Возовски Лин : другие произведения.

Клык. Хвост. Луна. Том I. Главы 28-33 (Заключительные 1 тома)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Великий Север - край богатой и живой природы, рискует навсегда утратить свое величие. Четыре правящих Севером клана - четыре семьи - переживают нелегкие времена, погрязнув во лжи и предательствах. Вожди кланов вынуждены обратиться к древнему обряду, в котором должны принять участие их собственные дети. Безумная гонка за кресло Верховного вождя, исход которой повлияет на судьбу всего Севера. Роман, впитавший в себя интригу "Игры престолов" и напряжение "Голодных игр". Фэнтези, созданное в соавторстве с природой. История, которая стала легендой...
  Глава 28
  Из уст ребенка
  
   Ранлис проснулся в своей ладье посреди небольшого спокойного озера. Алый свет закатного солнца покрывал зеркальную поверхность воды кровавой пленкой. Неподалеку в озеро смиренно вливалась узкая речушка. Кромка его ладьи постукивала о борт соседней лодки, в которой Ранлис заметил еще спящего Волчонка.
   Мальчишка осторожно поднялся на ноги, чтобы не разбудить дикаря, но ладья под ним начала предательски раскачиваться. От громких ударов, издаваемых двумя бьющимися друг о друга лодками, Волчонок пришел в себя. Дикарь оскалился и зашипел, возможно, от головокружения после отвара смертолистника, или от прерванного сладкого сна.
  - Мерзкое отродье Гойлов! Доставай свой меч, дикарь, и сразись со мной! - звонко пропел Ранлис, доставая левой рукой свой красивый меч.
   Однорукий мальчишка широко расставил свои ноги и поймал равновесие, грозно указывая острым клинком в сторону дикаря. Волчонок схватился за рукоять своего меча, затем резко вскочил на ноги, от чего кровь хлынула к его голове, и его слегка повело в сторону.
   Две ладьи плотно смыкались друг к другу, поэтому расстояние между юношами было всего в пару шагов. Воспользовавшись моментом, Ранлис первым провел атаку на Волчонка, быстро шагнув к носу ладьи. Дикарь среагировал на выпад и успел его заблокировать. Деревянные лодки под ними отозвались неустойчивостью. Юноши попятились в противоположные стороны, размахивая руками и балансируя корпусом.
   Ранлис выжидал, пока лодка успокоится, но Волчонок, по-видимому, терпением не отличался. Он слету запрыгнул к Ранлису в ладью и принялся обрушивать на него удары. Мальчишка с трудом отбивал яростные налеты дикаря. Волчонок прижал его к заднему борту ладьи - отступать тому было некуда. После очередной атаки, Ранлис напряг свои ноги и пару раз сильно качнул лодку, от чего Волчонок потерял равновесие и плюхнулся в воду.
  - Встретимся на берегу, дикарь, - прокричал в воду Ранлис, затем вложил в ножны свой меч, прыгнул в озеро и поплыл в сторону травянистого берега.
   Преодолев треть пути, Ранлис обернулся на звуки всплесков воды - Волчонок преследовал его, зажав желтыми зубами свой клинок. Мальчишка прибавил ходу, чтобы оторваться от преследователя, но дикарь слишком хорошо чувствовал себя в воде. Через несколько секунд Волчонок уже касался кончиками своих пальцев ботинок Ранлиса.
   Мальчишка греб изо всех сил, не оборачиваясь, но скорости ему так и не хватило. Волчонок схватил Ранлиса за ногу и сильными руками потянул его под воду. Мальчишка кричал, но его крики под толщей воды обращались в пузыри. Крепкие руки Волчонка держали Ранлиса за голову, не давая ему всплыть.
   Ранлис так бы и встретил свою судьбу на дне озера, если б Волчонок не отвлекся на огромный чешуйчатый хвост, который выполз из воды и с размаху обрушился на две деревянные лодки, разбив их в щепки. Он ослабил хватку, от чего Ранлис сплыл, жадно поглощая горлом воздух. Хвост скрылся под водой, и что-то двинулось на огромной скорости в их сторону, оставляя на поверхности озера расползающиеся круги.
   Руки Волчонка энергично захлопали по воде в сторону берега. Ранлис лишь через пару вздохов осознал, что на него надвигается нечто опасное, после чего вложил все свои силы в полторы руки и поплыл за дикарем.
   Волчонок выбрался на берег, когда Ранлис только-только приблизился к мелководью. Мальчишка из последних сил барахтался в воде, но уже доставал ногами дно. Всего несколько метров отделяли его от берега, когда что-то крепкое обвилось вокруг его ноги и потянуло назад.
  - Помоги мне! - в панике прокричал Ранлис, уставившись на дикаря бешеными от страха глазами.
   Волчонок лишь злобно сплюнул в воду.
   Голова Ранлиса то погружалась под воду, то всплывала. Он кричал, в его рот заливалась вода.
  - По-жа-луй-ста, - отрывисто простонал Ранлис, пытаясь найти своим молящим взглядом туманные глаза дикаря.
   Волчонок замешкался, затем издал крепкое, недовольное рычание и прыгнул в воду с мечом в руке. Ранлис к тому времени уже скрылся под водой.
   Мутным зрением мальчишка Вирсмунк заметил, как клинок медленно, сопротивляясь плотности воды, опустился на что-то тонкое и длинное, что удерживало его ногу. Ранлис освободился, но отсутствие сил и воздуха потащило его на дно. Бурые глаза тяжело сомкнулись.
   Волчонок подхватил тонущего Ранлиса за ворот его куртки и потянул к берегу. Благо для мальчишки, что глубина была совсем небольшой, от чего дикарь смог быстро вынести обмякшее тело на землю. Из середины озера показался кончик хвоста, покрытый темно-зеленой чешуей. Через мгновение раздался пронзающий стальной визг горечи и досады. Звук был настолько громкий, что на поверхности воды возникла небольшая волна, которая пронеслась по озеру и разбилась о берег. Гигантское нечто ушло под воду, но крик, которое оно издало, еще некоторое время разгуливал по окрестностям.
   Волчонок приложил свое ухо к носу и рту Ранлиса - мальчишка не дышал. Дикарь скрестил пальцы обеих рук, отмерил силу, чтобы не покалечить, затем уложил ладони на грудь Ранлиса и с силой надавил на нее. Небольшая часть воды вылилась изо рта мальчишки, но дыхание к нему не вернулось. Волчонок сделал еще несколько давящих движений на грудь, после чего тот изрыгнул поток воды, перевернулся на бок и мокро закашлялся.
  - От-родье, - выдавил из себя Волчонок в сторону лежащего Ранлис.
   Дикарь подобрал с земли свой меч, затем осмотрелся вокруг: бескрайняя долина мелких озер раскинулась во все стороны. Словно небольшие круглые зеркала, озера горели пламенем, отражая свет закатного солнца. Десятки мелких троп паутиной расстелились по поверхности окружающей земли. Он двинулся, наугад выбрав первую попавшуюся тропу, но его хищный нос учуял новые запахи приближающихся людей. Он обхватил рукоять меча двумя руками, встав в боевую стойку, как учила его сестра.
   Первые люди показались с запада - со стороны заходящего за горизонт солнца. Двое воинов, с ног до головы обтянутые скользкой зеленой кожей, держа перед собой длинные острые копья, осторожно двигались к Волчонку. Еще пара копейщиков, так же в упругой коже, показалась с севера. Пока Ранлис вставал на ноги, приходя в себя, парочку уже окружили со всех четырех сторон. Всего восемь копий, острые концы которых угрожающе смотрели в их сторону. Ранлис звучно вытащил меч из своих ножен вместе с остатками озерной воды.
  - Кто вы такие? - спросил один из копейщиков, когда все восемь мужчин окружили Ранлиса и Волчонка.
  - Мы не хотим проблем. Если разрешите, мы просто пойдем своей дорогой, - произнес Ранлис. С его насквозь мокрых бриджей и меховой куртки срывались капли воды.
  - Это не ответ, мальчик, - сурово пробасил другой копейщик, проткнув воздух своим копьем.
   Волчонок огрызнулся и оскалился в ответ на выпад.
  - Бросайте свое оружие, если вам больше нечего сказать. Может быть, в сырой земле память к вам вернется.
   Копейщики сделали шаг вперед. Круг сузился. Волчонок с рычанием швырнул свой меч в ноги мужчинам.
  - Ррр... - выдал Ранлис, чей оскал в этот момент ничем не отличался по злобе от оскала Волчонка.
   Дикарь повернулся к мальчишке и отрицательно повертел своей головой с мокрыми волосами.
  - Брось свой меч, юноша. Даже твой странный друг-дикарь оказался умнее тебя.
   Копейщики одновременно сделали еще один шаг. Ранлис и Волчонок оказались спиной друг к другу, окруженные лезвиями копий. Левая рука мальчишки разжалась, и клинок ударился о землю с хрустальным звоном.
   Двое воинов воткнули во влажную почву концы своих копий, затем связали руки юношам крепкой и скользкой травой. Третий копейщик собрал лежащие мечи. Группа, сбившись в колонну, двинулась на восток. На их спинах догорал оранжевый закат.
  
   Ранлис и Волчонок провели ночь в сырой глиняной яме размером в пять шагов в ширину, в пять шагов в длину и в пять шагов в высоту. Копейщики привели их в общину под покровом густой ночи, поэтому Ранлису удалось лишь разглядеть низкие хижины с купольными крышами, прежде чем их двоих бросили в яму и накрыли сверху крупными плотными листьями травы.
   За ночь Ранлис так и не смог сомкнуть глаз, а Волчонок, вероятно, даже и не пытался. Из глинистых стен время от времени выползали слизкие черви, которых дикарь вытягивал двумя пальцами и с аппетитом всасывал своим ртом. В такие моменты Ранлис корчился от отвращения, пытаясь отвернуться от этого зрелища, но от одного лишь звука скользящих между губ червей к его горлу подобралась тошнота.
   Ближе к рассвету на дне ямы начала скапливаться мутная вода, красная от глины. Волчонок прикладывался к лужицам губами и всасывал воду, затем переводил на Ранлиса плотоядный взгляд с издевательской ухмылкой. Мальчишка отвечал ему искривленной дразнящей гримасой.
   Первые лучи солнца пробивались сквозь зеленые листья, освещая красную яму. На поверхности слышалось движение проснувшихся жителей, которые приветствовали друг друга, обмениваясь парой легкий фраз. У самой ямы свежие и выспавшиеся стражники сменили на посту уставших и сонных ночных охранников.
   Ранлис поднялся на ноги, опираясь спиной на сырую стену, и прокричал в потолок:
  - Эй! Сколько вы еще собираетесь нас здесь держать?! Могли бы и воды нам спустить!
   После этих слов сквозь листья показался тень одного из мужчин. Стражник, по всей видимости, лишь убедился в том, что пленники живы, затем вернулся в исходное положение.
   Ранлис начал опускаться обратно на землю, как вдруг что-то мокрое и холодное шлепнуло ему по щеке. Он провел левой рукой по лицу - это оказалась багровая глина.
  - Развлекаешься? - злостно отчитал Ранлис дикаря.
   Волчонок, радостно ухмыляясь, подхватил с земли еще немного красной грязи и слепил небольшой комок. На этот раз Ранлис успел увернуться. Комок со смачным звуком впечатался в стену.
  - Прекрати! - простонал Ранлис.
   Мальчишка отвернулся лицом к стене, словно и не собирался участвовать в этом глупом баловстве. Но пальцы его левой руки тайком скребли по глиняной стене, а спустя несколько вздохов, в Волчонка полетел ответный комок грязи, который попал тому прямо в лоб.
   Мышцы на лице Ранлиса заметно напряглись в испуге, когда Волчонок начал недовольно скалиться, стряхивая со своего лица грязь. Но дикарь лишь весело расхохотался, хотя его смех был больше похож на птичий клекот. Ранлис облегченно заулыбался, заражаясь смехом Волчонка. Оживленное гоготание двух юношей заполнило сырую яму. Они принялись бросаться друг в друга глиной, радостно смеясь и улыбаясь. Спустя несколько минут оба были вымазаны грязью с головы до пят. Нательная белая рубаха Волчонка побагровела красными пятнами от глины, словно юношу несколько раз проткнули тонким клинком. Бурая меховая куртка Ранлиса с кожаными рукавами насквозь пропиталась грязью. Грязь забивалась в их уши, щипала глаза. Песок неприятно скрипел на зубах.
   Увлеченные забавой, юнцы на мгновение позабыли про свой сырой плен и про личную вражду. Забыли про Великий Север, про обряд, про обязанности перед своими клановыми домами. Лишь на несколько минут они почувствовали себя теми, кем и должны были быть - юными сорванцами, что впитывают каждый день своей молодости, а не храбрыми войнами, что рискуют своими жизнями ради старого и дряблого кресла Верховного вождя.
   В какой-то момент их радость перебила стража, которая отбросила листья с верхушки ямы и спустила вниз тростниковую лестницу.
  - На выход! - грозно скомандовал один из стражников.
   Юноши снова очутились в глиняной яме посреди неизвестных озерных земель.
   Улыбки мгновенно слетели с их хмурых лиц.
   Первым поднялся Волчонок. Ранлис поправил со своих глаз светло-бурые волосы и взобрался следом.
   Трое стражников ожидали юношей на поверхности. Двое из них держали в руках деревянные дубины, в каждой из которых было врезано по острому лезвию. Третий стражник пугающе направлял на мальчишек длинное копье. Все трое были одеты в сплошные обтягивающие костюмы, напоминающие кожу змеи. Ткань переливалась зеленью в дневном свете, и, если присмотреться, можно было различить крохотные чешуйки на ее поверхности.
   Двое охранников одновременно толкнули мальчишек в сторону широкой улицы. Те в ответ оскалились, но смиренно двинулись вперед.
   Община представляла собой одну длинную широкую улицу, по бокам которой располагались небольшие глиняные хижины. На входе в дома вместо дверей висели плотные озерные листья, и каждый такой лист был размером с ковер.
   Утро в этой странной общине кипело своей жизнью. Рабочие укрепляли стены и крыши домов: наносили немного красной глины из ведер и обжигали их огнем, от чего грязь моментально крепчала. В Станоке крыши многих домов покрывали подобным образом.
   "Хоть что-то общее с этими чуждыми землями" - подметил Ранлис, ощущая на себе любопытные взгляды окружающих людей.
   Обнаженная ребятня крикливо бегала вдоль улицы, держа в руках глиняные игрушки в форме различных зверей - в основном рыб, змей и птиц. Рыбаки с огромными сетями сбивались в группы и покидали общину, чтобы до обеда наловить на всех жителей озерной рыбы. Женщины же ютились вокруг небольших мелководных прудов, что располагались абсолютно у каждого дома. Из воды они вылавливали горсти белоснежной мелкой крупы на вид мягкой и мокрой, которая была больше схожа с отложенными мухой яйцами.
   Под стреляющие взгляды жителей Ранлиса и Волчонка привели к самой крупной глиняной хижине с несколькими входами и сдвоенной купольной крышей, похожей на две женские груди. Стражник, охраняющий вход, твердо кивнул в сторону пришедших, затем просунул свою голову в свисающие дверные листья и громко оповестил о прибытии пленников.
   Из хижины вышел крупный человек с темно-зеленой бородой, сухими волосами, спускающимися до плеч, и кристально-голубыми глазами, в которых, вопреки милому внешнему виду, ощущалась тяжесть железа. По суровости внешнего вида мужчина напоминал северянина. Правой волосатой рукой он удерживал громоздкое копье с тяжелым острым наконечником, а левой - вывел за руку маленькую девочку с бритой головой.
   Девочка с виду - не старше шести лет. Глаза ее - абсолютно белые, точно снег, без радужных зениц и черных ядер. Скромные шелковистые уши прижимались к ее голове. На молочном лице девочки пылали пухлые яркие губы, а во лбу ее сияла красная пятиконечная звезда.
  - На колени пред вождем! - скомандовал один из стражников, затем ударил по ногам Ранлиса и Волчонка, от чего те припали к земле.
  - Кто вы такие и с какой целью пожаловали в Озерный край? - пробасил бородатый муж и ударил тупым концом своего копья о деревянный пол, чтобы его слова получилось более угрожающими.
   Волосы на головах Ранлиса и Волчонка застыли в движении, будучи перепачканными в красной глине. Засохшая грязь клочками свисала с их одежды и покрывала их лица тонким багровым слоем.
  - Я - Ранлис Вирсмунк, сын Старио Вирсмунка Железношкурого, вождя клана Бурого Медведя. - Ранлис боком кивнул на Волчонка, не сводя глаз со стоящего мужчины. - А этот дикарь - кровный сын дома Гойлов, отпрыск вождя клана Серой Волчицы. Мы с земель Великого Севера и очутились в ваших землях совершенно случайно.
  - Ложь! - Мужчина с копьем пригнулся, и бритая девочка что-то нашептала ему на ухо. - На севере лишь один клан - клан Детей Скал, и, насколько мне известно, сыновей у их вождя нет. У Синей Кирки лишь три дочери, худые, как тростник.
  - Я говорю правду, - отвечал Ранлис. - Мы ничего не знаем ни о скалах, ни о Синей Кирке. Отпустите нас, и мы пройдем сквозь ваши земли, не задерживаясь.
  - Опять ложь! - выпалил мужчина, повторно ударив древком копья о пол.
   Бородатый хотел было наброситься грозными речами в сторону юношей, но маленькая светлая рука усмирила его пыл. Девочка отважно приблизилась к Ранлису, не беспокоясь о собственной безопасности. Никто из стражников не дернулся, чтобы ее остановить.
  - Гнилые рыбешки несут за собой гнилую воду, от чего чистое озеро обращается в тухлое болото, - произнесла девочка речью поставленной и внятной, словно ее голосом говорил взрослый и мудрый человек. - Дети Трав посылают своих людей в наши земли, чтобы те, тайком от нас, направляли наши же реки в их сторону. От недостатка свежей воды застойная вода в озерах цветет и гибнет, и вследствие чего гибнет все живое, что обитало в этом озере.
   Пустые, белые глаза девочки одновременно отпугивали и завораживали. Под ее босыми ногами пузырилась влажная почва, грязная вода просачивалась сквозь крохотные пальцы. Детское тело девочки скрывала белая простыня с прорезью под голову, грязный подол которой чуть касался земли.
  - Меня зовут Мирро. Я - Дитя Красной Кометы, рожденная под звездой. Я - правительница Озерного края и вождь клана Детей Озер. Я справедлива к честным и жестока ко лжи. И если вы говорите правду, то я вас отпущу своей дорогой. Но если вы лжете - гнить вашим телам в сырой яме вместе с червями.
   "Дерзкая маленькая дрянь. Кто вообще разрешил этому ребенку править кланом?" - подумал Ранлис, но ему хватило разума смолчать.
   Из-за угла клановой хижины вышел человек - молодой, - и совсем не похожий на окружающих жителей. Возрастом едва за двадцать, с редкими темными волосами и толстой цепью на шее, молодой человек поспешил к девочке и пригнулся к ее уху. Он принялся что-то ей объяснять, сопровождая свою речь богатой жестикуляцией и играющими глазами цвета темной травы.
  - Йорис Лонн, моя правая рука. - Девочка представила юношам человека, который обратился к ним с приветливой улыбкой. - Йорис утверждает, что вы говорите правду, а я склонна верить Йорису. - Девочка с улыбкой обернулась на человека в глубокой бурой мантии. - Хотя порой и не понимаю, откуда в его речи столько уверенности и ясности.
   Йорис ответил девочке той же монетой:
  - Из уст ребенка любезность - словно мед, моя госпожа. А уж от ваших сладких слов, дорогая Мирро, мое сердце обливается горячей кровью.
   Мирро слегка кивнула с улыбкой в ответ на слова Йориса.
  - Вверяю судьбы этих юнцов в ваши заботливые руки, Йорис. - Девочка вытянула свои руки и смело поелозила ими на голова Ранлиса и Волчонка, которые стояли перед ней на коленях. Ранлис недовольно съежился, но Волчонку, по-видимому, ее прикосновения пришлись по нраву.
  - Благодарю вас, госпожа Мирро, ваша доброта будет воспета в легендах, - произнес Йорис, затем обратился к юношам: - Вам тоже не помешало бы поблагодарить вождя Озерного края за ее милость. Я уверен, что на вашем Великом Севере обучают вежливости с самых ранних лет.
   Ранлис грустно перевел глаза на свой правый обрубок в кожаном чехле, затем выдавил сквозь зубы слова вежливости:
  - Благодарю вас, госпожа Мирро, за вашу дружелюбность.
  - Спа-си-бо, - прошипел Волчонок, улыбаясь кривыми желтыми зубами.
  - Йорис, отведи наших гостей в глиняные бани, а их одежду вели выстирать и высушить, - приказала Мирро тонким детским голосом, затем добавила: - А после, пришлите их ко мне на дружеский ужин.
   Йорис утвердительно поклонился девочке, после чего та скрылась за входными листьями. Молодой человек жестом показал стражникам, чтобы те возвращались к своим делам.
   Ранлис и Волчонок выпрямились с колен.
  - Баня - это хорошо. У нас на Севере добротные бани, горячие, - пропел Ранлис, скребя по своему лицу ногтем. Засохшая грязь лопалась и шелухой опадала на землю.
  - Уверяю вас, в таких банях вы еще не грелись, - загадочно произнес Йорис и жестом указал юношам на улицу.
  
  
  Глава 29
  Ее цвет
  
   Астра проснулась от шепота двух женщин, что беседовали между собой, но раскрыть свои веки пока не решалась.
  - Жар, к счастью, отступил еще ночью, а утром ее глаза начали реагировать на свет, - произнес женский, потрепанный преклонным возрастом, голос.
  - Ее глаза - и вправду разных цветов? - спросил голос, намного моложе первого.
  - Можешь проверить сама, только осторожно. Ей нужно спать и набираться сил.
   Прошло несколько вдохов, прежде чем молодой голос ответил. По всей видимости, девушка так не решилась подойти к лежащей Астре.
  - Пожалуй, не стану ее тревожить.
   В помещении нависло молчание. Астра чувствовала сквозь прикрытые веки, как две собеседницы сверлят ее любопытными взглядами.
  - Неужели этот день настал, тетушка Ло? Боги Радуги и вправду прислали к нам свою младшую дочь - богиню Вэнду?
  - Похоже, что это так, Шота. Все знамения сошлись воедино: двуликая богиня спустилась с радуги, чтобы нести мир и гармонию в наши земли.
   "Что за чушь они несут? Какая еще двуликая богиня?" - подумала Астра, сопротивляясь горящему любопытству.
  - Не могу в это поверить! Вэнда - богиня красного цвета - у нас в лагере! Нужно поскорее рассказать остальным! - шепот девушки перешел на радостный писк.
  - Только без лишнего шума, Шота. Эта новость может уйти не в те земли, - произнесла старушка, и в ее голосе Астра распознала тревогу.
  - Хорошо, тетушка Ло, я буду осторожной, - ответила та, усмиряя в себе возбуждение, затем, видимо, покинула помещение.
   Астра продолжала лежать с закрытыми глазами, притворяясь спящей. В комнате раздалось глухое постукивание деревянной посуды.
  - Можете раскрыть глаза, Вэнда. Я знаю, что вы не спите.
  - Мое имя - Астра Винтер, и вы явно приняли меня за кого-то другого, - произнесла Астра, затем попыталась встать с кровати, но от слабости и головокружения села обратно. Ее обнаженное тело покрывала лишь белая сорочка, которая спускалась почти до колен, скрывая под собой все девичьи прелести Астры.
  - Боги, спустившись с небес, принимают человеческие обличия и подбирают себе людские имена. - Сгорбившаяся старушка, с телосложением щуплого мальчишки, морщинистой кожей и седыми в пол волосами разминала в деревянной миске сочные фрукты, затем протянула посуду Астре. - Вот, поешьте. Вы потеряли много сил.
   Радужки глаз старушки переливались всеми цветами радуги. Дремучий рот ее был беден зубами и выставлял напоказ голые мягкие десны.
   Астра принялась с аппетитом заталкивать себе в рот фруктовую кашицу, попутно осматривая помещение. Комната напомнила ей небольшой шатер, со смыкающимися в потолке длинными палками, стены которого были обшиты плотными листьями и тонкой древесной корой. В шатре располагалась низкая кровать, на которой, собственно, и спала Астра, а в центре комнаты выступал из земли широкий пень, поверхность которого была тщательно выровнена. Пень исполнял роль кухонного столика.
  - Где я нахожусь? - спросила Астра, затем схватилась за миску двумя руками и запрокинула в себе в рот все содержимое без остатка.
  - Вы сейчас в Радужном Лесу, а мы - Дети Радуги. - Женщина приняла из рук Астры миску и поставила на пень. - Нам очень приятно, что вы, богиня Вэнда, решили начать свой путь милосердия и помощи именно с нашего лагеря. - Старушка протянула костлявые руки к потолку. - Да возрадуется же земля вашему ходу, да будут славны деяния ваши, богиня. Слава семи цветам!
   "Лишенная здравого рассудка старая женщина. Нужно поскорее покинуть это место, а то эти дикари могут и в жертву принести" - рассудила про себя Астра, после чего заставила себя встать на ноги.
  - Боги не теряют сознание от прикосновения к лягушке, - сказала Астра, оборачиваясь по сторонам в поисках одежды.
  - Ваше тело уязвимо, как и у любого человека, но дух ваш наделен божественной силой.
   Женщина направилась к выходу со свисающими лианами вместо двери.
  - Где моя одежда? И мое оружие? - выпалила Астра, теряя терпение.
  - Ожидайте, богиня Вэнда. Я приведу к вам лекаря. Вас нужно осмотреть, прежде чем вы начнете свой божественный поход.
   После этих слов старушка вышла из шатра; лианы еще некоторое время продолжали раскачиваться ей в след.
   Вместо тростникового или деревянного покрытия на полу была прохладная влажная земля. Астра села на кровать, подтянув под себя босые ноги, затем принялась обдумывать план дальнейших действий.
   Спустя несколько минут ее терпение лопнуло, как перетянутая струна.
  - К черту! - выругалась она в воздух, затем решительно двинулась к выходу.
   На выходе Астра запуталась в лианах, и, храня в себе не остывшую обиду от прошлой их встречи, гневно оборвала зеленые щупальца с проема и сбросила их с себя на землю.
   Разобравшись с лианами, Астра осмотрелась вокруг: низкие листовые шатры расположись по кругу на открытом участке разноцветного леса. В центре круга вздымалась гора фруктов, ягод и грибов, вокруг которой бегали полуголые детишки. При виде девушки с огненными волосами и обожженной половиной лица ребятня застыла. В круг начали стягиваться жители лагеря: одни выходили из своих шатров, другие выползали из цветного леса, а некоторые и вовсе, спускались на лианах с деревьев. Все поголовно смотрели на Астру удивленными радужными глазами.
  - Вэнда Двуликая... - сказала одна девушка, указывая пальцем в сторону Астры.
  - Богиня красного цвета! - подхватил кто-то из толпы.
  - Наша освободительница! - хором прокричали несколько человек.
   Ошеломленная толпа двинулась на Астру. Люди плотным кругом обступили девушку, затем принялись дотрагиваться до нее, как до священного идола.
  - Посмотрите на ее глаза...
  - Один глаз зеленый, другой - красный, как у зверя...
  - Она - одна из семи богов! Вэнда вернет нашему народу былое величие!
   Астра пятилась спиной, отмахиваясь от тянущихся рук. Корни растений, лежащие ветви и крепкие стебли больно впивались в подошву ее босых ног, от чего Астра теряла равновесие и падала на кого-нибудь из окружающей ее толпы. Люди подхватывали ее за плечи и аккуратно ставили ее на ноги, словно куклу.
  - Вы все ошибаетесь! Никакая я вам не богиня! Уберите от меня свои руки! - гневалась Астра, ладонью хлопая по вытянутым рукам.
  - Ну, все, довольно! Расступитесь! - раздался мужской молодой голос с края толпы.
  - Дайте дорогу лекарю!
  - Лекарь идет! В сторону!
   Сквозь полуобнаженные тела втиснулся мужчина, одетый в длинную до пят рясу бежевого цвета, с широкими рукавами и прорезью для ног. С худой шеи человека звякнула тяжелая бронзовая цепь.
   Мужчина поприветствовал Астру ликующей улыбкой и сверкающими темно-зелеными глазами, затем громко произнес:
  - Богине нужен покой. Расходитесь по своим делам.
   Последние слова ему пришлось повторить, но сделал это он уже более приказательным тоном, и только после этого огорченная толпа начала таять, разбредаясь по сторонам.
  - Мне нужна моя одежда, - неуверенно произнесла Астра, продолжая испуганно озираться на жителей.
  - Не беспокойтесь, ваши вещи в целости и сохранности, собственно, как и ваше оружие. - Глаза человека горели любопытством, словно искали ответ на сложную загадку.
   Он указал ей обратно на вход в шатер и добавил:
  - Их скоро принесут, но для начала мне нужно осмотреть вас. Ваше лицо все еще бледно, словно луна.
   Астра спустила носом пар, но послушалась человека, после чего вошла в шатер, перешагнув через лежащие оборванные лианы.
   Мужчина указал на кровать - Астра легла на спину, не проронив ни слова.
  - Что последнее вы помните, прежде чем потеряли сознание? - спросил человек, склонившись над Астрой и внимательно изучая ядра ее разномастных глаз.
   "Сладкий сон, в котором я и Мико прогуливаемся по парку жаркого Рауса, а прохожие лорды и леди встречают нас приветливыми улыбками" - хотела было ответить Астра, но запрятала эти воспоминания глубоко в своей душе.
  - На меня запрыгнула слизкая лягушка с тремя цветами... и еще помню крепкую девушку, что несла меня на своих руках.
   Мужчина проверил двумя пальцами область на шее девушки, попросил ее высунуть язык, затем тепло улыбнулся и уселся рядом с ней на кровати.
  - Липкая Смерть - так я называл прозрачную слизь, что покрывает спинку этой лягушки. Жутко ядовитая вещь. От одного прикосновения человек впадает в кому и умирает в течение двух дней.
  - От чего же я выжила? Уж не от божественной ли силы радуги, что, как утверждают местные, протекает внутри меня? - спросила Астра с насмешливой улыбкой.
   Лекарь в ответ выдавил скупой смешок.
  - Я истратил весь свой запас небесных бобов и сока огненных корней, чтобы ваше сердце продолжало биться, пока вы сладко смотрели свои сны. И, судя по вашему состоянию, пастельный режим более вам ни к чему.
   Улыбка лекаря напомнила Астре улыбку, которую она едва вспомнила с детства. Такая же благородная и ободряющая, какой была и у Дорра Винтера, когда он еще мог себе ее позволить.
  - Как же мне отплатить вам за свое спасение? И как я могу к вам обращаться?
  - Меня зовут Йорис. Йорис Лонн. - Что-то тяжелое, свисающее на бронзовой цепи, едва не вывалилось наружу, когда он чуть склонился пред Астрой.
  - Астра. Астра Винтер. Сайха клана Снежной Лисицы, - ответила Астра, выдержав вежливость, подобающую первой женщине клана.
  - Вы прибыли к нам с так называемого Великого Севера, Астра Винтер? С земель, что севернее трех южных королевств?
   Астру охватило удивление, которое она едва смогла скрыть.
  - И вправду оттуда, - согласилась Астра, затем добавила. - Уважаемый Йорис, не подскажите ли вы, как далеко я нахожусь от своих земель?
   Йорис Лонн тяжело выдохнул, затем поднялся на ноги, не отрывая взгляда от обезображенного лица Астры.
  - Вопрос, скорее, не в том, где вы находитесь, а когда, Астра Винтер, - таинственно произнес Йорис.
  - Зачем же отвечать загадками, уважаемый Йорис?
  - Что для одного человека загадка, для второго - ответ. Не сочтите за грубость, Астра, но к таким ответам ваш юный разум еще не готов.
   Астра напряглась в лице.
  - В моем возрасте люди уже принимают решения, сидя за общим столом с первыми лицами клана, а некоторые даже примеряют корону, когда на их долю выпадает подобная участь. Шестнадцать лет - возраст зрелости, так говорит мой отец.
  - Ваш отец, Астра Винтер, несомненно, мудр и проницателен. Но что есть прожитая жизнь, к тому же, такая непродолжительная, как у вас? Лишь капля в море и песчинка на пляже.
   Каждое последующее слово Йориса становилось все загадочнее прежнего, от чего Астру пробрало легкое раздражение.
  - Не гневайтесь, юная Астра. Я в любом случае найду способ вернуть вас домой. - Йорис поправил цепь на своей шее. - Всегда нахожу.
   Их диалог прервала вошедшая в шатер коренастая девушка с короткими волосами цвета багровой ночи. На правой ладони девушка удерживала аккуратно сложенную одежду Астры, а в левой руке болталась обувь Пламенноокой.
  - Богиня Вэнда, это огромная честь для меня - стоять рядом с вами. - Девушка сложила одежду рядом с кроватью и упала на оба колена, кланяясь Астре. С ее спины свисали кожаные ножны с вложенным мечом Астры.
   Астра перевела вопросительный взгляд на Йориса.
  - Можешь встать с колен, Шота. И верни, пожалуйста, Вэнде ее оружие, - обратился к девушке Йорис.
   Шота подняла с пола испуганные глаза, затем неуклюже сняла с себя ножны и положила их к ногам Астры.
  - Умоляю, простите меня, богиня Вэнда.
   Астра принялась натягивать на ноги свои полуботинки, не обращая взгляда на девушку.
  - Ничего страшного, Шота. Спасибо, что позаботилась о моей одежде.
   Йорис укрыл Астру ее изумрудным плащом и помог застегнуть ножны на ее спине, на секунду зацепившись взглядом за рукоять меча.
  - Именно Шота нашла вас, лежащую без сознания, в Радужном Лесу и принесла на руках в лагерь, - произнес Йорис, пристегивая серебряную застежку с кленовым листом на шее Астры.
  - Это меньшее, что я могла сделать для вас, богиня.
   Астра начинала закипать от слов Шоты, бледность ее лица уступала место розовым краскам.
  - Послушай, Шота, я безмерно благодарна тебе и твоим людям за свое спасение. - Астра подошла к девушке и помогла ей встать с колен. - И я не хотела бы тебя расстраивать, но к богам я никакого отношения не имею. Я обычная девушка с уродливым лицом. Родители при рождении дали мне имя Астра, а Великий Север назвал Пламенноокой.
   Шота продолжала смотреть на Астру, как на высшее существо, игнорируя ее доводы.
  - И впереди меня ждет один лишь путь - путь домой, на Север. И вести за собой народ в поисках благих дел - не входило в мои планы. - Астра взглянула на Йориса, который пристыл глазами к мечу. - Прошу меня простить, но мне пора искать дорогу домой.
   Астра сделала шаг по направлению к выходу, но Йорис ее опередил, встав в проходе.
  - Боюсь, все не так просто, как кажется, Астра Винтер.
  - Йорис Лонн, прошу вас первый и единственный раз - уйдите с моей дороги. - Правый глаз Астры сверкнул рубином от наползающей злости.
   Мужчина пару вздохов потупил на месте, глядя на Астру, затем отшагнул в сторону и добавил:
  - Если б я желал вам дурного, Астра Пламенноокая, то вряд ли бы стал тратить на вас запасы своих редких лекарств. Вы не пленница в этом лагере, а гостья, и вольны покинуть нас в любой момент. Но без меня дорогу домой вам не отыскать, а земли вокруг нас весьма и весьма опасные, даже для местных жителей.
   Астра перевела взгляд на Шоту, которая слегка кивала в знак согласия со словами Йориса.
  - Обещаю, что если останетесь в Радужном Лагере еще на одну ночь, то к рассвету я найду для вас путь.
  - Почему вы всегда так уверенно говорите, Йорис? Что изменится за одну ночь? - требовательно произнесла Астра.
   Йорис взглянул на широкоплечую девушку с радужными глазами:
  - Шота, не могла бы ты подождать нас снаружи?
  - Если вам будет угодно, лекарь. - Она улыбнулась Астре, когда выходила. - После того, как вы закончите, я хотела бы вам кое-что показать, богиня Вэнда. Если, конечно, вы передумаете и останетесь с нами до утра.
   Не дожидаясь реакции от Астры, Шота скрылась в улице.
  - Ваш меч, Астра, если позволите, - произнес Йорис, протягивая руку.
   Астра немного замешкалась, подозрительно вперив в мужчину свои глаза, после чего вытащила из-за спины меч своего отца.
   Он принял двумя руками оружие, затем принялся водить рукой по шершавой поверхности тускло-серого клинка; подушечки его пальцев обводили врезанные руны.
  - Изумительный меч, не правда ли?
  - Подарок моего отца, - тепло отозвалась Астра.
  - Ваш отец, вероятно, великий мечник, раз владел этим мечом.
  - Это вряд ли, я никогда не видела его с оружием в руке.
   Йорис за мгновение отвлекся от меча, чтобы проникнуть в глаза Астры.
  - Видимо, у него нашлись причины для того, чтобы сложить свое оружие на полку. Ваш отец, Астра Винтер, оказался еще более мудрым, чем я думал. Интересно, повстречаюсь ли я с этим человеком когда-нибудь... - Глаза Йорис сверкнули зеленой пытливостью.
   Астра смотрела на меч, вспоминая, как прощалась с отцом на берегу реки перед отплытием.
  - Он вручил мне его перед тем, как...
  - Перед тем, как вы отправились на обряд, который ваш народ называет Сэнна де Тхонхе, - произнес Йорис.
   Астра изумленно уставилась на мужчину, чего, собственно, он и ожидал.
  - Я в курсе о вашей безумной гонке за кресло Верховного вождя. Мне уже поведали.
  - Поведали? Но кто? Вы встречали кого-то из моих земель?
  - Однажды мне повстречалась одна очень умелая пухлая девочка в шкуре медведя, которая оказала мне скромную услугу. За что, собственно, я помог ей выбраться в свои земли.
  - Зерта... - негромко произнесла Астра, расстроившись из-за того, что она как минимум была позади ун-сайхи клана Вирсмунк.
   Йорис закатил глаза, пытаясь вспомнить дальнейшие события.
  - Затем я виделся со щуплым мальчуганом с обрубленной рукой, который обладал на редкость хрустальным голосом. А компанию ему составлял босой юноша с острыми зубами и взглядом, подобным зверю.
  - Ранлис и дикарь Гойлов. Каким образом они-то оказались впереди меня? - Астра уже не могла скрывать своего расстройства.
  - Они тоже оказались весьма полезны. Интересная была парочка, дружная, но чего-то они все-таки в конце не поделили... - Йорис пристально рассматривал обтянутую темно-зеленой кожей рукоять меча, которая местами была стерта до черных овалов.
   Астра обратилась к Йорису с тщетной надеждой в глазах:
  - А юноша - такой крепкий, плечистый, со смолистыми кудрями и огромным мечом? Его зовут Мико, Мико Росслер. С ним еще могли быть двое его однолицых племянника. Может быть, он попадался вам на глаза? Возможно, он где-то рядом?
   Йорис отрицательно качал головой.
  - Простите, Астра, таких юношей я пока не встречал, - произнес Йорис Лонн.
   Астра совсем поникла головой.
  - Ну а Глова? Только не говорите мне, что и с ней вы уже знакомы.
   Йорис отвлекся от меча, сощурив глаза на пустоте:
  - Девушка с пепельными волосами, острым лицом и не менее острым языком? Да, знал я одну Глову. На удивление, она оказалась весьма добродушной и милостивой девушкой.
  - Добродушной и милостивой? - повысила голос Астра. - Мне кажется, мы сейчас говорим о разных девушках. Та Глова, которую я знаю, отрезала бы язык любому, кто посмел бы назвать ее милой или любезной.
  - И все же мы расстались друзьями. Какой колючей она не пыталась бы выглядеть - внутри нее живет нечто чистое и доброе.
   Последние два слова Йориса в адрес Гловы вызвали в Астре мимолетный приступ отвращения.
  - Как давно это было? Как давно вы всех их видели? День? Два?
  - Если я скажу вам, что за все это время сменилась целая эпоха, вряд ли вы поверите моим словам. Поэтому я отвечу так: в вашем случае я бы не стал так сильно переживать из-за этого. Время - подобно снегу, который может растаять за несколько минут под палящим солнцем, а может и лежать сотнями лет в тени высоких гор. Для вас, Астра Винтер, время в этих землях может растянуться и на несколько лет, тогда как в вашем мире пройдет лишь мгновение.
   Девушка с обожженной половиной лица попыталась вникнуть в суть разговора, но тщетно.
  - Вы - чужая в этом мире, вас здесь быть не должно, как и ваших друзей, но мы имеем, то, что мы имеем. - Йорис неосознанно дотронулся до своей груди, где из-под ткани выпирало что-то твердое и квадратное. - Но я практически разгадал эту загадку, не сходится всего лишь пару вещей.
   Астра обратилась с взывающей жалостью к Йорису, который на целую минуту улетел куда-то очень далеко из комнаты:
  - Мне нужно прийти первой! Пожалуйста, Йорис, помогите мне вернуться. - Астра дотронулась до хлипкой руки мужчины. Руки, которая едва ли когда-то держала оружие в настоящем бою.
  - Дайте мне время до рассвета, и я даю вам слово, Астра Пламенноокая, что открою для вас путь домой. - Йорис вернул Астре меч. - И, прошу, не доставайте это оружие из своих ножен. Этому мечу нет места в этом мире, и он должен покинуть его вместе с вами.
   Йорис направился к выходу, но девушка его окликнула:
  - А что мне делать все это время?
  - Чувствуйте себя как дома, богиня Вэнда. - На лице Йориса всплыла насмешливая улыбка. - И разыщите Шоту. Она действительно покажет вам нечто очень любопытное.
   После этих слов Йорис Лонн скрылся с виду. Астра закинула меч за спину, набрала побольше воздуха в легкие и двинулась к выходу.
   Внутри ее головы проскочила забавная мысль, которая заставила девушку на секунду задержаться в проходе: "Я начинаю свой путь милосердия и помощи. Путь двуликой богини Вэнды, богини красного цвета..."
   Астра улыбнулась и сделала уверенный шаг в улицу.
  
   Шота уже ожидала Астру в центре лагеря. Высокая, внушительная девушка с квадратной челюстью держала в правой руке копье, которое по своей длине едва доставало ей до плеч. Линия груди Шоты была прикрытая бурой повязкой, а на тазовой области держались сшитые меж собой крупные сердцевидные листья. Ее ступни были обнажены и украшены многочисленными порезами и синяками; ногти на ногах почернели от постоянной грязи и пыли. В короткие темно-багровые волосы вплетались крошечные разноцветные цветки, которые гармонично сочетались с радужными глазами Шоты.
   Полуобнаженная девушка-воительница повела Астру сквозь Радужный Лес. По пути Шота рассказала своей спутнице про горькую судьбу ее народа. Община Детей Радуги, по ее словам, некогда насчитывала несколько сотен семей и занимала значительную территорию Радужного Леса. Ее предки не испытывали нужды в металле, скоте или войнах. Дети подрастали и сменяли своих родителей в ремесле и в боевых делах. Дети Радуги стойко наблюдали за границами своих территорий. Они никогда не посягали на чужие земли и не позволяли другим общинам хозяйничать на своих.
   Коммуна стремительно развивалась, и Радужный Лес процветал и крепнул вместе с ней. Мирная жизнь Детей Радуги продолжалась более пятисот лет, пока ноги горя и несчастий не ступили на землю Радужного Леса несколько поколений назад.
  - Что же с вами произошло? - спросила Астра, аккуратно спускаясь по крутому склону, поверхность которого обросла жгучей травой и ветвистыми корнями.
   Шота на минуту застыла на склоне, упираясь своим копьем в землю. Она смотрела далеко вперед, где цветные деревья расступались, образуя коридор с выходом в обширные травянистые поля.
  - Они называют себя Детьми Звезд, - неожиданно начала Шота, гневно сжимая обеими руками древко копья. - Они признают лишь силу и власть, и ничто порочное им не чуждо. В ту злосчастную ночь, более ста лет назад, войско Детей Звезд вторглись в Радужный Лес. Пограничные стражи были стремительно разбиты, а наше собственное войско не смогло вовремя собраться у входа.
  - Их было больше? - спросила Астра.
   Шота обернулась на рыжеволосую девушку с тяжелым взглядом настоящего война:
  - Их всегда больше, Вэнда.
   Шота вынула из земли свое копье и умело проскакала вниз, до самого подножья. Астре же потребовалось несколько больше времени, чтобы спуститься.
  - Ими правит королева Мирро, которая обрела бессмертие, выменяв ее у загробных сил на несколько сотен людских жизней. Мои предки назвали ее Темной Жрицей, прислужницей Владыки Черного Цвета, что несет в наш мир гибель и разрушения.
   Они дошли до стен высоких скал, поросших желто-зеленым мхом. У подножья плотной россыпью спали тусклые булыжники: темно-серые, дымчатые, цвета холодной стали. Астра прошлась ладонью по поверхности одного из камней - приятная и шелковистая.
  - Эти камни веками отшлифовывались водой, спускающейся с самого верха скал. - Шота острием копья указала на острую широкую расщелину наверху, из которой слабо пробивалась струйка воды. - Радужный Лес, как и мой народ, со временем теряет свою силу. Не без помощи Темной Жрицы, конечно же.
   Шота повела Астру меж булыжников к подножью скал, к тому месту, где однажды рокотал грохот падающей водной стены.
  - В ту ночь Дети Звезд вырезали больше половины населения нашей коммуны, забрали ресурсы, оружие, скот и детей, - произнесла Шота с горькой болью в голосе.
  - Но за что?
  - За то, что мои предки отказались присоединиться к Звездному Королевству и склониться пред королевой Мирро. Дети Радуги никому никогда не подчинялись и не требовали подчинения от других.
   Шота запрыгнула на высокий камень, затем подала руку Астре и помогла ей забраться. Дальше девушки шли, перескакивая с камня на камень.
  - С тех пор, каждые двадцать лет, королева Мирро навещает Радужный Лес. Она забирает всех детей, способных стоять на ногах, чтобы воспитывать их для своей армии, и чтобы держать мой народ в небольшой численности.
   Астра на мгновение растерялась, глядя на большое расстояние между двумя булыжниками, но, взяв небольшой разбег, смогла преодолеть его.
  - Что должно двигать человеком, чтобы он решился на подобные зверства? - обратилась Астра, хотя и сама прекрасно помнила рассказы про то, как клан Гойлов веками терроризировал Станоку и всех ее жителей.
  - Темная Жрица не человек. - Шота спрыгнула с камня на ровную поверхность и обернулась на Астру с улыбкой, наполненной оптимизмом. - Но и не богиня, как вы, Вэнда. Ваше появление в Радужном Лесу не случайно. Боги Радуги послали именно вас, богиню красного цвета - богиню войны и битв, - чтобы раз и навсегда остановить Мирро. Только меч в ваших руках способен выпустить дух из ее бессмертного тела.
   Астра и не заметила, как за разговорами они очутились у подножья.
  - Я бы хотела помочь твоему народу, Шота, правда. Но вы ошиблись, я обычная девушка, которая потерялась в незнакомых землях, - оправдывалась Астра, уповая на обещание Йориса - показать ей дорогу домой уже на рассвете.
  - Тогда как вы объясните вот это?
   Шота указала рукой на гладкий булыжник высотой в половину человеческого роста. На всю поверхность камня расстелился рисунок, аккуратно выведенный чем-то острым по твердому камню. Астра приблизилась к камню и дотронулась до него. Ее хрупкие пальцы касались изящных линий, крутых изгибов и узких углублений. Рисунок, местами выщербленный ветрами и нещадно потертый временем, все еще казался отчетливым и живым. С холодного камня на Астру смотрела кудрявая девушка с мерзкой, обезображенной половиной лица - ее собственный портрет.
  - Что это значит? - отрывисто простонала Астра, не отрывая своих разномастных глаз с рисунка.
   Шота осторожно подобралась к камню, вонзила в почву копье и села на колени рядом с Астрой.
  - Лик богини Вэнды - нашей спасительницы. - Шота повернула голову к Астре, но та намертво зацепилась за свой портрет. - Этот рисунок нашли мои предки после того, как Темная Жрица напала на нашу общину. И этот знак - единственное, что вселяет надежду в мой народ уже долгие годы. Надежду на светлое и мирное будущее. И когда я увидела вас в лесу, лежащую без сознания, когда заметила сходство с младшей из Семи богов радуги, тепло чаяния и света заполнило мое сердце. - Шота обхватила своими крепкими руками аккуратную ладонь Астры. - Сомнений быть не может - вы - богиня Вэнда в человеческом обличии, и этот знак на камне тому прямое доказательство.
  - Этому должно быть здравое объяснение, - тихо произнесла Астра, теряя доверие собственным глазам.
  - Есть вещи, которые не требуют разъяснений, и вам, как богине, должно быть это известно. - Шота поднялась на ноги, опираясь на копье. - Скоро стемнеет. Нужно возвращаться в лагерь, Вэнда.
   Астра водила розовыми подушечками пальцев по камню, вероятно, пытаясь отыскать ответы в рельефных углублениях рисунка.
  - Мне нужно побыть одной. Я приду позже.
   Девушка-воительница слегка смутилась и перекинула копье в другую руку.
  - Но, Вэнда, я хотела пригласить вас на ужин, представить своей семье.
   Девушка с мерзким ожогом на лице слишком резко обернулась на свою собеседницу. Шота испугалась и отступила назад на один шаг.
  - Я тебе не диковинная птичка, которую ты поймала в лесу, Шота, чтобы похвастаться перед своими друзьями и родственниками. - Правый глаз астры налился огнем. - Я вернусь в лагерь под покровом ночи, когда все уже будут спать, а к рассвету меня уже не здесь не будет. Ступай домой, Шота, и делись своими грезами про богинь с детворой.
   Шота с горечью стиснула губы, затем чуть склонилась на прощание и оставила Астру одну среди холодных безликих камней.
  - Мое имя Астра Винтер! Я рождена на Великом Севере, а не на гребне вашей треклятой радуги! Передай это всем остальным в лагере! - кричала Астра в спину скачущей по камням Шоте, силуэт которой растворился в дали спустя пару минут.
   Лицо Астры закипело багровыми красками, все мышцы ее лица напряглись от злости и гнева. Она обернулась на свой портрет и встретилась лицом к лицу с точно такой же свирепой гримасой. На портрете девушка враждебно скалилась, глаза горели яростью, тонкие брови хмурились и стягивались к центру.
   Астра смотрела на портрет, словно на свое отражение в зеркале.
  - К черту вас всех!
   Она резко вынула свой меч из-за спины и принялась высекать из камня искры, сопровождая удары воплями и боевыми выкриками. Астра билась со своим портретом до самых сумерек, пока черное небо не затянули тысячи тысяч сверкающих звезд, и среди них она - блеклая луна, всегда лишь наблюдающая, всего лишь ледяное око, от которого, казалось, невозможно было спрятаться нигде в этом безумном мире...
  
  
  Глава 30
  Жестокость
  
   Гонимая ветром легкая паутина вывела Глову из чащи темного леса в край бесконечных трав и растений. Девушка перелетела поле синих полевых цветов, после чего ветер начал слабеть, а паутина - опускаться. Глова мягко приземлилась в заросли высокого широколистного рогоза, рядом с небольшим водоемом.
   Растения вокруг нее были высотой с человеческий рост. Бурые початки рогоза вяло колыхались на ветру над головой Гловы и по своей форме и цвету напомнили ей о жареных кровяных сосисках, о рецепте которых в детстве ей поведал ее покойный дядя: в длинные бычьи кишки нужно затолкать измельченный животный жир, лук, специи и любое рубленое мясо по вкусу, затем медленно обжарить на открытом огне до готовности. Но сколько впоследствии Глова не пыталась приготовить эти сосиски сама - у нее они выходили слишком сухими.
   Вероятно, она жалела крови, когда набивала кишки мясом.
   Она вспоминала, как ее дядя - Сворли Гойл, когда еще был жив и жил вместе с ней и ее матерью в клановом доме, брал ее с собой на охоту. Благодаря своему дяде, совсем юная Глова еще до отъезда в Раус уже умела разделывать ножом туши убитых зверей. Сворли Гойл, названный по воле Северного леса Зверобоем, показывал четырехлетней племяннице как нужно правильно освежевать и потрошить дичь. Учил ее выслеживать животных, читая следы, натягивать тетиву, расставлять ловушки. За одну зиму охоты она узнала больше от своего родного дяди, чем за четыре года обучения в Южной школе. Таким он ей и запомнился: с грубыми дымчатыми волосами, темно-серыми глазами, которые заполнялись теплом при одном лишь взгляде на свою любимую племянницу, с колючей светлой щетиной на обветренном лице и робкой улыбкой, не свойственной суровому охотнику из самого кровожадного клана за всю историю Великого Севера.
   Сворли Гойла охватила болезнь, которую Южные целители называли чахоткой. На Севере же этот недуг имел более мрачное называние - кровавая огневица. Болезнь резко срубила Сворли с ног, приковав его к постели, затем медленно, изо дня в день, высасывала из него жизнь. Глова в это время заканчивала четвертый год в школе, и о том, что дядя тяжело болен, она узнала совершенно случайно от Северных торгашей, после чего попросила Цейлу забрать ее из Рауса домой. Девочка едва успела приехать к последним вздохам больного дяди, который заменил ей родного отца. Невозможно сказать точно, чего в тот вечер выпало больше: слез, что опали из туманных глаз десятилетней Гловы, или снежинок, что спустились с холодного неба на суровые Северные земли.
   После обряда драхгра Глова так и не вернулась обратно в Раус, чтобы доучиться и получить образование. Смерть дяди заставила девочку пересмотреть свои планы на будущее, или, возможно, в этом помогла ей мать, которая изменилась до неузнаваемости за время отсутствия Гловы на Севере. Так или иначе, Глова Гойл, названная Тенью Волчицы по воле Северного леса, с тех пор посветила жизнь своему клану и поклялась беспрекословно выполнять все поручения своего вождя, даже, порой, весьма и весьма жуткие...
   Глова пробралась сквозь заросли рогоза и камыша к берегу водоема. Она соорудила небольшую рогатку из стеблей, что были покрепче, и воткнула ее в землю. Из внутреннего кармана она достала моток рыболовного шнурка, который был сплетен из нескольких длинных конских волос, а на одном конце его находился железный крючок. Она впилась своими пальцами во влажный грунт, затем, немного порывшись в земле, достала оттуда пару розовых кольцующихся червей.
   Девушка насадила червяка на крючок, затем закинула шнурок в воду. Свободный конец шнурка она привязала к рогатке, после чего уселась со стальным шестом на коленях в ожидании рыбы.
  - Клюет? - тихо спросил человек, которого Глова не сразу разглядела в густой траве.
  - Начнет, если пугать не станешь, - ответила девушка, продолжив пристально следить за движением своих снастей.
  - Этого я обещать не могу. - Из камышей вышел юноша с небольшим чугунным котлом в руках. - Мне придется набрать воды из этого пруда.
  - Тогда тебе придется подождать, пока я не выловлю себе еду, или уйти на другой конец пруда - здесь ты мне распугаешь всю рыбу. - Глова разорвала одного червя на несколько частей и бросила получившуюся горсть в воду, прикармливая рыбешку.
  - Боюсь, времени на все это у меня нет. На пригорке меня с котелком воды ожидают трое голодных воинов, и если я приду после того, как их животы начнут скручиваться от голода, то они оставят меня без ужина.
  - Какие же это воины, раз не могут перетерпеть голод час-другой? - с ухмылкой спросила Глова, не спуская глаз со шнурка.
  - Мы не ели весь этот день и всю прошлую ночь, - устало отозвался юноша.
   Глова на мгновение отвлеклась от воды и заметила совсем зеленого юнца с яркими радужками глаз и с висячим на поясе топором. Девушка незаметно обхватила свой стальной шест.
  - И куда же вы торопитесь? - спросила Глова, подозрительно вперившись взглядом на оружие юнца. - Или, наоборот, от чего-то бежите?
   Юноша внимательно оглядел девушку в воинственном обличии и с грозным оружием на коленях.
  - Я не могу тебе сказать, ты - чужая, - отмахнулся юноша.
  - Скажи тогда хотя бы, что это за место? Где я нахожусь?
   Юноша помолчал с несколько секунд, подозрительно разглядывая Глову, но, все же, решил ответить:
  - Мы сейчас впритык с границей Долины Трав и Радужного Леса. Вон там. - Он выпрямил руку в сторону зеленых холмов. - Община Детей Трав - сердце долины, а там. - Рука юноши развернулась в противоположную сторону. - Коммуна Детей Радуги - мой дом.
   Глова сощурила глаза, пытаясь вспомнить уроки картографии, которые посещала в детстве на Юге. Сначала ее лицо сменилось с задумчивого на крайне озадаченное, затем, спустя пару вздохов, обрело сердитость.
  - Я помню только один Радужный Лес на общей карте - тот, что существовал за Острым Перешейком, к западу от Штормового королевства, и полностью выгорел несколько сотен лет назад. - Глова медленно поднялась, схватившись за шест. - К тому же, эти земли находятся за тысячи лиг от моих, и если ты пытаешься меня одурачить, то пожалеешь об этом.
   Юноша аккуратно поставил котелок.
  - Знаешь, проблемы мне не нужны, а уж тебе, я думаю, и подавно. Наверху сидят трое вооруженных мужчин, которые стрелой примчатся на звуки борьбы. Я сказал тебе правду. Какой мне смысл лгать?
   Глова хотела что-то ответить юноше, но тот начал кивать головой в сторону ее рыболовных снастей. Шнурок из конских волос сильно дергался, вырываясь из плена стеблевой рогатки. Она бросила шест, затем схватилась за шнурок и принялась подсекать пойманную рыбу к берегу.
   Улов оказался добротным. Сплетения конских волос натянулись, словно струна, рискуя лопнуть в любой момент. Глова напряглась в руках и ногах, пытаясь вытащить рыбу на берег; тонкий шнурок с болью впивался в ее ладони.
   Юноша, заметив эту сложную ситуацию, скинул с ног тонкие кожаные сапоги и закатал свои бриджи до колен. Он с всплеском вбежал в воду, после чего нащупал под водой пойманную рыбу, схватил ее двумя руками и резко выбросил на берег, прямо к ногам потрясенной Гловы. Жирный карась с золотистой чешуей пытался отскочить на брюхе обратно в пруд, но Глова успела проткнуть его своим длинным шестом.
   Пока Глова доставала изо рта карася железный крючок и сматывала шнурок, юноша метнулся на берег за котлом, затем вошел обратно в пруд, чтобы набрать воды.
  - Мне причитается половина этого солидного карася, - произнес юноша, опуская край котелка под воду.
  - Это еще с какой стати? - удивилась Глова.
  - Без моей помощи ты бы его упустила.
  - Не льсти себе, юнец. Я справлялась и с более крупным уловом, причем, иногда вытягивала рыбу против течения реки.
   Юноша наполнил котелок и вышел с ним на берег, шлепая мокрыми босыми ногами.
  - Спорить я с тобой не стану. Пусть это останется на твоей совести.
  - За мою совесть можешь не беспокоиться, - холодно ответила Глова
  - Я не за совесть твою переживаю, а за твой желудок. - Юноша перевел свои радужные глаза на рыбу. - Сырым этого карася есть опасно - есть риск подхватить кишечных червей, а приготовить, как следует, ты его не сможешь. Поблизости нет ни деревьев, ни ветвей, чтобы развести костер.
   Глова с тоской взглянула на карася: блестящая чешуя дразнила, отражая розовый закат.
  - Есть и другой вариант: если ты все-таки решишь поделиться этой рыбой, то мы сварим из нее целый котелок наваристой ухи. У нас и поленья имеются, и даже немного овощей найдется. - Юноша двинулся с котелком к своей обуви. - Мы в любом случае отужинаем своими запасами, а вот ты, вероятней всего, уснешь голодная.
   Глова медлила с ответом, пытаясь рассудить ситуацию. На одной чаше весов находилась ноющая боль нарастающего голода, на другой - в противовес, риск при встрече с незнакомыми вооруженными мужчинами. Юноша же, в свою очередь, не казался ей опасным и грозным воителем.
   Чаша весов, утяжеленная голодом, склонилась в сторону.
   Юноша натягивал свои сапоги, когда Глова приблизилась к нему и сбросила с шеста рыбу прямо в котелок.
  - Вот это - верное решение! - произнес юноша, наблюдая, как карась опускается на дно котелка.
  - Только не давай мне повода пожалеть об этом, - твердо произнесла Глова.
  - Обещаю, что тебя и пальцем не тронут, если только на это не найдется особой причины.
  - Обещаю, что пущу в ход свое оружие, если на это найдется хоть одна причина, - отпарировала Глова, перекинув стальной шест с руки на руку. Клинок звучно рассек воздух, соглашаясь с ней.
   Юноша улыбнулся девушке и протянул свою руку:
  - Генто Зеленый, сын Ренто Зеленого.
  - Глова Гойл, Тень Волчицы, - ответила Глова, протягивая навстречу свою руку.
  - Твое оружие и твоя одежда - выглядишь как великий воин, - произнес Генто, поднимая с земли котелок.
  - В великих сражениях я не участвовала, но протыкать людей насквозь мне все же приходилось. - Глова закинула за острое ухо выпавшую из серых волос черную прядь. - А теперь веди меня к своим людям - я ужасно голодна.
   Юноша обхватил увесистый котелок двумя руками и двинулся к подъему.
  - Что это за воин, который не может перетерпеть голод час-другой? - громко съязвил через плечо Генто.
   Глова непроизвольно улыбнулась, спрятав улыбку в землю, после чего последовала за юношей.
  
   Разбитый на скорую руку лагерь разместился рядом с пыльной дорогой на две колеи. Среди высокой травы прятались трое мужчин, разведенный костер и небольшая повозка, кузов которой был накрыт плотным непросвечивающим полотном. Как ни странно, повозка не была запряжена ни лошадью, ни любым другим копытным зверем. Трое мужчин что-то бурно обсуждали, подначивая друг друга и гогоча во все горло, но, при виде вооруженной девушки, резко умолкли как по команде. Три пары радужных глаз вопросительно уставились на Генто и его новую подружку.
  - Кого это ты к нам привел, а, Генто? - спросил мужчина с заплетенной косой на плече и голосом хриплым, как рев старого медведя.
  - Ее зовут Глова Гойл, Тень Волчицы, она не с наших земель, - ответил Генто, закрепляя котелок над костром.
  - И на кой ляд она нам нужна? - сердито пробубнил второй, с пробивающейся плешью средь темных волос. На его поясе скрещивались два метательных топора.
   Глова собиралась что-то ответить, но ее опередил третий мужчина - самый молодой из трех, но, все же, намного старше Генто. Лицо его было привлекательным, но картину портили дырявые, словно изъеденные молью, почерневшие зубы.
  - Друзья мои, ну что ж вы сходу набросились на эту милую, прекрасную девушку? - обратился он к своим старшим товарищам, после чего поднялся на ноги, опираясь на перекрестие меча.
   Глова настороженно обхватила стальной шест двумя руками.
  - Прошу вас, Глова, простить моих спутников за их грубость. Они - воины, и порой бывают черствее сухарей. - Мужчина оставил в земле свой меч и смело подошел к Глове, чуть склоняясь пред ней. - Я - Брак, сын Брока, а те двое неотесанных мужей - Вольф и Хирио.
   Брак потянулся за правой рукой Гловы, вероятно, чтоб одарить вежливым поцелуем, но девушка перехватила его ладонь и резко вывернула ее кверху. Мужчина припал на колени и чуть пискнул от боли, но успел с силой сжать губы, чтобы сквозь них не просочилось стыдное нытье.
   Глова склонилась над ухом Брака, продолжая больно скручивать его кисть:
  - Благодарю тебя за вежливость, Брак, сын Брока, но в следующий раз я отсеку ту часть твоего тела, что посмеет дотронуться до меня. - Глова отпихнула от себя мужчину, и тот умудрился сделать целый оборот по земле, прежде чем оказался на ягодицах. - И впредь не вздумай назвать меня милой или любезной. - Девушка хладнокровно указала клинком стального шеста на закипающий котел. - Или я брошу твой язык в бульон.
   Брак прижал к груди свою руку с пульсирующей болью. Двое других мужчин ехидно хихикали, глядя как Брак, съежившись, отползает в сторону.
  - Это и вас, мужланов, касается, - произнесла Глова голосом, которым можно было забивать гвозди, от чего Вольф и Хирио вмиг притихли и уставились на огонь.
   Генто скромно улыбался и крошил в котелок стручки моркови.
   Все пятеро просидели в голодном ожидании до самых сумерек, пока красное солнце не спряталось за травянистым горизонтом, унося с собой остатки тепла и света. Генто лениво елозил в котелке деревянной ложкой, время от времени пробуя варево на вкус. Трое взрослых воинов накинули на свои плечи потертые кожаные плащи и подтянулись поближе к костру. Глова, почувствовав на своей спине вечернюю прохладу, тянущуюся с пруда, последовала их примеру.
  - Из каких земель же ты сюда пожаловала, воительница? - отважился на разговор Вольф, перебив треск костра своим громоздким и сухим голосом.
  - Великий Север, - ответила Глова, согревая свои руки жаром огня.
   Молчание вернулось в лагерь на несколько минут, после чего пугливо отскочило от вопроса Брака:
  - С каких это пор север стал великим? Одни болотистые озера, да голые горы. - Брак горько сплюнул в костер, продолжая таить обиду на Глову за недавнюю выходку.
  - Вероятно, она не имела ввиду наши северные земли, дядя Брак, - вмешался Генто, не отвлекаясь от котелка. - Глова сказала, что прибыла сюда из очень отдаленных мест.
   Хирио привстал, чтобы поправить под свою замерзшую задницу подол плаща:
  - Знавал я недавно одного чужака в наших краях - тот забрел сюда аж с самого Ржавого Перешейка. Веселый был парень, байки все травил без умолку. - Хирио взглянул на Глову и одарил ее мерзкой улыбкой. - Жаль только, что невезучим был - от моего топора не смог увернуться.
  - От твоего топора увернулась бы даже моя младшая дочь! - хрипло выкрикнул Вольф, от чего все четверо залились хохотом.
   Хирио с усилием приподнял в воздух правую ногу и пару раз подразнил носком кожаного сапога:
  - Однако сапоги у него оказались что надо!
   Это еще сильнее раззадорило мужчин. Даже Генто весело сушил свои зубы, глядя, как Хирио играется со своей ногой. Глове же эта история смеха не доставляла, что было удивительно. С каких это пор рассказы о нелепой смерти перестали вызывать в ней улыбку?
   Генто успокоился после смеха и обратился к Глове с остатками легкого смешка на языке:
  - Расскажи же, откуда ты явилась, Тень Волчицы?
   Запах вареной рыбы и овощей, струящийся из котелка, провоцировал во рту Гловы слюну. В другой ситуации она бы смолчала или нагрубила, но нужно было чем-то отвлечься от голода.
  - К юго-востоку от Звездного моря есть три королевства - три алмаза на общей карте всех земель. Вечнозеленый Раус, что славится своим круглогодичным урожаем, лазурный Ракельдаль - этому королевству нет равных в морском деле, и Рассионт - религиозный оплот всего Юга, богатейший из тех королевств. Все три короны входят в союз и носят общее название - Южный Амблигонит.
  - И из какого же из них прибыла ты? - вставил свой вопрос Вольф, перебирая пальцами свою косу.
  - Севернее этих трех королевств лежат земли, что именуются Великим Севером, - отвечала Глова. - Среди этих земель находится единственное поселение - Станока. Это и есть мой дом.
  - Впервые слышу о подобных землях и королевствах, - с подозрением выдал Брак и двое взрослых воинов его поддержали кивком головы.
  - Как же ты умудрилась забраться так далеко, в наши земли? Да еще и в одиночку? - спросил Генто, облизывая ложку.
  - Для меня это такая же загадка, как и для вас.
   Брак, Вольф, Хирио играли в гляделки с котлом, позабыв о рассказе Гловы. Девушка же решила, что для четырех вооруженных незнакомцев той информации, что она успела выдать, вполне будет достаточно.
  - Что везете в повозке? - попыталась перевести тему Глова, оборачиваясь к накрытой телеге на четырех колесах.
  - Свиней, - с отвращением в голосе ответил Брак, после чего сплюнул в землю.
   Двое взрослых мужчин сплюнули в землю вслед за Браком. Генто озабоченно оглядел своих спутников, затем перевел быстрый взгляд на Глову и уткнулся обратно в котел.
   В лагерь снова пробралось голодное молчание.
   Хирио устал сдерживаться и бросил в Генто горсть земли:
  - Хорош уже ковырять своей палкой в супе, малец. Разливай давай, иначе я начну хлебать прям с костра!
  - Незачем кидаться! Все уже готово. - Генто опустил первую деревянную миску в котелок и зачерпнул прозрачного бульона. В посуду так же попал смачный кусок белого рыбного филе и немного овощей.
   Юноша вынул из крупного мешка ложку, утопил ее в супе и передал миску Глове:
  - Нужна будет добавка - окликнешь меня.
   Глова приняла миску из рук юноши, но к трапезе приступила не сразу. Некоторое время она дышала над исходящим горячим паром, согревая свое холодный острый нос. Генто разлил уху по трем тарелкам и дотянулся до каждого мужчины - воины накинулись на еду, словно этот суп был последним в их жизни. Генто же налил ухи себе последнему и скромно уселся рядом с Гловой.
   Мужчины втягивали суп с ложек, при этом издавая громкое хлипанье. Они то и дело засовывали себе в рот грязные пальцы в поисках мелких рыбьих костей, затем звучно плевались ими по сторонам. Глова размельчила ребром ложки кусок филе, достала из тарелки часть крупной позвоночной кости и бросила ее в высокую траву. Она набрала в ложку супа до краев и закинула слету к себе в рот, но тут же выплюнуло содержимое на землю. Отчего-то рыбное варево вызвало в ней приступ тошноты. Глова успела отскочить на шаг в сторону, при этом опрокинув свою миску с супом, и извергла из своего рта немного рвоты.
   Трое мужчин разразились хохотом, глядя на происходящее.
  - Наш малец варит то еще дерьмо - это правда! - простонал сквозь смех Вольф.
  - Нужно было тебя предупредить, - поддержал своего товарища Хирио. - Но наши животы уже свыклись, его отрава нас не берет!
   Глова обтерла рот кожаным рукавом своего дублета, затем доковыляла до своего насиженного места у костра. Генто метнулся к мешку и достал оттуда добротный ломоть черствого хлеба, странное розовое яблоко и небольшой кожаный мех.
  - Вот, все что осталось из наших припасов, - произнес юноша, протягивая Глове еду. - Думаю, вы не будете против, если я угощу ими нашу воительницу?
   Трое мужчин отмахнулись руками, после чего потянулись к котлу за добавкой.
  - Спасибо тебе. Видимо, мой желудок привык лишь к речной рыбе, - поблагодарила Глова, взяв из рук Генто лишь яблоко и мех. - Этого мне будет достаточно.
   Генто пожал плечами и вернулся к своей миске.
   Трое взрослых мужчин развернули свои свертки с меховыми шкурами, затем расстелили их поверх набросанных растений и, довольные и сытые, растянулись на земле.
  - И куда же ты двинешься, грозная воительница? - произнес Брак сквозь ленивое зевание.
   Глова прикончила розовое яблоко, затем отхлебнула с кожаного меха - там оказалось что-то фруктовое и сладкое, похожее на ягодный морс.
  - Мне нужно добраться до Звездного моря, - произнесла Глова, затем обернулась к Генто. - Далеко ли отсюда ближайший корабельный порт?
   Генто чуть потупил на своих сопровождающих:
  - До ближайшего берега примерно два месяца пути, и то придется сменить несколько кобыл - большая часть пути либо вымощена мелкими камнями, либо болотиста. Можно и в обход, по Каменному Серпу, но дольше чуть ли не в два раза, зато сэкономишь на лошади и подковах.
   Глову этот ответ не устроил.
  - Ты опять меня разыгрываешь? - выпалила она, резко обернувшись к юноше, от чего с ее ушей слетели обе смолистых пряди волос.
  - Если бы... я говорю правду.
   Девушка некоторое время не отводила своих глаз со смазливого лица Генто.
   "Все это полный бред. Они просто водят меня за нос. Но для чего? Хотят обокрасть? - Глова уставилась на троих засыпающих мужчин. - Жаждут моей плоти? Ну, нет! На рассвете нужно будет ускользнуть незаметно. Где-то неподалеку должны протекать воды Лейха Сонх, она то и выведет меня к родным землям"
  - Вот, укутайся. Ночи здесь неприветливо холодны. - Генто протянул Глове сверток черного мехового одеяла.
   Глова хотела возразить, но юноша ее опередил.
  - Не беспокойся - это запасной. Укладывайся поближе к костру, а я послежу за огнем. Моя стража - всегда первая.
   Юноша улыбнулся, затем отсел на сверток меха, не разворачивая его, и подкинул на съедение огню пару поленьев. Глова разложила свои меха, кинула на поверхность свой шест и легла рядом с ним практически в обнимку. Меховое одеяло оказалось таким большим, что свободной тканью, при желании, можно было бы накрыться наполовину. Что Глова, собственно, и сделал - она выбрала верхнюю часть своего тела и укуталась в меха с головой.
  - Малец, разбуди-ка меня на следующую стражу, - едва ли сквозь сон пробубнил Брак.
  - Хорошо, дядя Брак, разбужу. А через сколько? - прошептал Генто, но в ответ его дядя принялся сладко сопеть в унисон своим двум товарищам.
   Глова быстро засыпала под прогретым ее дыханием меховым одеялом, молясь про себя богине Скали, чтобы та разбудила ее как можно раньше и указала на заветный путь до дома.
  
   Тень Волчицы ощутила сквозь сон легкое касание прохлады. Она раскрыла глаза и увидела, как кто-то проник под ее меха. Глова едва успела пискнуть, как холодная рука силой прижалась к ее рту, пресекая любые звуки.
  - Тише, тише девочка, иначе разбудишь весь лагерь, - шепотом произнес мужчина с запахом гнили и мертвечины изо рта. - Я же видел, как ты меня хочешь, заметил это по твоим игривым серым глазкам.
   "Брак... ну, конечно, кто же еще? Ублюдок, дай только я дотянусь до своего кинжала в сапоге..."
  - Сейчас я отпущу свою руку, если ты обещаешь не поднимать шума, ягодка моя.
   Глова медленно кивнула два раза, после чего мужчина выпустил ее рот из плена своей ладони.
  - Как ты хочешь - лежа или сзади? - ласково прошептала Глова, развязывая веревки на кожаном жилете Брака. - Может, хочешь, чтобы я была сверху?
   Брак прикусил свою нижнюю губу и блаженно закатил глаза, кивая девушке.
  - О, да. Ты определенно любишь, когда женщина сверху, мой похотливый барсук.
   Девушка потянула Брака за жилет и перевернула его под себя на лопатки. Мужчина принялся расстегивать свои штаны.
  - Только тихо, лапушка моя, - простонал Брак, уже представляя, как входит во влажные чресла Гловы.
  - Как? Ты не хочешь, чтобы нас услышали? - Она помогла Браку стянуть штаны до колен. Пульсирующее достоинство мужчины оказалось на свободе. - Твои друзья умрут от зависти, когда проснутся от моих нежных и громких стонов.
  - Возьми его... - прошептал Брак, не в силах уже терпеть огонь похоти в своем паху.
  - Хочешь, я увлажню его своими губами?
   Брак промычал лишь от одной только мысли об этом.
  - Как насчет острых ощущений? - Глова, стоя на коленях, дотянулась до своего правого сапога и аккуратно вытащила тонкий серебряный кинжал.
  - Насколько острых, моя кисонька? - спросил Брак, приглаживая бедра Гловы.
  - Примерно, как это лезвие!
   Глова резко скинула с себя меха и силой сжала левой рукой дымящийся орган Брака, а правой рукой занесла свой кинжал. Мужчина взревел.
  - А я тебя предупреждала, грязное животное! Будешь жрать на завтрак собственные яйца!
   Девушка хотела уже опустить свое оружие на причинное место Брака, но Генто ее остановил. Юноша втиснулся между ней и мужчиной.
  - Глова, прошу тебя, пощади его. Мой дядя не со зла это сделал, он не насильник, поверь!
  - Я тебе обещала, юнец, что пущу в ход свое оружие, если появится хоть один повод. И вот, твой любимый родственник любезно мне его предоставил. - Глова попыталась столкнуть Генто, чтобы тот не мешался, но юноша крепко вцепился в тело своего дяди.
  - Умоляю тебя, с него хватит и пары синяков. - Генто смотрел на девушку мокрыми радужными глазами. - Не стоит проявлять жестокость там, где она совсем ни к чему.
   Глова несколько вдохов обдумывала слова юноши, затем оскалилась, разозлившись то ли на Брака, то ли на Генто, то ли из-за жалости к самой себе. Тень Волчицы издала яростный рев. Серебряный кинжал с гравировкой волка сделал оборот в воздухе и вонзился острием во влажный грунт.
   Брак лежал на спине с учащенным дыханием и не сводил испуганных глаз с Гловы. Генто поднялся на ноги.
  - Иногда даже самый жестокий воин может проявить милосердие, и это есть великое проявление смелости и отваги, - произнес Генто с доброй улыбкой на лице. - Так говорит наш старейшина.
  - А вот насчет милосердия, как раз, речи и не было, - отрезала Глова в ответ, после чего ее каблук с размаху опустился на паховую область Брака.
   Безумный крик пронзил ночное травянистое море. От резкой боли Брака стошнило, затем он принялся перекатываться по земле, держась руками между ног.
   На остром лице Гловы расцвела удовлетворенная улыбка:
  - Пару недель не сможет быть мужчиной - ничего страшного. - Она по-дружески похлопала Генто по плечу. - Теперь ты мне обязан, дружок.
   Глова вынула из земли свой кинжал и спрятала его обратно в сапог, затем ушла проветриться за телегу, прихватив с собой стальной шест. Генто смотрел с открытым ртом, как его дядя корчится от боли. Вольф и Хирио со слипшимися после сна глазами подбежали к Браку, затем начали прикладывать к его промежности по очереди холодную сталь.
   Глова зевнула и потянулась руками навстречу к сияющей луне в ночном небе. Светило напомнило ей о Севере, о влажных хвойных лесах и о свежепойманной жареной дичи.
  - Непростое нынче время выдалось для женщин: к нам относятся, словно к скоту, - произнес очень молодой женский голос из накрытой телеги.
   Глова растерянно обернулась в поисках источника голоса.
  - И это не удивительно, раз свиньи заговорили женскими голосами, - ответила Глова, после чего подошла к телеге и заглянула под плотную ткань.
   Крепкая железная решетка окружала по всему периметру телеги, а внутри клетки, скрестив ноги, сидела бритая девочка лет десяти с красной пятиконечной звездой во лбу.
  - Лучше уж родиться свиньей, чем мужланом, у которого мозги между ног, - произнесла девочка с соответствующим голосом.
   Глова некоторое время молча смотрела на нее; в ее груди стала заполняться жалость.
  - Зачем они держат тебя в клетке, милое дитя?
  - Вероятно, я представляю угрозу для их жизни. - Девочка вытянула вперед свои короткие, щуплые ручки. - Смотри-ка - не руки, а ручища настоящего воина!
   "Нужно срочно вызволить эту бедную девочку из клетки. Она, неверное, безумно голодна и напугана" - подумала Глова, но ее мысль закончил хриплый голос Вольфа, который осторожно вышел из-за угла повозки, грозно удерживая в руках двуручный топор.
  - Не стоило оставлять тебя с нами - от тебя одни лишь проблемы.
   Глова напряглась в теле, встав в боевую стойку со своим шестом.
  - Ты не должна была ее увидеть, - прошипел Хирио, составляя компанию Вольфу и удерживая по топору в каждой руке.
   Глова прижалась спинок к клетке.
  - Удачи тебе, Тень Волчицы, - бодро произнесла девочка.
   Едва слова ребенка достигли острых ушей Гловы, как на девушку одновременно набросились оба воина.
   Благо шест был длинным, и Глова могла отразить сразу две атаки двоих противников на расстоянии. Она нырнула под замах Вольфа и, оказавшись за его спиной, проткнула его острием своего шеста. Вымазанный кровью блестящий клинок вырвался из грудной клетки мужчины. Глова выдернула шест из тела, и Вольф сложился на земле; воздух из его легких выходил со звучной хрипотой, подобной голосу самого Вольфа.
   К Хирио присоединился Брак, который удерживал двумя руками рукоять своего меча.
  - А вот и мой повод пронзить тебя сталью, кисонька. И будь уверена - после этого я сделаю то, что не успел сделать под одеялом. - Его радужные глаза свернули нездоровой похотью. - Надеюсь, что тепло в твоем теле еще задержится на некоторое время.
   Брак бросился на Глову, вознося свой меч над головой. Она уже была готова к атаке, но что-то тяжелое и крепкое опустилось на ее затылок.
   Она рухнула на траву, выронив из рук шест.
  - Зачем ты это сделал, щенок? - выругался Брак, с досадой опуская меч.
  - Отвезем ее в Радужный Лагерь вместе с ведьмой. Старейшины решат ее судьбу, - ответил Генто, нависнув над девушкой с разбитой головой.
   Слова расплывались, но Глова все еще была в сознании.
  - Мы можем решить это здесь, и сейчас! - взревел Брак. - Эта мерзавка убила Вольфа!
  - Он первый на нее напал, дядя.
  - Малец прав, нужно отвести ее в коммуну, - всунулся Хирио. - Она может быть заодно с ведьмой. Нужно это выяснить прежде, чем мы накормим ее сталью.
   Брак злобно обвел глазами собеседников, затем отхаркнул в лежащую практически без сознания Глову и вонзил свой меч рядом с ее головой.
  - Тогда я утешусь ее влажной пещерой. - Брак припал на колени и начал стягивать с Гловы кожаные штаны. - Можете отвернуться, можете смотреть - мне все равно.
  - Это жестоко, дядя, - с тоской произнес Генто.
  - Жестоко отказывать такому обаятельному мужчине, как я, - с улыбкой произнес Брак, выставляя в свет свои черные гнилые зубы.
   Брак провел своей рукой между ног Гловы, от чего к его органу подступила кровь, а вместе с ней и боль от недавнего удара.
  - Чтоб тебя! - взревел Брак, схватившись от боли за свой пах.
  - Ладно, нужно прогрузить ее и тело Вольфа в клетку к ведьме, - скомандовал Хирио. - Уже начинает светать - скоро нам выдвигаться.
   Генто натянул штаны обратно до пояса Гловы, затем схватился за ее ноги. Хирио взялся за руки девушки, после чего они понесли ее обмякшее тело к телеге.
   Последнее, что она увидела сквозь опускающиеся веки - лысую девочку со звездой во лбу, что наблюдала за Гловой, схватившись за прутья решетки.
  
  
  Глава 31
  Вопреки рунам
  
   Мико и его темнокожая спутница, которая за все время пути так и не назвала своего имени, стояли на вершине песчаного холма, устремляя свои взоры на причудливый оазис вдали. Город по кругу облепил огромное голубое озеро, а множество высоких пальм скрывали его под своими гигантскими листьями от палящего солнца. Высокая стена из белого песка обрамляла поселение, защищая своих жителей от ветра, песка и, возможно, от натиска нежеланных гостей.
   Волкодав, восседая на крепком сером муле, с восторгом разглядывал город, который расположился посреди дюн и песка самым неожиданным образом. Ему казалось, что он мог бы протянуть свою руку, схватить абсолютно весь город всего двумя пальцами и спрятать его в кармашке своего жилета.
  - Ра-неха - один из крупнейших оазисов Белой пустыни, и, к тому же, самый близкий к берегам Звездного моря, - произнесла девушка, оглядываясь на своих норихов - все девять копытных зверей медленно покоряли склон песчаного холма.
  - Каким же чудом меня сюда забросило? - тихо спросил Мико сам себя, зная, что у его спутницы - спасительницы - вряд ли найдется ответ на этот вопрос.
   Они дождались норихов, сплетенных меж собой тонкими кожаными ремнями, после чего девушка обратилась к Мико, спрыгивая со своего гнедого Лучика:
  - Смотри за своими мулами, чужак, - на склонах они бывают неуклюжими.
   Она ловко повела свою колонну по крутому склону, царапая своей ветвью полосы на песке. Норихи спускались за ней следом так же уверенно, как и шли по ровной поверхности.
   Мико тоже, проваливаясь в песках, осторожно направился вниз, ведя за собой своих мулов. Но, ближе к подножию холма, один из мулов потерял равновесие и покатился на брюхе вниз, утаскивая за собой других связанных животных. Цепочка скатывающихся, недовольно мычащих мулов сбила Мико с ног и потащила за собой по горячему песку. Небрежный ком из копыт, шерсти и человеческих конечностей скатился к ногам темнокожей девушки.
  - Решил угробить этих животных всего в нескольких шагах от оазиса? Только знай, что один живой мул идет по цене трех мертвых. - Она спрыгнула с Лучика и помогла Мико выбраться из плена связанных кожаных поводьев. - Боец из тебя толковый, но караванщик - просто никудышный.
  - Мне бы поскорее избавиться от них, - ответил Мико, выставляя на ноги животных и перевязывая их обратно в колонну.
  - Не переживай, в городе у тебя их выкупят, как только ты вступишь с ними на площадь.
   Девушка залезла обратно на своего мула и направилась с норихами к высокой арке входа в оазис. Мико последовал за ней.
   У входа их встретила охрана: четыре высоких мускулистых мужа с кожей цвета сажи. У каждого с пояса свисал изогнутый одноручный меч, каждый в руке держал по длинному копью. Мико, его спутница и их караваны прошли под навесом, защищающим охрану от гнева белого солнца. Мико пришлось заплатить за вход одним из мулов - налог в казну управляющего за возможность торговать внутри города.
   Они вошли в город, и Мико сразу же обратил внимание на постройки: словно слепленные из песка, одно- двух- и трехэтажные дома с ровными, выдержанными углами и с умело вырезанными арками окон. Дома плотно терлись друг о друга, и из-за разности их высот солнце то пряталось за спинами высоких крыш, то бликовало в карие глаза юноши. Женщины стряхивали пыль с квадратных ковров прямо в улицу, высунувшись либо с крошечного балкона, либо из зияющих оконных дыр. Сморщенные старики блаженно тянули табак, сидя на пыльных подушках под навесами.
   Девушка довела Мико до городской площади с огромным количеством торговых палаток с разноцветными, развивающимися на ветру навесами. Нос юноши моментально пробило запахом острых специй и едким непривычным запахом гари. Источником этого запаха оказались крупные черные зерна, которые жарились на плоских сковородках у каждого второго торгового навеса. Торговцы любезно обменивались на валюту, вручая взамен покупателям различные товары: перистые птицы в ветвистых клетках, сыромятная кожа, причудливые фрукты, печеные каштаны. Отдельно стояли лавки с ручными инструментами и вертящимися точильными кругами, где за небольшую плату любой желающий мог поработать над своим затупленным металлом. Мико рассчитывал, что его, как чужака со светлой кожей, местные будут раздирать на части своими любопытными взглядами, но на его удивление, все вокруг упорно игнорировали его присутствие, не отвлекаясь от своих сделок. Все, кроме одного низкого торгаша с огромным тюрбаном на голове, который живо подскочил к юноше с готовым предложением на устах.
  - Ты ведешь этих мулов на продажу, чужак? Заплачу по пол проны за каждое копыто, - произнес торгаш, приглаживая свой щетинистый подбородок, затем, внимательно осмотрев уши и зубы животных, добавил: - Щедрее меня за этих мулов тебе никто не заплатит.
   Спутница Мико ушла вперед, уводя своих норихов к огромному шатру с сиреневым навесом и дюжиной подпорок.
  - Это получается десять прон? Маловато, я хочу не меньше пятнадцати, - начал торговаться Мико. Он не имел представления о ценности этой валюты, но хотел показаться осведомленным в глазах торгаша.
  - Ударим по рукам на двенадцати, а в следующий раз я сделаю для тебя скидку на свой товар.
  - Давай мне тринадцать, и можешь забрать себе с мулов седла и поводья, - твердо ответил Мико, не уводя своего взгляда с лица торговца.
  - Я бы их и так забрал, чужак. - Иссушенное и темное лицо торговца скривилось. - Ты хочешь казаться знающим, но это у тебя плохо выходит. Забирай двенадцать или возись со своими мулами на жаре и дальше. Вскоре их начнет морить голод и жажда. И тогда я не дам тебе за них и прежних десяти прон.
   Мико вежливо улыбнулся мужчине и передал мулов его помощнику. Торговец содрал с ремня кожаный кошель, отсчитал с него ровную дюжину грязно-железных монет с изображением пальм и отсыпал в руки Мико.
  - Улыбка, чужак, - залог успешной торговли. Заглядывай в мою палатку, если наступит нужда в коже, посуде или, - мужчина чуть пригнулся по направлению к юноше и понизил голос, - даже в оружии.
   Мико на прощание выдавил из себя еще одну улыбку - вторую за день, что для сурового юноши уже было роскошью. Торговец проводил взглядом сияющий двуручный меч на спине Мико, пока тот не затерялся в снующей толпе.
   Мико дошел до купольного шатра, где на его спутницу срывался в крик волосатый муж. Кожа его, вероятно, когда-то и была схожей с цветом кожи Мико, но, по всей видимости, долгие годы, проведенные под солнцем Белой пустыни, выдавили из нее практически все светлые оттенки, сравняв ее с цветом грязной бронзы.
  - Лишь по моей милости тебя и твоего старика держат в этом оазисе, - срывал свой голос муж. - Десять, Керана, десять норихов. - Мужчина, обвязанный светлой простыней, в сандалиях из кожи, грозно тыкал своим пальцем на караван девушки. - В прошлый раз ты не усмотрела и привела одного нориха с червями в его в желудке, которые были с мою ладонь! Сейчас же приводишь мне девять норихов, хотя речь шла о круглом десятке!
  - Прости, Ририон, обещаю, что в следующий раз приведу на одного больше, - взмолила Керана, чье имя, наконец-то, Мико удалось узнать.
  - В следующий рейс я приставлю к тебе двоих сопровождающих, а оплату для них вычту из твоего процента. - Ририон, зажиточный и скупой торговец, опустился на огромное кресло-трон, где по правую его руку стоял мальчишка, размахивающий перистым опахалом.
   Ририон бросил в шоколадные ноги Кераны горстку монет. Мико смог насчитать не больше двадцати пронов, лежащих в белом песке.
  - Этого нам с отцом едва хватит на неделю, - сказала девушка, осматривая монеты.
  - И тем быстрее ты отправишься в новый рейс, - с улыбкой ответил Ририон, закинув себе в рот масляный финик и пригубив чашу с водой.
   Керана принялась унизительно собирать монеты в свой кулак.
  - Уважаемый, - выступил Мико, появление которого весьма удивило девушку. - Я сопровождал Керану некоторое время в пути и могу подтвердить, что на ее караван напали Дети Звезд. Девушка отважно сражалась и рисковала своей жизнью, чтобы привести для вас эти животных.
   Желто-коричневые глаза Кераны вылезли на лоб. Она подскочила к Мико и попыталась вывести его из шатра за руку, но тот отмахнулся.
  - Поступите по совести, господин, и оплатите ее труд достойно.
   Ририон от слов юноши поперхнулся косточкой от финика и закашлялся. Двое мальчишек, одетых лишь в хлипкую набедренную повязку, подбежали к купцу и принялись хлопать того по спине. Спустя несколько секунд изо рта Ририона вылетела кость, которая зарылась в песок вместе с бесцветными слюнями.
  - Проваливай, чужак, и скажи спасибо, что я не приказал вышвырнуть твою подругу и ее колдуна-отца из Ра-неха. - Ририон со вспотевшим и красным лицом обратился к девушке: - Вот так ты, значит, благодаришь меня за свое укрытие - приводишь ко мне наемников с оружием, что позволяют себе дерзить и угрожать?
  - Я никому не угрожал, господин, а просто вежливо вас попросил, - ответил Мико.
  - Идем отсюда. Этим ты только доставишь мне проблем, - произнесла Керана сквозь свой платок на лице.
  - Он не имеет права тебя обдирать. Ты сама говорила, что норихи стоят огромных денег.
  - Имеет, чужак, еще как имеет.
   Ририон поднялся с кресла. Один из мальчишек подстелил под его шаг небольшой ковер, чтобы сыпучий песок не попал мужчине в сандалии.
  - Хорошо, чужак, раз уж ты так прорываешься помочь своей девице. - Ририон рукой подозвал одного из мальчишек - самого щуплого и костлявого, со смолистой кожей, но светлыми кудрями. - Ты выйдешь с ним один на один и если одержишь победу - я стану платить Керане полный процент, но если проиграешь - я прогоню ее и отца из оазиса.
   Мико с ухмылкой осмотрел мальчика - его тонкие, как веточки, руки и ноги.
  - Ты не можешь принять его вызов, это не тебе решать, - сердитым шепотом обрушилась Керана.
  - Я обязан тебе жизнью. Дважды. Позволь сделать это для тебя, - ответил Мико, заранее предвкушая собственную победу.
  - Ну так что скажешь, чужак?
   Мико взглянул на свои раны на руках, оставшиеся после его собственного клинка.
  - Если ты говоришь серьезно, купец, то я выйду против твоего мальчугана, даже не смотря на свои раны.
   Ририон с вопросом взглянул на Керану - девушка ответила купцу поникшей головой и тяжелым выдохом.
  - Не понимаю, причем тут твои руки, но пусть будет так. Состязание начнется на берегу озера, когда белое солнце зайдет за холмы ровно наполовину.
   После этих слов Ририон жестом руки стал прогонять Мико и Керану из шатра.
  - Ты осознаешь, что навлек на мою семью беду? - Керана шла рядом с Мико и временами сопровождала свою речь невольными взмахами своей ветви. - Я тебя предупреждала. Я говорила, что тебе не ведомы наши обычаи.
  - Я обезоружу мальчишку голыми руками, и дело с концом, - невозмутимо ответил юноша.
   Керана остановилась. Мико прошел несколько шагов и обернулся на нее.
  - Битвы не будет, чужак. Стоило тебе для начала спросить меня, прежде чем соглашаться.
  - Купец сказал: выйдешь один на один. Что он имел в виду, если не бой?
  - Состязание под водой, чужак! Вы оба нырнете в озеро, а кто не выдержит и вынырнет первым - проиграл!
   Керана озлобленной походкой двинулась вперед. Юноша потупил на месте, затем догнал ее.
  - У меня сильные легкие, уж точно посильнее, чем у того мальчишки, - похвастался Мико, но тут же был прожжен взглядом девушки.
  - Доко - чемпион по нырянию среди близлежащих оазисов уже шесть лет подряд. Никому не удавалось пересидеть его в воде.
  - Никому, до меня, - ответил Мико.
   Керана некоторое время шла по улице молча, затем тихо прошипела себе под нос:
  - За что мне это все...?
  
   Керана нырнула в чересчур низкий вход, ведущий в чересчур низкий дом. Мико пришлось сложиться вдвое и снять со спины свой меч, чтобы протиснуться в постройку. Помещение оказалось намного просторнее, чем юноша себе представлял. Единственная комната была разделена несколькими перегородками из плотной бумаги на несколько зон: две спальные зоны с настилом из пальмовых листьев, кухонно-моечная зона с низким столом, двумя табуретками и ящиком с посудой, отдельный угол с уборным ведром под квадратным окном и занятная мастерская с замысловатыми ручными инструментами и грудой серых камней.
   Мико и Керана застали в комнате старика с проплешиной посреди седых волос, который как раз был занят в мастерской, выбивая на камне с помощью небольшого молотка и долото строгие линии. Кожа его на пол тона была светлее, чем у девушки, словно выцвела за времена его былой молодости.
  - Керана, дитя мое, ты вернулась, - простонал старик, затем бросил свои инструменты и встретился с крепкими объятиями своей дочери. - Почему так долго? Руны обещали мне твое возвращение еще до наступления вчерашней ночи.
  - Пришлось задержаться, отец. - Керана перевела взгляд на Мико. - Прошлая ночь, судя по всему, была скрыта от взора рун.
  - Кто это с тобой? - с опаской спросил старик, оторвавшись от дочери.
  - Он чужак, отец.
  - Мое имя Мико, господин. - Мико припал на колено с руками на перекрестии меча, в знак уважения перед преклонным возрастом - как учил в детстве его дядя.
   Керана закатила глаза с легким раздражением:
  - Я нашла его в пустыне и спасла его от сухой смерти, а он увязался за мной хвостом.
   Старик стоял без обуви, облаченный в глубокую безрукавку, опоясанную куском веревки. Он наклонился и своими дряблыми руками помог Мико выпрямиться на ноги.
  - Меня зовут Вильф. - Старик метнулся к своему рабочему столу и прихватил с собой плоский камень, размером с печать. - Я последний из семьи рунистов, способный владеть рунами. - Старик перевел укоризненный взгляд на свою дочь - та ответила ему, пожав плечами, затем добавил: - К сожалению.
  - Ему необязательно знать это, отец. Он всего лишь заблудившийся чужак.
  - Как бы не так, Керана, - ответит Вильф. - Если б ты училась у меня обращаться с рунами, то различила бы знамение в его присутствии в наших землях.
   Старик вложил в ладонь Мико плоский шлифованный камень с выведенной руной в форме двускатной крыши.
  - Что это? - спросил Мико, любуясь камнем.
  - Переверни его.
   Юноша послушался старика и перевернул камень - обратная сторона его была напрочь исцарапана мелкими ссадинами.
  - Я ничего не вижу, - произнес Мико, всматриваясь в поверхность камня.
  - Присмотрись внимательнее, молодой человек.
   Мико сфокусировал свои карие глаза на царапинах.
  - Он безнадежен, отец, и горазд лишь своим веслом размахивать, - пренебрежительно отозвалась Керана, но при этом продолжала следить за глазами юноши.
  - Подождите, тут что-то есть. - В хаосе кривых линий Мико различил силуэт. - Здесь волк, точнее, его изображение.
  - Что еще ты видишь? - спросил Вильф.
  - Кто-то вгрызается в его шею... - Мико сильно напрягал свои глаза. - Это хорек. Да, точно хорек.
  - Символ твоей семьи, правда?
   Юноша оторвал свой взгляд с камня и перевел его на старика:
  - Куница - тотемный зверь моего клана.
   Керана обожглась своим же вопросом:
  - Что такое куница?
   Старик потянулся и прижал руку Мико с камнем к его же груди:
  - Твой Великий Север прислал тебя к нам с важной миссией, Волкодав. Он же и дал тебе это имя.
   Темный платок на темном лице Кераны приглушал хмурое шипение, которое выдавало в девушке недовольство:
  - Что еще за Великий Север?! Что вообще происходит?
   Губы Мико тряслись от недоумения:
  - Откуда Вы...
   Вильф перехватил из рук юноши камень и потряс им возле его носа:
  - Руны, молодой человек. Они слепы, но видят дальше нашего. Они немы, но расскажут о любых извечных тайнах. Они помнят о прошлом, знают настоящее и ведают о будущем. - Старик убрал камень во внутренний карман жилета Мико, прямо под самое сердце. - Эта руна - геральд защиты с твоим именем. Она возвестила о твоем прибытии, теперь же этот камень станет твоим оберегом.
   Мико прикоснулся к своей груди, к месту, где теперь лежал камень, и с твердой решимостью и благодарностью кивнул Вильфу.
  - Твои руны, отец, случаем, не возвестили тебя о неприятностях, что навлечет на нас этот чужак? - вспылила Керана.
   Вильф в ответ смолчал, затем жестом пригласил молодых отужинать. Мико поставил свой меч у стены, затем сел за маленький стол, неудобно балансируя на низкой табуретке. Керана проглотила бушующее в ее рту недовольство и уселась рядом. Старик начал готовить стол к трапезе. Он вынес из-за перегородки широкое деревянное блюдо с пурпурными пропеченными клубнями неизвестного растения, чем-то похожие на свеклу. Сдобрил их сверху щепоткой разноцветных специй, по краю влил густой багровый соус. Керана обмакнула один клубень в соус и начала с ним расправляться, прикрываясь при этом своим платком.
  - Не хочу портить тебе аппетит, чужак, - жвачно произнесла девушка, заметив, как Мико на нее косится.
  - Я же тебе уже говорил, что к виду шрамов я привык. И к тому же, какое тебе стало дело до моего аппетита? - ответил с улыбкой Мико и поймал себя на мысли, что, вероятно, за весь этот день истратил весь свой запас улыбок на годы вперед.
   Девушка согласилась с ним и отстегнула платок с половины своего лица, обнажив при этом свой уродливый рубцовый полумесяц.
   Пока Вильф возился с худым, вытянутым чайником на красных углях, Керана поведала ему о сделке, что заключили между собой Мико и купец Ририон. Старик слушал рассказ молча и внимательно, не отвлекаясь от своего дела, но в конце, когда Керана спросила его, видел ли тот в рунах исход сегодняшнего состязания, он неожиданно обернулся на нее с взглядом жгучим, словно сама пустыня, и смотрел на нее так долго и пристально, что Мико побоялся, что Вильф испепелит глазами собственную дочь.
   Но старик смолчал.
   Керана уткнулась в блюдо с клубнями.
  - Этот мальчишка, с кем я сегодня выступлю, насколько он хорош? - спросил Мико по своей излюбленной манере разбивать нависшее за столом молчание. - Сколько он может просидеть под водой?
  - Столько же, сколько и ты сможешь обойтись без сна, чужак, - ответила Керана.
   Мико выронил овощ из испачканных рук обратно в блюдо и посмотрел на девушку, в надежде найти на ее темном лице насмешку. Но Керана была строга лицом, как скала.
  - Я хотела тебя предупредить, там, в шатре, но ты слишком упертый и самонадеянный.
  - Я что-нибудь придумаю, обещаю, - произнес Мико, но пока что мыслей по поводу этого он не имел.
  - Судьба распорядится, - подытожила девушка.
   Старик снял с углей необычный чайник и разлил по трем маленьким чашкам смолистого густого напитка.
  - Судьба может и подождать, а лучший в Белой пустыне кофе ждать не станет, - сказал старик и протянул Мико чашку с жидкостью.
   Мико приложился губами к краю чаши и отхлебнул чуть содержимого - напиток обжег ему язык, и юноша поторопился проглотить его, но оно обожгло и его горло. Карие глаза юноши полезли на лоб. Он широко раскрыл рот и начал хватать воздух, как запыхавшаяся собака. Вильф с улыбкой протянул Мико чашу с обычной водой, которую тот с размаху влил в свой пылающий рот.
  - Словно костра отведал, - произнес покрасневший Мико, затем попросил у старика еще чашу воды.
   Керана наслаждалась кофе, вытягивая его из чаши мелкими глотками, затем заметила, как пробивающийся сквозь оконную занавесу свет сменился со светло-желтого дневного на красно-апельсиновый закатный, и дала отмашку:
  - Нам пора.
  
   Закатное солнце сковало красной медью зеркальную гладь неподвижного озера. Мико, будучи по шею в воде, впечатался в собственное отражение на поверхности: черные сырые кудри облепляли его уставшие глаза. Он рассчитывал на облегчающую прохладу в воде, в которой так нуждалось его обожженное чуждым солнцем тело. Но нагретое озеро встретила юношу теплом парного молока. Мысли Мико устремились к дому, на Север, пока его тело держалось на глубине неизвестного озера в неизвестных землях. Он прикрыл глаза лишь на мгновение и ощутил спиной приятный холодок прикосновения Северной зимы, на которую так гневался все свои годы. Губами юноша прикоснулся к веющему с влажного хвойного леса воздуху, пропитанному свежестью и чистотой. Воспоминания о доме вызвали в юноше прилив новых сил.
   К песчаному берегу стягивались зеваки: торгаши, свернувшие свои палатки в вечерней усталости, местные жители, прятавшиеся весь день от знойного солнца, горстка городских стражников, которые позволили себе вольность, стянув с вспотевших ног сандалии и опуская ноги в воду. Светлый оттенок песчаного берега постепенно уступал место черным кляксам темнокожих жителей, что сбивались в толпу в ожидании зрелищного состязания. Мико некоторое время наблюдал из воды за Кераной и ее отцом, но затем они оба затерялись в многолюдной толпе.
   Вся Ра-неха ожидала второго участника.
   Мико вздрогнул от неожиданного появления Доко - мальчишка незаметно, без единого звука, вынырнул из воды рядом с ним. Мико все это время следил за берегом, но так и не увидел, как темнокожий щуплый мальчик входит в воду, а учитывая, что его и пляж разделяло приличное расстояние, появление Доко осталось для юноши загадкой.
  - Ты готов, чужак? - произнес Доко. Его светлые мокрые кудри покрывали голову, словно корона из морской пены.
  - Послушай, мальчик, насколько тебе важно выиграть в нашем состязании? - спросил Мико. - Я готов заплатить тебе двенадцать прон, если всплывешь раньше меня. Я бы дал больше, но это единственная моя волюта.
   Доко скосился в сторону берега и сощурил глаза, словно кого-то высматривая:
  - Ририон обещал мне, что если я хоть раз проиграю, то он выбросит меня в улицу. Он мерзкий и жадный, но он дает мне еду и крышу над головой.
  - Беда... - рассудил Мико.
   С берега раздался громоподобный голос наблюдателя:
  - Участники, готовы?
   Доко вытащил из воды свою руку и вытянул над головой. Мико пока что мешкал.
  - Если я проиграю, то доставлю много проблем добрым и невинным людям, - взывал к жалости Мико.
  - Прости, чужак. Не стоило тебе появляться в нашем оазисе, - ответил Доко, всматриваясь в сторону берега, затем обернулся на Мико и добавил: - Поднимай свою руку. Я планировал еще поохотиться на змей после того, как выиграю это состязание.
   Лицо Мико обернулось безнадежно хмурым. Он поднял свою правую руку с четырьмя относительно свежими шрамами на плече, сигнализируя о готовности.
   Наблюдатель - голосистый муж с белым платком на голове - поднял обе свои руки:
  - По моей команде - опускайтесь под воду!
   Мико заметил ее, наблюдающую с берега со своей когтистой ветвью. Возле нее стоял Вильф, который прижимался плечом к темной руке своей дочери.
   "Мне не победить этого мальчишку, но я все равно смогу разобраться с наглым и корыстным купцом. Керана и ее отец не должны страдать из-за меня" - рассудил про себя Мико. Исход этого состязания для него уже был не важен. Он привлек к себе внимание - этого уже было достаточно.
   Наблюдатель молниеносно опустил руки. Доко ушел в воду, даже не набрав воздуха. Мико хватанул в могучие легкие большую порцию и нырнул с головой в озеро. Пляж замер в ожидании победителя.
  
   Прошла, вероятно, всего одна минута с того момента, как Мико и Дико скрылись под водой. Керана нервно сжимала свою ветвь то ли от гнева, то ли от волнения. Но что-то ужалило ее в правое ухо - какие-то глухие возгласы паники и едва различимые призывы. Вскоре крики добрались и до остальных наблюдающих за соревнованием людей. Источником шума оказались жители, выбегающие из улиц в сторону пляжа со смертью на темных лицах.
  - Они здесь!
  - Дети Звезд в оазисе!
   Один из убегающих запнулся и упал в песок рядом с ногами Кераны и ее отца.
  - Это Мирро, богиня смерти, она ведет их! Она здесь, спасайтесь, прошу вас! Не смейте становиться ее добычей! - дрожащим голосом простонал мужчина, затем неуклюже поднялся на ноги и побежал прочь.
   Из улиц выступили головорезы, которые перекрыли собой все доступные выходы с пляжа. Мужи выглядели невероятно свирепо, их абсолютно черные халаты были окроплены свежей кровью местных жителей. С их кривых серпов, изогнутых мечей и длинных кинжалов свисали остатки плоти и внутренностей. Они рычали, медленно двигаясь к пляжу и зажимая оставшихся жителей к воде.
  - Мирро, она нашла нас, - обратился шепотом Вильф к своей дочери.
   Керана твердо взглянула в глаза отца:
  - Хватит, отец. Я устала всю жизнь прятаться от ее пустых глаз. - Девушка крепко обхватила свое оружие. - Я дам ей бой, и, возможно, выиграю этим для тебя немного времени.
  - Не смей этого делать, Керана. Ей нужны я и мои способности, тебя она не тронет.
  - Ты слишком много общаешься со своими рунами, отец, и ты совсем не знаешь людей...
   Керана решительно двинулась к первым рядам отступающих к озеру людей. Абсолютно все из присутствующих напрочь позабыли о светлокожем чужаке и мальчугане, что все еще находились под водой и, по всей видимости, не подозревали о происходящем на берегу.
   Из широкой арки к пляжу вышли два нориха, чьи меха были искусственно окрашены в черный, смолистый цвет. Массивные губы животных пронзали десятки медных колец, которые звонко бились друг о друга при ходьбе. С ушей норихов тянулись серебряные и золотые цепи, которые качались из стороны в сторону на каждом шаге. На первом - ведущем - норихе восседала дева, обмотанная с ног до головы в шелковистую черную ткань. Лицо ее тоже было перемотано тканью; выступали лишь белые, пустые белки глаз, которые хищно перемещались от одного испуганного жителя на другого. Возле нее, на втором норихе, шел голый по торс мрачный и неприятный муж, чья кожа была выдублена палящим солнцем, а лицо хвасталось несчетным количеством шрамов. Уголок его рта был рваным, выставляя в свет несколько желтых зубов. От этого казалось, что он постоянно либо скалится, либо улыбается.
   За ними тянулся конвой связанных меж собой цепями до ужаса искалеченных людей: бедняги были лишены своих рук по самые плечи, правая половина лица у всех была покрыта ожогами. У каждого на шее свисало кольцо, за которое и цеплялись цепи, сбивая изуродованных калек в одну длинную колонну. Конец цепочки был пристегнут к седлу нориха, на котором сидела ведущая дева. Так же к ее нориху отдельно был пристегнут человек, чье лицо было скрыто за заросшими грязными волосами. Он едва перебирал босыми ногами, истоптанными в кровь, подол его темного от пыли и грязи халата волочился по песку.
   Парочка наездников на мучительно-медленной скорости добралась до толпы жителей, которых головорезы взяли в плотное кольцо. Безрукие и полумертвые люди за спиной Мирро бессильно рухнули в песок, звеня цепью.
  - С кого предлагаешь начать, Скальп? - обратилась дева к своему сопровождающему.
  - Вы отмерьте, а я отрежу, моя госпожа, - ответил муж сквозь уродливый, разорванный рот. Его лоб украшал шрам в виде пятиконечной звезды.
   Горстка стражников, что еще несколько минут назад охлаждали свои дубовые ноги в озере, попытались огрызнуться на захватчиков, от чего были вознаграждены за свою смелость перерезанными глотками и выпущенными кишками.
   Мирро обратила на это свое величественное внимание:
  - Как ты думаешь, Скальп, что движет этими людьми? Что заставляет их бросаться с оружием на врагов со смертью в глазах, пусть даже их численность заметно меньше?
  - Отвага, Мирро. Мужество, героизм, смелость, - ответил привязанный к седлу девы человек, опередив своим ответом грозного Скальпа.
   Скальп с отвращением оглядел пленника, из уголка его рваного рта полилась прозрачная пена.
   Мирро тяжело выдохнула.
  - Бессмысленный набор слов, ведущий этих глупцов на верную гибель, - произнесла Мирро, не отрывая своих дьявольски пустых глаз от толпы.
   Она подняла голову к лазурному небу - над ее головой парила тройка голодных стервятников.
  - Эти птицы преследуют нас уже несколько месяцев, - сказал Мирро, любуясь широко расправленными крыльями.
  - Всего лишь падальщики, моя госпожа, трупоеды. - На этот раз Скальп успел первым вставить свое слово, от чего его страшное лицо засветилось от радости. - Мы оставляем после себя горы убитых. Не удивительно, что они прибились к нашей колонне.
  - Жаль, что птицы не покорны. В отличие от людей. - Мирро взглянула на своего пленника - мужчина, еще совсем молодой, смотрел в белый песок. Что-то увесистое, свисающее с его тонкой шеи на бронзовой цепи тянуло беднягу к земле.
   Мирро стянула с головы платок - ее лицо, бритая голова и шея, - были покрыты множеством черных татуировок в виде звезд различных размеров. Во лбу же горела самая крупная - красная - звезда с пятью концами.
  - Начните вырезать с первых рядов, пока не наткнетесь на них. Так же вели Детям обыскать город.
  - Слушаюсь, моя госпожа, - отрезал Скальп.
  - И приведи мне того купца. Если же его слова окажутся ложью, то моя колонна сегодня пополнится еще одним бессовестным лгуном.
  - Будет сделано, моя госпожа. - Скальп потянул нориха за передний горб, от чего животное двинулось к небольшой армии Детей Звезд.
  - Такой меня и запомнят, Йорис, - справедливой к честным и жестокой ко лжи. Не сомневайся, такой и запомнят.
   Йорис поднял на девушку свое заросшее лицо с выразительными, темно-зелеными глазами, попытался разглядеть ее на фоне огромного, белого солнца, но лишь рухнул бессильно в песок.
  
  
  Глава 32
  Раскол братского щита
  
   Вероятность того, что два, возможно, самых одиноких на Севере человека, к тому же абсолютно не похожих друг на друга ни взглядами, ни мыслями, без какой-либо причины встретятся и проведут некоторое время в компании друг друга, многократно возросла в свете последних событий в Станоке. Цейла четвертый день кряду разменивала свою трезвость в ответ на бессонные ночи, возложив на Рубека дополнительные заботы в виде ухода за подрастающими волками, их выгуливания за пределами общины, поддержания алых свечей в ритуальной комнате и еще множества друг обязанностей, которые ранее выполняла Тень Волчицы. Не сказать, что прислужник клана Гойлов был от этого в восторге, скорее наоборот, если бы ему выпала возможность сбежать на Юг, и, при этом, если бы ему удалось сделать это втайне от своей госпожи, Рубек, несомненно, хватился бы за этот шанс. Однако ж в данный момент вездесущие серые очи госпожи Цейлы страшили его намного сильнее, нежели чем кровавое свечение ритуальной комнаты или быстро растущие клыки волчат.
   В этот день за массивным резным столом компанию Матери Стаи составлял Риколиус Вонтэ. Накануне Мешок, в целях сохранения собственной жизни, но ценой горьких слез, убил своего обезумевшего отца. Сильнух - надзорный муж, который охранял Киро Росслера и был тому единственным собеседником, не позволил Риколиусу захоронить тело во влажной земле, вместо этого они оба собрали скромный погребальный костер и предали холодное тело Киро освобождающему огню. После этого перед Мешком встал выбор дальнейшего пути. Он был отрезан от Юга наградой, что была обещана Советом любому, кто принесет его голову к Зеленому Замку. Великий Север же был не более радушен его присутствию на своих землях, что Риколиус, несомненно, брал в расчет и принимал как должное. Он сделал ставку на то, что леди Цейла, как единственный человек, ведающий обо всех его насущных проблемах, не откажет ему в защите, укрытии и, возможно, даже в новом заказе.
  - Смелость или отчаяние заставило тебя снять с головы тот пыльный мешок? - спросила Цейла, любуясь побитым лицом Риколиуса с тонким шрамом.
  - Скорее, осознание того, что моя жизнь больше ни стоит ни гроша, - пьяными словами ответил Риколиус, прислоняя к губам чарку с ядреной брагой.
   Они сидели напротив друг друга: Цейла - сдерживая царственную осанку на своем высоком кресле, Мешок - кисло облокотившись о поверхность стола. Говорили они редко, выдерживая чересчур глубокие паузы, что давало возможности залить в рот побольше хмельного напитка.
  - Я не понимаю, что свело его с ума? Проклятие, наложенное отвергнутой любовницей? - спросил Мешок, с надеждой глядя на собеседницу.
   Цейла молчала, поглощая напиток мелкими глотками.
  - Может, это Крысодав, что не захотел делить кресло вождя со своим братом?
  - Хочешь ему отомстить? - произнесла Мать Стаи, интригующе играя бровями.
  - Не думаю... я и сам не знаю, чего я хочу.
   Риколиус отвлекся на стены. Ему казалось, что головы зверей, что свисали со стен: козлов, оленей, кабанов, - давили на него своими пустыми отверстиями глаз, осуждая за его поступки.
   Цейла опрокинула в горло остаток браги, после чего схватила пустой графин и двинулась маятником к бочке в углу комнаты.
  - Это была милостивая смерть, южанин. - Она зачерпнула в графин напитка и двинулась к Мешку. - Или, все-таки, северянин? Хотя, это уже не столь важно. Винить себя за убийство Киро в твоем случае все равно, что пытаться совокупиться с ядовитой змеей - бессмысленно, и в конце принесет лишь муки и страдания. Отпусти его. Думай о его смерти, как об очищении его души. К тому же, он желал этого последний десяток лет.
   Она наполнила стакан Риколиуса до краев малиновой брагой и вернулась к своему креслу.
  - Он говорил про какие-то голоса, что терзали его душу. Голос Севера... вроде бы так он выразился.
  - Киро Росслер, будучи горячим и самоуверенным юношей, хотел постичь непостижимое, завладеть тем, чем ему не было суждено владеть по крови. Разговаривать с Севером - привилегия лишь нашего клана. Однако далеко не всем в семье Гойлов выпадала данная возможность. - Цейла сделала глоток и улыбнулась Мешку малиновой улыбкой. - Мне вот, например, повезло.
  - И как же это сделало его обезумевшим?
  - Он проведал о древнем ритуале и, втайне от всех, провел его в хвойном лесу, чтобы научиться внимать воле Великого Севера. Киро удалось впустить голос Севера в свою голову, но совладать он с ним не смог, ровно так же, как и выпустить обратно. Как я уже говорила, его кровь не была предназначена для этого, и голоса внутри него начали постепенно отравлять его душу. Ночная Хорь поплатился за свою беспечность здравым рассудком.
   Загорелое лицо Риколиуса размылось и сползло на стол от количества бреда и удушающих вопросов. Он вспомнил про свой мешок. Было в том пыльном куске холста нечто, в чем он в данный час нуждался больше всего: темнота. Окутывающий мрак, облегчающая тьма. Ему захотелось скрыться под толщей льняной ткани, что спрятала бы его от загадок и от предательства, от королей и от вождей. От Севера и от Юга. Но дряхлый, дырявый мешок из-под редьки (или картофеля?) был брошен Риколиусом в погребальный костер, и в данный момент Северный ветер разносил по своим землям его пыльную золу вместе с прахом Киро Росслера.
  - Какие планы на будущее? - произнесла Цейла с легкой ягодной отрыжкой.
  - Понятия не имею, - ответил Риколиус. - А у вас?
   Мать Стаи поиграла своим бокалом в воздухе:
  - Топить себя в ожидании.
   Мешок намеренно стягивал время на себя, надеясь на то, что Цейла разрешит остаться ему на ночлег.
  - Думаете, ваша дочь придет первой в этой бессмысленной гонке?
   Казалось, что за те несколько часов, что Риколиус и Цейла провели вместе в хмельных парах, женщина успела осветить все прошедшие события последних дней, что странно, так как пили они гораздо чаще, чем разговаривали.
  - Надеюсь, что нет, - ответила Цейла, от чего Мешок впал в очередное замешательство, но решил не тревожить мысли странной женщины.
  - Перед смертью отец наказал мне разыскать Мико.
  - Тогда почему ты все еще не в пути? - спросила Цейла.
   На этот вопрос у Мешка ответа не нашлось. Впрочем, как и на все остальные.
  - Кто знает, куда унесла этих детишек река Хорн...
  - Лейха Сонх! - перебила Цейла, чуть не поперхнувшись брагой, затем чуть откашлялась и продолжила: - Если же Север по своей воле назначит тебе встречу со своим кровным братом, то он же и выведет тебя на путь к нему.
  - А если не выведет?
  - А у тебя есть выбор?
   Риколиус зарядился от Цейлы решимостью. Он не стал допивать из чарки брагу, вместо этого Мешок поднялся на ноги, несколько раз хлестанул себя по щекам, разгоняя кровь, и двинулся к выходу, но в дверях замешкался:
  - Вы знали, что я приду к вам, не так ли, леди Цейла? - спросил Мешок через плечо.
   Цейла обернулась на него с круглыми, от удивления, глазами:
  - Стала бы я иначе откупоривать с утра свою лучшую малиновую брагу?
   Риколиус впервые за день улыбнулся и ушел в коридор.
   За его спиной Мать Стаи загромыхала ему вдогонку:
  - И прихвати с собой Тоила - кузнеца. Пусть охладится...
  
   Тоил Вирсмунк некоторое время недоверчиво разглядывал щетинистое лицо Риколиуса. Затем потратил столько же времени на то, чтобы выслушать речь собеседника о древнем обряде, в котором в данный момент участвуют все молодое наследие четырех Северных кланов, за исключением, конечно же, самого Железнохвата.
  - Они провели обряд у тебя под носом, а тебя даже не пригласили на бал, великан.
   Железнохват косился на Мешка с недоверием, затем пробасил:
  - Отец бы не одобрил эту затею и уж точно не отпустил бы Зерту и Ранлиса в это путешествие.
   Мешок замялся. Тоил хоть и выглядел грознее скалы, но сердце его было ранимым и мягким. Кузнец стал бы для него отличным спутником. Кто знает, какие еще опасности таит в себе загадочный Север. По крайней мере, с такими выдающимися, стальными мышцами, как у кузнеца, Риколиус чувствовал бы себе спокойнее.
  - Твой отец, несомненно, мудрый и дальновидный вождь, и он, возможно, рассчитывает на то, что ты разыщешь своего брата и сестру и поможешь им преодолеть это тяжелое испытание.
   Тоил отвел свои крохотные глаза в пол и утвердительно закивал:
  - А вот это на него похоже. Да.
  - Ну так что, собираем вещи? - спросил Риколиус, по дружески хлопнув Тоила по твердой руке.
  - А Цейла точно не будет против? Я не хочу навлечь беду на свою семью, - поинтересовался Тоил.
  - Она меня и попросила взять тебя с собой, - ответил Риколиус, выбирая себе оружие в дорогу среди множества работ кузнеца. - К тому же сейчас леди Цейла слишком занята проведением ревизии среди своих бражных емкостей.
   Мешок зацепил на поясе, по правую руку, ножны с одноручным мечом, а под левую - ножны с кинжалом средней длины. И, конечно же, ножи: один в сапог, один в рукав.
  - В последний раз спрашиваю: ты со мной? - обратился Риколиус к Тоилу.
   Железнохват поднял с пола ведро с водой и затушил пылающие угли в печи. Такой ответ Мешка вполне устраивал.
  - Лошадей нам леди Цейла, естественно, не выдаст. Но я попрошу у нее съестных припасов в дорогу. - Риколиус двинулся к выходу из кузницы. - Встречаемся у центральных ворот, здоровяк.
  - Как хоть зовут тебя, странный южанин? - спросил Тоил.
   Мешок стоял в дверях, прикрывая себя дверным полотном.
  - Рико. Мое имя Рико... - произнес Рико и скользнул в улицу.
  
   Рико и Тоил направились на восток, к Могильным горам, как и завещал Киро перед своей смертью. Наполненная раскрывшейся весной дорога, со щебетом горластых птиц и ароматом свежей полыни, вывела их к общине клана Черной Куницы. Рико, вспоминая свой последний визит в это поселение, предложил Тоилу обойти общину по пролегающей вдоль леса тропе, мотивируя это тем, что в общине в данный момент находится один купец, которому он задолжал крупную сумму. Железнохват встретил предложение своего спутника хмурыми бровями, но все же уступил.
   К сумеркам, а совсем скоро и к полной луне, они вышли к Ореховому мосту - единственному сухопутному месту, соединяющему Север и Юг. Ночлег они решили устроить вдоль каменной стены моста, разведя небольшой костер из обломков ветвей, что удалось собрать по дороге по лесу. Во время ужина Рико заметил, что великан-кузнец, не смотря на свои крупные размеры, обошелся лишь несколькими запеченными в углях клубнями картофеля и двумя полосками сушеной конины. Сам же Мешок отведал нежнейшего серого сыра с горбушкой хлеба и вяленым мясом, затем залил все это дело разведенной с водой брагой. За костром решено было не следить - погода в ночи стояла теплая, с весьма умеренным ветром, поэтому угли должны были прогореть лишь к самому рассвету. Путники натоптали под себя рослой полыни, которая заменила им шкуры и лежаки.
   Рико лежал на траве и любовался бледным диском луны. На Юге ему редко выдавалась возможность насладиться ее магическим ликом: обычно ночью он был занят более важными делами, а днем отсыпался, пока все вокруг вели свое скучное, размеренное существование. К тому же на ночном небе Рауса луна была не крупнее медяка и имела скупое свечение, которого хватало лишь на освещение каменных дорог. Другое дело здесь, на Севере, - луна была огромна; она владела абсолютно всем ночным небом. Ее голубоватый свет окутывал равнины и леса вокруг, да так властно, что Рико мог разглядеть вдали колышущиеся ветви елей или перебегающего вдоль поля кролика.
   Тоил лежал на другой стороне костра. Он часто ворочался и тихо ругался на неудобную для сна землю. После чего повернулся к Рико лицом и произнес:
  - Расскажи про Юг, Рико. Чем там люди занимаются?
   Рико некоторое время молчал, продолжая наблюдать за луной, затем начал тихо, практически шепотом:
  - В основном тем же, чем и на Севере: торгуют, строят дома, куют железо. Разве что развлечений больше: по Югу разъезжают бродячие труппы актеров, барды и поэты, которые устраивают представления в городах, часто даже бесплатно, за добровольные пожертвования. Есть шумные трактиры, где до самого утра одни и те же завсегдатаи поют каждый вечер одни и те же песни про короля, про урожай или про женщин. Этим питейным заведениям нет числа, как и нет числа сортам пива, что варят их хозяева.
   Что до короля - это лишь вторая по значимости личность в жизни южан. На первом же месте абсолютно у всех стоит бог. Ано - отец наднебесный. У южан он только один, в отличие от веры северян. Ано одновременно воплощает в себе как все хорошее, все созидательное и благое, так и все грешное, скверное и темное. Подобно человеку, он делает выбор каждый день, склоняя чаши весов добра и зла то в одну сторону, то в другую, стремясь к равновесию. Южане очень почитают Ано, строят ради него храмы из белоснежного камня, коих на всем Юге в три раза больше, чем всех трактиров и борделей вместе взятых. Я же никогда не мог проникнуться любовью к этому богу. Для меня всегда было важнее видеть глазами и ощущать руками, нежели чем надеяться на веру во всемогущего Ано.
   Рико сдержал паузу, обдумывая некоторые слова, затем продолжил:
   В последнее время я все сильнее склоняюсь к мнению, что Юг и Север не так уж и сильно отличаются друг от друга. И там и там люди работают, чтобы прокормить себя и свою семью, влюбляются, женятся, заводят детей. Северяне стремятся к тихой и мирной жизни, так же, как и южный народ. Южане ценят природу своих земель, подобно северянам. У Рауса много невозделанных плодородных земель. При желании Юг мог бы приютить всех северян и даже бы не заметил их присутствия на своих обширных землях. Но что-то или кто-то вселяет в умы южан страх перед Севером и его обитателями.
   Рико отвлекся от властного ока луны и повернулся на бок, лицом к костру и Тоилу:
  - Но для таких, как мы с тобой, этот вопрос, вероятно, навсегда останется неразрешимым.
   В ответ Железнохват уже храпел, как военный горн. Рико потерял тот момент, на котором его спутник перестал слушать его вдумчивую речь и уснул.
   Он подложил под голову дорожную суму из мягкой кожи и начал сам укладываться в ожидании сладких снов.
  - Непривычно слышать от тебя слова о любви и семье, Риколиус, - пропел женский голос рядом с Рико.
   Он подскочил на ноги и уже потянулся за своим кинжалом, но знакомые глаза девушки усмирили в нем огонь тревоги и испуга. Глаза, налитые синим льдом, которые насыщались лунным светом в ночи.
   Глаза, память о которых Рико однажды унесет с собой в могилу.
  - Лейра? - произнес Рико, всматриваясь в силуэт хрупкой девушки с короткими, по шею, волосами цвета грязного песка.
   Она сидела на корточках всего в нескольких шагах от их лагеря. На самом верху ее серой рубашки недоставало пары пуговиц, от чего было видно ее исцарапанную, молочную шею. Поверх рубашки тело девушки стягивал плотный жилет с множеством кармашков под метательные ножи. Но ее лицо - прожженное суровостью жизни и казавшееся милым только лишь, возможно, от благородной крови, вызывало, скорее, жалось, нежели чем восхищение.
  - Как ты здесь оказалась? - спросил Мешок, оглядываясь по сторонам.
  - Не один ты умеешь подкрадываться тихо, словно сама тень, - ответила с улыбкой Лейра.
   После этих слов девушка бросилась в объятия Рико:
  - Куда ты делся, Риколиус? Я очень переживала за тебя. Мы все переживали...
   Мешок просунул свои руки на плечи девушки и резко оттолкнул ее от себя.
  - Не смей строить из себя заботливую сестрицу, Лейра, - жестко выпалил Рико. - Вы бросили меня на смерть. Вы обязаны были прийти за мной в первую ночь моего заключения.
   Девушка пришла в замешательство от реакции Рико.
  - Королевские тюрьмы практически неприступны, Риколиус, и ты это знаешь. Нам потребовалось больше времени, чтобы придумать план твоего вызволения.
  - Меня должны были повесть на третий день, Лейра.
  - Мы были в курсе, поэтому и придумали выкрасть тебя прямо с Висельной площади.
   Жар ненависти в глазах Рико начал постепенно затухать.
  - Так вы не собирались бросать меня? - спросил Рико стоном, наполненным горечью.
  - Как ты мог подумать о нас такое? Я, Сивион и Дикис никогда бы не оставили своего брата в беде, - ответила Лейра, затем добавила более тяжелым тоном: - Или ты забыл нашу клятву?
  - Никогда. Я никогда не забывал клятв Босого Братства.
  - Это уже не важно. Босого Братства больше не существует, - сказала Лейра, словно отрезала клинком ломоть сыра.
   Рико взглянул на нее с явным вопросом, вставшим ему поперек горла, но девушка его опередила:
  - После твоего исчезновения мы обшарили каждый угол в Раусе, замучили расспросами работорговцев и других наемников. Пытали стражников, подкупали королевских слуг, переворачивали вверх дном каждый камушек - но не нашли даже намека на то, куда ты запропастился. - Лейра увела грустный взгляд в сторону. - Сивион очень переживал и в итоге нашел свое утешение на дне стакана. А Дикис больше не мог оставаться в Раусе - он уехал в Ракельдаль и примкнул к вольным наемникам Звездного моря.
  - А ты? - осмелился спросить Рико.
  - А я берусь за любую возможность заработать валюты. Я решила вырваться с Юга, со всех трех королевств. В Южном Амблигоните меня больше ничего не удерживает.
   Оба сели на траву в молчании, она - в ожидании теплой реакции своего названного брата, он - от мысли, что напрасно обвинял в предательстве своих самых близких людей в жизни.
  - Прости меня, Лейра. Не нужно мне было браться за тот заказ.
  - Ты поступил глупо, не сказав нам об этом. Тебя подставили, Риколиус, - ответила Лейра.
  - Я знаю. Я понял это слишком поздно... - Рука Рико потянулась и обхватила ладонь девушки. - Я рассчитывал заработать денег для всех нас. Помнишь, в детстве мы мечтали, что однажды мы купим целый замок и ни в чем себе не будем отказывать. Все - вчетвером.
   Лейра вытянула из-под вспотевших рук Рико свою ладонь и поднялась на ноги.
  - Это были всего лишь влажные мечты голодных и грязных сирот. - Она пронзила Рико своими синими, как море, глазами. - Я очень рада, что встретила тебя живого и невредимого. Но, боюсь, наши дороги разошлись, Риколиус.
  - Мне очень жаль, правда... - прохрипел Мешок с влажными глазами.
  - Не стоит. Не жалей ни себя, ни кого-либо еще из братства.
   Лейра развернулась, не в силах больше смотреть на слезы своего некровного брата.
  - Это было лучшее время в нашей жизни, правда, Лейра?
   Она развернулась к нему и ответила со свежими слезами на синих глазах:
  - Так оно и было, не сомневайся.
  - Ночь - наша мать, - простонал Рико.
  - Тень - наш союзник, - ответила из-за спины Лейра.
  - Прощай, Тень.
  - Прощай, Кошка.
   И она ушла в ночь, оставив Рико, безмолвно рыдающего, наедине со своей болью в груди. Тоил тихо сопел в такт разливающейся Древесной реки. Ночной ветерок игрался с верхушками качающейся полыни. А луна, по своему обыкновению, лишь любопытно наблюдала с беззвездного ночного неба.
  
  
  Глава 33
  Первый запах неизбежности
  
  - Я чувствую твое присутствие, Цейла, - произнесла сквозь сон Эхора, чье сознание парило высоко над Северными лесами. - Тебя давно здесь не было.
   Изумрудные острия елей заколыхали, приветствуя второе сознание.
  - В последнее время мною занялась бессонница, - ответила Цейла, - но мне все-таки удалось ее прогнать упорным трудом и ценой нескольких бочонков с брагой.
  - Я бы на твоем месте не тревожилась насчет этого. В твоей жизни присутствуют проблемы пострашнее бессонницы, Мать Стаи.
   С вершин Костного Хребта спустился ледяной ветер, который промчался между сознанием Эхоры и Цейлы, попутно прогоняя с насиженных гнезд дроздов и кукушек.
  - Скали - мой ориентир, Эхора. Моя твердь, мое небо. - Голос Цейлы менялся с писклявого щебетания на громыхающий бас. - Перестань сбривать свои замечательные волосы цвета пепла. Впусти ее дыхание в свою голову, и ты убедишься в ее мощи, как однажды убедилась и я.
  - Боюсь, время Скали подходит к концу, - произнесла Эхора. - Скажи, Цейла, к тебе тоже снисходило это видение?
  - О да. Это первое, что я увидела, впервые за несколько дней провалившись в сон.
  - И это тебя не насторожило?
   Между ними нависла пауза, заполненная молчанием, во время которой солнце успело выглянуть из-за Могильных гор и нависнуть в зените над Севером.
  - Напротив. Все идет именно так, как я и предполагала, - ответила Цейла.
   От спокойной реакции собеседницы Эхоре сделалось еще тревожнее.
  - Север сделал свой выбор: Астра взойдет на кресло сэнны.
  - В этом даже не сомневайся, - сказала Цейла, затем добавила так громко, словно пыталась пронзить насквозь сознание старушки: - Мама...
   Небо над Севером стянули свинцовые тучи, которые разгневались на землю сокрушительным дождем.
  - У Астры хватит силы и воли, чтобы положить конец твоим деяниям, а огонь, что бушует в ее груди, навсегда очистит Великий Север от дыхания Скали, - со злостью прохрипела Эхора.
  - Не торопи события, Зеница. Сейчас их судьбы скрыты от наших взоров временем и дальними землями. Хоть выбор Севера и пал на Пламенноокую, но теперь она должна доказать ему, что достойна называться сэнной...
  - Она справится. Она более чем достойна, - ответила Эхора.
  - Очень на это надеюсь...
  
   Эхора разлепила свои морщинистые веки. Ее сознание вернулось в дремучую хижину, в пожилое тело женщины. Она первым же делом обвязала свою бритую голову платком и поспешно двинулась в общину клана Винтер.
   Она застала Дорра в клановом доме. Вождь стоял у стола, склонившись над картой Станоки с дымящейся трубкой в руке. Дождь барабанил по скату крыши, ломился в окна. Хелла лежала в дальнем углу, подергивая острыми ушами на звук бьющего дождя. Эхора молча дошла до разожженного камина и стянула с себя потертый кожаный плащ.
  - Я думала, ты знаешь каждый клочок земли на Севере. Зачем же тебе понадобилось изучать карту? - спросила Эхора, подвесив сырой плащ над камином.
   Вождь отвлекся от контуров и обозначений с полной грудью едкого дыма, затем пустил струю в вверх, где дым собрался в плотное облако и разбился о деревянный потолок.
  - Я изучаю особенности рельефа, - ответил Дорр Винтер с искрой хитрости в глазах.
   Она со скрипом выдвинула стул из-за стола и присела рядом с вождем.
  - Твой дедушка, Хольт Винтер, тоже любил карты. Он мог разглядывать их часами и порой выменивал у торговцев карты дальних земель и королевств за выделенную шкуру, за что, конечно же, отхватывал от своего отца.
  - Мне нет дела до дальних земель, Эхора. На данный момент меня интересует только Станока.
   Старушка заметила несколько округлых камней на карте вокруг общин Гойлов и Росслеров.
  - Что ты задумал, Дорр Винтер? Мне тревожно следить за ходом твоих мыслей.
   Дорр сгреб камни с карты в кучу на край стола:
  - Всего лишь меры предосторожности. Вождь должен смотреть наперед.
  - Это слова покойного Старио, - сразу же ответила Эхора.
   Дорр обхватил двумя пальцами один яшмовый камень и поставил его на карту, прямо в центр общины Вирсмунк.
  - Смерть, запустившая цепочку других трагических событий: минувших и, к сожалению, будущих.
   Эхора выдохнула скорбью и жалостью:
  - Ты все еще не можешь отпустить Фьерда?
   Вождь выставил в центр общины Винтер камень - белоснежный, словно молочная капля.
  - Не будет мне покоя, пока я не смою его кровь со своих рук кровью всех тех, кто причастен к его убийству.
   Два камня - серый и черный - опустились на отметки общин кланов Гойлов и Росслеров соответственно.
  - Я предупреждала тебя насчет Фьерда. Нельзя относиться к воле Северного леса легкомысленно, - Эхора отчитала вождя, словно провинившегося мальчишку.
  - Какое это имеет отношение к его смерти? - грубо отозвался Дорр.
  - Непосредственное, мой вождь. - Старушка вперилась в вождя своими холодными, как туман, глазами. - Север молчал насчет имени Фьерда, но ты проигнорировал это. Самоуверенность и гордость молодого вождя сыграли с тобой роковую шутку.
  - Мне нужен был наследник с названным именем, иначе меня бы смели с кресла вождя, - сухо ответил Дорр, всматриваясь в карту.
  - И какой же ценой тебе обошлось это треклятое кресло, Дорр?
   Вождь резко обернулся на старушку с ледяной яростью в глазах:
  - Ты обвиняешь меня в смерти моего сына?
   Эхора держалась стойко, сохраняя хладнокровие.
  - Я просто хочу сказать, что если бы ты слушал меня, то все обернулось бы иначе. Север не простил тебе твою наглую выходку и забрал Фьерда. Не своими руками, но по своей могучей воле. Ты можешь не верить в это, но ответь, кажутся ли тебе все те события, что сейчас происходят, случайными?
   Дорр дошел до камина и сбросил в него остатки терпкой травы из трубки. Огонь ответил ему шипением и запахом сушеной лаванды.
  - Говори, зачем пришла, Зеница.
  - Я пришла с добрыми вестями, мой вождь. Ночью меня посетило видение, которое вселило в мое сердце надежду на светлое будущее.
   Снежноволосый пригладил Хеллу между ушей, лисица лизнула его ладонь шершавым слюнявым языком.
  - Какое видение?
  - Цветок с серебряными лепестками под ледяным дождем, - ответила Эхора, закатив глаза.
  - И что это значит?
  - Твоя дочь - дочь снежноволосого вождя, названного Ледяным Дождем, - станет правителем всего Великого Севера. Он сделал свой выбор.
   Дорр выглянул в окно - ливень плетью хлестал по улицам общины. Спустя мгновение разразился гром, от которого затрещали стекла в окнах. Хелла сорвалась с нагретого места и с испуга свернулась под столом, прижав уши.
  - Я не могу протирать штаны в ожидании Астры. Когда она вернется? Ты же все видишь, Зеница?
  - Ее путь мне не ведом, как и путь остальных участников Сэнна де Тхонхе. - Эхора подошла к камину, стянула с гвоздя свой плащ и накинула его на плечи. - Но я призываю тебя в очередной раз, Ледяной Дождь, - не совершай ошибок. Дождись свою дочь. По ее решению мы призовем к ответу всех, кто повинен в смерти Фьерда, и в других смертях.
   Она дошла до двери, натянула капюшон и обернулась к Дорру:
  - Обещай мне, Дорр Винтер, вождь клана Снежной Лисицы.
   Вождь смолчал, не переставая смотреть в окно.
   Эхора с досадой цокнула языком, затем вышла из дома навстречу ливню, который, казалось, пытался смыть с земли всю ту грязь, что скопилась в Станоке: осадки горьких слез, въевшуюся в воздух брань, ложь и предательство. Не хватило бы и всех вод великой Лейха Сонх, чтобы очистить от черноты имя Великого Севера - края, который почти три сотни лет находился в гармонии и благостройности.
   Края с суровой, но обвораживающей природой...
   Края, чья судьба отныне находилась в хрупких руках одной лишь девушки...
  
  
  
   Конец I тома.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"