Я сидела на последней парте, 5 или 6 лет назад, я была рада
спокойной литературе, хотя она редко бывала спокойной, но радовало, то что, перемена не скоро, потому что мальчишки будут опять приставать ко мне со своими глупыми выходками. Я была меньше всех в классе, самой некрасивой и смешной, к тому же еврейкой. Нам задали на уроке сочинение на тему экологии или чего-то похожего, и я написала про то, что люди не обращают внимания на бездомных животных, и почти никому нет до этого дела. Пару дней назад я видела, как дворовые мальчишки засунули в мешок кота и подожгли. Гримаса веселья искажала их лица, я писала о том, как люди не справедливы Я ничего не знала о всякого рода организациях по защите животных, по крайней мере в нашем городе. Мне просто было жаль собак и кошек, они были дикими или брошенными всё своё существование, но всё же оставались близкими к людям - по-собачьи или кошачьи , они не понимали, почему мир отвернулся от них, почему их вдруг выбросили и какого быть диким живя среди нас с вами. А у людей другие проблемы, я не виню их, ведь не на собаках и кошках же стоит мир, просто они умирают, причем чаще всего от жестокости людской и ничего...ведь ничего не изменилось. А последняя убитая собака - где она была? О чём думала, что ела? Может быть, ей было холодно или она чем-то болела, или искала других собак и не понимала, почему никого нет вокруг? В общем, за этот урок я написала не только про кошек и собак - я знала о многих бездомных животных, но мне нравились собаки, и нравилось это слово во множественном числе даже больше - "собаки". Они же улыбаются, когда их много на свете...
А на следующий день моё сочинение читала вслух Татьяна Николаевна,
учительница; это был единственный раз, когда чью-то работу читали всему
классу. Она зачем-то плакала при этом, а класс сидел тихо. Я не хотела
это слушать. Я ничего не чувствовала. Это было вчера, эти животные, а
сегодня будут гордые родители и, наверное, никаких снежков за пазуху после школы. Собаки...Смешные такие жизнерадостные... кошки милые...пушистые
Я запомнила этот день, потому что была последней хозяйкой убитых животных , и, наверное, им было хорошо со мной.
А сейчас я сижу с самого обеда дома, пишу это у себя на компьютере и
курю третью пачку сигарет. Мне наплевать на тех собак и кошек. Наплевать на
одноклассников. На дурацкую школу с директором-вором, с ненавидящей
меня физручкой, с исписанными матом тетрадками, пока я ходила в туалет. Наплевать на тот толчок, в который меня окунали. На то, как ночами гуляла уже со своей настоящей собакой и на то, как я лежала на снегу, смотря на небо - наплевать. И на это, и на это, и на это. Просто у меня были те милые сердцу кости, а у вас нет.
Я писала записки брату, что если он придёт ещё раз пьяный и будет
ругаться и бить, то я выброшусь с окна, и клала ему в карман. Я делала себе яды собственного приготовления и клялась их выпить. Он не
перестал пить, я не выбросилась. Я молилась богу в туалете, заплаканная,
своей дешёвой иконке на день рождения, чтобы у родителей всё было
хорошо, а со мной пусть будет что угодно ему. У бога были дела. Я
понимаю. Тут совсем не до брошенных животных и не до девочек в туалетах. И не до брата наркомана и не до каждодневных побоев. Ну и пусть.
А ещё летом я почти ничего не ела, чтобы дома не пришлось тратить еду на
меня и мама купила себе новую обувь, а не ходила на работу в драных
изношенных шлепках пятый год. Эй, малявка, пошли с нами в подвал, Быстро! Кому говорят! Я помню их сильные огромные ручища затаскивающее меня в кромешную тьму подвала. От побоев и всякого рода издевательств тело было в синяках и было больно ходить в туалет.
Я даже не знала когда у меня день рожденье и что это такое. А слово подарки так и оставалось для меня загадкой и мне очень хотелось чтобы мне было, к примеру- 12,5, не просто 12, а именно с половиной. А потом родители смеялись надо мной, когда я попросила на день рождения куклу. Зачем она мне? Я ведь обязательно потеряю, испачкаю и порву, поэтому мне ничего не подарили. И ещё я мечтала о друге, чтобы он был красивым и по-настоящему добрым мальчиком, и что бы мы любили друг друга , что бы я стеснялась взять его за руку и показать ему красивое звёздное небо ночью. Написала своё желание на бумажке, которую потом нашли дворовые пацаны. Они долго издевались и обозвали меня ущемленным инбицилом, почему я очень хорошо запомнила эти слова и взгляд всей этой шайки, но почему то только я не обиделась, а решила, что когда-нибудь они увидят этого мальчика и поймут, что никакой я не инбицил . Но я была глупой некрасивой девочкой, я никому не нравилась, кроме мужиков-педофилов за тридцать, которые обещали, что всё будет хорошо и улыбались мне и звали поиграть, они были лысыми и бородатыми. Еще я очень хотела иметь сильного, доброго брата, который смог бы заступиться за меня. Брат у меня был,...но почему, то делал мою жизнь еще хуже...Часы, проведенные в кладовке, вечные карты, наркотики, нескончаемые долги и мамины слезы
- Я тебя ненавижу. Выбледка кусок... у меня не сестра, а урод, честное слово!
Да, Коль. Я тебе не нравлюсь. Ну хочешь, я продам свои книжки и игрушки и тогда мы купим счастья
- Сестренка, какого хуя ты тут возникаешь? Пиздуй из дома, уёбище.
Коль, а хочешь, я не буду есть в школе, и подарю тебе красивый ремень? Только не бей меня им потом.
А что теперь? Теперь, когда я выросла и стала девушкой. Меня стали замечать. Гадкий утенок стал лебедем, теперь люди тянуться, вокруг много тех красивых мальчиков, о которых я мечтала в детстве, но они отнюдь не добрые и не желают держаться за руки и смотреть на небо, отцвели бутоны романтики, теперь им подавай пошлые танцы, секс наркотики и рок-н-ролл. Вот оно новое окружение, шагает вперед новое поколение
Теперь мне давят на жалость, читают морали про, то какая я плохая, не думающая о других. А эти другие хоть раз думали обо мне? Вот вы подумали о других, о голодающих детях в Африке, всплакнули и забыли. Правильно?
А теперь меня насилуют, мои самые близкие...я мечтала о том, что когда-нибудь стану нормальной и забуду все, то, зло...
Я не хочу сказать, что у меня была трудная жизнь. Мне просто непонятно, за что.
Когда я была маленькой, я пообещала сама себе, что когда я вырасту, то никогда не буду никому верить и плакать...Я выросла, по прежнему верю и плачу
иногда друзья покидают внезапно, безмолвно уйдя в массовку
порой они успевают крикнуть "пока", но чаще всего мы этого не слышим
одни уходя домой, больше никогда не вернуться навестить тебя
без кого-то из них - тоскливо и одиноко, а без кого-то лезешь на стенку, чтобы забиться в дальний угол потолка
от кого-то из них хочется слов и объятий, что бы защититься в них от всего зла
на антресолях прошлого, ищешь добрые завалявшиеся воспоминания, влезаешь в любимые растянутые майки.
Включаешь вторую реальность и судорожно ищешь номера телефонов, нервно куришь и осознаешь, то, что потерял. Именно тогда суть жестокой и нервной игры начинает казаться предельно серьёзной
обнимаешь колени, смотришь в окно, на небо, в потолок, лишь бы уткнуться и остановить
бегающий взгляд. Начинается вторая стадия: алкоголь, только бы залить в себя побольше и бежать...бежать, подальше, на улицу, в поле, на пустырь в пустоту, в темноту, где не видно очертаний стоящего рядом с тобой дерева
Крик...истошный крик, удар головой о бетонную стену, секунда...вторая
Становиться легче, на пике боли перестает существовать что-либо
Уже не молишься богу...не просишь отпустить грехи
Листья того самого дерева улетели, как те птицы осенью
и как будто закончился сон, свет из окна исцеляет раны
мама, улыбаясь, говорит просто плохой сон, все закончилось
а друзья, которые ушли, улыбаются и смеются на линии горизонта нового дня
Чаще всего мы не замечаем, нашего настоящего ухода...в такие моменты мы видим на небе отголоски ушедших судеб...и улыбаемся кроваво красному закату догорающего дня....
Бог есть любовь
Он рождается там, где умирает последняя капля боли