Аннотация: Финалист конкурса постмодернизма Пневматика-2010, 19 место
ПЕПЕЛЬНИЦА
Сказано же давным-давно, что хороший писатель, но только очень хороший, то есть писатель до самого мозга своих костей может написать рассказ о чем угодно, и это будет интересно читать - да, хотя бы о пепельнице.
Пепельница, так пепельница, решил проверить себя начинающий писатель N. Куда проще - пепельница? Вот если бы надо было поведать увлекательную историю пылинки, осевшей невесть откуда на покатую поверхность этой самой штуковины... И как она, интересно, на отвесной стенке держится? Какими такими лапками? А-а, это же остатки пепла от затушенной сигареты! Придавили - сидит и не шевелится.
А кто придавил? Наверное, нервный человек. Курил, чтобы успокоиться. Давил сигареты о пепельницу, и ему становилось легче на душе. Это только рациональные до дурости японцы для нервной разрядки резиновую куклу, изображающую начальника, дубиной бьют. А во всем остальном мире - мире заходящего солнца - назло всем сами себя дымом отравляют. Ну, и пепельницам слегка достается. Но, что им, неживым-то? Вот, если бы...
Раннее утро. Переходное время, когда утомившаяся ночь уже засыпает, а отдохнувшие люди еще не проснулись. А вот пепельница наравне с другими комнатными вещами уже бодрствует. Только они продрали глаза, и давай ревновать друг к другу. Каждая вещь считает себя наиважнейшей. От спора наконец-то проснулся их единственный слуга.
Да, в комнате с вещами еще жил один работник. Недавно от него почему-то ушла помощница, ну, жена то есть. А ведь она была не в пример ему очень хорошей служанкой всем-всем вещам, практически не делая между ними разницы. И убирала за ними, и кого надо мыла, и стирала, а любимчиков даже гладила. А этот лентяй только тропинки протоптал от холодильника к унитазу, и от унитаза к телевизору с диваном. И все. Ни шагу в сторону. До какой вещи рука дотянулась, той, считай, повезло. Остальные от покрывшей их пыли и сигаретного дыма день-деньской только и чихают.
Чиркнув спичкой, проснувшийся слуга прервал бессмысленный спор вещей. Все с уважением и завистью посмотрели на пузатую пепельницу. Та зарделась от всеобщего внимания и тут же еще больше надулась от собственной значимости. К пытке сигаретами она привыкла, а вот от власти над человеком каждый раз испытывала блаженство.
- Ступай на кухню, - приказала она.
Человек бережно, как тарелку с супом, взял пепельницу и послушно отнес ее, куда было велено. Там он докурил сигарету, чтобы ее останками подкормить хозяйку, а заодно сделал и себе завтрак.
Весь день пепельница промаялась одна, без слуги. Другие вещи были не в лучшем положении. Даже тапочки - вездесущие скороходы - остались без дела.
Вечером изголодавшаяся за день пепельница снова взяла власть в свои руки. Слуга ни на минуту не отходил от нее, подкармливая разогретым в сигарете пеплом...
"Нет, не получается рассказ, - перечитав незамысловатое жизнеописание безликой пепельницы, заключил начинающий писатель N, - вот, если бы написать о летающей пепельнице, перевозящей от планеты к планете важную информацию, закодированную в частицах пепла. НЛО, или снежный человек, или "несси", или мутанты, ну, на худой конец, клоны - взволнуют читателя, поскольку все это весьма для него опасно. А - дура-пепельница, беззаботно живущая в обыкновенной квартире? Может быть, стоит убить кого-нибудь этой вещицей? Следы запекшейся крови... Заразившаяся СПИДом пепельница... Б-р-р... Секс с пепельницей... На столе... А что - сигарета и пепельница: торк в пепельницу - затяжка, торк - затяжка. Типа - оргазм... Нет, сейчас наимоднейше - о борьбе добра со злом... Коварная пепельница своим полированным боком соблазняет наивного и доверчивого паиньку-человека, и он тянется к сигарете..., к бутылке..., к женщине... Нет, и это все уже было, было: Библия, Фауст, "Быть или не быть"...".
- Ну, ты, писака, - сквозь шум мыслей донеслось со стола, - я уже час тут ору! Долго мне ждать продолжения?! Мы с моим слугой не знаем, что нам дальше делать - давай пиши! Только, чур, о тапках больше ни слова. И прошу тебя - не думай ни о каких читателях. Главное, чтобы мне было интересно жить. Понял?
Ну и ну! Стоит только дать жизнь пусть и самому захудалому герою повествования, смотришь, а он уже командует. Не он тебе, ты ему служишь. А зачем же, вы думаете, о пепельнице пришлось писать? Писатель надеялся хоть тут - над вещью-то! - повластвовать. Не вышло... Но кое-что, скажу вам по секрету - по секрету от пепельницы - по силам и писателю. Ну, пепельница, держись!...
Сегодня слуга, судя по пропитавшему его спиртному запаху, получил зарплату. Да еще с собой бутылочку приволок. Хорошо хоть никого не привел. А то ведь во время дружеских бесед бывало смахнут локтем на пыльный пол то рюмку, то тарелку, а то и ее саму - пепельницу.
Пепельница привычно наслаждалась безраздельной, как ей казалось, властью, покрикивая в нужный момент на слугу:
- Закуривай!
- Стряхивай!
- Затуши!
- Закуривай!...
Но с каждой выпитой рюмкой слуга становился все менее исполнительным. Закуривать-то он послушно закуривал, но не всегда стряхивал пепел в пепельницу и совсем перестал загашать "бычки". А на просьбу отнести к дивану, раз уж взял туда сигарету и спички, ответил безразличным мычанием. Покачиваясь, слуга добрел до дивана, рухнул на него, не раздевшись, чиркнул спичкой и блаженно затянулся.
- Ну, погоди, я тебе это припомню, - пригрозила со стола пепельница, покинутая взбунтовавшимся слугой.
"Не желай зла другому", - попытался вдолбить нравоучение, ну, совсем уж безмозглой пепельнице начинающий писатель N. Но у вещей-то нет нравственности. Может быть, потому что они частенько живут намного дольше людей. А пепельницы, так те вообще бессмертные. Это только люди выбрали Добро и Зло в ущерб Вечности. Правда, Бог их Вечностью и не искушал...
Но наша пепельница никаких нравоучений и не могла слышать из-за храпа слуги.
А сигарета между тем уже вывалилась из угла его рта. Пепельница ревниво проследила ее короткий лебединый полет на подушку. Через несколько минут комнату заволокло едким, неприятным дымом, не похожим на родной сигаретный и напоминающим запах тысячи застарелых "бычков".
Слуга быстро утонул в нем. Лишь отрывистый храп напоминал о жизни во Вселенной. Храп резко прекратился, зато со стороны дивана сквозь дым блеснуло пламя.
Пепельница впервые в жизни задумалась о вечности. А когда огонь добрался и до нее, ей открылось, что понятия "добро" и "зло" - не такие уж бессмысленные игрушки глупых, ковыряющихся в себе слуг...
Начинающий писатель N облегченно вздохнул: есть сюжет, есть мораль и даже некая интригующая незавершенность...
А в это время спасенная пожарными пепельница, заботливо очищенная от сажи этими новыми своими слугами, быстро освоившись на незнакомом столе в пожарной части, поблескивая боками, злобно строчила анонимку на начинающего писателя N.