Аннотация: Начало перехода через горы. Нападение разбойников.
Место сбора каравана назначили на огромной площади недалеко от Южных ворот города. Еще до рассвета сюда стали стекаться гномы с телегами, запряженными волами, с вьючными ослами и мулами. С ними подходили провожающие. Купцы уезжали, оставляя в Галагахела свои семьи, и сейчас жены в последний раз обнимали мужей, а дети лезли отцам на руки. У каждого купца имелась охрана и рабы, и в итоге общая численность караванщиков перевалила за полторы сотни. Все провожающие - и родственники, и друзья, даже просто зеваки - все считали своим долгом дать напутственный совет, как невредимыми пересечь Зачарованный Лес.
Мэр города также пришел на проводы. Он произнес длинную прощальную речь, тоже содержащую множество рекомендаций по преодолению смертельных опасностей. Пока шло прощание, Гред с Фелой рассматривали тех, с кем им предстояло совершить долгое путешествие. Что оно будет долгим, рофендила с ужасом начала задумываться, увидев медлительных волов, запряженных в телеги.
Среди гномов рофендила заметила троих эльфов. В длинных плащах, на красивых скакунах, столь же горделивых, как их наездники, эльфы нетерпеливо ожидали отправления каравана. От их облика веяло недосягаемой изысканностью, а несколько слуг, по всей видимости эрео, подчеркивали привилегированное положение своих господ. Глядя на эту троицу, рофендила с грустью вздохнула, вспомнив отчий дом, ненавязчивых и услужливых эо, а также всю ту роскошь и уют, которым отличалось родное карре. Впрочем, сейчас у нее с Гредом тоже была прислуга. Миэлена ехала с ними в качестве служанки рофендилы. Девушке предложили остаться в городе и не подвергать себя опасностям Зачарованного Леса. Фела хотела написать ей вольную и дать денег, чтобы та не бедствовала. Однако что-то взыграло в молоденькой семнадцатилетней девчушке, и она попросилась ехать с ними через Зачарованный Лес. Рофендила подозревала, что это "что-то" - увлечение молодым и красивым наемником Иблоном.
Вскоре внимание Фелы привлек еще один необычный тип. Одетый в бесформенный балахон, он держал в руках длинный посох - скорее всего волшебный. Он полез на лошадь, однако посох мешал ему и это удалось далеко не с первого раза. Караван еще не собирался отправляться, и, посидев пару минут, волшебник решил слезть. Неуклюже спрыгнув с лошади и чуть не поломав при этом свой посох, он стал ждать сигнала на земле. Вскоре это ему надоело, и аттракцион с влезанием на лошадь и спрыгиванием с нее повторился несколько раз. Потом, потоптавшись вокруг лошади, незнакомец полез в седельную сумку, принялся в ней копаться. Из сумки посыпались разные вещи.
-Где моя книга заклинаний? Куда ты опять ее задевал, олух несчастный? Быстро ищи, и я превращу тебя в песчаную крысу! - закричал он стоявшему рядом слуге.
-Да нету ее у меня, господин маг! Ты сам, видать, куда-то ее положил, а теперь с меня спрашиваешь.
-Что ты врешь, глупое земноводное! Это у меня ее нету, я уже всюду смотрел!
-А в седельной сумке?
-И в седельной сумке тоже!.. Где я, по-твоему, сейчас ищу?.. Гхм.. Странно.... Я мог бы поклясться, что ее здесь не было...
-Ну вот, господин маг, нашлась книга, а ты все на меня серчал. Говорю ведь - не трогал....
Хмыкнув, волшебник принялся запихивать вещи назад в сумку. Рофендила поняла, что это и есть маг, которого по обычаю обязательно включали в состав каравана. Недобрые предчувствия охватили воительницу.
...Когда наконец-то затрубили в рога и первые ряды купцов двинулись к выходу из города, маг в очередной раз принялся влезать на лошадь, впопыхах запутался в стременах и долго не мог разобраться, в чем дело.
Фела тоже тронула поводья, однако ее остановили, попросив обождать, когда до нее и ее спутников дойдет очередь. И потянулись мимо повозки, поднимая клубы пыли. А компаньоны все стояли, пропуская одну повозку за другой. После Фела с Гредом узнали, что места в караване распределялись с учетом иерархии, царившей среди гномов. Возглавлял караван самый богатый и влиятельный купец-гном - Барвароха. Его повозки с товаром, рабы, прислуга и охрана составляли чуть ли не треть каравана. Также в начале отвели почетное место и Герою. Что касается рофендилы, Греда и их двух новоприобретенных спутников, то они оказались в самом хвосте, как чужеземцы и не особо значимые персоны.
-Сдается мне, этому Галагахелу крайне повезло, - проговорил Гред, когда караван все же захватил в свое чрево его и Фелу и они выехали из города. - Он остался цел после твоего посещения, горлица моя.
Фела печально вздохнула, оглядываясь на крепостные стены. Потом по примеру гномов взяла носовой платок и завязала его, закрыв нижнюю часть лица. Так легче было дышать в облаке пыли, окутавшим повозки.
Первые день прошел неинтересно. Караван медленно тащился по широкой пустынной равнине. Здесь нечему было зацепиться глазу. Лишь редкие деревца да крупные валуны иной раз встречались среди безжизненной пустоши. "Вот зачем в списке значились дрова", - думала рофендила, в который раз оглядываясь вокруг.
Единственным примечательным событием оказалось знакомство с эльфами. Произошло оно во время привала на обед. Пыль еще не улеглась, когда из серого облака рядом с пасущимися флегматичными волами нарисовалась высокая стройная фигура. Эльф подошел к стоянке компаньонов и поклонился рофендиле.
-Мне рассказали, что в нашем караване есть эльфийка, и я поспешил засвидетельствовать свое почтение соплеменнице. Меня зовут Винурен Ириодион, родом из Дальноречья, к твоим услугам, дори.
Фела вгляделась в гордое лицо, начисто лишенное морщин. Черные вразлет брови, тонкий породистый нос с резко выделяющимися крыльями, удлиненный разрез темных глаз. В лице эльфа чувствовалась порода и твердая воля. И он не закрывал его, видимо, защищаясь от пыли заклинанием.
-Рада знакомству, господин Ириодион. Я Фела Мерите, родом из Северных гор. Скажи, как получилось, что я не встречала тебя в Галагахеле?
-Я прибыл лишь накануне ночью, дори. Скакал три дня и три ночи, чтобы присоединиться к каравану. Очень хочу попасть поскорее на родину.
-Ты давно уже покинул Дальноречье?
-Да. И уже пытался два года назад пересечь Хребет, но из-за гидры пришлось вернуться.
-Ты путешествуешь один?
-Нет. Мои спутницы - сестры Зороитен. Я буду рад представить их тебе. Приходи вечером к нам на стоянку, там сможешь познакомиться с ними.
-Хорошо, приду, господин Ириодион.
-Для друзей я Винурен. Также я буду рад видеть твоего спутника.
-О, извини, Винурен, не успела представить. Это Гред, он тоже с Севера.
Вскоре эльф удалился, еще раз заручившись обещанием Фелы навестить его вечером.
Остановившись для ночлега, длинная змея каравана рассыпалась на множество светлячков - гномы-купцы устраивали каждый свою стоянку. Между стоянками царила тьма, зато на них расцветали костры. Рабы устанавливали шатры для купцов - роскошные, украшенные бахромой, теснением, чуть ли не с рюшечками и кружевами. Купцы рисовались друг перед другом, стараясь продемонстрировать свое богатство.
Глядя вокруг, Фела порадовалась, что решила побаловать себя и тоже приобрела палатку. По правде сказать, на стоянке компаньонов возвышались два шатра - один для рофендилы, другой для Греда, причем Фела пустила к себе служанку, а Гред по доброте душевной разделял свой шатер с наемником.
Эльфы расположились в начале каравана, там, где находилась привилегированная публика. Их стоянка поражала своим великолепием. Палатки светлых оттенков переливались, как это принято у эльфов. Однако они не казались аляповатыми, а лишь создавали праздничное и светлое настроение. Три костра ярко освещали их, чуть поодаль стояли повозки. Окружали стоянку мягко переливающиеся столбы, соединенные гирляндами цветов, тоже излучавшими во тьме нежный, робкий свет. Гред смотрел, разинув рот, и Феле пришлось объяснить ему, что столбы и гирлянды - всего-навсего иллюзия. Благодаря ей стоянка эльфов оказалась самой шикарной из всего каравана, и гномы были посрамлены. Никто из них не догадался заказать шатры с серебристой или позолоченной вышивкой, не говоря уж о владении магией. Также эльфы зарекомендовали себя как радушные хозяева. В караване осталась не только иерархия, но и церемонность: никто не посещал стоянки соседей без приглашения. Наверное, еще немного, и гномы стали бы рассылать друг другу письма с просьбой оказать им честь и побывать у их костра. И самым желанным приглашением с первого же вечера оказалось приглашение от эльфов. Они не только развели костры и украсили стоянку, но и поставили стол с легкими угощениями и напитками на любой вкус, а также, как вскоре выяснилось, подготовили целую программу развлечений для гостей.
К эльфам явился даже сам Барвароха. Он пришел, тучный, приземистый, с такой длинной окладистой бородой, что Фела удивилась, как он в ней не запутается. Столько драгоценностей и золота не всякий мог бы носить, думала она, глядя на его фаланги пальцев - на каждом пухлом персте красовалось по три массивных кольца.
Все быстро познакомились. Сестры Зороитен излучали гостеприимство, они старались уделить внимание каждому гостю. Старшую звали Рониолла, младшую Эрита. Обе были очень высокородны, так же как Винурен, отличались изысканностью манер и красотой. Они тоже очень торопились домой и сетовали на неторопливость караванщиков.
Очень быстро Фела поняла, что они обладают достаточно глубокими знаниями геральдики. Одного взгляда на ее рубашку, вышитую эрной, хватило эльфам, чтобы определить, кто она. Впрочем, они ни разу до этого не встречали рофендил и думали, что это загадочное племя осталось лишь в легендах. Поэтому сейчас они смотрели на Фелу Мерите с некоторым удивлением.
Немного поговорив с ними, Фела увлеклась беседой с одним из купцов и пропустила момент, когда возле костра появился новый гость.
-Добрый вечер, Эрита, - поздоровался он с эльфийкой. - Мне передали, что ты уже соскучилась по своему волшебному огниву. Вот оно, возьми.
-Тебе не совсем правильно передали, - улыбнулась эльфийка, принимая огниво. - Я соскучилась не столько по этой безделушке, сколько по тебе. Расскажешь что-нибудь еще о своих странствиях?
-Мне больше нечего рассказать, дори. Единственная история, достойная твоего внимания - о поединке с Гидрой, однако ты ее уже слышала. Боюсь, теперь я окажусь скучным собеседником.
-Ты не можешь оказаться скучным собеседником, - покачала головой девушка. - Ты очень скромен и мил. А больше всего мне нравится в тебе то, что ты настоящий мужчина, до мозга костей.
Он рассмеялся.
-Я не знал, что эльфийки способны на столь лестные речи, - сказал он. - Ты прямо-таки переворачиваешь мое мнение об эльфийских девах, Эрита.
Девушка взглянула в его ярко-синие глаза.
-Ты говоришь любезности так легко и холодно, Равен. Но мои слова совсем не затрагивают твое сердце.
-Да, боюсь что так, Эрита. Хотя зачем тебе мое сердце?
-Скажи, правда, что ты заставил плакать Регину? - вдруг спросила она.
Он покачал головой.
-С Региной мы были только друзьями. Она знает, что может получить любого, кого захочет, и никто не способен добиться ее расположения.
-Мне говорили нечто иное. Да, меня интересует твое сердце. Что с ним, что ни одна красавица не может растопить холод, которым оно сковано?
-Нет, Эрита, это вовсе не так. Просто у меня уже нет сердца. Оно давно растоптано и разорвано на куски.
Фела узнала этот голос. Теперь она притихла, почти не слушая, что говорит ей гном, все внимание переключив на беседу нового гостя с Эритой. А он не видел ее, поскольку не оглядывался по сторонам. Вместе с тем он не был целиком поглощен беседой с эльфийкой. Его голос звучал ровно и равнодушно. В него вложили ровно столько любезности, сколько подобало для светской беседы. Также и во взгляде, устремленном на эльфийку, читалась некоторая доля заинтересованности хорошенькой собеседницей, однако оставалась и отчужденность.
-Неужели? Как же произошло это?
Корелонец не успел ответить, поскольку услышал голос Греда, возражавшего что-то гному. Чуть вздрогнув, молодой человек обернулся и затем быстро обежал взглядом круг лиц вокруг костра. Его щеки зажглись румянцем под бронзовым загаром, когда он неожиданно встретился глазами с рофендилой. Фела тоже не ожидала этого и на какое-то мгновение чуть смутилась.
-Прошу прощения, - пробормотал он, сразу потеряв нить разговора с Эритой.
Не медля ни одного мгновения, он направился к рофендиле.
-Прекрасная ночь, не правда ли? - слегка поклонившись ей, спросил он.
-Пожалуй. Не стоило тебе портить ее своим присутствием, - прищурилась она.
-Прости, Фела, я не знал, что ты будешь здесь. Однако очень рад тебя видеть.
-Корелонец, ты ничего не забыл? Наш уговор?
-Да, конечно. И, как всегда, я неправ. Могу сказать в свое оправдание, что не знал, что ты будешь здесь. Но раз уж мы случайно встретились...
-Не стоило тебе подходить ко мне. Нам не о чем говорить.
-Прости еще раз. Ноги сами принесли меня к тебе.
-Так, может, сами и унесут?
-Нет, они меня почти не держат. Позволь, я присяду рядом?
-Нет.
Корелонец уселся рядом на скамью.
-Как поживаешь, Фела? Скажи, ты уже оправилась от разлуки с тем красавцем-гномом?
-Не наглей.
-Ладно, по глазам вижу - нет. А кто тебе был более дорог, Фела - я или он? Ведь я нравился тебе хоть чуточку, ты сама говорила?
-Зачем это тебе, Корелонец? - Холодно ответила она.
-Я очень скучаю по тебе, Фела. И все также люблю. Нам предстоит длинное путешествие. Если хочешь, я могу скрасить его для тебя.
Ее губы сложились в презрительную усмешку.
-Я так и полагала, что ты не сдержишь свою клятву.
-Ты очень проницательна. И раз позволила все же идти с вами - видимо, у меня есть надежда?
-Забудь об этом, Корелонец. И не вздумай больше подходить ко мне.
-Что ж. Я знал это. Впрочем, должен же я был попытаться. Фела, если передумаешь, или тебе просто потребуется помощь или дружеское участие - обращайся, я всегда приду по первому твоему зову. Если же нужны будут какие-нибудь припасы - еда, дрова или еще что-нибудь, не стесняйся, передавай мне свои пожелания. Я закупил побольше всего на всякий случай.
-Спасибо. Но пока у меня к тебе единственная просьба - держись от меня подальше.
-Скажи, может быть, ты сменишь гнев на милость? Я столько раз рисковал своей жизнью ради тебя, прошел через столько мучений... Неужели маленькая размолвка способна перечеркнуть все это?
-Маленькая размолвка?
-Прости, даже не помню, что я тогда натворил ужасного. Кажется, наговорил кучу всякого вздора. Фела, позволь мне хотя бы находится в компании, в которой находишься ты. Я не стану докучать тебе, а буду лишь издали любоваться.
Она пожала плечами.
-Ты столько раз рисковал жизнью, - передразнила она его. - Ладно, но помни свои слова и не приближайся близко.
-Я знал, что ты где-то в глубине своей ледяной души великодушна и добра, - рассмеялся он. - Нет, нет, Фела, не надо, не злись, я не хотел иронизировать. Я счастлив, что ты позволила мне иногда видеть тебя. Поверь, я постараюсь не злоупотреблять твоей добротой. Если я сейчас надоел тебе, можешь так и сказать, я уйду.
-Первые твои дельные слова за сегодняшний вечер, - кивнула она. - И давай тогда договоримся бывать у эльфов по очереди. Ты можешь навестить их завтра.
"Ну как тебе? Кажется, он позабыл о тебе в тот же миг, как увидел ее"
Эрита услышала слова сестры, переданные Немой речью. Сейчас она испытывала раздражение, смешанное с любопытством, которое во многом было удовлетворенно.
"И не говори, Рониолла. Как я раньше не поняла! Ведь они чужеземцы, и их включили в наш караван лишь потому, что он попросил за них".
На следующий день над караваном начали кружить какие-то существа. Слишком крупные для птиц и слишком мелкие для драконов, они летали кругами, поднявшись достаточно высоко, чтобы их нельзя было толком рассмотреть.
Рядом с компаньонами ехал небогатый купец. Один из его рабов, уже седой гном, несколько раз пересекал Хребет, и все бросились к нему за разъяснениями. Он сразу понял, кто эти существа:
-Гарпии. Не к добру это.
-Что, думаешь, они осмелятся напасть на нас? - запрокинув голову, Фела наблюдала за тварями.
-Напасть не нападут - нас слишком много, а вот знак дурной.
Через какое-то время они достигли высоких изломанных скал, торчавших посреди равнины. Рофендила рассеянно посматривала вокруг, как вдруг вид одной из скал заставил ее неожиданно похолодеть. Натянув поводья, она в недоумении оглядывала черный камень.
-Что это? - спросила она всезнающего гнома. - Здесь ведь не водятся тролли? Да и на окаменевшего тролля это не очень похоже.
-Это каменная армия Рогшибура, госпожа Фела. И эта армия может ожить, если найдется маг, способный разбудить ее.
Невольно поежившись, рофендила смотрела на высеченных из гранита и булыжника уродливых исполинов, имевших тело, подобное человеческому, и головы чудовищ. Вглядевшись, девушка разглядела даже зрачок у одной такой статуи, и ей показалось, что застывшее изваяние следит за ними.
-Они живые?.. Я имею в виду, они не до конца обратились в камень? - спросила она.
-Именно. Есть легенды, которые говорят о том, что иногда в полнолуние эта армия оживает. Оживает лишь на одну ночь, но горе тем, кто попадется им в лапы. Они не могут далеко уйти отсюда, а мы поэтому вышли с таким расчетом, чтобы не проходить здесь в полнолуние.
Мимо пронеслась небольшая кавалькада: шестеро всадников на мулах. Они подняли такую пыль, что все вокруг закашлялись, несмотря на ткань, закрывающую лица.
-Что это за уроды? - вытирая заслезившиеся глаза, спросила Фела.
-Господин Хервано со своими молодчиками. Он нанял дореальцев в личную охрану, поэтому считает, что ему все можно.
-Дореальцев?
-Да. Хервано ими крайне гордится. Вот и решил, что ему все можно.
-Ну, еще раз подобное выкинет, дореальцы ему не помогут, - процедила рофендила.
Тонкая полоска гор на горизонте все расширялась и к вечеру следующего дня заняла полнеба. Пустынная равнина закончилась, караван начал петлять по отрогам гор. Однообразный пейзаж сменился на девственно красивый край, где тонкие изломанные скалы тянулись вверх, деревья цеплялись за камни, в расщелинах цвели яркие цветы.
-А ведь здесь начинается самое опасное, - ворчал под нос старый гном. - Теперь можно из-за каждого камня ждать нападения чудовищ, а по ночам нужно окружать стоянку тройным рядом защитных заклинаний.
Наутро караван медленно тронулся в путь, расползаясь все шире и шире, но ближе к полудню неожиданно остановился. Один за другим волы упирались в едущие впереди телеги и замирали. Гномы начали недовольно переговариваться.
-Ну вот, небось у какой-нибудь телеги полетела ось или отвалилось колесо. А нам теперь стоять часа два.
Однако спустя четверть часа выяснилось, что причиной задержки явился выбор дороги. Барвароха совещался с проводником, который разведал путь и обнаружил впереди завал. Вскоре караван двинулся дальше, свернув со старого тракта на еле просматривающуюся дорогу, уводившую сразу на крутой склон. Волы сипели и фыркали, вытягивая груженные телеги, гномы ворчали.
-И зачем мы лезем наверх? - Сетовал старый гном. - Всегда ходили по старому тракту. А эта дорога петляет, что твой заяц, да еще и по ущельям будет виться.
Караван полз по теснине, по обеим сторонам которой поднимались крутые скалы. На самом дне пробегало русло пересохшего ручья, протекавшего здесь, по-видимому, лишь во время весенних паводков. Впереди ехали охранники Барварохи и проводник, следом крытая повозка, в которой находился сам купец. Далее следовали телеги и возы с товарами, принадлежавшими Барварохе. В первых рядах находился и Равен. Ввиду отсутствия многочисленного скарба его пригласили в начало каравана, где не клубилась пыль и легко дышалось. Равен рассеяно посматривал по сторонам, ожидая, когда же они минуют темное, укутанное густой тенью ущелье. Охранники обогнули скалу и остановились как вкопанные. Путь преграждали стволы деревьев, уложенные поперек дороги. Несколько секунд они удивленно взирали на аккуратно положенные стволы, затем один закричал:
-К оружию! Засада!
Повозка Барварохи уже достигла их и остановилась, за ней повставали остальные телеги. Гномы оглядывались вокруг, однако скалы хранили невозмутимую тишину. Тем не менее телохранители повытаскивали оружие и схватились за щиты, прикрепленные к седлам.
-Что такое, почему остановились? - Барвароха показался в проеме повозки, затем с помощью раба начал вылезать наружу.
Главный телохранитель хотел его остановить и не успел. Засвистели в воздухе стрелы, одна вонзилась в плечо купца, две других глубоко вошли в обивку повозки. Еще несколько десятков стрел были нацелены на его охрану и прочих караванщиков, находившихся неподалеку. Досталось и Корелонцу, которого выделял плащ с шипами на плечах. Молодой человек поднял щит, пригнулся, однако стреляли с обеих сторон. Да и закрывал щит лишь тело. Равен почувствовал удар и сильную боль в ноге выше колена. Вскрикнув, он опустил взгляд и увидел раскачивавшееся древко стрелы с темно-синим оперением. По ноге быстро расползалось темное пятно. Всхрапнула лошадь, дернулась, а затем с диким ржанием поднялась на дыбы. В ее крупе также сидели две стрелы. Схватившись за поводья, Равен пытался удержаться в седле, вплотную прижавшись к жесткой гриве. Щит, занимавший одну руку, мешал, а быстро освободиться от него было невозможно. 'Тихо-тихо-тихо, - приговаривал Равен, поглаживая морду лошади и пытаясь ее успокоить. - Не надо брыкаться. Больно, я понимаю, мне тоже больно. Потерпи немного, ладно?' Лошадь не согласилась терпеть. Она уже не воспринимала речь человека. Опустившись на землю, она бросилась крупным галопом прочь, не разбирая дороги.
Воздух вокруг звенел от множества криков, эхом отражаясь от скал. Кричали раненные гномы и нападающие, выскочившие из-за скал наверху и на веревках спускавшиеся вниз, на дно ущелья. Обычные разбойники, разношерстные, вооруженные кто чем, бежали на караванщиков с боевым кличем. Откуда-то из расщелины выехали также десяток-полтора всадников, и теперь быстро приближались. Лошадь Равена понеслась прямо на пеших разбойников. Расстояние было невелико, всего где-то двести футов, не больше. Скрипнув зубами, Равен пытался развернуть коня, действуя поводьями и невредимой ногой. Ему это удалось почти под самым носом пары громил -полукровок - людей с сильной примесью крови гоблинов. Лошадь все тем же диким галопом мчалась теперь прямо на повозки. Раненый понял, что обезумевшее животное может налететь на них на полном ходу. Натягивая поводья, он старался остановить коня, но ему это не удавалось. Высвободив ноги из стремян, Равен стал поджидать момент, чтобы спрыгнуть с коня. Чья-то сильная рука вдруг вцепилась в гриву и немного затормозила галоп лошади. Мелькнула вихрастая шевелюра Неруджена. Равен спрыгнул на землю и тут же закричал от боли, приземлившись на раненную ногу. Неруджен выпустил гриву и подхватил оседавшего на землю хозяина. 'Спасибо', - коротко поблагодарил Равен. На длинные разговоры времени не оставалось. Лошадь помчалась дальше, чуть не налетев на повозки и не особо вписываясь в повороты, которые приходилось из-за них совершать. Вместе с ней унесся колчан со стрелами и лук. У Равена оставались лишь меч и кинжал.
Кругом уже кипел бой. Разбойники напали на караванщиков, которые находились по краям. Несколько секунд - и к Равену с Нерудженом подбежали двое молодчиков. Один замахнулся тяжелым мечом - и тут же получил удар в живот. Равен вытаскивал меч, а второй с боевым кличем полоснул его по спине. Неруджен толкнул в последний момент разбойника, и меч просвистел совсем рядом. Корелонец вытащил свой меч, развернулся к новому противнику и увидел краем глаза огромного детину, в котором явно присутствовала кровь троллей. Палица детины прорезала воздух в том месте, где только что стоял Равен. Неруджену пришлось в одиночку справляться со вторым разбойником. Не давая нанести удар мечом, слуга вонзился зубами в вооруженную руку. Пока тот перекладывал меч в другую руку, Неруджен толкнул его и бросился наутек, кубарем закатившись под одну из телег.
Равен кривился от боли, кровь уже пропитала всю штанину, и молодой человек чувствовал слабость. Он видел, как подлетает к нему палица - тяжелая, утыканная острыми шипами - и неловко пытался увернуться, припадая на раненную ногу. Упал, и пыль забила ему глаза, мешая видеть. В этот миг на разбойника сверху спикетировала огромная птица, ударила клювом по руке и выбила оружие лапой. Рука опустилась по инерции, однако удара не произошло. Птица взлетела, стремительно набирая высоту, и напоследок метнула в полутролля огненный шар.
Разбойники повиновались, все как один. Караванщики повернулись на голос. Кричал один из всадников, по всей видимости, атаман разбойников.
-Я не хочу лишних жертв, - продолжал он, явно обращаясь к гномам. - А теперь сядьте на землю! Живо! Будете рыпаться, всех перережут. И первыми погибнут они.
Он взмахом руки показал на нескольких воинов, которых разоружили и окружили бандиты.
-Мне не нужны ваши жизни. Мне нужно другое! - хищная усмешка легла на губы атамана. - Давай, ребята!
Разбойники, стоявшие у первой телеги, схватили за ярмо вола и повели его к проему в скалах. За ними потянулись остальные повозки, груженные товарами Барварохи. Равен сидел, прислонившись к камню, и наблюдал, как телеги одна за другой исчезают в расщелине. Самого купца не было видно. Его многочисленные рабы и охранники с бледными и растерянными лицами сидели на земле. 'Где же остальные купцы? Где их воины? - думал Равен. - Что, они не придут на помощь? Или им самим приходится отбиваться?'
Пара утесов, выступавших на дне ущелья, загораживали обзор. Караванщики, следовавшие впереди, сейчас как будто оказались отрезанными от остальных. По крайней мере, хвост каравана не просматривался. Лишь по отсутствию шума и криков можно было предположить, что там сражение не идет. И если середина каравана еще могла понять, что произошло нападение, то те, кто замыкал вереницу повозок, вряд ли догадывались о произошедшем.
Впрочем, не все. Рофендила уловила отзвук схватки, глухим эхом гулявший среди нагромождения скал. Она находилась, как обычно, в самом хвосте каравана. Здесь скрип телег поглотил для остальных тревожные звуки, волы продолжали невозмутимо топать, разнося стук копыт. Караван растянулся почти на милю, и для полной его остановки требовалось немало времени.
Различив крики и звон оружия, Фела обернулась птицей и полетела разведать, что произошло. Кружась над местом схватки, она единственная обладала полной картиной произошедшего. Рофендила видела, что случилось с Барварохой. Когда она долетела до места схватки, купец был мертв. Помимо стрелы в него вонзили нож прямо в грудь, вошедший по самую рукоять. После более чем двух десятков телег, принадлежавших Барварохе, следовали со своим товаром купцы помельче, и тут же ехали эльфы и волшебник. Их тоже принялись обстреливать из луков. Однако здесь разбойники не стали переходить на рукопашную схватку. Маг, увидев летящие стрелы, издал громкий треск, привлекший к нему всеобщее внимание. Как выяснилось чуть позже, он перепутал заклинания, и вскоре сумел достичь своей цели, а именно - исчезнуть из поля зрения, став невидимым. Магическую защиту, которую должен был обеспечить маг по долгу службы, взяли на себя эльфы. Хотя они-то не обязаны были защищать караванщиков. Взявшись за руки для объединения магических сил, эльфы принялись колдовать. Они сумели широко раскинуть волшебный щит, защищавший от потока стрел не только их, но и караванщиков вокруг. Разбойники не пытались разрушить его, лишь продолжили методичный обстрел, чтоб не расслаблялись. Видимо, целью являлся только Барвароха, а остальные купцы их не интересовали. Гномы поняли это, и притихли, никто не рвался придти на помощь попавшим в засаду товарищам. Самый хвост же каравана не только не подвергся нападению - там вначале еще двигались повозки. Постепенно они остановились все до одной, но и тогда далеко не все гномы поняли, что произошло. А среди тех, кто узнал о нападении, поднялась паника, захватывавшая все больше число караванщиков. Некоторые купцы стали разворачивать повозки, спеша покинуть коварное ущелье.
Фела парила над местом схватки и нацеливалась на атамана разбойников, однако так и не стала нападать. Он остановил сражение, и ее вмешательство привело бы к продолжению кровопролития. Одна за другой повозки Барварохи исчезали в проеме скал, а никто из уцелевших караванщиков не пытался этому помешать.
Когда все повозки исчезли в туннеле, разбойники шустро ретировались. Часть шайки последовала с телегами вглубь гор, часть поднялась обратно по веревкам и исчезла среди скал. Фела, наблюдавшая сверху, видела, как разбойники исчезали в других лазах, не просматривавшихся со дна ущелья. Напоследок они завалили вход в тоннель камнями, устроив небольшой обвал.
Гномы сразу повскакивали. Кто-то бросился оттаскивать бревна, загораживающие дорогу. Кто-то напротив, помчался назад. Многие гномы занялись раненными, наскоро перевязывая раны. Неруджен хлопотал вокруг Равена. Перетянув жгутом бедро, чтобы человек не истек кровью, слуга начал вытаскивать глубоко засевший наконечник стрелы.
Равен увидел прямо перед собой зеленые глаза и рыжие волосы, перетянутые обручем.
-Эрита, - выдохнул он.
Эльфийка устроилась рядом, внимательно осмотрела рану, взялась за наконечник.
-Ты потерял много крови. Перебита артерия. Потерпи немного, сейчас вытащу стрелу и остановлю кровь.
-Странно, я совсем не чувствую боли. Как тебе это удалось?
Она звонко рассмеялась.
-Заклинание Онемения третьей степени. Сейчас еще одно добавим, чтобы кровопотеря не привела к слабости.
-Спасибо, дори, я тебе очень благодарен. Хотя не хотел бы причинять тебе лишние хлопоты. Неруджен вполне мог бы справиться с перевязкой.
-Неруджен - так твоего слугу зовут?.. Эй, Неруджен, ну-ка пойди сюда. Принеси воды, надо промыть рану.
Вскоре неразбериха прошла, гномы решили вернуться к выходу из теснины. Убитых и раненных грузили на мулов. Впрочем, убитых оказалось немного, раненных гораздо больше. Пока шли сборы, по полю боя ходил высокий, чуть косолапый, человек и внимательно оглядывал раненных.
-Фела, горлица моя, ну куда же ты запропастилась, - встревожено бормотал он себе под нос.
Иной раз он бросал взгляды вверх, оглядывая узкий клочок синего безоблачного неба. И его старания оказались вознаграждены. Над скалами скользнул беркут, приземляясь где-то за нагромождениями камней, а через пару секунд откуда выпрыгнула молоденькая девушка.
-Фела! Наконец-то я тебя нашел! Где ты пропадала?- бросился к ней Гред.
-Хотела выследить этих грабителей.
-И как, удалось?
-Издеваешься? Они провалились сквозь землю - причем даже не в переносном значении.
-Хм, ну не могут же они с волами находиться в толще гор.
Она устало пожала плечами.
-Возможно, они и вышли наружу, только их лагерь окружен чарами.
Разговаривая с Гредом, Фела осматривалась вокруг. Заметила Равена, возле которого хлопотала Эрита, и глаза ее округлились. Тем временем Гред тоже заметил нечто странное. Двое гномов, кряхтя, затащили раненного человека на мула, перекинув его через круп. Не успели они закончить это, как к ним подошел другой гном - начальник охраны Барварохи. Коротко сказал что-то, и гномы скинули раненного обратно на землю. Начальник вытащил топор, занес его над человеком.
-Стой, что ты делаешь? - его руку перехватил подоспевший в последнюю секунду Гред.
-Дорин, этот тип - предатель. Он заслуживает смерти.
-Предатель? Откуда ты знаешь?
-Это Пабори, наш проводник. Именно он завел нас сюда.
Гред растерялся. Гном вновь замахнулся топором, однако охотник снова помешал ударить.
-Послушай, дорин, а какие есть доказательства его вины? Если он в сговоре с разбойниками, они должны были пощадить его.
-Не лезь куда не просят! - зарычал гном, уже всерьез разозлившийся. - Это Пабори заявил, что прежний путь завален. Он привел нас в засаду!
-Он мог не знать ничего о разбойниках. А они могли завалить обе дороги.
Гном не хотел рассуждать.
-Не вмешивайся не в свое дело!
-Это мое дело, дорин! Он нуждается в помощи также, как и остальные раненные. И нам нужно оказать ее. А потом уже разберемся, кто в чем виноват.
-Повторяю тебе, - сказал гном, становясь напротив Греда и гневно раздувая ноздри. - Этот человек нас предал. Кто, как не он, заявил, что не надо идти через Чендарское плоскогорье, и завел нас в это чертово ущелье? Еще тогда нам показалось это подозрительным. Он сговорился с разбойниками, вот в чем дело.
Раненный был в сознании. Он сжимал рану в боку, из которой торчала стрела, и молча прислушивался к разговору. Но он слишком был слаб, чтобы говорить. А возможно, ему просто нечего было сказать.
На охотника не произвела речь гнома.
-Это человек, - сказал он. - Мы с ним одной расы. И моя обязанность позаботиться о своем сородиче. А потом, когда он малость поправится, можно будет разобраться, виновен ли он.
С этими словами он подхватил раненного подмышки, собираясь его оттащить подальше. Но гном схватился за свой топор. И двое других, стоявшие рядом, тоже вытащили оружие.
-Я сказал, оставь его. Иначе, как мне не жаль, придется остановить тебя моим топором.
Фела, находившаяся от них в паре десятков футов, подошла и встала рядом с охотником.
-Он предатель! Он завел нас в ловушку! - шумели гномы.
Их уже насчитывалось гораздо больше трех, и толпа все увеличивалась.
'Скольких придется убить, чтобы остальные поняли, что мы вдвоем сильнее их? Зачем Гред полез в это дело? Этот парень скорей всего на самом деле предатель, и даже если нет, гораздо больше крови прольется сейчас, если мы схватимся. Может, не убивать их? Но как? Как напугать, не причиняя особого вреда? И Гред ведь может пострадать, если я буду канителиться...'
Обстановка быстро накалялась. Фела хотела бы попробовать уговорить Греда послушать гномов, однако ситуация была неподходящая. И по упрямой складке возле рта охотника она видела, что вряд ли какие-нибудь уговоры приведут к положительному результату.
-Да что же вы! - К ним подошел эльф Ириодион. - Только сейчас мы вместе отражали нападение разбойников, плечом к плечу, и вот вы уже готовы перерезать друг другу глотки. Друзья мои, успокойтесь! Давайте отложим этот вопрос хотя бы до утра! Сейчас есть дела гораздо важнее! Подумайте, вдруг разбойники вернутся! А раненные?... А как быть с мертвыми? Ведь столько сейчас надо успеть...
Гномы не желали никого слушать. Эльф, несмотря на то, что поддержал Греда, не собирался участвовать в противостоянии и стоял чуть поодаль. Пара человек подошли к охотнику.
-Дори, тебе лучше бы отойти, - сказал один из гномов рофендиле. - Мы не желаем тебе зла. Если твой товарищ столь упрям, тебе незачем страдать за него.
В ответ Фела холодно улыбнулась, вытаскивая меч. Окинула всех взглядом. Рядом с Гредом стояло трое, гномов набралось около двадцати. Она не сомневалась в исходе драки. Гномы широко ухмылялись. Они тоже не сомневались.
-Я не пострадаю, дорин, - сказала она. - Хотя спасибо, конечно, за заботу.
Неподалеку Равен полулежал, прислонившись к камню. Эрита уже ушла, закончив перевязку. Неруджен навьючивал на своего мула остатки поклажи, оставшейся после набега разбойников. Заодно с телегами Барварохи они увели и повозку, принадлежавшую Равену. Молодой человек пребывал в легком забытьи, из которого его вывели громкие крики. Приподнявшись, Равен увидел большую группу гномов, угрожающе размахивавших кулаками и даже топорами. Напротив них стояли несколько человек, причем некоторые тоже с обнаженным оружием. С минуту Равен рассматривал эту живописную картину, потом вдруг заметил тонкую фигурку девушки, стоявшей плечом к плечу с людьми. Поднявшись, он заковылял к ним. На раненную ногу почти невозможно было наступить. Равен поднял валяющее копье, оброненное кем-то из сражавшихся, и опирался на него, как на трость. Молча он подошел к ссорящимся и встал рядом с людьми.
Следом за ним спешил Неруджен. Сначала - чтобы удержать хозяина и вообще узнать, что тот задумал, потом - чтобы встать рядом, сжимая чужой меч, слишком тяжелый для руки полукровки-яра.
Странно, но появление бледного, еле держащегося на ногах человека произвело впечатление на гномов гораздо большее, нежели здоровяк Гред, возвышавшийся на добрых две головы над самым высоким из гномов, или девушка с мечом, на котором искрились таинственные руны. Гномы приутихли и отступили, все еще продолжая потихоньку ворчать. Продолжая вполголоса ругаться и бросая недобрые взгляды на лежавшего на земле проводника, а заодно и на его защитников, они все же ушли.
-Уф, -выдохнул один из людей. - Если бы Лодрион с таким же усердием защищал Барвароху, с каким он напал на этого бедолагу...
-А что с Барварохой? - спросил Равен.
-Он убит, ты не знал, дорин?
-Убит? Странно, разбойники не особо лютовали, как я вижу.
-Барвароха не в первый раз организовал караван в Дальноречье, - вполголоса пояснил эльф. - Видимо, он уже сталкивался с этой шайкой, и они свели старые счеты.
-Да, опять же, увели только его повозки. Хотя, с другой стороны, у него самый ценный груз был, как пить дать, - подтвердил тот же человек.
-Ну, не только его, - усмехнулся Равен. - Мою повозку тоже захватили.
-Господин Равен, если тебе что-то нужно, обращайся ко мне. Я охотно поделюсь с тобой всем, что у меня есть, - сказал человек. - Да и опять же, хорошо, что мы далеко не ушли. Вернуться в город займет дня три, не больше.
-Вернуться? - Равен чуть повернулся к компаньонам, бросив на них вопросительный взгляд.
-Ну да, сейчас нам надо поскорее уйти из этого ущелья, - сказал Гред, видимо, не расслышавший весь разговор. - Кстати, спасибо тебе, Равен. Кажется, именно твое появление спасло нас от потасовки.
-Не за что, Гред. Я именно за этим и поехал, ты ведь знаешь.
-Да, но насколько оно было эффективным! Я не ожидал, право.
-Видимо, все дело в плаще, - поправляя этот предмет своего одеяния, предположил молодой человек.
-Вряд ли только в нем. Слушай, ты никак, ранен?
-Есть немного.
-А где твоя лошадь? Убежала? Возьми мою, она недалеко, сейчас приведу. Фела, последи пока за этим Пабори, чтобы его не кокнули ненароком. Фела!.. Куда она успела подеваться?..
Девушка куда-то исчезла. Гред вздохнул. Впрочем, опасность потасовки миновала. Гномы поспешно покидали ущелье, не забывая бросать недружественные взгляды на людей.
Уцелевшие караванщики разбились на два враждующих лагеря.