Аннотация: Вот. Написано благодаря песне "Ненавидишь всех" группы КриК. Конец изменен!!!
НЕНАВИДИШЬ ВСЕХ
Желанье в надежде услышать голос нежный
Но цепи разлуки сжимают мои руки
А время при встрече дает последний вечер
И сердце так бьется, что скоро разорвется.
Не плачь, я вернусь к тебе, палач ждет меня
Ты слышишь, как эти сотни лиц кричат и зовут
Не веришь в то, что слышишь
Плачешь и ненавидишь всех.
Все дико смеются, секунды остаются
И глазки закрылись, часы остановились
Нестрашно, спокойно и мне уже не больно
И сердце не бьется и к жизни не вернется.
Не плачь, я вернусь к тебе, палач ждет меня
Ты слышишь, как эти сотни лиц кричат и зовут
Не веришь в то, что видишь
Плачешь и ненавидишь всех.
(Крик 'Ненавидишь всех')
Догорающая свеча была единственным источником света в маленькой сырой комнатке. Когда-то белые стены со временем стали серыми, покрытыми плесенью оковами человека, который сидел в углу на грубой деревянной доске, прибитой к стене. Его тюремщики с иронией называли это койкой, но для того, чтобы на ней спать, нужно было иметь дубовую кожу, потому что многочисленные занозы тут же впивались в тело при попытке прилечь. Человека от них спасал только один единственный грязный потрепанный кусок ткани, которая уже давно потеряла свой истинный цвет. Этот лоскут был слишком мал для того, чтобы спать на нем, но для сидения вполне годился.
Человек нервно постукивал длинными бледными пальцами по деревянной койке. Руки были закованы в цепи. Его немытые спутанные черные волосы спадали на лицо, закрывая ярко-зеленые глаза, в которых когда-то плескалась жизнь и любовь. Сейчас же в них осталась только безысходность человека, смирившегося со своей судьбой. Человек был худ, но таким он стал за последние недели, проведенные в этой сырой темнице, где не было ни одного окна. Только деревянная дверь, а за ней - стражники. Потрепанная одежда, висевшая на нем мешком, добавляла его образу еще больше удрученности и немого отчаяния.
Человек ждал. Скоро все это закончится, скоро он освободится от этого заточения. Пусть способ не самый хороший, но это лучше, чем сидеть здесь и не знать, что сейчас происходит с ней. С его девочкой, ради которой он сегодня отдаст жизнь... Может быть, там, куда он попадет после смерти, ему позволят наблюдать за ней, возможно даже помогать, если вдруг что-то случится.
За дверью послышались шаги.
Человек посмотрел в сторону, откуда раздавались звуки, потревожившие его одиночество. Он безошибочно определил, что к нему идет двое мужчин и одна женщина. За долгое время, проведенное в этой темнице, он научился слушать звуки...
Шаги прекратились. В замке повернулся ключ, и дверь с режущим уши скрипом отворилась.
- Только быстро, - тихо прозвучал мужской голос.
В проем скользнула маленькая фигура в черном плаще и в нерешительности застыла. Человек приподнялся, пытаясь разглядеть лицо, скрывающееся под капюшоном, но все было бесполезно - света догорающей свечи оказалось недостаточно.
- Арман, - прошептала фигура голосом до боли знакомым и любимым.
Он вздрогнул. Арман... Его имя. Она здесь...
- Я боялась, что меня не пустят... - продолжила фигура. - Боялась, что не увижу тебя больше...
Он неловко поднялся. Двигаться было трудно, потому что тело болело от многочисленных побоев. Те, кто 'допрашивал' его задавали какие-то вопросы, но ответы их не волновали. Они продолжали бить его, даже если он говорил. Арман сделал несколько неуверенных шагов в сторону фигуры, но остановился, боясь идти дальше.
- Ты... - прошептал он. - Ты не... не сон?
Фигура судорожно вздохнула и сбросила капюшон. Длинные светло-каштановые волосы рассыпались по плечам, из-под густых черных ресниц на Армана взглянули темно-карие глаза. Бледная кожа стала почти белой, губы казались бескровными. Лицо осунулось, синяки под глазами свидетельствовали о многочисленных бессонных ночах.
- Кейт, - сказал Арман, глядя на девушку с дикой надеждой. - Ты...
- Я не сон.
Он все еще стоял на месте не в силах заставить себя двигаться, подойти к ней, обнять ее. Так долго Арман хотел этого, но сейчас он боялся. У него разрывалось сердце при мысли о том, что ему мерещиться ее образ, и на самом деле девушки здесь нет, а он просто сходит с ума.
Кейт сделала один шаг по направлению к нему и внезапно сорвалась с места, заключила его в объятья, сжав так сильно, что он невольно охнул. Она испуганно отстранилась.
- Нет! - испуганно крикнул он, схватив ее скованными руками за запястье. - Не делай этого... Мне не больно... Пожалуйста, обними меня... Пожалуйста...
Кейт послушалась, но в этот раз объятья были не такими крепкими. Арман прижался к ней, чувствуя, как по его избитому замерзшему телу растекается тепло, исходящее от нее. Он дрожал, но не от холода, пытался что-то сказать, однако не мог найти слов. Все, чего ему хотелось - это быть рядом с ней. И неважно, где, пусть даже в этой сырой темнице. Лишь бы только она была с ним. Обнимала его, как сейчас.
- Зачем? - прошептала Кейт. - Зачем ты сделал это? Ведь они убьют тебя...
- Лучше меня, чем тебя.
- Бред! - выкрикнула она.
- Я пытаюсь защитить тебя, спасти твою...
- А ты спросил меня, хочу ли я этого?! Хочу ли я жить, зная, что ты умер из-за меня?!
Кейт резко отстранилась и отошла от него. На ее лице блеснули слезы, но она быстро стерла их.
- Не из-за тебя, а ради тебя, - мягко поправил Арман.
- Какая разница? - горько спросила она.
- Большая, любимая. Разница очень большая.
- Не верю... И поэтому расскажу им правду!
Арман застыл на месте, даже дышать перестал, глядя в ее лицо, полное решимости. Она сделает это. Черт возьми, она действительно расскажет им правду! Но тогда они схватят ее и казнят, а Арман не мог этого допустить.
- Нет, - прошептал он, подойдя к ней и взяв ее лицо в ладони. Хотя бы это оковы сделать позволяли. - Ты не должна...
- Должна! - упрямо возразила она.
- Не нужно. Сегодня все закончится, и этот кошмар навсегда уйдет из твоей жизни...
- Нет! Он никуда не уйдет, потому что каждую ночь я буду просыпаться с криками! Каждую ночь буду видеть твою казнь, стрелу, которая навсегда остановит твое сердце!
- Этого не случится, если ты не придешь смотреть на... это.
- А как я могу не придти?! - она с досадой стукнула кулаком по стене. - Как я могу...
- Кейт, не нужно...
- Нужно! Ты не понимаешь!.. Я не смогу жить, зная, что ты... - она запнулась.
- Спас тебе жизнь? - подсказал он.
- Погубив при этом свою... Я расскажу им всю правду! Что это я! Я, а не ты!..
- Нет! - в страхе воскликнул Арман. - Ты не должна, любимая! Только не это... Пожалуйста!
- Я...
- Ты не можешь, Кейт!
- Но...
- Ты не знаешь, на что они способны! Не знаешь, что они сделают с тобой, если узнают правду!.. Поклянись мне!
- Что? - недоуменно переспросила Кейт.
- Поклянись, что не расскажешь им ничего! Поклянись, что сохранишь тайну! Поклянись кровью, что не сделаешь того, что хочешь!
Девушка отступила от Армана на шаг, наткнувшись спиной на холодную стену темницы. Такого она не ожидала. Его требование показалось ей нелепым, даже безумным. Поклясться?..
- Кейт, поклянись мне!
Она ошарашенно смотрела на него, часть ю своего сознания понимая, чего он хочет, но не в силах исполнить это. Ведь если она сделает так, как он просит, то не сможет ничего изменить. Его казнят. Он умрет за нее. Нет. Из-за нее.
- Ну же!
- Не могу, - прошептала Кейт.
- Нужно! Давай!
- Нет! Не хочу!..
- Сделай это, Кейт!
- Я...
- Ну!
- Не... Я...
- ДАВАЙ ЖЕ!
- Клянусь, - выдохнула девушка, чувствуя, как само это слово пожирает все надежды на то, что все можно исправить.
- Поклянись мне кровью, Кейт.
- Клянусь... кровью...
Арман вздохнул. Оказывается, он задержал дыхание. Внутри стало легко. Теперь парень был уверен, что она ничего не сделает, ибо клятва ведьмы, каковой являлась Кейт, нерушима. Через нее нельзя преступить. С ней все будет хорошо.
Девушка смотрела на Армана, чувствуя, как по щекам бегут слезы, обжигая кожу. На его лице после ее слов отразилось такое облегчение, словно она сказал об отмене казни. Ей было больно видеть это, сознавать, что она дала ему клятву и ничего уже не сможет сделать. Все бесполезно. Все...
- Ты плачешь, - недоуменно прошептал Арман, только что заметив ее слезы, словно еще секунду назад он пребывал в каком-то забытье и ничего вокруг не видел, включая безысходность во взгляде, обращенном на него.
- Не нужно... - он ласково стер слезы с ее лица. - Не плачь, Кейт. Теперь все будет хорошо, я обещаю...
- Как ты можешь? - прошептала она, закрыв глаза. - Как ты можешь обещать мне это, зная, что скоро умрешь?.. Это нечестно... нечестно...
Ее голос оборвали громкие удары в дверь.
- На выход! - раздался голос. - Время вышло!
- Так быстро, - в ужасе проговорил Арман.
Кейт ничего не успела сказать, потому что Арман впился в ее губы своими, не дав ей произнести ни одного слова, стиснув ее запястья скованными руками. Он словно пытался последний раз почувствовать ее, запомнить ее тепло, чтобы думать о нем, когда стрела проткнет в его сердце.
- Я тебя люблю... - прошептал он, продолжая прижимать к себе ее руки.
- Арман... Я тоже тебя люблю... - Кейт осторожно провела рукой по его щеке.
- Ты плачешь... - тихо проворила она.
- Я люблю тебя...
- Время вышло!!! - повторил голос.
Дверь распахнулась, и в темницу вошел высокий, широкоплечий человек с длинным мечом в руке.
- Быстро! - скомандовал он.
Кейт обняла Армана, прижавшись к нему, боясь отстраниться, прошептала:
- Я люблю тебя...
Грубая рука схватила ее за локоть и выволокла в коридор. Последнее, что она успела увидеть перед тем, как дверь закрылась, - слезы на щеках Армана.
***
Кейт быстро шла вперед, не особо следя за мокрой от дождя дорогой. За несколько недель, на протяжении которых она ходила по ней к зданию тюрьмы в надежде увидеть Армана, девушка успела наизусть выучить каждый поворот. Несколько недель... Прошло уже так много времени с тех пор, как эти сумасшедшие 'вершители божественной воли' пришли за ней, обвиняя ее в колдовстве.
Пришли за ней.
Но забрали не ее.
Арман... человек, которого она любила, который знал о том, кто она, и не боялся ее, не презирал. Будучи настоящей ведьмой, Кейт старалась избегать людей, отлично понимая, что если они узнают правду о ней, то долго она не проживет. А все из-за этих проклятых 'истинных верующих'. Группе кретинов, которые возомнили себя гласом божьим и сообщили доверчивой толпе о том, что источником всех ее несчастий являются ведьмы и колдуны, неугодные богу грешники. Люди поверили, и на представителей магической расы началась охота. За пять лет было убито огромное количество человек, которых кто-то заподозрил в колдовстве.
Кейт всегда удавалось ловко скрывать, кто она такая. Однако, все изменилось. Она понятия не имела, как, но эти охотники за магией (так они сами себя называли) все узнали. Они пришли за ней... В тот момент рядом с ней, в ее доме на краю города, находился Арман. Поняв, что происходит, он намерено активировал одно из спрятанных Кейт готовых заклинаний. Из его руки в нежданных гостей вылетел светящийся шар, который маги использовали вместо свечей. Девушка даже не успела ничего сделать, как охотники схватили его. Они решили, что это он колдун...
Самое ужасное заключалось в том, что Кейт при всем своем желании не могла им помешать. Она никогда еще не пробовала убивать с помощью магии, даже не знала, как это сделать. Кейт всегда использовала пассивные заклинания.
Они забрали Армана.
А теперь он взял у нее клятву. Кейт не сможет рассказать правду этим чокнутым, не сможет спасти его...
Девушка вздохнула и ускорила шаг, свернув на широкую дорогу, вымощенную серым камнем. Сегодня ее путь лежал на центральную площадь. Там обычно проводили все казни. Через час туда приведут Армана.
Дойдя до своей цели, Кейт остановилась как вкопанная. На площади было неимоверно много людей разных возрастов и полов. Кое-где девушка заметила детей, и этот факт поразил ее до глубины души. Неужели у этих людей нет ума? Как можно приводить ребенка туда, где скоро убьют человека? Заставлять это маленько невинное существо смотреть на смерть? Дико. Ужасно.
Реально.
Кейт стала проталкиваться сквозь толпу народа поближе к помосту, на котором уже стоял мэр города, дородный краснолицый мужчина с маленькими пронырливыми глазками, три стражника, священник и человек в черной одежде с маской на лице. Палач.
Девушка подошла вплотную к помосту и стала ждать, стараясь не обращать внимания на галдящих людей. Периодически кто-то из толпы требовал 'привести богомерзкое создание, дабы исполнить над ним высший суд Господа'. Проще говоря, они хотели побыстрее посмотреть на казнь. Что может быть забавнее, чем смерть человека? Невинного человека. Кейт глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Этого не может быть. Неужели люди способны на такое? Требовать смерти, чтобы насладиться этим зрелищем... Ведь самое ценное, что только может существовать в мире - человеческая жизнь! Неужели люди забыли об этом?..
Внезапно рокот толпы стал громче. Кейт осмотрелась и увидела, что к площади движется круг из стражей. Когда они подошли ближе, девушка увидела в центре Армана. Руки и ноги его были закованы в цепи, волосы закрывали лицо. Он шел медленно, словно каждый шаг причинял ему сильную боль.
Кейт с трудом подавила в себе желания броситься к нему. Бесполезно. Стражи оттолкнут ее.
Конвой поднялся на помост. Два охранника вышли вперед, ведя за собой Армана. Оставив его почти на краю помоста, они отошли обратно на свои места. Толпа взорвалась радостными криками, требуя смерти 'проклятого колдуна'. Кейт не могла поверить своим ушам и глазам. Люди были счастливы, что присутствуют здесь, подбадривали палача, хотели поскорее увидеть смерть...
- Сегодня мы накажем еще одного грешника, преступившего закон божий! - возвестил мэр города, сделав шаг вперед. Толпа загудела с еще большей силой, поддерживая мужчину. - Но сначала нам надлежит дать грешнику шанс раскаяться в своих деяниях! Преподобный Алистер, прошу вас.
Священник кивнул и встал рядом с Арманом. Люди почтительно притихли.
- Раб нашего Всевышнего владыки! - выкрикнул он. - Покайся здесь, перед лицом справедливого народа, и твой путь в иной мир будет легким!
Арман промолчал, лишь губы его невольно искривились в горькой усмешке.
- Мы даем тебе шанс облегчить свою участь!
Снова молчание.
- Кайся, грешник!
Никакого результата. Священник бросил красноречивый взгляд в сторону мэра, но все-таки повторил попытку добиться 'покаяния'.
- Говори, колдун! Расскажи нам обо всех мерзостях, что сотворил ты поддавшись искушению демона нечистого!
Арман взглянул на священника, но не произнес ни слова. Служитель церкви пожал плечами.
- Грешник отказался от оказанной ему милости. Мы не в силах спасти душу, настолько погрязшую во мраке. Но Господь наш сможет это сделать! Он излечит этого заблудшего ягненка!
Толпа вновь взорвалась радостными криками. Священник отошел к мэру, а тот кивнул палачу. Мужчина в черном вышел на середину помоста и поднял лук, наложив стрелу на тетиву. Кейт в ужасе застыла, но тут поймала на себе взгляд Армана. Он улыбался ей. Заметив, что она тоже смотрит на него, парень одними губами прошептал:
- Я люблю тебя.
Арман снова улыбнулся, но уже через секунду улыбка исчезла с его лица, сменившись сначала гримасой боли, а потом ничего не выражающей маской. Он упал. Из его спины торчала стрела.
Толпа словно обезумела. Они кричали, улюлюкали, смеялись. Им было весело. Им было хорошо. Никто из них не заметил, как совсем рядом с помостом одинокая девушка закричала и упала на колени. Они не услышали боли в ее крике. Люди слышали себя, свой смех.
Кейт смотрела на тело Армана, на стрелу, пронзившую его сердце, на мрачно улыбающегося священника и скалящегося мэра. Она слышала смех и радостные вопли толпы. Им понравилось. Они хотят продолжения. Все эти люди, пришедшие сюда за тем, чтобы посмотреть на казнь человека, получили свое. Конечно. Что может быть веселее? Человек, приговоренный к смерти, презренный 'колдун', в тело которого, словно змея, впилась стрела, пронзила сердце, заставив его навсегда перестать биться. Как смешно! Какая радость! Превосходное зрелище!
По бледному лицу Кейт текли слезы, но они были безмолвны. Ни безумных рыданий, ни стенаний, ни воплей 'На кого ты нас покинул'. Нет. был только крик вначале, а потом тишина. Истинная боль всегда безмолвна. Глаза девушки были прикованы к телу Армана, ее возлюбленного, человека, отдавшего за нее жизнь. Внутри разливалось такое безумное и дикое отчаяние, какого она еще не знала. Сердце переливалось всеми оттенками боли, сгорая в ее адском, невыносимом пламени. Конец. Больше ничего нет. Ничего и никого. Одна. Теперь она одна. Душу будто сдавили невидимые тиски, отлитые из ужасного осознания того, что она потеряла его, Армана, ее жизнь и счастье. Он больше никогда не придет, не поцелует и не обнимет ее. Кейт уже не услышит его голоса, никто не скажет, что любит ее.
Боль. Невероятной, невыносимой силы боль накрыла девушку с головой, выразившись в еще одном безумном кике. Никто не обратил на него внимания. Толпу больше занимало зрелище убитого 'колдуна'. Никому не было дела до девушки, у которой только что сердце раскололось на множество ранящих душу осколков.
Звери. Все они были животными, алчными ненасытными животными. Звери. Если они такие, то почему ведьма с разорванной душой должна отличаться от них? Звери.
Никто не заметил, как в глазах девушки запылал смертоносный огонь, а кристальные слезы стали кровавыми.
- Ненавижу.
Кейт поднялась.
- Ненавижу.
Она медленно подошла к лестнице, ведущий на помост, и стала подниматься по ней. Ей на встречу тут же поспешил один из стражников, явно собираясь отправить ее обратно.
- Ненавижу.
Легкий взгляд и стражника мощной телекинетической волной снесло с помоста. За ним последовали остальные 'блюстители закона'. Мэр города в ужасе застыл на месте, словно парализованный глядя в глаза девушки, из которых медленно текли кровавые слезы. Священник зашептал молитву, в глубине души сознавая, что ему это не поможет.
- Ненавижу.
Толпа заворожено смотрела на 'сцену', забыв о веселье. Кейт подошла к телу Армана. Мертв. Убит.
Они убили. Настал их черед. Девушка никогда не убивала магией, но эти люди перешли все границы. Ненависть такой силы не может просто исчезнуть. Ей нужен выход, она должна найти то, что утолит ее голод.
Смерть убийц Армана.
Кейт вытащила из сапога небольшой остро заточенный кинжал и резко провела им по запястью. Боли она не почувствовала. По сравнению с тем, что жгло ее изнутри, физическая боль - ничто.
Из раны хлынула кровь. Кейт отстраненно подумала, что порезала слишком сильно. Кровь медленно стекала вниз по руке. Первые капли упали на деревянный пол помоста. Раздался удивленный возглас священника, толпа изумленно ахнула. Кровь была черной. Она прожгла насквозь пол. Маленькие отверстия стали разрастаться, становясь все больше и больше.
Кровь ведьмы, в душе которой пылает ненависть и жажда мщения, становится подобна яду, уничтожающему все на своем пути.
Кейт пошла к мэру, попутно разрезав второе запястье. Тот даже не смог сдвинуться с места, беспомощно глядя на девушку.
- Ты ошибся, - прошептала девушка, подойдя к нему. - Богомерзкая тварь - это я.
С этими словами она прикоснулась к мэру рукой, залитой ее же кровью. Человек закричал, упал на пол и задергался в судорогах. На его груди, в том месте, где коснулась его рука Кейт, медленно расползалась ужасная рана. Кровь опалила даже его одежду.
Девушка повернулась к священнику. Тот шептал свои молитвы.
- Твой бог тебя не спасет, - сказала Кейт, и от звучавшей в ее голосе ненависти священник вздрогнул.
Он попытался бежать, но парализующий взгляд сквозь кровавые слезы пригвоздил его к полу. Девушка подошла к нему и опустила руки на его лицо. Священник закричал. Кейт отступила на шаг назад. На его щеках остались ожоги, которые продолжали пожирать плоть священника. Дикая боль. Он заслужил.
Не было больше в ее сердце светлых чувств. Только ненависть, в один момент поглотившая все вокруг. Ненависть, которая затмила даже боль. Ненависть, придавшая силу сломленному, убитому горем существу. У нее была своя цена. Она требовала крови, смерти, страха. Раньше Кейт никогда не решилась бы заплатить такую цену, но сейчас...
Девушка обернулась к толпе, пораженно застывшей. Они не могли убежать. Лишь смотрели на нее. Девушка развела руки в стороны и стала произносить заклинание, которое когда-то изучила, но не применяла его из-за жестокости, скрытой в этой магической формуле. Но сейчас это было то, что нужно. Они звери. Она тоже.
Как только последние слова заклинания сорвались с ее губ, в руках Кейт вспыхнуло пламя. Она направила ладони на толпу, огонь сорвался с ее рук и полетел к людям. Моментально загоралась одежда и плоть, пламя невозможно было потушить. Люди кричали, а девушка продолжала направлять на них смертоносный огонь. Крик этих убийц был для нее лучшей музыкой, потому что он хоть немного, но ослаблял железную хватку боли. Вся ее ненависть приняла форму огня и опаляла тех, кто разжег ее, питалась криками и страданием.
Ликование - вот то чувство, которое владело Кейт. Мрачное ликование от осознания того, что она мстит за смерть своего возлюбленного...
Только спустя минуту после того, как стих последний вопль, девушка опустила руки, погасив магическое пламя. Вокруг была тишина. Все мертвы. Она отомстила.
Кейт медленно подошла к телу Армана. Слабость давила на плечи, было трудно дышать. Заклинание забрало почти всю жизнь девушки, милостиво оставив ей немного сил, дав возможность... попрощаться. Кейт смотрела на тело своего возлюбленного и чувствовала, как то пустое место, которое оставила после себя ненависть, заполняется болью. Снова. Но теперь ненадолго... Силы оставляли ее.
Словно где-то вдалеке послышался глухой стук, и только через секунду Кейт поняла, что упала она. Физической боли девушка не ощущала - ее разум уже не способен был на это. В глазах медленно темнело, но она не отрывала взгляда от Армана. Попыталась пошевелить рукой, чтобы дотронуться до него - тщетно. Она могла только смотреть...
Однако вскоре в глазах стало совсем темно - она уже ничего не видела. Только чувствовала рядом его тело...
- Я... Люблю... Тебя... - прошептала Кейт.
Эти последние три слова были последним, что сказала ведьма. После них силы окончательно оставили ее...
***
Позже, когда в город приехали купцы из соседнего государства, они нашли лишь два мертвых тела на площади. Парень, сердце которого проткнула стрела, и девушка, лежащая рядом с ним, с кровавыми дорожками на щеках. Вся центральная площадь была усыпана пеплом. Прахом тех, кто забыл о том, что человеческая жизнь бесценна, и продал ее за несколько минут веселья.
В тот день закат пылал кровью.
Кровью, которую пролила человеческая ненависть и непонимание.