Глава VIII, в которой молодой господин Око Бури встречается со своей нареченной у постели больного друга
- Мы не должны недооценивать противника. Известно, что клан Волн находился в близких родственных связях с этой семьёй, и то, что происходит, не должно остаться безнаказанным.
- Сын мой, послушай... Наш клан тоже состоял с ними в "близких родственных отношениях". Так что если хочешь обвинить кого-то, подумай о последствиях. Половину домов Западного царства можно подозревать.
Танцующая не собиралась подслушивать под дверью, да только говорившие и не думали шептаться. В зале Советов разгоралась склока. Отодвинув драпировку, дева вошла внутрь и расположилась на предписанном ей месте. Её появление не осталось незамеченным. Напротив, все присутствующие приковали к ней свои взоры. А Облако спрятал в одеждах какой-то свиток.
- Как Иней и остальные? - напряжённо вопрошала госпожа Долгая Ночь.
- Все живы. Большая часть даже проснуться не успела, как мы им противоядие влили в глотки. Остальных угостили утренним чаем. До потери сознания. Утро считает, уже завтра они будут на ногах и ничего не вспомнят. По её словам, яд Волн действует именно так. Долго без видимого ущерба распространяется по организму, а потом почти в мгновение ока убивает. Единственным его признаком является неутолимая жажда. Полагаю нам повезло, что острая стадия у Инея началась прежде прочих. Если бы мы хоть чуть-чуть опоздали, весь отряд бы погиб.
- Она и впрямь многое знает, - плотоядно скривил губы Облако. - Вы были правы, матушка. Одно любопытно, почему были отравлены лишь мои люди? Отчего я и мой сын не получили своей доли?
- Поостерегись, Облако, она твоя дочь... - предупредила его старуха.
- На второй вопрос я могу ответить, - пропустил замечание мимо ушей дядюшка. - Мы с сыном умеем распознавать яды и защищаться от них. Отравитель знал об этом...
Долгая Ночь наградила сына тяжёлым взглядом.
- Я просто хотел сказать, что следует принять меры предосторожности. Учитывая всё, что происходит...
- Я никого нигде не собираюсь запирать. Ты не забыл, что только благодаря Утру твои люди живы?
- Ну, конечно!
- Что происходит? - неожиданно спросила Танцующая.
Ночь, Облако и все остальные непонимающе уставились на деву...
- Вы, дядя, сказали, что что-то происходит, а когда я вошла, спрятали какой-то свиток... Иней же перед тем, как потерять сознание, говорил о чьей-то смерти. Как прямая наследница клана, я желаю знать обо всех опасностях, грозящих нам.
Облако покачал головой.
- Нет, госпожа Танцующая среди Снежинок, дочь Пляса Студеных Всполохов и девы Рисунок на Стекле, этот вопрос решать не вам и даже не нам. Ваш дедушка, когда он вернётся, возможно, посчитает нужным раскрыть вам подоплёку дела. Только он знает, что вам нужно рассказывать, а что нет.
- Если дядя не хочет, может, вы, тётушка, снизойдете до моей просьбы. Я уже кое-что слышала, неужели вы будете заставлять меня строить предположения, оставив в неведении?
Госпожа Долгая Ночь о чём-то призадумалась, взгляд её изменился и стал отдалённо напоминать взор её сына и внука. Танцующая знала не понаслышке: если сейчас старуха заглянет ей в глаза, те ощущения, которые при этом испытает дева, будут более всего напоминать купание в ледяной реке. Однако Ночь, хотя и смотрела в сторону Танцующей, смотрела, скорее, сквозь неё, будто та была лишь тонким стеклом, гранью между реальностью и чем-то иным.
- Облако, - разомкнула уста коровья повитуха. - Верни послание на стол.
По воле изумрудного императора Светоча Небесноликого
Разыскивается, живым или мёртвым:
Человек, именующий себя Огнедышащий Хамелеон, преступник и безжалостный убийца, заочно приговорённый к смертной казни через извлечение внутренностей в 8-ми провинциях. Сей разбойник повинен в жестоком умерщвлении 3-х высоких императорских чиновников,а также многих прочих благородных господ по всей Империи и членов их семей, и их слуг, и невинных детей. Полный список прилагается.
Всякого, кому удастся убить или привести злоумышленника в суд, ожидает огромное вознаграждение, а клан его будет облагодетельствован милостью его величества императора. Всякий же, кто вступит с Хамелеоном в сговор, будет подвержен той же казни, что и означенный душегуб.
- О чём я вас и предупреждал, матушка, - говорил Облако, кивая на потрясённую Танцующую. - Развесь имперские чиновники это объявление на улицах городов, тут же началась бы паника. А вы его ей показываете... Вы взгляните на неё... Она теперь совсем сон потеряет.
- Тётушка... - сдавленно прошептала Танцующая.
Госпожа Долгая Ночь только брови нахмурила.
- Имя, это всего лишь имя, Танцующая, не придавай ему особого значения. Кто угодно мог бы им назваться.
- Но наглости ему не занимать. Обратите внимание, госпожа Танцующая, - вмешался Облако. - Здесь нет никакого описания внешности, думаю, если бы это был и в самом деле Хамелеон, то портрет бы обязательно прилагался. Конечно, методы у них чем-то схожие, и тело мы тогда не нашли.
- Но если... Так звали человека убившего мою мать. В неравном бою со слугами коего погиб и мой отец. Он придёт сюда. Обязательно...
- Возможно, он уже здесь.
От самого тёмного угла зала Совета отделился низенький старичок с кисточкой и длинным свитком в руках.
- Принесите тело, - скомандовал Мрак, махнув рукой в сторону двери.
Створки распахнулись и две фигуры, источавшие мрак, втащили третью, тоже предпочитавшую в одежде тёмные тона. Несчастного бросили в центр зала. Тот не шевелился.
- Он?..
- Мёртв, - закончил за Танцующую Мрак. - Именно. Мои слуги обнаружили его, когда он пытался перебраться через стену. Он не стал оказывать сопротивление. Кажется, принял какой-то яд.
- Можешь вытянуть из него что-нибудь?
- Нет, господин Облако. Его нервная система полностью уничтожена, мозг превратился в кашу. Из него даже примитивной марионетки не получится. Правда, кое-что всё же имеется... Взгляните, мои господа.
Мрак чуть согнулся и разорвал одежды покойного. На груди трупа красовалась мастерски исполненная татуировка. Клык и капающие с его острия капли зелёного цвета.
- И очень недешёвые наёмники, - подытожил Облако. - А ещё они знают о твоих возможностях, Мрак. Отсюда следует, что среди нас...
- Довольно! - прервала Долгая Ночь пространные рассуждения сына. - На этом совет окончен. Вам всем известны ваши обязанности. Облако, я приглашаю тебя на чайную церемонию в мой дом через час.
Когда все уже поднялись на ноги и стали расходиться, старуха поймала на себе недовольный взгляд Танцующей.
- Госпожа Танцующая, - обратилась к племяннице Долгая Ночь. - Ваша обязанность сейчас - смотреть за больными. Идите и помогите Утру. Мы с вами завтра поговорим.
Утро склонилась над недвижным Инеем и наложила на его чело новую пропитанную живительным снадобьем повязку. Жар уже отпустил юношу. Дыханье стало ровным, а тело не извивалось в ужасных спазмах. Это были добрые знаки.
- Завтра они проснутся здоровыми телом и духом и всё позабудут, - сказала Утро Танцующей перед тем, как та ушла на совет. - Мучения покажутся им дурным сном, навеянным вином, и будут изгнаны первыми лучами рассвета. Идите, госпожа, худшее позади.
- Сестричка, - отозвалась девушка, пытаясь сбросить пелену с глаз. - Что было на совете? Папа не приказал меня убить?!
Положительно, Утро умела смеяться когда угодно и над чем угодно.
- Утро, ступай домой, тебе надобно поспать.
Целительница медленно поднялась.
- А кто будет за ними следить? Ты? Как всегда, с книжкой подмышкой. Разве в библиотеке еще остались непрочтенные? Или тебя таки допустили к Свиткам Судьбы? Давно пора!
- Если бы! Старики не дозволят мне на них взглянуть прежде, чем я выйду замуж. А подмышкой у меня наследие твоей матушки. Ты ведь мне давным-давно советовала. Жаль, причина не праздная. Ныне повелеваю тебе отправиться в постель, завтра у нас будет много дел.
- Как пожелаете, госпожа.
Когда Утро исчезла за драпировкой, Танцующая заняла её место у изголовья Инея. Затем преемница Вьюги развернула перед собой упомянутый выше вязанку из множества дощечек, сю (сю - заголовок, перевод условен, т.к. в общепринятом Лавилланском, или иных языках Амилии не находиться точного аналога. - Прим. Пер.) которого гласил "Тайные зелья". Вот только что-то мешало ей сосредоточиться на чтении.
- Выходи! - бросила Танцующая, коснувшись правой ладонью левого рукава.
Внутри оного хранилось небольшое метательное орудие, веский довод против нежданных гостей. Человек, зашедший посреди ночи в палату, бесспорно, входил в их число - иначе к чему ему так тихо ступать по половицам? Впрочем, лицо мужчины, на удивление спокойно отодвинувшего задвижку, было Танцующей хорошо знакомо. Слегка покраснев, она поспешно свернула дощечки так, чтобы вошедший не смог их прочесть.
- Прошу меня простить, госпожа Танцующая, я не замышлял дурного... Не стоит хвататься за нож... - голос Ока походил на голос его отца, но манера речи была совершенно иной. - Мне велел сюда прийти отец. Он сказал, что, в конце концов, это же наши войны... Иней мой друг, и я просто не мог к нему не заглянуть.
- Значит вы, господин Око, стояли тут и наблюдали за мной?
- Я же сказал, я не... Тем более, мы с вами обручены, и я имею право на вас смотреть, сколько хочу.
- Ещё раз прошу меня простить, госпожа... - продолжил он, немного помолчав. - Эта первая возможность для столь длительной беседы, я понимаю, мысль принадлежит не нам и, тем не менее... Я уже успел всё испортить. Я вас покину.
Он уже почти закрыл за собой дверь, когда она произнесла:
- Погодите. Мне любопытно. Что вы обо мне думаете?
Око вернулся и опустился на соседнюю циновку.
- Будет ли пристойно обсуждать сию тему в больничной палате?
- Вы хотите, чтобы мы ночь напролет деликатно молчали и ухаживали за нашим другом? Это будет тонко, но неправильно. Так что вы думаете?
- Хорошо. Но должен сказать вам, у меня уже есть объект обожания, что до вас... Вы красивы, вы очень красивы, но не заманчивы... для меня.
- Да, - ответила она. - И я тоже ничего не испытываю. Это всё из-за запахов, я прочитала в одной книге. У родственников запахи похожие, поэтому они и не могут влюбиться.
Он кивнул.
- Но вы выйдете за меня замуж.
- Этого хочет моя семья. Этого хочет ваша семья. Да и какая разница, кого не выбери, всё равно все друг другу родня.