Дождь сплошным потоком заливает окно. За стеклом видны только размытые силуэты соседних домов. Огоньки в чужих окнах дрожат, грозясь расплавиться от холодной воды и стечь вниз. К подоконнику. Или даже к самой земле. Со стороны может показаться, что именно этого ты и ожидаешь. Но огоньки, словно испытывая твое терпение, не спешат расставаться с привычным местом обитания. Впрочем, тебе все равно. Ты ждешь от этого дождя совсем другого.
"Если я увижу, что ты не можешь жить без меня, я вернусь к тебе с первым дождем. Дождь проведет меня к твоей двери, и поднимется обратно. А я останусь для того, что бы мы могли жить..."
Запись, оставленную им на автоответчике, ты помнишь наизусть. В тот же день она была переписана на твой плеер и стала единственной прослушиваемой за весь прошедший месяц. Тебе просто необходимо хоть время от времени слышать его, такой родной, голос, а другой записи у тебя нет. Тебе пришлось запретить себе вдумываться в смысл сказанных им слов, потому что, еще в тот первый раз, от накрывшей вдруг душным покрывалом тоски и безысходности хотелось взвыть раненым зверем.
"...я всегда буду видеть твои глаза. Но я не хотел бы видеть там слезы"
Тогда тебе удалось сдержать подступившую к горлу истерику, не выразив своих чувств не то что слезами, ни единым словом или жестом. Ты не хочешь своим горем лишать его свободы. Уйти было его правом, которое ты не собираешься оспаривать. Все это время твоя жизнь не изменилась ни в чем, кроме его присутствия. Внешне. А внутри все замерло, заснуло, превращая жизнь в сплошное ожидание. Как на самом деле тебе без него плохо, ты показывать не собираешься. Но сейчас... этот дождь дает сладкую надежду на его возвращение. Ты знаешь, что надежда эта ложная - он не вернется так скоро, но все равно каждую секунду ждешь, что за спиной распахнется дверь, и можно будет кинуться ему на шею, прося прощения за все совершенные тобой ошибки.
"Я должен уйти, что бы когда-нибудь вернуться. Так будет лучше... каждое утро, когда будет восходить солнце, я буду касаться тебя его лучами. Ты услышишь мой голос, если откроешь окно. Я буду говорить тебе теплым ветром".
Твои окна постоянно были открыты, беспрепятственно впуская солнечный свет и теплый ветер. Но тебе так ни разу и не удалось услышать его голос или почувствовать прикосновение. Временами ты думаешь, что это наказание за слова, сказанные тобой ему накануне исчезновения. Не от него наказание. От каких-то высших сил. Но эти мысли возникают скорее от бессилия, от невозможности что-то изменить. Исправить? Исчез бы он, если бы не были сказаны те слова? Это второй вопрос, который тебя действительно волнует. Первый - когда он вернется? В том, что с ним все в порядке и он жив (во что большая часть ваших общих знакомых уже мало верит) ты даже не сомневаешься. Связь, существующая между вами, слишком крепка. Ее не способно разорвать даже такое огромное растояние. От земли до неба. Это сложно объяснить кому-то постороннему, В это, скорее, просто не поверят. Но ты просто знаешь, что у него все в порядке.
"Я должен уйти, что бы когда-нибудь вернуться... так будет лучше... Прости. Я хочу уронить себя в небо... не обижайся".
В какой-то момент чаша твоего терпения вот-вот готова переполниться и пролиться так долго сдерживаемыми слезами. Ты пытаешься открыть окно. Торопишься. Пальцы скользят по пластику. Ручка упрямо не хочет поворачиваться в нужную сторону. Ты нервничаешь все больше, тихо ругаешься сквозь зубы - время уходит. Наконец, непослушные створки поддаются, распахиваясь настежь. Дождь врывается в комнату. Ты забираешься на мокрый подоконник, даже не успев задуматься о возможности подскользнуться и полететь вниз с четвертого этажа, садишься, свесив ноги вниз. Одежда моментально промокает насквозь. Холодно... ты не любишь холод, но все равно запрокидываешь голову, подставляя лицо под хлещущие струи, и улыбаешься небу.
" Если я увижу, что ты не можешь жить без меня... но пока, я хочу уронить себя в небо... не обижайся"...