Давным-давно, когда мир был меньше, а небо - ближе, жила была на луне прекрасная царевна по имени Луна. Дикари называли ее Юэлян, но нам-то что?
Белой-белой, как лунная земля была кожа царевны Луны. Черны-черны, как безлунная ночь, были косы царевны Луны.
Словно звезды, сияли ее глаза, а вся она была похожа на жеребенка: легкая, тонконогая, любопытная и наивная.
И вот однажды подлетел лунный остров близко-близко к земле, над самыми верхушками гор пошел, легко, как облачко.
Увидела тогда царевна Луна: на одной из гор, на самой вершине, светлое озеро. Вокруг него - изумрудная трава растет, алые цветы, да золотая бабочка порхает.
Никогда такого не видала царевна Луна. Не бывает на лунном острове ни алых цветов, ни зеленой травы, ни пестрых бабочек: все там ежели не белое, так серебряное или черное.
Только у лунных зайцев глаза красные, как несвежая кровь - страшные глаза!
- Верные слуги мои, лунные зайцы! - сказала царевна. - И вы, лунные птицы шизокрылые - поймайте мне золотую бабочку! Пусть летает она у меня в моем лунном саду, радует меня своим светом!
- Как же нам поймать золотую бабочку, царевна Луна, когда у нас нет ни клювов, ни пальчиков? Нечем нам ее удержать, - отвечали лунные зайцы.
- Как же нам поймать тебе золотую бабочку, царевна Луна, если что мы ни схватим клювом, то и съедим? - отвечали птицы шизокрылые.
- Ах, что у меня за подданые! - огорчилась царевна. - Что есть, что нету - прока не добьешься! Все-то самой делать приходится.
Подошла она к самому краюшку лунного острова, свесилась вниз, руки вытянула - хвать, хвать! - пытается поймать золотую бабочку...
Да перевесили косы длинные, черные: упала красавица вниз, с лунного острова да на горную вершину.
Как упала - так и обмерла-то вся.
А как очнулась - видит: лежит она на траве изумрудной, близ озера, над нею алые цветы качаются да золотая бабочка порхает...
А высоко-высоко - не достать, не допрыгнуть! - лодочкой серебряной лунный остров по небесам плывет.
Вскочила тогда царевна на резвые ноженьки, побежала на край луга - захотела вниз спуститься, коли вверх не подняться - видит: голые скалы. словно клыки, острые, страшные. Да где-то далеко внизу речка шумит...
Не слезть, не убежать. Сидит она на самой верхушке каменного столба, а тот в небеса макушкой упирается. И озеро с травами за спиной.
Села она на краюшек луга, ноги вниз свесила - и заплакала.
День плачет, другой, третий...
Пошли внизу, в степи, соленые дожди, повяли травы, где были реки-озера - стали болота-солончаки.
Закручинились люди и лошади.
Стали они молиться грозному и веселому Соколиному богу, что всем ветрам хозяин, и брату его, Ярэну-Водяному, что всем дождям господин.
- Прикажите, - просят - Супруге вашей сиятельной: пусть не доит больше кобылицу небесную, ясноокую! Горькое нынче у нее молоко, больно нам от него!
Нахмурился пресветлый Иврэ, Соколиный бог. Не доила нынче кобылиц небесных жена его Валь, не купали нынче их в небесных реках его сыновья.
- Ты ли, братец Ярэн, шлешь на Степь соленые дожди?
- Что ты, братец Иврэ! Соли в морях место, не в дождях!
- Что же это за дожди тогда? - спросил он у своей супруги.
- Я ли здесь все на свете знаю, муженек? - ответствовала та. - Сядь на трон, да посмотри: мне некогда, надо еще лавашу тебе испечь, да кумысу нацедить!
Сел Иврэ на трон, оглядел весь круг мировой - ничего не углядел.
Вдругорядь посмотрел, и круг звездный, и круг подземный не забыл - снова ничего!
В третий раз очи орлиные протер, на круг земной глянул пристальней - вот оно!
Видит: сидит на вершине горы Мин До Луин царевна Луна, горькие слезы льет, косами утирает, не может утешиться.
- Ах, нехорошо как!
Спустился Соколиный бог с горы пониже, обернулся птицей, полетел по-над степью, уронил перо из левого крыла:
- Кто то перо подберет, тот дожди и прекратит!
И улетел назад, в чертог Иль-ма-Инь, на гору Высочайшую
А жил в те времена в степи молодой воришка, разбойник и раздолбай, по прозвищу Ёр Юнец, или Ёр Дурак, и была у него старая, от деда в наследство даренная, коняга, именем Фелерот.
Никто Ёра не любил, все обижали: родители сладкого яблочка в детстве не дали, девки стороной обходили, парни драться лезли. Но и он им спуску не давал: один раз ударит в лоб чугунный - полетит наземь задира, и шаман надвое сказал, встанет ли.
И вот едет однажды Ёр Юнец на своем старине Фелероте по бескрайней степи, с неба дождь соленый льет, под копытами грязь хлюпает - тоска!
Тут видит - э, лежит в грязи что-то белое-золотое. Аж светится все!
Только он собрался спешиться да глянуть, что за чудо такое, как Фелерот, невозмутимо так, наклонился, поднял с земли штуковину - ням, ням - да и съел!
Тут же целая толпа сбежалась.
Бабы в монистах, парни в красных штанах, жрецы в белых поддевах, два чернобожника в фейспальме...
- Как ты смел, чертов конь?! Съел перо священное, для выбора Героя предназначенное! Ну мы тебя щас растерзаем, да все из тебя и достанем
- Однако, совсем вы с ума посходили. граждане честные! - возмутился Ёр. - У меня Фелерот один, мне его дед завещал!
Но граждане не смутились, дружным строем надвинулись на парня, оружие повытаскивали, сюрикены с-под подола повытянули....
Тронул тогда Ёр поводья.... и взлетел.
Потому как у Фелерота от съеденного пера крылья у каждого копыта повырастали.
И полетел Ёр подальше да повыше, уворачиваясь от того, чем метали и стреляли по ним обозленные местные.
Летел он, летел - видит - облака, а над ними гора, а на горе - луг зеленый, и алые цветы, и светлое озеро, и бабочка надо всем этим летает.
А на краю луга сидит девочка-красавица, ноженьками болтает - и плачет, плачет, плачет....
Спустил он Фелерота на лужок с ней рядом, подошел, говорит:
- Что ты плачешь, красавица? Никак, одиноко тебе?
- Одиноко, одиноко!
- Никак, вниз ты хочешь?
- Ох, как хочу-то!
- А вот коли ты меня, красавица, поцелуешь - то посажу я тебе перед собою в седло, и спустимся с тобою вниз, в вольную степь.
- Так ли я тебе мила?
- Ох, так!
И поцеловала его тогда царевна Луна.
Был до того он Ёр Юнец - стал Ёр Юный, всем вождям вождь! Обнял он Луну, вскочил с нею в седло, слетел вниз, затрубил в рог:
- Собирайтесь, люди добрые, люди степные! Кончился дождь, вышло солнце, пришло наше время и наше счастье!
- Да кто ты таков? - возмутились тут все, конечно.
- Ёр Юный я! Буду вам правителем, покуда не помру. Не будет больше в северной Степи войны и раздорва промеж себя!
Так и стала степь большим государством, а Ёр Юный женился на Луне, и родила она ему двенадцать сыновей
А от этих уже пошел весь бэйский народ, и жили они мирно, покуда не полюбил Чжинли из Ро красавицу-царевну Нэнэ из Тан... Но это совсем другая история.