Линн Рэйда : другие произведения.

Волчье время. Добавочная сцена

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Когда-то давно комментарии Гаранс раскрыли мне глаза на то, что мой главный герой выглядит слишком сдержанным и отстраненным, что он всегда "застегнут на все пуговицы" и довольно холоден. Как его назвала Гаранс, "безжалостно положительный герой". Еще запомнилась цитата, что ГГ "даже не металлический - он цельнолитой". Прошёлся по тексту и признал, что это святая правда - герой так решительно держит дистанцию и так прохладно-сдержан с теми, с кем взаимодействует, что, при всей его доброжелательности, их растущая привязанность к нему в итоге начинает выглядеть почти болезненно. Обдумав это, я решил добавить к сцене первой встречи Меченого с Олрисом чуть-чуть тепла. Хотелось бы узнать, как воспринимается финальный вариант.
   В ту ночь, когда Меченый вернулся в Руденбрук, Олрис лежал рядом со спящим Яносом и думал обо всем подряд - о Ролане, Драконьем острове и своей матери, о войске Истинного короля и, наконец, о том, что сейчас должна делать Ингритт. Может, она ужинает в общем зале или спит, но вероятнее всего - до сих пор помогает в госпитале надменному, прямому, как сухая палка, старику, которого здесь звали Алинардом.
   Внезапно дверца денника открылась, и Олрис зажмурился от света фонаря, который с непривычки показался ему ослепительным. Невыспавшийся Янос заворочался и застонал, пытаясь прикрыть глаза рукой. Приподнявшись на локте, Олрис увидел молодого айзелвита в куртке из вареной кожи.
   - Поднимайся, гвинн, - распорядился тот, глядя на Олриса сверху вниз. - Тебя хочет видеть Меченый.
   Олрис почувствовал, что во рту у него мгновенно пересохло. Он знал, что Меченый уехал несколько недель назад и должен был вот-вот вернуться. Предполагаемое время его возвращения постоянно обсуждалось в караулке и на кухне. После десяти дней жизни в Руденбруке Олрису вообще начало казаться, что многие айзелвиты не способны разговаривать о чем-нибудь, по меньшей мере двадцать раз не помянув дан-Энрикса. Меченый то, Меченый се, а помните, что Меченый сказал тогда-то и тогда-то?.. Олрис не понимал, с какой стати эти люди без конца болтают о Меченом, и его это раздражало. Ингритт разделяла его чувства. "Такое ощущение, что они в него влюблены, все до единого! - сердито сказала она Олрису в одну из их последних встреч. - Если бы я верила во всю эту болтовню о магии, я бы сказала, что он их околдовал". Упоминание о магии заставило Олриса вздрогнуть. Олрису вспомнилось то чувство, которое он испытывал, когда видел адхаров Олварга. Вспомнил самого короля - его холодные, белесые глаза, которые почти всегда смотрели сквозь тебя, так, как иные люди смотрят на собаку или насекомое. Но если уж Олваргу все-таки случалось обратить на кого-нибудь свое внимание, то его взгляд пронзал тебя насквозь, как ледяной кинжал. В подобные моменты становилось ясно, что он видит тебя насквозь - все твои слабости, сомнения и страхи. Олрис никогда ни с кем не говорил об этом, но в глубине души он всегда знал, что это магия. Знал с того дня, когда впервые подержал стремя королю - за много лет до того, как увидел Драконий остров, засохшую кровь на лице Олварга и капельки воды на серповидном лезвии, совсем недавно оборвавшем чью-то жизнь.
   Нравилось это Ингритт или нет, но магия действительно существовала. Находясь рядом с Олваргом или с его адхарами, нельзя было не ощущать ее присутствия. Бакко считал, что только дурак не станет пользоваться силой, которая принесет тебе победу. Уж кто-то, а Бакко не был трусом и слюнтяем, неспособным убить человека. Он по праву заслужил свое место в гвардии. Возможно, то чувство, которое Олрису внушали адхары и король, было просто очередным доказательством его никчемности слабости. Но сути дела это не меняло. Олрис ненавидел адхаров и ненавидел магию. И если Меченый действительно был магом, Олрис знал, что предпочтет держаться от него как можно дальше.
   Известие о том, что Меченый вернулся в крепость и зачем-то требует его к себе, показалось Олрису пугающим.
   - Зачем я ему нужен?.. - спросил он айзелвита, все еще стоявшего в дверях.
   - Спроси у него самого, - отрезал тот. - Давай, гвинн, шевелись! Я не намерен торчать здесь всю ночь.
   Олрис поднялся, нервно оглядел свою смятую одежду и стряхнул приставшие к штанам травинки. Потом подумал, что его отросшие и всклоченные волосы должны напоминать свалявшуюся овечью шкуру, и попытался пригладить их ладонью. Айзелвит пренебрежительно фыркнул.
   - Хватит прихорашиваться, вряд ли Меченого интересует твой внешний вид. Пошли.
   - Удачи, - сказал Янос ему в спину. В его голосе явственно слышалась зависть. Он наверняка хотел бы оказаться на месте Олриса, а потом похваляться тем, что говорил с дан-Энриксом с глазу на глаз. Но Янос никогда не видел Олварга и не был на Драконьем острове...
   Айзелвит нетерпеливо махнул фонарем.
   - Живее, гвинн. Никто тебя не съест. По-моему, Меченый просто хочет расспросить тебя о Марахэне.
   Олрис подумал, что он, вероятно, выглядел довольно жалко, если даже этот грубоватый парень попытался как-то подбодрить его. Он постарался напустить на себя безразличный вид и вышел из конюшни вслед за айзелвитом. Снаружи было холодно и ветрено, а в воздухе кружились белые мушки снега, казавшиеся золотистыми при свете фонаря. Первый снег выпал еще тогда, когда отряд Атрейна возвращался в Руденбрук, но он растаял уже через несколько часов. Сейчас снег покрывал весь двор. Олриса, только что выбравшегося из теплой постели, быстро начало знобить. Он спрятал руки в рукава, от всей души желая, чтобы Меченый никогда не возвращался в Руденбрук.
   Олрис не спрашивал у своего провожатого, куда они идут. Прожив в крепости десять дней, он уже знал, что Меченый занимал примыкающую к госпиталю угловую башню, выпирающую из стен замка, как нарост на дереве, и буквально нависавшую над берегом реки. Со стороны она казалась холодной и угрюмой, как и большая часть местных построек. Айзелвиты называли эту башню Ландес Баэлинд, Скала-над-Линдом. Нижние этажи башни использовались как складские помещения, а комнаты дан-Энрикса располагались на самом верху. Олрис никогда бы не подумал, что ему когда-нибудь удастся побывать внутри. Возможно, в других обстоятельствах он даже ощутил бы любопытство, но сейчас ему было не до того.
   Пока они с сопровождающим поднимались на вершину башни, сердце у Олриса колотилось все сильнее, и отнюдь не потому, что лестница была слишком крутой. Перед глазами Олриса стоял король - такой, каким он был в то утро на Драконьем острове. С жестоким и одновременно безразличным взглядом, окутанный своей жуткой магией, как темным облаком. Но для короля Олрис был пустым местом, просто безымянным мальчиком-слугой, способным выполнить простой приказ - например, полить ему на руки воды из бурдюка. Он не посылал за Олрисом своих людей и не собирался с ним беседовать. В отличие от Крикса. "Ну почему этот Меченый не мог просто оставить меня в покое? - думал Олрис, чувствуя сосущий холодок под ложечкой. - На кой я ему сдался?!"
   Дверь наверху никем не охранялась и вдобавок к этому была не заперта. Но Олрис не успел даже удивиться этому обстоятельству, когда сопровождавший его айзелвит распахнул створку и буквально втолкнул его внутрь, словно Олрис собирался убежать. В первую секунду Олрис разглядел только огромный стол, заваленный самыми разными предметами, и темный силуэт мужчины, стоявшего спиной к двери и ворошившего дрова в камине длинной кочергой. Когда они вошли, мужчина обернулся. Огонь из камина давал слишком мало света, но все равно было видно, что он озадаченно нахмурился.
   - Это еще что?.. - спросил Меченый вслух.
   - Я привел гвинна, Крикс, - доложил его провожатый после небольшой заминки. - Ты ведь сам сказал, что хочешь его видеть.
   Олрис почувствовал надежду, что произошла какая-то ошибка, и сейчас его просто отошлют назад. Меченый устало потер лоб - Олрису показалось, что он различает в полумраке знаменитое клеймо.
   - Я сказал, "надо будет с ним поговорить". Я не имел в виду, что следует сейчас же вытащить парня из постели и тащить его сюда. Ладно, не важно... Раз уж ты его привел, пусть остается здесь. А ты иди.
   - Может быть, мне сходить на кухню и сказать, чтобы тебе принесли поесть? - в голосе дозорного слышалось искреннее беспокойство. Олрис не мог представить, чтобы кто-то из гвардейцев в Марахэне беспокоился из-за того, поужинал ли Рыжебородый.
   Меченый качнул головой.
   - Спасибо, я не голоден. Иди.
   Когда дозорный вышел, Меченый перевел взгляд на Олриса, не сделавшего ни одного шага внутрь комнаты.
   - Здесь не топили со дня моего отъезда, - отрывисто сказал он. - Ты замерзнешь насмерть, если будешь торчать у двери. Иди сюда и сядь за стол.
   Чувствуя себя совершенно сбитым с толку, Олрис выполнил приказ и занял кресло, находившееся поближе к очагу. Дрова в камине постепенно разгорались, и Олрису показалось, что ему на плечи набросили меховое одеяло. Крикс поочередно зажег свечи в нескольких подсвечниках, стоявших на столе. Стало значительно светлее. Теперь Олрис мог бы, при желании, рассмотреть жилище Меченого, но сейчас его куда больше занимал хозяин комнаты.
   Мужчина не спешил садиться и смотрел на него сверху вниз, задумчиво барабаня пальцами по столешнице. Теперь Олрис смог разглядеть его гораздо лучше. Лицо с широким лбом, запавшими щеками и четко очерченными скулами казалось усталым. Кожа у Меченого была смуглой и обветренной, как у крестьянина, который целый день работает в поле под палящим солнцем, а волосы были темнее, чем у любого из людей, которых Олрис встречал раньше. Определить его возраст было сложно - Криксу с равной вероятностью могло быть и двадцать пять, и тридцать лет. Но, в любом случае, Олрис впервые видел, чтобы взрослый мужчина не носил усов и бороды - вместо них верхнюю губу и подбородок Меченого покрывала темная щетина. Но сильнее всего Олриса поразили светлые, каре-зеленые глаза, в которых отражались отблески огня. "Может, он оборотень или еще что-нибудь похуже" - промелькнуло в голове у Олриса.
   Меченый чуть заметно улыбнулся и, придвинув себе кресло, сел напротив гостя.
   - Тебя зовут Олрис, верно?.. - спросил он.
   Олрис кивнул.
   - Кем ты был в Марахэне, Олрис?
   - Конюхом, - ответил он. В зеленоватых глазах Меченого танцевали отблески свечей. Олрису показалось, что мужчина прекрасно понимает, что он лжет, поэтому он поспешил переключиться на ту часть своей истории, в которой был уверен. - Я сбежал из Марахэна вместе с Ингритт. Нэйд влюбился в нее, когда она лечила ему ногу. Он сказал...
   Меченый жестом остановил его.
   - Об этом я спрошу у Ингритт. Лучше расскажи мне о себе. Вы с Ингритт были близкими друзьями?
   - Да, - ответил Олрис, и опять почувствовал себя неловко, вспомнив, как Ингритт целый год не разговаривала с ним после гибели Ролана. - То есть, на самом деле, мы с ней часто ссорились. Но это... это все не очень интересно.
   - Нет, совсем наоборот. Я бы хотел послушать, - голос Меченого звучал твердо - не приказ, но очень близко к этому. Олрис удивленно заморгал. Было предельно очевидно, что дан-Энрикс просит его рассказать о дружбе с Ингритт не из вежливости - с какой стати человеку вроде Меченого попусту расшаркиваться перед мальчиком с конюшни?.. Но тогда - зачем?
   - Ну... хммм... мы с Ингритт знали друг друга с детства. Она старше меня почти на два года. Раньше ей часто нравилось меня дразнить, - неловко начал Олрис, тщательно обдумывая каждое слово и боясь случайно ляпнуть что-нибудь не то.
   Идя в Ландес Баэлинд, он ожидал, что Меченый будет расспрашивать его о том, хорошо ли укреплен Марахэн и сколько там солдат, много ли в крепости запасов пищи и воды, и все тому подобное. Но оказалось, Меченого это совершенно не интересует. Зато он внимательно слушает о том, как Ролан просил Ингритт раздобыть лекарство для его больной ноги и пересказывал ей слухи о возвращении Истинного короля. Олрис обнаружил, что дан-Энрикс обладает удивительным талантом слушать и задавать вопросы. Олрис не успел оглянуться, как уже рассказал о том, что в качестве награды за молчание попросил Ролана выковать ему нож, а это потянуло за собой историю о том, что он хотел убить Рыжебородого. Олрис никогда не говорил о Мяснике и своей матери ни с Роланом, ни с Ингритт, ни с кем-нибудь другим - отчасти потому, что большинство жителей Марахэна знали все и без его рассказов, но прежде всего, конечно, потому, что до сегодняшнего дня он посчитал бы позорным обсуждать такие вещи вслух. Но сейчас он с удивлением обнаружил, что доверяет свои самые тайные мысли человеку, которого видит впервые в жизни, и при всем при том практически не чувствует неловкости.
  Еще немного - и он бы признался в том, что после драки с Фрейном его сделали оруженосцем Дакриса, и пробыл им последние полтора года. Пожалуй, он бы рассказал дан-Энриксу даже про поездку на Драконий остров, но в этот момент у Олриса довольно громко забурчало в животе.
  - Ты голоден?.. - осведомился Меченый.
  Олрис покачал головой, пытаясь притвориться безразличным, но его взгляд, вспыхнувший при упоминании о еде, похоже, выдал Криксу истинное положение вещей.
  На самом деле, Олрис не был голоден - по крайней мере, не в том смысле, в котором это слово употребляли в Марахэне. Всего несколько часов назад он поужинал луковой похлебкой с сухарями и целой миской тушеного мяса и бобов, запив эту еду разбавленным вином и закусив большой краюхой хлеба. Но в последнее время есть ему хотелось постоянно. Наступающее после каждой трапезы чувство сытости и внутреннего удовлетворения теперь длилось не больше часа, а потом Олрис снова ощущал, что он не прочь перекусить. Ингритт считала, что это нормально, потому что он растет, но Олрис все равно стеснялся собственной прожорливости.
  Меченый встал и потянулся к сваленным на край стола седельным сумкам.
  - Подожди. Думаю, у меня найдётся кое-что для тебя.
  Олрис следил за ним с растущим интересом, не решаясь до конца поверить в то, что Меченый действительно намерен его чем-то угощать, как будто Олрис был здесь гостем, а не мальчиком с конюшни, вызванным, чтобы ответить на вопросы Крикса.
  Меченый достал из сумки флягу, а затем выложил на стол кусок пирога, завернутый в полотняную салфетку.
  - Не самый плотный ужин, но боюсь, что это все, что у меня осталось от того, что я взял с собой в дорогу, - улыбнулся Меченый. - Угощайся.
  От лежащего на салфетке пирога шел умопомрачительный запах мёда и каких-то незнакомых специй. Рот Олриса тут же наполнился слюной.
  - А вы? - все-таки поинтересовался он.
  - Я съел по крайней мере втрое больше, чем привёз с собой, - усмехнулся Крикс. - Кроме того, я не настолько люблю сладкое... Так что он твой.
  Олрис не заставил себя упрашивать и тут же откусил большой кусок. Он сразу понял, что никогда в жизни не пробовал ничего подобного. Тесто, щедро пропитанное медом, прямо-таки таяло во рту, щедро замешанных в пирог орехов и изюма могло бы хватить на три таких куска, как тот, который он держал в руке, а пряная острота добавленных в тесто специй навевал смутные образы каких-то дальних, фантастических, совершенно небывалых стран. Олрис даже зажмурился, смакуя небывалые ощущения.
  - Вот это да!.. - выдохнул он, совсем забыв о том, где он находится.
  Но Меченый, похоже, не считал, что он ведёт себя неподобающе.
  - У Аденора превосходный повар, - согласился он. Олрис чуть было не спросил, кто такой Аденор, но потом посчитал, что это будет уже слишком.
  Меченый встряхнул флягу, проверяя, сколько в ней осталось вина, и, взяв два пустых кубка, разлил остаток на две части. Один из кубков он поставил перед Олрисом, а из другого отпил сам.
  Олрис попробовал представить, как будет рассказывать об этом Яносу и Ингритт, но сейчас же понял, что никто из них никогда в жизни ему не поверит. Он бы тоже не поверил, вздумай тот же Янос заявить, что пил вино с самим дан-Энриксом.
  Когда он взял свой кубок, Олрис вдруг подумал, что это вино было привезено не просто откуда-то издалека, а из совсем другого мира, и у него на мгновение перехватило дух.
  Вино другого мира оказалось терпким и густым. Если бы не медовая коврижка, которую он ел до этого, это вино, скорее всего, показалось бы ему еще и сладким. Олрис с сожалением отметил, что вина дан-Энрикс налил ему совсем немного, вылив большую часть остававшегося во фляге в свой бокал. Мысль о том, что Меченый считает его ребенком, слегка подпортила торжественность момента. Впрочем, Олрис довольно быстро обнаружил, что вино из фляжки Крикса было крепче тех, к которым он привык в Руденбруке или в Марахэне. От первых же глотков по телу растеклось уютное, почти домашнее тепло. Ощущение было таким приятным, что Олрис испугался, что вот-вот заснёт прямо на кресле у камина.
  Меченый взглянул на него сверху вниз и сказал :
  - Уже поздно. Об остальном поговорим когда-нибудь потом. Допивай и иди к себе. Дойдёшь без факела?..
  - Конечно! - сказал Олрис, проглотив последний кусочек пирога и едва удержавшись, чтобы не собрать оставшиеся на салфетки крошки.
  Меченый кивнул.
  - Отлично. Что ж, спасибо, что ответил на мои вопросы.
  Олрис понял намёк и встал. Самым разумным, безусловно, было поблагодарить дан-Энрикса за угощение и оставить хозяина комнаты одного, но любопытство пересилило - недаром Ингритт говорила, что Олрис не умеет держать язык за зубами.
  - Я все-таки не понимаю, господин, - сказал он вслух. - Зачем вам было тратить столько времени на то, чтобы выслушивать всю эту... ерунду? Это же не имеет никакого отношения ни к Марахэну, ни к войне, ни к Истинному королю.
   Меченый усмехнулся - то ли удивляясь его любопытству, то ли одобряя прямоту, с которой Олрис задал свой вопрос.
   - Считай, что у меня были личные причины интересоваться всеми этими вещами, - сказал он. Голос дан-Энрикс звучал доброжелательно, но недвусмысленно показывал, что углубляться в эту тему Меченый не собирается. - Спокойной ночи, Олрис.
   "Что еще за "личные причины"?.." - думал Олрис, выходя из башни. - Неужели он хотел сказать, что он интересуется не тем, что я могу сказать о Марахэне или Олварге, а лично мной? Не может быть. Он меня вообще впервые видит! Или...?!"
   Олрису внезапно вспомнилось, как в детстве он не отставал от матери, пытаясь выяснить, кем был его отец. Но, сколько он ни донимал ее вопросами, он так и не дождался даже самого туманного ответа. Олрис привык вглядываться в каждого мужчину в крепости или в деревне и гадать, уж не ему ли он обязан своим появлением на свет. Сейчас он впервые подумал - а с чего он вообще решил, что его отцом был кто-нибудь из гвиннов? Может, мать потому и опасалась говорить о нем, что он был айзелвитом. Или даже...
   "Глупо! - сказал себе Олрис, рассердившись на себя за эту детскую идею. - Даже если Меченому тридцать лет, он слишком молод, чтобы быть моим отцом".
   Но сердце у него все равно билось чаще, чем обычно. Добравшись до конюшни и устроившись под рваным одеялом рядом с Яносом, Олрис мгновенно провалился в сон.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"