Левин Борис Хаимович : другие произведения.

11 Литературные особенности Библии. Глава 10. "Говорящие" имена

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кем был казнён и воскрешён Иисус Христос.

Левин Б.Х.

  

ЛИТЕРАТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ БИБЛИИ

Глава 10. "ГОВОРЯЩИЕ" ИМЕНА

  
  
  
  
  Отрывок из Вступления
  
  Прежде, чем приступать к исследованию каких-либо событий, описанных в Библии, необходимо разобраться с особенностями ее, как литературного произведения, поскольку от этого зависит ее восприятие и, в итоге, понимание. Для этой книги, как художественного произведения древнего восточного происхождения, характерны такие литературные приемы, которые в целом совершенно не свойственны привычному нам современному западному рационализму: параллелизм, сочетание конспективности с непоследовательностью изложения событий, высокая образность и глубокая аллегоричность. Рассмотрим вкратце эти, а также другие особенности Библии, которые, пусть и условно, можно отнести к литературным: перевод и редактирование, несогласованность имен и чисел, "говорящие" имена и т. д.
  Примеры, на которых будут проиллюстрированы литературные особенности Библии, подобраны таким образом, чтобы, с одной стороны, как можно более полно охватить материал Библии, в том числе, Нового Завета, как естественного продолжения Завета Ветхого (чтобы создать широкую картину для ее цельного понимания), а с другой, осветить в необычном ракурсе, с реалистических позиций, устоявшиеся (в религиозном сознании) библейские реалии.
  
  
  
  "Говорящие" имена
  
  В Библии практически все имена людей представляют собой не просто набор звуков, а имеют конкретный смысл, подобно тому, как его можно без особого труда увидеть в современных нам фамилиях. Чтобы в этом убедиться, можно заглянуть в любую библейскую энциклопедию, или справочник имен (современных), где практически для каждого имени приведено его значение 1 . А можно внимательно почитать саму Библию, где часто при наречении человека тут же дается и пояснение смысла его имени. Это пояснение как бы предопределяет судьбу человека.
  Вот какие слова были произнесены при наречении Адама и Евы: "Проклята земля за тебя... Ибо прах ты, и в прах возвратишься" (Быт. 3, 17 - 19); "И нарек Адам имя жене своей: Ева, ибо она стала матерью всех живущих" (Быт. 3, 20). Имя "Адам" означает "красная земля". Имя "Ева" означает "жизнь", "дающая жизнь".
  Ева "родила Каина, и сказала: приобрела я человека от Господа" (Быт. 4, 1). "Каин" - от глагола "приобретать собственность".
  Аврам был переименован Богом в Авраама: "Ибо Я сделаю тебя отцом множества народов" (Быт. 17, 5). "Аврам" - "отец выси" или "высокий отец", а вот "Авраам" - "отец множества".
  Очень хорошо данный принцип виден при наречении детей Иакова: в двух главах (Быт. 29 и 30) сосредоточен их добрый десяток.
  "Лия зачала и родила сына, и нарекла ему имя: Рувим; потому что сказала она: Господь призрел на мое бедствие, ибо теперь будет любить меня муж мой" (Быт. 29, 32). Слово "Рувим" образовано из двух слов "видеть" и "сын": "вижу сына", "сын видения".
  "И зачала опять, и родила сына, и сказала: Господь услышал, что я нелюбима, и дал мне и сего. И нарекла ему имя: Симеон" (Быт. 29, 33). "Симеон" - от глагола "слышать".
  "И зачала еще и родила сына, и сказала: теперь-то прилепится ко мне муж мой; ибо я родила ему трех сынов. От сего наречено ему имя: Левий" (Быт. 29, 34). "Левий" - от глагола "прилепляться".
  "И еще зачала и родила сына, и сказала: теперь-то я восхвалю Господа. Посему нарекла ему имя Иуда" (Быт. 29, 35). "Иуда" - от имени Бога и слова "хвала", "прославление".
  И т. д.
  Отсюда можно сделать вывод, что первые слова, которые произносились матерью при рождении ребенка, и принимались, как его имя.
  Аналогично присваиваются названия и географическим объектам: по связанным с ними событиям (Быт. 11, 9; 16, 13 - 14; 19, 22; 26: 20, 22; 31, 48; 33, 17; Числ. 13, 25 и т. д.).
  Пример. Христос: имя и судьба
  Важность значения имени и связь его с судьбой рассмотрим на одном из самых известных имен Библии: Иисус Христос. Заодно мы еще раз убедимся в том, как влияет перевод на восприятие текста.
  1. Имя и прозвища Иисуса.
  На первый взгляд, это имя не представляет трудности для понимания его смысла.
  Общеизвестно, что Иисус - Спаситель, как его неоднократно и называют в самой Библии (2 Пет. 1, 11; 2, 20; 3, 18; 1 Иоан. 4, 14 и т. д.). Но буквальный перевод этого слова несколько иной. Русское слово "Иисус" - от древнееврейского "Иешуа", что является сокращением от "Иегошуа", то есть "Помощь Иеговы", что чаще переводят, как "Господь спасает". Иегова (все же правильнее: Яхве) - имя Бога: "Бог сказал Моисею: Я есмь Сущий (Иегова)" (Исх. 3, 14); "Господь муж брани, Иегова имя Ему" (Исх. 15, 3).
  Но, поскольку Иисус считается Сыном Бога, и его даже отождествляют с самим Господом, часто в Библии так и называя "Господь" (Мат. 7, 21; 8: 2, 6, 8, 21, 25 и т. д.), то тогда и получается, что "Иисус" - это и есть "Господь, который спасает", а сокращенно: "Спаситель".
  Да и наречение Иисуса не стало исключением из общего правила: "И наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их" (Мат. 1, 21).
  Но если Иисус только так и был назван "по прошествии восьми дней" после рождения (Лук. 2, 21), то откуда взялось его второе имя "Христос"?
  Это слово очень похоже на слово "крест". Быть может, всё вместе означает "Спаситель Распятый (на кресте)"? Но как раз русское слово "крест" (и, кстати, даже "крестьянин" - через "христианин") произошло от греческого "христос".
  Впрочем, не будем гадать, а обратимся к первоисточнику, к Библии.
  Слово "Христос" не является именем, это - прозвище.
  Обычно вторая часть имени библейского персонажа представляет собой указание на место жительства человека, либо на имя его отца, и это нередко встречается в Библии, что хорошо видно, например, из главы 7 "Несогласованность имен" в списке "храбрых у Давида". У Иисуса такое второе имя тоже было, но, конечно, не Христос, а Назарянин.
  Хотя Иисус родился в Вифлееме Иудейском (Мат. 2, 1), но семейство Иосифа, включая, разумеется, Иисуса, всю жизнь, кроме непродолжительного времени эмиграции в Египет (Мат. 2, 14), обитало в городе Назарете (Мат. 2, 23; Лук. 1, 26), что в Галилее (Лук. 2, 4) на территории бывшего Израильского царства. Поэтому Иисуса нередко так и называют в Библии: Иисус Назарянин, Иисус из Назарета, и даже Иисус Назорей (Мат. 21, 11; 26, 71; Мар. 1, 24; 10, 47; 14, 67; 16, 6; Лук. 18, 37; 24, 19; Иоан. 1, 45; 18: 5, 7; 19, 19; Деян. 2, 22; 3, 6; 4, 10; 6, 14; 10, 38; 22, 8; 26, 9), а также Иисус Галилеянин (Мат. 26, 69).
  По поводу "Назарянина" и "из Назарета", да и "Галилеянина" всё понятно, а относительно "Назорея" следует внести ясность.
  "Назорей" - это не сокращенная и не искаженная форма "Назарянина", о чем можно было бы подумать, зная о возможности несогласованности имен в Библии (см. главу 7 "Несогласованность имен"), и, следовательно, к населенному пункту Назарету это слово не имеет никакого отношения.
  Назорей - это тот, кто "должен воздержаться от вина и крепкого напитка... Во все дни обета назорейства его бритва не должна касаться головы его... не должен он подходить к мертвому телу" (Числ. 6: 3, 5, 6). То есть назорейство - это своего рода монашество.
  Иисус же не только любил пить вино (Мат. 11, 19; Мар. 14, 25) и пил его до самого последнего дня на так называемой тайной вечере (Мат. 26: 26, 29), но и делал его из воды, когда его не хватало (Иоан. 2, 3 - 9), что явилось самым первым чудом, которое он совершил (Иоан. 2, 11), а также трижды воскрешал мертвых (Лук. 7, 12 - 15; Мар. 5, 35 - 42; Иоан. 11, 43 - 44), то есть более чем подходил к мертвому телу.
  Таким образом, Иисус ни в коем случае фактически не был назореем. Присвоение же ему прозвища "Назорей" можно объяснить двумя объективными причинами.
  С одной стороны, возможно, было благое желание авторов Нового Завета приписать Иисусу Назарянину как можно больше хороших человеческих качеств, тем более, что евангелист Матфей ссылается на некое пророчество, которое гласит: "Он Назореем наречется" (Мат. 2, 23). С большой натяжкой этим "пророчеством" можно считать слова Ангела Господня о наречении назореем богатыря Самсона: "младенец сей будет назорей Божий, и он начнет спасать Израиля от руки Филистимлян"; "младенец от самого чрева до смерти своей будет назорей Божий" (Суд. 13: 5, 7). Но Матфей говорит о словах пророка ("реченное чрез пророка"), а не Ангела. Других же слов о наречении кого-либо назореем в Библии нет.
  С другой стороны, Евангелия составлялись якобы со слов апостолов или непосредственно ими, а они были малограмотными людьми, которые без разъяснений не понимали ни одной притчи своего учителя, и вряд ли разбирались в Священном Писании. В частности, четверо апостолов были простыми рыболовами (Мат. 4: 18, 21), один был сборщиком податей (Мат. 9, 9). Они могли простодушно перепутать назорея с Назарянином.

Таблица

Кто понимал, а кто не понимал Иисуса

Евангелие

Говорит Иисус

Реакция Апостолов

Реакция фарисеев и книжников

   Мат. 13, 3 - 8
   Притча о сеятеле.
   "Вы же выслушайте значение притчи о сеятеле" (18).
  
  
   Мат. 13, 24 - 30
   Притча о плевелах.
   "И, приступив к Нему, ученики Его сказали: изъясни нам притчу о плевелах на поле" (36)
  
   Мат. 15: 11- 20
   Притча о неумытых руках и грязных помыслах (11).
   "Петр же отвечая сказал Ему: изъясни нам притчу сию" (15).
   "Фарисеи, услышавши слово сие, соблазнились" (12).
   Мат. 16: 6 - 12
   Притча о закваске фарисейской и саддукейской (6).
   "Иисус сказал им... Еще ли не понимаете?" (16).
  
   Мат. 21: 28 - 40
   Притча о двух сыновьях виноградаря (28 - 31) и притча о виноградаре и его работниках-злодеях (33 - 40)
  
   "И слышавши притчи Его, первосвященники и фарисеи поняли, что Он о них говорит" (45).
   Мар. 4: 3 - 9
   Притча о сеятеле (3).
   "Когда же остался без народа, окружающие Его вместе с двенадцатью спросили Его о притче (10). И говорит им: не понимаете этой притчи? Как же вам уразуметь все притчи? (13)"
  
   Мар. 4: 33, 34
   "И таковыми многими притчами проповедывал им слово" (33).
   "Без притчи же не говорил им, а ученикам наедине изъяснял все" (34).
  
   Мар. 8: 15 - 21
   Притча о закваске фарисейской и Иродовой (15).
   "Иисус, уразумев, говорит им... Еще ли не понимаете и не разумеете?" (17).
  
   Мар. 9: 31, 32
   "Учил Своих учеников и говорил им, что... убьют Его, и по убиении в третий день воскреснет" (31).
   "Но они не разумели сих слов, а спросить Его боялись" (32).
  
   Лук. 9, 44 - 45
   "Сын Человеческий будет предан в руки человеческие" (44).
   "Но они не поняли слова сего, и оно было закрыто от них, так что они не постигли его, а спросить Его о сем слове боялись" (45).
  
   Иоан. 14: 6, 8, 9, 10
   "Иисус сказал ему: Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня" (6). "Иисус сказал ему: столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп" (9). "Разве ты не веришь, что Я в Отце, и Отец во Мне?" (10).
   "Филипп сказал Ему: Господи! Покажи нам Отца..." (8).
  
   Примечание: в скобках даны номера стихов.
   Впрочем, одна причина не лучше другой. Поэтому остается одно: предположить, что авторы Евангелий считали Иисуса назореем не по букве, а по духу. И это бы всех устроило, и критиков, и апологетов назорейства Иисуса, потому что противопоставление формального исполнения закона (и закон о назорействе не может быть здесь исключением) искреннему, по совести - квинтэссенция философии и деятельности Иисуса Христа: "Не судите по наружности, но судите судом праведным" (Иоан. 7, 24). Это и систематическое нарушение им субботы ради добрых дел (например, Мат. 12, 1 - 12; Лук. 13, 10 - 16; Лук. 14, 1 - 5; Иоан. 5, 9 - 17; 9, 14), и противопоставление искренней любви к ближнему и к Богу формальному исполнению ритуала (Мат. 9, 13), и подчинение исполнения закона внутреннему убеждению, совести, а не только внешнему проявлению (гневливость - Мат. 5, 21 - 22, прелюбодеяние в душе - Мат. 5, 27 - 28). Но такое, приемлемое во всех отношениях, решение этого вопроса портит всё та же ссылка Матфея на пророчество, неразрывно связывающее назорейство с Назаретом (Мат. 2, 23), а не с исполнением (искренним или формальным) обетов и принципов назорейства.
  Портит, но, строго говоря, - только для нас. А для авторов и современных им, древних читателей Библии даже простое созвучие слов (в том числе, Назарет - назорей), независимо от их смыслов, имело решающее значение. Известно, что Ветхий Завет пронизан созвучиями, игрой слов, даже, по-современному говоря, каламбурами (но они видны, разумеется, только на языке оригинала, то есть на древнееврейском языке, и рассматривать их мы не будем). Да, и еврейские толкования (Талмуд) часто основаны на отыскивании смысла в созвучиях. Но это не значит, конечно, что, и две-три тысячи лет спустя следует пользоваться подобной, прямо говоря, детской логикой (помните, из детства: Катя - катит, Тоня - тонет и т. д.?).
  В отличие от "Назорея" прозвище "Христос" выглядит совершенно логичным.
  2. Помазанный, он же христос. Дело в том, что "христос" означает в переводе с греческого "помазанный". По-еврейски "помазанный" звучит как "машиах", а в греческой огласовке - "мессия", что и перешло в русский язык. Таким образом, "Христос" и "мессия" - одно и то же и означает "помазанный". Даже из Библии видна синонимичность этих слов: "Мы нашли Мессию, что значит "Христос"" (Иоан. 1, 41); "Придет Мессия, то есть Христос" (Иоан. 4, 25). А в отношении того, что "помазанный" - это "Христос" имеются параллельные места: "Зачем мятутся народы, и племена замышляют тщетное? Восстают цари земли, и князья совещаются вместе против Господа и против Помазанника Его" (Пс. 2, 1 - 2); "Ты устами отца нашего Давида, раба Твоего, сказал Духом Святым: "что мятутся язычники, и народы замышляют тщетное? Восстали цари земные, и князи собрались вместе на Господа и на Христа Его"" (Деян. 4, 25 - 26). Заметим, кстати, что простой помазанник в Ветхом Завете превратился в Христа - в Новом Завете, и мало того, он, помазанник, стал Помазанником (с большой буквы), что указывает на то, что этот Помазанник - Иисус Христос, хотя в примере "Сын Божий против сынов Божиих" главы 9 "Прописная и строчная" было показано, что под помазанником здесь, в Пс. 2, имеется в виду царь Давид.
  Именно это непрезентабельное слово "помазанный" настолько соответствует сущности того, что происходило с Иисусом, его судьбе, описанной в Евангелиях, что по сравнению с ним меркнут такие возвышенные термины, как "Спаситель", "Мессия" и собственно "Христос". Правда, по отношению к Иисусу в религиозной литературе обычно используют более благозвучное слово "помазанник", а не "помазанный". Но, чтобы понять истинную суть предмета исследования, следует относиться к нему без пиетета, так как чувства - не лучший помощник логики, а тем более, истины. Кстати, в Библии вообще используется и слово "помазанный", и слово "помазанник", например, "священник помазанный" (Лев. 4, 16) и "Господь будет судить концы земли, и даст крепость царю Своему и вознесет рог помазанника Своего" (1 Цар. 2, 10). В отношении же Иисуса в Библии (естественно, в Новом Завете) есть только "помазанный" (Деян. 4, 27), но нет "помазанника".
  Так что же означает "помазанный"?
  Когда речь в Библии идет о помазании, то под этим подразумевается смазывание чего-либо или кого-либо елеем (оливковым маслом), либо возливание елея на что-либо или на кого-либо. В таком качестве растительное масло использовалось не только в религиозных целях, но и в лечебных (Лев. 14, 18; Ис. 1, 6; Мар. 6, 13; Лук. 10, 34; Иак. 5, 14) и, конечно, бытовых: для приготовления пищи и для светильников (Исх. 25, 6), а также для бальзамирования (Мар. 14, 8; Лук. 23, 56), не говоря уже о косметических (в южных странах это очень актуально - известно, что одно восстание рабов в Египте было вызвано отсутствием масла, необходимого для смазывания тела против солнечных ожогов). Поскольку речь идет о Сыне Бога, то рассмотрим только религиозное помазание: в священники, в цари, в пророки.
  Поначалу, при праотце Иакове масло возливали на памятные камни (памятники) - в память о заключении с Богом того или иного соглашения (Быт. 28, 12 - 22; 35, 9 - 14).
  Через полтысячи лет после Иакова впервые из среды евреев вышел священник: Моисей возвел в сан своего старшего брата Аарона с тем, чтобы от того священство вечно передавалось по наследству, "в роды их" (Исх. 40: 13, 15). В ряду ритуалов посвящения в священники - помазание священным елеем специального состава (миром): "помазание их посвятит их в вечное священство в роды их" (Исх. 40, 15). Учитывая, что, согласно указанию Моисея, разговаривать с Богом (над крышкой ковчега) мог только священник (Исх 25, 22), то мазание священным миром (Исх. 30: 25, 30) того, кто заключает с Богом соглашения, означало переход на более высокий, более близкий, доверительный уровень общения с Богом: вместо немого свидетеля-камня выступал особый человек, непосредственно, "лицем к лицу, как бы говорил кто с другом своим" (Исх. 33, 11), общающийся с Богом.
  Но не следует спешить с выводом, что Иисус назван Христом, потому что был помазан священным миром.
  В Библии приведен точный рецепт изготовления этого мира: "смирны самоточной пятьсот сиклей, корицы благовонной половину против того, двести пятьдесят, тростника благовонного двести пятьдесят, касии пятьсот сиклей, по сиклю священному, и масла оливкового гин. И сделай из сего миро для священного помазания, масть составную, искусством составляющего масти: это будет миро для священного помазания" (Исх. 30, 23 - 25).
  Иисус же таким миром или хотя бы другим, но официально, никогда помазан не был. То есть, в соответствии с ритуалом, помазанным священником Иисус не был.
  Помазание же ног (Лук. 7, 37 - 38; Иоан. 12, 3) и даже головы (Мат. 26, 6 - 7; Мар. 14, 3) Иисуса, которые выполняла женщина по имени Мария (но не Мария Магдалина, то есть Мария из Магдалы, а Мария из Вифании) сам Иисус не считал помазанием в священство, а лишь приготовлением к погребению, тем более, что это происходило в самом конце его служения: "Она сделала, что могла: предварила помазать тело Мое к погребению" (Мар. 14, 6) и "Она сберегла это на день погребения Моего" (Иоан. 12, 7). Да и масло, которое было в распоряжении женщины, не могло быть священным миром, так как изготавливать такое миро и пользоваться им кому-либо, кроме первосвященников, было запрещено под страхом смерти (Исх. 30, 33). Мало того, это масло было, судя по всему, всего лишь женским косметическим средством, хотя и названное миром: "мира драгоценного" (Мат. 26, 7); "мира из нарда чистого, драгоценного" (Мар. 14, 3) - поскольку сосуд, в котором оно содержалось, назван алавастровым (Мат. 26, 7; Мар. 14, 3; Лук. 7, 37). Но это не сосуд из алавастра (то есть алебастра), как обычно поясняется в Библейских энциклопедиях, а так называемый алабастр (алавастр), или по-гречески (как в оригинале в Евангелиях) "алабастрон" - маленький, размером с ладонь, изящный, разноцветный стеклянный флакончик вытянутой формы, специально предназначенный для благовонного косметического масла, используемого женщинами. Да, и вообще, слово "миро" переводится как "благовонное масло", то есть его основное предназначение - ароматизировать. Кроме того, это масло могло быть и всего лишь лечебным средством успокоительного действия, так как нард, входящий в его состав, - это древнее название растения из семейства валериановых. А успокоение нервов как раз и требовалось Иисусу перед "днём погребения", что однозначно видно по его несдержанным действиям в отношении смоковницы (Мат. 21, 19), по его "борению" в Гефсимании (Мат. 26, 36 - 38; Мар. 14, 32 - 34; Лук. 22, 44).
  Церковь не афиширует, но и не особо скрывает, что нард - это валериана. Например, вот что написано во вкладыше-инструкции к нардовому маслу, купленному автором на одной из православных выставок: "Нардовое масло обладает успокаивающим, антисептическим, противовоспалительным действием. Рекомендуется при: депрессиях, неврозах, хронической усталости и нарушении сна. Оказывает антисептическое и успокаивающее действие с применением в массажной практике. При укусах комаров и других насекомых снимает раздражение и дезинфицирует места укусов. Способствует быстрому заживлению ран". Неудивительно, что это масло фигурирует в Библии там, где нужно успокоение от духовных и физических недугов: его принесла женщина, по-видимому, массажистка (считавшаяся у набожных иудеев, безусловно, грешницей) для прокажённого фарисея Симона ("оказывает антисептическое и успокаивающее действие"), но использовавшая его для нервного, уставшего с дороги Иисуса, которому не только необходимо было успокаивающее действие нарда, но и массаж ног с нардовым маслом был не бесполезен (Мат. 26, 6 - 7; Мар. 14, 3; Лук. 7, 36 - 38).
  Отметим особо, что нард вообще не входил в состав священного мира - оно изготавливалось из смеси смирны, корицы, тростника благовонного, касии и оливкового масла (Исх. 30, 23 - 25).
  Тем не менее, апостол Павел утверждает, что Иисус был "наречен от Бога Первосвященником по чину Мелхиседека" (Евр. 5, 10). Еще восемь раз в своем Послании к евреям апостол Павел вспоминает Мелхиседека.
  Мелхиседек - первый упоминаемый в Библии "священник Бога всевышнего" (Быт. 14, 18), современник еще Аврама, деда Иакова. Стоит подчеркнуть, что Мелхиседек не был евреем, так как он был "царь Салимский" (Быт. 14, 18), а все евреи составляли в то время только семейство Аврама, и оно не жило в Салиме, и, следовательно, царь Салима не мог быть евреем. В Библии не сказано, что Мелхиседека мазали, производя в священники. И как раз по этому-то признаку апостол Павел и сравнивает Иисуса с Мелхиседеком: и этот, и тот, мол, стали священниками "не по закону заповеди плотской, но по силе жизни непрестающей" (Евр. 7, 16). По логике апостола Павла, опирающейся на неуказанный в Библии способ посвящения Мелхиседека в священники, выходит, что, не будучи помазан людьми, Иисус стал первосвященником, "быв наречен от Бога" (Евр. 5, 10). "Бог Духом Святым и силою помазал Иисуса из Назарета" (Деян. 10, 38). И это выглядит вполне естественно: кому же, как не самому Богу, неведомым для людей способом помазать своего Сына. Но то, как был наречен Иисус Сыном Бога, мы уже рассмотрели в главе 5 "Перевод и редактирование": это произошло лишь в воображении самого Иисуса. Следовательно, и помазание Богом воображающего себя его Сыном Иисуса было воображаемым. Проще говоря, Христос - лишь образное выражение приобщения (близости) человека к Богу, а не реальное.
  И тут становится понятным, почему иудеи вообще и фарисеи и священники, особенно, так резко отрицательно, вплоть до стихийных попыток побития камнями (Иоан. 10, 31) и, в конце концов, до приговора к смерти синедрионом (иудейским верховным судом), относились к Иисусу Христу - ведь он не был помазан священным миром, согласно закону Моисееву, а между тем, называл себя помазанным, то есть Христом. Иудеи совершенно на законном основании считали Иисуса самозванцем, когда он называл себя к тому же и Сыном Бога, подразумевая свою божественность. Первая из десяти заповедей, данных Богом, гласит: "Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим" (Исх. 20, 3). Иудеи не вникали в такие казуистические тонкости, которым их учил Иисус, как то, что Сын Бога - это не другой бог, а Бог и есть: "Я и Отец - одно" (Иоан. 10, 30). Напротив, согласно закону Моисея, данному Богом, Иисус никак не мог быть Богом, поскольку сам Бог сказал Моисею: "Человек не может увидеть Меня и остаться в живых" (Исх. 33, 20). Иисуса же все видели и, мало того, что не умирали, наоборот - многие выздоравливали! Недаром апостол Павел, как всякий еврей, "тщательно наставленный в отеческом законе" (Деян. 22, 3), который прекрасно знал всё это, в конце концов, проговорился, назвав Иисуса не Богом (Господом), а образом Божиим: "Который есть образ Бога невидимого" (2 Кор. 4, 4). Видя это, священники и фарисеи прямо называли Иисуса обманщиком и богохульником (Мат. 26, 65; 27, 63), да и простые иудеи тоже (Иоан. 10, 33).
  Неудивительно поэтому, что Иисус успешно проповедовал только там, где не было иудеев или их было меньшинство: в Галилее, прямо названной в Библии языческой (Мат. 4, 15) и в Самарии - всё территории бывшего царства Израильского, с которым иудеи (граждане царства Иудейского со столицей Иерусалимом) веками враждовали. Отсюда же и грубое противостояние Иисуса с иудеями. Вот как он с ними ругался: "Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего; он был человекоубийца... нет в нем истины... он лжец" (Иоан. 8, 44); "подобный вам лжец" (Иоан. 8, 55). Отсюда в Евангелиях и противопоставление в добродетели иудеям самарян: уверование в Иисуса самарянки (Иоан. 4, 9 - 29) и даже хананеянки (Мат. 15, 22 - 28); притча о добром самарянине, в отличие от бессердечных иудейских священника и левита (Лук. 10, 30 - 36); благодарность именно самарянина - в отличие от девяти иудеев-соплеменников - за излечение от проказы (Лук. 17, 12 - 18).
  Однако, если бы дело заключалось только в связи прозвища "Христос" с помазанием в священники, то и христианства не было бы, так как не было бы и казни Иисуса из Назарета - за покушение на иудейское священство римляне вряд ли бы распяли еврея, по-своему трактующего иудейскую религию: первосвященники в Иудее и без того менялись, как сандалии (за время жизни Иисуса их сменилось до пяти человек, если включать и Каиафу 2 ). Об этом есть красноречивая фраза в Новом Завете о том, что Каиафа "был на тот год первосвященником" (Иоан. 18, 13) - не "в то время", а "на тот год", будто первосвященники менялись каждый год.
  3. Причина казни Иисуса.
  Так за что же распяли Иисуса?
  Любой христианин знает, что "первосвященники предали Его из зависти" (Мар. 15, 10; то же: Мат. 27, 18). Если это и так, то зависть - это лишь мотив "первосвященников" 3 , но не конкретное преступление Иисуса, за которое он был казнен римлянами. Тем не менее, обвинение в зависти предполагает, что первосвященники были необъективны к Иисусу, придирались к нему, искали повод к суду над ним, а самого преступления как будто и не было. И обвинение в богохульстве может показаться в связи с этим притянутым за уши, и казнь за него - слишком суровым наказанием. Чтобы убедиться, что это не так, достаточно вспомнить, что впоследствии делали сами христиане: тысячи людей были зверски казнены святой инквизицией (и не только ею) не то, что за богохульство, а за малейшее отклонение от понимания тех или иных принципов христианства, за ересь. Так вот, у иудейских священников были вполне реальные причины, и без богохульства, для суда над Иисусом. Одна из них - дебош в храме.
  Речь идет о том, что произошло за пару дней до казни: "И вошел Иисус в храм Божий и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей, и говорил им: написано: "дом Мой домом молитвы наречется"; а вы сделали его вертепом разбойников 4 " (Мат. 21, 12 - 13). Попробуем представить, что в христианский храм ворвется толпа, и ее предводитель с криком: "Вертеп разбойников!", - учинит разгром киоска по продаже христианской атрибутики и литературы. Что сделали бы прихожане? Вызвали бы представителей правопорядка, а то и побили бы хулиганов - в наше гуманное время нарушитель отделался бы не столь суровым наказанием, как распятие. А ведь "столы меновщиков и скамьи продающих" в Иерусалимском храме в действительности располагались не внутри здания (как ныне киоски в церквях и костелах), а снаружи - на дворе храма! Неудивительно, что "первосвященники и книжники... вознегодовали" (Мат. 21, 15). Впрочем, возмущались они, конечно, по другой причине, несравненно более важной (возможно, поэтому оценка ими дебоша прошла мимо внимания евангелиста): восхвалением Иисуса, как царя ("осанна Сыну Давидову!"), но об этом подробно будет сказано ниже.
  Почитаем же, наконец, что было написано на табличке, прибитой на кресте над головой Иисуса. "И поставили над головою Его надпись, означающую вину Его: Сей есть Иисус, Царь Иудейский" (Мат. 27, 37). "И была надпись вины Его: Царь Иудейский" (Мар. 15, 26). "И была над Ним надпись, написанная словами Греческими, Римскими и Еврейскими: Сей есть Царь Иудейский" (Лук. 23, 38).
  Итак, пора уже назвать второе назначение помазания: возведение в должность царя.
  В кратких наставлениях, которые Бог дал Моисею относительно царской власти, помазание не оговаривается (Втор. 17, 14 - 20) - в отличие от назначения на должность священников, процедуре помазания которых уделено много внимания. Тем не менее, первые еврейские цари, Саул и Давид, были помазаны на царство пророком Самуилом путем возлияния елея на голову избранника (1 Цар. 10, 1; 16, 13). И таким образом, помазание в цари стало законом на основании прецедента. Примечательно, что в упомянутых случаях для помазания использовался простой елей, а не священное миро, помазание же, как и положено, производилось пророком от имени Бога - в соответствии с Писанием (Втор. 17, 15), однако тайно, если не сказать тайком, наедине с помазываемым (1 Цар. 9, 27), или в узком семейном кругу (1 Цар. 16, 13), и задолго до начала царствования (особенно в случае с Давидом). Кстати, тут используется слово "помазанник" (1 Цар. 12: 3, 5; 16, 6), а точнее, "помазанник Господа" (1 Цар. 24, 11).
  Разумеется, "надпись вины" осужденного не всегда означает, что он был именно в этом повинен: ведь не всегда суд выносит праведный приговор. Тем более, общеизвестно, что суд, осудивший Иисуса, был как раз неправедным, так как подвергся сильнейшему давлению иудейских священников и иудейского народа, кричавших: "Распни его!" (Мар. 15: 13, 14; то же: Мат. 27: 22, 23; Лук. 23: 18, 21, 23; Иоан. 19: 6, 15). Но в одном ли этом давлении было дело? Разберёмся сначала с естественным вопросом: а судьи - кто?
  4. Понтий Пилат и Ирод - судьи Иисуса.
  Благодаря популярности романа М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита", все знают о роли Понтия Пилата в осуждении Иисуса на смерть: мягкости и нерешительности этого прокуратора Иудеи. В общем-то, о том же можно прямо прочитать и в Евангелиях. Лучше всего выражена эта нерешительность Пилата в эпизоде с умыванием рук: "Пилат, видя, что ничто не помогает, но смятение увеличивается, взял воды и умыл руки пред народом, и сказал: невиновен я в крови Праведника Сего; смотрите вы" (Мат. 27, 24). Но тут нельзя не учитывать одну общеизвестную особенность власть имущих: не всё, что делает, а тем более, говорит политик, можно понимать буквально, принимать за чистую монету. Наоборот! В этом ракурсе должны настораживать популистские приёмы, направленные к чувству, а не разуму народа и читателя. И тут интересно рассмотреть не только обращение Пилата к народу за "помощью" в суде над Иисусом, которое хорошо известно, а остающееся обычно вне поля зрения обращение к Ироду.
  Но, прежде всего, следует разобраться, что это за Ирод, который принимал участие в исследовании вины Иисуса? Не тот ли это самый, который хотел погубить Иисуса ещё в младенчестве? Оказывается, не тот, а - его сын.
  В Евангелиях должностное положение Ирода, здравствовавшего во времена служения Иисуса, определено таким образом: "Ирод четвертовластник 5 " (Мат. 14, 1), "царь" (Мар. 6, 14), но в Галилее (Мар. 6, 21), "Ирод был четвертовластником в Галилее" (Лук. 3, 1).
  От того, что Марк ошибочно назвал этого Ирода царём (Мар. 6, 14), создаётся впечатление, что речь идёт всё ещё о царе Ироде Великом, который хотел погубить Иисуса в младенчестве. Однако, описание Марком взаимоотношений этого Ирода-царя с Иродиадой и казни им Иоанна-крестителя (Мар. 6, 17 - 18) совпадает с аналогичным описанием Матфеем и Лукой того же факта, но об "Ироде четвертовластнике" (Мат. 14, 3 - 4; Лук. 3, 19 - 20) 6 . Да и о том, что Ирод Великий умер задолго до казни Иисуса, ещё в его младенчестве, написано прямо: "По смерти же Ирода, - се, Ангел Господень во сне является Иосифу в Египте и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и иди в землю Израилеву, ибо умерли искавшие души Младенца. Он встал, взял Младенца и Матерь Его и пришел в землю Израилеву. Услышав же, что Архелай царствует в Иудее вместо Ирода, отца своего, убоялся туда идти; но, получив во сне откровение, пошел в пределы Галилейские и пришед поселился в городе, называемом Назарет" (Мат. 2, 19 - 23). А Галилеей как раз управлял Ирод в качестве четвертовластника.
  Вот теперь посмотрим, как обелены в Евангелиях, изображены как бы непричастными к казни Иисуса не только римский наместник Иудеи, прокуратор Понтий Пилат, но и иудейский начальник области, в которой жил Иисус, четвертовластник Ирод (а виноватыми остались, разумеется, только иудеи).
  "И, узнав, что Он из области Иродовой, послал Его к Ироду, который в эти дни был также в Иерусалиме. Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался, ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нем, и надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо, и предлагал Ему многие вопросы, но Он ничего не отвечал ему. Первосвященники же и книжники стояли и усильно обвиняли Его. Но Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату. И сделались в тот день Пилат и Ирод друзьями между собою, ибо прежде были во вражде друг с другом. Пилат же, созвав первосвященников и начальников и народ, сказал им: вы привели ко мне Человека Сего, как развращающего народ; и вот, я при вас исследовал и не нашел Человека Сего виновным ни в чем том, в чем вы обвиняете Его; и Ирод также, ибо я посылал Его к нему; и ничего не найдено в Нем достойного смерти" (Лук. 23, 7 - 15).
  Если о Понтии Пилате ничего узнать из Евангелий нельзя, кроме описания его участия в суде над Иисусом, как благородного и справедливого, мягкого и нерешительного судьи (который, тем не менее, отдал солдатам осуждённого Иисуса на избиение и насмехательство - Мат. 27, 27 - 31), то о четвертовластнике Ироде имеются в Евангелиях два эпизода, недвусмысленно рисующих его, как ни во что не ставящего жизнь своих подданных: казнь Иоанна Крестителя в качестве награды за танец - при том, что Ирод якобы ценил Иоанна (Мар. 6, 20), и желание Ирода убить Иисуса, за что тот назвал его лисицей (Лук. 13, 31 - 32). Да, и только что описанная сцена "суда" Ирода над Иисусом красноречива: "уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду". Светлая одежда символизирует праведность. Таким образом, Евангелие показывает, что Ирод якобы подчеркнул именно это качество Иисуса (тем более, что Иродом "ничего не найдено в Нем достойного смерти"). Однако, совершенно ясно, что сделал он это в насмешку - в отместку за нежелание Иисуса продемонстрировать хоть какое-нибудь чудо в подтверждение этой своей праведности. Последовательность действий Ирода не оставляет в этом никаких сомнений: обрадовался Иисусу, ожидая увидеть от него чудеса; не получив подтверждений чудотворства Иисуса, уничижил и насмеялся над ним; и только после этого одел в светлую одежду. И это вполне в духе насмешки: вот, мол, какой "праведник", который ничем не подтвердил своё звание! Вспомним, что аналогично поступил и Понтий Пилат: его воины "раздев Его, надели на Него багряницу; и, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову и дали Ему в правую руку трость; и, становясь пред Ним на колени, насмехались над Ним, говоря: радуйся, Царь Иудейский!" (Мат 27, 28 - 29). Разоблачив обвиняемого как лжеправедника и лжецаря, Ирод и Пилат облачили его, соответственно, в одежду праведника и царя - однозначно, в насмешку. Показательно, что этим актом иудейский правитель указал на религиозную несостоятельность Иисуса, а римский - на политическую. Каждый - в силу своей компетенции. Очень логично! Заметим попутно, если бы, наоборот, обвинения Иисуса первосвященниками перед Иродом и Пилатом были несостоятельны и не доказаны, то нелепо выглядели бы... сами обвинители. Их бы, конечно, не унижали, но и Иисуса оставили бы в покое.
  Сделав умозаключения о характере судей, основанные на Евангелиях, посмотрим, что о них говорится в небиблейской исторической литературе.
  У Иосифа Флавия прокуратор Понтий Пилат изображён совсем не так благолепно, как в Евангелиях.
  В начале своего прокураторства он привёл войско на зимнюю стоянку в Иерусалим. При этом на знамёнах были изображения императора. Пилат отлично знал, что по иудейскому закону изображения людей запрещены, и поэтому никогда прежде римские войска не входили в святой город с такими знамёнами (разумеется, в мирное время). И хотя это было сделано им ночью, очевидно, чтобы не раздражать жителей Иерусалима, тем не менее, горожане узнали об этом и предпочли буквально лечь (безоружными) под мечи солдат, но не допустить святотатства. Тогда Понтий Пилат, поражённый такой самоотверженностью иудеев, отменил неизбежную резню, и знамёна были удалены из города (ИД, XVIII, 3, 1). Данный эпизод вслед за Иосифом Флавием расценивается историками как обвинительный против Понтия Пилата: якобы тот вносил знамёна специально "для надругания над иудейскими обычаями". Однако, наоборот, здесь видится, действительная покладистость прокуратора, который, несмотря на собственные интересы, уступил интересам иудеев.
  Второй эпизод противостояния Понтия Пилата с иудеями закончился трагически для последних. На строительство водопровода прокуратор взял средства из храмовой казны, а некоторые противящиеся этому горожане были убиты во время разгона толпы (ИД, XVIII, 3, 2). В оправдание Пилата можно сказать, что деньги были употреблены на доброе дело, а избиение последовало лишь после неповиновения толпы приказу разойтись.
  Однако, однозначно отрицательно изображён Понтий Пилат в случае расправы над самарянами. Те собрались в окрестности Самарии, как потом уверяли представители городского совета, для того, чтобы взойти на священную гору Гаризим с целью найти некие "священные сосуды Моисея", а также "уйти от насилий Пилата". Однако они были вооружены, и прокуратор разбил этот, как он посчитал, повстанческий отряд. Часть горожан была убита, часть бежала, а некоторые пленные были по распоряжению Пилата казнены. В результате жалобы самарян на Пилата тот был отозван в Рим после десяти лет прокураторства (ИД, XVIII, 4, 1 - 2).
  Как видим, прокуратор Иудеи Понтий Пилат был решительным и жёстким, безжалостным защитником римских интересов, но и способным на компромиссы ради них. Поэтому демонстрируемую им благосклонность в отношении Иисуса следует объяснять отнюдь не мягким характером и нерешительностью, как в художественном произведении М.А. Булгакова и Евангелиях, а политической необходимостью.
  Четвертовластник же Ирод, как было показано, ничем и не прикрывал свой цинизм по отношению к Иисусу.
  5. Иисус - царь Иудеи?
  Суд над Иисусом начали священники. Они обвиняли Иисуса в богохульстве, делая упор на том, что он объявлял себя Сыном Бога и Христом (Мат. 26, 63; Мар. 14, 61; Лук. 22: 67, 70; Иоан. 19, 7), подчеркивая при этом второе (помазанный): "Ты ли Христос?" (Лук. 22, 67); "Ты ли Христос, Сын Благословенного?" (Мар. 14, 61). Тем не менее, Пилат, судивший Иисуса с подачи священников и в их присутствии, обвинял его именно в претензии на царство (Мат. 27, 11; Мар. 15, 2; Иоан. 18: 33, 37). И это было еще до криков: "Распни его!". Значит, под помазанным (Христом) подразумевался однозначно царь. Действительно, всего один раз, но написано, что священники, передавая Иисуса на суд Пилату, обвиняли Иисуса в том, что он называет "Себя Христом Царем" (Лук. 23, 2), то есть "помазанным царем".
  Так, в самом ли деле претендовал Иисус на иудейский престол? Или его неправильно поняли, если не сказать, гнусно оболгали? Ведь есть в Евангелиях прямо противоположное свидетельство. Это было, когда Иисус еще проповедовал в Галилее, во время знаменитого насыщения пяти тысяч пятью хлебами: "Иисус же, узнав, что хотят придти, нечаянно 7 взять Его и сделать царем, опять удалился на гору один" (Иоан. 6, 15). Разберемся...
  5.1. Царская родословная Иисуса.
  Да, у Иисуса были как будто законные основания претендовать на царский трон Иудеи. В Библии, в первых же словах Нового Завета, он назван сыном Давидовым, то есть прямым потомком царя Давида (Мат. 1, 1), в подтверждение чего приведены две (различные, между прочим) родословные (Мат. 1, 2 - 16; Лук. 3, 23 - 38). Но эти родословные совершенно бесполезны для Иисуса, так как они (по какой бы причине ни различались) - Иосифа (Мат. 1, 16; Лук. 3, 23), мужа Марии, матери Иисуса, а Иосиф, как известно, не был отцом Иисуса (Мат. 1, 18), им был Святой Дух (Мат. 1, 20; Лук. 1, 35). Однако, об этом знали только Иосиф и Мария (Мат. 1, 19; Лук. 1, 35), да с двенадцати лет - сам Иисус, когда назвал своим отцом того, кому принадлежит храм, то есть - Бога (Лук. 2, 46 - 49). Все остальные же, не зная этой семейной тайны и считая Иосифа отцом Иисуса, так и говорили об Иисусе: "Не плотников ли Он сын?" (Мат. 13, 55); "Не Иосифов ли это сын?" (Лук. 4, 22); "Не Иисус ли это, сын Иосифов, Которого отца и мать мы знаем?" (Иоан. 6, 42).
  Традиционно считается, что эти родословные и не должны рассматриваться, как, так сказать, паспортные данные Иисуса; они, мол, лишь фигурально указывают на возможность Иисусом осуществить предсказание, высказанное от имени Бога еще современником Давида, его штатным (придворным) пророком Нафаном: "Будет непоколебим дом твой и царство твое на веки пред лицем Моим, и престол твой устоит во веки" (2 Цар. 7, 16). Поскольку царство, а вместе с ним и дом (династия) Давида сотни лет уже, как были поколеблены вавилонским пленом, затем персидским владычеством, греческим и римским (с небольшим - Маккавейским - перерывом между последними, но без восстановления династии Давида), а слова Господа должны ведь непременно сбыться, то ожидание истинного царя (помазанного царя, мессии, христа - но непременно из дома Давида) накрепко засело в сознание еврейского народа. А поскольку последующие пророки в своих книгах утверждали главенство духовного совершенства перед формальным исполнением закона, то, чтобы стать мессией достаточно было, получается, и одного только духовного родства с Давидом.
  5.2. Царское пророчество о Иисусе.
  И вот, какие пророческие слова были сказаны Ангелом Гавриилом: "И вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус; Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего; и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова вовеки, и Царству Его не будет конца" (Лук. 1, 31 - 33). Речь, как видим, в отношении Иисуса Христа однозначно шла только как о претенденте на престол Давида, то есть как о царе дома Иакова (Израиля). И только! Ни о каком царстве над миром, а тем более небесном царстве, и намека в пророчестве Ангела Гавриила не было! Но даже в том, о чем речь шла, Ангел Гавриил совершенно ошибся: так и не дал Иисусу "Господь Бог престол Давида", и не пришлось ни дня Иисусу "царствовать над домом Иакова", а не то что "вовеки", причем, не то что формально, но даже фигурально, то есть духовно! Уже почти две тысячи лет, то есть двадцать веков (уже можно считать, что "вовеки"), дом Иакова, евреи, не ощущают над собой царствование Иисуса Христа, и более трех тысячелетий живут под царствованием непосредственно Бога по законам Бога, полученным ими через Моисея...
  Тем не менее, не успел Иисус родиться, как его уже назвали и царем и помазанным. Когда волхвы спросили: "Где родившийся Царь Иудейский?" (Мат. 2, 2), Ирод задал этот же вопрос первосвященникам и книжникам народным по-иному: "Где должно родиться Христу?" (Мат. 2: 2, 4). Поскольку речь шла об одном и том же лице, то справедливо будет предположить, что Христос и Царь Иудейский - одно и то же, во всяком случае, в понимании Ирода.
  Но Ирод, разумеется, не указ верующим (христианам) в доказательстве того, что Иисус - это Христос и царь. Зато "указ", и в прямом смысле - так называемое завещание Иакова, то есть возвещенное им на смертном одре предсказание своим сыновьям (двенадцати коленам) их будущего (Быт. 49), и в частности, Иуде: "Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов" (Быт. 49, 10). Это предсказание непосредственно коснулось Ирода и роковым образом отразилось на судьбе Иисуса.
  Слова праотца можно понимать и так (христианская трактовка), что некий Примиритель "приидет" только тогда, когда "отойдет скипетр от Иуды", то есть когда родом царя Давида из колена Иуды (а именно он основал династию царей Иудеи) будет утрачена царская власть 8 . Строго говоря, это произошло еще в результате вавилонского плена, и покорение народов (в том числе, иудейского) Вавилоном, в результате чего был утрачен скипетр Иудой, и должно быть признано исполнением предсказания. Но вернемся к христианской трактовке. После более чем четырехвекового перерыва в Иудее вновь появился собственный, еврейский царь (142 г. до н. э.), но он, Маккаквей (Хасмоней), был не из рода Давида. Таким образом, "скипетр от Иуды и законодатель от чресл его" отошел еще раз. В 37 г. до н. э. во время римской оккупации царем стал Ирод (в общем-то, он ее, эту оккупацию, восстановил, изгнав персов из Иудеи). Но он был, как уже говорилось (пример ""Мудрые" волхвы" главы 5 "Перевод и редактирование"), не только не из рода Давида, не только не иудей (в строгом смысле, из колена Иуды), но даже и не еврей! Следовательно, скипетр не только отошел "от Иуды", но и перешел к чужаку. Вот почему в царствование Ирода и его наследников евреи должны были особенно страстно ожидать прихода Примирителя. И стоило только объявиться претенденту...
  Какие еще есть основания считать Иисуса царем, то есть помазанным, то есть Христом?
  5.3. Возвещение Иисуса царем.
  Об этом впервые, в самом начале его служения, сказал Иисусу один из его первых учеников, Нафанаил: "Равви! Ты - сын Божий, Ты - Царь Израилев" (Иоан. 1, 49). Отметим, что Иисус отнесся к этому, как к должному: "Ты веришь... увидишь больше сего" (Иоан. 1, 50). И это было, подчеркнем, в самом начале его служения.
  То же было и в последние дни жизни Иисуса, а точнее, за несколько дней до распятия. Когда он въезжал на осле в Иерусалим, то его ученики, оказывая ему царские почести, "постилали одежды свои по дороге" (Лук. 19, 36). В Мат. 21, 8 и Мар. 11, 8 написано, что это делали многие из народа. Но, главное, что при этом: "Народ же... восклицал: осанна Сыну Давидову" (Мат. 21, 9); "Благословенно грядущее во имя Господа царство отца нашего Давида!" (Мар. 11, 10); "Благословен Царь грядущий во имя Господне!" (Лук. 19, 38); "Осанна! благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев!" (Иоан. 12, 13).
  В Ветхом Завете, сюжеты которого поразительно часто вдохновляли авторов Нового Завета, имеется всего один эпизод с постиланием одежд, следовательно, только он и мог послужить прототипом (пророчеством) для сцены с постиланием одежд Иисусу. Этот эпизод описан в главе 9 Четвертой Книги Царств.
  Ииуй служил военачальником при царе Израильского царства Иораме. Неожиданно к нему явился слуга пророка Елисея (ученика знаменитого пророка Илии; а с Илией, кстати говоря, сравнивается Иоанн-креститель, предтеча Иисуса Христа) и помазал елеем голову этого военачальника со словами: "так говорит Господь, Бог Израилев: "помазую тебя в царя над народом Господним, над Израилем"". Узнав об этом, остальные военачальники, товарищи Ииуя, "поспешили они, и взяли каждый одежду свою, и подостлали ему на самых ступенях, и затрубили трубою, и сказали: воцарился Ииуй!" После этого Ииуй осуществил государственный переворот, убив царя Иорама, семьдесят его братьев и "всех оставшихся из дома Ахава... и всех вельмож его, и близких его и священников его", "так что совсем истребил его". (4 Цар. 9: 5, 6, 12, 13, 24; 10: 7, 11, 17). А все это было осуществлено, чтобы исполнилось "слово Господне" о нечестивом израильском царе Ахаве, отце Иорама, которого и сверг Ииуй: "Вот, Я наведу на тебя беды, и вымету за тобою и истреблю у Ахава мочащегося к стене и заключенного и оставшегося в Израиле... Кто умрет у Ахава в городе, того съедят псы; а кто умрет на поле, того расклюют птицы небесные. Не было еще такого, как Ахав, который предался бы тому, чтобы делать неугодное пред очами Господа... он поступал весьма гнусно, последуя идолам..." (3 Цар. 21: 17, 21, 24, 25).
  Постилание одежд под ноги Ииуя - не единственный привет Иисусу из Ветхого Завета. Надо знать, почему и как Иисус воссел на осла, чтобы не сомневаться в царских (в самом обычном, приземленном смысле) притязаниях Иисуса.
  5.4. Царская поездка Иисуса на осле.
  Садясь на осла и направляясь на нем в Иерусалим из рядом расположенного поселка у горы Елеонской (Мат. 21, 1), Иисус лишь целенаправленно исполнил пророчество пророка Захарии: "Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се, Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной" (Зах. 9, 9). В этом стихе речь у пророка идет, как видим, о вполне земном царе Иерусалима (царе государства Иудея со столицей Иерусалимом), и только. Это видно и из того, что чуть ниже Захария заключает: "И спасет их Господь Бог их в тот день, как овец, народ Свой" (Зах. 9, 16). А "народ Свой" - еврейский народ.
  Не мог не знать Иисус и источник вдохновения пророка Захарии (а все пророки опирались, по меньшей мере, на Пятикнижие): завещание Иакова-Израиля своим сыновьям, в частности, Иуде. "Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов. Он привязывает к виноградной лозе осленка своего, и к лозе лучшего винограда сына ослицы своей" (Быт. 49, 10 - 11). Правда, тут "осленок" и "сын ослицы" - одно и то же, всего лишь элементы простейшего параллелизма. Пророк же в поэтическом экстазе (или переводчик в его отсутствие) разделил "сына ослицы" на собственно ослицу и на ее сына, а Иисус воспринял это настолько буквально (вспомним, как Иисус серьезно относился к Писанию: "Ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все", - Мат. 5, 18), и потребовал себе как ослицу, так и ее сына: "Пойдите в селение, которое прямо перед вами; и тотчас найдете ослицу привязанную и молодого осла с нею; отвязавши, приведите ко Мне" (Мат. 21, 2)!
  Не следует полагать, что осел был просто средством передвижения, облегчившим путь Иисуса в Иерусалим. Ведь расстояние от горы Елеонской до Иерусалима совсем небольшое, о чем сказано так: "они возвратились в Иерусалим с горы, называемой Елеон, которая находится близ Иерусалима, в расстоянии субботнего пути" (Деян. 1, 12), а субботний путь составляет всего около километра.
  Об ориентированности Иисуса на пророчество Захарии недвусмысленно говорит совпадение не только действий, но и собственных слов Иисуса со словами Захарии, которое, учитывая великолепное знание Иисусом Священного Писания, не может быть случайным. Сравним: "Найдите ослицу привязанную и молодого осла с нею", - слова Иисуса; "Сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной", - слова Захарии. Не правда ли, и там, и там ослица и молодой осел - такое странное сочетание транспортных средств для короткой поездки одного человека - никак не может быть случайностью. Да, и евангелисты, описывая этот эпизод, оправдывают его именно необходимостью соответствовать вышеприведенному пророчеству Захарии (Мат. 21, 4 - 5; Иоан. 12, 14 - 15).
  Чтобы оценить такое "исполнение" пророчества достаточно сравнить его, например, с выигрышем в лотерею по заранее известным номерам билетов. А еще лучше сравнить с хорошо сыгранной ролью в спектакле, автор которого - Захария.
  Показательно, что Книга Пророка Захарии - предпоследняя в Ветхом Завете. Получается, что Ветхий Завет заканчивается пророчеством о въезде царя в Иерусалим на двух ослах, и Новый Завет начинается с точного исполнения этого пророчества! Однако, очарование Божественной предопределенностью портит не столько то, что ослы были украдены учениками по наущению Иисуса (Мат. 21, 2 - 3; Мар. 11, 2 - 3; Лук. 19, 30 - 31), и не то, что евангелисты запутались в количестве ослов (два или один, даже в их интерпретации пророчества!), а то, что, не будь пророчества, Иисус вошел бы в царский город, как обычно, пешком. Прекрасно зная Писание, Иисус сел на осла (или на двух!) лишь для того, как мы видим, чтобы добросовестно соответствовать каждой его букве.
  Только не надо думать, что поездка на осле - нечто унизительное для того, кто претендует на высшую власть; мол, то ли дело - быстроногая лошадь или величественный верблюд. Наоборот, согласно Библии, осел, а именно молодой осел, как в Евангелиях (Мат. 21, 2 - 7; Мар. 11, 2 - 4; Лук. 19, 30 - 33; Иоан. 12, 14) - признак власти. В Книге Судей при упоминании сыновей и внуков высших начальников (судей) подчеркивается, что они передвигались на молодых ослах (Суд. 10, 4; 12, 14), а сами начальники - на белых ослицах (Суд. 5, 9 - 10). Да, и пророчество Захарии - тому подтверждением. А Иисус как раз считал себя судьей Израиля: "Когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых" (Мат. 19, 28); "Ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну" (Иоан. 5, 22). Есть, правда, заявления Иисуса и противоположного характера: "Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него" (Иоан. 3, 17). Но тут "судить" использовано в контексте "осуждать". Это видно и из следующего заявления Иисуса: "Я не сужу никого. А если и сужу Я, то суд Мой истинен, потому что Я не один, но Я и Отец, пославший Меня" (Иоан. 8, 15 - 16).
  И разве способ продвижения Иисуса к славе и кресту столь уж существенен? Но, оказывается, это далеко не единственная мелочь, на которую обратили внимание авторы Евангелий при штудировании пророчеств бедного Захарии! "Тридцать серебренников" (Зах. 11, 12); "в церковное хранилище" (Зах. 11, 13); "для горшечника" (Зах. 11, 13); "Которого пронзили" (Зах. 12, 10)... - всё из Книги Пророка Захарии, что, как известно, исполнилось в Новом Завете, в Евангелиях.
  5.5. Восприятие Иисуса себя царем.
  Итак, народ приветствовал вхождение Иисуса в Иерусалим, как царя.
  И если бы дело заключалось только в восприятии Иисуса учениками, а вслед за ними народом, как царя, помазанного (Христа), то это было бы полбеды. Ведь он вполне мог и сейчас, как тогда в Галилее, по крайней мере, сбежать. Напомним: "Иисус же, узнав, что хотят придти, нечаянно взять Его и сделать царем, опять удалился на гору один" (Иоан. 6, 15). Но в ответ на благоразумные просьбы фарисеев: "Учитель! запрети ученикам Твоим", - Иисус ответил воистину по-царски: "Сказываю вам, что если они умолкнут, то камни возопиют" (Лук. 19, 39 - 40). Аналогично ответил Иисус и на негодование первосвященников и книжников, когда дети в храме восклицали в его адрес: "Осанна Сыну Давидову" (Мат. 21, 15). Он сказал: "Да! разве вы никогда не читали: из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу?" (Мат. 21, 16). Нет никаких сомнений, что Иисус сам себя считал царем, помазанным, Христом.
  Нельзя не отметить, что Иисус очень неудачно для себя, но имея в виду других, выбрал эту поразительную по силе и величию цитату из Ветхого Завета о камнях, которые "возопиют". Вот она, полностью: "Вот, душа надменная не успокоится, а праведный своею верою жив будет. Надменный человек, как бродящее вино, не успокаивается, так что расширяет душу свою как ад, и как смерть он ненасытен, и собирает к себе все народы и захватывает себе все племена. Но не все ли они будут произносить о нем притчу и насмешливую песнь: "горе тому, кто без меры обогащает себя не своим, - на долго ли? - и обременяет себя залогами!" Не восстанут ли внезапно те, которые будут терзать тебя, и не поднимутся ли против тебя грабители, - и ты достанешься им на расхищение? Так как ты ограбил многие народы, то и тебя ограбят все остальные народы за пролитие крови человеческой, за разорение страны, города и всех живущих в нем. Горе тому, кто жаждет неправедных приобретений для дома своего, чтобы устроить гнездо свое на высоте и тем обезопасить себя от руки несчастия! Бесславие измыслил ты для твоего дома, истребляя многие народы, и согрешил против души твоей. Камни из стен возопиют и перекладины из дерева будут отвечать им: "горе строящему город на крови и созидающему крепости неправдою!"" (Авв. 2, 4 - 12).
  Из каких бы благих побуждений Иисус не возбуждал в окружающих представление о себе, как о царе, на какое бы царство - от мира сего или от мира не сего (Иоан. 18, 36) - он не претендовал, а в глазах власть предержащих он был бунтовщиком, борющимся за реальную царскую власть, подбивающим народ к восстанию против существующей власти. Ведь и они, прежде всего, священники, читали Четвертую Книгу Царств, ее главу 9, и знали, к чему приводит постилание одежд под ноги незаконно вступающего во власть царя. Очевидно же, что и народ, кричавший "осанна!", воспринимал Иисуса, как реального царя реального царства, а отнюдь не небесного. Это настолько важный момент в судьбе Иисуса, как "помазанного" (Христа), что нелишним будет повторить цитаты, и выделить шрифтом в них прямолинейные указания на царя еврейского государства : "Народ же... восклицал: осанна Сыну Давидову" (Мат. 21, 9); "Благословенно грядущее во имя Господа царство отца нашего Давида!" (Мар. 11, 10); "Благословен Царь грядущий во имя Господне!" (Лук. 19, 38); "Осанна! благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев!" (Иоан. 12, 13).
  Так, как же тогда понимать то, что "Иисус же, узнав, что хотят придти, нечаянно взять Его и сделать царем, опять удалился на гору один" (Иоан. 6, 15), если с первого до последнего дня своего служения он, как мы выяснили, претендовал на царскую власть в Иудее? Ответ, очевидно, будет такой: одно дело - претендовать, другое - реализовать претензию. Одно дело, когда его, еще малоизвестного чудотворца, находящегося "на ту сторону моря Галилейского" (Иоан. 6, 1), за сотню километров от столицы, неожиданно для него хотели провозгласить царем. Другое дело - торжественный въезд в святой город накануне главного государственного праздника (Пасхи), когда к храму стекается народ со всей Иудеи (и не только), да еще сразу после сделавшего его знаменитым воскрешения Лазаря 9 ... Быть пешкой в чужой игре, или ферзем в своей - вот в чем вопрос!
  5.6. Реакция властей (священников и римлян) на притязания Иисуса на царство.
   Дополнительная напряженность ситуации состояла в том, что во времена деятельности Иисуса (30-е годы н. э.) в Иудее вообще не было царя - с 6 г. н. э. она являлась провинцией римской империи, включённой в состав Сирии. Дело в том, что после смерти Ирода Великого в 4 г. до н. э. (то есть за 4 года до рождения Иисуса - исторический факт), того самого Ирода, который якобы хотел убить только что родившегося Иисуса, страна была поделена между сыновьями Ирода, согласно его завещанию, утвержденному Римом. Этнархом (правителем этноса, народа, а не царём) над основной территорией, составляющей половину царства Ирода (Идумея, Иудея, Самария), стал Архелай (с обещанием от римского императора получить титул царя при условии хорошего управления), тетрархом в Галилее и Перее - Антипа, тетрархом в Гавланитиде, Трахонее, Батанее и Панеаде - Филипп, а также три города в области Архелая получила сестра Ирода Саломея (ИД, XVII: 8, 1; 11, 4). Однако через десять лет неудачного правления Архелай, так и не добившийся царства, был смещён римлянами и отправлен в ссылку, а его территория превращена в провинцию и присоединена к Сирии (ИД, XVII, 13: 2, 5). Кстати, именно в ходе этого переподчинения и была осуществлена перепись, известная по Евангелию от Луки 10 (но перепись не населения, а имущества населения) Квиринием, посланным в Сирию и Иудею специально для этого, а также для конфискации имущества Архелая (ИД, XVII, 13, 5; XVIII, 1, 1). В Новом Завете также упоминается некий воспротивившийся переписи Иуда Галелиянин, который "во время переписи... увлек за собой довольно народа" (Деян. 5, 37), и о том же подробно рассказывает Иосиф Флавий (ИД, XVIII, 1, 1). Упомянутый Матфеем и Лукой "Ирод четвертовластник" (Мат. 14, 1; Лук. 3, 1) - это сын Ирода Великого, Ирод Антипа.
  Для римлян претензия Иисуса на царство не была каким-то экзотическим явлением. Они отлично знали, чем это грозит, особенно в Иудее. Ещё во время смены правления после смерти Ирода Великого объявлялись десятки "царей", возглавлявших восстания против римлян, и даже один самозванец, выдававший себя за чудом спасшегося от казни сына Ирода Великого (ИД, XVII, 12, 1 - 2). Иосиф Флавий, приведя конкретные примеры "царей" (ИД, XVII, 10, 5 - 7), заключает: "Тем временем Иудея была полна разбойничьих шаек. Где только ни собиралась толпа недовольных, она тотчас выбирала себе царя, на общую гибель. Правда, эти цари наносили римлянам незначительный вред, зато свирепствовали среди своих собственных единоплеменников" (ИД, XVII, 10, 8). Римляне жестоко подавляли подобные выступления против них. В частности, из зачинщиков "было казнено (через пригвождение к кресту) две тысячи человек" (ИД, XVII, 10, 10)...
  Так что судьба Иисуса была предрешена и без содействия "первосвященников", и без криков "распни его!".
  Итак, в случае с Иисусом речь шла не просто о замене одного царя другим, а о перемене политического устройства страны в ущерб Риму. Как иначе мог воспринимать римский правитель Иудеи слова Иисуса об изгнании князя мира, как не угрозу римскому кесарю (князю мира) и, следовательно, конкретно своему положению: "Ныне князь мира сего изгнан будет вон" (Иоан. 12, 31)? А если бы римлянин еще и прочитал завещание Израиля о "Примирителе" и "покорности народов"!.. Напомним, что именно Римская империя на тот исторический момент правила всем обозримым миром, практически всеми народами. А ведь эти роковые слова были произнесены Иисусом в Иерусалиме как раз накануне его ареста и казни! Вернее, следует сказать так: как раз после этих роковых слов и был арестован, осужден и казнен Иисус. Он будто специально, грубо говоря, нарывался на неприятности...
  Первыми осознали опасность восстания священники, которые лучше других должны были представлять обстановку в стране (они несомненно лучше римлян знали и предысторию проблемы мессианства): "Если оставим Его так, то все уверуют в Него, - и придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом 11 . Один же из них, некто Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал им: вы ничего не знаете, и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб" (Иоан. 11, 48 - 50). "Фарисеи же говорили между собою: видите ли, что не успеваете ничего? весь мир идет за ним" (Иоан. 12, 19). "Они настаивали, говоря, что Он возмущает народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места" (Лук. 23, 5).
  Когда же через тридцать три года (в 66 г.) началось реальное, а не мифическое, восстание евреев против Рима (так называемая Иудейская война, спровоцированная римскими властями неуважением к иудейской религии), то были распяты тысячи мужчин, убиты тысячи женщин и детей (разъяренные упорным сопротивлением евреев, римляне никого не щадили), и закончилось это в 70 г. разрушением храма и рассеянием евреев по миру (в основном, в качестве рабов). Первосвященник Каиафа как в воду глядел, говоря о том, что весь народ погибнет: "Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал..." (Иоан. 11, 51). То есть даже христианский автор Евангелия утверждает, что иудейские священники действовали по воле Бога: первосвященник предсказал. Разумеется, было бы наивностью усмотреть в этом признании объективный взгляд на неизбежное, ибо: "невозможно не придти соблазнам; но горе тому, чрез которого они приходят" (Лук. 17, 1). "Сын Человеческий идет по предназначению; но горе тому человеку, которым Он предается" (Лук. 22, 22).
  Впрочем, не надо было быть ни пророком, ни первосвященником, чтобы понимать, к чему приведет чья-то претензия на верховную власть в Иудее. Достаточно было просто вспомнить, как за три десятилетия до того римляне казнили на крестах две тысячи наиболее активных сторонников лжецарей, претендовавших на трон Иудеи сразу после смерти Ирода Великого.
  Вот почему священники, опередив римские власти Иудеи, спешно арестовали Иисуса и судили его.
  На священническом суде Иисус признал, в конце концов, что он считает себя реальным Сыном Бога, сидящим рядом с Богом (Мат. 26, 64; Мар. 14, 62; Лук. 22, 69 - 70). А это по иудейскому закону - богохульство, за что полагалась смертная казнь: "Хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество. Пришлец ли, туземец ли станет хулить имя Господне, предан будет смерти" (Лев. 24, 16). Смертный же приговор в то время мог быть приведен в исполнение только с разрешения римских властей (Иоан. 18, 31). Поэтому дело было передано им.
  Римский прокуратор Иудеи Понтий Пилат строил обвинение против Иисуса именно на том основании, что народ считал Иисуса претендующим быть царем: "Которого вы называете Царем Иудейским" (Мар. 15, 12).
  В том, что Иисус называет "Себя Христом Царем" (помазанным царем), римлянина убедили священники (Лук. 23, 2). И первый вопрос, который прокуратор задал обвиняемому: "Ты Царь Иудейский?" (Мат. 27, 11; Мар. 15, 2; Лук. 23, 3; Иоан. 18, 33). Хотя Пилат быстро разобрался, что сам Иисус ни в чем таком антиримском не виновен (Мат. 27: 18, 23, 24; Мар. 15: 10, 14; Лук. 23: 4, 14, 20, 22; Иоан. 18, 38; 19: 4, 5, 6, 12), так как тот, будучи по природе идеалистом, а не политиком, реальной опасности для Рима не представлял.
  Формально лишь претензия Иисуса на царство и интересовала римского начальника, и он добивался признания Иисуса только в этом, повторяя вопрос: "Итак Ты Царь?" (Иоан. 18, 37). Даже убедившись в невиновности Иисуса, но вынужденный утвердить смертный приговор, Пилат иначе, как "Царь Иудейский" Иисуса принародно не называл (Мар. 15: 9, 12; Иоан. 19: 14, 15). Даже простые римские воины, которым был отдан осужденный, издевались над Иисусом, как над лжецарем: "насмехались над Ним, говоря: радуйся, Царь Иудейский" (Мат. 27, 29; то же: Мар. 15, 18).
  Что же касается обвинения Иисуса в том, что он называл себя сыном Бога, то священники на этом не настаивали перед Понтием Пилатом. Лишь однажды, исчерпав другие доводы (Пилат дважды сказал: "я не нахожу в нем никакой вины", -Иоан. 19: 4, 6), случайно проговорились: "По закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим" (Иоан. 19, 7). Да, и зачем было об этом сообщать прокуратору? За это римлянин вряд ли бы осудил Иисуса, так как в римской религии, перенятой от греков, наличие сыновей богов, в том числе, от земных женщин - обычное дело. Вот священники и сослались именно на свой закон, а не на римский: "по закону нашему". Как и следовало ожидать, узнав о Божественности Иисуса, Пилат отнюдь не пришел в негодование и, мало того, что не поддержал это обвинение, исходящее от священников, а "услышав это слово, больше убоялся" (Иоан. 19, 8).
  Тем не менее, Пилат отдал Иисуса на смерть. Почему? В чем дело, если он не нашел вины Иисуса?
  Здесь нельзя исключить человеческий фактор в нелогичных действиях Пилата: где нет логики - ищи любовь!
  Дело в том, что Иисуса в его странствиях сопровождали не только ученики, не просто толпы страждущих и любопытных, но и многие жены состоятельных граждан. Среди них была, например, "Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова". Причем женщины эти "служили Ему имением своим" (Лук. 8, 3). Наверное, любому мужу неприятно знать, что его жена бродит неизвестно где, бог знает с кем, да еще растрачивает семейный бюджет. Несомненно, Пилат был в курсе семейной драмы Хузы, домоправителя Ирода, так как Пилат и Ирод не могли не следить за делами друг друга, будучи врагами, тем более, они примирились во время суда над Иисусом: "И сделались в тот день Пилат и Ирод друзьями между собою, ибо прежде были во вражде друг с другом" (Лук. 23, 12). И вот, когда Пилат, поначалу довольно благосклонно относясь к Иисусу, принародно разбирал его дело, намереваясь его отпустить, в судьбу Иисуса вмешалась... жена Пилата: "Между тем, как сидел он на судейском месте, жена его послала ему сказать: не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него" (Мат. 27, 19). Наверное, Пилат тут же представил, что в свите отпущенного на свободу "Царя Иудейского" уже готовится место и для его жены, и быстренько умыл руки: прекрасно видя намерение толпы казнить Иисуса (Мат. 27, 20), стал спрашивать ее мнение (Мат. 27, 21 - 22)...
  5.7. Опасения Иисуса называться Христом.
  Если бы всё было по-другому, если бы народ, включая учеников, не считал Иисуса претендующим быть помазанным царем (Христом), то хотя бы ученики Иисуса могли бы за него вступиться? Почему же не вступились, почему не пытались перекричать священников и остальной "народ" во дворе судилища?
  Совсем не из трусости. А потому что как раз ученики точно знали, что Иисус - он и Христос, он и царь Иудеи, да, конечно, и прежде всего, он Сын Божий.
  Например, перед самым въездом в Иерусалим Иисус рассказал притчу о том, как "некоторый человек высокого рода отправлялся в дальнюю страну, чтобы получить себе царство и возвратиться", а ученики на это прямолинейно "думали, что скоро должно открыться Царство Божие" (Лук. 19, 11 - 12).
  Может быть, они имели в виду "Царство Небесное", а не земное? Нет, когда после воскрешения Иисус являлся ученикам, "говоря о Царствии Божием", они упорно спрашивали его: "Господи, восстановляешь Ты царство Израилю?" (ведь Иисус - Сын Бога, и тогда любое царство под его управлением, в том числе, Израиль - Царство Божие), - на что Иисус лишь пенял ученикам за нетерпение, но не разубеждал (Деян. 1: 3, 6, 7)...
  И точно так же они знали, не могли не знать, что за "Сына Божия" полагается смерть по иудейским законам, а за "помазанного царя (Христа)" - по римским. Почему же они до последнего момента шли за Иисусом? С одной стороны, Иисус был очень сильной личностью, "учил их, как власть имеющий" (Мат. 7, 29), да и пообещал многое и на этом свете: "Идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков" (Мат. 4, 19); и на том свете, да так, что некоторые ученики (сыновья Зеведеевы) стали делить "тот свет" еще на этом (Мат. 20, 20 - 21) - право, как "золотую" гирю Паниковский с Балагановым из "Золотого теленка" И. Ильфа и Е. Петрова! С другой стороны, ученики были, как выше показано, людьми недалекими, а значит, не способными заглянуть вперед: как говорится, торговали - веселились, посчитали - прослезились.
  Теперь, осознавая, что Христос - это помазанный, причем на царство, причем на конкретное земное, несложно догадаться, почему очень часто Иисус старался не афишировать, что он Христос (помазанный царь): не хотел быть наказанным ни со стороны священства, ни со стороны римских властей. Тому достаточно примеров.
  "И Он исцелил многих, страдающих различными болезнями; изгнал многих бесов и не позволял бесам говорить, что они знают, что Он Христос" (Мар. 1, 34).
  "Выходили также и бесы из многих с криком и говорили: Ты Христос, Сын Божий. А Он запрещал им сказывать, что они знают, что Он Христос" (Лук. 4, 41). Стоит обратить внимание, что Иисус не запрещал "им сказывать", что он - Сын Божий.
  Эти два примера приведены первыми только потому, что хронологически именно бесы первыми сообщают читателям Евангелий, да и самому Иисусу, о том, что Иисус - Христос. Это не должно смущать религиозного человека, поскольку "и бесы веруют, и трепещут" (Иак. 2, 19). Но бесы были отнюдь не единственными в этом роде, кто подтолкнул Иисуса претензией на царство, в конце концов, на крест.
  "И запретил им объявлять о Нем" (Мат. 12, 16), как о Христе (Мат. 12: 15, 22, 23).
  "Тогда (Иисус) запретил ученикам Своим, чтобы никому не сказывали, что Он есть Иисус Христос" (Мат. 16, 20).
  "Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Петр сказал Ему в ответ: Ты - Христос. И запретил им, чтобы никому не говорили о Нем" (Мар. 8, 29 - 30).
  "Услышав, что это Иисус Назорей, он начал кричать и говорить: Иисус, Сын Давидов! помилуй меня. Многие заставляли его молчать..." (Мар. 10, 47 - 48). Напомним, что термин "сын Давидов" означает - "сын царя" и, следовательно, претендент на трон Иудеи.
  "Он же спросил их: а вы за кого почитаете Меня? Отвечал Петр: за Христа Божия. Но Он строго приказал им никому не говорить о сем, сказав, что Сыну Человеческому должно много пострадать, и быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками..." (Лук. 9, 20 - 22).
  "Тут Иудеи обступили Его и говорили Ему: долго ли Тебе держать нас в недоумении? если Ты Христос, скажи нам прямо" (Иоан. 10, 24).
  Но поскольку все вокруг всё равно называли его Христом за чудеса, которые он творил, то Иисусу ничего не оставалось, как идти до конца. Да, Иисус и сам нет-нет, да напоминал и ученикам, и народу, что он - Христос (Мат. 23: 8, 10; 24: 5, 23; Мар. 13: 6, 21; Иоан. 4, 25 - 26). Правда, делал он это очень осмотрительно: намеками (Мат. 23: 8, 10), либо среди ближайших учеников (Мат. 24: 5, 23; Мар. 13: 6, 21), либо вообще один на один (Иоан. 4, 25 - 26).
  Иисус очень хорошо знал, чем грозит высокое звание Христа (помазанного царя), и предупреждал учеников о своей трагической участи (Мат. 26, 2). А в последние сутки своей жизни, предчувствуя скорую развязку, Иисус пережил сильные душевные мучения в Гефсимании (Мат. 26, 37 - 42).
  Предание себя на распятие считается трагедией Иисуса. Однако, сознательный подвиг не есть трагедия для самого героя. А вот подвиг, совершенный под диктовку, по принуждению - воистину трагедия!
  Следование Иисуса не внутреннему убеждению (или не только внутреннему убеждению), а так называемым пророчествам о сыне Давидовом, спасителе, помазаннике - и следовало бы считать трагедией Иисуса... Не от осознания своей великой миссии он так мучался (по Библии: скорбел, тосковал, ужасался, находился в борении) в Гефсимании, а от роковой необходимости следовать пророчествам: "Не как Я хочу" (Мат. 26, 39; то же: Мар. 14, 36; Лук. 22, 42). Получается, что человек в Иисусе не хотел, а Бог в нем своим Писанием, своими "пророчествами" требовал, требовал... И человек ради идеи (внушенной ему Писанием) пошел до конца!
  Между прочим, то, что он - Сын Бога, Иисус нисколько не скрывал, наоборот повсюду настаивал на этом, несмотря на, прямо скажем, смертельный риск. Выше говорилось, что по иудейским законам это считалось богохульством, которое каралось смертью. Поэтому: "Не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь себя Богом" (Иоан. 10, 33). Но Иисус не мог не понимать, что римляне, в чьей исключительной власти было казнить, не осудят его за "сына еврейского Бога".
  Очевидно, Иисус знал, кем опаснее называть себя: Сыном Бога или претендентом на трон. Это подтверждает и то, что он не только без опаски называл себя Сыном Бога, но и демонстративно нарушал четвертую (из десяти) заповедь, которая гласит: "Помни день субботний, чтобы святить его... не делай в оный никакого дела" (Исх. 20, 8 - 10). И очень долго всё это сходило ему с рук.
  Но стоило только один раз въехать в Иерусалим под крики толпы, величающей его, как претендента на трон, и тут же Иисус был арестован, осужден и казнен. Да, и на суде Иисус отпирался именно в том, что он Христос, сознавшись полунамеками, что он тот, кто воссядет одесную Бога, то есть Сын Божий (Мат. 26, 63 - 64; Мар. 14, 61 - 62; Лук. 22, 67 - 70); и лишь согласно Евангелию от Марка Иисус прямо признал, что он, по словам первосвященника, "Христос, Сын Благословенного" (Мар. 14, 61 - 62).
  Итак, прозвище Христос рассказало нам, почему Иисус был казнен. И оно же может объяснить неизбежность "воскрешения" Иисуса.
  6. "Воскрешение".
  Прежде всего, следует объяснить, почему слово "воскрешение" взято здесь в кавычки. Это самое знаковое для христиан событие подвергнуто серьезнейшему сомнению в самих Евангелиях! Практически каждый раз, когда Иисус являлся после казни тем людям, кто его хорошо знал, они его не узнавали. Рассмотрим все эти сомнительные явления подробно.
  6.1. Воскресшего Иисуса не узнавали.
  В Евангелии от Матфея об этом прямо не сказано, как, впрочем, не раскрыты и подробности встречи воскресшего Иисуса с женщинами и учениками (Мат. 28: 9 - 10, 16 - 17). Есть, правда, небольшая оговорка, что Иисуса узнали не все его одиннадцать учеников: "И, увидевши Его, поклонились Ему; а иные усумнились" (Мат. 28, 17). Итак: "иные усумнились".
  В более лаконичном Евангелии от Марка так сказано о встрече воскресшего Иисуса с двумя учениками: "После сего явился в ином образе двум из них на дороге, когда они шли в селение" (Мар. 16, 12). Итак: "явился в ином образе".
  В Евангелии от Луки этот эпизод описан весьма подробно (Лук. 24, 13 - 32). В самом начале встречи на дороге "глаза их были удержаны, так что они не узнали Его" (Лук. 24, 16). Втроем, непрерывно беседуя, причем Иисус "начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании" (Лук. 24, 27), то есть говорил достаточно пространно, так как шли они около шестидесяти стадий (Лук. 24, 13), что составляет примерно 12 км. Около трех часов непрерывного общения - и ни по внешности, ни по голосу не узнали якобы Иисуса! И только, когда "день уже склонился к вечеру" за ужином "открылись у них глаза, и они узнали Его; но Он стал невидим для них" (Мар. 24, 29 - 31). Да и узнали его лишь по весьма сомнительному признаку: "Он был узнан ими в преломлении хлеба" (Лук. 24, 35). Получается, что в течение трех часов, при солнечном свете, на трезвую голову, за умной беседой - не узнали, а в полумраке, за ужином (скорее всего, как обычно, с вином 12 ), на секундочку - узнали! Но что означает это "узнали", и что означает это "открылись глаза"? Ведь в Евангелии от Марка об этой встрече бесхитростно сказано, что Иисус явился "в ином образе", то есть внешне человек, явившийся, как Иисус, совсем не был похож на Иисуса. Так, как же его могли "узнать", если он был "в ином образе"?
  Его и не могли узнать... глазами: "глаза их были удержаны". В этой связи, предвосхищая рассмотрение знаменитого доказательства воскресшего Иисуса перед Фомой с помощью демонстрации своих ран на руках и ногах (и в боку), отметим, что, если бы эти раны были у человека, в течение трех часов идущего рядом с учениками, они бы эти раны (по крайней мере, на руках) обязательно заметили.
  И, наконец, в Евангелии от Иоанна описываются два подобных случая.
  Вначале Иисуса не узнала Мария Магдалина, приняв его за садовника, даже когда тот заговорил с ней (Иоан. 20, 14 - 15). Узнавание произошло лишь после обращения "садовника" к ней по имени (Иоан. 20, 16).
  Иисуса не узнали и самые верные его ученики: Симон Петр, Фома, Нафанаил, братья Зеведеевы и еще двое (Иоан. 21: 2, 4). Правда, "ученики не узнали, что это Иисус", будучи от него на расстоянии "локтей около двухсот", то есть примерно 90 м, причем Иисус стоял на берегу озера, а ученики находились в лодке после ночной ловли рыбы (Иоан. 21, 1 - 8). Никто не узнал его и по голосу, когда Иисус заговорил с ними (Иоан. 21, 5). Однако, и выйдя на берег, вблизи, ученики не вполне были уверены, что имеют дело с Иисусом: "Из учеников же никто не смел спросить Его: "кто Ты?", зная, что это Господь" (Иоан. 21, 12). А "знали" только потому, что такое предположение уверенно высказал Иоанн ("ученик, которого любил Иисус"), будучи еще в лодке, напомним, на расстоянии 90 м от "Иисуса", да после бессонной ночи. То есть учеников убедили не собственные глаза (вспомним из Евангелия от Луки: "глаза их были удержаны"), а слова Иоанна. Если бы они видели своими глазами, и узнали бы по голосу, что это Иисус, то зачем было бы сметь или не сметь спрашивать: "Кто ты?".
  Самое же известное сомнение в воскрешении Иисуса, ставшее притчей во языцех, связано с именем Фомы. Хотя, по существу, наоборот, оно самое безобидное, а можно сказать, и странное. А Фома вошел в поговорку совершенно безвинно.
  Странность состоит в том, что в отличие от рассмотренных выше явлений воскресшего Иисуса, в этот раз он возник перед глазами учеников, среди которых был и Фома, подобно призраку: "Пришел Иисус, когда двери были заперты, стал посреди их и сказал: мир вам!" (Иоан. 20, 26). Кстати, подобным же образом Иисус появился перед учениками (среди которых в тот раз не было Фомы) и за неделю до этого (Иоан. 20: 19, 26). Такие нереальные явления делают бессмысленным приложение к ним логики, поэтому прежде, чем начать рассматривать эти явления с реалистических позиций, предположим, что Иисус входил в комнату все же обычным способом, но незаметно для учеников (закрытая дверь, как известно, не является совершенно непреодолимой преградой для специалистов проникновения в помещения; а отец Иисуса, наверняка, передавший ему свое ремесло, между прочим, был плотником, что подразумевает отличное знание дверей: как они запираются, и как они отпираются).
  Прежде всего, реабилитируем Фому. В чем его общепризнанная вина? В том, что он сказал: "Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю" (Иоан. 20, 25). Это сомнение было высказано им в ответ на уверения других учеников, видевших воскресшего Иисуса и сообщивших об этом Фоме. Действительно, Фома не поверил. Но кому? Лишь ученикам Иисуса, своим братьям, что тоже нехорошо. Но значит ли это, что Фома настолько хуже остальных учеников, что именно его прозвали Неверующим? Чтобы ответить на этот вопрос, придется подробно рассмотреть и их встречу с воскресшим Иисусом.
  Вот, как произошла встреча учеников с Иисусом, о которой они и рассказали Фоме: "В тот же первый день недели вечером, когда двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев, пришел Иисус, и стал посреди, и говорит им: мир вам! Сказав это, Он показал им руки (и ноги) и ребра Свои. Ученики обрадовались, увидевши Господа. Иисус же сказал им вторично: мир вам!" (Иоан. 20, 20 21). Получается, что сначала Иисус поздоровался ("мир вам!"), потом "Он показал им руки (и ноги) и ребра Свои", только после чего "ученики обрадовались, увидевши Господа" (а до этого не видели в вошедшем Господа?), и вновь поздоровался ("мир вам!").
  Когда в обычной жизни здороваются дважды? Когда поприветствованный не узнал приветствующего, а затем узнал, только тогда и здороваются во второй раз, поскольку в первый раз поздоровались как бы впустую.
  Так и здесь. Иисус вошел, поздоровался, но его не узнали. Иначе зачем бы ему демонстрировать раны от распятия? Ведь потом и Фоме он показывал раны только для того, чтобы Фома поверил, что он - Иисус. Итак, ученики не поверили, а после увиденных ран поверили и обрадовались, что видят Иисуса. Убедившись, что его узнали, Иисус поздоровался еще раз, заново. Ученики были неверующими - стали верующими.
  "И не будь неверующим, но верующим", - после этих слов Иисуса, обращенных к Фоме, кличка Неверующий прилипла к Фоме навсегда. Но, как видим, его товарищи - точно такие же, ничуть не лучше его. Главное же, что Иисуса и в этих двух явлениях вначале не узнавали. Мало того, узнавали лишь после предъявления им доказательств.
  Теперь, пожалуй, можно и ответить на вопрос: как можно узнать того, кого не узнал сразу.
  Внешне человек, которого не узнали сразу, не изменился, а его через некоторое время все-таки узнали! Внешне человек не изменился, а "глаза открылись", и его узнали! О каких "глазах" в этом случае идет речь? Очевидно, речь идет не об узнавании органами чувств, и прежде всего, зрением, а о признании разумом, минуя эти органы, то есть интуицией, так сказать, внутренним зрением. Иисуса не узнали, а признали по каким-то критериям (но не по внешности!). Например, после пластической операции, изменившей облик человека, его можно признать по каким-то его привычкам, по поведению, по чертам характера, по голосу, в конце концов. А поскольку каждый человек - храм Божий (1 Кор. 3, 16), то, обладая богатым воображением, в каждом человеке можно признать этот "храм", в данном случае - Сына Божия, Иисуса.
  Вот такое странное "воскрешение": воскресшего с трудом узнавали, если узнавали вообще!
  Рационалистическое же объяснение этого обычно дают такое: либо Иисус после воскрешения специально принял другой облик (по всемогуществу и неисповедимости всего того, что делает Бог: например, прежний облик ему просто надоел), либо после истязаний лицо Иисуса было трудно узнать, либо те, кто знал Иисуса, были ослеплены горем, да и не могли сразу поверить своим глазам. И все эти объяснения несостоятельны. Рассмотрим их.
  Прежде всего, нельзя признать настоящим воскрешением, если тело (и в особенности, лицо) стало другим. Если, предположим, чей-то воскресший ребёнок станет похож на соседа, вряд ли такое воскрешение понравится его отцу, и это касается всех, так как у всех есть отцы. А если бы того же Лазаря не узнали после его воскрешения Иисусом, то разве признали бы такое воскрешение истинным? Переселение души в другое тело, перевоплощение - это совсем другая религия, например, индуизм.
  Сам Иисус не считал достаточным доказательством истинности воскрешения, если воскрес лишь дух. Так, когда ученики, увидав Иисуса после казни, "подумали, что видят духа", то Иисус опроверг их предположение, сказав: "Дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня" (Лук. 24, 36 - 40). То есть Иисус ясно дал понять, что воскрес телом. Да, и зачем было бы отваливать камень от гроба, чтобы воскресший Иисус вышел (Мат. 16, 4), если бы воскрес лишь дух Иисуса, не ведающий преград?
  Далее, избитого якобы до неузнаваемости Иисуса, тем не менее, все видели на кресте, да и по пути до места казни - тоже. Могли бы уже и в таком виде узнать. Да, и что это за воскрешение - с избитым лицом, проткнутым боком и пробитыми кистями и стопами? Отверстия (а не просто раны) в теле от гвоздей и копья Иисус демонстрировал после воскрешения, даже на восьмой день (Лук. 24, 39; Иоан. 20: 20, 27). Неужели Иисусу суждено было пребывать в таком ужасном виде вечно? Ведь Лазаря, несмотря на то, что его тело на четвертый день уже начало разлагаться, Иисус воскресил в нормальном, так сказать, первозданном виде, без гнили (Иоан. 11, 39). Об этом прямо не написано, но очевидно же, что разлагающееся тело, будучи воскрешенном в таком виде, продолжит разлагаться. Точно так же должно быть понятно, что болячки (например, рана от копья), приведшие к смерти, будучи воскрешенными вместе с телом умершего, вновь приведут к смерти!
  И, наконец, многочасовая интеллектуальная беседа никак не вяжется с ослеплением горем.
  Единственно разумным объяснением неузнавания можно признать лишь то, что после казни Иисуса под его именем являлся другой человек.
  Но тогда возникает необходимость в ответе на новые вопросы: каким образом опустел гроб, в который было помещено тело Иисуса; откуда взялся самозванец и почему он исчез; и как быть с доказательствами, предъявляемыми ученикам Иисуса, - ранами, оставшимися от распятия? Докопавшись и здесь до сути, мы, наконец, поймем неизбежность "воскрешения" Иисуса, и увидим неразрывную связь его с прозвищем "Христос".
  Итак, по порядку.
  6.2. Из гроба.
  В Евангелиях весьма подробно описана процедура погребения Иисуса. Особо пристальное внимание уделяется доказательству невозможности незаметного выноса тела Иисуса из гроба.
  Гробы, о которых идет речь в Библии, начиная с Авраама (Быт. 23: 4, 9), представляли собой естественные или рукотворные пещеры в горах, благо гор в Иудее предостаточно. Вход в пещеру закрывался большим тяжелым камнем в виде вертикально установленного диска, который перекатывали по желобу. В такой гроб было положено и тело Иисуса. Иосиф из Аримафеи "положил его в новом своем гробе, который высек он в скале; и, привалив большой камень к двери гроба, удалился" (Мат. 27, 60).
  На каком этапе погребения можно было вынести тело Иисуса из гроба, чтобы сымитировать его воскрешение? Ведь без опустевшего гроба не имели бы смысла явления воскресшего Иисуса!
  Это легко можно было сделать еще до того, как возле гроба была выставлена охрана.
  Но самый простой способ избавиться от тела - вообще его в гроб не помещать! Ведь погребение происходило в темноте, после того, как "настал вечер" (Мат. 27, 57), и из друзей Иисуса свидетелями этого были лишь "Мария Магдалина и другая Мария, которые сидели против гроба" (Мат. 27, 61). То есть они не заходили в погребальную пещеру, а издали могли не рассмотреть, находится ли под пеленами тело Иисуса. А по еврейскому обычаю умершего обматывают с ног до головы, как кокон, полосами ткани: "они взяли Тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи" (Иоан. 19, 40).
  Если же тело Иисуса и положили в гроб при женщинах, то после их ухода, до утра его можно было беспрепятственно вынести, так как стражу поставили только на следующий день (Мат. 27, 62). Однако, обратим внимание на то, что "первосвященники и фарисеи" не только "поставили у гроба стражу", но и "приложили к камню печать" (Мат. 27: 62, 66). Поэтому с уверенностью можно сказать, что "первосвященники и фарисеи" проверили содержимое пещеры перед тем, как ставить печать. Ведь печать служит, прежде всего, гарантией наличия того, что под ней находится. Возможность же выноса тела ночью, когда стража могла заснуть, подробно рассматривается в Евангелии от Матфея и категорически отвергается им (Мат. 28, 11 - 15).
  6.3. Охрана гроба.
  Здесь в качестве весьма сильного аргумента в пользу бдительности охранников апологеты воскрешения приводят ссылку на строжайшую дисциплину в римской армии: за сон на посту предусматривалась, мол, смертная казнь. Но, во-первых, воскрешение из мертвых - гораздо более невероятное событие, чем сон римских воинов, охранявших всего лишь бездыханное тело. Поэтому аргумент типа "этого не может быть, потому что не может быть никогда" здесь не годится - ведь воскрешение тоже никогда не могло быть, однако оно признается за состоявшийся факт. Во-вторых, и это главное, охрана гроба состояла как раз не из римских воинов! Об этом можно сделать однозначный вывод из описания постановки стражи и ее снятия. Когда священники попросили Пилата установить стражу у гроба, "Пилат сказал им: имеете стражу; пойдите, охраняйте, как знаете" (Мат. 27, 65). В словах Пилата "имеете стражу" речь однозначно идет не о римских солдатах, которых "иметь" священники никак не могли, поскольку те не могли им подчиняться. "Охраняйте как знаете" - тоже не о римских солдатах, которые лучше еврейских священников должны знать, как охранять. Единственная стража, которую, действительно, имели священники, и с помощью которой они отлично знали, как охранять, - это охрана храма, состоящая, разумеется, только из евреев. Когда же стражники сбежали от опустевшего гроба, то доложили о происшествии не римским властям, а именно "объявили первосвященникам о всем бывшем" (Мат. 28, 11). Для римских воинов (да и для любых других) это было бы немыслимо, сродни предательству - искать защиту не у своих командиров. А история о подкупе воинов священниками (Мат. 28, 12 - 15) вообще двусмысленна! Она говорит, не только о том, что воины за деньги согласились свидетельствовать о собственном преступлении (сон на посту), а, прежде всего, о том, что воины способны были пойти на преступление, в частности, продажность. Но, в таком случае, возрастает вероятность совершения такими людьми и менее тяжкого преступления: сон на посту. Причем охранники могли запросто расслабиться на кладбище именно потому, что они храмовые охранники, а не кладбищенские: в храме - несметные сокровища и национальные святыни, а что на кладбище?
  6.4. Роль священников в "воскрешении".
  Во всей же этой истории настораживают слова священников: "Если оставим Его так, то все уверуют в Него, - и придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом" (Иоан. 11, 48), - дополненные первосвященником Каиафой: "Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб" (Иоан. 11, 48 - 50). Но еще красноречивее комментарий евангелиста на эти слова Каиафы: "Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ, и не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино" (Иоан. 11, 51 - 52). "Но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино"! Казнь одного, чтобы спасти многих (народ) - такая логика понятна, хотя и спорна (можно сослаться, например, на известную сентенцию Ф.М. Достоевского о неприемлемости всеобщей гармонии, основанной на слезинке ребенка). Но как она могла собрать "рассеянных чад Божиих воедино"? Поскольку под "народом", за который умрет Иисус, здесь однозначно подразумевается еврейский народ, то под остальными "чадами Божиими" можно понимать либо все остальные народы, либо также евреев (чада, или сыны Божии - одно из определений еврейского народа), но живущих за пределами Иудеи ("рассеянных"). Однако, собирание здесь имеется в виду явно духовное, а не физическое, а поскольку и "рассеянные" евреи - в одной духовной общности с евреями Иудеи, то речь идет о "рассеянных" языческих народах, которых еще предстоит собрать в эту духовную общность. Кстати, впервые слово "рассеять" применено в Библии в связи со строительством Вавилонской башни, когда Бог, смешав языки, образовал народы и рассеял их по земле: "И рассеял их Господь оттуда по всей земле" (Быт. 11, 8). Рассеял не только, и не столько физически, сколько духовно: отдалив их друг от друга так, что "один не понимал речи другого" (Быт. 11,7).
  Получается, что, с точки зрения автора Евангелия, священники замыслили погубить Иисуса, прежде всего, ради того, чтобы спасти свой, еврейский, народ от карательных мер римлян, на что тех мог спровоцировать сам же Иисус своим притязанием на царство: "Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб". Мало того, евангелист Иоанн утверждает, что это было угодно Богу ("сказал не от себя") - чтобы, кроме того, и "рассеянных чад Божиих собрать воедино", то есть привести к Богу и остальные народы, рассеянные со времен Вавилонской башни по земле.
  Действительно, казнь Иисуса должна была предотвратить восстание народа против римлян с целью воцарения Иисуса. Но она не могла воспрепятствовать появлению еще одного, нового мессии! А вот воскрешение Иисуса с последующим его исчезновением, и неопределенно долгое, откладывающееся со дня на день, ожидание его второго пришествия делало бы призрачными чьи-либо претензии на мессианство. Недаром евангелисты устами Иисуса предупреждают о возможности появления лжепророков и лжехристов, которым нельзя верить и за которыми ни в коем случае нельзя идти: "Иисус сказал им в ответ: берегитесь, чтобы кто не прельстил вас; ибо многие придут под именем Моим, и будут говорить: "я Христос", и многих прельстят" (Мат. 24, 5; а также: Мат. 24: 11, 23 - 26; Мар. 13: 5 - 6, 21 - 23).
  Но кроме этих сиюминутных выгод от воскрешения Иисуса были у священников выгоды и долговременные - приход к еврейскому (иудейскому) Богу других, языческих, народов, что и произошло, в конце концов, с помощью апостола Павла, правда, совсем не в том виде, на который рассчитывали священники.
  Об этом много говорится (предсказывается) еще в Ветхом Завете.
  6.5. Пророчества о признании еврейского Бога всеми народами.
  Чтобы легче было представить силу влияния на священников пророчеств о признании всеми народами еврейского Бога, приведем их все - поражает уже одно только их число. Немаловажно и то, что многие эти пророчества приведены в псалмах, а они часто используются в богослужении.
  "От Авраама точно произойдет народ великий и сильный, и благословятся в нем все народы земли" (Быт. 18, 18; то же: 12, 3; 22, 18; 26, 4).
  "Если и иноплеменник, который не от Твоего народа Израиля, придет из земли далекой ради имени Твоего, - ибо и они услышат о Твоем имени великом и о Твоей руке сильной и о Твоей мышце простертой, - и придет он и помолится у храма сего, услышь с неба, с места обитания Твоего, и сделай все, о чем будет взывать к Тебе иноплеменник, чтобы все народы земли знали имя Твое, чтобы боялись Тебя, как народ Твой Израиль, чтобы знали, что именем Твоим называется храм сей, который я построил" (3 Цар. 8, 41 - 43).
  "Князья народов собрались к народу Бога Авраамова" (Пс. 46, 10).
  "Благословите, народы, Бога нашего и провозгласите хвалу Ему" (Пс. 65, 8).
  "Во всех народах спасение Твое... Да восхвалят Тебя народы, Боже, да восхвалят Тебя народы все" (Пс. 66: 3, 4, 6).
  "Ради храма Твоего в Иерусалиме цари принесут Тебе дары" (Пс. 67, 30).
  "Возвещайте в народах славу Его, во всех племенах чудеса Его" (Пс. 95, 3).
  "Воздайте Господу, племена народов, воздайте Господу славу и честь" (Пс. 95, 7).
  "И убоятся народы имени Господня, и все цари земные - славы Твоей" (Пс. 101, 16).
  "Соберутся народы вместе и царства для служения Господу" (Пс. 101, 23). dd>  "Хвалите Господа, все народы, прославляйте Его, все племена" (Пс. 116, 1).
  "Гора дома Господня будет поставлена во главу гор и возвысится над холмами, и потекут к ней все народы. И пойдут многие народы и скажут: придите, и взойдем на гору Господню, в дом Бога Иаковлева, и научит Он нас Своим путям; и будем ходить по стезям Его. Ибо от Сиона выйдет закон, и слово Господне - из Иерусалима" (Ис. 2, 2).
  "К корню Иессееву 13 , который станет, как знамя для народов, обратятся язычники" (Ис. 11, 10).
  "Но Я сделаю Тебя 14 светом народов, чтобы спасение Мое простерлось до концов земли" (Ис. 49, 6).
  "Вот, ты призовешь народ, которого ты не знал, и народы, которые тебя не знали, поспешат к тебе ради Господа Бога твоего и ради Святаго Израилева, ибо Он прославил тебя" (Ис. 55, 5);
  "И придут народы к свету твоему, и цари - к восходящему над тобою сиянию" (Ис. 60, 3). Это говорится о Иерусалиме.
  "В то время назовут Иерусалим престолом Господа; и все народы ради имени Господа соберутся в Иерусалим" (Иер. 3, 17).
  "Царство же и власть и величие царственное во всей поднебесной дано будет народу святых Всевышнего, Которого царство - царство вечное, и все властители будут служить и повиноваться Ему" (Дан. 7, 27).
  "В тот день Я восстановлю скинию Давидову падшую, заделаю трещины в ней и разрушенное восстановлю, и устрою ее, как в дни древние, чтобы они овладели остатком Едома и всеми народами, между которыми возвестится имя Мое, говорит Господь, творящий все сие" (Ам. 9, 11 - 12).
  "И прибегнут к Господу многие народы в тот день и будут Моим народом" (Зах. 2, 11).
  "Так говорит Господь Саваоф: будет в те дни, возьмутся десять человек из всех разноязычных народов, возьмутся за полу Иудея и будут говорить: мы пойдем с тобою, ибо мы слышали, что с вами - Бог" (Зах. 8, 23).
  "Ибо от востока солнца до запада велико будет имя Мое между народами, и на всяком месте будут приносить фимиам имени Моему, чистую жертву; велико будет имя Мое между народами, говорит Господь Саваоф" (Мал. 1, 11).
  Поразительная уверенность Ветхого Завета в этом совершенно невероятном ходе Истории - чтобы многие народы отвергли своих богов и признали над собою Бога Израилева - кроется в природе Бога Яхве, или, иначе говоря, в законе природы, в котором персонифицировался Бог Яхве, и который авторы Ветхого Завета, начиная с Моисея, безусловно (учитывая многочисленность пророчеств и их точное исполнение), знали 15 .
  О том, что к еврейскому Богу придут все народы, говорит и Новый Завет, в том числе, словами самого Иисуса.
  "Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном" (Мат. 8, 11). 16
  "И учил их, говоря: не написано ли: дом Мой домом молитвы наречется для всех народов?" (Мар. 11, 17).
  "Я послан только к погибшим овцам дома Израилева" (Мат. 15, 24), но "Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь" (Иоан. 10, 16).
  "Иисус говорит ей: поверь Мне, что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу. Вы не знаете, чему кланяетесь; а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев" (Иоан. 4, 21 - 22). Важно не то, что об этом говорит Иисус Христос, а то, что "спасение от Иудеев" написано в Евангелии от Иоанна, известном своим отрицательным отношением к Иудеям (с большой буквы, как в Евангелии).
  "Бог первоначально призрел на язычников, чтобы составить из них народ во имя Свое. И с сим согласны слова пророков, как написано: Потом обращусь и воссоздам скинию Давидову падшую, и то, что в ней разрушено, воссоздам, и исправлю ее, чтобы взыскали Господа прочие человеки и все народы, между которыми возвестится имя Мое, говорит Господь, творящий все сие" (Деян. 15, 14 - 17).
  "Бог прежде обещал через пророков Своих, в святых писаниях, о Сыне Своем... чтобы во имя Его покорять вере все народы" (Рим. 1: 2, 3, 5).
  "Неужели Бог есть Бог Иудеев только, а не и язычников? Конечно, и язычников" (Рим. 3, 29).
  "Ибо написано: живу Я, говорит Господь, предо Мною преклонится всякое колено, и всякий язык будет исповедывать Бога" (Рим. 14, 11).
   "За то буду славить Тебя, (Господи), между язычниками... Хвалите Господа, все язычники, и прославляйте Его, все народы. Исаия также говорит: будет корень Иессеев, и восстанет владеть народами; на Него язычники надеяться будут" (Рим. 15: 8, 11 - 12).
  "И Писание, провидя, что Бог верою оправдает язычников, предвозвестило Аврааму: в тебе благословятся все народы" (Гал. 3, 8).
  6.7. Реализация "воскрешения"... священниками.
  Итак, прежде всего, священникам (врагам Иисуса, а не его ученикам, его друзьям) было выгодно "воскресить" Иисуса. И как раз именно в их власти и было осуществить задуманное.
  Обращает на себя внимание в этой связи то, что погребением Иисуса занимался богатый и влиятельный ("знаменитый") член синедриона ("совета") по имени Иосиф (Мат. 27, 57; Мар. 15, 43).
  Понимая всю пикантность ситуации, когда погребением казненного занимается за свой счет (Мат. 27, 60; Мар. 15, 46) член синедриона, осудившего Иисуса на смерть, евангелисты ищут этому объяснение, а, учитывая настойчивость, с которой это делается, то, можно сказать - оправдание. Матфей сообщает, что Иосиф "учился у Иисуса" (Мат. 27, 57), Марк уточняет, что Иосиф "и сам ожидал Царствия Божия" (Мар. 15, 43), Лука добавляет к этому, что Иосиф был просто-напросто "человек добрый и правдивый" и, главное, "не участвовавший в совете и в деле их" (Лук. 23, 50 - 51), а Иоанн, по-видимому, справедливо полагая, что опасно для члена синедриона быть учеником того, кого считали богохульником и самозванцем, пишет, наконец-то, что Иосиф был не просто "ученик Иисуса", но ученик "тайный из страха от Иудеев" (Иоан. 19, 38). Вот на этом, последнем, восприятие достоверности объяснений и стопорится.
  Действительно, в принципе, можно быть чьим-либо тайным учеником, пока учение является теорией: в голову, в душу человека не заглянешь. Но, когда требуется учение претворить в практические действия, то, как можно эти действия, сохранить в тайне? Действия Иосифа и не могли, и не сохранились в тайне! Какая тайна, когда Иосиф открыто пошел к Пилату за разрешением похоронить Иисуса, купил плащаницу (пелены) и использовал свою новую пещеру для погребения? Да и действовал он на глазах у женщин. Какая тайна, когда об этом знал и написал каждый евангелист? Тогда зачем о том, что это "тайна", надо было писать?
  Тут может быть два варианта ответа. Первый: несмотря на угрозу своей безопасности, тайный ученик Иисуса достойно похоронил своего учителя, за что ему честь и хвала. Второй: Иосиф действовал в строгом соответствии с тайным решением синедриона, о котором ничего не написано в Евангелиях (потому-то оно, и в самом деле, тайное, в отличие от "тайного" ученичества Иосифа), но о сути которого можно догадаться на основании других, явных, действий и намерений синедриона. О них было написано выше: это намерение предотвратить восстание и, главное, привлечь к своему Богу другие народы. И если первое, повторим, решалось просто - казнью возмутителя спокойствия, то второе - "воскрешение" - требовало большой изворотливости: надо было организовать погребение (а оно для казненных не предусматривалось), тайно вынести тело из гроба, предъявить "ожившего" Иисуса тем, кто его знал, представив доказательства того, что это якобы Иисус, и, наконец, тайно избавится от лжеиисуса, чтобы его второе пришествие ждали как можно дольше.
  Было так сделано, или нет, трудно сказать определенно, но вот саму возможность такого развития событий исключить никак нельзя, потому что, иначе, остаются неразрешенные вопросы...
  Тела казненных не выдавали для захоронения, но пришел "знаменитый член совета", привел какие-то аргументы и римский прокуратор, не отличающийся сентиментальностью (хотя бы в силу своего весьма высокого служебного положения) - отдавший уже осужденного на смерть Иисуса еще и на избиение солдатам (Мат. 27, 30), не послушавший в деле Иисуса даже свою жену (Мат. 27, 19), вдруг делает исключение, уступает просьбе члена синедриона. Почему?
  Зачем солдаты в претории избивали Иисуса тростью по голове перед казнью (Мат. 27, 30; Мар. 15, 19) - чтобы легче было осуществить подмену: избитого труднее опознать? И это при том, что Пилат, отдавая приказ бить Иисуса (Мат. 27, 26), относился к нему благосклонно (Мат. 27: 18, 19, 23), до последнего мгновения называя его праведником (Мат. 27, 24)! Но политика, как видим, важнее всего...
  Итак, незаметно вынести тело Иисуса из гроба можно было ночью сразу после захоронения, когда еще не была поставлена стража.
  В связи с этим поражает показной наивностью поведение священников: "На другой день, который следует за пятницею, собрались первосвященники и фарисеи к Пилату и говорили: господин! мы вспомнили, что обманщик тот, еще будучи в живых, сказал: "после трех дней воскресну"; итак прикажи охранять гроб до третьего дня, чтобы ученики Его, пришедши ночью, не украли Его и не сказали народу: "воскрес из мертвых"; и будет последний обман хуже первого" (Мат. 27, 63 - 64). Такой принципиальный момент, а они "вдруг" вспомнили! А, между тем, ночь без охраны уже прошла... Проверяли и ставили печать на камень опять же - священники. Как видим, всё происходило под их контролем.
  Следует отметить, что священники определенно знали, что у них есть целый день для "воскрешения", если не сказать, что они этот день запланировали заранее, арестовав Иисуса до, а не после него.
  В приведенном только что отрывке отмечено, что это был 'день, который следует за пятницею'. Проще говоря, это была суббота - день, в который иудеям категорически запрещено делать какую-либо работу, согласно четвертой (из десяти) заповеди: "суббота Господу Богу твоему: не делай в оный никакого дела" (Исх. 20, 10). В Новом Завете даже упомянут так называемый субботний путь (Деян. 1, 12) - расстояние, дальше которого нельзя ходить в субботу (примерно 900 м). Поэтому священники могли быть уверены, что в святой день никто к гробу не придет. И, действительно, близкие Иисусу женщины пришли к гробу лишь рано утром в воскресенье (Мат. 28, 1; Мар. 16, 1 - 2; Лук. 24, 1; Иоан. 20, 1), а в субботу оставались дома: "День тот был пятница, и наступала суббота. Последовали также и женщины, пришедшие с Иисусом из Галилеи, и смотрели гроб, и как полагалось тело Его; возвратившись же, приготовили благовония и масти; и в субботу остались в покое по заповеди" (Лук. 23, 54 - 56).
  И, наконец, раны на теле человека, называвшего себя Иисусом, которые он показывал сразу после воскрешения и на восьмой день. Это технически не самый сложный вопрос. Во все времена находятся люди, готовые за вознаграждение, а тем более под угрозами, пойти на сделку с совестью, даже если придется нанести раны на свое тело.
  Поскольку Иисус часто выступал на публике, то его манеру говорить, темы его бесед были хорошо известны и не представляли трудности для имитации. Тем более, что Иисус своими рассказами о Царствии Небесном подготовил учеников к возможности своего воскрешения. Поэтому учеников не смущало даже то, что они сразу его не узнавали. Они жаждали этого, и узнавание, в конце концов, приходило!
  Если всё было так, то, можно сказать, расчеты священников в основном оправдались: ученики поверили в воскрешение Иисуса. Причем поверили настолько искренне, так истово, что готовы были жизнь за эту свою веру отдать! И даже "рассеянных чад Божиих собрать воедино" удалось: язычники поверили в воскрешение Иисуса, но стали христианами, а не иудеями - мало помалу христианство настолько отдалилось от породившего его иудаизма, что стало враждебным ему.
  Вот, как много становится ясным в Евангелиях, если знать, о чем "говорит" имя (а точнее, прозвище) Христос.
  6.8. "Вознесение" Иисуса.
  Еще одним большим чудом, связанным с Иисусом, наряду с воскрешением, является его вознесение на небо.
  "Воскрешение" должно было бы подтвердить связь Иисуса с его помазанием, с прозвищем Христос (помазанный), и потому мы уделили ему так много внимания.
  Вознесение является логичным продолжением воскрешения, и потому его также следует рассмотреть.
  Собрав своих учеников на сороковой день после воскрешения (Деян. 1, 3 - 4) на горе Елеонской (Деян. 1, 12), Иисус дал им последние наставления ("ждите обещанного" и т.д.), и после этого... Нет, не вознесся, как считается. Нет, не на небо, как считается. В Новом Завете черным по белому написано: "поднялся в глазах их, и облако взяло Его из вида их" (Деян. 1, 9). Этот процесс перемещения Иисуса назван в следующем стихе так: "восхождение" (Деян. 1, 10). А восходят, то есть ходят вверх, естественно, ногами. Вообще, слово "восхождение" очень органично сочетается со словами "на гору", например, "восхождение на Эверест".
  Откуда же взялось "вознесение" и "на небо"?
  О "вознесении" осиротевшим ученикам сказали двое неизвестных им мужчин, появившиеся во время восхождения Иисуса. Когда Иисус исчез из поля зрения учеников, поднявшись в облако, окутавшее вершину горы, а они продолжали смотреть вверх, очевидно, ожидая его возвращения, то эти мужчины сказали: "Что вы стоите и смотрите на небо? Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, приидет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо" (Деян. 1, 11).
  Неизвестные сказали как о вознесении (то есть полете), так и о восхождении (то есть хождении вверх с помощью ног), а также, что Иисус придет (а не, например, опустится, или прилетит). О небе они сказали, очевидно, лишь потому, что ученики смотрели вверх: "что вы... смотрите на небо?". Гора Елеонская (Масличная) имеет наибольшую высоту 826 м, а рядом (на расстоянии примерно один километр) расположенный Иерусалим (старый город) находится на высоте 760 м. Появление облаков вокруг возвышенностей такой высоты - не является чем-то необычным, в том числе, и в Иерусалиме с Масличной горой. Чудом можно считать лишь то, что облако появилось в нужном месте и в нужное время: на сороковой день после воскрешения Иисуса.
  Стоит отметить, что в "вознесении" Иисуса явно видна аналогия с восхождением Моисея на гору Синай к Богу. Тогда тоже было "густое облако над горой" (Исх. 19, 16), и "Моисей вступил во мрак, где Бог" (Исх. 20, 21), "Моисей вступил в средину облака, и взошел на гору" (Исх. 24, 18), да и сорок дней упоминаются дважды, на которые Моисей восходил на гору (Исх. 24, 18; 34, 28).
  Что было с теми, кто однажды не дождался Моисея с горы (сделав себе золотого тельца), очень хорошо известно - по приказу вернувшегося Моисея три тысячи из них погибли от меча.
  Понимая эту аналогию, ученики Иисуса, наверняка решили, что лучше все-таки дождаться пришествия Иисуса, сколько бы ни пришлось ждать. Тем более, перед восшествием Иисус строго предупредил: "Не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти" (Деян. 1, 7).
  Как видим, и восшествие, получившее название "вознесение", укладывается в предположение о том, что именно священники организовали воскрешение Иисуса - чтобы ни у кого больше не возникло желания объявить себя Христом (помазанным на еврейское царство). Человек, изображавший Иисуса, просто ушел в гору, скрывшись в облаке, и не вернулся, спустившись с другой стороны...
  И это еще одно подтверждение связи судьбы Иисуса из Назарета с прозвищем Христос.
  Восшествие-вознесение является также и показательным примером мифологизации, чему посвящена следующая глава: обычное восхождение на глазах изумленных читателей Библии превращается в мифическое вознесение. Но пример этот слишком очевиден, чтобы его рассматривать особо - превращение восхождения в вознесение происходит на протяжении всего трех рядом расположенных стихов, и не заметить это просто невозможно.
  7. Помазание в пророки.
  Завершая разбор этого примера связи имени с судьбой можно назвать и третье назначение помазания - помазание в пророки. Однако во всей Библии есть только одно упоминание о помазании в пророки. Причем речь идет лишь о пожелании помазать в пророки Елисея, которое так и не было выполнено (во всяком случае, оно не описано в Библии). Да и какой смысл, в самом деле, мазать в пророки? Пророк - это не должность, вступление в которую требуется подтвердить официальным актом. Пророк - это призвание, а призвание не требует чьего-либо утверждения. Невозможно с помощью какого-либо ритуала сделать человека талантливым, а дар пророчества - это талант. Так что намерение помазать в пророки Елисея можно рассматривать как образное выражение, поскольку использовано в одном предложении, в котором перед этим названа необходимость помазать еще двух человек, действительно требующих этого ритуала: царя Сирии и царя Израиля (3 Цар. 19, 15 - 17). И хотя Иисуса нередко называют пророком (Мат. 21: 11, 46; Лук. 7,16; Иоан. 4, 19; 6, 14; 7, 40; 9, 17), и сам он себя считал пророком (Лук. 13, 33) к прозвищу Христос (помазанный) это не имеет фактического отношения.
  
  
  ПРИМЕЧАНИЯ:
  
  1. Мы будем ориентироваться на книгу Щедровицкий Д.В. Введение в Ветхий Завет. Пятикнижие Моисеево. - М.: Теревинф, 2003. - 1088 с. В ней имена объяснены наиболее подробно - с привлечением слов на иврите. [ назад ]
  2. 1) Нюстрем Э. Библейский словарь/ Пер. со швед.: СПб. Библия для всех, 2007. - С. 317 (статья "Первосвященник").
   2) Иосиф Флавий приводит подробности смены первосвященников. Сразу после смерти царя Ирода произошли народные волнения, в том числе в Иерусалиме, за что был смещён первосвященник Иоазар, сын Боэта, и назначен его брат Елеазар (ИД, XVII, 13, 1). Но ещё при его жизни вместо него первосвященником был назначен Иисус, сын Сия (ИД, XVII, 13, 1). В 6 г. н. э. римляне сместили первосвященника Иоазара, сына Боэта, (второй раз?) и назначили Анана, сына Сефа (ИД, XVIII, 1, 1; 2, 1). Очередной прокуратор Иудеи Валерий Грат (15 - 26 гг. н. э.) сместил Анана и назначил Исмаила, сына Фаби, но вскоре сместил его и назначил первосвященником Елеазара, сына первосвященника Анана, а через год заменил его Симоном, сыном Камифа, а ещё менее чем через год поставил на его место Иосифа по прозвищу Каиафа (ИД, XVIII, 2, 2). Этот-то Каиафа и упомянут в Евангелиях. [ назад ]
  3. Наличие одновременно нескольких первосвященников, о которых говорится в Мар. 15, 10 (а также: Мат. 2, 4; 16, 21; 20, 18; 21: 15, 23 и т. д.) - нонсенс, так как по определению первосвященник (главный священник), то есть, буквально, первый священник может быть всего один, поскольку еще один "первосвященник" будет вторым священником ("второсвященником"), но не первым. Это все равно, что сказать о нескольких царях (королях, президентах) одной страны, находящихся у власти одновременно. Очевидно, речь идёт о действующем первосвященнике и бывшем (бывших), что как раз соответствует упомянутой ежегодной смене первосвященников. [ назад ]
  4. Здесь Иисус цитирует пророка Иеремию: "Не соделался ли вертепом разбойников в глазах ваших дом сей, над которым наречено имя Мое?" (Иер. 7, 11). Но пророк заклеймил соплеменников не за торговые действия на территории храма: "Вот, вы надеетесь на обманчивые слова, которые не принесут вам пользы. Как! вы крадете, убиваете и прелюбодействуете, и клянетесь во лжи, и кадите Ваалу, и ходите во след иных богов, которых вы не знаете, и потом приходите и становитесь пред лицем Моим в доме сем, над которым наречено имя Мое, и говорите: "мы спасены", чтобы впредь делать все эти мерзости" (Иер. 7, 9 - 10). [ назад ]
  5. Четвертовластник, или тетрарх (от греческого tetra, означающего "четыре") - правитель одной четвёртой части территории. После смерти царя Иудеи Ирода Великого в 4 г. до н. э. страна была поделена на четыре части между его тремя сыновьями (ИД, XVII: 8, 1; 11, 4). Две части, включающие Идумею, Иудею и Самарию, достались Архелаю (правил до 6 г. н. э., затем - римские прокураторы, в том числе, Понтий Пилат с 26 по 36 гг., затем Ирод Агриппа I с 41 по 44 гг.), одна (Галилея и Перея) - Ироду Антипе (правил до 39 г. н. э., затем до 44 г. - Ирод Агриппа I), одна (Гавланитида, Трахонея, Батанея и Панеада) - Ироду Филиппу (правил до 34 г. н. э., а с 37 г. - Ирод Агриппа I). [ назад ]
  6. О связи Ирода с Иоанном через Иродиаду имеется интересное свидетельство Иосифа Флавия, которое невозможно обойти молчанием. Но сначала - кратко о том же в Евангелиях: Ирод взял в жёны Иродиаду, жену своего брата Филиппа, за что его подверг критике креститель (омыватель) Иоанн, казнённый затем в результате происков уязвлённой Иродиады (Мат. 14, 3 - 11).
  А вот подробный рассказ об этом Иосифа Флавия. Первый раз Иродиада вышла замуж за сына Ирода Великого и Мариаммы (дочери первосвященника Симона), Ирода, родив дочку Саломею (ИД, XVIII, 5: 1, 4). Далее, подчёркивая незаконность действий Иродиады, Иосиф Флавий пишет, что после этого она "вопреки нашим законам, вышла замуж за сводного брата своего мужа, именно за галилейского тетрарха Ирода, но разошлась и с ним ещё при его жизни. Её дочь Саломея вышла замуж за трахонского тетрарха Филиппа, сына Ирода [Великого]. Так как Филипп умер бездетным, то на ней женился Аристобул, сын Ирода и брат Агриппы" (ИД, XVIII, 5, 4). Уточним: галилейский тетрарх Ирод - это Ирод Антипа, а не Ирод Филипп, так как последний - тетрарх Гавланитиды, Трахонеи, Батанеи и Панеады (см. сноску выше). И наконец, Иосиф Флавий приводит интересные и поучительные детали. Тетрарх Ирод Антипа был женат на дочери царя каменистой Аравии, и Иродиада согласилась уйти от мужа к нему, лишь вынудив Антипу прогнать свою жену. За это царь Аравии начал войну с Антипой и разгромил его войско, и только заступничество Рима спасло Антипу от краха (ИД, XVIII, 5, 1). Между прочим, народная молва приписывало поражение Антипы казни им проповедника Иоанна из-за его популярности (а не обвинений Иоанном Антипы "за Иродиаду"), "который убеждал иудеев вести добродетельный образ жизни, быть справедливыми друг к другу, питать благочестивое чувство к Предвечному и собираться для омовения" (ИД, XVIII, 5, 2). В это же время умер император Тиберий. Новый император Гай Калигула назначил своего друга Агриппу, сына Аристобула, внука Ирода Великого, правителем тетрархии, а именно царём, которой до того правил Ирод Филипп (ИД, XVIII, 6, 11). Тетрарх же Филипп умер бездетным через 37 лет правления, то есть в 34 г. н. э. (ИД, XVIII, 4, 6). И вот, Иродиада позавидовала неожиданному возвышению своего родного брата Агриппы, который был ниже по происхождению, постоянно нуждался в деньгах и сидел в тюрьме, и убедила мужа Антипу ходатайствовать перед императором о присвоении и ему царского титула. Об этом узнал Агриппа и донёс императору об участии Антипы в заговорах. В итоге Антипа был лишён тетрархии и сослан в Галлию, а его тетрархия (Галилея и Перея), естественно, перешла к Агриппе. Иродиаде, как родной сестре Агриппы, было предложено остаться, но она предпочла последовать за мужем (ИД, XVIII, 7). Так судьба распорядилась Антипой за то, что он поступил "вопреки нашим законам" относительно супружества. Как видим, креститель-омыватель Иоанн и, тем более, тетрарх Филипп, за которого тот якобы обвинял Антипу, тут ни при чём. [ назад ]
  7. Нечаянно - когда не чают, не ожидают, то есть здесь: неожиданно. [ назад ]
  8. Даже в таком варианте христианская трактовка противоречит причинно-следственной связи этого пророчества: как видно из приведенной цитаты, сначала должен прийти Примиритель, и лишь после этого "отойдет скипетр от Иуды", а не наоборот. [ назад ]
  9. "Многие из Иудеев узнали, что Он там, и пришли не только для Иисуса, но чтобы видеть и Лазаря, которого Он воскресил из мертвых. Первосвященники же положили убить и Лазаря, потому что ради его многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса" (Иоан. 12, 9 - 11); "Народ, бывший с Ним прежде, свидетельствовал, что Он вызвал из гроба Лазаря и воскресил его из мертвых; потому и встретил Его народ, ибо слышал, что Он сотворил это чудо" (Иоан. 12, 17 - 18). [ назад ]
  10. "В те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле. Эта перепись была первая в правление Квириния Сириею" (Лук. 2, 1 - 2). [ назад ]
  11. Римляне и так господствовали в Иудее, но военное присутствие их было незначительным. Кроме того, здесь имеется в виду, вероятно, изгнание Иудеев из страны (подобно Вавилонскому плену), что и произошло впоследствии в результате двух крупных восстаний против Рима: в 66 - 73 гг. (Иудейская война) и в 132 - 135 гг. (восстание Бар-Кохбы). [ назад ]
  12. "Пришел Сын Человеческий, ест и пьет; и говорят: "вот человек, который любит есть и пить вино..."" (Мат. 11, 19; Лук. 7, 34). [ назад ]
  13. Иессей - отец царя Давида (Руф. 4, 17). [ назад ]
  14. О том, что под этим местоимением подразумевается народ Израиля, и поэтому написание его с большой буквы неправомочно, говорилось в примере "Кто несет свет народам?" главы 9 "Прописная и строчная". [ назад ]
  15. О источнике этой уверенности см. также: Левин Б.Х. "Научные основы монотеизма Моисея" . [ назад ]
  16. Авраам, Исаак, Иаков - праотцы еврейского народа. [ назад ]
  
  
  Перейти к следующей главе:
   Глава 11. Мифологизация:
   - пример 1. Как расступилось море;
   - пример 2. "И остановилось солнце, и луна стояла".
  
  Перейти к Оглавлению.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"