Для достижения цели важны алгоритм и соблюдение параметров.
Шагая в туалет, понимаешь: зайти, снять, сесть и можно начинать. Называется технология! Любое нарушение последовательности - и ничего хорошего не получится.
Порядок ещё хоть как-то уважают...
Утром главный инженер "напряг" всех: после обеда - комиссия. Проверит новый бойлер. Ребята, мол, не подкачайте. Облажаетесь - сами знаете!
Нужно сказать, что оборудование для котельной закупалось новенькое, импортное, напичканное электроникой - умные шкалы, надписи с лампочками. Управляющая компания, желая сэкономить, часть узлов оставила прежних, времён царя Гороха, собранных ещё практикантом Митькой из хлама здесь же, как говорится, "на коленке". Погладив трубу, дядя Митя, словно терапевт - по фазе Луны и кряхтенью пациента, без приборов, ставил диагноз - куда пора тащить ёршик, а куда прописать болгарку и сварочник. Его даже от выхода на пенсию отговорили - присматривать.
А смотрелось хорошо - тихо шуршало в подвале, мигало и весело поблёскивало свежей краской. Правда, чтобы конгломерат хай-тека с домотканым самопалом не "взлетел в воздух", на выходе поставили привычное - стрелочный манометр. Из снятых. "На выброс".
За годы службы никогда его не проверяли, не чистили, ни разу не сверяли показания. Стрелка прибора, прижившись, уверенно колебалась у нормативной цифры, внушая персоналу спокойствие и полное неуважение к импорту.
Ребята, уходя на обед, для пользы дела, так сказать, "подкинули" давления. Чтобы "не подкачать". Благо - рычажок повернул - и всё. Стрелка манометра неуверенно качнулась, но быстро вернулась на привычное место. Красота!
В обед заскочила шустрая, как воробей, начальница участка - Хлопова. Тупо глянула на табло с цифрами, манометр и, поправив причёску, на всякий случай, давления тоже добавила.
Стрелка подскочила, но, подумав, вернулась на место.
После обеда (прямо перед комиссией) инженер, бросив взгляд на манометр, тоже добавил. Пусть, мол, комиссия "обалдеет".
И обалдела.
Как только нога директора, шагавшего во главе, оказалась на пороге котельной, а инженер приветливо развёл руки, - трубы рвануло. Словно фонтаны касаток в айсбергах, из сугробов хищно взвились струи пара, шипом и свистом угрожающе приближаясь к зданию. Внезапно ожил манометр, показав реальное давление. Команда "Ложись!" застряла у инженера в горле и он упал.
Персоны напряглись и разбежались, приседая и пригибаясь при резких хлопках. Инженер по-тараканьи сиганул в щель цокольного окна. Директор застрял в двери, по-птичьи клюя головой "на звук": свистки перемежались со щелчками и звоном стекла.
Пар шел "верхом". В просвет до пола было видно, как предательски скользят руки перепуганных слесарей по аварийному вентилю. Не помог и железобетонный мат. Только ломики погнули...
Трубы наоборот - начали разгибаться. Что-то, особенно резко свистнув, ударило в потолок, начали взрываться лампочки.
Сдались все.
Комиссия нервно закурила, гадает - сколько котлу ещё осталось?
Тут, словно из-за кулис, в центр действия рванул угрюмый дядя Митя с огромной кувалдой. Директор понял по-своему и чуть сам не нырнул в котельную, но "набычился" и присел, словно борец сумо в защиту.
А старик, оттеснив начальство, как саданёт с разгона по манометру! Порвав служебные оковы, прибор с весёлым свистом порхнул в туман. Оттуда ответило тоном ниже и, выдохнув с облегчением, давление упало.
Стихло.
Пискнув измазанному инженеру: "Иди, работай!", вдруг осипший и потный директор, сделав глазами фигушку, пошел прочь, широко расставляя ноги. Следом с серьёзными до смешного лицами ковыляли и семенили "уважаемые члены комиссии", почему-то тайком показывая кулак дяде Мите. По очереди. И только Хлопова "вертела носом", пряча от всех бегающие глазки.
Латали систему всем миром: мороз ударил. Аврал - он без выходных. Так и пустили в заплатках: "мама режет - папа клеит".
Манометр не нашли.
Котельную одобрили.
А дядю Митю - уволили. На пенсию. Жаль, конечно...
Что теперь в системе?..