"Сказывали, будто Закряжские, попавшие в немилость при Екатерине и почти разорившиеся, выбрали жертвой холопа, служившего семье с самого детства, также чернокнижника, спасшего их, когда бунтовал Емелька Пугачёв. Потому и кровь его была сильна для ритуала. В оном старику Закряжскому помогала старшая дочь. Желание колдуна исполнилось, семья вернулась ко двору. Впрочем, при Павле их сызнова постигла опала"... Летопись древних семейств.
Ни укором, ни привидением
не встревожу уснувший дом.
Прихожу я поздней сиренью,
проливным июньским дождём.
Я бегу волной по пшенице,
ведьмовские творю круги.
Ох как славно! В сей день - не снится
вековая затхлость могил.
На болотах глупая птица
тонко тенькает "жаль-жаль-жаль".
На заре мне - с солнцем проститься.
...Сон ваш мирен ли, госпожа?