За одной из складок дартмурских холмов на юге Англии (никто точно не знает, за какой именно) располагается крохотная деревенька. От внешнего мира ее отделяют необъятные просторы пустошей и торфяника, туманные каменные пики и тропинки, поросшие папоротником и извивающиеся, точно воздушные змеи на ветру. То здесь, то там попадаются умело выстроенные друидами менгиры и кромлехи, напоминающие молодым археологам о древних легендах и побуждающие, в порыве отчаянного романтизма, сломя голову броситься искать секретные подземные ходы и таинственные захоронения, а еще служащие ориентиром для тех, кто решил удариться во все тяжкие и устроить кэмпинг в живописном Дартмуре. Деревеньку, спрятанную за каким-то из похожих друг на друга холмов, пока никто не находил, потому что все менгиры, по хитрой задумке друидов, исправно указывали путникам в противоположную сторону - даже если им для этого приходилось переместиться на дюжину-другую шагов или вовсе исчезнуть на минутку.
Жители деревни знали друг друга очень хорошо.
- Привет, Кендрик! Ничего сегодня погодка, да?
- Как пить дать, завтра грянет ураган, Уилф. Нахлобучь-ка шапку.
- Дело говоришь, Кендрик.
- И укрой тыквы, а то померзнут.
- И то верно! Ну, бывай! До завтра.
- До него.
Уилф был молод и еще мало понимал в ходе вещей; а вещи в деревеньке шли самым удивительным образом.
Называлась деревня Sparrow Valley, по другой версии - Гелван-гленн*, или попросту Воробьинка. Такое название она получила из-за одного пикантного случая, связанного, как вы уже догадались, с воробьями, будь они неладны. Приключилось это около полутора тысяч лет назад. Каким было ее название до того, никто не помнил.
Одним утром путешествующий по свету Мерлин зачем-то очутился на месте будущих трясин. Кто-то поговаривает, будто трясины от того и возникли, но это спорный вопрос. Поселение, жившее здесь, встретило Эмриса отчужденно и не прониклось его могущественными умениями даже после того, как он лично сотворил им удобный очаг для жарки сосисок из оленины и связал несколько пар носочков из овечьей шерсти для ребятишек. Жившие на этом месте друиды посмотрели на очаг и на носочки, пожали плечами и разошлись по домам, потому что умели так делать сами. Мерлин расстроился. Пригорюнившись, он сидел и доедал последнюю сосиску, когда к нему подошла женщина.
Ни в одном исторически важном событии никогда не обходилось без женщин.
Женщину звали Бернандайн, и маг пал в неравной схватке с любовными чарами. Бернандайн приютила Мерлина, и рассказывают, что вся деревня через неделю-другую потеплела к нему. Детвора прибегала в их дом лепить глиняных овец, старики шли за лекарствами от недугов, и Мерлин был счастлив до чертиков. На радостях он то и дело наколдовывал в их саду диковинных бабочек, птиц и охапки цветов. Обычно он быстренько все убирал за собой, едва заслышав ласковое "Марш ужинать" своей благоверной. И только воробьев убрать забыл. Когда Бернандайн и Мерлин поссорились - а это случается у возлюбленных куда чаще, чем можно представить, - Мерлин ушел, впопыхах оставив птиц летать и вить гнезда на деревьях и под крышами домов. Жители долго ворчали, что воробьев в маленькой деревушке развелось больше, чем на всех Британских островах, а через полторы тысячи лет кто-то даже предложил одолжить часть воробьев Лондону.
Бернандайн, к слову, родила Мерлину несколько наследников, и одна из ветвей этого славного рода приводит нас к сегодняшним дням и совершенно другой Бернандайн, названной в честь своей известной много-раз-пра-пра-прабабке.
АКТ 1
***
Фергус браво вышагивал по неряшливо петляющей тропе, мокрой после дождя. Фергус и сам был мокрый с головы до ног, но характер не позволял ему останавливаться и предаваться унынию. Напевая довольно-таки громко какую-то новую, недавно услышанную песню, в которую он влюбился с первых звуков, он продирался сквозь все невзгоды, заботливо уготованные ему Дартмуром. Фергус даже был слегка возмущен: невзгоды попадались на каждом повороте сами, и их не нужно было для этого искать. Фергус не любил халтурить.
Мимо пролетел воробей. Порхнув над кустом со странными, баклажанового цвета, широкими листьями, воробей нырнул куда-то и испарился. Туман сгущался и начинал клубиться вокруг Фергуса, и юноше это не понравилось.
Фергус стряхнул с ботинка особо упрямый кусок тумана, как вдруг над правым его ухом что-то зашуршало, заколотилось и очень уместно выругалось. Фергус вздохнул. Он так и знал, что Лукас потащится за ним в эту пропасть.
- Выходи давай, - басовито крикнул он.
Из-за укутанного молочным облаком холмика вылез взъерошенный белокурый парнишка, больше всего похожий на отбившегося от стаи птенца. Он потирал рукой подбородок с ямочкой, и было ясно, что как раз подбородку только что досталось.
- Больно? - участливо спросил Фергус. Лукас неопределенно дернул головой. - Ну и отлично. Раз ты здесь, то этот вот рюкзак нести тебе! Давай, давай. Нам недолго осталось.
- А куда мы вообще идем?
- Представь, что мы гуляем. Ты можешь представить, что мы гуляем? Я устал торчать в городе, а здесь смотри какой воздух.
Лукас хмуро посмотрел на воздух. Переспорить или убедить в чем-то Фергуса было практически невозможно. Действовать нужно было тонко и грамотно.
- У нас рядом с домом парк. Там тоже свежо, знаешь ли.
- Так то наш парк. А здесь Дартмур. Здесь трясины, папоротник! Разве ты не видишь разницы?
Разницу Лукас видел, причем с каждой секундой все отчетливее.
- Ты просто идиот, - подытожил Лукас, но послушно взял один из рюкзаков.
Они двинулись по кривой дорожке, периодически споря по поводу того, что именно считать этой самой дорожкой. Фергус сверялся с картой местности: бумажной и в телефоне. Он предусмотрительно снарядился, наверное, сотней полезных вещей. Однако карта им мало помогла, сигнал связи отсутствовал, а все, что они видели перед собой - это очередной пик, вырастающий из тумана и упирающийся в туман своей макушкой. Сложно было опознать его и отыскать на карте, не зная его высоты.
- Полезли, - отдал приказ Фергус.
Карабкаться наверх было нелегко, главным образом из-за плохой видимости и отсутствия походной трости, которой можно было бы прощупывать землю и проверять коварные валуны на прочность прежде, чем ставить на них ногу. До вершины они добрались взмокшие и изрядно уставшие.
Наверху туман немного расступился, и взору их открылась самая невероятная картина из всех, что можно было представить на тот момент. Небо над их головами загадочно поблескивало. Казалось, что все явления и чудеса скопились в нем и случились одновременно: далекие молнии, росчерки янтарного света, капли притаившегося в воздухе дождя и даже острые, загадочные мерцания редких снежинок в лучах не то закатного, не то рассветного солнца. Неспешно проплывали, будто слоны в прозрачном озере, многотонные облака, подкрашенные пурпурным и золотым свечением. А внизу зияла пустота. Она начиналась у их подошв и спускалась к самому дну мира. Бесцветный туман поглотил все, что только мог.
- Где мы? - тихо спросил Лукас. Неловко было нарушать торжественность момента. - Это, в общем, риторический вопрос, - прибавил он, разглядев эмоции, плясавшие на лице Фергуса.
- Мы, наверное, сейчас нигде, - заявил Фергус, и стало ясно, что восхищения в его голосе гораздо больше, чем тревоги. - Или везде сразу.
Мимо что-то прошелестело.
- Опять этот воробей!
- Преследует тебя?
- Я не удивлюсь. Откуда в Дартмуре воробьи вообще?
- Может быть им тут нравится, - предположил Лукас. - Тебе же вот нравится.
Фергус хохотнул. Лукас знал его как облупленного.
- Нужно переждать. Неизвестно, с какой стороны пика тропинка удобнее. Явно не с той, где мы поднимались, там почти отвесно. Придется выяснить это, когда туман хоть немного рассеется.
- Думаешь, это когда-нибудь случится? - мрачно спросил Лукас.
- Туманы иногда так себя ведут, не поверишь.
Фергус спустился на пару метров, зашел за большой продольный камень, где ветер почти не дул и можно было не бояться, что твоя голова оторвется и полетит, и стянул со спины рюкзак.
- Предлагаю подождать час. И давай перекусим!
Лукас заметно оживился. Фергус хорошо умел манипулировать голодными попутчиками.
АНТРАКТ
***
На той неделе Оливеру исполнилось пятнадцать. Свой день рождения он встретил в жаре и бреду. Прошло полгода с тех пор, как он попал в деревню Гелван-гленн. Все это время он был почти неразлучен со своей постелью и комнатой в уютном маленьком доме Бернандайн. Недавно он начал с трудом ходить по комнате. И если кости его медленно, но исправно срастались, то рана от драконьих когтей (лишь мрачное предположение Бернандайн, сам Оливер ничего не мог вспомнить) вела себя очень нехорошо. Мальчишка приходил в себя, но что-то едва заметное в нем неумолимо угасало. "Без Рены я не справлюсь", - подумала Бернандайн, и на Общем Деревенском Совете было решено отправить гонца в страны Янтарного Моря за лекаршей.
Прибывшую из Альентины Рену поселили, как и всегда, неподалеку от пути Тобарбелах*, и молодая травница взялась за Оливера. Ходили слухи, что сам Мерлин однажды путешествовал во времени и учил Рену искусству волшебного врачевания; но слухи те, как правило, рождались в стенах деревенской таверны и не покидали этих стен, а Рена ровным счетом никак их не комментировала. Она, в свою очередь, много знаний передала Бернандайн, но с Оливером согласилась помочь, потому что этот случай выглядел совершенно особенно. Она планировала прожить в деревне минимум месяц, настроена была решительно и по-врачебному спокойно делала свое дело, а заодно на пару с Бернандайн лечила самые обычные недуги остальных жителей: больную ногу Кендрика, ревматизм старика Финтана, неуверенность в будущем и ежеосеннюю хандру юного Уилфа... Все находили свое лекарство у Рены или Бернандайн.
АКТ 2
***
Фергус чертыхнулся и в который раз обошел очередной валун. Валун негромко хмыкнул, по крайней мере Фергусу так показалось.
- Тропинка, тропинка! - завопил вдалеке Лукас.
- Ну наконец-то! - возликовал Фергус и бегом помчался туда, где стоял его друг. Чириканье воробья раздавалось все ближе.
- Как ты ее нашел?
- Воробей показал, - ответил Лукас.
Воробей сидел тут же, на кусте, пушистый и довольный собой. Вспорхнув с куста, он полетел куда-то вперед вдоль тропинки.
- Ну, пошли, - решил Фергус и двинулся вслед за воробьем. - Других вариантов у нас нет. А тропинки, как правило, куда-нибудь да приводят.
Лукас мрачно засопел. Но он верил в планы Фергуса, даже когда они меньше всего походили на планы.
Тропинка вилась и вела сквозь туман и папоротники, изредка исчезая на пару метров, потом появляясь вновь, и ни у кого не было прочной уверенности, что это та же самая тропинка. В какой-то момент - ни Фергус, ни Лукас не могли точно сказать, в какой, - они круто свернули и зашли за один из холмов. И оба разинули рты.
Тут же, прямо у подножия холма, как ни в чем не бывало, раскинулась деревня. Несколько ближайших домиков весело и уютно пыхтели настоящими трубами, и дым их сливался с туманом. Вокруг домов разрастались сады с какими-то диковинными деревьями ("Апельсины? Или сакура?" - попытался разглядеть Фергус, но вытряхнул эту мысль из своей головы, решив разбираться с проблемой деревьев позже).
- Как она вообще тут оказалась? - пытался понять Фергус, открывая сразу несколько карт. - Черт, связи по-прежнему нет. Но смотри, тут ее все равно не может быть. Нигде.
Фергус бормотал, завороженно изучая то карту, то окрестности, а Лукас просто зашагал вперед, к зданию, больше всего напоминавшему старую таверну.
- Да, хорошая идея, - одобрил Фергус, скомкал карту и сунул ее в карман рюкзака. Все равно не помогала.
Истошный крик, доносившийся откуда-то слева от таверны, заставил глаза Фергуса зажечься нездоровым блеском предвкушения приключений. Хотя, впрочем, этот блеск включался у него всякий раз, когда судьба предвещала что-то интереснее урока в университете или мытья полов в их с Лукасом квартирке, снятой на двоих на севере Лондона.
АНТРАКТ
***
Рена поставила отвар на крохотную плиту. Запах трав моментально разнесся по всему дому, заглянув в каждый уголок. Оливеру всегда было легче дышать после этого отвара, он как будто пробуждался от тяжелого сна.
- Я к Кендрику за рыбой, - объявила Бернандайн, накинула на плечи шелковый платок (подарок торговца из Альентины) и вышла, оставив дверь на веранду открытой.
Дом стоял в полудреме, как, впрочем, и вся деревня сегодняшним ранним вечером. Тишина и уютное спокойствие, какое бывает на убранной кухне, где печется яблочный пирог, окутали каждую улочку, забрались на каждый чердак, пушистым туманным облаком перекатились за ручей и растаяли где-то очень далеко. Рена меланхолично помешивала отвар, умудряясь читать одну из тех толстенных книг, без которых она, кажется, жить не могла.
Оставался час до того, как нужно было будить Оливера, поить его отваром и кормить.
Соседская кошка вздыбила шерсть и принялась неотрывно следить за кем-то, кто медленно и почти бесшумно ступал по переулку.
Мимо роскошного сада миссис Грейс, мимо старинного колодца, что старше самого Мерлина, мимо таверны...
Крик нарушил мягкую тишину. Удар. Кто-то упал.
Несколько человек тут же высунули головы из окон и дверей, несколько пар ног бросились на шум. На заднем дворе таверны лежал Оливер, а над ним стояла юная девушка, нахмуренная и выпачканная в пыли и земле. Ее темно-рыжие волосы были стянуты в тугой хвост, доходивший ей почти до поясницы, а белоснежная некогда льняная рубашка выскочила из-под ремня брюк и слегка порвалась на боку.
АКТ 3
***
Фергус и Лукас смешались с уже изрядно разросшейся толпой деревенских жителей и таращились на происходящее. Мальчишка сидел на земле, потирая ушибленный локоть. Белокурый, взъерошенный, чумазый от пыли, он совершенно растеряно оглядывался, как будто не узнавая ни тех, кто смотрел на него, ни места.
Женщина средних лет с легкомысленно повязанным поверх плеч платком подбежала к нему. Из корзины, что она держала подмышкой, душисто пахло жареной рыбой и пряностями.
- Оливер! Оливер, посмотри на меня. Как ты здесь оказался? - Она оглянулась на толпу. - Где Рена? Позовите ее, скорее.
Но та, кого назвали Реной, уже сама спешила к ним. Молодая - ей было, наверное, около двадцати - в строгом темно-синем платье, светлые волосы стянуты в густой пучок, а на шее едва мерцающее ожерелье. Она протиснулась между Фергусом и Лукасом, твердо отодвинув их в сторону, и Лукас успел заметить, как взгляд Фергуса в один миг из озорного, "приключенческого", сделался деловитым, спокойным, холодным и оценивающим. "Влюбился, - опознал Лукас. - Мы здесь надолго. Про кофе в Старбаксе на этой неделе можно забыть". Он вздохнул.
- Чего ты пыхтишь? - обернулся к нему Фергус. - А, хм. Знаешь, я бы задержался в этой деревушке. Твоего мерзкого кофе здесь нет, и не надейся. Как раз отдохнешь от него! Раньше следующей недели нас в консерватории не ждут. Деньги я взял. Снимем жилье.
- Как всегда, - заметил почти про себя Лукас, - хорошо, пусть так. Я, в общем, не против.
Рена, тем временем, склонилась над Оливером, который, кажется, норовил потерять сознание. Она уложила его на протянутый кем-то плащ.
- Его сейчас трогать нельзя, - сказала она. - Пусть здесь лежит. Мне нужно мое лекарство и быстро.
Она оглядела толпу, почти целиком состоявшую из стариков или солидного возраста дам. Ее взгляд остановился на Фергусе.
- Ты кто?
- Фергус, ваше сиятельство, - ослепительно улыбнулся тот, оставаясь при этом совершенно серьезным.
Рена фыркнула.
- Беги вон в тот дом. Кухня слева от веранды. На плите в кастрюле отвар. Помешай равномерными движениями в правую сторону ровно две минуты, затем убавь огонь. Помешай влево ровно минуту. Выключи огонь. Две унции отвара налей во флакон, закупорь его и бегом сюда. Мерный стакан рядом с кастрюлей. Флакон на полке сверху. Уложишься в десять минут - выйду замуж.