Аннотация: Отчего к возращению Лаи'ин Сваорлок будет частично в руинах. Предупреждаю сразу -писать боевки я так и не научилась.
Глава 14.
Фрей, на ходу вытирая рукавом залитое чужой и своей кровью лицо, ворвался в Храм Смерти, пинком открыв огромные двери. Клинок, за последние пять дней не покидавший руки, был вогнан в ножны с крайней неохотой, потому что никакая кровь не прольется на пол Храма, пока этого не пожелает Владычица.
Красноволосый принц устало вздохнул и направился к главному залу, в котором надеялся получить помощь, в которой отчаянно нуждался не только он, но и весь Сваорлок. И какой-то неприятный голосок, с самого начала его гениальной интриги говоривший о крахе, оказался прав насчет битвы в Далийской долине.
... Последний бой, из которого с огромным трудом вырвался наследник Сваорлока, был страшным. В бунтующем Асваоре неожиданно появились резервы, нанесшие сокрушительный удар по армии страны Интриг. Сваорлокцы, больше привыкшие к битвам на словах, чем на мечах и магии, были разбиты с обидной легкостью, словно были слепыми щенками перед матерыми волками.
Все произошло слишком быстро и неожиданно, чтобы успеть правильно среагировать. Только-только начало доходить понимание того, что все, Сваорлок победил, с усталой насмешкой глядя на отступающих противников, и не успели отзвучать последние слова Эшена, командующего сражением, как на них обрушился огненный шторм, прожигающий защитные чары и доспехи, как ветхую тряпку. Земля под ногами начала гореть, превращаясь в гладкую зеркальную поверхность. Тяжелый сладковатый аромат горелого мяса и истошные крики заполонили собой всю долину.
От удушливого запаха плавящихся металлов резало глаза и вызывало болезненные спазмы, превращающиеся в кровавый кашель. Многие просто не смогли измениться так, чтобы это не причиняло существенного вреда, и впали в тяжелую кому, отдаваясь на милость судьбы. Так была выведена из строя почти треть, прежде чем маги, едва не сгорев от огромного количества высвободившейся силы, смогли укрыть воинов от вони и огня.
Фрей, закрыв нижнюю половину лица шейным платком, увидел, как из-за холма медленно, словно давая время на осознание своего бедственного положения, выезжала многотысячная армия на огромных существах, похожих на волков. Повисла тишина, и только смоляные вороны хрипло переговаривались между собой, нетерпеливо взмахивая крыльями и топчась на ветках. Птицы, повидавшие множество боев, знали, чем закончится сегодняшнее сражение. Поражением Сваорлока.
Эшен, гениальный полководец, понял, что сегодня нашел лимит своих возможностей. Да, он мог выиграть при трех-, семи- и девятикратном превосходстве вражеской армии, но вот когда на одного сваорлокца, измотанного предыдущим сражением, приходиться двенадцать асваорцев, то сразу понятно, на чей стороне изменчивая дама Победа. Принц-полукровка взлохматил свои волосы, неровно и крайне коротко остриженные мечом противника, и, найдя взглядом брата, одними только губами приказал ему возвращаться в Тенир'Иане, чтобы получить помощи у Предвестников и не дать асваорцам захватить столицу. Было понятно каждому, что после того, как оботрут мечи о трупы, воины Асваора пойдут к сердцу Сваорлока. Падения родного королевства нельзя было допустить. Даже ради призрачного шанса заполучить гораздо большую власть. Это понимали все.
Лорд Айвергоф, капитан паладинов Лаи'ин, незаметно покосился на закаменевшего наследника и со злостью подумал о том, что из-за этого возомнившего о себе невесть что юнца смерть Королевы будет напрасной. Ради чего они пролили столько своей крови? Ради того, чтобы бесславно погибнуть в этой долине? Да, это так. Но кто сказал, что он, потомственный аристократ и военный Сваорлока, дешево продаст свою жизнь? Это будет его последняя и самая яркая победа, пусть и посмертная.
Гортанно проревел рог Сваорлока, и оставшиеся в живых воины, без нужды поправляя перевязи, выстроились в хорошо знакомое построение. Тихо запели заклинания маги, с каждым словом сравниваясь цветом лица со снегом, мелодично затренькали проверяемые тетивы луков и с щелчками входили последние болты в арбалетах. Лавина серо-золотого с неумолимостью Рока все быстрее и быстрее приближалась, готовясь погрести под собой сваорлокцев.
- К тебе я взываю, Сваорлок, - глухо прошептал наследник, - у тебя ищу я помощи и защиты, словно дитя у матери. Дай сил своим детям, укрой от смерти и накажи врагов. К тебе я взываю, Шепот Теней...
Он не Король, чтобы страна прислушалась к мольбе и поделилась своими силам. Это была попытка спастись соломинкой, не более того. Но как хотелось верить, что вот-вот в глазах подданных запляшут алые и серые всполохи силы Сваорлока, услышавшего мольбу наследника! Как хотелось, но ничего не случилось.
Это было его первое тяжелое поражение. Привыкнув к тому, что все его комбинации срабатывали с безупречностью, Фрей остро отреагировал на грядущий проигрыш.
- Ты еще с детским ревом: 'мама!' начни бегать, - хлестнул голос младшего принца, неслышно оказавшегося рядом.
Он был по обыкновению спокоен и собран не только внешне, но и внутренне. Держа под уздцы своего аргамака одной рукой, а другой - шлем, Эшен сурово смотрел на наследника, выглядя при этом намного старше, чем был на самом деле. Кронпринц внезапно почувствовал себя сопливым напроказившим мальчишкой перед мудрым взрослым, что ему не понравилось. В конце концов, он будет Королем Сваорлока! Если выживет и не упустит страну...
И настроение понижало еще и то, что у него не было ни капли магии. Совсем.
- Подбери сопли, Фрей. Еще раз говорю: беги в Храм, только Предвестники смогут нам помочь! Нам одного консорта хватит за глаза. Если ты здесь погибнешь, то Сваорлок обречен. Я должен остаться, ты это сам понимаешь. Давай, брат, иди, - хлопнул его по плечу младший брат и, вскочив в седло, вынул свои клинки, выкованные кузнецами его родного отца.
И в этот момент их взяли в клещи. Никто, даже Эшен, особо чуткий к магическим возмущениям, ничего не почувствовал, словно асваорцы возникли из воздуха. Над долиной появился переливающийся всеми цветами радуги, как мыльный пузырь, купол, закрывающий телепортацию и обрывающий связь. Фрей, прощупав его, заскрипел зубами, поняв, что к выходу придется все же пробиваться. Причем, придется рассчитывать только на свои силы. Эшен будет занят командованием, а воины, понятно, будут больше обеспокоены тем, чтобы выжить, а не защищать самоуверенного принца. Творец, как же здесь не хватает Фриша! Этот гордец на одном только упрямстве положил бы всех, и, скорее всего, умер от истощения, но не проиграл.
Засвистели редким дождем, плавно переходя в настоящий ливень, первые стрелы, впиваясь в щиты или маленький клочок беззащитной плоти, не скрытый кольчугой. Поутихшие было крики боли и яростного счастья зазвучали с новой силой, едко запахло гарью и зазвенели, сходясь, мечи. В воздухе крепко запахло боевой магией и начали закручиваться в черные жгуты смерчи.
Тут и там слышались взрывы и хрипящее ржание коней, с разорванных удилами губ которых падали клочья розовой пены. Их всадники, опьяненные свирепой веселостью, рубили всех, кто только попадался им под руку. В прорезях шлема виднелись безумные, шалые глаза, а губы кривились в горькой усмешке. Все отчетливо понимали, что вряд ли кто сможет выжить после этой бойни. Если кто и смог подать Сваорлоку сигнал, то войска прискачут уже к трупам.
Вот совсем еще молодой, только-только отметивший совершеннолетие, паренек, не успевая, вскидывает руку, пытаясь защититься от удара тяжелого двуручника, разрубающего его пополам. На молодом, детском лице проступает обида, и на губы выплескивается серебристая кровь, а глаза стекленеют. Его враг равнодушно обтирает клинок о куртку и рвется в новый бой за новой победой, но сильный удар копытом по спине без труда сломал позвоночный столб. А потом по еще живому телу проскакал белый мерин, превращая в однородную кашу кости и внутренности.
С сумасшедшим смехом какой-то конник заставил жеребца встать на дыбы и копытами со специально утяжеленными подковами дробить черепа противников. Чья-то слабеющая рука в последнем усилии взмахнула мечом, разрезая сухожилия коня. И он, зло взвизгнув, вздрогнул всем телом от боли и завалился набок, едва не задавив под собой всадника. Воин, не скрывая слез, отрубил верному другу голову, понимая, что ничего иного сделать не смог. И кто-то, походя, пронзил грудь сваорлокца, насадив по самую рукоять, словно бабочку на булавку.
Хрустели, ломаясь, кости и влажно рвались мышцы, не выдерживающие дикого напора. Многие отбрасывали в стороны щиты, из-за обилия утыкавших их стрел похожие на ежей, и срывали мешающиеся плащи с алым подбоем. Кровь заливала им лицам, и никто не мог сказать, чьей больше - своей или чужой.
- Во славу Сваорлока! - вскинул правую руку Эшен, сидя на белоснежном аргамаке.
Его конь взвился на дыбы и замолотил копытами в воздухе. В этот момент младший принц походил на прекрасного ангела, спустившегося с небес на горящее поле боя.
- Во славу! - рявкнули в ответ воины.
С неба посыпались ледяные копья, впиваясь в глаза или насквозь, несмотря на кольчугу, пробивая тела. Эшен зашипел, когда лед, не встретив на пути препятствия, пробил ему левое плечо, и рука тут же повисла плетью. Клинок выпал из ладони и оскорбленно зазвенел, упав на залитую кровью землю. Аргамак, почувствовав ранение своего всадника, закусил удила и поскакал из самой гущи боя, куда его завел принц. Начиная терять сознание от боли и потери крови, златоглазая Тень намотала на здоровую руку поводья и подумала о том, что пришла его пора. Дети любви никогда не умирают собственной смертью, только насильственной. А как жаль, что так скоро пришло время умирать. Он ведь еще не успел воспитать себе преемника. Со сдавленным стоном Эшен свалился с седла, уже не видя, как над ним занесли меч...
Фрей вертелся волчком, отбивая удары окруживших его асваорцов, на диво слаженно работающих вместе. Блок, нагнуться, пропуская над собой удар, развернуться, ставя еще один блок и не успевая... Острый кончик пропорол наискось грудь вместо намеченного горла, с противным скрежетом соскользнув с меча наследника. Возле уха просвистел другой меч, срезая выбившуюся из тугой косы алую прядь и в память о себе оставляя царапину на щеке. Сдавленно зарычав, как волк, зажатый в угол, Фрей до судороги сжал примотанный ремнем к ладони меч и перешел в атаку, делая такие удары, которые были и защитой, и нападением. Но это требовало много сил и сосредоточенности, нельзя было выпадать из заданного ритма, иначе - смерть.
Удар носком сапога, обитым железом, и один из противников с криком падает на землю, обхватив руками сломанную голень. Резкий разворот вокруг своей оси - коса с острыми заколками хлестнула по лицу другого, вырывая глаза и оставляя глубокие раны и смертельный яд. Взмах рукой вниз-влево, клинок чисто срубил голову и отразил атаку. На мгновение коснуться невзрачного вида амулета - подарка отца, и яркая, ослепительная вспышка обращает в пепел ближайшую пару десятков врагов, не тронув своих. Можно на целый вздох расслабиться и вытереть кровь с лица, заливающую глаза.
Наследник быстро окинул поле боя взглядом, пытаясь найти знакомую белую голову, но не находя. Дурное предчувствие холодной змеей обвило сердце, заставляя его испуганно сжаться. В глазах что-то неприятно зачесалось, будто туда попал песок, а грудь болезненно стиснуло невидимыми обручами. Он не мог погибнуть! Не мог! Эшену еще слишком рано умирать, рано! Вот только кому важно его мнение?
Рядом упал и взорвался огромный огненный шар, и только то, что Фрей успел упасть на землю и закрыть голову руками, спасло его. Жар накрыл его с головой волной, оплавил волосы и затанцевал язычками пламени на одежде. С рыком принц принялся кататься по горячей земле, сбивая огонь и отвлекаясь от мыслей о брате. Вскочив на ноги и походя на погорельца, наследник быстро взял себя в руки и побежал туда, где зияла брешь в куполе. Это был единственный шанс спасти тех, кто был еще жив. Ему нужно было только добраться до Храма Смерти и получить в помощь несколько десятков высших некромантов и Предвестников десятого круга посвящения, впрочем, если будут и двенадцатые, то вообще замечательно.
Последний рывок... легкие разрывались от боли, а дыхание, несмотря на попытки его выровнять, было срывающимся и хриплым. Упрямо стиснув зубы, Фрей прибавил скорость, понимая, что если ему удастся выжить, то в ближайшие несколько недель не сможет встать с кровати - он полностью исчерпал свой запас прочности в этой битве.
Ему закрыли выход два дюжих воина и выразительно начали поглаживать свои секиры. Но Фрей, не останавливаясь, прохрипел заклинание, вырвавшее солидный кусок ауры, пробежал уже по ссохшимся трупам и вырвался из-под купола. Его сил едва-едва хватило на то, чтобы создать портал к вратам Храма и рухнуть в темную пропасть, как в спасительное забытье.
И вот он, придерживаясь рукой стены, чтобы не упасть, шел как можно быстрее к заветным дверям отцовского кабинета. От пота, ручьем текущего по лбу и заливающего глаза, смазывался мир, отчего Фрей несколько раз едва не проскочил несколько нужных поворотов.
Успеть... успеть, не дать проиграть Сваорлоку... успеть спасти тех, кто еще жив...
Успеть... - металась в голове мысль, - только бы успеть...
Тяжелая, массивная дверь кабинета никогда не казалась кронпринцу такой желанной, как в этот момент. Дошел.
- Отец, - выдохнул Фрей, входя и в недоумении замирая.
Никого не было. Совсем. Растерянно оглядываясь по сторонам, он начал припоминать, что где-то в эти дни консорт должен был пройти ритуал Li-Shaass и заранее предупредил об этом наследника, прося никуда не лезть в ближайшее время. Но старший принц, на тот момент охваченный энтузиазмом предстоящей победы, забыл о тех словах.
- Ваше Высочество? - послышался за спиной голос.
Клинок в мгновение ока вылетел из ножен, а тело само приняло оборонную позицию. Но это был всего лишь некромант, родственник Эшена. Аэлькэри.
- Где... Лорд...консорт? - слова давались с трудом, а перед глазами неожиданно начало плыть.
Мотнув головой, Фрей почувствовал, как начал уходить из-под ног пол. И если бы не некромант, едва успевший помочь, то принц распластался бы на ковре со всего размаху. А так его бережно и со всевозможным почтением уложили. Уставшее тело с трудом начало расслабляться, несмотря на то, что сам владелец этого не хотел. Нужно будет скоро вновь возвращаться в битву, так что нельзя отдыхать.
- Где?.. - выдохнул Фрей.
- Верховный Жрец сейчас...хм... крайне занят, - запнулся Аэлькэри, пытаясь подобрать слова, которые намного правильнее описали состояние Ангела, впавшего в странную кому, - он не может с вами поговорить... Может, я смогу чем-нибудь помочь, Ваше Высочество?
Кронпринц разлепил глаза, которые незаметно для него закрылись еще на первых словах некроманта, и едва-едва слышно ответил:
- Мне нужны Предвестники...Сваорлок может пасть...
И потерял сознание.
Аэлькэри нахмурился и, быстро выйдя из кабинета, тихо закрыл дверь. К сожалению, распоряжаться жрецами Смерти он не мог, только некромантами, но дать Сваорлоку пасть не мог. Эта страна стала вторым домом, который нужно было защитить. Поэтому нужно поговорить с тем, кто стал исполнять обязанности Верховного.
Через полчаса к битве была готова дюжина жрецов девятого круга и один одиннадцатого. Помимо них, изъявили желание участвовать в сражении и некроманты, среди которых был и Аэлькэри.
Лорд Айвергоф едва успел отразить удар, направленный на младшего принца. Всем телом, упакованным в тяжелые доспехи, он врезался в асваорца, отшвырнув на несколько метров и услышав сухой хруст сломанных костей. Упав на колени перед принцем, паладин осторожно снял с головы шлем и приложил ладонь к шее. На краткий миг показалось, что перед ним труп, но едва заметно дрогнувшая под пальцами жилка успокоила. Жив.
Он, как и все его подчиненные, восхищался и почитал Эшена, забывая о том, что он полукровка. Великий воин, какой-то свой принц умудрялся втесаться в любую компанию и стать чуть ли не лучшим другом. Многие молодые бойцы мечтали о том, чтобы назвать побратимом этого желтоглазого насмешника. Впрочем, не только они, но и ветераны, видевшие столько крови и боли, сколько не видел никто, посчитали честью обратиться к нему, как к кровному брату.
Аргамак тревожно всхрапнул и тронул бархатистыми губами антрацитовое лицо друга. Сливовые глаза глянули на растерявшегося от сквозившей в них разумности Лорда. Никогда прежде капитан паладинов Королевы не видел, чтобы у лошади были такие осмысленные глаза.
- Жив, он жив, - успокаивающее похлопал коня по шее Айвергоф, - не беспокойся.
Скакун шумно вздохнул и неожиданно взвился на дыбы, мотая башкой. Его длинная грива на миг коснулась щеки капитана, вмиг заставив онеметь от холода. Тяжело упав на землю, аргамак от удара осыпался снегом, который подхватил набирающий силу ветер. В следующую секунду он превратился в буран. В его завывание можно было услышать конское ржание и фырканье, а внешне безобидные снежинки резали камни, словно ножи растопленное масло. С каким-то суеверным ужасом паладин смотрел на то, как асваорцы начали превращаться в кучки фарша. Истошные вопли тех, кого живьем резали ажурные клинки, пробирали до самых костей. Были страшны не сами крики боли, а понимание того, какую чудовищную боль они испытывали, от которой умирали.
На лицо Айвергофа упало несколько ледяных капель, заставив его вздрогнуть. Словно во сне, он медленно стер кровь и зачарованно посмотрел на нее, словно юнец, только впервые познавший танец боя. Что-то заставило обратить внимание на эту неестественно холодную влагу. Поднеся к лицу, Айвергоф понюхал кровь и удивленно хмыкнул. Она пахла чем-то странным, но очень знакомым. Стужей, снегом, холодом.
А конь-буран только набирал силу. Все сильнее ревел ветер, бросая снег в лица, и все больше становилось крови. От мелких ножей не было спасение ни за щитами, ни за магией. Молодой, до одури храбрый маг попытался наколдовать какое-то защитное заклинание, но не успел он и рта раскрыть, как его буквально нарезало на мелкие кусочки, забрызгав кровью тех, кто оказался рядом. Впрочем, и они не долго прожили. Скакун мстил за своего хозяина, и делал это с упоением.
Зимний аргамак, - вспомнил название любимца принца Лорд, - действительно, зимний.
Создавалось такое впечатление, что сама зимняя природа породила это чудовище в конском обличии. Он не щадил никого, превратившись в яростную стихию холодного ветра, живущей только одной целью - убивать. Но, удивительное дело, снежинки-лезвия, касающиеся сваорлокцев, становились простыми снежинками, тая на лицах.
Сваорлокцы, воспрянув духом, перешли из глухой обороны в атаку, торжествующе выкрикивая девизы. Но все равно, их было слишком мало, а вот асваорцов все прибывало и прибывало. Казалось, что им не будет конца. Но все равно воины страны Интриг не собирались сдаваться. Умереть, но не отдать им свой дом!
Наконец, вражеские маги догадались, что может принести вред лютующему аргамаку. Небо прочертили огненные шары и стрелы, превращающие режущий снег в талую воду. Следом раздался конский злобный взвизг, и на чародеев обрушилась метель, раздирая тех, кто не успел выставить перед собой огненные щит, о который бессильно растаяли лезвия. Раздались раскаты грома, и вперемешку со снегом появились куски льда, а ветер усилился так, что сбивал с ног, и закручивался в торнадо. Он целенаправленно начал двигаться в сторону заметно побледневших магов, которые пытались создать еще один огненный дождь, но первое такое заклятие почти полностью выпило их силы. Аргамаку потребовалась всего пара десятков минут, чтобы уничтожить дюжину архимагов Асваора.
Снег стал красным и со вкусом крови и начал резать не только врагов, но и сваорлокцев. Несколько кусочков льда просвистело мимо Лорда Айвергофа, едва не располосовав ему лицо, но прорезав доспехи. Один из кусочков мазнув своим холодным боком лицо Эшена, который, вздрогнув, открыл глаза. Ему потребовалось всего пара мгновений, чтобы понять, что происходит. Приподнявшись на локте, он очень тихо, словно не сомневался в том, что опьяневший от крови аргамак услышит, и ласково произнес хриплым голосом:
- Успокойся, Снежок. Тише, малыш, хватит.
Ответом ему послужило завывание метели и раздраженное фырканье, и по принцу ударило несколько снежных лезвий. Эшен едва успел прикрыть рукой глаза, как снег располосовал плоть до кости от плеча до запястья. Красная, не серая, кровь брызнула фонтаном на заметенную землю, а золотые глаза рассерженно сощурились. Вскочив на ноги и охнув от боли в плече, поврежденном ледяной стрелой, младший принц достал из воздуха хлыст такого ало-золотистого цвета, будто был из огня. Он звонко щелкнул, и этот звук прозвучал в душе каждого. Всем захотелось заскулить от ужаса, прижимаясь к земле, чтобы этот хлыст не затанцевал по спине, даря огненную боль. И аргамак не стал исключением, вот только это еще больше разозлило его.
С ржанием, полным ненависти, торнадо обернулся в коня и на большой скорости помчался по направлению к тому, ради кого был совсем недавно уничтожить всякого. Эшен спокойно наблюдал за приближением Снежка, и когда тот оказался совсем рядом, вытянул хлыст вдоль всего тела, оставляя длинную обугленную полоску на белоснежной поверхности шкуры, а потом захлестнул шею и резко дернул вниз, заставляя аргамака опуститься на колени. Сливовые глаза с дикостью глянули на некогда обожаемого хозяина, а тот, совершенно не обратив на это внимание, вскочил ему на спину, явно не испытывая неудобство из-за отсутствия седла.
- Сваорлок, в атаку! - разнесся его голос, - в построение 'шесть звезд'! Сомкнуть ряды, подобраться! Мы победим! Лорд Айвергоф, не теряйтесь.
Паладин, несколько обескураженный таким резким возвращением, только кивнул вслед ускакавшему принцу и покачал головой. А что еще можно ожидать от такой сумасшедшей семейки?
Неожиданно купол, блокировавший телепортацию, лопнул со звуком разбившегося стекла, и на краю поля появились фигуры в черных одеяниях и со странным оружием. Сваорлокцы, знающие, кто они такие, восторженно заорали, понимая, что наступил переломный момент. Против Предвестников Смерти и высших некромантов мало что можно противопоставить.
Зазвучали, перекрывая звуки боя, прекрасные до ужаса мелодии эфейя, на которые стали с леденящими завываниями слетаться инфернальные духи. Они клочками мрака начали разлетаться по долине и заворачивать в себя, словно в одеяла, бледных асваорцов, совсем недавно твердо уверенных в своей победе. Хрупающие, чавкающие и всхлипывающие звуки коготками царапали грудь, заставляя желудок сжаться. Когда 'одеяла' разворачивались, то выпускали из себя ссохшиеся мумии с разинутыми в безмолвном крике ртами.
Духи с воплями, похожими на плач баньши, летали над воинами, питаясь их страхами и отчаянием и становясь все больше и больше, пока полностью не заслонили собой небо и не поглотили свет. В долине воцарилась полнейшая темнота, которую безуспешно пытались разогнать вновь прибывшие маги Асваора. Но они, совсем немного знавшие о некромантии и ее порождениях, не могли ничего сделать. Инферналы, кого заклятия только еще больше раздразнили, нашли для себя новых жертв. Дааа, не везло чародеям в этой битве.
Холодом источались слова некромантов, без труда поднимающих трупы. Они вставали с земли медленно, с неприятными скрипением и хлюпаньем и оглядывались по сторонам затянутыми бельмами глазами. Кожа, и при жизни обладающая всеми оттенками серого, дополнилась характерными пятнами и сладковато-тошнотворным запахом разложения. Изломанные, с глубокими кровоточащими ранами, восставшие мертвецы были похожи на разодранных жестоким ребенком кукол, которые выпустил на сцену ленивый кукловод. Но эти куклы умели убивать.
С горловыми рыками и хрипами зомби двинулись в сторону асваорцев, некоторые из которых с криками бросали оружие и пытались убежать. Глупое суеверие о том, что если тебя убьет 'игрушка' некроманта, то твоя душа навсегда исчезает из Полотна Миров. Это не могло не пугать даже закаленных бойцов. И некроманты с кривой усмешкой смотрели на то, как Асваор пугался в сущности далеко не самых опасных зомби. О, темные маги могли показать еще и не такое, вот только тогда и Сваорлоку придется туго.
В поднятых трупах все сильнее разгоралась жажда крови, которую могли утолить только живые. И зомби, становясь все быстрее и безжалостнее, начинали рвать противников, совершенно не обращая внимания на новые раны. Крепкие зубы вгрызались в мягкую плоть, сочащуюся сладчайшей влагой, и рвали, рвали, рвали до тех пор, пока не затихали крики и не начинали влажно блестеть кости.
Сваорлокцы поспешно отворачивались от них, чувствуя, как тошнота подкатывала к горлу, и бросались в бой. Хотя разве это можно было теперь назвать боем? Деморализованные, испуганные и обезумевшие асваорцы в миг стали слабыми противниками, которых не стоило труда победить. Это больше походило на избиение детей, чем на битву, но жалеть их никто не собирался.
Предвестники Смерти, встав в круг, в один голос читали заклинание, которое расползалось от них белым туманом. В нем беспокойно шевелились смутные тени, чуявшие кровь и боль, и хотели как можно скорее оказаться на свободе, чтобы впервые за очень долгое время поесть. Жрецам, прекрасно чувствующие желания этих существ из-за Грани, с всевозрастающим трудом помнить, кто они. Их белые светящиеся в темноте лица выражали сосредоточенность, а полупрозрачные черные крылья резали всех, кто пытался их убить во время ритуала призвания. Последнее слово, открывающее Врата Смерти, и тени с голодным урчанием ворвались в мир живых.
Боль, ужас, кровь, смерть правили свой бал в Далийской долине. Многократно превосходящий противник, совсем еще недавно уверенный в своей победе, начал отступать, сокращаясь в геометрической прогрессии. Некроманты и Предвестники, самое мощное оружие Сваорлока, никогда не упускали возможности показать свою силу во всей жуткой красоте. Темные заклинания сыпались с их губ, как горох из прохудившегося мешка, и все больше слеталось нежити в долину на роскошный пир.
Сваорлокцы, понимая, что все, битва фактически закончена и выиграна, устало падали на землю там, где стояли. Выматывающие пять дней, проведенные в горячке боя, не могли пройти бесследно. Противно ныли раны, требующие внимания Целителей, дрожали руки от долгого свидания с клинком, и очень хотелось завалиться спать. И чтобы не было лязга стали под ухом и хрипов умирающего друга. Хотелось просто уснуть и не видеть никаких снов. Как иногда мало нужно для счастья, особенно после долгой битвы.
Эшен удовлетворенно улыбался, глядя на то, как погибают лучшие воины Асваора. Неужели они не знали, что в Сваорлоке есть Храм Смерти, в который наведывается сама Извечная? Или они думали, что тем куполом обеспечили себе гарантированную победу? Глупцы, Творец, какие же они глупцы! Сваорлок никогда больше не преклонит колени ни перед кем, и так будет до скончания веков. Это истинное пророчество того, кого в летописях будут называть 'Звездным Принцем'.
Младший принц, встретившись с ним взглядом, торжествующее ухмыльнулся и сделал неприличный жест рукой, отбросив на этот миг все свое королевское воспитание. Это победа! Дьявол побери, это победа! Им удалось выиграть, когда противника было в двенадцать раз больше! Когда до этого он не был измотан в предыдущих боях! Сваорлок победил Асваор, страну Воинов! Интриги победили страну, где ребенок знакомится с мечом еще будучи в пеленках Разве это не показатель?
Серебряный смех принца-полукровки подчеркнул жуткие крики нежити, вгоняя занозы страха в сердца тех, кто еще мог слышать. На своем зимнем аргамаке хрупкий воин с антрацитовым лицом и белоснежными волосами отчего-то казался страшнее зомби и инферналов. Было в нем что-то такое древнее и злое, что никак не шло в сравнение с темными порождениями.
- Победа! - с уверенностью провозгласил Эшен, - победа!
Довольно вздохнув, Эшен подумал о том, что нужно организовать наступление, пока Асваор находится в таком подавленном состоянии. При достаточно быстрых действиях не составит труда победить его окончательно, и останется совсем чуть-чуть до выполнения плана Фрея. Мать будет гордиться ими, когда они преподнесут ей такой роскошный подарок. Вот только...
Принц понадеялся, что Королева будет не в сильной ярости, когда узнает, что долина, на которую она возлагала надежды, не сможет их оправдать. Его золотые глаза с сожалением оглядели филиал Ада, в который она превратилась. Выжженная и залитая серой кровью земля, в болезненной агонии скривленные остовы деревьев, ветер с горьким запахом дыма и пепла. И трупы, трупы, трупы, которые жадно обгладывала нежить.
Но, самое главное, Сваорлок победил...