Аннотация: Иногда с нами случаются события, которые навевают на нас воспоминания, приключившиеся много лет назад.
Иногда с нами случаются события, которые навевают на нас воспоминания, приключившиеся много лет назад. Так было и со мной.
Переехав в Германию, я окунулась в жизнь, наполненную новыми впечатлениями, тревогами и заботами. И только единение с природой позволяло мне оторваться от повседневной суеты, восстановить душевное равновесие. Благо, что в этой стране, в каждом городе имеются живописные зелёные островки. В ботаническом саду можно полюбоваться на красавцев-павлинов, у водоёмов покормить почти ручных лебедей, гусей и уток.
Однажды, прогуливаясь вдоль живописного озера, я увидела до боли знакомое мне существо. Я замерла. Это была немецкая овчарка, внешне похожая на мою собаку Герду, которую я вынянчила много лет назад в России. По воле судьбы ей пришлось переехать жить в Германию раньше меня.
- Герда, девочка моя! - обратилась я к собаке, надеясь на чудо.
Чудо не произошло. Собака, вильнув хвостом в знак приветствия, поспешила за своей хозяйкой. Проводив печальным взглядом чужую собаку, я продолжила свой путь. Эта неожиданная встреча навеяла на меня грустные воспоминания, связанные с Гердой.
Как-то, вернувшись домой с работы, я увидела в коридоре маленького, вислоухого щенка.
- Откуда это забавное создание? - спросила я с удивлением своего взрослого сына.
- Наша собака Герда, - ответил он, - Это - немецкая овчарка с хорошей родословной, - с гордостью дополнил своё сообщение, ошарашивший меня сынок.
Честно говоря, никакой радости от подобной новости я не испытала. Наверное, инстинктивно чувствовала, что все заботы лягут на меня. Хотела даже предложить сыну отнести собаку обратно. Но, взглянув на беспомощного щенка, я ощутила такой прилив нежности и жалости, что сменила гнев на милость и позволила остаться новому жильцу в нашей квартире.
Проходили недели, пробегали месяцы. Щенок подрастал, иногда проказничал, пытался грызть всё, что попадёт в его крепнущие челюсти. Но однажды наша весёлая, резвая собачка слегла. Приглашённый к ней врач-ветеринар поставил неутешительный диагноз "Чумка". Пришлось денно и нощно бороться за жизнь питомицы: делать уколы с антибиотиками, поить и кормить из ложки. Знатоки посоветовали напоить Герду портвейном. С каким трудом мы вливали ей в пасть, любимый некоторыми нашими собратьями, алкогольный напиток. Не знаю, благодаря какому средству, но Герда, к огромной нашей радости, поправилась и через год стала в меру упитанной, красивой собакой чёрного окраса с подпалами на густой лоснящейся шерсти. Аппетит у неё был отменный, и привередливой к пище она не была. Да и как мы могли её баловать в те трудные Горбачёвские времена? Овсяная каша с минтаем и хлебом были основным рационом собаки. Угощаться она, конечно, любила. Иногда сама доставляла себе такую радость, если вдруг на кухонном столе замечала что-нибудь из съестного, оставленного без присмотра. Она мастерски это делала, благодаря своему большому росту и длинному языку. Однажды я приготовила сыну селёдку без косточек с луком и оставила на столе. Вдруг слышу из кухни возглас: "Мама, лучок я нашёл, а где селёдка?" Судя по виноватому виду собаки, мы поняли, куда делась закуска...
И ещё одну слабость испытывала Герда. Уж очень любила поспать в постели сына, растянувшись во весь рост на белоснежной простыне и положив свою могучую голову на подушку. Она как будто поджидала, когда сын убежит рано утром на работу, оставив дверь в свою комнату открытой, и быстро занимала освободившуюся постель. Пришлось вставить в дверь щеколду, чтобы оградить кровать от нежелательной посетительницы.
Жить становилась всё сложнее. Витрины в магазинах опустели, а на получаемые продовольственные талоны не то, что собаку, себя невозможно было прокормить.
После долгих горестных размышлений, решили мы продать Герду людям, которые могли бы достойно её содержать. Осуществить сделку мы решили в Москве на "птичьем рынке", куда и направились на электричке.
Осознавая себя предателями, стояли мы, понурившись, выставив Герду на продажу. Собака, изрядно проголодавшись, пыталась грызть кору близстоящего дерева. Наконец, появился первый покупатель. Это был крепкий мужчина средних лет с грубоватыми манерами и трубным голосом. Пристально осмотрев собаку со всех сторон, он заявил, что из неё получится хороший сторож. Потенциальный хозяин вслух размечтался о том, как посадит Герду на цепь, чтобы охранять его дачу. Такая безрадостная перспектива для нашего питомца нас не устроила, и мы постарались отмежеваться от нежелательного покупателя, сославшись на слишком добродушный нрав собаки.
Немного погодя, к нам подошёл ещё один претендент. Интеллигентный вид, неторопливый разговор и, главное, его добрые лучистые глаза располагали к себе. Герда ему приглянулась, и он выразил желание купить её. Мы согласились, долго не раздумывая. Подъехать за собакой должна была его жена. Пока её ждали, разговорились. Оказалось, что наш новый знакомый - москвич, но женился на немке. В скором времени они собираются переехать жить в Германию. Детей у них нет, решили завести собаку.
- В Германии цены на них высокие, - объяснял он нам. - Вот и привезём себе друга из России.
Новый хозяин Герды подробно нас расспрашивал о её повадках, любимых "блюдах". Нас озадачил его вопрос, какие сорта колбасы предпочитает наша собачка. Так хотелось сказать ему в ответ: "Нам бы Ваши заботы".
Тем временем, долгожданная женщина подъехала на такси. Увидев её приветливое лицо, мы окончательно успокоились за судьбу Герды. Новая хозяйка привезла с собой красивый ошейник с поводком. Как хороша и величава была Герда в новой экипировке! Настала для нас горькая минута прощания. Спокойно стоявшая минуту назад, собака, почувствовав что-то неладное, вдруг вытащила голову из ошейника и побежала от нас прочь. Мы были в шоке. Собака ринулась по направлению к скоростной магистрали.
- Герда, Герда, домой!- закричал мой сын отчаянно.
Собака резко остановилась, нехотя развернулась и поплелась к нам, низко опустив голову. Ошейник на ней закрепили покрепче, посадили в машину и увезли...
Если бы я могла предположить тогда, что судьба занесёт меня в Германию, как Герду. Но это случится позднее и тоже не