Гай сидел у столика и размышлял. С одной стороны, охрана была строгой, герметичной. С другой, именно такие было легче всего обмануть. Чем мощнее система охраны, тем большую безопасность они чувствуют, тем небрежнее относятся к своей работе, полагаясь на авторитет: мол, кто же посмеет? А таких немало. Гай, к примеру.
Чего стоит одна только лёгкость, с которой удалось пронести на борт бомбу! Всё остальное его не пугало: "Сокол", да и "Скорпион", уж на что, вроде, серьёзные штуки, а в разобраном виде узнать в них бластер мог только большой профессионал, знающий, что ищет. И всё же, было у Гая противное, такое, чувство, что не всё так просто. Вроде, спланировал, уже пронёс всё, что нужно, видишь все дыры, а кажется, что кончится всё плохо. А чувствам Гай предпочитал доверять, ибо был печальный опыт. Но ведь и сумма-то какая: двести миллионов кредиток - стоит рискнуть!
После раздумий, Гай решил, что стоит. А решив так, он перестал думать, и стал планировать. Запасные коридоры, стойки с бластерами запертые не электронные и вполне старомодные, механические замки, камера слежения - всё это не ускользало от взгляда Гая, который проделывал это множество раз. Куш был меньше, но разницы-то никакой...
Закончив все приготовления, Гай заказал ещё рюмку и расслабился. Это была ещё одна традиция: перед рывком, до начала действия, нужно успокоиться, отключиться, насладиться покоем. Иначе ничего не получится - стресс убьёт раньше, чем бластер охранника. Гай достал из кармана фотодисплей и включил.
Фотка эта была потрясающе дорогой и совершенно бесполезной, но имела для Гая особое значение. Дорогой она была потому, что изображала идеал женщины Гая, его первую и единственную любовь. А бесполезной она была потому, что изображённой на ней женщины в мире не существовало.
Лет, примерно, семь назад, Гай наткнулся на объявление в газете. Оно сулило потенциальным клиентам "полное сканирование" какой-то труднопроизносимой части мозга, с тем, чтобы вытащить на свет божий подсознательные желания. Гай, как и все, ни во что не поверил, но, как и все, ломанулся платить за этот бред три сотни кредитов, чтобы стать обладателем фотки несуществующей женщины. При этом, до процедуры Гай мечтал вовсе даже о других женщинах, но взглянув на эту, понял: действительно, только в неё он мог влюбиться. Носил фотку всегда с собой, хоть и понимал, что это сумасшествие. Компанию эту потом закрыли, после жалоб клиентов, которым подобные сувениры испортили всякую личную жизнь, но своё грязное дело неизвестные гении сделать успели.
Три минуты спустя, Гай вдруг резко опрокинул рюмку, спрятал в карман фотку и, как обычно, поклявшись про себя, что "после сегодня - больше никогда", пошёл в сторону ячейки пилотов. Мило улыбнулся по дороге стюардессе, шлёпнул по филейной части другую, получил от неё нежную пощёчину (и зазывное "нахал!"), после чего сунул украденую карточку допуска в прорезь у двери. Дверь, тихо чавкнув, отодвинулась.
Один из пилотов обернулся с широкой улыбкой, но, увидев вместо симпатичной стюардессы симпатичного парня, застыл.
- Здравствуйте! - весело поздоровался Гай. - Вы не против - у меня небольшая просьба?
Пилот, разумеется, среагировал вполне понятно - открыл рот, захлопнул, снова открыл, а после закричал, в том смысле, что посторонним в кабине делать нечего, что он не знает, как этот посторонний сюда попал, но что он сейчас вызовет охрану.
Тяжко вздохнув, Гай с размаху прилепил бомбу, похожую на огромного металлического паука к стене и выхватил "Скорпиона" - менее мощный, зато более внушительно выглядящий из бластеров.
- Тогда, придётся так. Сейчас мы сделаем остановку на третьем спутнике Альтеи. Ну, какая, в сущности, разница, где дозаправиться - там, или на другой планете? А через час, вы ещё закончить не успеете, я уже исчезну. Неужели так сложно? Мне ведь и нужен всего один только компьютер с этого корабля. И пассажиры ничего не заметят. Ну правда, не стрелять же мне в вас? Управлять кораблём я не умею. Придётся взрывать сразу всё.
Гай говорил, разумеется, с капитаном корабля - только он имел право и возможность менять маршрут, да так, чтобы это никого насторожило. Это было правильно. Неправильно было то, что Гай не смотрел на второго пилота. А он оказался гораздо храбрее, чем выглядел. Громкий вой сирены был тем самым, что больше всего боялся услышать Гай. Разумеется, взрывать корабль полный пассажиров он вовсе не собирался. Разумеется, отстреливаться от охраны, запакованой в броню среднего типа ему не светило. Разумеется, Гай вовсе не собирался в тюрьму. Разумеется... ну уж нет, умирать он, разумеется, тоже не собирался.
Гай выскочил из кабины и понёсся давно продуманной дорогой - направо, налево, третий коридор направо, правая дверь, и вот она - камера спасательных капсул. Стрелять по капсуле никто не будет, не военный корабль. Капсулы отключены: так это глупости. Подключить переносной компьютер вот сюда, запустить программу...
- Стой! - резкий окрик вывел Гая из сосредоточенности. Как?! Как охранник мог так быстро его вычислить и дойти сюда? Камер по дороге не было, его никто не видел... Чёрт.
- Спокойно, - как можно более мирно начал Гай, - я не вооружён.
Охранник, вроде, один. Шмальнуть по нему, пока будет очухиваться - пробить броню "Сокол", разумеется, не сможет - можно успеть слинять.
Гай вскинул руку с бластером, но его откинуло назад, подбросило вверх и ударило о стену. Боли не было, была только мысль: "нужно было поверить предчувствию...".
Гай очнулся в лесу. Лес был совершенно диким, такой он видел только в кино, в исторических фильмах. Ни одной машины, ни единого силового поля далёкого города, ни даже фонаря. Хотя, кажется, был день, свет почти не пробивался через кроны деревьев, внизу был сумрак. Вокруг него стояли пара десятков... людей? Возможно. Но эти люди были в кожаной броне, имели луки, стрелы, мечи и копья. Копьё Гай видел лишь однажды, в музее. Оно считалось раритетом, ибо копий в исторических музеях мира оставалось только семь штук. У этих же ребят их был как минимум десяток. А впереди...
Впереди, прямо напротив него, стояла она. Девушка с фото. Потрясающе красивая, с такими же густыми, пронзительно чёрными волосами, стройная, она стояла с мечом в руке и смотрела на него. Гай потерял дар речи...
- Mi ata, zar? - фраза была произнесена с вопросительной интонацией, это Гай понял. А вот слов - нет.
- Hu nira kmo orc arur, - бросила незнакомка, после чего повернулась и бросила своим спутникам через плечо: - Hargu oto.
Несколько из них вскинули луки и выпустили по стреле. Как известно, эльфы лучшие стрелки всех миров, а потому, все стрелы попали точно в цель и Гаю, непонятно как воскресшему в этом мире, пришлось умереть снова: на этот раз от руки своей любви - первой и единственной.
А Элтариэль, королева лесных эльфов, вспоминала глаза незнакомца. Лишь после казни она заметила, что хоть и грязный и странно одетый, он был не орком, а человеком. Что он пытался сказать ей, за миг до того, как стрелы оборвали жизнь смертного? Этого она не узнает никогда. Да это ей и неинтересно. Её помыслы устремлены лишь на то, как сохранить мир своих Лесов, как защитить жизни бессмертных. Уже через час она забудет о случившемся, ведь эльфам не дано понять такие чувства, как сострадание, жалость, сочувствие... и как любовь. Они чувствуют по своему. Ну а пока, она вспоминала его глаза. День клонился к вечеру, а она все сидела и смотрела в бесконечность...

Лего Денис, 26/04/2005, Кирьят Арба.