Эта рецензия - выполнение обещания, данного самой себе.
Автор романа "Мир без лица" Инесса Ципоркина помогла мне осознать один очень важный закон. Что я могу сделать в благодарность? Только разобрать ее текст. Может, какую-то пользу получит и она, и другие читатели.
Сразу хочу предупредить - текст очень "не мой". Почему - постараюсь объяснить. Не будь у меня обязательств перед Инессой, я отбросила бы книжку на второй главе. Точнее, на втором монологе, который начинается "Городские жители не знают, что такое заря. Заря - это что-то, что занимается у горизонта. В городе нет горизонтов. Город - одушевленный каньон из тысячи душных ущелий, угрюмо глядящих друг на друга миллионами окон". Не люблю пафосность. Не люблю, когда ради "красявости" образ наворачивается на образ, и в конечном итоге получается нечто, что в моей бедной голове никак не хочет складываться в осмысленную картинку. Но знаю людей, которым именно вот это "фиг поймешь, но здорово" нравится до фанатичного восхищения.
Но пришлось дочитать первую книгу до конца.
И, если честно, не жалею. Не жалею потому, что поняла, чего НЕЛЬЗЯ делать.
Аннотация.
"Вы знаете, кто такие русалки? А морские девы? А фоморы? Как бы вы отреагировали, если бы сначала вас едва не женили на хвостатой синекожей девице, а потом раздумали бы, но предложили спасти мир, потом снова раздумали бы, зато предложили удалиться в пустыню, а лучше на остров моря Ид, где и найти нового себя? Вот не знаете, а говорите! Лучше бы эту книгу прочли..."
Тоже, "фиг поймешь", но аннотации так и пишутся - чтобы завлечь, уцепить крючочком за интерес... Русалки какие-то, море Ид, поиски себя - и обязательно зачем-то нового. А чем старый плох? Ладно, разберемся.
Эскапизм второго уровня
Начинается роман как стандартное "городское фэнтези". На втором месте после "книжков про попаданцев" по популярности сейчас стоят книжки на тему "иные среди нас". Если начать копаться, то окажется, что тема эта, как многое у нас, пришла с Запада. Причем не из книг, а из настольной игры "Мир Тьмы", которая очень сильно завязана на готик-культуру. По "Маскараду" ((Vampire: the Masquerade, VtM)) у нас активно играют ролевики (как в настолки, так и в нон-стопы), остальные линейки менее популярны... А широкой публике эти идеи знакомы из заимствований, сделанных Вадимом Пановым для "Тайного города". Он "потянул" из "Маскарада" не только идею, но и кучу терминов, вроде названий кланов ("носферату") или понятий ("камарилья", "шабаш").
Привлекательность этой темы понятна. "Стандартная" фэнтези со "стандартно-условным" Средневековьем или "альтернативка" с какой-нибудь "пиратской" романтикой - это, так сказать, эскапизм первого уровня. Уход в мечты об ином мире, более прекрасном, комфортном, романтичном, искреннем, чистом и так далее, чем наш. Любители такого эскапизма очень четко разделяют "здесь" и "там", и поэтому особого облегчения погружение в выдуманные миры им не приносит. Да, можно на время поселиться среди эльфов и прочих рыцарей с прекрасными дамами, но тем труднее будет, когда придется возвращаться. Поэтому эскапизм первого уровня сейчас потихонечку теряет свои позиции как "психотерапевтическое средство".
А вот с эскапизмом второго уровня сложнее.
Тут подменяется не мир, а сам игрок. То есть дома и улицы остаются теми же, но идет по ним уже не Маша Иванова, а замаскированная вампиресса "из славного клана Носферату". Идет и похихикивает над тем, как хорошо она притворяется, и "это людское стадо" принимает ее за свою... Приятно, согласитесь?
Впрочем, образы гламурных вампиров и прочих тварей Тьмы уже изюзаны донельзя, только ленивый не обращался к "вампирской" тематике.
Чуть менее избита тема японских лис-оборотней и прочей экзотической японской нечисти. Хотя благодаря анимэ, думаю, что скоро русские детишки будут лучше знать японский фольклор, чем наш, славянский.
Инесса Ципоркина решила проблему оригинально.
Кроме готической и "анимэ"-культур, сейчас в молодежной среде России в большой моде всякая ирланщина. Половина мелодий фолк-рок групп - на основе ирландских народных ритмов, по ирландским танцам уже проводятся всероссийские фестивали, а покровителя пивопития святого Патрика у нас почитают не меньше, чем на его исторической родине. По крайней мере, пивной ресторан "Святой Патрик" сейчас есть в каждом крупном городе.
Причин этого несколько. Во-первых, антиглобалистские настроения. Ирландия была, есть и будет культурной (а часто - и военно-политической) оппозицией внутри самой англо-американской традиции. Этакая заноза в заднице у британского Льва. Во-вторых, ирландский фольклор из-за определенных исторических парадоксов - один из самых полных и сохранных в Европе. К тому же положение Ирландии как самой нищей, сельской провинции привело к тому, что фольклор там сохранялся в живой традиции до новейшего времени.
Так что обращение к ирландскому фольклору - очень верный с маркетинговой точки зрения ход. Не повторяется известное, однако найдутся те, кто готов читать книгу только потому, что там про Мулиартех и прочих персонажей, уже известных любителям "ирландщины".
Итак, в первой половине книги разрабатывается тема оборотничества всевозможных морских и других стихиальных тварей. Дескать, они теперь, маскируясь, живут среди людей. Некий такой "тайный город" из выбравшихся потусоваться в человеческий мир разнообразных фэйри - морских, воздушных, огненных...
Интересно и объяснение того, что, собственно, эти нелюди у нас забыли.
Вампиры "Маскарада" считают "людское стадо" просто едой. Иногда - пешками-массовкой в борьбе между кланами. (В отдельных сеттингах утверждается, что все великие злодеи прошлого вроде Гитлера и Сталина - замаскированные вампиры). У Панова обитатели "Тайного города", конечно, глубоко презирают не владеющих магией "челов", но и побаиваются. По версии Панова, люди сумели победить магические расы за счет умения создавать мощные религиозные эгрегоры, перед которыми никакая магия не устоит. Поэтому люды, чуды, навы и прочие кланы поменьше старательно избегают человеческого внимания и не вмешиваются особо в человеческие дела. Правда, кое-кому из наших соплеменников становится известно о существовании Тайного города, но пока маги способны добиваться того, чтобы посвященные предпочитали молчать.
Мотивация присутствия фэйри среди людей несколько иная. По крайней мере, на начало книги, с точки зрения одной из главных героинь романа - русалка-фомор Ада:
"Мы те, при чьем имени романтики мечтательно заводят глаза - русалки, мерроу, ундины, мемозины, фараонки, иары, вилы, дерекето, берегини, мавки, блудички... И какого б колера ни была наша кожа, гладкая или чешуйчатая... Красивы мы или уродливы, если глядеть на нас жадными человечьими глазами... Добры мы или жестоки - мы делаем то, для чего предназначены. Мы поем людям песни, меняющие человека навсегда, поселяющие в его груди тоску, точно пленную птицу. Мы наводим на души земных обитателей печаль, неистребимую и неизбывную. Мы раскидываем сети этой печали от края до края мира и тянем, тянем род человеческий к рекам и морям, к самому краю знакомой и безопасной земли. Мы и есть эта печаль.
Сознавая, кто ты и зачем рожден, нельзя не изменить извечной роли своей. Стать другим, вырваться из круга, очерченного свыше. Поэтому множество фоморов уходит из родной стихии. Ищет новой судьбы. Пробует ее на вкус. И рано или поздно чувствует горечь, огромную, всепроникающую горечь".
В общем, оказывается, смысл существования всех этих морских тварей - не давать человечеству расслабляться, довольствуясь имеющимся. Заставлять мечтать и "желать странного". Некое своеобразное и благородное прогрессорство. А на земле русалки тусуются для того, чтобы изучать человеческие желания и предпочтения. Ведь, если раньше для соблазнения на авантюру человека достаточно было поманить сундуком золота с затонувшего корабля, то сейчас это золото... ну как бы проще сказать... вдохновит только самого примитива, готового связываться с криминалом.
А вот воздушные фэйри, оказывается, идеологические антагонисты водных, их дело - дарить радость и счастье. А огненно-каменные элементалии вызывают гнем и ярость...
В общем, концепция показалась мне достаточно интересной. Кроме одного пункта. Но эта претензия - не только к Инессе Ципоркиной, но и к авторам всех текстов из разряда "эскапизм второго уровня".
К ак-то так случилось, что я росла не на фэнтези, а на научной фантастике, в которой "человек - это звучит гордо". Человек, человечество были субъектами, деятельными, активными. А вот "эскапизм второго уровня" перевел человечество в разряд "объекта", в пассивную позицию. Для вампиров люди - просто еда. Для других "старших рас" у других авторов - объект заботы, опеки, воспитания... но в любом случае люди в массе представляются как стадо, быдло, с мнением которого не нужно считаться. За них подумают те, кто умнее. Только Вадим Панов сумел соединить концепцию "чудесного рядом" с показом человеческих возможностей. Практически каждый "чел", случайно или специально посвященный в секрет Тайного города, занимает в его структуре далеко не последнее место.
У Иннесы Ципоркиной отношение к роли человечества на старте книги стандартное и весьма льстящее самолюбию молодых "белых ворон", которые, собственно, я составляют значительную часть читательской аудитории: люди - стадо, которое надо подстегивать в развитии, заставлять мечтать и стремиться к новым горизонтам.
Это - главная причина, по которой бы я не стала читать "Мир без лица" только ради собственного удовольствия. Меня от этой концепции тошнит. Да и насмотрелась я на этих "дивных", искренне уверенных, что они - "не совсем люди"... Еще та картина.
Здравствуй, милый Золушок!
Повествование в романе ведется от первого лица. Точнее, от трех первых лиц - русалки Ады, человека Марка и еще одной женщины-человека Мирры. Но до Мирры автор добирается лишь во второй половине первого тома, а сначала идут попеременные монологи Ады и Марка.
Ну, с Адой все ясно. Фоморская принцесса, красавица, стерва и злюка. По ходу дела выясняется, что Ада - младшая из парочки близнецов, в детстве была как бы в тени старшей сестры, а как девочки повзрослели, то начала отрываться, вымещая на окружающих за то, что долго была вынуждена притворяться тихоней.
Уровень ненависти, с которой Ада думает, напрмиер, о собственной прародительнице Мулиартех, просто зашкаливает:
"Мерзкая вислогрудая туша. Дать бы ей по башке лопатой - да жаль, лопаты нет. Но однажды я куплю не лопату, а багор. Китобойный гарпун! И посмотрим, так ли она увертлива, как рассказывает длинными зимними вечерами".
"Опять моя прапрапра-и-фиг-знает-сколько-еще-пра-бабушка без приглашения заявилась. Без предупреждения. Вообще без ничего. Сволочь. А если я мужика привела? Если я привела мужика и он сию минуту ждет меня в нагретой постели с бурной страстью наготове?"
"Да, бабка считает свою внешность классической, потому что ей, старой дуре, больше лет, чем Геродоту. Хотя... если не обращать внимания на цвет кожи и на вечно закрытый левый глаз, Балорово наследие... то она у меня ничего. Синяя трехтысячелетняя цыпочка".
При этом о себе юная русалка думает, естественно, в превосходных категориях:
"Игнорируя повелительный жест в направлении вешалки для полотенец, выхожу из ванной, грохнув дверью о косяк. Жестокая я. Непочтительная я. Негостеприимная я. И бесстрашная, как все фоморы".
"Кому и знать, как не мне? В моих собственных жилах течет не кровь, а морской рассол, и сколько его ни разбавляй, фоморские гены не вытравишь. Из бабушкиных умений очаровывать голосом и убивать взглядом мне досталось, слава богу, только первое. Все, чего я добилась в этой жизни, можно считать ее подарком. Но старой карге я этого нипочем не скажу - на шею сядет".
Бесстрашная такая стервочка, гордящаяся своей благоприобретенной стервозностью. Да, не зря говорят, что наихудшие тираны получаются из бывших рабов. Дамочка считает, что ей что-то недодали в детстве из-за того, что в паре близнецов лидировала не она. И теперь отрывается, жадно добирая то, чего ей, по ее мнению, недодали...
Самое забавное, что найдется немало дамочек, желающих проассоциировать себя с такой героиней. Любой знает такой типаж "образованной стервы" - ни кожи, ни рожи, но при этом в курсе всех новомодных веяний, пользуется только самой дорогой косметикой, а любимое занятие - потрындеть на тему, какие все вокруг тупые идиоты, кретины и сволочи, и вообще "жить в ЭТОЙ стране - это сущее мучение!". Искренне уверена, что "сама себя сделала", никому ничем не обязана, наоборот, все обязаны ей только за факт ее существования. Максимальная концентрация таких дамочек - в богемной и гуманитарной среде, например, среди преподавательниц искусствоведческих факультетов, но встречаются они и в офисах, и даже на производстве, где-нибудь в плановых отделах.
И вот эта дамочка получает ЦУ от бабушки - срочно выйти замуж за какого-то "слепого провидца". И бодро делает "под козырек".
Конечно, с точки зрения человека поведение несколько странное. Но общество фоморов проникнуто понятием "миссии". Поэтому Ада думает:
"Я не могу удержаться от улыбки. Кавочка (наследственная служанка у Ады и ее предков) общается с фоморами королевских кровей сотни лет, но ее мысли - это мысли человека, да к тому же человека из низов. Отборные девки выходят за лучших парней. А покалеченный инородец должен удовольствоваться вековухой-бесприданницей. Политика морганатических браков для нее - тайна за семью печатями. Ей не понять, что моя миссия - самая почетная из всех возможных. В глазах Кавы я - жертва. Бедная человеческая женщина..."
Да, реплика "в сторону". Без "идеальной прислуги", туповатой, но преданной, словно списанной с донцовских прислуг, в романе не обошлось. Ну не может же благородная принцесса сама себе варить кашу или драить полы, по которым ходит! Это же уронит ее образ!
Но Кава - Кавой, а вот о кандидате на роль жениха надо поподробнее.
Во-первых, я еще раз убедилась, что женщине безумно трудно передавать "внутренний монолог" мужчины. Нам, бабам, писать от первого лица, если это лицо - мужчина, - самое сложное, что можно придумать. Я тоже грешу этим, вывихивая себе мозги, домогаясь к знакомым парням с просьбами рассказать о том, как они воспринимают действительность... Здесь же автор, ничтоже сумняшеся, бодро шпарит от лица мужчины, вкладывая в его голову то восприятие мира, которого у мужчин просто не может быть. Мало того, что все три ГГ в романе произносят свои внутренние монологи стилистически абсолютно одинаковым языком. Но то, что Марк, от лица которого идет второй "отрывок" - мужчина, можно догадаться только по окончаниям глаголов...
Впрочем, автор сама чувствует, что вступает тут на весьма зыбкую почву. Поэтому пытается объяснить гееподобие своего ГГ "внешними обстоятельствами".
Во-первых, Марк - художник. Эстет. Правда, у него редкое заболевание:
"Прозопагнозия* (Расстройство восприятия лица, при котором способность узнавать лица потеряна, но способность узнавать предметы в целом сохранена. Обычно это состояние связывают с повреждением мозга в области правой нижнезатылочной области, но существует и врожденная форма этого расстройства - прим. авт.)"
То есть как художник Марк профнепригоден. Поэтому переквалифицировался в искусствоведы.
Во-вторых, в его профессии - просто рассадник тех самых "образованных стервочек". Долгие годы общения с конкурирующими за его внимание дамочками привели к тому, что Марка уже тошнит от стандартных женских штучек. Еще немного - и до интереса к однополым отношениям недалеко.
В результате получается нечто странное... Гей - не гей, ребенок - не ребенок...
Такой вот Золушок.
Правда, у Марка есть один слот, который, собственно, и оказался нужен фоморам. Он способен видеть истинное. То есть, например, мороки, которые наводят на себя русалки, чтобы не пугать людей своими синими рыбьеми мордами, он не видит. А морды - видит.
И складывается забавная ситуация. Мужику предлагается в невесты нечто, что женщиной с виду назвать довольно трудно. Синяя змея с перепончатыми лапами и стервозным змеиным характером. Но - в комплекте с богатством, положением фоморского принца и прочими радостями жизни. Но - лишь в случае выполнения некой "миссии".
Сначала Ада предполагает, что эта миссия - получение некого потомства, в котором соединятся таланты русалочьего племени и земного провидца. И даже думает, как заставить Марка совершить с ней половой акт, если на него не действуют русалочьи мороки.
Но потом оказывается, что "принцесса в невесты" - это так, для комплекта в награду за спасение мира, которым срочно должен заняться Марк. Ну и еще для того, чтобы удерживать "сталкера" на эмоциональном поводке-привязке.
Провидец оказался слишком крут. Однако он - современный человек, эстет. И поэтому смотрит на потенциальную невесту с эстетической точки зрения. Нет, конечно, зоофилия - грязное извращение. Когда, пережрав кумыса, пастух имеет овцу, это пошло и противно. Хотя простодушные греки и это сумели романтизировать, придумав потомков от таких связей - всяких фавнов и сатиров. Но синяя змея с обтекаемыми формами - это гораздо эстетичнее. Да и ножки на земле фоморские дамы себе отращивают - любая модель позавидует. Так что если в темноте, на ощупь... а голосок у русалки по определению приятный...
В прочем, ни о чем таком Марк в романе не думает. Так может думать мужчина, но автор-то женщина. Поэтому рассуждения несколько иные:
"Это действительно прекрасно. Она прекрасна, водяная дьяволица с нечеловеческим лицом - пылающие белым огнем глаза, подвижные ноздри, надменный узкогубый рот. Прекрасна, как бывают прекрасны монстры, выдуманные Голливудом. Мысль о том, что она - почти жена мне, вызывает у меня... двойственные ощущения.
С одной стороны, представления о красоте у меня, как у всякого современного человека, изрядно расшатаны. Я и до сегодняшнего дня видел много удивительных созданий - в кино. На картинах. Во сне. И никогда не примерял на них свое либидо. Либидо удовольствовалось земными женщинами, о которых я даже не мог с уверенностью сказать, красивы ли они. Вернее, красивы ли они... лицом. Поэтому многие мои подружки верили, что я - человек глубокий, духовный. В суть гляжу, на телесное не размениваюсь."
Одно странно. Ада - средоточие тех качеств, которые отвращают нормальных мужчин от "образованных стервочек". Синяя она или какого другого цвета, красива или уродлива, - не важно. Главное - она по характеру - копия десятков дамочек, ведущих "охоту" на красавчика Марка. В чем разница между Адой и коллегами Марка я, если честно, не вижу.
С другой стороны, Марк - далеко не дурак. И понимает, что для своих коллег он - "временный вариант". Да, красавчик, да единственный в коллективе более или менее привлекательный мужчина, из-за чего большинство дамочек воспринимают его как некий "призовой кубок", за который идет конкуренция. Но для использования в качестве мужа - далеко не лучший вариант. Нищий искусствоведишка с кучей тараканов в голове и вечным нытьем по поводу того, как судьба его наказала. Однако как только появится в окружении Марка какая-нибудь лимита голоштанная из какого-нибудь Новосибирска, которой без разницы, за кого идти замуж, лишь бы прописал, а там можно свою карьеру делать, и все - быть Марку под венцом и под каблуком. А тут в комплекте с рыбьей рожей идет богатство и прочие прелести. К тому же, есть еще один моментик. Лицо Ады - первое лицо живого существа, которое Марк сумел увидеть. Ему не с чем сравнивать - женские лица он видел только на картинах, но не "вживую".
"Я потерял надежду. Я потерял веру в себя. Я проклинал свое упрямство, свою амбициозность и свою никчемность. Вера в себя может уничтожить твою жизнь.
И вдруг - такой подарок! Судьба, склочная старуха, расщедрилась на королевский дар. И презентовала мне зрелище мифического чудовища, восхитительного в небывалом уродстве своем".
В общем, гламур, сопли с сахаром, кучи пафоса и эстетства.
Так что даже не знаю: то ли Марк настолько наловчился врать самому себе, что не может даже внутренне проговорить истинные причины своего лояльного отношения к перспективе женитьбы на русалке, то ли автор совершенно не способна представить, что на самом деле думают мужчины.
В общем, получается этакая "баба в штанах". Типаж этот по жизни у меня вызывает наверное, даже большее отвращения, чем "офисные стервочки".
Однако знаю некоторых "юношей бледных со взором горящих", которым будет приятно проассоциировать себя с красавчиком Марком. Необходимость заниматься сексом с дамочкой цвета морской волны - не самая большая плата за те перспективы, которые сулит близость к "старшему" народу. Если что - на мордочку можно и тряпочку накинуть, а тут такая жизнь впереди!
Думаете, в сказку попали? Нет, в реальность вляпались!
В общем, первая половина книги - стандартное "городское фэнтези", отличающееся от себе подобных только доминированием болтовни "вокруг да около" по отношению к действию. Единственное событие, которое происходит на протяжении первой половины книги, - это попытка некой сатирессы-глейстига по имени Сораха "затанцевать" Марка до смерти. Кто-то влез в козьи мозги и приказал бедолажке...
"- Хорошо! - Мулиартех не издевается. Бабка действительно рада тому, что я назвала глейстига шизофреничкой. - Дальше!
- Да куда уж дальше-то. Ну, залез он ей в башку, ну, говорит ей, что делать. Ну, отнял у нее способность танцевать, единственное умение глейстигов. А тут вдруг вернул. Ненадолго. Она, естественно, последний разум от счастья потеряла, рванула выполнять приказание. Все.
- А тебе мало? - изумляется Мулиартех. - Смотри, сколько ты всего открыла: отец лжи научился поселять в головах детей воздуха человеческие болезни! Ты только представь себе - глейстиг, страдающий шизофренией!"
В общем, "враги" делают первый ход.
И сразу же куда-то прячутся.
Хотя разговоров по поводу этих "врагов" хватает.
Дескать, существует некий "отец лжи", который, кстати, не тем концом воткнул глаза Марку, и поэтому он так странно воспринимает мир. Но в последнее время этот самый "отец лжи" навостроился заражать ложью не только людей, но и старшие народы, которые вроде бы и лгать неспособны, так как обладают коллективным сознанием... А его "аватара" - некий Аптекарь, который создает бумажных кукол нагаси бина и засоряет ими море...
В общем, цель определена. Марк решается на подвиг ради возлюбленных им русалок.
Однако все оказывается гораздо пошлее, чем могло бы оказаться. И скучнее.
Видимо, автор решает - хватит "крючочков", кто попался - тот попался, теперь пора начать читателей поучать и вразумлять. Вместо фэнтези начинает то ли психологический триллер, то ли научно-популярная психология.
Делать никому ничего не приходится.
Как только Марк собрался на "битву" с "отцом лжи", появляется некто Мореход и открытым текстом заявляет, что существует еще некое "море Ид", в котором разбросаны острова, порождаемые подсознанием людей. И победить можно, лишь погрузившись с собственное подсознание...
Тут появляется третья ГГ - некая Мирра. Которая, собственно, и является одним из тех самых "Аптекарей", отравляющих морскую бездну. А в реале - дамочка-искусствовед, начальница в какой-то художественной галерее. Естественно, еще та стервочка. У Инессы Ципоркиной вообще, по-моему, есть всего две категории женских образов - стервы и дуры.
Вся вина Мирры в том, что она для отдыха от реальности выдумала себе уютный мирок из разряда "эскапизма первого уровня". Этакий стандартный условно-средневековый фэнтези-мир, в котором она не Мэри-Сью, а настоящая богиня:
"Город - маленький, пряничный, игрушечный. Город, где настоящая я нипочем бы жить не стала. Город для позабытой меня, для маленькой девочки из тревожных снов".
"Да и сам город - сплошная стилизация. Мостовые в нем выглядят так, точно их моют с мылом дважды в день. Старинные фасады крепки и благодушны. Люди приветливы и ненавязчивы. Животные доверчивы и упитанны. А зачем мне истинное средневековье с его неудобствами, антисанитарией и зверствами? Мне, как и всякому эскаписту, нужна всего лишь облагороженная декорация - красивый миф, рожденный из грязи, как положено мифам".
"Если отнять у человека меч, нож, пистолет и право на кровную месть, он не перестанет убивать в сердце своем. И не потому, что от природы зол. А потому, что это ПРИЯТНО. Можно возненавидеть на всю жизнь за глупый розыгрыш. Возгореться жаждой мщения за оскорбительную фразу. Захотеть убить за пренебрежительный взгляд. Есть тысяча способов придумать себе идеального врага и назначить на его роль знакомца и незнакомца, целое поколение и целый народ. Лупить по щиту мечом и орать, расплескивая адреналин. Почувствовать на лице своем тень крыльев ангела смерти. И мечтать не о победе, не о чествовании героев, не о вечной славе, а об убийстве. О том мгновении, когда твое оружие напьется крови, когда ты пройдешь сквозь ряды живой плоти, словно сквозь текучую воду, оставляя позади гряду мертвых тел...
В моем мире нет места этой мечте. Я его создала, и создала так, чтобы ЭТО не приносило наслаждения. Чтобы насильственная смерть - как же без нее? - всегда была вынужденной мерой. Чтобы от нее веяло холодом и тоской, а не радостью насилия".
"На одном краю этого света - северные народы, жизнь которых, как и положено, вертится вокруг добычи пушного зверя и мелкого взаимного грабежа. Замахнуться, как викингам, на все взморье я им не позволю. Пусть сидят по хуторам, осваивают троеполье и складывают висы в драпы, облегчая жизнь этнографам. И остаются отсталым, но самобытным народом, застрявшим на стадии золотого века правдивой поэзии и гармонии с природой.
На другом краю - хитрые дети гор, пустынь и гаремной неги. Эти и сами понимают, где их выгода. И уже вовсю пробуют на жителях срединных долин свои пряности, шелка и сказки. К обоюдному удовольствию, надо сказать. Притом, что жители долин, падкие на все новое, востроглазые и нетерпеливые, как дети, не по-детски мудры. И не спешат менять привычное на экзотичное. Поэтому все остается на своих местах - и горы, и долины, и Шелковый путь".
В общем, такой мирок-аквариум для личного пользования, без прошлого и будущего, с ненастоящим настоящим... Нежизнеспособный в природе, как аквариумные рыбки... но кто же от этих вуалехвостов в речку-то отпустит? Их место - за стеклом, под лампой дневного цвета, их назначение - сыто шевелить плавниками, радуя хозяина красотой и изысканностью форм и окраски.
Честно говоря, я не поняла, каков механизм "отравления" нашего мира мирами выдуманными. Или их создателями... Эскаписты, конечно, люди не особо удобные в общении, но с ними вполне можно сосуществовать.
Кстати, еще одна странность романа "Мир без лица" - автор не удосуживается дать ответы на многие конкретные вопросы, которые возникают по ходу чтения. Кто, собственно, пошурудился в мозгах у бедной танцующей козочки? Каким образом острова моря Ид влияют на земные океаны? Как старуха Мулиартех умудрялась скрывать от своих сородичей свою любовную связь с огненно-каменным Гвиллионом? Вроде бы сознание фоморов общее... Может, конечно, в следующих книгах ответы и будут, но пока - ничего похожего на логичные объяснения. Несмотря на то, что болтовни и "объяснялок" в тексте больше, чем хочется...
И вот тут возникает странный вопрос - а как, собственно, автор представляет своего читателя? Понятно, что первыми в ряду читателей будут эстетствующие мальчики и девочки. Остальные же... Мне лично чем дальше, тем скучнее становилось. С одной стороны, никакого действия, никакого экшна, одни описалки да объяснялки, болтовня и рассуждения. С другой - ничего особо мудрого, никакого откровения не обнаруживается. Так, попса стандартная.
Карикатурка на фэнтези-мирок. Потом - карикатурка на мировосприятие современного эстета, поклонника Аксенова, Веллера и Сорокина, который видит реальный мир точно такой же унылой свалкой, как Марк.
Потом оказывается, что фоморы и прочие фэйри за время общения с людьми успели заразиться человеческой способностью любить. Но абсолютизация понятия любви, если подумать как следует, - тоже попса.
Открытие моря Ид
Но это - к самому концу книги.
А вот путешествие по мирам подсознания Мирры и Марка наводит на некоторые размышления.
Инесса Ципоркина - далеко не первая исследовательница этого явления. Субъективный идеализм нынче вообще в моде.
Мир Ехо, по сути, - порождение фантазии сэра Макса, точнее, еще не сэра, а ночного корректора неудачника Макса. Но тем Фрай и хорош, что сотню раз меняет местами причину и следствие, прошлое и будущее, субъект и объект, что, в конце концов, читатель уже ни в чем не уверен.
Олди в романе "Орден Святого Бестселлера, или Выйти в тираж" разрабатывают ту же тему "проявленных" фантазий, но без стеба, как всегда, не обходятся...
А вот автор "Мира без лица" подает тему гораздо более "в лоб" и... как сказать... более пафосно и более скучно.
Во-первых, и у Фрая, и у Олди для того, чтобы стать создателем мира, нужно обладать талантом творца. Иначе получатся такие же недоразвитые эпигонские уродцы, по которым путешествуют герой "Святого Бестселлера". Если вообще хоть что-то получается. Во-вторых, "монстры подсознания", реализованные на физическом плане - это вряд ли фэнтезийный гламур.
Хотя, если учитывать выбор автором читателя... По-моему, образованным стервочкам будет приятно позлословить на тему знакомых им, но чужих "мирков", приятен будет процесс узнавания прочитанных книг.
Так что у романа Инессы Ципоркиной, пожалуй, есть и читательская аудитория, и даже перспектива успеха.
Но я писать так же, используя те же приемы, никогда не буду.