Стояла самая середина лета. То самое время, когда весенние посадки далеко позади, грибы и ягода ещё не подошли, на сенокос тоже вроде рановато. В такое
время народ, а особенно мужики, расслабляются. Потому, как делать что-нибудь
из-за жары лень, сидеть дома тоже ни то, ни сё.
Вот в один из таких дней мы и собрались с мужиками на рыбалку. Мы - это Серёга, Колька и, естественно, я. Вернее, не то чтобы на рыбалку, а, как говорить-ся, отдохнуть. Развеяться, в общем.
Справедливости ради надо сказать, что рыбаки-то мы "аховые". Конечно, хоть раз в жизни удочку в руках держал каждый из нас, но заядлыми рыбаками никто так и не стал. Естественно, наши жены на счет рыбалки не питали никаких иллю-зий, как говориться, хватило бы кошкам на обед.
Достал я из кладовки свой, - нет, не поношенный, а очень даже новый рюкзак. Вытряхнул оттуда всяческий хлам, который там скопился, а также следы жизне-деятельности мышей, наскоро покидал посуду, кой- какую закуску - собрался, в общем.
Да, чуть не забыл удочку и червей, да вспомнил в последний момент. А то, действительно, жена не поняла бы.
Ну, наконец-то сборы позади и мы выезжаем. По пути заскочили в магазин, купили там всё необходимое и уже со спокойной душой покатили дальше. А вот здесь я чуть было не упустил важную деталь, из-за которой и приключилась вся эта история.
Дело в том, что Серёгина жена Людмила прекрасно знала наши "успехи" в рыбалке. И считала, не без оснований впрочем, что рыбы, конечно, он никакой не привезёт. Так вот, она решила из его поездки извлечь максимальную выгоду.
- Я знаю, как вы там рыбачите, а у нас ковёр в спальне, мамин подарок, совсем грязный, давай снимем его. Возьмёте с собой, выкроите там с мужиками время и постираете его. Я вам дам всё, что нужно.
- А что было делать? - это уже Серёга изливал нам душу по дороге - иначе
точно, не отпустила бы.
- Да ладно, Серёга, не переживай, постираем мы твой коврик, делов-то! Глав-ное, погодка отменная, отдохнём, расслабимся!
Приехали мы на наше любимое место, благо его никто не занял. А местечко действительно, замечательное. Небольшая живописная полянка, окруженная берёзами, пологий берег. Речушка с перекатами и омутками, по берегам которой заросли тальника.
Расположились, развели костерок, поставили воду на огонь. Заодно и опусти-ли сеточку с прохладительно - горячительным в воду, чтобы, конечно, не испор-тилось.
- А что, мужики, может, порыбачим всё-таки? - говорит Колька - чем чёрт не шутит? Да и водочка дойдёт до кондиции.
Сказано - сделано!
Настроили удочки, пошли. Кругом - красота! От реки веет прохладой, над головой синее небо, какие-то птички весело чирикают. К нашему большому
удивлению, на хорошую уху мы всё-таки поймали! Видимо, удача в этот день была к нам благосклонна.
В отличном настроении возвращаемся к нашему костру. Колька начал варить
свою "фирменную" уху, по которой он большой мастак. И никому это ответствен-ное дело не доверяет. А никто и не против!
Пока Колька колдовал, я и Серёга раскинули палатку, заготовили побольше
дров.
Но вот уха подошла, и мы уютно расположились в прохладной тени могучей
берёзы.
Поначалу сидели молча. Слышалось только весёлое бульканье спиртного, разливаемого по кружкам, да смачное чавканье.
Настроение наше повышалось по мере того, как содержимое котелка убывало. Убывало, конечно, и горячительное, но на этот счёт можно было не беспокоиться, уж чего-чего, а самого главного припасли достаточно.
Потекли неспешные мужские разговоры, которые в любой подобной компа-нии одинаковы. Ну, конечно же, перетёрли косточки нашим женщинам, помате-рили, - каждый своего, - начальника, расхвалили, опять же, каждый своё средство передвижения. Поделились свежими анекдотами, перешли к рыбалке. Тут все как-то подзабыли, что рыбаки-то мы, честно говоря, не очень. А поэтому размер, да и количество пойманной рыбы увеличивалось по мере того, как брал слово очеред-ной собеседник.
Солнце, меж тем, неумолимо клонилось к горизонту.
- Хорошо сидим, мужики! - констатировал Колька.
- А красота, красота то какая! - подхватил Серёга, глядя на живописный закат сквозь полную поллитру в вытянутой руке. При этом невозможно было точно определить, к чему относятся эти слова - то ли к прекрасному пейзажу, то ли к поллитре.
А вот что касается меня, то я чувствовал какую-то смутную тревогу. Вроде всё хорошо, сидим просто замечательно, а некая вредная мысль портила настроение. Где-то в подсознании. Где-то очень глубоко.
Долго я шевелил мозгами, пока, наконец, не ухватил ускользающую мыслиш-ку за самый хвостик.
- Серёга, - говорю - а ты ничего не забыл?
Серёга посмотрел на меня светлыми, хотя и слегка замутнёнными глазами.
- Да нет... вроде...
- Ха, а вспомни-ка, там, в багажнике тебя коврик дожидается!
Наступила тишина. Только слышно было, как шумел слегка ветер в листве, журчала речка, да как скрипят, ворочаясь, мысли в Серёгиной голове.
Я и Колька смотрели на Серёгу, а у того с лица медленно сползало умиротво-рённое выражение, сменяясь какой-то тоскливой унылостью.
- Ну вот нафиг ты нам настроение испортил? - почти хором проканючили
мои дружки, - ведь так хорошо сидели...
Тут-то я, конечно, сообразил, что уж и не надо было напоминать про этот злосчастный ковёр, пусть бы себе лежал. А, с другой стороны, что, я один должен был мучаться?
- А, может, и хорошо, Сань, что напомнил? Мужики, помните, вы помочь обещали?- Серёга даже протрезвел чуть-чуть.
- А точно, давайте быстренько сполоснём его,- подхватываю я нарочито радо-стно (надо же как-то выкручиваться). А то Серёге не видать больше нашей
рыбалки!
- Тут не рыбалке, тут жизни не рад станешь! - подал голос Колян, хорошо зная характер Серёгиной половины.
- Всё, мужики, решено. Наливай, Колян! Ещё по сто и за работу!
Солнце меж тем уже зашло, начало смеркаться.
Вытащили мы этот ковёр из машины, намочили прямо в речке.
- Тут моя какие-то прибамбасы приготовила - говорит Серёга, - вот...,-он
силился прочитать название на этикетке. - Не могу разобрать...- Ну и хрен с
ним, лей эту гадость, мужики на ковер.
Так и сделали. Ещё на совесть прошлись щётками.
- Ха, и это всего делов-то? - сказал я, зато теперь нам будет плюс, да и для дома
всё-таки польза, - давайте привяжем его вон к той ветке, пусть пока прополощет-ся.
Пока наш коврик отмывался, мы, подправив костерок, опять уютно располо-жились. Снова весело булькало, помидорчики, огурчики - эх, красота! И верну-лось наше отличное настроение. И далеко остались наши беды и проблемы.
Сидим. Курим. И тут Серёга, отходивший по малой нужде, говорит, вернув-шись:
- Колян, Сань, а где этот...? - ну этот,... стирали-то который? Ч...чё-то его не в...видать, м...может, унесло? - Изрядно заплетающимся языком проговорил он,
скорее всего, имея в виду ковёр. - Мы же его вон там оставили... вроде бы? - А?
Серёга нетвёрдой рукой показал куда-то в сторону. Как мне показалось, совсем не туда.
- Да с чего там-то? - Вон где мы его привязывали! - Колька показал ещё одно направление.
Начался спор с размахиванием руками, матерщиной, с брызганьем слюнями в лицо друг друга. Но до драки дело всё же не дошло. Чуть-чуть.
Благодаря Коляну. Он даже как-то и потрезвей всех выглядел.
- Хва орать! - Тихо, я сказал! - Чё спорить, пойдем и посмотрим... каждый на своё место, кто найдёт, тому наливаем. - Идёт?
Ещё бы не шло! Поднялись, попёрлись.
Только отойдя от костра, я понял, что не всё так просто. Совсем стемнело,
как говорится, хоть глаз выколи! Как назло, фонаря нет. Запёрся в какие-то кусты, которых днём вроде и не было, оцарапался, изматерился. Наконец вышел к речке.
Ковра не было. Похлюпав туда-сюда по берегу, натыкаясь на кочки и кусты,
я, наконец, сообразил, что это не то место. А где тогда "то"? Я уже ничего не соображал. Выручил опять Колька.
- Сюда, мужики! Нашёл, тут он!
Пробираемся на голос, спотыкаясь в темноте на кочках. Всё нормально, коврик наш на месте. Только вот незадача, он оказался совсем не там, где мы
полагали. Ошиблись все. Зато никому не обидно.
- Как же ты его нашел? - спрашиваем у Коляна.
- Да я тоже блуданул маленько, потом пробрёл по речке, чуть не искупался,
зато нашёл!
- Ну и отлично, это дело надо отметить!
Костерок наш чуть теплился, но в темноте его хорошо было видно, так что добрались без проблем. Подкинули дровишек, сидим. Отмечаем, так сказать, находку. Хорошо отметили!
- Слушай, Серёга, - говорю я, а если река прибудет, унесёт ведь твой много-страдальный ковер!
- Конечно, хорошо бы его вытащить, хотя бы на берег. Но ведь темно, как мы
его выпрем? - Это уже Колька подал голос.
Серёга что-то невнятно пробормотал.
- Э друг, да ты уже готов! - Сказал Колька, - Сань, чего делать-то будем?
- Давай так. - Говорю, - я разворачиваю машину, чтобы фары светили на реку, будет светлее и мы спокойненько вытащим ковер и повесим его куда-нибудь. На том и порешили. Я развернул машину, как мог, направив фары вроде бы в сторо-ну, где полоскался уже который час наш "любимый" ковер.
- М...мужики, - подал вдруг голос Серёга, - и я с вами, у меня ведь у одного
с...сапоги болотные, да и ковёр мой! - Он неожиданно повысил голос и ударил себя в грудь кулаком. Наверное, в Серёгином, "слегка" замутнённом мозгу родилась мысль, что, выудив ковёр, мы втихушку свистнем его и пропьём. Самое главное, что без него. А уж этого то он допустить никак не мог.
- Да успокойся ты, - подмигивает мне Колька, - куда же мы, Серый без тебя то, пошли, конечно.
- То-то же, - действительно успокоился Серёга, - п...пошли.
И мы, как говориться, п...пошли. Шатаясь, спотыкаясь и болтаясь из стороны в сторону. Как сказали бы моряки, шли галсами. Дошли, наконец. И, на удивление, точно к месту.
- Порядок, мужики, - говорю,- теперь берём его, тащим на берег и вешаем куда нибудь, чтобы вода сбежала.
Забрели. Серёга (у него же сапоги болотные!) зашел, где глубже, а мы с Колькой - с другого конца. Взялись за ковёр. Вот тут только до меня дошло, что
дело будет потруднее, чем казалось на первый взгляд. Мокрый, пропитанный водой ковёр был ужасно тяжелее сухого.
Всё-таки нам с Колькой удалось немножко приподнять его над водой. С другого конца пытался сделать то же самое и Серёга. Но он был один и ему было намного труднее. Матеря на чём свет стоит всех и вся, Серёге, наконец, невероят-ным усилием всё же удалось приподнять конец ковра.
И тут случилось неожиданное: то ли Серый поскользнулся, то ли сказалось выпитое, то ли ковёр перевесил, а может и всё разом. В общем, Серёга как стоял, так и грохнулся носом на ковёр, ну и в воду, конечно. Глубина в этом месте небольшая, не более полуметра, но течение приличное. Но Серёга, видимо, про это забыл.
- Спасайте, мужики! - Ой, спасайте, ой утону! - Орал он, барахтаясь на ковре, как на водяном матраце. Ну и добарахтался. Мы с Колькой так и стояли с подня-тым над водой ковром, от выпитого плохо соображая, спасать ли нам Серёгу, или же начать хохотать. Так вот, пока мы так стояли, Серому вроде удалось встать, но он тут же снова упал. Ковёр в руках дёрнулся и мы с Колькой дружно полетели в воду. К Серёге. За компанию.
А оказавшись в воде, я понял, что не до смеху. Речка то хоть и мелкая, но быстрая и холоднющая, потому как горная. Одежда намокла, дыхание перехвати-ло, действительно казалось, что мы тонем. Вокруг всё плыло и кружилось, причём не понять было: или это мы плывём, или это у нас в головах плывёт!
Тут уже заорали все. Звать на помощь было некого, но такой отборнейшей матерщины берега этой речки, наверное, никогда не слышали! Если бы это было днём, да ещё в присутствии зрителей, да без звука, могло показаться, что трое мужиков в хорошем настроении решили искупаться. В одежде, естественно.
На ковре, естественно.
Но шутки шутками, а когда стало темно, я понял, что фары ушли в сторону.
Но ведь фары "уйти" не могли, значит, нас действительно сносит!
- Мужики! - Ору - нас несёт!
Мы почти запаниковали, пытались встать, снова падали, поднимая тучи брызг. Нам просто повезло, что впереди был перекат, где совсем мелко. Как говорится, воробью по колено.
Мы опомнились, когда, образно выражаясь, "сели на мель".
Взошла луна и вот это была картина! Я сидел на заднице. Колька почему-то стоял на коленях. А Серёга стоял на четвереньках, из его болотных сапог бежала вода, а сам он что-то нечленораздельно мычал. А ковёр, эта сволочь, тихо-мирно лежал под нами! При этом все мы тряслись и стучали зубами от холода.
Маты кончились, да и материться уже не было ни сил, ни возможности.
Некоторое время мы так сидели, пока не пришли в себя. Да и протрезвели изрядно.
- М...м...мужики,- говорю,- в...в...вон вроде берег виднеется, д...давайте
возьмёмся все трое и выволокем этот треклятый ковёр на берег, пусть л...лежит до утра, а утром мы его заберём.
Никто ничего не сказал, просто поднялись и, на удивление быстро волоком
выперли ковёр на берег, где и бросили его до утра. Действительно, протрезвели!
Возвращались обратно злые и мокрые, тоже молча. Только слышно было, как чавкает вода в сапогах. Особенно подавленным выглядел наш друг Серёга - ещё бы, ведь вся эта история произошла из-за него.
Вернулись к костру, благо отнесло нас недалеко, метров за пятьдесят.
Накидали побольше дров, стянули с себя мокрую одежду, сняли сапоги, полные
воды, сидим, греемся. Хорошо ещё, что взяли с собой фуфайки, они единственно
оказались сухими.
- А что, мужики,- говорю,- у нас ничего не осталось? Хорошо бы изнутри погреться, в добавление к наружному сугреву!
- Да если б было! - Говорит Колян - нету! Вон видишь, пустая сеточка валяет-ся!
Действительно, возле палатки сиротливо лежала наша сетка. Полная, пузатая, радующая глаз утром, сейчас сдутая и пустая, она представляла собой жалкое зрелище.
Серёга вдруг оживился, вскочил и нырнул в палатку. Мы с Коляном перегля-нулись.
- Во, мужики! - Серый выполз из палатки, бережно держа в руках непочатую
поллитру водки. На наши недоуменно - радостные взгляды Серёга пояснил:
- Вы чего такого не подумайте, мужики. Это моя бутылка, я ещё дома прику-пил, думал, на опохмел, да и мало ли что...
- Серёга, да ты молодец! - почти одновременно крикнули мы с Коляном.
- Вот сейчас как раз это "мало ли что" и наступило!
Разлили, хлопнули.
- Мужики, а вы это...ничего, не сердитесь? - как-то тихо и скромно спросил Серёга.
- Да брось ты, Серый, - приятное тепло разливалось по телу, - чего уж там...
- А помнишь, Сань, как он ловко нас к себе в компанию уложил? - Сказал Колька и захохотал.
Сидели мы почти до рассвета, со смехом вспоминая наши приключения с Серёгиным ковром. Потом нас сморило, заползли, каждый в свой спальник и тут же уснули.
Проснулись поздно. В голове слегка гудело, но терпимо. Серёги в палатке не было. Но потому, как потрескивал костёр, мы догадались, что он встал раньше и уже сварганил чаёк.
Вылазим из палатки. Утро, в отличие от вчерашнего дня, было какое-то хмурое, неприветливое. Низкие тучи, пронизывающий ветерок. Хорошо ещё, что наша одежда успела высохнуть.
Да, чай был готов, даже разогреты остатки вчерашней ухи.
Серёга сидел на корточках возле костра злой, как чёрт. Курил, матерясь вполголо-са.
- Ты чего, Серый, такой невесёлый? Голова бо-бо?
- Да какой там голова! Ходил я на то место, где вчера ковёр бросили!
- Ну, и?
- Вот тебе и "ну, и"! - Огрызнулся Серёга. Нету ковра! Спёрли!
- Ты, видать, крепко вчера перебрал, Серый! Куда он нафиг денется! Мы же втроём его еле выволокли! Да и сидели до рассвета. Наверное, опять место пере-путал? - Говорит Колян.
- Ну, вот сходи и посмотри! - Вконец обозлился Серёга.
Колька пошёл, я поплёлся сзади.
Приходим на место, озираемся. Ковра не было! Место мы точно перепутать не могли, ведь когда мы его вытаскивали, уже светила луна!
- Ну, дела! - Проговорил Колька, почёсывая макушку. Я тоже почесал свою "репу". Мыслей, как ни странно, это не прибавило.
Подошли поближе.
- Вот здесь мы его и бросили! - На этих кочках, - сказал я и осёкся.
То, что мы приняли в свете луны за кочки, оказалось дорогой, по которой ходит скот на пастбище. Перебредя речку, стадо уходило дальше, пастись. Как раз на их дороге мы и бросили наш многострадальный ковёр. Конечно, его никто не воро-вал. Нашли мы наш коврик. Вернее то, что от него осталось. Какие-то разорван-ные клочья, намертво втоптанные в грязь тысячью копыт.
- Серёга! - Заорал я, - иди сюда!
Он подбежал, запыхавшись.
-Чего кричишь, нашли?
- Нашли. Колька показал Серому грязные, разорванные куски. Обрывки, которые ещё вчера были ковром, и на котором надо было поставить точку. Или крест. Или ещё чего. Ясно было только то, что с ковром покончено и на сей раз окончательно!
...Хлебаем остатки вчерашней ухи, пьем густо заваренный чай.
- А почему это нам? - Отвечает Колька, усмехнувшись, - тебе точно, хана, а нам то что?
- Ха! - в свою очередь усмехнулся Серёга, вы что, мужики, не знаете мою Людмилу? - Она никогда не поверит, что мы его всё-таки стирали, да и в то, что случилось потом. - Она просто подумает, что, как обычно, не хватило водки и мы его пропили! - Только будет допытывать, за сколько. За одну, две или три бутыл-ки!
- Уж я то её знаю. А раз, типа, пропивали вместе, то и отвечать всем!
Да, об этом мы с Колькой не подумали! Я представил Серёгину половину в гневе
и ощутил лёгкий холодок по спине. Она нас теперь никуда не отпустит вместе, а уж Серёгу точно, запилит. Загрызёт. Съест со всеми потрохами. А уж если тёща приедет, да спросит про ковёр, - Серому смерть.
- Так что давайте думать, мужики, - иначе хоть домой не приезжай - подытожил Серёга.
Сидим, кумекаем. Только ничего накумекать не можем. Если купить новый ковёр - Людмила заметит и будет только хуже. Да и где найдёшь точно такой же? Вот только если бы найти старый с такой же расцветкой - было б здорово!
- Слышь, Серый, а ты хорошо помнишь свой ковёр? - Говорю я. - У меня тут кой какая мыслишка шевелится!
- Тьфу ты! - Серёга смачно плюнул. - Да я на нём, считай, каждую ворсинку знаю!
- Каждый раз, - продолжал он, - ну когда мы с Людкой повздорим, она подво-дит меня к этому ковру, чуть не носом в него тычет и всё повторяет - "вот мама то нам какой ковёр подарила, а ты, такой - сякой, даже пальто мне подарить не можешь..."
- Ну и так далее в том же духе, - так что я не только его выучил, но и вознена-видел страшно, слава Богу, что он сгинул!
Серый неожиданно повеселел и вдруг сложив кукиш, вскочил и потрясая им во все стороны, говорит: - Вот тебе мамин ковёр! Вот тебе подарок! Вот вам обоим!
Фига, как я думаю, адресовалась любимой Серёгиной жене Людмиле и ещё более любимой тёще.
- А что за мыслишка? - Неожиданно спокойно и без всякого перехода спросил Серёга.
- Короче, собираемся, мужики и едем ко мне, я кое-что придумал!
Дождик всё-таки начал расходиться, сначала мелкий и противный, он припус-кал сильнее и сильнее. Посему собрались быстро, поехали. Доезжаем до моего дома, я открываю гараж.
- Смотри, Серёга, похож? - И указываю ему на висящий на стене ковёр.
В своё время мы с женой купили новый, во всю стену. Старый же выбросить - сердце кровью обливалось, вот я и приспособил его. И висел наш коврик в гараже, радуя глаз, ужасно пыльный и изрядно вылинявший. Самое главное, он закрывал на стене огромный кусок отвалившейся штукатурки.
- Похож,- говорит Серёга, - рисунок один к одному, размер одинаковый, вот только мой коврик был бордовый, а этот жёлтый какой-то.
- Ничего, Серый, выкрутимся - зови Николая, сейчас мы его снимем, чуть-чуть вытряхнем и положим под дождичек, чтоб поднамок малость.
Подошёл Колька и я изложил свой план.
- Думаешь, получится? - С сомнением покачал головой Серёга.
- Может, и не сработает, но кто может предложить лучше? То-то же!
Пока ковёр намокал, мы успели попить чай, а затем, свернув мой коврик, положи-ли его в багажник и отправились к Серёге. Вернее, не к Серёге, а к его жене.
Надежды выжить после встречи с Людмилой было мало, особенно Серому.
Но, как говорится, двум смертям не бывать, и, стиснув зубы, приготовившись к бою, мы подрулили к Серегиному дому.
Аккуратно вынули ковёр из машины, так же аккуратно, чтобы не испачкать, конечно, внесли его в ограду и торжественно водрузили на забор.
- Ну и как съездили? - Это вышла из дома Людмила. - Постирали ко... - она остановилась на полуслове и во все глаза уставилась на висящий на заборе ковёр.
Я подмигнул Серёге. Пора было осуществлять мой план.
- Постирали?? - Постирали, как видишь!!! - Начал наступление Серый и продолжил: - ну и что за дрянь ты нам подсунула? Ты что, мыло хозяйственное дать не могла?
И, не давая опомниться опешившей Людмиле, продолжал:
- В киоске, на углу поди покупала? - Вот то-то! - Помолчи!
- Посмотри лучше, во что превратился наш любимый ковёр. Мамин подарок!
Тут Серёга даже всхлипнул, а я подумал, что талант актёра у Серёги, точно, пропадает! А он меж тем разошёлся не на шутку:
- Мы, как приехали, сразу принялись за ковёр. Поливаем его твоим средством, да трём щётками. Поливаем да трём. А грязь с него бежит и бежит! Потом только
вон Саня заметил, что это и не грязь вовсе, а краска с ковра слазит! Да что краска, ты посмотри, у нас же кожа на руках почти слезла! - Покажите, мужики!
Мы показали. Конечно, руки у нас были самые нормальные, но находящаяся в шоковом состоянии Людмила этого не заметила. Мой расчет оказался верным!
- Мы потом до ночи его полоскали, да, видишь, без толку, краска то всё равно
вся стекла! - А потом всю ночь ещё руки в реке отмачивали от этой дряни!
- Ну, я им сейчас покажу! - Опомнилась Люда и ринулась к калитке.
- Да куда ты в таком виде, да не накрашенная? - Крикнул Серёга.
Это подействовало железно. Людмила резко повернула назад.
- Потом схожу, разберусь, как-то тихо и обречённо сказала она.
- Сходить то конечно, надо, - говорит Колян, - только вот где гарантия, что вся партия такая? - А может, поддельной была всего одна бутылка, которая по закону подлости нам и попалась!
- Тебе, Люда, просто повезло, что это мы нарвались на эту гадость. Всё-таки мужики, кожа грубая, да и зажило бы. - А вот если бы ты принялась стирать ковёр, представь, что бы случилось с твоими руками! - Серёга подошёл к жене,
нежно взял её за руки. Ну точно, актёр классный!
- Люда, а пожрать ничего нету? - Вдруг безо всякого перехода, но с трогатель-ной нежностью спросил Сергей.
- Котлеты... - сейчас разогрею. - Заходите, Коля, Саша, обедать будем! Люда вошла в дом.
Сработало! Угроза быть растерзанными заживо миновала!
- Ну, спасибо тебе, Сань, вот уж выручил! - С меня поллитра! - Серёга аж светился от счастья.
- Да ладно, чего там..., - засмущался я. А поллитра пригодится, конечно,... в следующий раз. Когда поедем отдыхать на нашу "ковровую поляну".
- Куда, куда? - не понял Колька, но потом до него дошло и он расхохотался.
- А ведь точно, мужики! Не было у нашего местечка названия, а теперь будет!
- Во! - поднял большой палец и Сергей - отлично. - Ну ладно, мужики, пой-дёмте обедать. Раз уж пригласили!
За обедом Людмила вспомнила, наконец, зачем мы всё-таки ездили.
- А что, так ничего и не поймали?
- Какой там, - говорит Серёга, мы этой отравой, наверное, всю рыбу распугали. А может, и перетравили вообще. - Он махнул рукой.
Пообедали, я отвёз Кольку и сам покатил до дома. Дождь кончился и выгля-нуло солнышко. На душе тоже было как-то радостно и светло.
Дома я тут же завалился спать, благо, жена была на работе. Надо же, в конце концов, отдохнуть от отдыха!
Разбудил меня Серёга. Он стоял надо мной и упорно расталкивал. А у него через плечо перевешивался.... мой ковёр!
- Ты чё, Серый, обалдел? - Поспать не даёшь!
- Да вот, понимаешь, мы с Людой покупаем новый ковёр, а этот решили пода-рить тебе!
- Ну, ты даёшь, Серёга, он же и так мой!
- Был твой, а теперь мой... сейчас снова твой! - Так что бери и не отказывайся!
- Да, подарила Сова Ослику его собственный хвост!
- Чего, чего? - Не понял Серёга.
- Ничего, Серый, проехали. - Спасибо, конечно!
Мне было смешно, а Серёга, вроде, и не думал шутить.
- Когда поедем-то? - Спросил он. - Давай на выходные?
- Посмотрим..., - может и вырвемся.
Серёга ушёл, коврик вернулся на своё место.
На следующие выходные мы не поехали. Опять испортилась погода, да и дела были какие-то. Но, конечно, в это лето мы ещё не раз "отдыхали" на нашей Ковровой поляне. И каждый раз вспоминали нашу эпопею с ковром, несмотря ни на что, всё-таки удачно закончившуюся. Но что интересно, каждый раз кто-нибудь
вспоминал всё новые и новые смешные подробности. И было уже непонятно, где правда, а где и вымысел. А, в конце концов, какая разница?