На двенадцатый день пребывания в Пекине Евгений отправился на "Международную выставку ювелирной промышленности и драгоценных камней". Сам он не носил никаких украшений, даже обручального кольца, но обожал покупать их жене, особенно, бриллианты. Не в плане вложения денег. Получал огромное удовольствие, делая подарок женщине, которую любил.
Повод для посещения выставки был серьёзный. Вишневецкий надеялся на появление в ближайшее время необходимых финансовых ресурсов для продолжения покупки украшений для супруги Ирины. Уже два года он лелеял мечту, чтобы по его эскизу изготовили брошь "Комета Галлея". В изделии должны быть использованы камни классической огранки на основе платины: рубин в два карата, жёлтый, голубой и розовый бриллианты по полтора карата, три белых бриллианта по 0,5 карата, изумруд, сапфир, морион, гранат и топаз по 1 карату. Шесть рубинов нестандартной огранки, продолговатых, весом по 0,3 карата. И всё это закручено в спираль.
Российские провинциальные ювелиры брались за работу, обещали всё сделать, как желает клиент, но не имели в наличии нужного набора камней. Предлагали сначала купить камни и материалы по фотографиям и каталогам, а только потом соглашались начать работу. Возможно, в Москве всё бы и нашлось, но там Вишневецкий не был десять лет, и в ближайшие двадцать посещать не планировал. Как большинство русских провинциалов, он очень не любил этот город, особенно его коренных жителей. Когда он узнал, что сносится плавательный бассейн, а на его месте строят церковь, стал искренне презирать мэра Москвы. Снос гостиницы Россия полностью убедил его в правильности его точки зрения.
В Гонконге и Таиланде не смогли предложить полного набора нужных камней, должного качества. Кроме того, они работали на продаже готовых изделий израильского производства и не хотели отходить от шаблона. Китайцы изумили - соглашались со всем, имели великолепный материал, но изготовить брались только то, что, есть в их каталогах. На выставке Евгений планировал присмотреть нужные камни нужных оттенков и обязательно свериться с каталогами, насколько его идея оригинальна. На мировые тенденции и моду ему было плевать, он желал иметь за свои деньги то, что ему нужно и ничего другого.
Выйдя из отеля, Вишневецкий поймал такси, показал буклет ювелирной ярмарки с адресом. В буклете был указан номер дома, где проходит выставка - 452.Таксист долго с удивлением рассматривал бумажку, пожал плечами и поехал на восток Пекина на пересечение четвёртого кольца и главной магистрали столицы. Затем свернул на юг города, провез ещё с километр и остановился перед огромным административным комплексом зданий, сросшихся между собой, и занимавших, как минимум, четыре гектара земли. На главном первом здании комплекса висела табличка с номером 450. По логике следующий дом комплекса должен иметь номер 452. За первой высоткой стояло ещё шесть башен из стекла и бетона, связанных переходами между собой. Попасть в следующий дом можно было, пройдя через главный вход. Общий забор по периметру участка был высотой метра три, все боковые двери, ворота и калитки закрыты.
Комплекс, располагался на пересечении улиц в виде стрелки. На юго-восток за ним начинался квартал четырёхэтажных жилых домов современной постройки. На юго-запад шли производственные современные корпуса. За заводами, примерно в трёх километрах, виднелись монументальные элементы строящегося стадиона.
Выставка ювелирной промышленности могла проходить только в центральном массиве. Евгений Вишневецкий с буклетом в руках смело направился к главному входу. У дверей его встретили обеспокоенные чем-то охранники. Преградили путь, жестами объяснили, что здесь нет никаких выставок - дом имеет другой номер. Их поведение было нетипично для Китая, но дом действительно имел другой номер. Евгений вышел и стал думать, куда идти. Направо или налево? Пока он решал, справа из-за угла здания появилась группа людей.
Их было восемь. Два ярко выраженных еврея, весьма преклонных лет, при них шесть бугаёв. Рост не менее двух метров, вес под сотню, короткая стрижка, под дорогими серого цвета пиджаками играют горы мышц. Двое из них несли по два металлических дипломата-сейфа. Два других, совершенно очумев от непонимания ситуации и отсутствия у них оружия, пытались охранять первую пару с сейфами. Третья пара, нагруженная чехлами с костюмами, обеспечивала безопасность евреев. Судя по их виду, они сделали не менее двух витков вокруг комплекса. Это становилось интересным. Бугаи внимательно осмотрели Вишневецкого, заметили в руках рекламный буклет выставки и пришли к выводу, что он, скорее всего, для них безопасен. Один даже сочувственно улыбнулся, но продолжал держать его в поле зрения.
Вишневецкий понял, что с выставкой что-то не так. Бежать вокруг здания по следам восьмёрки по жаре не хотелось. Он купил у уличного торговца бутылку охлажденной воды, сел на высокий бордюр и решил подождать, когда бугаи и евреи найдут выставку, а он просочится за ними. Восьмёрка сбилась в тесную группу, метрах в двадцати от него, и что-то бурно обсуждала, язык был явно европейский, но какой, Евгений понять не мог.
Через пару минут из-за левого угла появилась ещё одна группа белых. Этих было семеро. Шли они не тесной командой, а растянулись метров на тридцать. Впереди - взбешённый полный мужчина. Флюиды бешенства и злости исходили от него, как жар от доменной печи. За ним семенили две отвратительные девушки на гипертрофированный российский манер куклы "Барби".
Просто, законченные проститутки. В вечерних платьях, в туфлях на шпильке, ростом на менее тех же двух метров, что и у "бычков"-соседей, но при весе килограммов по сорок. За счёт каблуков, сантиметров по 15, они на полголовы возвышались над охранниками. Кожа, кости и бриллианты! Так как ветер был попутный и придавал им дополнительное ускорение, они ухитрялись почти не отставать от бешеного шефа.
Вишневецкий уважал манекенщиц и любил худых женщин. Будучи человеком, склонным к полноте, имел слабость к худышкам. Правда, пухленьких женщин он тоже любил. Его любимая супруга Ирина весила пятьдесят килограмм, при росте 165 сантиметров.
Судя по виду, группа сделала не менее трёх, а то и четырёх витков.
От шефа и девушек отстали четверо "бычков". От бугаёв при евреях они отличались только цветом костюмов - тёмно-синие вместо серых. Серые бугаи злорадно захихали, заметив "бычков". "Синие" тащили не сейфы-дипломаты, а четыре большие конструкции, явно броневой стали, на колёсиках, с выдвижными ручками.
Шеф синих, не сбавляя скорости, прорвал оборону охранников здания и ворвался в холл, исчезнув из виду. "Барби" и носильщики сейфов попадали на бордюр метрах в десяти слева от Вишневецкого.
Серые костюмы сделали несколько телефонных звонков. Полученные ответы привели их в полное недоумение. Началась бурная дискуссия. Глазами они обшаривали окрестности. Один из больших парней подошёл к Вишневецкому и жестами попросил дать посмотреть рекламный буклет выставки. Мол, они хотят сравнить его со своими документами. Евгений с милой улыбкой дал им свое приглашение. Вообще-то, Вишневецкий был благодарен команде в серых костюмах. Если бы не их очень своевременное и "живописное" появление, он бы бегал по кругу, ломясь во все закрытые и открытые двери. Бугай вернулся через пару минут, отдал приглашение, буркнул "Сэнк ю" и подошел к своим коллегам.
Вишневецкий позвонил в свой офис в России и попросил связаться с Организационным комитетом ювелирной выставки, выяснить, в чём дело. Куда она делась? Пока он говорил с переводчиками и ставил им задачи, к парадному комплексу подъехали два японских микроавтобуса, из которых вышли человек десять.
Пара новых "Барби", пяток телков, следующая пара лиц еврейской национальности и один длинный европеец, судя по всему, главный, отдававший команды на французском языке. Французские "гориллы" в костюмах песочного цвета поволокли свои кейсы-сейфы внутрь здания. Сейфов было много. Внимание пролетариев ювелирного и охранного дела переключилось на новичков. Охрана первых двух групп убедилась, что они в равном неприятном положении. Не сговариваясь, установила совместное наблюдение за охраняемым периметром.
Команды в синих и серых костюмах начали обмениваться мнениями, мол, когда китайская охрана отразит нападение и выдворит из здания "песочных". Объединенные силы удерживали плацдарм перед зданием. Микроавтобусы французов, "выгрузившись", сразу отбыли. На их место прибыл автобус "Ивеко", из которого вышли человек пять китайцев и пошли на помощь шефу "синих" и "песочным".
Охрана здания явно была на грани капитуляции. Численный перевес и профессиональная подготовка непрошенных гостей кое-что значили. Кроме того, почти десяток "бычков", сосредоточившихся вокруг здания, составляли оперативный резерв сил вторжения. Количество агрессивно настроенных ювелиров росло. Охрана вызвала полицию. Три десятка "белых обезьян" штурмуют здание с самого утра и вот-вот прорвут оборону. Приехал наряд. Первым вывели лидера "синих", он был красным, потным и ещё более взбешённым, чем десять минут назад. Затем здание покинули лица китайской национальности и бригада в песочных костюмах. Наряд остался внутри здания, на случай, если опять начнется штурм.
Евгению позвонили из России и сказали, что он сам не прав. Улица разорвана стройкой на четыре километра, и надо идти, как написано в буклете, в дом N 452, а не в дом N 450, куда все ломятся, комитет не понимает, зачем мы все вместе пытаемся попасть в дом 450 вместо 452. И таких странных людей, со всего мира довольно много, звонки идут постоянно. Пока соотечественники объясняли Вишневецкому куда идти, у него за спиной раздалось:
- Евгений, доброе утро, я так рада вас снова видеть. - К нему приближалась китаянка, только что выставленная из здания, владелица ювелирной фирмы из Гонконга, в которой Вишневецкий с женой уже три года подряд покупали изящные безделушки, - Что, вы тут делаете?
Хэллоу !- это китаянке, - Срочно Ирину на связь! - это в трубку.
- Да она здесь.
- Да, Женя, слушаю. Что случилось?
- Пока всё в порядке, как зовут китаянку из Кунь Луня, у которой побрякушки покупаем?
- Мисс Лао, а она-то причём?
- Не рвите связь, Славку не отпускай, она передо мной и мы сейчас начнем общение.
- Мадам Лао, доброе утро. Рад видеть вас.
- А где мадам Ирэн? Вы без неё?
- Она в России. Прямо сейчас передаёт вам привет, она на связи.
Передал Лао трубку - английского языка Вишневецкого более чем на пяток вежливых фраз не хватало. Пока Ирина с Лао о чём-то говорили, он осмотрелся вокруг. Многие из присутствующих явно знали друг друга, хотя и не испытывали особой взаимной симпатии. Евгений среди них был чужаком. Но сейчас, благодаря мисс Лао, которая была своей в этой компании, он также перестал быть лишним и его статус поднялся примерно с -3 до 0. Разговор перешёл на дизайн броши "Комета", которую Евгений пытался заказать у Лао в прошлом году. Лао очень хочет всё же исполнить заказ.
Общество внимательно прислушивалось к разговору. Значит русский не только любитель и покупатель камней, но и дизайнер, по сути, коллега. Предлагает нечто новое и смелое и сам же готов выкупить изделие. Статус Вишневецкого возрос в глазах окружающих до + 3 "градуса Цельсия". Но в глазах "Барби" упал до отметки минус пять по пятибалльной шкале. Изделие предназначено какой-то старой и толстой тетке. Старой, потому что все особи женского пола старше 25 лет - старухи, а толстой, так как все дамы, тяжелее тридцати килограммов на метр роста, оплыли жиром.
- Уважаемый, вы не будете возражать, если мы отнимем у вас пару минут? - В толпе ювелиров услышать русскую речь - очень странно. Перед Вишневецким стояли двое из команды пиджаков песочного цвета. Молодые, здоровые, накачанные, в отличной спортивной форме. - Мы услышали родную речь и решили подойти, работы всё равно нет. Здесь полиции больше, чем ювелиров.
- Да нет проблем, ребята. Всегда рад видеть земляков. Вы сами-то откуда? - спросил Евгений.
- Мы - морская пехота Балтийского флота, базировались в ГДР. Когда всё развалилось, демобилизовались и остались в Германии. Вернее, задержались с выездом. Кое-какие связи были, так и живём в охранном бизнесе. Оба бывшие старшие лейтенант, -сказали мальчишки.
- Как интересно. Не жалеете? - спросил Вишневецкий.
- Жить можно, но стабильности не хватает, - ответили они.
- Ну, парни, размечтались, стабильности захотели, - улыбнулся Вишневецкий. - Вот ювелирная сходка и то кинули! Я такого удовольствия давно не получал!
- Если не секрет, чем вы заняты? - поинтересовался один из лейтенантов.
- Да всем, кроме изъятия бриллиантов с помощью "Калаша", - сказал Евгений.
Парни рассмеялись, шутку, оценили.
- Если нужна помощь детективов-охранников, со знанием почти всех европейских языков и правом ношения оружия, мы всегда рады заработать. В нашем деле с русским языком специалистов мало, - предложили парни свои услуги.
Вишневецкий задумался, в ближайшее время, скорее всего из Китая в Россию придётся вывозить Ван Бао Дциня и Клёпкина. Пара профессионалов могла пригодиться.
- Какое у вас гражданство? - спросил он.
- Португалия - сказали они.
- Советские паспорта сохранились? - уточнил Евгений.
- Даже российские есть. Просроченные, но есть, - ответил тот, что стоял рядом.
- Как с португальским языком? - улыбнулся Вишневецкий.
- У меня нормально, а у Виктора хуже, это праздный вопрос или как? - поинтересовался тот же парень.
- Или как. Я работаю только на Дальнем Востоке. Здесь, в Китае, есть интересное местечко, Макао, называется, там португальский в ходу. С английским и китайским там делать нечего. Вот и прикидываю, вдруг, на что сгодитесь. У меня такой вопрос, к примеру. Китаец и от наших, русских, и от китайцев прячется в Макао. Его надо доставить в Россию, при попустительстве властей Китая и отсутствии с его стороны желания ехать, - сказал Евгений.
- Как понимать - отсутствие желания? Будет активно брыкаться? Что означает попустительство властей Китая? И кто его в России будет мочить? - решил уточнить тот, кого товарищ назвал Виктором.
- Желающих "мочить" стоит очередь из бывших ваших соотечественников, и вы тут даром не нужны. Попустительство-сопровождение до сопредельной территории офицером, в звании, примерно, майор. Их звания от русских сильно отличаются. Сопровождающий вмешиваться не будет, пока кто-нибудь из его китайских коллег не начнет задавать неуместные вопросы. Нежелание ехать весьма активное, - объяснил Вишневецкий.
- Это как кредитного должника банку доставить. Работа привычная, - сделал вывод Виктор.
- Примерно, - согласился Вишневецкий.
Высокие договаривающиеся стороны обменялись визитками.
Людей становилось все больше. К этому моменту полиция и охрана здания отразила налёт ещё трёх команд ювелиров. Кроме того, вокруг здания бродило много и белых и китайцев, намеревающихся посетить выставку в качестве гостей. Нищих и малообеспеченных среди них не было. На парковке стоял с десяток "600 Мерседесов" гостей ярмарки и штук шесть спортивных "Хонд" - самой престижной машины в этом году в КНР.
С точки зрения полиции, ситуация начала выходить из-под контроля. К зданию направили ещё 5-6 нарядов, но уже не для охраны здания, а для сохранности сотен килограммов дорогостоящих изделий и ювелиров при них.
Пока Вишневецкий общался с Лао и земляками, трудовые массы ювелиров отрядили сводную делегацию сгонять за четыре километра на гонконгском "Ивеко" посмотреть на то здание, где, якобы, открылась выставка. Весь остальной автотранспорт был арендован слегка прижимистыми участниками выставки для поездки в один конец, до ворот ярмарки. Выгрузив нанимателей, автотранспорт тут же исчезал.
В 13:20 сводный отряд вернулся и рассказал, что лет через пять-шесть, когда стройку закончат, там можно будет проводить любую выставку, но пока только работающей тяжёлой строительной техники.
Очень вежливые полицейские из оцепления автостоянки стали собирать визитки у потерпевших и составлять списки жертв мошенников. Зачем терять время зря? Подошли два инкассаторских броневика. Если кому надоело таскать свои сейфы, машины к вашим услугам.
К 14: 00 подъехал "Бьюк" с символикой "Де Бирс", из него вышел мужчина лет сорока, ярко выраженный англосакс - рыжий, худой, высокий, надменный. Де Бирс числилась в соучредителях выставки. Мужчина выступил с длинной речью, прерываемой, судя по интонациям, весьма ядовитыми комментариями из толпы. Евгений мало что понял, но суть сводилась к тому, что некие китайские злоумышленники и их европейские пособники попытались обмануть ювелиров и продали им стенды по 7-8 тысяч долларов каждый, впутав в это дело святое имя "Де Бирс". Им, бедолагам, из "Де Бирс", даже не могло прийти в голову, что прибыль в каких-то 100-120 тысяч долларов, такова стоимость проданных стендов, вообще кого-то заинтересует. Ведь ценностей там будет не на один десяток миллионов. Они готовились организовать охрану украшений, а личности организаторов остались вне поля зрения их службы безопасности. Короче, господа ювелиры, собирайте бриллианты и катитесь в Берн, Брюссель, Гаагу, Иерусалим, куда кому приятней. Вас всех кинули, выставки не будет, власти Китая ведут расследование. Точка. Возвращайтесь домой и не морочьте голову!
Вишневецкий намёк понял правильно, но в гостиницу не поехал, а направился в "Люфтганзу" пить пиво. Часа через три там собралось примерно половина участников несостоявшейся выставки.
Пива в Китае варят очень много. Когда-то оно там было великолепным. Два ведущих завода, один - в Циндао, построенный немцами, второй - в Харбине, возведенный русскими в начале двадцатого века, соревновались, чьё пиво лучше. И делали в течении восемьдесят лет действительно прекрасные напитки. Но в середине 90-х заводы частично были скуплены американцами. И модернизированы. Оставшиеся испохабили сами китайцы, переделав на американский манер. Итог плачевен - нормального пива в Китае не стало. Появилась газированная слабоалкогольная жижа, называемая в Штатах пивом. По-русски, эти американизированные помои иначе как "верблюжьей мочой" назвать нельзя. Очередной продукт культуры "фастфудов". Абсолютное большинство китайцев даже не заметило подмены. Этикетки на бутылках стали очень красивыми, а пропаганда и реклама, не замолкая, объясняли им, что их пиво лучшее в мире. Не хуже американского. И это было истиной - в Китае стали делать такое же плохое пиво, как и в Америке.
Последнее место в столице Китая, а Вишневецкий предполагал, что и во всей стране, где можно получить не "верблюжью мочу", а ПИВО - это пивоварня в культурном центре Германии в комплексе "Люфтганза".
10 июля. Китай.
На следующий день, во время очередного визита в офис генерала Ханя Вишневецкому вручили толстый пакет с документами. Можно лететь домой! Ещё через сутки он прибыл в Россию.
24
12 июля. Россия.
Вернувшись в Россию, Евгений занялся разбором документов, полученных в Пекине по делу "Аркады". От информации, содержащейся в документах, у него волосы встали дыбом. Это был высший пилотаж мошенничества. Он ожидал увидеть всё, что угодно, кроме этого. Евгению не хватало размаха и фантазии задумать и осуществить такое. Столь крупной операции, так грамотно организованной и безукоризненно спланированной он не мог себе представить. Изюминка была в том, что её организаторы и участники не нарушали ни одного национального закона ни одной из стран, где действовали. В итоге - грандиозная афёра, во главе которой стоял Ван Бао Дцин.
То, что лежало на поверхности, и было ранее очевидно, оказалось мелочью, едва ли не акцией прикрытия. Задействованы были люди в Китае, России, Польше, Германии, Гонконге, Англии, в половине стран Евросоюза. Потерпевшими была не только "Аркада", вернее, её потери равнялись восьми процентам от общих. Американцы, владевшие заводом, недополучили за год двадцать миллионов долларов.
Ван Бао Дцин разработал очень элегантную и красивую схему обворовывания хозяев завода. Хищение строилось на пересортице и завышении выбраковки товара. Суть мошенничества в следующем: 25-30 процентов продукции бракуется. Брак продаётся Ван Бао Дцину по себестоимости. Ведь если это брак, у завода одна задача - вернуть средства, потраченные на производство. Ван продаёт товар подставной компании в России по стоимости некондиции, как заготовки и полуфабрикаты для производства обуви. Из России товар через неделю отправляют в Польшу, но уже как высококачественный, которым эти кроссовки и являются.
Поляки распространяют по всему Евросоюзу полученную обувь через постоянных контрагентов завода с пятипроцентной скидкой. Продавцы в Европе снижают объём закупа у американцев, которым принадлежит завод, на 20-30 %. Имеют 5% с разницы цен и очень довольны. Европейские оптовые покупатели платят за обувь прямо на гонконгский счёт. Поляки и русские имеют свою фиксированную долю с каждой пары обуви. Они даже не представляют масштаба сделки. Реализовано то предложение, которое директор завода хотел осуществить с Ольгой Олеговной. Речь шла о десятках миллионов долларов.
Всё, что Вишневецкий и Бернштейн готовили и планировали, не имело смысла. По их наработкам можно кое-что взять, но отнюдь не серьёзные деньги. Надо искать новые решения, всё перестраивать на ходу. Комбинация "рокировка" при работе по "Аркаде" невозможна. Только перехват или груза, или денег. Изучив материалы по рыбе и другу Ху, Евгений понял, что и в этом случае добиться успеха с помощью "рокировки" и замены ответчика невозможно. Только арест груза в России даст нужный результат.
25
13 июля. Россия.
Бернштейн выслушал Евгения, долго листал и рассматривал бумаги.
- Просто, как и всё гениальное. Похоже, что мы действительно слепые котята рядом с этим старым монстром, - сделал вывод Бернштейн. - Зачем им была нужна "Аркада", не понимаю, Лишняя нервотрёпка и риск!
- Два варианта. Первый, подвернулся лишний миллион, глупо не взять. Второй, директор завода пытался сработать и построить цепочку хищений и сбыта украденного без старика. Или не смог, или струсил, - сказал Вишневецкий.
- Наверное, второе, старик организатор и двигатель всего. Но с точки зрения исполнителей, он лишнее звено, когда всё отлажено и хорошо работает. Молодые и рьяные пытаются сорвать свой большой куш. Обычно при этом всё портят. Если б не "Аркада", мы не засекли бы всех элементов, не разобрались бы в сути, полиция Китая не занялась бы кражей. Всё могло бы функционировать много лет, - сделал вывод Самуил. - "Аркада", - их большая ошибка.
- Я не представляю, что сейчас и делать, - Вишневецкий был в недоумении. - Продолжать то, что начали, глупо. Или брать всё, или даже не суетиться. Вопрос, как взять всё?
- Давай искать слабое звено. Китай? Нет, все друг друга знают. Европа, Германия и Польша? Мы никого не знаем, не наше поле. Гонконг? Перехват денег по решению суда? Теоретически возможно. Россия? - перебирал варианты адвокат. - Организовать наезд силовиков на любую полукриминальную российскую компанию легко. Пересадить всех работников, хотя бы на пару месяцев реально. Но толку с этого я не вижу.
- Если попробовать замену действующих лиц. Весной русские получили груз вместо "Аркады". Признаки кражи налицо. Ольга пишет заявление об исчезновении вагона. У неё на руках китайская декларация и акт из таможни в Забайкальске, что кроссовки там были, и заключение из областной ТПП(*), что это уже не обувь, а хлам с помойки. По прибытии груз исчез на территории России. Соответственно попадает под юрисдикцию русской милиции. Украли сами, или скупали заведомо краденое имущество - неважно. Все признаки преступления в наличии. Можно закрывать абаканцев, ставить наших людей.
- Судебная перспектива слабая, - возразил Самуил.
- Да она нам и не нужна. Ребят вывели из игры на три-четыре месяца и отлично. Тут Смехов вылезает со своим "Бизнес-классиком", я в Гонконге открываю счёт. Встраиваемся в цепочку. Потом или перехватим груз в России, или подставляем наши банковские реквизиты в Гонконге и чисто, интеллигентно снимаем всё, - предложил Евгений.
- В теории оно так. На практике не представляю. У Вана что, не найдётся фирмы для сброса денег в Гонконг? - удивился Бернштейн.
- Это пока идея. Очень сырая. У него лет двадцать назад были крупные проблемы. В Гонконг ему до сих пор в визах отказывают. Полиция с неприятными вопросами пристаёт. Поэтому он русских использует для открытия счетов, - пояснил Евгений. - Соотечественникам не доверяет, а так, каждый, вроде бы, имеет лишь небольшую часть информации. Картина полностью видна только ему. Если бы не эти документы и материалы по краже, мы бы тоже ничего не поняли. Плюс то, что директор фабрики выболтал. Открыв счета через русских, он остаётся чист, не нарушает ни один закон КНР.
- Ещё бы для подстраховки в личном плане найти какое-нибудь прикрытие. Например, признание заводом своей вины в непоставке обуви, и заявление, что отгруженная сейчас обувь идёт в порядке компенсации за тот прокол, - размышлял адвокат.
- Вполне возможно. С этим, я думаю, Роман справится, - сказал Евгений.
- Ох, Женя, не нравится мне, что ты опять змею на груди пригрел. Ужалит, не сомневайся, - ответил Бернштейн.
- Ты прав на все сто! Но сам же говоришь - нужен акт сверки с заводом. Согласен, мысль хорошая, прикрывает нас от всех вопросов. Кто кроме Романа в состоянии выполнить эту работу, знает технологию? Я, ты, Ирина? Мы с тобой исключены, и по возрасту, и потому что в процессе, всё время на виду. Моя жена? Она справится. Но только не с "Аркадой" или рыбой. Её все задействованные китайцы знают. Сам понимаешь, я её без крайней нужды вводить не хочу. Учить нового человека - это месяцы. Не всякий подойдёт и талант актёра нужен. Сегодня использовать некого. Остаётся Роман, - разъяснил свою позицию Евгений.
- Тебе видней. Что нового по остальным эпизодам? - спросил адвокат.
- Трактора - глухо, спрыгивать надо. Затевать войну с бюджетниками Китая, когда сами везде неправы, глупо, - ответил Вишневецкий.
- Смехов по ним пол-лимона аванса получил. Не возвращать же! - сказал Самуил.
- Зачем отдавать? - недоумевал Евгений. - Неразумно. Я подготовлю все документы, якобы идёт процесс в Пекине в международном суде - пяток заседаний. Определения выпишу, запросы из суда, квитанции об оплате пошлин. Всё один в один на бланках суда с печатями. Месяца через четыре проиграем по вине владельца долга. Пара идей на этот счёт есть. Смехов тоже пусть думает, что процесс идет, и мы побеждаем.
- Ну-ну решай сам, тебе видней. Как по Савчукам? - заинтересовался Бернштейн.
- Фигурантов установили, мне передали. Можно идти на арбитраж. Долго, скучно и выигрышно. Но без Романа не справиться. Савчукам продаём документы и отходим в сторону. По Ху с реализацией проблемы. В Гонконг ехать надо, там и решать, справимся или нет. И опять без Романа ловить нечего, - размышлял вслух Вишневецкий.
- Ты помнишь, что претензии к твоему дружку Ху утроились? - напомнил Бернштейн.
- Помню! Я не представляю, как "лимон" взять, а здесь уже три. Проблема в специфичности товара, с которым работает Ху - это только российский бюджет заинтересует. Больше всего мне не нравятся их разборки с силовиками. Не наши это игры, не наш уровень, по морде получить можно. Мало никому не будет. Москвичи, они далеко и в стороне. За сование носа в дела ФСБшников по головке не погладят. Я толком и не понимаю, с какой стороны к делу подступиться, - сказал Евгений.
- Да, скользкое дело. Давай откажемся, мы за это даже аванс не брали, - согласился с опасениями партнёра адвокат. - У нас нет людей всё контролировать. Можно разорвать операцию на две части. Готовим всё сейчас, а реализуем сначала "Аркаду", а затем Ху. Схемы разные, объединять их незачем.
- Сегодня всё начинает походить на реальную работу. Провалить дело из-за нехватки людей, спешки, или из-за того, что где-то недосмотрели, обидно, - заметил Вишневецкий.
- Проблема в Смехове. Его вот-вот все, кому не лень, ловить начнут. Странный человек. Крайне активен. Все деньги, что получает, тут же спускает, непонятно куда. Пока тебя не было, он бешеную деятельность развил, - сказал Самуил.
- Сколько "накопытил"? - спросил Евгений.
- Около миллиона "зеленью", и клянётся, что через две недели сумму удвоит. Даже не верится, - усмехнулся Сёма.
- Слушай, Сём, при таком спонсоре, зачем нам Китай? Каждый месяц по лимону, через год на пенсию можно идти, - рассмеялся Евгений.
- Оно бы хорошо, но дальше наш Витёк - пас, - пояснил Бернштейн. - Придётся нам самим на пенсию зарабатывать. Всё, что мог, он из города выжал. То, что он сделал, и так фантастика. Вопросов к нам будет много с его подачи. Что решили? Рвём операцию на два этапа?
- Да, так будет лучше. Как там Игорь, фокус с Валеркой, я смотрю, сошёл ему с рук? - сменил тему Вишневецкий.
- По Валерке к Игорю у воров претензий нет. Все сейчас на милицию грешат, или службу безопасности банка, где Игорь кредит брал, - ответил Самуил.
- Ну-ну! Игорю от меня поздравления передай, - с улыбкой сказал Евгений.
- Сам и заскочи, - предложил адвокат.
- Не хочу лишний раз светиться. Ты ему шепни.... - начал говорить Вишневецкий, затем передумал, оборвал фразу. - Хотя нет, не надо нам в эту кашу лезть.
- Все считают, Игорь с Валерой не при делах. Валера в бегах с деньгами, - сказал Бернштейн.
- Да я разве спорю! Не при делах, так не при делах. Всё равно ему Валеру не простят. Сваливать надо и быстро, - сделал вывод Евгений.
- Женя, ты что, считаешь, что он должен был битым остаться и деньги отдать? - пытался защищать партнера Бернштейн.
- Да ничего я не считаю. Нечего было драку провоцировать. По-моему, если он к октябрю не исчезнет, быть ему рядом с Валерой, - ответил Евгений.
- Сейчас "чёрные" ищут, кто бригаду на уши поставил и интригу устроил, - сказал Самуил.
- Хороший вопрос. Имеет двойной ответ, - усмехнувшись, ответил Вишневецкий. - Оба лежат на поверхности. Надо внимательно глянуть на людей. И всё становится ясно.
- Мы говорим и думаем об одном и том же человеке? - спросил Бернштейн.
- Вспомни, что ты мне в тюрьме рассказывал, и его биографию. Больше некому, - улыбнулся Евгений.
- Пожалуй. Ты сам не хочешь с ним рассчитаться? - спросил адвокат.
- Нет, он кроме меня нажил себе много врагов, серьёзных, не страдающих комплексами. Они с ним прекрасно разберутся и без моего участия, - задумчиво ответил Вишневецкий. - Я же сяду на берегу реки и буду ждать, когда мимо проплывёт труп врага. Потом наступит черед друга. Примерно через три месяца.
- Ты об Игоре? - уточнил Бернштейн.
- После того, как они вычислят "подставного казачка". И неважно, какая будет предъява - Валера или стукач, которого Игорь приблизил к себе, нанесли ущерб общему делу. Предъяву сделают с целью порвать и разделить прикуп, а не для того, чтобы выяснить истину, - дал прогноз развития событий Вишневецкий.
- Ты уверен? У меня с Игорем общие дела. А если "казачка" вскроет Игорь и все решит? - спросил обеспокоенный Бернштейн, он доверял анализу и интуиции партнёра.
- Сворачивай дела. Кто кого рвать будет, вопрос не ко мне. Искать его станут "красные". Две уничтоженные "бригады", разгром в финансовой службе УНРов - за это звание подполковника и орден полагаются, - сказал Евгений с усмешкой.
- Спасибо за совет, - поблагодарил с улыбкой Самуил.
- Не за что. Не хочу, что бы и ты оказался замешан в этой каше, - сказал Евгений.
- Скажи, был, но уехал. Куда не знаешь. Завтра с утра у них. Сегодня некогда, - ответил Виктор.
"Как бы не хотелось оттянуть встречу, заигрываться нельзя. Что если привлечь их как спонсоров программы, и с их согласия пустить деньги за рис на возврат долгов. Надо хорошо подготовиться, ещё раз переговорить с Вишневецким, - эту идею Смехов прорабатывал более месяца, но никак не мог собраться с духом и пойти на прямой разговор с владельцем риса. Всё откладывал и откладывал на будущее. - Посоветуюсь с Евгением завтра с утра и пойду".
- Позвони в "Рис Амура", попроси перенести визит на 13 часов. Скажи, не знал о встрече, согласованной шефом ранее, - дал поручение Саше Маленькому Виктор.
Ближе к вечеру объявился Семенюта из Новосибирска. Сказал, что новый договор подписал, и деньги уже переведены на счёт компании Смехова. С нетерпением ждёт рис.
Вечером Смехов в прекрасном настроении выходил из здания биржи. Если дела будут идти так ещё месяц, то он насобирает денег на аккредитив без московских друзей. Утрясти пару проблем с рисом, как решил утром, и всё будет в порядке. Он вышел под козырёк здания. Саша Большой отстал - в фойе к нему обратились два человека с вопросами. Сзади к Смехову подошёл крупный мужчина, на полторы головы выше него, схватил за правую руку и вывернул её до хруста в костях. Грубо подтолкнул к открытой дверце джипа "Лэнд Крузера", приподнял, не выпуская заломленной руки, и закинул Виктора в машину. Вслед за влетевшим телом запрыгнул сам, придавил в дальнем углу, рявкнул:
- Цыть, падла, задавлю!
Когда Саша Большой избавился от любопытных назойливых мужиков и выскочил на улицу, шефа не было. Мимо в обе стороны шёл сплошной поток легковых машин.
Внедорожник проехал примерно два километра по центральной улице, остановился у входа в офис компании "Рис Амура".
Здоровяк опять вывернул руку Виктора, вышвырнул его из машины и втолкнул в офис. Обычно многолюдная контора была пуста. Его впихнули в переговорную комнату без окон. В углу стояли четыре стула. На один кинули Смехова, стул у двери занял человек, который его доставил. Дверь открылась, и вошли двое: Александр Александрович Пекун, хозяин ООО "Рис Амура", пятидесятилетний крепыш, и Усов Юрий Борисович - его заместитель, мужчина не менее крепкого телосложения
- Сволочь! Где мой рис? Где мои "бабки"? - угрожающе начал Пекун.
- Александр Александрович, я вас не понимаю. У нас всё согласовано. Мы выдерживаем графики платежей, - попробовал отбиваться Смехов.
- Заткнись, урод! Вчера ко мне приходили люди из Приморья, утром звонил Семенюта из Новосибирска. Ты вор, и ты попался! - зло смотрел на мошенника хозяин компании.
- Вы не имеете права меня оскорблять, - произнес Виктор.
- Последний раз спрашиваю по-хорошему, дальше будет по-плохому. Где мой рис? Где мои "бабки"? Если ответ будет неправильным, отдам тебя парням из Приморья и Сибири. Мараться сам не буду. Ты хотя бы смутно представляешь, что с тобой сделают? - шипел Пекун, наступая.
- Рис, большая часть, у Семенюты. Деньги истратил, - умоляюще говорил Виктор.
- Как ты мог истратить мои восемьсот тысяч? - Пекун чуть не захлебнулся от бешенства.
- Это очень мало, надо ещё три-четыре миллиона, - пролепетал Смехов.
- Шеф, он над нами издевается, - взвизгнул Усов, подскочил к Смехову и выдернул из-под него стул. Виктор упал, попытался встать, но был сбит ударом ноги. Усов начал его пинать. К нему присоединились Пекун и молчаливый человек, который его привёз.
Александр Александрович Пекун негодовал, его, величайшего предпринимателя области и региона, пошло кинул хлыщ, прощелыга, без копейки, без дома и семьи, пригодный только на то, чтобы лес в тайге валить. Но тогда ему не рассчитаться и за пятьдесят лет. Этот деятель получил риса на восемьсот тысяч долларов, спустил за бесценок - вместо восьмиста выручил за него только пятьсот. Но даже эти деньги у него взять невозможно - вложил в какую-то аферу. Его кровные доллары выплачены в виде пошлин, гонораров адвокатам, нотариусам, консулам и ещё неведомо кому.
И это ещё не всё, именно этот умник устроил на Дальнем Востоке обвал цен на рис - украл у Приморских коллег почти 2000 тонн, он-то, Пекун, ещё дёшево отделался, всего 1400 тоннами.
"Что Смехов опустил Приморских конкурентов, даже хорошо", - злорадно подумал Пекун. Но то, что Смехов проделал с ним, требовало мести. Только Семенюта пока был доволен ситуацией, все остальные в проигрыше, включая Смехова, он попался и сидит в подвале. От мысли, в какое бешенство придёт друг из Новосибирска, когда разберется в ситуации, несколько смягчало боль от утраты денег.
Пекун взял себя в руки. Надо успокоиться и считать варианты. К счастью, он первый, кто добрался до Смехова. Это даёт шанс хоть что-то вернуть. Если его поймают приморцы, а их гонцы уже тралят город, то прибьют. И правильно сделают. Если о нём узнают мелкие дилеры области, которых он разорил, то очередь из желающих разорвать его станет в два раза длиннее.
И это не всё. Вчера звонил Семенюта из Новосибирска, интересовался этим деятелем. Именно звонок Семенюты прояснил всё.
"Он сделал им три поставки риса по очень хорошей цене, грузил без предоплаты мой и приморский рис, - размышлял Пекун. - Смехов у них в жутком почёте и уважении. А сейчас они заплатили ему пятьдесят процентов за 4000 тонн. Это почти миллион долларов. Риса-то нет, у меня весь кончился, в Приморье тоже. Значит, через пару недель здесь появятся сибиряки. Начнётся второй этап охоты....
... Странно, этот чудак, вместо того, чтобы взять все деньги и исчезнуть в неизвестном направлении, как делал всегда, почти два миллиона зелёных вложил в Китай. Это только то, что ему известно.
... Что же делать? Смехов сидит в подвале. Взять и убить? Кроме морального удовлетворения это ничего не даст. Убивать медленно и печально? Это приятней, но тоже бессмысленно. Отпустить и смотреть, как коллеги-конкуренты его ловят и линчуют? Приятно, но экономически бессмысленно. Задача - вернуть свои, кровью и потом заработанные деньги. Сделать это может тот, кто стоит в очереди первым. Пока это он.
... Но здесь есть ряд нюансов. Смехов должен быть жив. Не иметь травм и повреждений. Бить можно и нужно, но аккуратно. Он должен иметь возможность и далее работать, что означает свободу передвижения, и находиться под контролем, чтобы не сбежал. Нужна гарантия того, что, получив китайские деньги, он не исчезнет..."
Вчера, после того как избил Смехова, слегка выпустив пар, Александр остыл, и прежде чем спустить "гостя" в подвал, часа три пытался найти в его рассказах рациональное зерно. Не смог ничего понять, кроме того, что Виктор занят какими-то перспективными делами по возврату денег от китайцев в Россию. Украл у всех, у кого смог, собрал бригаду исполнителей - пока логично и интересно, но далее совершенно непонятно. Смехов не знает, чем заняты нанятые им люди. Проделанная работа по сбору денег, деловой нюх вызывали уважение. Полное непонимание ситуации и готовность раздавать неизвестно на что огромные деньги, наводили на нехорошие подозрения об умственном развитии невольного "гостя".
Первая мысль была - поехать к исполнителям, избить, забрать все деньги какие найдёт, согнать всех в подвал, а потом разбираться без спешки. Смехов минут пятнадцать упрямился и назвал исполнителей только после дополнительной пайки побоев.
Коллегия адвокатов Бернштейнов, Информационное бюро Вишневецкого, Щёголев из областной администрации и, в довершение, полковник милиции, ставший месяц назад начальником городского управления по борьбе с экономическими преступлениями, Перелётов.
Вопрос об избиениях и подвалах снялся сам собой, появился другой - насколько всё серьёзно. Этих людей Пекун знал всех. Любой из них мог играючи раздавить его. Если они уже почти полгода все вместе заняты этим вопросом, скорее всего на кону действительно десятки миллионов. Как при раздаче не оказаться последним. Если он придёт с претензиями к ним, его спустят с лестницы. У Вишневецкого, говорят, очень уютный подвальчик есть, не хуже, чем у него. У Перелётова целое КПЗ в полном распоряжении. Как войти к ним в долю?
Смехов принёс деньги и продолжает их нести, он в доле. Где он их взял, это никого не интересует. Пекун не может дать денег. Больше у него нет, есть резерв на закупку риса для следующего года и личное потребление. Всё остальное вычистил Смехов. Убить его тоже нельзя, опера Перелётова в течение суток установят, чья машина увезла Виктора. Если эта компания пожелает, то сможет прикрыть Смехова от любого количества обманутых торговцев рисом.
В голове Александра Пекуна сложилась программа действий.
"Первое, пойду в подвал и изобью Смехова, возможно, в последний раз, больше не позволят. Дам лопату и заставлю рыть для себя могилу, его надо очень сильно напугать. Пусть напишет список всех, кого он "раздел", с этим уже разумно идти к Вишневецкому. Поеду к Евгению, буду проситься в дело, в счёт денег, причитающихся Смехову. У него получу расписку о передаче мне его доли в счёт погашения долга. Аргумент для Вишневецкого - знаю, где Смехов, и отдам его приморским, местным и сибирским торговцам риса, соберу конференцию из тех, кого он обманул, пусть и остальные начнут претендовать на его деньги. Я прошу отдать моё из суммы, которую должен получить Смехов, это никого не вводит в дополнительные затраты. И в деле могу пригодиться...
...Кто мне сказал, что Виктор ещё им нужен? И почему я думаю, что ему хоть что-то собираются платить. Так и под раздачу вместо Смехова, или вместе со Смеховым, попасть недолго. Ладно, рискну. Всё равно больше ничего придумать невозможно".
27
16 июля. Россия.
Александр Александрович позвал бригадира грузчиков, оставшегося без работы, благодаря Смехову, и теперь крутившегося в офисе за половину прежней зарплаты.
- Петя, бери лопату и пошли в подвал, - сказал он.
- Мочить будем? - по-деловому спросил Пётр.
- Да нет, пока нельзя, только пугать. Могилку себе рыть будет, - улыбнулся Пекун.
Смехов, скорчившись, сидел в углу. В подвале было не более +5 градусов Цельсия. Он замёрз, был испуган, голоден, его мучила жажда. Запирая в подвале, забыли, вернее, не подумали дать воды. Стоял острый запах кала и мочи. О параше тоже не подумали.
Спустившись в подвал, Пекун взял обрезок резинового шланга для скачивания бензина и молча стал бить Смехова. Бил, куда попало, старался только лицо не испортить. Через пару минут потерял дыхание, годы не те, за пятьдесят. Бить не сопротивляющегося человека было очень противно.
- Петь, поработай. Из-за этого дерьма ты полгода половинную зарплату получаешь, - сказал Александр.
- Можно ногами? - воодушевился Пётр.
- Можно, но не до смерти, ему ещё могилку рыть, а то нам самим уродоваться придется, - ответил Пекун.
- Понял, - ухмыльнулся Пётр.
Петя трудился минут пять. Из угла доносились приглушённые стоны и тупые удары по мягкому телу.
- Пока хорош. Ну, а ты, бери лопатку и начинай рыть. Вот в этом месте копай, - указал Пекун на один из углов. - Остальные места уже заняты.
Смехов встал, сильно хромая, подошёл к лопате и начат тупо, как робот, ковырять в указанном месте. Пол состоял из смеси супеси и мелкой речной гальки. Несмотря на отсутствие энтузиазма у работника, яма углублялась со страшной скоростью.
- Дайте воды, фашисты, убийцы. Пока не дадите, не буду копать. Вообще копать не буду. Надо, сами ройте. Убивайте! Режьте! Пытайте! - у Смехова от ужаса и жажды началась истерика. - Я жить хочу! Жить!
- Очень хочешь? - спросил Пекун.
- Очень-очень. Сан Саныч, прости меня, всё отработаю! Не бери грех на душу! - умолял Виктор.
- Петя, дай ему воды. Хорошо, ты сейчас возьмёшь листик бумаги и напишешь, у кого, сколько и на что брал деньги. На втором листике напишешь своим хозяевам, что из своей доли передаёшь мне 800 000 долларов в погашение долга. Возьмёшь третий листок и напишешь господину Вишневецкому просьбу принять меня и выслушать. Напишешь всё, не убью. Какое-то время жить будешь. А там, как Вишневецкий решит, если ты им ещё нужен. Ты всех достал! - зло говорил Пекун.
Александр в задумчивости смотрел на телефон и три листа бумаги, исписанных вычурным подчерком Смехова. Сначала он даже не понимал, что происходит. Затем, когда Смехов рассказал, кто задействован в игре, какие деньги на кону, ему стало страшно. Его ресурсы составляли одну десятую, а то и одну двадцатую от тех средств, что крутились в этой афере. Чужак в этом городе, хотя и прожил в нём почти тридцать лет, Пекун хорошо выучил законы российской провинции. Если ты местный и принят как свой, теми, кого называют "хорошим обществом", то тебе позволено невероятно много. То, за что чужака порвут, своим людям сходит с рук.
Александр Александрович, в "хорошем обществе" не принят. Ему позволяют существовать, но не более. Пока он не мешает им обделывать свои гешефты. Бернштейн, Щёголев, Вишневецкий, Перелетов - они из "хорошего общества", и Поляк - командир областного СОБРа, и Светка Лихова, в девичестве Гаранович - председатель областного суда, и председатель арбитражного суда Людмила Турова, в девичестве Раппопорт, они все из 5-А первой школы города. Их случайно собрали в один класс, а возможно, и не случайно, с умыслом, но результат налицо и очень хороший.
Так и идут по жизни могучей кучкой. Прокурор области, Виктор Хмелик, женат на старшей дочери Туровой. Дочь Щёголева уехала в Австралию на учёбу с Олегом Раппопортом, по слухам, ждут ребёнка. И ещё два-три десятка "лучших и известнейших семей города" составляют мощный и непотопляемый клан, основанный на больших деньгах, национальном единстве, общем детстве и профессиональных интересах.
Треть членов клана по образованию юристы. Остальные - врачи, музыканты, снабженцы. Если в их числе попадается инженер, то это первоклассный инженер. Они не современные выпускники вузов, дипломы которым как фантики для конфет, штампуют всяческие академии и удалённые университеты. Они профессионалы, у которых и родители, и дедушки с бабушками были юристами или силовиками. Кое-кто из их предков и при царе тем же занимался. И никакие революции, лагеря, борьба с космополитами, врачами-евреями-вредителями, и массовые иммиграции на родину предков не смогли подорвать их сил. Их не любят, но всё равно их услугами приходится пользоваться всем, кому нужны первоклассные специалисты.
Смешно, но и Петька-Сова, местный авторитет, с ними только потому, что сидел четыре года за одной партой с "Пропеллером" - Перелётовым и женат на Вере Белецкой из их же компании. То, что Петька вор, для них значения не имеет. Впрочем, они все воры, взяточники, коррупционеры.
Предъявлять претензии даже одному из этих людей неразумно. Пяти сразу - самоубийство. Стать нужным и полезным - вот что он должен сделать. Он вскрыл, что Смехов - мошенник подставил всех под публичный скандал. Поколотил слегка, но готов молчать и ждать, когда придут деньги и ему вернут то, чем он, благодаря Смехову, финансировал операцию. Готов оказывать помощь в осуществлении проекта.
Позвонил Вишневецкому и договорился о встрече через час.
28
16 июля, после обеда. Россия.
Вишневецкий принял его в своём кабинете. Спокойно, без эмоций выслушал все, что рассказал Пекун.
- Вот засранец! Вы не будете возражать, если я приглашу господина Бернштейна? Я без него ответственные решения не принимаю, - сказал Евгений.
- Только за, - ответил Александр.
Вишневецкий набрал номер телефона.
- Сёма, это я, Евгений. Ты очень занят? Можешь подъехать прямо сейчас?
- А в чём дело? - интересовался Самуил.
- Это серьёзно. Смехов оказался непорядочным человеком, создал проблемы, - объяснил Вишневецкий.
- ...
- Ты, как всегда, прав. У меня сидит господин Пекун со всей информацией. Ты тоже должен его выслушать, чтобы не было испорченного телефона. Тогда и решать будем, - сказал Евгений.
- ...
- Жду через полчаса, - ответил Вишневецкий.
Бернштейн появился через двадцать минут. Выслушал Пекуна. Тяжко вздохнул.
- Женя, я тебя предупреждал, что Смехов - человек гнилой, и с ним нельзя иметь дело? Я требовал свернуть операцию? - начал Самуил.
- Да, Сёма. Ты был прав. Надо немедленно всё прекращать, Смехову место в тюрьме, - сказал Евгений.
- Александр Александрович, где сейчас Смехов? Жив ещё? Двигаться в состоянии? - спросил Бернштейн.
- У меня в повале, ну рёбра, понятное дело, болеть у него будут долго. Ходит сам. Лицо не портили, - ответил Пекун.
