Засуха. Пожухлая пыльная трава, обмелевшие каналы для орошения, сухой... безнадёжный воздух. Скважины и колодцы повсюду пересыхали.
Я заехал на заправку, спросил холодной газированный воды и острый бургер. Подали колу.
- Обычной воды, пожалуйста.
Понадеялся на чудо и, разумеется, напрасно.
- Да и такой-то почти нет. Что вы хотите, месяц жара без дождей. Это разве в городе... а только и дотуда дойдёт, - значительно сказала продавщица.
- Что дойдёт?
- Это вот всё. И вода в магазинах закончится, и в водопроводах тоже.
От этих разговоров только больше хотелось пить. И ещё - принять душ. Зря они считают, что в городе всё прекрасно. Вода подается по графику, и время всё сокращается...
- И ведь везде так, - продолжала продавщица. - Скоро в Китае будем закупать воду, вот увидите, через границу повезут - сегодня заказал, через месяц приехала. Да ты проживи этот месяц...
- Да что Китай!
Буркнул полноватый мужчина с пятнами пота на белой футболке, набиравший в корзину бутылки колы и холодного чая.
- Они сами без воды сидят, не смотрите новости, что ли? Да там хуже, чем у нас.
Я кивнул всем и вышел. А что тут ответишь.
Местность, которую я, как землемер, изъездил вдоль и поперёк, изменилась.
Листья на деревьях свернулись, пожухли. Около магазина в одном из посёлочков местная женщина накинулась на водителя, который засовывал в багажник несколько больших упаковок с квасом.
- Что ж ты делаешь, что творишь, а нам что останется? Если все будут так? По бутылке в одни руки давать! По бутылке, а не упаковками!
Последний привал с ночёвкой был у меня запланирован в деревне, где жил мой школьный приятель. Бывал я тут нечасто, но сейчас очень уж устал от дороги. Привёз им лимонад, квас и ещё что-то подобное, и они приняли меня, хоть и без радости.
Мы сидели на кухне. Переполненная стиралка и раковина с посудой выглядели символом надвигающегося хаоса.
- Колодец пересох. - Мрачно сказал Вадим. - И у всех так, а где есть - на донышке. Речка обмелела, представляешь, вброд можно перейти, одна грязь под ногами...
- А ведь засуха может очень-очень долго продлиться, - печально вздохнула Анна, жена Вадима.
- А мы будем хозяина воды вызывать! Ночью! - таинственно сказал Федя. Было ему около семи лет, и потому он получил всего лишь подзатыльник, а не что-то посильнее.
Это было странно. Что за тайны? Наверно, этот "хозяин" - фирма, которая углубляет колодцы, может, бурит скважины поглубже.Что-то в этом роде. Я поглядел вопросительно, но все промолчали.
Ну и ладно.
Про душ явно можно было не мечтать. Я отправился в гостевую комнату, упал на кровать. Воздух был ужасный, нагретый-перегретый, потому я сразу полез в сумку за небольшим вентилятором, и хоть какое-то движение воздуха в комнате появилось. Ни говорить, ни двигаться - ничего не хотелось. Вряд ли усну... Но сон, липкий и тяжёлый, пришёл и забрал к себе до ночи.
...В саду, около беседки, началась непонятная суета. Вадим сколачивал деревянный столик высотой сантиметров десять-пятнадцать. Анна положила около столика шёлковую подушечку с дивана, размером в две ладони, с Суперменом на наволочке. Федя с бабушкой, собрав игрушечную посуду, наливали колу в малюсенький стаканчик, на тарелочку выложили колбасу, сыр. Принесли крохотную вазочку с тремя конфетами. И горстку мелочи по пять-десять рублей.
Я спустился в сад - понаблюдать.
Мать Вадима, пожилая женщина, посмотрела на меня как на человека, попавшего в одну с ними в беду.
- А ведь засуха будет долгой... долгой, страшной будет эта засуха. Вот горе пришло.
Посмотрела на столик, перекрестилась и пошла наверх.
Сказать, что мне было любопытно - ничего не сказать. Мимо прошла Анна, и я окликнула её:
- Что это за странные инсталляции в саду?
Она поглядела как-то испуганно и устало, и я понял, что говорить Анне абсолютно не хочется. Но меня распирало. Я выспался, был... не то, чтобы бодр, но уже почти чувствовал себя человеком.
- Ну послушай... Я всё равно здесь, всё равно в теме... И вдруг мне тоже понадобится когда-нибудь хозяин воды? Ну объясни...
Она замотала головой и быстро ушла.
Поднявшись к себе, сел у окна. Сейчас что-то произойдёт... Вон и в окнах на веранде, и во флигельке, хоть и нет света, а дрожат шторы: кто-то глядит в щёлочки на сад, на неяркий садовый фонарик на ветке, который поймал столик в круг света, оставив за его пределами тревожную темноту, в которой даже цикады не трещали.
И вот... Откуда-то появился он... оно... Маленький, сантиметров двадцать, не более. С хвостом, как у крокодила, с пастью, наполненный мелкими зубками... морда, впрочем, походила на лягушачью. Одет в какую-то зелёную одежду... или это его шкура?
Он прошлёпал к столу и съел кусочек чего-то из тарелочки. Отпил из чашечки, поморщился. Потом взял некую бумажку со стола - я не видел кто её положил, - развернул, поднеся ближе к свету. Взял ещё кусочек и стал задумчиво пережёвывать. Посмотрел на небо, на землю... потом достал из неизвестно откуда (просто пошевелил пальцами с перепонками) маленькую кирку и фонарик. Принялся бродить по саду, присматриваясь, а может быть, и принюхиваюсь к чему-то. Постукивал киркой по земле и качал головой довольно мрачно. Его глаза - большие, круглые - выискивали что-то в глубине земли. Не то лягушка, не то тритон на двух ногах...
Из-за усталости я не ощущал ничего, кроме того, что это какой-то бред, этого нет и не бывает... но это было. Тритон ходил по дорожкам, лез в траву... наконец нашёл место и обвёл его кривоватым кругом. А в центр водрузил свое орудие труда, сунув в какое-то углубление. Отряхнул перепончатые лапы, а потом поглядел на дом. И стал водить зелёными ладошками по воздуху, будто что-то слал в дом... или извлекал оттуда.
Надо спуститься посмотреть... стоп, это же чепуха какая-то, просто чепуха. Тритон... лягушка... Не пойми кто, читающий записки, бродящий по саду с фонариком. Надо... я не знаю... снова такая усталость и сонливость... прилёг на кровать... а проснулся - было светло и пели птицы. И кто-то смеялся во дворе. И - плескался!
Да это была вода, она образовывала небольшое озерцо на том месте, где я видел тритона ночью. Вадим набирал её ведром и раздавал всем желающим. Соседи толпились у ворот... и смущённо опускали глаза. Просили хоть немножко попить, умыться, тут же пили пригоршнями... а ещё я видел, что они ждут с каким-то странным любопытством, которого словно стыдятся.
Я слышал, как за дверью Федя просит налить воды в тазик - пускать кораблики. Анна смеялась и говорила, что - нет, она будет стирать.
Я побежал вниз, столкнувшись на лестнице с мамой Вадима.
- Кот и собака на месте, я-то боялась... Очень их Феденька любит. Кур не жалко.
Она улыбнулась и вышла во двор.
- Мама, Аня не вернулась?
- Так она же куриц считает, и Федя с ней. Кот тут, Мухтар тоже. Значит, хозяин птицами взял.
- Да нет, мама, она же к крёстной пошла воды отнести, крикнула мне из-за ворот, и что Федя тоже лейку понёс...
- Простите, - вмешался я. - Я слышал, Анна собиралась стирать.
Вадим замер и вдруг уронил ведро. Потом бросился к флигельку, куда на время жары переселилась его жена с Федей.
...Анна и Федя лежали в своих кроватях - мирные, неподвижные, со сложенными руками. Уже холодные.
Он взял бы и птицами, будь это обычная засуха. Но это была настоящая, подлинная беда...