Я уже полчаса рисую вокруг унылого огурцового человека узор из кружочков и загогулин. Потом я подчеркну его рисунком из тире, окаймленных точками. Потом я повторю этот рисунок еще, и еще - до тех пор, пока мои мысли не станут такими же безразличными к смыслу сигналов, выводимых карандашом, как безразлично взирает глаз на вот это:
...---... ...---... ...---...
или на это:
sos sos sos sos sos sos sos sos
"Спасение утопающих - дело рук самих утопающих" (Правило поведения на водах Океана Любви, пункт главный.)
ххх
День первый. Хорошего отпуска. Я выбросила:
1) его зубную щетку
2) бутылек из-под его шампуня (там осталось полложки, я не удержалась и втянула носом запах. Запершило в горле. "Какая гадость, эта ваша заливная рыба". Ненавижу ментол.)
3) открытку с котенком и сопливой подписью, приготовленную мною к нашей дате: два с половиной. Года, чего же еще. Полпятилетки.
Я ушла из дома сразу после обеда. Кофе с подругой, краткие всхлипы на плече второй подруги. Массаж с аромамаслами. Прогулка по вечернему городу. Домой я пришла обессиленная, и еле доползла до кровати. Вот и хорошо.
ххх
День второй.
"Доброе утро, последний герой."
В зеркале отражается мое лицо. Оно похоже на тусклую лампу: черты плывут и дрожат. Я плачу, проводя рукой по мужскому халату на крючке в ванной.
...Итак, его вещи собраны и упакованы в две большие клетчатые сумки, такие, в каких безликие тетки тащат утрами поклажу на рынок. Сумки выставлены на балкон и заботливо накрыты полиэтиленовой скатертью от косого дождя. Косого дождя нет, как и прямого, но вдруг. Я не хочу быть мелочно-мстительной. Пусть его вещи ждут, когда он заберет их (черт, опять плачу) в целости и сохранности. Чего уж. Я не буду уподобляться его Бывшей. Ну, я теперь тоже бывшая. Хорошо - не буду уподобляться Первой Бывшей. А именно - я не буду бросать все поштучно с девятого этажа. Тем более что я живу на втором.
ххх
День третий
я провожу, лежа в кровати и читая женские романы, одновременно в ноутбуке по пятому разу идет "Блондинка в законе". Риз Уизерспун в парикмахерской обсуждает с маникюршей стратегию возврата мерзавца. Так и говорит: "Вернуть мерзавца", и потрясает маленьким кулачком. А может, не потрясает, может по столу стучит. В общем, демонстрирует энергию.
Фильм - пособие для начинающих Бывших.
Главная героиня сладко мстит бывшему возлюбленному, попутно завоевывая сердце помощника преподавателя и репутацию хорошего юриста. К тому же помогает подруге-маникюрше расправиться с ее мерзавцем-бывшим. И выходит из истории птицей-феникс: яркой, обновленной, в университетской тоге и с обручальным кольцом на пальце.
Все это мне не подходит.
Начнем с того, что я старше в два раза и не блондинка. Ну, это мелочи. Идем дальше.
У меня нет подруги-маникюрши. Подруга-массажист не в счет. Она точно не знает, как возвращать мерзавцев. И поэтому одна воспитывает сына, а бывший приходит на чай раз в полгода, рассказать, как отдохнул на Майорке и показать фотографии, где его обнимает загорелая незнакомка. Я разбираюсь в юриспруденции, примерно так же, как розовое чумазое животное в оранжевых плодах. Так что шансов расправиться с мерзавцем-бывшим подруги-массажиста нет совсем.
Помощник преподавателя, как в фильме, мне нафиг не нужен - он похож на грустного сенбернара. (Интересно, кто-нибудь видел веселых сенбернаров? Это наверное будет уже другая порода.)
А мы - так некстати вклиниваются воспоминания - хотели завести ньюфаундленда. Потому что ньюфы любят детей...
Опять. У меня уже нос распух, как слива, и глаза слезятся, как у старого сенбернара. Того самого, грустного.
Тут где-то завалялся еще один роман в цветной обложке. Спасательный круг как эмблема, Донцова форевер. Так вот кто ее читает. Никогда бы не догадалась. Я.
ххх
День четвертый
я провожу, рассматривая себя в витринах магазинов. Утром я сходила таки в парикмахерскую, но не в поисках новой подруги-маникюрши, конечно.
Теперь я могу подстричься, как хочу . И никто не будет вздыхать, что мне лучше вот так, а не этак. Челку покороче, пожалуйста. И виски. Нет, длину уберите.
Потом я трачу время и деньги, растягивая первое и намеренно транжиря второе. Еще ни одна моя покупка по этому принципу не была удачной. Купленное пополнит список "вещей на всякий случай", и плавно перекочует в кладовку, а оттуда на дачу. И я заранее на это согласна.
Но одна удачная покупка все-таки есть. Любимый ликер. Налакаюсь-ка я сладенького.
Первая же рюмка тягучего сливочного вкуса действует как снотворное. Черт с ним, с душем. Я проваливаюсь в мятную зелень сна.
ххх
День пятый.
Я считаю: пять-ю-двадцать четыре, сто двадцать часов. Дюжина десятков. В минутах это семь тысяч двести. В секундах... SOS...
ххх
День шестой.
...Он придет, сядет на табуретку в кухне.
И скажет: Семь тысяч восемьсот минут. Я так больше не могу.
Он скажет: Спаси меня. Я без тебя тону и мерзну, мерзну и тону - как тот, из "Титаника"...
Он позвонил и сказал: завтра я заеду за вещами.
ххх
Я ушла гулять, оставив клетчатые сумки в коридоре, чтобы удобнее было забирать. Ключ у него есть, оставит на столе, а дверь захлопнет.
Смеркается, окна светят желтым, народ спешит под невнятным дождиком по домам. Я медленно бреду по набережной. Мне спешить некуда. Меня дома не ждет включенный свет и горячий чай. Я сама нашарю выключатель в коридоре, и не споткнусь об мужские ботинки.
Телефон звонит. Я смотрю на номер. Ого. Неужели не увидел сумки? Или, может, ищет щетку и бутылек от шампуня?
Еще бы не дышать, как паровоз, в трубку... Ровнее, ровнее.