- а я вот люблю развалиться на диване и лежать, - признался человек, нарезая узкими полосками докторскую колбасу.
- тебе лук положить? - повернулся он к Насте, - или может быть сделать яичницу?
- прямо после обеда? - ехидно переспросила его Настя, таская собаку за уши.
- так класть тебе лук или нет? - повторил терпеливо человек, а то может быть, просто поджарить?
- мне всё-равно, - отозвалась Настя, толкая к нему собаку, - вон ей лучше дай.
- она ела сегодня, - сдержанно ответил человек, старательно загораживая плиту локтями.
Собака поднялась на задние лапы. Просительно посмотрела на человека, добродушно виляя хвостом.
- ну что ты будешь делать, - сокрушенно воскликнул тот, отрезая кусок колбасы.
- да ладно тебе, - допив кофе, Настя пошла с чашками к раковине.
- ты посмотри, какая она толстая, - сказал человек, попытавшись приподнять собаку, обхватив её сзади, под передние лапы, - вон какое пузо отрастила.
- да отпусти ты меня, - заметив что Настя не слушает, оскалилась собака.
- а ты терпи, Собакина, - немного растерявшись, прошептал ей на ухо человек, убирая руки.
- и после обеда тоже лежишь? - спросила Настя, вытирая посуду полотенцем, - а после завтрака?
- и после завтрака, - согласно кивнул человек, выкладывая жареную колбасу на тарелку, - тебе налить еще? - спросил он.
- налей, - Настя протянула ему только что вымытую чашку.
- только зря мыла? - улыбнулся человек, наливая ей кофе.
- совсем не зря, - обиделась Настя, - я что неряха?
- ну, я тоже вообще-то за порядок, - тотчас пошел на попятную человек, - я просто не люблю лишних движений.
Собака, усевшись на полу, посмотрела на него снизу вверх, и тяжело вздохнув, покачала головой.
- вот-вот, - заметив это, сказала Настя, - даже собака тебя упрекает, что вещи по квартире разбросаны.
- зато всегда под рукой, - человек вынул из холодильника маслёнку и сыр, - и потом вещи должны служить людям, а не наоборот.
- а ты во всём можешь найти повод для радости? - намазывая себе бутерброд, задумчиво спросила его Настя, - а может быть ты эпикуреец?
- ну что опять за невыносимый пафос? - пожал человек плечами, - говори проще, я ведь неуч...
- ты эпикуреец, - утвердительно кивнув, повторила Настя, - точно-точно...
- почему сразу эпикуреец? - не согласился человек, скармливая собаке свою порцию колбасы.
- да ты себя совсем уже перестала контролировать, Собакина, - вскричал он со смесью удивления и досады, - тебе в парке надо бегать, а ты всё ешь...
- ну, то есть, ты от всего что видишь, стремишься получать удовольствие, - не обращая внимания на его восклицания, повторила Настя.
- не от всего, - отталкивая собаку, ответил ей человек, - а только от того, что действительно нравится.
- от музыки? - поинтересовалась Настя, собирая тарелки.
- конечно! Но я всегда помню про "не сотвори себе кумира", - согласился человек, поднимаясь вслед за ней и доставая сигареты.
- а это тут при чем? - удивилась Настя, надевая фартук, - где моющее средство? - спросила она...
- в кладовке, - человек посмотрел на собаку и, тихонько выругавшись себе под нос, скомкал сигарету и сунул пачку обратно в стол.
Почесав в затылке, он уже собрался признаться, что не очень уверен в том, что средство именно в кладовке, но Настя его остановила, - я поищу, - сказала она, выходя в коридор.
- ты чего это на меня сегодня набросился? - пользуясь её отсутствием, спросила собака, - решил перед девушкой повыпендриваться?
- ну что ты, Собакина, - ласково потрепав её по спине, человек сел на стул, - просто тебе действительно не мешает немного похудеть, - вон у тебя какой живот.
- это шерсть! я же длинношерстная, - с негодованием ответила собака, оглядев себя со всех сторон, - тебе самому не мешало бы, - мстительно добавила она, толкнув человека лапой.
- это заместо спасибо, да? - язвительно прошептал тот, увидев, что Настя показалась в конце коридора.
- какой узкий и длинный коридор, - сказала она, открывая бутылку моющего средства, - а так ничего! Хорошая у тебя квартира.
- так что ты там говорил о музыке? - переспросила она.
- про то, что просто фанатеть не надо. Вся музыка делится на три категории, - классическая, экспериментальная и популярная. И всё! - заявил он.
- как это всё? ты сам себя ограничиваешь, - намывая посуду, решила Настя, - и где же этот Станислав? - громко воскликнула она, недовольно выглянув в окно, - уже ведь ехать пора.
- разве я себя ограничиваю? - не согласился человек, подойдя вслед за нею к окну, - сейчас еще Макс должен подойти, - посмотрев на часы, добавил он.
Вернувшись к раковине, Настя вытерла тарелки и принялась собирать сумку. Положила в неё завернутые в фольгу бутерброды и жареное мясо в термопакете.
- ну, Ваня, а как же живопись? - спросила она, возобновляя прерванный разговор, - ты же, наверное, ходишь в музеи, чтобы на картины посмотреть.
- ещё бы. Только я в музеи хожу не для того чтобы молиться, - помогая ей упаковывать жареную курицу, ответил Иван, - то есть я не думаю, что придя в музей, надо обязательно встать столбом, и торжественно закатив глаза, во весь голос восхищаться.
- думаешь не надо восхищаться? - удивилась Настя, отталкивая собаку, которая тоже подошла помочь им укладывать сумки.
- а ты думаешь для чего эти все картины в своё время заказывали? - обняв собаку за шею, спросил человек, - я так думаю, заказчики и не предполагали, что спустя века на эти полотна будут молиться.
- то есть ты считаешь? - задумчиво начала Настя, завязывая пакет с помидорами...
- я считаю, что надо проще быть, - перебил её Иван, поцеловав собаку в нос, отчего та чихнула и попыталась вырваться.
- а кино ты смотришь? - продолжала расспрашивать его Настя, помогая собаке высвободиться.
- ну да, - ответил человек, напоследок ущипнув собаку за хвост, - смотрю иногда. Когда кинематографические припадки наступают.
- и как? С удовольствием? - вынося сумки в коридор, переспросила Настя.
- пожалуй, не всегда. Но никогда не критикую. "Не хочешь, не смотри", - я так считаю.
- а к чему весь этот допрос? - лукаво усмехнулся он.
- мы выясняем, каков ты эпикуреец, - напомнила ему Настя, - почти что, уже, выяснили. Самый главный вопрос остался...
- ну, давай, задавай, - расправив плечи, человек потянулся.
- а смерти не боишься? - преувеличенно серьёзно спросила его Настя, таинственным шепотом.
- пока живой чего её бояться, а когда умру, будет уже не страшно, - беззаботно отозвался Иван, - Смерть в любом случае придет, хочу я или нет...
- ну, точно, эпикуреец, - сделала вывод Настя, - что и требовалась доказать.
- еще я считаю, что всё должно идти своим чередом, - продолжал между тем человек, - ведь что должно быть то и будет.
- а если всё идет не так? - быстро спросила его Настя.
- да и хрен с ним, пускай себе идёт, - разрешил человек, потягиваясь с прежней беззаботностью.
- и ты примиришься?
- пожалуй, - не задумываясь, ответил человек.
- ну, тогда какой же ты эпикуреец? ты стоик! - не растерялась Настя, - думаешь о порядке, и строго соблюдаешь законы матушки-природы.
- да мне вообще-то всё-равно, - засмеялся Иван, показывая всем своим видом, что к этому разговору нельзя относиться иначе, как к шутке.
- день прошел, и слава Богу? - утвердительно кивнула Настя, - я так и знала.
- ну да, - согласился Иван, - я ничего не загадываю.
В прихожей раздался звонок. Собака, поднявшись, лениво пошла к дверям.
- есть кто дома? - человек быстро нагнувшись, легонько похлопал её по голове, - ты же всё равно не сможешь открыть, Собакина, так что дай пройти, - засмеялся он, пытаясь выйти в коридор.
- она у тебя упрямая - заметила Настя, - давай перешагивай.
- конечно, упрямая, да и разве кому понравится, когда по голове стучат, - самодовольно улыбнувшись, подумала собака, развалившись на пороге...
Перешагнув через неё, человек открыл дверь. На пороге стоял Максим.
- привет Ваня, здравствуй Настя, - поздоровался он, - чего сидим? Я думал вы на даче.
- не, я в больнице поел, - Максим покачал головой отказываясь.
- ну и как? неужели понравились картинки? - с притворным удивлением, спросил Иван.
- у них есть комната отдыха, - пояснил Максим Насте, я там панно рисовал.
- невесело должно быть в больнице, - отворачиваясь к окну, задумчиво предположила Настя.
- а вот и он, наконец, - обрадовалась она, увидев в окно Станислава. Тот стоя внизу, с удивлением рассматривая гору мусора оставшуюся после убранного за ночь пивного ларька.
- там, в больнице, у них не соскучишься, - усевшись за стол, Максим налил себе чаю, - прямо беда.
Один придурок всё хлорку воровал. Украдёт у нянечки банку и под кровать себе засунет.
Не раз бывал уличен.
- и что? То есть, зачем, ему нужна была хлорка? - удивился Иван, - что он с ней делал-то?
- а ничего не делал, - ответил Максим, - под кровать засунет и рад.
- а что потом было? - Иван, заметив на улице Стаса, начал собирать сумку, - хлорка она ведь воняет.
- ну да, конечно, - подумав, ответил Максим, - потом его выписали, и он ушел.
- это и вся история? - уточнил Иван, выглянув в коридор в поисках поводка, - или еще что-то было?
Собака, мигом сообразив, вытащила поводок из-под полки с обувью.
- был еще один придурок, - рассмеялся Максим, с аппетитом поедая Настины бутерброды, - так тот отломал антенну от приёмника. Разделся догола. А антенну в задницу себе засунул. Да еще выдвинул на максимум. Чтобы торчала. На четвереньках выбежал из палаты и давай к санитаркам приставать.
Всё просил их ручку настройки покрутить, чтобы он песню смог исполнить...
- вот эта да, - захохотал Иван, закрывая на кухне окна, - и что санитарки?
- ну, санитарки, естественно, вызвали сослуживцев Фемиды, а те, дурака увезли, - промямлил Максим с набитым ртом, - что еще с ним делать...