Весь следующий день прошел, как в тумане. С утра встретившись с Ириной Григорьевной, я не удержалась, и рассказала, что сегодня ко мне должен приехать Артем. Она сказала, что я умница, и, что в принципе, она во мне не сомневалась. Ее поддержка меня так окрылила, что я сразу же забыла о предыдущих сомнениях. В конце концов, не я затеяла весь этот фарс.
Работа все как - то не шла. Я ходила из угла в угол и никак не могла сосредоточиться. В первую очередь мне необходимо было подкорректировать смету на черновую работу, но, хоть убей, цифры никак не шли на ум. Из библиотеки, как Ирина Георгиевна и обещала, уже начали выносить книги, и я успокаивала себя тем, что хоть какая - то работа уже делается.
Увидев в окно гуляющих с воспитателем ребятишек, я тоже вышла во двор. На улице, надо сказать, было довольно промозгло. Сырость и холод так и пробирали, но я все - равно решила подышать свежим воздухом, дабы отвлечься и как - то настроиться на рабочий лад.
Походила по аллейке, посидела на скамейке, и в итоге подошла к гуляющим.
- Здравствуйте.
- Здравствуйте, - ответила мне невысокая полноватая женщина, присматривающая за детьми. Вчера ее, кстати, с нами не было, и я сделала вывод, что она только сегодня вышла на смену.
- А я Настя, - сказала я и получила лучезарную улыбку в ответ.
- А я знаю. Вас у нас теперь все знают. А вот меня явно надо представлять, Ольга Евгеньевна, - протянула она мне теплую ладонь. Я пожала ее и засмеялась в ответ.
- Хорошо тут у вас, тихо, - попыталась завязать я разговор.
- Тихо? У нас? - она мелодично засмеялась. - Ну, если вы не имеете ввиду шум от ребятишек, то вы правы, у нас тут довольно спокойно.
- Да, дети, конечно, наверное, много шумят, но я действительно имела ввиду общее спокойствие вашего дома, - сказала я. - А вы давно здесь работаете?
- Давно уже. Сразу после училища сюда приехала, так и живу. Не могу уже без них.
- А что это у вас там, в беседке? - спросила я, глядя на какие - то неопределенные пятна краски на стенах.
- Да это летом ребятишки хотели нарисовать что - нибудь интересное, да не успели, так и бросили. Понимаете, краска после ремонта осталась, им и отдали. А потом глянули, скамейки в саду не крашены, краску назад забрали, а идея так и не реализовалась. - Ольга Евгеньевна грустно улыбнулась.
- Хотите, я дорисую? - спросила я.
- Ой, да что вы! - махнула она на меня рукой, - у вас и своей работы много. Да и краски - то у нас больше нет...
- Ну, краску я, положим, найду. Главное, чтобы вы были не против.
Ольга Евгеньевна отвела взгляд:
- Ну если вам так хочется...
Я поняла, что хочется в первую очередь ей, и решила, обязательно что - нибудь нарисую. Работать все - равно не получается, так хоть какую - то видимость создам. Да и польза от меня хоть какая - то сегодня будет. В голове уже стали возникать всевозможные образы будущей картинки, и я отправилась в город.
Позвонила таксисту, нашла с его помощью нужный магазинчик и, купив несколько баллончиков краски, вернулась в детский дом. Ольги Евгеньевны с детьми уже не было.
А у меня за это время уже полностью созрела идея будущего рисунка, поэтому к беседке я подошла уверенно. Поставив сумку с краской прямо на землю, я достала один из баллончиков и начала творить. Надо сказать, мне самой нравилось, как из - под моих рук выходит такая жизнерадостная картинка.
Рисовала я долго, наверное, полдня точно. Время от времени ко мне подходили работники детского дома и выдавали свои комментарии. Вроде бы, всем нравилось. Нравилось и мне. А потому, настроение было хорошее, и я чувствовала, что еще чуть - чуть, и я взлечу от удовольствия. И тут подошла она.
- Теть, а когда мама приедет? - я буквально оцепенела. Печальный голос маленького ребенка раздался сзади. Опустив руку с краской, я повернулась и присела на корточки. Напротив меня оказалось пухлощекое лицо такой прелестной малышки, что я прикрыла глаза. Неужели и такое сокровище можно бросить?
- Котенок, я не знаю, - тихо сказала я, даже не понимая, поступаю ли верно.
- Я не котенок. - Так же тихо ответила мне девочка.
- Да? И кто же ты?
- Полюфка, - сказала малышка, и тут же рядом раздался звонкий голос:
- Вот ты где! Опять от меня убежала, - к нам подошла девчушка лет двенадцати, тут же схватив девочку за руку. - Полюшка, пойдем со мной, не мешай тете работать. - Я даже не успела сказать, что мне никто не помешал, не успела познакомиться с девчонками, как старшая уже потащила малышку прочь, - Полиночка, сколько раз я уже тебе говорила, не уходить далеко, - услышала я, по - моему, через чур строгий выговор, и вздохнула, - такая славная девочка!
Я не очень - то люблю детей. Если более точно, то я к ним вообще равнодушна. Но этот ангел меня чем - то зацепил. Такая маленькая, трогательная, кажется, очень спокойная девочка. И как ласково ее можно называть: "Полюшка"... А что, если бы она была моей дочкой?
Дернув головой, я отмахнулась от этих мыслей и дописала последнее слово над своим шедевром. Отошла подальше: "Молодец! - вспомнила я бабушкины слова, - теперь можешь собой гордиться!"
Во всю центральную стену беседки я изобразила мини копию этого же детского дома. Вместе с деревьями, тропинками и цветами. Получилось довольно реалистично. Сверху - небо. Пронзительно голубое, с редкими вкраплениями белых туч. Снизу - зелень: трава, кусточки, деревца. Ярко, динамично, весело. По тропинкам кое - где силуэты ребячьих фигур; птички, бабочки, - красота! Ну и надо всем этим надпись: "Мир вашему дому".
- Ох, Настенька, какая же ты молодец, - раздался сзади голос Ирины Георгиевны, - как красиво! Но ты же не обедала сегодня, пошли ко мне, чайку попьем.
- Да я как - то не хочу, - попыталась я оказаться, а она, уже взяв меня под руку, шагала вдоль тропинки.
- Пошли, пошли, не хочет она! Сегодня принц твой приезжает, а ты на кого похожа? Губы вон синие, замерзла тут вся. Сейчас чайку попьешь, оттаешь немного. - Я рассмеялась. После вчерашнего вечера между нами установилось удивительно доброе отношение. Казалось, что мы знакомы уже целую вечность, так легко мне было рядом с ней.
- Ирина Георгиевна, сегодня я видела такую славную девочку. Полина, маленькая такая, рыжая, как тигренок. Она давно у вас?
- А, Полюшка, - печально протянула Ирина Георгиевна, - нет, Настенька, в том и беда, что недавно.
- Не поняла, а почему беда?
- Ох, милая да недавно они только сиротками с сестренкой остались.
- С сестренкой? Значит, эта девочка ее сестра была? - перебила я собеседницу.
- Худенькая такая? Сестра, скорее всего. Она Полинку ни на шаг от себя не отпускает, все время вместе держатся.
- А что случилось - то? - спросила я у Ирины Георгиевны, пропуская ее вперед себя уже стоя перед кабинетом. Ирина Георгиевна сняла пальто, щелкнула кнопкой на маленьком чайничке, а сама, доставая из шкафа чашки, сказала:
- Да тут как в кино, прямо. Знаешь, мать у них убили. Не знаю кто, не знаю за что, но по слухам, вроде бы мамашка ихняя в тюрьме сидела. И то ли там кому - то дорожку перебежала, то ли новых врагов нажила, но ее зарезали во дворе собственного дома. Родственников других не оказалось и их к нам... Не знаю, чем их мать занималась, но девчонки хорошие: и умненькие, и воспитанные, аккуратненькие такие. Видно, что ими занимались, не заброшенные дети, как бывает. Вера даже английский немного знает. Понимаешь? Значит, семья у них хорошая была, раз девочки такие славные. Полинка маленькая еще, а Вера - то уже прекрасно понимает, что мамы больше нет. Она и сестренку учит: "Мамочка на небе. Она теперь с нами жить не будет". Господи, сердце кровью обливается! - на глаза Ирины Григорьевны навернулись слезы, но она продолжила, - как - то Галина Владимировна, - это их воспитатель, - слышала, как Полина у нее спрашивала: "А меня мамочка возьмет на небо? Я тоже туда хочу". Господи, не дай Бог такого.
Ирина Георгиевна помахала ладонями перед лицом, желая, видимо, побыстрее успокоится и прогнать непрошенные слезы, а я задумалась: "Судьба?"
- И что теперь с ними будет? - спросила я, отпив глоток горячего чая.
- Да что будет, у нас будут жить. Удочерят их врятли, - во - первых двое, а разлучать мы их не будем, во - вторых, Вера уже большая, а таких брать не любят.
- Жалко, - протянула я, а Ирина Георгиевна резко сменила тему.
- Ты видела сколько время?
- Нет, а что? - удивилась я.
- А то, что скоро пять. Езжай к себе готовься к встрече! - командным тоном заявила она, - не звонил еще?
- Нет, - сказала я и опустила глаза. Как - то странно, что я настолько посвятила в свою жизнь незнакомого человека, что она теперь с легкостью дает мне советы.
- А муж звонил? - продолжился допрос.
- И муж не звонил, - отрапортовала я.
- Ну вот видишь, а ты говоришь, жалко тебе его. Им, наверное, с подружкой не до тебя уже. - Я промолчала. Слышать это было неприятно.
Решив, что, действительно, пора здесь заканчивать, я взяла сделанные ранее промеры и поехала в гостиницу с твердым намерением поработать там. Тем не менее, за то время пока я добиралась к себе, мысли мои были все так же далеки от работы.
***
1993 год.
- Бабушка, - обратилась я к Лидочке, пропалывающей грядку с морковкой, - к нам цыганка идет.
Лидочка вскинула голову, - цыганок она не любила, и насколько я успела заметить раньше, даже побаивалась.
- Что ей надо, интересно? - недовольно проворчала она, прикрыв рукой глаза от солнца.
- Давай, я узнаю? - предложила я, на что получила категоричный ответ:
- Вот еще! Нечего там и узнавать.
- Хозяйка? - раздался хриплый голос от калитки, - дай воды попить? Запалилась я, мочи нет.
- Ох уж эти "воды", - проворчала бабушка, но в дом пошла, - сейчас! - крикнула она, а я решила подойти к цыганке поближе.
- Ну, иди, иди, детка, не бойся, - прищурившись, сказала она мне, и я как - то незаметно оказалась возле нее. - Давай погадаю? - предложила она, а я спросила:
- По руке? - перед глазами встали красивые картинки из прочитанных ранее книг, когда девушкам предсказывали судьбу по ладоням.
- Зачем по руке? - засмеялась цыганка, - я и так все вижу.
- Да? - недоверчиво протянула я, а та схватила меня за рукав:
- Не веришь? - в этот момент из дома вышла бабушка.
- Настя, зайди в дом, - прикрикнула она на меня, но цыганка продолжила, не обращая на нее никакого внимания.
- Много любят тебя, но ты одного любить будешь.
- Не пудрите девочке мозги, - оборвала ее бабушка, - так можно любой девушке сказать.
- Дай денежку и я тебе расскажу, что ее мать бросила.
Бабушка после этих слов просто оцепенела, а я, не очень - то доверявшая всякого рода предсказаниям, сказала:
- Извините, у нас нет лишних денег, - и, взяв бабушку за руку, развернулась, чтобы уйти. Лидочка была, как замороженная.
- Дочка, - окликнула меня цыганка, - вынеси, что не жалко, кушать хочется.
Я молча взяла бабулю под локоть и завела ее в дом. Ей, по-видимому, стало плохо. Тело будто окаменело, движения были скованны, но, тем не менее, моему давлению она послушно подчинялась. Посадив бабушку на стул, я налила в стакан холодной воды и сунув его ей в руку, выглянула в окно - цыганка стояла там же. Вынести ей что - нибудь или не надо? Врятли она действительно хочет есть, но ведь попросила же!
Открыв холодильник, я вытащила из него сваренные к завтраку яйца и кусочек колбасы. Из стола достала хлеб и, завернув все это в газету, вышла к цыганке. Бабушка сказала: "Только не вздумай ее слушать! Набрешет еще чего".
Протянув цыганке сверток, я сказала:
- Пожалуйста.
- Спасибо, детка. Да не бойся ты меня. Я никому зла не делаю. Хочешь скажу, сколько у тебя детей будет?
- Сколько? - машинально спросила я.
- Двое. Две девочки, одна - луна белая, другая - солнышко красное. У первой волосики беленькие будут, как пух, а у второй - рыжие, словно огонь гореть будут.
- Нет, у меня сын будет! Я девчонок не слишком - то уважаю. А рыжих так вообще ненавижу, они еще и конопатые, как дурочки, - заявила я, а цыганка только головой покачала:
- Ну посмотришь потом.
- Спасибо, но мне еще не скоро детей рожать, - сказала я и, добавив "до свидания" повернулась, чтобы уйти. Тогда я не предала никакого значения тому, что в спину мне прошелестело ее обреченное слово "не скоро".
Только много лет спустя, вспоминая тот случай на даче, я говорила себе что ее "не скоро", видимо, означало "никогда", но тогда зачем она мне сказала, что дети будут?
И вот теперь эти девочки. Вера - беленькая, Полина - рыженькая. Совпадение? Мне начинало казаться, что здесь, в Ветольске, меня стал затягивать какой - то водоворот судьбы. Все, что со мной пока что здесь происходит, нисколько не похоже на то, чем я жила всю предыдущую жизнь.
Если верить в то, что все в жизни нам предопределено свыше, я не случайно подала заявку на участие в этом конкурсе, не случайно приехала в этот город и совершенно не случайно познакомилась с этой девочкой.
Стоп! С девочкой! Из двоих сестер мне понравилась только младшая! А что делать со старшей?
Я помотала головой, - что за мысли лезут мне в голову? О чем вообще я думаю? Дети? - да я их вообще не люблю! Я и усыновление, - эти понятия несовместимы. Я никогда не собиралась этого делать. Это во - первых, а во - вторых, что мне скажет муж, когда я появлюсь перед ним с двумя детьми?