Он по другому и не умел, наверное. В ночной квартире они убавили громкость радио так, что его уже почти не было слышно. И на стол из шуршащих пакетов уже было выставлено все купленое ими в ближайшем магазине. Читатель, ты когда-нибудь видел ночной разговор двух психотерапевтов? Об этом никак невозможно составить представление, если ты никогда не был одним из них. Я покажу тебе на что это похоже. И хотя я вряд ли понял все, что тогда происходило, ведь сам я не терапевт, но тем и интереснее - не замеченное мной, возможно откроется тебе, правда?
Они знали друг друга очень давно и уже много раз вот так входили с холода в этот подъезд с вечно неисправной моргающей лампой, отряхивая снег с плеч, и поднимались в квартиру. Все нехитрые приготовления - открыть вино и приготовить закуски, занимали несколько минут. После чего мужчина и женщина шли с этими бокалами, бутылками, бутербродами в самую уютную комнату, поудобнее устраивались на диване, делали радио еще тише и начинался, собственно, разговор.
Они оба были действительно отличными терапевтами. Поэтому я и решил написать об их разговоре в эту зимнюю ночь, когда из окна они могли видеть идущий в свете желтых фонарей густой снег, а здесь, на диване, их ноги лежали в тепле пледов и что-то почти неслышно говорил приемник. Ведь их разговор не был похож ни на один другой разговор обычных людей, таких как ты и я. Мы слышим слова собеседника, понимаем их как-то по своему, после чего вдруг появляется связанное для нас с этими словами и мы в свою очередь произносим это вслух. Мы разговариваем больше сами с собой, чем с собеседником. И совсем другое дело, когда...
***
- Я даже тебе никогда не рассказывал. Как ты отнесешься к небольшому самораскрытию? Отлично; помнишь, лет десять назад, была еще какая-то особенно снежная зима, я на неделю пропал и не отвечал на звонки. Вы еще заволновались тогда сильно, а потом я вернулся в понедельник и сразу написал заявление по собственному желанию. Сейчас я готов рассказать, что тогда произошло. Хочешь послушать?
- Тем вечером меня вдруг потянуло из города. Наутро я выбрал пансионат, то ли "Солнечная поляна", то ли "Ясная долина" - не помню, я там больше никогда не был, и уехал. В моем одноместном номере с балконом и окном во всю стену я видел верхушки сосен в паре метров от себя и читал "... тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла древний ..." Как же там пахло зимой, в городе такого запаха не бывает. По соснам прыгали какие-то зимние птицы и я чувствовал, что во всем этом могу оставаться вечно. Пока будет длиться книга я буду жить ей и мне ничего-ничего больше не нужно.
- Так прошла почти неделя, а потом это случилось. Я хорошо понимал, что сплю, что вокруг день, что я в пансионате и могу прямо сейчас проснуться, но мне этого так не хотелось. Мужчина, которого я видел во сне был уже почти стар. Он почему-то плакал, уронив голову на листы бумаги и оттого лица его я не рассмотрел. Мужчина как-будто бы не замечал меня и я огляделся в его доме. Обошел вокруг стола, заметив еще несколько скомканых листов. Мне стало странно жутко в этом месте, хотя для этого не было ровно никаких причин.
- Это все, что я помню о том сне. Потом я понял, что мне нужно делать дальше и проснулся. Можно было оставаться в этом номере еще полдня - он был оплачен, но я быстро собрал вещи, отдал женщине внизу ключ от номера и вернулся в город.
- Да, я хорошо помню, как ты пропал, но сильно я не волновалась. Ведь иногда каждому человеку нужно отдохнуть от привычных дел, побыть одному в каком-нибудь месте, где он никогда до этого не был. И может быть никогда больше не будет. Да, очень хорошо.. понимаю. Мой дед рассказывал мне одну историю из своего детства. Мальчишкой он забрался далеко в лес и набрел там на могучее вековое дерево. Дети, ты знаешь - они все одинаковы. Легко верят в чудеса и удивить их сложно, так что когда дерево заговорило с ним, мальчик забыл о том, что нужно куда-то идти, что-то делать и просто начал слушать. Ведь не каждый день получается поговорить с мудрым старым деревом.
- Оно рассказывало ему о совсем не детских вещах, но что интересно - и через шестьдесят лет слово в слово он все это пересказал мне. Дерево говорило о выборе и о судьбе. О том, что каждый миг человек выбирает свое будущее. Это будущее может быть правильным или неправильным и поэтому, как сказало дерево, иногда лучше остановиться, вдохнуть, послушать свое сердце и почувствовать, какое будущее тебе нужно. И нет никакой необходимости торопиться, есть все необходимое время что бы прислушиться. Решение может прийти быстро или через какое-то время, но оно обязательно придет.
***
Вот и все, читатель. Писать рассказы при моей работе удается не чаще, чем пройтись по первому снегу. Интересная вещь, сейчас я даже не помню, что именно только что написал. Ничего, будет время - прочту сам себя; у любого срока есть свой конец. Ну, еще четыре года и все - отдых. И рассказы, рассказы, рассказы. Я посмотрел на часы и посчитал, что спать мне осталось три часа. А потом позвонит секретарь, и машина уже будет ждать внизу чтобы отвезти меня в аэропорт. Через сутки я буду выступать на ассамблее. Мое выступление покажут по телевизору, меня будут слушать тысячи, и не услышит ни один.
Я сохранил текст, выключил компьютер и, засыпая, увидел какую-то особенно снежную зиму. Кажется, это было лет десять назад, и почему-то еще глухо под аккомпанимент органа звучало "...тьма пришедшая со Средиземного моря, накрыла древний..."
***
Вино было допито, она ушла в ванную и по шуму воды было понятно, что она принимает душ и минут пятнадцать у меня есть. Я привычно поставил цель и плавно погрузился в тишину и спокойствие, мои глаза закрылись, дыхание стало медленным. Человек, для которого в этой стране было возможным почти все, спал. Ему снился какой-то зимний пансионат, причем из всего, что его там окружало четко во сне были видны только сосны за окном и книга. Не было ни звуков, ни запахов. Однажды он сделал свой выбор и многого добился. Не уважать его нельзя. Не жалеть его у меня тоже не получается.
Ровно через пятнадцать минут задрожали мои ресницы, я глубоко вздохнул, как кот потянулся и открыл глаза. Сейчас она выйдет и я скажу ей, что с сегодняшнего дня она будет жить здесь. Ведь иначе и быть не может. Мы же слышим друг друга.