Никогда не можешь знать заранее, что таится за ближайшим поворотом, скрывается от любопытных глаз в тени, и кто скажет, какие неожиданные тайны поджидают тебя за углом? Изыскание не всегда приводит к желаемому результату, а еще реже доводит до добра, но тем не менее, всегда находились те, кого не устраивал привычный ход вещей. Еще в раннем детстве, рассматривая найденное полуразложившееся тельце какого то зверька, мой детский разум посещали нетипичные для столь малого возраста мысли: как выглядит тонкая грань между жизнью и смертью, куда отправится душа после, да и отправится ли вообще? Быть может, подобные вопросы со временем оставили бы меня в покое, так и не найдя ответов, я же никогда не была странным ребенком: на меня не показывали пальцем и не высмеивали, мои мысли оседали в голове молчаливыми вопросами и к счастью для меня же, никогда не озвучивались, но тем не менее,спустя много лет, потенциал познания сам нашел ту сферу, в которой ему суждено было выплеснуться. Это был обычный ноябрьский день, один из тех дней, когда надвигающаяся зима уже понемногу дает о себе знать. Листья давно облетели с деревьев и на чернеющих голых ветвях, изогнувшихся от утреннего морозца, лежал легкий пушок инея. Было прохладно и в воздухе уже почти не пахло осенней сыростью. Я шла не задумываясь и без особой цели, мне просто нравилось слушать постукивание каблуков по дороге и кутатьтся в теплый вязаный шарф, который мог пару раз обвиться вокруг шеи и свободными концами свисать почти до бёдер. Я вышла на встречу этому утру только ради его отрезвляющего холода, в надежде, что туман в голове рассеется и мысли приобретут привычную им ясность. Сложно сказать, что именно вводило меня в такой ступор, вероятно, навалилось слишком много вопросов, ответы на которые были мне недоступны, а виной тому был так называемый "учитель". Мы встретились волей случая и вот уже некоторое время он преподавал мне оккультное искусство путем лекций. Местом наших встреч была небольшая поляна, расположенная за пределами города, и представляющая из себя давно заросшее травой и позабытое людьми место, почти на самой её середине находился огромный, поросший уже сухим мхом, пень. Вероятно, в свое время он был гигантским раскидистым дубом, но сейчас служил удобным местом, где мы устраивались для наших "уроков". Я теперь приходила на это место всегда, когда сталкивалась с чем то неразрешимым, вот, пришла и сейчас. Мой учитель сидел на том самом огромном пне и читал книжицу в черном переплете с пентаграммой на лицевой стороне. Прядь темных волос слегка заслоняла его глаза, он был одет в черную рубашку из плотной ткани. Я быстро направилась к нему, еле сдерживаясь, чтобы не побежать и под моими ногами захрустела сухая трава, в ответ на это, он на секунду оторвался от книги и раздраженно глянул на меня, чёткие черты его лица стали еще более выраженными и на них появился оттенок вселенского терпения . Наверное, мои приходы все еще испытывали его нервы. Я не знала его настоящего имени, он сам называл себя Азазель, а мне велелось делать так же. На вид учитель был молод, ему, вероятно не было и двадцати пяти лет, всего на голову выше меня ростом, он являлся олицетворением трезвого разума,сдобренного сарказмом и наполненного колкими фразами, которые особо щедро сыпались в мой адрес не зависимо от того, заслужено ли это. -Мастер - окликнула я его полушепотом и не доходя до него, резко села в пышный сухоцвет, покрывавший поляну. Между нами сохранялось расстояние около метра, это было сделано специально, чтобы не нарушить его зону комфорта и тем самым не навлечь на себя злобу и раздражение. Реакции не последовало, Азазель невозмутимо продолжал чтение, увлеченный этим процессом, он явно дал понять, что в ближайшее время её и не будет. Поняв это, я начала понемногу устраиваться на своем месте, меня одолевали эмоции собаки, которую поколотил её собственный хозяин. Окончательно усевшись, я начала развлекать себя рассматриванием облаков и окружающих предметов, изо всех сил стараясь скрыть обиду и горький комок, подкатывающий к горлу.
После десяти минут подобного ожидания, проведенных на холодной земле, я не выдержала: - Можешь идти ко всем чертям - я встала, подошла к нему и захлопнув порядком взбесившую книгу, решила как можно скорее идти прочь. Трава резво хрустела под ногами, я медленно осознавала свой поступок, но была убеждена в правильности действий, было интересно, когда же он попытается вернуть строптивого адепта и подвергнуть его одному из своих изощренных наказаний. Но мои планы рушились на глазах: учитель вновь открыл свою книгу и все так же невозмутимо сидел на пне. Я заметила, что теперь его лицо украшала злорадная кривая ухмылка. - Будь ты неладен - вскрикнула я в бешенстве и поплелась обратно к нему, понурив голову и предчувствуя неминуемые издевательства. Мой мастер явно был в игривом настроении, а это не сулило ничего хорошего. - Ты всегда заставляешь меня чувствовать себя глупой - сказала я, наконец подойдя к нему вплотную. - Это очень хорошо - беззлобно ответил Азазель, в его голосе послышались нотки искренности. Меня озадачил его ответ - Для тебя хорошо? Ведь я не люблю быть глупой... - Нет. Для тебя.- он сделал секундную паузу - Это показатель того, что тебе еще есть к чему стремиться. Ты понимаешь то, о чем я говорю? - учитель значительно посмотрел на меня. Я кивнула, но была несогласна. Если уж тебе так нравится чувствовать себя дураком-, думала я,-то пожалуйста, но будь так добр, меня к этому не приплетай. - Да, мастер, я отлично тебя понимаю, мне действительно есть к чему стремиться - лепетала я, делая наивное лицо и пытаясь придать голосу хоть каплю правдивости. - Лицемеришь - он улыбнулся своей особенной, похожей на злую гримасу, улыбкой. Поняв, что ложь раскрыта, я испугалась и выкрикнула на одном дыхании - Тебе ли упрекать меня в лицемерии, мастер? - стоит ли говорить, что в ту же секунду я испугалась еще больше от собственной дерзости. - Глупая девочка, такая глупая... Тебе не хватит способностей, чтобы поймать меня на вранье, за то, собственную ложь ты скрыть не в силах. Ни на что не годная - он все больше разгорался злобой от своей речи, его лицо продолжало злобно улыбаться, но при этом было искривлено гневом - Впрочем, - он снова сделал значительную паузу и внезапно успокоившись, договорил уже спокойным голосом - Если вдруг ты всё же заметишь МОЁ лицемерие, я перестану считать тебя полной идиоткой. Нависло гробое молчание. Было ощущение, что испугавшись, замолкли даже птицы, сидевшие на ветках деревьев. Азазель незаинтересованно продолжил читать, а я остолбенело сидела на своем месте, боясь шелохнуться. Азазель вновь оторвался от чтения - А теперь, пошла прочь - после этой фразы, он уже в открытую рассмеялся. На меня накатила необъяснимая паника, я бежала, не оглядываясь, и теперь уже явно не имея желания возвращаться.