Аннотация: Рассказ опубликован в журнале "Порог" N12 за 2005г. "Огонь в бумагу не завернешь", так говорят китайцы. А это значит, что всё тайное непременно становится явным...
"Огонь в бумагу не завернёшь" - Китайская народная пословица
"Белый ирис"
Вечерняя заря догорала в небесах. Начинал накрапывать мелкий дождик и прилавки небольшого городского рынка пустели прямо на глазах. С тревогой поглядывая на небо, затянутое плотными грозовыми облаками, торговцы, торопливо убирали товар - уже до следующего дня.
На набережной один за другим зажигались фонарики, и в трактир "Белый Ирис", располагающийся неподалёку от рыночной площади, начинали стекаться первые посетители.
Заведение это в некоторых кругах пользовалось большим успехом, что же касается репутации, то она была двойственной.
Благодаря усилиям повара-иностранца здесь весьма вкусно и недорого кормили. За дополнительную плату тут можно было остановиться на ночь и неплохо поразвлечься в компании очаровательных девиц соответствующего поведения. После захода солнца при свете масляных светильников завсегдатаи всенепременно играли в маджонг и пили сливовое вино. Порой случались драки. Несколько раз даже доходило до поножовщины, но, когда представители власти вторгались в "Белый Ирис", то их взору представали неизменные покой и порядок: сломанные стулья быстро выбрасывали куда подальше, с пола вытирали следы крови, и даже ни в чём не повинный маджонг убирали на дальнюю полку. Хоть и не запрещенная это игра, но все прекрасно знали, что чиновниками она не одобряется. Так что если и было в заведении что-то нечисто, то никаких доказательств тому обнаружить никак не удавалось.
Хозяина, улыбчивого толстячка с тонкими усиками и шрамом по левым глазом, неоднократно таскали в Управу, но он неизменно возвращался невредимым - даже палок ни разу не получил - на любые расспросы неопределённо пожимал плечами и каждый вечер всё также гостеприимно растворял двери "Белого Ириса"
День, о котором пойдёт речь в нашем дальнейшем повествовании, выдался пасмурным. Однако к ночи набежали грозовые тучи, и поднялся такой ветер, что Мо Цин, хозяин заведения, несколько раз вслух посетовал, что штормовыми порывами может посрывать фонарики и унести их в воду.
Посетителей было немного, и в такую погоду не стоило надеяться на то, что в зале яблоку будет негде упасть. Когда на улице сверкает молния, и льёт такой ливень, что река, того и гляди, поднимется да и выйдет из берегов, люди предпочитают оставаться дома, а не ходить по трактирам.
--
Кажется, Дракон реки нынче гневается, - задумчиво сказал Мо Цин, глядя за окно.
--
Зелёный дракон! - неожиданно громко выкрикнул кто-то из-за стола, и хозяин вздрогнул, причём, совершенно напрасно. Это игрок всего лишь объявил название сброшенной фишки, которую тут же кто-то радостно подобрал с кона и объявил панг.
--
Любезнейший, откройте тайну, у вас в это время года всегда так сыро, или бывают дни, когда по улицам не бурлит водный поток?
Мо Цин готов был поклясться, что видел эту девицу раньше. Она стояла, облокотившись на стойку, и насмешливо взирала из-под густых ресниц. Голос говорившей был достаточно низким для женщины, но ещё слишком высоким для мужчины. И если бы не вполне очевидные особенности фигуры, то хозяин мог бы вполне принять её за юношу-подростка. Тем более что и одета посетительница была по-мужски.
Мо Цин уже привык давно ничему не удивляться и никого ни о чём не спрашивать, но упорное ощущение, что эта женщина попадалась ему на пути, не покидало проницательного трактирщика.
--
Увы, госпожа, над погодой я не властен, но могу предложить наше фирменное блюдо из речной рыбы в качестве утешения, - хозяин отвесил вежливый поклон и расплылся в улыбке.
Прикрыв рот рукой, гостья тихо рассмеялась.
Мо Цин обратил внимание, что ладони посетительницы крупные и жилистые, а мозоли на них наводят на мысли, что ей приходилось чаще держать оружие, чем палочки для еды. Хотя, в таких руках и палочки для еды могут стать оружием.
--
Нет, пожалуй, я закажу только это, - гостья ткнула пальцем в блюдо с мясными пирожками, - и ещё воды, будьте любезны.
--
Всенепременнейше, госпожа, - кивнул Мо Цин, и тут же отдал соответствующие распоряжения на кухню, не переставая сверлить взглядом незнакомку, вопреки здравому смыслу казавшуюся такой знакомой.
--
Мне кажется, вы бывали в "Белом Ирисе" раньше? - вопрос хозяина привел посетительницу в легкое замешательство. Мо Цин не без удовольствия отметил, как её взгляд в панике метнулся к двери, а рука, лежащая на прилавке, слегка дрогнула.
--
Как Вам сказать... бывала, но тогда я выглядела совершенно иначе. Так что даже не пытайтесь вспомнить.
Хозяин кивнул и умело сделал вид, что потерял интерес к этой странной женщине.
Каждый имеет право на свои секреты. Уж кто-кто, а Мо Цин прекрасно знал, что случается, если человек не умеет держать язык за зубами. Хозяин невольно провел рукой по едва заметному шраму под глазом и криво усмехнулся. Это был единственный урок, и совсем ещё юный тогда Мо Цин усвоил его на всю жизнь.
--
Вот ваш заказ, госпожа, - сказал он бесцветным голосом, передавая поднос.
--
На самом деле, - незнакомка понизила голос до еле слышного шепота, - я хотела передать, что вон за тем столиком сидит человек, который очень хочет побеседовать с Вами. Я надеюсь, хозяин не откажет ему в такой невинной просьбе.
--
Ну вот, опять... - уныло подумал Мо Цин, перебирая в уме, по какому делу к нему могли пожаловать на этот раз, и чего можно ожидать от таинственного разговора.
Решив, что во всех своих не вполне законных махинациях он был как никогда осторожен. Конкуренты, если бы и узнали о чем-то, то не стали бы приходить в "Белый Ирис", а подкараулили где-нибудь тёмном переулке, Мо Цин справедливо рассудил, что опасаться ему нечего, и твердым шагом направился к указанному столику.
Человек, желающий во что бы то ни стало побеседовать с хозяином, на первый взгляд казался неприметным. В основном за счёт простой одежды, которую носило подавляющее большинство простолюдинов, и обычной причёски - узла, не очень-то аккуратно скрученного на затылке. Но Мо Цин даже при недостаточном освещении разглядел широкие плечи и прямую осанку посетителя. Хозяин понимающе хмыкнул и мысленно приказал себе не удивляться, если у "простолюдина" вдруг ненароком обнаружится при себе меч.
--
Доброй ночи, старый лис, рад видеть, что ни одна собака ещё не вцепилась в твой облезлый хвост, - насмешливо произнёс сидящий за столом и повернул к хозяину лицо до того сокрытое в тени.
Мо Цин не мог поверить своим глазам.
--
Тай Ли Хуан, бродяга, ты ли это? А я уж думал, что ты давно испустил дух в какой-нибудь придорожной канаве.
Друзья обнялись.
Надо сказать, что по возрасту Тай Ли годился трактирщику в сыновья, однако, даже самый зоркий глаз не увидел бы фамильного сходства. Собственно, никаких родственных связей там и в помине не было. Тай Ли, хоть и удачно прикидывался выходцем из простонародья, на самом деле был военным. В своё время он служил в гвардии самого императора, но Мо Цин не вникал в чины и звания друга. Он знал лишь, что, дожив до тридцати шести лет, Тай Ли ни капли не изменился, и в его голове гулял всё тот же ветер, что и в девятнадцать.
Именно в том возрасте молодой благородный повеса соблазнил дочь Мо Цина и даже честно хотел жениться на девушке. Но неравному браку помешали родственники юного воина. Молодого человека быстренько отправили в столицу, а Мо Цин получил в качестве компенсации столько денег, что смог открыть дело, до сих пор приносящее ему немалую прибыль.
К сожалению, Мо Сэнь - дочь трактирщика - обладала тем родом уникальной красоты, которая дарит окружающим тепло и радость, но быстро сгорает сама. Поэтому её уже более десятка лет не было в живых. Наверное, Мо Цин не смог бы пережить эту страшную потерю, если бы не внучка, которая появилась на свет от скандальной связи Мо Сэнь и Тая Ли. Девочке дали имя Белый Ирис. Трактир с тем же названием появился годом позже.
--
Какой ветер подул тебе в спину на этот раз, что ты оказался в наших краях, да ещё и в таком сопровождении? - трактирщик заговорщически подмигнул и хлопнул гостя по плечу, - неужели нашлась женщина, которая смогла задержаться с тобой больше, чем на одну ночь, Тай Ли?
Тот поперхнулся и отрицательно замотал головой, чем, разумеется, вызвал ещё большие подозрения Мо Цина.
--
Да брось ты отпираться, ведь даже дураку видно, что вы просто удивительно подходите друг другу. Если ты думаешь, что мне будет неприятно видеть тебя с другой женщиной из-за Сэнь, - хозяин умолк, не закончив фразу, и его собеседник решил перевести разговор на другую тему.
--
Как дела у Ирис? Я так давно не видел мою девочку...
--
Ха, - Мо Цин усмехнулся, - девочку говоришь? Да твоя дочь уже вошла в возраст, когда пора начинать думать о достойном женихе, - трактирщику, похоже, доставляло удовольствие наблюдать, как Тай Ли удивлённо хлопает глазами и загибает пальцы, подсчитывая годы.
--
Ей должно быть сейчас не больше двенадцати лет, - голос незадачливого отца звучал неуверенно.
--
Пятнадцать! Твоей красавице уже пятнадцать лет. Эх, ты... - Мо Цин рассмеялся, оглаживая усы.
--
Как время летит...- Тай Ли помрачнел. И трактирщик вдруг холодком по спине почувствовал, как мгновенно испортилось настроение у девицы, что пришла вместе с забывчивым папашей.
--
Ох, не нравится мне всё это, - подумал старикан, - за время своего отсутствия Тай Ли очень изменился.
Конечно, годы никого не щадят, но Мо Цина пугало что он, обычно такой проницательный, не мог понять, что же не так с его вечерним посетителем. Трактирщик готов был ручаться головой, что дело тут нечисто.
--
Я могу увидеть её сегодня? - вдруг тихо и серьёзно спросил Тай Ли, что-то сосредоточенно разглядывая в своей тарелке.
Мо Цин почувствовал, что его прямо распирает от желания ответить отказом. Но резкое "нет" могло обидеть старого друга, поэтому трактирщик призвал на помощь всю свою хвалёную дипломатию:
--
Время уже позднее, дружище. Девочка, наверное, уже легла спать, зачем её беспокоить? Давай-ка я выделю тебе комнату получше, отдохнешь, выспишься, а завтра с утра спокойно поговорите.
К немалому удивлению хозяина заведения, Тай Ли с радостью согласился.
Мо Цин уже готов был лично проводить гостя до комнаты, когда вдруг наверху раздался звон разбитого стекла и протяжный женский крик.
Тай Ли в мгновение ока подобрался, ощерился и, не медля ни секунды, рванул на второй этаж. Странная девица отстала от своего спутника не больше, чем на пару шагов.
Старый Мо Цин, конечно же, не мог угнаться за ними. Запыхавшись, он взлетел по лестнице, и едва не натолкнулся на спины стоящих в недоумении гостей.
Холодный влажный ветер врывался в распахнутое окно и силился сорвать бамбуковые занавески. На полу одинокими пятнами блестели невесть откуда взявшиеся лужи воды.
Комната Ирис была пуста.
"Незваный гость"
Этот день с самого начала оказался неудачным.
Вода для умывания была слишком холодной. Полотенце по неосторожности упало на грязный пол. Волосы никак не хотели укладываться в подобающую причёску.
А самое главное, дедушка Мо Цин совершенно не понял, что ужасно обидел свою дорогую внучку. Ну как можно было отказывать ей в маленьком удовольствии?
Белый Ирис и её подружки собирались в лавку к почтенному И Ляну посмотреть на изысканной красоты ткани, привезённые из южной провинции. А может, даже и не только посмотреть, но и выбрать что-нибудь на новое платье.
Но дедушка был непреклонен. Дескать, последнее время стало тратиться слишком много денег на тряпки и украшения, да и погода сегодня грозит испортиться. Нехорошо, если дождь застанет любительниц модных нарядов в дороге.
А на просьбы и уговоры старик вообще разбушевался, да и прикрикнул, что если будет ему единственная внучка перечить и не слушаться, то согласится он на предложение соседа.
Ирис аж задохнулась от негодования, услышав подобные речи, но опустила глаза в пол, и молча ушла в свою комнату, как велел дед.
Едва закрыв за собой дверь, она дала волю слезам и обиде.
Сосед, про которого сгоряча помянул Мо Цин, держал трактир Фэнхуан на той же улице. Конкурента завали Юй Тан, и, по его собственным словам, он уже вошел в тот возраст, когда солидному мужчине приличествует взять себе вторую жену. Последнее время он часто заглядывал к старику пропустить рюмочку-другую и вел прозрачные разговоры о том, что Белый Ирис красива, умна и хорошо воспитана, что не может не привлекать к ней взгляды самых достойных женихов в этом квартале.
Подружки же утверждали в один голос, что хотя этот Юй Тан и обладает приятной внешностью, других достоинств за ним не водится. Состоятельный сосед скуп до крайности, и это каждому известно. Первая госпожа его не показывается на людях, потому что стыдится своих обносков. Да и руку поднять на супругу почтенный Юй Тан вполне способен. Вот племянница почтенного И Ляна сама лично видела.
Вместе с обидой, в сердце Ирис поселилась твердая уверенность. Она могла поклясться, что ни за какие блага и сокровища не выйдет замуж за этого человека, даже если ей придётся поступить против воли деда.
К вечеру погода, действительно, испортилась. В нижнем зале стало шумно, и интерес оказался сильнее скромности. Белый Ирис осторожно вышла из комнаты и устроилась на ступенях, ведущих на первый этаж.
Дед деловито принимал заказы и подгонял нерадивых служанок, за дальними столиками посетители азартно играли в маджонг, выкрикивая названия выкладываемых камней. Ненавистный сосед тоже был здесь. И чего ему у себя дома не сидится? Впрочем, причина ясна, как небо после дождя.
Девушку охватил страх. Она уверилась в мысли, что дед и впрямь решил отдать её замуж.
Ирис больно ущипнула себя за запястье, чтобы снова не расплакаться.
Ах, если бы только отец был тут. Он бы выслушал всё, и не стал наказывать дочь за неповиновение. Но почтенный Тай Ли давно не появлялся в этих краях. То ли забыл об отцовском долге, то ли... о втором варианте Белый Ирис предпочитала не думать, ибо он означал, что встретиться им суждено будет только в чертогах Ян-ло.
Пока девушка предавалась мрачным мыслям, Мо Цин пропал из её поля видения - опять ушел общаться с какими-то таинственными личностями. Ирис знала, что дед ведет свои тихие дела с теми, кого считают главными людьми в этом квартале и почитают, порой, не меньше, чем государственных чиновников, но предпочитала ни во что не вмешиваться. Только иногда боялась, а вдруг старик не сойдётся во взглядах с защитниками и сборщиками податей. Но пока у Мо Цина всё выходило гладко.
А вот Юй Тан, похоже, ждал, когда дед окажется в дальнем зале. Он давно заприметил сидящую на лестнице девушку, а вино, которое этот здоровяк вливал в себя, не зная меры, придало ему наглости. Он поставил глиняную чашку на край стола, едва не промахнувшись. Ирис даже зажмурилась, ожидая, что в следующую секунду последует звон, и по полу разлетятся мелкие осколки.
--
Добрый вечер, госпожа, - пьяный медленно растягивал слова, и раскачивался, держась рукой за перила, не уделите ли недостойному немного своего драгоценного внимания?
Ирис ничего не ответила, только закрыла рукавом лицо, чтобы не вдыхать винные пары, исходящие от собеседника.
А тот принял её жест за молчаливое согласие и, придвинувшись ближе, решился на откровение:
--
Вижу, как каждое утро идешь,
От колодца с полным кувшином.
И ветер внушил мне желанье
Тебя от дождя и ненастья
Укрыть, защитить и согреть
Девушка вздрогнула, резко вскочила и, оставив назойливого влюблённого внизу, бросилась к себе в комнату. Как известно, затуманив свой разум вином, человек способен даже в самом резком отказе отыскать зерно надежды. А если дед вмешается, то это зерно может дать неплохие всходы.
Ирис не знала, как быть, но одно решила твёрдо - лучше умереть, чем стать женой Юй Тана.
Поток слёз вновь прорвал плотину и обрушился водопадом на рукава.
Из-за собственных всхлипываний Ирис едва различила странный голос, зовущий её по имени.
Когда девушка уже была готова приписать всё это своему не в меру разыгравшемуся воображению, зов повторился, тихий, едва слышный, слабеющий. На этот раз он молил о помощи, и Ирис, вскочив на ноги, почти выкрикнула:
--
Где Вы? Как я могу помочь Вам?
В тот же момент сильный порыв ветра распахнул ставни, и девушка с ужасом увидела, что речная вода достигает подоконника и грозит перехлестнуть через край. За макушку сливы, что росла прямо под окном, отчаянно цеплялась чья-то рука. Ирис, не долго думая, протянула ладонь и почувствовала, как тонкие пальцы крепко ухватились за последнюю возможность выбраться из бушующего потока.
Девушка втащила в комнату пострадавшего, в котором едва теплилась искорка сознания, и ужаснулась количеству ссадин и кровоподтёков, покрывающих его тело. Одежда несчастного превратилась в лохмотья, с которых на пол тут же натекла вода, образовав несколько мелких луж, стремящихся слиться в одну.
Как ни странно, река успокоилась и вернулась в своё прежнее русло. Волны перекатывались где-то внизу, но от наводнения остались лишь тревожные воспоминания. И если бы не человек, лежащий без движения на мокром полу, то Ирис вообще не поручилась бы, что вода поднималась столь высоко.
Спасённый зашевелился и перевернулся на спину. Ирис отвела глаза, краснея от смущения: всё-таки одежда незнакомца изрядно пострадала.
Тот приподнялся на локте и цветисто-вычурно поблагодарил девушку за оказанную милость. Видя, что перед ней, несомненно находится человек достойный и воспитанный, Ирис ответила, что для неё было честью помочь почтенному господину, и выразила радость по поводу его доброго здравия.
--
Меня называют Цзяо Лун, представился неожиданный гость, принимая более приличествующую его положению позу, - прекрасная госпожа, я понимаю, что вы можете счесть эту просьбу нескромной, но нельзя ли одолжить у вас что-нибудь из одежды, а то в таком виде как-то неловко вести дальнейшие беседы.
Белый Ирис поднесла улыбающемуся Цзяо халат, в который тот неспешно облачился.
--
Ещё раз прошу прощения, что причиняю неудобства позднерожденной, но я вынужден умолять вас позволить мне остаться Вашим гостем до окончания дождя, - он низко поклонился.
--
Оставайтесь, сколько вам будет угодно, - ответила девушка и сама поразилась, как уверенно и ровно прозвучал её голос.
Ирис наконец-то улучила момент, чтобы пристально рассмотреть гостя. Надо отметить, что роста он был среднего, телосложения весьма худощавого, и с удивительно бледной кожей. Впрочем, последнее могло быть следствием пережитого несчастья. Черты лица господина, так неожиданно вторгшегося в комнату, Ирис сочла более чем приятными, и только поразилась про себя, что гость назвал её позднерожденной, когда как сам выглядел, скорее, её ровесником. Но удивление прошло, когда девушка встретилась взглядом с Цзяо.
--
Да, он гораздо старше, чем кажется на первый взгляд, - решила сообразительная внучка трактирщика, но предпочла ни малейшим движением не выдавать свою внезапную догадку. Хотя страх липким холодком пробежал где-то вдоль спины. Ведь, право, не каждый день случаются подобные встречи.
Неожиданному гостю, судя по всему, уже перевалило за несколько сотен лет, и тот, кто счёл его человеком, потом был бы вынужден сожалеть об ошибке. Имя, которым назвался спасённый, тоже говорило само за себя.
Цзяо Лун - змеевидный дракон в человеческом облике, хищно улыбаясь, устроился на бамбуковой циновке, и в очередной раз пространно рассыпался в извинениях, выпрашивая у хозяйки чашечку свежезаваренного зелёного чая и миску лапши.
"Желание"
Наконец гость утолил голод. К удивлению Ирис, съел он совсем немного. Может быть, человеческая еда не очень подходит для таких созданий? Девушка не решалась спросить об этом Цзяо, боясь показаться невежливой. Наверное, вопрос так явно читался на её лице, что дракон покосился на неё немного насмешливо и спросил:
--
Что-то не так, уважаемая?
--
Нет-нет, - Ирис смутилась и опустила взгляд, - вы уже наелись? Не нужно ли господину что-нибудь ещё?
--
Я и так достаточно злоупотребил вашим гостеприимством, - гость чинно поклонился, - не смею более докучать вам.
Сожаление в глазах девушки вызвало ещё одну усмешку Цзяо. Он встал, и неторопливо направился к окну. Ирис проводила его взглядом, теребя руками ни в чем не повинный веер. Ей хотелось броситься вперед, задержать гостя, но все подготовленные слова остались невысказанными, так и не пожелав сорваться с губ.
Дракон обернулся, уже занеся ногу на подоконник.
--
Ты не хочешь меня остановить? - неожиданно спросил он.
Девушка покраснела. Возникло неприятное ощущение, что гость читает её мысли.
--
Неужели тебе не говорили, что ты вправе потребовать плату за то, что спасла меня? - Цзяо вернулся и уселся на прежнее место, - я могу исполнить любое твое желание. Одно.
--
Желание? - Ирис непонимающе взглянула на дракона
--
Ну да, - кивнул тот и замер в ожидании.
Молчание затянулось.
Цзяо снова налил себе чаю, и хозяйке оставалось только упрекнуть себя за неумение предупредить желание гостя.
--
Неужели у тебя нет желаний? - удивлённо поднял бровь дракон
--
Есть, наверное... - Ирис вконец смутилась
--
Тогда скажи мне, чего ты хочешь больше всего, - бархатистый голос Цзяо завораживал настолько, что девушка позабыла о страхе.
--
Я хочу... сама выбирать свою судьбу! - длинная получилась фраза. Болезненная, как щелчок кнута. Жесткая, как порыв ветра, бросившего песком в лицо.
Гость впервые одарил свою спасительницу долгим изучающим взглядом и вдруг рассмеялся.
Непонимание и горькая обида со стороны собеседницы заставили его унять внезапный приступ веселья.
--
Ты правда этого хочешь? Ну, тогда смотри и выбирай! - Цзяо придвинулся к девушке, гораздо ближе, чем дозволяли правила приличия и легко коснулся рукой её горячего лба.
Мир закружился перед глазами, рассыпался на сотни мелких частиц, которые, повинуясь заклинанию дракона стали складываться в четкую картинку. И Ирис увидела....
Что это за женщина возвращается с рынка в засаленном платье, состоящем из одних заплат? Её руки в грязи, ведь ей пришлось придирчиво перебирать подгнившие корнеплоды в попытке найти хоть что-нибудь пригодное для еды. Обычно это забота служанок, но с некоторых пор ей приходится заниматься этим самой. С тех пор, как за долги продали трактир на улице Фэнхуан, в семье совершенно нет денег. Хорошо хоть от кредиторов откупились.
Сколько же лет этой старухе? Сорок? Сорок пять? На самом деле ещё не исполнилось и тридцати. Просто нищета и заботы кого хочешь состарят раньше времени. Эй, да это же вторая жена Юй Тана. Внучка Мо Цина, помните такую? Да, если бы был жив старик, он бы не допустил подобного. Жаль. Она была хорошая девушка и заслуживала лучшей доли. А вот как всё вышло...
Видать, недолговечна красота белого ириса. Оторвали от корней, поставили в воду, а глядишь - наутро завял...
--
Вот твоя судьба, - голос Цзяо звучит словно издалека, и девушка вцепляется в рукав его халата, чтобы убедиться в том, что дракон ещё здесь.
--
Нет, я так не хочу!
--
Тогда смотри и выбирай! - осколки прежней картинки распадаются и тут же сплетаются в новое видение...
Немногим посчастливилось выйти замуж по любви. А ей вот повезло. Он молод, умён, необычайно хорош собой и служит в гвардии императора. Завидный жених и чуткий заботливый муж. Его руки сжимают меч почтительно и благоговейно, как если бы это было не просто оружие, а живое существо.
--
Ты будешь меня ждать, - говорит он. Это не вопрос, а утверждение. Он знает, что жена будет считать дни до возвращения любимого супруга. Запах сражений манит, зовёт, заставляет сердце биться чаще...
Воины возвращаются, покрытые славой. Кто-то ещё не раз отправится в военный поход. Тем, у кого нет руки или ноги, конечно, больше не испытать вдохновения битвы. А она... Страшное слово вэй ван жэнь - ждущая смерти. Вдова. Ей едва исполнилось двадцать три. Он был немногим старше.
Вроде и почва была благодатной, и уход надлежащим - а глядишь - засох цветок, так и не успев распуститься...
--
Нет! - голос Ирис срывается на крик, - я тогда вообще не выйду замуж!
--
Смотри и выбирай, - неизменно отвечает собеседник, и девушка затихает, не в силах противостоять заклинанию
Она очень богата. Талантливая внучка пошла в дела деловой хваткой и достигла ещё больших успехов. Женщины квартала не любят её. Всякий раз, когда она проходит мимо, они злословят от зависти. Да, хозяйка увеселительного дома на улице Фэнхуан никогда не была замужем. Но зачем ей это? У неё есть множество других забот. Заведение приносит прибыль. Известность растёт. В гости частенько наведывается красавчик Чжи Лю, и остаётся на ночь. Она искусна в любви и всегда готова одолжить ему денег. И кто говорит о высоких чувствах? Их здесь нет и в помине. Только благополучие, стабильность и покой. Никто не знает, что одинокими ночами она плачет, сидя у себя в комнате, и всё чаще и чаще прикладывается к тыкве-горлянке с крепким майотайским вином. Скоро привычка станет необходимостью.
Этот цветок давно перестал цвести, к небу тянутся только стебель и мясистые зелёные листья..
Видение кончилось, и Белый Ирис беззвучно зарыдала от безысходности. Три картинки. Три судьбы. Но где же тут выбор? Всё не так! Вовсе не этого она ждёт от жизни.
Дракон гладил плачущую девушку по волосам, постепенно успокаивая
--
Похоже, мой подарок пришелся тебе не по вкусу? - осторожно поинтересовался он, перебирая темные пряди, - я сожалею. Это всё, что я мог сделать. Ты сама пожелала. Обещанное исполнилось. А теперь мне нужно идти. Прощай, позднерождённая
Цзяо мягко отстранил от себя Ирис и одним движением, за которым вряд ли смог бы уследить человеческий глаз, перемахнул через невысокий подоконник.
Девушка метнулась к окну, утирая слезы.
Внизу несла свои воды успокоившаяся полноводная река.
--
Подожди! Я с тобой! - крикнула Ирис, и, подобрав полы длинной одежды, прыгнула в обжигающе-холодную воду.
В её сердце более не было места для страха и сомнений - на их месте зародился едва заметный мерцающий огонёк надежды.
"Огонь и бумага"
Холодный ветер гулял в комнате единственной наследницы Мо Цина. Вошедшие незамедлительно ощутили на себе его недружелюбное дыхание. Всё говорило о случившемся несчастье - горьком и неведомом. За спиной Тая Ли, уперевшись лбом в стену беззвучно зарыдал старик. А странная спутница шумно втянула воздух, раздувая ноздри.
--
Ты чувствуешь? - спросила она Тая Ли, и тот уверенно кивнул.
На его лице больше не было растерянности и недоумения.
--
Эй, дед, подожди-ка хоронить нашу красавицу. Слезами её все равно не вернёшь, а вот при должной сноровке - можно попытаться.
Тай Ли улыбнулся, когда лицо трактирщика засветилось надеждой. Отчаяние может только погубить всё дело.
--
Если я что-то могу сделать... - голос Мо Цина прозвучал хрипло, но вполне твердо
--
Скажи домочадцам, чтобы сюда никто не заходил. И ещё: пускай запрутся в своих комнатах и не высовываются оттуда, даже если им будет казаться, что дом рушится.
Мо Цин кивнул, и сам побежал отдавать распоряжения.
Пока он суетился внизу, Тай Ли начал неспешные приготовления.
--
А он большой? - подала голос девица, недвусмысленно разминая руки.
--
Не очень. Но хитрый. - Тай Ли скинул верхний халат и остался в легкой коричневой рубахе из хлопка.
На вопросительный взгляд спутницы, он усмехнулся и пояснил:
--
Ирис пошла за ним по своей воле. Он ни к чему не принуждает. Только ведь задурить голову молодой девчонке можно даже и без помощи колдовства...
Женщина согласно склонила голову.
В комнату влетел запыхавшийся Мо Цин и доложил, что распоряжение выполнено. На трактирщика страшно было смотреть, за эти полчаса он, казалось, постарел на десяток лет.
Тай Ли хотел сказать ему что-нибудь ободряющее, но не смог. Тогда он махнул рукой и приступил к вызову.
Верная спутница заняла место за спиной воина и повторяла заклинание слово в слово. Сначала эхом, но потом их голоса слились. Мо Цин готов был поклясться, что слышит сейчас только одного человека. Интонации, жесты, эмоции - всё было одинаковое.
Влажная темнота за окном зашевелилась, и на старика уставились внимательные глаза. Лицо обдало холодом, как из глубокого каменного колодца.
Дракон медленно перевел взгляд на призывающих. Чешуйчатый хвост взметнулся высоко над головами и яростно хлестнул по полу. Одна из щепок царапнула Мо Цина по щеке - чуть ниже застарелого шрама. Старик вздрогнул, но устоял на ногах.
Но чем больше гневался дракон, тем спокойнее становилось лицо Тая Ли. Наконец, хозяин реки прекратил свою разрушительную деятельность. В оконный проём просунулась рогатая голова, и трактирщик не смог сдержать восхищенный возглас. Раньше ему никогда не приходилось видеть этих существ настолько близко. Дракон был так красив, что дух захватывало. Средоточие могущества и колдовской силы, под зелёноватой чешуёй перекатываются мышцы, когтистая лапа вцепилась в подоконник, оставляя глубокие следы.
--
Что тебе нужно, человек? - спросил Цзяо Лун, и в его голосе старику почудился плеск прибрежной волны и шум ветра.
--
Верни то, что украл! - Тай Ли и его спутница ответили потрясающе единодушно.
--
Нельзя украсть то, что принадлежит тебе по праву, - усмехнулся дракон, - молодая госпожа сама захотела остаться со мной. Вы её больше не увидите..
Заклинатель мрачно усмехнулся, и выбросил вперед руку с печатью.
--
Я приказываю: верни мою дочь!
--
Ты имеешь право приказывать, - согласился дракон, - мне, но не ей. И что ты будешь делать, если она не захочет вернуться?
--
Я хочу просто поговорить с Ирис.
Цзяо фыркнул. Кажется, он просто не умел смеяться, будучи в драконьем облике.
--
Если бы девушка хотела, она уже была бы здесь. А так как её нет....
--
В таком случае, ты никуда не уйдёшь, пока моя дочь не явится сюда! - Тай Ли произнес ещё несколько слов на непонятном языке, и припечатанный к месту хозяин реки взревел:
--
Да что ты понимаешь, смертный? Отец, навещавший свою дочь лишь тогда, когда случайно вспоминал о ней! Тебя интересует только собственное могущество, и я вижу, ты многого достиг, - при этих словах дракон бросил взгляд на девицу, стоявшую за спиной Тая Ли, - Только ведь надо и чем-то жертвовать?
--
Я уже пожертвовал, - ответил заклинатель.
--
Этого мало, - Цзяо Лун с сомнением покачал головой, - прислушайся к своей второй половине. В тебе слишком много ян, а в ней - инь. Только вместе вы способны на что-то стоящее.
Спутница Тая Ли молча указала за окно, где из воды вышла тоненькая фигурка. Дракон подставил хвост, чтоб Ирис могла взойти по нему наверх.
--
Отпусти Цзяо, отец!
Ли Тай смотрел на слёзы, текущие по девичьим щекам, и понимал, что они настоящие. Так значит, хозяин реки не врал?
Ирис вошла в комнату, и присутствующие, наконец, смогли разглядеть её богатые одежды. Такого платья не было, наверное, у самой императрицы. На небесно-голубой ткани красовался вышитый узор: пара драконов, кружащих вокруг огненной жемчужины. Девушка сделала шаг вперед, показав шелковые туфли с глубоким вырезом. Голову Ирис покрывала хакка с тонкой вуалью. Отец невольно залюбовался своей дочерью. Что ни говори, а за эти годы она стала настоящей принцессой.
--
Отпусти, - с мольбой в голосе повторила красавица.
--
Он может идти, - ответил Тай Ли, ощущая, как помимо воли его губы расплываются в улыбке, - я так скучал по тебе, дитя моё.
Девушка покачала головой.
--
Я уйду вместе с ним, отец. Мой выбор уже сделан, и никому не изменить свершившегося.
Тай Ли почувствовал торжество, исходящее от Цзяо, и возмутился:
--
Как ты можешь говорить подобные вещи? А как же я? И дедушка?
Ирис вздохнула.
--
Отец, - их глаза встретились, и девушка не отвела взгляда, - когда ты отставил нас ради военной карьеры - это был выбор твоих родных. Скажи, был ли ты счастлив, когда твою судьбу кто-то решал за тебя?
Не дожидаясь ответа, она продолжила:
--
Я провела всего несколько часов в подводном царстве, но уже способна видеть то, о чем не догадывалась раньше. Скажи, отец, когда ты решил стать заклинателем духов, это ведь был твой собственный выбор? Разве тебя остановили бы мои слезы? Ты ведь знал, что долго не увидишь свою дочь. А когда вернешься, то будешь уже не тот, что прежде.
Она глянула на ставшую вдруг серьезной женщину и спросила:
--
А тебя мне тоже называть Тай Ли? Ты ведь не простой человек, ты инь-половина личности отца, порождение его колдовства, я угадала?
Странная женщина кивнула и с мольбой уставилась на заклинателя.
--
Она права. Хоть ты не хочешь верить в это, но она права.
Тай Ли молча смотрел на дочь, все ещё сжимая в руке драконью печать. На лбу его залегла глубокая складка.
--
Ты выбрал свой путь сам, не мешай мне сделать то же самое, - подытожила Ирис, и повернулась к деду.
Тот стоял, облокотившись о притолоку, не в силах справиться со своими чувствами. На глаза наворачивались слезы, губы дрожали, а пальцы лихорадочно теребили узорчатый пояс халата.
--
Прости меня, девочка, - прошептал он, я просто не хотел потерять тебя.
Ирис бросилась на шею старому Мо Цину
--
Я не оставлю тебя, дедушка. Как та река, что течет под окнами, я всегда буду рядом. Обещаю навещать тебя каждое полнолуние.
--
Нам пора, - напомнил дракон, - скоро отлив.
Ирис не стала затягивать прощание. На востоке стремительно светлело, и птицы приветствовали солнце утренними трелями.
Хозяин реки унес свою новую невесту, и лишь чешуйчатый хвост плеснул по воде, обдав всех присутствующих градом искрящихся брызг.
--
Нам, наверное, тоже не стоит задерживаться, - виновато сказал Тай Ли после некоторого молчания.
Мо Цин кивнул. У него сейчас не было никакого желания поддерживать светскую беседу с зятем, и от этих слов старик испытал небывалое облегчение. Он даже не пошел провожать гостей. Да те и не претендовали на подобные знаки внимания.
Расставаться нужно с легкостью. Только отдавая то, что имеешь, можно стать богаче. Утаив сокровище, ты потеряешь его навсегда. Нельзя завернуть огонь в бумагу, от этого он только разгорится сильнее.
Мо Цин вздохнул, и отправился заниматься привычными делами. Сегодня трактир "Белый Ирис" откроет свои двери для посетителей в обычное время.