Реки асфальтовой теченье;
Фактория в жилых лесах – 
Пункт остановки. Страж в смущенье 
Ногою трогает в трусах
Одних лежачее полено.
Кончается немая сцена:
«Эй ты! Животное! Вставай!»
Из мёртвой флоры выход – слово:
В момент морённый дуб стал боров-
Ом. (Грозный слышен в небе грай.)

Пыхтит, кряхтит, встал на копыта – 
Живая фауна. Герой
Нашёл себя в среде Евклида –
И наперво сказал: «Я свой»;
И страж узнал лицо майора. 
Нам в жизни дан дар кругозора:
Друзья друзей, враги врагов – 
Всех знать наперечёт полезно;
Вот и сержант подвёз любезно
Товарища с родных вершков.

Эксперименты и отчёты – 
Вся жизнь в делах. Дела лежат
В подвале главка, ближе к чёрту.
Майор же – дома, на кроват… 
Звонок в WhatsApp. Контакт «Иона» – 
Трёхзвёздный пояс Ориона – 
И сна как не бывало. «Друг,
Тебя разыскивает дама!
По делу "серого вигвама"
Спешит тебе из первых рук
Поведать мимо протокола
Один секрет. Ты к ней приди,
И что бы та ни намолола, 
Благодари и не пизди. 
Она – лиса! Алиса Громофф – 
Потомок сразу трёх наркомов,
В резерве кадровом Кремля
С 2007-ого года, 
Сейчас – куратор "спиртзавода". 
Выносит ж русская земля!» – – 

«Лиса-лиса… – подумал Стёпа. – 
Как будто что-то помню я… 
Ах, та отчаянная проба
Чуть не свела с ума меня!
Не берегу себя… Для дела
Я покидаю это тело – 
И духом рвусь… Но вот беда!
Меня подводит сука-память…»
Он в думе шёл, кипела слякоть,
Катилась вниз его звезда – – 

Конструктивизм советский в тренде;
И там, где был ферментный цех,
Теперь легенда на легенде
Пропагандирует успех, – 
Пространство силы и свободы,
В котором си́роты-народы
Находят совесть (чаще – стыд), – 
То е́сть музей с поддержкой газа,
Себя и правящего класса,
Который тут же и творит.
О «СПИРТЗАВОД»! В тебя заходит
Майор Степан, опричный пёс;
Вот в круге света он находит,
В живых кустах хрустальных роз,
Её. «Безвозрастная нимфа,
Идущая в разряд teen-milf'а», – 
Подумал Стёпа, но сказал… 
Ух, мысли вслух! Сам не заметил,
Как шёпот громко срикошетил. 
(Акустикой был славен зал.)

Она, как будто не расслышав, 
Любезно смотрит сверху вниз, –  
Она, из чистого престижа,
Не поднимает глаз до лиц.
Вот так, глядя в кадык Степана,
Алиса молвит: «Ради Пана,
Товарищ, разделите чай.
Я долго вас не буду мучать.
Вигвам, погром, несчастный случай – 
Не стоит здесь рубить сплеча».
С плеча… Степан как будто вспомнил,
Что где-то и когда-то он
Уже… но разум, деспот тёмный,
Затёр на памяти тот сон – – 

Шли долго мимо экспоната
(Метафора раскола NATO) – 
«ЗУБИЛО», сталь, 130 тонн.
«Да, сталь сейчас подешевела». – 
«Зато концепция взлетела».  
Речь принимала светский тон.

«В крови святых России – 
Спасение её…» – «Чего?» – 
«"Дзержинский-Тихон – цепь Мессии" – 
Так называется панно,
Художественный подвиг ленин,
На фоне чьём сам Будда-Ленин,
Отлитый…» – «Лена здесь давно?..» – 
«Давно… Работала с открытья,
Но вот мы и пришли в укрытье!»

Степан увидел пред окном 
Вигвам! – такой-же как на месте,
Где обнаружили её –
Елену Светину… «Вот кресло.
А это – древнее жильё,
Вигвам вождя – Степного Лиса.
Такой же точно, да…» – Алиса
Поджала губы и глаза
Направила в глаза Степана – 
И с лёгкой грацией шамана
Нали́ла чёрный чай. Гроза
На улице, но тело в кресле;
Ему тепло; и сладкий чай… 
Как вдруг окаменели чресла!
Алисы смех похож на лай…   
«Плыви пока в безумной неге, – 
Спасибо старшему коллеге! 
Дебил, меня ты разозлил… 
Сейчас уйдёшь корнями в море,  
Где вместо вод людское горе, – 
Признай, ты это заслужил!»

Степан ответить ей не в силах.
Его объял тягучий страх.
В глазах – земной красы мерилах – 
Алиса в огненных цветах.
«Майор, моей Елены дело,
Её поруганное тело,
И комы страшный долгий плен,
И Сестринства ответ…» Он видел, 
Что всё почти во сне провидел…  
– Ныряем вместе в бездну сцен!