"Фархад знал, что думает о религии и политике больше и чаще, чем большинство сверстников. Так уж повелось, что семья Наби была набожна. Салман Наби был посвященным третьего круга, готовился принять посвящение в четвертый, последний из доступных тем, кто не хотел отдать всю свою жизнь служению Ману. Семьям "золотых десяти тысяч", прямым законнорожденным потомкам первых колонистов, это было запрещено. Вспоминая об этом запрете, юноша всякий раз злился. Церковная карьера привлекала его больше светской, но даже мечтать о ней было бессмысленно. Будь у Фархада хотя бы один брат, можно было бы обратиться с прошением к Верховному жрецу. Разумеется, не сразу, а совершив какой-либо подвиг на благо родины и во славу Мана. Братьев не было, и все надежды оказывались праздной игрой ума, не способного покориться воле и судьбе." (с) имярек
Вот такой перл неизящной словесности весьма уважаемого автора и был мною недавно выловлен - во время одной из вылазок на просторы СамИздата. Злоупотребление глаголом "быть" здесь, как говорится, налицо. Многие наши братья-сёстры пишущие об этой опасности знают, некоторые самоотверженно с ней борются. Но давайте попытаемся разобраться - так ли страшен чёрт, как его малюют?
Прежде чем воевать с ветряными мельницами, разумеется, необходимо выяснить один всегда интересный принцип: означенная проблема стоит перед нами во всей своей неприглядной красе, или же на самом деле это лишь проявление иной, куда более хитро завуалированной беды? Ведь согласитесь - бороться надобно с причиной, а не со следствиями.
Авторы лихорадочно пытаются сформулировать по-иному фразы, заменить глагол "быть" чем-то иным (оказаться, обнаружиться et cetera)... и всё равно изнемогают в неравной схватке.
Что ж, попробуем раскопать, где тут собака зарыта.
Для пробы отбросим почти все второстепенные члены предложений в приведенном ранее отрывке да всмотримся пристально, с неуёмным интересом естествоиспытателя к пришпиленной под микроскопом бабочке. Препарируем, проще говоря:
Фархад знал... семья была... Салман Наби был... Семьям было запрещено... мечтать было бессмысленно... Будь хотя бы один... можно было бы... Братьев не было...
Итак, что мы имеем? Ага, а зверь-то знаком! Перечисление фактов и событий обнаруживается сразу же, едва мы возьмём на себя труд вдуматься в смысл и значение каждой фразы.
Казалось бы, ничего страшного. О чём ещё и как говорить-то? Да вот, дело заключается в том, что роль автора художественного текста не сводится к одному лишь прилежному сообщению фактов и обстоятельств происходящего. Таковое допустимо журналисту-репортёру или составляющему протокол полицаю - бесстрастное и непредвзятое описание событий, когда интерпретацию станут давать другие. Судмедэксперту, пишущему своё заключение. Однако, ни в коем случае не автору-беллетристу.
Ведь задача писателя не просто сообщить: такой-то был сякой. Или это было тогда-то и так-то. В том и вся прелесть, что автор имеет право и даже обязан давать свою (или персонажа) оценку происходящего. Он имеет право на мнение. Казалось бы мелочь, однако она подобна той самой приправе к блюду, которая в конечном итоге и определяет его вкус.
Итак, вроде бы сущность проблемы понятна? Теперь можно попробовать выяснить, куда тут лошадь запрягать.
Для проверки наугад шарю рукою в воздухе и вытаскиваю с потолка на лету придуманную фразочку "Сегодня Ольга Фост была в ярко-розовых капри" (капри, разновидность дамских брючек - прим.авт.)
Факт-обстоятельство? Безусловно - и тут же, словно пресловутый чёртик из коробочки, выскакивает уже смутно знакомый нам глагол "быть".
Здрасьте! Не ждали? А я нарисовался!
Итак, думается, теперь со всей очевидностью перед нами встаёт призрак коммунизма - злоупотребление глаголом "быть" есть один из симптомов голого перечисления событий и фактов. От себя добавлю (доказательств по лени не привожу), что ещё один признак этого же, когда автор вдруг принимается злоупотреблять именем-должностью главгера и вообще начинает испытывать проблемы с подбором синонимов для означенного персонажа (он-она, который-ая и т.д.)
Метод запрягания первый.
А давайте попробуем сообщить не факт, а что подумал персонаж (главгер, автор), глядя на такое диво?
"При взгляде на ярко-розовые капри Ольги Фост ошарашенному Бильбо некстати подумалось, что если он наденет этакое, то его знакомые гномы от зависти удавятся на своих бородах"
Метод запрягания второй.
Что, если акцентировать не сам факт, а впечатления от него, ассоциации?
"Щеголяющая по рейхсканцелярии в ярко-розовых капри Ольга Фост неизменно наводила Штирлица на воспоминание о приторно-сладеньком молочном коктейле в берлинском кафе"
Метод запрягания третий.
Для разнообразия попробуем анимировать, оживить брючки:
"Ярко-розовые капри Ольги Фост постоянно бросались графу де ла Фер в глаза и отвлекали своим мельтешением от фехтования"
Надеюсь, общий принцип понятен. Сообщить о чём-то опосредствованно, как бы между прочим, на заднем плане. Но уделить внимание восприятию, впечатлениям, ощущениям. Акцентировать именно это - вот, скорее всего чем и следовало бы занять внимание читателя. Ведь некоторое событие или факт важны не сами по себе, а своим местом в сюжете.
При желании вдумчивый автор (и писатель) сможет найти и иные способы упрятывать информацию во второй слой, не долбить ею читателю в лоб, словно троглодит каменным топором.
Булгаков: "Прокуратор тыльной стороной кисти руки вытер мокрый, холодный лоб, поглядел на землю, потом, прищурившись в небо, увидел, что раскаленный шар почти над самой его головою, а тень Каифы совсем съежилась у львиного хвоста..." - он ведь не сказал прямо, что был полдень.
Олди: "Судья еще раз окинул взглядом гостью: одета небогато, но опрятно и прилично, лицом мила, насурьмлена и нарумянена в меру, разве что красный платок на шее девушки чем-то не понравился выездному следователю Бао." - автор не мудрствуя лукаво описал незнакомку глазами и мнением судьи, и он тысячу раз прав в этом намерении.
Садов: "Одевшись, я подошел к зеркалу. Темные брюки, выполненные из какого-то мягкого, но очень прочного материала, серебристую рубашку, сделанную из того же материала охватывал синий пояс с серебряной пряжкой" - здесь мало того, что автор грамотно использовал зеркало, он ещё и анимировал пояс.
Выводы. От голого перечисления фактов и событий, проистекающих на дистанции повествования, надо уходить. Не они главное - а то впечатление и те ощущения, которые нужно подарить читателю. Вместе с перечислением в Лету канет и злоупотребление глаголом "быть", а также мучительные подыскивания синонимов главгеру-персонажам.
На этом и закончиваю дозволенные речи.
PSАвторство приведенного в начале отрывка не раскрываю, щадя самолюбие человека.
PPS Ничего личного, Ольга! Просто, при взгляде за окно, в это туманное и чуточку задумчивое утро, к слову отчего-то пришлись вы.