Тяжела ноша комиссарская. Тяжела, скажу вам и я. Вижу, вижу, некоторые уже ухмыляются: знать и ты, писатель, из той когорты, комиссарской! Вы, если чего хотели, то окриком, визгом своего добивались! А то и наганом!
Признаюсь сразу: не был я комиссаром, не был. То ли рожей не вышел, то ли язык длинён был, а ум короток. Нет, командирские должности занимал - всякие там! - но не комиссарские, то есть должности не того пошиба.
...Бывал частенько "бугром". Но обычно держался недолго. С начальством не мог ладить. Уж больно нахальное мне попадалось. Всё норовило то расценки снизить, то в долю влезть. На лесоповале в енисейских краях один из моих начальников даже заставил в бригаду родственника своего вписать.
Вписал. Ребята и я сам в проигрыше не остались: показатели в труде в момент подпрыгнули, зарплата подскочила... Но дурной мой характер всё равно вылез при пьяном разговоре с шефом. Поскандалил я, когда он после какого-то стаканА второго родственничка попросил включить в список бригады.
В отместку меня перевели в рабочие. Что меня понизили в должности - не беда, а вот премиальных и прочих надбавок бригаду лишили. Ребята меня чуть не убили, - и поделом!
Да, о комиссарской ноше. Я недавно вышел на пенсию. Живу, как все, хлеб жую, воду пью,- чуть правду не ляпнул: водочку, енту треклятую! Думаю, читатель догадался, что я это и хотел сказать! Но сразу постеснялся...
Так вот, в прошлый раз иду из кафешки домой, распрощавшись с друзьями. Стоп, я не рассказал вам о главном: как я одет был. А то ведь не поймёте корни случившегося. В том дело, что вздумал я надеть плащ: такой чёрный, нет, не кожаный, но под кожу. Сосед, морской офицер мне подарил, - у него два их оказалось. Плюс дождистая погода заставила меня отказаться от родного полупальто!
На переходе через улицу встречный мужик кричит: "Эй, комиссар! Дай 10 рублей! Ппо-о-моги!"
Думаю, с чего это он меня в комиссары произвёл? Тут-то и вспоминаю: "Плащ-то на мне ко-мис-сарский!" К тому ж я иду такой лёгкой, можно, сказать летящей походкой. Ремень круто завязан на пупке. Лицо от меру выпитого счастливое-счастливое. Ко всему и по улице имени Дзержинского!
Отдаю безропотно десятку!
О, господи, не дошло в тот раз до меня: инцидент может иметь прецедент! А он и случился... Догадались, читатель?
Короче, - как нынче любит говорить молодёжь: эпизод повторяется, и моя пенсионная десятка... в кармане нового попрошайки.
Понятно, я не ношу более тот морской плащ.
А теперь, скажите, что комиссарская ноша легка? Ах, возразите мне, что совмещаю не совместимое?
Нет, суть не в этом, а в том, кто и с какой стороны глядит на комиссарскую должность! И кем видит себя в комиссарском плаще!
Я и после бывал "комиссаром", то есть десятки раздаривал. Но сижу как-то на лавочке в парке. Подсаживается довольно крепкий мужчина, здоровается, то да сё и...
- Мужик, не хватает мне на бутыль...
- Ну вот тебе бабушка и Юрьев день! Я сразу понял, зачем ты
ко мне подсел...
- Что тебе, жалко? - голос напрягается.
- Да нет! Иди ко мне на работу?
- Пусть медведи работают, а я посмотрю...
Ушёл от меня мужик, говоря что-то и оглядываясь по-волчьи.
С тех пор всем подобным попрошайкам сразу предлагаю работу.