Как бы мы ни называли ту или иную общественную формацию, какой бы период истории не рассматривали - это всегда тоталитаризм, то есть общественная властная пирамида. Когда единовластие подменяется коллективным "разумом", получаются смута, гражданская война и прочие неприятные явления. Например, Речь Посполитая, с номинальным королём и правом вето у шляхты, от прекрасных стартовых позиций огромного мощного государства, по историческим меркам очень быстро, скатилась до поглощения тоталитарными соседями. Той же природы смута в России прекратилась после воцарения рода Романовых.
В подобном положении вещей заложены объективные факторы.
Мы не телепаты и не способны быстро принимать коллективное решение. И чем больше группа людей, тем менее это реализуемо. Поэтому приходится делегировать кому-то одному право выступать от имени всех и принимать оперативные решения, не советуясь с коллективом.
Второй фактор - существенные отличия в способности отдельных личностей к той или иной деятельности. Для кого-то потолок мастер в цеху или комбат в армии, а кто-то способен контролировать отрасли промышленности и командовать армиями. Есть мнение, что реальные способности к руководящей деятельности наличествуют всего у нескольких процентов людей, да ещё и в разной степени выраженности.
Третий фактор - способность воспринимать, систематизировать и анализировать достаточные для понимания ситуации и, следовательно, принятия взвешенного решения, объём данных. Подавляющее большинство людей с трудом осознают собственное окружение и очень слабо ориентируются в том, что происходит за его пределами, полагаясь на чужое "авторитетное" мнение.
Сюда же примыкает и способность к абстрактному мышлению, без которого невозможно благополучное плавание в океане данных. Отсутствие таких способностей лишает возможности стать серьёзным руководителем или ученым. Только такие люди способны подняться над сиюминутным субъективизмом и сформулировать объективные интересы для всех.
Последнее делает неизбежным насилие. Дело даже не в дисциплине и неких высших интересах государства. Как иначе заставить заниматься такими неприятными вещами, как:
а) Учёба. В широком смысле. Социальные навыки, которые закладываются с детства, приобретение новых знаний и умений в связи с необходимостью обеспечить себе приемлемый уровень жизни.
б) Обязанность принимать общественно значимые решения, даже если для этого нет ни интереса, ни желания, ни потребности.
в) Необходимость отрываться от привычного, а то и любимого занятия, во имя деятельности в общественных интересах.
Формы общественного насилия, объективно неизбежные в рамках функционирования общественной пирамиды можно перечислять и далее. Но это ничего не добавит к факту объективности их существования.
Если это всё объективные вещи, то невольно возникает вопрос в чем претензии к современному общественному устройству? Совершенствуйте его и будет вам счастье.
Не будет. По одно простой причине. Цементирующим властную пирамиду фактором является властный субъективизм. Отсюда надуманные излишества и несуразности в общественном устройстве. Огромное количество структур в обществе существуют из-за непорядочности и недоверия друг к другу. Называется красиво - "противовесы", а подразумевается - "разделяй и властвуй". Аппарат общественного управления не растворён в обществе, а выделен и даже дистанцируется от общества. И уже на полном серьёзе звучит - "вы должны государству", "государство должно вам лично или народу в целом". То есть создана каста захребетников, управляющих остальным обществом. Просто шикарно звучит - "слуги народа этим народом и управляют". И всё это замешано на чудовищном субъективизме.
Анархисты предлагают решать проблему по принципу отсечения головы из-за головной боли. Помесь дурости с наивностью. Ну, ликвидируем государство, намучаем население коммунами и, те, кто выживут, восстановят то, что было. Скорее всего, на более примитивном уровне. Потому что причина не в вывеске, а внутренней сущности, требующей принципиального реформирования.
Тут не "Ан-архизм", а "Ан-субъективизм" требуется.
Прежде всего вызывает неприятие общественная зависимость от личных качеств отдельного управленца. Чем выше этот руководитель в общественной иерархии, тем данная зависимость сильнее. Хороший начальник - замечательно, плохой - беда, а то и катастрофа.
Параллельно со служебным ростом снижается общественное влияние на выдвижение и сроки пребывания управленца у власти. При этом возрастает его зависимость от субъективного мнения вышестоящего начальства.
Сегодня приличному человеку, чтобы занять важную должность, кроме высокого профессионализма (часто обходятся и без него) требуется быть лицедеем, лицемером и во всех отношениях приятной для вышестоящего начальства личностью. Таковы реалии общественного устройства.
Это и есть ключевая точка преобразования общества, сползающего в пропасть. Надо создать такие общественные механизмы, которые сделают любое продвижение конкретной личности наверх результатом объективной оценки её деятельности.
Легко сказать. И проблема не в технических возможностях. При современной компьютеризации можно отследить каждый чих человека. Нынче приспосабливаются мысли читать. А чувства и настроения уже давно открытая книга. Только кому это нужно в нынешних условиях. Разве что ускорим конец человечества. Чтобы долго не мучиться.
Да и сами люди, в подавляющем большинстве, против объективной оценки их деятельности. Их можно понять. Раскроешься и тут же прихлопнут, как муху.
То есть любые попытки реформирования общества ни к чему не приведут, если они не синхронны реформированию сознания людей.
Далее попытка сформулировать какой-то практический выход из сложившейся ситуации.
Мне видится вариант старта принципиально новых общественных процессов в форме благотворительного общества с открытой бухгалтерией и публичной деятельностью, когда сведения обо всех планах данной организации и процессе их реализации доступны каждому гражданину страны.
Задачи этой структуры - поиск общественных проблем и консолидация ресурсов для их ликвидации. Начиная с плохой дороги в микрорайоне или посёлке, разрухи в вашем дворе и нищеты под боком, до проблем государственного масштаба. Например, при вышеупомянутом обществе, может быть создана некая научно-производственная структура, задача которой изобретать реалистичные с экономической точки зрения и достаточно эффективные технологии и устройства, предназначенные для утилизации отходов уничтожающих природу предприятий, а также организовывать данных устройств производство и внедрение. При этом деятельность этой структуры осуществляется в государственных масштабах в отношении всех предприятий, а не какой-то их части. И это главное.
В отличие от государства, которое бьёт по площадям, что-то в целом снижая и повышая, в задачи благотворительного общества (оно может называться и как-то иначе) будет входить инвентаризация всех проблем страны и стремление работать с каждым человеком и каждой организацией.
Мы достаточно производим, чтобы накормить всех голодных, одеть прилично и обеспечить жильём всех, кто сам не способен это сделать. Пусть и на примитивном уровне. Лиха беда начало. Их дети вырастут в нормальных условиях, получат хорошее образование и сами себе заработают на приличную жизнь.
Но это не должно быть пошлой благотворительностью, порождающей иждивенцев, как пытаются делать в некоторых "социалистических" государствах запада. Ничего кроме деградации части общества это не вызовет. Помогать надо на жестких условиях участия в общественных работах и личного развития: культурного и профессионального, для которого благотворительное общество представит возможности.
Всё это не рецепт решения проблем, а школа формирования новых людей, которые не равнодушны ни к себе (своему здоровью, интеллектуальному и духовному уровню), ни к состоянию окружающих. Таких и сейчас не мало. Но надо чтобы их было подавляющее большинство. Тогда уже можно будет строить планы на создание оригинальных механизмов общественного устройства, которые начнут формироваться в процессе создания подобного общества.
Политики, бизнесмены и чиновники, интересы которых столкнутся с программой общества, будут сопротивляться. Но в условиях контроля со стороны организованных в эффективную структуру неравнодушных людей (сегодня это аморфная, а часто прозападно настроенная, масса, называемая гражданским обществом), будут ощущать себя, как волки, которых обложили флажками. Деться им будет некуда. Придётся договариваться. Вот тут и начнут формироваться некие конкретные механизмы общественного самоуправления. Причем формироваться они будут на разных уровнях властной вертикали, создавая единый целостный механизм.
Процесс долгий. Но пока есть политическая воля социального развития страны в пику мировому беспределу, есть шанс. И тянуть с этим нельзя.