- Дим, придумай что-нибудь, - рычала я, тряся своего телохранителя и давнего друга за плечи, - я приказываю! Я не выйду замуж за этого графа!
- Тай, мы уже почти приехали, - пытался вразумить он меня, отдирая мои пальцы от своего парадного камзола, - все уже решено.
Сегодня день моего бракосочетания с неизвестным мне графом. Я, если честно, до сегодняшнего утра не знала о предстоящем мероприятии, пока батюшка не пришел и не объявил, что я в три часа дня выхожу замуж. То-то в последние месяцы шли какие-то странные приготовления, но я не обращала на это внимания, наивно думая, что скоро будет какой-нибудь великий праздник. Ага, великий!
Не успела я вякнуть что-то возмущенное, как на меня служанки напялили свадебное платье, соорудили прическу и намалевали. После этого сдали на руки стражникам, которые, не мудрствуя лукаво, просто запихнули в карету, в которой меня ждал не менее ошарашенный Дим. Через пять минут я подняла вой о том, что еще слишком молода, чтобы отправляться на тот замужний свет!
- Дим, что делать, что делать? - захлюпала я, прекрасно зная, что друг просто не выносит женских слез, - я не хочууууу!
- Надо, - дрогнувшим голосом ответил он.
- Диииииим, - я зарыдала, правда, аккуратненько так, чтобы тушь не потекла.
- Хорошо-хорошо, - принялся успокаивать меня Дим, - я сейчас что-нибудь придумаю!
- Ты прелесть! - тут же высохли у меня слезы, и я с восторженным визгом повисла у него на шее.
Некоторое время он молчал, придумывая, а потом рассказал план.
Карета подъехала к церкви, и лакей открыл дверь. На расстеленную ковровую дорожку должна была ступить невеста, должна была, но не ступала. Повисла недоуменная тишина, а потом в карете раздалось какое-то пыхтение и весьма не тихие маты, которые адресовывались всему миру в целом и каждому в отдельности. Как только маты чуть стихли, из кареты с сочным ругательством выпала невеста, едва не приземлившаяся на ковровую дорожку коленями. Поднявшись на ноги, она вскрикнула, едва не подвернув ногу.
- Больнооо! - взвыла я и, обернувшись, погрозила кулаком мерзко подхихикивающему Диму, вылезшему из кареты, - убью заразу! Ой, простите.
Я смущенно улыбнулась и прошествовала к церкви мимо молчащей толпы. Телохранитель-друг пристроился позади меня, скроив соответствующую рожу, то есть кирпичом. Меня всегда поражало его умение строить всякие гримасы.
- Что-то не так? - вежливо осведомилась я у народа.
Кто-то довольно сильно схватил меня за руку, чуть выше локтя, прошипел голосом отца:
- В монастырь заточу.
Красный от злости отец дотащил меня до алтаря, возле которого поджидал мой "дорогой и любимый", а также только увиденный жених. Хм, а он ничего, все при нем, типичный красавец-аристократ. Так, не отвлекаемся. Я тут же быстро перестала на него глазеть, переведя свое внимание на упитанного, словно молочный поросенок, священника. Эх, ему только яблока в рот не хватает! Я сцедила свое неуместное хихиканье в кулак и принялась внимать "великим словесам, навсегда соединяющие два любящих сердца". Интересно, где он их увидел?
Обряд прошел довольно быстро. Как я успела заметить, мой женишок, а теперь уже и муж, тоже не рад женитьбе. Хм, а может с ним можно будет договориться? Хотя, это же он, змей, моей руки попросил! Казнить, нельзя помиловать!
Я стояла в спальне, возле двери, держа в руках приличных размеров вазу, и ждала своего ненаглядного супруга. Вот приди, гад, мало не покажется. Будешь знать, подлец, как предложения делать! На всю жизнь запомнишь! В монастырь после этого уйдешь и будешь еженощно "истязать плоть свою смертную во искупление грехов своих великих"!
От вазы у меня начали уставать руки, что меня начинало злить. Я тут, понимаешь, стою, жду его, а он, мерзавец эдакий, шляется где-то, не спешит отдавать законной супруге супружеский долг...Ой, что-то я разошлась и не в ту степь уехала. Подлец, вот из-за него я думаю о каких-то глупостях.
Чутко прислушиваясь к тишине в коридоре, я, наконец, услышала ожидаемые шаги. Гаденько ухмыльнувшись, я перехватила поудобнее вазу и приготовилась. Тихо скрипнула дверь (надо будет сказать слугам, чтобы они лучше смазывали двери - мелькнула мысль), и я в предвкушении затаила дыхание и мерзко улыбнулась, не разжимая губ - вдруг зубы сверкнут? Я едва удержала себя оттого, чтобы не заржать. Представляю, как муж богоданный перепугается, когда рядом с ним зубы сверкнут. Перепугается до сердечного приступа, как минимум! Может, правда, попробовать? Хех, а вдруг у него нервы крепкие? Лучше не рисковать.
Как только в сумрачную комнату вошел мужчина, я - хрясь - опустила ему на голову свою ношу. Супруг, сдавленно всхлипнув, упал на пол. Так, теперь нужно дотащить до кровати и связать. Крякнув от натуги, я за воротник поволокла его к кровати.
- Тяжелый, зззараза, - пропыхтела я, таща его, - вот так, пыль на моем свежевымытом подоконнике.
Поднатужившись, я неимоверными усилиями затащила его на кровать. Боги, первый раз на свою кровать мужика затаскиваю! Обычно сами туда прыгали, а потом вылетали с помощью моего пинка и визга. Будет, что рассказать потомкам. Я быстро связала графа и, немного подумав, стащила с него сапог и заодно носок, который, без лишних угрызений совести, запихала ему в рот в качестве кляпа. Так, что еще? Я критически оглядела получившуюся картину и, подумав немного, накрыла своего "дражайшего супружника" одеялом. Вроде бы все.
Высунувшись из окна по пояс, я ухнула совой, подавая сигнал Диму, что все прошло хорошо. В ответ послышался гнусавое мяуканье, прерываемое сдавленным подхихикиванием. Я быстро привязала конец веревки к кроватному столбику, а другой - перебросила через подоконник. Подергав, проверяя надежность сего сомнительного сооружения, я, помолившись всем известным богам оптом и каждому в отдельности, мертвой хваткой уцепилась за веревку и села на подоконник. Темная бездна разверзлась под ногами, могла бы сказать я, но...со второго этажа я прекрасно видела и землю, и замершего Дима.
- Давай, - просипел он, затравленно озираясь по сторонам.
Друг прекрасно понимал, что если нас сейчас поймают, то его утопят, сожгут и пепел развеют по ветру. Но и бросить меня в беде...кхм, простите...в замужестве он не мог - я ж ему плешь проем за это, всю жизнь этим попрекать буду. В общем, лучше мне помочь.
- Ты меня поймаешь? - дрожащим голосом пролепетала я.
- Поймаю, - успокаивающее произнес Дим.
- Точно? - въедливо поинтересовалась я.
- Точно-точно, - с раздражением рявкнул он, забыв про конспирацию, - давай! Меня уже комары до дыр проели.
- Дим, ты прости меня за все, - храбро зажмурилась я, - это так, на всякий случай, говорю.
Я начала медленно спускать по веревке, каждый миг ожидая, что она порвется, не выдержав моего веса. К сожалению, я не дотягиваю до общепризнанной красоты - легкой, почти эфемерной красавицы с кокетливым характером. Что поделать, мало того, что я обладаю на удивление мерзким нравом, так еще люблю хорошо покушать, а на ночь угоститься шоколадом в постели вообще святое дело. Вот сейчас и расплачиваюсь. Моя тушка зависла между небом и землей, издавая душераздирающее сопение и жалкое поскуливание. А внизу заливался нервным хохотом Дим, что-то при этом ехидно советующий.
- Дим, заткнись, тебя могут услышать, - прошипела я.
Тот зажал себе рот руками, правда, смех стал прорываться похрюкиванием. Мне стало очень обидно. Злость придала мне сил, и я через пару секунд коснулась ногами земли, чтобы тут же отвесить бессовестно хрюкающему от смеха другу подзатыльник. От неожиданной кары за свое издевательство, он подавился воздухом и согнулся в приступе кашля.
- Будешь знать! - победно задрала я нос к ночному небу.
- Ладно, пошли, - откашлялся Дим, - я купил лошадей в соседней деревне.
- Зачем? - удивилась я, - у отца же великолепные скакуны!
Телохранитель закатил глаза и что-то пробормотал.
- Тай, по лошадям нас узнает каждый, - ласково произнес он, будто разговаривал с больным на голову, - а так мы не привлечем внимания.
Я вынуждена была согласиться с ним.
Через час пешего хода через дикий, темный и зловещий лес, наполненного жуткими хрустами и криками, мы пришли в деревню.