90% населения Земли - полные и беспросветные идиоты... Но лично меня интересуют только остальные 10%.
Неизвестный
***
Вот вы продолжаете слушать. А значит, вам все же, наверное, интересно. Много чего можно писать о ней. Но если Она требует, чтобы вы послушали о тех, кто состоит в тех 10%, о тех, кто делает ее жизнь с каждым днем прекраснее?! Вам ведь интересно слушать истории о тех, кто живет в том же мире, что и вы. О тех, кто, в общем-то, не сильно отличается от вас. Мы все живем, все совершаем ошибки. И надо признаться, что все живем для того, чтобы найти их, свои половинки. Это обязательное условие выигрыша. Ведь не Она одна ошибается. И не одни вы.
Да, рассказывать о других, наверное, сложнее, чем о себе. Но я постараюсь. Потому что это те дорогие мне люди, которые с каждым днем делают мою жизнь прекраснее.
Итак, конечно же, это мои дорогие родители. Сколько раз мы ссорились и мирились. По совершенно разным поводам. Особенно в позапрошлом году, когда я была далеко от мира сего, отсутствовала в депрессии. Тогда, наверное, весь дом знал о том, что я терпеть их не могу. Но это совсем не правильно так говорить. Даже когда совсем плохо. Это все-таки очень дорогие люди.
А начиная с того года, ситуация стала улучшаться. Мы почти не ссоримся. Стараемся быть вместе, держаться "гуськом". И это замечательно. А случилось это как раз после приезда из Турции. Все-таки каждый раз, возвращаясь к каким-либо переменам в моей жизни, я замечаю, что большинство этих перемен произошли как раз после той поездки.
И это убеждает меня в том, что я тогда сильно изменилась.
Родители стали мне очень близкими людьми. Хотя они знают все равно далеко не все обо мне. Совсем, даже, возможно, маленькую часть.
Когда в детстве, во втором классе, мне нравился один мальчик, круглый отличник, я советовалась с бабушкой, папиной мамой. Это был самый замечательный человек. Лучше и заботливее нее я никогда еще никого не встречала. Она любила всех и каждого, и, казалось, перепрыгивала через трудности, не прилагая никаких к тому усилий. И она была единственной, кто знал мои душевные тайны. Она советовала, рассказывала, выслушивала, помогала. Ей первой я как-то задала глупый вопрос десятилетнего ребенка о сексе. И она, ничуть не смутившись, ответила. Она была лучшей бабушкой на свете. Она многое пережила, многое знала, многого добилась. И всемирно известной не была. Потому что для того, чтобы быть лучшей, быть на пьедестале мира вовсе не обязательно.
Ей я тогда рассказывала все. И мне становилось легче. Родители никогда не знали моих любовных проблем, за исключением, конечно, детского сада во всех отношениях. В детском садике я представила, что влюблена в мальчика из соседнего дома. Мы все с пеленок были знакомы. И как-то раз я написала под рабочим столом у себя в комнате замазкой "Я люблю Колю!" Дальше следовали десять восклицательных знаков и столько же сердечек. А когда скоро я пригласила свою подругу и его, как раз такой компанией мы обычно гуляли, в гости, то папа и бабушка немало потрудились, чтобы стереть эту надпись с "лица" моего стола ацетоном, вонь от которого потом стояла по всей квартире.
А потом однажды бабушки не стало. Точнее, все произошло так.
У нас была большая счастливая семья. Мы жили вшестером. Папины родители, мои родители, я и брат. А у маминых родителей была отдельная квартира, недалеко от нас. Как-то раз бабушка с дедушкой были на даче, а мы в Москве. Мамина бабушка забрала меня из школы, мы молча дошли до дома. Ничего не предвещало страшной новости.
Мы с папой поехали на дачу, чтобы помочь бабушке с приготовлениями. Умер дедушка. Мне было 11 лет, брату и вовсе 4. Зачем я поехала, я не знала. Как только мы приехали, бабушка предложила мне пойти к дедушке. Он лежал в большой комнате на первом этаже. Но я отказалась, потому как знала, что это не в моих силах. А еще я себя очень плохо чувствовала. Ночью температура поднялась под сорок. Я лежала "пластом".
Почти все время я пролежала в кровати. Отпевание проходило у нас в доме, в большой комнате на первом этаже. Я бы не вынесла этого и не пошла.
Похоронили. Разъехались. Вернулись домой, я пошла в школу. На третий день нашего приезда бабушку забрали в больницу. Выяснилось, что у нее был сахар в крови, и внутреннее кровоизлияние. Кроме ужаса эти слова мне больше ничего не принесли. Прошел почти месяц. И под конец мая, в яркий весенний вечер, полный сочных красок, я узнала еще более страшную новость. Из нашей жизни ушел еще один близкий нам человек. Слезы текли уже непроизвольно. Детский разум не мог этого понять и принять. Безответная вера в Бога, отозвавшаяся на молитвы таким жалким диктаторским условием, заставила усомниться в его существовании. Я опять пропустила отпевание. Я просто знала, что не смогу. Это было невыносимо. Я просидела в своей комнате на втором этаже. Моя комната как раз располагалась над большой комнатой на первом этаже. Я молилась.
Солнце светило ярко. Мы стояли вокруг огромной ямы неизведанной глубины. Перед ямой стоял гроб. Пока еще открытый.
Душа ревела. Тогда я узнала самое страшное. Для меня до сих пор самым страшным остается заколачивание гроба. Раз и навсегда. Ты понимаешь, что раз и навсегда ты теряешь то, что дорого.
Так ушел из жизни самый близкий мне человек. При жизни бабушка очень часто ссорилась с дедушкой. У меня тогда еще не было понимания настоящей искренней любви на века. И я не понимала, как они жили всю жизнь вместе. Не видела, что они любили друг друга. А теперь думаю, что это было очень прекрасно, что бабушка оставляла нас на какие-то пять минут, чтобы пойти и потереть спину дедушке в ванной. Вот в чем заключалась их любовь. Они оба прожили долгую и счастливую, хоть и тяжелую жизнь.
Однако это были не все события того года. Через некоторое время умер двоюродный брат моей бабушки, который был художником. И его картины до сих пор украшают каждый уголок нашего дома. А в декабре умер мамин папа. На его похоронах я не была. Не знаю, хорошо это или плохо. И до сих пор так и не навестила его. И это просто убивает.
В тот же год улетел попугай, проживший с нами пять лет, бабушкин любимец. Он разговаривал, пел песни, имитировал журчание воды и звонок телефона. Нередко мы бежали к телефону на кухне, рядом с которым сидел Павел, чтобы ответить на звонок. А это был всего-навсего наш весельчак.
Тот год был необычайно тяжелым. Я до сих пор, когда ночую в той большой комнате на первом этаже, боюсь. Чего, сама не знаю. Меня посещает детский ужас того года. А сейчас кажется, что этих людей и вовсе никогда не было. Дом стал заметно пустее.
С того года никто, кроме лучшей подруги, не знал о моих любовных похождениях. Вообще, ни о чем не знал. Только она принимала все мои тайны. За что я ей сильно-пресильно благодарна.
Сейчас родители стали многое узнавать. То, чего не знали раньше. Хотя все равно очень много они не знают. А я так и не решаюсь им рассказать о событиях прошлого года и о том, что сейчас творится в моей душе. Они постоянно пристают с вопросами, влюбилась ли я в кого-нибудь. Но отвечаю я отрицательно.
Родители стали моей опорой и поддержкой. Я искренне их люблю, хотя и иногда мы не понимаем друг друга, в чем-то не соглашаемся. Но это вполне нормально, не правда ли?!
Еще у меня есть брат. Эта маленькая прелесть, которую я шпыняла до одного, сами знаете, какого момента в прошлом году. А теперь мы нашли общий язык. Я его учу, рассказываю ему что-то, о чем не знают родители. Сильно его люблю, как не банально это звучит. Знаете, так обычно пишут в первом классе, когда детям задают сочинение на тему "Моя семья". Ну и пусть. Значит, я тоже в первом классе. Он вырастет настоящим рыцарем. А зовут его как раз также, только в русской интерпретации, как того француза.
Еще до недавнего времени у меня был второй попугай. Я его сильно любила. Первый год я его отлично приручила. Мы жили "душа в душу". Я была ему единственно родной. Но это было тогда, когда мне было особенно тяжело. А когда стала возвращаться к жизни, начала про него забывать. Теперь о нем заботились мама и бабушка. А потом и вовсе раз в неделю бабушка меняла ему корм и воду. И все. Он жил. Больной. А как-то мы вызывали ему на дом ветеринара. Он хромал на одну лапку. Почему же мы не сделали того же тогда?! Почему мы не повскакивали все со своих мест и не отвезли птичку в клинику, которая была в трех минутах езды от нашего дома, а то и меньше?! Утром я пренебрежительно, проходя мимо него, сказала, что поправится. Это было ошибкой. Ему я посвятила стихотворение. Единственное, что осталось в память о нем.
С утра все было странно тихо,
А впрочем, может, как всегда.
Мне о беде об этой близкой
Не прошептала тишина.
Он, бледный, милый, одинокий,
Сидел в своем заброшенном углу.
Пренебрежительно, жестоко
"Пройдет!" сказала я ему.
Затихла кухня в ожидании,
Замерзли стены и стекло.
И ночью, пьющий чай на кухне,
Не обнаружишь ты его.
И некому теперь рассказывать
Проблемы, тайны и мечты.
И некому теперь покорно
Выслушивать те глупые стихи.
"Он улетел!" - мы всем сказали,
Как будто в оправдание себе.
Но четко помню ту картину:
Те два крыла, сложенные на спине.
Он умер не от той болезни,
И не года тому виной.
Его убило безразличие,
Каким любили мы его с тобой.
6 декабря
Да, "мы в ответе за тех, кого приручили". Обычно, когда мне было страшно грустно и одиноко, особенно после Турции, я приходила на кухню и читала отрывки каких-то своих непонятных стихов, напевала свои песни, высказывала свои мысли, разговаривала. И все же не сама с собой. Он слушал. А теперь, приходишь иногда домой и понимаешь, что некому сказать "привет", не с кем поговорить. Совсем один. И становится грустно. Действительно, почти всем мы сказали, что он улетел. Я чувствую себя немало виноватой, вспоминая эту грустную историю.
Еще у меня есть такие замечательные люди, как две мои подруги. Очень хороших подруги. Одну я знаю с пеленок. Сколько разногласий мы вместе с ней перенесли. Сколько смешных моментов перенесли наши скрюченные от смеха животы. Сколько всего. Сколь тайн о друг друге мы знаем и сколько еще нам предстоит узнать. Это та, кто поддержит меня всегда, пусть иногда и мысленно, а хочется услышать это реально. Мы две такие разные и несовместимые вещицы, но мы все равно одно. И я этим очень горжусь. А другая - моя одноклассница. Смешная, веселая, просто хорошая и милая. Та, без которой мне в школе делать было бы совсем нечего. И с ней мы тоже не сильно похожи, но, тем не менее, мы все равно вместе. А всех троих нас объединяет страсть к творчеству. Всем нам надо творить, а еще веселиться и смеяться. Два незаменимых человечка. И это мои друзья. У меня есть еще тысяча знакомых, хороших знакомых, друзей, хороших друзей. Но таких, как они, нету.
Знаете, жизнь течет и течет. И мы вместе с ней варимся в этом огромном котле. Никогда неизвестно, что может случиться в ту ли иную минуту, но всегда надо верить, как сказал один очень замечательный человек, что "все еще впереди". А папа мой однажды подошел ко мне, размахивая разбитой лампочкой, и заявил, и я поняла, что он прав: "Ты что?! Ты что, не знаешь, что страшнее разбитой лампочки ничего на свете нет! А вот все остальное - так, фигня!"