Звонил будильник. Я сморщилась и глянула на часы - действительно уже двенадцать и пора собираться на работу. Надо же как время летит, когда ты в интернете!
Я тут недавно новое занятие себе нашла - писателем заделалась. То есть интернетным писателем. Оказалось, уже лет двадцать существует в сети www.ksp.com - клуб свободных писателей то есть, все желающие могут там свои произведения-излияния опубликовать. Хорошее дело - и свое творчество показать можно и других авторов почитать. А одно из самых больших удовольствий, пожалуй, это общение - новые знакомства, обмен комментариями и критика - очень полезная вещь для дальнейшей отточки пера.
Из меня писатель пока еще никакой - всего два *шедевра* красуются на моей странице, но за месяц в клубе деятельность я развела бурную - знакомлюсь с интересными людьми и участвую в конкурсах. Каждый день я нервно проверяю статистику своего раздела и наличие новых комментариев - уж больно хочется славы, признания всенародного (только это между нами, никому не говорите).
Впихиваю пиалу с салатом между монитором, мышкой и чашкой чая и возвращаюсь на парадную страничку своего раздела - *Посещаемость - 42 человека*. Со счастливой улыбкой выключаю компьютер и выскакиваю из квартиры.
*Бум!* - почти вышибаю впопыхах дверь подъезда и натыкаюсь на укоризненные взоры бабушек-подружек, местных сплетниц, с утра до ночи просиживающих на скамейке у подъезда. За ядовитый язычок все жители нашего двора прозвали их Бацилла и Бактерия.
-Добрый день, девушки! - я виновато улыбаюсь и бесшумно закрываю дверь.
- Добрый день, красавица наша, - приторно пропевает Бактерия. Бацилла лишь кивает со скорбным выражением лица, не сменяя гнева на милость.
Не успеваю я сделать и трех шагов, как со скамейки раздается возмущенное шипение Бацилы и поспешные поддакивания Бактерии. Я только пожимаю плечами и продолжаю свой путь.
В офисе я, таясь от шефа, снова забегаю на свою страничку, перекидываясь парой-другой комментариев с дружественными обитателями КСП. Так проходит день.
На обратном пути, в дверях магазинчика у самого дома я натыкаюсь на тетю Валю.
-Здравствуйте, тетя Валя! - вежливо приветствую ее я, мне всегда было жаль эту соседку. Странная, одинокая женщина с небрежной копной уже седеющих волос, никогда не улыбается, ходит только в черном. Поговаривали, что у нее *не все дома*.
Тетя Валя подняла на меня карие глаза и я будто увидела в них холодные волны целого океана тоски, да такой глубокой, что мне стало не по себе от этого взгляда, словно ищущего что-то. Я невольно попятилась и натянуто улыбнулась: *Добрый вечер, говорю*. Она грустно опустила глаза и ссутулясь прошла мимо.
-Вон-вон, Валька-Варда-то, ворона черная, вылезла из своего логова - к магазину приближались неразлучные подруги.
-Ага, ага, - согласно кивала Бактерия
-Надо же! Показалась на свет божий! А то скоро совсем скрючится от сидения перед своим ком-пю-те-ром. Как можно в этот ящик весь день таращится?! - Бацилла выразительно развела руками.
-Вот именно, вот именно, - бормотала Бактерия.
Я возмущенно запыхтела: *Что значит *ящик*, что значит *таращиться весь день*? Ведь это, ведь это, ведь это - целый мир!*. Но тут кто-то мягко похлопал меня по плечу. Я обернулась. Мне лукаво улыбался мой сосед по лестничной площадке - дядя Миша - *парень* лет шестидесяти, что говорится, в расцвете лет.
Белая рубашка с бордовым галстуком, коричневый пиджак и клетчатый кепи - он старался выглядеть на все сто и очень явно радовался комплиментам по этому поводу. Всю жизнь дядя Миша работал, делал карьеру и жил в свое удовольствие с мамой. А теперь мамы не стало, годы натикали и он почувствовал, что его поезд неисправимо уходит. Он теперь покупает растворимые супчики и одноразовую посуду и заигрывает со всеми представительницами прекрасного пола старше пятнадцати лет. При каждой встрече он старается чмокнуть меня в щеку и игриво сообщает, что не давал бы мне проходу, будь я на сорок лет старше.
-Ку-ку! - пропел он и подмигнул мне. - Куда направляется юная красотка? - но повернулся упитанным бочком и снова загадочно подмигнул.
-Да вот, с работы иду, молока зашла купить. - я кисло улыбнулась - его ухаживания и подмигивания меня в конце дня только раздражали.
-Ага! Так и с работы, - подмигнул он, - не верю, хи-хи.
-Послушайте, дядя Миша, - я решительно меняла тему, - не знаете ли, случайно, почему Бацилла с Бактерией тетю Валю Вардой называют?
-Эээ..., - он снял кепи и затеребил ее в руках, - прозвище у нее было такое в школе, да и она сама себя упорно стала так называть..., что-то про псевдоним говорила. Не помню уже, давно дело было, лет двадцать назад, когда ее брат погиб и родители в скором времени за ним последовали, тронулась она тогда, странной стала, ну за ней и закрепилось это прозвище. А теперь людей много новых понаехало к нам во двор и ее так мало кто называет. А тебе-то что? - он снова надел кепи, погладил брюшко и, довольный собой, снова лихо мне подмигнул.
-Да так, просто. Ну, я пошла!
Дома, по привычке подсев к компьютеру с чашкой чая, я продолжала размышлять о бедной тете Вале, и тут при виде знакомых страниц КСП меня осенило! Варда - псевдоним - сидит целыми днями у компьютера! Так может, она здесь, в нашем клубе писателей! Сгорая от нетерпения, я нажимаю *Найти*, быстро набираю - *Варда*, бью по клавише ввода и... экран мигает и сообщает:
Найдено - *Варда. В.*, Свет.
Такое чувство, наверное, испытывает археолог перед тем как открыть двери гробницы, химик - перед тем как проверить выведенную формулу в лаборатории, школьник - перед тем как сверить с задачником по геометрии полученный ответ. А может быть и нет, но это не важно! Один клик мышки - и я переношусь в ее отдел.
Варда. В., Свет
Объем: 14к/1
Посетителей: 4
Свет 14к Проза
Иллюстрации: 2 шт.
Сначала я просмотрела иллюстрации - два рисунка. На первом была изображена группа молодых людей на природе, сидящих кругом на полянке рядом с кустами рябины и беседующих. За кустами было видно колесо велосипеда и фрагмент чьей-то руки. Создавалось впечатление, что картину странным образом обрезали, что на самом деле на ней был изображен еще один человек. Поражали краски - словно после дождя - такие яркие, словно преувеличенные - зелень пейзажа буквально резала глаза. Второй рисунок был серым, просто серые полосы, за ними ничего не было видно. Надпись гласила: *дождь*.
Потом я читала рассказ.
Ей было семнадцать, а брату - одиннадцать. Ей поручали следить за ним, поручали все время, и ей это уже надоело. Она чувствовала себя уже взрослой, ей хотелось свободы. А он был таким маленьким, вертлявым, всегда мешался под ногами и лез не в свои дела. В тот день она пошла с друзьями в парк и он потащился за ней, на своем велосипеде. Она отослала его поиграть и не мешать ей. А когда пришло время возвращаться, мальчика не могли найти. Нашли его лишь на следующий день... в реке... то есть нашли его тело.
Отец вернулся с похорон, сел в свое кресло и уснул... навсегда, сердце не выдержало. Мать последовала за ним через год... от рака. Валю никто не обвинял, о том дне в парке никто с ней не говорил. Она все внутренне сжималась, готовясь к горьким словам, слезам, крикам, но их не было. Они все просто молча ушли, оставив ее одну. Одну с ее невыговоренной болью, невыплаканной виной, гудящей совестью и одиночеством.
Комментариев к рассказу не было. Быть может, те четверо заглянувших потеряли интерес на первых строках, может рассказ показался *розовым соплями*, попыткой выжать из читателя слезу, может - просто стало не интересно в чужих проблемах ковыряться, - кто знает? Так и осталась Валя-Варда без ответа, по-прежнему наедине со своим одиночеством.
Я подумала, залпом допила оставшийся чай и решительно взялась писать комментарий.
На следующий день я видела тетю Валю в окно - она шла и улыбалась.