Прочитала в "ЕК" статью "Вас приглашает Комзет" Эти Киперман и обрадовалась, что в статье, спустя 65 лет, упоминались и я, и мой муж, Абрам Лещинский. Тогда меня нказывали так - хаверте Фрейде /Фрида/ Зильберварг. Я работала с вами, Эти, с 1932 года и очень рада, что могу напомнить о Биробиджане, где прожила 40 лет.
Напомню как я там оказалась. Родилась я в украинском селе Лысянка, недалеко от Хмельницка. В 20-е годы появились у нас петлюровцы, они издевались над людьми. Мы вместе с группой сельчан ушли из Лысянки, пешком дошли до Звенигородки, где жил брат отца, и как-то устроились там жить.
Окончив школу, я поехала учиться в Днепропетровск. Со мной был старший брат - Гриша. Он устроился работать. Мы жили на частной квартире, помогали родителям, потому что на Украине был в ту пору большой голод.
Мамина сестра с мужем уже жили на Дальнем Востоке; В 1928 году они выслали родителям вызов и заодно сообщили нам с братом в Днепропетровск, что мы должны вернуться домой и оттуда ехать в Биробиджан.
Надо сказать, агитация за переезд в Биробиджан велась очень активно.
Отец мой был председателем артели кузнецов, и на общем собрании кузнецы приняли решение не отпускать его. Что нам оставалось делать? Мы решили отправиться в Биробиджан с братом, а уже оттуда выслать вызов родителям.
И вот - мы на знаменитой дальневосточной станции Тихонькая. Вокруг болото, комары, грязь и тысячи людей. Решили ехать в Амурзет, к нашей тете Малке. В Хабаровске несколько дней ждали парохода. Наконец дождались красавца "Карла Маркса", он очень долго шел по Амуру против течения, но в конце концов мы добрались до места. А на берегу услышали знакомый голос тети Малки: "Дети, ваши родители уже в Тихонькой". Это было для нас большим сюрпризом и счастьем.
В Амурзете /расшифровывается это название так - Амурское земельное еврейское товарищество/ - чисто, светло, сухо. Очень приятно, когда к каждому пароходу все дружно приходят на берег, чтобы встретить новых переселенцев. Меня вызвали в районо и направили на педагогические курсы. А брат устроился работать в МТС. Курсы поначалу были в Екатерино-Никольске, а потом нас перевели в Биробиджан. Слушателей на этих курсах было немного, всего 18 человек: трое с Украины, остальные прибыли из разных стран Аргентины, США, Канады, Литвы, Белоруссии. Жили мы все дружно, в основном на частных квартирах. А по окончанию курсов меня направили в тот же Амурзет.
Так и началась моя педагогическая работа. Эти Киперман была нашим директором школы. Школа была маленькая деревянная. Учителей не хватало Абрам Лещинский преподавал математику, а дополнительно вел уроки химии. Эти предложила мне вести физкультуру и пение. Я не могла отказаться. С учениками готовила выступления на утренниках. Помню наших учеников: Дульмана, Веру Левитас, Песю Волованскую / она и сейчас живет в Биробиджане/, Сурес, Герштейн Мойшеле / он и его брат Боря погибли на фронте/. А Сема Герштейн жил все время в Ленинграде, а сейчас, может быть, он здесь в Израиле - не знаю.
Вспоминается интересный случай. Четвертый класс забастовал и сидел на улице, потому что для их класса не было в школе свободной комнаты и ребятам приходилось заниматься в коридоре. В этом классе учились Соня Брагинская, Валя Райзбурд, Вайсман, Рыжановский /он живет в Киеве/, мой младший брат Петя Зильберварг /сейчас он живет в Нетании, был военным, дослужился до должности заместителя командира дивизии/. Чем кончилась эта история с забастовкой, я не помню. Но Вы, наверно, помните, Эти, что было очень холодно и поэтому мы вынуждены были проводить педсовет у меня дома. И ученики даже занимались у меня дома, не хватало учебников, а домашнее задание я им диктовала. Время это давно прошло.
Эти Киперман интересовалась судьбой Рейзеле /Розы Лерман/. Она поступила в пединститут в Москве, потом закончила его и вышла замуж за москвича. Я дважды встречалась с ней в Биробиджане; знаю, что у нее росла дочь.
А что рассказать о себе? В июне 1933 года я вышла замуж за Абрама Лещинского, и с ним в 1934 году мы уехали в Биробиджан. Я поступила в педучилище. После его окончания работала в еврейской школе, директором которой был Лещинский. Город рос, на смену деревянным домам и баракам поднимались большие каменные дома. Так появилось в городе здания первой и второй средней школ, педучилища.
В 1949 году закрыли нашу еврейскую школу и Биробиджанский ГОСЕТ. Это был очень хороший театр, на сцене которого играли заслуженные и просто талантливаые артисты - такие, как Иосиф Колин-Гросс, Файвиш Аронес.
Не могу не рассказать и о трагических днях нашей жизни. В Биробиджане было немало образованных людей. Например, наш любимый директор педучилища Рабинович, завоблоно Гольдфайн, директор еврейского театра Корман. Все они были арестованы. Потом посадили председателя горисполкома Ярмицкого /Его дочь живет в Нагарии/, секретаря обкома Бахмутского, председателя облисполкома Зильберштейна, арестовали наших любимых педагогов Капилевича /он читал нам курс еврейской литературы/, Ливщиц /она читала историю/ и многих других.
В педучилище было немало студентов из-за рубежа - большинство из них тоже посадили /я помню лишь некоторых: Морус, Фридман, Виценгер, Кушелевич, Рапнес/.
Директором амурзетской школы был Ходос, когда-то он учился вместе с Лещинским в Киевском институте. Он читал историю, а его жена еврейскую литературу. И однажды Лещинского вызвали в МГБ, чтобы он дал показания о том, что Ходос - враг народа. Лещинский доказывал, что он знает Ходоса еще по совместной учебе в институте, знает его как активиста-общественника, лектора, хорошего товарища. Но в МГБ требовали иных свидетельских показаний, и вызывали еще раз, а третий раз даже избили за "упрямство", но так и ничего не добившись, еле живого отправили домой.
Помню так же, как арестовали мою любимую подругу, еврейскую поэтессу Любу Вассерман.
И, наконец, о моих родителях. Папа работал в МТС, работал все время очень хорошо и его портрет постоянно украшал доску почета. В 1954 году в Москве проходил съезд работников сельского хозяйства, и папа был его делегатом, как лучший кузнец области. Его наградили золотой медалью ВДНХ, что было для нас большим счастьем. Родители устроили себе золотую свадьбу /первую в Биробиджане/, и о ней даже писали в газетах.
Мы с мужем хорошо работали, об этом свидетельствуют множество наград полученных нами. Последняя встреча у Абрама Лещинского была в Москве, когда он посетил своего ученика Ареле Вергелиса, известного еврейского поэта, редактора еврейского журнала "Советиш Геймланд". Трое наших детей пошли по стопам родителей, закончили Хабаровский пединститут. И для нас, старых учителей, это было большим счастьем.
Всю жизнь мой муж мечтал об Израиле. Его бабушка Рути с детьми уехала сюда в 1930 и прожила в Тверии до 96 лет.
И вместе с детьми я исполнила мечту моего покойного мужа - мы живем здесь на этой древней и прекрасной земле.
Примечание: Фрида Яковлевна Лещинская умерла 12/10/2000