Солнечный лучик пробрался сквозь неплотно задернутую штору и пощекотал Саиде носик. Она чихнула, проснулась, и сразу подумала обо всех приятных вещах. Например, что сегодня не надо идти в школу. Нет, Саида Атабаева любит школу. Ей там нравится буквально все. И учительница третьего класса, Тухта Сулеймановна ее постоянно хвалит. Но когда после зимы, пусть и короткой, приходит настоящая весна, то сидеть в классе ни сколечко не хочется! А весна в родном городе Фергана очень красивая: много цветов, звуков и запахов! Вот сейчас за окном слышится перекличка афганских скворцов и крики петуха из соседнего двора. Следом запел соловей! Папа как-то показал Саиде скромную серую птичку. Никогда не подумала бы, что невзрачная пташка может так красиво петь!
Саида послушала звуки за окном, потом вскочила с кровати и отдернула шторы. За окном волновалось нежно-розовое море лепестков - зацвел урюк. Ах, как чудесен аромат его цветов. Так пахнет любимое мамино миндальное мыло. Пройдет немного дней и на месте цветов появится завязь. Тогда Саида с друзьями обязательно залезет на урючину. Правда, взрослые постоянно ругают их за это. Но они забыли, как лакомились в детстве зелеными плодами с белой начинкой внутри - будущими косточками. Наргиз-апа, бабушка Саиды, живет в селение Вуадиль, неподалеку от Ферганы. У нее большой сад, где растут различные фруктовые деревья, и она готовит из зеленых плодов вкусное варенье. Из урюка получается кисло-сладкое варенье с приятным ароматом, на вид - прозрачное, интересного желто-зеленого цвета. Мама называет такой цвет - оливковым. Варенье из зеленых грецких орехов имеет другой цвет - коричневый, - а по вкусу напоминает шоколад.
Саида вообще любит сладкое, но сладкое бывает в достатке только по праздникам. Сейчас как раз наступил главный праздник года - Навруз. К нему принято готовиться заранее: покупать конфеты, пирожное, изюм, кишмиш, курагу, орехи. Конечно, разные вкусности в основном для дорогих гостей, но и детям тоже перепадает кое-что с дастархана. "Вот если бы Навруз длился круглый год" подумала Саида и вспомнила, что папа обещал сходить с детьми на цирковое представление. Больше всего Саиде нравятся канатоходцы. У нее всегда замирает сердечко, когда в небе появляется маленькая фигурка с длинным шестом в руках. Как ловки и бесстрашны артисты, особенно поражают маленькие дети, выступающие в связке со взрослыми. Саида знает, что этих детей обучают цирковому искусству, чуть ли не с пеленок, и что в Узбекистане есть целые династии канатоходцев, известные по всему миру.
А еще в Навруз варят знаменитую кашу из проросших зерен пшеницы.
Папа называет ее "священная каша узбекского народа". По виду и вкусу она походит на яблочное пюре для детского питания. Такое пюре в баночках мама покупает в аптеке для трехлетнего братика Аваса. У него пониженный гемоглобин, - так сказал доктор, - и ему требуется больше железа. "Интересно, а если железо просто сосать, например, железную ложку, что тогда с гемо... глобином?" - думает она и вздыхает. Ей жаль братика: он часто болеет, у него бледное личико. "Ничего, вот поест сумалака и поправится". Саида уверена, что священная каша поможет! Взрослые говорят, что она обладает лечебными свойствами, поскольку варится с молитвой и светлыми мыслями не менее двенадцати часов. И если есть на свете источник доброй человеческой энергии, то это сумалак!
Конечно, сумалак можно купить на базаре, но женщины дома, где живет семья Атабаевых, каждый Навруз готовят ее сами. День варки назначен на воскресенье. "Ой, так сегодня воскресенье" - вспомнила Саида и побежала на кухню. Дома никого нет: наверное, мама с братиком уже во дворе, а папа Алишер, - водитель маршрутного такси, - работает даже в воскресенье. Из окна кухни виден чисто подметенный двор. Там уже собрались соседи. Но, конечно, главные - женщины. Самые опытные задолго, с молитвой и заботой, проращивают зерна определенного сорта пшеницы. Мама Саиды - Тухта- хон тоже готовила зерна. Вот они лежат на подносе. Из каждого зернышка торчит маленьких белый хвостик, не более трех-четырех миллиметров. Саида покрутилась перед зеркалом, - нарядилась в красивое, праздничное платье, расчесала волосы и повязала бант, - схватила кусок лепешки и выскочила из квартиры. На лестничной площадке ей встретилась мама: она шла за подносом и хлопковым маслом. Саида хотела вернуться, но мама велела присмотривать за братиком.
Во дворе под раскидистым кленом собрались нарядно одетые женщины. Здесь за старым скособоченным столом в выходные дни мужчины играют в нарды и шахматы, а в будни женщины ведут разговоры о детях и близких. Сейчас это место священного ритуала. Вокруг женщин снуют галдящие дети, которые участвуют в празднике посильным трудом - подносят дрова, ломают сучьи. А на столе в разноцветных пластмассовых тазиках зеленеет двенадцать килограммов подготовленных зерен и крутится несколько стареньких мясорубок. Желтовато-белая зернистая лента вырывается из железных оков и вновь падает в пластмассовые емкости, где залитая водой, превращается в белую пенистую жидкость, напоминающую парное молоко. Мама достает ложкой со дна тазика белую кашицу и дает Саиде попробовать: по вкусу - сладкий крахмал.
Мужчины заняты разведением огня и установкой громадного чугунного котла - казана. При виде махины Саида вспоминает русскую сказку, где герои прыгали в кипящие котлы с мечтой помолодеть. А что, с таким котлом все возможно! Железная печка тоже не уступает котлу: по-видимому, когда-то жила большая бочка, потом она состарилась, но люди не выбросили ее. Распилили надвое, и каждую половину приспособили под печку, предварительно вырезав сбоку отверстие для дров. И теперь топка зияет открытым ртом. А пища для него громоздится ровными столбиками вокруг. Очень много требуется ее, чтобы сварить сумалак! Ярко-оранжевые языки пламени вырываются из топки. Старая урючина, спиленная под корень и превращенная в дрова, горит жарко. Огонь, казан, составные части и люди готовы - можно приступать к священнодействию.
После короткой молитвы начинается процесс. Женщины заливают в казан два ведра хлопкового масла. Масло следует калить до тех пор, пока не пойдет дымок и не появится специфический запах. Одновременно женщины просеивают муку - часть будущего лакомства - и растапливают маленькую печурку. На ней приготовят к обеду шурпу, а к ужину - плов. Мелькают улыбки женщин - масло прокалено хорошо - и сейчас в нем испекут блинчики, которыми угостят всех! Это тоже дань традиции. Клубы пара вырываются до небес - заливают подготовленное зерно. Раствор остужен - наступает очередь муки. Несколько женщин, в том числе и Тухта-хон, руками растирают мучные горы, которые постепенно превращаются в жидкую однородную массу. Напоследок в котел добавляют целые грецкие орехи и небольшие камни, чтобы сумалак не подгорел. Все составные части в котле! Следующие двенадцать часов, сменяя друг друга, непрерывно, большими половниками женщины должны мешать варево.
Саида засмотрелась и забыла про братика. Но Аваса и еще с десяток маленьких детей не оставили без присмотра. Юльдуз-апа, учительница начальных классов знает, как увлечь маленьких детишек. Она принесла большую, красиво иллюстрированную книгу узбекских сказок и читает детям. Саида хотела присоединиться к слушателям, но мама позвала и попросила сбегать за свежими лепешками. Рядом со школой, недалеко от дома, есть лепешечная. Там с раннего утра и до позднего вечера двое мастеров пекут в тандыре - печке, сделанной из кирпичей и глины, - вкусные, ароматные лепешки. Для угощения нужно много лепешек, и девочке приходится ждать, пока не выпечется очередная партия. Ну, вот лепешки - двадцать штук, - уложены в цветастый платок, и Саида, гордая и счастливая, возвращается с ароматной и вкусной ношей во двор.
На земле, под кленом развернут дастархан, разостланы коврики для сидения. На скатертях лежат на блюдцах разные сладости, стоят чайнички, маленькие пиалы для чая и чашки для шурпы. Посуда на импровизированном столе сборная, от разных хозяев, но почти вся имеет одинаковый узор: белая коробочка хлопка на синем фоне. Это традиционный узор узбекских гончаров. У многих дома есть посуда и с другим традиционным узором: национальный орнамент, который обычно повторяется на знаменитом шелковом атласе - адрасе. Из такого атласа шьют национальные платья, покрывают свадебные курпачи - ватные тюфяки. У Саиды тоже есть нарядное платье из натурального шелка, и она оденет его сегодня вечером
Лепешки разломаны на части, - их по обычаю не режут ножом, - шурпа разлита по чашкам. После короткой молитвы участники и гости принялись за еду. Саида с маленькими детьми сидит за отдельным дастарханом. Рядом с ней - лучшая подруга Гузелька, вместе с пятилетней сестренкой. Девочки проголодались, но едят степенно: нельзя показывать плохой пример младшим. А карапузы не едят шурпу, сразу тянутся за конфетами и пряниками. Наконец, все накормлены. Теперь можно увести малышню по домам, но куда там - плач и слезы. Детишки остаются, а вместе с ними и Саида с Гузелькой, на улице до позднего вечера.
Вечером начнется настоящий праздник - подадут плов, взрослые и дети станут танцевать под национальную музыку. Возможно, выступит отец Гузельки. Он знаменитый певец народных песен и его постоянно приглашают петь на свадьбах и других праздниках - тоях. А потом, потом...часов в десять-двенадцать огонь под казаном потушат. Но каша еще не готова - следует убрать последние капли воды. Для этого котел накроют большим покрывалом и теплым одеялом. Женщины останутся дежурить до утра: поддерживать огонь в маленькой печурке, пить чай и вести нескончаемые разговоры о детях, близких, о судьбе... Утром, часов в десять, после молитвы сумалак разделят между участниками поровну - никого не обидят! В прошлом году семье Атабаевых досталась трехлитровая банка священной каши.
А сейчас до вечера еще далеко, есть время поиграть с подругами, сбегать на большой ручей - сай. Там, говорят, вода выходит из берегов, значит, в горах тает снег. Да, вокруг столько интересного! И поздним вечером Саида, - усталая, сытая и довольная, - вспомнит интересные моменты, и заснет уверенная, что священная каша вылечит братика, и что все будут счастливы. Счастливая, счастливая...каша!