Лисаченко Алексей Владимирович. Белочка 4.1: На бюджете: Забег в киселе

БЕЛОЧКА-4:

НА БЮДЖЕТЕ

Нечто формально правильное, а по сути издевательство.

(В.И.Ленин, из выступления на Х Всероссийской конференции РКП (б))

Часть 1: Забег в киселе

- Специальный опыт не обязателен. Его всё равно ни у кого толком нет, а если есть, то лучше бы не было. Требование по вашей должности ровно одно - не красть. Именно поэтому, Константин Сергеевич, мне вас и порекомендовали.

Так напутствовал меня при приёме на работу Иван Анатольевич Бережко - директор государственного научно-исследовательского института дефибрёрных камней и крутильных колебаний. Моя новая должность в данном уважаемом учреждении называлась чуть менее заковыристо: начальник отдела обеспечения закупочных процедур.

Для счастливчиков, никогда не сталкивавшихся с описываемой разновидностью бедлама, поясню: НИИ - учреждение бюджетное и деньги получает от государства. Три кита, на которых держится вся система бюджетного финансирования - учёт, контроль и закупки.

Первое из этих морских млекопитающих испокон веков пасёт бухгалтерия, у которой все ходы записаны: кому, когда, за что и сколько.

Раз в два года приплывают на втором ките и высаживаются в бухгалтерии варяги из контрольно-ревизионного управления на предмет уточнить: что и как за это время украли. Каждая федеральная копейка у варягов на счету, и упаси вас Бог потратить её не по назначению: затаскают.

Третий кит в нашем институте вверен моему попечению. Судя по всему, в представлении власть предержащих среднестатистический распорядитель бюджетных средств по своим деловым и личностным качествам находится где-то между скользким ужом и профессиональным карманником: чуть выпустили его из поля зрения, и вот уже щупальца этого ушлого существа беззастенчиво выгребают последний грош из закромов Родины. Бюджетника мало контролировать, пугать и учитывать: надо загнать его в жесткие рамки и поставить на рельсы - пусть катится по ним строго в предписанном направлении, не отклоняясь - авось не успеет стянуть по дороге семафор и шпалы. В этом - вся суть системы госзакупок.

Не важно, кто вы по должности и что именно хотите приобрести на институтские денежки: скрепки, услуги сантехника или реактивный двигатель - в любом случае, добро пожаловать в мой отдел. Как только заявка на скрепки заполнена, ваша роль окончена и начинается работа закупщиков: со всеми положенными телодвижениями провести торги, по утверждённой методике определить победителя и заключить с ним контракт на поставку скрепок для государственных нужд - разумеется, по типовой форме и на стандартных условиях, никакой отсебятины. Среди теоретиков почему-то считается, что это должно гарантировать от злоупотреблений, хотя в действительности ни один специалист не возьмётся определить, какой ритуал эффективнее: отгонять "откаты" правильно оформленными бумажками или вызывать дождь, танцуя с бубном.

Отдел обеспечения закупочных процедур (в просторечии - отдел закупок) в НИИ ДК и КК был создан полтора года назад и уже сменил двух начальников. Первый молниеносно закупил для родного учреждения большую партию офисной техники, приобрёл бежевый Porsche Cayenne и ушел переводом в городскую администрацию. Второй - Андрей Андреевич, мой предшественник, проработал больше года и в зените карьеры удачно прокатился за казённый счёт на Азовское море на пару с председателем институтского профкома. Для приобретения путёвок как раз хватило годового лимита средств по статье "на оздоровление сотрудников". История получила огласку, и после интимной беседы с Бережко Андрей Андреевич предпочёл уволиться по собственному желанию. (За профсоюзного лидера, как всегда, вступился вышестоящий профком, в очередной раз подтвердив его репутацию вещества непотопляемого.)

Дальше сработал традиционный механизм подбора персонала: Иван Анатольевич пожаловался на недостаток кадров жене, жена вспомнила про сына своей приятельницы, тот оказался уже неплохо устроенным, но порекомендовал друга - человека безукоризненной честности, временно оставшегося без работы. Так, с подачи Макса (он же Уши), я и оказался в кабинете директора НИИ с трудным названием в роли новоназначенного начальника отдела с названием немного попроще.

- Работа простая, спокойная, - сказал милейший Иван Анатольевич в завершение нашей с ним беседы, - практически синекура.

Интересно, он на самом деле так думал?

Если у государства когда-нибудь закончатся деньги, НИИ ДК и КК всегда сможет остаться на плаву и даже наверняка сумеет помочь государству материально, просто продав какому-нибудь заграничному антиквару дверь от моего нового кабинета. Ни на минуту не удивлюсь, если окажется, что остальное здание института возвели в конце семнадцатого века в качестве дополнения к этой массивной конструкции красного дерева, поскрипывавшей на своих бронзовых петлях от начала времён. Дверь украшала глубоко врезавшаяся в дерево потемневшая металлическая табличка с загадочными словами "Лаборатория спиральных шарошек", поверх которой кто-то кощунственно прилепил на скотч лист бумаги с названием отдела. За дверью в небольшой комнатёнке с непропорционально высоким потолком с трудом помещались два рабочих стола с одним компьютером, исполинских размеров засыпной сейф, окрашенный коричневой краской, микроволновка на тумбочке и Лидия Григорьевна.

Обижаться на Лидию Григорьевну за безвременную гибель моей наивной веры в обещанную директором синекуру, разумеется, было бы глупо. Напротив, единственная сотрудница отдела закупок, вполне годящаяся мне в бабушки, была само радушие. Не прошло и четверти часа, как я был напоен чаем без сахара (сахар, по мнению Лидии Григорьевны - лучший друг кариеса и вообще белая смерть), но с конфетами, расспрошен обо всех подробностях биографии и снабжен билетом на институтский новогодний вечер по профсоюзной линии.

Единственное, в чём Лидия Григорьевна гарантированно не могла помочь, так это разобраться в системе госзакупок вообще и в работе отдела в частности. В списках сотрудников института она числилась, похоже, ещё с тех пор, когда наш трёхтонный сейф был модной технической новинкой, но ни в одном из подразделений её трудовые функции не выходили за рамки заваривания чая, прошивания бумаг и голосования "за" в профкоме. В связи ли с этим, или из каких-то иных соображений, но оформлением закупок безвременно ушедший со своего поста Андрей Андреевич занимался исключительно сам, а рассчитывать на его помощь по понятным причинам не приходилось. К тому же, как ни скоропостижно покидал он кабинет, отведённого времени оказалось достаточно, чтобы очистить память компьютера от рабочих документов. Осваивать новую профессию предстояло с нуля.

К счастью, существует Интернет - кладезь всевозможного мусора и всяческих познаний, а в Интернете - написанные сведущими людьми статьи. Сведущие люди единодушно сходятся в одном: для работы в системе государственных закупок особой квалификации не требуется. Достаточно проштудировать один регламентирующий закон и действовать по предписанным алгоритмам.

Нужный закон, изданный отдельной книжкой, лежал на моём новом рабочем столе как Библия у пастора или анатомический атлас у хирурга. Уютно уместив зад в офисном кресле, я приготовил карандаш для заметок, доверчиво открыл страницу... и на середине первого же предложения почуял неладное: предложение не желало кончаться! Бросив начатое на полпути, я пересчитал напечатанные мелким шрифтом строчки: пятнадцать. Кто предупреждён, тот вооружен: вторая попытка взять неподатливый текст могучим интеллектуальным натиском была более успешной до самой фразы "определенных частью 3 статьи 25 настоящего Федерального закона (за исключением документов, предусмотренных подпунктом "г" пункта 1 части 3, частью 3.1 статьи 25 настоящего Федерального закона), частью 2 статьи 31.4 или частью 2 статьи 35 настоящего Федерального закона"... Вероятно, по злодейскому умыслу разработчиков на этом месте читающий должен умирать от разрыва мозга.

От уготованной участи меня спасло явление посетителя. Черноволосый мужчина средних лет с внушительным орлиным носом, в дорогом костюме и при галстуке, стремительно ворвался в кабинет, не обращая на нас с Лидией Григорьевной никакого внимания, и прямиком направился к микроволновке. Неуловимым жестом самурая, обнажающего меч, незнакомец выдернул из-за пазухи булочку для хот-догов с заранее вложенной сосиской, распахнул дверку микроволновки, плюхнул хот-дог внутрь и включил разогрев. Лидия Григорьевна, вероятно, что-то понимала в происходящем, поскольку горестно развела руками, словно извиняясь - я же только привстал с кресла и торчал абсолютным соляным столпом. Посетитель безмолвно дождался сигнала окончания работы микроволновки, молча сунул мне в руку горячую булочку и покинул помещение, с силой захлопнув дверь.

Машинально поднеся хот-дог ко рту, я попытался откусить. Рука слегка сжала булку, но этого усилия оказалось достаточно: издав звонкое "чпок", сосиска выскользнула из хлебной оболочки как стартующая ракета из пусковой шахты, пронеслась над монитором, чудом разминулась с правой щекой Лидии Григорьевны и медленно сползла на пол по противоположной стене, оставив за собой потёк неаппетитной слизи.

Как там дальше у классика? Немая сцена.

Если кто-то думает, что после уяснения смысла описанной сюрреалистической пантомимы я стоически продолжил чтение закона и что-нибудь в нём понял, мне это безусловно лестно. Должен, тем не менее, разочаровать читателя: в действительности, выслушав пояснения Лидии Григорьевны, я сдался и отправился к Бережко увольняться за профнепригодностью.

Иван Анатольевич терпеливо пропустил мимо ушей мою несколько эмоциональную сводку о безнадёжной ситуации на закупочном фронте и отставку не утвердил:

- Нет уж, голубчик: неужели вы серьёзно думаете, что в наше время легко найти честного начальника отдела закупок? Напротив - давайте лучше ваш отдел усилим толковыми кадрами, и у вас всё получится.

Разумеется, о замене Лидии Григорьевны кем-нибудь, умеющим как минимум пользоваться компьютером, речи быть не могло, поэтому вместо расчёта и трудовой книжки я получил заверения во всемерной начальственной поддержке и дополнительную ставку документоведа.

На этом месте любопытствующий читатель вправе прервать меня и настоятельно предложить ответить на два остро интересующих его вопроса, неоправданно обойдённых вниманием. Не буду дожидаться читательского "стой!" и сдамся сам.

Начнём с простого. Таинственный незнакомец со стреляющим хот-догом был Аркадий Иосифович Федориди, заведующий институтской столовой. Истинный артист от кулинарии, он ходил по кухне в щегольском чёрном одеянии шеф-повара с вышитой на груди именной монограммой, обожал устраивать парадные банкеты для руководства НИИ и неизменно восхищал приглашенных явствами и сервировкой. "Подача - половина успеха", - любил повторять Аркадий Иосифович, с блеском применяя данное теоретическое построение на практике. Вбежать в кабинет директора со слезами на глазах и стоном "Катастрофа! Завтра у нас не будет мяса!" для Федориди было нормой. Впечатлительный Иван Анатольевич даже не пытался противостоять южному темпераменту заведующего столовой, безропотно подписывая ведомости на закупку парного мяса, какой-то редкостной рыбы и новейших кухонных агрегатов.

Акт сосисочного терроризма, учинённый Аркадием Иосифовичем против отдела закупок, имел свои причины и предысторию. Незадолго до увольнения мой предшественник приобрёл по заявке заведующего столовой партию сосисок для хот-догов. Торги на право заключения госконтракта выиграл, в строгом соответствии с законом, поставщик, предложивший наименьшую цену. Напрасно несчастный кулинар рвал на себе волосы, доказывая, что настолько дешевая продукция качественной не может быть по определению. Победитель торгов - весьма сомнительная фирмочка из соседней области - не только выставила демпинговую цену, но и оформила правильно все документы, так что никаких оснований отказать ей в заключении государственного контракта не было. Чутьё, однако, заведующего столовой не обмануло. Сосиски, поставленные тут же сгинувшей фирмой, отличались интереснейшей особенностью: при тепловой обработке выделяли какую-то вязкую слизь в таких количествах, что при попытке взять хот-дог рукой сосиска из него просто выпрыгивала.

История о летающих сосисках вскоре стала легендой и обросла подробностями, радиус поражения и список жертв в народной памяти выросли в разы, вплоть до пяти метров и инспектировавшего НИИ министра; для меня же с разгневанного Аркадия Иосифовича начался трудный процесс познания нового мира - внутреннего мира большой бюджетной организации.

Остаётся ответить на второй вопрос внимательного читателя: а чем, собственно, занимается описываемое учреждение? К счастью, к нашим услугам официальный сайт НИИ дефибрёрных камней и крутильных колебаний, который и процитирую:

"Основным объектом исследования Научно-исследовательского института дефибрёрных камней и крутильных колебаний являются дефибрёрные камни. Наши дефибрёрные камни завоевали репутацию надежных и качественных при эксплуатации в дефибрёрах различных конструкций, в том числе работающих под давлением. Специалистами НИИ разработана уникальная методика имитационного моделирования процесса дефибрирования на цепном дефибрёре, учитывающая производительность дефибрёра, удельное энергопотребление, номер спиральной шарошки, окружную скорость, температуру массы в ванне дефибрёра и концентрацию массы в ванне. Установив взаимосвязь между переменными состояния системы и качеством, мы получаем информацию об оптимальных условиях дефибрирования."

Лично я счёл за благо принять это объяснение как исчерпывающее, а в раздел о крутильных колебаниях вообще не заглядывать. Кто его знает - вдруг потом из страны не выпустят?

Но вернёмся из научных глубин в серые административные будни. Честно говоря, в первые дни в НИИ ДК и КК никакие крутильные колебания меня совершенно не занимали, заслоняемые делом куда более насущным: предстояло срочно принять на работу документоведа. С кандидатурой я определился сразу. После окончательного растворения "Объединённых сетей" в бездонной утробе НТФ, немало сотрудников оказалось за бортом. Среди многих, искала работу и Аня - экс-секретарь и экс-кадровик: в НТФ хватало и тех, и других. Грамотный и аккуратный человек, привычный к работе с документами и согласный на весьма бюджетную институтскую зарплату - о лучшем варианте нечего было и мечтать. Оставалась сущая мелочь: оформить и подписать у Бережко служебную записку.

Приняв из рук Лидии Григорьевны кружку традиционно несладкого чая, я старательно вывел на бланке: "Прошу ввести ставку документоведа..."

Если начальство обещает тебе что-нибудь позитивное, ковать железо лучше сразу, пока оно (начальство) не передумало. Руководствуясь данной житейской мудростью, со служебной запиской я немедля отправился к директору за резолюцией, и очень вовремя: Бережко стоял в приёмной уже одетый для выхода и отдавал распоряжения секретарю на период своего отсутствия. Моё появление было встречено благожелательно:

- Оперативно работаете, Константин Сергеевич, хвалю. Не то что наши бюрократы.

Искомая виза "управлению кадров - в приказ" была наложена тут же, практически не глядя. Довольный директор отправился куда-то в сторону обеда, а я помчался в кадры, пока и они не потянулись в направлении столовой.

Не знаю, сколько сотрудников насчитывает средняя лаборатория нашего НИИ, но в управлении кадров их двадцать пять. По моим приблизительным подсчётам, в любой коммерческой организации сопоставимого масштаба с той же нагрузкой без проблем управилось бы пятеро, однако в НИИ ДК и КК, очевидно, проводится долгосрочное социологическое исследование по теме "может ли идентичная работа выполняться в пять раз большим количеством сотрудников при заработной плате каждого в пять раз меньше нормальной". Начальник планово-финансового отдела, правда, не раз публично высказывал предположение, что причиной всему лишь статус управления (плюс тридцать процентов к окладу начальника). Каждому, однако, известно, что начальник планфина - старый злопыхатель кадровиков, многократно подававший Бережко петиции о преобразовании своего отдела в управление, так что я предпочитаю не думать о людях плохо и придерживаться версии о социологическом эксперименте.

Чтобы жертвы исследования, с одной стороны, не скучали, а с другой - не перерабатывали, за каждым кадровиком закреплены строго определённые подразделения. О существовании остальных они, в принципе, могут догадываться, но исключительно в порядке праздного любопытства, так что добиться чего-нибудь в отсутствие "своего" специалиста абсолютно невозможно. Вот почему я так обрадовался, застав на месте милую девушку Веру, днём раньше принимавшую на работу меня самого.

Верочка тоже улыбалась мне приветливо и о необходимости переписать служебную записку по установленной форме уведомила с искренним сочувствием:

- Конечно, вы ведь не знали. А Иван Анатольевич - он такой невнимательный, подписывает иногда что ни попадя, даже без виз. Вот тут должна быть наша виза, тут - штампик бухгалтерии, а здесь должен расписаться планфин - тогда можно и к директору.

Снабженный нужной формой, я отправился переделывать служебку, однако по возвращении Верочку уже не застал.

- Обедает, - коротко сообщила мне Верочкина соседка по кабинету, ответственная, судя по табличке на столе, за лабораторию имитационного моделирования и издательский отдел.

Идея была хороша, и я тоже направился в столовую отдать должное высокому искусству Федориди, заранее решив ни в коем случае не брать сосиски. Моего инспектора по кадрам в столовой не оказалось - как, впрочем, и сосисок, да и вообще выбор был скуден, а пища отдавала явным общепитом. Очевидно, талант Аркадия Иосифовича в полной мере раскрывался исключительно на банкетах, не растрачиваясь на повседневные макароны с котлетой для широких масс.

По возвращении в кадры, Верочки там ещё не обнаружилось, и я решил не терять времени понапрасну, ведь всего двумя лестничными маршами выше лежала бухгалтерия.

Царство учёта и отчётности занимало пол-этажа, отгороженных от мира бронированной дверью. От прежних времён, когда зарплата ещё не перечислялась на карточки, в двери осталось зарешеченное оконце кассы, сейчас наглухо закрытое. Заперта была и сама дверь. Табличка на двери гласила: "Приёмные дни: Вт., Чт., 10 - 12". На всякий случай я всё-таки потолкал дверь, потом долго и вежливо стучался, затем постучался кулаком и немного ногами, пока не отшиб палец. Возможно, за дверью привыкли к буйным посетителям, или там просто не осталось никого живого - в заведомо неприёмное Чт., 14:32, это было совершенно без разницы.

Верочка подошла с обеда в четверть четвёртого, пробежала глазами мою служебную записку (издание второе, расширенное и дополненное) и расцвела улыбкой:

- Вот теперь совершенно другое дело! Не хватает только суммы оклада. Узнайте в планфине, впишите, а потом с их визой приходите. Правда, пока расписаться некому: наша начальница сегодня на учёбе и завтра тоже, но в понедельник, наверное, будет. В общем, к среде вы её точно застанете.

В планфине пили чай. Процесс был обставлен солидно, в стиле Мальчиша-Плохиша - с многочисленными вазочками варенья и печенья на отдельном столике, белоснежными блюдечками и ведерным термопотом вместо самовара. Никаких тебе разномастных офисных кружек или, упаси господи, одноразовых стаканчиков - в каждой детали угадывалась основательность и многолетняя коллективная споенность.

- Кладите сахар, не стесняйтесь. У вашей Лидии Григорьевны, поди, такого не допросишься - у неё что соль, что сахар - белая смерть, а лавровый лист - и вовсе зелёный враг печени, - ласково посмеивался начальник планфина Анатолий Андреевич, наливая мне чашечку ароматного напитка.

Больше всего в окружении своих сотрудниц Анатолий Андреевич походил на благодушного Кощея с гаремом - худого до прозрачности и неимоверно старого. Лет начальнику планфина было неведомо сколько, над институтским златом он чах с незапамятных времён - не исключено, что и с самого основания НИИ, а главное - цепко держал в тощих пальцах тайну исчисления зарплаты. Планфин представлял собой что-то вроде "чёрного ящика": по каждой должности в него поступала задача, на выходе превращаясь в цифру в рублях и копейках. В теории было ясно, что цифра складывается из оклада и дюжины всевозможных доплат из разных фондов, от надбавки за выслугу лет до дотации за донорство грудного молока, однако никто, включая директора, не представлял себе механизма её формирования. Находились даже злые языки, утверждавшие, будто бы никакого механизма нет вовсе, а есть наглый волюнтаризм и тыканье пальцем в потолок исходя из примерных зарплат по аналогичным специальностям и пожеланий начальства. Все, однако, прекрасно понимали, что злые языки растут не иначе как из управления кадров, тесно связанного с планфином узами обоюдной ненависти и ни о чём так не мечтающего, как самому сделаться "чёрным ящиком", и усиленно старались с Анатолием Андреевичем не ссориться.

Помимо зарплаты, никаким финансовым планированием планово-финансовый отдел отроду не занимался и заниматься не собирался.

- Значит, документоведа брать будете, - проворковал Кощей, - что ж, одобряю, одобряю. Лидии Григорьевне помощь не помешает - не молодеет, знаете ли. А я вам как раз хорошую сотрудницу хочу предложить - есть у меня родственница...

- Спасибо, Анатолий Андреевич, - отставил я опустевшую чашечку, - но у меня уже человек подобран. Вот если выделят нашему отделу ещё ставку или вдруг Лидия Григорьевна на пенсию соберётся - тогда непременно буду иметь в виду ваше предложение.

- Подобран, говорите? - прищурился начальник планфина. - А будет ли ждать? Ставочки-то пока нет, и когда появится - бог весть.

- С директором согласовано, вот его резолюция, - козырнул я первой версией служебки.

- Бережко легко говорить "примите", - беззлобно отмахнулся Кощей, - а фонд оплаты труда у нас, между прочим, не резиновый. Так что вы подумайте, а служебочка ваша пока у меня полежит. Ещё чаю?

Не знаю, насколько удачной идеей в сложившейся ситуации было отправиться проинформировать директора, что его резолюция в подведомственном учреждении не стоит и половинки дохлого мыша: проверить, ранит ли это нежные чувства Ивана Анатольевича, мне всё равно не удалось.

- Директор уже уехал, - сообщила секретарь, не отрываясь от просмотра сайта с какими-то дамскими сумочками, - а вам тут письмо.

Я принял протянутый лист бумаги с синим штампиком регистрации входящей корреспонденции: Федеральная антимонопольная служба уведомляла о возбуждении дела об административном правонарушении и требовала предоставить паспортные данные сотрудника, ответственного за закупки, для наложения штрафа.

- Штрафуем за "с" латинскую, - бодро сказал мне девичий голос по указанному в письме телефону исполнителя. - Не вас одних, по всей России мероприятие.

Ежедневная работа сотрудников, ведающих закупками со стороны государственного заказчика, по нервному напряжению напоминает работу сапёров. Упустить любую тонкость, проглядеть самую незначительную из ссылок или мельчайшее изменение в законодательстве - чревато подрывом. Дамоклов меч занесен постоянно, расслабляться нельзя даже в мелочах. Казалось бы, чем отличается латинское "с" от русского "с"? Однако попробуйте ненароком забыть переключить раскладку клавиатуры и использовать неправильную "с" при размещении информации о закупках на официальном сайте - последствия в виде штрафа учреждению, руководителю и вам лично не заставят себя ждать. Почему? Потому что из-за латинской "с" потенциальные поставщики, возможно, не сумеют найти информации о закупках при помощи поисковой системы официального сайта. Считается, что этот приём могут использовать недобросовестные заказчики, чтобы отсеять поставщиков "со стороны" и приберечь заказ для "своих". Разумеется, провести громкую карательную кампанию против латинской "с" - гораздо эффектнее, чем доработать поисковую систему официального сайта, чтобы она в таких случаях воспринимала русские и латинские буквы как эквивалентные. Эффектнее - но вот эффективнее ли?

Так думал молодой повеса, летя в пыли на почтовых... в смысле, хрустя по снежку домой после первого рабочего дня и предаваясь невесёлым размышлениям. Помимо проблемы с кадрами и милой весточки от антимонопольной службы, под вечер скоропостижно издох сервер, предназначенный для ежедневной сдачи казначейской отчётности по закупкам.

- Не будет отчётности - приостановим финансирование, - равнодушно проинформировали в казначействе.

- Надо менять, - меланхолично заключил институтский айтишник, забирая металлический трупик. - Пишите заявку.

Что-то мне подсказывало, что на быстрое получение нового сервера рассчитывать не стоило.

Однозначно, оставлять дело на самотёк было нельзя: требовались решительные действия. Отклонив варианты "панически визжать и рвать на себе волосы" и "завтра же уволиться", я выбрал третий: позвонить друзьям.

Плохо человеку, когда он один. Не слишком комфортно, когда один за всех. Зато не в пример лучше, когда все за одного!

- Распечатаешь это ходатайство на бланке, подпишешь у директора и отвезёшь в антимонопольную, - сказал Уши, отваливаясь от моего компьютера. - С вероятностью девяносто пять процентов дело прекратят за малозначительностью. А на случай пяти оставшихся, исполнитель по твоему делу училась со мной в одной группе.

Тем временем второй Макс тихонько ругался в углу, собирая на журнальном столике какое-то подобие системного блока. Впоследствии это кладбище старых запчастей вполне достойно продержалось до покупки институтом нового сервера - разве что полагающееся программное обеспечение, за его полной допотопностью, пришлось выпрашивать в казначействе.

Самой ценной, однако, оказалась помощь детского психолога.

- Завтра с утра первым делом посетуй этой своей Лидии Григорьевне на проволочки с приёмом новой сотрудницы - и сразу же сообщи, будто бы по секрету, что девичья фамилия её матери, между прочим - Волкова, - напутствовала меня Настя. - Только постарайся сказать это как можно более многозначительно, словно выдаёшь стр-р-р-р-рашную тайну - запомни, это обязательно.

- Вовсе она не моя Лидия Григорьевна, - отмахнулся я. - Но при чём тут Анина мама? Чем это поможет, не понимаю.

- Потом расскажу, - довольно засмеялась Настя и сделала загадочное лицо. - Не забудь: как можно многозначительнее!

Следующим утром, явившись на работу почти вовремя, за утренним чаем я доверительно поделился с Лидией Григорьевной своими трудностями на посту начальника отдела и Настиной стр-р-р-р-рашной тайной. Полагаю, многозначительная мина мне удалась недурно: во всяком случае, ожидаемого вопроса "ну и что?" не последовало - впрочем, как и любого другого эффекта. После чая Лидия Григорьевна отправилась с традиционными визитами в другие отделы, а я постарался более-менее проснуться и сел заново писать служебку вместо затерянной в планфине, твёрдо намереваясь идти с нею на этот раз непосредственно к Бережко.

Ещё не была поставлена последняя точка, когда на пороге возник Кощей собственной персоной, освещая окружающий мир шикарным белым костюмом фасона 1960 года и чарующей улыбкой. К моему изумлению, первым делом Анатолий Андреевич выложил на стол давешнюю служебную записку со своей размашистой визой и собственноручно проставленной суммой зарплаты. Сумма была существенно выше, чем ожидалось.

- Чудесно, - обрадовался я, - спасибо большое! С вами так приятно работать!

- Ну что вы, - засмущался Кощей, - одно дело делаем. Всегда рад помочь.

Не успел я оторваться от стула и отправиться за остальными визами, как в кабинет почти вбежала полная дама приятной наружности в цветастом платье и с искусственной розой в высокой причёске.

- Где тут у вас служебка? - деловито поинтересовалась она.

Я молча указал на стол. Дама бегло взглянула на листок, после чего твёрдой рукой оттиснула на нём принесённый с собой штампик "Согласовано: главный бухгалтер" и расписалась моей авторучкой.

За последней визой я успел всё-таки дойти до управления кадров, поскольку его начальнице потребовалось некоторое время на дорогу.

- Я на минуточку, прямо с учёбы, - сказала она, снимая пальто, - сейчас завизирую и обратно.

Возвратившись в кабинет, я позвонил Насте. Вдоволь насладившись моим недоуменным блеянием, детский психолог смилостивилась:

- Экий ты недогадливый! Ты за компьютером? Знаешь, к какому министерству относится ваше НИИ?

Через полминуты передо мной был сайт министерства со списком руководящего состава.

- Надо же, семь замов, - удивился я, - на каждый день недели. Интересно, что входит в обязанности парня, который вкалывает за министра по воскресеньям?

- Не туда смотришь, - поправила меня Настя, - бери выше. Есть ещё три первых заместителя. Второй в списке - Волков. Отвечает, кроме всего прочего, за научную деятельность.

- И что, Анина мама - на самом деле? - до меня начало доходить.

- На самом деле Волкова, - тут Настя уже не сдерживалась и ржала в голос, - есть такая редкая фамилия. Не забывай, мы ведь с Аней родственницы. Пятиюродные, кажется. А если бы и не Волкова - какая разница! Получилось ведь?

В качестве финального аккорда, перед обедом в отдел закупок заглянул сам Бережко. Подписал протянутую служебку и ходатайство в антимонопольную службу, задал пару дежурных вопросов о том, как мне работается, и осторожно поинтересовался:

- Правда, что ваша новая сотрудница - племянница нашего куратора?

- Правда, что девичья фамилия её мамы - Волкова, - поправил я и добавил как Настя: - Ужасно редкая, знаете ли, фамилия.

Отсмеявшись, директор присел на край стола удалившейся в столовую Лидии Григорьевны, промокнул платочком выступившие на глазах слезы и непринуждённо перейдя на "ты", заявил:

- Молодчина! За два дня разобрался - да что там за два, на второй! У меня в своё время, если хочешь знать, на то же самое ушло почти четыре месяца. В нашем заведении даже директору каждое движение даётся туго - как в киселе по шею бежать. Вроде пытаешься что-то сделать - а инерция тебя держит. Но ты молодец! Быть тебе на моём месте лет через десять, если раньше не бросишь всё к чёртовой матери... или добрые люди не съедят...

Продолжение здесь: http://samlib.ru/editors/l/lisachenko_a_w/belochka42nabjudzhetekakizbawitxsjaotsejfa.shtml

Комментарии: 9, последний от 08/03/2013. © Copyright Лисаченко Алексей Владимирович (lisachenko@mail.ru) Размещен: 11/01/2013, изменен: 10/12/2013. 32k. Статистика. Рассказ: Юмор Белочка		Ваша оценка:
Аннотация: Обещанное продолжение "Белочки": на этот раз главный герой пробует себя в роли сотрудника бюджетной организации (как обычно, зарисовка с натуры). Материала неожиданно оказалось много, поэтому под общим заголовком "На бюджете" будет несколько частей. Здесь - первая из них.

Лисаченко Алексей Владимирович : другие произведения.

Белочка 4.1: На бюджете: Забег в киселе