Аннотация: Рассказ опубликован в пятом выпуске альманаха "Автограф".
Утро, как всегда, началось сборами мужа на работу.
Светик вертелась, как белка в колесе: Женечка любил, чтобы завтрак был горячим и чтобы на отдельной тарелочке лежал бутерброд с маслом и кусочком помидора с зеленью. В кофе надо было положить полторы ложки сахара, растворить его быстренько и остудить чуть-чуть: муж не пил кипятка.
Вчера они вернулись домой поздно, усталые, и она не успела погладить ему рубашку. С утра это небольшое выпадение из графика создало цейтнот, и пришлось отказаться от глажки собственных брюк.
Не беда! Светику идут юбки, а в шкафу висит ненадеванная. Потрясем коллектив модным прикидом!
Утреннее колесо вертелось и вертелось. Она помогла ему разложить по папкам бумаги, красивым узлом завязала галстук и проводила до двери.
- К десяти не опаздывай! Сорвешь переговоры с нефтяниками! - сказал Женечка напоследок.
Они нежно поцеловались, и Светик, наконец, осталась одна.
Неужели одна? Неужели?..
Она выключила телевизор, который Женечка любил слушать, собираясь на работу. В квартире стало неправдоподобно тихо, и она со стоном упала в незастеленную постель.
Надо спешить, спешить! Кому она это говорит? Светику? Все равно ей никто не ответит - она давно потеряла с собою связь.
Тишина была необходима, чтобы остановить беличий бег внутри нее. По телу гуляла дрожь. Голова полнилась туманом. Жить было страшно.
Если бы хоть ненадолго вернуться в себя прежнюю, зачерпнуть изнутри силу, умыться ею...
Какая Светик была веселая, когда выходила замуж за Женечку! Как ей завидовали подруги, как радовались родители и бабушка!
Сегодняшней Светику ничего уже не доставляет радости. Разве что раскинуться на постели и наслаждаться тишиной...
А Женечка? Довольна она утренними разговорами или раздражена чем-то? Она не знает.
Сколько нужно еще тишины, чтобы ощутить вкус самых простых чувств?
Когда Женечка находится близко, он заполняет ее целиком. Не остается ни времени, ни места для вещей, с ним не связанных. Печать его воли форматирует ее желания. Тень его авторитета делает темными и путаными ее мысли.
Он умнее, сильнее, искушеннее! Она верит ему и подчиняется с охотой, но вытекает ли из ее веры необходимость навсегда остаться семнадцатилетней девочкой, которая привлекла внимание взрослого мужчины и стала его избранницей, влюбленной в него женой?
Берем ластик, стираем излишества своей личности, дорисовываем необходимые прямые Женечки... Получается проекция нависающей бетонной громады. Проекция на маленький внутренний дворик души...
Светик понимала, что хандрит сейчас. Хандрит по причине странной внутренней усталости, преследующей ее последние месяцы.
Конечно, она счастлива с Женечкой! Она любит его глаза, губы, его смех и шутливую манеру, проходя мимо, похлопывать ее по ягодице. Женечка обаятелен, обладает отменным вкусом. С ним весело, он ухитряется делать дни насыщенно короткими, а ночи упоительно длинными.
Но где же во всем этом она? Где?
Светик поднялась с постели, достала из письменного стола плотный, тяжелящий руку лист бумаги и принялась писать письмо:
"Любимый мой Женечка, прости, что беспокою, но мне надо поговорить с тобой, хотя ты не хочешь.
Почему наши отношения такие мучительные? Наверное, я бы меньше страдала, если бы ты был обидчивым или ревнивым. Даже ненависть, исходящая от близкого человека, даже злоба его и несправедливость не пугают меня сейчас. На прямой удар сердце всегда найдет равноценный отклик - почувствуешь, как тебя унижают, и напряжешься, сопротивляясь. Инстинктивно обидишься, возненавидишь или разозлишься в ответ.
Будет больно, но не безнадежно: можно перетерпеть. Будет противно, но это тоже не безнадежно: поплачешь, и отпустит когда-нибудь, если захочешь, чтобы отпустило.
Самое мучительное в человеческих отношениях - это небрежность, которую проявляет к тебе близкий человек. Походя, не замечая, он ломает твою самооценку, срывает эмоциональный настрой, обманывает ожидание счастья.
Совершенно непонятно, как на это реагировать. Оскорбиться? За что? За нюансы, которые невозможно описать? За слепоту, в которой никто не повинен?
Наверное, единственный выход - не любить слепцов и толстокожих. Но они тоже твари Божии и так нуждаются в любви, которую сами не способны давать..."
Это был ее голос, ее! Она снова слышала себя, и слышать себя было здорово. Нависающая бетонная громада отодвинулась, и за нею открылось бескрайнее небо. Душа дышала свободой любить или не любить.
Конечно, она выберет любовь к Женечке, но она выберет, а не будет рабыней любви!
Счастливо засмеявшись, Светик сложила вчетверо тяжелящий руку листок и подожгла его.
Гори-гори ясно, чтобы не погасло! Лети, дымок, к небу, отнеси письмо кому писано! Ух, ты, красиво горит!
Дымок счастья отправился искать своего адресата, чтобы передать его душе весть от ее души. На ближайшие пару суток проблема самоощущения была решена. Срыва не случится, Светик не сомневалась.
А там и командировка Женечки не за горами...
Теперь быстренько одеваемся, красим губки и бегом на работу. Не сорвать бы переговоры с нефтяниками, не дай Бог!
А то руководитель компании, грозный Евгений Евгеньевич, ее обожаемый Женечка, устроит Светику прилюдную выволочку.