Слова - килей - береза, Лиява - богиня леса, Кевса - название речки
Глава первая.
Лиява.
Неведомыми тропами лежал ее путь через поросший еловой молодой зеленью березовый лес. Всегда, когда ей становилось худо, Лиява приходила сюда, в березняк на берегу реки речки Кевсы. С малых лет она частенько прибегала сюда. Здесь и дышалось как то легче, и можно было полежать в траве на поляне посреди леса. Эта поляна стала для нее вторым домом. Она приходила сюда даже зимой, когда метели завывали свои неугомонные вопли и стаи волков бродили в поисках удачи голодной зимней ночью. Волки не могли войти на поляну, медленно кружили они вокруг в надежде, что когда-нибудь девушка выйдет и удастся ее завалить. Лиява теряла ощущение времени, попадая сюда. Она словно сливалась с природой и погружалась в какой-то транс, который уносил ее сознание далеко за горизонты человеческой сущности. Она воображала себя маленькой девочкой, сбежавшей от родителей в лесу. Где-то далеко звучали их голоса и крики, а она пряталась за деревом, мягко посмеиваясь.
Мама и папа.....давно уже не было их в живых. Мамино лицо в белом платке так и стояло в памяти. Только здесь на этой поляне Лиява ощущала невидимую связь с родителями. Она разговаривала с ними мысленно, улыбалась, шутила, и ей казалось, что мама и папа отвечают ей.
Ей казалось, что вот-вот мама подойдет как обычно и позовет с собой в лес собирать костянику и малину. Они будут идти вместе, рядом и мамина рука будет крепко держать ее руку. И так спокойно и радостно будет от этого - мама рядом и всегда ее защитит от зла.
А потом, набрав ягод, они пойдут к реке и будут купаться в холодной воде. Холодной, потому что Кевса вся усеяна родниками и под толщей воды бьют ключи. От чего речка всегда прозрачная и чистая. И слыша родной мамин смех, она будет купаться в лучиках ее любви. Будет нырять и брызгаться водой, ощущая себя счастливой и юной....
Встряхнув это мимолетное и недосягаемое уже ощущение потерянного счастья, девушка продолжала бежать. Березовая роща светилась незримым светом, наполненным сиянием молодой весенней листвы и еще чего-то неземного загадочного. Лиява бежала по лесу, словно молодая лань, стремительно летящая сквозь толщу леса. Ее глаза светились неведомым светом, а хрупкая фигура и длинные светлые волосы делали ее по-настоящему той самой богиней леса, в честь которой назвали ее родители. Ее рубаха развевалась по ветру, а тонкие длинные ноги несли ее прочь.
Ворвавшись светлым весенним вихрем на любимую поляну, она упала траву, и ее голова еще долго кружилась синим небом и облаками. Она словно слилась с этим миром, окружавшим ее, с этими красавицами-березами, с этой поляной, с этим небом и облаками. Она рассмеялась, подтверждая, что вот она, Лиява, здесь, и ей на капельку показалось, что стройные березовые стволы склонились в знак приветствия ей, а рыжее июльское солнце подмигнуло бессовестным образом. Поняв это, она рассмеялась еще громче, подскочила и стала кружиться по поляне в каком-то немыслимом танце.
Березы кружились и пели вместе с ней, птицы на миг умолкли, и вся эта круговерть как будто ликовала вместе с ней. Лишь два серых пронзительных глаза не ликовали, а следили за этой поляной и всем, что на ней происходит. Серая морда застыла, не мигая и тихо притаилась в гуще подлеска. Волк, огромный серый с черными пятнами волк замер в ожидании жертвы. Он давно выслеживал свой двуногий обед. Несколько раз прошлой зимой он почти настиг ее, ухватив за ногу острыми зубами, но она сумела вырваться и убежать на поляну. Туда, откуда он не мог ее достать. Нет, он пытался несколько раз пытался прыгнуть вслед за ней, но неведомая сила выталкивала его оттуда и он, голодный и свирепый бродил вокруг поляны в надежде добраться до девушки и отомстить за долгие годы поражения.
Вергиз в бешенстве крушил все вокруг. Посуда, еда, вещи - все летело и рушилось. В ярости запустив стул в дверь, он сполз по стене и уставился в пустоту, стараясь забыть поляну и девушку, что танцевала там, в предрассветном лесу. Он выслеживал врага.
Давол был самым свирепым и мрачным волком из соседнего клана. Их соперничество началось очень давно, несколько сотен лет назад, когда оба еще были волчатами. Тогда, когда еще были живы старики, оборотни в полнолуние собирались в Вепревой пустоши на сход. Там взрослые волки устраивали бои, выясняя, чей клан сильнее. Там, едва приобретшие первую шерсть юнцы сходились в первом поединке, пробуя новые клыки и когти в деле. Именно там, на сходе встретились в первый раз два будущих непримиримых соперника: волк серый с черными пятнами и волк черный как темная Ве. Юнцы дрались не на жизнь, а на смерть. Клочья шерсти летали вокруг, сверкали клыки и веяло недюженной силой от этой пары дерущихся. В один момент серый с черным схитрил и схватил черного за загривок, швырнул его об камень, оставив в зубах клок шкуры. Черный замер неподвижно и его кровь медленным ручейком сползла на траву, образовав жуткую лужицу.
С тех пор два оборотня не раз сходились в жутких схватках. Каждый раз перевес был то на одной, то на второй стороне. И с каждым боем волки дрались все жестче и сильнее, накапливая ненависть в сердце по отношению к друг другу.
В тот день, когда произошла встреча с девушкой, Вергиз просто проверял свои владения. Вдруг в какой-то момент он почуял давнего врага и все его чувства резко обострились. Он весь превратился в натянутую струну и начал двигаться за соперником на приличном расстоянии. Вот тогда, преследуя бесшумно Давола, он увидел, что так заинтересовало соперника. Тогда в лесу, едва заметно передвигаясь, Вергиз понял, что не может оторваться от наблюдения за девушкой. Она была как лучик света, за полоской света и бежала, в общем-то, спасаясь от волка, преследовавшего ее. Ее волосы, летящие по ветру, манили к себе. Тонкий стан был настолько изящным, будто тростинка. Вер усмехнулся про себя, понимая, что так завело такого хладнокровного соперника как Давол. В этот момент зубы противника щелкнули у ног девушки, которая начала сдавать позиции. И тут Вер понял, что вовсе не подчинить ее хочет его враг. Шерсть зашевелилась на загривки от мысли, что его 'лучик' хотят убить. Мозг начал лихорадочно соображать. И сразу стало не по себе. Сначала от мысли, что 'лучик' его, Вергизов, потом от того, что Давол в считаные минуты стал не просто соперником и врагом, за которым он наблюдал, он стал его кровником, врагом, которого надо убить. Убить, потому, что никто не может претендовать на его, Вергизову семью. От ощущения родства с девушкой в голове вдруг резко зашумело и захотелось громко завыть. От ощущения кровной мести по шерсти прошла волна, и вдруг все обострилось: мысли стали яснее, четче, в голове появился план, как достать врага.
Они встретились в следующий раз также неожиданно, как и в первый. Лиява привычным торопливым бегом летела сквозь солнечный лес. Волосы, высвобожденные от косы, летели вместе с девушкой золотистым облаком. Удивленные олени и белки опасливо разбегались в разные стороны, и лишь медведь-сладкоежка упоенно не обращал внимания на девушку и ел любимую малину.
Вергиз ждал ее. Он уже давно почуял стук ее сердца, пленяющий запах и разгоряченное бегом дыхание. Медленно, не торопясь, он начал двигаться за ней. Внезапно, словно почувствовав опасность, девушка остановилась и повернулась к нему лицом.
Мир замер на миг. В пронзительном лесном царстве для двоих внезапно наступила тишина и два сердца, словно по команде пропустили по одному удару. Два взгляда - зеленый и темно карий встретились и на мгновение погрузились в глубину соседних глаз, словно солнце в июльский полдень окунулось в самый темный омут. Девушка и волк неотрывно смотрели друг на друга и не шевелились. Крик кукушки нарушил это мгновение.
Внезапно, словно опять испугавшись, Лиява дернулась и побежала прочь от этого взгляда, от этого волка и от этих ощущений, которые трудно было описать. Потому что внутри неведомые огоньки зажглись и затеяли невообразимый пожар в животе.
Вергиз еще несколько секунд стоял ошарашенный, будто его кто-то очень сильно задел по голове лапой. Это погружение в зеленый омут девичьих глаз и осознание того, что его собственные карие отражаются в душе девушки, заставило его впасть в ступор. Невероятное ощущение того, что вот она, его половинка, его судьба и его любовь заставило оборотня еще раз пропустить удар сердца и вздохнуть. Со стороны было очевидно очень странно - огромный черный волк пребывал долгое время в ступоре, а потом вздохнул. Закачаешься, да и только.
Лиява тоже была близка к обмороку. Сначала преследование, от которого тряслись поджилки, потом огромный черный волк с невообразимыми глазами - есть от чего сильно перепугаться.
Волки давно окружали жизнь девушки. К волкам, преследующим бег, она привыкла с детства. Но те два волка, которые появились в последнее время, серый с черным и иссини черный - они были другие. От них исходила неведомая мощь, они были не просто большие, а огромные; пасть такого если сомкнется на шее - то все - можно прощаться с жизнью сразу.
Серый волк преследовал ее уже несколько лун подряд. И уже несколько лун Лиява находилась в состоянии гнетущего страха. Стоило только выйти за пределы деревни, как сразу появлялся серый. Она бежала, что есть мочи, и только заветная поляна с неведомым щитом спасала девушке каждый раз жизнь.
Сегодня появился другой. Этот другой был черным как глаза богини Ве, богини ночи. Это был огромный, полностью черный без единого светлого пятнышка волк. Когда он бежал по лесу, зверье разбегалось в ужасе по сторонам, повизгивая и попискивая от волны, исходившей от исполина. Волны, которая у всего живого вызывала панику и страх.
Когда черный остановился напротив Лиявы, она тоже почувствовала страх. Та всеобщая волна, исходившая от зверья, докатилась и до нее. Она развернулась и замерла в ожидании нападения. Нападения, которое было неизбежно и должно было случиться через долю секунды. Но не случилось. Когда девушка осознала это, то подняла взгляд на того самого волка. И тут случилось невероятное. Два взгляда пересеклись, и она невольно заглянула в омут карих глаз волка и увидела в этом омуте себя, танцующую и кружащуюся на поляне. Потом промелькнула картинка, как она бежит по лесу с развевающимися волосами. Эти картинки волк показывал Лияве с какой-то невероятной любовью и трепетом. Было от чего сойти с ума. Огромный волк и она. Одним ударом лапы он убил бы ее насмерть. А самое непонятное было, когда он показал ее саму, у него внутри. За считанные секунды тысячи мыслей и образов пронеслись у нее в голове. И вдруг она вздрогнула. Кукушка разорвала их притяжение, Лиява еще раз испугалась и бросилась прочь. Туда, на заветную поляну, где тишина и деревья как стражи защищают ее от любого грозного хищника.