Демографическая проблема

Я - первый, кто хоть и анонимно, но все же решается признаться в существовании среди людей подобных мне существ. Впрочем, в любом случае в социальной иерархии Вашего общества я расположен слишком высоко, чтобы до меня можно было кому-либо невозбранно добраться. Когда в новостных программах показывают заседания кабинета министров, на данных совещаниях Вы видите меня на одном из центральных мест. Своего имени, естественно, я называть не буду. К тому же их, моих имен, были сотни - столько же, сколько тел я износил. Многие из них хорошо знакомы профессиональным историкам. Не исключаю того, что и Вам лично. При условии, если Вы - любитель покопаться в делах давно минувших дней.

Кроме того, думаю, что к настоящему времени представители так называемого первоначального человечества составляют меньшинство населения Земли. По крайней мере, в составе верхнего эшелона, элиты, определяющей содержание политической и экономической жизни планеты. Что, с одной стороны, придает мне смелости. С другой стороны, формирует необходимость публикации данного обращения.

... отчаяние. Да. Отчаяние - вот что является причиной ... И тогда, когда все это началось, и сейчас ....

По-видимому, я был одним из зачинателей своего вида. По крайней мере, когда я умирал первые несколько десятков раз, моя душа - примем классическое и наиболее приемлемое для Вас название для субстанции, составляющей мою сущность - в том мраке, в который она попадала, ничего подобного себе не встречала... И все огоньки горели разной степени насыщенности, но одинаково влекущим желтым цветом.

При чем здесь огоньки? Поскольку Вы этого еще не испытали, я уверен, Вам очень интересно узнать, что с Вами будет после смерти. И огни, и тьма имеют к этому самое прямое отношение.

Я был - в своей первой человеческой, и самой невинной жизни, ростовщиком в стране, которая сейчас известна под названием Шумер. С точки зрения морали - и той, что существовала тогда, и теперешней, я был очень небезгрешным человеком. Что поделаешь - мир существует по своим законам. И либо ты умело пользуешься данными законами и имеешь окружающих. Или окружающие имеют тебя. Кроме того, каждое ремесло имеет специфику, с которой необходимо смиряться. И самому, коли выбрал данную профессию. И окружающим. Но, несмотря ни на что, и в Шумере, и потом в Вавилоне ремесло ростовщика являлось достаточно почетным. Конечно, люди не любили нас во все века. Но всегда прибегали к помощи тех, кто жил умеренно и аккуратно, не транжирил денежки, а умел их сохранить и приумножить. Как говорили в те времена, одни люди живут под девизом "Все равно умрем - давай все растратим". Другие - по принципу "А жить-то еще долго - давай копить".

Я погиб от руки одного из моих дебиторов. Это был человек, распускавший обо мне различные сплетни. Я действительно не смог участвовать в нескольких военных набегах на варварские народы. Но не вследствие трусости, а потому, что у меня были более важные дела, чем метать боевые дротики. Кроме того, я всегда ненавидел и до сих пор не терплю смертоубийство. На стене внутреннего дворика моего дома я попросил писца-каллиграфа вырезать фразу "Ты идешь завоевывать земли врага. А враг приходит завоевывать твою землю". Нормальные люди всегда могут договориться без этого. Ведь всему на свете есть своя цена. Если платежеспособен - забирай. Если не можешь заплатить - уходи и не облизывайся. Кстати, та сумма, которую я внес в финансирование походов, составляла мой заработок за несколько месяцев. И позволила вооружить полтора десятка таких голодранцев, как мой будущий должник.

Этот наглец не нашел ничего лучшего, как просить займ именно у меня. И я не отказал. Ссудил значительнейшей суммой серебром - под хороший залог дома, имущества и будущего урожая. Двадцать годовых - больше с него взять я не имел права. Уже тогда людишки были склонны устанавливать глупые, наносящие ущерб бизнесу законы.

Деньги он мне вернул полностью и с процентами. Как он был горд и спесив, когда бросал мне под ноги тяжелую кожаную суму! Затем, как положено, на его глазах я разбил глиняную табличку, на которой была сделана запись о долге. Только не о его долге. Я разбил другую закладную, по которой давно отчаялся вернуть свои деньги. Согласитесь со мной - если по отношению ко мне очень многие в этом мире поступают непорядочно, то с какой стати я обязан относится иначе к окружающим? А этот человек, только по недоразумению, случайности рождения попавший в сословие "больших людей", так был рад расчету со мной, что даже не обратил внимания на ловко сделанную подмену.

Я выждал еще пару недель. В течение этого времени мы встречались несколько раз в публичных местах. Но этот неблагодарный наглец даже не здоровался со мной, демонстративно не замечая.

Я был частично отмщен загнанным выражением, на секунду промелькнувшим в его глазах, когда на центральной площади, при свидетелях, предъявил документальное требование о возврате долга. Две мины одиннадцать сиклей. Никогда не забуду эту сумму. А затем этот сумасшедший убил меня дубинкой, которую вырвал у сопровождавшего меня олуха, раба-телохранителя. Во всем произошедшем виноваты именно эти двое, мой раб и мой должник. Один - не имел права отвлекаться, когда сопровождал меня. К сожалению, ему даже руки не отрубили. Моя драгоценная сестра, наследовавшая мое имущество, не захотела портить годный к реализации товар. А второму надо было быть внимательнее, когда я разбивал табличку с записью. Или, по крайней мере, вести себя уважительнее с человеком, которому обязан помощью.. Тем более, что это был ростовщик, уже прославившийся подобными проделками. И мы оба, надеюсь, дожили бы свои жизни до их естественного конца. А в результате и этого недоумка казнили, и я умер, не оставив потомства. Затем у его семьи в погашение долга отняли всю собственность. Что, как позже выяснилось, было абсолютно не в моих интересах.

После того, как дубинка опустилась на мою голову, расколов ее, как камень из пращи разбивает перезрелую сливу, душа, как выпущенная в зенит стрела, рванула вверх, в направлении солнца. Но свет меня отверг, и я рухнул вниз. Во Тьму, которую только так, исключительно с большой буквы, и стоит называть. Я понимал, что произошедшее - наказание за самый страшный совершенный мной грех. За мою бездетность. И теперь я обречен вечно скитаться в царстве теней, мрака и тлена, где моей пищей будет только прах и глина. Потому что никто на земле не будет справлять по мне поминки, чтобы я мог здесь насытиться. Не будить лить воду на могилу, дабы утолить мою жажду.

Мрак был повсюду, и в нем было беспредельно холодно, голодно и одиноко. Лишь где-то вверху виднелись звезды. Они звали меня, и я мог к ним подняться. Но для этого нужно было отказаться от себя. Коварный бог неба Ан хотел, чтобы я признал всю свою жизнь, свое существование на этом свете неправильным. Зачеркнув себя, совершил самоуничтожение своей сущности. Стал его рабом. И лишь тогда то, что от меня оставалось, слилось бы со звездами. Боюсь, от меня в этом случае не осталось бы ничего.

Был второй путь, о котором нас всех на земле заранее предупреждали жрецы. Человек, у которого нет своих или приемных детей, обречен на вечные муки в этой иссушающей, вымораживающей, бесконечно одинокой Тьме. В беспредельном и невыносимом страдании погружаясь в глубины ада, все дальше от звезд, от иллюзорного спасения. Придти к коему можно только через отрицание и отторжение своей личности, самого себя. Без шансов продолжить свое существование где-либо и когда-либо. А я очень сильно хотел жить...

Видимо, мое огромное отчаяние и позволило мне воспользоваться могущественными божественными силами Ме. Перевело меня на следующую ступень развития - на уровень, расположенный гораздо выше доступного вам, простым смертным. Я разглядел в далекой тьме сияющие желтым теплым цветом костерки. И двинулся к ним через черное холодное нечто, разделяющее нас. Спустя некоторое время, показавшееся мне бесконечностью, добрался до одного из огоньков. Попытался окунуться в его тепло, чтобы согреться и спастись от холода и мрака окружающей ночи. Но в этом огне существовал кто-то, не хотевший пускать меня к себе. Места для двоих там просто не было. Он оказался маленьким и беззащитным, этот некто. И только потому я смог его изгнать. И наконец то забыться в тепле и неге огня....

Очнулся я в теле мальчика - по иронии судьбы, сына моего убийцы. На мой взгляд. судьбою здесь была восстановлена справедливость. Он отнял у меня жизнь, а я отнял тело у его ребенка.

Прошло уже несколько месяцев после моей смерти и казни убийцы. У семьи - по закладной, составленной годом раньше мной же - отняли все...

Горе, охватившее мою новую родню, было в определенной степени мне на руку. Никто не обращал внимания на допускаемые мной ошибки. Честно говоря, до меня просто никому не было дела. После потери социального статуса род опускался на самое дно, в страту "uku", "подлых людей". Единственным шансом протянуть некоторое время была продажа кого-нибудь из младших родственников в рабство. Когда я понял, что в качестве потенциального товара рассматривают в первую очередь меня, я просто сбежал. Стать "иги-ну-ду", "не поднимающим глаз", у людей, после того, как я это отказался сделать по отношению к богу? Нет уж. Я, как сказали в одном из ваших художественных произведений, игрок, а не болван в старом преферансе.

Я много знал про привычки, интересы и вкусы наследовавшей мое дело сестры. Уверен, что смог бы ей хорошо помочь в коммерции. Но сына убийцы в мой старый дом не взяли бы даже рабом.

Поэтому, единственное, что мне оставалось - это идти служкой, "мальчиком" в храм богини любви и плодородия Иннаны. Благо тело мне досталось с симпатичной мордашкой, молодое и здоровое. Отрабатывать питание и кров приходилось главным образом собственной задницей, а когда клиентами были развращенные моряки из Дильмуна, и ртом. Впрочем, это был хоть и не очень почетный, но зато самый легкий хлеб (в то время говорили - ячменная каша, пшеница являлась пищей высшего сословия). А голод был обыкновенным событием даже в столь развитой стране, как Шумер. Немаловажным было и то, что служители храма не привлекались к военным походам. А также была возможность получения знаний в у-дубе, храмовой школе. Я хотел понять, что со мной произошло. Что от всех нас скрывают жрецы, когда рассказывают о посмертном существовании. Карьера, говоря современным языком, у меня просматривалась прямой, как столбовая дорога. Мальчик для услужения, лет с пятнадцати - охранник. Уверен, что с моим опытом ведения ссудно-закладных операций и грамотностью я достаточно быстро и легко продвинулся по иерархической лестнице. А со временем, если бы повезло, мог бы стать и помощником жреца, или тамкаром - торговым агентом храма..

Мне было около 25, когда наше поселение захватил лугаль соседнего города. Этот беспринципный субъект не постеснялся потребовать храмовые сокровища. А когда старый дуралей - главный жрец отказал, он взял штурмом здание. В ходе произошедшей стычки меня снова убили - на этот раз когда я честно защищал казну. Мне было ее искренне жаль - достаточно много ценностей туда попало благодаря моему труду. И не только с использованием задницы. А шансы отбиться от нападавших до подхода на помощь разъяренной покушением на святыню толпы из предместий у нас имелись...

Когда я второй раз попал в эту ужасную Тьму, я понял, что меня снова наказывают за отсутствие детей. Но я знал, как воспользоваться Ме, которая не покинула меня. Высмотрев вдалеке желтый огонек, стал пробиваться к нему. Когда достиг цели, легко выгнал беспомощного прежнего владельца и уснул в блаженном тепле... Проснулся в теле мальчишки, которого вместе с толпой обращенных в рабство бывших горожан вели на продажу.

Раб - это вещь, правила нахождения которого в социуме, говоря современным языком, очень жестко детерминированы. Но и здесь можно в определенных пределах влиять на свою судьбу. Если ты дитя, то никто не рассматривает тебя в качестве главного соперника в борьбе за внимание хозяина. Но если ты перед этим уже прожил две непростые жизни, грамотен и лишен иллюзий в отношении окружающего мира, то имеешь все шансы занять место любимчика владеющих тобой людей. Мне дважды повезло - сначала меня продали очень состоятельному человеку. А потом я смог постепенно подняться до места управляющего его немалым хозяйством. Хотя я умер рабом, но умер, прожив больше шестидесяти лет, своей смертью. И жил я лучше, чем многие свободные. В тот раз я успел озаботиться наличием потомков. Два сына и дочь, которых через подставных людей сумел выкупить из рабства. Не скажу, чтобы я обращал на своих детей внимание большее, чем необходимо для воспитания у них благодарности ко мне. Но в том, что о моей могиле будут заботиться и вовремя проведут все необходимые обряды, я был уверен. Кроме того, значительную часть имущества, которым мог бесконтрольно распоряжаться, я заранее перевел в ценные металлы - серебро, бронзу, золото. И спрятал слитки в месте, о котором сообщил детям.

Когда я в третий раз очутился во Мраке, я осознал, что причина этому - не в верованиях моих предков, а в чем-то ином. И стал догадываться, что представляю собой нечто большее, чем просто человек.

...Я вновь вернулся в мир, и снова - в тело ребенка. Я не знаю, почему переселяться удается только в организмы детей. Я прожил несколько сотен жизней, но ни разу мне не удавалось захватить тело старше тринадцати или моложе восьми лет. Возможно, именно в этом возрасте дух проходит такую стадию роста, на которой его связи с физической оболочкой слабеют.. После дюжины лет разум закаляется, и его уже не отделить от тела. А до восьми лет дети абсолютно безгрешны, и эта безгреховность их защищает.

И не надо мне ничего говорить про мораль. Если Вы сами блуждали во Мраке, значит, вернулись в этот мир тем же путем, что и я. А если Вы там еще не были, что Вы можете знаете о ужасе бессмысленного существования, бесконечном холоде и абсолютном голоде обгладывающей Ваши останки вечной ночи? Кто не пережил всего этого сам, тот не смеет ни в чем упрекать меня....

Кроме того, честно говоря, я никогда, кроме, возможно, периода своей третьей жизни, не любил детей. Согласитесь, что биологические потомки занимаемых мной тел вряд ли имеют хоть какое-либо отношение к моей личности. Максимальное освобождение своей жизни от надоедливого присутствия малолетних недоумков представлялось мне гораздо более предпочтительным.

Со временем я стал в ходе каждой своей очередной жизни копить ценности, которые в предчувствии кончины прятал в доступные для слабого ребенка местах.. Благо всякий раз я "возвращался" близ мест своей очередной смерти. Не все клады, кстати, были мной затем своевременно изъяты...

Первый раз похожее на себя создание я повстречал во времена позднеэллинского общества. Прожив достаточно комфортную жизни успешного купца, я был убит вместе с моим слугой, который сопровождал меня с юности и на протяжении более чем полувека. Он был сыном раба моей семьи, но по характеру и отношению к жизни ближе человека у меня не было. Трех сыновей, которых я искренне ненавидел, своими родственниками мне считать просто не хотелось. Возможно, и потому, что вполне обоснованно сомневался в своем отцовстве. Деточки платили мне той же монетой, и не исключаю, что меня вместе с моим слугой, говоря современным языком, "заказали" одной из портовых банд. Попросту для того, чтобы побыстрее получить доступ к накопленному моим трудом состоянию. Думаю, эти прощелыги очень удивились, когда обнаружили, что практически все принадлежащее семье имущество я успел обратить в золото и драгоценности. Которые спрятал в неизвестном для них месте...

... что-то отвратительное и кошмарное двигалось мимо меня через тьму. Никогда - за сотню или более погружений в Мрак - я не встречал ничего похожего. Всегда были только ночь, язычки теплого пламени и все хуже видимые звезды где-то наверху. Почувствовав меня, тварь в ужасе шарахнулось в сторону. И направилась к жарким костеркам неподалеку от нас. Преодолевая омерзение, которое вызывало во мне это существо, я двинулся за ним. Хотя бы и потому, что россыпь огоньков, куда мы передвигались, была ближайшей. А каждый миг существования во Тьме, грызущей каждый нерв, каждую клеточку сущности, был непереносимой мукой.

Приблизившись к язычку пламени, Нечто на секунду, словно примеряясь, затормозило перед ним. Затем прыгнуло в самый центр теплого пятнышка, сливаясь с добычей. Раздавался болезненный стон. В огонек словно плеснули водой, отчего цвет пламени стал меняться на ядовито-синий. От костерка неохотно отделилась белая дымка, показавшаяся мне прекрасной. Через мгновение она рванулась вверх, во внезапно очистившееся пространство. И слилась со звездным небом там, наверху.

Огонек продолжал менять цвет. Из ядовито-синего он стал темно-фиолетовым, затем практически черным. А затем угас.

... Мне, в свою очередь, без труда удалось слиться с расположенным неподалеку пламенем. И достаточно удачно возродиться в одиннадцатилетнем теле наследственного гражданина Коринфа. Помимо привычной натурализации, поиска и изъятия спрятанных в предыдущих жизнях сокровищ, я стал внимательно изучать свое окружение. Стремясь обнаружить ребенка, чье поведение, как и мое, несколько отличается от нормы. Вполне обоснованно я подозревал, что это мой бывший слуга, сумевший - вместе с отношением к жизни - воспринять от меня и часть моей силы. Научившийся перерождаться. Но найти его с однозначной определенностью мне так и не удалось. Мы, в отличие от представителей первоначальных людей, обладаем очень высоким уровнем приспособляемости к окружающей обстановке. И чрезвычайно осторожны. Но всю жизнь жителя греческого полиса я думал об этом несчастном - моем сотоварище по судьбе. И о том, что происходит с пламенем, которым я завладеваю. С другой стороны, все наблюдавшееся сняло с меня некоторые до сих пор тревожащие переживания. Которые Вы бы назвали муками совести. Да, мне достается от прежнего обитателя тело - но он взамен получает недоступные для меня звезды. Компенсация, согласитесь, вполне достаточная.

Кроме того, я всегда - во все века, во все свои перерождения - работал в Ваших интересах. Стремился сделать мир богаче и безопаснее. В науках и искусстве мне преуспеть не удалось. Но вот успехами в политике и экономике я горжусь. Времена, когда мне удавалось достичь значительной власти и оказывать влияние на принятие решений, были "золотым веком", наиболее спокойным периодом в истории государств. Во многом благодаря мне Вы живете сейчас в относительном безопасном мире. И не спорьте со мной, историю я знаю гораздо лучше Вас. Так сказать, перетерпел ее на своей шкуре.

Последние пара тысячелетий серьезно изменили мое отношение к последователям. Их становилось все больше и больше. Как я позже понял, первопричиной этого было мое влияние на человечество. Благодаря мне и все возрастающему числу моих последователей менялись не только личностные предпочтения отдельных людей, но и ценностные ориентации этносов. Процесс стал принимать лавинообразный характер. Огоньков пока хватало на всех, но складывавшаяся тенденция меня тревожила. Кроме того, переродившиеся, вступавшие в мир с прежним опытом жизней, обладали значительными преимуществами перед впервые живущими. Как правило, по понятным причинам именно мы занимали главенствующие позиции во всех сферах общества - в первую очередь политике и экономике. Поэтому обеспечить себе личное достойное место становилось все труднее...

То тело, которое я занимаю сейчас, я захватил полвека назад. Уже тогда количество голодных сущностей, которых я увидел во Мраке, немногим уступало числу светящихся огоньков. За это время прошло полсотни лет. Мне - я это чувствую, опыт в этом плане у меня огромный - осталось жить достаточно немного. И все больше среди окружающих людей, в том числе в возглавляемом мной Правительстве, таких, как я. За прошедшее время я научился узнавать своих собратьев по поведению, словам и поступкам. А количество детей уменьшается и уменьшается.

Поэтому я обращаюсь - и к Вам, впервые живущим, и к подобным мне высшим существам. Я умоляю вас - рожайте как можно больше детей. Как один из тех, кто руководит Вашей страной, я сделаю все, что это было Вам выгодно и удобно.

Рожайте больше. Иначе, чьи тела Вы сможете занять, когда умрете?