- Человек не может жить без проблем. И если Бог создал некоего человека прекрасным во всех отношениях - о, тогда он сыграл с этим человеком злую шутку. Потому что недостатки, проблемы, трудности - это неотъемлемый компонент личности, это ровно половина сущности человека, энергия Янь, тёмная, но необходимая. Нарушенный баланс восполняет психика человека, которая под давлением социума вырабатывает совершенно верный стереотип среднестатистического человека. И когда личность не подпадает под такой стереотип...
- Стоп! Стоп! - вскочил с кресла председатель комиссии. - Молодой человек! Вы понимаете, что говорите? То, что вы назвали стереотипами, в нашей профессиональной лексике называется совсем иначе. Потрудитесь вспомнить. И потом - какой ещё Бог? Мы же не на съезде религиозных идиотов, чёрт бы вас побрал! Мы - служители науки! Исследователи, хранители традиций материалистики! Вы же чему-то учились! Или я неправ?!
- Разве образованный человек не может верить в Бога? - с хорошо уловимой насмешкой в интонации спросил я и размеренными шагами спустился с трибуны, издевательски ухмыляясь.
Всё, как я ожидал - пока профессор и его глубокообразованные коллеги застыли на месте от ярости, не в силах молвить и слова и глотая воздух, я подошёл к ним поближе и, излучая презрение, тихо сказал:
- Если я говорю, что верю в Бога, это не значит, что я имею отношение к любым религиям. Если я говорю, что Бог есть, это не значит, что я верю во всю эту херню, которую нам втирают вконец охуевшие от денег и разврата священники. Бог - это совокупность событий и случайностей. Бог - это огромный и бесконечный поток, который определяет наше с вами бытие. Бог - это время.
Я пристально сидел за жестами и движениями глаз оппонентов. Кинестетики? Кинестетики - психологи? Дерьмо они, а не психологи!
Но "служители науки" вопреки ожиданиям смущённо молчали, заметно убавив свой гнев. Ещё один взгляд на их лица озарил меня яростным пламенем простой мысли - они не могут осознать... От этого злость во мне разгоралась всё быстрее, словно молчание их обращалось в какую-то едкую, горючую и к тому же взрывоопасную смесь, которой обильно поливали меня с ног до головы.
***
Нет, они определённо мудаки! Неспособны понять такие простые вещи... А Алексей Михайлович ещё и профессор... Господи, да кто же ему вообще учёную степень присвоил? Кто его на работу принял? Покажите мне этого человека, я пожму ему горло. Таких профессоров надо отстреливать, безжалостно и упорно. Балласт общества! Я видел балласт общества!
Дверь автобуса с шипением отъехала, поворачиваясь и привнося в этот крематорий на колёсах потоки свежего воздуха. С радостью и затаённым в глубине моих слабых сосудов восторгом я прыгнул в эту бескрайнюю и глубокую кислородную реку, и вдохнул воздух так, словно хотел проглотить это синеватое облако у моих ног... Кстати, что за облако?
Ещё до того, как ответ сформировался в пробуждающемся после бензинового забытья сознании, облако резко увеличилось в размерах и, достигнув моего лица, ударило в нос убийственно мерзким запахом солярки. Длинная и почерневшая труба, породившая на свет эти едкие клубы дыма, стремительно отдалялась от меня с ускорением, кажется, три метра за секунду в квадрате. Или в кубе?
Проводив её взглядом, я зашагал домой.
"Хорошо, что я не математик и не физик", - думалось мне по дороге. "Они - страшные люди, мыслящие функциями и числами", - решил я и, оглянувшись, заметил, как из проезжающего мимо автобуса тем временем высунулся старичок, подозрительно похожий на Эйнштейна, и укоризненно мотал мне головой, пока кто-то втянул его назад в салон... О lingua dominus, что за слово по отношению к зловонной и громыхающей повозке. Да, какие же всё таки бессмысленные и глупые люди порою лезли своими корявыми, причудливо изогнутыми лапами к тонкому и деликатному процессу сотворения и формирования нашего языка!
Хорошо, кстати, что я не лингвист. Нет, правда. Подумав так, я оглянулся в поисках бороды Старостина, но не заметив таковых, вздохнул и полез за сигаретами. Ещё одна теория заговора разрушена, так и не родившись! Чёрт побери... А мог бы быть замечательный сюжет для романа. Впрочем, что, по сути, романы? Удел обделенных бременем рутины, но сохранивших вкус жизни. О, боги! Настоящие боги, скромные боги, разные боги, обычно остающихся без благ общепризнанных, но с прекрасным талантом ЖИТЬ. Но, тем не менее, хорошо, что я не писатель. Хорошо!
И словно подхваченная уличным сквозняком, поднявшим в воздух пыль, явилась из-за импровизированного угла и поразила своей простотой и едва заметным негативным окрасом мысль: "А кто же я тогда?"... Попался, блять! Логическая ловушка захлопнулась. Ага, ну вот и ты... Мой неизвестный спутник - только голос, но какой опустошающий... "Ответ до полночи, мой дорогой друг, иначе - ambiguitas".
***
В открытую дверь квартиры уверенно заходила паранойя под руку с её вечным спутником - лёгким безумием. Они кружились в вальсе, едва задевая развевающимися волосами залитые солнечные светом стены. Как всегда, чем быстрее кружились эти двое, тем быстрее поглощал меня ужас...
Хлопок закрывающейся двери, несколько быстрых поворотов ключа - и два незваных гостя исчезают столь же быстро, как и появились. Так-то!
Но я и не заметил... Как просторно, радостно и одиноко! Что-то переполняет, закат (катализатор разума) бесконечен, СЛОВ НЕ ХВАТАЕТ... Это подобно вознесению ввысь, это божественно! Как красиво легли на стол лучи заката, как таинственны эти золотистые облака, сколько много это всё в себе несёт!
И тишина...
Да неужели вы, блядь, не видите?!
***
В бессилии смотрю слезящимися глазами сквозь стену. Интересно, почему моя жизнь сложилась именно так? Кому это ещё дано?
Три контрастных состояния, три изматывающих стресса словно оргазмы, спровоцированные силой мысли, выжали из меня все силы, забрали у меня всё самое милое сердцу, мою жизненную ось и основу. Регенерация идёт. Время расслабиться...
***
Чистые листы с вызывающим видом пылились в углу. Но нет! Отнюдь не бумага мне послужит. Ведь я же человек двадцать первого века! Это даёт мне право ложить на остальных, не стесняться своих недостатков, забыть о морали, называть чёрное - белым, а белое - чёрным, короче говоря - быть свободным человеком. Но помимо всего этого, двадцать первый век дал мне блага цивилизации. Гениальные изобретения, плоды многолетних работ пытливых умов, их триумфы и огромные победы в жизни великих людей, наштампованные в сотнях миллионов экземпляров служат мне, персонально, лично, невозбранно, это всё от личного-уникального становится личным-массовым. Относительно я бог. В человеческом смысле этого слова. У меня есть время, у меня есть силы... Что у меня ещё есть? А, впрочем...
Оглянувшись, я начал писать.
"Здравствуй, дорогой друг! Давно я не писал тебе, давно не вспоминал о тебе. Меня поглотил город, потом - febris erotica, сменяясь с творческой hyperinsomnia, как говорил профессор Мизанский. Кстати, хоть он и поляк, но уловил ту тонкую нить, за которую вытащил моё невесомое Эго из пропасти "простоты" несколько холодеющей рукой, и вручил ему Грех.
Ты спросишь меня, мой друг, что есть Грех в Моей реальности? Но ты же учил, чёрт побери, учил квантовую теорию. Ты же помнишь кота Шрёдингера? Я вспомнил о нём буквально на днях и понял - а мы, по сути, и живём как этот несчастный кот. Мы каждое мгновение нажимаем на курок квантового ружья. И Бог (в том понимании, в каком мы с тобой его видим) нам подыгрывает, выдавая авансом жизнь. Перескакивая из вероятности в вероятность, мы живы, я и ты. А Грех - это шулерство вопреки воле этого Потока.
Что я ещё тебе не сказал? Наверное, больше моя жизнь и не менялась с момента нашей последней встречи. С Ты - единственный, кто меня почти всегда может понять. И мне становится страшно, когда даже ты меня не понимаешь.
Прощай, alter ego, до следующей встречи в уголках общего сознания!".
Я вписал в поле "Адресат" свой адрес и ФИО и с усердием утопил в гнезде продолговатую кнопку "Отправить".
За окном раздался шум. Большие старомодные часы уносили моё письмо, размеренно взмахивая крыльями. Лукавая улыбка циферблата исчезла, но я успел прочитать её. два часа до весны, meus Elysium!..