Аннотация: Самая старая моя вещь, так сказать, первый блин. Написан этот рассказ, когда мне было 15 лет, по итогам размышлений над тем, как складывается судьба героев "после финальных титров".
Домик на окраине.
Часть 1.
На окраине славного города Огденберга в самом конце самой безлюдной улицы стоял крохотный домишко с покосившейся крышей. Некрашеные доски стен, давно потемневшие от времени, заколоченные окна, скрипучая дверь на ржавых петлях - все это создавало впечатление, что дом пустует, но это было не так.
В комнате, разделенной на две половины ветхими, бывшими когда-то голубыми шторами, обставленной старой, но еще крепкой мебелью, за широким письменным столом, в кресле, обитом вышаркавшимся темно-синим бархатом, сидела, обхватив голову тонкими руками, юная девушка. Острые кончики ушей выдавали в ней примесь эльфийской крови; черные волосы падали ей на лицо, струились по плечам. Странные, очень светлые янтарно-карие глаза были полны слез, соленые капли срывались с пушистых ресниц и капали на пожелтевшие листы бумаги, лежащие на столе.
В этих старых письмах было заключено ее прошлое, полное надежд и несбывшихся желаний, настоящее ее не волновало, а будущее... а будущего просто не было. А ведь оно могло бы быть. Когда-то, несколько десятилетий назад ее называли Леди Теней, у нее были друзья, как же она была счастлива тогда, сама того не сознавая!.. А сейчас ей интересуется лишь городская стража, решившая припомнить ей пошлые проделки.
Если бы она не рассталась тогда с друзьями, если бы убедила их вместе уйти в Диреллу, Альдирен, да хоть на Проклятые равнины, если бы!.. А теперь... теперь уже поздно. Ее друзей как будто стал преследовать какой-то злой рок: они погибали один за другим, и со смертью каждого из них в ее душе как будто бы что-то обрывалось, оставались лишь боль и пустота. И память. Память, от которой было никуда не деться. Вот уже пять лет прошло, как умер четвертый из их отряда. Теперь ее очередь, потому что она - пятая - и последняя.
Она взяла в руки первое попавшееся письмо. Сложенный вчетверо листок был со всех сторон исписан ровным мелким почерком с завитушками. Элсан... "Даже время не разобьет нашу дружбу, даже Судьбе неподвластна она".
__________
... Эльриния и Элсан - высокий светловолосый эльф - стояли на холме, ветер развевал их волосы, закатное солнце окрашивало в нежный розовый цвет чистое небо с одной единственной маячащей на горизонте маленькой тучкой.
- Я не хочу, чтобы ты уходил на эту войну.
- Я должен.
- Тогда я пойду с тобой.
- Но ты нужна здесь. Вспомни, каких усилий нам стоило сохранить мир в Огденберге, он и сейчас еще слишком хрупок; кто-то должен присмотреть за тем, чтобы не появился новый тиран.
- Но я боюсь за тебя.
- Не нужно. Не грусти, - он обнял ее за плечи. - Посмотри вокруг, что ты видишь?
- Я вижу дорогу, которая уведет тебя от меня...
- А я вижу огромный мир, который только и ждет, чтобы мы вместе его открыли, и дорогу, которая приведет меня к самой прекрасной девушке на свете, чьи глаза подобны золотым звездам - они укажут мне путь - , а волосы - южной ночи... Разве могу я не вернуться, если ты меня ждешь? Эльриния, ведь я...
- И я... тоже...
Слова им были не нужны.
А неподалеку трое товарищей смотрели на слившийся силуэт и радовались счастью своих друзей, которое подарило им догорающее лето...
_________
"Судьба посмеялась над нами, время унесло наши жизни",- с горечью подумала та, что была когда-то Леди Теней. Элсан... Он вытащил ее из трясины воровской жизни, он дал ей цель, заново научил ее мечтать. Первые мысли всегда только о нем; его смерть - самая глубокая рана ее души...
Она подхватила еще несколько писем. Размашистый почерк Амрека, замысловатые каракули Вилли, четкие руны Барудхира плыли перед глазами. Все они писали правильные добрые слова, из каждой строчки веяло душевным теплом, надеждой на скорую встречу. На скорую встречу, которой так и не суждено было случиться.
Эльриния подняла голову и уставилась в стену, не видя ее.
___________
Был один из многих вечеров, проведенных в пути, у походного костра. Вили только что рассказал очередную шутливую историю и лукаво поглядывал на товарищей. Весело и беззаботно смеялся Элсан, ласково блестя большими лучистыми глазами, хитро прищурился Барудхир, а Амрек строго и на полном серьезе выговаривал что-то своей лошади...
_____________
Она вновь и вновь шептала их имена, и звук ее собственного голоса отзывался болью в сердце. Она осталась одна. Последняя из их пятерки. Последняя... это слово ранило больнее любого оружия.
Как же она жила те годы, казавшиеся вечностью, когда осталась одна? Жила? Нет, существовала, ожидая смерти, ставшей почти желанной... Она ввязывалась в самые немыслимые авантюры, дразнила своих самых могущественных врагов, но Судьба смеялась над ней, издевалась, спасая от, казалось бы, смертельных ловушек. Как будто ее ставшая пустой жизнь была кому-то нужна!..
Эльриния с трудом отогнала мысль, вот уже который год крутившуюся в голове. Уж лучше светлая горечь памяти, чем эта бесконечная безысходность. Она вспомнила, как, расставаясь, они обещали писать друг другу исключительно в стихах; Барудхир тогда еще долго ворчал по этому поводу... Вот и сейчас она почти бессознательно взяла перо и пододвинула к себе чернильницу. На белый лист легли строки, адресованные невидимому собеседнику.
На бумаге влажный след -
Слезы на странице,
Предо мною прошлых лет
Проплывают лица.
В полумраке, в тишине
Свечки желтый свет,
Интересно, обо мне
Помнят или нет?
В том краю, где звездный блеск,
В дальней стороне,
Где лишь весел тихий всплеск
На речной волне...
Тех, кто был мне всех милей,
Нет уже на свете,
Мне остались от друзей
Только письма эти.
Было нас пять человек -
Дружная семья:
Воин, эльф, чей долог век,
Хоббит, гном и я.
Стражником окончил путь
Воин-человек,
Славный парень, сердцем чист
Был мой друг Амрек.
Эльф в жестокой битве пал
От смертельных ран,
Он не раз меня спасал,
Друг мой, эльф Элсан.
Хоббит, тот погиб в огне -
Был большой пожар,
Что обычно на войне,
Друг мой Вилли Шар.
Гнома сжал в когтях дракон -
Праху его мир!
Непохожий на всех гном,
Друг мой Барудхир.
И что я теперь без них,
Без моих друзей,
Как без добрых, дорогих
Быть душе моей?
Где они лежат - бог весть,
Мне грозит тюрьма.
Что мне жизнь и что мне честь,
Если я одна?
Она задумчиво провела взглядом по комнате. Внезапно на глаза ей попался кинжал в простых, ничем не украшенных ножнах. Решение пришло быстро. Ее величеству Судьбе нравится издеваться над ней? Посмотрим кто кого! Эльриния, нет, Леди Теней мстительно улыбнулась и вновь взялась за перо. Она знала, что сделает.
И тогда упал мой взгляд
На стальной кинжал,
Тот, что много лет назад
От врагов спасал.
Он спасет и в этот раз
От моей тоски,
Пасть мне суждено сейчас
От своей руки.
Умираю я одна,
Вижу неба высь,
К тем, кто был со мной тогда,
Дух мой, унесись!
На бумаге алый след -
Пятна на странице,
Предо мною прошлых лет
Проплывают лица...
Она встала с кресла, прошлась по комнате, касаясь рукой стен, прощаясь с домом, давшим последний приют... кому? Леди Теней? Эта плутовка утонула в лучистых глазах Элсана. Эльринии? Она умерла с гибелью последнего из своих друзей. Да и какая теперь разница? Она уселась поудобнее в стареньком кресле, вынула из ножен кинжал и полюбовалась искусно выгравированными на нем рунами, а потом точным ударом вонзила себе в сердце.
И не было больше низкого потолка из подгнивших досок с клочьями паутины, только летнее закатное небо, окрашенное в нежный розовый цвет, а ветер развевал светлые волосы ласково улыбающегося Элсана...
Часть 2.
За окном разгорался рассвет, город просыпался, добропорядочные и не очень граждане Огденберга спешили по своим делам, с легким удивлением оглядываясь на отряд стражников, во главе которого шел полуэльф в легких доспехах с полуторным мечом за спиной. Странно было видеть его молодое лицо в обрамлении совершенно седых волос. Но еще страннее были его глаза - желтые, разрезом напоминающие глаза кошки. Это был Уинен, капитан городской стражи. Он не так уж давно приехал в Огденберг, но сразу же завоевал доверие городских властей, поручивших ему столь ответственный пост. Подчиненные уважали его за строгость и честность, жители - за то, что при нем город стал спокойнее. Словом, Уинен был безупречен.
Он осторожно, боясь разнести и без того хлипкую дверь, постучал по серым доскам.
- И вы считаете, что та, кого называют Леди Теней, может жить в подобной развалине? - обратился он к спутникам с холодной усмешкою.
Один из воинов пожал плечами.
- Говорят, в последний раз ее видели здесь.
Капитан городской стражи дернул за ручку - дверь распахнулась. Стражники зашли в первую половину комнаты.
- Не похоже, чтобы здесь кто-нибудь жил, - задумчиво проговорил Уинен, изучая толстый слой пыли.
- Похоже, что она опять ускользнула от нас!- досадливо буркнул старший из воинов, хмурый бородатый человек.
Полуэльф отодвинул выцветшую занавеску и угрюмо сказал:
- Ускользнула, это ты верно подметил. В мир ино... - он прервал себя на полуслове и почти подбежал к письменному столу, пристально вглядываясь в лицо мертвой девушки и стремительно бледнея.
- Ее звали Эльриния? - спросил он чужим сдавленным голосом, уже зная ответ.
- Так точно, капитан. Она родилась не в Огденберге, это точно, я знаю, потому что мой брат... - бородач говорил долго, но Уинен его не слышал. Он вспоминал.
_____________
- Ты не должна уходить. Здесь к тебе привыкли, твои глаза, как и мои, уже не кажутся людям странными. Но мир жесток, ты скоро убедишься в этом...
- Но мы такие же, как и все...
- Нет.
- А разве ты пытался что-нибудь изменить?!
- Пытался, я пытался вести спокойную жизнь, я завел семью, но твоя мать ушла от меня, она бросила нас.
- А разве ты боролся за нее?!
- А ты слышала, что она кричала, когда уходила, уходила навсегда? Когда узнала правду о моем происхождении? "Порождение демона!.." Ты не видела, какой ужас и какая боль и ненависть были в ее глазах... Пойми, Эльриния, наш род проклят, никто из нас не будет счастлив, так зачем напрасно спорить с Судьбой...
- Нет! Ты ошибаешься, и я докажу это. Если я умру, то умру счастливой и докажу.
- Я не отпущу тебя!
- Мне не нужно твое разрешение! Я уйду...
- Ах, так? Ну тогда иди. Иди, иди и убедишься, что я был прав!
- Если будет так, то я не вернусь!
- Ну и не возвращайся!
Ночью она сбежала...
___________
- Капитан? Сэр, что с вами?!
- Ничего. Все в порядке.
Полуэльф осторожно приподнял голову девушки, отодвинул волосы с ее лица. На холодных губах застыла счастливая улыбка.
- Ты была права, - беззвучно прошептал Уинен.
- Какая красивая, - вздохнул молодой воин. - Я не верю, что эта несчастная девушка - та самая Леди Теней.
- Но это так, - возразил его товарищ. - Я не знаю, есть ли хоть один торговец в Огденберге, которого она не успела обокрасть.
- Но мне все равно, мне жаль ее.
- Жаль?! Эту воровку, мошенницу тебе жаль? А если бы она ограбила твою семью?
- У меня нет семьи. Но я и тогда пожалел бы ее. Если смерть стала для нее счастьем, то значит жизнь была горем. А вы как думаете, сэр Уинен? Сэр?..
Молодой стражник - кажется, его завали Кертис - участливо посмотрел на него.
- Вы знали эту девушку? Вы любили ее?
Уинен поднял голову и бесстрашно взглянул в лицо оторопевшим воинам.
- Да. Я любил свою дочь.
Он ждал. Ждал, когда недоумение в их глазах сменится сначала разочарованием, а потом презрением. Только взгляд Кертиса был по-прежнему полон сочувствия. Он знает, как больно потерять всех, кого любишь. Судя по всему, Эльриния тоже узнала это.
На закате Уинен похоронил свою дочь, прошептал над могилой все известные ему молитвы и вернулся в домик на окраине. К своему удивлению он обнаружил там того молодого стражника, который с таким пониманием отнесся к нему.
- Кертис? Что ты здесь делаешь?
- Я знал, что вы вернетесь сюда, сэр.
- Почему ты здесь?- спросил Уинен.
- Я хотел бы путешествовать с вами, сэр.
- Со мной?- не поверил Уинен. - И откуда ты знаешь, что я ухожу из Огденберга?
- Это очевидно. Не надо меня отговаривать, я решил.
- Тогда называй меня просто Уинен.
- Хорошо.
- Пойдем отсюда.
Рассвет застал в пути двух воинов, у каждого из которых никого не осталось на свете, кроме единственного товарища, разделившего с ним дорогу.
Домик на окраине, несмотря на свое печальное прошлое, пустовал недолго, и кто знает, может быть, те, кто в нем поселились, были гораздо счастливее своей предшественницы, потому что как бы Судьба ни была жестока, всегда находятся люди или нелюди, способные противостоять ей и одновременно радоваться жизни.
В начале лета по одной из тропинок Леса Блуждающих Троп прошли двое эльфов. Оба были в изрядно запыленных плащах, под которыми поблескивали серебристые кольчуги, хотя Дивный народ считает свои леса безопасным местом. Их разговор в некоторой степени объяснял это.
- Ты не представляешь себе, как измотала меня эта война! Тебе, Норидан, просто повезло,
что ты все время оставался здесь. Стеречь родные границы куда спокойнее, чем спасать эриланнские.
- Ну, не скажи,- протянул названный Нориданом.- Нам тоже не слишком здорово было наблюдать наглые роландийские морды у себя под носом. Много наших погибло.
Эльф обогнул дерево, вставшее у него на пути, и остановился у небольшого холмика, поросшего белыми и темно-алыми похожими на звездочки цветами.
- Белые С'ай'риниэ и темные Кризианы... Любовь и горечь. Чья это могила?- спросил первый эльф.
- Элсан... из отряда "Неуловимая пятерка". Я разговаривал с ним накануне его гибели...
Он был почти счастлив, говорил, что война скоро закончится, и он непременно увидится с друзьями, и они снова будут вместе... Странно, но он правда в это верил.
- Я слышал о нем.
- Ты ничего не понимаешь, Виэллар! Я знаю, о чем ты думаешь: что видел не меньше смертей, но это было хуже! Как он радовался, когда пришла весть об отступлении роландийцев!.. Тогда я понял, за что мы сражаемся, за что погибаем.
- И за что же?- спросил Виэллар, удивленный внезапной вспышкой товарища.
- За то, чтоб такие, как Элсан, могли быть счастливы. Война закончилась, а я даже не испытываю удовлетворения от победы, потому что я думаю, как бы он радовался ей. Я помню его глаза, когда его настигла вражья стрела. "Почему?"- спрашивали они. Но я не знал ответа. Потом я узнал, что из "Неуловимой пятерки" осталась одна Эльриния...
- Отряд распался?
- Остальные погибли. Кажется, Эльриния и Элсан любили друг друга.
- Жаль. Иногда мне кажется, что в мире нет справедливости.
- Тогда мы должны пытаться восстановить ее там, где это еще возможно. Тем, кто погиб, уже ничем не поможешь, значит, мы должны подумать о тех, кто выжил...