Аннотация: С аннотациями туго, но вот как-то так: Страна, где магов отлавливают, крылатых соседей ненавидят и боятся. И брат с сестрой для которых жизнь необратимо изменилась в одно мгновение. А все ли в мире так, как они думали? Черновик! Обновлено 4.06.15
Пролог
На прозрачно-голубом фоне неба тонкие перистые облака окрасились в золотисто-розовый, отделяя обитель ветров от темных глубин моря. Золотые лучи задрожали в воздухе, попрыгали зайчиками по теплым волнам, добираясь до земли, чтобы уютно устроится до самого заката на шпиле стоящей посреди города башни. Такая башня, обитель Управления, была в каждом городе Эрсинии, сверкающим копьем врезаясь в небо. Она особенно выделялась на фоне одно-, -двух, редко трех этажных домов. Что происходит в этих башнях, обычные жители предпочитали не знать, боясь прочувствовать это на собственном опыте. Зато сдать кого-то другого, особенно, если этот кто-то проявил магический дар, мог почти каждый. Тем более, когда подобное поведение всячески поощрялось правительством.
В это солнечное утро 421 года эры Огня человеческая страна убралась в бордово-золотые стяги, по улицам потянулся сладкий запах свежей выпечки, виноделы выкатывали бочки, готовясь отметить 10 годовщину победы Управления и присоединения их земли к другой стране. Сама жизнь обычных людей изменилась не сильно, лишь появились возможности занять должности, куда раньше брали только магов. Так что кто ими правит - большинству было все равно.
Но солнце поднималось выше, утопая в зелени лесов, наливая соком плоды и вместе с ветром играя на упругих струнах колосьев, и на воспоминания оставалось все меньше времени. Повинуясь уже сложившемуся обычаю, с первым боем часов после рассвета, жители городов и сел высыпали на улицу, чтобы в очередной раз отметить значимую для них дату. Светлые праздничные одежды разбавлялись бардовой униформой патрулей, внимательно наблюдающих за происходящим.
Глава 1
Глава отдела Гончих с деланно ленивым видом оперся о затененную стену одного из домов возле главной площади Лиэра. На мужчине, в отличие от его подчиненных, не было мундира. Светло-голубая рубашка из тонкого шелка приятно холодящая высокое худощавое тело, широкие штаны на тон темнее и сандалии делали его незаметным в разряженной похожим образом толпе. Голова с высоким лбом и короткими жесткими каштановыми волосами, покрыта широкополой шляпой, без которой было никак не обойтись в это жаркое время года. Гарт Гайяр предпочитал более холодное время, когда при разнице всего в 6-10 градусов, он чувствовал себя значительно комфортнее. Впрочем, когда речь заходила об охоте, он чувствовал себя комфортно всегда. Вот и сейчас темные глаза с опушенными внешними кончиками наблюдали за людьми. Было всего лишь раннее утро, время засад и ожидания. И чтобы увидеть загнанное выражение глаз очередной своей жертвы, он был готов ждать долго.
Глава Гончих гордился тем, что будучи выходцем из небогатой семьи, сумел дослужиться до своего положения. Теперешняя власть почти сравняла уровень жизни людей и дала им возможности, на которые раньше могли претендовать только обладающие Даром. "Будь они хоть глупцами, - часто говаривал его дед, - они получат все, что пожелают только за то, что родились магами". Гарт запомнил эти слова, с детства взращивая неприязнь к бывшим властителям. А потом он узнал прекрасное чувство, сжимающее нутро и растекающееся по телу блаженным холодком. Узнал, когда впервые выследил мага. И сдавая его, заслужил благосклонную улыбку седеющего Охотника. Тогда он и решил, кем хочет стать, принеся эту весть домой вместе с заслуженной наградой. Тот Охотник, стал его первым наставником. Именно ему Гарт был обязан развитием своего чутья. Которое хорошо послужило Управлению в последней войне, а теперь привело его в этот тихий город.
***
Лекарь Мальен Огар в отчаянии метался по своему приемному кабинету. От одного достающего до потолка шкафа к другому. Новая мазь, снимающая зуд, упорно не желала находиться, хотя он точно помнил, что ставил ее на третью полку слева, как раз возле засушенной голубой травки. А теперь ее не было. И времени не было тоже. Другие травы, настойки, мази, мирно стоящие на своих местах, ни чем не могли помочь его сестре. Привязанная к кровати в соседней комнате, она металась и дергалась, пытаясь почесать хоть какой-то участок нещадно зудевшего тела. Миловидное лицо с большими ореховыми глазами покраснело и опухло. Пересохшие губы, часто изогнутые в легкой улыбке, теперь были приоткрыты в попытке втянуть больше воздуха, с огромным трудом проникающего в легкие. В этот раз приступ был гораздо сильнее предыдущих и, пытаясь дышать, Ленара боялась, что следующий вдох может не получится. С тех пор, как началась эта странная болезнь, прошло уже несколько лет. И все это время Мальен, как ни старался, не смог ни предотвратить очередной приступ, ни помочь во время его. Он все пытался отыскать причину, но не находил.
Найдя, наконец, закатившуюся под стол мазь, Мальен вернулся к сестре и начал осторожно втирать в тело жирную коричневую субстанцию. Молодого мужчину угнетало чувство беспомощности, от неспособности помочь своей сестре, хотя он это должен сделать не только как брат, но и как лекарь. Но его знаний оказалось недостаточно, что могло повредить его репутации.
Неожиданно по телу девушки пробежала мелкая дрожь, рот открылся шире, судорожно ловя воздух, и стал виден покрытый мелкой сыпью опухший язык. Мальен вцепился в край кровати, вглядываясь в лицо сестры и шепча:
- Дыши... Пожалуйста, дыши...Скоро все пройдет, ты только дыши! Слышишь? Дыши!
Округлое полноватое лицо лекаря побледнело, сжались в тонкую полосу губы.
- Хранитель Земли, храни и нас... - начальные слова молитвы вырвались сами, когда сердце девушки остановилось. Мальен, прикрыв глаза, прижался губами к еще горячему лбу и, повинуясь внезапному незнакомому ощущению, положил ладонь под ее грудь, позволяя чему-то чужому, теплому, пройти сквозь себя. Его отчаяние и его любовь вплелись в этот поток. И безумная надежда на невозможное чудо. Она полыхнула алым, сменилась темно-зеленым, вылилась из него, как из переполненного кувшина в кувшин пустой. И оба стали полны. А под его рукой снова ровно стучало сердце.
Глава 2
Что-то изменилось. Гарт Гайяр чуть поменял позу, пытаясь поймать ускользающее ощущение. Его нюх не подвел: кто-то воспользовался магией. Не спеша, четким движением расстегнул сумку на поясе и вытащил замысловатый прибор. В центре из пяти колец стрелка четко указывала на юго-восток. Ближайшие к ней три кольца медленно вращались, останавливаясь. Глава Гончих подозвал одного из своих подчиненных, дежурящих на площади.
- Сообщи ближайшим патрулям - юго-восток, 300-400 метров, стандартный обыск.
Гончая поклонился и умчался выполнять приказ, а Гарт позволил себе слегка улыбнуться.
Все кварталы в указанном начальником диапазоне, гончие оцепили буквально за несколько минут. Все еще работающий прибор значительно облегчал задачу поиска. Да и праздник, выгнавший все население на центральную площадь, был для гончих огромной удачей. И тем глупее была выходка этого неизвестного мага. Впрочем, скорее всего, он сам не знал, кем является.
Гарт резко свернул в один из переулков, держа в руке "Указатель". Сквозь большие прямоугольные отверстия медного корпуса слабо светился голубой камень. Третье кольцо уже не вращалось. А через несколько шагов замерло и второе. Стрелка резко дернулась вправо и Гайяр остановился. Аптекарская лавка. Очень интересно. Гончие, повинуясь короткому резкому жесту, ворвались внутрь. Гайяр шагнул следом, надеясь, что прибор не откажет в последний момент.
Подозреваемых (уже в ограничительных браслетах) оказалось двое: налысо бритый, по обычаю своей профессии, лекарь и привязанная к кровати девушка с красными пятнами на открытых участках тела. Видимо, больная. Мягкий скользящий шаг в сторону, чтоб оказаться между ними и короткий взгляд на прибор. Стрелка дернулась к лекарю и замерла. Последнее кольцо остановилось.
- В башню его.
Лекарь дернулся:
- Я ничего не делал!
Девушка смотрела на незнакомцев перепуганными глазами и пыталась что-то сказать, но пересохшее горло издавало только тихий невнятный звук.
- Кто она? - Глава Гончих кивком указал на больную.
- Моя сестра. Она ни в чем не виновата, за ней нужно ухаживать...
Чуть заметное движение начальника и короткий резкий удар одного из гончих. Глаза лекаря закатились, и он начал оседать на пол. Его подняли и вынесли. Гайяр окинул равнодушным взглядом связанную пациентку, снял с нее браслет и покинул комнату. Его подчиненные позволят кому-то из соседей помочь ей, а в его обязанности это не входило. Более того, Гарта абсолютно не интересовала судьба девушки. По закону все имущество мага изымалось в пользу Управления. Что происходило с родственниками, было их личным делом. Пусть радуются, что не разделили судьбу неугодного.
Выходя из дома, Гайяр кивнул нескольким гончим и те слажено принялись описывать и разбирать имущество.
- Что с девушкой будем делать? - спросил Моар - невысокий парень с тонким шрамом у левого уха.
- Ты заразиться хочешь? - скинул капюшон темноволосый Эскард. - Она вон больна неизвестно чем. Лучше продать.
- Ха, вроде такую купят, - скривился Ангер, - больную, как ты говоришь.
- Я знаю тех, кто купит, - уверенно сказал Эскард, поворачиваясь к Моару. - Я сейчас напишу записку, а ты сбегаешь по адресу, отдашь хозяйке.
- А чего это я?
Темноволосый наклонился к нему:
- Что б наш друг не разболтал про место. И товар не испортил, меньше заплатят.
- Что вы там шепчетесь? Уже без меня все делите?
- Успокойся, просто дополнительные инструкции, - холодно отозвался Эскард, подходя к столу лекаря. Взял из аккуратной стопки лист бумаги и начал что-то писать.
- Тайны, ага, - хмыкнул бледный.
- Ага. Не хочу, чтоб Гайяр лавочку прикрыл, может еще какая дамочка попадется.
Оба его напарника заулыбались, представляя себе возможный доход.
- Давай быстро. У нас еще дел полно, - приказал темноволосый, отдавая записку Моару.
Тот действительно справился быстро - уже минут через пятнадцать вернулся вместе с двумя мужчинами и телегой.
- Где? - спросили пришедшие, не обращаясь ни к кому конкретно. Эскард махнул рукой на дверь и уже через несколько минут девушку, замотанную в простыни вынесли из дома. Уже у самой двери один из мужчин на мгновение остановился и положил на полку ближайшего к нему шкафа мешочек монет, размер которого вызвал у двоих из гончих алчное выражение на лице. Ангер подскочил к нему и быстро развязав, заглянул внутрь.
Яркий солнечный свет врезался в сомкнутые веки, отдавая болью во всей голове. Все тело ломило, и отвернутся не было сил. В этот раз все было гораздо хуже - она почти умерла. Почти? Мысли двигались медленно и неохотно, воспоминания всплывали перед глазами блеклыми застывшими картинками. И безумно хотелось пить.
Девушка с трудом разлепила одно веко и тут же закрыла его снова - по глазам немилосердно резнул солнечный свет. Из горла вырвался хрип.
- Ты смотри, очухалась, - голос был мужской и незнакомый. Совсем близко.
- Эт хорошо, - пробасил другой. - Может и до испытания доживет.
- А толку? Больная же.
- Ты воды-то ей дай. Шанс должен быть. У нас вон тоже был.
- А толку-то... - вздохнул первый, прикладывая к губам девушки флягу с водой.
Первый глоток был тяжелым, будто вода не хотела течь пересохшим горлом.
Фляга опустела и исчезла, а на лицо упала долгожданная тень. Ленара осторожно приоткрыла глаза и уперлась взглядом в мужское лицо. Все черты будто нарисованы резкими отрывистыми движениями. Криво отрезана челка светлых волос пыталась прикрыть бледно-голубые глаза. Странный взгляд, то ли испытующий, то ли оценивающий вызывал чувство смущения и беспомощности. Кто это? Девушка смутно помнила двоих людей, появившихся после гончих. Это они? Но как же болит голова... Закрыть глаза, отдохнуть...
Мужчина просидел у изголовья девушки еще не больше минуты, потом поднялся и перенес ее на полметра в сторону, в тень деревьев на краю поляны у самого изножья гор. Стоящее высоко солнце грело, на его вкус, слишком сильно. Это тебе не влажная прохлада пещер.
- Слабая она, уже снова спит, - произнес напарник, обладатель первого голоса, сидевший у костра, пробуя мясистыми губами варево из котелка. - Надо было взять другую.
- Им все равно.
- Ну да, ну да... Иди обедать, раньше вечера точно не прилетят.
Последнее слово резануло слух уже почти заснувшей девушки. Они говорили про шаарэни, про крылатых людей, похищавших девушек. И ее отдадут им? В памяти моментально всплыли все ужасы, которые она слышала об этом народе. Страх растекся по телу холодными ручейками, принеся мысль 'бежать' в еще не очень ясную голову. Девушка слегка приоткрыла глаза, пытаясь рассмотреть, где находятся ее похитители. Несколько секунд понаблюдала, как они расслаблено наливают себе обед и устраиваются у деревьев. Что-то внутри ее будто дернуло - сейчас, надо бежать сейчас. Ленара перевернулась на живот и снова бросила быстрый взгляд на мужчин. Они на нее не смотрели. Шорох травы, показавшийся ей оглушительным, слился с шорохами ветра. Еще несколько осторожных движений и девушка уже поднимается на ноги в кустах. С бешено колотящимся сердцем скользит назад, теряясь в зелени леса и наблюдая, не хватятся ли ее. Потом разворачивается и бросается бежать, не выбирая дороги. Лишь бы подальше от гор, от шаарэни, от похитителей. Нижняя рубашка, в которой ее забрали, не потрудившись одеть что-нибудь еще, цеплялась за ветки, босые ноги несколько раз очень болезненно наступали на острые ветки, но девушка не останавливалась. Страх придавал силы двигаться дальше. Так далеко, чтоб они ее не нашли.
В лесу темнело быстро, и вскоре Ленара оказалась в неверном царстве серо-черных теней. Сил бежать уже не было, грудь разрывалась от частого дыхания, во рту пересохло, а ноги просто отказывались слушаться. Голоса. Они так близко. Стоило ли бежать? Девушка опирается на ближайшее дерево и прикрывает глаза. Отдохнуть. Всего минутку перевести дух и она сможет идти дальше. Нет, сможет. Нужно спрятаться. Ночью ее не найдут, если спрятаться. Ленара открывает глаза и замирает. Что-то изменилось. Преследователей не слышно, а воздух странно дрожит. Она не видит, чувствует это всем телом. Долгие мгновения сомнений в собственных ощущениях, а затем справа появляется сине-зеленый огонек, рядом с ним бледно-зеленый, слева мигает желтый, еще несколько появляются прямо перед девушкой. Огоньки. Лиа-нэс. Потерянные души.
Ленара вжимается в ближайшее дерево. Ее затапливает новая волна страха и холода. В неестественной тишине слышен только слабый перезвон, сквозь который чудились голоса.
- ...живая...
- ...иди...
- ...теплая...
- .. к нам...
Огоньки мигали, шептали, колыхались в воздухе, будто танцуя. И звали. Звали ее с собой.
- нет боли...
- нет страха..
- ты знаешь...
- ты видела...
- иди к нам...
Знаю. Видела. Иду.
Ленара отрывается от дерева, делает несколько шагов вперед к светящемуся зеленному шарику и ей чудится, будто это мама тянет к ней руки, зовет к себе. Исчезла боль в ногах и в груди, исчезло почти все, кроме зелени маминих глаз. Еще несколько шагов вперед и по руке больно хлестнула упавшая сухая ветка, до крови оцарапав кожу. Девушка вздрогнула, резко остановившись. Что она делает? Нельзя. Нельзя слушать. Прижаться к ближайшему дереву, закрыть уши и глаза. Не слушать. Жить. Надо жить. Ради Мальена. Ради себя. Жить. Ей холодно, снова холодно, но это не страшно. Если холодно - значит, жива. "Там" холода нет. А она здесь. Она - Ленара Огар. И она будет жить.
Показалось, что стало чуть светлее. Осторожно приоткрыла глаза - так и есть. Над лесом висела огромная луна. Слишком светло для огоньков. И хоть свет этот холодный и обманчивый, но сегодня он принес спасение. И с этой мыслью непосильным грузом навалилась запоздавшая усталость. Девушка забилась в кусты, свернулась калачиком и уснула.