- Рюинкле, сюинкле, ландраган, - бормотал себе под нос старый гном, выходя из пещеры.
- Ландраган, сюинкле, рюинкле, - проговорил он ещё раз и вход в пещеру закрылся.
- Вы что-то сказали? - услышал он тоненький голосок и от неожиданности подпрыгнул так, что колпачок с макушки сдвинулся ему на нос.
- Хи-хи-хи.
Старый гном, как, впрочем, и все гномы, не терпел насмешек. Грозно повернувшись, он увидел маленького улыбающегося мальчика в удивлении таращившего на него глаза. Малыш стоял на одной ножке, будто хотел подпрыгнуть.
Теперь старому гному стало смешно, но он был степенный, выдержанный гном.
- Да ничего я не говорил смешного, - пробормотал он сердито.
- Что вы, что вы, я не хотел вас обидеть! - сказал мальчик и только теперь опустил ножку.
- Извините, пожалуйста!
Но старый гном уже исчез за деревьями, бормоча себе под нос:
- Ходит непоседа, мешает работать.
Ник, так все звали мальчика, удивлённо оглядывался:
- Куда это подевался маленький старичок со смешным колпачком на голове? Вот бы поиграть с ним. И куда подевался вход в пещеру?
Он подошёл к скале, где только что стоял гном и ощупал камень - ни щелочки, ни трещинки.
- Ну, нет входа и не надо, - не унывал Ник, он попытался вспомнить слова, что говорил старичок, выйдя из пещеры.
- Какие смешные слова. Может, это песенка такая...
Он запрыгал на одной ножке и запел:
- Сюинкле, ландраган, рюинкле. Нет, не так, - и опять подпрыгивая, запел: ландраган, рюинкле, сюинкле, - нет, не так, - и запел в третий раз: рюинкле, сюинкле, ландраган.
Не успел он договорить последнее слово, как перед самым его носом открылся вход в пещеру.
- Вот здорово! - воскликнул Ник, с любопытством заглядывая внутрь.
Вниз вели поросшие мягким мхом широкие ступени.
- Интересно, интересно, - мальчик опустился на несколько ступеней вниз.
Внезапно вход в пещеру закрылся. Ник остался в темноте, ему стало страшно. Он бросился к двери, толкнул её, но камень даже не шелохнулся. Нику хотелось плакать, но он сдержал слёзы.
- Лучше поищу другой выход, - и он начал осторожно спускаться по ступеням. Вскоре ступени стали видны - откуда-то проникал рассеянный свет. Всё ниже и ниже опускался Ник в подземелье. Неожиданно перед ним открылся грот. Ник никогда такого не видел - огромные сосульки причудливой формы и удивительной окраски украшали свод и пол грота. Падающие капельки воды создавали неповторимую мелодию. Посредине грота стояла каменная чаша, наполненная прозрачной водой. Ник наклонился над чашей, чтобы напиться воды и услышал:
- Не пей, не пей, не пей.
Он выпрямился и прислушался: капельки так же пели свою чудесную песенку, и Нику ещё больше захотелось пить. Он опять наклонился над чашей, но тот же тихий голос предупредил:
- Не пей, не пей, не пей.
- Ладно, напьюсь в другом месте, - сказал Ник и пошел дальше.
Всё чаще ему попадались удивительной красоты каменные цветы, узоры на стенах и всё глубже опускался Ник в подземелье. Он уже хотел повернуть назад, чтобы не заблудиться, но впереди появился свет. Ник радостно побежал вперед и перед ним раскрылся ещё один грот. Сводчатый потолок напоминал перевёрнутую чашу с резными узорами. Золотистые стены были расписаны серебристой вязью. В резных, разного цвета шкатулках сверкали драгоценные камни. Вдоль стены стояли малахитовые столы, уставленные янтарными чашами, подносами, хрустальными бокалами. Стол ломился под тяжестью фруктов, сладостей и мороженого.
Ник бросился к столу и опять услышал тихий голос:
- Не пей, не пей, не пей.
Хотел он взять мороженое, как услышал:
- Не ешь, не ешь, не ешь.
Ник остановился и ему вспомнились слова мамы:
- Без приглашения, Ник, не садись к столу.
С трудом оторвал он взгляд от сладостей и чуть не заплакал:
- Почему я не послушался маму и папу, зачем пошёл в лес? Они никогда не найдут меня в этом подземелье.
Но тут раздался тихий, ласковый голос. Ник повернулся и увидел простой деревянный столик, а на нём стояла кружка воды и лежала румяная лепёшка. Голос произнёс:
- Возьми, Ник, подкрепись.
- Благодарю, - удивлённо оглянулся Ник, но никого не увидел. Он выпил воду, съел лепёшку и решил возвращаться назад. От этой мысли ему стало легко и весело. Прыгая по ступеням, Ник запел очень интересную песенку, слова которой складывались на ходу:
- На полянке старичок,
Словно маленький сверчок,
Из норки вылез и исчез -
Убежал куда-то в лес.
Этот милый старичок -
Ну, какой же он сверчок?
Это ж гном по кличке Бом!
Видимо, его здесь дом.
Говорил дед Пришлепай;
- Ты в лесу, Ник, не зевай.
Помни же всегда о том -
Бродит по лесу гном Бом.
Припевая, он добрался до верхней ступени.
- А что, если слова по-другому произнести. Конечно! Это же так просто! Как же я раньше не догадался! - воскликнул Ник, - ландраган, сюинкле, рюинкле.
- Я здесь, мамочка! - обрадовано закричал Ник и побежал через поляну навстречу голосу мамы. Из-за деревьев показались обеспокоенные родители. Ник повис у мамы на шее. Папа строго посмотрел на него и спросил:
- Где ты был, Ник? Мы весь лес обыскали. Нельзя ходить в лес, ты ещё мал.
- Папа, я расскажу вам такую интересную историю!
Но папа перебил сына:
- Свою историю ты расскажешь чуть позже, а сейчас, Никита, дай слово, что никогда не пойдешь в лес один.
- Честное слово, папочка, я больше никогда не пойду один в лес, - с радостью пообещал Ник.
Старый гном, спрятавшись за пнём, сердито ворчал:
- Опять здесь этот маленький непоседа, да ещё целую компанию с собой привёл, ну нет никакой возможности спокойно работать.
Гном так разворчался, что было слышно только "бом, бом, бом".Да, это действительно был он - гном Бом. Схватив сумку, он юркнул в пещеру.
А Ник начал рассказывать родителям о том, что с ним случилось в лесу, как он попал в гномьи пещеры. Родители покачали головами и, улыбаясь, сказали:
- Мы тебя и так простили, Ник, зачем придумываешь невероятные истории?
- Да нет же, посмотрите, сейчас я произнесу заклинание, и вход в пещеру откроется.
Ник подошёл к скале и... сконфуженно посмотрел на родителей:
- Ой, я забыл заклинание.
- Ну ладно, будет тебе фантазировать, Никита, пора идти домой.
Вскоре вся округа знала о приключении Ника. Взрослые посмеивались:
- Быть тебе, Ник, великим сказочником, не хуже деда Пришлепая сочиняешь истории.
А дед Лука - это его звали Пришлепаем - только ухмылялся в бороду, слушая обраставшую небылицами историю.
Глава 2
По соседству с Ником жил мальчик, звали его Гарник. Они росли вместе и были очень дружны.
Однажды, играя возле леса, дети увидели на земле ярко-красный плод, похожий на яблоко. Гарник поднял его, надкусил и тут же злобно закричал:
- Моё яблоко, не дам, ух ты!
С тех пор он ни к кому не обращался по имени, а говорил:
- Эй, ты! - или с угрозой требовал от детей чего-нибудь: Ух, ты!
Из-за злобного характера дети перестали с ним водиться, имя его позабыли, а звать стали Эйты.
Теперь Эйты постоянно следил за Ником.
"Ну, да, так я ему и поверил - разве можно забыть заклинание, там же кучи драгоценностей! Набрал себе, небось, а другим - шиш", - завистливо думал Эйты.
А Ник беззаботно играл с друзьями.
Однажды, наигравшись, он присел на травку в своем саду и с увлечением наблюдал, как резвились две красивые бабочки. Они взмахивали крылышками, кружились в воздухе, садились на цветы, пили нектар и опять взлетали и кружились в удивительном танце. Вскоре они так близко подлетели к Нику, что был виден узор на крылышках. Тут Ник услышал:
- Нет, нет, не бойся, Ник нас не обидит, - это тот Ник, который благополучно выбрался с гномьей горы, а будь он злым - там бы и остался.
Ник оглянулся - вокруг, кроме бабочек, никого не было.
Эйты, спрятавшись за деревом, издали внимательно наблюдал за Ником. Конечно, голосов бабочек он не слышал. Когда Ник начал оглядываться, Эйты подумал, что он что-то затевает. Но Ник оставался на месте, он опять услышал голоса - это явно разговаривали бабочки:
- Если бы Ник не сказал слова в обратном порядке "ландраган, сюинкле, рюинкле", то не выбрался бы из пещер, - сказала одна бабочка.
- А если бы не послушал Хозяйки гномьей горы, то не смог бы додуматься до этого, - наставительно заметила другая.
Ник с удивлением слушал их, а когда прозвучало заклинание - воскликнул:
- Рюинкле, сюинкле, ландраган! Вот эти волшебные слова! - и обрадованный побежал домой, весело подпрыгивая на ходу - вот уж теперь мама и папа поверят ему.
Глава 3
Эйты мысленно повторяя заклинание, чтобы не забыть, тоже побежал домой. Прячась от родителей, он пробрался в сарай, схватил мешок и побежал в лес.
- Все драгоценности будут мои, а мороженого наемся... - бормотал Эйты.
Он так увлёкся радужными мечтами, что не замечал как было красиво вокруг. Но в лесу он был не один.
Старый Пришлепай, набрав хвороста, присел на пенёк отдохнуть. Привалившись к рухнувшему стволу, задремал на солнышке. Разбудил его треск сучьев и чьё-то бормотание.
- Да это Эйты куда-то торопится, видно за хворостом, - заключил старик. - Взялся за ум мальчишка, - обрадовался он, - только зачем куда-то бежать, здесь его вон сколько. - Спросонок мысли старика ворочались медленно - он сам был добр и мысли его были добрыми.
А Эйты уже исчез за деревьями. Кустарники цепляли его за одежду, ветки преграждали путь, но он упорно шёл дальше. Вот под ногами стали попадаться камни, лес поредел, и он вышел на небольшую полянку перед скалами. Осмотрев скалы, Эйты не нашёл ничего похожего на вход в пещеру. Со злобой он подумал, как отомстит Нику за его выдумку, и произнёс вслух:
- Будет ему "рюинкле, сюинкле, ландраган"!
Как только Эйты произнёс эти слова, в совершенно гладкой скале открылся вход в подземелье. Он обрадовано ринулся вниз по ступеням. Его не удивляли причудливые гроты, он не замечал узоров на стенах, цветов из камня, не слышал мелодичной капели - его манили мороженое, сладости и драгоценности.
Ступени поворачивали влево, вправо и, наконец, перед Эйты появился грот с удивительными каменными сосульками. Эйты пробежал грот, даже не заметив его красоты, радуясь, что дорога правильна, что всё именно так, как рассказывал Ник. Наконец он достиг своей цели: огромный грот невиданной красоты засиял перед ним. Малахитовые столы были уставлены драгоценными кубками, чашами, подносами с фруктами, напитками, разными сладостями и мороженым.
Эйты бросился к столу, протянул руку к кубку и тут же услышал:
- Не пей, не пей, не пей.
Он схватил розовую вазочку с мороженым и опять услышал:
- Не ешь, не ешь, не ешь.
- Вот ещё чего, ух ты! - угрожающе крикнул Эйты и с жадностью начал поглощать всё, что было съедобного на столах, а деревянный столик с простой лепёшкой и кружкой воды он даже не заметил.
Наевшись до икоты, Эйты свалил драгоценную посуду в мешок и с трудом поволок его к выходу. Путь был не близким, а ступени шли вверх, потому добравшись до грота с каменными сосульками, он уже с трудом передвигал ноги, пот градом катился с его лица, ему очень хотелось пить. Бросив мешок, Эйты подошёл к каменной чаше, куда мелодично капала вода, наклонился и... в ужасе отпрянул - из воды на него смотрело страшилище.
А пить захотелось ещё больше.
"Это мне померещилось", - подумал Эйты и крадучись подошёл к чаше, осторожно наклонился - страшилище злобно смотрело на него из воды. От страха он закрыл лицо руками и почувствовал что-то неладное: то ли нос мешал, то ли ногти отросли и царапали лицо. Эйты ощупал себя.
- Это что же такое? Это же не мой нос, не мои губы, не мои уши, да и руки не мои! - пытался крикнуть Эйты, но только бульканье, шипение, шлёпанье да рычание вырывалось из его уродливого рта. Ещё до конца не осознав, что с ним произошло, Эйты схватил мешок и бросился по ступеням вверх, желая быстрее выбраться из этого страшного места. Мешок потяжелел, но он его не бросал.
Добравшись до верхней ступени, Эйты увидел, что вход закрыт.
- Рюинкле, сюинкле, ландраган! - выкрикнул Эйты, вернее - так ему казалось. На самом деле эти звуки были мало похожи на человеческую речь, так что он сам испугался и заплакал. Выход из пещеры не открывался. В отчаянии Эйты пнул дверь ногой, взвыл от боли, покачнулся и уронил мешок, завязки лопнули, и из мешка что-то посыпалось. Он раскрыл мешок - перед ним лежала груда обычных камней. Ещё сильнее заплакал Эйты: и драгоценности исчезли, и выбраться из пещеры не может, а главное - лицо своё потерял, теперь его никто не узнает, даже если он и вернётся домой. Впервые он с тоской подумал о родителях, о своем уютном домике.
"А ведь никто не знает, куда я ушёл" - горестно думал Эйты. Ему очень хотелось пить, и он медленно побрёл вниз, за ним двинулись уродливые тени. Эйты ускорил шаги, со всех сторон понеслось с угрозой:
- Эй, ты! Шлёп, шлёп. Ух, ты!
Бросился он на пол, обхватил голову руками, чтобы не видеть и не слышать ничего - плакал, плакал и уснул.
Глава 4
В деревне наступил вечер. Все разошлись по своим домам, один Эйты не вернулся и родители забеспокоились. Они искали его повсюду, долго звали и всполошили всю округу. Люди выходили на улицу, вспоминали - где его видели в последний раз. Старый Пришлепай рассказал, что видел Эйты в лесу с мешком, думал, мол, что за хворостом малец пошёл. Теперь-то он понял, что не за хворостом мальчишка пошёл в лес, видно было, что он попал в беду. Знал Пришлепай, что помочь Эйты будет очень трудно - нужно чтобы кто-нибудь вспомнил хоть одно его доброе дело, назвал другом и настоящим именем, а главное - поспешил бы ему на помощь. Но народ не стал слушать старика, думая, что он впал в детство.
Мужчины взяли факелы и ушли в лес на поиски Эйты. Детей уложили в кроватки, и, как не волнителен был вечер, постепенно они уснули - один Ник не мог уснуть.
"Что если Эйты подслушал заклинание - ведь так и ходил за мной, как тень - потом пошёл в лес, проник в гномью пещеру, и с ним что-нибудь случилось? Конечно, он злюка и забияка, но..."
Тут Ник услышал, как в соседнем дворе скулит Кусай. Он высунулся из окна и тихонечко позвал:
- Кусай, Кусай!
Пёс перепрыгнул через ограду и оказался под окном Ника. Протянув руку, Ник погладил собаку и вспомнил, как Эйты спас Кусая маленьким щенком, вытащив из реки. Тогда у Гарника не было этой отвратительной клички и он был хорошим другом.
- Надо спасать моего хозяина, - неожиданно проговорил Кусай.
- О, и ты заговорил, - удивленно воскликнул Ник.
- Я всегда говорю, только вы не слушаете меня, - ответил Кусай, - быстрее , Ник, бежим в лес, хозяин в беде. Да поторопись же!
- Но я не могу, я дал папе слово, - печально произнёс Ник.
- Какое слово? Ты что, обещал не выручать друга из беды? - удивлённо вскинул уши Кусай.
- Нет, я обещал, что один не пойду в лес, - объяснил Ник.
- Но ты же не один, а со мной!
Собачьи доводы Кусая были убедительными. Ник мигом оделся, выпрыгнул из окошка и осторожно двинулся за Кусаем.
- Так мы до утра не доберёмся к скалам - держись за ошейник, крепко держись, - сказал Кусай. Ник ухватился за ошейник - какая-то неведомая сила пронесла их через сад и понесла по лесу. Страшные великаны преграждали дорогу, корявые руки цепляли Ника за рубашку, ужасные существа с горящими глазами, угрожающе ухая и хлопая крыльями, пытались ухватить его за волосы. Страшно Нику, но он ещё крепче держался за ошейник Кусая.
- А как же Гарнику одному ночью в подземелье? Быстрее, Кусай, он же не знает, как открыть выход!
Как только Ник произнес настоящее имя Эйты - всё в лесу стихло, и они с Кусаем оказались у скал.
Глава 5
Эйты проснулся от холода. Зябко поёживаясь, поднялся и в испуге отшатнулся от колыхнувшейся уродливой тени, попятился, во что-то уперся спиной - послышался щелчок, и Эйты куда-то полетел. Вначале он падал быстро, ничего не видя и не ощущая от ужаса, но вскоре его падение замедлилось, ветер уже не свистел в огромных ушах, ещё мгновение - и он упал на что-то мягкое. С трудом выбравшись из мягкой кучи, Эйты попытался осмотреться, но ничего не смог увидеть из-за серой пелены. Куча, на которую он так удачно свалился, состояла из старой истлевшей одежды.
"Вот так свалка!" - подумал Эйты и тут же обрадовано воскликнул:
- Значит, здесь кто-нибудь есть!
Конечно, у него получались всевозможные неприятные звуки, а не человеческая речь, но и этих звуков было достаточно, чтобы его услышали.
- О, смотри какой урод! - слышалось с одной стороны.
- Давненько к нам не попадали новенькие! - слышалось с другой стороны.
- Да наподдай ты этому уродцу, чтобы не таращился! - послышалось с третьей стороны.
Эйты щёлкали по носу, дергали за уши, толкали, пинали, щипали и радовались каждому его вскрику.
Вдоволь навеселившись, уродливые существа в одинаковых серых балахонах стащили с Эйты одежду, проверили карманы, подравшись при этом, и бросили её на кучу старья, а на него натянули такой же балахон. Толкая в спину, уродцы повели Эйты мимо низеньких тёмных лачужек к большому тяжеловесному строению, охраняемому двумя огромными уродцами.
- Что так долго плелись, бестии? - стражники надавали увесистых оплеух мучителям Эйты, а его схватили за уши и втолкнули в помещение. Пролетев плашмя по гладкому полу, Эйты больно ударился обо что-то холодное и твердое.
- Поднимайся! - оглушительный устрашающий голос заставил его вздрогнуть. Эйты с трудом поднялся.
На него смотрели холодные, леденящие глаза.
- А ты не так плох, просто красавец! Чего дрожишь?
Холодные глаза леденили и сковывали Эйты, а он не мог отвести от них взгляда.
- Ты хочешь домой - глаза его хитро и недобро блеснули, - к папе и маме?
Эйты закивал головой.
- Тогда сделай маленькое, совсем пустяковое дельце. Если справишься - попадёшь домой, а если нет - будешь жить в лачугах с твоими новыми знакомцами.
Эйты опять закивал головой, боясь подать голос. Он готов был всё сделать, чтобы только вернуться домой.
Его куда-то повели. Место, куда они вскоре пришли, было мрачное и глухое.
- Видишь эти деревья?
Сквозь серую пелену едва просматривались корявые ветки на таких же корявых стволах. Хорошо всмотревшись, Эйты рассмотрел на деревьях полузасохшие листья и сморщенные плоды.
- Ты должен поливать эти деревья, пока их плоды созреют. Это простая работа, но нужно быть очень внимательным и ничего не перепутать. Как только услышишь гром - следи за потоком воды, если поток будет красным - пусти его к этому дереву, если поток будет чёрным - пусти его к вот этому дереву, а если поток будет зелёным, то пусти его вот к тому дереву. Перепутаешь, не справишься - навсегда здесь останешься!
Вход в пещеру приоткрылся. Ник с Кусаем протиснулись внутрь, вход сразу закрылся. На первой же ступени они обо что-то споткнулись. Кусай принюхался и обрадовано тявкнул:
- Хозяин здесь! Я слышу его запах!
- Тогда мы быстро найдём его, бежим! - Ник помчался по ступеням вниз. За ним, не отставая, бежал Кусай, в зубах он нёс мешок Эйты.
- Зачем ты его тащишь, брось! - прикрикнул Ник.
- Здесь же запах моего хозяина, - выронив из пасти мешок, ответил Кусай, удивляясь непонятливости Ника.
Каждый раз отвечая на вопросы, Кусай ронял мешок, но снова подбирал его.
- Дай мне мешок, а то мы так и до утра не дойдём до места, - Ник заткнул мешок за пояс, - может он и пригодится.
Так добежали они до грота с малахитовыми столами, надеясь увидеть здесь Эйты. Как только они вбежали в огромный зал - всё вокруг засверкало. Ник с Кусаем от неожиданности замерли: за столами сидели гномы, а в центре на сияющем троне сидела настоящая королева. Усыпанный драгоценными камнями наряд королевы переливался разными цветами так, что по стенам грота ходили блики. Корона, обрамляющая величественную голову, оттеняла белизну её прекрасного лица, и при каждом движении королевы мелодично позванивали крохотные алмазные колокольчики, украшающие высокий лоб.
Ник стоял разинув рот, пока Кусай не потянул его за штанишки.
- Чего молчишь, словно у тебя мешок в зубах? - тихо сказал Кусай.
- Здравствуйте, добрый день, то есть вечер, - Ник окончательно смутился.
- Кусай, к вашим услугам, - галантно склонил свою лохматую голову Кусай.
Королева рассмеялась, а гномы шутили, приветливо улыбаясь:
- Какой же ты Кусай, ты быстрее - Ласкай!
Ник тоже заулыбался.
- Меня зовут Горзия, я хозяйка этих пещер, - обратилась королева к Нику, - по какой причине на этот раз ты попал к нам, Никита? - спросила она.
- Я ищу друга, - Ник не хотел называть Эйты своим другом, но так у него вырвалось.
Горзия задумчиво посмотрела на мальчика:
- Твой друг попал в беду. Найти его будет нелегко. Путь туда не близок и полон опасностей. Не боишься?
- Боюсь, - поник он головой, - но попробую его найти, - Ник поднял голову, - и Кусай будет со мной.
Ник погладил голову Кусая, а тот благодарно лизнул ему руку.
- Хорошо, - посмотрела ласково Горзия, - до Крайнего предела наших владений тебя проводят...
Королева оглянула гномов: у Гномли отважно блеснули глаза, Рубли воинственно размахивал топором, Грибли схватил лукошко для грибов, Вкусли мечтательно улыбался, Думли, склонив голову, задумался, Бом бормотал "бом, бом, бом", а два гнома, очень похожих друг на друга, спокойно и решительно увязали котомки, заткнули за пояс топоры и стали рядом с Ником. Вот на них и остановился выбор Горзии и она продолжила:
- Тебя проводят Друзли.
Друзли поклонились:
- Это для нас большая честь, мы готовы в путь.
Горзия подошла к деревянному столику и подозвала Ника:
- Вот тебе лепёшка и кружка, положи всё в эту котомку, и вот держи посох, только смотри не потеряй - он тебе пригодится в крайней нужде. Торопись, Ник, не поспешая - хорошо это запомни.
Кусая Горзия погладила по голове и что-то шепнула на ухо.
Ник взял котомку, она была настолько лёгкой, что он усомнился в её прочности:
"Ладно, вещей немного, выдержит", - подумал Ник, положил лепёшку и кружку в котомку, перекинул её через плечо, взял в руки посох и горячо поблагодарил королеву Горзию за помощь.
- До свидания, Ник, помни же о посохе! - ещё раз напомнила Горзия.
Маленький отряд двинулся вниз по ступеням, и долго Нику чудился мелодичный звон колокольчиков.
Глава 7
Кусай бежал впереди всех, обнюхивал все углы и всё ворчал:
- Не пахнет, совсем не пахнет хозяином.
Призрачный свет, освещающий дорогу, тускнел. Чаще попадались гроты с несколькими выходами, но гномы безошибочно выбирали правильный путь. Иногда дорога была завалена камнями - гномы быстро расчищали завал. Ник всегда работал вместе с ними, даже Кусай помогал, только, бывало, в пасть ему попадались то штанишки Ника, то бороды Друзли. Гномы укоризненно посматривали на Кусая, а он виновато вилял хвостом.
Всё уже становились коридоры, всё круче ступени. Ник давно заметил, что на стенах нет узоров, нет гротов. Ему стало грустно. Друзли тоже приуныли. Вот и пришли они до крайних пределов королевства, но расставаться не хотелось. Гномы полюбили мальчика за доброе сердце.
Вот дорогу преградил ручей. Не составляло никакого труда его перепрыгнуть, но гномы остановились. Друзли должны были сказать Нику, что дальше он должен идти один, но у них язык не поворачивался произнести это.
Ник заботливо усадил гномов и предложил им свою лепёшку.
- Нет, Ник, тебе предстоит трудный путь и сил понадобится много - оставь лепёшку себе.
Но Ник отломил по кусочку лепёшки гномам, не забыл и Кусая, сам же проглотил маленький кусочек, остаток положил в котомку и достал кружку, чтобы напиться воды с ручейка. Как только он достал кружку, она наполнилась водой. Ник от удивления чуть её не выронил. Вода из кружки не убывала, пока все, в том числе и Кусай, не утолили жажду. Когда Ник клал кружку на место, то увидел, что в котомке лежит целая лепёшка. Он очень обрадовался такому подарку Горзии.
Пора было расставаться. Ник помнил слова королевы и его маленькое сердце сжалось от тоски и страха, но Кусай подбадривающе лизнул его прямо в нос и Ник благодарно погладил пса.
Гномы задумчиво теребили свои бороды. Ник со вздохом поднялся, взял котомку и посох, быстро попрощался с Друзли и прыгнул через ручей. Кусай - за ним.
Они прошли по узкому коридору и очутились перед большим подземным озером. К озеру вели три ступени. Небольшое пространство, покрытое зелёным ковром, отделяло берег от ступеней. Ник уже было хотел сделать первый шаг, как услышал:
- Ох, ох, я ведь мох!
Кто идёт по мне - тот плох.
Если мох ты не помнёшь -
Через озеро пройдёшь!
Ник отдёрнул ногу, осмотрелся - нигде ни дощечки, ни палочки, ничего, что помогло бы ему преодолеть препятствие. Кусай с надеждой смотрел на Ника, в нетерпении перебирая лапами. Ник опёрся о посох и в удивлении смотрел себе под ноги, где мягким ковриком лежал говорящий мох.
- Может, это мне почудилось? - посмотрел он на Кусая.
- Нет, не почудилось. Ты лучше думай, как перебраться через мох и через озеро, - ответил Кусай.
Ник с сожалением подумал о гномах, поднял посох, и тут его осенила мысль:
- Кусай, я положу посох на ступеньку одним концом, а другим - через мох на берег и мы переберёмся и не помнём мох. Ура!
Кусай тоже восторженно тявкнул, хотя без усилий мог перепрыгнуть через мох. Ник положил посох, осторожно ступил на него и позвал Кусая. Он не оглядывался, чтобы не оступиться и радостное повизгивание Кусая принял на свой счёт. Ник ступил на кромку берега, рядом с ним оказался Кусай, и тут только мальчуган заметил балансирующих на посохе Друзли. Благополучно перебравшись через мох, гномы подали посох обрадованному Нику. В его руках посох начал вытягиваться. От неожиданности Ник выронил посох и он лег мостом через озеро. Разговаривать было некогда. Не мешкая весь отряд перебрался на другой берег. Ник с сожалением смотрел на посох.
"Ну, да ладно, мост же тоже нужен", - подумал Ник и погладил рукоять посоха. Тут же посох оказался в его руках: - Так вот почему его надо беречь, - произнёс он вслух. Друзли радостно улыбались. Ник был очень рад гномам.
- Но ведь вы ослушались королеву Горзию, - Ник обеспокоено посмотрел на Друзли.
- Не волнуйся, Ник, мы решили тебе помочь. Ведь ты не покинул своего друга в беде - мы тоже.
Ник был очень счастлив, услышав, что гномы считают его своим другом.
- Ник, дальше дорога нам неизвестна, поэтому будь осмотрителен - не отставай, а ты, Кусай, не забегай вперёд.
Гномы внимательно осмотрели берег. За скалистым выступом начинался тёмный коридор - другого пути не было.
Отряд двинулся по узкому коридору, вглядываясь под ноги. Через несколько метров их окутала сплошная тьма, и они остановились. Друзли достали из карманов светящиеся шарики, и, освещая путь, отряд двинулся дальше.
Глава 8
Эйты остался в саду, а страшные глаза исчезли. Он бросился к дереву, сорвал сморщенный плод и сунул его в рот - такой горечи он никогда не пробовал! Эйты плевался, им овладевала такая жгучая ненависть, что он яростно стукнул дерево ногой и взвыл от боли. Это немного охладило его. Он бросился к другому дереву, сорвал плод, напоминающий яблоко с жадностью надкусил его - огнем запылало во рту. В поисках воды Эйты оббежал весь сад - напрасно, ни колодца, ни ручья, земля везде была сухой. Гнев ослепил Эйты, его корёжило от одной мысли о воде, зависть даже к этим полузасохшим деревьям иссушала сердце. Чем-то зацепившись за ветку, Эйты схватился за голову: на голове торчали рога. Отчаяние и безысходность сменили злобу и ненависть. Эйты не рискнул пробовать плоды с третьего дерева.
Горькие слёзы полились из глаз и ручейками стекали по уродливому лицу на землю. Послышался едва уловимый шорох, но большие уши Эйты его расслышали. Он наклонился над землёй и прислушался - шорох повторился, он раздавался из-под земли, ещё мгновение и земля начала вспухать, из земли появился маленький толстенький росточек. Эйты от удивления перестал плакать - он с интересом наблюдал за росточком. А росточек ещё немного вытянулся и распустил два нежных листочка.