Аннотация: По мнению автора, эта и следующая главы - самая интересная, трагичная и пронизывающая часть романа, в которой главная героиня попадает в безвыходное положение. // Комментарии приветствуются.
Равен сидел на скамье возле стены. Оставленная эльфом пара слуг не спускала с него глаз, но он ничего не предпринимал. Все время, пока эльфа не было, он оставался неподвижен.
Когда дверь распахнулась и вошел эльф, Равен поднялся и выпрямился. Следом за эльфом появился высокий, атлетически сложенный эрео - полукровка, наполовину эльф, наполовину человек. Арог подошел к молодому человеку, стал напротив. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Потом эльф заговорил, тяжело роняя слова. Эрео стоял чуть позади него, держась возле правого плеча.
-Итак, это ты. Ты выдал их садлскому королю и получил 120 чинаров. 80 за Фелу и 40 за Греда. Бурад! Пересчитай! - велел он.
Эрео поднял кошель, лежавший на полу у скамьи, развязал тесемки и высыпал тяжелую груду монет на стол. Принялся пересчитывать, Арог и двое слуг молча следили. Один лишь Равен не проявил интереса к счету. Он вновь опустил голову и теперь стоял, сохраняя полностью отрешенный вид.
-120 чинаров! - доложил Бурад результат подсчета. - Монеты точно садлские, сомнений нет.
Эльф вновь повернулся к корелонцу, резко размахнулся и ударил кулаком наотмашь по лицу. Тот качнулся, едва не упав, затем снова выпрямился и взглянул на эльфа. Из разбитой губы сочилась алая струйка крови.
-Вниз его, - приказал эльф. Тут же слуги подхватили молодого человека, грубо заломив руки. - В левую дальнюю. Хотя нет... Лучше в ту, что сразу за поворотом.
-Как ты узнал, что с нами случилось?- спросила Фела.
Агор поднял бровь. Они сидели возле уложенного в постель Греда, лицо которого было целиком закрыто примочками и тряпочками со льдом. Прибежал очередной слуга с очередной порцией примочек, принялся хлопотать вокруг охотника.
-Это интересно получилось, - негромко сказал эльф. - Понимаешь ли, ко мне пришел какой-то человек...
Арог замолчал и налил себе вина.
-Вернее, сначала заявился Буног, привратник. Говорит, к тебе опять старый друг. Человек. В этот раз я сразу велел его впустить. Вошел какой-то парень, грохнул об стол мешок с деньгами... Довольно увесистый, я тебе потом покажу... И говорит: "Ты друг Фелы Мерите?". Я говорю: да, конечно. А что тебе надо? Он говорит: "Вот деньги за нее и Греда". Я сперва ничего не понял, но он все разъяснил. Я услышал про то, что садлский король объявил за вас награду, что он ехал по вашим следам и что этот парень рассказал королю, где вы остановились... - эльф остановился, чтобы сделать большой глоток вина. Он заново переживал ту сцену. - Еще парень сказал, что они убили тебя. А на мой вопрос, куда вас увезли, заявил, что скорей всего в храм Нова. Вот, собственно, и все. Я собрал слуг, вооружил их, и мы поехали.
-Тебе следовало бы предупредить меня, - упрекнула мужа Карин. - Я не знала, что и подумать, когда узнала, что ты со всеми людьми куда-то рванул.
-Да, Карин, ты уже говорила. Все случилось слишком быстро. Прости, дорогая, - Арог подошел к Карин и нежно поцеловал в щеку.
-Какая-то запутанная история, - задумчиво сказала рофендила. - Ты говоришь, к тебе пришел человек, который выдал нас садлскому королю?
-Да, именно так. Он даже отдал мне деньги, которые получил в награду за вашу поимку. Вот они, - эльф показал набитый кошель.
-Все это очень странно. Мне очень жаль, что мы втянули тебя в эту историю, Арог. - сказала Фела. Она в самом деле выглядела огорченной и очень усталой. - Я знала о погоне, но предполагала, что она где-то далеко и не настигнет нас. Иначе я не стала бы заходить к тебе и подвергать опасности...
- МЕНЯ ты никакой опасности не подвергла. И я очень рад, что сумел вам помочь, - перебил эльф. - Теперь, думаю, вам необходимо побыть у меня еще несколько дней, пока не оправится Гред. Все-таки у него сломана пара ребер. Даже вылеченный магией, он должен оставаться какое-то время в покое.
-Я боюсь, мы можем навлечь на тебя новые неприятности,- покачала головой рофендила. - Если люди Говарда решат за него отомстить, они могут напасть на Саторе-канне.
-Пусть это тебя не волнует, - усмехнулся эльф. - Я отправил депешу мэру и поднял на ноги городскую стражу. Теперь садлчанам придется самим обороняться, и им уже будет не до мести. Кстати, а что с садлским королем? Ты его прикончила?
-Да.
-Это точно?
-Несомненно. Думаешь, из-за этого могут возникнуть проблемы?
-Нет, пожалуй. Он был здесь инкогнито, неофициально. Поэтому Садл не может предъявить нам никаких претензий, к тому же он слишком далеко, чтобы представлять угрозу.
-Послушай, а этот человек, который к тебе пришел, - с легкой тревогой сказал Гред. - Что с ним?
-Да, точно, - подхватила Фела. - Что это за парень? Откуда он взялся? Почему, получив деньги за нас, он пришел к тебе, моему другу? Ты ведь говоришь, он знал, что мы друзья?
-Вот на эти вопросы он не ответил, а у меня было не очень много времени, чтобы настаивать на ответе, - фыркнул эльф. - Впрочем, сейчас настало самое время расспросить этого типа.
-Как, он еще здесь? - воскликнула рофендила.
-Да, конечно. Я приказал отвести его вниз в подвал. Я не почувствовал ничего определенного, только то, что аура у него довольно сильна и закрыта. Это может ничего не означать, однако есть небольшая вероятность, что он опытный маг и хорошо умеет закрываться. Мой дом не закрыт от внешних магических воздействий, но подземелье способно блокировать чуждую магию, сотворенную в его недрах. Поэтому я и поместил туда нашего приятеля.
-Арог, я очень благодарна тебе за помощь, - признательно сказала девушка. - Мне очень жаль, что все так получилось. И Греду досталось...
- Фела, как тебе удается попадать в такие переделки? - мягко улыбнулся эльф.
-Сама удивляюсь, - пожала плечами рофендила. - И, главное, я даже не почувствовала погони. Не поняла, где опасность...
-Да и я не понял, хотя мог бы. Когда вы уходили, у меня странное такое чувство появилось... Следовало удержать вас...
-Ты молодец, Фела, - тихо, приглушенно заговорил охотник, отодвигая рукой примочки с разбитых губ. - Я считаю, что тебе не в чем себя упрекнуть. Мои болячки скоро заживут, это ерунда... Жаль только короля... Совсем молодой был парнишка.
Арог с некоторым удивлением посмотрел на северянина. Для него странным было участие по отношению к врагу, который собирался тебя уничтожить.
- Ладно, - проговорил он. - Сейчас, думаю, нам следует посмотреть на доносчика и допросить его. Греду пока лучше не шевелиться, но мы с тобой, Фела, можем пойти на него посмотреть. Возможно, это какой-нибудь твой знакомый.
-Арог, ты уверен, что он уже не представляет никакой опасности? - встревожено спросила Карин.
-Да, милая.
-Ну что ж, пойдем, - поднялась Фела.
-Постойте! - заговорил охотник. - Фела, ты ведь тоже ранена. Сначала нужно тебя перевязать, а потом уже куда-то идти.
-Ты ранена? - воскликнул Арог. - Что же ты молчала?
-Да это так, царапина. Уже, наверное, зажила, - и девушка шевельнула раненой рукой. Рука в ответ отозвалась резкой болью. Не ожидавшая такого Фела поморщилась, и Арог покачал головой.
-Нет, так не пойдет. Давай, показывай, что там у тебя.
-Да это ерун... - начала девушка, и тут лицо ее исказила боль и она схватилась за руку.
-Фела! - воскликнули Арог и Гред одновременно.
Девушка застонала и покачнулась. Лицо ее залила смертельная бледность. Она вцепилась здоровой рукой в изголовье кровати Греда и уронила голову на руку.
-Фела! - воскликнул Гред, стараясь приподняться на локте.
Она не отвечала. Боль сотрясала ее, растекаясь из раны во все уголочки тела. Боль сильная, нестерпимая, выворачивавшая ее наизнанку.
"Приди ко мне!" - прозвучал вдруг голос у нее в голове. - "Приди ко мне и повинуйся!".
-Да пошел ты! - закричала она, отталкивая попавшегося под руку эльфа. Арог, пытавшийся ее поднять - девушка уже оказалась на полу, остановился в недоумении.
"Я приказываю тебе! Ты должна мне повиноваться! Приди ко мне, я жду!" - не унимался голос, заполняя все сознание, и боль становилась все сильнее. Не осталось ничего вокруг - рофендила не видела и не слышала. Ей полностью завладела страшная мука, заставлявшая судорожно извиваться, сводившая руки и ноги, воцарившаяся в голове как нестерпимый, раскаленный шар, выжигающий все и вся. Не помня себя, Фела упала на пол и начала кататься. И вдруг она почувствовала, что боль угасает. Остановилась - боль усилилась. Покатилась дальше - боль почти пропала. Потом перевернулась в другую сторону - и боль нахлынула с новой силой. Незримый командующий явно подсказывал ей, в каком направлении надо двигаться.
Перепуганные Арог, Гред и Карин в оцепенении смотрели на девушку. Потом Арог поднялся, схватил колокольчик и принялся изо всех сил трясти им. Сбежались слуги.
-Лони Когудроуза ко мне, Мазывара Фадомаша и Уша Ко. Немедленно! Разыщите их, где бы они не были, и доставьте сюда! Давайте шевелитесь!
Приступ прекратился так же внезапно, как и начался. Просто голос, а вслед за ним боль вдруг исчезли, и рофендила потеряла сознание.
-Такое случалось раньше? - тихо спросил Арог, поднимая девушку и укладывая ее на широкую кушетку.
-Нет, - Гред покачал головой.
-Куда ее ранили? - спросил эльф и, не дожидаясь ответа, поднял руку рофендилы. Порванный рукав и запекшаяся кровь сами подсказали ответ.
Арог разорвал ткань одним движением, обнажив руку. Карин подала кувшин с водой, эльф аккуратно смыл кровь и уставился на рану - длинный неглубокий порез, тянувшийся от локтя к кисти. Он долго смотрел на нее, и вид у него становился все более хмурый и угрюмый.
-Так, - после долгого молчания заговорил он. - Выходит, дело еще хуже, чем я думал.
Гред в недоумении переводил взгляд с руки рофендилы на озабоченное лицо Арога.
-В чем дело? Это ведь просто царапина?..
-Да, просто царапина. И именно поэтому все так и плохо.
Эльф стремительно поднялся и вышел из комнаты.
Фела Мерите лежала на кушетке в той же комнате, что и Гред. Со всех сторон ее обложили подушками, сверху накрывало пуховое одеяло, но девушку била дрожь, и она никак не могла согреться. Лони Когудроуза, эльф с резкими чертами лица и темными глазами, в которых отражалась вековая грусть, неспешно поднялся и повернулся к Арогу, стоявшему возле окна.
-Все ясно. Ясно как солнечный день. Девушку ранили магическим оружием.
Фела в отчаянии откинулась назад на кружевные подушки. Арог вздрогнул, остальные двое эльфов потупили взгляд.
-Магическим оружием? - переспросил Гред.
-Да. Ты не знаешь, что это такое, дорин? Позволь тогда рассказать тебе. Магическое оружие в ходу со стародавних времен. Дело в том, что раньше любили засаживать какого-нибудь темного духа или демона в оружие и тем самым увеличивать его силу и придавать ему сверхъестественные качества. Сейчас эта практика отошла в прошлое за неимением демонов, но отдельные экземпляры древнего магического оружия иногда проявляются. Не буду приводить отвлеченные примеры, скажу сразу о том, какое использовалось в данном случае. Судя по характеру ранения - длинный порез - это меч или кинжал. А судя по поведению юной дори цель этого клинка - подчинить и сделать своим рабом любого, кто будет им ранен. Сопротивление, естественное для любого думающего существа, при этом ломается сильной болью... Полагаю, болью на грани возможной, какую может выдержать живое существо.
-То есть... То есть ты хочешь сказать, дорин, что Фела стала рабыней этого клинка? - холодея, спросил охотник.
-Нет. Пока она сама распоряжается своим сознанием - нет. Однако если клинок сломит ее сопротивление, тогда она превратится в зависимое существо, и распоряжаться ею будет тот, кто владеет магическим оружием.
- Должен быть способ освободиться от этой власти, - тихо сказала Фела. - Я помню, что какие-то способы существовали...
-Далеко не всегда, моя бедная девочка, - покачал головой целитель. - А для того, чтобы точно знать, нужно достать это оружие. Ты помнишь, кто тебя ранил?
Фела прикрыла глаза, напрягая память, но тщетно. Все, что она могла вспомнить о ранении, заключалось лишь в воспоминании о дикой боли, которая вдруг пронзила все ее существо. И ни малейшего намека не сохранилось о том, кто нанес этот роковой удар. Ничего полезного не помнил и Гред.
- Полагаю, следует допросить типа, который выдал вас Говарду, - сказал Арог. - Только теперь этим займусь я сам. Насколько я понял, он присутствовал при захвате и твоем ранении. Если же и он не сможет прояснить ситуацию, надо будет еще раз наведаться в храм. Думаю даже, храм придется посетить в любом случае.
Со связанными руками Равена притащили в подвал Саторе-канне: темное подземелье без единого окошка, выходящего на поверхность, с высокими потолками и холодным каменным полом. Равен долго привыкал к мраку, царившему здесь (источником света было оконце над дверью, выходившее в коридор), и лишь спустя долгое время смог рассмотреть то, что его окружало. Зрелище оказалось безрадостным. Во-первых, он оказался здесь не один. С легким шорохом, совершенно не чураясь человека, из угла в угол путешествовали крысы. По-видимому, магические барьеры, окружавшие подвал Саторе-Канне, для них не являлись препятствием. Во-вторых, местами пол темницы был залит водой, а воздух пропитался сыростью. В-третьих, кроме груды каких-то вонючих тряпок, здесь не наблюдалось ничего для обеспечения жизнедеятельности. Ни кувшина, ни миски с едой. Зато на стенах и потолке Равен рассмотрел кольца и цепи, явно предназначенные для заключенных в камеру несчастных. Корелонец сначала стоял посередине камеры, потом постепенно усталость взяла свое, и, превозмогая отвращение, юноша лег на груду тряпья.
Его обострившийся в темноте слух уловил звуки шагов задолго до того, как шедшие приблизились к двери камеры. Поэтому он не удивился, когда заскрипел замок, и дверь тяжело отъехала в сторону. В темницу ворвался ослепительный свет факелов, и привыкшие к тьме глаза корелонца перестали что-либо видеть. Тем не менее молодой человек понял, что в камеру вошли как минимум двое.
-Ну как ты тут? - войдя, спросил эльф. - Не скучаешь? А то мы вот тебя развлекать пришли...
Он подошел к пленнику, поднес факел прямо к его лицу. Равен зажмурился и закрыл лицо руками.
-Итак, теперь у нас есть время побеседовать более основательно, - сказал Арог, останавливаясь напротив него. - И мне хотелось бы, чтобы ты объяснил все - кто ты, откуда, зачем выслеживал моих друзей и почему пришел ко мне.
Молодой человек никак не прореагировал на его слова.
-Начнем сначала, - продолжал эльф, делая вид, что не обращает внимания на безучастность своего оппонента. - Кто ты и как тебя зовут?
Молчание.
-Слушай, я с тобой не шутки пришел шутить, - нахмурившись, сказал Арог. - Я хочу знать, кто ты и откуда взялся, понял?! - Короткая пауза. - Что-то в этот раз ты стал малость не разговорчивый. Язык проглотил или в молчанку играть вздумал?!... - Новая пауза, во время которой эльф все больше свирепел, а корелонец оставался по-прежнему неподвижным. - Ты слышишь, что я говорю? - рявкнул Арог, снова, как и в прошлый раз сгребая юношу в охапку и поднимая его. - Да я душу из тебя вытрясу, щенок! Ты думаешь, со мной такие шутки пройдут?!
Он принялся трясти Равена, как будто и впрямь решил выполнить свою угрозу буквально, потом с силой отшвырнул его, и юноша упал на каменный пол. Арог попытался взять себя в руки.
-Не понимаю, почему ты молчишь, - сказал он. - Тебя никто не ловил, ты сам пришел и сдался. Зачем? Неужели ты не понимал, что тебя за содеянное по головке не погладят? И неужели ты не понимаешь, что твое молчание лишь ухудшает твое положение? Ты что, специально нарываешься на неприятности?
Легкое гулкое эхо гуляло под сводами камеры, и лишь оно было ответом на слова эльфа.
-Что ж, если ты решил стать мучеником, это твои проблемы. Но я даю тебе еще один шанс. Можешь подумать до утра. Если же наутро ты опять будешь отмалчиваться, мне придется разговорить тебя другими методами, нежели уговоры. Бурад! Одень-ка на него пока цепи, чтобы ему думалось получше.
Сдвинув брови в тяжком раздумье, Арог вернулся жилые помещения. Он зашел к рофендиле, которую уложили в постель в ее комнате, и рассказал результаты своего посещения.
Фела уже выбралась из постели и грелась в кресле у камина, протянув к огню руки.
-Думаю, мне стоит самой с ним поговорить, - задумчиво сказала она.
-А я думаю, это может быть опасно, - покачал головой Арог. - Неизвестно, кто это такой и что у него за цели. Хотя мне кажется, это обычный человек, а значит, если он не одумается, мы легко сломаем его молчание под пытками.
Теперь покачала головой рофендила.
-Странно, что он ничего не сказал, даже не назвал свое имя. И пытки, это...
-Вполне заслуженная мера для такого мерзавца. Ладно, набирайся сил, а я пойду. Нужно еще кое-что сделать.
Арог вновь съездил к храму бога Нова, и нашел его пустым. Высокие стены покинули не только гости - садлчане, но и хозяева - жрецы, решившие, видно, переждать где-нибудь, пока все не утихнет. Вернувшись обратно уже под вечер, эльф тут же уединился в библиотеке и провел ночь, просматривая один манускрипт за другим. Уже под утро, когда незавешенные окна стали светлеть, в библиотеку тихо вошла Карин.
-Дорогой, ты так и не спал. Все-таки спать нужно - посмотри, какие усталые у тебя глаза, - подавая зеркало мужу, сказала она.
Арог взглянул на свое отражение.
-Да, что есть, то есть... А самое обидное, что ничего толкового откопать так и не удалось. Кстати, у тебя глаза тоже усталые. И потом, еще ни свет ни заря, а ты уже на ногах. В чем дело, почему ты не спишь?
-У твоей подруги нынче ночью было несколько приступов, и я находилась рядом. Такое чувство, что тот, кто владеет магическим оружием, решил во что бы то ни стало сломить ее сопротивление.
-Следовало послать за мной, - обеспокоено сказал Арог. - В следующий раз, если начнется приступ, обязательно вызовите меня.
Карин устало улыбнулась.
-Думаешь, ты сумеешь помочь? Знаешь, дорогой, мне кажется, ей никто не сумеет помочь. Никто. И еще я думаю... - она замолчала.
-Что, милая? - привлекая к себе жену и заглядывая ей в глаза, спросил эльф.
-Ничего. Знаешь, мне так жаль бедную девочку. Она держится, но уже из последних сил.
-Думаешь, ему удастся сломить ее волю?
-Ему?
-В смысле, этому неизвестному магу.
-Не знаю, Арог. Возможно, он просто истощит ее силы до тех пор, пока она не умрет.
-Да, мне тоже кажется, что это наиболее вероятный вариант, - морща лоб, признался он. - Но, Карин, мы должны помешать этому. Нельзя допустить, чтобы она, находясь под крышей Саторе-канне, просто погибла бы из-за магического оружия. Погибла физически или морально.
Карин отошла к окну.
-Есть и еще одна новость, - негромко сказала она. - И она тоже относится к разряду невеселых. Посмотри в окно!
И она одним движением распахнула ставни. Арог подошел к ней, вгляделся. Библиотека находилась на верхних этажах Саторе-Канне, поэтому из окон открывался вид на весь город. И сейчас Арог, несмотря на предрассветную темноту, своим острым эльфийским зрением разглядел улицы, дома и площади, башни и крыши, кроны деревьев и... темный флаг с кроваво-красной каймой, развивающийся на шпиле городской ратуши.
-Этого еще не хватало! В городе мор?
-Чума, - тихо сказала эльфийка, и, кажется, по всей комнате разнеслось эхо этого страшного слова, которое для многих становилось неотвратимым приговором, означавшим быструю смерть. Помолчав, Карин вновь заговорила:
-Говорят, ее завезли торговцы с юга. Сам знаешь, у них там грязь и табуны крыс. К тому же два дня назад к нам прибыл караван из Мелиха, так что все думают, что виновники именно они. Горожане озлоблены и напуганы. Они разгромили бы караван-сараи, только боятся заразиться. Хотя сегодня ночью уже несколько раз поджигали склады, принадлежащие южанам, сгорела одна гостиница. Говорят, южане забаррикадировались в "Немой пастушке". Сейчас некоторые горожане собираются в толпы, чтобы идти их поджигать, а другие спешно упаковывают пожитки и сматывают из города. Считается, что от чумы можно убежать, если бежать достаточно быстро. Сейчас очень неспокойно в городе, Арог. И ты нужен, чтобы вселить уверенность и поднять дух домашним.
-Хорошо, я понял, - кивнул эльф. "Вот только кто бы сказал, случайное это совпадение или нет?" - выходя из библиотеки, подумал он.
Навестив Фелу, он подивился перемене, произошедшей с ней за одну ночь. Казалось, жизненные силы покинули ее, девушка истончилась, как свеча или, скорее, снегурочка, растаявшая уже наполовину, а в глазах появилась боль и отчаяние. С тяжелым сердцем и затаенным гневом эльф вновь спустился в подземелье, чтобы допросить пленника.
Равен сидел на кучи тряпья, положив голову на колени; рядом с ним лежала нетронутая похлебка с куском хлеба и стоял кувшин с водой. Судя по всему, эта ночь оказалась бессонной и для него. Когда вошел эльф, он поднял голову, и цепи, тянущиеся от шеи, рук и ног, зазвенели. Однако, когда Арог заговорил с ним, юноша упрямо продолжал молчать. В этот раз Арог не долго пытался сломить это молчание.
-Взять его, - устало приказал он неизменному Бураду. - Отведи его в камеру пыток и приступай. Не хочет по-хорошему - будем по-плохому.
Среди людей бытует два мнения об эльфах. Первое: все эльфы добрые мягкосердечные размазни, способные лишь на разглагольствования о поэзии, слагание стихов и сочинение музыки при медитации под луной. Они добры, мягки и великодушны. Они отличаются крайней непрактичностью. Они сильны в магии, но она направлена лишь на создание всяких причудливых бесполезных безделушек, или, в лучшем случае, на управление погодой. Второе: все эльфы жестоки и прагматичны. Они легко убивают и разбираются во всем, начиная от пахоты и заканчивая гончарным делом. Они хорошо владеют оружием и не знают пощады к врагам. Их магия способна сотворить самые действенные боевые заклятия, а созданное ими оружие является самым лучшим.
Оба эти мнения вызывают громкие дискуссии в обществе людей, и многим невдомек, что на самом деле оба они имеют право на существование. Просто любителями музыки и магии погоды являются восточные эльфы, а к создателям волшебного оружия и военной магии относятся южные эльфы.
Восточные эльфы в самом деле романтичны и имеют очень слабое представление о реалиях жизни. Но они жестоко поплатились за это и теперь живут (те племена, которые остались), отгородившись от всего мира мощной стеной магических заслонок. К ним не попасть и никак не проникнуть, можно проехать мимо всех их земель и не знать, что рядом существуют поселения и города. Путнику представиться лишь нетронутая земля: густые леса, зеленые холмы и бескрайние равнины. Переступить порог их владений ему не удастся: магия будет уводить его от эльфийских поселений.
Южные же эльфы не боятся жизни и никогда не прячутся. Вокруг их земель нет магического барьера, хоть это и не значит, что туда стоит совать нос. Ибо южные эльфы умелые и беспощадные воины, а в магии не уступают остальным своим сородичам. Они ведут жестокие войны и не гнушаются пытками, в их крепостях и замках существуют камеры, где собраны всевозможные приспособления для самых изощренных пыток. Немногие несчастные, попавшие к ним в плен, смогли вырваться потом на свободу, но ужасы, которые поведали уцелевшие, создали южным эльфам славу жестоких изуверов.
Арог принадлежал к ветви южных эльфов.
В подвале его дома была оборудована настоящая, хоть и небольшая, тюрьма, включавшая в себя обычные камеры, где могли помещаться сразу десять-пятнадцать узников, и одиночные камеры, и даже карцеры, и вполне полноценные камеры пыток.
Арог открыл дверь камеры, и тут же его обдало жаром. Большой очаг, расположенный напротив двери, полыхал. Эта камера не имела окон, поэтому обычно здесь было очень темно. Однако сейчас яркий огонь и несколько факелов хорошо освещали помещенье. Рядом с очагом возвышался столб; к нему был привязан обнаженный до пояса пленник. Его прикрутили кожаными ремнями, предварительно намоченными в воде. Ремни, вначале мокрые, высохли и впились в кожу. Голову корелонца тоже привязали к столбу и теперь с помощью палки все туже и туже перетягивали веревку. Его лицо, раскрасневшееся, пересушенное и напряженное, было неподвижно; прикусив губу, он старался удержать стон, и это было единственным признаком того, что он испытывал боль.
Эльф подошел к пленнику, взял его за подбородок. Жар полыхнул в лицо, и Арог поморщился.
-Как дела, приятель? - спросил он. - Как тебе здесь, не жарко?
Юноша молчал, никак не реагируя. Он даже не открыл глаз. Его лицо, искаженное почти до неузнаваемости, окаменело. Все его силы уходили на то, чтобы вытерпеть боль и не закричать.
-Я обещал тебе, что мы с тобой продолжим разговор. Мне хотелось бы прояснить несколько любопытных моментов... Как мне называть тебя?
Пауза, во время которой слышен только треск огня.
-Ну же, приятель, нечего ломаться. Все равно ты скажешь все, что знаешь. Рано или поздно все заговаривают. Вопрос лишь в том, когда ты сломаешься - рано или поздно. Для тебя лучше рано.
Глаза пленника по-прежнему были закрыты. Он продолжал молчать, как будто не слыша слов эльфа.
Эльф, всерьез разозленный, обернулся к своим подручным.
-Все, хватит с ним цацкаться. Нагревайте щипцы, - коротко сказал он.
-Мы уже подготовили все, господин, - поспешно вставил слуга, ворошивший огонь.
Арог подошел к огню, наугад вытащил какой-то предмет. Это оказался длинный прут с шипами на конце.
-Ну что, приятель, - подойдя к корелонцу, заговорил он. - Я даю тебе еще одну возможность продемонстрировать себя с лучшей стороны. И для начала я хочу, чтобы назвал себя.
Короткая пауза, во время которой пленник даже не шевельнулся, показывая, что слышал слова.
-Пойми, мне не так уже важно твое имя, - продолжил эльф. - Не думаю, что оно мне хоть что-нибудь скажет. Но я не люблю разговаривать с кем-либо и не знать даже, как мне к нему обращаться.
Равен молчал.
-Ты или оглох, или проглотил язык, - Арог начал сердиться и повысил голос. - Ты вообще слышишь меня?! Слышишь, что я говорю?! Ты в глаза смотри, когда с тобой разговаривают, понял?
Эльф ткнул раскаленным концом прута юношу в грудь. Тот дернулся всем телом, как будто пытаясь уйти от раскаленного железа, лицо его исказила дикая судорога. Он сжал зубы, чтобы не застонать, но все равно нечто похожее на мычание слетело с его губ.
Арог схватил его за подбородок, приподнимая лицо, и угрожающе произнес:
-Парень, не стоит со мной шутить. Я этого не люблю. Если ты не хочешь смотреть мне в глаза, я оставлю тебя без них. Ты понял?!
Эльф поднял прут, приблизив его к лицу корелонца. Инстинктивно тот попытался отдернуть голову, почувствовав жар раскаленного металла, хотя рот лишь еще плотнее сжался - он не собирался повиноваться своему палачу.
Арог медленно начал приближать прут к лицу, и в этот момент дверь в камеру отворилась и вошел запыхавшийся слуга.
-Господин, ты приказал сразу сообщить тебе, если с госпожой Фелой Мерите что-нибудь случится, - начал он.
-Ну! - разом поворачиваясь к нему, рявкнул Арог.
Корелонец вдруг широко раскрыл глаза, глядя на вошедшего.
-У госпожи Мерите новый при... приступ, - выпалил слуга.
-Тысяча чертей! - выругался Арог, бросаясь вон из камеры. Зазвенев, железный прут полетел на каменный пол.
Вернулся Арог приблизительно через час, с посеревшим от усталости и огорчения лицом и дикой, клокочущей яростью, готовой излиться на пленника. Корелонец оставался в прежнем положении, только глаза теперь были открыты и смотрели на эльфа.
-Ну как? Ты, я смотрю, обдумал мои слова и решил все-таки открыть глазки? - зло спросил эльф. - Может быть, теперь соизволишь и заговорить?..
Равен действительно открыл рот, однако вместо привычной речи у него вырвался невнятный хрип. Откашлявшись, он все же заговорил:
-Где Фела Мерите?
-Что?! - Арог от удивления потерял дар речи.
-Где Фела Мерите? Она здесь? Я хочу поговорить с ней.
-Ты... Ты, кажется, забылся или бредишь. Вопросы здесь задаю я, и условия диктую тоже я, понял?
Корелонец усмехнулся разбитым ртом.
-Тебе что-то нужно от меня, не так ли? Какая-то информация скорей всего... Иначе ты просто убил бы меня или замучил, не навязывая разговоров. Так вот, я отвечу на все твои вопросы... на ВСЕ... но сначала я хочу поговорить с Фелой Мерите. Только поговорить, ничего больше. И ты или выполнишь мою... просьбу, или я ничего больше не скажу.
Арог пристально посмотрел в лицо пленника. Зеленые глаза эльфа встретились с ярко-синими глазами человека. Взгляд эльфа был тяжелым и испытывающим, но юноша не отвел взгляда. И эльф ничего не смог увидеть в его лице.
-Зачем ты хочешь поговорить с ней? - медленно спросил эльф.
Теперь Равен медлил с ответом. Он и сам не знал, почему ему важно увидеть рофендилу. Хотя нет, знал, хотя не мог выразить это словами. Не мог и не хотел.
-Какая тебе разница? - сказал наконец он. - Ты боишься, что я хочу каким-то образом повредить ей? Я не маг и не волшебник, чтобы причинить вред словом или взглядом, и ты можешь связать меня, чтобы я не смог физически причинить его. Мне нужно лишь увидеть ее, перекинуться наедине парой слов, и я расскажу тебе все, что знаю. Идет?
Впоследствии рофендила иногда вспоминала этот роковой день. Вспоминала, как она, еще накануне полная сил и энергии, после первого приступа начала стремительно терять силы, вспоминала, как жизнь капля за каплей покидала ее, и дыхание смерти становилось все отчетливее и ближе. Кто-то, владевший магическим оружием, иногда активизировал его, и тогда начинались приступы. Даже в спокойные моменты, когда боль отпускала рофендилу, зловещий артефакт продолжал вытягивать из нее жизненную силу. За одну ночь она потеряла столько сил, что наутро с трудом могла сама подняться и стоять на ногах; она, еще недавно пышущая здоровьем и излучающая энергию. После очередного приступа, того самого, на который вызвали Арога из подземелья, она потеряла сознание. Эльфы привели ее в чувство, и измученная девушка тут же уснула. Она проспала почти до полудня, и лишь проснувшись, узнала об ультиматуме, предъявленном пленником.
-Ох, не нравится мне это, - качая головой, сказал Арог. - Но я счел нужным сообщить тебе, чтобы ты сама решила, как поступить.
-Что ж, мне тоже любопытно будет посмотреть на этот экземплярчик человеческой породы, - заявила рофендила.
Арог окинул взглядом ослабевшую девушку.
-Ладно, приведем его сюда, - сказал он. - Вниз тебе точно спускаться не стоит.
Равена ввели связанным по рукам и ногам. Он не мог стоять, и его опустили на пол, таким образом, что он оказался на коленях. Привыкшие к темноте, его глаза болели от яркого света, и он щурился, пытаясь разглядеть все вокруг. После сырости и холода подземелья здесь казалось очень тепло, уютно и светло. Мягкие ковры с длинным ворсом устилали пол, статуи стояли у стен, вся мебель была украшена замысловатой резьбой и перламутровой инструкцией. Все здесь было светлым и праздничным, и через полуоткрытое окно врывался солнечный свет и теплый воздух летнего полдня.
Однако в камине горел огонь, а рофендилу укутывали меха и пледы. Она сидела в широком кресле у камина, ноги покрывала роскошная медвежья шкура, на плечи была наброшена меховая накидка. И тем не менее, она мерзла. Ее щеки потеряли румянец, огромные черные глаза с длинными ресницами и черные, изящно обрисованные брови выделялись на бледном лице. Губы казались посеревшими, лишь местами алели маленькие ранки - пытаясь сдержать боль, она искусала их до крови. Но лицо сохраняло холодное, отстраненное выражение, лишь в бездонных глазах, где- то в глубине, застыла боль. Золотые волосы против обыкновения были не уложены вокруг головы, а заплетены в две толстые косы, падавшие на колени. Она по привычке держалась крайне прямо, хотя совсем не походила на ту пышущую здоровьем особу, какой еще две недели назад ее запомнил Равен. Сидевшая перед ним девушка была бледна и тонка до прозрачности, прекрасные руки, неподвижно лежавшие поверх пледа, казалось, пропускали свет.
Арог подошел к Феле, взял ее ледяную ладошку.
-Я буду рядом, - слегка склонившись над ней, тихо произнес он. - И постараюсь не пропустить ни слова. Если же что-нибудь понадобится, позвони в колокольчик.
И он коснулся серебряного колокольчика на шелковом шнурочке возле кресла. Девушка кивнула. Арог вместе со слугами вышел из комнаты. Рофендила осталась наедине с корелонцем.
Некоторое время они продолжали молча рассматривать друг друга. Фела пыталась понять, встречала ли она когда-либо этого человека, но лицо Равена, небритое, с запекшейся кровью и спутанными волосами трудно поддавалось узнаванию. Корелонец уже привык к яркому свету и теперь жадно разглядывал рофендилу. Ему казалось, он хорошо запомнил ее. Сколько раз он восстанавливал в памяти ее лицо, вспоминал, как они встретились в первый раз, слово за словом повторял их разговор, когда он пришел к ней в обличье капитана. И, между тем, реальность потрясла его. Оказывается, девушка была в сотни, тысячи раз красивее, нежели запомнилось ему. "Почему?", - спрашивал он себя. - "Ведь я запомнил все, каждую черточку ее лица, каждый изгиб фигуры". И вдруг понял, ПОЧЕМУ: юная красавица обладала очарованием, эротизмом, которые покоряли, оставаясь неуловимой эфемерной аурой, окружавшей ее. Даже сейчас, когда она полулежала, обессиленная, бледная, с обескровленным лицом и искусанными губами, она словно излучала покоряющие мужские сердца импульсы. Нежная шея, приоткрытая расшнурованной рубашкой, чтобы не затруднять дыхание, притягивала взгляды, высокая грудь соблазняла, черные длиннющие ресницы вызывали восторг. Лекарь Кроумс, с момента побега рофендилы из Садла перелиставший огромное количество литературы, посвященной легендам и сказаниям об обитателях вод, мог бы дать объяснение этому очарованию - во всем повинна ее русалочья кровь, сказал бы он, но Равен не знал происхождения Фелы.
Наконец рофендила прервала молчание:
-Ты хотел видеть меня? Зачем?
-Ты помнишь меня? - вместо ответа спросил он.
Фела всмотрелась в небритое, со следами побоев лицо. В таком состоянии трудно узнать даже хорошо знакомого человека, однако его ярко-синие глаза что-то напомнили ей... Вот только что? Нахмурив лоб, девушка принялась перебирать в памяти встреченных за последнее время людей, а их было немало. Шинд и разбойники, Переменные земли...
-Вспомни Шантратерро. Вспомни, кто пришел вытаскивать вас из ловушки.
-А да, точно, - в памяти что-то треснуло, обломки воспоминаний и неясные ощущения слились в одну яркую картину - дымящийся от крови клинок в ее руке, бьющийся в судорогах человек с хлещущей из горла кровью и растерянный, совершенно потерявшийся молодой парень на полу. Вспомнилась темнота, запах сырости, бесконечные переходы... Рофендила прищурилась, разглядывая молодого человека. -Тот юный стражник, который потом стал капитаном... Извини, дружок, не помню твоего имени... Значит, это ты выдал нас Говарду?
-Да.
-А зачем, позволь спросить? И откуда ты вообще узнал о том, что король Садла имеет зуб на меня?
-Зачем?.. А чтобы доказать тебе, что ты не всемогуща и непобедима. Ты привыкла распоряжаться чужими судьбами, перекраивая их на свой лад, привыкла использовать всех, как пешки...
-Тебе не кажется, приятель, что, когда мы попались в ловушку, кто-то другой распорядился нами как пешками? - резко перебила его Фела.
-Да, это именно так. И именно поэтому ты пришла в такую ярость. Именно поэтому решила расправиться с тем, кто посмел обойтись с тобой, как пешкой, - с королевой Ронно.
-Вот как? - Фела откинулась на спинку кресла, невольно задумавшись, есть в этих словах истина. - Интересно. Но довольно глупо, надо заметить. Ты стал капитаном, у тебя была блестящая перспектива карьеры, а вместо этого ты бросил все и отправился, как ты говоришь, что-то доказывать. А, может, ты ничего не бросал? Может, тебя разжаловали?
-Никто меня не разжаловал, - отрезал Равен. - Я сам ушел.
-Значит, это ужасно глупо. Не кажется ли тебе, что ты заплатил слишком высокую цену?
-За что? За твою смерть? Нет, не думаю.
-Нет, не за смерть. Я еще не умираю, не дождешься, - резко ответила разозленная рофендила. - За мое ранение, довольно легкое, а также за избитого Греда и его сломанные ребра.
-Мне жаль, что так вышло с Гредом. Он просто оказался не там в не то время. А что с тобой? Ты говоришь, это легкое ранение, но синева твоих губ говорит об обратном.
-Вопросы буду задавать я, - высокомерно отвечала рофендила. - И, кстати, ты не ответил мне - откуда ты узнал о короле Садла?
Равен на мгновение задержался с ответом, решая, стоит ли отвечать.
-Мне рассказали. Ты помнишь Мардкунса, старого мага, учителя королевы Ронно?
-Мардкунс? Старый придворный колдун? - Удивление отразилось на лице девушки, потом вдруг пришло понимание. - Значит, он рассказал тебе о садлской истории?
-Да. Он не сказал, правда, почему садлский король назначил за тебя выкуп...
-И он подал идею, что ты можешь выследить нас?.. А сам он... Он тоже отправился вслед за нами?
-Он встретился с королем Садла и вместе с ним приехал в Откро, - тихо сказал юноша.
Фела молчала несколько мгновений, обдумывая услышанное, потом резко рассмеялась.
-Что ты там говорил: использовать окружающих, как пешки?.. А ты не задумывался, дружок, что этот самый Мардкунс использовал тебя... тебя, гордого и столь непредсказуемого воина, как... как пешку, марионетку в крупной игре?! Ты только подумай: Мардкунс потерял теплое местечко при шантратерском дворе из-за смерти Ронно. И он решает войти в доверие к королю Садла, а для этого организовать поимку... скажем так, важных преступников. И ты в этой игре, мой мальчик, вновь оказался лишь марионеткой, которую дергали за веревочки, а потом, когда ты выполнил свою роль, просто выгнали взашей.
Звонкий, переливчатый смех рофендилы просто взбесил корелонца. Будь у него возможность, он, наверное, бросился бы на нее.
-Меня никто не выгонял, - холодно сказал он.
-Да? Ты сам ушел?.. Ладно, это мелочи, не будем на них заострять внимание.
-И мне все равно, что Мардкунс использовал меня. Я знал это, и позволил лишь потому, что наши цели совпадали.
-Послушай, приятель, - Фела чуть подалась вперед, устремив взгляд черных глаз на юношу. - Признайся хотя бы себе - все эти дурацкие рассуждения о пешках и привычке распоряжаться чужими судьбами - это все слова колдуна, лапша, которую он навесил тебе на уши. Я помню, что в Шантратерро мы общались вполне мирно. Ты даже спас мне жизнь, если я ничего не путаю - там, в тронном зале...
-Да, я спас тебе жизнь, а ты даже не помнишь меня, - перебил ее Равен, и горечь прозвучала в его голосе.
Фела подняла тонко очерченные брови.
-Это не так, я помню, хоть не сразу узнала тебя, мой юный капитан. Впрочем, если бы тебе сейчас дали зеркало, ты, возможно, и сам бы не сразу себя узнал...
-Возможно... - пробормотал он.
-...И расстались мы тоже без ненависти друг к другу.
-Откуда ты помнишь, как мы расстались! Ты была пьяна!
-Все я помню! Да, я была пьяна, но не настолько, чтобы ничего не запомнить! Ты подошел тогда во время пира с какими-то дурацкими предостережениями...
-Я подошел к тебе тогда, чтобы попросить тебя об одном одолжении. Я хотел идти вместе с вами. И ты мне отказала.
-Точно. Я вспомнила. Так все и было. И ты отправился к Мардкунсу?
-Да, я встретил после этого колдуна.
-И он заставил тебя поверить, что тебе следует отомстить нам за какие-то призрачные обиды. Он запорошил твои глаза и отравил слух...
-Нет. Дело не в нем, - перебил вдруг Равен. - Дело в герцоге.
-Герцоге?! Каком еще герцоге?! - непонимающе спросила рофендила.
-Герцоге Чирдодине. Я видел, как он провожал тебя ночью.
Густой румянец вдруг окрасил щеки Фелы.
-Ты следил за мной? - воскликнула она.
-Нет. Я ждал у твоей комнаты, хотел поговорить с тобой...
-Ты шпионил! Право, называй вещи своими именами, имей хоть на это смелость! Сначала ты предал свою королеву ради спасения жизни, потом шпионил за мной, а потом выследил и сдал нас с Гредом королю Говарду! Да, пожалуй, я ошибалась. Это не влияние колдуна. Ты сам низкий человек, способный продать кого угодно! Я не понимаю только одного - какого дьявола ты приперся к Арогу?
-Нет, ты не понимаешь очень многого! - Равен тоже весь вспыхнул и повысил голос. - Ты слепа, и не видишь ничего вокруг! Лишь убивать у тебя получается превосходно, хотя и здесь случаются промашки - иначе ты бы сейчас не оказалась в постели.
-Мы не будем обсуждать меня, - высокомерно произнесла рофендила. - Я спросила: почему ты пришел к Арогу и все рассказал? Отвечай.
-Пожалуйста, я отвечу. - Равен тряхнул головой. - Я пришел потому, что подумал, что тебя убили. Ты так закричала там, на площади...
Она наклонилась вперед, чувствуя, как заколотилось сердце.
-Ты видел, что случилось на площади? Ты там был?
-Да, я там был, - глядя ей в лицо, ответил Равен. - Я видел, как Мардкунс ранил тебя, и ты замертво упала. Я подумал, что он убил тебя. И тогда я понял, ЧТО натворил, и пришел сюда.
Полуприкрыв глаза, девушка вновь откинулась назад. После недолгого подъема силы вновь покинули ее. Навалилась страшная усталость, голова кружилась, и вся комната плыла перед глазами. "Только бы не начался приступ, - думала она. - Только не сейчас".
-Что с тобой? Тебе плохо? - услышала она голос Равена, и поняла, что он уже повторял эти слова пару раз.
-Все нормально, - сказала она, однако голос был предательски слаб. - Ты видел, какое оружие было у колдуна?
-Кажется, кинжал, - подумав немного, проговорил Равен. - Хотя я не успел толком разглядеть. Почему ты спрашиваешь? Это важно?
-Ты забываешь, что я сказала - вопросы задаю я. Ты знаешь, где сейчас колдун?
-В храме бога Нова.
-Там его нет.
-Тогда не знаю. Я видел его лишь раз, когда он находился там с садлским королем.
Девушка кивнула. Разговор утомил ее, даже голова казалось очень тяжелой, и чтобы держать ее поднятой, приходилось прикладывать усилия.
-Ладно, больше вопросов не имею, - протягивая руку к колокольчику, сказала она. - Прощай, мой юный капитан.
Подземелье Саторе-Канне было очень сырым, и ступени, ведущие в него, были бы очень скользкими, если бы предусмотрительные архитекторы не позаботились сделать их шершавыми. Корелонцу, у которого в начале заключения отобрали обувь, шершавость каменных ступеней больно ранила босые ноги. Спускаясь вниз в сопровождении двух слуг, он задумался, не сделано ли это было специально, чтобы доставить дополнительные неприятности пленникам подземелья, но отмел эту мысль. Вряд ли заключенных часто водили вверх вниз, или вообще выводили из их камер.
Юношу привели в его прежнюю камеру, развязали веревки и вновь надели цепи. Слуги еще возились с железными браслетами, когда вошел Арог в сопровождении слуги, притащившего табурет: хозяин Саторе-Канне явно любил удобства.