--
Может, закажем карпаччо? Очень вкусно. Тут вообще потрясающие повара и вполне прилично готовят. - Изящная рука потянулась через стол, движение продумано - рукав пиджака чуть-чуть приподнялся, ровно настолько, чтобы в манжете сверкнула дорогая запонка.
Лерка опустила глаза.
--
Да, конечно.
--
Может быть, вина? - Он уже подался вперед на стуле - весь одно сплошное внимание и любезность.
--
Ну, ты же знаешь, что я не люблю вино. И вообще почти не пью. И даже не курю. Ты видишь, какая я примерная? Редкая просто! - Лерка тщательно замаскировала рвущиеся наружу издевательские нотки в своем голосе.
--
Это действительно редкость!
Он сделал ударение на слово "действительно", видимо, это должно было означать что-то особенное.
Лерка качнула ногой и уселась поудобнее.
Салфетка упала на пол, поднимать ее не хотелось, а он был уже тут как тут, рядом с ней. Невольно взгляд ее переместился с салфетки на его начищенный ботинок. Он сверкал, и Лерке даже показалось, что она увидела там собственное отражение.
Отчего-то стало противно.
--
Ничего-ничего, я сама.
Голос прозвучал не слишком уверенно.
Ужинали молча. Скоро затянувшаяся пауза стала просто невыносимой.
--
Уже поздно...Может быть, отвезешь меня домой?
--
Домой? Мы сегодня не поедем ко мне? Я так давно тебя не видел, и потом, мы еще кофе...
Лерка красноречиво молчала.
--
Хорошо - Он сделал знак официанту, и тот так резво взял старт, что Лерке стало смешно.
Пока рассчитывались, она рассматривала человека, словно видела его впервые. Словно чужого.
Да он и был, в сущности, чужой. Вернее - не стал родным. Так бывает, и нередко.
Широкий размах и, вроде бы, аристократический вкус, поначалу впечатляют. Экспрессивное, с претензией на изысканность жестикулирование
Однако подпрыгивающая и неловкая походка человека, выросшего в далекой неясной местности, портит впечатление. А неуверенность и суетливость взгляда не всегда удается спрятать за дорогой оправой очков.
Чужак.
На улице шел дождь.
"Туфли замшевые, а я по лужам..." - мрачно думала она, пока Чужак открывал машину. Легким и изящным движением закрыл Леркину дверцу.
"Все-то ты делаешь красиво и изящно" - снова размышляла Лерка.
Поначалу ей это даже нравилось, а разонравилось как-то сразу, в один момент, когда она поймала себя на непреодолимом, просто раздирающем ее желании: аккуратно вылить чашку крепкого чая на его изумительно-новый кремовый свитер.
Но это было уже давно. И давно все было ясно между ними: у каждого своя жизнь, никто не предъявляет претензий, редкие встречи , которые не всегда и заканчивались постелью, а часто просто - ужин и обмен новостями.
"Мы ведь с тобой - хорошие друзья, не так ли?" - любил повторять Чужак.
И не любил, когда Лерка не соглашалась.
"Ну, какие мы друзья? Так...приятели..."
--
Знаешь, а я ведь замуж выхожу... - непонятно зачем соврала Лерка. Соврала и отвернулась к окну. Капли дождя подмигивали и исчезали.
--
Занятно. Поздравляю. Скоро? - слова проскакали как мячик по лестнице, с нисходящей интонацией.
--
Еще не решили. - Лерка наслаждалась своим внезапным глупым враньем, сама не понимая почему. Оказалось, что фантазии о замужестве могут быть симпатичными, черт побери!
Дальше ехали молча.
Он, казалось, не отреагировал никак. И, только когда, прикуривая, вдруг выругался себе под нос - зажигалка, всегда такая безупречная, забунтовала и не выдала привычный огонек сразу - стало понятно, что нелепое леркино вранье оказало какой-то эффект.
--
Ну вот я и дома, спасибо за приятный вечер, все было замечательно!
--
- Да-да, замечательно. - Он выбросил сигарету в окно и застыл над рулем.
--
Ну, пока! Созвонимся! - Лерка выскочила из машины и почти бегом припустила к подъезду.
--
"Идиотка, что за глупое вранье?" - твердила она себе. Но на самом деле почувствовала себя определенно счастливой, впервые за этот вечер.
Лерка очень любила дождь.
Когда он шел, она чувствовала себя частью чего-то большого и невесомого. Может быть - дождевой темной тучи, может быть - просто влажного тягучего воздуха.
Дождь давал ощущение свободы.
Весь мир становился прозрачным и чистым.
И душа тоже словно оживала, пробуждалась, умывалась и жадно впитывала влагу.
В один из таких дождливых дней Лерка и встретила Мишку.
Тогда еще она не знала, что он Мишка.
Он шел впереди нее, без зонта, дождь не мешал ему, а вроде бы даже нес его над мокрым асфальтом.
Впервые Лера увидела человека так очевидно состоящего в родстве с туманами и ливнями, а значит - близкого ей.
Очень захотелось увидеть его лицо, но не забегать же вперед...
А он, человек дождя, вдруг остановился, провел рукой по мокрым волосам и обернулся. Физиономия была хитрая - то ли от капель на лице, то ли оттого, что услышал он Леркины мысли. Она растерялась, но вида не подала, и, лишь на мгновение задержав взгляд на его не-пойми-какого-цвета-глазах, прошла мимо.
Он догнал ее уже у метро.
--
Ну ты и быстрая! Опаздываешь что ли? - голос его оказался именно таким, как она себе и представляла - родным.
--
Нет, просто дождь и холодно! - Лерка даже не удивилась.
--
А остановиться можешь? Хоть на пару минут? - Голос его был серьезным, словно отстраненным. Будто он один знал какую-то тайну. Тайну, которую нельзя воспринимать на ходу, бегом, как нельзя читать старинный манускрипт на кухне, хватаясь на ветхие края жирными пальцами и роняя на него крошки от бутерброда.
Мысль о бутерброде Лерку согрела, и она остановилась.
--
Стою!
--
Ты знаешь, а я ведь тебя искал! - с обидой в голосе сказал тогда еще незнакомый Мишка.
--
- Успешно? - она подняла бровь - Глупости говорите, молодой человек, я Вас впервые вижу. Сейчас Вы еще скажете, что видели меня во сне и ждали всю жизнь? Стандартно начинаете... - Лерку несло.
"Господи, что я творю? Отрежьте мне мой болтливый и глупый язык!"
Он внимательно рассматривал ее.
--
Ну, точно, это ты и есть. Только ты можешь стоять под дождем и нести такую чушь. Но я не обижаюсь, это ерунда. Это мы исправим!
В общем так: я Миша, ты Валерия, я это знаю, потому что...знаю. Это мое любимое женское имя, тебя просто не могут звать по другому. Зонтик у тебя некрасивый, я подарю тебе новый. Он прозрачный и сквозь него видно небо. Мне нужен твой телефон, прямо сейчас, а то ты снова потеряешься, я тебя знаю! - вот такую тираду выдал он Лерке.
--
Почему именно зонтик? - только и смогла спросить она, практически потеряв дар речи от такого внезапного напора.
--
Потому что гулять под дождем полезно! - отрезал он. - Телефон диктуй!
Она продиктовала, и Мишка сразу пропал среди потоков воды.
"Зонтик побежал покупать, ага" - сказала сама себе Лерка. "Парень-то...ненормальный. А вот откуда он знает мое имя - большой вопрос".
***
Сейчас, сидя на кухне, вслушиваясь в такое родное и любимое шелестение капель за окном, Лерка вспоминала этот нелепый разговор. Телефон она продиктовала правильный, вот только никто не позвонил. Больше месяца прошло, но Человек Дождя так и остался в дожде.
В пять утра Лерку разбудил телефонный звонок.
"Ну что, Дождливый, наверное, это ты...Только такой ненормальный может звонить в пять утра понедельника..." - размышляла она, шаря в темноте на столе, где верещал мобильный.
С удивлением уставилась на номер - Чужак.
В пять утра??
Зявление о скором Леркином замужестве, видимо, сказалось на его идеальной психофизике.
--
Да, я слушаю. У тебя что-то случилось?
--
Случилось...Ты можешь сейчас приехать? Или тебя твой...жених не отпустит, взревнует, а? - голос Чужака звучал язвительно и визгливо.
--
- Ты пьяный там что ли? - удивилась Лерка. Она почти никогда не видела его пьяным.
--
Я? Пьяный. Но это не важно. Я разбил машину, сбил человека...кажется... а еще я...
Лерка села на пол.
--
Ты..ты там ...как? Ранен? Где ты??
--
Я не ранен.. Я...человека убил...или он жив еще, я не знаю - всхлипнул он в трубку.
"Чужак плачет? Дело плохо" - поняла Лерка.
--
Позвони Верещагину, пожалуйста. У меня батарейка садится на телефоне, и вообще я - в хлам...
Верещагин был адвокат чужаковой фирмы.
"Почему сам не позвонил сразу Верещагину? Почему мне? Как это убил? Господи, что делать?" - мысли путались.
--
Я все сделаю, позвоню. Я сейчас сама приеду, говори где ты? Милиция там?
--
Я...уехал с места аварии! - всхлипнул Чужак. - Лера, Лерочка. Я боюсь...там были свидетели...Боже мой!
Чужак выглядел ужасно.
Машина его выглядела лучше, но именно на этой идеальной машине он и сбил человека. Сбил и сбежал.
От того, останется ли человек жив зависела его дальнейшая судьба.
-Как ты мог сесть пьяным за руль? И вообще...когда ты так напился? Ты же вез меня домой абсолютно трезвым! - кричала Лерка уже потом, в машине Верещагина.
--
Когда я напился? - заорал вдруг он. - Когда? Ты лучше спроси почему? Тебя когда-нибудь волновало, что я чувствую? Ты вообще...ты..." - он закашлялся, закурил и замолчал.
--
В общем так, - прервал злую и напряженную тишину Верещагин, - завтра я все выясню - кто, где, в какой больнице. Потом поедем к пострадавшему. Надо узнать о его самочувствии, может быть, сможем все уладить. Попробуем уговорить не писать заявление, денег предложим.
Если он жив, конечно... Стас, ты слышишь меня?
--
Я тоже поеду. - вдруг сказала Лерка.
"Это все из-за меня, из-за моего идиотского вранья. Господи, прости меня!!!"
--
Конечно, куда уж без тебя - процедил Чужак.
--
Удалова перевели из реанимации. Но к нему не пускают все равно. Вы родственник? - медсестра была хорошенькая, с ямочками на щеках. Она знала об этом и потому улыбалась Чужаку старательно.
--
Я не родственник, я..
--
Я адвокат, моя фамилия Верещагин, мой клиентсбил Удалова. Мы можем с ним поговорить? - Верещагин отодвинул Чужака.
--
Вообще то не положено - произнесла девушка неуверенно.
Лерке было очень жаль Чужака.
Небритый и осунувшийся, с потухшим взглядом, с опущенными плечами он вдруг стал нормальным человеком. Словно пятитонная маска упала с его измученного лица.
"Надо же было такому случиться, чтобы в нем проснулся живой человек" - размышляла Лерка. " И чтобы во мне проснулись какие-то чувства к нему. Пусть даже и жалость".
Палата неизвестного Удалого располагалась на четвертом этаже.
Верещагин с Чужаком ждали лифта, а Лерка почему-то решила пойти пешком.
И почему-то первая нашла палату, почему-то первая бесстрашно вошла в нее, почему-то...отчего-то...
Человек Дождя смотрел на нее недовольно.
--
Ну, вот, я знал, что ты найдешься. Я потерял твой телефон! - с обидой в голосе сказал он. - А ты ведь мой не записала. Я купил тебе зонтик. Я искал тебя под дождем. Тебя так долго не было, ты специально испытывала мое терпение, вредина?
--
Ты...купил мне зонтик? - Лерка плакала. Или это дождь шел в ее глазах?
--
Не реви! - строго сказал Мишка. - Поломанные ноги - ерундистика. Они срастутся, и я буду выгуливать тебя под дождем. А еще, говорят, хорошо, если в день свадьбы идет дождь. Есть примета, что это к счастливой семейной жизни.