Людвиг Светлана Дмитриевна : другие произведения.

Коварные ступеньки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Элитная магическая гимназия на Ольхоне! Как романтично это звучит! Только не для Лидии Зеленской, которая школу окончила давно и теперь работает экспертом по зельям. Для неё это не территория беззаботного детства, весёлых занятий и юношеской любви, а прежде всего - место загадочной серии преступлений. Специалисты давно не могут подступиться к этому делу, списывая все смерти на проклятье, но вдруг правда раскроется, если взглянуть с другой стороны?
  Дорогие читатели! Если что, меня здесь давно нет, поэтому крайне рекомендую заглядывать в мою группу в контакте
  Или можете отправить письмо на Fiona-amber@narod.ru с темой 'Новости автора', чтобы быть в курсе событий!
  Выложен ознакомительный фрагмент произведения. Полную версию можно купить на Книгомане
  
  КОВАРНЫЕ СТУПЕНЬКИ
  Пролёт первый - как фанера над Иркутском
  Своим молодым личиком я всегда гордилась и старалась его сохранить всеми возможными и невозможными волшебными способами. Наверное, поэтому горячо любимые зелья стали моей профессией. И пускай люди говорили, что с такой внешностью я себе никогда не найду приличного мужчину - только педофил польстится или малолетка, - я всё равно продолжала поддерживать себя в хорошей форме. Кто бы мог подумать, что придёт день, когда моя внешность мне резко разонравится.
  Тогда в отделении атмосфера стояла скверная. Трёх месяцев не прошло со смерти майора Александра Зарецкого. Коллегу, конечно, было безумно жалко, но потихоньку-помаленьку все уже начали отходить. Кроме его гражданской жены. Ей все сочувствовали, и дочери её... Я тоже. Где-то до того момента, пока "вдова" не подошла ко мне с умопомрачительной новостью.
  - Соня, ты в своём уме? - спросила я, выслушав до конца. Перебила бы раньше, да дар речи потеряла во время рассказа.
  - Я даже разрешение у начальства получила, - ответила она уверенно. Спокойно, без жара, почти обречённо. Лучше бы начальство её в таком состоянии не на задание отправляло, а на лечение.
  - Ты их по голове перед этим стукнула, что ли? Ау! Я ни разу не оперативник, под прикрытием, или как это у вас там, не работала никогда.
  - Лид, - присела Соня напротив меня, спокойно сложив руки полочкой. В этот момент, я поняла, что ляпнула что-то не то. Во всяком случае по моей собеседнице было видно - куда бить она знает. - Под прикрытием тебе не придётся ничего особо сложного делать, только ходи на занятия и всё. У вас с моей дочкой даже имена одинаковые - не запутаешься.
  Кажется, я начала понимать весь коварный замысел. Соня за что-то на меня обозлилась и хочет просто запихнуть в ад. Заживо. А точнее снова за парту. Если бы меня спросили, я бы предпочла котелок. К тому же от них я всё равно по долгу службы далеко не отхожу.
  - Лидочка, ты понимаешь, что после смерти Саши ещё один одинокий преподаватель привлечёт внимание?! Они же меня сразу засекут. И если уж Саша погорел...
  И если уж Сашу они пришили, то нам туда лучше не лезть. Всю жизнь считала, что школа - зло. А когда в ней кто-то ежегодно убивает детей и сотрудников маглиции ... в общем, ехать туда не хотелось от слова "совсем".
  - Лида, твоя последняя напарница уже полгода работает - справится и одна, а если ты не пойдёшь, моя смерть будет на твоей совести.
  - У меня нет совести, - поспешно ответила я. Пожалуй, слишком поспешно.
  - Проверим?
  От обиды я чуть не взвыла. Ненавижу оперов! Как они это делают? Взяла и просто, можно сказать, с ничего вытащила из меня согласие! Пожелай она, я бы, наверное, и под признанием в убийстве подписалась.
  - Я так понимаю, если твоя "дочь" будет материться, ругаться с учителями зелий и, напившись, философствовать отнюдь не как шестнадцатилетка, тебя это не смутит? - обречённо спросила я, сдаваясь.
  - Нет, конечно! - просияла Соня, поняв, что крепость пала. - Делай что хочешь и ни в чём себе не отказывай!
  ...только вставай в несусветную рань и хотя бы спи на неудобной парте. Ой, мать вашу, во что я влезла?
  С тоской я глянула на своё отражение. Вот зачем, зачем скажите, мне потребовалась эта молодость? Доказать, что я такой крутой зельевик, что способна себя "законсервировать"? Так, поди, не одна такая, только у других мозгов больше, и они выбирают себе возраст поприличнее. Двадцать лет это тоже очень даже, да и двадцать пять - самый расцвет сил. Только после выпуска меня никто не уговорил повременить и маленечко вырасти.
  В такой ситуации даже теоретический отпуск меня не радовал. Наоборот. Вдруг так тоскливо стало, такая ностальгия напала...
  - Подпиши тут, - потребовала Соня, пока я не успела передумать.
  Росчерк я ставила - как руку на анализ крови отдавала. Побыстрее бы отделаться и лучше не смотреть в ту сторону. Всё равно же с живой не слезет.
  Моя новоиспечённая "мать" ускакала, успев предупредить, чтоб я за неделю завершила все свои дела. Оставалась надежда, что в роли преподавателя Соня солидную гимназию не устроит, но надежда была такая сла-а-а-абенькая. Почти что оптимизм, а не надежда - когда сам понимаешь, что такого не случится.
  Ещё и, с позволения сказать, напарница - второй подсунутый мне зельевик с каким-то левым образованием - полдня ныла, что не понимает, почему явно любовное зелье не гасится простым травяным отваром с добавлением пшеницы на ключевой воде. Я стопроцентно могла утверждать, что виной всему куриное сердце не из обычного мясного магазина, а "свежее" из отравленной курицы - подобные особые условия обычно ставили при варке долгосрочных зелий, которые обновлять не приходится. Для нейтрализации такого состава нужны ещё воск и соль. Но раз моя напарница - "крутой специалист", то пусть сама и разбирается. К тому же, она меня бесит.
  Как я закончила экспертизу по яду - ума не приложу. За принесённую "дурь" сегодня так и не взялась. Сидела оставшиеся полдня над котлом, медитировала и представляла, что скоро всё это у меня отберут и посадят за парту. Слушать совершенно ненужные мне вещи. Артефакторику , превращения, оборонку , зубрить формулы на словеске ...
  Кажется, я даже конец рабочего дня пропустила, потому что в кабинет робко заглянул зам начальника отделения, а уж он всегда досиживался допоздна. И сегодня явно досидел, потому что за окном стояла непроглядная темень.
  - Лид, яд какой-то незнакомый?
  О чём речь, я сходу и не поняла. Работа-то оказалась простенькой. Но как только сообразила, с чего вообще начальник спрашивает, рухнула на стол и простонала:
  - Не хочу на словеску...
  Одно радовало: в магических школах словеска шла вместо литературы. Сомнительное удовольствие от замены, но хоть не всё сразу.
  - Лидуська, ты чего так?
  Лидуська... Почти тридцатник, а всё Лидуська. Так все бывшие одноклассники уже вырастут, а я никогда и не стану Лидией Сергеевной. Нет, после этого дела надо срочно прекращать так активно мазаться кремами.
  - Антон Васильевич, вот зачем вы так? Мало того, что Соню отпустили, так ещё и меня в это дело втравили.
  - А что тебя смущает? Съездишь на Байкал, отдохнёшь...
  - Вот кабы всё случилось летом! Но в проруби я купаться не любитель, а туристов там постоянно пруд пруди, - ворчливо заметила я и добила: - Об отдыхе вообще речи не идёт - это гимназия!
  - И что? - не понял начальник.
  - Там всё замешано на словеске, - зло просветила я. - Там даже зелья варятся на основе заклинаний! Это кошмарно, это ужасно... Это издевательство, в конце концов.
  - Да вари ты, как привыкла, не выгонит тебя никто, особенно с мамой-учительницей! - фыркнул Антон Васильевич и заметил: - Шла бы ты домой, а то ты ещё не приступила, а у тебя уже крыша от этого задания едет.
  И я пошла, потому что исправить уже ничего не могла.
  ***
  Дома меня ждал радостный Бардак, который ещё не знал, что ему мангадхай пойми насколько придётся остаться без хозяйки. В такие моменты я понимала, насколько зря переехала в собственную квартиру - лабрадора придётся перевозить к родителям. О чём я тут же и поспешила им сообщить.
  Плиты сейчас нагревались быстро - не то, что раньше. Я сыпанула на стеклокерамику порошок, назвала адрес и тут же увидела удивлённое лицо отца - мать опять свалила на него готовку.
  - Лидуська, привет! А ты чего не по телефону?
  - Да по привычке, - невинно моргнула я, не став выговаривать, что волшебники не используют технические изобретения чномсов . Что плиту тоже не мы придумали, мне не мешало, а вот что телефон неизвестно где зарыт - очень. - Пап, вы к себе Бардака не возьмёте?
  - Не знаю, не знаю, - покачал головой отец и попробовал что-то из кастрюли на соседней плите. - У нас и своего хватает!
  Шутка, повторённая дважды, становится смешнее - в моей семье в это свято верили все, кроме меня. Мысль о том, что зря я от родителей съезжала как ветром сдуло.
  - Тогда моим Бардаком меньше, моим Бардаком больше - какая разница?
  - А надолго?
  - На полгода.
  Папа аж подавился тем, что он уже не пробовал - бессовестно уплетал перед ужином, пока мама не видит. А может, он и не готовил...
  - Ты куда это настолько?
  - В Ольхонскую гимназию, - мрачно буркнула я, ожидая шутку про моё образование. Однако отец лишь радостно воскликнул:
  - Я так и знал, что там замешаны зелья! - и умял что-то из кастрюли, стоящей на другой конфорке.
  На часах, которые я сначала вниманием обделила, было уже почти девять. Точно, он не готовит - он уничтожает то, что мама в холодильник прибрать не успела. И только после этого прозрения меня накрыло следующее, более важное:
  - Стоп, какие-такие зелья?
  - Вот какие - не знаю. Но раз тебя туда отправляют, значит, дело явно в зельях, - с гордостью сказал отец. - Потому что когда кто-то больше полусотни лет убивает людей, то либо у него проблемы с психикой, либо он варит зелье. А поскольку обычные люди вряд ли способны заниматься столь трудозатратными делишками так долго...
  ...значит, один другого лупит по голове и передаёт проблемы с психикой по наследству. Потому что люди, пускающие других людей на зелья, не очень-то душевно здоровы.
  - Может, нежить или зверьё какое? - с сомнением предположила я.
  - Лидуська, кто из нас в маглиции работает - ты или я? Я, кажется, о деле знаю больше, чем ты!
  Не спорю. Чихала я на это дело.
  - И те и другие за собой следы заметать не станут, - назидательно продолжил папа. - А у каждого вида - или почти у каждого - весьма характерные следы. Тут же тела целенькие-красивенькие.
  - Скажешь тоже, целенькие, - покачала я головой. - Они все с лестницы навернулись, если мне память не изменяет. Чего тут целенького-то...
  - С одной и той же или с разных? - с энтузиазмом поинтересовался отец.
  Вот зачем я ему вообще заикнулась про это дело? Отмазалась бы повышенной сверхсекретной секретностью, и без вопросов.
  - Пап, я не в курсе, вроде, с разных.
  - Не убивает так ни нежить, ни зверьё, ни проклятье - поверь специалисту!
  Я не стала уточнять, что специалистом в этом вопросе был даже не мой дедушка, а его. И что мой отец сам специалист по зельям, как и я. Всё равно он такие несущественные мелочи пропустит мимо ушей. А раз туда всю контору не гоняли со следственными мероприятиями, значит, другие более специализированные специалисты допустили, что, может, виной всему и проклятье. И забили.
  Правда, Саша, видать, нашёл нестыковку, поэтому и полез разбираться. Но он тоже не по полтергейстам работал. Из духа противоречия я бы сейчас решила, что там действительно шалит нечисть или нежить, но вовремя вспомнила, что коллега-то со своим разрядом по плаванию вряд ли сам утонул. Хотя чем Байкал не шутит...
  - Ладно, я тебя поняла. Ты лучше скажи, собаку мою возьмёте? - строго закончила я тему.
  - Да куда ж мы денемся? Не маяться же ему по чужим людям, если хозяйка на месте не сидит.
  - Спасибо, - поблагодарила я и отключилась. И так по больной мозоли прошёлся. Не хватало мне, чтоб он из меня выпытал все подробности и узнал, что я там школьницей прикидываться буду. Папа со смеху бы помер.
  Пролёт второй - мимо острова Ольхона
  В форме своей специальности я смотрелась намного хуже, чем предполагала. Нет, конечно, и ножки в коротенькой плиссированной юбочке выглядели соблазнительно, и по фигуре всё сидело отлично... Но если в своей повседневной строгой одежде я ещё тянула на о-о-о-о-очень молодую женщину, то с таким прикидом от печати "малолетка" мне было не отделаться.
  Посему настроение портилось, зеркала и вовсе вызывали приступ неконтролируемой агрессии. Я и так считалась дамой не спокойной, а тут... Спасибо, на пароме разглядывать себя можно было разве что в байкальской воде, но она мало что отражала - лишь блестела, рассекаемая судном.
  - Соня, - подошла я к своей напарнице. - А ты уже придумала, почему решила перевести меня из школы на последнем году обучения и перебраться в глушь?
  - Мы едем в элитную гимназию, ау, - с усмешкой напомнила компаньонка.
  - Ты, главное, этого в Иркутской школе не ляпни, - ехидно предупредила я. Мы все эту гимназию страшно "любили" и считали просто дешёвыми понтовщиками - столько лет была сарай-сараем, куда ехали все, кого в Иркутскую не взяли, и вдруг сменили директора, и сразу элитная!
  - Да я-то знаю, моя Лидка так же говорит. Только эти причин особо не спрашивали. Я сказала, что с бывшим разошлась - им хватило по уши.
  - А давай, я ещё буду сложным ребёнком? - предложила я хитро. Уж очень хотелось кому-нибудь отомстить за свою участь.
  - Ты-то? С твоей золотой медалью? - недоверчиво посмотрела на меня Соня. - Вообще не твой стиль, ты даже на работе громкие скандалы никогда не устраиваешь.
  Да, неувязочка получается, как-то я об этом не подумала. И правда не мой стиль... так, стоп!
  - Так я на работе всех люблю просто! - мило хлопнула я глазами. В этой форме должно было особенно невинно получиться, но Соня почему-то не впечатлилась.
  - Рассказывай сказки. То-то при приёме в кадрах всех предупреждают, чтоб чай тебе заваривать самостоятельно не давали. А то ведь отравишь и сама же всех уверишь, что несчастный случай.
  - Нет, ну это-то точно не мой стиль! - оскорбилась я для приличия. У меня коллег только понос пробирал, да волосы выпадали "от нездоровой атмосферы в конторе". Но к сведению я приняла одно - спалилась. Надо менять стратегию.
  ***
  Наша Иркутская школа располагалась "в леске" поэтому прятать её не имело смысла, так, накрыли отпугивающими чарами и успокоились. На острове же турист буквально лежал на туристе, поэтому место для гимназии пришлось зачаровывать. В дыру в заборе не то что случайно - специально-то трудно было забраться.
  Отчаянно ругаясь, я всё же протиснулась, надеясь в этот раз увидеть что-то более приличное, чем куча деревянных домов, которую мы миновали по дороге. Но увидела пусть и двухэтажное, но не очень представительное здание.
  - Это что такое вообще? Очередной мини-отель? - возмутилась я, скептично глянув на Соню.
  - Почти, - улыбнулась моя спутница. - Это всё же элитная гимназия, - выделила она предпоследнее слово.
  - Это сильно мешает этажности?
  - Этажности мешает сейсмичность, - одёрнула она меня, и про себя мне пришлось поморщиться собственной глупости. На сокрытие пространства и так много сил уходит, кто же станет ещё и верхние этажи поверх остальной деревни выпячивать.
  Но что поделать, после своего пятиэтажного "замка" в городе относиться к низенькой постройке серьёзно я не могла. Хотя, когда присмотрелась, заметила, что это только основное здание, а остальные, видимо, жилые, разбросаны по территории.
  - И в каком те злополучные лестницы? - оглядела я местность уже профессиональным взглядом.
  - В учебном корпусе. Это все жилые.
  - Даже этот? - кивнула я на здание, которое изначально посчитала гимназией. Всё же от остальных оно серьёзно отличалось.
  - Этот для преподавателей.
  - Да уж, намного солиднее... - проворчала я, обвела ещё раз окрестности глазами... и потеряла дар речи. Даже хуже - меня пробрал самый натуральный ужас. Наверное, ни один упырь не смог бы на меня произвести такого кошмарного впечатления, а тут аж волосы на загривке поднялись дыбом. По всей территории гимназии стояли маленькие вполне узнаваемые будочки...
  В этот момент к нам подошёл кто-то из учителей. Или из обслуги - какой-то молоденький мужчинка, на вид чуть старше меня... Хотя нет, на вид чуть старше моих ровесников. Выглядел он очень непрезентабельно - весь в пыли, растрёпанный. Он, кажется, об этом тоже знал, поэтому посетовал на какой-то совершенно ненужный ремонт. Кому нужен какой-то там ремонт, когда у них туалеты для учеников на улице?!
  - Софья Гавриловна, мы уже подготовили комнату для вас и место с отличными соседками для вашей дочери! Лидочка же, да?
  Я вцепилась в руку напарницы, будто изображала не старшеклассницу, а детсадовца и категорично заявила:
  - Я боюсь спать без мамы.
  Опешили все - я в том числе. Ибо фразу выдала своим профессионально отработанным тоном, и звучала она от этого не как каприз, а как угроза. Наверное, только поэтому мужчинка икнул и спорить не посмел. Промямлил только, что кровать в комнате Сони одноместная.
  - Мне хватит раскладушки, - заверила я. И прежде чем он сказал, что и раскладушки у них нет, добавила: - Мама наколдует.
  В крайнем случае, наколдую я и матрас. Или Соня поспит на полу. Спать на полу на мой вкус намного лучше, чем бегать ночью по территории, особенно если ещё и дождик разойдётся... А впереди-то зима... Боже мой, какое зверство! Элитная, мать их! Вернусь - специально в свою школу зайду и запозорю "конкурентов". Появится у учителей новая пугалка: будешь плохо учиться - переведём в гимназию, где туалеты на улице.
  Нас проводили на второй этаж, в комнату где-то в середине коридора. Ни номера, ни какого-то опознавательного знака. Пока я думала, как исправить сие досадное недоразумение, - ведь, задумавшись, я легко могу и обсчитаться, - мужчинка осмотрел нашу комнату и довольно сообщил:
  - А здесь как раз есть место на вторую кровать! Я отправлю рабочих, чтоб принесли. Вот только второй шкаф, наверное, не влезет... А две дамы с одним шкафом.
  Да, пожалуй, в обычных условиях страшнее одного шкафа на двух женщин мог оказаться разве что один муж. Но сейчас у меня из вещей по два варианта формы на зиму и столько же на осень, так что шкаф я могу Соне чуть ли не пожертвовать.
  Только я собиралась озвучить, что мы барышни не вредные, как напарница ткнула меня под бок и смиренно выдала:
  - Ничего, мы привычные.
  Мужчинка просветлел: пожал ей руку, потрепал меня по голове, стушевавшись под моим взглядом, и убежал по своим делам.
  - Странно ты как-то изображаешь трудного подростка, - хихикнула Соня, когда мы остались одни и в четыре руки накинули на комнату заглушающие чары. - К маме ни с того ни с сего захотела.
  - Ничего, ради благоустроенного домика я готова и паинькой побыть, - сообщила я, довольно заглядывая в уборную. Раковина, нормальный унитаз, душевая кабина - красота! На всякий случай я даже воду проверила - с них станется пустить одну холодную.
  - Ахаха, да, пожалуй, есть из-за чего напугать директора, - согласилась напарница.
  - Какого директора? - удивилась я. Конечно, за таким стрессом и пропустить кого недолго, но директора я не видела.
  - Здешнего. Валерия Валерьевича. Он ещё тебе за кроватью отправился.
  - Вот это был директор?!
  Соня пожала плечами.
  - А что тебя смущает?
  - На маньяка не тянет, - авторитетно заявила я. Если только у него нет раздвоения личности.
  - Почему же? - видимо, решила меня подколоть напарница. - Он, между прочим, упыревед .
  - Вот эта сопля поднимает умертвия?! - изумилась я и задумчиво посмотрела на дверь, будто бы она могла разъяснить мне этот вопрос. - Чудны дела наших богов...
  - А с чего ты вообще взяла, что он маньяк? - заинтересовалась Соня, во время беседы разбирая чемодан. Несмотря на то, что я готова была пожертвовать ей весь шкаф, одежды она привезла не много.
  - У него в школе умирают дети, а он и в ус не дует.
  - Он оперов исправно после каждой смерти вызывает, - огорошила она меня. - Местных, правда, а они давно на этом деле крест поставили. И ремонт не просто так - лестницы новые заказывает постоянно, перекрашивает, перила меняет. К тому же молод он, чтобы в таком быть замешанным.
  - И сколько это длится?
  - Шестьдесят лет с хвостиком.
  От неожиданности я аж икнула. Вот это всем висякам висяк! Как за давностью не закрыли-то. Правда, больше на нечисть смахивает, а не на человека. Если в двадцать начинать или в четырнадцать учеником, то сейчас уже под восемьдесят маньяку. Неудобно в таком возрасте молодёжь гробить - самого могут с лестницы спустить.
  - А проверяли людей, кто здесь столько лет торчит? Или в окрестностях, уж на то пошло?
  - Когда первый раз заинтересовались, тогда проверяли, но это ж в каком году было. Пара десятков лет, поди, прошла, - пожала плечами Соня. - И раз тогда не поймали и подозреваемых на контроле не оставили, значит, не нашли никого. Саша, правда, что-то нарыл, поэтому и уболтал начальство его пустить на расследование. Но что, он мне так и не сказал.
  - Кстати, никому дела нет, а Сашка-то с чего в это полез?
  - У его друга здесь сын погиб лет пять назад.
  Оставалось только головой покачать и порассуждать на тему, чем вообще люди думают, отдавая сюда детей. Риск-то, если посмотреть, не такой уж и маленький.
  - Сашка спрашивал, ещё давно спрашивал. Игоря с Диной случайно занесло сюда на день открытых дверей, да так им понравилось, что никаких отговоров они и слушать не хотели. А после Антошкиной смерти... не говорить же им, что сами виноваты?
  Не говорить. Но виноваты сами.
  - У них здесь и младшая дочка училась. Так они после смерти сына её забирать и не подумали. Хотели на новый учебный год отвезти, но она сбежала из автобуса к бабушке. Так Дина ещё уговорить пыталась, хорошо мать у Игоря оказалась крутого нрава. Она и документы забирать ездила.
  Всё-таки ума нет - считай калека. Это ж не просто хождение по граблям - это танго с граблями. И чую, не они одни здесь таким занимаются. Вот если бы все вели себя сознательно, не тупили, не глупили, не велись на разводы, не верили мошенникам. Какая бы настала тогда жизнь? Смертельно скучная, наверное.
  Пролёт третий - со сном и кофе
  Нормальная работа выгодно отличается от учёбы не только оплатой труда. Помимо этого, добравшись до своего стола с утра, ты не обязан сразу же изображать бурную деятельность. Можно налить себе чашечку кофе, продрать глаза, сходить зубы почистить, в конце концов.
  На учёбе - шиш тебе. Мне, правда, повезло. Зелёные желторотики почти все отсели на галёрку, оставив прекрасное место на первой парте. Учительница географии - молодая блондинка с острым носом - стояла аккурат на уровне третьего ряда и не мешала мне досыпать.
  Снился мне какой-то кошмар. Будто бы у меня появилась новая начальница, которая напропалую сякала и хотела отправить меня в командировку в Слюдянку. В Слюдянку мне не хотелось отчаянно, я даже не помню почему. А потом я проснулась, и оказалось, что сякает наша географичка. Это для меня был настоящий шок - после осознания этой ужасной истины дальше спать я так и не смогла.
  Видимо, к счастью, потому что учительница как раз села за свой стол и захотела провести опрос. И начать решила по алфавиту. О, как я радовалась, что у Сони фамилия Новикова!
  - Учти, - предупредила учительница какого-то с виду обалдуя, но из богатеньких, - я поблажек не делаю и ни с чьим происхождением не считаюся.
  Хотелось скорчить морду, как будто я лимон проглотила. Но портить отношения в первый же день учёбы в месте, где меня легко могут переселить в комнату с туалетом на улице, не хотелось. Поэтому я просто как мантру приговаривала про себя, что спокойна. Совершенно. Абсолютно. И на всякий случай зажмурилась.
  - Повторим Иркутскую область, она посложнее.
  Вообще мы весь урок повторяли Иркутскую область, если верить учебникам на партах, заголовку на доске и карте рядом. Поэтому я бы удивилась, переключись она вдруг на Африку или Океанию. Но мало ли какие тараканы у кого в голове.
  К доске вызвали явного двоечника - парень не мог найти Залари, а я с ностальгией вспоминала, как распутывали дело в трёх деревнях рядом. Там жил народ, пришедший не то с Польши, не то с Голландии, и уж сколько с собой собственных волшебностей принёс... Помимо нужного зелья я оттуда ещё целую тетрадь новинок вывезла.
  Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается, так закончились и воспоминания, а мальчик не нашёл ни Залари, ни Зиму, ни Усолье, ни даже Братск, но это уж вообще позор.
  На третьем идиоте я не выдержала: попросила соседа присмотреть, чтоб географичка не спалила, и достала атлас. Пара пассов руками над листком бумаги, и две карты синхронизировались. В Вихоревку, где когда-то мне пришлось помогать коллегам с Братска - пассажиров поездов дурманили где-то на линии, пришлось всю ветку обшаривать - я ткнула с остервенением. Мой сосед вытаращился на меня, не понимая, что я делаю. Потом догадался глянуть на большую карту. К счастью для идиота у доски, яркое пятно он тоже увидел и поспешил в него ткнуть.
  Дальше пошло споро. Не только этот внимательно следил, но и остальные, после затяжного молчания на первом вопросе, отвечали по моей подсказке. Только один из всего класса справился сам, без меня, хотя и не сказать чтоб бодро. Впечатление у меня складывалось удручающее: то ли класс слабый, то ли про всю гимназию ничего хорошего не сказать. Хотя, может, это такой предмет... Типа вспомогательный, зачем учить...
  На расчётке мне узнать, права я или нет, не удалось - я просто уткнулась в тетрадь и зарешивала разочарование задачами. Кажется, сосед с воодушевлением скатывал, но молча - боялся, видать, спугнуть счастье.
  На словеске, без которой, казалось бы, никуда, впечатление не исправилось. Учительница - дама предпенсионного возраста чрезмерно полная в нижней части - явно знала своё дело и постоянно ворчала, как они будут колдовать, если так безответственно учатся. Сегодня сдавали короткое заклинание на освещение. Нас такому не учили - предпочитали дать создание артефакта или обращение предмета в светоч - но на десятом ученике текст я уже знала, хотя девятнадцатый отвечающий ещё запинался.
  - Плохо, господа, - резюмировала учительница, разглядывая журнал. - Очень-очень плохо. Хорошо, что я вам ничего сложнее ещё не давала. Лида, тебя я не буду спрашивать сегодня, раз ты только первый день учишься, но на следующем занятии...
  - Ой, а можно сейчас? - попросила я, боясь, что за пару дней текст я не буду помнить столь же отчётливо, как после двадцати одного повторения.
  - Нет, ну если сейчас...
  Перебив её, я нудно и без выражения пробурчала текст. Этому заклинанию на выражения было наплевать - слишком простенькое. Поэтому передо мной без промедления возник небольшой светящийся шарик.
  - Вы проходили, что ли? - взволнованно спросила она. Её чувства напомнили переживания первого свидания, чем немало меня удивили.
  - Нет, я, пока ребята отвечали, запомнила.
  Она всплеснула руками. Она восторженно приоткрыла рот. Она напугала меня, как не напугал бы несущийся на меня бурый медведь!
  - Боги мои, боги! Наконец-то хоть кто-то! Лидочка-умничка-солнышко!
  Остаток занятия она объясняла заклинание темноты, которое мы должны были заучить дома, а я хоронила свои помыслы о том, чтобы стать трудным ребёнком. Права была Соня, паиньку в себе не изведёшь. Особенно с таким контингентом.
  Стоило звонку прозвенеть, как всех из кабинета будто ветром сдуло. Остались учительница, я да сосед мой почему-то подзадержался.
  - А ты... в столовую бы поторопилась, а то там сейчас очередь. Я бы проводил...
  - В столовую? - удивилась я. Ах да, третий урок, большая перемена. Толкучка, так себе еда и масса прочих приятных впечатлений. - Спасибо, я не голодная, после занятий перекушу, - улыбнулась я в ответ. Всё же приятно, что обо мне заботятся.
  Желудок, конечно, припомнил, что сейчас вообще-то полагается пятнадцатиминутный ритуальный перерыв на чай, но голова была категорически против слишком тесного общения с местной школотой.
  На уроке зелий я впала в уныние уже от одного вида учителя. Нет, мальчик он, безусловно, симпатичный: светлорусый, кареглазый, с приятной умиротворённой улыбкой. Волосы, на мой вкус, только длинноваты - аж в хвостик со спины собраны. Но это если рассматривать его как мужчину, а не как учителя. А для учителя он был слишком молод, слишком симпатичен и слишком спокоен. В совокупности с тем, что официально у нас был класс зельевиков, всё было куда хуже, чем очень плохо.
  В унынии под аккомпанемент бурчащего живота я лежала на парте неожиданно недолго - передо мной положили шоколадку.
  - Спасибо, - поблагодарила я, пока даритель не передумал, и с другой стороны поглядела на соседа. Несмотря на то, что ушёл он последний, вернулся из столовой почти первым. - А какой повод?
  - Срез знаний по расчётке. Ты случайно решила оба варианта, - улыбнулся он мне проказливой белозубой улыбкой.
  ...ять! Отвыкла я от школы... А я ещё гадала, что за разделение заданий в два столбика под римскими цифрами. Чувствую, второй препод придёт от меня в восторг, и вообще хана. С горя конца шоколадки я даже не заметила, хотя подумывала растянуть.
  На перекличке я узнала, что соседа зовут Максом - спрашивать было неудобно. А ещё - что если на других предметах класс просто халтурит, то на профильных зельях вообще стоит на ушах. Правда, в гробовой тишине, потому что молодой учитель попросту выключает звук и объясняет материал в своё удовольствие. И объясняет так... чудесно объясняет. Понятно, чётко, просто. Даже я кое-что новое для себя почерпнула, правда, по знахарским зельям, а не по ядам, с которыми обычно работаю.
  Слушала я с удовольствием, тем более что никто перебить не мог. Мешали разве что пролетающие над головой предметы.
  Папа обычно выдавал от простуды такую рецептуру, что я предпочитала съездить к нему за зельем или забаррикадироваться носовыми платками. А тут просто, легко, хотя, по-любому, рецепт тот же самый.
  - Вопросы есть? - спросил учитель и убрал звуковую завесу.
  Вмиг стало шумно, как на базарной площади, однако ни у кого из класса вопросов не нашлось. А у меня было аж два. Во-первых, я хотела знать, как зовут моего принца с деревянной лопаточкой, стоящего перед чугунным котелком. Но это я решила уточнить у Макса. А во-вторых...
  - Да, Лида? - заметил мою поднятую руку учитель.
  - А обязательно деревянным предметом помешивать, или материал не повлияет на качество зелья?
  Сперва мне показалось, что он опять выключил звук, но, посмотрев по сторонам, увидела озадаченные лица одноклассников, удивление учителя... Чё-о-о-орт! Это слишком сложный вопрос для школы! Мозги.... Где мои мозги?!
  - Нет, не обязательно, - порадовал учитель меня, когда отошёл от шока. - Материал на качества зелья влияет в основном в дурманах или очень опасных лекарствах, которыми при передозировке легко отравиться. Обычные болезни такими не лечат.
  Если он маньяк, то я сейчас сдала себя с потрохами. Зато честь школы защитила на четыреста процентов. После сегодняшнего вся гимназия будет знать, что в Иркутске выпускают гениев, которым потом в подмастерье идти нет смысла.
  Прозвенел звонок, ребят из кабинета сдуло не так быстро. Один из мальчишек и вовсе задержался, чтобы что-то пошептать за спиной у учителя. А когда наш зельевик повернулся ко мне спиной, на ней уже красовалась чёрная надпись "лох". Нет, вот паразиты же! Так ни считать, ни заклинание выучить, а как нагадить - золотая память!
  Я опять уходила последней. Словно ненароком, коснулась той самой поганой надписи, пока учитель собирал свои материалы. Заклинаний я не помнила, поэтому сводить пришлось привычно - вручную. Видимо, на этом я и погорела, потому что он с усмешкой спросил:
  - И что там было?
  - Ничего, - попробовала невинно отвертеться я, но навык мгновенно смываться после занятий давно утеряла, поэтому учитель успел ко мне обернуться и спросил уже в лоб:
  - Да я в курсе, что они дурачатся периодически. Мне просто интересно, что там было на этот раз. Скажешь?
  - Приличные девочки таких слов не говорят! - состроила я из себя оскорблённую невинность. На самом деле лексикон у меня была куда обширнее, но чтоб я человека обзывать начала, он сначала должен меня основательно вывести из себя. - Вы лучше скажите, если всё знаете, почему позволяете им так поступать с вами?
  - Вырастешь - поймёшь, - улыбнулся он, а я на пару секунд аж дар речи потеряла.
  - А можно мне сейчас узнать, вдруг всё же не пойму? - попросила я вежливо, точно зная, что рубеж понимания либо уже проскочила, либо скоро проскочу.
  - Они же дети. Им надо за счёт кого-то самоутверждаться, ощущать свою крутость...
  - Обязательно за счёт вас? - скептически уточнила я. Я б головы уже давно поотшибала.
  - Лучше уж за счёт меня, чем других моих коллег или друзей.
  Мы молчали. Я смотрела на него со смешанными чувствами непонимания и неодобрения, он - с нежной улыбкой. Улыбка, надо признать, мне нравилась и очень. Понемногу возмущение угасало, я даже готова была признать его правоту... в какой-то мере... сама всё равно бы головы поотшибала, ибо самоутверждаться стоит за счёт хороших поступков и выдающихся достижений в учёбе, спорте или ещё где, ну никак не за счёт учителей.
  - Из меня на самом деле не очень хороший учитель, - признался он миролюбиво.
  - Зато хороший зельевик, - зачем-то заверила я. Спокойно, но от того не менее искренне.
  - Ты так думаешь? - подмигнул он мне задорно. Кажется, мои слова его развеселили.
  - А вы не отговаривайтесь, что я вас только вот сорок минут видела. Я ведь многих из практикующих зельевиков на занятиях встречала - открытые уроки у нас проводили, отсматривали себе ребят в подмастерье...
  - Кстати, тебя, наверное, уже кто-то в Иркутске присмотрел? - ловко перевёл учитель тему - видно было, что ему некомфортно от похвалы.
  - Да, - не стала я юлить. И так тут выпендрилась, чего уж прибедняться.
  - И кто, если не секрет?
  - Зеленский, - назвала я фамилию отца, потому что называть подполковника маглиции Ардова было ну о-о-очень палевно. А папа себе из выпуска обычно человек по пять набирает - на производстве текучка большая. Он учит - они устают от рутины и уходят.
  - Вот видишь, ты талантливее, чем я, - с некоторой грустью, но не переставая улыбаться, заметил учитель. - Меня Зеленский не взял.
  - Да ну нафиг! - не сдержалась я от нахлынувших эмоций. Чтобы папа такого паренька проморгал? Неконфликтного, так чисто работающего... Конечно, может, учитель за время преподавательской практики опыта набрался... А потом вдруг вспомнила. - А какой год выпуска у вас?
  - Это ты так хитро узнаёшь мой возраст? - усмехнулся, но признался: - Две тысячи четвёртый.
  Ровно год до моего... Тогда всё понятно. Бывают же невезучие люди, даже обидно.
  - Тогда фабрика была на грани банкротства - они три года никого не брали, потому что не знали, выкарабкаются ли. Так что дело не в тебе...
  И прежде чем мы оба осознали мою осечку, прозвенел звонок, и я пулей вылетела из кабинета.
  Пролёт четвёртый - с приличным местом
  Уроки не хотелось делать принципиально - хоть как-то же надо отвести душу после такого провала на занятиях. Поэтому, когда узнавшие о моём подвиге на географии мальчишки притащили вагон конфет, я решила устроить чаепитие в одной из беседок. Пока на улице не похолодало, надо ловить момент, а то бледная, как поганка - всё лето в кабинете.
  Мы сидели, смеялись, трескали конфеты и вспоминали смешные школьные байки. Баек у меня накопился вагон и маленькая тележка, однако, к теме трупов в гимназии они никак вывернуть не помогали. И тут положение спасли те, кто испортил мне настроение - подошла группка девочек и попросила меня отойти на пару слов. И вид у них был такой, что от парней я отошла лишь на пару шагов - люблю иметь за спиной прикрытие, которое всё слышит.
  - Ты сегодня, говорят, с Иваном Аркадьевичем беседовала...
  - С зельевиком? - уточнила я, потому что имя у парней узнать так и не додумалась. Девочки кивнули. - Было дело. И что?
  - Ты бы с ним не кокетничала лишний раз, он человек очень занятой, - сделала говорившая ударение на последнем слове.
  Я оглядывала компанию самодовольных кривящих носик дамочек с недоверием. В моей школе такого не водилось, поэтому у меня даже любопытство взыграло. Так хотелось ткнуть в них пальцем и спросить: "А вы настоящие? Не прикалываетесь?"
  - А среди вас его жена или невеста? - спросила я в лоб.
  Такого они не ожидали. На миг ведущая растерялась - другая попробовала подхватить:
  - Нет, но...
  - Если нет, значит без "но", - отрезала я, развернулась и ушла обратно к мальчикам пить чай.
  - Да ты хоть знаешь, с кем разговариваешь! - прилетел мне возмущённый укор.
  - Нет, вы же не настолько воспитаны, чтобы представляться, - не осталась я в долгу.
  Они стояли над душой минут десять, пока не поняли, что смущают только парней, а я спокойно пью чай и уплетаю конфеты. Нет, ну какова наглость - кидать предъявы зельевикам! У нас на такое никто не решался. У нас даже класс был самый дружный, потому что зельевики годом старше ругались почём зря и яро демонстрировали всей школе, как нужно гадить товарищам и лечить себя. Мы так не хотели - приходилось всем дружить. Ни разу на моей памяти никто про одноклассника слова плохого не сказал, не считая людей с параллели. А тут...
  В итоге эти мадамы фыркнули и ушли, после чего я не замедлила навести справки:
  - Это кто вообще был?
  - Да гусыни с параллели, они фанклуб нашего лошка создали...
  Слово резануло, но заниматься воспитательной работой я не стала - нравоучениями контакта с молодёжью не наладить, а без внутренних сплетен в деле явно не разобраться.
  - Я б даже сказала, курицы, но меня больше интересует, на кого учатся, с кем общаются...
  - А! - непонятно чему обрадовался Макс. - Ты не знаешь, что ли? У нас профильные классы носят имена зверей. Ведьмаки у нас Гуси.
  Зловредный гусь с огненным шаром в крыле возник в моём воображении и тут же померк, когда мысль поскакала дальше. С замиранием сердца я спросила:
  - А мы кто?
  Уж если они боевых так, то зельевиков...
  - Лягушки мы.
  Обалдеть.
  Я даже рот не открыла - не смогла. Упырь тут директор, а не упыревед.
  - А упыреведы - зайцы, - словно читая мои мысли, добил кто-то другой. Я не поняла кто - слова доносились, как через вату.
  Ну надо же, а себе-то директор польстил!
  - А...
  - Погоди, - прервала я, выставив ладонь, - я морально не готова. Я от шока не отошла.
  - Тяжело быть лягушкой? - ехидно осведомился кто-то.
  - Да не то слово!
  У нас зельевики всегда были элитным "А" классом - аконитами. И после этого я должна стать лягушкой, причём из какого-то крайне необразованного болота? Как я вообще на такое согласилась?!
  - Нам, наверное, тебя провожать теперь придётся, - заявил Макс, но почему-то с гордостью, а не с тревогой.
  Я вздёрнула бровь. И без того они мне этим зверинцем настроение убили, а теперь собираются ещё конвой навязать. А если я решусь назло тем барышням совратить нашего зельевика, на кой мне хвост из мужской части класса?
  - Ну, они же наверняка тебя попытаются возле корпуса отловить... - уже не так уверенно предположил мой сосед.
  Видимо, вид у меня был такой, что только полный придурок мог бы попробовать меня подкараулить, но те лапчатые особым умом-то не блистали.
  - Возле учительского корпуса? - добила я.
  - Почему там? Ты что, засланная училка?! - с ужасом уточнил рябой мальчишка. Как не косой с такими-то мозгами.
  - Нет, мама учительница, а я с ней живу, - объяснила я и положила голову на стол. Нет, вот прям в самое сердце...
  - Прико-ольно! - протянул самый высокий. - У нас раньше никому так не разрешали.
  Видимо, у них глаз был не такой намётанный. А у меня с этими неблагоустроенными домами личная вендетта. Я то в Баяндае влечу, то в Утулике. И не такой у детей страшный взгляд, как у сотрудников маглиции - упыреведа редко живой человек впечатлить способен.
  - Значит, у тебя мама устроилась сюда на работу, и тебя заодно? - сделал вывод Макс.
  - Угу, - немногословно подтвердила я, забыв, что мне надо из них информацию вытягивать. Какой стресс, какой стресс!
  - Ты там, поди, уже и с руководителем после выпуска определилась? - продолжили меня пытать.
  - Угу, - вновь буркнула я и припомнила, что врала учителю. - Зеленский, вроде, берёт.
  - Ух ты! Круто! Обалдеть! Какая умная! - посыпались на меня неприкрытые искренние восторги со всех сторон.
  От удивления я аж забыла про свою печаль и оглядела всех внимательно. Нет, действительно так впечатлены. Может, в Иркутске какой второй Зеленский есть? Потому что среди моих одноклассников наша семейная фармацевтическая лавка вовсе не пользовалась такой бешеной популярностью. Ко многим магистерским служащим хотели попасть, к городским чиновникам, были у нас и крутые лавки с косметическими и бытовыми зельями, полувоенные. Место у того же Ардова считалось куда почётнее, чем у моего отца - подполковник мог оставить заявку, а в итоге взять человека только выпуска через три. Наверное, поэтому я к нему и рванула, когда наше предприятие начало пошатываться.
  - Лид, а почему ты в Иркутске не доучилась-то? Зачем сюда дёрнула на последний год? - задался главным вопросом самый низенький из моих одноклассников рыженький мальчишка.
  - Да мама... - недовольно протянула я и закатила глаза. Объяснение было превосходно - никаких дыр в легенде, никаких нестыковок, никаких тайн!
  - А, ясно, - закивали все понятливо.
  - Я вообще в Иркутскую хотел, но мои как белены объелись: "Да ты что, там же программа обучения - прошлый век"! - поделился Макс. - Только вот смотрю я на тебя и понимаю, что в прошлом веке учили лучше.
  Компания как-то похоронно засмеялась. Да, пожалуй, я поняла, почему папина фамилия здесь вызывает такой ажиотаж. С их уровнем подготовки тот же Ардов рвал бы волосы от злости. Их волосы. Вместе с головами. Наша фабрика - их потолок, хотя у нас туда шли по большей части середнячки.
  - Я вообще сам с Иркутска. Нет же, притащили, не пойми куда... - пожаловался рыжий.
  - А хоть кто-то с класса хотел здесь учиться? - изумлённо уточнила я. Нам в школьные годы как-то совсем иначе всё представлялось.
  - В началке было желание, какая-то гордость даже. Не у всех, но у некоторых хотя бы. Большинство домой к маме хотели, - рассказал Макс. - Потом даже у тех, кто сам сюда хотел, задор пропал. Домой просились - бесполезно. Знаешь, иногда ощущение такое, будто нас сюда спихнули, чтоб не видеть. Будто мы им там мешаем. В Иркутск бы родители часто ездили, а сюда не так удобно добираться.
  Я не знала, что сказать. Просто прихлебнула чай. Грустное оказалось место, очень. Не думала я, что буду их настолько жалеть.
  - Ещё и убийства тут у вас, - вырвалось само по себе. Сначала я перепугалась, а потом порадовалась - специально бы не перешла на тему лучше.
  - Да не, убийства это не так страшно, - отмахнулся кто-то. Я не поняла кто, но глаза вытаращила.
  - Мы же заранее знаем, кто умрёт. Сами только подставляются.
  - Вы ещё скажите, что сами решаете! - фыркнула я.
  - Не совсем, - объяснил Макс, хотя он явно относился к этому не так легкомысленно. - Под удар попадают только старосты, а их учителя выбирают из лучших учеников.
  - Нифига себе подстава, - подумала я и побледнела.
  Оказаться одной из потенциальных жертв мне вот никак не хотелось. Однако когда первый шок прошёл, я поняла, что это не так уж и плохо - почти верный выход на убийцу. К тому же другие ученики могут быть в безопасности. Правда, могут и не быть, ведь нет гарантии, что убийце приглянусь именно я.
  - Да и там можно выкрутиться. Легенду все знают. Из семи старост получается три парочки, а тот, у кого в любви не сложилось, умирает.
  - А если старосты одни девочки или мальчики? Или не хватает? - тут же озадачилась я.
  - Такого не было ещё ни разу, - уверенно ответил рыжий.
  - Да не может быть!
  - На нашей памяти, по крайней мере, точно, - подтвердил Макс.
  А я очень серьёзно задумалась. Случайно не повториться так много лет сложно, даже если какой морок навели - он же должен координировать действия совершенно разных людей. По крайней мере, семи за раз. Конечно, может быть чародей-разумник, но я снег летом чаще видела, чем таких встречала.
  - А кто конкретно выбирает? У нас зельевик? - прикинула я. Он реально довольно молод для своих умений. Не одна же я могу свалять такую дуру с возрастом, а некоторые и на молодильные зелья способны...
  - Нет, у нас другой классный.
  - Классный? - обалдела я. У нас классными всегда были учителя по профильным предметам, разве что в началке другая система. Но у нас и зельевиков была тьма-тьмущая.
  - Угу, у нас Фёдор Михайлович, знахарь.
  Здравствуй, бабушка, вот тебе и Юрьев день...
  - А они меняются за время учёбы? - пришла новая мысль.
  - Конечно! Кто-то увольняется, и пошла-поехала чехарда!
  Тупик. Это тупик. И вся гимназия один большой и сплошной тупик. Из последних сил я не уронила голову на стол и не взвыла дурным голосом. Картинка вырисовывалась прескверная.
  ***
  Соня застала меня в комнате. Подпирая кулаком лоб, я внимательно пялилась на листочек в клеточку и грустила над неутешительными выводами. Лучше от этого они не становились. Я тоже не радовалась.
  - С тобой там что? Двойку схватила и теперь переживаешь? - подшутила напарница.
  - Ай! - вскинулась я. Хотела помянуть шайтана, да вспомнила, что он не местный. - Кусающийся жёлтый мангадхай! Это не гимназия, а какое-то сборище убийц.
  - С одноклассниками поругалась? - вновь не попала Соня. Ей что, мозги прокомпостировали, и они теперь работают не как у оперативника, а в режиме доброй мамочки?
  - Наоборот. Поболтала я с ними. По моим скромным подсчётам, либо здесь замешаны человек тридцать из всего педагогического состава, либо объявился один нехилый такой разумник. Причём маньяк.
  - Звучит как аннотация к боевику, - не придала значения моим словам напарница, даже ни на миг не перестав заниматься бытовыми мелочами - вещи повесила уже, чайник поставила, веник в руки хапнула. - Тридцать - это же половина учителей почти. Целая преступная группировка. А разумники зарабатывают столько денег, что им убийства только всё испортят.
  - Угу, - мрачно буркнула я, - и мы, похоже, в нём поучаствуем. Давай ты сейчас на секундочку остановишься, и прикинем вместе. У меня задачка. По местной легенде семь старост классов разбиваются на три парочки и одного изгоя. Старост выбирают классные руководители. За десять лет, а то и больше, ни разу не случилось, чтобы было два лишних мальчика или девочки. Или чтобы были все мальчики или девочки. В общем, пары ровно вставали, понимаешь? Без сбоев. Абсолютно. Теперь внимание вопрос: сколько нужно иметь своих людей в классных руководителях во избежание осечек?
  Она замерла. Задумалась. Плюхнулась на кровать, рядом с которой стояла.
  - Твою мать, - произнесла она чётко и продолжила заплетающимся языком: - Это если семь классов. И допустим, если четверо выбрали мальчиков, то обязательно нужно, чтобы остальные трое взяли девочек. Выходит, трое в параллели, а параллелей десять... Твою ма-а-а-ать...
  - Я тоже в восторге, - согласилась я.
  - Как думаешь, может здесь секта быть? - тут же сообразила Соня. - Потому что если секта, то нам вдвоём такое не разрыть. Неудивительно, что Саша подставился. Посмотрел не при том не туда и...
  - Не поверишь, но я надеюсь на одного маньяка-разумника.
  - Но это же хуже!
  - По качеству. А по количеству как-то дышать легче.
  Соня не ответила. Повертела веник в руках, посмотрела на него, будто он сам к ней прискакал, а не она, не пойми зачем, хапнула его с места. Мы здесь один день живём, полы чистые - ещё не натаскали. Чего подметать-то?
  - Дрянь, в общем, - подвела я итог. - Можешь говорить, что это непрофессионально, но надо было не лезть.
  - Да нет, ты права. Если б не Сашка, я бы тоже не полезла - испугалась, - согласилась она. - А тут такая злость взяла, не хотела их победителями оставлять. Давай, наверное, не станем нарываться, а просто разведаем всё здесь?
  - Поздно! - авторитетно заявила я.
  Именно в этот момент я поняла, что Соня-то одумалась, после того как во всё влезла, а меня вот, наоборот, разобрал азарт. Либо маньяк, либо дело в зельях. Я даже примерно наметала в каких, осталось только посидеть в библиотеке и составить список. И мне почему-то кажется, что даже маньяк вряд ли станет убивать просто так. Для ритуала сброшенные с лестницы тела не подходили, духов папа правильно забраковал...
  Не сразу я сообразила, что на меня смотрят округлившимися глазами. Даже заявление про преступную группировку в школе Соню так не впечатлило.
  - Ты что умудрилась за один учебный день сделать? - осторожно спросила она.
  - На класс посмотрела. Они так учатся, что, кажется, от должности старосты мне не отвертеться. Я так прикидываю, что можно перевести огонь на себя. Конечно, тридцать человек кого хочешь с лестницы спустят...
  Она молчала. Долго, как будто ожидая, что я всё пойму без слов и что-то придумаю. Мне было до безумия страшно, я прикидывала, как бы обвеситься артефактами, но сворачивать не собиралась.
  - Лида, а ты понимаешь, что я одна тебя защитить не смогу? Я оперативник, но не супергерой же.
  Я прищурила глаза. Не то чтобы я горела желанием лезть на рожон, но вот так отступать, когда меня втянули во всё... В общем, некрасиво получается. Ладно бы она хоть сразу предупредила, что к чему. А через год мне сюда уже хода не будет, разве что в подмастерье к зельевику проситься.
  - Я постараюсь тебя не подставить, - пообещала я. Всё-таки у неё есть дочь, и виновата она только в том, что как-то непоследовательно думает.
  Пролёт пятый - с конспирацией
  На следующий день после занятий я бы сразу отправилась в библиотеку, но, когда закинула сумку с вещами в нашу комнату и вышла из административного корпуса, меня тут же облили водой. Виновницы инцидента, злонамеренно кинувшие в меня стихийный шар, гнусно хихикали чуть поодаль. Кто бы сомневался, что это были вчерашние гусыни.
  Удивительно, но ярости не было, только лёгкая досада на то, что придётся задержаться. В этот момент я поняла, о чём же говорил вчера зельевик. Да, действительно, доросла, хотя и понимала, что так всё лучше не оставлять. Но сейчас я лишь переоделась и, не став даже сушить волосы, побежала по намеченному маршруту.
  В библиотеке воняло. Непонятные люди собирали чуть более понятные шкафы, под потолком висел полный лысый мастер света, что-то мудрил с электрическими проводами и бормотал себе под нос:
  - Кто ж так сделал-то, руки бы им пообрывать, честное слово.
  Библиотекарша с какой-то странной ехидцей смотрела на него и иногда поглядывала на мельтешащего в помещении директора. Казалось, он спиной чувствовал взгляд, но виду не подавал.
  - Добрый день! - отвлекла я полненькую старушку в очках от занимательного зрелища. - Подскажите, пожалуйста, где у вас книги по зельям?
  - А какие вас интересуют? - живо переключила на меня своё внимание дама.
  Только сейчас закрались сомнения, что школа вряд ли закупила справочники, которыми не каждый работающий зельевик-то пользуется. Очень хотелось выпендриться и спросить сборник мифических зелий Ульянова или энциклопедию ядов Джугашвили. Но привлекать лишнее внимание я не стала и невинно поинтересовалась:
  - А какой у вас самый хороший справочник по зельям?
  - Странный вопрос для учителя, милочка, - усмехнулась библиотекарша, поправляя очки, как Кролик из Винни-Пуха. - Конечно же "Пособие для пытливых умов" Виридиана.
  Я вытаращила глаза. Она вот сейчас дразнится или как? Это же ограниченное издание, на его копию не каждая областная маготека лицензию имеет, а здесь школьная библиотека.
  - Он у вас есть? - опешила я настолько, что на странное упоминание какого-то учителя даже внимания не обратила.
  - Не оригинал, конечно, но полная от руки переписанная копия, - с гордостью доложила библиотекарша. - Наш знахарь сам переписывал.
  - И Ульянов с Джугашвили у вас тоже есть? - зачарованно спросила я.
  - А как же!
  Боги мои, хоть что-то действительно элитное! Помимо названного, я нашла ещё парочку редких энциклопедий, которые всё руки не доходили почитать в областной маготеке. Точнее, в этом не было особой нужды, а тут... При таком запасе тематической литературы шансы на то, что учащихся убивают именно ради зелий, возрастала в разы. Хозяйка книжных сокровищ мне ещё какого-то Фэя подсунула - с китайскими авторами я раньше не работала, но она так нахваливала...
  Вонь мешала сосредоточиться, но упорядочить информацию у меня как-то получилось. Официально зелья из человеческих органов были строжайше запрещены, поэтому полные рецепты в справочниках не приводились. Даже в китайском, хотя там на это ограничение почти наплевали - там меньше желающих сварить запрещённое зелье просто так, на слабо, а у нас как-то слишком много психов. Особенно по пьяни.
  Однако названия я нашла и, сопоставляя сборники, сумела даже подобрать состав. Поскольку под удар попадали отличники, у которых не сложилось с личной жизнью, то в расчёт я взяла зелья с сердцем и мозгами. Вариантов у меня оказалось пять, точнее шесть, но это если за уши притягивать.
  Сердце использовалось для эликсира долголетия, который как раз добавлял год жизни, очень мощного приворотного и зелья для переселения душ. Последнее я отмела почти сразу - такое каждый год не нужно, а вот первый вариант как раз очень походил на рабочую версию.
  Из мозгов можно было сделать сильный дурман, настойку для беспамятства и мифическое зелье ума. О последнем вроде как много говорилось, но реально оно работает или нет, никто не знал, потому что ум понятие весьма абстрактное, а с зельем из чужих мозгов сильно не поэкпериментируешь. Здесь в принципе все версии походили на ходовые, только особого ума я здесь у учащихся не замечала, а дурманы бывали и попроще.
  - Что горит?! - вдруг грянуло на всю библиотеку так, что я аж подскочила.
  Посреди залы стояла команда магжарных, окружившая огромную бочку с водой. Насколько я знала, бездонную.
  - Ничего, - обалдело ответил Валерий Валерьевич.
  - Как это ничего? - упёр руки в боки главный из пришедших. - Поступил сигнал от ваших соседей. Говорят, жуткий запах какой-то. Кажется, библиотека горит.
  Директор с библиотекаршей только синхронно фыркнули.
  - Больше слушайте этих... соседей, - пренебрежительно посоветовала женщина.
  - Ничего у нас не горит! - ещё раз уверил Валерий Валерьевич.
  Магжарные замешкались. Кто-то из них догадался принюхаться и сообщил остальным, которые недоверчиво начали следовать его примеру:
  - Но ведь запах правда есть. Странный какой-то... Не пожар, но...
  На бригаду, которая собирала шкаф, все посмотрели синхронно - даже я не удержалась. Ребята виновато развели руками, магжарные поворчали, извинились и не слишком расстроенные ложным вызовом телепортировались обратно. Правда, настраивались на свою контору долго.
  Я как раз успела переоткрывать все книжки по десять раз и составить-таки рецептуру на всякий случай всех шести зелий. Все травы, животные компоненты и минералы, как ни смешно, оказались местными аж до подозрительности. Например, в зелье долголетия входила саган-дайля, а в мифическое снадобье для ума - порошок чароита.
  - Добрый день, - услышала я вежливый приглушённый голос. Знакомый голос. - Евдокия Ивановна, а можно мне Виридиана на пару часиков?
  - Здравствуй, Ванечка! - улыбнулась библиотекарша. - Увы, не могу, - и полушёпотом добавила: - С ним твоя новая коллега работает.
  Я оторвала взгляд от книг, подозревая, что сейчас будет нечто нехорошее. Однако в голосе нашего зельевика ничего кроме удивления не читалось.
  - Коллега? - озадаченно проследил он за взглядом библиотекарши.
  - Добрый день, лейтенант маглиции Нестеренко! - рявкнули на всю библиотеку. - Соседи жалуются, что вы тут наркотические вещества готовите! - участковый обвёл всех строгим взглядом и остановился отнюдь не на виновных сборщиках шкафов, а на мне.
  Мы с ним как-то встречались, когда я ему делала простенькую экспертизу и вообще консультировала по дурманам - здесь ими, оказывается, многие любили побаловаться. Именно поэтому ему легко было поверить, что там, где я, там что-то варят. Однако как сейчас ненавязчиво показать ему, что сдавать меня нельзя...
  - Да какая ж я коллега! - рассмеялась я излишне громко, привлекая к себе внимание не только зельевика и библиотекарши, но и директора с маглиционером. - Я обычная учащаяся, с Иркутской школы в этом году перевелась. А преподаёт у меня мама.
  - Удивительное дело - школьник в библиотеке, - буркнул Нестеренко, отворачиваясь. - Когда я тут учился, нас не загнать было.
  - Так и сейчас времена не шибко-то изменились, - пробормотала Евдокия Ивановна. - Я книги, можно сказать, для учителей держу. А тут прямо парадоксальный случай...
  Пока директор объяснял Нестеренко, что пахнет клеем, а незнакомые мне соседи - идиоты, Ванечка, как ласково назвала его библиотекарша, только улыбнулся и решил:
  - Ты не могла бы тогда занести мне Виридиана, как с ним закончишь? Всё равно в преподавательский корпус пойдёшь.
  - Да я всё! - заверила я, ощущая какой-то непонятный стыд за то, что посягнула на чужой рабочий материал.
  - Быстро вы, красавица, - укорила меня Евдокия Ивановна. - И получаса не прошло.
  - На вас не угодишь, - усмехнулся Ванечка. Как же мне понравилось это имя! - То хорошо, что зашли, то мало посидели...
  Он подошёл ко мне, чтобы забрать уже закрытый и отодвинутый на край стола справочник, как вдруг застыл с остекленевшими глазами. Я проследила за тем, куда он смотрит... Чёрт! Это даже не кусающийся мангадхай...
  - Меньше, чем за полчаса? - бестолково переспросил зельевик, глядя на мой исписанный рецептами листочек.
  - Да я просто в теме разбиралась уже, - попробовала я смягчить удар. Я ведь действительно к справочникам привычная и знала, что где подсмотреть.
  - Меньше получаса, - безнадёжно резюмировал Ванечка, давая понять, что ситуацию уже не исправить. - Понятно, почему тебя Зеленский взял.
  - Зато Черницына не взяла...
  ... потому что в ближайшую к моему выпуску пятилетку набора не было, а так у неё бешеный конкурс: зарплата хорошая и косметические средства требуют скорее аккуратности, нежели воображения и знаний.
  - Ну и дура, - внезапно выдал зельевик, поставив меня в полный этический тупик. А затем направился к выходу.
  От неожиданности я не нашлась, что сказать, только поспешно сунула Евдокии Ивановне все взятые справочники (кроме того, что забрал Ванечка) и побежала следом за зельевиком. Нестеренко проводил меня задумчивым взглядом, оторвавшись от изливающего душу директора. А посередь библиотеки вместо нас внезапно появился новый персонаж, который заявил вместо приветствия:
  - Вот гадом буду, знаю, что вы к газу не подключены, но нам поступил сигнал...
  В библиотеке раздался дружный ржач.
  Боги мои, какие страшные тут соседи. Интересно, а магикам они почему не позвонили в скорую? Не подумали, что от наркотического вещества, которое не то горит, не то что другое, люди могут и скопытиться? Или посчитали, что библиотека - помещение нежилое?
  Зельевик к себе летел так, будто костёр в комнате развёл и перед уходом потушить забыл. Хотя на самом деле он, наверное, думал, что я отстану, только еженедельные занятия по физподготовке мне никто не отменял, даже несмотря на то, что я всего лишь эксперт.
  - Иван Аркадьевич, - попыталась я завести разговор на отвлечённую тему. Учитель, судя по всему, из-за меня комплексовать начал, а мне это совсем не на руку. Как-то даже... неловко. Действительно тупых граждан я никогда смутить не могла. - А что это у вас за соседи такие странные?
  - Да так, лавка травников, - поморщился он. Я тут же насторожилась. Травники, да ещё и ему явно не нравятся. Подозрительные типы. - Больные, на самом деле, люди. Удивительно, как ещё не загнулись - с клиентами у них не шибко.
  - Там магистерство, наверное, дотациями сыпет, - пожала я плечами. Обычное дело.
  - Нет, это ж частники, - огорошил Ванечка.
  - Откуда ж они здесь?
  Хотя, наверное, за аренду платят, вот муниципалитеты их и не гонят. И без разницы, что здание - школьная собственность.
  - Когда школу здесь закрыли, имущество стали распродавать. Турбазу открыли, кафетерий, магазин амулетов. Открывая гимназию, все здания выкупили, а травники наотрез отказались продавать своё.
  - Выкупили? - переспросила я. Гимназия смогла выкупить земли, которые уже обустроили для туризма? Чушь какая-то.
  - Зря так удивляешься. Не настолько дорого оно и вышло, - словно прочитал мои мысли Ванечка.
  Чушь, - подумала я. Потом ещё подумала. Вспомнила про убийства. Хотела задать вопрос. Прикусила язык, дабы не навлечь на себя лишние подозрения. Каким бы милым он не казался, а он всё же здесь единственный зельевик. К тому же юным барышням не положено интересоваться убийствами... Хотя нет, это глупость. Юным барышням как раз можно в такое влезать - это же интересно. Да и самоуверенность в шестнадцать льёт через край.
  Пока я сомневалась, мы уже дошли до нужного корпуса. Намётанным глазом я заметила макушки в кустах. Не то чтобы я их знала, но просто так макушки из кустов торчать не станут. А перед входом... Вашу мать! Совсем девчонки страх потеряли! Завидев меня, они активировали какое-то заклинание перед самой дверью. А то, что со мной их обожаемый учитель, никого не смущает?!
  Я замешкалась, Ванечка пошёл вперёд. Нет, ну это будет просто неприлично, если он из-за меня ещё и на ловушку нарвётся!
  Плохо соображая, я схватила его за руку и буквально развернула к себе. Он едва не упал - пришлось опереться свободной ладонью о стену. Послышался короткий сдавленный мат. Взгляды встретились. От такой наглости опешили мы оба. Хотя я, скорее, от своей наглости - никогда не хватала за руки настолько незнакомых мужчин, для этого опера есть, - а вот Ваня от чего-то другого.
  - А убийства на турбазе были? - спросила я, чтобы придать своему поступку хоть какой-то смысл.
  - Я не помню, Лида, - ответил он спокойно, совершенно не заметив моей оплошности - все предпочитали называть смерти несчастными случаями. - Мне лет семь было, когда школа развалилась. В десять уже основали гимназию. Газетные подшивки тех лет в Иркутске - я так до них и не добрался.
  Так он что, получается, тоже искал эту информацию? И какого рожна он болтает о таком почти что с первой встречной? Я же и разболтать могу... Могла бы, если бы была просто ученицей.
  - Если ты сможешь кого-то из друзей отправить в архивы, чтобы они до этого докопались, я буду очень благодарен. У меня в Иркутске знакомых нет.
  Ах вот оно что!
  - Только не стоит здесь ни с кем делиться своим интересом. Ты, конечно, девочка умная, и сильная...
  Сильная? Только тут я поняла, что запросто развернула взрослого мужчину. Он, конечно, не бугай, но я-то на вид вообще пигалица.
  - ...но список твой лучше никому не показывать. Слишком ты любопытна, - посоветовал он полушёпотом, постоянно оглядываясь по сторонам.
  - Думаете, я здесь что-то разрою, когда ни один взрослый подкопаться не может? - с провокационной усмешкой спросила я.
  - Вряд ли. Но желание сунуть нос в чужие дела некоторых раздражает, даже если они от этого и не пострадают. А поскольку здесь все грешат на духов... Список лучше сжечь.
  - Хорошо, - послушно согласилась я. Всё равно состав запомнила и сегодня надиктую дежурному на всякий случай.
  Ванечка, не ожидавший от меня столь быстрого согласия, аж приоткрыл рот, но от дальнейшего разговора нас отвлекли. Я как раз дождалась того, что кто-то попытается зайти в учительский корпус. Упитанного дядечку в очках подбросило в воздух на добрый метр, а потом шлёпнуло оземь. Он подобрал слетевшие очки, совершенно непедагогично выругался и, скороговоркой читая заклинания, побежал за сиганувшими из кустов виновницами. Вот курицы, могли бы тихо пересидеть.
  - А ты ещё и глазастая, - заметил зельевик с усмешкой.
  - Просто это по мою душу. Волосы с утра до сих пор не просохли, - пожаловалась я, показывая ещё влажную прядь.
  Он машинально протянул руку, но быстро её одёрнул. Очень зря. Если бы он себе такое позволил, то это был бы флирт, а флирт просто перевести в роман. Я, конечно, на задании, а он вроде как почти подозреваемый... Но могу я себе позволить курортный роман? Обычный курортный роман, когда у парочки сносит крышу и им всё до фени?
  - И из-за чего же ты с ними успела поругаться? Они обычно милые девочки, старательные.
  - Они ваш фан-клуб, а я с вами разговариваю, - рассмеялась я и, оставив озадаченного мужчину на улице, убежала к себе в комнату. В общем, не знаю, что у меня получится с романом, но крышу мне уже снесло.
  Пролёт шестой - с подозрительными личностями
  У нас в комнате Соня тоже корпела над каким-то списком, но без справочников рядом. Когда я зашла, она зыркнула на меня и уткнулась обратно в бумажку.
  - План урока строчишь? - пошутила я.
  - Список подозреваемых, - буркнула она. - Семьдесят человек преподавательского состава... Это ж очуметь можно.
  - Добавь ещё травников из лавки рядом с библиотекой, - посоветовала я.
  Коллега в сердцах стукнула ручкой по столу, отложила её от греха подальше и с чувством сообщила мне:
  - Какую же пакость ты мне принесла! Не могла чего поприятнее? Второй день уже.
  - Что, подозрительных слишком много? - сочувственно осведомилась я. Вот, вроде, проблема и моя, а ощущение, что висит это всё на Соне, никуда не деть.
  - Подозрительных мало. Большинство наивные как тапочки. Я, конечно, понимаю, что преступник не всегда очевиден, но тридцать человек в сговоре сейчас представить не могу. А уж на протяжении семидесяти лет... Ты уверена, что нет никакого другого способа повлиять на остальных?
  - В смысле? - опешила я от внезапного предположения.
  - Ну, кроме разумника, никто не может на мозги воздействовать?
  - Да может, конечно. Способов валом - от амулетов до зелий.
  Почему-то, когда Соня подскочила с места, я сразу поняла - надо бежать, а то придушит. Проворно я запрыгнула на кровать и, когда преследовательница добежала дотуда, оказалась уже на шкафу. Видимо, такого она от меня не ожидала, поэтому замешкалась, смутилась и практически миролюбиво пожурила:
  - Лида, ну зачем меня-то было с ума сводить этим разумником? Или заговором...
  - А ты что думаешь, если здесь замешаны зелья да артефакты, это кто-то один творит? - уточнила я, не слезая со шкафа. - Вряд ли ему тогда останется время на уроки и проверку домашних заданий. Сделать нужную настройку на несколько человек - это тебе не чаёк сварить. Тут же изготовить, активировать на подопытном, вложить мысль...
  - Но не тридцать же учителей?! - почти жалобно возопила Соня.
  - Не тридцать, - согласилась я, - но без преступного сговора тут никак.
  - Ну, человек пять я тебе наскребу. Слезай, буду мыслями делиться, - приказала моя напарница, и я последовала её команде.
  Честно сказать, боялась, что со шкафа я всю пыль собрала, но форма неожиданно осталась чистой. Видимо, убрали комнату к нашему приезду качественно.
  - В общем, у меня есть четыре основных подозреваемых и девять побочных.
  Я ждала, что Соня сейчас покажет мне их изображения, но она почему-то решила ограничиться словами и продолжила:
  - Баяр Аюшевич, преподаёт расчётку со времён, как открылась гимназия. Раньше жил здесь неподалёку, в Хужире, работал в магминистрации. Вместо ответа на вопрос, почему он ушёл оттуда, начинает громко материться.
  - Ты его из-за ругани заподозрила?
  - Ему около семидесяти, он вполне мог быть замешан во всём. Даже если тут заговор, кто-то один всё это инициировать и направлять должен.
  - Но тогда получается, что он это маленьким мальчиком начал. Или ему так за семьдесят, что уже под восемьдесят?
  - Лида, я же в учительской работаю, а не в кадрах. Скрыть от всех в таком возрасте плюс-минус десять лет...
  - Усекла, прониклась.
  - Следующий - Рувен Гедальевич... Ему за восемьдесят, и он всю жизнь тут преподаёт, ещё со школы. Знахарь.
  - Кстати, в библиотеке сказали, что самую крутую книгу по зельям у них знахарь переписывал, - припомнила я. - И оба мужчины в принципе подходят, если брать зелье для увеличения продолжительности жизни.
  - Ну не знаю, нужно ли было оно им тогда...
  - Так они и поменять могли направленность-то. Сначала из-за одного убивали, потом из-за другого... Но зелье с одной смерти только одно получится.
  - Ну так никто и не говорит, что они вместе работают! - фыркнула Соня. - Они друг друга не сильно любят. Это если говорить вежливо. А зелье из одного человека реально только одно можно?
  - Нет, ну почему? Это то конкретное только одно получится! Точнее из сердца только одно зелье можно сварить. Из мозгов много порций получится. А если в расчёт брать и другие органы, то там желудок, лёгкие, печень, почки...
  Соня закрыла рот рукой, второй отчаянно махала, чтобы я прекратила своё занимательное повествование.
  - Что такое? Ты же оперативник, трупы видела!
  - Ты знаешь, я видела конечный результат, а вот как представлю, что кто-то берет и вот так в человеке копается... Бр-р, это ж какую выдержку иметь надо!
  - Огромную, - согласилась я.
  Копаться в человеке и я бы не смогла, я даже в животных-то плохо копалась - старалась покупать готовые составляющие для работы. Да и работа у меня была связана не с приготовлением, а с распознаванием уже использованного. А вот на фабрике у нас чего только не варилось. Как вспомню их заготовительский цех, так прямо фу-фу-фу. Трупы, конечно, не красивее, но их за годы работы видела раз семь от силы. Я в основном по дурманам да по отчётам из морга работаю.
  - Так что можешь проверить своих коллег на страх крови, - внезапно предложила я неплохую мысль. - Тех, кто не боится, оставляй как главных подозреваемых.
  - Вот я поэтому во вторую группу всех знахарей и записала. Их всего четверо. Один Рувен Гедальевич, завуч Фёдор Михайлович - ваш классный, кстати, присмотрись к нему, - Анна Аскольдовна, не старая, но в возрасте уже. Возраст не говорит. И Игорь, но он совсем молоденький и приехал из какой-то тьмутаракани.
  - А ещё двое в главной группе? - припомнила я.
  - Аюна Игоревна, преподаёт ботанику. Она дочь бывшего зельевика. И Дима. Как я поняла, у него тут работала бабушка и отец, но его предмет я не знаю. Остальные из второй группы - это нынешний зельевик, директор и завучи, потому что кто-то должен находиться близко к власти, иначе такое трудно провернуть.
  - Боги мои, народу какая-то невнятная тьма. Я никого не запомнила. Кроме зельевика - мы с ним просто знакомы уже, - пожаловалась я, не уложив в голове даже половину персонажей. Хотя, спасибо, ещё имена все нормальные, а то среди бурятских такие попадаются иной раз...
  - И как тебе зельевик? - подозрительно спросила Соня, оторвавшись от своих бумаг. Пока я собиралась с мыслями, она уже успела пригнать себе стакан воды. К несчастью, даже отхлебнула, когда я выдала:
  - Очень славный, я, кажется, влюбилась.
  Меня второй раз за день окатили водой, однако вместо извинений я получила только укоризненный взгляд.
  - Ты что, с ума сошла? Какая любовь, когда мы на задании?
  - Ничего не знаю, где нашла приличного мальчика, там и влюбилась. Между прочим, я дело не бросаю и усиленно помогаю.
  - Помогаешь, тоже мне, - пробурчала моя напарница.
  Кажется, она была обо мне какого-то другого мнения до этой поездки, но тут уж сама виновата. По мне, трудно ожидать полной самоотверженности и жертвенности в работе от особы, которая своим коллегам что-то в чай подливает.
  - На, - благородно протянула я Соне рецептуру подозрительных зелий. - Перешлёшь нашим, когда на связь выходить будешь. Заодно нужно запрос сделать. Здесь турбаза была три года, где-то девяносто шестой - девяносто девятый. Там тоже людей убивали, или как?
  - Вот сейчас сама и сделаешь, - фыркнула напарница, нырнув в сумку за переносной газовой плиточкой, - мне одной всё равно лень эту штуку разжигать.
  Мне, честно, тоже было лень. Я ещё и не умела - всегда пользовалась электроплитами. Но ради дела пришлось разобраться и как баллон подключать, и как зажигать эту штуку.
  - Вот давно бы уже свой собственный способ связи изобрели, а не чномсовскими примочками пользовались, - проворчала я, но дальше договорить не смогла, потому что появился дежурный.
  Лист сгорел в огне и возник уже у парня в руках, задание заглянуть в архив он получил и поклялся, что завтра же всё сделает. Этим вечер и завершился.
  ***
  В холле непосредственно учебного корпуса гимназии, занимая пространство от пола до самого потолка, на стенде висели фотографии всех учителей с именами и фамилиями. Он-то меня и привлёк. Первая половина занятий у меня закончилась; я, как обычно, не смогла прикинуться тупой и порадовала знаниями ещё пару человек. Народ убежал на большую перемену, я же без Сони в общей столовой не появлялась. И, честно говоря, с каждой кормёжкой подумывала, как бы не появляться в принципе.
  Те имена, которые мне вчера назвала напарница, я вспомнить не могла. Зато методично нашла всех знахарей, посмотрела на завучей. Очень много в педагогическом коллективе оказалось молодых учителей, в том числе мужчин - иркутская школа таким похвастаться не могла. На вид определила двух самых старых учителей. Баяр и Рувен. Вроде они. Лица как лица, на злодеев никто не похож, разве что парочка смахивает на редкостных зануд. Например, наш классный, он же завуч, он же знахарь.
  - Почему я не вижу твоё будущее? - внезапно раздалось у меня над ухом.
  С испуга я аж перелетела к стене - чуть не вмазалась. Спрашивала полнолицая буряточка с завитыми волосами до плеч. В длинной кофте и короткой юбке в чёрно-жёлтую вертикальную полоску. Вещунья, значит.
  - Так почему?
  Почему-почему! Потому что на мне казённый артефакт, который от такого защищает. Был бы подороже - видели бы подправленный вариант. А так только туман и всё.
  - Ума не приложу, - честно ответила я и, озарённая внезапной догадкой, решила узнать: - Ты только моё не видишь?
  - Нет, ещё зельевика нашего.
  Я не знала, как реагировать: то ли радоваться внезапной зацепке, то ли хвататься за разбитое сердце. Девушка между тем нервно дёрнула плечами, развернулась и ушла куда-то, оставив меня в смешанных чувствах.
  - Девочка, - внезапно обратился ко мне кто-то ещё. Что ж здесь за место такое небезопасное! Все норовят пристать! - Ты меня прости, но я тут случайно услышал ваш разговор...
  Пока я куковала, ко мне подобрался почему-то очень знакомый мужчина. Седой, лысоватый, в прямоугольных очках, а по фигуре, что называется, не толстый не худой. Мельком я глянула на стенд. Ага, так и знала: Фёдор Михайлович, классный наш, с которым мы ещё не знакомы. Этим я решила воспользоваться, чтобы отвлечь его от опасной темы:
  - Здравствуйте, Фёдор Михайлович! А я Лида, новенькая в вашем классе! Мы с вами ещё не встречались!
  - Приятно познакомиться, Лида, - улыбнулся он будто бы не шестнадцатилетней девушке, а пятилетнему ребёнку. Но ничего, пусть уж лучше считает так и на интеллект поправку сделает. Всем расскажет, что я такая... дурноватая. - Я о тебе уже наслышан, всё хотел познакомиться, но ждал урока. Лида, а скажи, пожалуйста, у тебя украшения есть?
  - Конечно! - радостно заверила я, поняв, куда он клонит. Артефактами я была обвешана, как новогодняя ёлка. Однако решила показать только самый главный. Теперь лишь бы в шнурках не запутаться. - Вот серёжек много, кольцо моё любимое, а вот медальон - папа подарил! И мне, и маме.
  Всё! Взятки гладки, смотри и любуйся, почему моё будущее вещуны не видят. И Соню сразу выгорожу. Лучше уж прикинуться дурочкой, чем особенной.
  - А ты знаешь, что именно из-за этого медальона у Эржены не получилось увидеть твоё будущее? - как неразумной дитяте объяснил он.
  Для себя я заметила, что типчик очень интересный - мог бы увидеть и промолчать. И что ту вещунью зовут Эржена. Не забыть бы, а то я в бурятских именах плохо ориентируюсь. В русских иногда тоже, если не видела лиц.
  - Шутите? - попробовала я сыграть святую невинность.
  - Нет, я серьёзно, - ласково улыбнулся Фёдор Михайлович.
  - Круто! Я-то думала, папа совсем безделушку подарил. Интересно, может, у меня и колечко особенное?
  - Нет, колечко самое обычное, - покачал головой учитель.
  А вот и не угадал! Колечко тоже артефакт - должно перемещать метров на пятьдесят. Только оно одноразовое и не служебное, а купленное мной лично на случай, когда захочется провалиться сквозь землю.
  - Вам разве не рассказывали, как отличать обычные вещи от артефактов?
  - У нас учитель слабый был, - даже не соврала я.
  В профильном классе шикарная женщина вела, а у нас милая бабушка, которая закрывала глаза на всё и ставила мне оценку, дабы не портить отчётность. На работе мне это здорово мешало. Наш мастер почти плакал, когда его вызывали к нам в кабинет. Почему-то моя фраза "я ничего не нажимала!" заставляла его чуть ли не рыдать.
  - Тогда если любопытно, можешь походить на факультатив к нашему мастеру. Хочешь?
  Не-е-е-ет, тратить время на факультатив по артефактам я не хотела отчаянно, но что-то там, на краю сознания, подсказывало, что лучше прикидываться просто любопытной девушкой, чем девушкой, которой любопытны только смерти в гимназии и зелья. Как я выдавила из себя восторженную улыбку - ума не приложу. Но Фёдор Михайлович не спросил, почему у меня мина такая кислая, а подробно объяснил, когда и куда приходить, - значит, как-то получилось.
  Естественно, первое занятие было сегодня, седьмым уроком. Имя мастера я не запомнила, зато сорок минут любовалась его шикарной рыжей гривой. Ещё отметила аномальное количество людей на факультативе - нас на лишнее занятие было не затащить. Причём ни учеников, ни учителей.
  Потом цеплялось одно за другое... Короче, в библиотеку снова доползла только к концу недели. Хотела вообще не идти, но Соня, проверяя тетради, материлась, как сапожник, и сочувствовала учителям всего мира. На моё предположение, что это с непривычки, ответили столь красноречивым взглядом... В общем, сразу стало понятно: привычка в ближайшие пару месяцев не появится, и разгребаться мне надо самой.
  Зайдя в библиотеку, я натолкнулась на зависшего в дверях директора. Он задумчиво взирал на потолок и совершенно ничего не замечал, включая меня. Даже голову не повернул. Судя по всему, за эту неделю в библиотеке натянули новый потолок, потому что раньше он, как и всё помещение, был деревянным, а тут какой-то космос. С интересом я тоже подняла голову, покрутила и так и эдак, и уж потом и спросила:
  - А что он такой кривой?
  - Вот! Вот! - оживился директор, потряс пальцем и вылетел из помещения.
  Разбираться в реакции я не стала - просто пожала плечами и пошла дальше мимо тощего молодого мастера света, который висел под потолком, что-то мудрил с проводами и приговаривал:
  - Вот наделают же такого... Руки бы пообрывал.
  То ли он успел похудеть и обрасти за эту неделю, то ли предыдущий мастер тоже чего-то наваял.
  Школьные архивы я нашла сразу, предпочтя не привлекать внимание. Кроме Евдокии Ивановны, в библиотеке сидели ещё несколько учителей, один из которых на вид как раз был опасного возраста - затылком смахивал на одного из подозреваемых.
  Записи о назначении старост были, а вот о смертях - нет. Хотя, скорее всего, они просто хранились в другом месте. Я проверяла год за годом и год за годом видела трёх девочек и четырёх мальчиков или четырёх девочек и трёх мальчиков. Я прям читала между строк "заговор".
  От раскопок в архиве пришлось оторваться, как только я почувствовала на себе чужой взгляд. Вскинула голову, и мы с зельевиком встретились глазами. На мгновение перестали дышать. Ванечка замешкался, хотел развернуться и уйти, но я с улыбкой кивнула на место рядом с собой. Секунда колебания, и вот он уже идёт ко мне.
  - Евдокия Ивановна жаловалась, что ты с того момента так и не заходила, - начал он разговор. Да, конечно, поверю я, что она сама жаловалась, а не он интересовался.
  - Не каждый же день мне в библиотеке сидеть, когда тут столько интересного, - подмигнула я. По-хорошему, мне бы вообще начать форсированную атаку на одного симпатичного молодого человека, но мешали то работа, то учёба.
  - И что за эту неделю узнала?
  Вопрос можно было расценивать двояко. Как обычное любопытство и как попытку вывести меня на чистую воду, если я всё же умудрилась влюбиться в главного злодея. Поэтому пришлось нацепить дурацкую улыбку и полушёпотом начать перечислять:
  - Выяснила, что у меня кулон-артефакт против вещунов, узнала вообще много нового об артефактах на факультативе...
  ...правда, ни черта не запомнила, потому что мне такое неинтересно.
  - ...а ещё, что каждый год со дня основания в тридцать восьмом из старост образуется три пары. Почти поровну мальчиков и девочек. Прям, будто специально подбирали! Случайно же такое вряд ли получится, особенно в военное время. Хотя я ещё не все года просмотрела.
   - А насчёт смертей на турбазе ничего не узнавала? - тихо-тихо, почти вплотную наклонившись к моему уху, спросил Ваня.
  Смысл до меня дошёл не сразу - сначала я с удовольствием понежилась, чувствуя, как по телу пробегают мурашки от его дыхания. Потом задумалась: это он так действительно хочет узнать правду, но прикрывается от всех флиртом, или это он флиртует и просто повод нашёл? В любом случае, я решила, что если расскажу, что все три года на турбазе находили трупы, включая труп бывшего директора школы, из-за чего её и прикрыли, то больше поводов повторить у Вани не будет. И покачала головой.
  В конце концов, бывшие одноклассники вряд ли столь же резво побежали бы в архив, как подмастерье в маглиции.
  - Насчёт старост, правда, странно. Давай-ка спросим, - переключился зельевик и, прищурившись хитро, крикнул через всю библиотеку: - Рувен Гедальевич, а как так получилось, что в старостах всегда мальчиков и девочек почти поровну?
  Вашу мать! Если он всегда так палится, то либо здесь действительно духи шалят, либо он глава заговорщиков. У меня аж сердце прихватило! С перепуга.
  - Столько лет здесь и первый раз заинтересовался? - проворчал сухонький старичок, поворачиваясь к нам и снимая очки. Без очков взгляд получился совсем укоризненным. Дальнозоркость - страшная вещь. - Выйди в Хужир - тебе любая собака скажет, почему так делали, но только не ученики в нашей гимназии...
  - Я преподаватель, - с усмешкой поправил Ваня.
  - Ай! - отмахнулся Рувен Гедальевич. - Всё равно наш выпускник. Нашу школу основали в тысяча девятьсот тридцать восьмом году, когда женщин только-только стали обучать колдовству. Раньше ничего, кроме домашних заклинаний да прочей мелочи, девицам было знать не положено, хотя иногда окольными путями они и постигали магическую науку. Поэтому от руководства поступило указание: в правах никого не ущемлять, старостами назначать как девочек, так и мальчиков примерно в равном количестве. И так было до того времени, пока Союз не развалился, и школу, продержавшуюся чуть дольше, не закрыли. А сейчас я не знаю, почему нельзя сделать параллель старост мальчиков, параллель - девочек. Явно же какая-то пакость за годы работы приблудилась, а мы ей по дурости нашей потакаем...
  - А раньше почему нельзя было? Когда об у... о смертях узнали? - влезла я, заинтересовавшись. Не одна же я такая умная оказалась.
  Он посмотрел на меня так, будто я сказала, что солнце синее. Или фиолетовое. Хотя вряд ли бы это заявление вызвало такой же резонанс у него в душе.
  - Девушка, историю учить надо. Тогда школы магии только открывали. При царской власти их не было. А раз только открывали, значит всё в новинку. Писали учебные программы, разрабатывали планы занятий, отправляли на опасную практику... Знаете, сколько ребят не доживало до выпуска? Тогда одна смерть в год погоды не делала. Можно сказать, её и не замечали. А вот после распада Союза стали строго следить за тем, чтобы детей "в поля" не выпускать. Тут-то всё и выползло.
  - Поэтому школу закрыли? - догадался Ваня.
  - Поэтому, поэтому, - передразнил Рувен Гедальевич. - Раньше информацию не афишировали, а тут понавылазили газетчики со своей свободой слова... Отказалось государство нас содержать - родители детей отдавать не хотели, аж взятки давали, чтоб в Иркутскую или Аршанскую устроиться; учителей почти всех посокращали. Удивительно, на чём сейчас-то держимся.
  Интересно, если такая смертность была среди учеников, как они установили точную дату начала убийств?
  Он что-то ещё бурчал себе под нос, ворчал, отвернувшись от нас, но Ваня глазами указал мне на выход. Мы осторожно убрали все журналы на место и на цыпочках прокрались к дверям.
  - Он всех не любит или конкретно тебя? - заинтересовалась я, когда мы оказались на свежем воздухе и тут же спохватилась: - Ой!
  - Ты, главное, на уроке не ляпни, а наедине - ничего страшного, - усмехнулся Ваня, засунув руки в карманы.
  - Гора с плеч! Тогда я на уроке буду молчать как рыба. А то и так среди остальных выделяюсь, - решила я.
  - Это точно. Вы в Иркутске, что ли, до сложных зелий добрались? Ты как про лопатку для помешиваний спросила, так я аж обомлел.
  - На факультативе разбирали, да и дома я иногда для себя варю, - не моргнув глазом соврала я. В первый день полночи не спала из-за этого треклятого вопроса.
  - Первый раз вижу такую заинтересованную учёбой девушку...
  Я посмотрела на него с недоверием. Казалось, когда мы разговаривали в последний раз, он чуть ли не комплексовал из-за составленного мной списка зелий. А сейчас... флиртует, что ли? С ученицей?
  - Разве это учёба? Это для себя. Очень многое по хозяйству нужно: то пятно на диван поставишь и срочно надо оттереть до прихода мамы, то голос пропал, то волосы перекрасить подруга захотела, то...
  Внезапно я прикусила язык. Нет, наверное, о том, как я обливала ребят с параллели всякой пакостью за лишние слова и косые взгляды, рассказывать не стоит. Это на работе можно, а тут опыт ещё пригодится.
  - ...то ещё что-нибудь приключится. Так что с тем дедушкой не так? Он людей не любит? - вернула я разговор в безопасное и даже полезное русло.
  - Скорее конкретно меня, ты правильно угадала. Я не в ладах со знахарством. Да и... не только с ним. Я плохо запоминаю заклинания, с ритмом путаюсь, строчки местами переставляю... Как доучился - непонятно.
  - Это всё словеска виновата, - важно заметила я. - Без неё все предметы намного проще становятся.
  - Может быть, я не проверял. Мне без предметов в принципе оказалось проще.
  Тут я не могла не согласиться. Потом мы как-то перешли на зелья. Он рассказал, как зарабатывал на лёгких дурманах в старших классах. Я мысленно прикидывала, по каким статьям бы он прошёл, подай кто заявление. Показывать свои обширные знания в этой области не стала, про яды тоже не заикнулась, хотя специалистом в отравлениях разной степени тяжести была со школьной скамьи. Но, чтобы поддержать тему, скромно делилась своими находками в бытовых зельях, не упоминая, что нужны они мне были, когда мы всем классом отмывали последствия других своих зелий.
  Сначала мы просто гуляли, потом я увидела двухместные качели... Я залезла бы туда, даже если бы мне не приходилось притворяться школьницей, а так меня вообще ничего не сдерживало.
  ...В нашу с коллегой комнату я добралась уже тогда, когда Соня спала без задних ног не первый час. И Ваня меня провожал.
  Пролёт седьмой - со спокойной жизнью
  Работая в маглиции, особенно если постоянно разъезжаешь по служебным командировкам, можно увидеть многое. Но с партой, укрытой скатертью, и крутящимся креслом вместо стула, я ещё ни разу не встречалась.
  - А что учительница скажет? - заинтригованно поинтересовалась я у заискивающе глядящего на меня Макса.
  - Да она даже не заметит! - заверил меня сосед по парте.
  Я посмотрела на парня ещё раз, недоверчиво. Вроде, весь день мы вчера гуляли с Ваней, а выглядит это так, будто моим кавалером был Макс. Непонятно...
  - Она слепая, что ли? - засомневалась я и принялась скатерть снимать.
  Макс попытался перехватить, но я оказалась проворнее. В итоге увидела исписанную бранными словами парту. Читала я внимательно, но ничего интересного так и не нашла. Ребята, дурманы и зелья которых я разгадывала, обладали куда большим словарным запасом, так что новых титулов не прибавилось. Скудно, товарищи, очень скудно. И стоило при таком калечить школьное имущество всего лишь на один урок?
  - Стул тоже возвращай, - велела я соседу, пока подошедшая уже половина класса с замиранием сердца смотрела на мою реакцию. - Реанимировать будем.
  Глянул парень на меня скептически. Видимо, что стул, что парту он уже посчитал безвременно почившими и восстановлению не подлежащими. Но я доставала из своих заначек самый невероятный пятновыводитель из всех придуманных волшебниками и готовилась к очистке.
  Столешница оттёрлась легко - чернила поддавались и неколдоввской чистке, что уж говорить о зелье. Стул залили клеем, который не так просто, но тоже отходил. Мне казалось, я успею до начала урока, однако насмешливый бас оторвал меня от дела:
  - Что, зелье первой необходимости?
  - Второй. Первое - универсальное противоядие, - поправила я и посмотрела на учителя.
  Моргнула. У нас, вроде, была география, но этот шкаф на тоненькую сякающую географичку никак не походил. Неужто есть в жизни справедливость и её уволили?
  - Я заменяю Марину Николаевну, - развеял мои мечты шкаф. - Меня зовут Анатолий Никитич. Раньше я просто тоже в Иркутской школе работал, потом вот переманили.
  - А Марина Николаевна где? - подали голос с задней парты. Да, этот-то мой фокус с указкой быстро просечёт, особенно если у нас преподавал...
  - Служебная командировка, - пожал плечами учитель и мигом прекратил посторонние разговоры внеплановым опросом.
  А я всё сидела, глядела на карту мира, которую помнила уже так себе, и думала, что за безалаберность отправлять учителей в служебные командировки в начале года...
  ***
  Заняться вопросом воспитания одних слишком обнаглевших птичек я хотела сразу после занятий, ибо я не Ваня и такое спускать не собираюсь. Но стоило мне выйти из учебного корпуса, как меня отловил директор.
  - Лидочка, там тебя возле входа посетитель ждёт, - сказал он и, не дождавшись реакции, рванул куда-то дальше. Кажется, его самого ждало продолжение ремонта.
  Посетители мне были не нужны, но, на всякий случай, директора я послушала. Вообще могли бы и на территории меня поискать - охрана как-то спокойно всех впускала. Но нет, у самого входа послушно стоял... Нестеренко с розочкой и коробкой конфет.
  Я специально огляделась по сторонам. Больше никого рядом со входом не заметила, да и вряд ли Нестеренко пришёл к кому-то другому.
  - Добрый день? - осторожно спросила я, подкрадываясь к цели.
  Участковый расплылся в улыбке, протянул мне цветок и заговорщицким шёпотом поделился:
  - Здрасте, Лидия Сергеевна. А я тут решил вам в расследовании помочь. Вот, повод-с нам общаться придумал.
  - Какой повод, Нестеренко? - прошипела я не хуже заправской змеи, на всякий случай кокетливо восторгаясь на публику и смущённо принимая подарок.
  - Что вроде как вы мне понравились, и я решил за вами поухаживать.
  - Прокол вышел, Нестеренко, - сообщила я. Он на секунду чуть маску счастливого ухажёра не скинул. Во всяком случае, промелькнула паника у него на лице.
  - Какой прокол, Лидия Сергеевна?!
  - Я тут парня заводить собираюсь.
  - Парень - это не собака, чтобы его заводить, - попытался возбухнуть Нестеренко, но осёкся под моим взглядом. Впечатление не сгладила даже моя улыбка, так что ему пришлось срочно менять политику: - Впрочем, чего это я к словам придираюсь... Лидия Сергеевна, парень не парень, я же могу к вам под предлогом, что вы мне нравитесь, с конфетками ходить?
  Послать бы его надо было для конспирации, но разбрасываться сведениями и помощниками мне не с руки. Соню завалили как могли, мне попытались накидать домашних заданий, но тут у них ничего не вышло - я не хотела и не делала.
  - Ладно, Нестеренко, уговорил, - проворковала я и забрала конфеты. Надеюсь только, Ваня не приревнует и не пойдёт на попятную. - Но, если кто-то решит спасти мою девичью честь, и ты получишь в глаз - не обессудь.
  Выражение у участкового стало такое счастливое, будто он полгода добивался моей руки и вот, наконец, я дала согласие. Кстати, эту самую руку он в порыве чувств и хапнул, становясь ко мне преступно ближе.
  - Александр Семёнович перед смертью меня случайно встретил и сказал, что скоро здесь всё разрешится, что он нашёл ниточку. И на самом деле тут не одно преступление, а два. Больше ничего не сказал, побоялся, что нас заметят.
  У меня в голове сразу закрутились варианты. Не одно, а два? Это серьёзная зацепка или так, мелочи? Потому что если он имел в виду, что тут приторговывают дурманами, приворотами или занимаются переселением душ, то это мелочи. Остальные зелья под статью не попадали.
  - Ещё у вас в Иркутске сказали, что он интересовался биографией бывшего директора, который школой управлял. Я в коробочку того...
  - Спасибо, Нестеренко! - искренне поблагодарила я.
  А ведь сама и не подумала поинтересоваться, чтобы не городить огород с нуля. Соня, наверное, изучала материалы, да только от Сони помощи сейчас... Интересно, специально её завалили или нет?
  - Не за что! Если что - вызывайте. Там, хулиганство какое или запах подозрительный, - подмигнул мне участковый. - Кстати, как вас тут звать? А то я у директора спросил про девочку, которая в библиотеке занималась.
  Убойная оказалась примета...
  Имя я назвала, поблагодарила, распрощалась, вспомнила, с чего начался день, и пошла разбирать свои запасы.
  ***
  Прихватила я с собой явно не всё, что мне могло пригодиться. Потому что всё не влезло бы ни в одну сумку и выглядело бы слишком подозрительно. Зелья из этого получались крайне вредные, но я как-то не планировала калечить бедняжек из-за парты, которую отчистила за десять минут.
  У меня почти набиралось на одно хорошенькое, простенькое, изящное... но не хватало драной акации. Вот уж не думала, что она мне тут понадобится. К счастью, про лавку травников я вспомнила почти тут же. Как раз хотела туда заглянуть и в рамках расследования.
  По дороге меня никто не отловил, и вообще, похоже, не заметил - двор гимназии будто вымер. Я сначала насторожилась, а потом вспомнила про обед. Главное, успеть обернуться до начала второй смены.
  Дверь магазинчика я открыла, не ожидая подвоха. Громко объявила:
  - Добрый день! - и замерла.
  Меня встречал мужик. С бородой. С длинными волосами. В юбке и на каблуках. Но совершенно точно мужик!
  Я захлопнула дверь, выдохнула и, что было сил, дала дёру отсюда. Чтоб не догнали и не спросили, зачем заходила. Чуть артефакт не активировала с перепуга.
  Только в комнате я смогла прийти в себя и спокойно подумать. Нет, конечно, толерантность и всё такое - штуки нужные... Хотя кому я вру, нимангад не нужные. Хочет мужик походить на женщину так пусть бреется как положено! И морду, и ноги, и хвост... Тьфу, последнее не из той оперы. Но если серьёзно, удивительно, как их лавочка ещё не загнулась.
  Паника потихоньку прошла, а акация у меня так и не появилась. Я уже подумывала, а не запросить ли её через Нестеренко, как увидела за окном подходящего к входу Ванечку. Конечно же! И чем я раньше думала?
  - Привет! - улыбнулась я, выскочив в коридор, аккурат зельевику навстречу. Однако улыбку попыталась изобразить не совсем лучезарную, а слегка измученную.
  - Привет. Всё в порядке? - взволнованно спросил он, уж не знаю на что намекая - то ли ему рассказали про стул, то ли с трагичным видом переборщила.
  - Не совсем... Мне нездоровится, а для нужного зелья не хватает акации... У тебя нет?
  - Что с тобой? - запереживал Ваня. - Может, лучше я приготовлю?
  - Нет, зелье простенькое, не в первый раз делаю, но мужчинам такие проблемы озвучивать неприлично, - практически не соврала я и подмигнула.
  - Как знаешь, - не повёлся на мой игривый тон собеседник. - Пойдём, отсыплю тебе немного.
  И как-то так получилось, что даже при своём нездоровье я умудрилась проболтать с ним в его домашней лаборатории пару часов. Но я же совершенно не виновата, что там несколько стеллажей с составляющими и готовыми зельями!
  ***
  Когда я вернулась, Соня корпела над тетрадями уже дома, хотя стол для этого был явно маловат. Предполагалось, что учителя должны трудиться в учительской.
  - Почему сюда работать пришла? - с интересом уточнила я, открывая холодильник. Пустота. Жрать нечего, попить, что ли?
  - В учительской уже не интересно, - не отвлекаясь, поделилась она. -Сегодня самая обсуждаемая тема - твой роман с зельевиком. Я услышала про него много нового, но учителя уже пошли по третьему кругу.
  Жаль, посидела бы ещё, наверное, услышала про мой роман с Нестеренко.
  - И что узнала?
  - Он плохо учился почти по всем предметам кроме зелий. Хотя и там не блистал, как ты, но уровень у него высокий, иначе бы прошлый зельевик в подмастерье не взял. Вредный был мужик. Что ещё? Ещё твой Ванечка вежливый, внимательный, добрый, но бабник.
  - Бабник?! - аж подавилась я, не вовремя прихлебнув чаёк.
  - Да. У него каждый год новая девушка из выпускниц. Они встречаются до мая, а потом расстаются.
  Возмущённая столь вопиющим поклёпом, я фыркнула:
  - И в каком месте это называется бабник?
  Соня оторвалась от тетрадей, задумалась.
  - Слушай, не знаю. Я как-то машинально пересказала тебе чужие слова. Да, девушек много было, но при желании же он мог бы и со всеми подряд крутить. Директор на романы смотрит сквозь пальцы. Разбивай сердца - не хочу.
  - Вот именно, - подтвердила я. - А раз он до конца года не расстаётся, значит, это называется каким-то другим словом. Я надеюсь, его бывшие не умирают?
  - Нет, живее всех живых. Одна даже здесь преподаёт... Что-то. У вещунов, что ли. Хоть твой ухажёр и предпочитает отличниц, но ни разу не крутил роман со старостой. Учился тут, потому что дедушка преподавал. Умер дед, правда, рано - Ваня только в восьмой класс пошёл, но парню всё равно разрешили закончить, в память, так сказать. Здесь, в Хужире, у него мать и старшая сестра, но они редко видятся.
  Я пожала плечами. Ничего поразительного она не сказала. Конечно, человека с роднёй труднее перевезти в Иркутск, чем человека без родни, но это такие мелочи.
  - Кстати, если тебя это порадует, - решила эффектно завершить рассказ Соня, - они намекали на то, чтобы я запретила тебе этот роман. Я сказала, что ты взрослая девочка и сама должна решать.
  - Спасибо, - ехидно отозвалась я, стараясь в голос не заржать. Интересно, что бы тут случилось, попробуй она запретить?
  Дальше мы занялись своими делами: я варила зелье, Соня продолжила проверять тетради. От меня работа особой сосредоточенности не требовала, поэтому взгляд блуждал по комнате. Уткнулся в подаренную Нестеренко коробку конфет, и тут же вспомнилось:
  - Сонь, а ты смотрела материалы, которые Саша запрашивал перед смертью?
  - Смотрела. От корки до корки.
  - И? - намекнула я.
  - Ничего интересного от слова "совсем". В последний раз он запрашивал биографию директора школы. Родственников, точную дату рождения... Я не знаю, что он там нашёл. Абсолютно бесполезная информация. Даже в отчётах о расходах школы тех лет ничего особенного нет.
  Так, вот отчёты надо посмотреть после биографии. Их Нестеренко вряд ли приложил, так что придётся просить через него. Я думала приступить к этому сегодня, но Соня устала, легла спать пораньше, потребовала выключить свет... В общем, и зелье-то я доваривала под одеялом при светлячках, отчаянно желая переселить мешающую делу напарницу в ученический корпус с туалетами на улице.
  ***
  Вот бывает, встаёшь в одно и то же время. Один день - бодрячком, а второй - зомби умней тебя. Сегодня у меня был второй случай. Я едва разлепила глаза, кое-как оделась, накрасилась, собралась и поковыляла в учебный корпус.
  Но кто-то явно проснулся бодрячком, потому что эти упёртые гусыни нагло перегородили мне дорогу. Хотелось послать их матом, но было лень.
  - Ты с первого раза не понимаешь? - нагло заявила заводила. Хотя, может, говорила уже другая. Я их помнить, что ли, должна?
  - Вы на занятия не опоздаете? - участливо спросила я, невежливо позёвывая. Даже рот рукой не прикрыла - лень.
  - Не твоя забота! - вякнула нахалка.
  Ну, не моя - так не моя. Они сами с меня сняли всю ответственность. Я достала подготовленный флакон из кармана, брызнула на всю компанию так, что они закашлялись и полностью перестали обращать на меня внимание, и спокойно прошла через их курятник. Я-то к таким вещам привычная, для меня запах почти приятный.
  Первый урок я проспала. Кажется, Макс пытался меня разбудить, но учительница словески не дала. Сказала, что с моей памятью я легко запомню заклинание, которое они будут сегодня разучивать. Лучше б Макс её не послушался, потому что сорок минут меня мучили кошмары, а проснувшись я сходу это самое проклятое заклинание выдала.
  Выйдя из класса, первое, что мы обнаружили, - облепившую окна в коридоре толпу.
  - Там что, концерт какой-то? - буркнула я недовольно, потом сопоставила, прикинула... и настроение поползло вверх.
  - Так кто-то бегает... кидается боевыми заклинаниями... - докладывал самый высокий наш одноклассник, приподнимаясь на цыпочках. - Не пойму только от чего.
  От комаров, вестимо, - довольно подумала я. Сорок минут эти идиотки не могут ликвидировать последствия моего зелья. Какая красота! Я-то уж боялась, что никто об этом инциденте не узнает, ан нет! Больше ко мне никто не сунется.
  - Как здоровье? - с укором спросил голос за спиной.
  Я вздрогнула - не ожидала, что у Вани занятие где-то рядом. Однако смутить себя не дала.
  - Превосходно! Аж сердце радуется, и душа согрелась! - доложила я, повернувшись к нему.
  - И тебе их ни капельки не жалко?
  Ваня смотрел мне прямо в глаза, но я не могла понять, какие чувства его одолевают. Он пытается воззвать к моей совести или равнодушен? Или вообще смеётся где-то в глубине души, только виду не подаёт? Не хмурится, руки всё так же в карманах. Может, ему любопытно? Не понимаю. Он такой же, как на уроках. А когда мы с ним практически наедине, у него начинают гореть глаза.
  - С чего бы? Они бы меня вряд ли сегодня с утра пожалели. Я же не специально искала с ними встречи.
  Удивление. Я впервые смогла разобрать его эмоции. И прозвенел треклятый звонок.
  Пролёт восьмой - с разумными доводами
  Аркадий Игнатович Крупенёв работал директором с пятьдесят второго года. Его перевели из европейской части к нам вместе со всей семьёй - младшим братом и его женой, которых пристроили куда-то в магистерство. Жены у самого бывшего директора Ольхонской школы не было, детей тоже, о родителях нимангада неизвестно, дата рождения мутная - со вторым вариантом в скобках, место рождения - село Берёзовка, которых по стране у нас тьма тьмущая. Умер здесь, на турбазе, в год её открытия. А может, и не умер, но труп нашёлся и доставил много хлопот новым хозяевам.
  В общем, если что-то здесь Саша и нашёл, то разве что отсутствие конкретики и любых зацепок. Я же пока не находила ничего. Оставалось надеяться только на отчёты по закупкам. Вот они-то мне многое могли прояснить. Наверное.
  Соня вновь пришла рано, укоризненно на меня глянула и доложила:
  - Сегодня в учительской две самые обсуждаемые темы: твой роман с зельевиком и твой роман с участковым!
  - А о моём триумфальном хулиганстве не говорят?
  - Директор сказал, что если в выпускном классе стая гусей не может справиться с одной лягушкой, то это позор. Они давно задирали ребят послабее, а как сами попались, так тут же жаловаться прибежали. Так что тему свернули очень быстро.
  Довольная как никто, я осклабилась и попыталась напарницу подбодрить:
  - Но ведь это прекрасно, что они говорят не о моей академической успеваемости и не о моём интересе к истории школы.
  - Если только с этой точки зрения смотреть, - фыркнула Соня, кинула стопку тетрадей на стол и припечатала: - Только твоему Ване конкуренция, кажется, не очень понравилась. Он, конечно, уходил из учительской с улыбкой, но она была как приклеенная.
  Вот тут я переполошилась. Не хватало ещё, чтобы из-за Нестеренко у меня роман сорвался!
  Спрятав листочек с биографией бывшего директора в карман куртки в шкафу, я побежала искать Ваню. В комнате никто не открывал, в учебном корпусе ни из одного окна не пахло зельями...
  Зельевик нашёлся на тропинке от учительской до жилого корпуса в окружении тех самых противных девчонок, которых я с утра побрызгала. Комаров вокруг них не летало, из чего я сделала вывод, что нейтрализовать зельем им помогли. И сделал это никто иной, как Ваня.
  - Куда это ты? - стопорнула меня незнакомая девица, когда я попыталась просочиться в толпу. - Не видишь, Иван Аркадьевич разговаривает. Справился он с твоей пакостью.
  - Руки убери, - тихо-тихо попросила я, но толпа почему-то замолчала и обернулась. Ох уж этот рабочий тон! Зато девчонка послушалась беспрекословно. - Если ты думаешь, что у меня не найдётся в запасе ничего покруче, чем шутовское зелье с почти мгновенно подбираемым нейтрализатором, то ты глубоко ошибаешься. А куда я хожу и зачем, это вообще дело не твоё. Всем всё понятно?
  Атмосфера повисла гнетущая. Казалось, один Ваня не напуган, а будто бы утомлён всеми этими разборками. Он выглядел устало, но, когда обратился ко мне, ни злости, ни разочарования я не заметила.
  - Лида, ты что-то хотела?
  Взгляды встретились. Серьёзные, без тени иронии. Да, я хотела, чтобы вокруг него не бегала эта шпана. Он ещё не мой, а я уже ревную, потому что с его послужным списком он запросто может выбрать другую. Ткнуть в любую из этих. И он что-то хотел от меня, но я не могла понять что.
  В итоге я подумала и быстро подошла к нему вплотную. Вот шаг между нами, а вот его уже нет - расстояние крошечное. Я чуть привстала на цыпочки, положила руки мужчине на грудь и прижалась губами к губам.
  Со стороны могло показаться, будто у него есть выбор, будто он может меня оттолкнуть - я не держалась за него, просто коснулась. Кажется, секунду так думал и он сам. Но на самом деле мы оба понимали, что притяжение между нами этого не позволит.
  Ваня приоткрыл губы, обнял меня, прошёлся кончиками пальцев вдоль позвоночника. Я прижалась ещё сильнее, отдаваясь ему в поцелуе. Сейчас, на виду у всех, мы не могли позволить себе большего, и так уже переступив все границы. Было жарко, нестерпимо душно, кружилась голова, мутнели мысли.
  Я и он. Он и я. Губы к губам, ласкаем ими друг друга, будто говорим на понятном лишь нам языке. Жарко, как от пламени. Руки по ткани точно раздувают этот огонь. Мои ногти уже скользят по его груди, затем прохожусь по коже подушечками пальцев. Как глоток свежего воздуха, когда моя блузка вдруг не заправлена. Ванины ладони касаются моей кожи - точно клеймо ставят. Совершенно неболючее и безумно приятное. Так бы и оставить их там навсегда...
  - Иван Аркадьевич! - скрипящий голос как ледяным душем нас обдал - мы отскочили друг от друга, но ровно на шаг. Помешала нам какая-то учительница в возрасте - перед глазами мутилось, и я не видела эту мерзкую бабу. - Вы, конечно, крутите романы, сколько угодно, но не устраивайте стриптиз прилюдно, пожалуйста!
  Свежий воздух успокоил. Я бы могла и прилюдно порносцену тут устроить - от стыда не умру. Но если у кого-то недотрах, то не буду травмировать нежную старческую психику. Обалделых лиц гусынь мне вполне хватит.
  Чуть поправив кофточку, я гордо заявила:
  - Из срочного у меня всё, - и отправилась обратно к себе.
  ***
  Ночь стояла душная - кто-то явно намудрил с обогревом корпуса, и я битый час не могла уснуть. Окна у нас выходили на мангальную зону, где обычно никого не было - учителя гимназии оказались народом занудным. Поэтому, когда я увидела человека в беседке, удивилась безмерно. А уж когда опознала в нём Ваню...
  Мешать я изначально не хотела - всё же надо уважать чужое право на одиночество. Но из окна его выражение лица было не разглядеть, а любопытство просто сгрызло меня за минуту. Наспех одевшись, я выскочила на улицу и обошла здание. Пригляделась.
  Темнота сильно мешала. Он снова показался мне безумно уставшим. Я бы подошла ближе, но боялась, что он услышит шаги, поэтому щурилась издалека. Зря старалась - Ваня открыл глаза почти сразу же и посмотрел точно на меня. Как знал, где я стою.
  - А тебе почему не спится? - спросил он, сразу же опознав меня в темноте.
  - Душно в комнате, - призналась я и поинтересовалась: - Я такая громкая?
  - Нет. От тебя сильно пахнет травами, я всегда знаю, когда ты близко.
  Ого! Вот это нюх. Я вот, наоборот, из-за огромного количества дурманных составов, с которыми работала, тонкие ароматы уже не улавливаю.
  - Хорошо, что ты пришла, - решил он, сел ровнее, подобрался и кивнул приглашающе на место рядом с собой, - нам стоит поговорить.
  Ваня сидел за столом на длинной лавочке. Точно такая же стояла с другой стороны. Но я подумала, скептически оглядела места и устроилась на столешнице. Ноги как раз оказались у парня перед глазами. Он криво, но беззлобно усмехнулся, поднял на меня взгляд.
  - Лида, ты понимаешь, что вот так просто целовать учителя не очень хорошо?
  Я хитро хмыкнула. Он тоже невольно рассмеялся.
  - Ладно, неудачное начало. Давай попробуем по-другому. Если я как-то дал тебе повод...
  - Вань, я тебе не нравлюсь, и ты пожалел, что флиртовал со мной напропалую пару дней? Или поцелуй тебе сегодня не понравился?
  - Чёрт... - Ваня вскинулся, провёл руками по волосам, зачёсывая их назад. - Ты меня поймала. Тогда попробуем честнее.
  - О, неплохой вариант, - съехидничала я.
  - Не язви, - попросил он с лёгкой улыбкой. - Тебе всего шестнадцать, у тебя ещё впереди вся жизнь...
  Я закатила глаза. И в шестнадцать-то такие разговоры не любила, а уж в двадцать семь...
  - Я понимаю твоё возмущение...
  Вряд ли. В полной мере его понимаю только я. Ну и, может быть, Нестеренко оценит.
  - ...но это действительно так. Перед выпуском из школы мир видится несколько иначе, чем он есть на самом деле.
  Вот тут спорить не стану. В школе кажется, что взрослая жизнь честная, справедливая, чётко устроенная, а в итоге бардак какой-то.
  - Я не знаю, до чего ты тут успел додуматься за половину ночи, но раньше крутить романы с ученицами тебе ничего не мешало, - напомнила я.
  - Вот об этом я полночи и думал.
  - Решил сменить политику и уйти в монастырь?
  Он рассмеялся. Постепенно, пока мы говорили, ему становилось легче. Всё же нельзя оставлять людей в одиночестве. Такую чушь себе успеют напридумывать.
  - Нет. Просто через год, даже раньше, ты совершенно точно уедешь в Иркутск.
  - Так ты же, вроде, сам у Зеленского хотел работать. По-моему, отличный повод для переезда.
  Ваня ещё раз рассмеялся.
  - Вот все вы такие. Мы ещё встречаться не начали, а ты меня уже в Иркутск перевезла. А ведь никто ещё не знает, что случится через год.
  Он опять про возраст. Я его в следующий раз стукну. Вот как объяснить, что если ты привык думать не задним умом, то это после школы не проходит? Да, ты понимаешь, что планы строить бесполезно - жизнь всё перекроит. Но надо же хоть немного подготовиться и набросать варианты.
  - Я к тому, что это плохая отговорка.
  - Да, наверное. Но я не о том. Я действительно могу и переехать, здесь меня уже ничего не держит. Но нужен ли я буду тебе через год? Красивой, умной, успешной?
  Я выдала нечто непередаваемое, больше похожее на лошадиное фырканье.
  - Вот скажи мне, - продолжил он. - Каким ты меня видишь?
  Ответ на этот вопрос я точно знала, но такое трудно обличить в слова. К тому же я не оратор и не психолог, а тут очень трудно сказать что-то точно. Все описания кажутся гротескными и топорными, а характер человека всегда располагается будто бы между словами, а не в них.
  - Ты очень спокойный и рассудительный. Тебе нравится заниматься зельями и, полагаю, не только ими, но ты совершенно не готов преодолевать препятствия. Если вспомнить пословицу про умного и гору, то ты ни вверх не пойдёшь, ни вокруг не станешь обходить - ты просто перед ней остановишься. Не знаю, будет ли тебя как-то терзать её присутствие, или ты отнесёшься к этому философски. Скорее второе. Больше сейчас не скажу, это самое очевидное.
  - Чёрт... - Ваня опрокинул голову на ладони. - Вот откуда ты такая взялась?
  - Я права?
  - Более чем. Так что подловить тебя я не смог.
  - Вань, - протянула я, пододвинувшись ближе и буквально подставив ему под нос свои коленки, - ты сам ни с одной не расставался?
  - Ни с одной. Они все ушли, все девять. Точнее уезжали на лето и всё. Я не самый завидный жених.
  - Может, стоило поехать хоть за кем-то?
  - Не в этом дело. Яна вернулась сюда, преподаёт, но что было, то прошло. А за остальными не больно-то и хотелось куда-то ехать. Подозреваю, месяц-два, розовые очки бы спали... мы бы разбежались.
  - Кстати, не факт, что тогда инициатором разрыва не стал бы ты, - заметила я важно. - Это тебе не школа, где кормят, поят, хозяйство раздельное. Они бы требовали, ничего не делая. Ты бы медленно пришёл в ужас... Только я всё равно не понимаю, почему мне нельзя целовать учителя, если мы друг другу нравимся, а руководство палки в колёса не вставляет.
  - Я к тебе уже привязался. Через год будет очень больно тебя терять.
  Я закатила глаза. Тяжко вздохнула. Ловким движением себя оказалась у Вани на коленях и обняла его за шею.
  - Это самая тупая отмазка из всех, что я слышала, - доложила я и провела пальцами по его губам.
  Он смотрел на меня с отчаянием, но заворожённый. Будто бы не девушка его ласкает, а ветер на крыше высотки или волны в Байкале - прекрасно и страшно одновременно. И нет возврата, если сделаешь лишний шаг.
  Я могла бы сделать первый шаг за него - схватить, заставить потерять равновесие и утащить в свою бездну. Но я ждала, когда он сдастся.
  Незаметно он прижал меня к себе. Ещё недавно не держал даже, а тут я так близко, что не выбраться. Второй рукой перехватил мою кисть, мешая дразнить его губы. Поцеловал тыльную сторону ладони. Запястье. Локоть. Плечо...
  Реальность померкла - остались мои вздохи, его поцелуи и дымка из-под полуприкрытых ресниц. Я двигалась, ведомая, выгибаясь навстречу, и не заметила, как оказалась спиной к нему. Днём в нас горела страсть - сейчас окутывала нежность. Игривые, будоражащие укусы на шее, касания пальцев под блузкой - всё это заставляло меня таять.
  Пуговки на блузке он расстёгивал по одной, я едва не сошла с ума, пока дождалась момента, когда смогу скинуть её, выпорхнуть из рукавов точно птица из клетки.
  - Где нравится? - спросил Ваня внимательно, прокладывая вдоль позвоночника дорожку из поцелуев.
  - Везде, - честно ответила я, подумала и распрощалась с лифчиком.
  - Маленькая развратница, - шепнул зельевик, прижимаясь ближе. Я хотела возразить, что развратница я большая, но мужские руки коснулись сосков, сжали груди. Я выдохнула-вскрикнула и расхотела что-то говорить. Хотела лишь чувствовать его.
  Края Ваниной футболки я подцепила ловко, потянула вверх. На миг ему пришлось поднять руки - и светлая ткань полотнищем взмыла у нас над головами, а потом опустилась на стол.
  - Нас же просили не устраивать стриптиз в общественных местах, - усмехнулся мужчина, окутывая меня собой точно пледом - горячим и гладким.
  Я чувствовала Ванино прерывистое дыхание, ощущала напряжение, желание. Его слова я оставила без ответа. Слова вообще были лишними. Только дыхания, касания, тела. А слова - пустышки.
  Ваня скользнул рукой мне под юбку. Осторожно, точно боясь моей реакции. Но как я могла отреагировать, кроме судорожного вздоха и горячей волны по всему телу? Сойти с ума, хотеть большего. Откинувшись назад, выгнувшись, я взволнованным шёпотом потребовала:
  - Хочу тебя.
  - Уверена? - удивлённо спросил он. - Я бы ещё послушал твои стоны...
  - Хо-чу те-бя, - повторила я чётче. Может в первый раз выразилась неясно? - Я хочу, чтобы ты меня взял. Прямо сейчас, прямо здесь, сию секунду. Я более чем уверена. Мне надо тебя уговаривать?
  - Попробуй, - усмехнулся он. Ах, он...
  Я выскользнула из рук и развернулась. Под затуманенным взглядом медленно встала коленями на лавку так, чтобы мужчина оказался у меня в плену. Грудь к груди, дыхание неровное, уже одно общее, а не два разных, потому что грань между нами трудно провести. Я обхватила Ванино лицо руками, коснулась губ медленно, ласково. Позволила открыться мне, а потом сама повела этот танец. Губами, языком, подаваясь навстречу всем телом. Желание мужчины я ощущала всё явственнее и распалялась от этого сильнее; возбуждалась от собственной власти.
  На пару секунд нам пришлось прерваться, чтобы Ваня пересадил меня на стол и всё же скинул штаны - сдался. Мы повторили уже пройденное сначала, только быстрее набирая обороты и теряя голову. С каждым мгновением становились ближе и ближе друг к другу - настолько, что мы уже одно целое.
  В самом конце я не сдержала крик. Кажется, он был громким, потому что когда мы, насытившись друг другом, остановились, позволяя прохладному воздуху привести нас в чувство, в учебном корпусе загорелось одно из окон. Пришлось торопливо нырять под стол и ждать там, сдерживая смешки, пока свет погаснет.
  - Я у тебя не первый? - вдруг спросил Ваня, когда я уже натягивала блузку.
  - А что, есть сомнения? - с усмешкой спросила я, застёгивая пуговки.
  - Не ожидал. Думал, попробую тебя соблазнить, ты испугаешься...
  Я хрюкнула и сдавленно захихикала в кулак. Не перебудить бы тут всех учителей.
  - Между прочим, ничего смешного! - назидательно заметил Ваня, но смех уже и его разбирал. Хотя подозреваю, мой пример просто оказался слишком заразительным. - До этого ни одна не дала с первого раза, даже если с девственностью попрощалась давно! А ведь я, как истинный джентльмен, и так месяц выдерживал.
  - Ох, - выдохнула я, призвав себя к порядку. Вот узнает он, сколько мне лет - обхохочется. - Я тебе все коварные планы срываю. Не пора уже смириться и перестать воспринимать меня как обычную маленькую девочку?
  - Может, и пора, - улыбнулся он. Сразу видно, после хорошего времяпровождения дурных мыслей у него в голове стало в разы меньше. Уже без стеснения, Ваня подошёл и обнял меня, вдохнул аромат волос. - Тогда давай по-взрослому. Ходят слухи, к тебе тут какой-то тип из маглиции клеился...
  - Нестеренко-то? - оторопело переспросила я. Прям не знала, что ответить. Кстати, как у него имя я тоже не знала, чем и поспешила поделиться. - Да я даже, как звать его, не знаю. И я его сразу предупредила, что у меня тут почти парень. Он сказал, всё равно конфеты таскать будет, но мы же можем их вместе есть?
  - Шустрая какая, - хмыкнул любовник. Ещё раз принюхался... - Ты интересно пахнешь. К тебе примешались запахи зелий, как к моему наставнику, бывшему здешнему зельевику. Только они все слабые, но некоторые ноты такие, будто ты варишь одно или несколько зелий регулярно. Мёд с лимоном очень чёткие. Вербена, сандал, олива... ель.
  По спине пробежали мурашки вовсе не от удовольствия. Вот это ничего себе! Он назвал все растительные ингредиенты моего отвара молодости! Все! Хорошо, что камни не пахнут, а то раскусил бы меня прямо здесь.
  - Редкий состав, но где-то я его встречал...
  - Это косметические, - попыталась я спасти положение. - Я для мамы и для себя делаю постоянно.
  - Да, - подтвердил он скорее для себя, - вряд ли бы ты стала переводить изумруды...
  Вашу мать! - хотелось закричать мне. Шпион, блин! За полминуты он вспомнил, где встречал состав и добрал компоненты! И это он ещё переживал из-за моего скромненького за целых полчаса составленного списка зелий?
  Сделав глубокой вдох, я удержалась от комментариев и просто расслабилась в его руках. Изумруды не пахнут - изумруды к делу не пришьёшь.
  Пролёт девятый - с коварными планами
  Спала я в итоге плохо. Не из-за того, что у кого-то слишком острый нюх. Просто мне приспичило подумать о его бывших, мысли натолкнулись на случайно упомянутую Яну, которая, судя по оговорке Сони, здесь преподаёт... И они мне очень не нравились. Я не ревновала - я не могла сложить два и два.
  - Сонь, - спросила я с утра, собираясь на уроки, - а что ты знаешь про ту Ванину бывшую, которая здесь работает? Яна, вроде.
  - Тебя отшили из-за неё вчера? - вместо нормального ответа принялась язвить моя напарница. Р-р-р! Я ведь так и зашибить могу случайно. Времени-то трепаться нет.
  - Никто меня не отшил, - промурлыкала я, сразу давая понять, как у меня с личной жизнью. - Просто Ваня сказал, что она его бросила, когда уехала, потом вернулась обратно и отношения восстанавливать не стала. А я вот думаю, думаю... Для такого причина - либо очень серьёзный дефект парня, либо другой ухажёр...
  - Сначала соблазнила парня, теперь изъяны ищешь? - снова попробовала поддеть меня Соня.
  Да чтоб я ещё раз с плохо знакомыми коллегами влезала в столь затяжную авантюру! Отравлю же чем-нибудь с психу...
  Больше я уточнять ничего не стала. Отсидела на уроках с отсутствующим видом, вышла на улицу. Мысли о Яне из головы не пропадали, даже больше - заполнили её настолько, что направить расследование в какое-то другое русло я была не в состоянии.
  Итак, кто должен знать о бывших Вани? В точку. Те гусыни.
  Одну из них после десятиминутной прогулки кругами по территории я нашла. Я бы ещё посомневалась, она не она. Но на меня так зыркнули, что вопросов не осталось.
  - Приветик, - ухватила я девушку за руку, когда она попыталась уйти. Надо сказать, такого она совершенно не ожидала, поэтому вытаращилась как на привидение покойного дедушки. - Ты же наверняка знаешь кое-что о той Яне, которая раньше встречалась с Иваном Аркадьевичем?
  - Твоё какое дело? - огрызнулась гусыня и попыталась вырваться. Только дудки! Чары связки рук меня в маглиции научили накладывать быстро и незаметно.
  - Праздное любопытство. Однако не спеши считать это несерьёзным поводом для беседы. Я когда хочу что-то узнать, прям на любые жертвы пойду. А зелье правды крайне невкусное, даёт эффект уже после одной случайной капли, даже подмешанной в еду, действует не меньше часа, а несварение желудка потом на неделю. Так как, готова со мной по-дружески поболтать?
  Девчонка смотрела на меня подозрительно, явно оценивая. Почему-то заявить, что зелье правды для меня дороговато, она не посмела. Нехотя, желая как-то отвертеться, она всё же спросила:
  - А что конкретно тебя интересует?
  - Кто такая, чем живёт.
  Собеседница пожала плечами.
  - Обычная училка. Эту гимназию окончила лет семь назад. Вещунья. Иван Аркадьевич с ней встречался с одной из первых, потом она в Иркутск уехала - вроде, мать к знахарю устраивала, болеет она чем-то серьёзным. А когда вернулась, они расстались. Иван Аркадьевич очень переживал! И до сих пор...
  - Ближе к делу. У неё тут дом? Бизнес?
  - Половина дома, но там старшая сестра живёт, а сама Яна Владимировна в гимназии. Бизнеса нет.
  - Жених?
  - Тоже нет... - оторопело протянула девчонка, будто по моим вопросам поняв что-то. - И любовника нет. Если только она так с Иваном Аркадьевичем...
  - Нет, - коротко отрезала я, хотя отсутствие любовников мне тоже не угодило. - Что-нибудь ещё конкретное о ней знаешь?
  Собеседница быстро замотала головой. Чары я сняла, кивнула. Она тут же этим воспользовалась и убежала, куда глаза глядят, оставив меня в странной задумчивости. Эта Яна продолжала мне не нравиться. Зачем возвращаться в дыру, если здесь ничего нет? Уж захудалую работу можно найти в Иркутске, если там мать лечат.
  Пока думала, я стояла на одном месте и притоптывала ногой. Ситуация напоминала мне квест из компьютерной игры чномсов: торчишь ты на распутье, оглядываешь окрестности и совершенно не знаешь, в какую сторону сунуться искать улики. Но там нужное всегда подсвечивается, а ненужное и взять нельзя. Оставалось только прогуляться в надежде на озарение.
  Пока я сообразила, что можно хоть на фотографию этой Яны взглянуть, прошло три круга. Всё-таки не опер я, не опер. И вот я развернулась, направилась в учебный корпус... И наткнулась на хромающую буряточку лет пятидесяти. Пройти мимо я почему-то не могла.
  - Вам помочь? - участливо осведомилась я, подойдя ближе.
  - Ой, спасибо большое! - будто и не ожидала женщина. - Да только сейчас как назло у всех знахарей занятия. Не до моей мозоли.
  - Так можно же зельем, - мигом сориентировалась я. Всё можно делать зельем, главное уметь делать зелье.
  - Я сама с зельями не в ладах, а Ванечка тем более на уроках. Он же у нас один, незаменимый.
  - Оно же совсем простенькое! - удивилась я, подхватывая её под локоть и помогая добраться до ближайшей лавочки. - Если не боитесь, я могу. Сейчас только раздобуду где-нибудь под ногами подорожник с тысячелистником... Сушёные, конечно, были бы лучше
  Пока я осматривалась, женщина порылась в своей сумке и достала оттуда альбом. Бодро зашуршала страницами и, остановившись на одной, внезапно принялась что-то вытаскивать.
  - Вот, держи, - обрадованно предложила она, вытаскивая засушенную россыпь белых цветочков на длинном стебле аж с корнем. - Подорожник сейчас найду. И стакан у меня где-то был.
  Вау, - едва не сказала я, правда глаза меня, судя по всему, выдали.
  - Я ботаник местный. Аюна Игоревна.
  - А-а, - протянула я как-то бестолково и пошла искать веточку для размешивания. - И не жалко гербарий раздёргивать?
  - Так на хорошее дело, - подмигнула Аюна Игоревна, доставая подорожник. - К тому же я потом у себя в ботаническом саду наберу ещё.
  - А здесь есть ботанический сад? - удивилась я. Боги мои, я же, оказывается, не знаю, что здесь есть! И на духов бы местных как-то выйти надо... То идей нет, то не пойми, за что хвататься! - Кстати, меня Лида зовут.
  - Очень приятно! А сад у нас небольшой и в основном с местными растениями, хотя нам отстроили и теплицы. Вон там сосны виднеются.
  В указанном направлении действительно виднелись сосны, а не крыши домов. А я думала, дотуда далеко. И я думала, там лес. Плохо я думала, не тем местом. Всё-таки надо заниматься чем умею, а не за опера улики искать - с этой мыслью я залила растения питьевой водой и стала сосредоточенно помешивать. Два круга влево, три вправо, рисуем крест, затем две звезды... Потихоньку-помаленьку снадобье густело, превращаясь в мазь, я размешивала уже только по кругу, а Аюна Игоревна решила поговорить.
  - А это ведь ты новая Ванина девочка? - хитро спросила она.
  Тут я задумалась. С одной стороны - да, с другой - постель не повод для знакомства, и сам Ваня может меня своей новой девочкой не считать.
  - Вроде как, - уклончиво ответила я.
  - Почему столько сомнений в голосе? Уже вся учительская о вас говорит.
  - Он ещё сопротивляется, - доверительно сообщила я, а собеседница рассмеялась. Ей уже можно было - мазь я как раз доделала и отдала.
  - Наверное, он себе цену набивает, потому что мне он о вашем романе говорил как о состоявшемся факте.
  - Да? - безмерно удивилась я.
  - Да. Сказал, что в этот раз его девушка разбирается в зельях чуть ли не лучше его самого.
  И это говорит человек, который с ходу унюхал весь состав моего отвара молодости? Он издевается, что ли?
  - Как-то сильно он меня расхвалил, - пробормотала я, не зная, что сказать.
  Я, конечно, была отличницей и всё-такое, но на класс нас было несколько, и в зельях я двоим даже уступала. Точнее, мы попеременно держали "пальму первенства" - не понять, кто лучше. Хорошо, работа в маглиции их не привлекала, и мы так и не проверили лидерство на практике, взяв в судьи Ардова.
  - Кстати, - решила перевести я тему - информации о Ваниной позиции по вопросу наших отношений мне хватило, - а лешие в ботаническом саду водятся, или надо в лес выходить? Я всё пообщаться хотела, но в Иркутске с ними туго. На курорте Ангара только, но такие зажравшиеся... С белок мзду собирают.
  - Наши приличные были, вежливые всегда. И не только в заповеднике жили. Целая семья домовых тут поселилась: им нравилось, просторно очень, каждому отдельный дом, и все рядом. С основания жили, сколько поколений сменилось... После перестройки все ушли, - печально закончила она, невидящим взором глядя куда-то вдаль - прошлое, наверное, вспоминала. Даже ногу мазать перестала, и рана уже потихоньку зарастала, впитывая состав.
  - Как все? - опешила я и тоже села рядом. Я сама жила без домового, но давно хотела завести. Все, у кого они были, говорили, что домовой - незаменимый помощник, и непонятно, как раньше без него обходились. Чтоб выгнать целую семью... - Это ж сколько денег теперь на уборщиц!
  - Дирекция может себе позволить, - поморщилась Аюна Игоревна. - Так же, как и кучу артефактов, отпугивающих нечисть и упырей, и зелий, которыми все лестницы облиты.
  - Это типа от "проклятья", которое учеников изводит?
  - Угу, - поморщилась она. - Проклятье. Правда, логики я не понимаю. Валера уверен, что оно действительно существует, и ему просто нипочём все расставленные ловушки и пугалки. Но раз они не действуют на такого сильного духа, то не проще ли их вообще убрать, чтобы не травмировать доброжелательную мелочь.
  Вот я тоже так считала, но выводы на основе этого делать побоялась. Как показала практика, не все люди одинаково считают, когда арифметика становится сложной.
  ***
  До стенда с фотографиями я всё-таки дошла, хотя и поздно. Нашла эту Яну в самом нижнем углу, так что пришлось сесть на корточки, чтобы хорошенько рассмотреть.
  Ничего особо примечательного в ней, на первый взгляд, не было. Выглядела она молодо - хотя и не моложе меня. Внешне мы с ней были чем-то похожи. Такие же русые волосы, только у меня чуть темнее, с небольшой чёлкой наискось и распущены, а у неё светлые, на вид ломкие и зализаны в хвост. Большие зелёные глаза, но опять же, у неё чуть светлее. Курносый нос. Овал лица тоже будто бы одинаковый... пухленькие щёчки, острый подбородок.
  Чем больше я смотрела на фото, тем меньше мне нравилось наше сходство. А потом я увидела её серьги... В камнях по долгу службы я разбираюсь: то один, то другой перетирать приходится. Вроде бы, должна по фотографиям различать, но тут мне показалось, что глаза подводили. Камни безумно напоминали бриллианты, просто до одури, но девять в каждой серёжке... и крупных, около карата. Да не может быть, такие стоят больше однокомнатной в Иркутске!
  - Вот ты где! - вдруг схватили меня за плечо.
  Я аж подпрыгнула, вырвалась из хватки и чуть не вломила на всякий случай... К счастью, я не оперативник, поэтому реакции на такое не хватило - Эржена осталась цела и невредима.
  - Так и знала, что найду тебя здесь.
  - Видела?
  Та фыркнула, будто я ляпнула несусветную глупость, и объяснила:
  - Виденья, связанные с человеком, у вещунов бывают только в его присутствии. А тебя я вообще читать не могу, если ты забыла. Просто догадалась, что если тебя нигде нет, то ты опять здесь ошиваешься - все говорят, что ты любознательная.
  - Так ты искала меня, - сообразила я и на всякий случай отступила на шаг.
  Эржена огляделась по сторонам, никого не заметила, но, тем не менее, шагнула мне навстречу аж два раза и заговорила шёпотом:
  - Мне иногда кажется, здесь и у стен есть уши. Я просто проверила всех старост в этом году - никто из них не умрёт. А ты новенькая, тоже хорошо учишься, и я тебя не вижу. Это можешь быть ты.
  Вау! Оу! У... Сегодня какой-то день неожиданностей и открытий! Сильно хотелось снять артефакт и проверить, но крыша ещё держалась на месте.
  - А раньше ты видела смерти? - с подозрением спросила я.
  - Иногда. В свой год старосты всегда проверяют.
  - То есть видят само преступление? - ещё сильнее насторожилась я.
  Эржена глянула мне в глаза и покачала головой.
  - Ничего, только тело у подножья лестницы. Наша бывшая учительница говорила, что здесь само место мешает предсказывать нормально и создаёт помехи - слишком сильный мистический фон. Она даже уволилась из-за этого.
  Мистический фон? Надо глянуть хоть, что за зверь, а то я такого из школьной программы не помню. Хотя чего греха таить, я сейчас ничего из программы не помню, кроме того, что нужно по работе.
  - И никто не пытался спасти жертву? - не поверила я.
  - Когда я была в пятом классе, Оля пыталась. В тот год погибла она сама, - поделилась Эржена, а у меня аж мурашки пробежали по телу. - Потом ходили слухи, будто девочка, которую она пыталась спасти, тайком встречалась с её парнем. Я мелкая тогда была, но мне кажется и Вера, и Стас искренне горевали. Не могли они так поступить... Они дружили. Больше из вещунов никто не умирал.
  - Так, - задумалась я, пытаясь свести информацию воедино и найти правильные вопросы. Однако вопрос напрашивался только один: - А мне-то ты почему всё это рассказываешь?
  Нет, спасибо, конечно, но я ещё помню, что на мне тут форма без погон и с короткой юбкой. Впрочем, в маглиции у меня тоже юбка короткая, но поприличнее.
  - Потому что если это не ты, то это я, - трагическим шёпотом просветила она и добавила: - Спаси меня...
  - Ась? - переспросила я излишне громко, выпучив глаза. У меня что удостоверение из кармана торчит, а я не вижу?!
  - Я чувствую, что у тебя есть какая-то власть, которой нет у нас. Возможность, на всё это повлиять. Скажем, сильная связь с духами или контроль над этим местом. Ведь бывает же, что ученики одной специальности и не предполагают о своих скрытых талантах в другой сфере. Не знаю, что это. Честно.
  Зато я знаю. Паршивый казённый артефакт. Ещё раз меня зашлют куда-нибудь под прикрытием - куплю свой. Естественно у меня больше шансов во всём этом разобраться, чем у простых школьников.
  - А свою судьбу ты не видишь?
  Эржена помотала головой.
  - А попросить кого-то проверить? Из одноклассников?
  - Нас семь, я самая сильная. Остальные на такое попросту не способны.
  Толку-то от этих вещунов.
  - Интересно, а кто-то из уже состоявшихся вещунов может в этом разобраться...
  Собеседница без энтузиазма пожала плечами и пояснила:
  - Моя бывшая учительница не смогла, а она сейчас устроилась на престижную работу и, приезжая сюда, как-то упомянула, что держа свою фирму, получала бы меньше. Ей только за выезд платят такие суммы...
  То есть вариант попросить в отделении нанять какого-нибудь вещуна на это дело накрывается медным тазом. Дело и так не очень-то "горящее", а денег в управе и вовсе нет. И не было. И не будет. И вообще их жаба задавит всех.
  - Ладно, если вдруг проснётся какой-то дар - обязательно помогу, - заверила я и прикинула, что надо успевать извлекать выгоду, пока она тут рядом. - А ты говорила про старую учительницу. Кто у вас сейчас преподаёт?
  - Яна Владимировна, - поморщилась Эржена. - Пустозвонка. Сама не сильна в предмете, а зачем-то учит. У нас поэтому класс и слабый. Да и вся специальность. Кто хоть чего-то стоит, сидит над учебниками и самостоятельно разбирает материал.
  - А почему ты здесь тогда?
  - Я из-за Ирины Аскольдовны сюда поступала, а когда она ушла, мама уже не дала перевестись. Ближайшая школа, где учат вещунов, в Якутске. Её это не устраивает - я слишком далеко. Вот она мне каждый раз во время разговора о переводе и ездила по мозгам: "Да у вас чудесная гимназия, да как же, как же!" - передразнила девушка, фыркнув, и устало прикрыла глаза. Представляю, как она нервничает, оказавшись под ударом ради обучения в месте, где всё приходится изучать самой. Не позавидуешь. - Ой, - вдруг опомнилась она. - Ужин же. Пойдём?
  При упоминании ужина я скривилась. Кормили тут всех в столовой, которая мне не нравилась как из-за жуткого количества людей, напрочь меня деморализующих, так и по меню. Вроде и неплохо, но всё не так: не то и не моё. В результате я обычно размазываю гарнир по тарелке, объедаю мясо и выпиваю полстакана компота. И постоянно с тоской вспоминаю, что в учительском корпусе есть практически никому не нужная кухонька. Кажется, пора взять себя в руки и пойти готовить. Тем более что мы с собой на всякий случай привезли продукты.
  - Знаешь, наверное, я сегодня пропущу. Иди без меня, - кивнула я и отправилась на ратные подвиги.
  Пролёт десятый - с благими намерениями
  Плов пах изумительно. Я стояла над плитой, гипнотизировалась ароматом и с нетерпением ждала, когда же это всё приготовится. С обедом у меня сегодня практически не сложилось, так что ужин оставался последней надеждой.
  Учителя ушли в столовую всем составом, поэтому в корпусе стояла блаженная тишина, которая должна была продолжаться ещё от получаса до часа. Поэтому бег по лестнице, судя по звуку, не то слона, не то медведя, произвёл на меня неизгладимое впечатление. А уж когда заорали: "Лида!"
  В коридор я вышла прямо с ложкой плова, которую собиралась попробовать. Ваня нёсся мне навстречу, рискуя сбить с ног. Пожар, что ли, а я не в курсе? Или с Соней что случилось?
  - Лида, - ещё раз повторил мужчина, схватив меня за плечи. Отдышался. Нет, раз отдышался, значит, ничего срочного. - Лида, не надо этого делать! - вдруг выдал он.
  - Ась? - переспросила я, не понимая, о чём речь. Не может же он про плов говорить. Или кто-то сдал Эржену? Только когда успели...
  - Мне сказали, что ты Яной интересовалась. Лида, Яна в прошлом, у нас с ней всё кончено, можешь не переживать. Не надо ничего предпринимать... Я же уже с тобой...
  - Что предпринимать, Вань? - нахмурилась я. Ситуация начинала подбешивать. Терпеть не могла чего-то не понимать, а тут явный бред. Перегрелся он, что ли? Или такой параноик, что из-за этого от него девчонки и бегут?
  - Лида... не обманывай меня. Я же сразу всё понял, как зашёл сюда. Шафран, барбарис, перец, тимьян, кориандр, куркума...
  Сначала я не сообразила, к чему он клонит, перечисляя специи из плова, но когда догадалась... Я буквально вскипела. Стоило ему приоткрыть рот, чтобы заикнуться про зиру, как я вырвалась и со злостью всунула ему подготовленную ложку.
  - Рис и мясо, а не розовый кварц и шпинель! - сообщила я, пока он оторопело пережёвывал. - Я готовлю плов, а не любовное зелье! И поскольку ты явно сбежал с ужина не пожравши, то могу поделиться с тобой своим, - выделила я последнее слово.
  Ваня стоял с полминуты как громом поражённый, а потом расхохотался. Он закрыл лицо руками, прислонился спиной к стене и совершенно бессовестно ржал, медленно сползая на пол под моим мрачным взглядом. Ладно, хотя бы не упорствует - значит, не безнадёжен. А то мог бы обвинить меня в том, что я в плове скормила ему это самое зелье.
  - Лид... прости... - прошептал он сквозь смех. А когда убрал руки от лица, принялся вытирать проступившие от смеха слёзы. - Я дурак, честно. Я же учуял мясо...
  - Ладно, - надоела мне эта бестолковая беседа, а на голодный желудок ещё и было как-то не смешно. - Есть будешь?
  - Буду, - кивнула Ваня, собрался с силами и поднялся.
  Жевали молча, пока я не осилила полтарелки и не подобрела. Ещё свою роль сыграло то, с каким аппетитом Ваня уплетал. И я рискнула завести разговор:
  - С чего ты решил, что я собралась опоить тебя зельем, после того как мы переспали?
  - Да мне тут донесли, что ты Яной интересовалась. В такой... недружелюбной форме.
  - Наглый поклёп, - отрезала я. - Недружелюбной она была бы, подлей я сыворотку правды.
  - Вот про неё мне тоже сказали, только я их успокоил, что она дорогая и хранится недолго...
  Я хмыкнула, Ваня аж ложку у рта задержал.
  - Надеюсь, они мне не поверят, - решил он, убедившись, что меня эти два фактора не остановят, и продолжил: - Так вот. Донесли мне, и тут тебя за ужином нет, хотя обычно ты с мамой. Вот я и решил сходить, поискать... Захожу, а тут такой аромат.
  - Просто я устала от казённой баланды и захотела нормальной еды.
  - А я не могу понять, почему ты не спросила у меня, а полезла непонятно куда, если не собираешься ничего нехорошего делать. Вот и почудилось, будто ты меня приревновала к бывшей и собралась решить вопрос радикально.
  Склонив голову набок, я глянула на зельевика и усмехнулась. Интересно, как же это я себя показала, что ему почудилось, будто шестнадцатилетняя девушка, почуяв соперницу, побежала варить любовное зелье? Правда, зачем мне Яна, я решила не говорить и тему перевести:
  - Нет, вот к чему к чему, а к любовным зельям я вряд ли прибегать стану. По крайней мере, для себя.
  - Гордость? - с хитринкой спросил Ваня.
  - Да что ты! Иногда все средства хороши, просто это неэффективное.
  - Да что ты? - удивился он, будто сам опаивал ими всех подряд или, как минимум, продавал. - Это, с шафраном, очень даже хорошее. Какие попроще могут и в голову дать, а это действенное, чувства в нужное русло направляет и потом не резко обрубает до отвращения, если перестать поить, а постепенно эффект сходит. Иногда даже переходит в настоящее чувство.
  Вот не общалась бы сама, прям заинтересовалась бы и кому-нибудь сварила для проверки. Но, увы, в моём послужном списке оно уже встречалось.
  - Да знаю я его, - отмахнулась я. - У меня как-то случай был... - тут я запнулась и скорректировала версию: - Подруга историю рассказывала. Одна тётка такое сварила и подлила богатому соседу по даче. Она-то замуж хотела, а он к ней страстью воспылал, да мозги на месте. Жениться он и не думал, но домогаться стал так, что чуть не изнасиловал. В общем, ей пришлось заявление в маглицию писать.
  На этом я хотела закончить, дабы не вдаваться в подробности, но Ваня неожиданно заинтересовался:
  - Ничего себе. И чем закончилось всё, знаешь?
  Пожала плечами. Подумала. Сдалась.
  - Никто понять не мог, чего она в маглицию обратилась. Ясно, что оба волшебники, но он до применения магии не доходил. А потом на допросе один из друзей этого пострадавшего сказал, что соседка ему никогда вообще не нравилась и с чего вдруг такие чувства - непонятно. Взяли кровь на анализ, а там парочка странных примесей. Сделали нейтрализатор, определили ещё несколько составляющих по эффекту.
  - Но ведь это же очень трудно!
  - Да ничего такого, - пожала я плечами. - Там главное за реакцией следить внимательно и всё подмечать. А чем больше компонентов определил - тем проще.
  Правда, мужик задолбался пить "всякую гадость", но после исцеления пару месяцев то с букетом забегал, то с конфетами.
  - Хочешь сказать, и ты так можешь?
  - Хочу сказать, и ты б так смог, если бы не твой читерский нюх, - проворчала я, однако, Ваня внезапно остался доволен, а не впал опять в задумчивое уныние. Как же они в этой дыре парню самооценку угрохали... А мне теперь хвалить и хвалить.
  - Так с чего ты вдруг полезла про Яну узнавать?
  Ять! Вспомнил же, с чего начался разговор, когда я, казалось, так старательно тему перевела. Но тут секреты не разведёшь - ещё чего-нибудь не того придумает.
  - Да решила поинтересоваться, что за девушка тебе в душу запала. Мне кажется, мы с ней похожи внешне.
  - Нет, - покачал он головой, - вы совершенно разные. Она спокойная, молчаливая, немного загадочная. Не любит говорить о себе. Яна хрупкая и нежная, она хочет, чтобы её любили и ей восхищались. А ты способна любить просто так, потому что ты живая, а не фарфоровая кукла.
  О любви, конечно, сейчас трудно было говорить что с моей стороны, что с его. Так, симпатия, лёгкость в общении, увлечённость друг другом. Я не привыкла слепо доверять малознакомым мужчинам, как бы они мне ни нравились. У Вани же явно болело сердце по этой странной фифе с бриллиантовыми серёжками. Кстати, о них.
  - А здесь преподавателям много платят?
  - Эй, что за корыстный вопрос? - засмеялся он, не понимая его причин.
  - Да я просто понять не могу, настоящие у твоей бывшей бриллианты или нет. По фото не угадаешь.
  - Настоящие, только они не на учительскую зарплату куплены. У неё отец бизнесом занимался, сколотил неплохой капитал. После его смерти, конечно, почти всё ушло на похороны и на лечение матери, но кое-что осталось. Так что таких подарков я делать не смогу, - подмигнул он хитро, поставив меня в неловкое положение. Боги, как же я со стороны выглядела-то некрасиво...
  Увидев моё смущение, Ваня так гаденько хихикнул, что я сразу поняла - издевается. Покачав головой, я не стала за это выговаривать, а принялась чистить посуду.
  - Кстати, а о твоём бывшем не хочешь мне рассказать?
  - О каком? - переспросила я, но собеседник не совсем правильно понял вопрос.
  - Ты же говорила, что я у тебя не первый.
  - Ну, - согласилась я и, плохо подумав, ляпнула: - Про какого из?
  И тут же до меня дошло, что я сказанула! Мне же шестнадцать! Ну откуда, откуда у меня много парней? Хотя...
  - А у тебя их было несколько?
  К этому вопросу, я уже успела сопоставить свой послужной список с нужным возрастом, отредактировать и поделить, чтобы не совсем уж врать, и с гордостью выдала:
  - Два.
  - Давай про обоих! - великодушно разрешил Ваня.
  - Да там ничего интересного на самом деле, - пожала я плечами и припомнила: - Мой первый сначала повстречался со мной, потом ушёл от меня к моей однокласснице, потом со мной, потом с ко... другой одноклассницей, потом опять пробовал со мной и опять ушёл ко второй однокласснице, потом опять ко мне, потом вернулся ко второй? - запуталась уже я в его похождениях. Помню, что после него я парней на работу приводить перестала от греха подальше. - Нет, потом он вернулся к однокласснице... в смысле к первой. Потом мы с ним случайно переспали, когда они поссорились, и на этом, в общем-то, всё.
  На днях у них будет свадьба, но я по понятным причинам не приду.
  - А говоришь, ничего интересного. Я уже с нетерпением жду второго!
  - Там скромнее. Началось всё с того, что я заехала его другу по челюсти, и он впечатлился...
  Курс самообороны на работе даром не прошёл.
  - ...В итоге он начал караулить меня после школы, вытаскивать к друзьям, опиваться дурманами...
  Их состав, кстати, интересовал меня тогда куда больше, чем сам парень, ведь я только училась разбирать зелья по компонентам, а тут такой шикарный практикум! Они варили не одно, а штук тридцать.
  - В итоге расстались мы, когда он завалился ко мне домой в пять утра. Спасибо с едой - иначе б я его сразу прибила, но для меня это стало последней каплей.
  - А как мама отреагировала?
  Кусающийся жёлтый, вашу мать! Мама-мама-мама... Как присобачить маму к истории взрослой незамужней женщины, живущей в своей квартире?
  - Мама к подруге в другой город ездила как раз, так что она до сих пор не в курсе.
  - Ага! - обвинительно сказал кто-то, зайдя на кухню.
  Я аж вздрогнула - так незаметно подкрался обвинитель. И оказался им никто иной, как Валерий Валерьевич, который с укором смотрел почему-то не на нас, а на сковородку с остатками плова.
  - Мы вас там ждём, переживаем, что вы голодные...
  Вот уж вряд ли кто переживал. Скорее опять кости перемывали, отпуская ехидные комментарии о том, чем мы тут насыщаемся. И думали они отнюдь не о съедобном - слишком взрослый и испорченный учительский стол.
  - А вы... А у вас... плов, - подытожил он и, кажется, сглотнул слюну. Потом посмотрел на него ещё немного и добавил: - Со свининой.
  Его красноречивый, вожделеющий взгляд смутил меня сильно. Я понимала, что он мужчина холостой, и готовить для него некому; что в столовой кормят так себе. Но он же директор, в конце концов? Неужели нельзя у поваров запросить нормальной еды для учителей?
  - У нас ещё осталось. Можем угостить, - неуверенно предложила я и посмотрела на Ваню. Надеюсь, он это за измену не расценит?
  Однако мой кавалер ещё и сам пошёл накладывать остатки в тарелку страждущему - видимо, сочувствовал. Директор принялся уплетать плов так, будто и не ужинал перед этим. Ощущение складывалось, что его ищет вся гимназия и как только найдёт - отберёт тарелку.
  - Уф, успел, - обрадованно сказал Валерий Валерьевич, глянув на пустой коридор, когда разделался с едой. - Сейчас бы опять поналетели, как стервятники, и давай требовать специальное меню для учителей. И так из последних сил держусь...
  - Почему держитесь? - удивилась я.
  - Инвесторы жёсткое условие поставили - в столовой только здоровая пища. Совсем здоровая, - скривился директор, - чтоб, не дай бог, ученики не видели. А то ухватят чего учительского, а у них потом гастрит, диабет, цирроз.
  Я хотела уточнить, что цирроз у детей будет, только если алкоголь литрами к столу подавать, но осеклась. То ли я чего-то не знаю об этой болезни, то ли он знает больше. Зачем мне, в сущности, умничать перед взрослым дядей?
  - Кстати, - посмотрел директор на меня внимательно, будто о чём-то догадавшись, - если у тебя что-то не то наши знахари найдут - это всё Иркутская школа виновата. Про учительскую кухню - молчи.
  - Да они наверняка уже всё знают. Фёдор Михайлович обо всех событиях в гимназии в курсе - ничего не утаишь, - усмехнулся Ваня.
  - Точно-точно! - подтвердил Валерий Валерьевич. - Как настоящий шпион. И Рувен Гедальевич вечно после каникул меня встречает: - "Опять, Валера, ты выкурил полторы пачки чномсовских сигарет!" - передразнил старого знахаря и скривился. - Надо мне себе в этот раз попробовать девушку среди учителей найти, чтоб готовить умела. А то ты в этот раз самую завидную невесту увёл - умница, красавица, так ещё и кулинар.
  Обращался он уже конкретно к Ване. Как вести себя мне - умнице, красавице, да ещё и кулинару, но о которой тут заговорили в третьем лице как о мебели, - я не знала. В итоге решила промолчать и послушать - при мебели не боятся сболтнуть лишнего.
  - А как же твоя Кристина? - усмехнулся мой зельевик. - Вы же с ней с прошлого года друг другу глазки строили.
  - Всё, уже не моя, - развёл руками директор. - Она схватила у Баяра Аюшевича тройку и устроила прямо на уроке безобразную истерику, что, мол, она де - девушка директора, и как он с ней вообще может так обращаться. Мало того, что я сам таких выходок не терплю, так я ещё и чуть в глаз не получил. Пришлось срочно расставаться. Я теперь снова в активном поиске.
  - И как, сильно активно ищете? - съехидничала я, заполняя нависшую паузу.
  - Поактивнее, чем я, - усмехнулся Ваня. - У Валерия Валерьевича в год девушек...
  - Много, - с тяжким вздохом оборвал его начальник, явно не желая при мне заниматься расчёткой.
  - Тоже вас все бросают?
  - Не-е-ет, - оскорблённо протянул директор. - Я не Ваня - все выходки терпеть не стану, а в твоём возрасте барышни капризные. Одной подавай мороженое, другой - переезд в Улан-Удэ, третьей - свадьбу, четвёртой - аттестат с отличием, пятой - небо в алмазах. Вот ты сама чего хочешь?
  Чего я хотела? Пару детишек или больше. Квартирку - трёшку или даже собственный дом, а то Бардаку в высотке тесно. Отцу помощника на предприятие, чтоб с маглиции меня не переманивал, а то достал уже. Но всё это реализовывалось только в одном случае...
  - В Иркутск хочу, - честно призналась я, и оба мужчины как-то сразу приуныли, поэтому пришлось добавить, чтобы разрядить обстановку: - Но от мороженого бы тоже не отказалась.
  - Ладно, - вздохнул Валерий Валериевич. - Заболтался я тут с вами - пора обход делать и разгонять наших совят по домикам, иначе так всю ночь по улице шарахаться и будут. Спокойной ночи, Лида, Ваня, - кивнул он каждому из нас и ушёл.
  Я быстренько вычистила сковородку, и пока занималась работой, задумалась:
  - Вань, а ведь от тебя же тоже, наверняка что-то хотели? Не считая переезда. Там, колечки, серёжки, небо в алмазах, тортик. И как же ты поступал?
  Он пожал плечами, усмехнулся и выразился предельно ясно:
  - За мороженым я могу и сходить.
  Я хмыкнула, убрала последнюю посудину и подошла к нему очень близко.
  - Давай завтра?
  Пролёт одиннадцатый - меж сосновыми макушками
  Артефакты меня откровенно тяготили. Я не понимала в них ничего и скучала с группой, которая ускакала от меня далеко вперёд. Учителя, судя по всему, тяготила я, потому что в очередной раз он подошёл ко мне после уроков и заговорщицким шёпотом предложил:
  - А давай мы твоей маме скажем, что ты во всём разбираешься лучше всех и тебе с нами скучно.
  Я скептически на него посмотрела. Если уж кому и говорить, то не маме, а моему классному. И не знаю, стоит ли выдавать себя за всезнайку...
  - Хорошо, - почувствовал он мои сомнения. - А если я тебя буду отмечать, а ты - гулять, где угодно?
  Я просияла. Рыжий длинноволосый мастер просиял в ответ. Мы молча пожали друг другу руки и разбежались в разные стороны, совершенно довольные друг другом. Вот так надо было с самого начала!
  Чтобы не попадаться никому на глаза, продолжить свои дела я решила в ботаническом саду. Народу там не было, а если кто и гулял по тропинкам, то с ними не так просто оказалось встретиться - стояла блаженная тишина. Разминая свою память, я решила попытаться найти здесь ингредиенты тех зелий, которые попали в подозрительный список.
  Здесь было многое, но постоянно не хватало одной или двух травок. Я нашла практически всё для мифического зелья ума, но конопля никак не хотела попадаться на глаза. Однако я уже вошла в раж, поэтому когда меня спросили:
  - Что-то конкретное ищешь?
  Я абсолютно честно ответила:
  - Коноплю.
  И тут поняла, как это выглядело.
  - Нет, извини, конопли у нас тут нет. Ваня конкуренцию не держит, - со смехом уверила меня Аюна Игоревна.
  - Он что, до сих пор дурманы варит? - нахмурилась я, наконец, разогнувшись.
  - Нет. И другим не даёт.
  - И правильно делает. Потравились бы все тут к мангадхаям, - ворчливо заметила я и пошла проверять последнее зелье - долголетия.
  Значит, саган-дайлю, медуницу, первоцвет, одуванчики, щавель и маргаритку я тут видела. Из деревьев липа была, клён был, рябина тоже...
  - О, - замерла я внезапно, разглядывая куст, - волчья ягода, - опешила я, не ожидая здесь увидеть отраву. Потом прищурилась, наклонилась и распознала: - Не, не ядовитая. Это эта... коза... как её...
  - Дереза обыкновенная, - усмехнулась ботаник, которая весь путь следовала за мной. - Или ягоды Годжи. Вкусная вещица. Бывший директор её очень любил, постоянно с ней чаи пил. Сборы какие-то делал... А сейчас вот цветёт и никому не нужна. Редко-редко в столовой наберут для компота - пуганые у нас повара, увольняют их слишком часто.
  - А сныть и кипрей у вас тут есть? - уточнила я, углядев вдалеке ясень и вяз.
  - Конечно! Их тоже покойный директор любил. Он вообще сам этот сад основал и растил.
  - Ботаником был? - удивилась я.
  - Нет, оборонщик.
  Дивные новости. Про оборонщиков, сажающих цветочки, я раньше не слышала. У нас они все были либо суровыми мужиками, либо бой-бабами, при виде которых куст может самопроизвольно ожить и начать удирать со всех ног. Но, в принципе, не все мы в душе те, кем работает по профессии.
  Хотя, если посмотреть на ситуацию трезво, то я сейчас занималась глупыми оправданиями. Крупенёв пришёл сюда в пятьдесят втором, смерти по проклятию начались в пятьдесят четвёртом. Возраст его никто не знал точно, семьи практически нет. Он преподавал оборонку, но основал ботанический сад и посадил в нём все те растения, которые необходимы для эликсира долголетия. Ну вот просто идеальный подозреваемый! Как же мешает его смерть.
  - Прекрасный, кстати, управленец был, - погрузилась Аюна Игоревна в воспоминания, а я навострила уши. - Отец мне рассказывал, что здесь до его прихода такая разруха стояла, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Аркадий Игнатович бы и после перестройки это место удержал, несмотря на проклятье, которого все испугались. У него имя было, прекрасный учительский состав. Но нет, надо же было всё разворовать - навесили ему ложное обвинение в сокрытии налогов, в растратах. Как он не умер в тот год, пока следствие шло, одним богам известно. Брат его едва сумел из тюрьмы вытащить.
  Какие интересные зацепки выплывают. Ну почему этот директор умер? Идеальный же подозреваемый был. Для себя я сделала пометочку запросить информацию в отделе расчётчиков. Дежурный обалдеет, когда я до него доберусь.
  - Когда он сюда последний раз приезжал такой осунувшийся был, постаревший. Глаза красные, хрипит.
  Типичные симптомы при резком прекращении приёма зелья долголетия. Я парочку таких тварей в своей жизни повстречала - мерзкое зрелище.
  - Он приезжал, когда ещё школа работала? - уточнила я, не понимая, как они пересеклись.
  - Нет, он уже на турбазу приехал.
  - А вы с ним в посёлке встретились?
  - Меня в ботаническом саду оставили работать вместе с напарницей. Место-то красивое, интересное, а содержать его чужие вряд ли бы смогли, - поняла, к чему я клоню, Аюна Игоревна.
  Нас оборвали довольно бесцеремонно - просто влезли посередь разговора:
  - Аюна Игоревна, я опять у вас заблудилась. Помогите брахми собрать.
  Ни тебе привет, ни как живёшь, ни пожалуйста. Я с укором подняла глаза, да ехидный комментарий застрял в горле. Эту особу я узнала, хотя на фотографии она и выглядела получше. В плане внешности. Зато другая пара серёжек, вечерний макияж, аккуратный маникюр и явно не дешёвый деловой костюм компенсировали всё. Интересно, кто её любовник?
  - Конечно, Яна, сейчас сходим, - со вздохом согласилась ботаник. - Лида, прогуляешься с нами?
  - Конечно! - с радостью согласилась я. Уж очень хотелось изучить эту особу получше. Да и брахми... Люди редко о её существовании знают, а тут она ей зачем-то понадобилась. - Только брахми для волшебных отваров лучше бы ближе к вечеру собирать, иначе внимание хуже становится.
  Молодая учительница мазнула по мне взглядом, вежливо поблагодарила, и менять решение не стала.
  - А Лида ведь дело говорит, - согласилась со мной Аюна Игоревна. - Она в этом разбирается. Слышала же, наверное, - она новая Ванина девушка.
  - Я просто заварю, без колдовства, - объяснила она и даже не повернулась в мою сторону.
  Обычно, даже если ты сама стала инициатором разрыва, новые девушки твоего бывшего вызывают хоть какие-то эмоции. Любопытство, желание сравнить с собой - чаще всего, чтобы убедиться в собственной привлекательности и поднять самооценку, - иногда даже ревность. Яне было всё равно, как будто она с Ваней и не встречалась.
  Управились женщины быстро - задерживаться для светской беседы никто не стал. Вряд ли они друг друга сильно жаловали, но собирать растения без ведома ботаников - почти что кража. По крайней мере, мне так кажется. На пробу я закинула удочку:
  - У неё серёжки такие красивые...
  Совершенно не такие, как на фото, но тоже с бриллиантами.
  - Мне больше нравятся кольца, с которых семь камушков свисают.
  - Таких же камушков? - уточнила я, глаза чуть на лоб не полезли. Третья пара? Сегодня-то я разглядела их вживую и готова была ручаться за подлинность.
  - Скорее всего, - неуверенно пожала плечами Аюна. - Тоже прозрачные, небольшие. В оправе из того же металла.
  В общем, из ботанического сада я вышла в ужасе. То ли у меня косоглазие, то ли у неё есть деньги. Причём немалые. Зачем работать в гимназии, в такой глуши, когда специалист ты, мягко говоря, средненький, а на твои серёжки можно купить квартиру в городе или просто неплохо так жить лет шесть?! И это только на одну пару.
  Когда ко мне подбежал взволнованный Валерий Валерьевич, я даже не забеспокоилась - меня вообще можно было брать голыми руками, полный когнитивный диссонанс. И как я ни пыталась отвлечься на состав зелий и на подозрительного бывшего директора, в голове стояли эти проклятые серёжки.
  - Вот ты где! - обрадовался директор, схватив меня за руку. - Пойдём, мне нужно тебе что-то показать!
  Я не сопротивлялась - покорно брела, ведомая энергичным мужчиной. Он подвёл меня к одному из ученических корпусов - судя по всему, нежилому сейчас, - ткнул в лестницу и спросил:
  - Скажи мне, Лидочка, что ты об этом думаешь? Мне нужен трезвый взгляд со стороны.
  Трезвым мой взгляд сейчас явно не назвать, но на лестницу его вполне хватило. Я посмотрела на неё скептично и выдала:
  - Думаю, чудом будет, если никто себе тут шею не свернёт.
  - Вот! - обрадовался и разозлился одновременно Валерий Валерьевич. - Вот! А они мне тут... Ух, я их!!! Лидочка, сбегай, пожалуйста, в учебное здание. Второй этаж, по коридору направо до конца. Там Баяр Аюшевич. Он мне очень нужен!
  Понимающе хмыкнув, я отправилась в указанном направлении. Во время занятий в коридорах гимназии стояла удивительная тишина - я аж на каблук наступать боялась. Всё казалось, что сейчас учителя прекратят наблюдать за усердной работой учеников и всыплют мне, чтоб не отвлекала. Однако чем ближе я подходила к концу нужного коридора, тем громче слышала раскатистый мужской бас. Понимала, правда, не всё.
  - Да как вас, баранов, ещё не выгнали! - вещал мужчина и для пущего эффекта стучал по столу. - Вы ... с вашими мозгами... да они вообще... дважды два...
  Что глупые ученики творили с дважды два, я не уразумела. Для меня их можно было умножить, умножить неправильно, знать, не знать, в крайнем случае, сложить. Но вот предложенный учителем эксперимент я бы лучше перенесла не в таблицу умножения, а в постель. И то в чужую.
  Зато стало ещё яснее, зачем директору понадобился расчётчик.
  Меня в коридоре Баяр Аюшевич не заметил - он вошёл в раж. Стоял у доски, тыкал в неё маркером так, что тот уже давно смялся в невнятную кисточку, и всё предлагал, предлагал новые извращения с иксами и игреками.
  Боясь попасть под горячую руку, я осторожно постучала по открытой двери.
  - Я ни одного идиота из класса не выпущу! - вместо приветствия огорошил меня учитель.
  - А сами к директору не сходите? Он вас очень хотел видеть. Точнее слышать. Или даже дать послушать.
  - Опять... ... ... ... криворукие?!
  - Эм-м, - замялась я. Вроде и похоже на строителей, по крайней мере, последним словом, но слишком уж общее определение. Я под него большинство профессий подогнать могу. - Скорее всего, - неуверенно уточнила я. - Я не в курсе.
  - Эх, Валера-Валера! Семнадцатый год директор, а всё как маленький. Без меня никуда, - пожаловался учитель, рявкнул на класс, чтоб сидели тихо, и вышел вон, не спрашивая у меня направление.
  Наконец-то я освободилась. Поглядела по сторонам и начала пробираться к выходу. Но не тут-то было - внезапно прозвенел звонок.
  Перемены я не любила. Даже не так - я боялась их сильнее, чем грешник пекла. Почему-то все гимназисты от мала до велика считали своим долгом перемещаться по коридорам если не бегом, то с закрытыми глазами или повёрнутой куда-то головой. Столько столкновений не видал даже Старый мост в Иркутске.
  В общем, стоило прозвенеть звонку, как я решила, что никуда не тороплюсь и забилась в угол. Из угла хорошо просматривались два кабинета, где собирались ученики. В один, конечно, они не должны были попасть - учитель запер его на ключ и ушёл. Но механизм отработали годами: первый же подошедший гимназист "оторвал" от пола доску, которая придерживала всегда закрытую створку двери, распахнул проход для всех, а потом вернул доску на место. Только замок остался сиротливо выдвинут.
  Ребята всё прибывали, раскладывали вещи на партах и о чём-то переговаривались. На вид класс восьмой - во всяком случае, здоровые и учатся ещё со второй смены. Кстати, зельевики, если верить форме - девочки в таких же кошмарно-коротких плиссированных юбках в зелёную клетку.
  - Что сейчас? - донеслись до меня голоса из кабинета.
  - Зелья.
  - А, опять этот ботан будет чушь рассказывать. Два кружка, три звёздочки, спиралька, отрываясь от дна и доверху, - недовольно пробурчал парень в незаправленной рубашке, а меня аж недовольство переполнило. Что значит "ботан"?! Это мой-то Ванечка - ботан?
  - Давай его маленечко растормошим? - предложил одноклассник этого чуда и явил из кармана коробку кнопок.
  Маг. Достал. Из своего. Кармана. Коробку. Обычных. Чномсовских. Кнопок! Я даже чары улучшения зрения на себя наложила наспех, чтобы точно рассмотреть, но от такого ужаса они рассеялись буквально за секунду. Подобного я пережить уже не могла.
  За пару мгновений я пересекла коридор, чудом ни с кем не столкнувшись, замерла в проходе и грозным профессиональным тоном вопросила:
  - Ты что, совсем лох, в восьмом классе колдовской гимназии учителю кнопки подкладывать?
  От неожиданности он опешил. Подозреваю, только от неё, потому что разглядев мой несерьёзный вид, подобрался и так с претензией спросил:
  - А ты кто вообще такая?
  - Ужас, летящий на крыльях ночи, - важно ответила я, потому что представляться девушкой зельевика было как-то несолидно.
  - Ой, так это ж девушка нашего зельевика! - опознал меня кто-то из женской половины, и, к моему удивлению, в голосе я слышала страх.
  - Та, которая толпу гусей комарам скормила?!
  Я сдержалась - я не заржала, а осталась стоять с серьёзным лицом. Но пересказ событий от души повеселил. Хотя слухи - штука страшная. Эта версия ещё очень даже правдоподобна.
  Совладав с эмоциями, я с любопытством окинула взглядом класс. Пожалуй, зря я сразу не представилась. Летящий ужас рядом с такой страшной мной просто померк.
  - И... чё? - неуверенно переспросил парень с кнопками.
  - Совсем тупой? - уточнила я интеллигентно. - Ты как думаешь, что я с тобой могу сделать, если ты ему будешь гадить? У тебя в арсенале одни кнопки, а я вообще-то колдовать умею. И в зельях ой как хорошо разбираюсь.
  - Он чё, те жаловаться станет? - попытался взять меня на понт мелкий.
  Мда, заминочка вышла. От Вани я о таком и под сывороткой правды не узнаю. Но ничего, всегда есть резервный вариант, почву для которого надо подготовить.
  - Он - не-е-ет. Но неужели у тебя здесь нет недругов, которые за какое-нибудь полезное зелье не сдадут твои проказы?
  И тишина.
  И мёртвые с косами вдоль дороги стоят.
  Нет, это уже из другой оперы. Довольная произведённым эффектом, я, хмыкнув, попросила:
  - Убери-ка ты кнопки и вали за парту, - и радостно потопала из кабинета.
  По дороге, естественно, по закону подлости я встретилась с Ваней.
  - Меня искала? - удивлённо спросил он.
  - Нет, так, мимо проходила, - усмехнулась я, чмокнула его в щёку и убежала по своим делам.
  Пролёт двенадцатый - с опасениями
  На следующий день мне повезло - Соня засиделась в учительской, так что в комнате я осталась в блаженном одиночестве. Думала-думала и наконец, достала плитку. Не люблю я газовые, конечно, но куда тут денешься.
  - О, Лидуська! - обрадовался Антон Васильевич, а я аж глаза протёрла и ущипнула себя.
  - Вы с чего вдруг за дежурного? - спросила я вместо приветствия, когда поняла, что я не сплю, и мне не кажется.
  - Да достали все. Ищут-ищут, - ворчливо пожаловался замначальника. - Всем чего-то надо. То отчёты подписать, то проблему решить... А тут у Славика зуб разболелся. Вот и решил я здесь спрятаться. Они уже раза три мимо проходили, - заговорщицким шёпотом поведал он, - и даже не смотрят.
  - То есть вы все мои запросы примете? - хитро поинтересовалась я.
  - Конечно! Чем больше, тем лучше - мы ещё и канал связи займём, чтоб другие не мешались.
  Я хихикнула - как же они его все достали. У меня сейчас и то попроще. И, собравшись с мыслями, начала перечислять:
  - Во-первых, мне нужен адрес Рудых Яны Владимировны.
  - Это ещё кто? - опешил он. - О такой ни Соня, ни Саша не упоминали.
  - Крайне подозрительная личность.
  - Местная? Наведывается в гимназию часто? Зельевик?
  У меня чуть пар из ушей не повалил. Вот сейчас я отвечу, и он спросит, зачем мне её адрес, если она у меня каждый день под носом. И я вскиплю окончательно. Значит, надо ответить так, чтобы все остались счастливы и довольны друг другом.
  - Хочу посмотреть на недвижимость учительницы с тремя парами бриллиантовых серёжек.
  - Ну, бриллианты в наше время штука не редкая...
  - Штук по девять по карату в каждой серьге? - скептично уточнила я. - Вот честно, даже если она к делу отношения не имеет, можно я просто посмотрю на её скромный домик?
  - Ладно, не сложно, - проникся начальник. - Дальше?
  - Дальше хотелось бы уточнить, где лечится её же больная мать. У кого-то из иркутских знахарей точно, а после след теряется.
  Антон Васильевич помялся, покривил мне рожи, но опять-таки согласился.
  - Ещё я бы не отказалась проверить её счёт...
  Начальник деликатно кашлянул.
  - ...но, в принципе, я понимаю, что такое без очень веских причин никто сделать не разрешит.
  - Лид, да дались тебе эти серёжки. Может, у неё любовник богатый?
  - Нет у неё любовника, - отрезала я. - Вся гимназия утверждает, что нет. А тут попробуй-ка что-то от других скрыть?
  - Ладно-ладно, - пошёл на попятную Антон Васильевич. - Узнаем и про маму, и про дом. Ещё что-то?
  Из срочного, вроде, ничего, но что-то я ещё хотела. Что именно, вспомнила не сразу. Только пораскинув мозгами сообразила.
  - А! Здесь раньше вещунья работала, Ирина Аскольдовна. Как раз до этой самой Яны. Так вот, та учительница уволилась, потому что что-то мешало её предсказаниям. Какой-то мистический фон. Попробуйте с ней поговорить, мало ли что расскажет.
  - Хорошо, и с ней переговорим, - зафиксировал у себя на бумажке собеседник. - Но мистический фон... Неужто и правда там нежить какая завелась?
  - Сомневаюсь, - покачала я головой. - Кроме людей я здесь никого не встретила. Слишком тихо, будто и не колдовская гимназия, а чномсовский летний лагерь.
  - Ясно. Ты поэтому вместо Сони улики собираешь? Твой профиль?
  - Ай, - вместо ответа отмахнулась я и задумалась.
  Говорить, что Соня халтурит, не хотелось, но и выгораживать напарницу не имело никакого смысла. Из-за неё я занималась совершенно не своей работой. Глядишь, на двоих бы мы уже всё раскрыли и рванули на материк.
  - Что-то не так?
  - Заработалась она, - уклончиво ответила я. - Как учитель.
  - Да ну! Она так на это дело рвалась...
  - Ну вот, - пожала я плечами, не зная, что ещё сказать начальству.
  - Слушай, - внезапно нахмурился Антон Васильевич, - я примерно представляю, что ты думаешь - ты не любитель заниматься чем-то кроме своих отварчиков. Но Соня на самом деле хороший оперативник. Может, она ведёт расследование втайне от тебя?
  - И от вас? - скептично поинтересовалась я. - Она же ничего не запрашивала? Думаете, у неё вопросов нет, если она на след напала?
  - Тоже верно, - вздохнул начальник. - Но на неё это совершенно непохоже. Ладно, может после Сашиной смерти действительно о маскировке заботится. Или увлеклась и переключилась на другое занятие. Потом узнаем, да, Лидуська?
  Я согласилась, ещё немного поговорила и вновь осталась в полном одиночестве. В какую сторону копать дальше я не знала, спать хотелось страшно, так что я с удовольствием завалилась на кровать и продрыхла до самого вечера.
  Когда я проснулась, уже и солнце зашло, и Соня выключила свет и улеглась спать. Во мне же горела жажда приключений, ну или банальное желание занять себя хоть чем-нибудь. Однако полезные варианты в голову не приходили.
  В раздумьях, я выглянула на улицу, не зная, логично там гулять посередь ночи или нет. И обмерла.
  За окном от одной стены дома до другой перемещалась какая-то белая пакость без определённой формы. Я тщетно пыталась разглядеть её минут пять, потом поёжилась и расхотела выходить на улицу. В комнате, правда, тоже оставаться показалось мне не лучшей идеей.
  В коридор я выходила тихо-тихо, как шпион. Хотя без заклятий, скорее всего, топала погромче слона. Но ни одна дрянь, включая учителей, в коридоре не возникла, так что до нужной двери я добралась без происшествий.
  Ваня открыл практически сразу, но выглядел безмерно удивлённым.
  - Из-под двери свет видно? - спросил он вместо приветствия.
  - Нет, на улице видно какую-то пакость, так что я тебя просто собиралась будить.
  ...но если уж ты не спишь, значит, сами боги велели мне забрести в гости.
  - Пакость? - удивился мой парень, закрывая дверь, после чего тут же проследовал к окну.
  Я осторожно выглянула из-за его плеча. Невнятное светящееся одеяло по-прежнему шарахалось от одного угла корпуса до другого.
  - Валеру бы позвать, да он как назло в Иркутск на пару дней мотанулся...
  - Днём же ещё здесь был, - удивилась я.
  - Что-то то ли с ремонтом связано, то ли с запасами - я не в курсе, - поморщился Ваня и вернулся к теме: - Ты с этим на улице столкнулась?
  - Да упаси боги! Посередь ночи мне гулять в принципе нет смысла, так ещё и при этой твари я точно не полезу.
  - Гулять нет смысла? - хитро хмыкнул он.
  - Нет, - твёрдо ответила я. - Тебя я уже соблазнила, а больше там ничего интересного.
  Ваня ещё раз посмотрел за окно - пакость продолжала блуждать.
  - Пойдём ловить? - с усмешкой спросил он.
  Отвечать мне даже не потребовалось - хмурый взгляд выражал все мои чувства на данный момент. Хотела бы ловить - растолкала Соню. У неё-то явно активный запас заклинаний и чар посолиднее. А вот для глухой обороны лучше подходят зелья.
  - Тогда почему ты у себя не осталась? Я не самый надёжный защитник.
  Чтобы опровергнуть его слова, мне потребовалось всего лишь распахнуть шкаф, где мой парень хранил готовые зелья.
  - От агрессии, разъедающее, отвлекающее, зелье-невидимка, отпугивающее сущности... и это только в первом ряду, - перечислила я и победоносно посмотрела на Ваню.
  - Вот так сходу по баночкам определила? - удивился он. Хотя, как мне показалось, уже больше для проформы.
  - Цвет, консистенция, литраж, - пожала я плечами. Литраж, правда, громковатое слово для баночек по десять-триста миллилитров, но мы друг друга поняли. - Готовое зелье куда проще опознать, чем выпитое.
  - Ладно, суть я уловил, - сменил он тему, отвернувшись. - Рядом с моими запасами тебе спать спокойнее. Чай будешь?
  - Ваня, какой чай? К тебе девушка посреди ночи пришла, а ты её чаем поить собрался? - укорила я и неодобрительно поцокала языком. Подошла к мужчине, обняла его со спины, погладила по рукам, коснулась губами шеи.
  - Я, наверное, заснул над котлом. Приготовил и заснул, - уверенно заявил он, а я лишь посмеялась и посоветовала:
  - Ну и спи дальше.
  Послушался меня Ваня с удовольствием - как только развернулся, чтобы обнять меня в ответ, закрыл глаза. И я закрыла. И в полной темноте, не чувствуя ничего, кроме друг друга, мы целовались до исступления, до дрожи в коленках и немеющих губ. Мы неловко путались в одежде - так и не смогли от неё окончательно избавиться, зато пробрались к коже.
  Осторожно, шаг за шагом, словно в очень медленном танце, Ваня подвёл меня к кровати. Одно ловкое движение, и я повалилась на спину. Страшно. На миг я открыла глаза, чтобы разглядеть его очертания в темноте - ночник уже погас. А потом любовник устроился рядом, и я вновь погрузилась в сладкий сон, где мне снились тёплые нежные объятья, частый-частый стук сердца, тяжёлое дыхание.
  В этот раз мы не мешали друг другу глупыми словами и ни о чём не спрашивали. Он сверху, я смотрю на него из-под полуприкрытых век. Нам всё жарче, дышим чаще, в голове дымка. И мы всё ближе друг к другу, не только телами.
  Уснула я вновь так же сладко, как и днём, несмотря на то, что, казалось бы, выспалась. Только посмотрела, как рядом со мной посапывает любовник.
  Ночью в комнате царила такая романтика, что утро я представляла как в дамских романах. Однако, фраза:
  - Лид, пора вставать, на оборонку надо, - заставила меня проснуться перепуганной настолько, насколько не пугали кошмарные сны с собственной смертью.
  - ...Ять! - пожаловалась я и повалилась обратно на кровать. - Я думала - к Палычу опаздываю, а тут... У тебя у самого уроки есть?
  - Нет, по субботам у меня выходной.
  - Значит и у меня выходной, - решила я и накрылась подушкой.
  - Но это же прогул, - рассмеялся Ваня, пытаясь подушку у меня отобрать. К утру я, конечно, выспалась, но отдавать добычу и куда-то топать не хотела совершенно.
  - Ничего, как-нибудь переживу.
  - А мама?
  - А мама тем более переживёт. Она у меня спокойная.
  С минуту стояла тишина - я уж решила, что он пощадил меня и пытается дать поспать. Только сна вот уже ни в одном глазу.
  Потом последовал поцелуй в голое плечо, под лопатку, по позвоночнику выше, к шее. Я замурчала прямо из-под подушки, а потом плюнула на всё и отбросила её куда подальше.
  - Я думал, ты приснилась мне ночью.
  - И часто тебе девушки снятся? - ехидно поинтересовалась я, разворачиваясь к Ване лицом.
  - Ты первая, - польстил мне любовник и наклонился за поцелуем. В общем, утро мы провели не менее приятно, чем ночь.
  А вот "мама" у меня оказалась не настолько спокойной, как я рассчитывала. Увидев меня в коридоре, она выронила ключи, пошатнулась и стремглав бросилась ко мне - лучше б упала.
  - Ты хоть представляешь, что я пережила, когда мне сказали, что на занятиях тебя не было?! - завопила она на весь коридор.
  Я тщетно пыталась разобраться, что ей движет: желание поиграть на отсутствующую публику или реальное беспокойство. Второго я боялась. Мало того, что не помогает мне в деле, так ещё и палки в колёса сейчас вставлять начнёт...
  - Где ты была?! - задала главный вопрос Соня.
  Вот что тут ответить, если стоишь посреди коридора?
  - Личную жизнь налаживала, - полушёпотом поделилась я.
  - А меня могла предупредить? Я места себе... - наконец, она осеклась, заметив мой суровый взгляд. Вспомнила, наверное, что я не дочка её и отчитываться вроде как в таких вопросах не должна. И что волноваться так не имеет смысла.
  В наши разборки вмешался тот, кого я меньше всего ожидала сейчас увидеть - Фёдор Михайлович, дружелюбно улыбаясь, похлопал Соню по плечу и посоветовал:
  - Полноте, Софья Гавриловна. У молодёжи есть другие развлечения, кроме учёбы. Лидочка у вас девочка умная - наверстает, а Ваня хороший мальчик. За такого зятя держаться надо.
  После чего он ушёл, оставив меня в полном недоумении. Этот старый зануда, который практически запихнул меня на факультатив, радуется, что школьница прогуливает уроки, кувыркаясь в кровати с молодым учителем?! Да. Ну. Нафиг.
  - Ладно, Лид, извини. Действительно, зря сорвалась, - покаялась Соня и отправилась к нам в комнату.
  Я смотрела ей вслед, я смотрела вслед Фёдору Михайловичу... Да что с ней вообще?! Если слона перед носом проведут, она тоже не заметит?
  Пролёт тринадцатый - с выходом
  Адрес Антон Васильевич достал мне почти сразу, правда, передал уже через нормального дежурного - самому, видать, прятаться надоело. Я хотела проверить дом тут же, но внезапно наткнулась на сурового охранника у входа, который заявил:
  - Ученикам выходить за территорию гимназии строго запрещено.
  - Что, совсем? - опешила я, не ожидая такого подвоха. Тут Байкал рядом, природа, столько всего полезного, а детей за забором держат? Кстати, с магической охранкой по всему периметру. Полезу - долбанёт так, что мало не покажется.
  - Только в сопровождении учителей.
  Казалось бы, чего проще при "маме" и молодом человеке среди преподавателей. Но нет! Одна отмахнётся и не поверит, второму не понравится, что я иду рассматривать дом его бывшей. Директор бы, наверное, отпустил за обещание накормить его ужином, да как назло ещё не вернулся из командировки.
  Ситуация складывалась тупиковая. Конечно, непринципиально попасть на волю именно сегодня, но завтра-то ничего не изменится. Я села недалеко от выхода и стала сверлить официальную дырку в заборе глазами, перебирая варианты. Снять магию хотя бы с куска забора у меня не получится - это надо с неделю зелье в котле варить, да и засекут. Напоить этого товарища охранника каким-нибудь снотворным тоже не вариант - засекут. Да и ладно бы засекли, но он же у меня из рук вряд ли хотя бы печеньку примет.
  - Хочешь по острову прогуляться? - внезапно прозвучало у меня возле уха.
  Я вздрогнула. Если бы предложение не оказалось таким заманчивым, я бы обязательно уведомила рыжего странного типа в рыжем и с небритой щетиной, что здороваться надо. А так лишь полюбопытствовала:
  - А ты кто?
  - Лис.
  В ответ я лишь вздёрнула бровь. Очень смешно. Рыжий в рыжем, да ещё и лис - как оригинально. В психмагницу его, что ли, сдать? Кстати, где же я его видела?
  - Но вообще меня Петя звать, и у меня есть артефакт, чтобы ненадолго выключать охранное поле.
  Ах, он лис в том плане, что он из класса мастеров! Раздражение мгновенно сменилось крайней формой симпатии. Если бы не Ваня, под влиянием момента я бы почти влюбилась.
  Но, право слово, как-то они неправильно себя зовут. Мы всегда называли друг друга по специальности, а уж красивые названия классов использовали только на парад. Представляю, как бы у всей школы ехала крыша, называй мастера себя бриллиантами.
  - Ты по доброте душевной? - на всякий случай уточнила я, почти не веря в ученическую солидарность.
  - Нет, конечно, - спокойно ответил Петя. Какой честный мальчик, даже не юлит и не стесняется! - Ты же сможешь самокрутку сделать? Чтоб не как это чномсовское барахло, а приличную.
  - Как дважды два! Только ничего противозаконного, а значит убойного туда совать не стану. Устроит?
  - Вполне!
  На том мы и скрепили наш временный союз рукопожатием - заодно он помог мне подняться.
  - Ты же в нормальной обуви? С забора спрыгнешь? - заботливо уточнял мальчишка-мастер по дороге.
  - Справлюсь, - отмахнулась я.
  К тому же сегодня я не в школьной юбочке, а в приличных джинсах, так что и залезу сама.
  - Возвращаться потом через главный вход придётся - я тебя могу не дождаться, а охранник, раз уж выбралась, обратно запустит без проблем.
  - И не сдаст? - удивилась я.
  - Ему не выгодно, - пожал плечами Петя. - Если устроит скандал, то сам себя подставит - он же не углядел.
  Логично. Непедагогично, но логично. Впрочем, чего ждать от охранника?
  Место для вылазок оказалось нахоженным - туда и тропинку протоптали, и ветку дерева специально нагнули, чтобы на стену было легче забираться. Как лестницу-то на забор не повесили!
  Петя с первой же попытки разрыл нужную ямку, поигрался с элементами питания, и волшебство погасло на ближайшем участке забора.
  - Спасибо, - поблагодарила я и не без труда перебралась на ту сторону.
  На территории гимназии стоял погожий осенний денёк, с той замечательной температурой, когда ни холодно, ни жарко. Причём, давно стоял, уж пару недель как. Я не придавала этому особого значения, списывая на благодать природы, однако, оказавшись за пределами волшебной зоны, резко поменяла своё мнение вообще обо всём.
  С первых шагов меня чуть не сдуло. Потом стало чуть-чуть полегче, но зуб на зуб от этого попадать не стал. Я едва поборола желание бегом вернуться обратно через главный вход прямо сию секунду. Наспех накинула на себя пару чар для подогрева, пожаловалась неизвестно кому на паршивую погоду, и побрела к цели.
  Как назло - то есть, само собой разумеется - нужный мне дом оказался в самом дальнем конце посёлка, я уже в лес почти зашла. Но хоть ветер перестал буянить.
  Выглядело жилище Яны и её сестры с мужем неказисто. Обычный деревенский дом, явно не первой свежести. Я, конечно, понимала, что она сама здесь не живёт, но если бы у меня оставались серьги, я бы продала хоть одну пару, но имущество приобрела получше. Хотя бы себе.
  - Кого-то ищете? - спросила меня подошедшая женщина.
  Яна с сестрой очень походили друг на друга, практически одно лицо. Вот только если учительница выглядела изнеженной и холёной барышней, то о сестре её такого никто бы не сказал. Лицо ещё молоденькое, а вот руки... Все в ранах от когтей, в мозолях от домашней работы, трясутся от слишком частого применения магии.
  - Нет, - поспешно залепетала я, прекратив разглядывать женщину, - мне казалось, здесь где-то комнату сдают, но, кажется, не туда забрела.
  - Может, и здесь где-то сдают, походите, поспрашивайте, - равнодушно предложила собеседница, потеряв ко мне всякий интерес. - Я-то думала, ко мне клиентка забрела...
  - Погодите! - неизвестно зачем окрикнула я. - Вы ведь тоже маг? Ваши руки... Зачем вы так?
  Она обернулась и смотрела на меня долго-долго - так мне показалось, но на деле вряд ли прошло больше минуты.
  - У меня в больнице мать, двое детей в школе - мне нужны деньги.
  - И это повод себя гробить? - нахмурилась я.
  - Это не ваше дело, - равнодушно отбрила меня молодая женщина и ушла в дом, оставив меня в полном раздрае.
  С перепутанными странными мыслями я и побрела обратно в гимназию. Думалось о разном. И о том, почему у одной сестры много денег, а другая доводит себя в погоне за ними. И о том, почему я вообще уцепилась за эту историю. Да, подозрительно до крайности, но преступления ведь происходят уже столько лет, а Яна слишком молода. Вряд ли кто-то смог передать ей дело. Да и зачем?
  Магазин буквально выскочил у меня перед носом - ноги сами занесли внутрь. Раз уж удалось выбраться, надо хотя бы еды нормальной купить. Приглянулись мне позы , которых я решила взять сразу несколько десятков - когда ещё выберусь. Пока стояла в очереди, бестолково слушала чужие разговоры.
  Жаловались на подскочившие цены: на продукты, на бытовую химию, на обучение, на бензин, на электричество...
  Умотать меня самые бедные и несчастные в мире женщины умудрились за пять минут. Они плакались, что сидят в кредитах, рассказывали, что на зимние сапожки у одной ушла вся зарплата, а вторая не смогла себе такие позволить, потому что сыну нужно доучиться - туда половина денег в семье уходит. Невыразимо хотелось их треснуть. Никогда не понимала, зачем предпочитать дорогие вещи дешёвым, если денег на них нет. Да и если есть, это не повод бросать их на ветер.
  - Лидия Сергеевна, здравствуйте! - внезапно остановил меня радостный возглас. Хорошо, что остановил, а то я бы так в Нестеренко на всём ходу и врезалась - улепётывала я из магазина не разбирая дороги.
  - Ты б ещё честь отдал, - пробормотала я возмущённо. Мужчина замешкался, даже попытался выполнить моё требование, так что пришлось добавить: - Шутка.
  - А! - протянул он и тут же сменил тему: - Вам те документы помогли? На бывшего директора?
  Расстроенно я помотала головой. Да, личность безусловно подозрительная, но мёртвая. Если только он ни в кого не переселился. Хотя если и переселился, то ему ещё какое-то время убивать нет смысла - и без зелья жить будет.
  - Нестеренко, - вдруг вспомнила я, - а достань мне отчёты о закупках в гимназию.
  - Да вы что, Лидия Сергеевна, - даже начал заикаться участковый на каждом слове. - Это же надо официально, чуть ли не через суд...
  - Какое "через суд"? Это всё в открытом доступе быть должно.
  - Это в обычных школах в открытом доступе!
  - Не настолько особенная ваша гимназия, чтобы её отчётность нельзя было достать, - проворчала я, начиная злиться.
  - Да, Лидия Сергеевна! Она ж не муниципальная!
  - О, боги мои! Ладно, не можешь, не надо. Только голову мне не морочь, чья там она. И без тебя устала, - пробормотала я, махнула рукой на прощание и отправилась восвояси.
  По дороге полил дождь, не добавляя мне оптимизма. Зато, как Петя и говорил, охранник впустил меня без лишних вопросов. Я даже засомневалась, помнит ли он, что с утра не выпускал. И что я вообще учусь здесь. Кажется, на посетителей ему было глубоко наплевать - главной задачей стояло сдержать гимназистов. Маразм какой-то, ведь логичнее наоборот.
  Проблема внезапно встала передо мной в лице Фёдора Михайловича, который летел к входу, будто ошпаренный. Увидев меня, остановился в паре метров весь красный и без пяти минут огнедышащий. Я бы испугалась, если бы классный не выглядел слишком смешно.
  - Ты! - некрасиво ткнул он в меня пальцем и не смог дальше собраться с мыслями.
  - Я за позами ходила, - невинно хлопнула я глазами. У меня даже настроение поднялось от такого приёма.
  - Ты! - ещё раз повторил Фёдор Михайлович, разгневавшись сильнее.
  Он пыхтел и, казалось, надувался как воздушный шар. Я даже задумалась, не натворила ли чего ужасного до побега с территории. Но прогул занятий классный мне сам простил, признав чужую постель уважительной причиной, а самокрутки я только пообещала.
  - Ай! - наконец, сдулся учитель, не дождавшись от меня никакой реакции. - Делай что хочешь. Всё равно твоей печени уже не помочь. Позы так позы.
  Мужчина ушёл, а я осталась стоять как громом поражённая. Пакет с вкуснятиной медленно выскальзывал из пальцев. Он бы так и грохнулся на землю, если бы в последний момент его не подхватили.
  - Привет! Ты чего здесь застыла? - спросил Ваня, радостно мне улыбаясь.
  А я вот радоваться не могла. Я мысленно выбирала себе место на кладбище и хоронила. Интересно, сколько я ещё проживу? Год? Два? Или лучше сразу умереть? Цирроз это, наверное, больно... А я ещё над директором чуть не посмеялась, а вот сама...
  Слёзы набежали на глаза непрошено. Так жалко себя мне не было никогда. Я стояла перед Ваней, который от беспокойства не знал, что делать, хотела хоть что-нибудь объяснить, но боялась открыть рот и разрыдаться.
  - Лида, Лидочка, тебя обидел кто-то? - спросил он, ласково поглаживая меня по щеке и умоляюще заглядывая в глаза. - Пойдём-ка присядем.
  И он меня куда-то повёл, обняв за плечи. Я бы, наверное, всё-таки разрыдалась, но Ванино присутствие рядом придавало сил - нельзя же допустить, чтоб косметика потекла перед парнем.
  До лавочки он меня не довёл - я встала как вкопанная, глубоко вздохнула и, собравшись с духом, выпалила:
  - Фёдор Михайлович сказал, что у меня проблемы с печенью. Наверное, я...
  Продолжить я так и не смогла - слёзы грозили потечь просто градом, поэтому пришлось захлопнуть рот. Да и Ваня, стоило мне замолчать, потащил в неизвестном направлении с какой-то бешеной скоростью.
  - А мы куда? - на ходу спросила я, подрастеряв по дороге всю жалость к умирающей.
  - К Рувену Гедальевичу.
  - Но он же тебя не очень любит.
  - И что? Думаю, назло ложный диагноз он ставить не станет.
   Старый знахарь нашёлся опять же в библиотеке. Я, конечно, не хотела обсуждать своё печальное положение при Евдокии Ивановне и совершенно незнакомом долговязом рыжем мастере света, который опять хотел всем руки пообрывать, но тут уж никто не спросил.
  - Рувен Гедальевич, - позвал Ваня.
  Старик скосил на нас глаза, снял очки, обернулся и важно так сказал:
  - Добрый вечер, ребята.
  - Добрый вечер, - со вздохом согласилась я, боясь поругаться. Может меня ещё можно спасти?
  - Рувен Гедальевич, - не стал заморачиваться Ваня, а сразу перешёл к делу, - посмотрите, пожалуйста, с Лидой всё в порядке? Лучше вас специалиста мы всё равно не найдём.
  Знахарь хмыкнул, довольный похвалой, надел очки обратно и стал внимательно меня разглядывать, затем снял, посмотрел ещё раз.
  - Не беременна, если ты об этом, - вынес он неожиданный вердикт, - а если она плохо себя чувствует, так либо давление, либо простудилась. На улице бардак, а она до нитки мокрая. Ты бы её лучше не в библиотеку вёл, а сдал матери в тепло да переодеться.
  О, мой бог! Он точно лучший знахарь здесь? Это я и сама сказать могла, особенно про беременность - мои зелья ещё ни разу осечек не давали, даже папа иногда особо важных клиенток ко мне отправлял.
  - Фёдор Михайлович сказал, что моей печени уже ничего не поможет, - решила я внести ясность.
  - Ах это! - рассмеялся старый учитель. Вот сейчас, поди, скажет, что да мол, не помочь, но о таком даже говорить нет смысла - сама должна знать. - Меньше его слушай. У него насчёт печёнок какой-то пунктик. Видать, умер кто от этого, но я таких личных вопросов не задаю, поэтому не знаю наверняка. Нормальная у тебя печень. Да, по сравнению с теми, что у большинства наших учеников, она похуже будет, но я тебя уверяю, Лида, ты с ней проживёшь ещё очень и очень долго, если ничем не испортишь.
  - Уф, - выдохнула я и плюхнулась на ближайший стул. - А я-то уж думала.
  - Меньше Фёдора слушай. Он многих этой печенью пугает. Ко мне уже столько ребят с ней бегало - со счёту сбился. А сколько ещё не бегало, представить страшно. У нас иной раз на выпускника глянешь - одна сплошная болячка, включая эту самую печень - как у алкоголика, ей богу, - а ничего, человек даже не волнуется. Небось, слова учителя вообще мимо ушей пропустил и в ус не дует.
  - Я не слышал, чтобы вы кому-то об этом говорили, - внезапно припомнил Ваня.
  - Зачем мне это? - недовольно дёрнул плечом Рувен Гедальевич. - Нынче все сами умные, а Фёдор, я уверен, каждому мозги начёт его здоровья пропесочил - он в этом вопросе крайне неленив. У меня уже возраст не тот, чтобы слушать, как меня за углом костерят, когда я кому-то добра желаю. Вон, Валере всё говорю, говорю... А он всё равно от меня по закоулкам прячется и дымит. Но хоть злого слова ни разу не сказал.
  Я поблагодарила старика от всей души и на разные лады, кажется, растопив его ожесточившееся сердце, и мы с Ваней побрели в корпус.
  Воздух на улице показался мне свежим и сладким-сладким, как сама жизнь. Промокшие джинсы совершенно не мешали наслаждаться моментом, но переодеть их всё-таки стоило, чтобы не подхватить простуду.
  Когда я вновь выскользнула из нашего с Соней номера, где напарницы уже не было, Ваня по-прежнему меня ждал.
  - Пойдём на ужин? - предложил он, галантно подставляя руку.
  - А у меня позы, - улыбнувшись, взмахнула я пакетом. - Будешь?
  - Конечно, - со смехом согласился зельевик. - Ты совсем решила перейти на самообслуживание?
  - Не откажусь, - буркнула я, пока мы шли по коридору до кухоньки. - Я как после плова снова стряпню здешнюю попробовала - чуть не стошнило. Всё пресное, безвкусное. Кошмар.
  На кухне я тут же принялась возиться с кастрюлями. Пароварку не нашла, поэтому пришлось держать позы над водой с помощью магии. Впрочем, не впервой, хотя я и не любила так делать - даже не поговорить толком. Стоит отвлечься, и эти большие пельмени грохаются в воду.
  Когда мы, наконец, приступили к еде, Ваня покаялся:
  - А я ведь тебе мороженое так и не купил.
  - Ничего страшного, - ничуть не расстроилась я. - В следующий раз котлет принесёшь.
  - Они тебе нравятся больше?
  - Определённо! Курица и сосиски тоже.
  Ваня усмехнулся, выпил бульон из позы, откусил, потом посмотрел на меня внимательно, прищурившись. Я такими заскоками не страдала - я сосредоточенно жевала, настрадавшись за весь день о другом.
  - Лид, вот я тебе ничего не дарю, особо не ухаживаю, ничего не обещаю, а ты спокойно приходишь ко мне сама так ещё и постоянно подкармливаешь. Не то чтобы я жаловался - меня-то всё устраивает, но...
  - Мы с тобой сколько встречаемся? Неделю? Даже меньше. Успеешь ещё надариться, если захочешь. Жуй.
  Пролёт четырнадцатый - с простыми решениями
  Понедельник беды не предвещал. Я совершенно не хотела заниматься делами, опять не выспалась, хотя и не в своей постели, но стоило мне выйти с занятий, как заметила толпу возле входа. Любопытство перевесило.
  - Что стоим? - спросила я у высокого светловолосого парня, который оказался здесь явно не по своей воле - за руку его цепко держала яркая рыжая девчонка со стрижкой каре.
  - Да событие века, - недовольно откликнулся он, - к училке хахаль на мерседесе припёрся. Прямо у входа свиданку устроили.
  - Альберт! - недовольно фыркнула его спутница, остановившись посреди толпы. До этого как-то так получилось, что она провела нас в самую гущу, а я и не заметила.
  - Что "Альберт"? Я не прав как будто. Ну, есть у неё личная жизнь, зачем из этого событие-то устраивать.
  - У кого "у неё"? - влезла я в перепалку, заподозрив неладное.
  - У Яны Владимировны, - объяснила мне девочка. Почему-то вместо изумления или недоверия накатила злость, а собеседница меж тем продолжила: - У неё никогда никого не было, от слова "совсем". После Ивана Аркадьевича. Мы думали, то ли она любит его до сих пор, а он её бросил, то ли у неё с кем из женатиков роман.
  Неладное подозревать стало бессмысленно - захотелось в голос заорать: "Что за..." и попросить Баяра Аюшевича дополнить. Выходит, я только в пятницу сказала, что никаких духов тут не видела, и вылезает привидение. А сейчас хахаль у подозрительной дамы образовался просто на пустом месте!
  Спасибо проворной девчонке, в первом ряду мы оказались достаточно быстро. Альберт загородил кому-то вид, но кроме возмущённых шепотков никаких претензий не последовало.
  Вели себя вроде как любовники странно. Нет, к мужику было не придраться, а вот Яна мялась, прятала взгляд и неловко отвечала на нежные прикосновения. Не знаю, как я бы себя вела на людях... здесь я чуть подкорректировала версию, вспомнив выкрутасы с Ванечкой. Ладно, не всем на людях комфортно миловаться, но зачем тогда устраивать в таком месте встречу?
  Периодически оба оглядывались на толпу. Я старалась не хмуриться, только руки свободно держать никак не получалось - будто помимо воли всё скрещивала их на груди. Номер машины бы узнать, но как? Стояла она так, что я не видела ни передний, ни задний.
  - Альберт, мне нужен номер авто, - внезапно прошипела девочка.
  Меня как энергетиком опоили. Я никак не могла подсмотреть, но если они в состоянии...
  - О, боги, зачем он тебе? У нас всё равно нет возможности его пробить.
  - У меня есть! - встрепенулась я. - Местный участковый сказал обращаться, если что.
  - А тебе-то это зачем?! - встрепенулся Альберт, не ожидая подвоха.
  - А ей? - спросила я наобум, ткнув в рыженькую. И видимо попала, потому что парень вздохнул:
  - Бабы... - и пообещал: - Сейчас всё будет. Но, честное слово, кабы не это дурацкое назначение старостой, я бы лучше девственником остался!
  - Это ты сейчас так думаешь, - заметила его спутница. - А сидел бы девственником - страдал. Но можешь махнуться с Петей...
  - На Таню? - испуганно вытаращился парень. - Ни за что. Уж лучше ты.
  Если б не ждала, то на подбежавшего, внимательно посмотревшего на перед машины, и убежавшего дальше по своим делам кота я бы и внимания не обратила. А так уже не удивилась, когда этот же самый кот принялся тереться о ноги Альберта.
  Как раз вовремя, потому что предполагаемый любовник Яны глянул на телефон, совершенно игнорируя золотые часы на руке, и распрощался. Он не маг, что ли? Или бездарь? Тогда на какие шиши всё это показушничество? Бездарям труднее, чем чномсам или нам - они как будто застряли между мирами без поддержки.
  Толпа начала расходиться. Рыженькая девочка утащила меня в укромный уголок с беседкой и записала номер. Себе на всякий случай тоже. Однако прощаться сразу она и не собиралась.
  - Меня Катя зовут. Я староста из выпускного гусей. А ты ведь Лида? Новая девушка Ивана Аркадьевича?
  - Как догадалась? - поинтересовалась я ради проформы.
  - Вряд ли кому-то ещё здесь участковый станет номера пробивать, - усмехнулась рыженькая. - Так всё же, почему ты Яной Владимировной интересуешься? Иван Аркадьевич её ещё любит?
  - Не-ет, - покачала я головой и осмотрелась. Откровенничать - глупо, врать - опасно. - Я просто не понимаю, зачем ей вдруг своего любовника всем показывать. Вдруг она что-то задумала. Я же тут ничего не знаю. А у тебя что за интерес?
  - Информация - очень ценный ресурс, - согласилась Катя.
  Под этим лозунгом она попробовала ещё меня попытать, заходя и так и эдак, но на остальные вопросы я отвечала неинтересно. В конечном итоге меня быстро отпустили, взяв обещание поделиться именем загадочного ухажёра.
  Сегодня я собиралась узнать, не побеседовали ли мои коллеги с бывшей учительницей вещунов, вот только на полпути остановилась из-за возмущённого вопля директора:
  - Да не бывает такой нежити, что ты пристал, как банный лист?!
  Пришлось свернуть и пойти узнавать, что за дела.
  - И проклятий таких тоже не бывает! Проклятья вообще невидимые! Ни одно в темноте не светилось и не бегало по территории!
  - Но что-то же мы видели, - спокойно пожал плечами Ваня.
  - А я откуда знаю, - отчеканил Валерий Валерьевич, сверля собеседника глазами. Я уже видела их, а вот они слишком увлеклись беседой, чтобы меня заметить. - Может, вы гадости какой напились?
  - Лида таким не балуется, - аж напрягся зельевик. Никогда не видела его таким - обычно его ничего не коробило. - И я, кстати, тоже. И я пришёл к тебе за советом, а не чтобы ты нас оскорблял и подозревал.
  Директор дёрнулся, фыркнул и прохлопал по карманам. Ничего не найдя, с досадой он заявил:
  - Вот умеешь ты довести - аж курить захотелось. Я понимаю, что ты не просто так ко мне. И что надо какие-то меры предпринять, чтобы ничего подобного у нас здесь не шастало. Но я не понимаю, о чём ты вообще толкуешь, и это серьёзно злит. Я такое только в чномсовских сказках встречал, а в реальности нет такой нежити. И жити нет. И нечисти. И...
  - А мог кто-то специально создать морок под окнами? - влезла я в разговор, угадав, о чём речь. Я понимала правоту директора, но была совершенно уверена, что ничего не обпилась и не обкурилась. Особенно на пару с Ваней.
  - Запросто! - аж обрадовался Валерий Валерьевич. - На самом деле мало специалистов, которые реально в этом разбираются, а вот чномсовские сказки мы все читали. Наверное, даже выпускников-зайцев опроси, так большинство согласится, что такая нежить, как вы видели, существует. Только вот, - сдулся он под конец своей речи, - кому тут надо посреди ночи такой глупостью заниматься?
  Имён я, к сожалению, не знала. Но настолько быстро появился и дух, и любовник, будто пытаясь развеять зародившиеся подозрения, что только прибавили уверенности в моей правоте. Однако для директора я мило хлопнула глазками и улыбнулась.
  - Не знаю, но ведь нам это не привиделось.
  - Ладно, - недовольно согласился Валерий Валерьевич, - заболтался я тут с вами, а у меня рабочие без присмотра. Их же одних не оставишь. Они либо не подумают и напортачат, либо подумают и сделают ещё хуже. Я сегодня только урок провёл, а они уже унитаз в кабинке боком установили! Руки бы им пообрывать!
  И не успела я поинтересоваться, где это они так умудрились, как директор помахал нам ручкой и скрылся в неизвестном направлении. Я провожала его взглядом дольше, чем Ваня думал, потому что стоило мне повернуться, как зельевик спросил:
  - Заданий на завтра много?
  Домашки было завались, но делать я не собиралась ничего, а вот работа ждала. Впрочем, металась я недолго и поспешно ответила:
  - Да парочка параграфов. Перед уроками прочитать успею.
  В итоге день я угробила на свиданье. Червячок меня грыз, но не сильно и не долго, потому что погуляли мы хорошо, закупились котлетами, курицей, пельменями... В общем, всем нужным для выживания на этой неделе.
  С Соней мы пришли одновременно, вот только я собиралась посидеть над самокруткой, а моя напарница валилась с ног.
  - Никогда не думала, что эта работа так выматывает, - пожаловалась она, снимая строгое чёрное платье. - Я каждый день успеваю только разгрести задания. Когда заниматься расследованием - ума не приложу.
  Говорить, что может вообще никуда не лезть с таким наплевательским подходом, я не стала. Зачем лишний раз ругаться? У меня нет времени на ругань - волшебная самокрутка тоже не быстро собирается.
  На радостях, что проблема с выходом из гимназии решилась так ловко, я сделала сразу два набора, решив предложить второй Пете за ещё одну прогулку. И каково же было моё удивление, когда парень от меня чуть не шарахнулся, с неохотой принял плату и наотрез отказался выпускать ещё раз без всяких объяснений.
  Так я и осталась стоять как дура посреди площадки, не зная, что предпринять. Весь день шиворот-навыворот.
  - Ну что? - внезапно подскочила ко мне Катя. - Узнала?
  - Да меня тут выпускать отказались, - пожаловалась я.
  - Кто? Мама?
  - Петя! - возмутилась я. Реально, что ли, к Соне идти придётся? Ваня меня до участка не проводит.
  - Да?! - удивилась рыженькая гусыня сильнее меня. - Вот это новость. Первый случай на моей памяти. Ты что ему такого сделала?
  - Самокрутки.
  - Не понравились?
  - Да откуда я знаю. Только сегодня отдала. Хотела вторую пачку сразу, как тут - здрасьте, приехали. Вот только что.
  - Куда он пошёл?
  Я кивнула в нужном направлении.
  - Жди здесь! - скомандовала Катя и вихрем унеслась следом за Петей.
  Прикидывая, что быстро всё не разрешится, а у меня в голове шалман от этих непоняток, я присмотрела себе лавочку и устроилась с максимальным удобством. Возможно, на свежем воздухе меня озарит, а то голова работать отказывается наотрез.
  Однако рыженькая вернулась оперативно - уже не неслась, но торопилась, на ходу задумчиво покусывая губу. Видно, новости её жгли изнутри.
  - Петя говорит, вчера его отловила твоя мама. Строго-настрого запретила тебя выпускать куда-либо, пригрозив завалить его отстающего друга по предмету. Мол, может и со справкой выпустить.
  И вот тут у меня мозги заработали, да так, что варианты выстраивались в нестройный ряд, а вопросы чуть ли не лезли из ушей. Однако на Катю всю эту радость я решила не вываливать - половину лучше узнать у Пети, а девочка вряд ли в курсе. Для Кати у меня был только один вопрос:
  - Если я попрошу его выпустить вас с Альбертом, вы сгоняете до участка?
  - А участковый нам даст эту информацию? - засомневалась она.
  - Даст, - уверенно ответила я и на всякий случай уточнила: - Я записку напишу.
  А то дать-то он даст, но мало ли, сболтнёт чего или заподозрит. Так сразу расставлю приоритеты.
  - Тогда без проблем.
  - Отлично! - решила я и направилась на поиски Пети.
  Бедный парень, увидев меня во второй раз, аж побледнел. Драпанул бы, да я проворно схватила его за руку и потащила через кусты. На укромной полянке я поставила аж два защитных барьера от подслушивания - заметив, что я делаю, Петя как-то сразу успокоился, хотя и не до конца.
  - Почему сразу не сказал? - строго спросила я, скрестив руки на груди.
  - Твоя мама как-то не мелочилась с наказанием за одну единственную прогулку. Я подумал, что и за трёп мне прилететь может. Кате бы тоже не сказал, да она с живого не слезет. И я не знал, что вы уже задружились. Она редко информацию кому-то сдаёт.
  - Ты Катю с Альбертом выпустишь, если я за них расплачусь? Не понравятся эти - сделаю другие или зельем, - приступила я сразу к делу.
  - Да запросто! - аж выдохнул Петя.
  - Только смотри, чтобы никто не пронюхал о моём участии. Вообще никто.
  - Боишься, маме доложат?
  Я прикусила губу. Какой линии придерживаться, я ещё не выбрала, поэтому решила слегка перевести тему.
  - Моя мама же у вас преподаёт? Ты её внешне хорошо знаешь?
  - Намекаешь, что я мог перепутать? - вздёрнул он бровь.
  Прикусив губу, я покачала головой. Глупые, вопросы, конечно, но я намекала не на то.
  - Во сколько она к тебе подходила и во что была одета?
  - Белая блузка, чёрные брюки... - ответил он неохотно. И смотрел на меня так... пренебрежительно. Как на сумасшедшую. - Время не помню. Перед отбоем где-то.
  Нет, так дело не пойдёт. Мне сейчас куда важнее узнать, кто ставит мне палки в колёса, чем не вызвать подозрений. Конечно, нехорошо ввязывать сюда школоту, да других свидетелей нет.
  - Она вчера пришла часов в восемь, сняла чёрное платье и завалилась спать.
  - Опа! - Петя вытаращился на меня, но уже не с брезгливостью, а со смесью страха и любопытства. - Это не она, что ли, была? Морок я бы различил, артефакт для внешности не так просто спрятать - его надо рядом с лицом держать...
  А по зельям у них тут полный провал. К тому же оно готовится за пару дней, если опытный образец рядом, а артефакт надо настраивать долго. Только вот ни те ни другие не смогут изменить фигуру, походку, манеры... Нет, конечно, если долго стараться, то знахари способны сделать из одного человека другого, но никто же не станет так заморачиваться на десять минут.
  - Неважно, чем меняли. Должны быть отличия - главное их найти. И этого никто, кроме тебя, сделать не сможет.
  - Обалдеть ситуёвина, - взлохматил парень волосы, попытавшись зачесать их назад. Затем упёр руки в бока, сделал пару небольших кругов.
  Я ждала. Такого его отпускать нельзя - точно кому-нибудь что-нибудь ляпнет.
  - Слушай, ты же всего лишь в магазин сходила. Что за дела вдруг? - выдал он таки, замерев на месте.
  Выматерилась бы, да при ребёнке как-то неприлично.
  - Вот с чего ты такой умный, а? - вместо объяснений спросила я.
  - Так староста же ж, - как будто забыв о деле козырнул Петя.
  Вместо ответа глаза сами собой закатились. Хотелось рычать, но я сдержалась.
  - А, потенциальная жертва, - протянула я, и парень вновь взбледнул.
  - У меня девушка есть!
  - И что, это спасало тех, кто лез не в своё дело?
  Сомкнув губы, Петя медленно-медленно покачал головой. Значит, были ещё случаи кроме Ольги с вещунов. Узнать бы, да не у кого сейчас.
  - В общем, сделай-ка ты лучше вид, что у меня строгая мама, а я вздорная девица, которая, узнав обо всём, топает ногами и грозится тебя травануть. Не надо в это соваться. Тут одной-то на дорожке тесно - не знаешь, куда ногу поставить.
  Второй раз повторять не пришлось - рыжий послушно покивал, посмотрел по сторонам, и совершенно неразумно выпалил:
  - Сам я лезть не стану - вдруг помешаю. Но если понадобится помощь - обращайся. И выпускать буду, кого тебе надо и когда надо безвозмездно.
  - Ась?! - гаркнула я, думая, что померещилось. Я не видела, как губы шевелились. Мож, ослышалась? - С чего бы вдруг?
  - Ты что, думаешь, это приятно сидеть и ничего не делать, когда тут такое творится? Я себя нормально должен чувствовать, отбив девушку у Пашки, причём тупую как пробка, лишь бы выжить? А после этого при каждой встрече смотреть на него, как на живой труп? Нет, Лид, если я помочь смогу, то всё, что угодно, сделаю. Один в поле не воин, но раз ты уже нашла какой-то конец...
  - С чего ты вообще взял, что я именно с этим делом разбираюсь? Неужто, кроме вашего проклятья, проблем нет?
  - Ты на "старосту" как-то не очень отреагировала, - усмехнулся Петя, показывая, где я села в лужу. В лице я на всякий случай не изменилась - слабое доказательство. - А проклятье облик человека не принимает и никого не запугивает. Так что надо будет - мы в деле.
  - Мы? - недоверчиво переспросила я.
  - Да. Думаю, никто из старост тебе в помощи не откажет. Я только покачала головой. Ничего не сказала. Дети-дети. У вас пока ещё нет ничего за спиной, что отбивает желание геройствовать. И ощущения, что именно с вами завтра случится неприятность, тоже нет. Впрочем, этого ни у кого нет. Я бы, может, даже воспользовалась таким предложением - они всё равно знают тут больше меня, и умения неплохие. Да вот только одна беда - им не доверишься. Слова - как сухой лист на ветке: вчера висел, а сегодня уже нет.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"