Аннотация: Занял седьмое место на конкурсе "Русская тройка". Опубликован на портале "Белый мамонт".
1.
Решив раскрутиться на сайте знакомств, он примерил на себя ник Ловец, но быстро от него отказался. Ник должен вызывать доверие, а не вопросы.
Иногда занозистый ник очень хорош. Он цепляет, разбивает скорлупу равнодушия, провоцирует на диалог. Ввязался в переписку - жонглируй шутками да прибаутками, а сам потихоньку нащупывай эмоциональный нерв. Нашел нерв - поглаживай его бережно, но время от времени усиливай давление до боли. Вскоре женщина станет думать о тебе днем и ночью и ждать прикосновений.
Когда напряжение между тобой и женщиной вырастет до предела, полезно ненадолго спрятаться - пусть поволнуется. Чем красивее обставлено исчезновение, тем благоприятнее среагирует на него партнерша. Дежурная версия: на тебя внезапно навалились проблемы, ты суров, немногословен, озабочен. Предупреждаешь, что какое-то время будешь очень занят: "первым делом, первым делом самолеты..." Когда ты, наконец, появишься нежный и усталый от подвигов, она будет готова отдаться и получить наслаждение.
Было время, когда Ловец играл в подобные игры с двумя-тремя женщинами одновременно. Просто так, для души играл. Сейчас женщины-жертвы Ловца не интересовали - слишком предсказуемые и примитивные. И не за эротикой же гоняется он сегодня!
Крутиться на сайте знакомств заставляла необходимость зарабатывать. Ловец продумывал возможность сделать себе хоть какую-нибудь рекламу, и вдруг... Вот оно, золотое дно! Тусовка, в которой всякой твари по паре, и каждая настроена на новое общение. Знакомишься, обрастаешь связями, получаешь заказы...
А параллельно можно и о личной жизни подумать. Он будет искать встреч с дамами серьезными, состоявшимися. Дамами, которых насторожит ник с налетом агрессии и цинизма. Таким лучше представляться именем и фамилией. Например, Даниил Плотников. Почему Даниил? Намек на некоторую начитанность родителей - сойдет за интеллигентность. Почему Плотников? Ассоциативно - работяга. Не задирист, но и не покладист излишне. Рукастый мужик, полезный в хозяйстве и постели.
Итак, в графе "ник" пишем: "Даниил Плотников ". А что? Простенько и со вкусом. Самому нравится.
В реальной жизни Ловец носил имя Иосиф, доставшееся от дедушки, и польскую фамилию покойной жены. Имя свое он не любил с детства, а фамилию ненавидел настолько, что сменил при первой же возможности.
По-настоящему со своей фамилией Ловец разошелся в восемь лет. Тогда зазноба его Верка из параллельного класса согласилась принять в дар добытую хитростью и трудом помадку, розовую и тягучую, как она обожала. Упиваясь приторным великолепием помадки, Верка из благодарности спросила, почему у Оси нет рогов и копыт, раз он ублюдком родился. Не то, чтобы Иосиф не слышал бранных слов или не произносил их, в Веркином вопросе потрясало другое: девочка, которую он с яслей привык считать другом, видела в нем не человека, а нечисть, опасную и злую.
Ося не мог не признать, что в комплименте зазнобы присутствовала некая житейская логика: в свидетельстве о рождении мальчика в графе "отец" стоял прочерк, а в графе "город/селение" - никому не известный поселок Хабаровской области. Мать Ловца, едва окончив школу, угодила по политической статье в один из лагерей ГУЛАГа. Там забеременела от охранника и с младенцем на руках была освобождена. Сведений об отце у Иосифа не было, фамилия матери, не без помощи окружающих, прочно срослась в его глазах с падением и позором. Но смертельно поссорившись с фамилией, он не менее смертельно обиделся на Верку - больше никогда не добывал ей сладостей.
С годами детская обида переросла в жизненный принцип. Женщинам нельзя потакать, их надо держать в ежовых рукавицах.
Следующая графа анкеты запрашивала сведения о возрасте. Да-а, лучше бы ее не было, этой графы. Хоть совсем отказывайся от затеи и прямиком на кладбище отправляйся. Дать на неудобный вопрос приемлемый честный ответ Иосиф не мог. Сейчас, как впрочем и всегда, в цене молодые. В анкете возраст придется снижать: не с руки Ловцу играть в поддавки с женщинами. Иосифу недавно стукнуло пятьдесят семь. День рождения он встретил депрессией, и если бы не настойчивость дочери, вообще не сел бы за праздничный стол. В графе "Возраст" пишем пятьдесят один, это почти безопасно. В пятьдесят один многие мужчины дееспособны в делах и интимной сфере, а жизненный опыт повышает им цену. Смещать планку лет ниже нельзя, слишком очевидными станут несоответствия во внешности: старую фотографию в анкету не загрузишь - при встрече ожидания будут обмануты и доверие на корню убито. Доверие - наше все, оно и кормит, и поит...
Возраст особы, которую он ищет? Выбираем из предложенных вариантов 30 - 50 лет. На самом деле, сорок пять - потолок. Клиентки не клиентки, а к ровесницам он не испытывает никакого интереса. Надо же, чтобы организм не отказал. От организма зависит очень многое. Если собираешься продать свои услуги серьезной женщине, которая устала от одиночества и нуждается в любовнике, помощнике, консультанте, шофере, менеджере (да что угодно может входить в стандартный пакет!), сексуальных осечек быть не должно. Состоявшиеся женщины, что конь с яйцами, - почувствуют слабость, в минуту затопчут!
Дальше заполнение анкеты пошло веселее. Ловец щелкал мышью почти бездумно. Только на один раздел он потратил чуть больше времени. В графе "Профессия" решил написать: "Работаю в крупной фирме консультантом по юридическим вопросам. Помогаю в автостраховании, семейных и наследственных делах, претензиях к производителям бракованной продукции".
Пассаж насчет крупной фирмы был чистой воды фантазией. Его потолок - поверенный представитель в несложных, но долгих и муторных гражданских судебных спорах. Да и юридического образования у него нет - только настырный характер и семнадцать лет участия во всяческих тяжбах приятелей и знакомых. Через год после начала карьеры поверенного по рекомендациям тех же приятелей и знакомых к нему потянулся народ, доверявший сарафанному радио больше, чем любым дипломам. Ловец стоил гораздо дешевле специалиста, признанного государством, но на хлеб с маслом ему хватало, пока почему-то не стал иссякать ручеек...
Тяжбы возникли в один из самых трагических периодов жизни Иосифа: он по всем фронтам потерпел сокрушительное поражение, и судебные дела - для других несчастье и ужас - стали его спасательной лодкой. В девяносто втором, мучительно проболев полтора года, угасла жена. Пережить смерть Рады было сложно: Иосиф почти до самого конца надеялся на чудо. К тому же он чувствовал себя виноватым в том, что с ней случилось: несколько лет до ее болезни он почти не появлялся дома, ездил в одну командировку за другой. Да, его исследовательская тема была интересной и перспективной, но ведь существовала еще и коллега, которая сопровождала его в поездках и которой он увлекался. Привыкший не потакать женщинам, он не замечал, как Рада тащила дом, дочерей, работала, ревновала. И вдруг смертельно заболела...
Когда Рада умерла, на руках у Иосифа остались взрослеющая Эни, шестилетняя Геля и полуслепая теща, с неколебимым мужеством пытающаяся вести хозяйство. Семью надо было содержать, а Ловец в начале болезни жены, чтобы за ней ухаживать, ушел с работы. Он попытался выяснить, как обстоят дела на прежнем месте, но коллеги категорически отсоветовали возвращаться: темы закрывались, зарплаты падали, сотрудники разбегались кто куда. Страна бурлила и содрогалась. Ловцу надо было заново учиться добывать семье пропитание и даже просто общаться. У друга случилась неприятность, требующая разъездов и времени, и безработный Иосиф вызвался помочь...
Странно, через семнадцать лет вновь на пороге семейный кризис, на этот раз камерный: Геля без работы, без любви - такая уязвимая, Эни с мужем очень нуждаются, да еще ждут третьего ребенка.... Чтобы помочь детям, Ловец опять вынужден искать новые пути.
Мечта пристроиться в помощники-любовники состоявшейся дамы грела Ловца, но и пугала порядочно. Романтические отношения с активными партнершами казались ему подобием рискованного земледелия: труда требуют много, а плоды оказываются, ой, какими непредсказуемыми!
Ну и плевать! Ловец давно понял, что одинокие женщины - хорошая клиентура для мужчины-консультанта по юридическим вопросам. Вечно у них неразрешимые проблемы, приправленные страхами, истериками и сумбурными представлениями о сути дела.
Посетительницы сайта знакомств будут читать анкету надежного и уверенного в себе Даниила Плотникова. Наверняка среди них найдется парочка таких, которые попробуют получить у него бесплатную консультацию. А дальше - как повезет мастеру разговорного жанра. Какая-нибудь начнет консультироваться и станет клиенткой.
Надо только хорошо продумать сетку гонораров, чтобы не продешевить. Да и от копеечной работы он не откажется!
С деньгами у Ловца было, как никогда, худо.
2.
Первые три дня после создания анкеты ее активно посещали разновозрастные особы женского пола, но интерес их ограничивался одним просмотром.
Правда, Даниила Плотникова засыпали рекламными письмами жрицы любви, но эти охотились за любым новым посетителем, не читая анкет и не разглядывая снимков. Иметь дело с пираньями не входило в планы Ловца, и он игнорировал даже самые заманчивые эротические предложения. Любовь за наличные - нет, не его стиль!
Женщины продолжали упорно молчать, даже приветов не слали и не подмигивали.
Прошляпил какую-нибудь мелочь и вызвал скепсис? - волновался Ловец, раз за разом перечитывал сведения о себе, но не находил ошибок. Дело не в словах, наконец, решил он. Не хватает изюминки, невербального знака, который подвигнет многократно разочарованное женское сердце, вопреки всему, поверить.
На четвертый день количество просмотров анкеты начало заметно падать, а письма от возможных клиенток все не шли. В какой-то момент Ловцу показалось, что придется самому обходить прилавки с женскими анкетами, перебирая и пробуя на глаз чужие лица. Сочиняй потом умильные послания: какие привлекательные у вас формы, мадам!.. В ответ на любезности получишь удар по самолюбию, - когда суетишься, предлагая себя купить, заведомо сбиваешь цену.
Подождав еще пару дней, он попросил дочь сфотографировать себя за громоздким письменным столом тестя. По обе стороны от Ловца часовыми стояли старинные бронзовые подсвечники, каждый в форме дракона, разверзшаяся пасть которого была обращена к небу и держала основание свечи. На бумагах посреди стола лежало пресс-папье, украшенное третьим драконом. Третий спал, укрывшись крыльями.
Фотография вышла замечательная: глаза Даниила Плотникова, устремленные на не видимую зрителю дочь, были полны нежности и печали, жесткие губы смягчала отеческая улыбка. Ловец загрузил новый портрет в анкету и поднял ее. Количество просмотров увеличилось, и на этот раз дело пошло веселее - женщины начали напрашиваться на знакомство.
Еще через две недели Ловец, в меру посуетившись, поймал свою вожделенную дичь: обладательница ника Цыганочка, сорока девяти лет, замужняя, попросила совета, как ей заставить недобросовестную страховую компанию оплатить ущерб от пожара в загородном доме. Даниил Плотников подробно ответил на вопросы Цыганочки и предложил профессиональную помощь. Дама согласилась на его условия, и со следующего понедельника Ловец носился по Подмосковью, разыскивая пожарников, раздавая мелкие взятки и составляя выгодные клиентке акты о причинах возгорания...
Домашний финансовый кризис был успешно преодолен. В холодильнике появилось мясо, в буфете - шоколадные конфеты, которые обожала Геля. Ловцу оставалось разобраться с сущей мелочью, беспричинным навязчивым беспокойством: отчего-то возвратилось чувство вины перед Радой, с кровью выкорчеванное из себя и похороненное много лет назад.
Может, пришел срок самому умирать? Нет, не время! Вот поставит на ноги Гелю, подсобит Эни пережить финансовые трудности, тогда... И будто в подтверждение его беспокойства приснилась бабушка. Она кормила внука пирогом с капустой и рассказывала про маму, какая она была славная и добрая, пока не улетела на небо.
Ловец не помнил матери: она довольно рано скончалась, не оставив сыну даже фотографии. Осю растили дедушка с бабушкой - строгие неразговорчивые люди, внимательные к мальчику и заботливые. Дедушка Иосиф, инвалид войны, проводил время в городской библиотеке с подшивками фронтовых газет - писал историю сражений на Курской дуге. В одном из этих сражений он был тяжело ранен, потерял левую ногу, и из-за контузии у него часто болела голова. Курская дуга в устах деда становилась главным событием войны, звездным часом, когда народ собрал, наконец, свою непобедимую армию в единый боевой кулак и сшиб захватчика с ног.
"Да-а, вера - великая сила, без нее не бывает непобедимых армий", - думал, вспоминая деда, Ловец.
Иногда - не часто - дедушка выпивал в компании бывших фронтовиков и, вернувшись домой, начинал допекать мальчика.
- А какое имя тебе досталось?! - негодовал старик. - Святое - сам товарищ Сталин был Иосифом, и моя беспутная дочь не имела права давать его тебе. Но мне назло дала, не пожалела отца. Запятнала мою геройскую личность своим грехом. Меня все в городе знали, все уважали, секретарь райкома за руку поздоровался, а тут... Сначала фамилию опозорила, стала врагом народа, хоть я ее другому учил. А когда приговорили и направили вину исправлять, тут - на тебе, принесла в подоле нам с бабкой подарок... И плевал я на ихнюю реабилитацию...
В минуты праведного дедушкиного гнева бабушка, спасая Иосифа, выводила его в подъезд, заворачивала в теплый колючий платок и сажала на лестницу. Обещала забрать в дом, когда старик успокоится и заснет. Чаще первым засыпал мальчик, пригревшись в платке и прислонив голову к перилам.
Дела на сайте шли неплохо. Ловец закончил работу над заказами Цыганочки и Хохотушки (презабавнейшая особа скрывалась за этим ником). В производстве у него были две тяжбы, и еще одна наклевывалась. В те же дни Иосифа нашел давнишний клиент-бизнесмен и предложил поработать помощником его адвоката в хлопотном процессе по разделу имущества.
План устройства личной жизни с серьезной дамой, которая устала от одиночества и нуждается в любовнике-помощнике, тоже был близок к реализации. Ловец готовился ко второму свиданию с перспективной кандидаткой и надеялся на неплохой альянс. Дама, впервые его увидев, предложила взять на зарплату, чтобы он вел ее дела в арбитражных судах разного уровня. Второе свидание Ловец надеялся завершить в ее постели и этим упрочить свои позиции.
Но тут на сайт пришло сообщение, которое вздыбило Ловца, как необъезженного скакуна при приближении наездника.
"Эти драконы на столе... - писала новая корреспондентка. - Тебе никогда не казалось, что они живые? Я вижу, как ты гладишь указательным пальцем крылья спящего дракона, и пугаюсь, что он проснется... Не обижайся на меня, но ты не тот, за кого себя выдаешь. Ты охотник, ловец, а не добряк, желающий услужить. Наверное, ты мне нравился именно поэтому - терпеть не могу смирных и услужливых. И еще, ты не Даниил Плотников. Ветерок нашептывает другое имя".
Ловец прочел письмо несколько раз, не веря глазам. В памяти всплыла забытая сцена: он и Рада, его будущая жена, стоят, прижавшись друг к другу, около письменного стола ее отца. Он гладит указательным пальцем крылья дракона, она шепчет ему на ухо: "Не разбуди..." Из соседней комнаты доносятся голоса ее родителей, и, чтобы не быть застигнутыми в своей пронзительной нежной близости, они размыкают объятия. Откуда может знать об этом всепоглощающем миге его счастья незнакомая женщина с сайта знакомств? Бред! Случайное попадание! Везучая, видимо, стерва!
Иосиф изучил сообщение, как обычно делал с незнакомыми документами. Попробовал на вкус каждое слово, проанализировал стиль... Он не может не знать женщину, его написавшую. Заглянул в анкету и выяснил: даме 48 лет, ее ник - Ивушка, она сотрудник издательства, не замужем. Ищет мужчину, которому могла бы доверять. С фотографии на него глядела неизвестная. Этих растерянных глаз он бы не забыл, у него отличная память.
Русоволосая корреспондентка производила впечатление усталой, поникшей. Если верить интуиции, обыкновенная курица, какие представляют интерес для мужчин, тоскующих по горячей пище и чистому белью. На серьезную даму, необходимую Ловцу, она не походила. Письмо в сопоставлении с анкетой выглядело, как бриллиантовое колье на шее взмокшей от стряпни кухарки.
Ловец оставил странное сообщение без ответа и отправился на свидание. Вечер не удался: кавалер чувствовал себя не в своей тарелке, нервничал и делал ошибки. Дама, ожидавшая от него энергичных наступательных действий, разочарованно намекнула, что пора уступать дорогу молодым, и взяла назад предложение по арбитражу.
Иосиф помог дочери написать новое резюме и поместить его на очередной сайт по поиску работы. Геля его беспокоила все сильнее: девочка никак не могла пережить неудачу с первым трудовым опытом - начальник распускал руки, она вспылила и ушла, не продержавшись и двух месяцев. При трудовой книжке с единственной куцей записью амбициозная Геля попала в тупик. Иосиф опасался нервного срыва и винил себя в недостатке предусмотрительности: не успел объяснить дочери, как держаться в ситуациях психического насилия.
Ночью Ловцу опять снилась бабушка. На этот раз она ничего не рассказывала, а умирала в одиночестве, как когда-то, в далеком детстве. Бабушка приготовила любимый осин пирог с капустой, села в дедушкино кресло, откинула голову на спинку и перестала дышать. Такой и застал ее внук, придя из школы. Бабушка была почти холодная и впервые за их жизнь равнодушная к внуку. Ося сел за стол, отрезал кусок пирога и начал жевать, всхлипывая и давясь. Он не умел существовать без бабушки.
Дед пережил жену на два года. После ее смерти он потерял бравый фронтовой запал, даже Курской дугой больше не интересовался. Внука перестал попрекать матерью. Умер он в больнице. Ося принес деду кулек яблок и узнал - его больше нет. Поняв, что остался один на свете, Ловец не стал есть яблоки и всхлипывать, как маленький: смирился по-взрослому со своею судьбой. Близкие покидают его, с этим ничего не поделать. Возможно, Ося предчувствовал: смерть деда в его жизни не последняя.
У взрослого Иосифа, вернувшегося во сне в прошлое, мучительно заболело сердце, и он проснулся. Неужели бабушка предупреждает, что Геле грозит опасность?
"Геля может потерять трудовую книжку, - лихорадочно начал искать варианты спасения дочери Ловец. - Дежурная версия: ухаживала за больным отцом и после вуза не сразу занялась трудоустройством. При необходимости справку достанем. Нет, лучше - училась за границей! Где-то у меня валяется копия похожего свидетельства, раз плюнуть - состряпать правдоподобный документ... А еще лучше, поговорю-ка с Сергеем Петровичем! У него связи, - если возьмется устроить девочку, то сделает обязательно. Услугами расплачусь..."
Ловец снова занялся сообщением Ивушки, просмотрел анкету, вернулся к письму... Женщина с фотографии и текст послания никак не хотели связываться. Для порядка Ловец еще раз взвесил все за и против. Вывод получился однозначным: сообщение от Ивушки - подделка. Наверняка кто-то из обиженных им подружек решил его разыграть. Или, того хуже, подослать амбала, чтобы тот пересчитал Иосифу ребра. Только указательный палец на крыльях дракона не вписывался в дежурную версию. Но палец мог быть случайностью, невероятной удачей интриганки.
Намечалась интересная, острая игра. Почему бы опытному бойцу не сразиться со зверем, устроившим ему засаду? Ловец азартно крякнул: сражения интеллекта он любил. В авторе письма, не в пример женщине с фотографии, просматривались черты характера, всегда заводившие его. Чувствительность и авантюризм вкупе с темпераментом - гремучая смесь!
Применяем тактику маневрирования. Делаем вид, что клюнули.
"Волшебница, чаровница, - сочинял Ловец с вдохновением, - твой облик потряс мое сердце, а осведомленность - разум. Боюсь, ты ясновидящая игрунья. Развлекаешься, срывая таким, как я, мерзким типам буйную повинную голову. Я тебе действительно нравлюсь, Ивушка? Кстати, как тебя зовут?"
На следующий день Ловец вернулся вечером расстроенный: у него случилось несколько мелких неудач, а безуспешные споры с судебным приставом, которые он вел в интересах клиентки, лишили его последних сил. Переодевшись в домашнее, Иосиф включил компьютер в надежде отвлечься от дурных мыслей.
"Я не ясновидящая, - писала Ивушка. - Я человек из прошлого. Мы встречались в разных местах, только ты, наверное, не обратил на меня внимания. Зовут меня Мариной, а тебя - Иосифом?"
Амбалом тут вряд ли пахнет, решил Ловец: иначе корреспондентка делала бы вид, что с Иосифом не знакома. Манера ведения диалога на грани агрессивности. Кто из бывших возлюбленных Ловца отличался такой манерой? Людмила? Настя? Попробуем выяснить, куда барышня клонит.
"Ты, как всегда, права, моя умница. Иосифом. Неужели я мог не обратить внимания на чудо, подобное тебе? Ты говоришь, мы давно знакомы? Что тогда мешает нам по-приятельски встретиться? Поболтаем о том, о сем. И, возможно, я тебя вспомню. Что предпочитаешь? Ресторан, художественную выставку, театр? Твой раб ждет у твоих ног."
На этот раз Ивушка исчезла надолго. Ловец не находил себе места, нервничал. Но когда ответ все-таки пришел, стало еще хуже.
"Извините, уважаемый Даниил Плотников, или Вы предпочитаете, чтобы я называла Вас Иосифом? Мы не знакомы. С Вами вместо меня переписывалась моя шестнадцатилетняя дочь. Не сердитесь на нее, она особый ребенок, совершает странные поступки. Решила, что найдет мне мужчину, и выбрала почему-то Вас. Она хорошая девочка и никого не хотела обманывать. Просто не понимает, как люди знакомятся и начинают встречаться. Представляете, умоляла идти на свидание с Вами, потому что Вы ей родной человек. Мы не будем Вас больше беспокоить. С уважением Марина."
Иосиф долго сидел перед монитором, подперев руками голову. Впервые за долгое время он ничего не понимал. Персонаж Ивушка раздвоился на чрезмерно щепетильную мать и ее взбалмошную дочь, которая читала Ловца, как открытую книгу. Кто из обиженных подружек мог обладать фантазией, способной спланировать такую интригу? Нужно признаться, никто. Интеллектуальный уровень его возлюбленных никогда не зашкаливал. Если это манипуляция, то какова ее цель? Неизвестность пугала больше амбала. Иосифу необходимо было увидеть девочку-корреспондентку. Ох, опять болит сердце...
"Дорогая Мариночка, извини за панибратство, но мне нравится переписываться с тобой, и я хочу продолжения. Если в наши отношения вмешалась твоя дочь, возможно, это судьба. Встретимся? Втроем. Ты, я и дочь. Куда пойти, решают дамы, оплачивает кавалер."
3.
Договорились в конце недели сходить в цирк на Цветном бульваре: Марина воспользовалась случаем показать дочери новую программу - Света обожала джигитовку.
Иосиф подошел к цирку загодя, обследовал окрестности и определил позицию, с которой место их встречи - пятачок у памятника Никулину - был виден как на ладони. Сам Ловец надеялся до времени остаться незамеченным, затеряться в неиссякаемом потоке прохожих.
Марина с дочерью, к его удовольствию, появились чуть раньше назначенного. Несколько минут нежданной форы позволяли Иосифу не спеша их рассмотреть. Женщина и девочка-подросток казались самыми обычными, хотя нет, девочка вела себя не по возрасту резво. Ребячилась, прыгала вокруг матери, гладила ее волосы... Ловец хорошо помнил, какими были в шестнадцать Эни и Геля: стеснялись отца, шарахались от любого прикосновения, держались вызывающе и отчужденно. Вот она, разница! От Светы не исходил пряный аромат ранней, не осознающей себя сексуальности, который так раздражал и пугал Ловца в подрастающих дочерях. Одетая в короткое красное пальтишко, подчеркивающее красоту длинных ног, Света воспринималась не девушкой, а чудесным невинным ребенком. Действительно, своеобразное существо! Может, особость корреспондентки Иосифа - в задержке развития?
Мать и дочь были похожи фигурами, волосами и овалом лица. В статности им не откажешь! Но Марина напряжена, не уверена в себе и от этого кажется угловатой, а дочь двигается непринужденно и выразительно - напоминает приплясывающий язычок пламени.
Света отвлеклась от матери и теперь играла со скульптурой. Сначала она сделала вид, что здоровается с Никулиным за руку, потом приобняла его, прижавшись щекой к холодному металлу, - таким жестом приобнимала Иосифа Рада. В облике девочки Ловец находил и терял что-то неуловимо знакомое - удержать найденное мешали вкрапления чужого, инородного. "Будто старое вино залили в новые мехи", - подумал Иосиф.
Задерживаться дольше было неприлично, и Ловец представился дамам. В общении Марина оказалась гораздо привлекательнее, чем издали, - у нее была открытая улыбка и живые сочувствующие глаза. Однако как женский тип она все равно не цепляла Иосифа и не возбуждала желания. От Светы он решил держаться как можно дальше: когда Ловец оказывался рядом, горло перехватывал спазм.
Так они и расселись в зале: Ловец - у прохода, Марина рядом с ним, за нею Света. Надо было о чем-то разговаривать, и Иосиф начал балагурить, вспоминая забавные случаи из практики, а Марина вдруг рассказала о себе. Она забеременела после пяти лет гражданского брака. Муж вроде не возражал против ребенка, но узаконить отношения отказался. Марину, конечно, это обижало, но она терпела, потому что была к нему очень привязана. Когда девочка появилась на свет, врачи сказали, что она особый ребенок. Мужу такой поворот не слишком понравился, и он исчез из их жизни. Задним числом Марина узнала, что к тому времени он уже получил гринкард и готовился к отъезду в США. В Филадельфии жила его одноклассница, которая и была причиной переезда. Сейчас он с той самой одноклассницей, ее детьми и их общей дочерью. Никогда не звонит, не помогает, а девочке так нужен отец...
Иосиф понимал, какого отклика ждет от него Марина, но не мог выдавить из себя ни слова, дающего ей надежду.
- Существует два типа мужчин: награжденные талантом отцовства и такие, как мы с вашим бывшим, - произнес он с кривой усмешкой. - Никогда не ладил с детьми, они меня раздражают.
- Видите, какая Света фантазерка! - с горечью отозвалась Марина. - Не далее, как вчера, доказывала, что у вас две дочери и вы очень нежный отец. Откуда ты взяла про Эни и Гелю? - обратилась она к девочке.
- Ангел сказал, - пожала та плечами.
На счастье Ловца началось представление, и Марина не могла заметить, как ему стало плохо. Тело сотрясалось в ознобе, на лбу выступила испарина, сердце колотилось и болело больше, чем когда-либо. Девочка не обращала на Иосифа никакого внимания, была увлечена клоунами, акробатами, а трюки наездников заставляли ее подпрыгивать на месте и радостно хохотать.
После спектакля дамы и кавалер молча дошли до метро, вежливо попрощались и расстались. Не хотел бы Ловец еще когда-нибудь испытать то жгучее беспокойное чувство, с которым он смотрел вслед удаляющимся малознакомым женщинам.
Геля ночевала у подруги, и Иосиф мог себя не сдерживать. Сел на кровать и зарыдал в голос. Давным-давно пережитое и похороненное поднялось из глубины и заполнило его.
...С тех пор, как заболела Рада, он старался не вглядываться в ее тело. Но даже отводя глаза, чувствовал, что с каждым днем оно становится все более сухим и легким. Когда он поднимал жену, чтобы помыть и переодеть, руки ощущали, как клеточка за клеточкой тают ее мышцы и остается одна натянутая на кости кожа...
...Тошнотворное унижение безденежьем и счастье, что нашелся выход: теща разрешила распродавать библиотеку тестя. Иосифу жалко книг, и он складывает в коробку драконов, чтобы нести к антиквару, а маленькая Геля, подсмотрев, бежит жаловаться матери. Они с женой ожесточенно спорят, что детям важнее - книги или семейные реликвии. Тогда у нее еще были силы спорить...
... В свой последний день Рада в забытьи вдруг начала напевать тоненьким детским голоском. Это было скорее слабое мурлыканье, чем настоящая песня, но девочки пришли в восторг. Эни и Геля сидели на полу родительской спальни и слушали. Иосифу так и не удалось отправить их к себе, пока пение не прекратилось...
Ловец встал на колени и достал из тайника под шкафом прощальное письмо жены, найденное после ее смерти на полке с бельем.
"Ося, - писала Рада, - наверное, мы были не очень хорошей парой. Ссорились часто. И изменял ты мне, я знаю. Каждый раз, возвращаясь из командировки, приносил чужой запах. Но когда случилась болезнь, ты стал моим лучшим другом, и я благодарна непонятным мне высшим силам, что ты был в моей жизни. Не боюсь оставлять с тобой девочек и маму, беспокоюсь только, как бы ты, по мужскому обычаю, не запил от невзгод. С мачехой для дочерей будь поосторожнее: вдруг какая стерва тебя окрутит и Эни с Гелей навредит. Сестрице моей не доверяй, в прошлом месяце она у нас из комода 50 рублей стащила, не постеснялась у детей последнее отнять. За помощью иди к Любе: на нее можно положиться, она и удочерить девочек готова, да при живом отце это ни к чему. Хоть бы вы были здоровы и счастливы!"
Ловец подошел к трюмо, посмотрел в зеркало и со всей силы ударил себя по щеке.
Иосиф вернулся с переговоров в полдень и застал Гелю в постели. Обычная картина последних месяцев. С каждым днем Геля выглядела все более худой и бледной.
- Доча! - позвал Ловец. - В четыре у тебя собеседование с Сергеем Петровичем.
- Не пойду! - отозвалась Геля. - Не хватало, чтобы я навязывалась твоим клиентам!
- Каким клиентам? Кто навязывается? Сергей Петрович ищет специалиста, спросил меня, не знаю ли кого. Я знал, он обрадовался и захотел тебя увидеть.
- Я неудачница, пап! Никакие Сергеи Петровичи нам не помогут!
- Однажды не повезло, и уже неудачница? Знаешь, сколько мне доставалось, но я не сдаюсь. А ты моя плоть и кровь. Собирайся!
- О-хо-хо... Только ради тебя, папа!
Геля нехотя поднялась и побрела в ванную комнату. Неожиданно зазвонил телефон.
- Слушаю, - произнес Ловец, сняв трубку.
- Ося, нам обязательно надо сегодня увидеться, - сказал девичий голос, который он тотчас узнал. - Я приеду?
- Точно. Приезжай прямо сейчас. После трех я занят.
- Буду минут через сорок.
Ловец повесил трубку, уверенный, что сделал непоправимую глупость: ему не пережить еще одну встречу с этим неправдоподобным подобием покойной жены. Рада в незнакомом теле подростка... Ему пятьдесят семь, ей шестнадцать... Интересно, что было бы с ними, останься она жива?.. Лучше не думать, не провоцировать инфаркт.
- Ухожу, - крикнул он в закрытую дверь ванной. - Приду вовремя. Оденься посимпатичнее. Дай старому отцу похвастаться...
- Я у тебя прынцесса, помню, помню... - повеселевшим голосом отозвалась дочь. На душе у Иосифа полегчало.
Ловец увидел Свету издали и вновь ощутил ее сходство с приплясывающим язычком пламени. Девочка быстро приближалась к скамейке, на которой он сидел, - язычок мерцал в воздухе, трепетал в парении красного пальтишка, извивался поворотом плеч и танцевальным перебором ног. На мгновение Ловцу показалось, что Света разбегается, чтобы взлететь, вознестись к облакам. Но она никуда не вознеслась, остановилась рядом, пристально взглянула на него и присела.
- Странно видеть тебя взрослым, - сказала девочка. - Тебя, вечного ребенка. Ты не рад мне?
- Рад, конечно, - не совсем искренне ответил Иосиф. - Просто я постарел, стал жестче и холоднее. Тебе не понять, как истощают годы: ты умерла молодой.
Она опустила голову, словно раздумывая над его ответом, потом спросила:
- Ты ведь не женишься на маме и не станешь моим отцом?
- Я не могу.
Она понимающе кивнула, вздохнула и отвернулась. Ветерок беспечно шевелил ее непривычно русые волосы.
- Хотел спросить... На фотографии ты узнала драконов или меня?.. - Ловец смущенно улыбнулся. - Меня еще можно узнать?
- Увидела драконов и рассердилась: думала, ты все-таки продал их. Потом увидела тебя и снова рассердилась: нехорошо использовать семейную реликвию, чтобы добиться подружки на ночь. Ося, неужели у тебя проблемы с женщинами?
- Нет у меня никаких проблем. Драконы - для солидности. Ищу клиенток.
- Каких клиенток? На сайте знакомств? - она развела руками.
- Рада, после тебя случилось многое. С наукой покончено, теперь я юридический подмастерье. Подрабатываю мелочевкой, мальчиком на побегушках... Меня здорово скрутило, совсем не осталось гордости. Временами я радовался, что тебе не пришлось пережить это унижение. Все стало товаром, люди стали товаром... Продаю себя...
- Ты был так увлечен своими экспериментами, - глаза Светы наполнились слезами. - Сильно тебе досталось...
- Я в порядке...
Между ними опять повисло молчание, заполненное веселым щебетом играющих в скверике детей.
- Иногда мама из-за меня плачет ночами, - нехотя роняя слова, заговорила Света. - Я ведь не взрослею, как другие. Меня наполовину нет в моем теле, а на жизни надо концентрироваться, чтобы двигать ее вперед. До сих пор я не переставала ощущать себя Радой, продолжала жить прошлым, хотя ангел объяснял, что это неправильно. Я пыталась соединить вас с мамой - написала тебе. Бесполезно. Сейчас все дошло до предела: выпадаю из того, что происходит, уже слабее читаю, теряю буквы... Ангел сказал: скоро стану юродивой, маме будет хуже, чем сейчас. Я согласилась забыть вас. Это очень больно, но ведь в вашем мире для меня больше нет места, - она заглянула Ловцу в глаза, будто нуждалась в его одобрении.
- Трудно умирать? - спросил он, не найдя, что ответить. - Мне предстоит и, возможно, скоро... немного страшно... Если нельзя заранее знать, промолчи, я пойму...
- Тебе не будет тяжело... Только, может быть, чуточку. Но чуточку ведь и живым тяжело? Мне в какой-то миг показалось, что я выздоровела. Откуда-то появились силы. Встала с постели и попыталась вам рассказать... Но вы меня не слышали, и только тогда сделалось по-настоящему плохо. Я металась между тобой, девочками и мамой, но никто, никто меня не замечал...
- Мы не знали, - попытался оправдаться Иосиф. - Мы горевали, думали, тебя больше нет.
- Я не обижаюсь, я благодарна тебе за себя беспомощную. Ты хотел знать, я и рассказываю. Потом пришел ангел и увел меня. Я всю дорогу плакала, что расстаюсь с вами... Ангел уговаривал: ваша жизнь пойдет своим чередом, вы без меня обойдетесь, а мне надо следовать дальше. Теперь-то я его понимаю, а тогда... - она загрустила, но через минуту снова повеселела и спросила: - Как моя славная Гелечка? Помнит меня? Я иногда и сейчас плету ей косички!
- У Гели стрижка, она не писаная красавица, но милая, - ответил Ловец. - Раньше мы часто говорили с ней о тебе, потом она замкнулась. Почти не общаемся. Считает себя неудачницей, тоскует. Рада, что мне с ней делать?
Света задумалась.
- Ангел говорит: свози ее летом по Волге. На пароходе она познакомится с парнем, который может ей подойти. Господи! - вдруг воскликнула она. - Я за нее больше не боюсь! Только сейчас перестала бояться. Какая я была дура, когда сомневалась, что ты ее вытащишь!
- Дай Бог, чтобы получилось!
Они взглянули друг на друга, помолчали, вслушиваясь.
"Я начинаю к ней привыкать", - подумал Ловец.
- Ангел сказал: завтра проснусь и ничего не вспомню, - снова заговорила Света. - А мне важно, чтобы ты знал... Когда мы с ангелом шли от вас, я встретила, представляешь, кого? Не папочку, не тетю, а твою мать, которую до того не видела. Она долго ждала и вышла мне навстречу. Наверное, волновалась за тебя, как я за Гелю, выспрашивала, каким ты стал, объясняла: рождение твое не было позорным, - все равно, в каком месте оно произошло. Твой отец защитил ее от уголовницы - и они познакомились. Заметил, что она истощена, и начал ее подкармливать, ничего не требуя. Она его полюбила, и потом появился ты. Зачем ты слушал контуженного солдата? Для солдат вся жизнь - война: они воюют даже с призраком, если не сумели победить живого.
- Это было бы важно в юности, а теперь... Жизнь прожита, ничего не изменишь. Впереди трудная встреча с Богом: я с ним не в ладах... Где его справедливость? Вместо меня, грешника, наказывать тебя, святую? Ты не заслуживала той болезни! Это я должен был мучиться...
- Когда боль бывала невыносимой, я погружалась в беспамятство и растворялась - боль становилась терпимее. Тебя тогда жалела больше, чем себя, думала, это тебя Бог наказывает: в муке, в беспамятстве я чувствовала вашу любовь и жила этим, а ты перестал смеяться... Зато нам дано увидеть изнанку жизни и изнанку смерти. Чего нам теперь бояться? Мы свободны! - девочка засмеялась легким счастливым смехом и опять стала похожа на приплясывающий язычок пламени. Женщина и дитя, близкое и чужое бурлили в ней, взвивались к небу, опрокидывались друг в друга и соединялись в полноте жизни.
В этот удивительный миг сердце Иосифа перестало отличать Раду от Светы и приняло в себя обеих.
...Провожая девочку к метро, Ловец купил ей мороженого, не эскимо, как любила Рада, - Света предпочитала пломбир.
![[Автор художественной фотографии Артур Аваков]](/img/l/lezhawa_i_k/lovec/novodev13.03.jpg)