Сьё Моника, Мор Барбара : другие произведения.

Великая космическая мать

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Этой замечательной книге в 2017 году исполнилось 30 лет, но она до сих пор не переведена на русский язык (во всяком случае, я не обнаружила в Интернете ни любительских, ни профессиональных попыток перевода). Содержатся лишь "упоминания вскользь" - в качестве ссылки. Однако, на мой взгляд, книга достойна самого пристального внимания. Сведения, изложенные в ней, актуальны поныне. Проблемы, поставленные в ней - до сих пор не решены, несмотря на возрастание нашего женского самосознания и пробуждение нашей коллективной памяти. Лично для меня данная книга стала важным этапом обретения внутренней силы. Поэтому я решила перевести основные фрагменты книги для русскоязычной аудитории. Книга очень объёмная - 432 страницы основного текста, 70 страниц ссылок и комментариев, 21 страница предисловия. Это поистине фундаментальное исследование Женского Начала в Мироздании.

ВЕЛИКАЯ КОСМИЧЕСКАЯ МАТЬ

НОВОЕ ОТКРЫТИЕ РЕЛИГИИ ЗЕМЛИ

  
  

0x01 graphic

Авторы - Моника Сьё и Барбара Мор

Перевод Ольги Лучининой

  
  
   The Great Cosmic MOTHER. Rediscovering the Religion of the Earth . MONICA SJOO and BARBARA MOR // HarperSanFrancisco . - A Division of Harper Collins Publishers. Copyright No1987, 1991 by Monica Sjoo and Barbara Mor. Printed in the United States of America.
   Перевод Ольги Лучининой, Copyright No2017
  
  
  
  
  
  
   ВЕЛИКАЯ КОСМИЧЕСКАЯ МАТЬ. НОВОЕ ОТКРЫТИЕ РЕЛИГИИ ЗЕМЛИ.
   Этой замечательной книге в 2017 году исполняется 30 лет, но она до сих пор не переведена на русский язык (во всяком случае, я не обнаружила в Интернете ни любительских, ни профессиональных попыток перевода). Содержатся лишь "упоминания вскользь" - в качестве ссылки. Однако, на мой взгляд, книга достойна самого пристального внимания. Сведения, изложенные в ней, актуальны поныне. Проблемы, поставленные в ней - до сих пор не решены, несмотря на возрастание нашего женского самосознания и пробуждение нашей коллективной памяти.
   Лично для меня данная книга стала важным этапом обретения внутренней силы. Поэтому я решила перевести основные фрагменты книги для русскоязычной аудитории. Книга очень объёмная - 432 страницы основного текста, 70 страниц ссылок и комментариев, 21 страница предисловия. Это поистине фундаментальное исследование Женского Начала в Мироздании.
  
  
   Ольга Лучинина, переводчица
  

ОГЛАВЛЕНИЕ

   Часть 1. ЖЕНСКАЯ ДРЕВНЯЯ КУЛЬТУРА: НАЧАЛО ......................................... 5
  
   ВСТУПЛЕНИЕ: КОЛЕСО ЖИЗНИ ....................................................................... 5
   Глава 1. ПЕРВЫЙ ПОЛ: "В НАЧАЛЕ ВСЕ МЫ БЫЛИ ЖЕНЩИНАМИ" ..................... 5
   Глава 2. МАРКС И МАТРИАРХАТ ..................................................................... 11
   Глава 3.ИЗНАЧАЛЬНАЯ ЧЁРНАЯ МАТЬ ........................................................... 13
   Глава 4. ЖЕНЩИНЫ КАК СОЗДАТЕЛЬНИЦЫ КУЛЬТУРЫ .................................... 17
   Глава 5. ПЕРВОЗДАННАЯ РЕЧЬ ........................................................................ 19
  
   Часть 2. ЖЕНСКАЯ РАННЯЯ РЕЛИГИЯ ........................................................... 21
  
   Глава 1. ПЕРВАЯ МАТЬ ................................................................................... 21
   Глава 2. ОРГАНИЧЕСКАЯ РЕЛИГИЯ ПЕРВЫХ ЖЕНЩИН .................................... 22
   Глава 3. ЖЕНСКАЯ КОСМОЛОГИЯ: СОЗДАНИЕ ВСЕЛЕННОЙ .............................. 26
   Глава 4. КОСМИЧЕСКАЯ ЗМЕЯ ........................................................................ 27
   Глава 5. МИР ЯЙЦА: ИНЬ/ЯН ........................................................................... 30
   Глава 6. ВЕЛИКАЯ АНДРОГИННАЯ МАТЬ ........................................................ 32
   Глава 7. МИСТЕРИИ ТРОНА, ПЕЩЕРЫ И ЛАБИРИНТА ....................................... 34
   Глава 8. КУЛЬТ МЁРТВЫХ ............................................................................ 37
   Глава 9. МАТЬ ДИКИХ ЖИВОТНЫХ И ТАНЦА ................................................... 37
   Часть 3. ЖЕНСКАЯ КУЛЬТУРА И РЕЛИГИЯ В ЭПОХУ НЕОЛИТА ................... 40
  
   Глава 1. ПЕРВЫЕ ПОСЕЛЕНИЯ ......................................................................... 40
   Глава 2. ЮГО-ВОСТОЧНАЯ ЕВРОПА: БОГИНЯ В ОБЛИКЕ ПТИЦЫ И ЗМЕИ ............. 42
   Глава 3. МЕГАЛИТИЧЕСКАЯ МОГИЛА: ЛУНА И КАМЕНЬ ................................... 43
   Глава 4. ЗЕМЛЯНОЙ КУРГАН КАК КОСМИЧЕСКАЯ УТРОБА БЕРЕМЕННОЙ БОГИНИ 47
   Глава 5. НА ОСТРОВАХ МАЛЬТА И ГОЗО ....................................................... 50
   Глава 6. ДВЕНАДЦАТЬ КРУЖАЩИХСЯ ТАНЦОВЩИЦ ......................................... 53
   Глава 7. ДУХ ЗЕМЛИ, ЗМЕИНЫЕ СПИРАЛИ И СЛЕПЫЕ РОДНИКИ ........................ 57
   Глава 8. ПОДЗЕМНЫЕ ПЕЩЕРЫ И АЛХИМИЧЕСКИЕ МИСТЕРИИ ......................... 59
   Глава 9. БОГИНЯ ЭЙВБЕРИ В ВЕЛИКОБРИТАНИИ ............................................. 60
   Глава 10. ВРЕМЯ ЛУНЫ: ВЕЛИКИЙ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ТРИУМФ
   ЖЕНСКОЙ КУЛЬТУРЫ ......................................................................... 62
   Глава 11. ЛУННЫЕ КАЛЕНДАРИ ..................................................................... 63
   Глава 12. ЛУННОЕ СОЗНАНИЕ ....................................................................... 66
   Глава 13. ЛУННАЯ МАТЬ .............................................................................. 70
   Глава 14. БОГИНЯ КОРОВА И НОВЫЕ ПРОДУКТЫ ............................................. 72
   Глава 15. МАТЬ, ДОЧЬ И ВОЗРОЖДЕНИЕ .......................................................... 74
   Глава 16. ЛУННОЕ ДЕРЕВО ............................................................................ 76
   Глава 17. ТЁМНАЯ ЛУНА И ЛУННАЯ КРОВЬ ...................................................... 79
   Глава 18. ЛУНА И ЛОНО .................................................................................. 85
   Глава 19. МЕНСТРУАЛЬНЫЕ ОБРЯДЫ: ПРАВА И ТАБУ ....................................... 86
   Глава 20. ИЗНАЧАЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА: ВЕДЬМА, БУНТАРЬ, АКУШЕРКА И
   ЦЕЛИТЕЛЬНИЦА .................................................................................. 89
   Глава 21. БОГИНЯ ВЕДЬМ .................................................................................... 93
   Глава 22. КРИТ И БРОНЗОВЫЙ ВЕК ........................................................................ 96
   Глава 23. ТАНТРА И МИРОВОЙ ПОЗВОНОЧНИК ..................................................... 98
  
   Часть 4. ПАТРИАРХАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА И РЕЛИГИЯ .......................................... 104
  
   Глава 1. БОГ КАК ОТЕЦ ........................................................................................ 104
   Глава 2. ОЛИМПИЙСКИЙ МУЖЧИНА ................................................................... 106
   Глава 3. ПОБЕДА СОЛНЦА НАД ТЁМНОЙ МАТЕРЬЮ .............................................. 111
   Глава 4. БОГ СОЛНЦА ........................................................................................ 116
   Глава 5. РЕВНИВЫЙ БОГ ..................................................................................... 122
   Глава 6. РАСКОЛ В САДУ ................................................................................... 126
   Глава 7. ЖИЗНЬ КАК ОШИБКА ............................................................................. 129
   Глава 8. ОХОТА НА ВЕДЬМ ................................................................................ 134
   Глава 9. ОТРИЦАНИЕ МАТЕРИ: ОТРИЦАНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА .............................. 144
   Глава 10. АМЕРИКАНСКИЙ РАСКОЛ ................................................................... 150
   Глава 11. "БОЖЕСТВЕННАЯ ОДНОПОЛАЯ СЕМЬЯ" ............................................... 154
   Глава 12. МАШИНА ........................................................................................... 157
   Глава 13. ЗА ПРЕДЕЛАМИ МУЖСКОГО БОГА И ЕГО МАШИНЫ ................................. 167
   Глава 14. ВОЛШЕБНЫЙ ПОЛЁТ ДОМОЙ ................................................................ 172
   Глава 15. РАСКОЛДОВАТЬ МИР ............................................................................ 175

Часть 1

ЖЕНСКАЯ ДРЕВНЯЯ КУЛЬТУРА: НАЧАЛО

ВСТУПЛЕНИЕ: КОЛЕСО ЖИЗНИ

   С "Великой Космической Матерью" мы совершили путешествие, полное женской творческой выносливости. Книга, как говорят читатели, возвращает нам нашу Женскую Историю (HerStory). Создание женщинами человеческой культуры, наша эпическая борьба, чтобы, образно говоря, выжить и преобразовать мир, который мы породили: наша коллективная история поражает, бесит, держит нас в тонусе. Индивидуальные жизни озаряются и становятся сильнее благодаря этому. Женщины и мужчины возвращаются к себе. Мой небольшой вклад, (написание книг и прочее), отражает (я надеюсь) эту тенденцию. Женский дух, богиня в нас, не хрупка и не нова; она - не изобретение привилегированных женщин или эскаписта элиты Нью-Эйджа. Мы суровые и древние: испытанные миллионами лет льда и пламени. Мы движемся на огромных или мелких колёсах боли и красоты. Пряжа ведьм передаёт наш опыт миру: мечта превращается в реальность, нужда в искусство, трудности - в повседневные картины. Опытные в воспоминаниях, натренированные прыгать, мы возвращаемся, чтобы рассказать и расколдовать нашу историю. Иногда, идя в гору; против шансов и суровых ветров: моя метафорическая сага это - Каждая Женщина.
   Знания нашего воистину революционного прошлого может решить наши нынешние дилеммы. Дочери земли, прошлое вращается в нас, и вращает нами. Мы сильны нашим опытом. Теперь мы можем создать и освятить следующий поворот земного шара: магию будущего. Великая мать в ее многочисленных аспектах - Дева, яростный Воин, доброжелательная Мать, говорящая со Смертью мудрая Старица, непознаваемая и сверхъестественная - всё это сейчас мощно воссоздаётся и воскрешается в человеческом сознании по мере приближения двадцать первого века. Изида, Маву-Лиза, Деметра, Гея, Шакти, Дакини, Шехина, Астарта, Иштар, Рея, Фрейя, Нертус, Бригитта, Дану - зовите её, как хотите - была с нами с самого начала и ждет нас до сих пор. Она - это красота земной зелени, живительных вод, всепоглощающего огня, сияющей луны и огненного солнца. Она - Звёздная Богиня и Паучиха; она ткёт светящуюся паутину, что создаёт вселенную. Как великий планетарный Дух Земли, она порождает жизнь в своём тёмном чреве.
   После тысячи лет отрицания жизни в анти-эволюционных патриархальных культурах, которые насиловали, разоряли, и оскверняли Землю, Она возвращается. Иммунная система Земли разрушается, наша - тоже. Ее почва, атмосфера, растительная жизнь, деревья и животные миры исчерпаны до невыносимости. Все существа страдают до предела.
   Основанная на матереубийстве, уничтожении природы, полной эксплуатации женщин, Западная культура поработила землю, и нет другого пути, кроме как вернуться к Матери, которая дает нам жизнь. Если мы хотим выжить, мы должны еще раз обратиться к Духам Природы, и мы должны научиться "слышать" голоса предков, кто говорит с нами из иных Миров. Великая Космическая Мать является центральной частью этого возрождения Матери и альтернативного, гораздо более древнего сознания/интеллекта. Мы являемся пионерами в этом великом движении - вместе со многими другими писателями, художниками, поэтами и мыслителями, - чтобы добиться успеха или умереть.

Глава 1

ПЕРВЫЙ ПОЛ: "В НАЧАЛЕ ВСЕ МЫ БЫЛИ ЖЕНЩИНАМИ"

   В начале ... было женственное Море. Два с половиной миллиарда лет на земле, все формы жизни плавали в среде планетарного океана как в утробе матери - были накормлены и защищены жидкими химическими веществами, качались в ритмах лунных приливов. Чарльз Дарвин считал, что менструальный цикл зародился здесь, органично перекликаясь с лунными пульсациями моря. И, поскольку в этот долгий период времени на земле господствовали морские формы партеногенетического размножения, он сделал вывод, что женский принцип был изначальным. В начале, жизнь не вынашивалась в телах каких-либо существ, но в лоне океана, содержащем всю органическую жизнь. Тогда не было специализированных половых органов; скорее, обобщенное женское существование воссоздавалось изнутри женского организма моря.
   Пенис впервые появился в эпоху рептилий, около 200 миллионов лет назад. Наши архетипические ассоциации змеи с фаллосом содержат, без сомнения, эти генетические воспоминания.
   Это фундаментальный и повторяющийся паттерн в природе: Жизнь - это женская среда, в которой мужской организм происходит из женского, и периодически появляется для выполнения узкоспециализированных задач, связанных с эволюционным усложнением и размножением новых видов. Дафнии, пресноводные ракообразные, воспроизводят несколько поколений самок с помощью партеногенеза; яйцо и его собственное полярное тело соединяются, чтобы сформировать полный набор генов для женского потомства. Один раз в год, в конце годичного цикла, рождается группа самцов, живущих недолго, самцы специализируются на производстве кожистых яиц, способных выжить зимой. Среди пчел группа трутней рождается и регулируется стерильными дочерьми (рабочими пчёлами) и плодородной королевой. Трутни существуют для того, чтобы спариваться с королевой. В среднем семь трутней в улье выполняют это действие в каждом сезоне, и затем вся группа самцов уничтожается рабочими пчёлами. Среди длиннохвостых ящериц в американском юго-западе, четыре вида размножаются партеногенетически; самцы неизвестны среди ящериц пустынных пастбищ, плато, и ящериц Чихуахуа, они были найдены лишь среди клетчатых ящериц.
   Мы не хотим сказать, что мужской пол не нужен. Партеногенез - это процесс клонирования. Половое размножение, которое повышает разнообразие и здоровье генофонда, необходимо для столь сложной эволюции, с которой связан человеческий род. Просто речь идёт в том, что когда пришло время существования двух полов, один из них существовал намного дольше, чем другой.
   В работе "Природа и Эволюция Женской Сексуальности" Мэри Джейн Шерфи, доктор медицины, описала своё открытие в 1961 году под названием "теория индуктора". В "Теории индуктора" утверждается, что "все эмбрионы млекопитающих, мужские и женские, являются женского пола на ранних этапах жизни плода."(2) Шерфи удивлялась, почему эта теория была похоронена в медицинской литературе начиная с 1951 года, полностью игнорировалась профессионалами? Просто мужчины, которые столкнулись с этим открытием во имя женской истории, не хотели, чтобы это оказалось правдой.
   (2). Mary Jane Sherfey, M.D., The Nature and Evolution of Female Sexuality. - New York: Vintage Books, 1973, 43
   Уязвимость мужского новичка в женской среде хорошо известна. Влагалищные выделения являются более разрушительными к сперме, носительнице Y. Смертность выше среди новорожденных и младенцев мужского пола. Плод мужского пола, в течение первых двух месяцев, находится под защитой в чреве, так как практически неотличим от женщины. После этого он должен произвести большое количество маскулинных гормонов для того, чтобы определиться как мужчина, чтобы добиться и сохранить свою половую идентичность. Мы хорошо знаем ближневосточные мифы, на которых наша западная мифология был построена, те, которые изображают молодого бога или героя, сражающегося против женщины-дракона. Некоторый аналог присутствует в матке, где мужской зародыш ведёт некую "химическую войну" против того, чтобы вновь стать женщиной.
   Сейчас достаточно сказать, что "мужественность" среди млекопитающих не первичное состояние, но отмежевавшееся от исходной женской биохимии и анатомии. Исходное либидо у теплокровных животных - женское, а мужчина - или мужественность - это производное от изначального женского шаблона. Почему же тогда врачам и ученым мужам понадобилось больше времени, чтобы выяснить этот основной биологический факт, чем для того, чтобы расщепить атом? И почему, когда этот факт был обнаружен, они отвернулись и похоронили его в профессиональном молчании в течение десяти лет, пока женщина не выкопала его снова? Действительно, зачем?
   Примерно в течение двух тысяч лет Западной истории женская сексуальность отрицалась; когда её стало невозможно отрицать, она была осуждена как зло. Женщину рассматривали, как божественно предназначенную, чтобы быть пассивным сосудом для репродуктивных целей. В один не слишком древнем словаре, "клитор" был определен как "рудиментарный орган", а "мужественность" уравнена с "Космической творческой силой"! Фрейд не столько "переоткрыл" женскую сексуальность, сколько патологизировал её. Фрейд отправил клитор "в отставку" как недоразвитый мужской орган и определил исходное либидо как мужское. Клиторальный эротизм был сведён к извращенному неврозу. Даже после того, как лабораторные исследования Мастерса и Джонсона были опубликованы в Human Sexual Response в 1966 году, их выводы не были интегрированы в психоаналитической теории. В исследованиях Мэри Джейн Шефри в этот период указано, что не найдена ни одна работа в области сравнительной анатомии, где описаны - или хотя бы упомянуты - глубоко лежащие клиторальные структуры, хотя любые другие структуры человеческого тела описаны живо и детально.
   Почему? Потому что есть обобщенный, традиционный страх женской сексуальности. С самого начала, есть дискомфорт, связанный со сходством, с общим происхождением женского клитора и мужского пениса. Женщины привыкли слышать, что клитор описывают как "недоразвитый половой член"; мужчины же не привыкли думать о пенисе как о переразвитом клиторе. Наконец, и наиболее серьезно, существует глубокое психологическое и институциональное нежелание столкнуться с последствиями того факта, что женский клитор - это единственный орган в человеческом теле, целью которого является исключительно эротическая стимуляция и освобождение. Что это значит? Это означает, что для женщины, единственной среди всех земных форм жизни, сексуальность и репродукция могут быть не связаны. Что не скажешь о мужском половом члене, носителе спермы и сексуальной реакции: он одновременно орган деторождения и эротики. Если мы хотим свести один из полов к чисто репродуктивной функции, исходя из его анатомии (хотя мы не делаем этого!), то для этого подойдёт мужской пол, но отнюдь не женский. Не человек женского пола.
   Но это только биологические факты. Это только биологические реалии. Но, как мы знаем, факты и реалии, систематически игнорируются в угоду устоявшихся идеологий. Сегодня во всем мире практически все религиозные, культурные, экономические и политические институты стоят, где были поставлены много веков назад, на твердом основании ошибочных концепций. Концепция, которая предполагает психическую пассивность, творческую неполноценность и сексуальную вторичность женщин. Это тщательно оберегаемое понятие гласит, что мужчины существуют для того, чтобы создать человеческий мир, в то время как женщины существуют для того, чтобы размножаться людям. Постоянно. Если мы поспорим, что существует данные не только биологические, но и археологические, мифологические, антропологические и исторические данные, которые опровергают универсальность этой ошибочной концепции, нам прикажут заткнуться, потому что нечто под названием "Бог" поддерживает ошибочное понятие, и это все, что важно. Это окончательное слово.
   И это, несмотря на общеизвестный факт, что среди современных и древних собирателей и охотников, в частности, среди наших отдаленных предков, от 75 до 80 процентов пищи предоставляли женщины - их собирательство. И это, несмотря на общеизвестный факт, что старейшие инструменты, используемые современными охотниками и собирателями, и старейшие, самые первые инструменты, найденные в местах обитания древних, это палочки для копания, созданные женщинами. И это, несмотря на известные по всему миру легенды, которые ссылаются на женщин в качестве первых пользователей "одомашненного" огня. И это, несмотря на общеизвестный факт, что женщины были первые гончары, первые ткачи, первые красильщики текстиля и кожевники, первые, кто собирали и изучали лекарственные растения - т. е. первые врачи и т.д. и т.п.
   Известно также, что первые измерения времени, первые оформленные календари являлись женскими наблюдениями за фазами луны, зафиксированными на окрашенной гальке и резных палочках. И также досконально известно, что единственным изображением Божества, когда либо нарисованном на скале, вырезанном из камня, или вылепленном из глины, с начала Верхнего Палеолита до эпохи Среднего Неолита - а это примерно 30000 лет, - был образ человека женского пола.
   В 1948 году в Великобритании были опубликованы "Ворота из рога"; в 1963 году эта книга была издана в Америке под названием "Религиозные Представления Каменного Века". В этой новаторской работе, археолог и исследовательница Г. Рэйчел Леви показала непрерывную преемственность религиозных образов и идей, начиная от истоков Кроманьона у народов Верхнего Палеолита в Ледниковый Период Европы, через Мезолит и Неолита на Ближнем Востоке, и до нашего собственного исторического времени. Как отметила Леви, эти ранние люди потеряны для нас в глубине веков, но их изначальные видения, образы, и гештальты человеческого опыта на этой планете до сих пор находят отклик в наших душах, а также в наших исторических религиозно-онтологических символах. Жители Раннего Каменного Века "завещали всему человечеству основу идей, которые могут составить основу сознания"(5)
   5. G. Rachel Levy, Religious Conceptions of the Stone Age, and Their Influence Upon European Thought (New York: Harper & Row, 1963), 70.
   Каковы же были эти первозданные человеческие образы и идеи? Пещера как лоно женщины; мать, как беременная Земля; волшебная плодородная Женщина как Мать всех животных; Венера Лоссельская, стоящая с рогом Луны, поднятым в руке; пещера-гробница, как женское лоно, где жизнь похоронена, окрашена в красный цвет крови, и в ожидании возрождения. Леви показывает преемственность этих образов и символов через ближневосточные обряды и мифологию Позднего Неолита, а также их сохранность 30 000 лет спустя в "современных" религиях.
   Эта очевидность не оставляет никаких сомнений, что данные образы были у истоков того, что мы называем психологическим и духовным самовыражением человека. Книга Леви является шедевром; она получила большую похвалу после британской и американской публикаций; однако была практически обойдена и проигнорирована антрополого-археологическими учебными заведениями. Почему? Потому что ее доказательства неопровержимы. Она показывает с ясностью - и с прочностью камня и кости - что первые 30 000 лет существования Гомо Сапиенс были доминирующим чествованием женских процессов: мистерии менструации, беременности и родов как аналогов земного изобилия; сезонного движения животных и циклов времени в Великом Круге Матери. "Ворота из рога" - это приближает нас к чтению "священной книги" о наших ранних предках. И это подтверждает, что слишком много людей не хотят знать: что первым "Богом" была Женщина.
   Со времени опубликования книги Леви, существует тенденция относить образы Каменного Века и Неолита в психологическую сферу - они стали "архетипами бессознательного", и тому подобного, в то время как собственно писатели - антропологи, как академические, так и популярные, продолжают объяснять физическое, реальное развитие человека исключительно с точки зрения опыта мужского тела в охоте, агрессии и создании инструментов. Поэтому женские образы, которые существуют и которые нельзя отрицать, сводятся лишь к "субъективным", "мифическим мирам"; и, таким образом, первые 30,000 лет человеческой истории забыты нами, низведены до "фантазий" или "психологических программ".
   Чтобы приблизиться к нашему человеческому прошлому - и к женскому Божеству - нам нужна повозка, по крайней мере, с двумя колёсами: одно мифически-историко-археологическое; другое - биолого-антропологическое. Мощная колея уже проложена для мифически-историко-археологического колеса; вехами на пути этой дороги, наряду с выдающейся работой Рахель Леви, являются J. J.. Bachofen "Миф, Религия и Материнское Право", Robert Briffault "Матери", Helen Diner "Матери и Амазонки", Jessie Weston "От ритуала к романтике",Robert Graves "Белая Богиня" , 0. G. S. Crawford "Глаз Богини", Sibylle von Cles-Reden "В Царстве Великой Богини", Michael Dames "Сокровище Силбери и Круги Эйвбери", Marija Gimbutas "Богини и Боги старой Европы", и совсем недавние работы Elizabeth G. Davis "Первый пол"; Merlin Stone "Когда Бог был женщиной", и "Древние Зеркала Женственности"; Phyllis Chesler "Женщины и безумие" и "О мужчинах"; Adrienne Rich "Рождённое Женщиной"; Mary Daly "За пределами Бога-Отца", "Женская Экология", и "Чистое Вожделение"; Susan Griffin "Женщина и Природа"; Anne Cameron "Дочери Медной Женщины" и многое другое, в том числе крайне полезная для женщин "Энциклопедия мифов и тайн" Барбары Уолкер.
   Другая сторона нашей "повозки" - биолого-антропологическая сторона - почти не имеет колеса и не имеет колеи; не потому, что это не важно, чтобы идти в данном направлении, но потому, что антропологи находятся где-то в других местах, занятые картографированием эволюции "Тарзана". Не существует антропологических работ, основанных на эволюции биологии женщины. За редким исключением, вообще не было никаких попыток изучать эволюцию физиологии человека и его культуры - от "раннего" до "современного человека" - с точки зрения значимых изменений, которые проходят женщины в процессе этой эволюции. Популярные книги на эту тему, написанные Lionel Tiger, Desmond Morris, и другими, неизменно ориентированы на мужчин, и рассматривают эволюцию женского пола исключительно как сексуального объекта, от обезьяны в период течки до современной "горячей зайки". Одно восхитительное исключение - это работа Elaine Morgan - "Происхождение женщины"
   В книге "В момент падения тела летят к свету", историк Вильям Ирвин Томпсон отмечает, что в ранней истории человеческая эволюция шла в трех важнейших направлениях: (1) очеловечивание, в процессе которого наши тела стали человеческими, не только благодаря прямохождению и освобождению рук, но особенно в наших половых характеристиках и функциях; (2) символизация, в которой мы начали, используя речь, отмечать время, создавать живописные и скульптурные изображения; и (3) рождение сельского хозяйства, когда мы "приручили" семена и стали контролировать пищевое производство. И, как пишет Томпсон, все три этапа были начаты и разработаны женщинами. (6)
   6. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 43 - 156.
   Символическая и сельскохозяйственная стадии были изучены, и исходная роль женщины на этих этапах известна; однако сексуальное очеловечивание до сих пор практически не исследовано.
   Почему? Действительно, почему? Потому что сексуальное очеловечивание почти исключительно Женская История. Механика и анатомия мужской сексуальности, в конце концов, не очень сильно изменились со времен, когда приматы занимались любовью. Революция в человеческой сексуальности - революция, которая сделала нас людьми, произошла от эволюционных изменений, случившихся в женском организме. Эти изменения не связаны с биологическими целями размножения млекопитающих, их смысл - человеческие сексуальные отношения и общение.
   Радикальные сексуальные метаморфозы произошли благодаря женщине:
   ---- Устранение цикла течки и развитие менструального цикла означает, что женщины стали способны к сексуальной активности в любой момент. Беременность может произойти в течение определённой части цикла; но секс не обязательно заканчивается беременностью. Среди всех других живых существ цикл течки означает, что совокупление всегда приводит к беременности, и нет другой цели у него, чем репродукция.
   ---- Развитие клитора и эволюции влагалища означало, значительное повышение сексуальности и оргазмического потенциала у женщины по сравнению со всеми другими живыми существами.
   ----Переход от секса сзади к фронтальному сексу, как мы можем представить себе, создал огромные
   изменения в отношениях между полами; фронтальный секс означает длительный и расширенный период предварительных ласк, и то, что можно назвать сексуальной персонализацией. Роль эмоционального пробуждения в процессе соития лицом к лицу ещё предстоит оценить как фактор развития человеческого самосознания (она повернулась и посмотрела ему в глаза: и там был свет!)
   ---- Развитие молочных желез дало женщине дополнительный потенциал для сексуального возбуждения; далее, в сочетании с фронтальным сексом, несомненно, женские материнские и социальные чувства активизировались общением с возлюбленным, чье тело было теперь аналогично телу младенца на ее груди.
   Как отмечает Томпсон, таких радикальных изменений в женском организме уже одних было достаточно, чтобы вызвать очеловечивание вида. Человеческие существа, с этими изменениями, стали единственными существами на земле, для кого совокупление происходит - может произойти в любое время - не только для целей размножения.
   Таким образом, человеческий секс стал многоцелевой деятельностью. Он может использоваться для эмоциональной связи, для социальной связи, для удовольствия, для общения, для безопасности и комфорта, для личного освобождения, для отдыха, а также для размножения вида. И это одно из исходных и главных, определённых различий между людьми и всеми другими животными, птицами, рептилиями, насекомыми, рыбами, червями ... - для кого совокупление существует только и исключительно в целях размножения вида.
   Человеческая раса была окончательно сформирована благодаря эволюции/революции женского тела, способного к сексу не связанного с размножением.
   Это не просто физический факт. Это культурный, религиозный и политический факт, который имеет первостепенное значение.
   Популярные доминирующие описания и изображения раннего человеческого общества были созданы мужчинами-сексистами. Если бы первые люди были исключительно зависимы от деспотичных и агрессивных лидеров-мужчин, или нескольких мужчин в постоянном ритуальном утверждении собственной власти - человеческое общество никогда бы не развивалось. Человеческая культура никогда не была бы изобретена. Существование человека на земле никогда бы не развивалась. Дело в том, что именно от этого первого внутреннего круга женщин - в поселении, у огня, в пещере, у первого очага, в процессе родов - человеческое общество культурно эволюционировало. Как гоминиды эволюционировали в Гомо Сапиенс Палеолита, а затем в оседлых людей Неолитической деревни на краю времени "цивилизации", эти десятки тысяч лет человеческой культуры были сформированы и поддерживались сообществом творческих, сексуально и физически активных женщин - женщин, которые были изобретателями, производителями, учеными, врачами, законниками, ясновидящими шаманами, художниками. Женщины, которые также были Матерями - приемниками и передатчиками земных и космических энергий.
   Мы должны понять, как и почему эти древние тысячелетия из Женских культур были похоронены - игнорировались, отрицались, рассматривались как "мифология" или "примитивные доисторические истоки"- по меркам западным мужчин-историков, которые настаивают (и часто действительно верят), что "реальная история" началась всего около пяти тысяч лет назад - в связи с относительно недавно утверждённым патриархатом.
   (Страницы 2-12 оригинала)
  

Глава 2

МАРКС И МАТРИАРХАТ

   Древние сообщества, ориентированные на женщин, были изначальным коммунизмом. Фридрих Энгельс и Карл Маркс признавали это. Энгельс ссылается на концепции материнского права Бахофена, и оба они строят анализ социального развития на первичном существовании древних матриархальных культур - т.е. на сообществах матрифокального типа.
   В этом они находились под влиянием произведений Льюиса Моргана, американского антрополога. Морган жил в племенном обществе Ирокезов. Изучая родственные структуры Ирокезов, язык и обычаи, он нашел свидетельства ранних общественных и кровных связей, основанных на различных этапах группового брака. В работе "Древнее Общество", написанной в 1880 году, Морган заключил, что такое общество было "матрилинейным", и "матрифокальным" по необходимости, поскольку в групповой брачной структуре только мать может быть определенно известна как родитель ребенка.
   Теперь мы знаем, что подобные свидетельства могут быть найдены во всем мире; например, многие системы родства различают биологического отца ребенка и социального отца, который, как правило, брат матери, или другой родственник мужского пола. Социальный отец считается "настоящим отцом" в этих обществах; идентичность и наследство передаются по женской линии.
   Но, будучи пионерами, ни Морган, ни Энгельс, ни Маркс не были полностью осведомлены о реальных функциях женщин и их достижениях в прошлых культурах. Они не были настроены на общий образ жизни ранних народов. Маркс и Энгельс и, в особенности, их догматические переводчики и последователи, - сузили фокус к строгому экономическому и классовому анализу, что полностью скрыло исходное человеческое состояние бытия, которое было, скорее, духовным, чем экономическим. Это марксистское сужение фокуса, и последующее отрицание духовного опыта человека, имело трагические последствия во всем мире.
   Как это произошло? Карл Маркс (как и Энгельс) был глубоко сострадательным человеком; его заявление об "опиуме для народа", которое никогда не цитируется объективно, является доказательством этого:
   "Религия - это вздох угнетенного создания, сердце бессердечного мира, подобно тому как она - дух в бездуховной ситуации. Это опиум для народа" (3)
   3. Karl Marx, Critique of Hegel's Philosophy of Right; quoted by Christopher Hitchens, "Laying to Rest Beliefs on Religion and Politics," In These Times 8, no. 2 (November 16, 1983): 27 .
   Трагедия Маркса и марксистов - в том, что они спутали дух с религиозными институтами.
   Марксисты справедливо осудили сговор традиционных религий в историческом угнетении человека. Трагично, что они отрицали реальность человеческого духа и его подлинные желания. Они справедливо хотели - спасти человечество от религиозной эксплуатации; но вследствие сужения фокуса к экономической и классовой борьбе, они разделили человеческое существо на две конфликтующие части: материальное существование против духовного бытия. Этот раскол был всего лишь зеркальным отражением уже существующего религиозного дуализма. В то время, как догматический марксистский коммунизм разворачивался в стране за страной, этот раскол усиливал всё то же внутренне "отчуждение" человека, которое Маркс хотел преодолеть
   Маркс и Энгельс спутали Дух с религиозными институтами. Последователи их доктрины продолжают это делать, потому что, как западные белые мужчины, они не могут увидеть общую парадигму изначального древнего женского коммунизма.
   Если марксизм разоблачал и пытался ликвидировать патриархальную религию, основанную на привилегиях, собственности и мистификации реальности, функционируя за счет эксплуатации человеческого труда и человеческой сексуальности, это было бы хорошо. Но он также отрицал, что является истиной человеческого бытия, и сутью изначального матриархата: опыт единства психической/производственной/сексуальной/космической силы и деятельности в эгалитарном коллективе женщин.
   В результате марксизм сделал именно то, что и патриархат всегда намеревался сделать: отделить материальное производство от духовного опыта, науку от магии, медицину от знания о травах и окружающей среды, сексуальность от святого, искусство от ремёсел, астрономию от астрологии, язык от поэзии, чтобы поместить всё это в руки привилегированной мужской элиты, организованной в профессии, иерархии и классы на основе "специализированного", абстрактного, механистического знания.
   Патриархат разделяет жизнь на высшие и низшие категории: "дух" против "природы", "разум" против "материи"- и, как правило, в этом отчуждённом символизме, высший "дух/разум" - это мужчина (и/или белый человек), а низшая "природа/материя" - это женщина (и/или чёрный человек). Этот лживый дуалистический символизм происходит от порядка насильственного мужского доминирования. С помощью подобной фаллической психологии, мужчины могут идти по Земле, насилуя Природу, используя ресурсы и человеческий труд, манипулируя и "улучшая" Её с помощью технологических-механических изобретений и для "прогрессивных целей". В патриархате мужчина отделяется от Земли, подражая некоторым образом отдалённому и отсоединённому Богу Неба своего собственного изобретения, и это интеллектуальное разделение заставляет его чувствовать себя "свободным" разрушить мир Природы без всякого осознания, что он сам входит в общую с ней экосистему. Он эксплуатирует "это", совершенно отчуждённый от факта своей включённости в "это". Для обманной выгоды нескольких, к экзистенциальной боли многих, патриархат существует, уничтожив изначальный холизм.
   Марксистский "коммунизм" не устраняет эти разрушения; он усугубляет их, но с другой риторикой. Он избавляется от "Бога" и "Церкви", чтобы заменить их другим тираном: к примеру, "государством", "машиной", "партией" или "производственной квотой". Это не делает по-настоящему свободной человеческую личность; меняется только бренд - название цепей.
   Репрессии, контроль и эксплуатация женской сексуальности являются основным инструментом патриархата, потому что они идут рука об руку с эксплуатацией женского труда. "Левые" мужчины, которые не видят связи между эксплуатацией труда и сексуальной эксплуатацией, так и не сумели сделать тотальный анализ - или, с точки зрения Райха, они не смогли пройти тотальную революцию; на уровне нейронов они по-прежнему подключены к угнетению.
   Райх отмечал в 1930-е годы, что превалирующей мужской сексуальной фантазией в обществе, где доминируют мужчины, является фантазия об изнасиловании. И он знал, что это не была личная фантазия, но политическая - с политическими последствиями. Он был очень ясен в том, как сексуальное подавление женщин является наиболее мощным патриархальным оружием в создании социальных жертв - женщин, которые ослаблены, сделаны зависимыми, боятся, или стыдятся своего тела, и наказаны за свои функции, они - сексуально-психологическая добыча для любого хищника. Таких существ легко эксплуатировать политически и экономически; люди, которые не владеют собственной сексуальностью, не могут владеть собственным трудом.
   Райх был предан идее освобождения силы здорового удовольствия у человека, считая её единственно стоящей политической целью. Биологическую энергию - освобождённую и неискажённую - он увидел, как поток космической энергии, без различий между "физическим" и "духовным". Он увидел их, как единую форму энергии, и назвал ее Оргон - манифестирующую через всю Вселенную, одну и ту же энергию, как в нервных клетках, так и в звёздах и в сознании человека. Эта эволюционная энергия пронзает все формы жизни, и, как энергетическое поле в пространстве, она определяется и как духовная реальность, и как физическая сила; и он считал, что политика включает перестройку репрессированного человека с помощью этого изначального творческого потока. Т. е., Райх был не механистический идеолог, но политический мистик. Поэтому он был изгнан из Коммунистической партии и психоаналитических профессиональных кругов в Европе; он должен был сбежать из нацистской Германии; он закончил жизнь в США: его книги были уничтожены федеральным правительством, и его работа оказалась вне закона; и он умер в федеральной тюрьме. Т. е., он был, наверное, близок к чему-то...
   Еще одной проблемной областью, среди марксистов, является предположение, что матриархальное общество существовало только при очень низких стадиях производства и только в "примитивных" условиях. Это предположение перекликается с обобщенной линейностью и шовинизмом Западной истории, которая пытается увидеть все "другие" культуры - "другие" в пространстве или во времени - лишь как предварительные этапы на пути к "современному развитию", или, как печально проваленные попытки построить автостраду или шаровой подшипник.
   На самом деле, практика показывает, что технологически продвинутые общества древнего мира, а также продвинутые культурно, - были матрифокальны, т. е. ориентированы на женщину. Ранние Критяне поклонялись Богине, и критские женщины были жрицами, судьями, врачами, ремесленниками, спортсменками, предпринимателями - культурными лидерами на всех уровнях. Крит был крупным культурным и торговым центром своего дня, с кораблями, путешествующими в Ирландию, Испанию, Африку, и на Ближний Восток за золотом и оловом; (...) В домах Критяне имели внутренние ванны, с горячей и холодной водой, которая бежала по керамическим трубам; Критская сантехника, в 1700 году до н. э., была намного лучше всего, что было достигнуто в Европе вплоть до 1700 г. н.э. Изящные и артистические Этруски также были матриархальными, как и ранние Египтяне. Следы существования матриархата в Египте обнаруживаются и в более поздних империях и династиях.
   В этих культурах, как и во многие других, семьи жили на земле, что принадлежала всем матерям. Муж женщины, или любовник, жил с женщиной и группой её родственников; дети, независимо от личности и статуса отца, жили с семьёй матери. Древние Египетские законы чётко обозначают, что всё семейное имущество - земля и бытовые товары - принадлежали женщине, и что она, замужняя или незамужняя, полностью распоряжалась всем, включая себя саму. Никто, изучавший Критян, Этрусков или Египтян, не мог говорить об этих культурах как о "примитивных". Очень развитые культуры также расцветали благодаря матриархальным народам Дагомеи и Ашанти в Западной Африке, народам Найи и Керала в Южной Индии. Среди коренных американцев, это во многом, заслуга матрифокальных жителей Пуэбло, что позволило им так долго продержаться на своём пути, с сильными, развитыми архитектурными технологиями. Места обитания этих людей - от компактных травяных хижин до многоэтажных "многоквартирных" зданий - не просто обустраивались женщинами - женщины их строили. Везде домостроительные технологии были отмечены как изначально женская компетенция. (8)
   8. Robert Briffault, The Mothers: A Study of the Origin of Sentiments and Institutions, volume 1 (New York: Macmillan, 1952), 4 78-79.
   (Страницы 13-20 оригинала)
  

Глава 3

ИЗНАЧАЛЬНАЯ ЧЁРНАЯ МАТЬ

   Вполне возможно, что религиозные идеи древнего Крита и Египта возникли в чёрной Африке. Во времена 7000 - 6000 гг до н.э.., в Сахаре была богатая и плодородная земля, и великая цивилизация процветала там. Изображения Рогатой Богини (которая стала Изидой в Египте) были найдены в пещерах на недоступном ныне плато в центре нынешней пустыни Сахары. Когда ранее плодородная земля высохла, вероятно, в результате изменения климата, люди растеклись из этого центра, и там, где они поселились, они принесли с собой религию Черной Богини, Великой Матери Африки.
   Королеве-Матери на африканском континенте всегда придавалось большое значение. Изначальная Чёрная Богиня считалась бисексуальной, орудием своего собственного плодородия; она была древней "ведьмой" кто несла змею в своём животе. Африканцы поклонялись ее многочисленным проявлениям. Создательницей богов Дагомеи, например, была Маву-Лиза, изображённая в виде змеи; Маву-Лиза была как женского, так и мужского пола, самооплодотворяющаяся, в виде земли и радуги. Африканцы считали, что земля, в конечном итоге, более мощная, чем небо и его боги; небо может удержать дождь, но земля является источником жизненной силы. Теория Гайя современной экологической науки подтверждает это древнее понятие: небо, со всеми его животворящими функциями, на самом деле, создано Землёй - конверт из воздуха и влаги, окружающий нас, это, действительно, "дыхание" земли. Так, в древних африканских верованиях, боги неба - создания Матери-Земли, она выдыхает их, и вдыхает их обратно снова.
   Африканские общества не были ни "примитивными", ни "неразвитыми", но являлись творческой колыбелью мира (...) Древние Африканцы были искусные мореплаватели, торговцы и поселенцы, плавающие на Запад и Восток, через Атлантический и Тихий океан, и распространяющие свою передовую культуру.
   Развитие человека не протекает по прямой линии, от "примитивного" до "продвинутого". Ничто в природе не развивается по прямой линии, но по кругу, и человеческая культура тоже, как отдельные люди, идёт через циклы развития и регрессии. Империи взлетают и падают; и культуры, которые сейчас кажутся "примитивными" или "не развитыми", вполне, может быть, стоят на развалинах великих цивилизаций прошлого, когда-то построенных их предками, некогда цветущих, а затем распавшимися под давлением времён. Этот момент важен для женщин, исследующих прошлое существование матриархата, а также для изучающих древнюю африканскую славу: одни и те же закономерности применимы к обоим в современном западном мире, где правит, по сути, белая патриархальная элита, считая себя вершиной человеческого развития.
   Эти культуры не идеальны, но они избежали пресловутой "мыльной оперы" Западного быта. Самое главное, эти матрифокальные культуры вплетены в ткань из межгрупповых отношений, лишённых собственничества, они поддерживают растущую личность на каждом этапе и кризисе разворачивающейся жизни.
   Колониализм пытается разорвать эту ткань с помощью артиллерийского огня патриархальных понятий: понятия о женской неполноценности, женоненавистнической и анти-сексуальной морали, отцовского права на собственность, конкуренции, жадности и отчуждённого индивидуализма, понятия о женщинах, детях и землях, существующих как собственность у доминирующих мужчин. Основное расщепление подразумевает оторванность человеческого духа от Матери-Земли и ее циклических процессов, и насильственное прикрепление этого отрезанного духа на "небе" -т. е., к какому-то отчуждённому и абстрактному источнику господства и власти. В результате всего этого у людей происходит разрушение памяти крови, исторической идентичности; тем более, что колонизированные люди стремятся сохранить устные истории, а Патриархат настаивает на том, что только записанная история реальна.
   Колониализм - это форма вампиризма, что усиливает и раздувает собственный образ колониальной империи, благодаря осушению жизненной энергии колонизованных людей; оставляя лишь тот объём крови, чтобы обеспечить колониальную зависимость для выполнения ежедневной работы для целей империи. И эта высушенная энергия не только связана с настоящим и будущим, но и с прошлым, с самой памятью: с преемственностью идентичности народа и каждого колонизированного человека.
   Никто не может распознать этот процесс лучше, чем женщины; женский пол функционирует в колониальных условиях, организованных властью патриархата, уже в течение нескольких тысяч лет. Наш мозг был опустошен от всех воспоминаний о нашей собственной культурной истории, и колониальная власть систематически отрицает, что такая история когда-либо существовала. Колониальная власть глумится над нашими попытками вспомнить и отпраздновать нашу древнюю матриархальную историю как реальность. В прошлом женщины были вынуждены принимать эту навязанную женщинам амнезию как "норму"; и многие современные женщины продолжают верить, что женский пол существовал всегда и вечно в качестве вспомогательного в мировом порядке, управляемом мужчинами. Но мы продолжаем копать в развалинах, ища энергию памяти; полагая, что реконструкция древней женской истории имеет революционный потенциал равный сегодня любому политическому движению.
   Между 1920 и серединой 1930-х годов, Helen Diner, Robert Briffault, Margaret Murray и Jessie Weston страстно раскапывали доказательства древних женских культур и религий, опираясь на великое произведение 1910-х годов Джейн Эллен Харрисон. В этот же период W. E. B. DuBois, Carter G. Woodson, Leo Wiener, и Eugen George, в частности, изучают историю чёрной Африки, опираясь на опубликованные в 1913 году работы Фробениуса и работы Джозефа Маккейба, который с 1917 по 1935 год исследовал дохристианскую всемирную историю, включая древнюю африканскую историю. Так как древние женские культуры существовали везде, включая Африку, и так как Африка изначально была матриархальной, обнаружилось множество совпадений в этих исследованиях, и большинство учёных пришли к единому выводу: Женщины - и, более того, тёмные женщины - были основательницами большинства из того, что мы относим к человеческой культуре.
   В сочетании с западным сексизмом, расизмом, с их хроническим опасением "тёмного", "оскверняющего женского," и "притаившихся звериных сил джунглей", была создана официальная научная, а также публичная враждебность к любым серьёзным исследованиям "языческого", т. е. нехристианского, не белого, не хорошего. Эта враждебность была оправданием, если не мотивацией, для общего отказа признать важность изучения древних африканских культур и древнего матриархата. "Языческое", "женщина" "тёмное" до сих пор трактуются как атрибуты дьявола, и многие люди по-прежнему желают вытолкнуть их с глаз долой и из сердца вон.
   Лишь в одной области Запад позволяет себе исследовать этот материал - изучать языческое, тёмное и женское, признать его существование; близко ознакомиться с ним, - это материал сновидений. Это область психоаналитических и, в частности, юнгианских исследований.(...) Но они предполагают, что верования, а также все эти изображения Великой Матери, были сформированы мужчинами. Великая мать существует для них только как архетип, как классический психический объект мужского ума, который пытается развиться и понять себя.
   Их исследования концентрируются исключительно на изолированной личности - солипсистская парадигма, вытекающая из привилегированного экономического положения, как аналитика, так и клиента; фокусируясь на изолированном индивидуальном эго в современном мире, они не могут понять политическое содержание древних мифов, их экономическую и социальную основу, и женскую общественную среду, из которой они произошли.
   Кроме того, используя без вопросов модель "неизбежного и линейного прогресса" (модель развития девятнадцатого века), юнгианцы считают, что религии Матери Богини, если они существовали, существовали только временно - у истоков человеческой культуры. Поэтому они должны выражать только "младенчество" расы или индивидуальной психики. Психоаналитическое высокомерие соответствует христианской богословской точке зрения обо всех языческих религиях как о "духовно недоразвитых", поэтому архетип Матери Богини считается "инфантильным" или "зачаточным подсознательным материалом".
   Современные болезни коренятся в том, что Эго отключено, Эго не может чувствовать себя органической частью мира, кроме как через пристрастия к химическим средствам и популярной культуре. Но когда целители - врачи, лечащие разум и тело - сами не знают, к чему именно должно подключиться Эго, то как они могут преодолеть синдром разъединения? Когда Эго позволяет себе уйти, опуститься в океаническое изначальное единство всего сущего, то они называют это "регрессом"! Они буквально определили "зрелый ум" как состояние постоянного отчуждения - "Я" хронически отделено от "Всё". И это сводится к тому, что "зрелый ум" - это мужской ум, отвергший свою мать. В пределах западной культуры, когда "двери восприятия" открыты настолько мало, что мы едва способны мельком увидеть голографический космический разум, живущий в нас - всё равно мы в опасности быть запертыми для психиатрического наблюдения, употребления транквилизаторов и другого "лечения." Установленные патриархальные институты - все они заинтересованы в сохранении индивидуального ума, отключённого от опыта космического единства, потому что это отключение - И ЕСТЬ Патриархат. Основной груз патриархальной индустрии - наркотики, алкоголь, развлечения, СМИ, мода и косметика, порнография, туристический бизнес, популярная политика, религиозные проповеди, системы межгосударственных шоссе, вы можете продолжить список - существуют и получают прибыль исключительно благодаря продаже кратковременных развлечений толпе "тихо отчаявшихся людей", которые ищут анестетик, чтобы спастись от боли личного одиночества и отчуждения.
   То, что в древние времена воспринималось как наше "Супер-Сознание", в котором мы практиковали растворение Эго в космическом единстве, и в результате чего мы получали понимание, мудрость за пределами дуализма, магическое восприятие, и целительные силы - теперь полностью утонуло в глубине и названо "бессознательное". И психотерапевтические учреждения, в том числе юнгианство, изображают это "бессознательное" в образе страшного и угрожающего царства - "тёмные джунгли внутри", "место разнузданных желаний", " земля людоедов ", "черный, мохнатый лес, полный зверей"( !) - т. е. языческий, женский, тёмный. Кольцо ужаса размещается вокруг бессознательного по патриархальным политическим причинам: чтобы держать нас в состоянии постоянного страха и недоверия в отношении нашей собственной сокровенной сущности, и перед лицом огромного космоса. Патриархат манипулирует и получает выгоду от этого хронического состояния страха и отчуждения; и западная религиозная и социальная история может быть прочитана как одна долгая попытка подавить Космическую Женщину, поддерживая этот страх отчуждения живым и целым:
   "Исследователи мифологии обнаружили, что, когда женский принцип подвергается продолжительной атаке, как это было со времён средневековой христианской власти, он тихо погружается вглубь. Под водой (где органическая жизнь началась) он плывёт через подсознание в обществе, где доминируют мужчины, изредка появляясь на поверхности, чтобы дать знак в виде проблеска отвергнутой гармонии". (13)
   13. Michael Dames, Silbury Treasure: The Great Goddess Rediscovered (London: Thames and Hudson, 1976).
  
   Патриархальная политика, религия, и психотерапия всегда мгновенно появляются, воинствующие и быстрые, чтобы сказать нам, что эта "отвергнутая гармония" - ребячлива, иллюзорна, безумна, кощунственна, или непатриотична.
   В некоторых очень интересных клинических экспериментах, проведенных в период между 1975 и 1979, множество женщин, мужчин и подростков, получивших неосознаваемое сообщение "Мамочка и я едины", мелькавшее на экране тахистоскопа, были гораздо более успешными - и постоянно успешными - как теряющие лишний вес, прекращающие пить и курить, и преодолевающие эмоциональные проблемы. Разработанные психологом Ллойдом Сильверманом из Нью-Йоркского университета (и описанные в его книге "В поисках единства"), эти исследования показывают, что успешное преодоление проблем - то есть, достижение зрелости, - не от разъединения раннего детского чувства единства с Матерью, но благодаря восстановлению его. (14)
   14. R. C. Morse and David Stoller, "The Hidden Message That Breaks Habits," Science Digest 90, no. 9 (September 1982): 28.
   Холистический смысл религии древних женщин заключался в том, что Мать не чья-то личная биологическая родительница, но всё сообщество женщин, вся живая земля, и, помимо этого, весь окружающий мир и непрерывный космический процесс. Никто не может быть отчуждён, потому что Единое всегда в этом процессе, так как оно всегда внутри нас. Если, конечно, такие знания не подавляются извне, патриархальной обусловленностью.
   Великая мать была проекцией собственного опыта групп весьма осознанных и продуктивных женщин, которые были основательницами многого в человеческой культуре. В этом смысле Великая Мать-это не просто психический архетип, а исторический факт. Старинные изображения, символы и мифы не могут быть поняты, если они отъединены от этого факта. Они не могут быть поняты лишь как "блуждания мысли", но должны рассматриваться в контексте древних политических реалий.
   По всей Европе, особенно в Восточной Европе, но также в Испании, Франции и Италии - мы можем найти Чёрных Мадонн. Люди рассказывают местные легенды, объясняющие черноту статуй Девы Марии, используя нехитрую идею, что эти изображения - обугленные, чудом выжившие в страшном пожаре. Юнгианские интерпретаторы видят черноту как "подсознательную" ссылку на тёмную сторону чего-то, очевидно - Луны. Крайне редко предполагается, что это реальная, историческая чернота ранних богинь Египта и Африки. Но когда мы читаем Briffault, и других исследователей ранних мифических историй, и видим не только чёрное африканское происхождение Великой Матери, но и то, насколько широко матриархальные африканцы путешествовали по всему древнему миру, везде распространяя знание о Чёрной Богине (...), то легко можем понять существование этих чёрных Мадонн. Они - твёрдые культовые останки древних времён, когда религия Чёрной Богини правила Африкой и оттуда, большей частью остального мира.
   (Страницы 21-32 оригинала)
  

Глава 4

ЖЕНЩИНЫ КАК СОЗДАТЕЛЬНИЦЫ КУЛЬТУРЫ

   Эвелин Рид, антрополог, марксистка и феминистка, подробно описала женские ранние изобретения и социальные формы взаимодействия. В книге "Миф о неполноценности женщины и женская эволюция" Рид описывает, как человеческая культура развивалась в условиях трудовых групп женщин, их взаимоотношений, первых ремёсел.
   "Для человечества решающим был тот факт, что материнство вело к труду - первая человеческая социальная система была в слиянии материнства и труда. Это были женщины, кто стал главным производителем: рабочие и фермеры, лидеры научной, интеллектуальной и культурной жизни. На языке "примитивных народов" термин "мать" совпадает с понятием "производитель-роженица".(1)
   1. Evelyn Reed, "The Myth of Women's Inferiority." (New York: Merit, 1969), 22-41.
   Это было общество, где власть была связана с настоящей любовью, что подтверждается исследованием современных "примитивных" народов. Потому что ранние матрифокальные группы были сосредоточены на поддержании, а не эксплуатации жизни.
   Мировые мифы, народные традиции и антропологические исследования подтверждают, что
   женщины первые узнали, как использовать и добывать огонь. (...) В ходе опроса 224 современных племенных общин было установлено, что огонь разводится и поддерживается всегда или, как правило, женщинами в 84 общинах; почти все эти общины имеют легенды, рассказывающие о начале времён, когда женщины были исключительными "хозяйками" огня. Ритуал поддержания огня доверяли женщинам вглубь исторических времён, например, Весталкам Древнего Рима, или Ирландским монахиням Святой Бригитты (первоначально - Кельтская Богиня Бригид или Невеста), которые заботились о Вечном огне в Килдэре до подавления монастырей при Генрихе VIII. Огонь посвящён Лунной Матери. Приготовление пищи - варка, жарка, выпечка, пароварка - одна из технологий, что женщины получили от овладения направленным жаром. Огонь был инструмент инструментов; благодаря его использованию продукты могли быть высушены и сохранены для использования в будущем, а некоторых ядовитые растения и фрукты становились съедобными. Именно женщины разработали взаимосвязанные производства приготовления пищи и керамики, что огонь стал основным средством.
   Женщины построили первые зернохранилища и склады для провизии; некоторые из них были глубоко в земле, а на болотистой почве они были приподняты на ходулях. Женщины приручили кошку, чтобы защитить эти зернохранилища от грызунов. (4) Кошки, с незапамятных времен имели особые отношения с женщинами; среди европейских ведьм кошки выступали в качестве "близких друзей" и обладали, как считается, телепатическими способностями (вот почему специальные костры были воздвигнуты во времена инквизиции, чтобы сжечь всех кошек в городе, наряду с женщинами).
   (4)Evelyn Reed, Woman's Evolution:... 121. Reed quotes Mason, Woman's Share, 17-18.
   Промышленность, наука, и человеческие потребности были объединены женским трудом, и ежедневные задачи переплетались с магическим смыслом. Женщины преобразовали растения и травы в лекарства - некоторые вещества, обнаруженные женщинами, до сих пор используются сегодня из-за их лечебных свойств; и данные Всемирной Организации Здравоохранения показывают, что в 95 процентах уход за здоровьем по-прежнему в руках женщин, которые используют многие из этих древних рецептов. Женщины разработали и изготовили контейнеры и ёмкости из таких материалов, как дерево, кора, волокна, и кожа. Огонь был использован для создания полости в дереве, техника, которая затем могла быть использована, чтобы делать каноэ и лодки из стволов деревьев.
   Все эти потрясающие находки связаны с ежедневным выживанием. Хотя они также были опытом волшебного превращения сырья в что-то совсем другое, - через алхимию огня. Рассмотрим химию хлебопечения: посадка семян и их рост за счёт сочетания Луны, Солнца, Дождя, и возделанной Земли; аккуратный сбор урожая, молотьба зерна в муку; затем, в правильном сочетании воды, дрожжей и огня изначальное семя превращается в хлеб - человеческую еду.
   Оригинальные куполообразные или похожие на улей печи, найденные во всём мире, могли быть использованы только женщинами; печи являлись символическим отражением чрева Великой Богини. Многие миниатюрные модели гончарных изделий были найдены в Юго-Восточной Европе в Неолитических святилищах. В святилищах есть печи, глиняные алтари (изначально покрытые деревянными досками), рогатые троны, фигурки поклоняющихся женщин, и настенные изображения, отражающие символы дождя и волшебного помола зерна. В этих регионах до сих пор существуют женские праздничные ритуалы, включающие священное новогоднее хлебное тесто, которое вместе держат на воздетых руках старшие женщины группы.
   Текстильное производство также произошло благодаря работе женщин. Женщины разработали приемы свивания верёвки, плетения из бересты и травы, технологии работы с волокном, изготовления корзин и текстиля. Женщины были кожевниками: работая с кожей, размягчали её, к примеру, пережевывая, как полярные эскимосы делают до сих пор. Скребок по коже, наряду с палочкой для копания - везде известен как женский инструмент - и так до сих пор используется среди эскимосов. Выработанная кожа затем использовалась в палатках, одежде, сапогах, ремнях и шнурах. Они были ярко орнаментированы с помощью растительных и минеральных красителей и других сложных химических веществ, изобретённых женщинами.
   Женщины были первые гончары. В книге "Мир Майя", археолог В. Виктор фон Хаген пишет: "Керамика была женской. Все мы видим остатки керамического искусства Майя, сделанного женщинами. Это факт, который следует подчеркнуть. Почти в каждом месте, где гончарное дело было в древности - в Африке или Меланезии - керамика была женским делом и его дизайн - следствие женского вдохновения. По всей территории Амазонки, керамика была женская задача. Женщины были горшечники, насколько нам известно, в Древнем Перу. Ранний греческий и ранний египетский фаянс также был сделан женщинами до введения гончарного круга". (5)
   5. Victor W. Von Hagen, World of the Maya (New York: New American Library, 1960), 80.
   Графический дизайн - идеограммы - были использованы тысячелетиями в Старой Неолитической Европе. Мария Гимбутас, в книге "Богини и Боги Старой Европы - 6500-3500 до н. э.", говорит, что есть две категории идеограммы: та, что означают воду и дождь (углы, зигзаги, шевроны, меандры и спирали), - все они связаны с Богиней Змеёй-Птицей; и те, что связаны с Луной, с жизненным циклом вегетации, сменой сезонов, рождением и ростом необходимого для жизни. Это - знаки креста, опоясанного креста (символ четырех сторон света, года как путешествия, охватывающего четыре основных направления космического цикла), полумесяц, рога, гусеница, яйцо и рыба.(6)
   6. Marija Gimbutas, The Goddesses and Gods of Old Europe-6500-3500 B. C.: Myths and Cult Images (Berkeley and Los Angeles: University of California Press, 1982), 89-111, 112-136.
   Все они были символами континуума жизни, - для чего эти идеограммы были предназначены - они обозначали Великую Лунную Богиню Жизни и Смерти, Космоса, Земли и Растительности. Рога, лунный серп, крест, - все они были изначальными символами для растущей и убывающей Луны.
   Последовательности вписанных линейных знаков также были найдены; это форма очень древних и до недавнего времени неизвестных Неолитических-Энеолитических надписей, датированных примерно 5000 г. до н. э., - за две тысячи лет до развития Шумерской "письменной" цивилизации. Даже в соответствии с данными "мужской" исторической традиции, самые ранние образцы письменности были обнаружены в храме Царицы Небесной в Уруке, который стал священным городом Шумерской богини; это были глиняные таблички с надписью около пяти тысяч лет назад. (7)
   7. Сведения из книги Мерлин Стоун "Когда Бог был Женщиной": Merlin Stone, When God Was a Woman (New York and London: Harcourt Brace Jovanovich, 1976), 3, 21.
   Богиня в Уруке была известна как "изобретательница" глиняных табличек (глина была священна для женщин и Богини), языка, изначального алфавита и пиктографической письменности. Известно, что особый сакральный язык использовался женщинами, посвященными Богине, до позднего Неолитического времени.
   (Страницы 33-38 оригинала)
  

Глава 5

ПЕРВОЗДАННАЯ РЕЧЬ

   Александр Маршак, исследователь Палеолита, уже выдвигал тезис, что человеческая речь развивалась не среди мужчин-охотников, но "настраивалась" в детстве, среди женщин, работающих вместе. Мы не можем вернуться в прошлое, чтобы подтвердить этот тезис, но мы можем подтвердить его вероятность, посмотрев вокруг нас в повседневной жизни, и на развитие индивидуальной речи. (...) Мы все видели, как зарождается речь у каждого ребенка, в домашней атмосфере лепета и игры. Звуковая коммуникация между матерью и ребенком впервые начинается (...) в первые дни после рождения. Томпсон ссылается на последние исследования новорожденных, одного-двух дней от роду, которые двигают руками и ногами "в ритмической синхронности с пульсом материнских слов... Новорожденный буквально танцует под музыку речи" (3)
   2. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take To Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 88.
   У Томпсона есть замечательная идея, что женская деятельность по сбору растений была связана с развитием словарного запаса и систем классификации: "Сбор полезных растений - это упражнение в создании культурной систематики природы, именно такого рода деятельность может способствовать созданию грамматических форм на основе дискретных элементов"(4)
   4.Thompson, 91
   Собирательство позволило женщинам участвовать в создании весьма подробных списков различных свойств растений и трав - что съедобно, что ядовито, что является лекарством или снотворным. Они передавали эту информацию другим, на протяжении многих поколений. Невероятно сложные и насыщенные ботанические и фармакологические каталоги находились в женских умах. Если вы мужчина-охотник, вам не слишком трудно назвать разницу между мамонтом и лосем; если же вы женщина - собирательница пищи или лекарственных растений, различие между ядовитым и неядовитым грибом, или между двумя сортами трав (токсичным и лечебным), может быть очень тонкой, требующей самых мельчайших наблюдений и навыков предугадывания; ошибка может быть смертельной для ваших близких. Поэтому наблюдения Томпсона имеют смысл, важная часть женского раннего языка могла быть детальным наблюдением и классификацией растительной и минеральными среды - экспериментальной классификации, которая была основой происхождения науки.
   Первые символы возникают не из изолированного разума, а из целостного переживания ума, тела, пола, сердца, души, что в мире движется вместе, в единстве. Это - ритуальный язык "тела сновидения" древних женщин. Язык "тела сновидения" является самым глубоким типом мышления; это правополушарное мышление - это магическое и поэтическое мышление, в котором левополушарный язык используется для нелинейных, нелогических выражений - и это режим восприятия и силы, что Западная культура отвергла себе во вред.
   По мнению некоторых исследователей, мозолистое тело в женском мозгу содержит обилие нервных связей, соединяющих правое и левое полушария; они обнаружили, что это не относится к мужскому мозгу. Таким образом, получены некоторые нейрофизиологические свидетельства того, что мужчины, как правило, разделяют и раскладывают по полочкам "чувства" и "логику", а женщины, как правило, синтезируют их. (См. "Why Men Don't Speak Their Minds," Science Digest 91, no. 11 [November 1983]: 84.) Однако, как только исследователи обнаружили, что мужской мозг имеет тенденцию быть неврологически разобщенным, они объявили этот мозг "нормальным", а синтезирующий женский мозг сразу стал источником "аберрации": аллергии, шизофрении, фобии, депрессии, бездарности в математике (См., например, "The Battle in the Brain," Science Digest 92, no. 1 January 1984]: 85 .)
   Во многих исследованиях Роберт Грейвс фокусируется на подавлении мужской линейной логикой ранее синтетического целостного языкового процесса, что способствовало победе Патриархата над Средиземноморским и Европейским Матриархатом.
   Первобытные люди видят мир иначе. Практическое и святое не разделены с помощью ножа логики; индивидуальная душа не оторвана от мира - чрева Матери.
   Что же случилось с нами? Наше первозданное и практичное, материально-магическое восприятие единства между нами и Вселенной - это врожденное женское состояние, которое в современном патриархальном мире мы все обязаны "перерасти" для того, чтобы стать ... мужчинами. Наш древний женский способ бытия сейчас называется "первобытным анимизмом" (...) Воображение, мать человеческой памяти и творческих умственных способностей, присваивается инфантильному женскому миру, биологии и детству. (...) Как мужчины, мы должны получить новые тела и новые миры от Отца Логоса (батарейки в комплекте) - в то время как Мать-Природа остаётся в качестве служанки на этом предприятии, её энергию и ресурсы предполагается использовать для реализации этих мыслеформ и достижения этой цели. Земле, телу, душе, и воображению будет позволено выжить только как прислужницам великого мужского "небесного" ума.
   Так говорит патриархат - его религия, философия, естественная наука, политика и экономика, бихевиоризм и психоаналитические системы - вот уже более двух тысяч лет. Что они действительно говорят? Нам стоит только посмотреть вокруг, чтобы увидеть ЕГО видение для нас: Роботы. Компьютерные сердца. Спутниковые ракеты. Эпицентр. Крейсерские ядерные пенисы наносят удары по городам, ограждённым колючей проволокой. Наша плоть никогда не была достаточно хороша для него; его дети - металлоиды. Таковы наши новые тела в наших новых мирах. Мужчина настолько абстрагировался от женского воображения и космических "оков" Матери Природы, что он уже готов полностью вырвать себя из картины живого мира. И всё, что с ним.
   (Страницы 39-43 оригинала)

Часть 2

ЖЕНСКАЯ РАННЯЯ РЕЛИГИЯ

  

Глава 1

ПЕРВАЯ МАТЬ

   Биология - это не судьба, но, как море, это - начало. Мистерии женской биологии господствовали над религиозной и художественной мыслью человека, а также над социальной организацией, по крайней мере, первые 200 000 лет человеческой жизни на Земле. Первые человеческие изображения, известные нам, так называемые Венеры, были найдены в останках Верхнего Палеолита (35000 - 10000 лет до н. э.). Исходя из того, как эти статуи были расположены в пещерных очагах, нишах и могилах, они воспринимаются как культовые образы - Матери-Покровительницы повседневной жизни, смерти и возрождения людей. Эти Венеры, высеченные из камня и кости, вылепленные из глины, очень "мясистые", более или менее стилизованные под беременность как символ изобилия. Хотя и названы они Венерами, в честь Римской Богини любви, археологи не видят в них "сексуальных заек" эпохи Кроманьона; они - не сексуальные объекты. Они - волшебные образы таинственной силы женщины, создающей жизнь из себя и поддерживающей её. У статуй нет ног (ноги сужаются в точку, так как они могли быть вставлены вертикально в мягкую жаровню или в нишу - они были размещены везде).
   Эти статуи появляются в Европе с появлением Кроманьонцев. Но много ранее, в Неандертальский период (датированный, по крайней мере, 200 000 лет до н. э.), великая магическая сила была связана с самой Землёй - Матерью Жизни и Смерти. Неандертальцы хоронили покойников, свёрнутых в позе эмбриона, окрашенных в красный цвет; кости были окрашены красной охрой. Покойники должны были, по аналогии, вернуться на Землю (в могилу, в матку), чтобы возродиться вновь. Труп неандертальца, найденный в пещере Шанидар на севере Ирака, был похоронен на сосновых сучьях и усыпан дикими цветами. А ещё раньше, замечательная находка в La Ferrassie, во французском известняковом районе, показывает прекрасную гармонию между Жизнью, Смертью и Матерью, что ощущалась в умах и сердцах этих ранних людей. В скалистом убежище была найдена могила ребёнка, покрытая большой каменной плитой. На нижней части этой плиты небольшие углубления были обнаружены - все они были в парах, чтобы символизировать грудь матери. Эти, похожие на грудь, выемки делались везде на протяжении доисторического периода; они найдены на больших площадях обнажённых пород в Европе. Но на этой каменной плите во Франции, покрывающей могилу Неандертальского Ребёнка, они появляются впервые.
   Mircea Eliade, великий исследователь религиозной символики аборигенов и шаманизма, говорит о "первичном интуитивном осознании Земли как "религиозной формы". Земля воспринималась всеми первобытными людьми в качестве источника питания, защиты, силы и мистерий цикличности. Возможно, это была первая человеческая аналогия между Землёй и Женщиной, которая выполняла те же функции на индивидуальном уровне. Особенно удивительной казалась способность женщины к кровотечениям ритмично с фазами Луны, и ее периодическая способность "распухать", а затем выпускать на свет новое живое существо. Картины матери, дающей рождение, когда новорожденный ребёнок всё ещё связан с ней через пуповину, находят повсеместно в Кроманьонских пещерах. Роды - это есть мощная драма и ритуал. Чтобы представить себе огромное влияние беременности и родов на наших предков, мы должны помнить, что Палеолитические люди, как и многие аборигены, не знают связь между соитием и беременностью; роль мужчины может рассматриваться как "открытие" утробы матери, но сама беременность рассматривалась как результат магического сношения между матерью и Духом Мира, или это воспринималось как партеногенетический акт, а женщина, - как спонтанный и автономный Творец жизни.
   В этих наскальных рисунках родов и в статуях Венеры, а также во многих образах беременных животных, плодородие Земли и Женщины изображалось и отмечалось как духовно-магический акт, чтобы обеспечить обилие дичи и плодов. Сезонное возвращение растительности и молодняка животных после зимы и, очевидно, после смерти, давало раннему человеку идею волшебного циклического возрождения самого себя. Захоронения - либо пещерные могилы, либо позднейшие подземные склепы и погребальные насыпи - всё это способы возвращения тел в лоно Матери-Земли, где они ждали возрождения. В более поздних мегалитических "гробницах-отверстиях", дыры были кропотливо выточены в портальных плитах (у входа могилы), чтобы моделировать открытие родового канала. Еще позже, в Египте, Богиню Неба Нут рисовали на внутренней стороне крышки гроба - как удивительное эхо от первой каменной плиты, помещённой над могилой ребёнка-неандертальца, с материнской грудью, закрывающей, защищающей и кормящей мёртвое дитя, в то время, как он ждёт, чтобы возродиться.
   Смерть - это мощная драматическая мистерия, равная рождению - и обе находятся во всеохватывающем содержании у Великой Матери. Эта концепция женской Земли как источника цикла рождения, жизни, смерти и возрождения лежит в основе всех мифологических и религиозных символов; она является источником всех религиозных убеждений.
   Важно понять время измерения: Бог был женщиной по крайней мере первые 200 000 лет человеческой жизни на Земле. Это консервативная оценка; деревянные изображения Матери Богини, несомненно, существовали задолго до каменной кроманьонской Венеры, но дерево не сохранилось. И задолго до этих первых форм груди, вырезанных в могильной плите неандертальца, или покрашенных охрой тел, помещённых в позе эмбриона в пещеру земли, идея, символические образы, резонансная аналогия предшествовала изображениям: она была в умах и сердцах наших предков.
   В древнейших мифах о сотворении мира, Женщина-Бог творит вселенную из собственного тела. Великая Мать везде была активной и автономной созидательницей мира и, в отличие от отстранённых и самодовольных патриархальных богов, которые только недавно узурпировали ее гору-престол, древняя Богиня была всегда живой, связанной со своими созданиями. Она не имела онтологических "козлов отпущения" - она полностью отвечала и за боль, и за добро в жизни. Вот один из древнейших мифов сотворения мира, из северо-западной Индии:
   "Сначала Kujum-Chantu, Земля, была похожа на человека; у нее была голова, и ноги, и руки, и громадный толстый живот. Изначальные люди жили на поверхности ее живота. Однажды Kujum-Chantu поняла, что если она когда-нибудь встанет и пойдёт, все упадут и разобьются - поэтому она сама решила умереть, - по своей воле. Её голова стала заснеженными горами; кости её спины превратились в небольшие холмы. Ее грудь стала долиной, где живут Апатани. С её шеи пришли на север страны Нагины. Её ягодицы превратились в равнины Ассам. Ибо подобно тому, как ягодицы полны жира, в Ассаме богатые жирные почвы. Глаза Kujum-Chantu стали Солнцем и Луной. Изо рта родился Kujum-Popi, кто послал Солнце и Луну светить в небе"...
   Гора Эверест, в соседнем Непале, только недавно была названа по имени британского геодезиста 19 века. В реальности, эта высочайшая грудь земли всегда была известна местным людям, которые живут рядом с ней, как Джомолунгма, "Мать-Гора Вселенной".
   (Страницы 46-49 оригинала)
  
  

Глава 2

ОРГАНИЧЕСКАЯ РЕЛИГИЯ ПЕРВЫХ ЖЕНЩИН

  
   Религиозные убеждения, таинства и обряды, разработанные древними женщинами, органично выросли из верховной роли женщин в качестве культурных производителей, матерей и основных коммуникаторов с духовным миром. Тайны создания, преобразования и повторения - основные тайны всех религий - возникли из прямых женских физических и психических переживаний этих тайн: в кровотечении, в вынашивании и воспитании ребёнка, в уходе за близкими, в работе с огнём, в создании посуды, в посадке семян.
   В гончарном деле - на уровне ремесла и мифа - мы можем увидеть развитие религии. Горшок получил форму тела и внутреннюю полость, наподобие утробы Матери. В Неолитической Европе, глина, как говорят, имела "женскую душу" и никому из мужчин не было позволено увидеть женщину за гончарной работой. Глина, священная для женщин и Богини, часто была помечена изгибами - отражением лабиринта волшебного подземного мира, места трансформации. Аруру-Иштар, Космическая Созидательница Вавилона, была изображена как гончар, божественная женщина-гончар, формирующая жизнь. Изготовление культовых сосудов было наподобие формирования жизни, и вавилонскими словами для возрождения было: "мы - словно свежеиспечённые горшки".
   Опыт телесной женской трансформации волшебным образом сливается с трансформацией Материи: Мать, которая трансформирует сама себя.
   Многим феминисткам неудобны биологические объяснения или даже биологические влияния. Среди современных женщин, выросших в патриархальных культурах, этот дискомфорт вполне объясним. В условиях патриархата отношение к женской биологии отрицательное, она - наказание в культуре, ориентированной на мужчин, и используется в качестве предлога для подавления женщин. Женские процессы в организме, целиком естественные и животворящие, были превращены в "нечистые" и "демонические" усилиями пуританских религий Бога-Отца. В условиях патриархата, "нормальность" всегда определяется в терминах белого мужского тела; отличия женского тела определяются уничижительно. "Разные, но равные" не имеет возможности существования в рамках патриархальной системы, которая структурирует все различия по иерархическому принципу, а также с позиций морали. Из-за этого некоторые американские радикальные феминистки, в частности, настаивали на том, что нет существенных биологических различий между женщиной и мужчиной.
   Как следствие отрицания биологических различий между полами, американские радикальные феминистки, как правило, не верят в существование матриархата в прошлом. Они не в состоянии представить, что мы когда-то были исполненными силы, благополучия, или играли какие-либо творческие и культурные роли именно как РЕЗУЛЬТАТ этой самой женской биологии. То есть они сами видят "женскую биологию" в невыгодном свете. Проблема с этим выводом о том, что он винит Природу за женское угнетение, а не обвиняет политические, социальные и идеологические системы, изобретённые мужчинами, и управляемые мужчинами. Отчаянный призыв Суламифи Файерстоун, посланный в адрес мужчин - разработчиков технологий, - для быстрого изобретения внематочной машины зачатия, чтобы избавить нас, женщин, от наших собственных тел, - являлся естественным и логичным результатом. Это не политика, это сговор. Каким образом любая мыслящая женщина может поверить, что подконтрольные мужчинам репродуктивные технологии смогут быть полезны для женщин? Патриархальный ум и так работал день и ночь в течение примерно четырёх тысяч лет на этот проект: чтобы заменить Живую Мать машиной. Утверждая, что женщины, в силу своей биологии, всегда были угнетены, американские радикальные феминистки, очевидно, вовлечены в процесс онтологической капитуляции, соглашаясь на корню со всеми мужчинами, которые настаивают: "Всегда было так, детка. Это мужской мир. Прекращай бороться, подчинись и наслаждайся этим - потому что ты никогда не имела какого-либо другого выбора".
   Почему американские радикальные феминистки попали в эту теоретическую ловушку? Почему они отрицают богатые археологические и мифологические свидетельства матриархата? Это потому, что они получили интеллектуальную подготовку в колледжах, где доминировали мужчины; а теперь приходят к нам, воинственно экипированные Отцовским Взглядом на Вещи, чтобы отрицать Мать - во имя рационального феминизма?
   Очевидность матрифокальных культур доказывается тем, что женщины, обладательницы нашей биологии, могут быть изначальными участницами и создательницами долго существовавших культур. Это доказывает, что наша историческая проблема - не природа, а мужская идеология. Беременность и материнство не удерживали Неолитических женщин, например, от строительства Чатал-Хююка -- (гatal HЭyЭk), и управления его женщинами - жрицами, законоведами, врачами, ясновидящими, ремесленниками, архитекторами, коммерсантами. В такой культуре, несомненно, женская биология не трактовалась уничижительно как нечто неполноценное, или как причина угнетения. Тот факт, что такие, ориентированные на женщину, культуры существовали в прошлом, есть доказательство того, что они могут существовать вновь. Это патриархальная идеология, а не наши собственные тела, кто угнетал нас исторически и угнетает поныне.
   Религиозные обряды сочетались с производством. Женские религии были органическим единством тела и духа, ежедневных жизненных задач и космического смысла. Среди женщин- ткачих у матрифокальных Навахо, это до сих пор так существует. Женщины практикуют, ощущая себя непосредственно вдохновлёнными Великой Женщиной-Паучихой, изначальной ткачихой Вселенной. Они не используют шаблоны, и не делают разделения между Искусством (священным началом) и Ремеслом (бытовым, профанным началом). Тканые одеяла ценятся как органическое выражение особых магических сил, которыми обладают их создательницы. Каждое одеяло, с его вдохновлённым дизайном, имеет духовное значение, и считается, что оно даёт силу и защиту для человека, который его носит.
   В древнем текстиле, глубоко насыщенный язык символов был использован для взаимодействия Её Истории (Herstory) и мифологии. Прядение и ткачество были пропитаны магическими силами, и расписанные веретёна и мутовки найдены в бесчисленных Неолитических жертвенных ямах, священных для Богини. Греческую Артемиду рассматривали как "прядущую нить жизни", и три Норны в скандинавской мифологии сидели и пряли паутину жизни, предназначения и судьбы у корней Иггдрасиля, космического мирового дерева.
   Тонкая энергетическая форма человеческого тела может рассматриваться как тонкая энергетическая форма космоса, сравнительно миниатюрная, но не менее обширная и полностью живая. Космос, который мы знаем, является конструкцией (восприятием/проекцией) энергии, текущей в наших собственных системах организма. Космический разум и человеческий разум по сути не отличаются, не отделены, так же как космические тела и человеческое тело. Всё взаимосвязано в огромной паутине космического бытия - вселенское ткачество - в котором каждая отдельная вещь, или живое существо, - это некие энергетические узлы, или переплетения, вибрирующие в общей структуре. Латинский корень слова "религия" (religare) означает "связь; привязка к чему-то". Уильям Ирвин Томпсон пишет: "Священное - это эмоциональная сила, которая соединяет части в целое; мирское или светское - это то, что было отбито или оторвалось от эмоциональной привязанности к Вселенной. Religare - значит привязывать, и традиционная задача религии была привязать куски, которые откололись от экстатического Единства (...) Когда весь образ жизни - это святое, людям не надо строить храмы и петь гимны по воскресеньям". (2)
   2. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 102-3
   Истинная религия является изначальной пуповиной, что объединяет наши индивидуальные "Я" и возвращает к нашему большому, универсальному источнику. Этот источник, в женской религии - это Великая Мать, которая является великой космической Пряхой, божественным Гончаром, носительницей небесного кувшина в водой; мы участвуем в её существовании, её природе, её процессах, её игре и её работе. В ней сосуществуют нижние пласты могилы (мир мёртвых), и верхние пласты звёздного неба, где звёзды являются её глазами. Подземные воды принадлежат пластам живота и матки, небесная дождевая вода относится к области груди. Как божественный кувшин, она является хозяйкой верхних вод (дождя) и нижних вод (ручьи, родники и реки, струящиеся из матки земли). Египетская Богиня неба и Воды Нут питает землю своим Млечным Дождём. (На самом деле, слово "Галактика" происходит от греческого galaxias (????????), что означает "молочный круг", и Млечный Путь - это широкий белый поток звёзд, льющихся из её груди.) Как матка, она представляет собой сосуд, который раскалывается при родах, изливая воду, как родник.
   Всё это - символы творческой жизни и экстатического участия в ней. В самопредъявлении Богини - это форма божественного прозрения, и части её тела не понимаются буквально, как физические органы, но как мистические центры всех сфер жизни. Её пупок является центром Земли - нашим центром, - от которого Вселенная питается, благодаря нашему сознательному участию, как же, как и мы питаемся им. Такой символизм выражает не дуалистическое, но поэтическое сознание древних женщин, которые могли ощущать свои тела как целые миры и вселенные, а Вселенную - как своё тело.
   Экстаз - это танец человека со Всем. Ek-stasis означает стоять вне "своего Я", то есть вне своего обусловленного ума. Вся жизнь воспринимается как участие в материально-духовной целостности, чем она и является. В этом волшебстве единение, экстаз и ответственность (т. е. способность дать ответ) были едины. Так, самые ранние коммуникаторы с Матерью, с её сущностью, были экстатические женщины - шаманки и провидицы. В своих трансовых состояниях, они были ответственны за сохранение открытых каналов, пропускающих энергию между каждым отдельным человеком, группой, и космическим источником. Они исцеляли, уравновешивали, и переводили жизненные силы от одной энергетической манифестации к другой. Показательно, что до нынешнего дня, в условиях почти всех патриархальных религий мира, женские робы до сих пор являются официальным священническим облачением, и мужчины-священники выполняют функции некой "мужской матери" для верующих. Среди сибирских племён, мужчины-шаманы всегда носят орнаментальную и символическую "грудь" на своих одеяниях. Когда "цивилизованные" мужчины стали жрецами-моралистами нового Бога Отца, тогда женщины (и язычники обоих полов) остались шаманами (ведьмами) экстатической Матери.
   Экстаз является единственным путём, через который душа может "потерять" себя, растворившись в союзе с ней. Некоторые мужчины-мистики тоже понимали это. Мартин Бубер описывает пренатальную жизнь как исходное состояние экстатического сознания в сексуально-духовной Вселенной, где всё "течет навстречу друг другу, в телесной взаимности". Утроба матери - это конденсированный опыт Космоса. В момент рождения мы забываем этот неделимый мир, но мы никогда не забываем его полностью. В памяти поселяется "тайный образ желания", стремление к полному воссоединению с Космосом. Это - истинный смысл стремления человека "вернуться в утробу". Это вовсе не признак патологии или неадекватности, не стремление назад, но стремление расширить, восстановить космическую связь. (4) Бубер ссылается на еврейский миф, который гласит, что "в утробе матери человек знает Вселенную, но забывает её при рождении".
   4. Martin Buber, I and Thou (Edinburgh: T. and T. Clark, 1953; New York: Scribner's, 1970), 76-77.
   Современные исследователи нашли неврологические связи между религиозным (или трансовым) опытом и женской сексуальностью. В женском мозге есть уникальная нейронная связь переднего мозга и мозжечка, которая позволяет ощущениям физического удовольствия быть напрямую интегрированными в неокортекс, или высший центр мозга. Это объясняет, почему некоторые женщины испытывают оргазм настолько сильный, что они входят в "религиозный" транс, или в изменённое состояние сознания. И это экстатическое женское оргазмическое переживание, в котором физическое и духовное сливаются и осознаются как единое целое, - лежит в основе всех мистических переживаний. Вот почему, в изначальной религии Великой Матери, тело, ум и дух всегда интегрированы.
   Современные исследователи "открывают" сегодня те вещи, которые древние женщины всегда знали. Противоборствующий дуализм "материи против духа", враждебный антагонизм "сексуального тела" против "религиозной истины" - недавние патриархальные изобретения, губительно навязанные миру и душе. Они не имели место в начале вещей, ибо они не являются ни естественными, ни истинными. Для женщин, в любом случае, они никогда не могут быть правдой; и поэтому первая религия, которая возникла у женщин, была сексуально-духовная религия, празднование космического экстаза. Среди первых женщин, те, которые имели более восприимчивую психику, возможно, действовали как шаманки-медиумы, но вряд ли можно представить их как реальных лидеров, имевших последователей, иерархически подчинённых, так как не было никаких иерархических различий между повседневными задачами и самыми возвышенными ритуалами. Мы видим обмен опытом у этих женщин как некий экстатический ритуал: они осознавали жизнь как экстатический обряд и как их собственное право на экстаз.
   (Страницы 50-54 оригинала, включая сноску на страницах 437-440)
  

Глава 3

ЖЕНСКАЯ КОСМОЛОГИЯ: СОЗДАНИЕ ВСЕЛЕННОЙ

   Вселенная существует как спящая темнота, непознаваемое, неизвестное, нечто полностью погружённое в глубокий сон. Она мечтает во сне или только когда пробуждается? Мы не знаем. Она спит. Но потом проявляется божественная Самость, обладающая страстной творческой силой. Она вращается, рассеивая тьму. Она, утончённая и полная желаний, незаметная и вездесущая, теперь и вечно, кто содержит всех созданных существ, просыпается - и тогда мир вращается. Когда она снова засыпает, Вселенная погружается в сон. Таким образом, она, и бессмертная, и погибающая, постоянно меняется - бодрствует и спит, оживляет и разрушает все свои творения ....
   Она - тёмная ночь и чернозём, которые содержат в себе интенсивные силы света, секреты и могущество жизни. Она - рот, влагалище, страстный и мудрый источник, из которого всё происходит и к которому всё возвращается ....
   Чернокрылая ночь снесла серебряное яйцо (Луну) в утробе тьмы, в тёмные воды. Божественное начало проживало в этом яйце в течение всего года. Потом оно само в одиночку разделилось на две половинки и из этих половинок создались небо и земля ....
   Святая Сущность сотворила мир как эмбрион, а эмбрион вырастает из пупка, так что она начала создавать мир из пупка, и оттуда он распространился, рос, множился во все стороны ... Она была и семя, и цветок, как изначально, так и окончательно. Первые вибрации Мирового Яйца, которое разворачивалось до краёв Вселенной, одновременно и расширялись и сужались, выходили из источника и пульсировали наружу, чтобы затем исчезнуть в сферическом вихре. Тихий центр (сердце) - это ось творения, универсальный континуум, который постоянно разворачивался, пульсируя вовне, и сужался, крутясь через собственный центр ... .
   Яйцо является символом женского творчества, женской творческой энергии. На полюсе сжатия наша Вселенная существует, как невидимая точка тёмного света, спрессованная потенция и энергия. Мировое яйцо в спиральном вращении, которое создаёт центр и движущееся, непрерывное целое, всё это в сочетании с гравитационным сжатием, создаёт и Солнечную систему, и атом, а в больших масштабах, - Галактику. Галактики гипотетически создаются внутренней спиралью межзвёздного газа, распространяясь наружу по спирали из-за жара. Те же вихревые законы регулируют движение воды, что составляет почти три четверти нашего физического тела и три четверти физического тела земли. Вода есть чистая, потенциальная и бесформенная матрица, из которой всё живое на земле берёт своё начало: вода - это не вещь, но поток, танец. Из бесформенных, но формирующих Вод, яйцо начинает кристаллизоваться, принимает форму, вбирая в себя энергию, материю, сознание. Макрокосмические циклические и спиралевидные движения отражаются в спиралевидных циклах микрокосма человека - в нашем бодрствовании и сне, в нашей сексуальности и одиночестве, в наших эмоциях, в нашей мудрости, в наших представлениях о самом Времени, что непрерывно движется вокруг неподвижного центра.
   Все эти идеи изначальной Богини были включены в Древнее Индуистское поверье (и содержится в современной физике и физической космогонии). В поздней индуистской мысли, Богиня Шакти-Кали, присоединившаяся к Богу Шиве, непрерывно творит мир с помощью танца, расширяясь и сжимаясь вместе с ним в оргазме. Но спираль, а позже лабиринт, везде и с самого начала связан с её оригинальной космологией - все религии и вся космология, во всех их формах, происходят от великих законов жизни, вращающихся по спирали вокруг мистерии - центра творения.
   (Страницы 55-56 оригинала)
  

Глава 4

КОСМИЧЕСКАЯ ЗМЕЯ

  
   Это миф творения, бытовавший у Пеласгов:
   "В начале, Euronyme, Богиня Всего Сущего, поднялась обнажённая из Хаоса, но не нашла ничего твёрдого для своих ног, чтобы опереться, и поэтому отделила море от неба, одиноко танцуя над его волнами. Она танцевала по направлению юга, и ветер двигался за ней, что выглядело, как нечто новое и отдельное - с чего и начинается работа творения. Вращаясь, Она схватила этот северный ветер, потёрла его между руками и узрела великого змея Офиона. Euronyme танцевала, чтобы согреться, неистово и дико, до тех пор, как Офион, начавший испытывать вожделение, обернулся спиралью вокруг её божественных конечностей и совокупился с ней ... Так она зачала ребёнка". (1)
   1. Robert Graves, The Greek Myths, volume 1 (New York: George Braziller, 1957), 27.
  
   Этот миф Пеласгов гораздо древнее, чем греческие легенды. Тем не менее, она происходит от переходного периода, когда уже не верили, что Великая Мать дала рождение миру партеногенетически; отныне участие мужского начала описывается при зачатии. В этом мифе Euronyme оплодотворяется Северным ветром; ветер - это тонкое тело змеи, форма его движений по воздуху. Но, в конечном счёте, она по-прежнему рассматривается как создательница мужской сексуальной энергии - генеративные силы ветра и великий змей являются эманациями её самой - они происходят из её страсти и её танца.
   Большие живые змеи всегда содержались в храмах Богини во времена Неолита. В настенных росписях, барельефах, статуях, она часто несла змей в поднятых руках или обвившихся вокруг неё. Или она сама изображалась как змея, или с телом женщины и головой змеи. Об одной Ближневосточной Богине было сказано: "Paghat, Та, Кто наблюдает за водой, кто изучает росу в её капле, кто знает движение звёзд, - Её сердце, как змея".(2)
   2. Marcia Patrick's Earthly Origins (first draft copyright 1983), 247.
   Шумерская Богиня была известна как Великая Мать Небесная Змея, возможно, другое обозначение Млечного Пути, великой спиральной галактики. (3)
   3. Merlin Stone, When God Was a Woman (New York: Harcourt Brace Jovanovich, 1978), 199.
   Везде в мировых мифах и изображениях, Богиня-Созидательница сочеталась со Священным Змеем. В Египте это была Богиня-Кобра; использование кобры в её обрядах и изображениях было настолько древним, что начертание рисунка кобры предшествовало имени богинь, и стало "иероглифический знаком для слова Богиня "(4)
   4. Merlin Stone..., 201.
   Изида также изображалась как Богиня-Змея. А далеко в Австралии, Богиня аборигенов Уна, кто создала Землю, изображалась иногда как Три Сестры, держащие в руках радужного змея...
   Вот венесуэльский миф о сотворении мира, от племени Yaruros: "Сначала ничего не было. Затем Пуана-Змея, которая пришла первой, создала мир и всё в нем .... Кума была первым человеком, кто поселилась на Земле .... Всё произошло от Кумы и всё, что имеют Yaruros, было основано Ею". (5)
   5. Patrick, Earthly Origins, 249.
   Австралия, Венесуэла, древний Ближний Восток ... Распространение Богини и её Змеи является глобальным; на Южно-Тихоокеанских островах нет змей, но там мифологизируется угорь. Древние Кельтские и Тевтонские богини были обёрнуты змеями. Китайцы отмечали мощь дракона, а Ацтеки и Майя из Мексики и Центральной Америки изображали пернатого змея или летающего змея, в виде дракона. Оба монументальных комплекса - Карнак в Египте и таинственная каменная группа под названием Карнак в Бретани являются волшебными змеиными образованиями; оба имени означают "змеиный холм".
   Когда мы видим по всему миру появление Богини и её Змеи, а затем вспоминаем древнюю Африканскую Чёрную Богиню, Чёрную Ведьму, изображённую со змеёй в её животе - мы видим глубокую силу, а также универсальность этого космологического символа, его неистребимость в человеческом разуме. И мы начинаем видеть, почему патриархальные религии, основанные на разрушении Богини/Змеи, тем не менее, использовали эти изображения, например, в библейской книге Бытия, где Ева, связанная со змеем, стала символом онтологического зла. Среди патриархальных евреев, змей изображался как Самаэль, брат первой "злой" женщины, Лилит. Когда реформаторы Ветхого Завета, подобно Езекии, пошли вокруг, разрушая "медного змея" - культовые изображения, сделанные из латуни - как "языческую мерзость", на самом деле они атаковали изначальную религию Богини, которой следовали все их соседи. Еврейские патриархи пытались уничтожить мировую изначальную, самую распространённую, и несокрушимую религию, клеймя её как "зло", и изображая Богиню-Мать и ее волшебного Змея-любовника не как источник всей жизни, но "всего злодейства".
   Змея была в первую очередь символом вечной жизни (как луна), поскольку каждый раз, когда она сбрасывает свою кожу, она словно возрождается. Она представляет космическую преемственность в рамках естественного изменения - духовную преемственность в изменениях материальной жизни. Скользя, как это происходит, внутрь и наружу через отверстия и каверны земли, змея также символизирует подземный мир, обитель мёртвых, кто ждёт возрождения. Её волнистость символизирует змееподобные земные течения подпочвенных вод. Змеиный путь на земле соответствовал земным потокам энергии; змеиный путь в небе был извилистым распространением звёзд в галактической спирали, или в Млечном Пути.
   Связь между змеями и птицами эволюционна: птица как вид развилась непосредственно из рептилий, блестящая чешуя становится перьями. Некоторые змеи рождаются живыми, но в целом рептилии (включая большинство змей) откладывают яйца, как птицы. А яйцо принадлежит Богине. Формирование мира и самой жизни берёт своё начало от двойного яйца (хромосомы и его полярного тела) посреди которого живёт зародыш - эмбрион жизни. Некоторые из наиболее древних Палеолитических гравировок и скульптур - образов Богини - изображают её как божественную водную птицу, с длинной змеиной фаллической шеей и несущую космическое двойное яйцо в её выпирающих ягодицах. Так выражали в Верхнем Каменном Веке нефизическую реальность через эти материальные символы становления. (6)
   6. Marija Gimbutas, The Goddesses and Gods of Old Europe-6500- 3500 B.C. (Berkeley and Los Angeles: University of Callfornia Press, 1982), 106-7.
   Тайна земной жизни имеет свои истоки в воде - в океанах, глубоких озёрах и мелких водоёмах, пещерах, гротах, ручьях, реках; в пульсации моря и вкусе крови. Прежде чем ребёнок рождается, течет вода из раскрывающейся матки - океана внутри матери. Очень древняя рогатая Богиня с птичьими когтями была рождена в утробе мифических вод: космическое яйцо было создано космической рогатой (лунной) змеёй, или отложено мифической водяной птицей - и птица, и змея являются вместилищами силы, которую имеет источник, как эволюционный, так и магический, в земной воде. Она одна, их две, она - Владычица вод, и неба и воздуха. В Египте, в Вавилоне, на Крите, в Индии и в Древней Европе считалось, что её обитель расположена за пределами верхних вод, за пределами меандров лабиринта. Она была правительницей над водами Земли, в небе, за облаками, где изначальные воды текли. Чтобы представить всё это, Богиня Птица-Змея была изображена так: Её тело украшено змеевидными спиралями, её руки и ноги - змеи, её брови рогатые, и волшебный источник жизни, двойной яйцо, лежит внутри неё.
   Богиня также была также той, кто даёт жизнь мёртвым, с помощью своего волшебного змея, извивающегося внутрь и наружу из земной могилы - матки. Змея - в её стилизованном изображении спирали - была проводником бессмертия и образом стихийной энергии жизни, её непрерывного потока. Змея может сбросить кожу, но продолжает жить, так же, как луна рождается из своей собственной тьмы, и матка кровоточит периодически без ранения - всё это рассматривалось как чудесным образом взаимосвязанные преобразования. Змее приписывалась сила, которая может двигать весь космос. И двигает.
   Космическая змея вьется над и вокруг космического яйца, как непрерывный поток воды, энергии; начало жизни в яйце вызвано вращением двух змей внутри него, их взаимодействие вызывает и поддерживает напряжённость поля, которая становится формой. Wind: ветер и извиваться...
   Символизм змеи, яйца, рога, рыбы и оленихи, вместе с женскими образами вульвы, треугольников, спиралей, кругов - связанных с водой - появляется во времена Каменного Века. Скульптуры в форме яйца с выгравированной вульвой датируются, начиная примерно от 6000 г. до н. э. Рогатые бараны и быки Неолитического ритуала приносились в жертву древней Богине Птице-Змее. Мария Гимбутас указывает, что в шестом тысячелетии до н. э. происходили вековые засухи, и от этого пришла одержимость символикой дождя и воды, которая присутствует везде в ритуалах, на сосудах и в идеограммах того времени. (7)
   7. Marija Gimbutas. , 113.
   Змееподобная спираль является основой орнаментальных композиций в Древней Европе, достигающая своего пика около 5000 до н.э.
   Известны некоторые очень древние и загадочные связи, или психические резонансы, с участием змей - спиралей - воды и приливов - менструальных циклов - луны - мёртвых - вещих сил - психического исцеления - бисексуальности - магнитных потоков земли - матки -звёзд - бессмертия и вечно обновляющейся жизни.
   В Африке "змеи, выходящие из ноздрей" обозначали силы ясновидения, несомненно, связанные с третьим глазом, шишковидной железой позади носа и змеиными волосами Медузы, имея одинаковое значение, причём одно из них - легендарное: историческая Медуза является Амазонской королевой в области современного Марокко-Алжира в Северной Африке. Согласно Мерлин Стоун, змеиный яд (вводимый в людей, которые ранее были иммунизированы против него) обладает высокими галлюциногенными качествами; некоторые яды химически похожи на мескалин (пейот) и псилоцибин грибов. Известными эффектами было ясновидение, экстраординарные умственные способности, повышение творческого потенциала, пророческие видения и озарение относительно первичных процессов бытия. Как замечает Стоун, священные змеи, содержавшиеся на пророческих святилищах Богини, "были, пожалуй, не только символы, но на самом деле инструменты, через которые переживания божественного откровения бывали достигнуты". Так же, как Египетская Богиня-Кобра была известна как Госпожа Заклинаний. (8) Мы можем быть уверены, древние женщины-шаманы во всем мире знали об этом свойстве змеиного яда - и это было одним из общепризнанных значений змеиных символов и образов, начертанных повсюду.
   Stone's When God Was" a Woman, 213-14.
   Рудольф Штайнер, основатель Антропософии, говорил о врождённой силе ясновидения у древнего человечества, силе, потерянной "современным человеком," который теперь не знают о его исконной связи со вселенской Жизнью и ее магическими энергиями. Редуцированный до простого механизма, физических записывающих аппаратов, "он" живет в пустоте абсолютного одиночества и отчуждения. Поэтому именно астрально-лунную область, психический мир сверхчувственного восприятия, что оккультисты называют "астральным змеем", патриархат велит нам уничтожить, преодолеть во имя абстрактной, статичной, бесполой, гипер-рациональной, механистической системы.
   Наконец, змея символизировала фаллос, мужскую сексуальную энергию, и, как считалось, изначально содержалась внутри богини - рождалась из неё и возвращалась к ней снова, когда в конце каждого мирового цикла (расширение-сужение) она сворачивалась в тёмный сон. Хотя в эпохе Верхнего Палеолита встречаются изображения совокупления женщин и мужчин, изображения Великой Матери и мифы о ней не показывают её связь с человеческим сыном/любовником до Среднего Неолита, около 5500г. до н. э.
   С этого времени, и особенно после пикового периода Чатал-Хююка, начали отделять атрибуты мужского пола от Матери, когда развилась некая "фаллическая одержимость", представленная в фаллических чашах, стоячих фаллических камнях, и в образах фаллических богов (хотя изображения шаманов в трансе, с огромной эрекцией, уходят в Верхний Палеолит). Но это не агрессивные или женоненавистнические фаллические изображения; напротив, они отражают, как фаллос служит Богине, женщинам, и жизненным процессам в целом. Это по-настоящему проявляется в традиции камней, изображающих Богиню и фаллос одновременно, с изображением Богини, вырезанной на кости или камне фаллической формы; эту фаллическую форму Богини непрерывно находят от Палеолита через Неолит и вплоть до "прото-городского периода" в Месопотамии.(9)
   9. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 33.
   Мария Гимбутас видит эти изображения "фаллической" Богини, вытекающие из Старого Каменного Века, как предположение об "андрогинной природе" Великой Матери. (10) Это так и есть. Они также отражают потенциал единства полов, во взаимной любви-службе, перед их катастрофическим распадом из-за патриархального женоненавистничества и пуританских сексуальных норм.
   10. Gimbutas, Goddesses and Gods, 152.
   Египтяне верили, что из союза хаоса и ветра (жизненное дыхание, танец Богини с ее собственным дыханием) вышла Маат, в форме яйца. Маат была египетским словом, означавшим как "мать", так и "материю"; это был исконный ил Нила, откуда жизнь произрастала. Это означало также "истина" и "справедливость", и часто воплощалось в символах пёрышка и стервятника - перо выступало как гиря на весах, где взвешивалась посмертная душа, а Мать-Стервятник прилетала, чтобы собирать мёртвые кости и чистить их для будущего возрождения. Маат как истина в последней инстанции, сама в себе содержала потенциал существования и небытия, всех вещей, всех полярностей. Она была также чистым Ничем, не имела идентификации и характеристик, но обладала вечной энергетической потенцией Всего.
   Еще один символ для этого же комплекса идей - это Оroboros, свёрнутая кольцом змея, со своим хвостом во рту, образующая идеальный круг, или женское 0, или нуль - цикл Всего, или Ничего. Непрерывная вечная цикличность мудрости: Всё приходит из Ничто и снова возвращается в Ничто в сновидческом круге бодрствования и сна; и кто может сказать, что есть сон, а что нет?
   (Страницы 57-62 оригинала)
  

Глава 5

МИР ЯЙЦА: ИНЬ/ЯН

   Древняя Великая Мать Всего Живого рожала партеногенетически, - для себя и для всего космоса. Она была мировым яйцом, содержащим две половинки всех полярностей или дуальностей - Инь/Ян преемственности и изменений, расширения и сжатия Вселенной. Этот процесс символизируется непрерывно поворачивающейся внутри себя спиралью, сознательное дыхание пробуждает от сна и погружает обратно в сон - Кали (или Euronyme) танцует, возвращая Вселенную к бытию, а затем - к разрушению и смерти. В восходящей спирали - это превращение материи в духовную/психическую энергию. Одновременно, по нисходящей спирали, происходит материализация духа, дифференциация всего проявленного мира. Спираль инволюции энергии в материю является основным движением Вселенной, - создаются существа; спираль эволюции материи в энергию - это творческое движение данных существ, сознательно эволюционирующих обратно к своему источнику. Вдох и выдох живого Космоса по спирали создаёт и разрушает Вселенную. Энергия <---> Материя. Мир<--->Дух. Лучистая энергия может быть преобразована в массивные частицы, и наоборот. Спираль - символический ключ к бессмертию или вечному процессу и идентифицируется с Луной.
   Эта древняя космология остаётся самым точным описанием космического процесса когда-либо сделанного. Физики двадцатого века, используя совершенно иной, математический, язык, были только в состоянии подтвердить эти древние концепции - как Вселенная создаёт и воссоздаёт себя.
   Две половинки Мирового Яйца были белой и чёрной - свет и тьма, день и ночь, горячее и холодное, жизнь и смерть. Оно содержит в себе все оппозиции, но оно также утверждает союз противоположностей, как континуум содержится и синтезируется внутри спирали. На Востоке, в первом тысячелетии до нашей эры, эта идея была формализована в концепции Инь/Ян. Инь, или отрицательный принцип, изначально называли тёмная или теневая сторона горы; он имел общие атрибуты с землёй, луной и водой. Ян, или позитивный принцип, означающий яркие проявления в ветре, или светлую сторону горы, был связан с небом, солнцем и огнём. После нескольких поколений восточных философов, всё стали классифицировать в соответствии с этими категориями, в том числе человеческий пол: Инь - женщина, Ян - мужчина.
   Но этот Восточный дуализм изначально отличался от моралистического дуализма христианского Запада. Инь и Ян не рассматривались как враждебные и непримиримые противоположности, борющиеся за контроль над Вселенной. Ни один из них не был "добрым", а второй - "злым". Наоборот, Инь и Ян постоянно дополняли друг друга для поддержания космической гармонии. И они не фиксированные, статические принципы, но трансформируют друг друга, способны превращаться друг в друга в продолжающемся процессе. Без вечного движения и взаимовлияния этих сил жизни не существует. Зима, которая является Инь, превращается в лето, которое Ян. Как Инь, так и Ян может и создать, и уничтожить. Жизнетворное солнце, которые также может жечь и убивать жизнь, уступает место темноте бесплодной холодной земли, в которой новые семена жизни незримо прорастают.
   Образы и концептуальные категории Инь/Ян языческие: "от земли", поскольку они вытекают из тесного длительного опыта и наблюдений за естественными процессами. Эти процессы не линейные, а циклические: жизнь преобразуется в смерть, которая снова превращается в жизнь, в огромном вертящемся колесе. Луна проходит через изменения: умирает и возрождается, потому что она кружится в кружащемся космосе - и поэтому луна, как и змея, - это олицетворение этих процессов. Психика фокусируется не на взаимных антагонизмах, но на тонком взаимовлиянии и перестановках - танце - полярностей. Позже мандарины-философы, как Конфуций, использовали принципы Инь/Ян на службу иерархической политике китайского суда и патриархального государства, подчеркивая доминирующую роль Ян над покорным Инь.
   Ранние Даосы, однако, обозначили полную стоимость негативной силы, или теневой стороны Инь, как творческой силы, равной Ян. Даосизм, мистика и сексуальная религиозная философия, возникшая в Древнем китайском Матриархате, видели мужское начало в качестве "земного животного", а женское - как "животное перемен" или трансформирующий принцип. Изначальная характеристика женских и мужских принципов в И Цзин - воспринимающие и творческие гексаграммы - также содержали эти матрифокальные смыслы. Как западные алхимики и, позже, западные физики должны были подтвердить, что именно отрицательный полюс инициирует творческую активность материи. Некоторые физики предполагают, что Вселенная организуется, собирая форму и движение, в теневой стороне беспорядочно разбросанных частиц. Кроме того, до недавнего времени, ученые предполагали, что "вес" Вселенной заключался в ярких звездах и быстрых частицах. Но теперь они нашли огромное количество темного, холодного вещества в кружении звезд и галактических тел, и эта материя преобладает и отвечает за "вес" Вселенной, её функция есть гравитация. То, что называют тёмным, отрицательным, женским, теперь рассматривается как исходная сила в создании и поддержании Вселенной. Если расширяющаяся Вселенная когда-либо снова начнёт концентрироваться, это будет зависеть от тяжести этой тёмной материи.
   В патриархальной борьбе за собственность и власть, соотношение Инь-Ян стало орудием, оружием неравенства и репрессий, как экономических, так и сексуальных. Но это не изначальное значение терминов. Изначальное значение связано с взаимодействием неких безличных и, естественно, не бытовых сил - скорее, как негативный и позитивный полюса в батарейке.
   (Страницы 63-65 оригинала)
  

Глава 6

ВЕЛИКАЯ АНДРОГИННАЯ МАТЬ

   По правде говоря, западные христианские стереотипы "слабой женственности" и "сильной мужественности" являются одними из самых экстремальных в истории. Многие из этих поло-ролевых черт характера возникли среди привилегированных классов - единственных людей, которые могли позволить себе пассивных и зависимых женщин, и для кого скучный и потворствующий себе образ жизни позволил изобрести "развлечение" в виде сексуально-ролевых игр. Перевязанные ноги у жён богатых китайских мужчин прошлого выполняли "эстетическую" и развлекательную функцию, и являлись знаком привилегий. На современном Западе, с его относительным экономическим достатком, многие строгие поло-ролевые черты, когда-то присущие богатым, стали передаваться через СМИ в "массы". Итак, мы видим женщин, офисных служащих, ковыляющих на работу в остроконечных туфлях на острых высоких каблуках, такие туфли когда-то носили только члены королевской семьи и их "придворные". Они были изначально задуманы, как обувь для священных жрецов, чтобы удержать их "Мана" от побега в землю. К сожалению, люди склонны забывать их происхождение многих нелепых половых ролей в культуре и классах, считая, что они поступают напрямую "от природы" или "от Бога"... Так мы видим глупейшие обычаи, которые навязываются с хмурой суровостью, а иногда с помощью карательных законов.
   Наиболее жёсткие половые роли являются продуктом ригидной гетеросексуальности, интеллектуального дуализма, и культуры трудовой эксплуатации. Они не существовали в ранних обществах. В традиционном Китае женщин носили штаны, а мужчины носили юбки. Относительно половых ролей и обычаев очень трудно сделать абсолютное утверждение -"женщины всегда делают так", "мужчины исключительно делают так"- это сразу же противоречит некоторым культурам, местам, какому-то времени.
   Действительно, чем глубже мы уходим в прошлое, тем более бисексуальной, или андрогинной, является Великая Мать.
   Первый "любовный" объект для мужчин и женщин - это мать; но в патриархате сын должен отвергнуть мать, чтобы быть в состоянии доминировать над женой как "настоящий мужчина", а дочь должна предать её ради "подчинению мужчине". В матриархальном обществе это двойное бремя биологической и духовной измены не возникает. Как для женщин, так и мужчин существует тесная идентификация с коллективом, группой матерей, с Матерью-Землёй и с Космической Матерью.
   Во многих самых древних изображениях Богини, она показана с двумя грудями и фаллосом, как гермафродит, например, "Бородатая Иштар." Божественная бисексуальность подчеркивает ее абсолютную власть, особенно над своей сексуальностью, которая имела как духовное, так и эмоционально-физическое выражение. Мужчины шаманы во многих первозданных культурах носили одежду женщин и жили, как и женщины, часто в гомосексуальных отношениях. Неолитической Богине служили в её храмах бисексуальные и лесбийские жрицы, а также бисексуальные или гомосексуальные жрецы. В период дезорганизации позднего Неолита, в процессе перехода от матриархата к патриархату, жрецы-евнухи служили ей. (Одна из ветвей Ессеев, Семитской секты, состояла из священников евнухов, которые служили в Храме Артемиды в Эфесе, на западном побережье Турции.). Как Эстер Хардинг говорит в книге "Тайны Женщин, Древних и Современных", современная женщина, в ядре своего существа, отрезана от источника жизни. (3) С жестко навязанными гетеросексуальными ролями, женщины (и мужчины тоже) являются эмоционально и психически чахлыми, задержанными в росте. Женщины также физически задержаны в росте - если сравнить со статуями и рельефами амазонок, или огромными кельтскими женщинами-воинами!
   3. M. Esther Harding, Woman's Mysteries, Ancient and Modern: A Psychological Interpretation of the Feminine Principle as Portrayed in Myth, Story and Dreams (New York: Bantam Books, 1971)
   В Древней Шотландии, земле Пиктов, которые были позднее заселены Кельтами из Северной Ирландии - жили очень таинственные и легендарные женщины-воины. Они были бойцами-амазонками и ведьмами-шаманками. По словам Жана Маркаля в книге "Кельтские женщины", все великие кельтские воины-герои инициировались в воинскую профессию, а также в священные тайны секса, этими женщинами. Пикты были обнажёнными "шоковыми войсками" у кельтских народов; они шли в бой - женщины и мужчины, бок о бок, - и носили только синюю краску на теле (вайду), посвящённую Матери-Земле. Их называли Пикты (индо-европейское слово Peik, "татуированные", гойдельское Qict и латинское pictus, "роспись"), так как они украшали свои тела этими синими татуировками, изображавшими волшебных птиц, зверей и рыб, посвящённых Великой Матери. Кельтские женщины, в целом, были известны своей большой физической силой и свирепой храбростью в битвах. Римские историки писали, что среди галлов женщины были почти такими же высокими, как и мужчины, и равные в смелости. Тевтонские, а также Кельтские племена часто вели в бой Воины-Королевы, и вторгшиеся римские солдаты, как сообщается, опасались борющихся женщин больше, чем их спутников-мужчин. (4) Маркаль - сам Кельт из Бретани, читавший лекции по кельтской истории в Сорбонне в Париже. Он рассматривает себя как феминиста, и выступает за то, чтобы мужчины вернули сыновей и дочерей Великой Матери. Тем, кто усматривает такое возвращение как "немужское", следует изучать Кельтских воинов. Они воевали без брони и часто голыми руками против вторгшихся армий римлян.
   4. . Jean Markale, Women of the Celts (London: Cremonesi, 1975).
   Как Briffault отмечает снова и снова, среди "примитивных" людей, еще не загрязненных физическими привычками и ролевыми играми "цивилизации", это было обычно, чтобы найти женщин, равных по телосложению, часто больших, чем мужчины, с большей мускулатурой и потенциалом выносливости. Среди скелетов Каменного Века часто невозможно определить пол по размеру или весу костей; древние женщины и мужчины были почти равны по телосложению, одинаково сильные. Как видно на самых древних Палеолитических изображениях Богини, прочность и массивность женского тела считалась идеалом. И, конечно, человеческая раса, и более ранние гоминиды, не могли бы выжить два-три миллиона лет в условиях катастрофических изменений Земли, если бы женщины были физически слабые и психически зависимые в течение этих долгих, жёстких веков. Книга Энн Кэмерон "Дочери Медной Женщины", даёт нам реальную картину силы, необходимой ранним женщинам. Для того, чтоб быть в форме - как матери, как возлюбленной, как производительнице пищи и крова, как мудрой женщине, как ясновидящей, как создательнице и хранительнице всей народной культуры - эти женщины проходили тщательное обучение по суровым программам физической подготовки, задолго до полового созревания, чтобы развивать все силы ума, духа и сердца, мышцы ног и рук, в чём они нуждались, чтобы стать взрослыми женщинами! Т. е., полностью развитыми человеческими существами. (5) И поэтому молодые женщины древней матриархальной Спарты также развивали ловкие и спортивные тела. Когда они сочетались браком, "свадебная церемония" включала состязание по борьбе с их будущим партнёром.
   5. Anne Cameron, Daughters of Copper Woman (Vancouver, B.C.: Press Gang, 1981).
   В "цивилизованном" патриархальном обществе, с другой стороны, физически неразвитой, прошедшей лоботомию, лишённой сексуальности женщине позволено жить, что называется "нормальной жизнью". Вот незабываемые мысли психохирургов: "Прошедшие лоботомию женщины получаются хорошими домохозяйками .... это более социально приемлемо лоботомировать женщин (чем мужчин) потому что творческие способности, которые данная операция разрушает, в этом обществе, "ничтожный расходный материал в женщинах".(6) Замечание про домработниц сделано "известным психохирургом" доктором Фрименом, прозванным "деканом лоботомистов". Остальные сведения - из статьи Питера Бреггина, "Возвращение лоботомии и психохирургия", которая была зачитана в феврале 1972 года. Доктор Бреггин провёл исследования, которые показали, что психохирургия начала возвращаться в 1960-е годы, "одновременно со второй волной феминизма", как отмечает Дэли.
   6. Mary Daly, Beyond God the Father (Boston: Beacon Press, 1973), 65.
   (Страницы 66-70 оригинала)
  

Глава 7

МИСТЕРИИ ТРОНА, ПЕЩЕРЫ И ЛАБИРИНТА

   Вновь вернёмся к нашим истокам: Все религии - это о тайне творения. Если мистерия рождения является происхождением религии, то мы должны искать женщину, которую данный феномен заставил осознать свою невидимую мощность.
   Трепет женщины по поводу своей способности создавать жизнь - и есть основа мистерии. Ранние религиозные изображения показывают беременность чаще, чем рождение и воспитание, как мистическое или волшебное состояние. Многочисленные статуэтки Палеолитических женщин, представляющие беременных Богинь, возрастом более 30 000 лет. До середины неолита, около 6000-5000 до н. э., Великая Мать с ребенком на руках не появляется. Найдены удивительные фигурки из Чатал-Хююка и Хаджилара, в районе современной Турции. Первая, вырезанная из серо-зелёного сланца, показывает Богиню, как два женских тела, спина к спине, одна, кормящая младенца, а другая обнимающая любовника. Хаджиларская глиняная статуэтка изображает кормление ребёнка мужского пола с его половыми органами у материнской вульвы. В обеих статуэтках женская фигура крупнее мужской, обе показывают начало, религию Великой Матери, где поклоняющийся спутник - молодой мужчина, который её сын и её любовник. На протяжении многих Неолитических веков этот сын/любовник Великой Богини - лишь единственный обнаруженный образ, что приближается к образу Бога-мужчины. И в союзе с Матерью, он остается Центральным образом в более поздних ближневосточных религиях - например, Изида и ребёнок Гор в Египте, Мария с новорожденным или мёртвым Иисусом в её руках.
   В додинастическом Египте, существовала Богиня Та-Урт, "Великая", кто была изображена как беременный бегемот, стоящий на задних ногах. Фигурки Та-Урт являются одними из самых ранних египетских амулетов, и поклонение ей продолжалось до прихода христианства и, вероятно, тайно продолжалось среди женщин в последующие века. Христианские и другие патриархальные священнослужители никогда не помогали женщинам в великих женских процессах, как менструация, беременность, роды, кормление. Ясно, что беременные Богини кроманьонской пещеры, Та-Урт, позднейшие Богини беременности и родов были сформированы из потребностей женщин, их опыта и убеждений. Это первозданная мистерия трансформации: изначальное рождение, в котором мы боремся в одиночку перед лицом смерти и боли, чтобы создать жизнь в космической утробе Неизвестного. Мужчины могут только подражать этому опыту, участвуя в мистериях перерождения Богини в священных пещерах; и в самом деле, во всем мире, изначальные ритуалы мужчин были имитациями женских мистерий менструации и родов.
   Образы беременной богини также были найдены на раскопках Tell Haraf, датируемые 5000 г. до н.э. Эта Богиня изображается сидящей на Земле, воплощая Землю, которая принадлежит ей. В ритуалах и обычаях сидеть на чём-то имеет символический смысл "вступления во владение".
   В поздних матриархальных временах, она была троном - трон символизировал её колени. Королева приходила к власти, сидя на коленях или в утробе Богини, таким образом, объединяясь с её властью. Среди Ашанти из Западной Африки существовал культ трона, и гигантские копии тронов находят в могилах Ашанти. Чёрной Богине поклонялись на всей территории Ашанти.
   Все великие горы рассматривались, как Богиня, "сидящая" на земле. Гора была изначальным троном-маткой; она сочетает в себе символы земли, пещеры, объёма, высоты и бессмертия. В высокой горе, глядящей на землю, воплощалась огромная сила Богини. По всей Фракии, Македонии, Греции и Криту находятся горы с огромными тронами на своих вершинах, кропотливо высеченные из скалы. Это "пустые престолы", ждущие Богиню, чтобы она заняла своё место.
   Этот обычай был перенят впоследствии патриархальными царями. Быть "на троне" - значит, получить власть, т. е. принять власть от Великой Матери и её мандат на управление. Вот почему египетские картины и статуи изображают маленького, смертного царя сидящим на троне - коленях огромной богини Исиды. Таким образом, царь возрождался, или становился бессмертным, и таким образом получал священную власть над людьми. Он имел истинную силу лишь в качестве её сына.
   Пещера, как чрево богини Земли, рассматривалась древними людьми как хранилище мистических влияний. В изначальной космологии, пещера была символом всего мира, обеспечивающая проход для мёртвых и для возрождения души. Многие люди племён сегодня по-прежнему придерживаются веры в то, что их первые, мифические предки произошли из пещер, или курганов на земле. Пещера была домом наших предков Ледникового Периода, когда они делали переход от гоминидов к Гомо Сапиенс. Пещеры Палеолита были матрицами, усвоенными сознанием: как матка, как череп, как могила. Души животных, как полагали, живут в тёмных, гулких пещерах. Здесь можно было пообщаться с самыми глубокими, самыми резонансными, и невероятными силами. Настенные изображения животных и человека во внутренних святилищах могут быть достигнуты лишь с большим трудом, по извилистые дорожкам, узким уступам, скользким опасным проходам, часто ползком, - на руках и коленях. Это были узкие извилистые проходы рождения, и возрождения. "Я есть путь и жизнь" - это было изначальное откровение Великой Матери. Как замечает Рэйчел Г. Леви, ранние люди воспринимали божественное тело как "дорогу, что движется сама по себе и с помощью искателя". Великая мать была телом жизни; она также была путём, которым нужно пройти, чтобы понять жизнь.
   Путь был в спирали или лабиринте, его нужно было станцевать или пройти - во всех обрядах Матери на протяжении веков, во всём мире, путь всегда был связан с пещерой/утробой и с лабиринтом - спиральным входом и выходом. Лабиринты, расположенные на входах в пещеры, всегда возглавлялись мифической женщиной. Среди древних Критян, как среди современных Хопи на юго-западе Америки, чрево Земли изображается в виде лабиринта как мифическое место возникновения целого народа и индивидуальной души; оно называется местом рождения, или возрождения. Визуально, Критский лабиринт-матка и лабиринт-матка Хопи идентичны. В Индуистской традиции, как извилины мозга, так и восемь ступеней ума (Манаса), обозначаются спиральной обмоткой в форме лабиринта.
   Лабиринт и создаёт, и защищает тихий центр (сердце), разрешая вход только посвящённым. Прежде чем откроется большее знание, старые предрассудки должны быть распущены с помощью психического и экстатического возвращения в изначальную космическую утробу/пещеру Матери, где дороги между двумя мирами были протоптаны людьми в магических танцах и ритуалах. Возможно, человечество на самом деле генерировало и абсорбировало жизненные силы Богини в эти обрядах, так как дороги, принимающие божественные силы, сами являются потоками энергии. Среди собирателей и охотников, шаманы по-прежнему идут в пещеры, чтобы испытать видения, сны, духовное возрождение и чтобы получить целительные силы с помощью резонансного общения с мёртвыми. Мёртвые особенно священны для Богини, так как они непосредственные участники её существа, духи, ожидающие перерождения через её физические проявления.
   Чрезвычайно сложные идеи выражались через символ лабиринта. Сначала нужно было найти путь через подземный мир - утробу Матери - пройдя через символическую смерть, чтобы возродиться вновь через неё на последующем психическом уровне. Танцуя по закручивающейся и раскручивающейся спирали, инициируемый возвращался к тихому сердцу космоса, к бессмертию. Танец мог сочетаться с сексуальными обрядами и приёмом снадобий, как легендарная сома. В результате оргазмической "смерти эго" и просветления, человеческое "Я" воспринималось как единое с Космическим "Я". Экстатический центр лабиринта был "центр без ума", переживающийся как "смерть", "творческое безумие" и "потеря обусловленного Я". Сексуальная магия не практиковалось ради зачатия - особенно в ранние времена, когда существенная связь не была замечена между этим. Сексуальная магия практиковалась ради экстатического самопреодоления, сексуально-духовного слияния человека с космическим Всем.
   Прана, или жизненный поток, в мистической индийской мысли взаимосвязана с сексуальной энергией, и может быть направлена с помощью дыхательных техник. Ум и дыхание, организованные и ритмично направленные к избранной цели, это основа для сексуальной магии. Дыхание/воздух связаны с умом, созидателем идей; они воспринимаются как идентичные. Дыхание (прана) используется йогами, чтобы побудить восходящий поток Кундалини, "Спящую Змею" в основании позвоночника. Кундалини, змеиная сила, это спящий космический огонь, и она активизируется путем контролируемого и концентрированного дыхания, поднимается через шесть лотосов, или центров тела (чакр), чтобы объединиться в седьмом, высшем центре чистого сознания (самадхи). От этого союза достигается освобождение, что является истинной природой и союзом с космической Сущностью.
   Кундалини, мистический огонь, выражается также сексуально, как в Тантра-йоге. Здесь происходит пробуждение великой магической силы, которая является Шакти-Кундалини. Космическое движение, которое есть Шакти, и ее движение в человеческом теле, которое есть Кундалини, соединяется в окончательном союзе, приносящем огромную силу. Так реализуется вечно вращающаяся сила змеи, с помощью которой практикуется космическое бытие за пределами времени.
   В индийском мистическом символизме, множественность этого мира проявляется через взаимопроникновение мужского треугольника вершиной вверх (фаллос) и женского треугольника вершиной вниз (вульва) - восходящие и нисходящие вихри творческой энергии. Это изображение вульвы, нисходящий треугольник, который означает космическую энергию по спирали вниз, для проявления в материи, - очень древний символ. Он был найден в пещерах палеолита, начертанный на каменных блоках, лежащих лицом вниз на земле, и внутри выгравированных каменных кругов в глубинах пещер. Древние люди верили, что сила находится в самих образах, или в резонансе между изображением и тем, что изображено - и эта вера до сих пор живет в каждом из нас; символы продолжают иметь большую власть над человеческим разумом и сердцем.
   (Страницы 71-76 оригинала)
  
  
  
  

Глава 8

КУЛЬТ МЁРТВЫХ

   Идею "жизни после смерти" можно проследить еще в Палеолите, когда она существовала среди неандертальцев, которые хоронили своих мёртвых, завёрнутых в позе эмбриона. Дальше пошли кроманьонцы Западной и Южной Европы. У них был культ мёртвых и культ черепа, и они также похоронили своих мёртвых, свёрнутых калачиком, и обмазывали красной охрой. Это окрашивание охрой тел и костей волшебным жизненным цветом крови (Мана) продолжалось в течение бесчисленных тысячелетий, когда люди верили, что это даст жизнь мёртвым, которых хоронили с любовью, с заветным имуществом, в полу пещеры, где они жили. Пещера была чревом матери, и она, кто даёт рождение, также даст и возрождение.
   Чем дальше идёшь вглубь древних культур, тем более осознаёшь, что едва ли не каждый жизненный процесс и каждая фаза жизни рассматривались как священные. Родиться, рожать, создавать посуду, выкапывать съедобное, сеять семена, изготавливать орудия труда, охотиться, разводить огонь ... все основные аспекты этих действий входят в священную сферу. Обряды перехода от одного этапа жизни к другому требует участия группы в ритуальных действиях, - всё разработано, чтобы поддерживать человеческую психику в единстве и в балансе в процессе перехода через кризисы. Смерть была одним из тех основных жизненных событий, требующих ритуального участия группы, чтобы восстановить гармонию у выживших, и чтобы облегчить переход для умерших.
   Даже после того, как люди покинули пещеры и поселились в маленьких деревнях, мёртвых продолжали похоронить рядом. В матриархальном городе среднего неолита Чатал-Хююке, много поколений умерших хоронили под полами домов, под спальными платформами; таким образом, они продолжали участвовать в повседневной жизни. Их присутствие было признанной частью текущей жизни матрифокальной группы, и женщины-шаманы проводили обряды, связанные со смертью. Как волшебные ткачихи, они связывали коллективные сновидческие представления, в которых прошлое, настоящее и будущее психической и физической реальности сливалось со структурами мира мёртвых.
   (Страницы 77-78 оригинала)
  

Глава 9

МАТЬ ДИКИХ ЖИВОТНЫХ И ТАНЦА

   Комментируя почти полную слепоту мужских историков по отношению к очевидной женской ориентации Верхнего Палеолита, Уильям Ирвин Томпсон пишет: "Из-за того, что мы отделили человечество от природы, субъекта от объекта, ценности от анализа, знание от мифа, и университеты от Универсума, стало чрезвычайно сложно для любого, кроме поэта или мистика, понять, что происходит в целостном и мифопоэтическом мышлении человечества Ледникового Периода. Сам язык мы используем, чтобы обсудить прошлое инструментов, охотников и мужчин, тогда, когда каждая статуя и каждое изображение, что мы открываем, вопиет нам, что человечество этого Ледникового Периода имело женскую культуру, связанную с искусствами и любовью к животным ..." (1)
   1. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 102. Ради противоядия против всей ориентированной на мужчин истории и как живая иллюстрация к точке зрения Томпсона, также можно прочитать А. Кэмерон. Дочери Медной Женщины. Anne Cameron, Daughters of Copper Woman (Vancouver, B. C.: Press Gang, 1981).
   Великая Богиня была матерью диких животных. Внутренние своды - стены чрева пещеры - становились живыми с помощью волшебных рисунков зверей. Она сама была Животным, Всеми Животными, во многих из ранних изображений она носит маску животного. Как в Древнем китайском Даосизме, так и в западных языческих религиях, женский принцип был "преобразующим животным", энергией метаморфозы и, следовательно, эволюции. Блестящий прилив Европейского изображения животных, от Кроманьонцев через Кельтское, Скандинавское и Тевтонское искусство, и вплоть до средневековых бестиариев и раскрашенных рукописей, выразил это исходное динамическое видение эволюционной энергии как прилив духа в многочисленных формах. Богиня сохраняла свои различные животные формы много тысяч лет, среди них: Олениха, Сова, Заяц, Гриф, Свинья, Корова, Лошадь, Львица, Ворона, Журавль, Лосось, Шакал, Улитка, Змея, Ворон, Бабочка и её кокон, Паучиха.
   Раннее человеческое отношение к животным было тотемистическое. "Тотем" означает "связаны через мать". Кровная солидарность клана определялась через некоторые конкретные растения или животных. Через тотем жизнь человеческих групп и текущая жизнь природы были неразлучны. Это смысл "причастия": усвоение человеком нечеловеческого, или космического, потока форм. Тайный дух живет внутри и проявлен через множество растений и животных форм, которые Богиня можем предположить по её желанию. Это означает, что любое дерево или зверь, птица, рыба или насекомое, - это символически/потенциально её воплощение и должно быть воспринято с уважением и осознанием магии.
   Отдельные представители вида погибают, но групповая форма остается, она постоянна, является одной из идеальных форм Великой Матери. Это изначальная концепция реинкарнации. Позже европейские язычники верили в индивидуальную реинкарнацию души через многие формы (животные, человеческие и демонические) - как механизм биологического и духовного развития.
   Анимизм у первобытных народов в современной психологии называется "инфантильным". Но фактически это глубокое, эмпирическое восприятие эволюционной связи между всеми формами жизни как проявление изначальной - первая клетка, от которой вся жизнь умножается, изначальное космическое яйцо. Когда выживание человека зависит от такого чуткого взаимодействия с окружающей средой - как всегда есть и всегда будет - такая концепция не инфантильная, но судьбоносная. Выживание человека действительно зависит от священного отношения к природе. Теперь, когда эту связь предали и уничтожили, мы знаем, насколько важной она была. И есть. Священная связь между нашими ранними предками и природным миром была основным фактором в нашей эволюции не просто как физического вида, но как сознательных существ.
   В примитивной вере, никакое животное не может быть убито против его желания. Когда представитель вида погибает, то ранено Единое. Поэтому охотник должен поститься и молиться духу животного перед охотой, не просто, чтобы просить у него прощение, но чтобы получить его согласие на то, чтобы быть убитым. Избранное животное должно отдать себя охотнику в качестве человеческой пищи, в то время как его дух возвращается к групповой форме. Так как мужчины делали всё на охоте и чувствовали, что отслеживают и убивают животных - собственных братьев и сестёр, волшебных детей Матери-Земли, как и они сами - мы знаем, что они чувствовали вину, и искали пути её искупления. После пролития крови необходимо восстановить гармонию с мёртвыми животными, и с Матерью Животных, так как их души продолжаются через множество жизней и смертей.
   Танец является мистерией группового упоения, экстатического равновесия. Священные круги, сделанные из камней, находятся в глубоких пещерах Палеолита, и в них следы человеческих ног, которые танцевали вокруг и вокруг. Наскальные рисунки показывают танцующего шамана в шкурах и рогатом головном уборе; отпечатки ног на полу пещеры означают ритуальные танцы многих поколений, когда танцевали все - женщины, мужчины, дети. Танцы "для" духов и "с духами" животных - самый древний человеческий обряд, который мы знаем. Танцы в масках, как танец лабиринта, были преднамеренным способом подхода к "био-мистике" животного мира, и к Великой Матери во всех её формах и за пределами всех форм.
   Пантомимический танец связан, по сути, с каждой и любой функцией мистерии. В книге "Фемида", Джейн Эллен Харрисон описывает, как первобытные танцующие группы проецируют свои рождающиеся энергии вовне, в божественное творение. Начиная с подражательных обрядов - ношения масок животных, перьев, рогов и когтей, танцуя в общем ритме, общем воодушевлении - члены группы становятся эмоционально насыщенными и едиными. Изначально никакая концепция "бога" не используется, а коллективные эмоции в подавляющем большинстве случаев ощущаются как "нечто большее, чем опыт индивида, как нечто главенствующее и внешнее". Слово "дифирамб" означало первоначально "песня рождения", и восторженный "общий танец" буквально давал рождение божеству; групповая эмоциональная энергия становилась "сырьём" для Божества. Спустя время эмоциональное сообщество преобразуется в иерархический порядок, и первозданный хор теряет чувство памяти, что бог - в нас. Мы забываем, что Бог - это всегда мы сами" (5)
   5. Jane Ellen Harrison, Themis: A Study of the Social Origins of Greek Religion (Cambridge: Cambridge University Press, 1927; N~w York: Meridian Books, 1962), 24, 31-47.
   Данное исследование, написанное в 1912 году, посвящено происхождению ранних греческих религиозных представлений в магических ритуальных танцах, маскарадах и ритмическом воодушевлении, что связано с экстатической и пророческой практикой жриц, служащих хтонической Богине в Дельфах.
   Духовный или магический опыт-это столкновение иных измерений, иных силовых полей с "нашей" обычной рациональной реальностью. А танцевальная группа может передавать трансовые эмоции Божеству. Через трансовое и ритмическое "открытие" психических каналов, она также может интроецировать Божество - "передавать вниз" внечеловеческие силы; оба направления этого процесса, на самом деле, могут произойти одновременно. Группа создаёт и восстанавливает силы; сила создаёт и обновляет группу. Спиральный процесс рождается в обоих направлениях. Позднейшие идеи священников, что "боги" требуют постоянного человеческого моления, поклонения, унижения, - не верны и приводят к эксплуатации, но они проистекают от этого подлинного изначального восприятия энергетического обмена между людьми и внечеловеческими силами - вибрирующая полевая коммуникация, которая должна идти в обе стороны, чтобы связь работала. Шимпанзе танцуют танцы дождя, чему есть единственное логическое объяснение, что они восстанавливают свою животную энергию с помощью природной энергии дождя, грома, и молнии: это первозданный "химический" танец жизни. (6)
   6. Jane van Lawick-Goodall, In the Shadow of Man (New York: Dell, 1971), 66.
   Священный танец выводит нас за пределы Бога Морали обратно к Богине Экстаза; за пределы подчинения социальным иерархиям и назад к первоначальному единству с чистой эволюционной энергией.
   Одно из самых ранних изображений Матери Диких Животных и Танца, которое мы знаем, это Венера Лоссельская, барельеф из пещеры в долине Дордонь, Франция, датированный около 19 000 лет до н.э.. Это изображение показывает Великую Мать, стоящую с рогом бизона в поднятой правой руке; рог - это лунный серп, и рельеф окрашен красной охрой, в магический цвет менструации и родов. Такая фигура "председательствовала" на шаманских танцах в масках и круговых танцах единения со всеми животными, со всей жизнью, в которой кровь - женщина - луна - рог бизона - рождение - магия - цикл жизни находятся в непрерывном резонансе, или гармонии, со священными энергиями. Эта Лоссельская Великая Мать, держащая лунный рог, стала Девой и Единорогом (один Рог) из средневековой легенды. Чудесные гобелены Средневековья, все сплетённые женщинами, часто рассказывают Историю о "единороге, которого может потрогать и приручить только непорочная Дева". Как отмечает Томпсон, единорог является "лунным символом древней религии Европы", религии Великой Матери.
   Такие следы Палеолитической богини охоты и ее волшебных связей со всеми зверями можно найти во всём Европейском фольклоре, искусстве, алхимии, колдовстве и прочей "ереси". Они также могут быть найдены по всему миру: в Азии, Африке, Америке. Они встречаются везде, где человеческие существа будут найдены, потому что они представляют наши изначальные сердца и разум. Среди наскальных рисунков Каменного Века - это изображения мощных женщин с воздетыми руками - некоторые в сопровождении меньших мужских фигур по обе стороны. По легенде, посвящённые женщины стояли в таком положении в течение всей охоты, действуя в качестве приёмников космической энергии. Среди африканской наскальной живописи эпохи Каменного Века, найденной Мэри Лики в центральной Танзании, охотники-танцоры почти всегда женщины, которые двигаются своим телом, подражая формам и жестам животных. (9)
   9. Mary Leakey, "Preserving Africa's Ancient Art," Science Digest 92, no. 8 (August 1984): 57-63; 81. From Mary Leakey, Africa's Vanishing Art (Garden City, New York: Doubleday, 1983).
   Среди Бушменов Калахари сегодня женщины-шаманки исполняют особые танцы-заклинания на рассвете дня охоты, заклиная защитную предрассветную Звезду (Венеру), которая называется Охотница, и общаются с духами животных, которые добровольно умрут, чтобы накормить людей. Среди представлений этих аборигенов Калахари, Млечный путь был создан молодой девушкой в менархе, которая, чувствуя себя одинокой, выбросила пепел огня в ночное небо, чтобы создать дружественный свет для своего народа. Африканские Готтентоты поют духу дождя, который является беременной Лунной Богиней по имени Горо: "Ты, кто разрисовала твое тело красным... Ты, кто не бросала менструации". До заклинательного танца они разрисовывают свои тела красной охрой, которая называется "город" из-за её кроваво-красного цвета. Австралийские аборигены льют кровь на их священные камни и ритуально раскрашивают себя красной после танцев, сказав, что краска действительно женская менструальная кровь. (10)
   10. Robert Briffault, The Mothers, one-volume edition (New York: Macmillan, 1931), 248.
   Когда мы думаем о 21 000-летней Венере Лоссельской, обагрённой красной охрой и поднявшей охотничий горн в форме лунного полумесяца в Священной пещере, мы знаем, что все эти обряды, образы и аналогии значат и откуда они берутся. Они приходят из нашей первоначальной сущности, как детей Великой мать, как сестёр и братьев всех её волшебных животных. В обрядах, изображениях и танцах Земля воспринимается, как тело Матери, и цель их - восстановить потерянную гармонию, если Она ранена. Таким образом, дух животных может быть обновлен через перерождение, после убийства отдельных членов единой группы. В этих танцах и ритуалах мы видим мировое значение всего религиозного символизма, ещё более четко и красиво, потому что он ближе к источнику.
   (Страницы 79-85 оригинала)
  

Часть 3

ЖЕНСКАЯ КУЛЬТУРА И РЕЛИГИЯ В ЭПОХУ НЕОЛИТА

  

Глава 1

ПЕРВЫЕ ПОСЕЛЕНИЯ

   К 7 тысячелетию до нашей эры, сельское хозяйство было развито в Иордании, Иране и Анатолии (современная Турция) . Жители были матриархальными и поклонялись Богине; они пришли в Анатолию и на Ближний Восток через Фракию (Балканы). (...)
   Самый известный из городов Анатолии был Чатал-Хююк, открытый Джеймсом Меллаартом в 1960-х годах. Этот городской комплекс, церемониальный центр религии Богини, процветал между 6500 и 5650 гг. до н.э. Чатал-Хююк был очень большим для своего времени, от 30 до 35 акров. Двенадцать последовательных слоёв были раскопаны, и никаких признаков войны или оружия не было найдено! Также нет никаких признаков убоя животных в городе, хотя есть фрески, изображающие древний ритуал охоты. Народ был мирными земледельцами, преимущественно вегетарианцами. Чатал-Хююк был расположен недалеко от торговых маршрутов обсидиана, был крупным торговым центром зерна и, вероятно, религиозной утвари. Квалификация женщин, как садовниц и агрономов, отражена в найденных изображениях и артефактах: сохранились многочисленные жернова, ступки, ручные мельницы, измельчители, ящики для хранения, лезвия серпов, что показывает растущее изобилие пищи. А захоронения, содержащие предметы роскоши, указывают на переизбыток товаров и, следовательно, торговли - есть много обсидиановых объектов и ракушек каури (символов Богини) из прибрежных районов. (1)
   I. James Mellaart, Earliest Civilizations of the Near East (London: Thames and Hudson, 1965); также см. гatal HЭyЭk: (London: Thames and Hudson, 1967). Или: William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 138-48.
   В Чатал-Хююке - захоронения женщин и детей окружены особым почётом (...) Женщины и дети похоронены в центральной могиле прямо под спальной платформой внутри дома, со следами ритуального уважения и любви, оберегами и изображениями, обсидиановыми зеркалами и игрушками; мужчин хоронили в мелких угловых помещениях, не с детьми, но с охотничьим оружием. (2)
   2. Thompson, Falling Bodies, 138-48.
   Весь город, очевидно, был посвящён религии Великой Матери и религиозному искусству. По крайней мере, сорок святилищ было найдено в Чатал-Хююке, все - посвящены Богине. Фрески на храмовых стенах показывают женщин-шаманок как грифов или коршунов; женские груди включены в рельеф на стенах храма, увенчанный рогами коровы, и окруженный отпечатками человеческих рук (тот же тип отпечатков рук находят на территории пещер Палеолита). Здесь Великая Богиня изображена в настенной росписи и статуях, в её тройном аспекте: как молодая женщина, как рожающая мать и как пожилая женщина (старуха в сопровождении стервятников). Это - три фазы Луны: растущая, полная, убывающая.
   Чатал-Хююк был построен над священным колодцем, и место постройки было согласовано с природными и космическими законами: с силовыми линиями и центрами земной энергии, с положением звёзд. Вести строительство на каком-либо месте значило поделиться жизнью с этим местом; это было органическое и духовное расположение. Сельское хозяйство росло вокруг святилищ Великой Матери, которые были социальными и торговыми центрами, а также святыми местами. Жрицы богини также были администраторами, писарями и торговцами (...) (3)
   3. Много информации о Чатал-Хююке, его Богине и женщинах можно найти у Мерлин Стоун "Когда Бог Был Женщиной": Merlin Stone, When God Was a Woman (New York: Harcourt Bract: Jovanovich, 1978), 16-17, 24, 44, 96, 100, 154.
   Эрих Фромм в "Анатомии Человеческой Деструктивности" размышляет о значении этой культуры, - над фактом, что среди сотни скелетов на протяжении, по крайней мере, восьмисот лет непрерывной культуры, не обнаружены признаки насильственной смерти; над фактом, что женщин было больше, чем мужчин и похоронены они с большей честью; над фактом, что в религии Чатал Хююка служительницами были жрицы. Подчёркивая, обновляя и защищая полномочия Великой Матери, он пишет:
   "Данные, которые говорят в пользу представления о том, что Неолитическое общество было относительно эгалитарным, без иерархий, эксплуатации или проявленной агрессии, являются предположительными. Однако тот факт, что эти Неолитические поселения в Анатолии имели матриархальную (или "матрицентрическую") структуру, добавляет гораздо больше доказательств гипотезы о том, что Неолитическое общество, по крайней мере, в Анатолии, было по сути своей неагрессивным и мирным. Причина этого кроется в духе утверждения жизни и в отсутствии деструктивности, которую Бахофен считал неотъемлемой чертой всех матриархальных обществ. (4)
   4. Erich Fromm, The Anatomy of Human Destructiveness (New York: Fawcett Crest, 1973), 183-84.
   (Страницы 88-90 оригинала)
  
  

Глава 2

ЮГО-ВОСТОЧНАЯ ЕВРОПА: БОГИНЯ В ОБЛИКЕ ПТИЦЫ И ЗМЕИ

   Религия Богини была принесена на Ближний Восток потомками Европейского Древнего Каменного Века. Они вошли в Анатолию через Босфор и Дарданеллы, неся с собой опыт бесчисленных поколений культурного, социального и духовного развития, ориентированного на почитание Великой Матери. Балканский регион Юго-Восточной Европы, известный в древнем мире, как Фракия, был одной из площадок для этого развития.
   Ранее предполагалось, что сельское хозяйство и Неолитическая культура возникли на Ближнем Востоке и распространились оттуда в Европу в четвертом тысячелетии до нашей эры. Но теперь выяснилось, что движение могло быть в другом направлении: независимая Неолитическая культура могла существовать в Юго-Восточной Европе в пределах 7000-3500 годов до нашей эры. Это были матрифокальные культуры, похожие на те, что развивались в Анатолии, на Ближнем Востоке, в Египетских регионах, но не вытекают из них(...)
   На юго-востоке европейцы жили в небольших посёлках с мощёными улицами; они занимались фермерством, выращивали домашних животных, развивали гончарный промысел и использовали сложные методы резьбы по кости и по камню. Жившие у пяти морей - Адриатического, Ионического, Эгейского, Мраморного и Чёрного, эти люди торговали, выезжая на большие расстояния по морям и внутренним водным путям, транспортировали многие товары, в том числе, местный обсидиан, алебастр, мрамор. Они, должно быть, торговали обсидианом с Чатал-Хююком еще в 7000 годах до н. э.
   Культура Винча (Vin?a), недалеко от современного Белграда в Югославии, процветала около 5300-4000 годов до нашей эры. Эти люди строили большие поселения, двух - и трёхкомнатные дома. Две тысячи статуэток Богини были найдены при раскопках. И первые попытки линейной письменности появились там, не позднее середины шестого тысячелетия до н. э., обнаруженные на веретёнах, статуэтках и сосудах - всё, связанное с женщинами и Богиней.
   Богиня в облике Птицы и Змеи безраздельно властвовала. Как отмечает археолог Мария Гимбутас, она была "сочетанием змеи и водной птицы с длинной фаллической шеей" и произошла от Мадленской Богини Европейского Древнего Каменного Века, и она являлась "женским принципом". (2)
   2. Marija Gimbutas The Goddesses and Gods of Old Europe-6500-3500 B.C. (Berkeley and Los Angeles: University of California Press, 1982)., 144.
   В домах Винча находились священные углы с выпуклыми жертвенниками, алтари в форме Богини-Птицы с воздетыми руками. Она носила деревянную маску с птичьим клювом - вместилище невидимых сил. Хотя некоторые из её мистерий проводились в естественных пещерах, были найдены миниатюрные копии храмов, показывающие, что удивительные здания были также сделаны в форме Богини Птицы.
   Только вокруг Эгейского моря ранняя Матриархальная культура Европейского Неолита сумела выжить не разрушенная вплоть до конца третьего тысячелетия до нашей эры, а на Крите, в виде Минойской культуры, - до середины второго тысячелетия до нашей эры.
   Но Фракия оставалась крупным центром "излучения" древних знаний вплоть до Пифагорейских времён. В книге "Первый пол", Элизабет Гоулд Дэвис отмечает, что греки эпохи классицизма нашли доказательства древних технологий, далеко превосходящих их собственные. Как писал Геродот: "Фракийцы проживают среди высоких гор, покрытых лесами, со снежными шапками ... . Их оракул находится на высшей вершине горы, и их пророк - это женщина". (3)
   3. Herodotus, The Histories, book VII, translated by George Rawlinson (New York: Tudor, 1944), 389.
   По словам Апулея, Фракия была местом зарождения ведовства - женской мудрости. Это был также дом Девяти Муз, Геродот называл Фракию "горой богинь", легендарным домом магической поэзии, диких и таинственных Менад. И это также являлось родиной одного из первоначальных племён Амазонок, женщин-воинов, которые позже воевали в Греции против патриархальных армий.
   Во Фракии Богиня почиталась как луна (Диана, Селена), а девять Муз (живших на Горе Богинь) были её девятью магическими аспектами. Менады были пророчицами, жрицами-шаманками, хранительницами изначальной мудрости, и легендарными учительницами более поздних Кельтских Друидов, кто поклонялся Керидвен, Горной Богине Вдохновения. (...) Фракийские Менады обучали бессмертию души и теории реинкарнации, оказавшей влияние на Пифагора в V веке до н. э. (5)
   5. Elizabeth Gould Davis, The First Sex (Baltimore: Penguin Books, 1972), 49-55.
   (Страницы 91-95 оригинала)
  

Глава 3

МЕГАЛИТИЧЕСКАЯ МОГИЛА: ЛУНА И КАМЕНЬ

   Неолитическая культура Ближнего Востока постепенно развивалась от сельских поселений до городских центров около 5000-4000 годов до нашей эры. Возможно, это был Золотой Век в этой части мира, время мирной и созидательной жизни в долине реки Иордан, отразившееся в поздних мифах и легендах. И, возможно, такое же мирное, устойчивое существование продолжалось в то время и в других странах Востока, а также в Индии, в Африке, в Западной Европе.
   Из раскопок мы узнаём, что мёртвых больше не хоронили глубоко под полом дома, так же, как не погребали больше в пещерных скалах - в камерах наподобие печей. Теперь им давали более монументальныё пристанища в форме каменных комнат в скалах или каменные сооружения, построенные на земле и покрытые искусственным земляным валом. Это были мегалитические гробницы или дольмены. Сам дольмен, камера, образованная из больших стоячих камней, покрытая камнем сверху, был замечен как имеющий большую целительную силу. Камни, выточенные водой, ветром, землёй, считались обиталищем Богини. В некоторых каменных комнатах во фронтальном камне было вырезано отверстие, чтобы напоминать родовой канал. Мёртвые, по-прежнему погребённые в позе эмбриона, были помещены в лоно Великой Матери, в ожидании перерождения.
   Еще позже, женщины-фермеры, садоводы и хранительницы зерна, хоронили своих мёртвых в большом яйцеобразном пифосе или глиняных зерновых урнах под землей. Они осознавали связь между чудесным прорастанием растений из семени, закопанного в землю, и мёртвым телом, также посаженным в землю, с надеждой на возрождение через силы чрева Земли. (...)
   С распространением оседлого земледелия, эта новая культура и её религиозные символы расцветали повсюду - на Ближнем Востоке, в Индии, в Европе, Скандинавии, Великобритании и Испании, на островах Средиземного моря, в Северной и Западной Африке. Древние исконные символы остаются, но в гораздо более сложных формах.
   Великая Космическая Горная Мать, которая была также Матерью Диких Зверей, Тёмным Океаном, Ночным и Дневным Небом, порождает серебряное яйцо, плод её ночного неба, - Луну. Теперь в ней воплощается и Луна и, одновременно, Земля. В иных сказаниях древняя Богиня Воды и Воздуха (Богиня Птица-Змея) порождает дочь, беременную Землю, Богиню Растительности: Зелёное Дитя.
   Мать и дочь - обе связаны с Луной. Массивная Великая Мать Старого Каменного Века начинает делиться силой с новой Богиней, сильной молодой дочерью сельскохозяйственных навыков, управляемой Луной.
   Луна, дочь Великой Матери, известна как Тройная Богиня. Она управляет всеми процессами плодородия, будь то физическое, интеллектуальное, или духовное. Её тройной аспект выражается в трёх фазах Луны: растущая (рост), полная (перерождение), и убывающая (периодическая смерть).
   Она, как Новая или Растущая Луна, является Белой Богиней рождения и роста.
   Она, как Полная Луна, является Красной Богиней любви и битвы.
   Она, как Старая или Убывающая Луна, является Чёрной Богиней смерти и ворожбы. (1)
   1. Robert Graves, The White Goddess: A Historical Grammar of Poetic Myth (New York: Farrar, Straus and Giroux/Noonday Press, 1966), 70.
   Эти три фазы в жизни женщины все естественны и все волшебны. Это - биологические фазы и духовные аспекты. Быстротечность и бессмертие - разные аспекты одной и той же Богини. Луна как дочь - плод Великой Матери Неба - выражает принципиальное единство в вечном преображении её космоса. Луна и Солнце - глаза небесной всевидящей Матери (ведь мы до сих пор говорим о "небесных телах" и "звездах, глядящих на нас"). (...) Три циклические фазы постоянно вращающейся луны должны напоминать нам, что наш разум не был дуальным изначально, он был структурированным потоком через изменения, всегда осознающим Единое в процессе переживания целого ряда разнообразных психических проявлений. (...)
   На древних изображениях Богини мы находим символ спирали, один конец движется вверх, а другой вниз. Представленная этой двойной спиралью, она не является исключительно Богиней Плодородия, Беременности и Рождения; она всегда, в одно и то же время, является Богиней Смерти и Мёртвых. Вынашивая в своём животе непрерывную восходящую и нисходящую спираль, она выражает постоянное двойное движение космоса. В мегалитическом искусстве, Богиня, как подательница жизни, изображена натуралистически и чувственно. Но, как управительница духов и мёртвых, она имеет форму подчёркнуто неестественную, сюрреалистическую, и психически-духовную. Она, в данном случае, представлена как жуткая, фантастическая, в форме гермафродита или в фаллической форме. Она превращается в комбинированный образ монстров-животных, как Сфинкс, или позже Грифон и Абраксас.
   В стилизованной форме её называли "Богиней-Глазами" ("Eye Goddess"), и она становилась просто двойной спиралью, представляющей космический, магический глаз. Эта конструкция "Eye Goddess" встречается на керамике, на статуях, на глиняных и костяных орудиях везде на Ближнем Востоке и в Европе. На погребальном кургане в Нью-Грейндже в графстве Мит, Ирландия, двойной спиралью выделены главные камни; там Богиня получает первые лучи возрождающегося солнца на зимнее солнцестояние. И такой же дизайн появляется на камнях на Мальте, Крите, в Скандинавии, внутри погребальных камер Франции и Бретани. (...)
   Камень, как в эпоху Неолита, как и в эпоху Палеолита, остаётся мощной обителью Великой Богини. Камень, из всех форм земли, бессмертен и неизменен, он - символ постоянства. Как тазовые кости земли, стены пещеры дают глубокие вибрации или резонанс (...). Животные, также как и люди, тянутся к высоким, стоящим менгирам, или каменным столбам; больные животные трутся о них, и у многих народов сохранился обычай трогать менгиры для того, чтобы забеременеть, или излечиться от болезни.
   Легенды часто ссылаются на каменные круги (например, в Бретани и Корнуолле, в Ирландии и Англии) как на "девять девушек" или "весёлых девушек"; девять - это магическое число Луны и Фракийских Муз. (...)
   Было высказано предположение, что, когда определённое количество женщин/девушек танцуют по кругу на определённой скорости, и все напевают или насвистывают соответствующие звуки (...), то устанавливается вибрационный резонанс в каменном кругу(...), и эта энергия движется от камня к камню. Ультразвук в голосах или музыке может воздействовать на кристаллическую структуру камня.
   Недавно было обнаружено, что кварц, содержащийся в этих камнях, является электрически активным кристаллом, и что определённые стоящие камни, связанные с каменными кругами генерируют ультразвуки при стимуляции элементами электромагнитного спектра, излучаемого солнцем на рассвете. (...)
   Во времена неолита, Луна и каменные символы были объединены в одной характерной форме: рогатый алтарь. Всё в форме полумесяца рассматривалось, по аналогии, как относящееся к Тройственной Богине. Таким образом, копыта лошади, оставлявшие знаки полумесяца на земле, означали, что дикая кобыла принадлежит ей. Изогнутые серпом рога коров и быков, коз, волов и других стадных животных были священными, на них надевали украшения. Рогатая корона стала волшебным отличительным знаком воинов, правителей и жрецов Позднего Неолита. Рогатые Тевтонские воительницы и рогатый Пан, языческий Бог Природы ("Пан" означает "Всё"), принадлежат к этой же традиции, и именно поэтому христианский Дьявол изображается с рогами.
   От Верхнего Палеолита до нас дошла Венера Лоссельская и другие наскальные изображения женщин, носящих или держащих рога, а также рогатые фигурки с женской грудью. Существуют также образы беременной оленихи и её волшебных рогов. Северные охотники до сих пор видят Мать Вселенную как лань, лося или дикую олениху. Есть мифы о беременных женщинах, кто правит сердцем мира: они покрыты волосами (шерстью) и носят ветвистые оленьи рога на головах. Олень был священным для Артемиды и Дианы, богини Луны, в более поздние времена. Вымя Оленихи ассоциировалось с источником дождевой воды, а рост её рогов был волшебным образом связан с ростом луны, как символом развития и регенерации. Символ Шумерской Богини Родов был олень. Видимо, был замечен синхронизм между циклом роста панты оленя и весенним ростом зерновых культур. В позднейших Кельтских и Тевтонских мифах, фея наиболее часто превращалась в волшебного оленя, и жила она в земном кургане, беременном чреве Богини.
   Целый комплекс символов связан с Неолитической религией Великой Богини: священный столп; рога; космическая змея и яйцо; лабиринт; мировое древо; голубь; свастика; жертвенный двойной топор или лабрис; пчела; бабочка и её куколка.
   Рогатый алтарь, рога коровы, сделанные из камня или глины, подобие молодого полумесяца, предназначался для общения с силами роста и плодородия. Он также означал убывающую, умирающую Луну. (...)
   Священный столб, наряду с рогатым алтарём, являлся священным каменным объектом, стоящим на открытой местности, вдоль дорог и в поселениях. Он также происходил из Старого Каменного Века, являясь фаллическим столбом с Великой Матерью, высеченной на нём. Каменные столбы с грудями обнаружены везде на Ближнем Востоке; как предполагает Гимбутас, эти древние фаллические Материнские камни символизировали шаманскую бисексуальность, и единство полов - Неолитический идеал, подчёркнутый в ритуале и образах.
   Космическая змея и яйцо происходят от изначальной космологии Богини, и продолжают символизировать мудрость, бессмертие, непрерывность в изменении, а также магический зародыш (или тихий сердечный центр) - в кружении негативно-позитивного спирального поля космической энергии. Лабиринт также продолжает ранние палеолитические ритуалы подземных пещер, инициацию в танце-лабиринте через символы жизни и смерти. Змея и лабиринт - общие символы на Неолитической керамике во всём мире, а в городские времена они были включены в мозаику на полу. В Неолитической Западной Европе и в Неолитической Северной Америке - гигантские погребальные курганы были построены в форме змей, со спиралями, выгравированных на камнях.
   Мировое дерево - это ещё один общемировой символ. Найденное повсеместно среди Неолитических земледельческих народов, мировое дерево также существовало среди ранних культур охотников и собирателей Старого Каменного Века. Шаманы в трансе "забирались" на мировое дерево (что, по сути - человеческий позвоночник, а также позвоночник Вселенной), чтобы получить озарение. Неолитическое мировое дерево появляется в саду, с обилием фруктов и зерна. Оно отражает сельскохозяйственные проблемы оседлых людей, когда энергетические связи между человеческим обществом и циклами растительной жизни были напряжёнными, а также взятыми под контроль человеком. Мировое древо включает в себя серпантин и лунный символизм, оно сбрасывает кору и листья, как кожу или свет, возрождаясь весной, разрастаясь ритмично с месячными фазами Луны. По крайней мере, за две тысячи лет до появления древнееврейских патриархов, описавших Эдемский сад, Неолитическая Великая Богиня обладала своим волшебным садом бессмертия. Глиняные печати и фигурки из Шумера и Крита показывают, что она сидит в своем саду с растущим месяцем на плечах, где ветви мирового древа несут на себе связки фруктов и злаков... и где-то рядом обвивает ствол дерева, или растягивается на земле у ее ног, космическая Змея. В некоторых изображениях плодородные реки, вьющимися линиями, изливаются в четырёх направлениях. Такие изображения мирного изобилия являются апофеозом Неолита. Голубь там тоже часто изображён, сидящий на мировом древе как символ безусловной любви Великой Матери (как гриф, стервятник означал вездесущую смерть); голуби продолжают существование в римские времена как спутники Богиня Любви, Венеры, также как библейский символ мира.
   В образе Космического древа, пронизывающего три священные зоны неба, земли и преисподней, выражена тройственная структура Вселенной. Это, также, троичная структура человеческого мозга: изначальный рептильный мозг окружён мозгом млекопитающего, и всё это окутано человеческим неокортексом. Рептильный мозг - это тайный сон подземелья; мозг млекопитающего - это обильная земля; человеческий неокортекс - это летящая птица, которая сидит на мировом древе, и может подняться на небо. Где птица и змея появляются вместе (как во Фракийской Богине Птице-Змее), они должны рассматриваться как верхний и нижний символы мирового древа. И понятно, что мировое древо - это позвоночник, пробуждение Кундалини через чакры, что соединяет их. С этим Неолитическим символом Мирового Дерева связано большинство древних шаманских и йоговских трансовых сил, которые являются магическими техниками Великой Матери.
   В еврейском Бытии, Ева и Адам изгнаны из Сада Бессмертия, потому что они общаются с космическим змеем под этим волшебным мировым деревом. Дерево Бытия не было яблоней, но фиговым деревом (смоковницей); Ева и Адам прикрыли свою наготу смоковными листьями, после поедания плодов в Эдеме. Хатор, Богиня-Корова в Египте, издревле отождествлялась со смоковницей, которая была известна как "живое тело Хатор на земле". Съесть её сладкие мясистые плоды, похожие на вульву, означало напитаться её плотью и соками. Смоковница была священной на Крите, считалась едой вечности и бессмертия. Библейский сад Эдема был, на самом деле, всем Ближним Востоком, Северной Африкой и Средиземноморьем в Неолитическом сельскохозяйственном мире Великой Богини. А "запретное дерево" и "злая змея" представляли её древние магические силы просветления и бессмертия. И земной мир.
   Свастика является одним из самых древних абстрактных символов. Её находят нацарапанной на Сибирских глиняных фигурках диких гусей, на нижней части их крыльев с самых ранних Неолитических раскопок. Крест изначально представлял землю (тело Великой Матери, ее простёртые руки, четыре направления); свастика означает землю в полёте. Это крест с ногами, или крыльями, дающими движение: Земля и её спутница Луна катятся, постоянно изменяясь. Позже свастику воспринимают как солнечное колесо, но сначала свастика была лунным колесом и, как двойной полумесяц (лабрис), она может обозначать оба направления космического вращения: в сторону создания или в сторону разрушения. Колесо, вращающееся направо (по часовой стрелке), использовалось для создания, ободрения, поддержки; колесо, вращающееся налево (против часовой стрелки) использовалось для уничтожения, предотвращения или преобразования чего-то. Так же, как ведьмины круги вращаются посолонь, чтобы что-то создать и, противосолонь, чтобы разрушить. Свастику можно найти по всему миру, от старых реликвий, откопанных в Иране, до гончарных украшений современных Индейцев Зуни американского юго-запада. Как правило, в седьмом веке до нашей эры, на терракотовых амфорах из Беотии и на других статуях и горшках с Эгеи, свастика была связана с Владычицей Зверей, заменившей в Новом Каменном Веке палеолитическую Мать Диких Животных (3).
   3. Erich Neumann, The Great Mother: An Analysis of the Archetype (London: Routledge and Kegan Paul, 1955; Princeton: Princeton University Press/Bollingen Series XLVII 1955), plates 132, 134, and 136.
   Двойной топор, или лабрис, был прибор, используемый женщинами в церемониях, сельскохозяйственных работах, и в бою. Это топор с двумя головами, двумя лунными полумесяцами, растущим и убывающим. Практическая версия использовалась женщинами в повседневных сельскохозяйственных работах. В виде боевого топора, он использовался воинами Амазонками из Северной Африки, Фракии, Македонии и Кавказа. Как священный жертвенный топор, он мог быть использован только жрицами, кто единственный мог вырубать церемониальные деревья Богини. Наше слово "лабиринт" происходит от Минойского "лабрис"; это связано с Залом Двойного Топора (или "Лабиринта"), откопанного археологами во Дворце Кносса на Крите. Крит был большим матриархальным культурным центром Средиземноморья; его стенные украшения и мозаики, образцы керамики, печати и амулеты показывают, что лабрисом владели только женщины, и он широко используется в качестве символа Великой Богини.
   Пчела всегда была знаком Богини. Мёд был единственным подсластителем в древнем мире, а его создательница, пчела, - символом трудолюбия и волшебства. Только самки-пчёлы строят ульи и делают мёд, и они общаются друг с другом через танец-язык. Пчёлы появляются в весну, на возрождение трав и цветов. Богиня также изображалась как куколка и бабочка, которая выходит из самостоятельно скрученной "могилы" совершенно трансформированная; как когда-то птицы произошли от рептилий, и как "новая душа" происходит из ритуальной смерти, на крыльях света. Бабочка, как и раковина каури, это символ вульвы. По данным Марии Гимбутас, Богиня с крыльями бабочки постепенно слилась с изображением двойного топора в эпоху Бронзового Века.
   Мегалитическая гробница была телом Великой Матери. Это был её храм, где религиозные обряды проводились ночью, при свете её луны. Каменные менгиры были определены как женские фигуры - колоссальные вертикальные блоки, около десяти футов в высоту, и часто группирующиеся в тройки. Они воплощали Тройную Богиню рождения, смерти и перерождения, и были связаны на протяжении Неолита с огромными кругами, отмеченными камнями, которые были ритуальными вместилищами и основаниями для священных танцев. Эти каменные круги, или следы от них, можно обнаружить по всему миру.
   Обряды, проводимые в кругах менгиров, отражали духовные представления Неолитических людей, их желание союза с Богиней и получения бессмертия через неё. Церемонии проходили под управлением шаманок-жриц, чья сфера полномочий была связана с видениями, жертвами, поэтическими и магическими знаниями, ритуальным календарём и законом, и астрономо-астрологическими наблюдениями. Позже друиды унаследовали эти знания, предания и ритуалы. Эти жрицы были также целителями, чудотворцами, акушерками и хранительницами сомы, священного напитка, расширяющего сознание. (...)
   Египетские пирамиды были сложной кульминацией мегалитических гробниц, которых охраняет гигантский Сфинкс, кто является Богиней, стражем мёртвых.
   (Страницы 96-103 оригинала)
  

Глава 4

ЗЕМЛЯНОЙ КУРГАН КАК КОСМИЧЕСКАЯ УТРОБА БЕРЕМЕННОЙ БОГИНИ

   Силбери-Хилл, расположенный в Уилтшире на юго-западе Англии, является крупнейшим сохранившимся изображением Богини эпохи Неолитической Европы. Он 520 футов в диаметре и 130 футов в высоту, и ему более 4500 лет.
   На протяжении сотен лет мужчины-археологи вели раскопки кургана, отчаянно надеясь найти в нем захоронения останков древнего короля Эссекса эпохи Бронзового Века. Но, как указывает Michael Dames в книге "Сокровище Силбери: Великая Богиня Вновь Открыта", Неолитическая культура была основана на родственной общине, а не на царстве. По мнению Деймса, в Силберийском Кургане выражается идея космического единства, давно утерянная в патриархате (1)
   1. Michael Dames, Silbury Treasure: The Great Goddess Rediscovered (London: Thames and Hudson, 1976).
   Силбери-Хилл был изначальным животом: пупом или центральной точкой мира, священная гора возникла из вод хаоса, как мировое яйцо родилось из первозданного моря ночи. (...)Гора всегда была генератором энергии, вдохновляя (...) пророческими способностями. (...)
   В Великобритании насчитывается 1500 холмов с большими ограждениями на их вершинах, в окружении земляных валов. Эти земляные валы выглядят как свёрнутые в спирали змеи, и использовались они в качестве ритуальных лабиринтов.
   Неолитические сельские общины имели нелинейное ощущение времени, полагая, что время начинается заново с каждым новым годом. Беременная Мать-Гора рожает в августе, когда семена, посеянные весной в её утробу, вырастают. В то время вся община приходит к ней: божественное рождение - это сбор урожая пшеницы, и первые плоды предлагаются Богине. Подобные мистерии проводились в Элевсине вокруг Деметры, Матери Зерна. В Великобритании она известна как Невеста, Ана или Дану, и её чествовали на её чреве/кургане в августе вплоть до 17 века нашей эры. Великое собрание ведьм традиционно имело место в канун Ламмаса (1 августа), и люди верили, что их благополучие в наступающем году зависит от проведения этих священных обрядов в честь Матери Зерна, или Королевы Урожая.
   Как говорит Деймс, солнечные явления (в частности, солнцестояния и равноденствия) изучались фермерскими общинами Позднего Неолита, что использовали солнечный календарь для определения ежегодных сельскохозяйственных событий, в то время как месяцы (от слова "месяц") и суточные ритмы были связаны с более древним лунным календарём. В древнем мире полная луна была временем рождения всех жизненных явлений. (...) Силбери-Хилл втягивала в себя энергию воды из подземного мира, и привлекала энергию света с неба. Когда эти элементы объединялись в теле земли, происходило вселенское рождение. Рождение и смерть света могли наблюдать у нее на вершине в дни равноденствия, что происходило в единый момент: как солнце поднималось и луна садилась, и, по прошествии двенадцати часов, наоборот. Силбери-Хилл можно сопоставить с храмами на Мальте (...).
   Недавние раскопки на Оркнейских островах Шотландии показали комплексы Неолитических деревень, до шестидесяти домов, построенных в форме тела Богини. Индивидуальные дома сделаны из камня и глины, они имеют форму матки с подъездами как "влагалище". Каменные храмы на Мальте вырезаны и построены в форме огромной Палеолитической Великой Матери, такой же формы небольшие глиняные фигурки Великой Богини найдены по всей Мальте. Длинный курган Вест-Кеннета, в Англии, построен в той же идентичной форме. Большой храм Medamud в Египте и Курган Bryn Celli Ddu в Уэльсе имеют такие же "тела": великий живот в форме земляного кургана, открытые каменные ляжки, вход-портал, открытый для рождения и смерти (2)
   2. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 264-66
   Деревни Дагонов в Африке построены в форме обоеполой человеческой фигуры, лежащей на спине.
   Белая Богиня языческой Британии была матерью хорошей плодородной меловой почвы, белой, как полная луна. Все ее творения, включая камни и минералы, рассматривались как органические и живые. Её тело проникло во все позднейшие памятники Эйвбери на Уилтширских низинах. Этот район богат сарсеновыми камнями, массивными блоками из твердого песчаника, который лежал на поверхности холмов, и который не нужно было добывать. Эти камни были названы камнями невесты - Невеста (Бригитта) было одним из имён Богини.
   Белый конь, большая фигура, вырезанная в газоне на склоне холма в Уффингтоне в Беркшире, является воплощением Эпоны, кельтской Лошади-Богини. Драконий Холм рядом был Неолитическим церемониальным участком первого урожая; фольклор говорит, что белый стерильный клочок земли на её вершине был вызван убийством жизнетворной Богини-Дракона от рук патриархального "солнечного героя". Где ее кровь упала, ничего не растёт.
   Одним из таких "героев", убийц драконов, или убийц змей, был Св. Михаил. Многие из самых ранних христианских церквей в Великобритании, посвященных Св. Михаилу, были построены именно на древних курганах и холмах Великой Богини. В христианских преданиях Святой Михаил был главным руководителем группы ангелов (читай "патриархальных захватчиков"), которые вступили в войну с Матерью-Драконом и её народом. В фольклоре Святой Михаил считается преемником Вотана, англо-саксонского бога, который был воинственным убийцей драконов. На самом деле, огромное количество христианских церквей, посвященных Святому Михаилу и Святому Георгию, другому британскому истребителю драконов, построены на возвышенностях вдоль лей-линии (или вдоль "пути дракона"), который проходит от Конца Земли в Корнуолле через памятники Богини в Гластонбери и Эйвбери на юго-запад Англии (3)
   3. Janet Bord and Colin Bord, Mysterious Britain (London: Garnstone Press," 1972; London: Paladin Books, 1974).
   Одна из церквей Святого Михаила была построена на вершине Гластонбери Тор! ... но в 1300 году нашей эры она была разрушена землетрясением. Как отмечает Элизабет Дэвис, все христианские мужчины-ангелы были изначально ипостасями Великой Богиней, обладавшими её крыльями. Когда изображение Крылатой Богини "продолжали гравировать на римских монетах, в пику новой христианской иерархии в Константинополе" (...), отцы Церкви просто изменили её имя на "Ангел Господень" - Архангел Михаил. (4)
   4. Elizabeth Gould Davis, The First Sex (Baltimore: Penguin Books, 1971), 53. Дэвис взяла информацию у Эдварда Гиббона: Edward Gibbon, The Decline and Fall of the Roman Empire, volume 2 (New York: Heritage, 1946), 1562; А также у Харольда Маттингли: Harold Mattingly, Christians in the Roman Empire (New York: W. W. Norton, 1967), 72
   Гластонбери Тор - это спиральная насыпь грунта с дорогой для процессии, где община исполняла танец, кружась вокруг и двигаясь к вершине. Glastonbury означает стеклянный замок: "стеклянные замки" в валлийских, ирландских, и мэнкских легендах были островные святыни или "звёздные чертоги", где правила Белая Богиня Луны поэзии и ритуальной смерти; в средневековой легенде они были сделаны из стекла. (5)
   5. Robert Graves, The White Goddess: A Historical Grammar of Poetic Myth (New York: Farrar, " Straus and G iroux/Noonday Press, 1966), 109. Во времена Неолита, они были курганами рождения и смерти Богини. (...). Курган был магнитным центром поглощения и преломления генеративной энергии, на которую реагировали животные, птицы и растения. Женщины, как древние земледельцы и пчеловоды, исполняли на них обряды. Гластонбери был, вероятно, зачарованный Остров Авалон.
   Земли, "где течёт молоко и мед", воспетые в Библии как изначальный Эдем, на самом деле, были землями Неолитической Богини. Молоко принадлежит Матери, и поскольку женщины были первыми пчеловодами, пчела всегда символизирует Матриархат. (...). Индоевропейцы унаследовали пчеловодство от Минойцев Крита, кто практиковал его с начала Неолита. (...)В Эфесе, где поклонялись многогрудой Артемиде-Диане, пчёлы являлись её культовым животным. Её храм в Эфесе был символическим ульем (он был построен жрицами, и был известен как одно из чудес древнего мира). Ее жрицы были названы Melissal ("пчелы"), а священники-евнухи были Essenes ("трутни").
   Таким образом, многочисленные Неолитические земляные курганы в форме ульев были созданы преднамеренно и имели символический смысл. Пчеловодство - это метафора для оседлого земледелия и для мирного изобилия земли в те времена. И пчела была как полная луна, светившая в ночное время.
   В Ирландии, в Бретани, в Уэльсе и в Скандинавии феи с их Волшебной Королевой по-прежнему обитают в земляных насыпях, или гробницах-жилищах. Шведские саги о троллях, очевидно, - искажённые истории о древних людях, поклонявшихся Луне. (...) В Ирландии, по легенде, волшебный народ, живущий внутри курганов, называется Tuatha De Danaan (люди Богини Дану), перемещённые и загнанные в подполье позднейшими патриархальными захватчиками. Данаи были матрифокальными, и их Богиня была Матерью всей магии, искусств и ремесла. Хэллоуин изначально был Самайн, один из четырёх великих "кардинальных дней", или шабашей, ведовского года в языческой Великобритании. Изначально, в эту Ночь Всех Душ, жрицы-оракулы сидели на каменных порталах земляных курганов, или массовых захоронений, в то время как духи геройски погибших появлялись и исчезали, навещая мир лишь раз перед великой зимней "смертью".
   В Северной Америке сельскохозяйственные культуры Неолита также связаны с земляными курганами. (...) Огайо является местом великого Змеиного Кургана культуры Адены. Змеиный Курган имеет 1400 футов в длину, он сделан из земли в форме змеи, извивающейся вокруг космического яйца, материнской яйцеклетки (6)
   6. Robert Silverberg, The Mount Builders (New York: Ballantine, 1970)
   Многие индейские культуры не строили курганы, но большинство полагает, что их предки вышли из таких курганов, или из неких иных структур, символизирующих живот беременной Земли. Хопи и другие Юго-западные племена до сих пор ходят в "кивы" (подземные комнаты) для инициаций в присутствии Духа Земли. А великие пирамиды Мексики и Центральной Америки застраивались, поколение за поколением, над изначальными структурами в форме земных курганов. "Мексика" означает "пуп Луны".
   (Страницы 104-109 оригинала)
  

Глава 5

НА ОСТРОВАХ МАЛЬТА И ГОЗО

   На островах Мальта и Гозо в Средиземном море можно увидеть ясную взаимосвязь между пещерой, гробницей и храмом - всё это являлось телом Великой Матери. Где-то в третьем или втором тысячелетии до нашей эры (а может и раньше) невероятно развитая культура существовала на этих небольших и изолированных островах, которые располагались между Сицилией и ливийским берегом, и они были действительно в самом центре древнего мира. Мальта и Гозо были древним священным центром религии Великой Матери. Из Европы, из Африки, из Эгейского моря и с Ближнего Востока паломники добирались сюда, а больные прибывали для исцеления. (1)
   1.Sibylle von Cles-Reden, The Realm of the Great Goddess, The Story of the Megalith Builders (London: Thames and Hudson, 1961; Englewood Cliffs, New Jersey: Prentice-Hall, 1962). Marija Gimbutas, The Goddesses and Gods of Old Europe-6500-3500 B. C.: Myths and Cult Images (Berkeley and Los Angeles: University of California Press, 1982).
   Храмы Мальты и Гозо повторяли вырезанные в скалах мегалитические материковые гробницы. Они были построены как округлые камеры, в форме листа клевера или полумесяца, вокруг внутреннего двора, с длинными соединительными проходами между ними. Мёртвых не хоронили в этих храмах; тела всё так же были погребены в пещерах и скальных гробницах. И оставался только шаг от церемониальных обрядов в пещерах до построения специальных храмов для почитания духов умерших. Храмы были построены с огромными двойными стенами, булыжник и земля были свалены в пространство между внутренними и внешними стенами - так, по сути, храм был всё ещё внутри земли, как внутри горы, окруженный мощными токами земли (между прочим, аналогично "Оргонной камере" Райха).
   В мифах, Гозо был островом Калипсо, дочери Урана. Именно на Гозо патриархальный герой Улисс, как считали, оставался в течение семи лет, очарованный волшебницей Калипсо. По мифу, огромный храм Джгантия, четвертого тысячелетия до нашей эры, был построен гигантской женщиной Титаном с ребёнком на груди. В одиночку, в один день, она перетаскала огромные каменные глыбы на стройку и построила храмовые стены ночью. Этот храм имеет 90 футов в высоту, и некоторые из его огромных каменных плит имеют измерения 5 ярдов на 4 ярда. Известковый раствор был использован на внутренних поверхностях стен, которые затем были окрашены красной охрой, цветом возрождения. Некоторые из мегалитов весили 50 тонн, и каменные катки, которые должны были использоваться для транспортировки огромных блоков, были найдены на территории храма. Всё население острова, должно быть, работало в течение многих поколений, чтобы создать этот храм.
   Чего они добивались? Возможно того, что мы могли бы назвать "живой темнотой" - спокойствия гробницы, дышащей тишины чрева Матери-Земли. Камеры, окрашенные в кроваво-красный цвет, не имели острых углов, все формы были округлые, или сформированные в виде изгибов и волн. Не было никакого культа неба в этих храмах, и не было человеческих жертв. Есть следы только жертв животных и следы возлияний. Здесь, живые и мёртвые были как можно ближе друг к другу.
   Но самое странное заключается в том, что храм на поверхности земли был только входом в ещё более обширный храм внизу. Легенды рассказывают об огромном лабиринте, катакомбах, или скальном некрополе, построенном под храмом, о "городе мёртвых", в котором покоилось всё островное население. На самом деле, огромный лабиринт был найден, пещера-святилище, коллективная усыпальница семи тысяч тел. (...) Длинные сводчатые коридоры, "окровавленные" красной охрой, вели к священной глубинной храмовой зоне, с алтарём, колоннами, проходом и спиральными конструкциями, окрашенными в красный цвет на крыше, как зеркальное отражение наземного храма. Это действительно был центр чего-то, так как Мальта и Гозо, на самом деле, - географический центр культуры Неолитической Великой Богини, простирающейся от Африки до Скандинавии, от Шумерии до Испании (или к затонувшему континенту Атлантиды, как считают некоторые). В этом священном месте жрицы Великой Богини общались с духами умерших, советовались с оракулами, пророчествовали и проводили ритуал исцеления.
   В храме присутствуют огромные изображения Богини, сидящей на корточках. Они такие же выпуклые, округлой формы, как храм. В более поздних изображениях она носит юбку с оборкой, с небольшими фигурками, скрывающимися в ней для защиты. Она держит руку поднятой к груди. Её голова меньше, исходя из пропорций, чем тело, и изготовлена из отдельного материала - и она имеет благостное выражение: мирное, доброе и спокойное. Она медитирует с закрытыми глазами,
   сидит на троне, и у нее маленькие, нежные руки. Кровь жертвенных животных выливали в каменный сосуд с полым основанием, стоящий на алтаре, и огненные обряды были также приняты. Эти тайные покои Великой Матери, где вневременные мистерии выполнялись, охраняются её глазами - космическим символом двойной спирали, начертанной на каменном потолке. Растения, цветы и животные мотивы вырезаны на стенах и алтарях, и они показывают сильное Критское влияние, свидетельство о существенном контакте между этими островами.
   Храмы были также центрами здоровья: больные приходили, чтобы спать в огромных каменных палатах. Жрицы в ясновидческих снах прислушивались к голосам Подземного Мира. Практиковались гадания, а также акустическая магия - бесплотный голос жрицы, из её маленькой камеры, скрытой в толще стен, разносился по сводам через глиняные трубки и лепнину - казалось, что это голос самой Земли. Люди приходили на паломничество спать в храме, чтобы иметь сновидческое общение с силами подземного мира и мёртвых, чтобы получить наставление, мудрость, исцеление и предвидеть будущее. (...)
   Мы ничего не знаем о людях, которые построили эти островные храмы. Они были безоружны и беззащитны против воинственных пиратов, кто смял их, используя оружие из металла. Эти завоеватели, вероятно, пришли по пути из Сицилии, принося культуру, которая значительно уступает Мальте. Они также практиковали некоторые формы служения Богине, но они сжигали своих покойников, показывая переход от матриархальной к патриархальной ориентации, когда кочевники с Востока, почитатели Небесного Отца, тоже практиковали кремацию; т. е., они отправляли телесный дух в небо, а не возвращали его в чрево Земли.
   Вполне возможно, что Мальта и Гозо были школами для жриц. Такие острова-школы распространены в легендах. Древний кельтский миф рассказывает о священных островах, где обитают и правят женщины, где обучают провидению мистерий. По данным ирландских текстов, Tuatha de Danaan пришли с такого острова на Севере, где они изучали науку, магию, искусство и древнюю мудрость от жриц богини Дану. Друидов хоронили в священных рощах на далёких островах. По словам римлянина Помпония Мела: "Перед кельтским побережьем лежат острова, которые имеют собирательное название Cassiterites ... . Сена (у Бретонского побережья) была известна своим Галльским оракулом, чьи жрицы, священные из-за их вечной девственности, были в числе девять". Эти жрицы были названы Gallicians и имели магическую силу. Они могли "... развязать ветры и бури с помощью заклинаний, перевоплощаться в любое животное по своей прихоти, чтобы вылечить все болезни, считающиеся неизлечимыми, и, наконец, знать и предсказывать будущее. Но ... они сохраняли свои средства и предсказания исключительно для тех, кто ездил через моря специально для того, чтобы проконсультироваться с ними" (2)
   2. Процитировал Jean Markale в работе "Кельтские женщины": Women of the Celts (London: Cremonesi, 1975).
   Их было девять, так как девять - это трижды три, священное число богини Луны. Девушки, которые должны были стать жрицами, избирались в возрасте девяти лет. Девять жриц изображены танцующими вокруг молодого мужчины в пещерном изображении в Когуле, на северо-востоке Испании, что датировано Старым Каменным Веком периода Ориньяк. Организованная в виде полумесяца, танцующая девятка представляет собой фазы Луны, стареющей по часовой стрелке: три молодые девушки, три сильные взрослые женщины, три тонкие тёмные старухи (старейшая, со старым лунным лицом, танцует противосолонь, против часовой стрелки). Этой картине может быть 30 000 лет! Таково исконное ведовство. (3)
   3. Robert Graves, The White Goddess: A Historical Grammar of Poetic Myth (New York: Farrar, Straus and Giroux/Noonday Press, 1966), 399.
   На священном острове Авалоне, Яблочном Острове, Morgan La Fay ("Фея") правила девятью сёстрами, и учила, как растения могут быть использованы для лечения болезней. Она знала искусство изменения внешности и могла летать по воздуху с помощью волшебных перьев. Она была одной из многих известных шаманов, практикующих древнюю женскую мудрость на зачарованном острове. Храмы Мальты и Гозо показывают, что такие легенды были основаны на реальности, что в отношении легенд, как правило, и является.
   Всё, что осталось от Мальтийских островов, - это их резонансные каменные храмы. Но их религиозные представления и ритуалы были аналогичны тем, что выжили в культах мистерий классической Греции; такие пережитки показывают, что изначальная христианская вера в бессмертие выросла из очень глубоких и древних доиндоевропейских, допатриархальных основ.
   Дельфы был ещё одним загадочным храмом-гробницей. Расположенный на греческом материке, он был под управлением спиральной змеи-питона и вещей жрицы, которая служила Гайе, Матери Земли и Смерти. Питон, помещённый в омфалос, или "сакральный пуп" - пуп земли - построенный под землёй в форме улья (первоначально, возможно, это был Африканский "масабо", или "дом призраков"). Название "Дельфы" происходит от "Delphyne", великая змея Матери. Самое древнее имя богини на Мальте было Delphyne, поскольку она была частично змеёй, и название, в целом, происходит от древнего слова "delphys", что означает "утроба".
   Аполлон, Бог Солнца патриархальной классической Греции, был мифологическим новичком на дельфийском святилище, хотя с тех пор он всегда ассоциировался с ним. Аполлон начинал как подземный герой-оракул, между прочим, его имя означает "человек-яблоко". В классическом мифе, он не мог управлять Дельфами, пока не убил Священного питона своими стрелами (или фаллическими солнечными зайчиками). Кстати, Зевс также убил дракона - отпрыска Богини Земли, в Додоне. Но даже после убийства символического питона, вещая Сивилла в "Аполлонических Дельфах" оставалась женщиной. Склонившись над треногой, вдыхая дым и входя в транс, она произносила своё суждение о прошлом, настоящем и будущем в деяниях греков.
   (Страницы 110-115 оригинала)
  

Глава 6

ДВЕНАДЦАТЬ КРУЖАЩИХСЯ ТАНЦОВЩИЦ

   Снова и снова в религии Великой Матери мы сталкиваемся с двенадцатью танцовщицами в круге.(...) И танец, и число двенадцать взяты из изначальной религии Богини - Древней Религии, как ведьмы и язычники сказали бы. (...) В ведьмовских ковенах (собраниях) присутствуют двенадцать членов и верховная жрица. Женщины и мужчины танцуют в пределах волшебного круга, который нарисован на земле или на полу, и благословлён верховной жрицей. Ведьмы берут свои предметы силы и прыгают через священный огонь, чтобы стимулировать жизнетворную энергию Луны. Ведьмы или виккане (то есть мудрые) практикуют древнюю женскую религию, культ Дианы, чьи обряды и убеждения передавались с эпох древнейших Палеолитических и Неолитические религий. (...)Во времена христианской инквизиции и охоты на ведьм, которая продолжалась более пяти столетий, виккане выбирали ужасающие пытки и смерть на костре, но не отказывались от своих древних практик, унаследованных от начала времён.
   В Неолитической пещере, расположенной в Сакро Монте, Испания, были найдены тринадцать скелетов, все в платьях жриц и со связками амулетов. Они сидели в кругу и, видимо, участвовали в ритуале смерти; пол был усыпан "бисером и семенами мака". Верховная Жрица носила кожаный колет с выгравированными геометрическими символами. Мы не знаем, почему они предпочли умереть в этой пещере к северу от Гранады, но они были сёстрами-членами одной из старейших религий в мире. (5)
   5. Elizabeth Pepper and John Wilcock, A Guide to Magical and Mystical Sites, Europe and the British Isles (New York: Harper & Row, 1977), 127.
   (...) Танец - это воспроизведение изначального Божественного космического танца Творения (по часовой стрелке) и Растворения (против часовой стрелки). Мы не знаем, какая сила порождалась этими танцами, но мы можем догадаться. Некоторую форму энергии - реальная технологическая сила - можно произвести, воздействуя на земные и космические энергетические потоки, и сознательно направляя этот поток.
   Когда психические силы - тело, ум и дух - правильно сконцентрированы, волшебные результаты вполне возможны. Всё существование - это результат вибрации элементов. Вся материя состоит из космических световых и звуковых волн, вибрирующих на разных частотах. (...) Суфии считают, что с помощью звука можно влиять на элементы и, возможно, управлять ими. Элизабет Гоулд Дэвис предполагает, что древние женщины шаманы были способны управлять, с помощью группового звучания, колебаниями элементов для конкретных практических целей. Действительно, легенды с Ближнего Востока, Европы, Британии рассказывают о великих поднимающихся камнях, огромных мегалитических сооружениях, построенных, благодаря волшебному использованию звука. В одной из легенд женщины, играющие на священных трубах, заставляют плавать в воздухе крупные камни. Качающиеся камни, подготовленные таким образом, что они двигаются от прикосновения, прекрасно сбалансированные, использовались для гадания и магии. Оракулы, женщины, получали вдохновение от звука раскачивающихся камней, генерирующих энергию. Такие качающиеся камни до сих пор можно встретить по всей сельской местности Великобритании и на Бретонском побережье Франции. (...)
   Женщины в танцевальном круге с воздетыми руками изображены в пещерах Каменного Века и в наскальной живописи по всей Европе и Африке, в первых домах человечества. Тысячелетиями позже, в патриархальном предании, Моисей просил поддержки с воздетыми руками, помогая принести победу евреям. Эта легендарная поза мощного человека с воздетыми руками, ведущего за собой народ, восходит к первому человеческому опыту Богини, и этот образ всегда относится к объединению материальной и духовной энергии в заряженном, или магическом теле.
   Богиня с воздетыми руками и раздвинутыми ногами родила Вселенную и мир. Древние изображения также показывают её как волшебную музыкантшу, которая дует в священные трубы или в раковины. Наскальным картинам Танзании, которые нашла Мэри Лики, по некоторым оценкам, около 29000 лет, там изображены танцующие женщины, кое-кто - с музыкальными инструментами. Высокая, замечательная, цветом красной охры флейтистка играет, и линии брызг падают с конца её флейты. Из открытого рта певицы - те же ниспадающие линии (6)
   6. Mary Leakey, "Preserving Africa's Ancient Art," Science Digest 92, no. 8 (August 1984): 56-63; 81.
   Эти линии - музыка, но также, может быть, дождь. Южно-Африканские изображения Бушменов показывают обнажённую женщину на небе, с магическими дождевыми линиями, идущими от её тела, и дождь падает на женщину и мужчину, стоящих с воздетыми руками и откинутой головой (7)
   7. C. A. Burland, Myths of Life and Death (New York: Crown, 1974), 155.
   В древности вызыванием дождя занимались женщины, или считалось, что дождь падает с тела космической женщины, например, с Луны.
   Обладая секретом жизни, женщины музицировали, танцевали и произносили заклинания, помогая освободить жизненные силы не во имя хаоса, но для гармоничной активности, что имело магическое и связующее значение. Женщины, в своих танцах, имитировали животных, особенно птиц и змей, и резонировали с природными энергиями земли и погоды. В женском искусстве и дизайне керамики также обнаруживается связь между орнаментами, ритмом, музыкой и танцем, журчащей водой, движениями змей и водоплавающих птиц. Таким путём женщины заложили основу танца, музыки, искусства и ритуала как магической связи физических и символических сил. Молодые женщины племени Bavenda в Южной Африке идентифицируются со змеиной силой. Пожилые женщины, инициаторы, преклоняют колени в центре, в качестве оси, вокруг которой юные танцовщицы движутся по спирали в ритмичных витках и волнистых линиях, подражая питону. "Разрушаясь и возрождаясь, они остаются как силы природы в сезонном круге смерти и возрождения"(8)
   8. Puree, The Mystic Spiral, plate 59.
   Дагомейские жрицы на западном побережье Африки по-прежнему выполняют очень похожие на питона танцы, в целях подъёма энергии и коммуникации с отошедшими душами. Эти женщины вызывают больше, чем личное плодородие; их танцы - религиозная ритуальная связь (religare: "связывать") индивидуальных и племенных энергий с глобальным музыкальным пульсом Земли, и с танцевальными циклами космических энергий. Эта исконная и непрерывная связь, или символическое объединение, всегда имела место с помощью, через и благодаря женскому телу. Здоровье, благополучие, переживание экстаза у народа зависит от здоровья, благополучия, и переживания экстаза у женского тела - у каждой из женщин, у Матери-Земли, у космических танцующих женщин.
   Суфийские дервиши утверждают, что их хлопки руками, танцы, кружение и пение являются непроизвольным выражением божественной силы, проявляющейся через их тела. Они говорят, что это образ жизни, передающиеся из глубочайшей древности. Этот экстатический тренинг был разработан, чтобы создать идеальных женщин или мужчин в этом мире, а не вне его. Суфийские танцы - это средство для самореализации, опыт радостного союза с огромным Я Вселенной. Дервиши разработали свои экстатические ритуалы на фоне моралистически строгого и женоненавистнического Ислама. Были ли они вновь подключены, в патриархальных условиях, к древним матриархальным обрядам экстатических женщин шаманов? (...) Являются ли Суфии наследниками некоторых обрядов древней Великого Богини?
   Конечно! (Так же как Ессеи были изначально экстатическими служителями в храме Артемиды в Эфесе). Суфийский церемониальный топор - это Амазонский лабрис - бронзовый двойной полумесяц Богини, прямой потомок двойного топора, который использовали жрицы на матриархальном Крите (9)
   9. См. Arkon Daraul, A History of Secret Societies (New York: Pocket Books, 1969), plate 6.
   В верованиях суфиев есть форма высшей психической активности, доступной человеку, и эта сила может проявляться на уровне повседневной жизни. Но большинство людей не могут открыться этой умственной силе, потому что наши психические энергии заблокированы жёсткими, обусловленными и дуалистическими мыслительными привычками. Это "сверхсознание" включает в себя предвидение, телепатию, биолокацию (способность существовать в двух местах одновременно). Суфии поощряют поэтическое мышление и язык, и специализируются в поразительных и загадочных высказываниях; это дало им репутацию социально неадекватных, даже сумасшедших. По сути дела, они женственны! Они учат методам освобождения ума от культурных предубеждений и шаблонных идей, и их методы не линейные, и не вербальные, но мультисенсорные, использующие слуховые, тактильные, кинетические смысловые воздействия, так же, как и визуальные. Суфии верят, что их учение является внутренней реальностью всех религий - основных истин и методов человеческого духовно-психического опыта. И это вполне может быть. Элементы их учения могут быть найдены в ранней культуре Трубадуров в Европе, в культах ведьм и в мистических обрядах Тамплиеров, в алхимических и гностических идеях - то есть во всех этих языческих европейских "пережитках" поклонения Великой Богине, над которыми патриархальные религии работали на протяжении многих веков, чтобы их уничтожить. Многие из тех же основных методов встречаются среди коренных американцев, в сибирских шаманских культурах, культах Вуду Гаити, и в том, что осталось в Африканской магической религии, особенно среди Дагомеев и других племён на западном побережье Африки, связанных с Богиней.
   Так как Суфии верят в связь без физического присутствия, они могут присутствовать везде - странствующие Суфийские шуты-музыканты и ariakeens (арлекины) в лоскутных костюмах ходят пешком из города в город, учат с помощью песен и загадочных слов, а иногда не разговаривают совсем. Неважно, какое физическое расстояние отделяет их друг от друга, все Суфии чувствуют, что связаны силой, которую они называют " baraka ", что означает изящество, лёгкость и красота.
   В своих экстатических танцевальных ритуалах Суфийские дервиши уходят в беспамятство - они поют, вздыхают, плачут, причитают, раскачиваются из стороны в сторону, вонзают ножи в свою плоть, сжигают себя в жарком бреду страсти. В книге "Мистическая Спираль", Джилл Пюре описывает танцующих дервишей в развевающихся одеждах:
   "Дервиш начинает танец, скрестив руки на груди, ощущая в центре соединение нисходящих и восходящих вихрей [древняя позиция - поза Богини]. Его левая нога твёрдо заземлена, представляя устойчивую ось. Перемещая правую ногу, он начинает, словно планета, вращаться вокруг своей оси, при этом вращаясь со своими товарищами вокруг центрального солнца, главного дервиша. Постепенно он расширяет, расцепляет руки и, опустив голову над правым плечом, поднимает правую руку, стремясь, осознанно, получить Божественные Эманации, и опускает левую руку, чтобы вернуть этот подарок земле. Он постепенно раскручивается всё быстрее, словно, благодаря своему собственному вращению, он соединяет Небо и Землю, пропуская дух через себя и вниз, в почву, в то время как его ось и сердце остаются абсолютно спокойными, а его собственный дух поднимается до Божественного Источника. Чем больше его экстаз, его расширение и скорость, тем шире его юбка разлетается. Когда его обе руки протянутся к Небесам, кажется, будто союз в его сердце, находящийся в состоянии сжатия (дух в материи) при помощи его скрещенных рук, достиг наиболее полного выражения (материя в духе) посредством противоположных круговоротов рук и юбки: внешнее выражение блаженства Божественного Союза в тишине своего сердца"(10)
   10. Puree, The Mystic Spiral, 30- 31.
   В этом танце, правой рукой указывая на небо и левой - на землю, дервиш, кажется, очень похож на Мага в картах Таро, потому что они приходят с одного и того же места и имеют тот же смысл. Мужчины-шаманы Палеолита, одетые в шкуры животных и маски, стояли в той же позе, подняв "лунный жезл командования", заимствованный из женских мистерий, чтобы быть его андрогинным символом власти" (11)
   11. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 106
   Этот магический жезл, названный так мужчинами-археологами, был женской лунной календарной палочкой, первый измерительный прибор времени, известный, начиная с Ледникового Периода. Мужчина-маг или шаман не мог обладать магией, т.е, женским началом, без этого жезла.
   Другие формы экстатических танцев, дошедших до нас с Ближнего Востока, Фракии, Средиземного моря, сохранились в греческих легендах. Одним из них является экстатический танец Вакханок, диких женщин, упоенно жевавших листья плюща, а также грибы, священные для Диониса. Вакханки или Фракийские Менады ("безумные женщины") были дочерьми Великой Матери - её "белые дикие служанки", обладающие магической силой, чтобы сделать всю землю расцветшей. Обряды исполнялись над вершинами гор, и от прикосновения волшебных палочек этих диких женщин (изначально - палочки лунного календаря) потоки вина и воды, молока и мёда вырывалась на свободу, и текли из скал. В ярости, вызванной плющом, в темноте луны, они могли порвать любого мужчину на куски, кто случайно пересек их пути или вошёл в их священные пределы. Сам Дионис, которого некоторые называют "женоподобным в основе", был разорван ритуально и съеден, как причастие (эту историю можно применить к самому "волшебному грибу", который назывался "Дионис").
   Культ Диониса и диких женщин были популярен у простых людей, особенно в сельской местности, даже во времена Римской империи. Центральное место в этом культе занимали древние грибные мистерии, совместное употребление галлюциногенного psylocybin-а, под названием "тело Диониса". Пятнистая красная шляпка, Amanita Muscaria, мухомор красный, упоминается как "тело Христа" на иврите и у ранних христианских сектантов. Нет никаких сомнений, что весь древний религиозный опыт был связан с галлюциногенным опытом (если не возник из него), и это было под опекой женщин, великих фармакологов Каменного Века.
   Антрополог Жакетта Хоукс тоже считает, что экстатическая тайная религия Диониса, "нежного и кудрявого" сына Критской Великой Матери, был культ самой Великой Богини и её диких оргиастических женщин(12)
   12. Jacquetta Hawkes, Dawn of the Gods (London: Thame~ and Hudson, 1968).
   Когда мы думаем о Боге любви и смерти Дионисе в окружении белых, диких, безумных женщин, наши умы сразу же летят обратно к древней, каменного века, пещере на северо-востоке Испании, где изображён молодой мужчина с огромными гениталиями, окруженный полумесяцем из девяти фаз Луны в облике женщин, и все они танцуют. Это был молодой мужчина, который стал неолитическим сыном/любовником Богини и, в конце концов, по многих параметрам трансформировался в образ Христа.
   В Критском мифе, Дионис был двуполым сыном Матери, выращенный как девушка среди женщин. На всём Ближнем Востоке и Эгейском регионе он был известен под многими именами - Аттис, Адонис, Таммуз, Дамузи, Осирис. Иисуса называли Адонай, "Господь", вслед за его прототипом, Адонисом. В качестве Бога Растительности Адониса-Диониса ритуально приносили в жертву, обычно на дереве (прототип позднейшего распятия). Хлеб съедался как его "плоть", как его "кровь", пили вино. Дионис был богом Виноградной Лозы, Вина и Божественного опьянения. Это ритуальное жертвоприношение, в сезон сбора урожая, считалось необходимым для плодородия Земли. Бессмертного сына "смертную часть", энергию его плоти и крови, забирали и распространяли на поля. Идея Христа была не оригинальна у евреев библейских времён, но унаследована ими от Неолитической сельскохозяйственной Великой Богини и её религии Ближнего Востока, вместе с мифами рая/сада, потопа, вместе со всеми ритуалами космологии рождения-смерти-возрождения. Они добавили ко всему этому только один новый поворот: включение Сына Матери в строго патриархальную онтологию.
   В книге "От ритуала к романтике", английская исследовательница Джесси Уэстон прослеживает идею мистериальных культов, проходящую красной нитью от Неолитической Богини-Матери и её сына/любовника/ жертвенного Бога в ранней христианской мистике, а также в языческих Европейских легендах о Граале, священных поисках, исцелении пустыни, которые позже слились в христианской романтике.
   Поэзия изначально была устной, совмещающей пение, экстатический танец и в восторженное пророчество. Задолго до "Песни Песней", ближневосточная эротическая поэзия была выражением любовных циклов Иннаны и Думузи, Иштар и Таммуза, Богини и ее Сына/Возлюбленного. "Песнь Песней" сама есть явное допатриархальное воспевание экстаза и любви к Богине (13)
   13. Raphael Patai, The Hebrew Goddess (New York: Avon; 1978), 174.
   Среди североафриканских Берберов и других доисламских Мавританских народов в области, которую сейчас занимают Марокко и Алжир, были женщины, которые традиционно создавали и исполняли лирическую любовную поэзию. Эта традиция была, несомненно, когда-то распространена по всей Западной и Северной Африке. По мнению Бриффо в его увлекательной книге "Трубадуры", эти Мавританские женские песенные формы и эротические любовные стихи Мавры принесли в Испанию и во французский Прованс, и это были семена традиции Трубадуров, которая процветала в Средние Века. Эта традиция стала Европейской лирической поэзией.
   (Страницы 116-123 оригинала)
  

Глава 7

ДУХ ЗЕМЛИ, ЗМЕИНЫЕ СПИРАЛИ И СЛЕПЫЕ РОДНИКИ

   Для всех древних людей земля была живой, великим живым существом, обладающим жизненным духом, или "душевной субстанцией". Все явления были проявлениями этой Божественной силы, и после смерти все формы возвращались к этому источнику, прежде чем перейти в другое одушевлённое существование. Дух земли был "центральный трансформатор" всех жизненных энергий в многообразие жизненных форм, и все они, с помощью протоплазмы, были соединены друг с другом в единое тело, в единый образ. В гипотезе Гайи, Земля определяется как живое, дышащее, и сочувствующее тело, создающее свою собственную атмосферу, реализующее свои собственные потребности, снимающее своё собственное напряжение. Далёкая от патриархально-механической модели земли как всего лишь пассивного приёмника раздражителей от солнца и неба, эта новая модель показывает нам сознательный организм, проявляющий волю и направленность, и вполне способный к взаимным отношениям со всеми своими созданиями.
   В книге "Узор прошлого", Гай Андервуд рассказывает о своих странствиях по Британии в поисках древних дорог, "звериных троп", каменных кругов и других мегалитических сооружений. Андервуд, лозоходец, описывает "силу земли" как магнетический ток, излучаемый подземными водами в движении и под давлением. На эту силу влияет движение звёзд, луны и солнца, в свою очередь, она обладает большой пробивной силой и влияет на нервные клетки животных и человека. (...)
   Генерируясь внутри земли, эта сила вызывает волновые движения перпендикулярно земной поверхности. Она образует спиральные узоры (или лабиринты) и спиральные змеевики, основанные на числах, кратных семи. "Проявляясь в спиральных формах, она является как бы катализатором формирования материи и порождающей силой природы; она - часть механизма, посредством которого осуществляется то, что мы называем жизнью"(1)
   1. 1)Guy Underwood, The Pattern of the Past (London: Museum Press, 1969; London: Abacus , 1972); 2) John Michell, The View Over Atlantis (London: Sago Press, 1969; London: Abacus, 1973; New York: Ballantine, 1972) 3) The New View Over Atlantis (New York: Harper & Row, 1983); 4) John Michell, The Earth Spirit, Its Ways, Shrines and Mysteries (London: Thames and Hudson, 1975; New York: Avon, 1975).
   То, что Андервуд называет основными линиями - линии воды, магнетические линии - в древности считались целебными и святыми. Они оставались неизменными с незапамятных времён. У кельтов, Элен-Хелена, Богиня Древних Дорог, считается первой и старейшей из всех божеств. Животные следуют по этим линиям и используют их, чтобы найти подходящие места для сна и родов. Птицы и рыбы в процессе миграции также следуют по этим геодезическим - магнитным линиям, находя свой путь "инстинктивно" на огромных расстояниях. Большинство древних дорог было проложено в соответствие с этими неправильными и волнообразными путями животных, вдоль подземных силовых линий.
   Другая система сил ежедневного сжатия и расширения, на самом деле, делает Землю "дышащим живым существом". Андервуд обнаружил, что некоторые из этих вторичных линий, наряду с гео-спиралями, изменяют свои позиции в каждой фазе Луны, каждые две недели (2)
   2. Guy Underwood, Pattern of the Past, 58-59.
   Спиральные силы образуют энергетическую сеть по всей земной поверхности, влияя на зарождение и рост деревьев и растений, а также животных. В этом заключается практическая сторона мифологии и символики Богини: луна, спирали, земля, вода, всё связано, чтобы в нужный момент посадить различные виды семян, в зависимости от фазы Луны. Далее, магические потоки Земли известны как змеиная сила, или, в Китае, - потоки дракона. Поднятие змеиной силы является распространённым и древним обрядом среди коренных американцев, индусов, азиатов, африканцев и кельтов языческой Европы. Священными змеиными тропами инстинктивно следовали первые кочевые племена. Австралийские аборигены совершали ритуальные путешествия вдоль этих потоков, "по следам богов", кто создавал изначальный божественный ландшафт. Они считают, что в каждом месте, где боги "останавливались", проявлялась реальность со спиральным центром энергии.
   Дракон - змея на ногах - везде была связана с созданием и рождением жизни. Как говорит Андервуд: "Змея - это живущее на земле позвоночное, которое естественно и часто воспроизводит все геодезические спиральные паттерны, и поэтому кажется разумным предположить, что змеи являются представителями геодезических спиралей"(3)
   3. Guy Underwood, Pattern of the Past, 185.
   А змеи и спирали всегда были связаны с Богиней. Илитию, Критскую Богиню Родов, всегда сопровождали змеи; сама пуповина - это змееподобная связь между матерью и новой жизнью. Мифическая связь между змеями и земными водами тоже древняя: священные водоёмы и подземные источники всегда были, по легенде, охраняемы волшебными змеями.
   Слепой родник - это такое место, откуда истекает ряд подземных потоков, образуя узор излучения энергии. Андервуд отметил, что коровы уходят с полей, чтобы добраться до слепого родника и родить молодняк. Это относится ко всем животным-матерям. Возможно, спиральные энергетические паттерны, обнаруженные над слепыми родниками, помогают облегчить роды и производить более здоровое потомство.
   Несомненно, древние женщины также искали слепой родник как место для родов. По данным Эриха Нойманна, в книге "Великая Мать", "самые древние священные места в первобытные времена были, вероятно, теми, где женщины рожали. Это были места, где правила Великая Богиня и откуда (также как из более поздних женских мистерий) были исключены мужчины" (4).
   4. Erich Neumann, The Great Mother: An Analysis of the Archetype, translated by Ralph Manheim (Princeton: Princeton University Press/Bollingen Series XLVII, 1955), 159.
   Слепой родник был "эзотерическим центром" Старой Религии, а также физическим центром её памятников. Это была "святая (целительная) Земля", место гармоничной силы, где обитала Богиня. Слепые источники можно найти в центре каждого "доисторического" храма, а также в средневековых церквях Великобритании и Европы. По словам Андервуда, ворота городов и храмов также были установлены над слепыми источниками, дающими "божественную защиту" тем, кто входит и выходит. Святые, целебные, и вещие колодцы были вырыты на слепых источниках, а древнейшие города Ближнего Востока, такие как Иерихон и Чатал-Хююк, были построены в пределах данных священных колодцев. (...)
   Гай Андервуд был лозоходцем. Это искусство, наряду с геодезией (измерением земной поверхности), было частью подготовки Кельтских Друидов. (...) Друиды работали с помощью ивовых палочек (ива - дерево, священное для Богини Луны), а также с помощью палочек из тиса и рябины, деревьев, священных для Богини Смерти. Ива, как и тис, поныне используются в лозоходстве.
   Во всех церемониях Богиня приближалась к своему храму по особому маршруту: она создавала путь энергии и следовала по нему. Когда-то её сопровождали поклонявшиеся ей кочевники. Покидая обжитые сельскохозяйственные поселения, они отправлялись в священные путешествия, подражая ей в религиозных шествиях. Все эти обряды предназначались для того, чтобы активизировать и гармонизировать людей, так как вместе они двигались по пути магических жизненных потоков Земли.
   И это реальная разница между древней наукой и современной: современные технологии, как правило, пересекают силовые линии Земли, произвольно и бессознательно отделяя человеческую деятельность от излучений земной энергии. Они помещают людей и землю в силовое поле антагонистических вибраций по отношению друг к другу. Старая наука находила способы локализовать и перехватывать природные силовые потоки Земли, интегрировать человека и земные энергии, через ритуал, в сильное, слаженное поле. Принцип работы древних верований был на основе аналогии между макрокосмосом и микрокосмосом. Что было верно для тела самой Земли, также было верно для тел всех существ, живущих на земле. Например, по аналогии с древней наукой геомантией, существовал метод акупунктуры. Как пишет Мичелл, "китайская ... акупунктура лечит тело человека путем регулирования потоков жизненной энергии, которые протекают через кожу [как] геомант лечит тело земли"(6)
   6. Michell, The Earth Spirit, 114.
   Фотографии Кирлиан показывают, что все древние акупунктурные точки совпадают с точками большого взрыва энергии на поверхности кожи. Мы найдём способы сфотографировать методом Кирлиан всё тело Земли, эфирное тело земного шара, и, возможно, снова научимся следовать энергетическим змеиными путями на благо всей жизни.
   "Это Космос для тех, кто знает дорогу и хаос для тех, кто потерял ее"(7)
   7. Jill Puree, The Mystic Spiral: Journey of the Soul (New York: Avon, 1974), 29.
   (Страницы 124-130 оригинала)
  

Глава 8

ПОДЗЕМНЫЕ ПЕЩЕРЫ И АЛХИМИЧЕСКИЕ МИСТЕРИИ

   Сила и эффективность шаманов, колдуний, сивилл, друидов происходит от их умения общаться с "не-человеком": внеземными и подземными силами, духовным миром мёртвых. В мегалитических комнатах Мальты и Гозо были места такого общения. И в Британии также, по слухам, есть подземные пещеры, камеры посвящения и заклинаний, под Стоунхенджем, Гластонбери Тор и другими каменными памятниками. Подземные камеры, называемые fogous или "подземные мельницы", часто встречаются в корпусах в древних сёлах западной части Британии, и особенно в Ирландии. Существует много предположений об их назначении. Трёхмерные подземные лабиринты, называемые weems, были построены древними Пиктами Шотландии. Слово weem родственно слову wamba (пещера), а также wame (матка, чрево). Старое английское слово "чрево" - это "wambe".
   Таинственные Tuatha de Danaan, "дети Богини Дану", знали все магические искусства, которые они привезли в Ирландию. (...)Ирландское "царство фей" - это "летняя страна" мёртвых, которые живут в других измерениях нашей общей реальности, это - "иной мир" Мексиканского нагуаля, "время сна" австралийских аборигенов. Это есть потенция всех возможных энергий и форм. Туата де Данаан также были названы Aes Sidhe. "Sidhe", которое произносится как "shee" - это Гэльское слово, означающее "курган фей", или царство магической силы, и это, несомненно, соответствует термину "siddhu" в индуистской йогической системе, что также означает магические или оккультные силы. Мистерии проходили в подземных комнатах, в которых не было света, чтобы сфокусироваться на мощных земных энергиях помещения и его обитателей. (...) Так же, как ребёнок зачат в утробе матери, так же и дух зарождается в подземных глубинах. Недавние эксперименты, проведённые в пещерах, позволили предположить, что условия для телепатии, предвидения, ясновидения - более благоприятны в подземной среде. Пожалуй, влажная земля, окружающая такие пещеры, ослабляет электромагнитное излучение, которым мозг обычно бомбардируется, позволяя психике получать другие, межпространственные, излучения. (...)
   Алхимия была основным продолжением древних мистерий и их символики. Дракон в алхимии символизирует "пламя духа", и "огненное дыхание" дракона означает трансмутацию материи через интенсивный жар. Философский Камень был таинственным состоянием, через которое все вещи могут быть преобразованы. Вся современная химия имеет свои корни, как в практике, так и в философии алхимии. (...)
   В Египте, вплоть до Римского владычества, многие из известных изобретений в науке алхимии были созданы женщинами. Мария Еврейка, в частности, около первого века до нашей эры, изобрела практические инструменты для лабораторных исследований, в том числе, алхимический "дистиллятор". Ей приписывают улучшение всех необходимых приборов, которые будут использоваться в алхимических и химических исследованиях в последующие две тысячи лет (4)
   4. "Woman As Innovator (With Special Reference to Mathematics, Science and Technology)," in Biology and Human Affairs 40, no. 1 (London, 1974).
   (Страницы 131-132 оригинала)
  

Глава 9

БОГИНЯ ЭЙВБЕРИ В ВЕЛИКОБРИТАНИИ

   Эйвбери, в Уилтшире на юге Англии, был сакральным центром мегалитической культуры в Великобритании. Эйвбери - крупнейший каменный круг, найденный в Англии. Он превосходит Стоунхендж. Существуют семьдесят семь каменных кругов, или "хенджей", датированные начиная с Позднего Неолита и раннего Бронзового Века. Эйвбери был построен до-Кельтскими людьми, жившими в фермерских общинах около 2600 до нашей эры. За тысячи лет до его строительства, весь ландшафт окрестности, протяженностью около 37 миль, был виден, как очертания тела Богини. Каждый холм, бугор, камень, и курган, как полагают, являлся частью её материнского тела (...)
   Наш солнечный год делится благодаря солнцестояниям и равноденствиям, но в ритуальном календаре пиковые "квартальные точки" были использованы в качестве основных дней и ночей празднования. Для древних людей лунные и солнечные проявления этих дней были одинаково важны. Праздничные ночи приходились на начало августа, ноября, февраля и мая на подходящую фазу Луны, ближайшую к солнечной квартальной точке. Это - ведьмовские шабаши на Ламмас, Самайн, Имболк и Бельтейн. В августе (лето) и в феврале (зима) во время пиковых квартальных дней/ночей луна и солнце всходили и садились в соответствии с осью, соединяющей два святые источника в Эйвбери.(...)
   Христианская церковь начала долгую борьбу против камней в 634 году, разбивая их или "изгоняя" их крестным знамением. Оба внутренних круга были уничтожены где-то после 1700, и многие другие камни были снесены или просто закопаны. Это было на пике охоты на ведьм, и эти ритуальные камни Богини - так же, как их жрицы, ведьмы - в буквальном смысле слова, подвергались "пыткам" и "изгнанию дьявола" по приказу священников: камни были сожжены, разрублены, изувечены. Институт частной собственности, в конце концов, завершил существование священных камней, использованных зажиточными крестьянами для своих частных нужд. А появление безземельного пролетариата и современное понимание индивидуального прогресса за счет сообщества, знаменательно совпало с закатом культа Великой Матери в Эйвбери.(...)
   Длинные аллеи Эйвбери представляли собой двуполую Богиню в форме Змеи/Дракона, женщину и мужчину в единстве. Авеню Вест-Кеннет изначально было змеиным хвостом, идущим от святилища, когда-то круглого храма-лабиринта, состоящего из сложных деревянных конструкций, покрытых конусной крышей. (...) Здесь Богиня зимовала и пробуждалась от длительной зимней спячки/смерти. 1 февраля, в Имболк, отмечали "Праздник огней", когда ночные факельные процессии помогали Богине возвратиться из подземного мира и возродиться снова.
   В кругах Эйвбери молодые женщины и мужчины встречались, после извилистых танцев вверх по авеню, в подражание змее, в полночь на растущей Луне в майский "квартальный день". (...) Тогда Эйвбери Хендж становилась Богиней Любви, местом, идеальном для зачатия. Здесь ежегодно отмечался всеобщий майский свадебный праздник (...) Это был Белтейн.
   Дева становится матерью, и поэтому следующий этап цикла был сосредоточен на Силбери-Хилл, беременной утробе Богини, "Созидающем Конусе". Здесь, как уже говорилось, люди собирались на вершине в ночь полнолуния на Ламмас в августе, чтобы наблюдать, как рождается ребёнок - урожай.
   Навстречу Зиме, Богиня становится Госпожой Гробниц, Ведьмой Смерти, Матерью Мёртвых. Ее жилище теперь располагалось в Западном Кеннете в длинном кургане, где она уходила в подземный мир после Самайна, или праздника Всех Святых. (...)
   Уэст Кеннет Лонг Барроу был построен в 3500 до н. э. Это - могила/матка/храм эпохи Каменного Века, и он старше Эйвбери и Силбери Хилл. Там люди были похоронены вместе, без различия классов или иерархий, и его ритуально посещали живые(...).
   Мегалитическая культура намного старше, чем когда-то предполагалось. Следы мегалитических фермерских сообществ найдены в графстве Тирон, Ирландия, датированные от 4500 г. до нашей эры. Патриархальная культура Бронзового Века была впервые привезена в Великобританию около 2000 года до нашей эры высокими, воинственными и агрессивными людьми Beaker .
   В 2600 году до нашей эры, вход в Уэст Кеннет Лонг Барроу был запечатан огромными мегалитами (большими камнями). Эти камни образуют тело быка. Богиня была Луной и Быком, единая и двуполая: Телец-Дама. Она чудесным образом возникает из смерти через священного быка. Во время поздней неолитической культуры продолжалось поклонение гробнице. На Самайн
   в ноябре - в зимний квартальный день - бык кануна зимы приносился в жертву, в данном случае, в безлунную ночь. На этом Быке ездила Королева Смерти, и этот бык чудесным образом возрождался весной. Зимняя Богиня жила в народной памяти как Чёрная Аннис. О ней помнили как о гигантской ведьме, строительнице гор. Есть также священные холмы в Ирландии, названные в честь неё: "Каша Анну", "Грудь Анну".
   Распространение каменных и земляных построек Эйвбери было желанием быть поближе к Земле. Народ черпал силы от нее при рождении, в жизни и в смерти. Памятники явно не были построены с использованием рабского труда, это был любовный труд фермеров, женщин и мужчин, которые были в мире между собой и в гармонии с великой психофизической силой Земли. Природная магическая энергия, исходящая от Земли, использовалась людьми в повседневной жизни.
   Древние мифы о драконе-змее, кто охраняет таинственные сокровища, возможно, относятся к потерянным секретам урожайности, где используется скрытая сила плодородия, что течёт через сельскую местность. История гласит, что тот, кто вкушает кровь дракона, становится единым с природой, и всегда понимает пение птиц. Возможно, это есть кровь Матери, фонтанирующей из земли в священных колодцах.
   Древние люди знали, что некоторые колодцы и камни, если из них пили, или касались их, или обнимали определенным образом и в определенное время года, могли восстановить и оживить людей и животных. Священные камни, предположительно, содержат и излучают силы, которые периодически усиливаются и ослабевают. Под каждым "активным" стоячим камнем, как выясняется, существует пересечение подземных водных потоков. Движение воды через туннель земли, особенно через глинистые почвы, создает небольшое электрическое поле, для которой камень действует как усилитель. Когда эта энергия/сила выходит из земли, он делает это в виде спирали, восходящей в семи кольцах, где два нижних - под землёй. Это не стабильное явление, оно усиливается и ослабевает, меняя полярность каждый месяц. После того, как оно ослабеет, оно замирает на несколько дней, а затем усиливается в противоположном направлении; оно циклически увеличивается и уменьшается в соответствии с лунной фазой.
   (Страницы 133-138 оригинала)
  

Глава 10

ВРЕМЯ ЛУНЫ: ВЕЛИКИЙ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ТРИУМФ ЖЕНСКОЙ КУЛЬТУРЫ

   Чтобы интерпретировать поток земного магнетизма - драконьего течения, змеиного пути - нужно смотреть в ночное небо. Ночь для древних людей не была "отсутствием света" или "зловещей тьмой", но мощным источником энергии и вдохновения. Ночью космос показывает себя в своей обширности, земля открывается навстречу животворящей влаге при лунном свете, и магнитный змееподобный ток усиливается в подземных водах - так же, как змееподобный Млечный Путь - густые брызги звёзд - извивается в ночном небе. Фазы Луны являются частью великого космического танца, в котором всё участвует: движение небесных тел, пульс приливов и отливов, циркуляции крови и соков в животных и растениях. Наблюдение за ночным небом, звёздами, и, особенно, Луной, заложило начало математике и естественным наукам.
   Стоунхендж на равнине Солсбери, в 16 милях к югу от Силбери-Хилл, не существует в изоляции. Его структура также представляет собой сезонный и человеческий жизненный цикл. Вероятно, это был центр (или "голова") гораздо более древней, большей конфигурации длинных курганов, которые вместе изображали сидящую на корточках Богиню. Памятники в Эйвбери и Стоунхендже, вместе взятые (как говорит Майкл Деймс), могли быть организованы для обмена энергией и совершенствования окружающей среды (...)
   Теперь мы знаем, что мегалитические каменные круги Англии и Бретани были, помимо всего прочего, гигантскими обсерваториями. Загрузив их параметры в компьютеры, современные астрономы подтвердили, что Стоунхендж был использован для расчета солнцестояний, равноденствий и будущих затмений солнца и луны. Некоторые называют его "солнечным храмом", но главной заботой строителей мегалита, очевидно, были точные наблюдения за луной. Лунный цикл затмений измеряется периодом 18,61 лет; 56 отверстий Обри устроены, чтобы отметить этот цикл в течение определённого периода времени: 19 + 19 + 18 лет. Более примечательно то, что многие каменные круги и трассы по всей Великобритании были построены, чтобы точно вычислить незначительные периодические 9' колебания Луны - её "вихляние" амплитудой 9' или 0.15 градуса. Период этого крошечного колебания - 173.31 дня, или половина года затмения. Такие точные знания об этом маленьком лунном колебании, известные Неолитическим "лунным людям", были потеряны для западного мира и не были открыты вновь вплоть до наблюдений Тихо Браге в XVI веке.
   В Стоунхендже-1, в концентрических кругах канавы, насыпи, и отверстий Обри, было создано изображение Глаза Богини. В Стоунхендже-2 (с 2000г. до н. э. по 1800 г. до н. э.) до сих пор стоят уникальные артефакты; полукруг U-образной формы (форма вульвы) был создан с помощью драгоценных голубых камней, привезённых с горы Prescelly в Уэльсе, - на расстоянии более ста километров. Эта часть Уэльса была древним сакральным центром кельтской богини Cerridwen, изобилующая каменными кругами. Синие камни, примерно от 6 до 8 футов в высоту, деликатно окрашены и изящно оформлены. Рядом стоит Pentre Han, большое сооружение, которое в древности друиды называли "чрево Cerridwen". Изначально покрытые яйцеобразными насыпями, это было тёмное внутреннее пространство, в котором Друиды практиковали обряды посвящения. Стоунхендж - очень величественный, но мрачный и жёсткий. Эйвбери - открытый, глубоко "материнский" по ощущениям, и является сердцем красивой холмистой местности. Возможно, именно поэтому Эйвбери был "приговорён к забвению" на протяжении столетий, пока не был спасён в 1930-х годах. И ничего не было основательно написанного насчёт Эйвбери между 1743 и 1977 годами! Стоунхендж, как только он был описан как "солнечный храм", занял всё внимание, а позже стал особенно популярен, как "храм друидов".
   Мегалитические каменные круги использовались для самых тонких лунных наблюдений. (...) Нет никаких сомнений в многоуровневой астрономической природе этих лунных сооружений - обсерваторий. Но никто не упоминает, что именно женщины были первыми наблюдателями лунных циклов. Как первые земледельцы, женщины связывали фазы Луны с посадкой растений и жатвой. А ранее, женщины наблюдали за Луной, чтобы знать оптимальное время для зачатия, родов или прерывания беременности. Это были женщины, которые жили по лунным циклам в собственных телах. Становление и изменение - это лунный порядок вещей. Луна оказывает идентичное влияние на магнитные змеевидные токи в земле, на приливы и отливы моря и на женские менструации. Лунное тело отражено в природе, и оно синхронизируется с потоком менструальной крови.
   (Страницы 139-143 оригинала)
  

Глава 11

ЛУННЫЕ КАЛЕНДАРИ

   Первые гравированные камни и каменные орудия, которые удалось найти, датируются от 300 000 лет до нашей эры. (...) Эти разрисованные камни считаются маркерами - они отмечали лунное время - и, без сомнения, были выгравированы женщинами.(...)
   Александр Маршак, американский археолог и писатель, решил изучить эти знаки систематически под микроскопом. Он нашел, что знаки, должно быть, сознательно сделаны, эти крошечные канавки различной глубины, ширины и формы. Царапины на камешках или кости были сделаны с помощью инструментов разной формы. Маршак пришел к выводу, что маркер менялся на новый инструмент, оставлявший нарезки под новым углом, с каждой сменой фаз Луны. Так, один кусок кости отражает шесть месяцев на одной стороне, шесть месяцев на другой(2)
   2. Информация взята из статьи "Женщина как изобретатель" - "Woman As Innovator (With Special Reference to Mathematics, Science and Technology)," Biology and Human Affairs 40, no. 1 (London, 1974).
   Маршак также изучал другую форму хронометража: лунный календарь в виде жезла. Первоначально, возможно, жезлы вырезались из кости, позже - из дерева; жезлы эти были подробной "записью лунного года". Один такой календарь на жезле, что Маршак увидел на портрете вождя Виннебаго (1828 г.) был 53 дюйма длиной, с четырьмя сторонами, или гранями. Вертикальные отметки были выгравированы на регулярных интервалах; над ними небольшие полумесяцы и точки. Эти жезлы были комплексные лунные счётные жезлы, которые отмечали лунный год, соотносили лунный год по фазам с солнечным годом и отмечали время ритуалов. В целом, Маршак нашёл не менее пяти календарных жезлов в трёх разных племенах коренных Американцев(3)
   3. "Indian Calendar Stick," Science 85 6, no. 2 (March 1985): 7.
   Такие жезлы появляются в наскальной живописи Палеолита, начиная с эпохи 50 000 лет до нашей эры. Их держали женщины и шаманы. Позже они превращаются в магический жезл (волшебную палочку). Аббат Брейль назвал этот жезл "Дубинка командования", предполагая, что это был знак мужского господства или власти. Но, на самом деле, как лунный измерительный инструмент, жезл происходит от женских гравюр на камне и кости, отражающих фазы Луны. По словам Томпсона, "владелец дубинки - не мужчина (могучий охотник), но повитуха"! (4)
   4. Thompson, Falling Bodies, 98.
   Повитуха... Конечно! Потому что это была ее работа - и работа каждой беременной женщины - точно знать, когда дети должны родиться. Антропологи описали ведение лунных календарей, прежде всего, женщинами, среди австралийских аборигенов, в шести сибирских племенах и среди индейцев Yurok из Северной Америки. Австралийские женщины использовали палочки с зарубками. Беременность имеет продолжительность ровно 10 лунных месяцев: так, среди сибиряков (в их числе - Нганасаны, Долганы, Чукчи, Коряки, Кеты), всегда были женщины, которые хранили лунные календари, маркируя проходящие месяцы, предшествующие родам. Женщины племени Yurok использовали менструальные календари (которые были типичны и для других коренных американок обоих полушарий). (...) (5)
   5. Alexander Marshack, The Roots of Civilization (New York: McGraw-Hill; 1972), 336-37.
   Как говорит Томпсон, "вполне разумно предположить, что менструации, лунные календари и акушерство являются такой же основой человеческой науки (если не больше), чем мужские практики "великих убийств", которые так превозносят "мачо-антропологи" (6)
   6. Thompson, Falling Bodies, 98.
   На самом деле, это имеет смысл - такой чёткий, простой смысл, который почему-то не замечают. Библейская идея о том, что человечество началось с преступления непокорности, - ошибочна. Капиталистическое (дарвинистское) представление, что человеческий интеллект начал развиваться благодаря расчётливому убийству в собственных интересах, грабежу и самовозвеличиванию - также ошибочно. Убеждение "мачо-антропологов", что человеческая жизнь и человеческий мозг эволюционировали через изобретения, открытия и переживания одного лишь мужчины-охотника - всё это ошибочно. Жизнь человека начинается с родов. Человеческая культура, интеллект также начались с родов, с опытом выживания беременных и рожающих женщин, опытом сохранения и поддержания жизни детей.
   То, что вождь индейского племени Виннебаго обладает лунного календарным жезлом, как частью знаков его власти, вместе с топором и кулоном на шее, показывает, что эта правящая власть проистекает из древних времён женской силы. Томпсон, опять же, указывает на то, что жрецы, священники и шаманы всегда должны одеваться, как женщины, чтобы овладеть изначальной женской магией, и что мужчины-аборигены по всему миру были подвергнуты ритуалам имитации родов и менструации в процессе инициации. "Тот факт, что жезл был захвачен мужчинами в милитаристской культуре патриархальной цивилизации, собственно, свидетельствует, что они захватили его именно как очень древний символ женской власти"(7)
   7. Thompson, Falling Bodies, 99.
   Мыслительные процессы древних женщин (так же, как и мужчин) оставались органическими, коренящимися в природе и практическом опыте - не отчуждённые или порождённые желанием "покорить Природу". Органическое разумное мышление возникло из желания сотрудничать с природным миром, из реального соотношения потребностей и ритмов собственной личности и человеческого сообщества. Оно, также, было порождено умом, свободным от запретов, блоков и догм, навязанных позже патриархальными религиями и культурами.
   "Последствия этого объединения женщин и луны указывают на то, что женщины были первыми наблюдателями основных природных циклов, периодичности, на основании которой все позднейшие научные наблюдения были сделаны. Женщина была первой, кто обращает внимание на соответствие между внутренними процессами, через которые она проходит, и внешними природными процессами. Она - именно та, кто создаёт целостную теорию познания, где субъект и объект находятся в симпатическом резонансе друг с другом. Она является холистическим учёным, который систематизирует все полезные травы и растения; она является той, кто знает секреты времени их цветения. Это - не её мировоззрение, которое отделяет наблюдателя от системы, за которой он наблюдает, который воображает, что Вселенную можно просто разделить на "субъективизм", и "реальную объективность". Она выражает "разум тела", что Уайтхед попытался вновь открыть в своей философии организма и процесса. Это есть философия, которая существовала до спекуляций пресократиков; она и есть "Святая Мать Церковь", которой Декарт бросил вызов, когда он перерезал пуповину между философией и Церковью и расколол реальность на "существующее" и "мыслимое". Причина, по которой Венера Лоссельская или современная Дева Гваделупская изображены с полумесяцем, состоит в том, что женщина и луна - это единая тайна"(8)
   8. Thompson, Falling Bodies, 97
   Эта тайна была и есть - реальность. За ней наблюдали, её изучали, над ней размышляли и в ней участвовали реальные древние люди. Тайна не использовалась как инструмент страха и угнетения, обмана и власти, но использовалась с благодарностью, как церемониальная пища, способствуя развитию человеческого интеллекта, под руководством интеллекта женщин. В "Женской Энциклопедии Мифов и Тайн", Барбара Г. Уолкер напоминает нам, что слово mathesis (Ma-Thesis) означает "материнская мудрость", и изначально относилось к прорицанию по звёздам. Во всём мире, в древних и современных языках слово "ма" означает "мать". Первые астрологи и математики, что означало "знающие матери", были женщины (9)
   9. Barbara G. Walker, The Woman's Encyclopedia of Myths and Secrets (San Francisco: Harpe~ & Row, 1983) 560-61, 685.
   В народности Лунда из африканской Анголы рассказывают о девушке, которая обнаружила способ для измерения больших расстояний в пограничных спорах. В своей повседневной работе она занималась плетением дверей для хижин из кожаных полос, отмеряя их шириной большого пальца. Она заметила, что воловью шкуру можно разрезать в сплошную полосу, чтобы покрыть большое расстояние, и что все воловьи шкуры давали полоски одинаковой длины. Поэтому она предложила использовать полоски как стандартную единицу измерения в её племени.
   Конечно, измерение объёмов хранимых продуктов питания, а также оценивание, насколько могут быть использованы запасы ежедневно, чтобы прокормить определенное количество людей в скудные месяцы аграрного года, дало Неолитическим женщинам глубокое понимание математических расчётов. Жизнь зависела от этого.
   Геометрия и изображение человека изначально были двумя выражениями одного и того же божественного образа - тела Вселенной. Число родилось из чувственной материи. Для древних, число всегда было основано на реальном и конкретном опыте человека, и не обладало абстрактной всеобщностью, или "объективностью". Мегалитический ярд строителей каменного монумента был 2. 72 футов - измерение человеческого шага. Все классические измерения в древности были основаны, в первую очередь, на частях человеческого тела, например, нога, размах рук, палец, сустав. (...) Единицы линейного измерения были кодифицированы в абстракции постепенно, процесс, возможно, начался в Вавилоне около 2500 года до нашей эры. В Западном художественном творчестве мы унаследовали традицию идеальных форм и размеров, которые используют цифровые системы, эксплуатировавшиеся в течение Европейского Ренессанса. Эту традицию можно проследить до Пифагора (около 550 года до нашей эры), кто разработал что-то вроде математической мистики на основе мегалитической философии. Он приобрёл свои знания у Фракийских мудрых женщин. Пифагор, как и другие математики после него, начал верить, что математика не просто язык описания природы, но свойственна самой природе. "Все вещи есть числа". "Числа - это первый принцип, изначальные элементы природных вещей".(10)
   10. John Michell, The New View Over Atlantis (San Francisco: Harper & Row, 1983), 198.
   Таким образом, в Западном мире, описание отделилось от содержания и обожествилось как "объективная система". Таким образом, Пифагор ввёл "логические рассуждения" (а не органические рассуждения) для нужд религии и ритуалов, заложив основы для последующей "интеллектуальной теологии" христианских учёных и Западного мира в целом. Это сочетание математики и теологии характерно для религиозной философии в классической Греции, в средневековой Европе, в периоде Реформации и в современные времена. Следовательно, "Бог" больше не постигался интуитивно или в экстатическом видении, не являлся глубоким онтологическим опытом, но стал продуктом рационального механистического "объяснения", данного несколькими учёными мужьями. Платон, Св. Августин, Фома Аквинский, Декарт, - все они унаследовали эту числовую философию, разделяя логическое восхищение "вневременным" и статическим, донельзя трансцендентным и отчуждённым, "чистым духом" Бога-Отца. Совершенно абстрагированный от плоти и земной цикличности, этот Бог-Отец был обжалован как "чистое число". "Чистое число" всегда выше "грязного мира" простой жизни. В течение трёхсот лет охоты на ведьм в Европе, это рационалистическое богословие использовалось в качестве юридического и клерикального оружия против того, что еще осталось от древних женских культур. Средневековые схоласты не только рассуждали бесконечно, и со смертельной серьёзностью о том, сколько ангелов может танцевать на булавочной головке; во время постыдных пыток, священники и гражданские судьи травили своих жертв-женщин навязчивыми вопросами о точном количестве бесов, что она наняла на работу, о точном количестве её совокуплений с Дьяволом, о точном размере и длине его "члена", и так далее. Догматическое настаивание на числах помогало создать ауру "рациональности" и "объективности" вокруг их чудовищных, больных деяний. В современных формах, например, в психологических измерениях, поведенческих нормах, количественных понятиях "вменяемости" и "адаптации" - обожествлённое число всё ещё используется как силовой инструмент "социального принуждения".
   С другой стороны, Восточный мистицизм, как и европейское язычество, и изначальная ориентация сознания везде в мире - понимает математику как одну из частей нашей концептуальной карты - это средство постижения одной из частей реальности, но не абстрактное качество реальности как таковой. Реальность - не дифференцирована, постоянно скользит и циклична - как луна.
   (Страницы 144-149 оригинала)
  

Глава 12

ЛУННОЕ СОЗНАНИЕ

   Слегка выпуклая экваториальная область земного шара находится ближе к Луне по сравнению с другими частями Земли. Вероятно, по этой причине, женщины, которые живут вблизи экватора, как правило, имеют овуляцию в полнолуние(1).
   1. См. Elise Boulding, The Underside of History: A View of Women Through Time (Boulder, Colorado: Westview Press, 1976), 106.
   Из-за феномена менструальной синхронности, в которых женщины, живущие вместе, как правило, имеют свои периоды в одно и то же время(2), синхронная овуляция в полнолуние будет означать одновременные менструации в период тёмной луны. (...)
   2. Martha K. McClintock, "Menstrual Synchrony and Suppression," Nature 229 (January 22, 1971): 171-79.
   Наши предки жили миллионы лет в экваториальной Африке; и, возможно, это означает, что человеческое сознание начало развиваться в синхронности с наблюдением за этим мощным фактом, что все женщины кровоточат вместе, загадочно кровоточат, совпадая по времени с таинственным исчезновением Луны.
   Среди первых женщин, никто не испытывал менструацию в одиночку. Это не было "личным" явлением, но удивительным событием всей женской группы. Групповые обряды посвящения проводились, когда молодые девушки достигали полового созревания; это всё ещё актуально среди всех коренных народов во всем мире, где обычаи не были полностью подавлены патриархатом. Изначально женские обряды полового созревания и первой менструации не ставили целью "наказывать" и стыдить девушку за "преступление", что она становится женщиной, или чтобы ограничить её новую женскую жизнь в любую карательную сторону. Обряды были праздником женской силы, посвящением молодой девушки в практики мудрого и осторожного использования этой мощи на благо всех.
   Первая менструация был переходом на уровень восприятия природы Космической Матери, её полного лица - Луны. Женский ежемесячный цикл рассматривается в той же протяжённости, как и лунный цикл, и женские кровотечения в синхронности (на самом деле или легендарно) с тёмной Луной, были основой веры, что Мать-Луна также кровоточит. Шабаши ведьм изначально были обрядами священных (или запретных) дней в цикле новой и полной луны, в критические дни её цикла - дни и ночи великой силы, для созидания или для разрушения. Женщины изначально шли в менструальные хижины, чтобы собирать тёмную лунную силу, чтобы сосредоточиться и изучить её. В групповых и одиночных медитациях, лунная сила становилась силой ума.
   В большинстве языков есть общий корень слова "луна" (месяц) и "менструация". Слово "менструация" приходит от "menses", латинского слова, означающего "месяц" (...). И оба слова связаны между собой, через индоевропейские корни, со старым английским словом "mona" (луна), происходящим от "me", что означало и "разум", и "измерение". Все однокоренные английские слова - луна, разум, измерение, месяц, менструация (moon, mind, measurement, month, menstruation) - говорят о том, что именно лунное сознание установило измерения, в том числе календари. Этот кластер смыслов также может быть найден в Египетском Лунного Боге, который почитался как создатель алфавита, письменности, литературы, числа, подсчета и мудрости; хотя Египетский Бог Луны был мужского пола, его рассматривали как возлюбленного Богини и обладавшим её атрибутами.
   Менструация также значит "лунная перемена", "изменение ума". Великая Мать будто отдыхала на полную Луну, когда она ни росла, ни убывала. "Sa-bat" означает "покой сердца"; ведьмовской шабаш (sabbat) первоначально проводился раз в месяц, но потом на каждую четверть Луны. Праздники ведьм, все языческие ритуалы были актами познания трансформационных процессов, внутренних изменений в непрерывности, постоянства в изменении, вечного круговорота.
   Беременность, а также менструация считались вызванными луной. Менструация приходила с новолунием (или с чёрной луной), а полнолуние давало зачатие: это народное поверье очень хорошо коррелирует с фактом экваториальной овуляции во время полнолуния. (...)
   Физически, луна оказывает гравитационное притяжение, которое, в сочетании с солнцем, деформирует поверхность Земли в пределах фута. Поверхность океана видоизменяется в несколько футов, вызывая приливы и отливы. Недавние исследования показали, однако, что лунный свет, зачастую, даже больше, чем гравитационное притяжение, влияет на репродуктивное поведение в организме. Как большинство животных и растений, человек развивается в светлом и тёмном мире, днём и ночью, что регулярно чередуются. Но периодически ночь не темна: во время полной луны. Возможно, человечество как вид выработало генетический ответ на лунный свет, если раньше все женщины овулировали на полную Луну. Свет является мощным триггером биологических ритмов. И это вполне возможно, что искусственный свет повлиял на ритмы нашего организма (ведь в городе никогда не бывает настоящей темноты), уничтожив наши древние понимания менструального месячного/лунного периода, возможно, разрушив также наши знания о естественной контрацепции, как предположила Луиза Лейси в своей книге "Лунацепция"(3)
   3. Louise Lacy, Lunaception (New York: Warner Books, 1974, 1976).
   Сила плодородия в растениях, так же как и в людях, заметно исходит от Луны. Многие люди до сих пор придерживаются древней веры в то, что растения растут в основном ночью, под поляризованным лунным светом. Сельское хозяйство возникло в очень тёплом ближневосточном климате, где солнце может быть силой, враждебной жизни, палящей молодые побеги, сжигающей листья и почву в сухой пыли. Плутарх, в его "Исиде и Осирисе", утверждал, что: "Луна, с её влажным и плодородным светом, благоприятна для размножения животных и роста растений, в то время как солнце, с его яростным огнём, палит и сжигает всё растущее, своим пламенем опустошая землю, тем самым пересиливая Луну"(4)
   4. Цитировано по John G. Jackson, Man, God and Civilization (New Hyde Park, New York: University Books, 1972), 108.
   В таких землях, лето с его неумолимой жарой воспринималось как возвращение к хаосу, концу света, через жар и огонь. Древние люди видели солнце как вторичный плод Матери Неба; именно женственная ночь, с её прохладной влагой и волшебным лунным светом дарила жизнь и плодородие. Хотя на холодном Севере, где свет и тепло благостны и долгожданны, Солнце рассматривали именно как Богиню-Мать - возможно, это было актуально для Кельтов. В частности, Мерлин Стоун и Джин Маркаль приводят примеры, как Великой Богине поклонялись в облике Солнца(5)
   5. Merlin Stone. When God Was A Woman (New York: Harcourt Brace Jovanovich, 1978;
   Jean Markale. Women of the Celts (London: Cremonesi, 1975)
   Древние люди знали, что ребенок - это не только продукт человеческого секса; дети также являются потомками Духа Земли и испытывают астрологические влияния на момент зачатия и рождения. Земля рассматривалась домом детей, прежде, чем они рождались. В Африке и Австралии, например, считалось, что души ждут своего рождения, проживая под землёй или в горных породах. Нерождённые дети жили в фонтанах, родниках, озёрах и ручьях, или в деревьях, кустах и цветах, ожидая, чтобы родиться в качестве человеческих существ через соединённые энергии Земли и Луны. Праздники, посвящённые Богине, были любимыми моментами для зачатия детей. Ежемесячный рост луны был благоприятен для роста младенца, и тогда проводились обряды посвящения, где ребенка предъявляли Луне, Солнцу и Земле, включая новорожденных в жизнь этой космической сферы, или "семьи". Таким образом, и африканцы Банту, и коренные американцы связывают социальные, биологические и духовные миры.
   Среди людей, для которых секс не подразумевает нечистоту и не содержит религиозную "опасность", табу на половой акт не происходит в связи с церемониями. Церемониальный секс всегда был мощным актом, ведущим к духовному совершенству. (...)
   И каковы были те дети, кто родился с благословения обеих - и Лунной Матери, и своей человеческой матери? Возможно, они умели общаться и резонировать с животными и растениями, камнями и всей землёй, а также настраиваться на космические вибрации Луны, солнца и звезд.
   Бескрайняя тишина тёмного пространства, освещённая Луной и звёздами, стала метафорой для глубокого осмысления и творческого видения. Лунная Богиня была судьёй и создательницей законов. Преступления и проблемы расследовались женщинами в лунном свете. Яркие ночи люди проводили вокруг костра, думая, размышляя, визуализируя. Вот почему слова, связанные с умственной деятельностью, в большинстве языков, однокоренные с наименованием Луны (месяца): moon, mens: mental, measure, month, mind.
   "Они называют Луну матерью Вселенной, кто имеет как женскую, так и мужскую силу, и кто воспроизводит сама себя"(6)
   6. M. Esther Harding, Woman's Mysteries, Ancient and .Modern: A Psychological Interpretation of the Feminine Principle as Portrayed in Myth, Story and Dreams (New York: Bantam, 1973), 111, 113. Хардинг цитирует Плутарха, "Исиду и Озириса"
   Посев и жатва причислялись к Луне, сеяли в новолуние и снимали урожай на ущербную луну. Все сельскохозяйственные дела должны быть приурочены к изменениям Луны. Посадка, выращивание и сбор урожая были изначально женским трудом, поскольку только женщины находятся под прямой опекой Матери-Луны. Многие сельскохозяйственные племена до сих пор верят, что только женщины могут влиять на рост живых существ.
   Вода, как и огонь, издревле была священной, и особенно связанной с Матерью Луной. Вызывание дождя и магия управления погодой были тайные обряды, совершаемые обнажёнными женщинами, которых не должны были видеть мужчины. Ведьмы до сих пор имеют те же обычаи, традиционно считалось, что "юные девочки от восьми до десяти лет могут вызывать дождь и бурю". В недавних исследованиях психических явлений, сделанных в России, было установлено, что работа биолокационной рамки работы идёт в два раза точнее в руках женщин, чем у мужчин. Более того, биолокационная рамка всегда реагирует на полярность женского тела, независимо от того, в каком направлении тело приближается; с мужскими телами такого не происходит(7).
   7. Sheila Ostrander and Lynn Schroeder, Psychic Discoveries Behind the Iron Curtain (New York: Bantam Books, 1971), 186-99.
   Поскольку приливы регулируются циклами Матери Луны, считалось, что она является подательницей всей влаги - от утренней росы, природных источников и дождя, до великих рек и океанов. (...) Луна также управляет жидкостями человеческого тела, а мозг, как самый влажный участок тела, находится в особенности под его влиянием. Такие слова, как "лунатизм" и "лунное безумие" показывают негативные следы этого верования.(...)
   Раньше время отмерялось ночами, а не днями - это всё еще можно увидеть в таких словах, как "месяц", "полмесяца" (англ. Fortnight) , "медовый месяц". Изначально месяц был тройственным, как лунный цикл: растущая, полная и убывающая. Месяц был разделен на три периода по десять дней каждый, и это разделение сохраняется в астрологическом делении зодиакального месяца на три деканата. Первое число каждого месяца приходится на ночь, когда лунный серп появляется. Полумесяц растущей Луны стал символизировать повышение мощности, а затем был принят, по этой причине, в качестве эмблемы Ислама, так как доисламские арабы были почитателями луны.
   Даже летнее и зимнее солнцестояния рассчитывались по Луне. Зодиакальные созвездия были названы домами Луны, и зодиакальный пояс был назван "поясом Иштар". (...)
   Концепция циклической симметрии развивалась, и в итоге привела к изобретению колеса. Существует интересная геометрическая тенденция в неолитическом дизайне, как в повторяющихся узорах на ткани, так и в повторных знаках и символах керамики. Этот абстрактный и повторяющийся рисунок очень отличается от натуралистических животных и человеческих форм культуры Древнего Каменного Века в пещерах. И это несло в себе определенные опасности: с развитием гончарного круга, как уже было сказано, во многих культурах мужчины взяли керамику полностью в свои руки, и началось "массовое производство" предметов, которые были когда-то очень любовно изготовлены вручную для местного применения.
   Магические символы, лунный календарь, ежедневная трудовая деятельность в ритуальном, религиозном оформлении, связанном с Богиней и человеческим коллективом, - всё это держало неолитическое интеллектуальное развитие матриархальных людей. Техниками и символами не манипулировали для личной выгоды, не использовали для личной власти вплоть до полного установления патриархата в Эпоху Бронзы или Позднего Неолита.
   (Страницы 150-154 оригинала)
  
  

Глава 13

ЛУННАЯ МАТЬ

   Самые ранние представления о Лунной Матери, и, пожалуй, самые универсальные, были в виде конуса, или столба из камня. Это - колонна, на которой восседает Богиня Смерти-и-Жизни, "Та, кто Помазана". Камни сами по себе считались священными, иногда они были метеоритами, они были помазаны ритуальными маслами, политы кровью или ферментированными напитками. Великой Семитской Лунной Богине Астарте, в виде каменного столба, поклонялись на горе Синай Ханаанцы, задолго до того, как Моисей получил каменные скрижали Закона. "Гора Синай", на самом деле, означает "Гора Луны". И интересно отметить, что еврейские священники Левиты были первоначально священниками Змеи - то есть, "Леви" - "Великая Змея", как в "Левиафане".
   Существует близкое сходство между Лунными Матерями во всём мире. В этой форме Великая Богиня всегда - законодатель, управительница времени, судья мёртвых и вечный источник мудрости и блаженства. Она была Иштар из Вавилона задолго до 3000 года до нашей эры. У индусов Мать Луна, Кали, сидит в позе лотоса, вдыхая земные приливы и отливы. Ирландская Богиня Cailleach (произносится "Кали") тоже сидит в позе лотоса и делает то же самое. Даже Мария в Католической церкви называется "Луна", и к ней обращаются женщины в родах, как и к её предшественницам - Диане - Артемиде - Астарте.
   В форме великого кита-дракона (Вавилонская Тиамат, еврейский Левиафан), Иштар вызывает великий потоп. Историю об этой земной катастрофе евреи позаимствовали из Шумерских и Вавилонских рассказов. Но Иштар также оплакивала своих утонувших детей, сравнивая их с рыбами в море. (...) Триединая Богиня Аравии, Magna Dea, была воплощена в священном чёрном камне, Каабе, в Мекке, где ей служили в Древние времена жрицы. Священный Чёрный Камень в Мекке, месте многолюдного паломничества, несёт отпечаток её вульвы/знак йони, и покрыт чёрной пеленой под названием "Юбка Каабы". Мужчины-священники, которые служат ей сегодня, называются Beni Shaybah, что означает "сыновья Старой Женщины" (изначально, возможно, Луны). Современные мусульманские паломники к этой святыне, святейшему месту всего Ислама, в основном, не знают о доисламском значении Каабы(1) Они кружат вокруг Чёрного Камня семь раз, "чтобы достичь вершины, вращаясь по спирали вокруг него". Семь - это число Луны, и древние люди также всегда танцевали "Путь" по спирали шествия к вершинам её земных курганов.
   1. Erich Neumann, The Great Mother: An Analysis of the Archetype, translated by Ralph Manheim (Princeton: Princeton University Press/Bollingen Series XLVII, 1955), 260
   Не удивительно, что многие миллионы приверженцев патриархальных религий ничего не знают о матриархальных истоках многих святых изображений, объектов и символов, которым они поклоняются. Патриархальные религии, в их основных текстах, очень четко заявляют, против чего они выступают: это всегда Религия Богини, которая предшествовала им. (...) Доисламское поклонение арабов Богине Луны чётко показано растущим полумесяцем, который появляется на флагах почти всех исламских государств; как он появляется и под ногами Девы Марии в католических иконах.
   Лунные святыни и святилища были расположены в лесах, в пещерах и на вершинах гор, у озёр, святых источников и колодцев, которые также были целебными местами. Жрицы охраняли запасы питьевой воды, а также священный огонь. Это было актуально даже в римские времена, где жрицы назывались Девами Весталками. Источники воды, зарождающиеся в глубине земли, как считалось, обладают магическими и целебными свойствами. А огонь был оплодотворяющей силой луны, как священное пламя, олицетворяющее свет луны. Факелы, свечи, и костры возжигались, чтобы помочь Луне сохранять сияние животворящего света. Костры, факельные шествия и горение свечей на Рождество происходят из огненных ритуалов Богини. 13 Декабря в Швеции, Св. Люсия возглавляет процессию Королевы Света, с короной из свечей в волосах, окружённая своими служанками. Даже сейчас. И, конечно, вечнозелёное дерево, обмен дарами и зимние фестивали на Рождество - всё происходит от древних языческих зимних ритуалов Богини.
   Св. Люсия в Швеции приходится на 13-е декабря. Фестиваль греческой Гекаты - на 13 августа. Тринадцать членов в ковене ведьм. Похоже, число 13 рассматривается как несчастливое из-за своей ассоциации с матриархальной религией? Среди языческих скандинавов Пятница, 13-е число, праздновалось как благотворный день; пятница - день Фрейи (Фригги), Великой Богини Севера, а тринадцать - это число лунных месяцев в году. Многие патриархальные "плохие приметы" - не просто оборотная сторона того, что было свято для матриархата и религии Богини. Путь "левой руки" в патриархальных религиях называется "путь зла, женщины, чёрной магии". Левая сторона тела, где бьётся сердце, рассматривалось нашими предками как место божественной женской силы, так как вся жизнь исходит из её сердца. Слово "sinister", который первоначально означало "левый", стало означать всё подозрительное, злое, зловещее; а "dextra", что означает на латыни "правый" или "праворукость", приобрело замечательные смыслы, как "умелый", "умный", "правильный". В Европе "незаконнорожденный" ребёнок долгое время значился как "bar sinister", что означало "дитя левой стороны", то есть "материнской стороны". Путь правой руки рассматривался как путь добра, и детей стимулировали отдавать предпочтение правой руке, руке праведности. В христианской образности, "хорошие овцы" сидят по правую руку Бога на небесах, а "плохие козлы" идут налево. То, что эти значения остаются с нами в современной политике - не случайно (...)
   Древние жрицы Луны были названы девственницами. "Дева" ("Virgin") означает не замужняя, не принадлежащая мужчине - женщина, которая была "сама по себе". Само слово происходит от латинского корня, означающего силу, напор, ловкость; впоследствии это слово стало применяться к мужчинам: "virile" (мужественный). Иштар, Диана, Астарта, Исида - все называются Девами, что не относится к сексуальному воздержанию, но к сексуальной независимости. И все великие культурные герои прошлого, мифические или исторические, по легенде были рождены девами-матерями: Мардук, Гильгамеш, Будда, Осирис, Дионис, Чингиз-Хан, Иисус - они все были признаны сыновьями Великой Матери, Изначальной, и их мирская власть проистекала от неё. Когда евреи использовали слово "дева", в оригинале на Арамейском оно означало "молодая женщина" без коннотации сексуального целомудрия. Но позднейшие христианские переводчики не могли понять слово "Дева", как означающее женщину независимой сексуальности, разумеется, они изменили смысл в сторону "непорочности", "целомудрия", "нетронутости". Когда Жанна д'Арк, с её ведьмами-компаньонками, был названа "La Pucelle" - "Дева", "Virgin" - слово сохранило в некотором роде изначальное языческое значение сильной и независимой женщины.
   Богиня Луны почиталась в оргиастических обрядах, будучи божеством матриархальных женщин, кто вольны взять столько возлюбленных, сколько они выбрали. Женщины могли "жертвовать" собой во имя Богини, занимаясь любовью с незнакомцем в её храме. Это было названо мужчинами-историками, "священной проституцией", но слово совершенно не соответствует действительности. Это не были какие-либо услуги для мужчины, ни одна женщина не должна была делать это, чтобы жить. Это был способ для женщин участвовать в ритуале, в трансцендентном бытии Богини. Богиня рождается "в момент союза"- это момент как психологического, так и сексуального союза. Это был способ, когда мужчины могли участвовать в Её существовании, через тело женщины. Обряд предназначался для наполнения силой живой Богини, а также для увеличения женского личного сознания в переживании космической сексуальной силы и потока. Это был способ для каждой женщины ощутить себя "Луной"(2)
   2. M. Esther Harding, Woman's Mysteries, Ancient and Modern (New York: Bantam, 1973), 158-62 and 170-82.
   (Страницы 155-160 оригинала, включая сноску на странице 449)
  
  

Глава 14

БОГИНЯ КОРОВА И НОВЫЕ ПРОДУКТЫ

   Во всей Азии и Африке, Богиня Луны носила рога коровы - те же самые рога, которые появляются в позднейшей Европе на шлемах Тевтонских героинь. Она была космической коровой, которая производит галактическое молоко, человеческое молоко, и новые пищевые продукты, и которая правила священными стадами. (...) Её дары лились с неба, из тёмной пропасти неизвестного. "Где есть груди, там существую Я" - говорит Великая Мать. Эти слова высечены в камне в эпоху династического Египта.
   Она была Богиней Пастбища. (...) Она была вратами святилища, а также крылатыми и рогатыми воротами храма. Она была воротами дольмена-матки - две каменные колонны с поперечным камнем наверху как некий ритуальный дверной проем. Обряды переступания порога всегда были посвящены ей. Ограждения, ворота, двери, столбы храма - все это было её телом и, как считалось, обладает магической и целительной силой.
   Дикие козы были, вероятно, первые животные, которых систематически одомашнили, так как они были родом из тех же областей, где первые Неолитические культуры возникали. Человеческие дети были выкормлены козами, чьё молоко очень похоже по консистенции на человеческое материнское молоко. В мифах и фольклоре многих народов есть истории о детях, выращенных животными-матерями. Испанская легенда гласит, что звёздный Млечный Путь - на самом деле, молоко, капающее из вымени сказочной козы. Галактика, действительно, её Млечный круг. Женщины приручили многих животных, и, конечно же, женщины - кто может производить молоко из собственной груди - первыми додумались использовать козье и коровье молоко для питания людей. Эти новые продукты означали развитие питания, и шаг вперёд в практическом и культурном развитии человека.
   Помните глиняные рельефы женской груди, увенчанные коровьими рогами на храмовых стенах Чатал-Хююка? Те матриархальные люди были, предположительно, вегетарианцами, жили на "молоке и меду", почитая своих коров за их молоко, но не истребляли ради мяса. В матриархальном Крите у каждой коровы было известно её личное имя! Очевидно, только телята мужского пола, кто был малопродуктивен, бывали ритуально убиты и съедены. Это может быть происхождением религиозной жертвы священного быка - сына Коровы-Матери - его ежегодная смерть и воскресение повсеместно праздновались по всему Средиземноморью и Северной Африке. Несомненно, почитание рогатого скота среди западных африканских народов по сей день является остатком широко распространённого неолитического поклонения Матери Корове и Быку. Хотя стада крупного рогатого скота сейчас являются специфическим символом мужского богатства, особенно в Восточной Африке и Азии, но даже сегодня на фермах во многих странах - это женская работа доить и пасти коров, и деньги от продажи молока принадлежат женщинам.
   В матрифокальных культурах человеческие сообщества жили в гармонии с экосистемами природы. С появлением оседлого земледелия пришла серьезная опасность нарушения баланса, который кочевые собиратели пищи и охотники имели с окружающей средой. Женщины-фермеры и садоводы Неолита умели сотрудничать с землей через круговорот посевов; они научились удобрять поля экскрементами человека и животных (где человеческие экскременты широко используются для удобрения почвы, как до недавнего времени в Китае, у людей увеличивается сопротивление бактериям). В эпоху Неолита, у начала земледелия, всё возвращалось к Природе в вечном цикле - в природной экосистеме один мёртвый организм становится энергией для другой жизни - и возделанные поля, и сельскохозяйственные угодья разрабатывались в рамках их собственных экологических циклов. В Индонезии, например, до сорока разных видов растений может расти на одном и том же поле: овощные кусты, корнеплоды, бобы, зелень, фруктовые деревья и так далее. Люди развивают эти мудрые системы по простой причине: они живут напрямую с потенциалом земли, для выживания, а не ради прибыли.
   При патриархате, однако, с мужскими принципами фермерства, растения, животных и почву стали насильственно использовать за пределами их природного потенциала. С начала патриархата, прибыль стала формой эго и власти: владение большими стадами, пространствами и трудом. Даже прежде, чем деньги были введены, эта система личной выгоды взяла верх над естественным балансом экосистемы. Здоровые циклы были проигнорированы и уничтожены. С ростом городов и безземельного городского населения, чем больше людей надо было кормить, тем меньшее уважение уделялось земле. Наконец, с передовой технологией, сельское хозяйство стало бизнес-индустрией, и были введены специализированные методы монокультуры. Выращивание только одного вида растений, например, пшеницы, на обширных площадях является более выгодным, экономя машины и труд человека, в краткосрочной перспективе. Но в долгосрочной перспективе, одни и те же посевы год за годом на одном и том же месте истощают почву. Насекомые тоже размножаются в монокультурах, поэтому химические пестициды стали глобальным бизнесом, направленным на жестокое уничтожение вредителей, но они также убивают птиц, которые являются естественными уничтожителями вредителей, и пчёл (а, в продолжительной перспективе, они убивают и работников). Без пчёл фруктовые деревья и другие растения не опыляются ... и так далее.
   Природа работает в слаженных циклах, и когда гармоничный цикл уничтожают, цикл разрушения займёт свое место. Так как патриархальные мужчины отказались сотрудничать с Природой, следуя религиозным и светским идеологиям, основанным на пренебрежении и презрении к Земле, они сейчас практически уничтожили наши шансы на выживание на Земле. Потребовалось полтора миллиарда лет, чтобы первые живые организмы, изменили атмосферу так, чтобы жизнь животных стала возможной. Но патриархат всё разрушил практически мгновенно в относительных единицах времени: примерно в две тысячи лет. На повышенных скоростях жизни, леса вырубаются, вода отравлена, воздух загажен, почвы погублены. Дело в том, что такие разрушения могли произойти только путем доминирования мужских религий и культурных идеологий, основанных на вражде к циклическим процессам Земли. По меньшей мере 500 000 лет люди жили, как язычники, не потому, что они были дикие и тупые, как миссионеры всех патриархальных религий заставляют нас верить, а потому, что "язычник", "человек Земли" - это духовная ориентация, которая объединяет людей, тело, разум и душу, с разумом Земли. В противовес этому патриархат утверждает, что земля - глупая, и приступает к перестановке её путей по произволу человека. С каким результатом?
   Европейская "Чёрная Смерть" в четырнадцатом веке, как сейчас выясняют, была вызвана или усугублена бессмысленной вырубкой деревьев по всей Англии. Крысы и мыши, которые обычно жили в лесах, больше не могли выживать среди уничтоженных деревьев. Они вторглись в города, заразив домашних крыс бактериями чумы. Блохи стали носителями, распространяя вирусы бубонной и лёгочной чумы на человека - и около одной трети человеческого населения Европы было уничтожено. (...)
   В 1000 году нашей эры, африканские мужчины накапливали всё больше и больше крупного рогатого скота как символа личного богатства и статуса, и стали пасти стада в саванне - где ранее бродили только дикие животные. (...). Скот был мужской собственностью - чем больше скота, тем выше статус (женщин также покупали наравне с крупным рогатым скотом). Но так как эти стада были использованы только для их молока и крови, и не забивались на мясо, они быстро размножились, поедая всю траву. И саванна была превращена в пустыню.
   Требуется 20 миллионов тонн зерна-протеина для корма скота, что, в свою очередь, даёт только 2 миллиона тонн белка в виде мяса. Поэтому все земли, используемые для кормления крупного рогатого скота, используется неэффективно. Это является основной причиной мирового голода сегодня: земля, которая должна производить зерно, чтобы накормить много людей, вместо этого используется для кормления крупного рогатого скота, которая станет пищей для немногих.(...)
   В патриархальном животноводстве, животные-матери - коровы, свиноматки, куры - сводятся к механическим единицам массового производства, в гротескном отрицании их материнства и законов здорового роста. Немногие люди понимают, что коровы должны подвергаться ежегодной беременности, чтобы молоко, сыр и сливки, которые формируют значительную часть рациона лакто-вегетарианцев и мясоедов (большинство населения в западном мире) могло быть произведено. Вряд ли коровам в дойном стаде разрешено вскармливать своих детенышей хотя бы в течение трёх дней, если вообще разрешено. Телят вскармливают вручную. Крупные рогатые животные очень умны, и привязанность между телёнком и матерью особенно сильна. Телёнок, неизбежный побочный продукт этих постоянных беременностей, если бычок, идёт на убой почти сразу же для телятины. Сычуг, который используется, чтобы сделать большинство коммерческих сыров, должен быть взят из желудка новорожденного телёнка, и 80% индустрии говядины является побочным продуктом молочной промышленности. Современная молочная корова ведёт адскую жизнь в непрерывных родах (которые болезненны из-за неестественного стиля жизни коровы и вынужденной пассивности) (...)
   Птицу тоже насильно кормят и разводят, и всё мясо искусственно откармливают стероидами. Масса антибиотиков, что вводят в коммерческих кормах для животных, также остаётся в мясе, что приводит к широкомасштабному нарушению полезного роста бактерий в кишечнике человека. Не говоря уже обо всех остальных химических веществах - ароматизаторах, консервантах, красителях, которые используются, чтобы создать иллюзию, будто давно умершая плоть казалась только что убитой. Если мы то, что мы едим, то кем же мы являемся, поедая продукты, произведенные таким образом?
   (Страницы 161-164 оригинала)
  

Глава 15

МАТЬ, ДОЧЬ И ВОЗРОЖДЕНИЕ

   Во времена позднего Неолита, она - Небесная Корова - родила сына/любовника, кто стал, жертвенным быком. Бык, сын/любовник Луны ритуально убивался на Крите жрицами даже в Бронзовом Веке. Он был быком по имени Минотавр ("Бык Миноса") в Критском лабиринте. Сохранившиеся фрески показывают ритуальный спорт "бычьи прыжки", где молодые критские женщины и мужчины кувыркаются, обнажённые, через рога. Корриды в современной Испании, Франции и Мексике являются западными пережитками этой неолитической матриархальной критской церемонии.
   В Дагомее, в Западной Африке, чёрные жрицы - Амазонки - практиковали бычьи жертвоприношения с ритуальными танцами и священными мечами. Дагомеи были воинами Амазонками вплоть до девятнадцатого века, и их ритуал в модифицированном виде до сих пор исполняется женщинами. Они танцуют по спирали вокруг Священного дерева, где привязан бык. Когда жрица убивает быка своим мечом, женский хор скандирует: "Ты, великая, давшая мне саблю... Это делали наши предки ... Мы сильные ... Мы живы ... Мы стучим в дверь твоего дома ... Мы единственные, кто остался". ..
   Но задолго до рождения сына-быка, она дала жизнь первой дочери. Мать-Кукуруза коренных североамериканцев принесла себя в жертву - отдала свои конечности и кровь Земле - чтобы её дети, люди, начали выращивать кукурузу. Iatik была Матерью-Кукурузой коренных американцев, она называла маис "истинное молоко моей груди". Среди Майя из центральной Америки, Мать и её Дочь были двумя аспектами единой Богини, и женщины ежегодно совершали ей жертвоприношения, чтобы обеспечить урожай кукурузы. (...)
   Деметра-Церера, Великая Мать Зерна в греческих и римских легендах, была воплощена в зерне, которое пожиналось её собственным серпом в форме луны. (...) Элевсинские Мистерии, которые праздновали в Аттике и на Сицилии, были святыми мистериями зерна Деметры и её дочери Персефоны. Ритуалы первоначально проводили только женщины, в подземных помещениях, и хранились в глубокой тайне.
   Персефона, дочь Деметры (или другой аспект зернового урожая) умирает один раз в год и уходит в преисподнюю. Там, как величественная, ужасная и грозная Богиня Смерти, она правит царством мёртвых шесть месяцев каждый год. В конце этого времени, весной, она воскресает силами её матери и становится Корой, Девой, в очередной раз. Кора был божеством молодёжи, веселья и лидером танцующих нимф. В этих трёх женских аспектах - молодая Дева, всеблагая Мать, и Богиня смерти - мы видим тройную Богиню Луны. В позднейшем мифе было сказано, что Персефона была похищена и изнасилована мужским Богом подземного мира, кто держал её, как свою королеву, в течение шести месяцев в земле мёртвых против её собственного желания и воли. В этой патриархальной версии легенды, Богиня и ее вегетационные процессы рассматриваются как пассивные функции, подчиняющиеся мужской воле и манипуляциям. В оригинале легенды, весь процесс активен: Богиня всё совершает намеренно, она жертвует сама собой.
   Ежегодное горе Деметры в связи с потерей дочери вызывает гибель посевов. Деметра отправляется на поиски Персефоны, в трауре, а вся земля и животные бесплодны, ничто не может расти, и "страшное отчаяние приходит на землю". Когда она, наконец, находит Персефону и возвращает её к жизни, происходит обновление, весна, пробуждение сексуального желания у человека и животных. Вся природа возрождается в радости. Деметра подарила методы сельского хозяйства людям благодаря священным Элевсинским Мистериям, в благодарность за помощь, что она получила, в поисках дочери. Взамен фермеры всегда предлагали Деметре урожай первых плодов. Ту же церемонию проводили Неолитические люди Британии в Силбери-Хилл, в поклонении Дану.
   Но Персефона, в ее собственном аспекте смерти, должна вернуться, чтобы править как Королева Преисподней, в тёмное время каждую зиму, когда вегетация умирает. Как Кора, Дева, она возвращается каждую весну в растительности полей. И так происходит вечный цикл рождения-потери-траура-поиска-возрождения.
   Феминистки прочитали миф о Деметре и Персефоне как парадигму современной женщины, кто борется, чтобы избежать смертельных тисков патриархата, в поисках своей оригинальной, плодотворной самостоятельности. Как скорбящая, решительная мать она спускается в преисподнюю - в социальный бунт, смену ролей, личное безумие, тёмное путешествие самоанализа и распад, которые предшествуют творческой, дальновидной власти - обретению собственной души, возвращению радостной дочери - самоопределяющейся жизни. Как только обретена интеграция мифических и реальных женских энергий, женщины способны встретиться с мужской энергией - с возлюбленным, отцом детей, другом - не подвергаясь суицидальной капитуляции, которую так долго требовали от нас патриархальные сексуальные традиции.
   Церера, Римская Деметра, была Богиней Зерна и творческих сил Земли. Ей поклонялись простые люди, которые всегда поклонялись более древней и самобытной земной силе, в то время как аристократы и господствующие классы обращались к новомодным богам, призванным оправдать их незаконную власть. В качестве поставщика хлеба и хранительницы священных законов, Церера была покровительницей простых людей в их начале борьбы за освобождение от Римской империи. Все законы были записаны в ее храме, высечены в бронзе. Города были основаны в условиях её обрядов, стены росли символически из чрева земли. Во время праздников Цереры (уже в патриархальном Риме), ни отец, ни сын не могли быть названы вслух, дабы мистерия Матери не была осквернена памятью о мужском доминировании, браке или отцовском праве - всё, что стало связываться с ненавистными инновациями нового военного режима.(...)
   Когда Богиня рожает сына, и он становится лунным героем и новорожденным духом растительности (зелёный ребенок), он указывает на происхождение всех умирающих и воскресающих мужских богов. И она, как Инанна из Шумера, или Иштар из Вавилона, путешествует в загробный мир, чтобы спасти его. Как Инанна-Иштар проходит через семь дверей, охраняющих землю мёртвых, её амулеты, драгоценности, гребни, пояс и покровы снимаются с неё, по одному на каждую дверь (этот ритуал раздевания Богини Инанны-Иштар является происхождением легендарного танца Саломеи с семью покрывалами). Она прибывает на место смерти раздетая и ослабленная, и её вешает на гвоздь, как труп, Шумерская Богиня Смерти Эрешкигаль. В этих Месопотамских изначальных версиях легенды, значимые ритуальные действия исполняются разными женскими аспектами самой Богини. Инанна-Иштар должна сама пройти страшный путь духовно-психической смерти для того, чтобы восстановить мир. Как боги умирают? Только ритуально своими руками. В мегалитических гробницах от Азии до Скандинавии, Инанна-Иштар всегда изображалась в виде двух космических глаз, угрюмых и внимательных, а ниже их - "торк", или ожерелье власти. Она сама убивает своего сына/любовника, Думузи-Таммуза, воплощение её дикой силы медведицы или кабанихи. Затем, как Инанна- Иштар, она скорбит по Думузи-Таммузу во время Скорби или Рамадана. В обрядах Думузи-Таммуза-Аттиса-Адониса-Осириса-Диониса всегда присутствовали плач, плакальщицы, измазанные пеплом и с остриженной головой. Инанна-Иштар, в конечном итоге, находит и восстанавливает своего сына/любовника для возрождения и бессмертия.
   В египетской мифологии - это Исида, изначальная Великая Мать, кто идёт по всей Земле в поисках своего брата/возлюбленного Осириса, принесённого в жертву. (Брак между сестрой и братом в египетской королевской семье был обычным, и приветствовался, потому что оба имели общую кровь матери.) Исида находит и складывает вместе отрезанные части тело Осириса, обновляя мир. Осирис был ее лунным плодом, растительностью, которая была ранее разрушена, а затем восстановлена ею. В более поздней легенде, Осирис был убит своим собственным темным аспектом, братом-близнецом Сетом. В некоторых мифах Лунный Герой самостоятельно борется за выход из преисподней. А ещё позже, показывая полное изменение смысла при патриархате, ритуал Лунного Бога, становится Богом Солнца, который спасает мир мужчин, убивая Великую Богиню в виде монстра - дракона/кита/змеи.
   Все эти мифы о (...)рождении-смерти-возрождении. Луна - это Богиня, которая умирает и воскресает вновь. Плод, который производит сам себя, имеет власть жизни над смертью. Луна умирает, а затем побеждает тьму и снова поднимается на новолуние, сначала маленькая, но имеющая энергию для того, чтобы воссоздать себя. Змея сбрасывает свою кожу и возрождается. (...) Все эти изначальные, древние, матриархальные идеи циклических процессов рождения -смерти - воскресения на много тысячелетий старше, чем догматы христианства, которые просто заимствованы, из-за их всеобщего резонанса и силы, и отнесены к мужскому Богу.
   Но, первая и окончательная спасительница мира - это женщина. Изначальный воскресающий бог - это Луна. Как говорит Лунная Мать с самого начала человеческих времён: "Скажи им, как я умираю живой, так и они, умирая, будут жить снова" (из лунной легенды африканских бушменов, процитированной в работе Эстер Хардинг "Женские Мистерии")(3)
   3. Esther Harding, Woman's Mysteries, Ancient and Modern: A Psychological Interpretation of the Feminine Principle as Portrayed in Myth, Story, and Dreams (New York: Bantam, 1973), 270.
   (Страницы 165-170 оригинала)
  

Глава 16

ЛУННОЕ ДЕРЕВО

   Магическое дерево росло в Северо-Западной Индии, из которого добывали вино. Жёлтое растение сомы срывали в лунном свете и купались в воде и молоке, превращаясь, таким образом, в подобие жёлтой, набухшей Луны, очищенной водой. (...) Вдохновение и экстаз приводили к окончательному посвящению через Луну в высшее сознание. И это делалось, чтобы уподобиться Богине, чтобы преодолеть смерть и стать бессмертной, с силой ясновидения и творчества, чтобы создавать то, что не было проявлено раньше. (...)
   В еврейско-христианском саде Эдема, человечество наказано за желание трансцендентного знания, сексуального сознания и бессмертия - за желание быть "как боги". В гораздо более древнем, первоначальном, и красивом Саду Богини, людей, напротив, просят принять участие в её бессмертии, чтобы познать и насладиться экстазом божественного единства. Вот для чего эти символы присутствуют(2)
   2. Joseph Campbell, The Masks of God: Occidental Mythology (London: Seeker and Warburg, 1965), 9-17; published by Viking Press, New York, 1970.
   Великая мать, будучи по-настоящему изначальной Созидательницей, не пугается человеческой трансцендентности, экстатического просветления и полноценного сексуального сознания. Какое истинное Божество может чувствовать угрозу от таких вещей? Новые патриархальные божества из Бронзового Века, как Яхве, так же как и светские политические узурпаторы священной силы, нуждаются, чтобы люди находились под строгим психическим контролем. Они представляли собой новую светскую властную элиту, которая хотела прибрать к рукам сельскохозяйственное обилие земли для себя, для правящих королевских, жреческих и военных классов. Так они возвели богов в ранг полицейских, для поддержания духовных табу в процессе рационализации господства богатого меньшинства над порабощенным большинством; табу были разработаны, чтобы держать "смертных" от Священного Сада - удерживать всех людей от участия в земном изобилии, что когда-то принадлежало всем, но теперь представляло то, что должно называться классовым богатством. Эта правящая элита создала завистливых богов, которые обещали наказание любому смертному, кто пробовал, духовно или физически, делиться старыми знаниями.
   Эти патриархальные религии правящего класса больше не приглашали людей к участию, как делали ранее религии Матери Богини. Вместо этого, они требуют послушания - это послушание, основанное на страхе, которое держит людей вне связи с нашими естественными трансцендентными центрами и магическими приёмами. Бездумное и отчуждённое послушание, которое держит нас зависимыми от их иерархически-логической системы "наказания и наград" всю нашу жизнь. Единственный способ любой тирании, чтобы сохранить контроль над человеческой психикой, является создание ложного бога, полицейского бога, который под видом "религиозной морали" вклинивает карательную и манипулятивную дуалистическую систему между нашей повседневной жизнью - и источником бытия.
   Чаша сомы это, также ум (mens:mind:moon). Это психическое восприятие и знание, передающие психико-космическое вдохновение Луны. "Когда понимание, вытекающее из собственных действий, формирует идеи внутри себя, приходит то, что называется умом"(3). Через потерю личного эго, сознательного "контроля", ты достигаешь тихого центра, что является истинной Самостью. Раскручивая тело и психику в результате сексуального обряда, экстатического танца и выпивая сому, ты достигаешь тихого центра всего сущего.
   3. Mahabharata, Mokshadharma Parva cclxxx; цитировано в книге M. Esther Harding, Women's Mysteries, Ancient and Modern: A Psychological Interpretation of Notes the Female Principle as Portrayed in Myth, Story, and Dreams (New York : l3antam, 1973), 276.
   Сома дистиллируется из первобытных вод, и является тёмным плодом лунного дерева. Сома - это разум - плод дерева - позвоночника. Приходя от тёмной луны - от Кибелы, Гекаты, Кундалини, Кали, Коатликуэ - сома даёт видения, но также и безумие ("лунатизм", как его стали называть в культурах с солнечным культом). Луна - это магические силы, ум, Манас, вдохновение и экстатический транс. Будучи лунной силой, она обоюдоострая, как двойной топор лабрис, она может вращаться в любом направлении, как лунное колесо. Её вращение даёт знания и энергию для созидания и разрушения. Лунное дерево - это место созидания, место смерти, место регенерации, и это - позвоночник. Дух - это плод (дочь/сын) материнского дерева. Кундалини - жизненная змея, мать мира - это электромагнитная сила. Огненное дыхание дракона - это актуальная сила, которая, если вовлечена в действие, может так же легко уничтожить, как и создать. Что справедливо для сил природы - молнии, огня, воды, ветра - это также истинно для духовной силы. Большая энергия несёт в себе большую опасность. У Богини всё реально. Дух и материя - одинаково мощные силы, и их переплетение действий - постоянная магия, постоянная реальность.
   Разделив дух и материю, патриархальная идеология ограничила физическое существование простым наблюдаемым механизмом, так называемой "практической реальностью", где духовное существование удаляется или воспринимается как "воображаемое" или "идеальное". Или, как в Аполлонических солнечных культах и в духовных тенденциях Буддизма, Иудаизма, Ислама и Христианства - дух становится "абстрактным бытием" или "чистым существованием в вечности" или "абсолютным добром" или какой-либо другой интеллектуальной абстракцией, полностью выкорчеванной из космического процесса. Полностью извлечённый из жизни, как некий выпирающий зуб.
   Дух, в матриархальной религии, не отрицает свою связь с Матерью. Он зарождается в процессе жизни во времени и пространстве: создаёт, растворяет и трансформирует себя в процессе своего движения. Дух и материя вращаются вместе: оба являются сущностью Матери и одинаково реальные. И это - духовная реальность эволюции, в которой материя превращает себя в сознание, так же, как дух-сознание превращает себя обратно в материю.
   Женщины были везде изначальными прорицательницами - шаманами, экстатическими пророчицами, ясновидящими поэтессами. Прорицание - это естественное искусство предсказания, приёма и направления психобиологической энергии от Земли и от Луны. Это - женская изначальная и органическая компетенция. (...) Женщины привязаны непосредственно к мантической луне с помощью психической и кровяной пуповины.
   Даже после того, как культ Аполлона захватил храм в Дельфах, и было объявлено, что "богом" отныне становится солнце, пророчицей храма оставалась женщина, Сивилла. Женщина вдохновляется ночью, при лунном свете. Шаманизм, вдохновение, мистерии опьянения, видения, безумие, экстаз, ведущий к расширению сознания - это преобразовательные процессы Богини. Все они могут быть довольно опасными. Патриархат запрещал, ставил вне закона, подавлял эту деятельность на протяжении тысячелетий по политическим причинам. Утверждая, что защищает нас от тёмной Луны, разрушительного края топора-полумесяца, он также лишает нас контакта с творческими силами Матери Луны.
   Тёмная сторона - это реально. (...) В этом и заключался смысл древних символов, мифов и методик, всех обрядов посвящения и оккультных доктрин: они могут помочь вам пройти через центр опасной спирали и появиться преобразованными с другой стороны. Они помогают превратить персональный психоз в священную трансформацию. Именно в экстремально негативной точке, куда поворачивается тёмная луна, получается сдвиг на противоположный полюс экстаза и озарения. Именно в этот момент Лунное путешествие может привести либо к сумасшествию, либо к опыту просветления и бессмертия. В сплавлении двойной спирали есть водоворот и ветры разрушения; за пределами - тихий центр и блаженство единения. Преодолевая противоположности, можно испытать переход от одного полюса к другому и обрести внутри сознания активное понимание этого процесса. И это лежит в основе учения древних мистерий.
   Как уже было мудро сказано много раз, "без Дьявола нет Христианства". С добрым Богом, кто вечно на одном полюсе, и плохим Дьяволом навсегда на другом, человеческий разум заблокирован в поле боя дуалистического противоречия, без надежды трансцендентности: то есть без всякой надежды на зрелость. В итоге ум остается неразвитым, в роли вечного зрителя на космическом футбольном матче между раем и адом, добром и злом, определяемым как две непримиримые команды: одна должна победить, другая должна проиграть, и зритель никогда не знает совершенства. Запретный плод Лунного дерева даёт знание о парадоксе единства добра и зла, жизни и смерти, даёт зрелое знание примирения противоположностей в опыте космического единства. Если люди съедят этот фрукт, патриархальная религия окажется не у дел. Мир, свободный от психического отчуждения, не будет нуждаться в "спасении". Когда дуалистической противоположности разрешено слиться воедино в сознании, психика сама спасает себя.
   Лунное дерево, как и все символы Великой Богини, двустороннее, так же, как двойной топор или двойная спираль. (...) И поэтому лунное дерево обоюдоострое, с корнями и в земле, и в небе, с ветвями на небе, и на земле. Но эта символика не дуальна. Лунная Мать - тройственная Богиня, и её символы имеют тройной аспект; каждая из двух полярностей соединяется в центре, присоединяясь к её телу: ствол дерева, ручка у двойного топора, центр ступицы колеса и тихий центр спирали, корова, которая несёт рога-полумесяцы... Это - Богиня мать, которая стоит сама в центре, а противоположности воссоединяются в ней. (...)
   Через весь Неолит, матриархальное сознание, как у женщин, так и у мужчин, было открыто для процессов самости и, следовательно, для психической целостности. Сома варилась в котле вдохновения и регенерации, в жертвенном котле Великой Матери. Котёл, как и другие символы, является телом Матери. (...) Этот "мать-горшок" появляется среди ранних европейских язычников как великий кельтский котёл вдохновения - котёл Черидвен находится в центре позднейшей друидической веры и практики. В раннем христианстве, смешанном со средневековой языческой иконографией, это - чаша тайной вечери, Святой Грааль с кровью Христа, т. е. кровь принесённого в жертву Сына Матери. Он также появляется как масть Кубков в картах Таро.
   Исида и ее жрицы носили музыкальный инструмент под названием Систр. Легендарно, он содержит четыре элемента мироздания: землю, воздух, огонь и воду. Каждый противоположен другому, и все они приведены в гармонию в теле систра. Природа освобождается благодаря движениям Исиды, воплощённым в вибрациях музыки и в образах. Розы Исиды являются чистой страстью, любовью, искуплённой от похоти, энергией понимания. "Я - та, у кого десять тысяч имён, я - всё, что было, и есть, и будет, и ни один смертный ещё никогда не раскрыл моё облачение"(4) Одеяние Исиды - разноцветные завесы природы, которые скрывают тайну-истину от непосвящённых человеческих глаз. (...)Богиня Крита носит три семени мака на голове. И буддисты вращают колесо (чакру), чтобы достичь вдохновения и просветления. Всё это - пахтание космического океана, в конце концов, добывает волшебный напиток сомы, лунный плод - разум.
   4. G. R. S. Mead, Thrice-Greatest Hermes, volume 1 (London: n.p., 1906), 273.; Harding, Woman's Mysteries , 215.; G. Rachel Levy, Religious Conceptions of the Stone Age, and Their Influence Upon European Thought (New York: Harper & Row, 1963), 117;
   (Страницы 171-175 оригинала)
  

Глава 17

ТЁМНАЯ ЛУНА И ЛУННАЯ КРОВЬ

   Древние люди верили, что утробный плод полностью формируется и питается от крови матери, поэтому женщины не менструируют во время беременности. (...) Менструальная кровь ценилась за свою силу. Африканские и австралийские аборигены, окрашивали себя в красный цвет и лили кровь на священные камни, празднуя менструальную силу Матери Луны. Древние индусы полагали, что тёмная луна опускается на Землю, чтобы ждать на жертвенном месте. Эти две-три ночи тьмы полны страшной силы, (...). В это время люди постились, молились и проводили обряды, чтобы держать себя сосредоточенными и защищёнными во время прохождения тьмы.
   В более поздних временах Неолита в некоторых культурах Луну рассматривали как мужчину, как сына/любовника Богини. Как божество растительности умирает каждый год, чтобы удобрить посевы своей кровью, так же мужской Лунный Бог умирает каждый месяц. Он исчезает на три дня, запертый в преисподней. Этот миф был продолжен в сказании о Христе, погребённом около трёх дней в могиле. В Полинезийских верованиях умирающая Луна отправляется в далёкий рай, когда она купается в водах бессмертия, восстанавливая силы, чтобы вернуться через три дня.
   Мать-Богиня Мексики и Центральной Америки несёт в себе этот двойной аспект продолжения жизни как следствие смерти, и наоборот. Среди Майя, изначальные боги были двуполые: "Господин и Госпожа Двое". Земля и ночное небо были первоначально в единстве. Но Богиня-Земля упала из объятий тёмного неба и порвалась надвое; из двух её половинок проявились материальные небо и земля. Благодаря этому болезненному разрыву она становится источником всей жизни, всей пищи, но также она становится Ужасной Матерью. "Иногда Богиня Земля кричит в ночи, требуя человеческих сердец, и Она не утешится, покуда не выпьет человеческой крови" (1)
   1. Из книги Walter Krickeberg, MДrchen der Azteken und Inkaperuaner, Maya und Muisca (Jena: Marchen der Weltliteratur, 1928), 5
   Однако убедительные свидетельства говорят о том, что массовые человеческие жертвоприношения у Майя и ацтеков, в частности, приношение сердца к солнцу, были позднейшим явлением, инициированным патриархальными воинскими и жреческими классами, ориентированными на войну. (...) Массовые человеческие жертвоприношения, безусловно, везде связаны с правящими классами священников и воинов в элитарном мужском служении Богу Солнца. (...)
   Богиня Земли в верованиях Майя даёт всё в жизни, всю еду, а потом кричит в ночи о человеческой крови, её пище. (...) Это - глубокое слияние положительных и отрицательных символов, и это всегда связано с питанием. Не с сексом, а с пищей, которая является первым табу. Секс не требует акта смерти, акта убийства для его исполнения, но пища - требует. С самого начала существовало первичное человеческое восприятие, что наша жизнь поддерживается с помощью смерти, - смерти других форм жизни, животных или растительных. Весь мир рассматривался как живой, и люди жили, поедая этот мир. Дети единой Матери жили, питаясь друг другом и её телом. Есть некая онтологическая боль в этом восприятии, которая может быть разрешена только благодаря ритуалу, который всегда был сплавом секса и пищи, плодородия и смерти, жизни после смерти и наоборот. (...)
   У Майя и Ацтеков была "Богиня, которая умерла при родах". Это была молодая Богиня Луны, дочь Изначальной Матери. Души женщин, умерших при родах, уходили жить на Запад (где луна и солнце "умирают"), вместе с душами героев воины, погибших в бою. (...) Богиня-мать умирает, чтобы стать пищей для жизни; а её дети (её дочь, Дева Кукуруза или сама Луна), умирают, чтобы накормить ее. Еще один способ показать эту концепцию - через двуглавую Богиню, мексиканскую Коатликуэ.
   "Колоссальная Ацтекская статуя Коатликуэ соединила в едином изображении двойную функцию земли, которая и создаёт, и разрушает. В разных аспектах земля воплощена в образе Коатликуэ, "Госпожа в юбке из Змей" или "Богиня в змеиной юбке"; Чихуакоатль, "Змея-женщина"; Тласолтеотль, "Богиня грязи" (и очищения от неё); Тонанцин, "Наша Мать", которая впоследствии была освящена католической церковью как Дева Гваделупская, Мадонна с тёмным лицом, la Virgen Morena, la Virgen Guadalupana, покровительница и заступница новой Испании, и которая до сих пор является покровительницей всей Индейской Мексики. (...) Приземистая и массивная, монументальная 12-тонная скульптура несёт в себе пирамидальную, крестообразную, и человеческую форму. Как пишет искусствовед Хустино Фернандес в своём часто цитируемом описании, скульптура представляет собой не существо, а идею, "воплощение космической и динамической силы, которая дарует жизнь и которая процветает благодаря смерти в условиях борьбы противоположностей (2)
   2. Frank Waters, Mexico Mystique (Santa Barbara: Black Sparrow Press, 1975), 185-86
   Сходство между мексиканской Коатликуэ и Индуистской Кали (и ирландской Cailleach!) действительно жутко. Также существенно сходство между европейскими ведьмами и ведьмами доколумбовой Мексики, как описано у Льюиса Спенса в книге "История Атлантиды" (Lewis Spence. The History of Atlantis (New York: Bell, 1968, 224). Мексиканская ведьма, как и её европейские сестры, носила метлу, на которой она летала по воздуху, что ассоциировалось с криком совы. Действительно, Королева Ведьм, Тласолтеотль, изображается верхом на метле в остроконечной шляпе ведьмы(...) Мексиканские ведьмы тоже (...) мазали себя мазью, которая позволяла им летать по воздуху, занимались дикими и сладострастными танцами, точно так же, как это делали приверженцы культа в Европе. Мексиканские ведьмы также, предположительно, посещали перекрёстки и использовали стрелы эльфов в качестве оружия, как и европейские ведьмы.
   Сходство между Ацтекской Коатликуэ и индуистской Кали (включая их названия) является глубоким. Они представляют собой одно и то же сущностное восприятие: непрерывность жизни/смерти. (...) Как отмечает Карлос Фуэнтес в работе "Terra Nostra", Terra (земля) и "terror" (ужас) являются родственными (3)
   3. Carlos Fuentes, Terra Nostra. Translated by Margaret Sayers Peden (New York: Farrar Straus, Giroux, 1976), 714.
   Они имеют одинаковое происхождение, потому что источник жизни и источник смерти - один и тот же; осознание этого одновременно и пугающее, и удивительное. Это очень трудно выдержать без ритуального разрешения. Современные люди, которые ни убивают, ни выращивают свою собственную еду, ни хоронят сами своих мертвецов, казалось бы, решили проблему, избегая её; но, на самом деле, разрешение проблемы просто "передано" в область кошмаров, скотобоен, комнат пыток, отрядов смерти и фильмов "с душком". Никто не может в действительности избежать парадокса жизни/смерти как единого непрерывного божественного процесса. Такое восприятие возникает в самых глубоких лабиринтах нашей психики, где нет никакого различия между "примитивным" и "современным". Единственное реальное различие заключается в том, что "примитивные" люди стараются осознать парадокс, а "современные" люди стремится избежать его. Но парадокс представляет собой онтологический лабиринт, который мы не можем отрицать без вреда для здоровья, уничтожить или устранить; мы должны научиться проходить его снова и снова, чтобы танцевать, как наши предки, с изяществом, силой, благоговейным страхом и мудростью.
   Богиня в её аспекте Смерти - это земля, в которой что-то перегнивает, она - "пожирательница мёртвых тел", большой подземный сосуд. В Элевсинских мистериях древних Эгейцев, Критян и Египтян содержится символика погребения умерших в больших каменных сосудах, пифосах, как и посевное зерно было "похоронено" и хранилось под землёй. Женщины были хранительницами сосудов с зерном и хранительницами мёртвых. Чёрное ночное небо также отождествлялось и с водой, и с пожирающей тьмой подземелья. В Преисподнюю, обитель мёртвых, попадали через всепожирающий рот-пещеру земли; Хель/Хелле была скандинавской/германской богиней Живых Мертвецов. Утроба была голодным ртом, органом (...) жизни и смерти. Голодный рот земли берёт семя жизни у существ и, благодаря смерти, оплодотворяясь ею, рожает снова. Смысл в том, что древние люди не имели проблем в познании этих двойственных (или полярных) аспектов единой Богини, этих двух ипостасей единого источника. У них не было никаких проблем, пока их жизни оставались связанными, на основе ежедневных процессов, с циклическим парадоксом земной жизни, где еда рождается из земли - обители мёртвых, где могила смерти и чрево жизни аналогичны, едины и имеют женское начало.
   В конце Неолита, аспект смерти вырвался на свободу, становясь доминирующим и болезненным. Женские отрасли и селения процветали, превращаясь в культуру городов-государств с комплексом социальных организаций, где религиозные функции удалялись из повседневной жизни, создавая трудовые специализации и иерархические структуры. Создание избыточного богатства породило "профессию" мародёра; мужчины, которые больше не участвовали в охоте, начали организовывать профессиональные группы отдельно от женщин - сначала они охраняли зерно, потом создали армии, потом городскую "полицию"(...). Великой Богине по-прежнему поклонялись в Бронзовом Веке, но всё чаще от лица городских мужчин-жрецов и урбанизированного народа, отошедшего от настоящей Земли. Между производителем и потребителем, правителем и управляемым, живыми и мёртвыми, святым и повседневным началом в жизни, начал увеличиваться разрыв - назовём это "городской светской жизнью" - разрыв, исторически заполненный структурами нервозного отчуждения и психологическими, личными страхами. Этим отмечался рост патриархального сознания, в котором люди всё меньше и меньше в повседневной жизни стали переживать магию Земли и циклических процессов, и вынуждены были всё больше полагаться на иерархическое городское жречество и на специалистов, кто мог дать им, из вторых рук, слова веры и нравственные советы. Когда религия покидает земли, покидает экстатический танец и вещий напев, становятся всё более актуальными словесные увещевания, морализаторская риторика, когда людям навязывают, что надо чувствовать и во что верить: потому что они перестают чувствовать и верить самостоятельно.
   В то же время, мужчины-металлурги внедряют технологии, направленные на изменение природных сил и каналов духа Земли. Металлургия, отделённая от Богини, больше не была священным искусством; она стала использоваться для массового производства наступательного военного вооружения, военных машин для больших групп организованных людей, которые изобрели профессии завоевателя и грабителя. (...). Это был кардинальный сдвиг в сторону патриархата.
   Мужское жречество совершило сдвиг, концентрируясь больше на негативном аспекте Богини. (...) Они выражали всё более возрастающие навязчивые страхи относительно сексуальных и смертоносных сил Великой Матери. Они не стали идентифицировать себя с тёмной стороной Великой Матери, как женщины-жрицы всегда делали, ибо у Неё всегда был тёмный аспект, что есть истина Вселенной (...). Жрецы Бронзового Века выделили этот аспект, болезненно и эксплуататорски подчеркнули и сделали беспросветным. Больше не было целостного опыта светоносной доброжелательности, красоты и гармонии Матери Природы, - мужчины-жрецы стали править исключительно с помощью страха. Страх смерти, страх женской сексуальности, страх перед естественными процессами.
   Таким образом, Кали, индуистская Великая Мать, стала "тёмным, всепоглощающим временем". Она стала изображаться как обвитая костями леди в окружении черепов, измазанная пеплом, сидящая на корточках среди шакалов и летучих мышей в могильнике. Участвующая в кровавых обрядов, Кали имела много названий и все негативные; все плохие времена в человеческом цикле стали называть её именем: Кали-Юга. Статуи показывают ее крадущейся в ореоле пламени, пожирающую внутренности её супруга Шивы - кишки, тянущиеся от трупа в ее рот, похожи на пуповину. (...) У неё есть также благостный аспект, но функции эти становятся всё более оторванными, парадоксальными в расщеплённом дуализме: характерный акт патриархального сознания. Без сомнения, чем больше и больше мужчины занимаются бессмысленным убийством себе подобных во имя грабежа и власти, тем больше им нужно спроецировать этот раскол в своей собственной психике на Богиню. Благостная Кали становится фактически отдельной бледной богиней, пассивной матерью, сексуальной партнёршей, не имеющей силы. Её лучшая часть - это божественная Шакти, созидательная энергия бога-мужчины, проявляющаяся в момент сексуального союза с Шивой. Кали Бронзового Века разделилась на Богиню Смерти, или Сексуальную Богиню, или Богиню-Мать, но это уже не единый космический процесс, содержащий все аспекты и полярности. И только страшный разрушитель, время, что оставили ей в качестве власти и силы.
   Волосы всегда были связаны с идеей космической силы. Волосы - электрическая, лучистая энергия, символ жизненной силы и духовного озарения. Ведьмы верили, что их магическая сила находится в волосах. Во время европейской охоты на ведьм, первое, что делала церковь с пойманными ведьмами, их обривали их с головы до ног, при этом "изгоняя власть дьявола", что жила в их волосах на теле. Американские индейцы боролись на протяжении веков с миссионерами, обрезающими волосы. Оплакивая мёртвого человека, стригли волосы, что означало жизнь, принесённую в жертву смерти. С ростом городского духовенства, в условиях чрезмерной зацикленности на смертельном аспект Великой Матери, мы находим всё больше и больше символических связей между смертью, бритьём головы, жертвоприношениями и кастрацией. Жрецы Изиды имели лысые головы. И даже сегодня мы имеем монахов с тонзурой, остриженных монахинь и христианское представление о том, что женские волосы - это соблазн, ведьмовство, оскорбление Бога, и должны быть покрыты в его храме. И, таким образом, по старой традиции, еврейские невесты должны отрезать свои длинные, славные волосы, жертвуя изначальной женской силой, чтобы быть подчинёнными мужчине в браке.
   Среди греков, Богиней тёмной Луны была Геката. Она была Королевой Призраков и Перекрёстков, где происходило много полуночных ритуалов. (...) Она даровала дождь, а также бури. Её основной праздник отмечался 13 августа. (...) А волшебные волосы Горгоны-Медузы, состоящие из извивающихся змей, превращали в твёрдый мёртвый камень всех, кто смотрел на неё. Таким образом, многие из первичных аспектов Космической Матери были превращены во враждебные аспекты.
   Но, с самого начала, и даже в патриархальные времена, тёмная луна символизирует гадание, просветление и силы исцеления. Сома, расширяющее сознание зелье, было тёмным фруктом Лунного дерева. Она открывала зияющую пучину тьмы, из которой магические заклинания поднимались вверх. Тьма - это время ощущений и звуков голоса. Так, Тёмная Богиня, или тёмная Луна, управляет любовной магией, метаморфозами, чудотворными практиками и исцелением. Её сексуальный аспект не был отделен от иных сил до "затвердевания" патриархата: только тогда она стала раздроблена и редуцирована до простой "сексуальной богини", или "жены".
   Неолитические Богини Ближнего Востока - Изида, Астарта, Ашторет, Иштар, Артемида, Диана - все они имеют свою тёмную природу(...). В этом аспекте они изображались наполовину змеями или наполовину рыбами. Для мужчин, которые были и остаются в оппозиции к ее постоянно меняющейся цикличной природе, она является страшной, враждебной, разрушительной, произвольной, угрюмой, "негативной" - зияющим ртом чрева-могилы, крайне плодовитой детьми и смертью, угрожающей кастрацией. (...) Хотя и женщинам, и мужчинам, в соответствии со своей природой, она дает магическую силу и космическую проницательность в жизненном процессе, вечно обращаясь из света в темноту и обратно.
   С древнейших времен Каменного Века, процесс рождения был прототипом процесса духовного возрождения, "высших родов" в небесах в качестве бессмертных, или звёзд. Но с увеличением доминирования религиозных мужских идей, и жреческих проекций враждебных страхов на Великую Богиню, это "высшее рождение" стало означать оторванность от Матери. (...) В этом смысле, духом начинает обозначаться всё то, что не является землёй, природой, женщиной, т. е. дух становится монопольным владением мужчин, как элитарная и абстрактная сущность.
   В ранних малых родственных групповых структурах, по обычаю экзогамии, женщины приводили спутников из-за пределов материнского клана, поэтому женщины, вынашивающие детей, всегда были связующей группой в общине - их возлюбленные, чаще всего, были гостями, чужими по крови людьми, для материнской группы. Среди матриархальных Хопи (где женщины предлагают мужчинам вступить в брак), муж переезжает в дом жены, который она наследует от матери; но он проводит большую часть времени в доме собственной матери, где они - кровные родственники(6). Те же обычаи были обнаружены во всей доколониальной Африке и, без сомнения, существовали у всех наших европейских языческих предков.
   6. Diane LeBow. The Hopi// Women In Search of Utopia, edited by Ruby Rohrlich and Elain Hoffman Baruch (New York: Schocken Books, 1984).
   Чтобы получить какую-то сплоченность и чувство участия, эти "чужие" мужчины объединялись вместе в ритуалах, в которых они имитировали женские процессы. Как Бруно Беттельхейм пишет в книге "Символические раны", вполне вероятно, что все мужские обряды посвящения изначально были основаны на желании мужчин подражать, участвовать в женских менструациях и родах, которые были мощными магическими событиями(...). Мужчины у австралийских аборигенов наносят раны на свои пенисы, вставляя туда камни, чтобы держать рану постоянно открытой. Этот обряд имитирует женские кровотечения, и рана называется на их языке "вагиной". Во время этого обряда молодые мужчины протискиваются через ноги пожилых мужчин, как бы "возрождаясь" из "мужской матки". Нигде мы не можем найти какие-либо обряды или мистерии, в которых женщины пытались бы подражать мужским процессам или функциям; это одно уже говорит нам об источнике изначальной Мана (или энергии). Все ритуалы крови - производны от женской крови менструации и родов.
   Вот почему в Библии, завет Иеговы с Авраамом был ритуально запечатан кровью Авраама, и этот завет поддерживается обрезанием крайней плоти у каждого еврейского ребёнка мужского пола. Евреи, как и все остальные, изначально поклонялись Богине, и это была её магическая кровь, которой символически опечатывали заветы. Однако, когда патриархат укрепил свою власть, много ритуалов крови (имитаций женских функций) теперь превращались в табу против женских функций - табу "избегания" и "гигиены". Как показывает библейский Ветхий Завет, патриархальное общество наложило тяжёлые запреты и наказание позором на менструации, а также на женщин во время и после родов. (...)
   Это страшное и противоестественное раздвоение в человеческой психике, конечно же, ещё с нами, все патриархальные религии основаны на нём. В патриархате этот раскол существует везде, в космических духовных сферах, в человеческой культуре и обычаях, в "научном" восприятии психического и физического миров. (...)
   В книге "Женские мистерии, древние и современные", Эстер Хардинг предполагает, что одна из основных причин неврозов, болезней, депрессий и болей, от которых страдают многие женщины в современных культурах в течение наших менструальных периодов (в особенности, от предменструального синдрома) заключается в том, что сегодня у нас нет никаких менструальных церемоний. Менструация рассматривается просто как частный недуг каждой женщины, как досада; она не имеет никакого положительного значения или функции. Мы не можем уйти в современные менструальной хижины, чтобы слушать наши тела, умы и потребности, чтобы наладить контакт с нашей циклической и изначальной космической сущностью (...) Эта комбинация бессмысленной изоляции и отсутствие ритуального одиночества - окончательное патриархальное табу в отношении женщин, это одна из основных причин психических заболеваний и один из основных барьеров против самореализации. Таким образом, древняя коллективная женская сила разбита. Женщины при патриархате, изолированные друг от друга и от самих себя, больше не могут угрожать господству мужчины над "жизнью" или подвергать сомнению право мужчин заимствовать и имитировать наши сущностные женские процессы.
   Но некоторые слабые следы древних верований и обычаев сохраняются даже в современном мире, хотя иногда в гротескной форме. Вера в могущество женской менструальной крови продолжается в ритуалах Тантрической йоги. (...)
   До недавнего времени, не было никаких книг по психологии менструации, о ритмах и цикличности нашей женской жизни. В 1970-х годах, тем не менее, были две такие книги опубликованы: "Женские циклы" Паулы Уидегер (Female Cycles by Paula Wiedeger,1975) и "Мудрая рана, менструация и каждая женщина" Пенелопы Шатл и Питера Редгрова (The Wise Wound, Menstruation and Everywoman, by Penelope Shuttle and Peter Redgrove, 1978).
   "Мудрая рана" показывает, как менструальный цикл женщины стал скачком в эволюционном развитии, который повлиял на человеческое общество и культуру. Как мы уже говорили в первом разделе, человеческая женщина освобождается от цикла "течки" других приматов, и это означает, что в женщине сексуальность становится независимой от зачатия. Только у человека-женщины, среди всех существ на земле. Этот сдвиг сексуального гормонального действия приводит к росту живости мозга и его электрической активности, т. е. женская сексуальная энергия в нашем распоряжении отделяется от репродуктивной энергии. Для женщины биологическое начало не является судьбоносным в узком репродуктивном смысле, даже если патриархат попытался, через догматическую борьбу с нашей автономной сексуальностью, обратить вспять эту эволюцию. Патриархальные религии, в этом смысле, - религии приматов, они пытаются затащить женщину назад от ее эволюционного шага вперёд по сравнению с другими приматами, ибо только в этом одном аспекте человеческая сексуальность отличается от сексуальности приматов. И именно в этом подсознательная причина, почему все жёсткие патриархальные фундаменталисты выступают против эволюционной теории так яростно: потому что "Божеством" человеческой эволюции, её триггером, источником энергии является, и только может быть, женщина. Единственной функцией клитора является сексуальное удовольствие, и это единственный орган в человеческом теле, созданный только для наслаждения (в каждом эротическом акте пенис носит как репродуктивную сперму, так и сексуальные реакции). Это означает, что женские сексуальные способности чрезвычайно усиливаются, в несколько раз. И они присутствуют в нас от рождения до смерти, клиторальные ощущения не связаны ни с половым созреванием, ни с менопаузой. Будучи освобождённым, женский автономный сексуальный потенциал - это идеальный источник психической, продуктивной, творческой и магической силы. Это было у истоков человеческой культуры, и это необходимо для дальнейшего эволюционного человеческого развития.
   Жизнь человека и его эволюцию объясняют по-разному. Мы, действительно, производители орудий труда, как говорят марксисты и антропологи, и создатели символической культуры. Но мы не были людьми до появления менструального цикла. С его помощью появилась возможность чисто человеческого эволюционного развития: стало возможно отделить психическую энергию от размножения и выживания, устанавливать социальные связи через человеческие эмоции и символы (символы - это детища ума), признавать и ценить у индивида право на удовольствия и субъективные исследования. Социальная организация и сексуальная привязанность ведет к развитию культурного и экономического сотрудничества в целях расширения (а не просто поддержания), человеческого опыта. Иначе, зачем развиваться?
   Женщины должны понимать важность переключения от "животной" течки к человеческому менструальному циклу, потому что это был механизм женской эволюции. Это также - мишень патриархата. Женская сексуальность и женская эволюция были, по крайней мере, 2 или 3 тысячелетия, в летальном тупике в условиях патриархальной идеологии, - религиозной, экономической и политической. (...)
   Именно поэтому все патриархальные религии пытаются определить менструальную кровь и кровь при родах - источник жизни - в качестве грязи, позора и преступления. Потому что она представляет собой творческую силу эволюционирующей женщины. Как говорит Джуди Гран, "Она, та самая, кто своей кровью создаёт человеческий мир" (9)
   9. Judy Grahn, the She Who poems, 1971-72, in The Work of a Common Woman, The Collected Poetry of Judy Grahn, 1964-1977 (New York: St. Martin's Press, 1978), 75-109.
   (Страницы 176-188 оригинала, включая сноску на странице 451)
  

Глава 18

ЛУНА И ЛОНО

   Древние люди верили, со свойственной им биологической точностью, что Мать-Луна создала человеческое общество. Если бы Луна исчезла, вся умственная деятельность на Земле прекратилась бы. На их языках, слова, обозначающие мудрость, знание, дух, душу и время всегда были однокоренными со словами, относящимися к Луне. У Дакотов , wakan означает "духовный", "замечательный" и "менструальный".
   Имена Богини, как правило, имеют свои корни в словах "чрево" и "вульва". Изначальная магия всегда была женской, и была связана с изменением сил, или энергетического поля, во время менструального периода. Самые древние лунные культы были менструальные культы. Менструальная кровь является жидкой плотью, сакральная и биологическая, т. е. магически мощная. В ней обитает дух жизни. Так, древние люди раскрашивали своих мёртвых и их подземные погребальные камеры красной охрой - цветом утробы, ожидая их перерождения в лоне Великой Матери.
   Человеческая матка снабжена мощными сознательными сенсорными нервами; это орган чувств, сложный, тонкостенный, а также сырой, как рана. На втором этапе родов, она совершает мощный сто фунтовый толчок. При менструации внутренняя "кожа" теряется, и это оказывается похожим на то, как сбрасывает кожу змея и на вечное возрождение Луны из самой себя.
   Женщины, которые были в особенно сильном резонансе с Лунным сознанием, становились шаманками, пророчицами, жрицами, ведьмами.(...). Шаманские состояния по-прежнему практикуются среди Северных народов, коренных американцев, сибиряков, Саамов из Лапландии, и языческие люди везде пытаются возродить эти методики. (...) Часть этих техник - это способность экстатического транса, в котором очень странные вещи случаются, и случаются на виду у всех.
   (Страницы 189-190 оригинала)
  

Глава 19

МЕНСТРУАЛЬНЫЕ ОБРЯДЫ: ПРАВА И ТАБУ

   Первым измерителем времени был менструальный цикл, и от него женщины разработали лунные календари и древнюю астрологию. (...) Общение с телом через сновидения давало им опыт самопознания в рамках цикла. Вполне возможно знание о зачатии, о беременности через сновидение, перед тем, как любой из физических признаков появится; в опыте одной из нас, авторов, в течение двух-трех дней после полового акта тело рассказало во сне, что зачатие произошло, наряду с правильным определением будущего пола ребёнка (и это происходило три раза из трех!). Все это - химическая информация, к которой наш мозг, как электрохимический информационный центр имеет доступ. Перевод химической информации в сознание через сны, - это вопрос восприимчивости и дело техники: техника, которой древние женщины, конечно же, владели, потому что она и сейчас работает. (...)
   Женщины, не обусловленные уничижительными патриархальными табу против менструального цикла были, конечно же, гармонично настроены на всех его этапах. Они знали, в теле и во снах, возможности Луны. Чтобы что-то знать, нужно быть этим. Мы пренебрегаем обрядами себе во вред! Мы больше не владеем нашим циклом; при патриархате мы прикованы к нему, в страхе, стыде, раздражении и под постоянной угрозой нежелательной беременности.
   При патриархате, менструация - это наказание, а не подарок, преимущество или талант. Все патриархальные религии прослеживают зло от женщин к её менструации. Менструации - это видимый кровавый знак змея, Дьявола в женском теле. Патриархальная онтология базируется на том, что всё зло проистекает из этого исходного женского зла: лунной крови. Менструации воспринимались библейскими мужчинами как проклятие, что Бог возложил на женщину за ее грех в Эдеме - и даже сегодня они называются "проклятием". (...). Во время менструации матка становится Дьяволом в патриархате: "единственная хорошая женщина - это беременная женщина" и т. д. Триста с лишним лет Европейской охоты на ведьм точно называется "9 миллионов менструальных убийств"(1) (...)
   1. Penelope Shuttle and Peter Redgrove, The Wise Wound: Menstruation and Everywoman (London: Victor Gollancz, 1978), 208.
   Как следствие этого преследования, европейские женщины стали испытывать неспособность воссоединиться со своими внутренними лунными процессами; европейским и американским женщинам, как бы мы ни старались, редко удаётся вновь обрести связь с лунно-химической информацией - потому что мы живем в изоляции друг от друга, от Луны, в окружении, враждебном Луне, для которого она - лишь ракетная пусковая база или гигантский неоновый рекламный щит в небе.
   Мужчины в патриархальных обществах воспитываются и обучаются в чувстве ревности и страха перед естеством женщин - перед сексуальными, умственными и духовными способностями полностью развитой женщины, живущей в гармонии с собственным сознанием и телом. Менструальные табу - это последствие данного страха и обиды, и это обратно проецируются на жизнь женщин. При патриархате вся жизнь расслаивается; женщины также разделены надвое, разрезаны на две части. Есть "хорошая маленькая жена", которая должна быть пассивной и не очень сексуальной(...). А ещё есть "ведьма", секс-дьявол, шлюха, распутная женщина в её активной, динамичной, менструальной сексуальности. Наша менструальная сексуальность, которая не для зачатия, называется "мужской и кастрированной" по типологии фрейдистов, которые разделяют патриархальный страх перед зрелыми женщинами.
   В начале патриархата и в некоторых современных туземных культурах, которые были колонизированы женоненавистническими религиями, менструальные табу открыто карательные; они закрепляют сексуальную вражду в обществе, где женщины рассматриваются как валюта в мужских делах. (...) В индейских культурах, с другой стороны, менструирующая женщина предстаёт той, кто она есть: мощным источником жизни. Как показано в книге "Дочери медной женщины", коренные американки трудились во имя сохранения для будущих поколений своих позитивных и праздничных обычаев, окружающих женское половое созревание, в том числе и годы физической подготовки, чтобы сделать женщин сильными и телом, и умом; они сделали это, несмотря на постоянное противостояние с христианскими миссионерами и проповедниками, которые всегда рассматривали женские обычаи крови, как "дикарские" и "сатанинские". (...)
   Во всём мире, большая часть священных женских обрядов крови и магических инструментов, просто была украдена патриархатом, а если не была позаимствована, то попала под репрессии. Мужские обряды посвящения выразили зависть и восхищение женщинами, когда мужчины обрезают или ранят свои пенисы, имитируя кровотечения влагалища. Эти обряды имитируют роды и менструации; но они также символизируют насильственную разлуку с живой женщиной, землёй и матерью, и это, скорее, преступное воровство, чем реальное участие.
   Как Маргарет Мид и другие авторы показали, чем более воинственно и авторитарно общество, тем сильнее в нём менструальные табу. В таких обществах, параноидальный акцент делается на "развращающем влиянии" женщины, и мужчины должны подавлять, доминировать, и девальвировать её. Обучение мужчин агрессивности связано с табу, как для мужчин, так и мальчиков, против любого знания или связей с естественными функциями женского начала. И выходит, что при отсутствии знакомства с женскими кровотечениями, происходит мужское "обыгрывание" ритуала в жестоких военных кровопролитиях. Воинственные, агрессивные мужские общества находятся в соперничестве с женщинами (...). Война - это ответ мужчин на женскую способность рожать и менструировать: все три являются ритуалами крови. Однако, кровяные женские обряды дают жизнь, тогда как кровавые ритуалы мужчин несут только смерть. Чтобы компенсировать это, подобные авторитарные общества подавляют и унижают женщин и их кровяные функции, одновременно возвышая убийства на войне в ранг святого закона. (...)
   Патриархальные общества основываются на онтологическом "преступлении". Это преступление не является "убийством" отца, как Фрейд хотел, чтобы мы поверили. Это -изнасилование матери и презрение к ней. Это бессознательный ужас, который наследует каждая девочка - тревога изнасилования и, в отличие от мужской "тревоги кастрации", - это слишком часто становится повседневной реальностью и усиливает тревогу. В то время как так называемый мужской "страх кастрации" - это просто страх потерять власть над женщинами в патриархальном обществе, которое приравнивает господство над женщинами к "мужественности". Если западные мужчины имеют какие-либо законные основания для страха кастрации, это происходит из акта обрезания, и это ужасная вещь, происходящая с младенцами мужского пола; но этот обычай исходит от Отца Бога из Библии; это не исходит от женщин или любой религии Великой Матери. Живя постоянно под стальной кровлей преступного патриархального женоненавистничества, женщины вынуждены прогибаться и принимать, помня о боли когда-либо испытанного наказания и террора, мужские параноидные проекции. Будучи женщинами, пока мы боимся наказания за нашу силу, и пока мы экономически зависимы от мужчин, мы должны признавать, что наши тела являются нечистыми и несовершенными. В патриархате женщину боятся и ненавидят, довольно безумно, и за её силу, и за её слабость; все, что мужчина не может мужественно принять о себе, проецируется на его мать или на его жену. Или на любую случайную женщину, идущую по улице.
   Вплоть до недавних дней, женщинами управляли профессионалы, в их числе - гинекологи и психиатры, которые выступали в качестве культуральных усилителей правил "женственности" - кто обвинял нас самих в наших бедах, как менструальная депрессия и боль, в нашей "неспособности быть женственной". Сколько мужчин разбогатело, строя бизнес на внушении женщинам, какими мы должны быть! Очевидно, патриархат хочет, чтобы мы были чем-то, что не является естественным для нас - в противном случае мы не станем сумасшедшими и больными, пытаясь достичь этого. До недавнего времени современная инквизиция - члены психотерапевтической профессии - давали "ежемесячной ведьме" наркотики и электрошоковое лечение. (...)
   Женщины должны понимать, что целью табу является объект сильного желания. Менструальная кровь является мощным сексуальным элементом, и древние мужчины отвечали на ритмы женщин. Но несгибаемого патриархального мужчину, чьё самосознание и самооценка базируется на том, что он не женщина, любая первобытная реакция на кровь и ритмы женщин пугает. Он боится потерять "контроль", он опасается потери своего "эго", он опасается сопереживать с женщиной, он боится растаять в ней в половом акте. У него много страхов. Поэтому гетеросексуальный акт неизбежно становится реакцией на страх - он становится разрушением и изнасилованием. Чтобы подавить свои страхи, мужчина использует военную терминологию; он видит себя "вторгающимся" в женское тело, женщина становится его сексуальной жертвой, его "узником войны". (...)
   Немного мужчин в условиях патриархата достаточно проницательны, чтобы понять, что они сами потеряли очень многое, в том числе удовольствие от секса. Мужчины уродовали свою собственную сексуальность, наряду с попыткой изуродовать женщин. Эякуляция является не обязательным сопровождением оргазма. Райх пытался исследовать разницу между половыми рефлексами и общим ответом души и тела. Древние Даосские и Тантрические учения, возникшие во времена китайского и индийского матриархата, научили мужчин сексуальным приёмам, которые гармонируют с женщинами. Древние женщины обладали гордостью и имели мощные половые знания, и ни коим образом не завидовали, не боялись, и не подражали мужчинам; женщины были инициаторами сексуального опыта. (...)
   В книге "Женские циклы" Паула Уидегер даёт утверждение, что в современном западном мире, совершенно очевидно, нет никаких внешних ритуальных признаков менструальных табу, но это даже более коварно и вредно для нас, женщин. В момент первой менструации молодая современная девушка (...) чувствует, что её тело и его ритмы являются биологическим препятствием для "свободы" и "удовольствий". Подсознательное сообщение, которое она получает от социума, заключается в том, что нормально функционирующее тело - мужское и ациклическое. На работе (в школе), "труд" определяется как мужская активность; если она хочет быть "на равных" в работе, она должна функционировать, как мужчина, т. е. не циклично. (...).
   Молодая девушка современного Запада учится у всех эти подсознательных сигналов недоверию, неприязни и стыду по отношению к своему собственному телу и чувствам, а также к телу и чувствам других женщин. Женское начало, которое известно ей, должно быть скрыто, должно быть в тайне (тело, волосы, пот, ежемесячный кровоток, менструальный запах...), в то время как женское начало, угодное мужчинам (...), должно быть публично выставлено напоказ. (...) Она видит, что все остальные женщины так поступают. Современное женское сообщество существует только, чтобы показать ей, как скрыть её истинную женственность. (...) И она приходит к пониманию, что "отсутствие свободы" исходит от природы, её собственной биологии, а не получено непосредственно от патриархального угнетения и мужского страха.
   И поэтому менструальное табу было одним из самых успешных методов, изобретенных мужчинами для подрыва самопринятия, самопонимания и самоуверенности у женщин. Оно выступает в качестве постоянного подтверждения негативной самооценки. (...)
   Одним из видов наказания предусматривает "культурное изнасилование", которое явно усиливается в периоды, когда женщины борются за свободу. Сообщение ясно: только когда мы, женщины, откажемся от нашей сексуальной автономии и нашего права быть независимыми и творческими, только когда мы откажемся от себя и примем патриархальное мужское определение "женственности" как пассивной, покорной и восприимчивой - только тогда с нами можно будет обращаться гуманно. (...)
   Менструальный цикл глубоко соединяет тело, душу и разум, но традиционно врачи-мужчины рассматривают женщин как "гормональных роботов" (...). Менструальное напряжение зачастую вызвано повышенной потребностью мечтать и медитировать. Это было время, вспомните, когда древние женщины видели пророческие сны и испытывали трансовые состояния. Это - ежемесячная трансформация и перерождение эго-самости. В "Мудрой ране" говорится об информированности детей о материнских "менструальных часах". Запах и вкус крови - это наш первый опыт в момент рождения, и мы слышим запах крови нашей матери каждый месяц. Мы знаем её несчастья и разочарования, и наши дети знают о наших. Мужчины тоже зависят в детстве от циклов их матерей. Если бы менструация не была табу, но открытым значимым опытом жизни всех людей, мы все могли бы справиться с ней. (...)
   Менопауза - это конец менструального цикла. В патриархальной культуре она рассматривается как конец сексуальной женской идентичности. Это показывает, насколько полностью женская сексуальность отождествляется с размножением в патриархальном "мозгу примата", и в оппозиции к фактам женской эволюции. Женщина в менопаузе изображается в Западной культуре почти исключительно, как грустное, смешное, и бесполезное существо. Это не так во многих других культурах, в том числе у американских индейцев, индусов, африканцев, где пожилая женщина окружена большим уважением и, на самом деле, способна обратиться к самой себе в среднем возрасте, наслаждаясь максимальной свободой, независимостью, авторитетом и влиянием на сообщество по прошествии детородных лет. Благодаря феминизму, европейские и американские женщины в постменопаузе также переживают этап возрождения - осваивают новые профессии, возвращаются в школу, путешествуют и экспериментируют с нетрадиционным образом жизни.(...) Обычно пожилые женщины притворяются, что у них больше нет сексуальности; они становятся "сексуально невидимыми", или, образно говоря, "бесполыми". Недавно, также благодаря феминизму, общество открыло, что пожилые женщины могут быть очень интересными людьми, и это стало модным (хотя и не всегда приемлемо на Главной Улице), когда пожилые женщины образуют пару с более молодыми мужчинами. Но это очень древняя языческая ситуация! И она хороша для нас. (...)
   (Страницы 191-199 оригинала)
  

Глава 20

ИЗНАЧАЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА: ВЕДЬМА, БУНТАРЬ, АКУШЕРКА И ЦЕЛИТЕЛЬНИЦА

   Что было бы, если бы патриархат никогда не наступил? Чтобы получить об этом представление, мы должны понять первый закон матриархата: Женщины сами контролируют свои тела. Казалось бы, это основная предпосылка любой развитой человеческой культуры, однако патриархат базируется на её отрицании. (...) Мужчины, позавидовавшие женской способности к деторождению, а также способности делать другие вещи, развернулись и придумали патриархат, в котором материнство стало всепоглощающим бременем. Мужчины знали, что никогда не смогут иметь детей, но они смогли попробовать удержать нас от всего остального.
   Но женщины не всегда хотят детей, по целому ряду причин, которые определяются самой женщиной. Так, в матриархальных культурах, существовал ряд магических обрядов и приёмов, которые способствовали контролю над рождаемостью. Женщины всегда знали о контрацептивах и средствах аборта, а также о психоактивных средствах и мускульных релаксантах (например, малиновый чай), которые могли бы облегчить роды. Когда женщины сами естественно контролируют рождаемость, население всегда находится в гармонии с потребностями друг друга и обилием окружающей среды. Что, в конце концов, является самым значимым. С незапамятных времен, с начала человеческого времени, искусство гинекологии, акушерства, методы травяного исцеления (включая методы контроля рождаемости) были всецело женской сферой, охраняемые неандертальскими женщинами, кроманьонскими женщинами, неолитическими женщинами и жрицами Великой Богини.
   Контрацепция и аборт могут стать незаконными только тогда, когда, в патриархальном классовом обществе, церковь и государство преследуют свои собственные цели. И каковы их цели? Большие группы населения, которые зависят от заработной платы и удешевляют стоимость рабочей силы, массы людей, которых держат в невежестве и убогости, из которых востребуются мужчины как "пушечное мясо" и женщины как проститутки и "племенные кобылы" для обслуживания военных нужд. Патриархат основан на циничном мужском контроле над рождаемостью, и, следовательно, уродство подобной "культуры" видно невооружённым глазом. (...) Одним из основных оружий патриархата стало создание закрытых мужских медицинских профессий, которые не давали женщинам практиковать свои древние травяные медицинские и гинекологические навыки. В средневековой Европе эти элитные мужские медицинские профессии были совместным созданием королевских дворов и христианской церкви, которые объединились с целью создания европейского дворцового государства как политического механизма, чтобы сломать власть народа, живущего на земле - крестьян, "язычников", народных ведьм.
   Так как женщины ценят качество жизни, с которыми сталкиваются их дети, женщины на протяжении всей истории делали то, что они могли сделать, чтобы держать население в равновесии с окружающей средой. (...) Во всём мире женщины различных племён нянчили своих малышей на протяжении четырёх лет, и за это время избегали сексуальных отношений с мужчиной; таким способом, чтобы полноценно выкормить детей, женщины племён вынашивали, в среднем, четверых детей в течение их репродуктивной жизни, и каждый ребёнок получал максимум интенсивного материнского физического и эмоционального ухода во время критических младенческих лет. (...) Ни одна женщина, способная выбирать, не будет сознательно вынашивать ребёнка, чтобы потом он умирал с голоду. (...)
   Патриархат возник среди скотоводов, которые обнаружили участие самца в зачатии; с тех пор они поверили, что вся сила жизни была в мужском семени, и что лоно женщины служит только в качестве "сосуда" для мужского "зародыша", который был возведен в ранг Бога Отца. Так, среди ближневосточных патриархальных религий, ребенок имел значение только как доказательство мужской потенции, и лишь постольку, поскольку он был отдан в его идеологическую власть. Католики и фундаменталисты-протестанты считают, что дети, умирающие без крещения в рамках их религии, не имеют души и не имеют спасения, некрещеный мёртвый младенец навсегда остаётся в "подвешенном состоянии". В прошлом, еврейские или мусульманские дети, которые умерли, не имея имени, обрезания и не были ритуально признаны отцами, были похоронены или сожжены без церемонии. Т. е., дети имели личность только в качестве собственности отца.
   В марте 1984 года, беременная ирландка в Дандолке умерла от рецидива рака, в окружении католических врачей, которые отказались дать ей лечение из-за страха повреждения плода. На момент её смерти у неё были опухоли на ногах, шее и позвоночнике, но врачи отказались отправить её на рентген, отказались дать ей обезболивающие, отказались абсолютно от всякого лечения. Она умерла через два дня после рождения недоношенного ребенка, который умер при рождении (2)
   2. "Death in Ireland," Off Our Backs 15, no. 3 (March 1985): 15.
   Разве можно поверить, что бездетные священники настолько волнуются о жизни младенцев? Или их истинная задача - сохранить абсолютный контроль над телами женщин, поскольку именно на этом элементе управления их вся религия основана? Феминистки говорят: "если бы мужчины могли забеременеть, аборты стали бы священными"(3)
   3. The Feminist Literary Magazine 4, no. 3 (Summer 1973): 49.
   Женщины должны понимать: так как мужчины не могут забеременеть, их задачей стало создать патриархальные религии, где основным таинством станет наказание тех, кто способен носить ребёнка. Наказание за секс, наказание за то, что ты родилась женщиной. Конечно, такого не было в древнем матриархате.
   Самые ранние записи о рецептах аборта, найденные недавно, датируются около 2 700 г. до нашей эры. Они были начертаны на египетских папирусных свитках. Из Египта приходят первые известные медицинские тексты, и среди них были рецепты противозачаточных веществ, предназначенных, чтобы быть вставленными во влагалище. Очень вероятно, что тогда знали, какие травяные зелья могут вызвать временную стерилизацию, чтобы женщины могли их принять. Коренные американки знали растения и коренья для временного бесплодия, абортов, а также для облегчения родов; то же самое можно сказать о коренных африканцах и людях-аборигенах по всему миру. Очевидно, ни разу в истории женщин не было настолько угнетённых в своей сексуальности, настолько невежественных в методах контрацепции, настолько принуждаемых к обязательному и ежегодному деторождению, как в так называемых "цивилизованных обществах".
   Как доктор Маргарет Мюррей отметила в 1930-х годах, современные идеи о ведьмах основаны исключительно на протоколах судов инквизиции шестнадцатого-восемнадцатого веков, когда европейские христианские церкви были полностью мобилизованы, чтобы сокрушить остатки Западного язычества. Стереотип энергично подкреплялся европейскими медицинскими профессиями, кто видел ведьм (которые также были травницами и повитухами) в качестве экономических конкурентов. Перед этими тотальными чистками и репрессиями, многие из великих древних врачей европейской медицины и фармакологии, как Парацельс, утверждали открыто, что они узнали всё об исцелении и лекарствах напрямую от женщин-колдуний (4)
   4. Thomas Szasz, The Manufacture of Madness (New York: Dell/Delta Books, 1970), 85; также см. Andrea Dworkin, Woman Hating (New York: E. P. Dutton, 1974), 139.; Dr. Margaret Murray, God of the Witches (London: Faber and Faber, 1972; The Witch-Cult in Western Europe (Oxford: Clarendon Press, 1921)
   Доктор Мюррей - ещё одна женщина-исследовательница, которая была проигнорирована и часто подвергалась осмеянию, утверждая, что европейские ведьмы практиковали религию Дианы. (...)Так как большую часть новаторских исследований Европейской языческой религии проводили женщины - Harrison, Weston, Murray, Levy, Diner - это было особенно легко патриархальным представителям академической и религиозной интеллектуальной традиции дискредитировать их работы...
   Викканки или "мудрые женщины" практиковали древнюю религию Дианы, действуя как акушерки и целительницы для простых людей и крестьянства. По всей Европейской сельской местности, "мудрых женщин" звали принимать роды. Эти женщины были высоко искусными; записано, что некоторые из них могли выполнить кесарево сечение с полным успехом для матери и ребёнка.
   Но во времена позднего средневековья, под властью христианской инквизиции, помощь беременной женщине уже не считается таинством, но грязным делом, и женщины, которые присутствовали на родах бедных людей, часто считались изгоями, если не хуже. Их обвиняли в "колдовстве", пытали и жгли. Одна "ведьма" была сожжена заживо в Шотландии, а её единственным преступлением было купание соседских детей, из гигиенических соображений, в разгар эпидемии. Забота о здоровье и целительство во всеуслышание не одобрялось христианской церковью, которая официально заявляла, что жизнь должна быть мучительной, несчастной и болезненной - это Воля Божья, как наказание за человеческий грех. Люди, которые пытались облегчить страдания или излечить болезни, особенно с помощью старинных народных средств, фитотерапии или простой гигиены, подозревались в сношении с Дьяволом.
   В Египте, около 3000 гола до нашей эры, врачи обоего пола (жрицы и жрецы) помогали женщинам при родах. Но в средневековой Европе, акушерство считалось преступлением для мужчины, и одним из признаков колдовства для женщин. "Охота на ведьм" совпала с подъёмом специализаций в мужской медицинской профессии и была спровоцирована целибатом монахов, чьи умы были воспалены психопатической сексуальной ненавистью к женщинам. Во время раннего Ренессанса, медицина позиционировала себя наиболее "научной" - как новая мужская профессия - предмет государственного и профессионального управления. В конце концов, эти мужчины-профессионалы обнаружили "золотую жилу" акушерства; акушерство начали окружать образовательными требованиями, из которых женщины были исключены. В Европе появились мужчины-акушерки, и врачи настаивали на консультациях во время родов. Это были те же самые профессионалы-медики, кто затем потребовал, чтобы рожающую женщину содержали в больничной палате, чтобы удобно было переходить от вскрытия трупа к кровати роженицы; так распространялась инфекция на женщин, что привело к наибольшей материнской смертности, чем когда-либо существовало в "языческой" Европе.
   Современные мужские медицинские профессии выросли на пепелище сгоревших ведьм. Эти женщины были опорочены любым возможным образом, как только канцелярский язык, или перо или инструмент пыток мог учинить, и зловеще обвинены во всём: в насылании на мужчин похоти или импотенции, в помощи женщинам при родах, в уменьшении населения христианского мира путем удушения новорожденных... В 1486 году было официально заявлено, что "никто не наносит католической вере больше вреда, чем акушерки"(5)
   5. Heinrich Kramer and Jakob Sprenger, O.P., Malleus Maleficarum, translated by Montague Summers (London: Arrow Books, 1971), 171.
   И в этом обвинении была доля правды: европейские женщины, жившие в убогой нищете и обречённые на вечную беременность с подачи бездетного церковного мужского священства, не имели лучших друзей, чем sage-femmes, "мудрых женщин", акушерок, которые объясняли им, как предотвратить зачатие, какие травы использовать для прерывания беременности и как облегчить роды. (...) Всё это давало женщинам определенную автономию и контроль над собственным телом, и эта власть угрожала власти мужчин-священников, отцам церкви и государства. Акушерки были ведьмами, а ведовство было государственной изменой против божественного мужского величества.
   Христианская мужская иерархия (...) задумывает установить тотальное господство над сокровенными мыслями европейских народов. Инквизиция была орудием этого господства. Ведьмы были независимого ума, они были из народа и они служили Богине, родной Богине Неолитической Европы, а не мужчине-Богу, внедрённому Римским империализмом. Их собрания были верно оценены, как места встречи революционных крестьян. Жанна д'Арк, по легенде, была участницей ведьмовского ковена. В каждом небольшом поселке или городке, ведьма была духовным и политическим конкурентом местного священника и имперской церкви. Она предлагала реальное исцеление издревле проверенными методами, а священник мог только дать лозунги, обещая облегчение в раю или наказание в аду. Средневековое христианство учит, что этот мир - экскременты Дьявола, наша плоть - вместилище первородного греха, а наша жизнь - это презренное зло, которое мы должны терпеть. Церкви разрушают старые пути, и человеческая жизнь в Европе действительно становится довольно некрасивой. Противодействуя этому, ведьмы сохраняли старинную языческую природную мудрость и циклические ритмы - танцы, песни, верования, знания и навыки, связанные со святостью жизни и экстазом земли. Люди следовали за ведьмами, у которых всегда была "лучшая музыка, и больше радости".
   В книге "Роды без страха" (1942) Доктор Грэнтли Дик-Рид заявляет, что не может быть более ужасного клейма на "нашей цивилизации", чем история родов. Даже когда анестетики были с медицинской точки зрения доступны, уже в середине девятнадцатого века, канцелярские и медицинские власти выступали против любых методов, которые могут облегчить страдания женщин во время родов. Женщины должны были сильно страдать в качестве Божьего наказания за наши коллективные грехи. Ведьм обвиняли и арестовывали, пытали и сжигали за "преступление" помощи женщинам во время родов с использованием трав и мышечно-релаксирующих техник. Такая женская помощь была "страшным и нечестивым грехом против воли Божьей". В Древнем обществе и до сих пор среди "примитивных" племён рожающая женщина сидит на корточках, активно занимающаяся творческой работы организма. В "современном" Западе, вплоть до вчерашнего дня, христианская традиция "пассивного страдания" преобладала в родильной комнате: женщина лежит на спине, как правило, привязана ремнём, в жестоко обезличенном больничном окружении, в то время. как мужчина-доктор "достаёт" её ребенка. (...)
   Во время католического доминирования в Европе, преступлением против "Бога" также считался выкидыш. Даже если у женщины случился выкидыш после несчастного случая, или после избиения её мужем, она могла быть наказана смертью за "грех" против Отца - потому что все выкидыши были под подозрением духовенства как возможные преднамеренные аборты. Духовенство в целибате всегда верило, что женщины "виновны, пока не оправданы смертью".
   Викканская природа, или волшебство, - это изначальная природа всех женщин, вытекающая из наших основ биологического опыта, это наша психическая связь с Землёй и Космосом. Именно этот опыт, эти отношения Патриархат устанавливает для уничтожения. Но женщины не могут изменить свою природу - мы можно только попытаться забыть это, подавить или реализовывать под постоянной угрозой наказания по приказу доминирующего мужского порядка. (...) Ведьма живёт в условиях патриархата всегда под подозрением, как умышленная обольстительница "хороших людей", инструмент "зла" или "Дьявола", созданная смертью и тьмой, чтобы подорвать и разрушить то, что мужчины называют их "цивилизацией". Её подлинный диапазон и глубина творческих сил отрицаются или запрещаются. Патриархат рассматривает её как универсального козла отпущения для всех проблем, воображаемых или реальных(...).
   За пятьсот лет инквизиции, представляющей триумф христианского империализма над языческой Европой, женщина могла стать либо полностью услужливой "женой", которую бьёт и обижает собственный муж, с глазами, глядящими в землю, когда священники и проповедники осуждают и обвиняют её пол во всех грехах, или она могла бы стоять прямо, гордая своей женской мудростью, и быть сожжена как ведьма.
   (Страницы 200-207 оригинала, включая ссылку на странице 452 -453)
  
  

Глава 21

БОГИНЯ ВЕДЬМ

   Диана-Артемида, Богиня ведьм, была Великой Богиней легендарных амазонок - мудрых женщин, женщин-воинов из древней Фракии, Македонии, северного и западного побережья Африки, Ливии.
   Она была Царицей Небесной, чистой Лунной Охотницей и защитницей диких животных. (...) Как и Луна, она путешествует в облаках, очень свежая, не тронутая мужчиной, наполняющая ночь духовным светом. Но она также была Азиатской Артемидой, оргиастической многогрудой Матерью Всего Сущего; в этой форме её почитали в храме Артемиды в Эфесе, построенном Амазонками, и считали одним из чудес древнего мира. И, после того, как храм был уничтожен пожаром, Амазонки построили его снова. В своей третьей форме она была Гекатой, Тёмной Богиней ночного неба, дающего язвы и внезапную смерть. Гекате поклонялись в полночь на перекрёстках.
   Все эти парадоксальные аспекты были присущи ей, как луне, меняющей лицо. Диана-Охотница, Дева, не тронутая мужчинами, также была Богиней Родов. Она была акушеркой, учила женщин приёмам безболезненных родов: по легенде, мать родила Диану без боли.
   В Бронзовом Веке её культ имел крупные центры в Средиземноморье - в Марселе, Сиракузах и Эфесе. Ее храм в Эфесе был построен Амазонками около 900 г. до н.э.; после уничтожения в результате пожара, он был перестроен еще одним поколением женщин-воинов. Этот храм был в форме улья. И в этот храме-улье, обряды Дианы проводились жрицами - Мелиссами ("рабочими пчёлами") и священниками Ессеями, по собственной воле кастрировавшими себя ("трутнями"). Здесь было знаменитое изображение чёрной Дианы. Небольшой храм на её голове, Диопет, содержал волшебный камень - возможно, очень старый неолитический инструмент. Эта статуя была разбита на куски в 400 году одним из христианин, кто хвастался, что он наконец-то снёс "Демона Диану"(2)
   2. C. De Houghton, Man, Myth and Magic (London: Purnell, 1970), 632.
   В Риме Диана была покровительницей плебеев, и, в особенности, защитницей рабов и людей вне закона. Её храм стоял в их городском квартале, Авентине. Римские рабы отмечали праздник Дианы в середине августа (который также является священным праздничным днём Гекаты и ирландской Тройной Богини Бригид). Для христиан, Лунная Диана была воплощением Дьявола. (...). Вплоть до Эпохи Возрождения, она изображалась как страшный демон. Христиане иногда называют дьявола "Люцифер"; Люцифер, "несущий свет", был, по легенде, братом-близнецом Дианы, - утренней звездой. Утренняя звезда и вечерняя звезда - это Венера, которая вместе с Луной была (с очень точными расчётами) под пристальным наблюдением древних астрономов по всему миру. Для ацтеков это был Кецалькоатль, у Майя - Кукулькан; у Шумеров и Вавилонян это была Инанна-Иштар. Всякий раз, когда христиане наталкивались на астрономо-астрологические наблюдения и тексты, посвящённые Венере и Луне, они видели только "поклонение дьяволу", поэтому они уничтожали библиотеку за библиотекой, содержащие древнюю мудрость и знания, в том числе астрономическую библиотеку Майя в Мани, а также Александрийскую библиотеку. Астрономические знания индейцев Майя были, наверное, самыми передовыми в Древнем Мире; они изобрели ноль задолго до арабов. В 1552 испанский монах Диего де Ланда, который протестовал против всех этих текстов, содержащих блестящие интеллектуальные духовные достижения майя, заявил, что они "не содержали ничего, кроме суеверий и лжи от дьявола" и поэтому "мы сожгли их все"(3)
   3. См. Frank Waters, Mexico Mystique (Santa Barbara: Black Sparrow Press, 1975), 37.
   Раннехристианское уничтожение культов Дианы в Средиземноморье, а также позднейшие церковные преследования ведьм в Европе, следует рассматривать именно в этом глобальном контексте: где христиане видели знание - травничество, медицину, астрономию, символику - они видели демонизм и стремились уничтожить. Преследования ведьм не просто были направлены на "поклонников дьявола", но на знания о мире, добытые древними людьми.
   Христианские фанатики разрушали целые культуры, целые миры знаний, включая большую библиотеку пятого века в Александрии, хранилище собраний сочинений древнего мира. Школа философии в Александрии также была разграблена; его главой была Гипатия, известный астроном, математик, логик и философ Неоплатонического направления - блестящая, красноречивая, прекрасная женщина, которую обвинили в языческой наглости обучать мужчин. Подогретые женоненавистническими проповедями Кирилла, епископа христианской Александрии, христианская конгрегация вытащила Гипатию из её колесницы, раздела догола и затащила её в церковь, где плоть её была разрезана на куски устричными раковинами, и её тело было скормлено, кусок за куском, огню. После этого, по словам Бертрана Рассела, "Александрию больше не беспокоили философы". Слова Рассела, из "Истории Западной Философии" (Нью-Йорк: Саймон и Шустер, 1945), процитированы в "Aphra" (Fall 1971): 52-53. См. также Elizabeth Gould Davis, The First Sex (Baltimore: Penguin, 1971), 240.
   Ещё одна группа амазонок и женщин-ведьм была сосредоточена на территории современного Марокко в Северо-Западной Африке. Они называли их Лунную Богиню-Охотницу Анат, имя, связанное с Египетской Богиней Нейт, и греческой Афиной. Племена Амазонок в этой области были названы Горгонами, одна из их цариц носила имя Медузы, и их богиня-воительница Анат имела легендарную эгиду, тунику целомудрия из козьей шкуры, вместе с маской Горгоны и кожаным мешочком, содержащим священную змею. Наверное, все амазонки ("лунные женщины") носили эти волшебные пояса, и любой мужчина, кто пытался снять его, без согласия владелицы, бывал убит. Греческие легенды о героях, убивающих Горгон и Медузу со змеиными волосами, скорее всего, проистекают из реальных сражений, которые вели патриархальные греческие солдаты против этих женские культур, так же как греческие мужчины сражались с македонскими амазонками на родине. Горгона - это луноликая женщина с высунутым языком. Хотя позже Афина стала богиней греческого патриархального государства, и в греческой драме изображается как сидящая рядом с новым отцом-правителем как противница древней религии Богини-Матери, она, тем не менее, в своих статуях несёт эгиду, с головой Горгоны на ней, как свой щит. Северо-западные африканские женщины-воины носили волшебный пояс с подвешенной на нём сумкой, где содержалась священная змея, и это звучит очень похоже на Богиню Дагомеи, Черную Ведьму Маву-Лизу, которая была двуполой и носила змею в своём животе. И для подтверждения легенды, что древние матриархальные африканцы плавали в Центральную Америку, Фрэнк Уотерс в книге "Мексиканская Мистика" упоминает эту интересную информацию: Майянский Храм Солнца в Паленке представляет собой выгравированную "таблетку", которая была идентифицирована пифагорейцами как "эгида Зевса" (кто "украл" её у Афины). Эта эгида показывает голову Горгоны с кисточками, что Гомер описывал, как щит Афины, и он опирается на резные цифры 77, магический номер Египетской Богини Нейт(5)
   5. Waters, Mexico Mystique, 42.
   Изначальная ведьма, несомненно, была (...) мудрой и сильной женщиной, воином, акушеркой и лидером своего племени. Как многоликая Луна. По своей природе Богиня отнюдь не была бледной, кроткой, мягкой, исключительно материнской, что стало связываться с "женственностью" в патриархальной культуре. Богиня безудержной любви Астарта, Иштар, Кибела - также связана с войной и смертью, с природной магией и первобытной дикостью. Она также была матерью, и помощницей женщинам в родах. В греко-римском, иудейском и христианском патриархате на Западе, все эти аспекты были разделены на стереотип "хорошей женщины" - олицетворение Девы Марии, против "плохой женщины" Евы. Она стала Богиней Любви, или Хорошей Матерью, или Ведьмой Смерти, или Девой-Охотницей. Но больше никогда она не была Единой. Это, может быть, трудно для нас помнить, но изначальная Богиня не была фиксировано дуальной, но динамически тройственной.
   Когда она рассматривается как доброжелательная Мать Всех Живущих, или Богиня Кровавой Битвы, или Богиня Смерти, или вещая ведьма - отношение к жизни в матриархальном обществе остается прежним. Вся жизнь произошла от Матери и едина с ней. Поэтому никакая жизнь не может быть взята без её разрешения. Вся кровь принадлежит ей и должна быть свято возвращена Земле. (...)
   Каждый человек рождён от женщины. И в обществах, где правит совет пожилых женщин, встречаясь ночью в лунном свете, после того, как дневная работа завершена, человек не рассматривается с точки зрения статистики и идеологических установок - как сырьё для манипуляции, что постоянно происходит в патриархальных обществах. (...) И, как среди американских Ирокезов, ни один мужчина (даже глава воинов или охотников), не был свободен в выборе решений о жизни и смерти. Он был обязан соблюдать решения Совета Женщин, матерей жизни и смерти.
   (Страницы 208-211 оригинала, включая ссылку на странице 454)
  

Глава 22

КРИТ И БРОНЗОВЫЙ ВЕК

   Крит был последним, где матриархальная культура цвела полным цветом. Нас учат, что Западная цивилизация начинается с Греции, но, на самом деле, греческие образы пришли с Крита. Весь греческий религиозный ритуал, вся греческая мифология, были Крито-Микенского происхождения. Обряды, совершаемые в Элевсине, в полнейшей тайне проводились, на более ранних этапах, в критских священных рощах. Экстатический культ Диониса возник на острове Крит. Это был культ Великой Богини, Владычицы Зверей, окружённой дикими танцующими женщинами. Позже, как Вакханки, эти, жующие плющ женщины, проводили ритуал смерти и возрождения её сына, Диониса-Вакха.
   Большинство более поздних, знаменитых греческих богинь возникло на острове Крит. Фактически, весь прогресс классической греческой мифологии сопряжён с разрушением единой, изначальной Великой Богини и расслоением на её многочисленные аспекты и стереотипы, связанные с отдельными богинями, о которых мы знаем: Афродита - Богиня любви, Афина - Богиня мудрости, Деметра - мать, Персефона - дочь, Артемида - Дева-охотница, Геката - Старуха-Смерть. В этих изолированных формах, "богини" часто воюют друг с другом, как в Троянской легенде, когда Париса попросили выбрать одну из трёх - Геру, Афину или Афродиту - как наиболее красивую. Его выбор вызвал войну. Эта история - пример того, как греческий мужской ум, в эпоху восходящего патриархата, играл с женщинами и с древней Богиней: разбивая её на фрагменты, чтобы затем натравить "фрагменты" друг против друга, в ревнивой грызне. Греческая мифология полна интеллектуальной игры, разоблачающая отделение греческого разума от того, что некогда было священным. В соответствии с первоначальной религией Великой Матери такое дробление не могло произойти, каждый лик Богини был узнаваем в качестве аспекта единого существа.
   Великая Богиня Крита нам знакома. Статуи показывают, что она стоит в юбке с оборками, с обнажённой грудью, экстатическая, держащая в руках извивающихся змей. Она почиталась у древних земледельческих народов Средиземноморья и Юго-Западной Азии; на северо-западном побережье Африки она называлась Ngame. Её культ был, возможно, принесён на Крит в древности переселенцами из Анатолии из Азиатского материка; или, возможно, возник в Африке или во Фракии. Удивительную юбку с оборками носили как Мальтийская, так и Шумерская Богиня. Богиня Крита едина с Артемидой Эфесской - Многогрудой Артемидой, с Иштар из Вавилона, с Тройной Богиней Морриган из Ирландии, с Маву-Лизой Черной Ведьмой, несущей змея в животе, с Великой Матерью пещер Палеолита. Она почти всегда появлялась со змеями, с голой грудью, и с Луной; она была первым Божеством, всегда едина.
   Великая Богиня держала своё господство во всём Средиземноморье, в Эгейском регионе, в Турции и на Ближнем Востоке, в Северо-Западной Африке и Европе в течение всего Неолита, до самого конца Бронзового Века. Она пережила подъём высокой цивилизации на Крите, когда формирование классового общества проходило на основе дворцовой культуры развитой технологии, однако, всё ещё по образцу материнской семьи. Во всей Критской культуре нет фигур богов мужского пола. Даже в преобладающе патриархальном, враждующем, и клерикальном мире эпохи Бронзы, Критяне - в отличие от большинства своих современников - не имели храмов или храмовых фигур. Их святилища были в деревнях, они поклонялись среди священных деревьев, и даже если они отмечали рождение молодого мужского Бога Диониса, в пещере, он всегда был известен как сын Великой Матери. Обряды включали в себя сокрытие и защиту его от людоедской ярости соседнего Бога Отца, который видел в нем соперника за власть. Дионис вырос среди женщин, переодетым в женщину - как экстатический шаман - и он представляет, естественно, андрогинный характер истинного сына, кто един с Матерью. Как пишет Рейчел Леви, Критяне "... развивали религию необычайно отдельно от формальных связей, но постоянно стремясь эмоционально привязаться и наладить общение с силами элементалов. Возможно, это было причиной, почему они не строили храмы, но выполняли свои обряды, на протяжении самых красивых эпох их материальных достижений, на горных вершинах, в пещерах, в домашних святилищах и деревенских капищах. Их ритуалы оставалась примитивными, сохраняя свои отношения с пещерами, колоннами, Богиней и деревом, так, что они могли глубоко опираться на прошлое, и завещать то, что имеет основополагающее значение для их более интеллектуальных последователей"(1)
   1. G. Rachel Levy, Religious Conceptions of the Stone Age, and Their Influence Upon European Thought (New York: Harper & Row, 1963), 214.
   Критяне кажутся нежными, радостными, чувственными и миролюбивыми. Как доказывают руины, они поддерживали, наряду с Мальтийскими островитянами, как минимум, одну тысячу лет культуру, не нарушенную войной. В числе других народов мы знаем аналогичный длинный рекорд мира - это люди из Индской долины и Южной Индии - кто также принадлежали культуре Богини-Матери.
   На Крите, открытие груди было священным жестом, символизирующим питательный жизненный поток Матери. Богиня была Той, "чьё Божество, единое по существу, но в различных формах, с различными обрядами и под многими именами, почитает вся земля". В более поздние времена её молодой сын выступает как божество, вождь и воплощение военных танцев Куретов (Корибанты). Все Критские обряды включали экстатические танцы и мистерии, а в Дионисийских ритуалах эти трансовые действия не предназначались для подготовки реальных воинов, но для защиты духа молодого Сына Матери от восходящего патриархата.
   Поначалу индоевропейский Бог неба, Зевс, был отождествлен с молодым Критским Богом. Зевс был введен в Греко-Микенскую мифологию вторгшимися кочевниками-скотоводами с севера, которых некоторые историки называют Арийцами, они пришли из русских степей. Среди Греков, Зевс сначала воспринимался как Змеиный Бог, супруг Богини и проявление ее силы. На рельефах и печатях он изображался в виде змея. Когда молодой Зевс-Дионис был рожден и спрятан в Критской пещере на горе Ида, в праздновании святого обряда новорожденного участвовали все люди. Куреты танцевали и били в свои щиты - щиты в форме восьмёрки украшались змеями и спиралями - чтобы помочь спасти ребёнка от его пожирающего отца, стремящегося к светской власти. Все это было частично принято в греческой мифологии. Но под влиянием солнечных культов и Аполлонического "рационализма", классические греки повысили жертвенного сына до уровня бессмертного Олимпийца (так же как ранние христиане должны были сделать с Иисусом). В конце концов, история о рождении и смерти Зевса в Критской пещере, как сына Великой Матери, была отвергнута греками как ересь.
   Существует поразительная разница между красочно текущей, волнистой настенной живописью и керамическими орнаментами Критян и росписью Вавилонских дворцов и огромных храмов Бронзового Века, угловатой, чопорной, жёсткой, с агрессивными сценами войны, порабощения и охоты. Эта Вавилонская архитектура устанавливает новый патриархальный стандарт, которому мир вскоре последует. Но всё, что изящно и красиво в греческом искусстве, происходит не от патриархального стиля, но от первых Критян. (...) Кносский Дворец - это огромный лабиринт в своей конструкции. "Лабиринт" происходит от названия двойной секиры, лабриса, церемониального топора Богини.
   Критское искусство и религия были ярким праздником жизни. Богине радостно поклонялись как Владычице Зверей - барельефы, картины, фрески и бесчисленные печати изображают её на вершинах гор, в окружении диких животных или носящую магическую змею в поднятых руках. В критских домах, стены и потолок были пышные, с плавными линиями и яркими завитками, растениями и цветами, птицами и лесными животными, а также морскими обитателями - фиолетовыми осьминогами!
   Критяне были мореплавателями, путешествующими и торгующими вплоть до Скандинавии, Ирландии, Сирии и Северной Африки. Следы их искусства и культуры перенесены через моря. Они чтили раковины каури и другие морские объекты в форме вульвы Богини; эти морские спирали и извилины были универсальными символами женского творения и органического роста, вечной преемственности и перемены. Каури в Африке сохранили своё символическое значение и в патриархальные времена, используясь как деньги. В буддийской Тантре, спирали раковин - символ коренной мантры ОМ.
   Никто не знает, что произошло на Крите. Его светлое тысячелетие матриархальной культуры закончилось внезапно и таинственно, без чётких признаков причины. Нет никаких доказательств войны или вторжения; некоторые считают, что это произошло по причине землетрясения и наводнения. Роберт Грейвс предполагает, что Крит был легендарной Атлантидой.
   Бронзовый век знаменует собой революцию в социальной организации. (...) Великая Богиня все ещё правит, но она больше не главенствует. Её сын/любовник становится всё больше и больше доминирующим Богом Войны и Богом Отцом, взяв на себя некоторые ее функции и полномочия, в то время, как его священники заняты переделкой старых мифов на новый манер; в этом им оказывают помощь алфавиты и письменность, изобретённая женщинами матриархальных культур. Переход от матриархальной к патриархальной организации в Месопотамии, как и повсюду, произошёл через социально-политическое восстание супруга королевы. Она традиционно даровала ему исполнительную власть, позволяя ему принимать её имена, облачение, священные инструменты и регалии. Например, широко распространённый обычай, когда короли носят искусственные груди и длинные одежды, действуя в качестве священного агента Богини (...)
   С распадом матриархальной культуры, мистериальные обряды потеряли первозданную значимость, основанную на участии женщины в женской Вселенной. Связь женщин с молодым Богом, выросшим от малолетнего сына Богини в подростка, а затем в Бога Войны, изменяется. Отношение сына к матери перетолковывается как возлюбленного к невесте, затем доминирующего господина к служанке. И дикие женщины, танцующие с андрогинным Дионисом "легализованы" как подчинённые, они становятся слабыми и заискивающими последовательницами брутального воинствующего Божества или распятого Христа, кто отвергает Мать.
   Была эра, до вступления в силу патриархального переворота, когда женщины и мужчины сотрудничали в равенстве, вместе занимаясь духовными практиками, производством и творчеством. Сын своей Матери был её зрелым любовником и другом. Там, где поклонялись Великой Матери, происходил ритуальный акцент на святости жизни. Сексуальный союз соединял отдельные эманации Божественного начала. (...)
   С патриархатом, церемониальное начало в сексуальном союзе исчезло. Патриархат основан на светских не священных отношениях и на имущественном владении, что полностью исключает опыт экстатического общения. Также он основан на сексуальной пассивности, слабости и зависимости женщины. Священный брак становится безобразным делом доминирования и унижения в постели - или в гареме, мужском раю, наполненном сексуальными рабынями. И теперь священные отношения матери и ребёнка закрыты в помещении, психологизированы, и публично уменьшены, так как ребенок теперь рассматривается, как и жена, в качестве части имущества отца - они не имеют социальных, экономических или политических прав, как только через него. С патриархатом мы находимся в мире мужской показухи, где мужчины напыщенно хвастаются друг перед другом, а женщины и дети, а также религиозные и культурные артефакты, существуют исключительно в качестве материальных показателей богатства.
   (Страницы 212-218 оригинала)
  

Глава 23

ТАНТРА И МИРОВОЙ ПОЗВОНОЧНИК

   Что остается? Многие реальные вещи. Колдовство в западном мире, наша коренная религия Богини. На Востоке, в Тантра-йоге (и в какой-то степени в Даосизме), выжили некоторые древние матриархальные верования, техники, и ритуальные практики. Символизм женской энергии, используемый Тантрикой - вульва, пещера, земля, сообщество женщин - может быть прослежено до пещерной культуры Палеолита (30000 лет до н. э.). Вероятно, в древние времена, особая сила Тантры передавалась по женской линии "хранительниц силы" - таинственной женской сектой, называемой "Вратья"(1). Эта передача женщинами традиции объясняет, по какой причине женский энергетический символизм сохранился в более поздних религиях, таких как тибетский Буддизм и Брахманская монастырская Тантра, которые, напротив, ориентированы на мужчин в своих догмах, и совсем не склонны к обнаружению женского принципа для себя.
   1. Информация о Тантрике (Tantrika) взята здесь: Philip Rawson, Tantra : The Indian Cult of Ecstasy (London: Thames and Hudson, 1973; New York: Bounty Books, 1974).
   Все такие передачи должны были произойти совершенно вне Индуистской кастовой системы, которая зависит от строгого соблюдения патриархальных правил в своём существовании. Санскритское слово "каста" (варна) означает "цвет". Индуистская концепция беззакония первоначально означала "испорченность женщин", которая, как они верили, приводила к социальному хаосу, или "кастовому смешению". Следовательно, женщины, практикующие Тантру и передающие её, становились "вне каст" (париями, изгоями) и считались грязными в качестве сексуальных партнёрш.
   Тантра изначально была матриархальной, она возникла в бесклассовом обществе Дравидов, поклонявшихся Богине, и принадлежала всей общине. Индия была захвачена около 3000 года до нашей эры более светлокожими Ариями, или Индоевропейцами, с севера, кто отправился покорять темнокожих сельскохозяйственных матриархальных Дравидов, положив конец, по крайней мере, тысячелетнему мирному культурному развитию в южной Индии. Арийцы называли себя "людьми неба" (т. е., по сути, светлыми, хорошими, превосходными и могучими), а темнокожих Дравидов они называли "людьми земли и змеи" (т. е., по сути, тёмными, злыми, слабыми, неполноценными и т. д.).
   Дану или Дити, Великая Богиня неарийских Дравидов, была Богиней-Коровой в Индии. Она была, несомненно, связана с европейской Богиней Дану, которая дала своё имя русской реке Дон,
   немецкому Дунаю (Danube), и была Богиней ирландского племени Туата де Данаан. В Индийской мифологии она была убита Богом Индрой ("тот, кто свергает города"), который был богом захватчиков. Дану и ее сын, Врта (Vrta) стали называться змеями-демонами; позже они лежали мёртвыми, как корова и телёнок. После убийства Дану было сказано, что "космические воды потекли и были беременны" её кровью, что ознаменовало рождение солнца нового патриархального порядка и его Брахманской элиты.
   Следуя по пути этого завоевания, на протяжении веков, мужчины арийцы устанавливали кастовые системы, наделяя властью самих себя и самоутверждаясь в качестве "белого" класса Брахманов на вершине. Они поставили жесткие ограничения для женщин, в целях сохранения собственной "расовой чистоты", наследования богатства и привилегий в рамках патриархальной семьи. Паранджа, лишение свободы женщин в "бытовой сфере" и гаремы жён были введены позже мусульманами.
   Жреческая каста брахманов управляла религией и храмами, а также законами иерархического социального поведения. Брахман считался "чистым", и для поддержания его "чистоты", он должен был защищаться от всей остальной работы. Следующий класс, воины, были предназначены для войны. Вся остальная работа в обществе была отдана низшим кастам и "неприкасаемым", чьей обязанностью было чистить выгребные ямы и делать уборку. Эти "неприкасаемые" были изначальными темнокожими матриархальными Дравидами, в новом патриархальном порядке предназначенные на роль домработницы или "жены".
   Брахманы называют себя "дважды родившимися", т.е . , "возродившиеся от отца". Это - цель мужских "обрядов посвящения" во всем мире: включить мальчика в мир отцов, изгоняя всю память у ребёнка о связи с матерью - о связи, которая является одновременно и эротической, и мистической и, таким образом, может быть вызовом против установленной власти. Индийский мистик, Рабиндранат Тагор, часто говорил о женской силе Шакти: "в нашем языке мы называем власть женщин над мужчинами Shakti. Если Шакти исчезает, творческая сила в обществе затормаживается, мужчины теряют свою зрелость и становятся механическими в своих привычках". Он считал, что отношения между полами в Индии из-за патриархальной религии настолько искажены, что сила Шакти не способна функционировать.
   Тагор постоянно поднимал эту тему в своих работах. Хотя многие западные феминистки не любят и отвергают любое понятие "особой женской силы", традиционные женские культуры во всем мире созданы, чтобы практиковать и сохранять данные силы в условиях враждебного патриархального окружения, чтобы сохранить мир живым. Сила Шакти является, теоретически и практически, анти-механическим и анти-патриархальным силовым полем; именно поэтому патриархальные институты работают так усердно, чтобы подавить или перенаправить эту силу....
   Выдающиеся современные мастера Тантрики заявляют о том, что многие бедствия в современной Индии являются следствием "ненависти к жизни", которую традиционалисты философы-брахманы вселили в сознание большинства населения. "Ненависть к жизни" предназначена, чтобы заставить людей соглашаться на нищенские условия и несправедливость, как если бы это были функции самой жизни, а не конкретные результаты конкретных человеческих систем, таких, как кастовая система в Индии. (...)
   Живые следы древних коренных матриархальных людей ещё могут быть найдены в Индии. (...) Индийские женщины владеют искусством йогического массажа, возникшего в Керале, практикуемого с младенцами от одного месяца и с маленькими детьми. Эта практика передавалась из поколения в поколение женщинами. В этом массаже левая рука несёт динамическую энергию, правая рука - статическую энергию. Упражнения требуют большой силы и чувствительности, женские руки (вкупе с контролируемым дыханием) связаны с интеллектом, достоинством, свободой, силой и нежностью. Космический танец, возникающий из ритмичного движения, молчаливый диалог любви и единения между матерью и ребёнком, предназначен для открытия суставов ребёнка и освобождения чувственной силы жизни. Это делают все матери-животные, к примеру, когда они интенсивно вылизывают своих новорожденных сразу же после рождения (3)
   3. Loving Hands-the Indian Art of Baby Massage (New York: Alfred A. Knopf, 1976).
   Tantrika учит, что удовольствие, прозрение и экстаз должны культивироваться и использоваться всеми - не подавляться, не проклинать, не копить для извращённого удовольствия немногих. (...) В Тантрике используются длительные экстатические медитации в сексуальном союзе с партнёром. Они используют литургии, мантры, внутреннюю визуализацию, йоговские позы и манипуляцию объединённой женский и мужской энергией. Богиня воспринимается как энергия, которая делает реальными внешний и внутренний миры, объединяет объект и субъект, раскручивая их из тихого центра - как паучиха плетёт паутину из своего тела в открытый космос бытия.
   В Тантрической мысли, творение - это время: Богиня в её функции отмерять (назначать меру) плетёт содержание событий во времени, так же как и в пространстве. Время - это поле для игры Богини. А проявленная в форме, она является также потенциальной энергией, пока ещё не реализованной. В этом смысле она есть вакуум - Пустота - то, что содержит всё конкретное, но не является, поэтому, само по себе конкретным. Но эта Пустота не является Брахманским абстрактным существованием, которое представляется чем-то "высшим" по отношению к жизни. (...) Пустота Богини - это реальный энергетический потенциал того, что пока еще не проявлено; и это исконная связь или объединение всех проявленных энергий. Индивидуальное сознание освобождается из тюрьмы дуализма через понимание, что она/он существует в единстве с обоими принципами.
   Тантра существует в патриархальном мире (...) Сегодня считается, что изначальный тихий центр - не йони женщины, но создавший сам себя лингам (мужское семя). Но Тантрика говорит, что лингам передаёт в поле игры Кали активность семени, то, что спрятано снаружи и внутри. Хотя изначально, без сомнения, центром вселенской спирали была и является женская йони, матка-могила Великой Матери. И нет никаких сомнений, что происхождение энергии - это спираль Кундалини, змея, которая живёт в позвоночнике человека, сексуальная энергия, полёт силы.
   Многие западные люди обратились к Индии для изучения Тантры и силы Кундалини, потому что здесь древние техники были наиболее полно сохранены. Было ли когда-нибудь нечто подобное на Западе у коренных западных людей? Ответ - да, потому правила единая Богиня. Дравидийская Дану была и ирландской Дану. Индийская Кали была ирландской Кали (Cailleach), обеих изображали сидящими в позе лотоса. Как отмечает Уильям Ирвин Томпсон: "религия Верхнего Палеолита - это не просто местечковое суеверие одно племени; она является первой универсальной религией, и её универсальность - единая знаковая система, основанная на мистериях менструации и лунном календаре, проявленная в разных культурах, с разными языками или инструментарием. Это универсальная религия, чей диапазон влияния даже в Верхнем Перигорском периоде простирается от Испании до Центральной Азии. Во время Неолита она распространялась по всей Африке и Евразии" (4)
   4. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 115.
   И, по крайней мере, к середине Неолита, она везде разрабатывала методики экстаза и озарения. Некоторые из этих методов, особенно связанные с шаманизмом и употреблением психоактивных средств, поддерживались живыми Европейскими язычниками и ведьмами. Другие могут быть реконструированы и возрождены через изучение Кундалини йоги и Тантрических техник, несмотря на сомнительные патриархальные доктрины, что аккумулированы вокруг них. Древний холизм должен быть реконструирован в наших собственных умах и нашими собственными умами, с помощью исторических знаний и воображения.
   Вспомните Богиню, Змею-Птицу, которой поклонялись еще в 6500 годах до нашей эры во всей Юго-Восточной и Центральной Европе. У более поздних патриархальных индоевропейских кочевников, земля была пассивной Великой Матерью, взаимодействующая с их активным Небесным Отцом. Но Неолитические сельскохозяйственные матриархальные люди создали изначальное материнское изображение, состоящее из божеств воды, воздуха, а также земли, в совокупности трёх частей: Богиню Змею-Птицу. Кто была она?
   Она была трёхчастным человеческим мозгом. Она была мировым древом, мировым позвоночником, со змеёй и птицей в качестве нижних и верхних символов; что было выражено в Древней Мексике(5)
   5. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 113.
   Кукулькан у Майя - это то же самое; оба божества были Венерой, утренней и вечерней звездой. В Египте, в религии Исиды и Осириса, Кундалини, поднимающаяся вверх по позвоночнику, символизируется движением верх по колонне Джед Осириса. Как отмечает Томпсон, в Гностицизме ум называется "сформированный змеёй"; есть всеобщее признание, что нашло своё отражение во всех этих иконографиях "змея-дерево-птица", что человеческий разум не полностью
   активирован до тех пор, пока змеиная энергия не поднимется по мировому древу-позвоночнику и не наполнит мозг потоком просветления. Энергия рептильного мозга сновидений насыщает энергией парящую птицу в неокортексе; если это не так, неокортекс функционирует только как интеллектуальный механизм. Во всех этих символах содержится генетическая память эволюции, которая свидетельствует о том, что древние люди по всему миру обладали знанием йоги. "То, что выражается в Лотосе, в пернатом змее или в посохе Осириса - является йоговским знанием о тройном мозге у человека"(6)
   6. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 113.
   Эти методы были разработаны женщинами, создательницами первой в мире универсальной религии. Это у женщин, как мы помни, мозг имеет эволюционно структурированный опыт сексуального и духовного озарения в единстве.
   Вот что означает символ Богини "Змеи-Птицы"; а Фракийские Менады и все другие легендарные школы жриц, служащих Богине, были хранительницами этих изначальных йоговских (шаманских) техник. В языческой Скандинавии, шаманизм (называемый сейд) изначально практиковался жрицами Фрейи, и они носили волшебные птичьи костюмы, ей принадлежащие; с из помощью они "летали" в другие реальности. И на потолке пещеры, в палеолитическом зале иероглифов в Пеш-Мерль, Франция, находится изображение трёх танцующих женщин - две безголовые, и одна имеет стилизованную голову птицы. Она была названа искусствоведом Зигфридом Гидионом, "самым ранним известным отражением слияния человека с животным"(7)
   7. Siegfried Giedion, The Eternal Present: The Beginnings of Art: A Contribution on Constancy and Change (New York: Bollingen Foundation, 1962), 506
   Постоянство и древность этих изображений - экстатических танцев и вытягивания вверх змеиной био-мистической энергии по позвоночнику человека для достижения "крыльев", или просветлённого сознания, доказывает интуитивное знание шаманских/йоговских методов, среди наших ранних предков. Они были техниками религии Великой Матери.
   Томпсон описывает, как эти методы были осквернены буквальным пониманием мужского жречества на службе светской власти: "В йоге Кецалькоатля, посвящаемый говорит об открытии сердца свету солнца, и это означает открытие чакр в тонком теле; Ацтекские жрецы ... поняли эзотерические слова буквально, вырывали сердце жертвы и держали его на солнце"(8)
   8. Thompson, Falling Bodies, 125 . Томпсон ссылается здесь на блестящую книгу, Laurette Sejourne's Burning Water: Thought and Religion in Ancient Mexico (New York: Vanguard, 1956), содержание которой - глубинное прочтение Ацтекских духовных символов и ритуалов.
   Такой гротесковое буквалистское искажённое понимание эзотерических текстов является сердцевиной фундаменталистского фанатизма во всех религиях, и во всех религиозных войнах. В Древней Мексике священники проводили массовые жертвоприношения (изъятие сердец) день за днём, уже больше не стремясь (само собой разумеется) к индивидуальному духовному озарению. Они пытались держать в работе гигантскую патриархальную религиозную военную машину с помощью вёдер крови в качестве топлива; с помощью боязливой покорности людей в качестве топлива. Жречество Бронзового века по всему Ближнему Востоку, Средиземноморью и Европе начало участвовать в том же ужасном проекте. В то время как патриархальные правительственные, военные и архитектурные системы выросли в гигантские сооружения из камня, представляющие светскую власть, обезумевшие жрецы призывали к крови, жертве и кастрации во имя страшных аспектов Великой Матери. Они начали управлять исключительно с помощью страха - их собственные страхи стимулировали страхи народа. В атмосфере массового страха, массовые человеческие жертвы начали вызывать онемение чувств. Настоящий страх стимулируется нарастанием светской власти, сигнализируется военной властью, в руках человеческой элиты; люди склонны реагировать на это умилостивлением своих богов.
   Среди европейских кельтских народов, жречество Друидов унаследовало магические/шаманские методы (а также алфавит) существовавшей ранее религии Богини. Они организовали духовную технологию, которая использовала трансцендентную силу исключительно для самих себя, и, таким образом, они нарушили космический закон Матери, которая требовала обмена на всех уровнях, включая духовный. Под угрозой Римского вторжения и распада их мира, жрецы-друиды, как и ацтеки, в конечном итоге, стали выполнять всё более и более кровавые массовые жертвоприношения, с нулевым результатом.
   С индоевропейской инфильтрацией Южной и Центральной Европы около 4000 года до н. э., Богиня Змея-Птица начинает исчезать. Её тройной аспект исчезает, ее небесный аспект исчезает, и Мать лишается своей древней двуполой природы. Как шаманство и двуполое начало всегда идут вместе, это означает исчезновение шаманских методов или их поглощение новыми религиями мужского засилья в качестве тайных инструментов власти правящей элиты. Богиня Змея-Дерево-Птица, многомерная женская сущность воды, земли и воздуха становится под патриархальными индоевропейцами одномерной почвой, лежащей плоско на спине, пассивным вместилищем мужского семени. Мать-Земля, которая никогда больше не летает. И магия умирает.
   В течение долгих тысячелетий Верхнего Палеолита и Неолита наши предки, и их лидеры-женщины, развили общинные методы медитации, которые приводили к индивидуальным знаниям и опыту психической силы у каждого человека. С середины Неолита, (...) применение этих методов и сил становилось всё более тайным знанием духовной элиты, жречества, подобно тому, как неолитический рост материального изобилия породил правящую светскую элиту, дворцовую аристократию. Это сообщество царствующей аристократии и жреческой элиты, вооруженной новым классом профессиональных воинов, отчетливо видело, как это общинное богатство человечества - земное изобилие и духовные знания - может быть прибрано к рукам и использовано для собственного преимущества, путём порабощения масс людей.
   Бронзовый век представляет собой процесс насильственного заимствования общинных женских изобретений мужской силовой элитой. Аристократия, воины, жрецы и другие "специалисты" (...) абсорбировали их, создав новую патриархальную классовую систему, с королём и жрецом во главе, охраняемую профессиональными воинами, кто начал проповедовать религию "гнева Божьего" (т. е., грабежа, насилия и завоевания) за счёт масс новых обездоленных и бесправных простых людей - то есть, тех, кто когда-то жил счастливо вместе с другими.
   "Война была объявлена человеческому телу с возникновением патриархальных воинственных
   обществ в бронзовом веке"(9)
   9. См. Michael Dames, Silbury Treasure: The Great Goddess Rediscovered (London: Thames and Hudson, 1976), 23-26; also Thompson, Falling Bodies, 159-208.
   Война была объявлена человеческому телу из-за объявления войны женскому телу - репродуктивным органам женщины, плодородному телу Матери-Земли, знаниям и методам, накопленным женщинам на протяжении многих поколений. Как повествуют универсальные легенды, мужчины объединились, чтобы украсть огонь у женщин, которые вместе обнаружили его магическую силу, как Пифагор украл у Менад трансовое значение ритма и математические обозначения, чтобы придумать "объективную" числовую систему, применяемую в качестве "логического" оружия против древнего женского холизма. Именно так патриархат Бронзового Века украл практические и духовные изобретения женского пола и женского божества, превратив их в орудия власти, которые использовались с тех пор, чтобы сделать нескольких - богатыми и многих - обедневшими. Чтобы дать мужчинам жалкую иллюзию "свободы" через закрепощение женщин. Чтобы дать мужчинам бред "умственного превосходства" через полнейшее историческое ограбление женского мозга. Чтобы говорить непрерывными лозунгами "прогресса" и "цивилизации", в то время как вся человеческая раса оказалась затащена в эволюционно отсталую систему приматов, основанную на "доминировании-и-подчинении".
   Магические сексуально-духовные техники Богини Змеи-и-Птицы по-прежнему остаются на земле, они прослеживаются, даже если сама Она забыта. Даже заимствованная Богиня Афина классической Греции, хотя и была провозглашена "не имевшей матери" и "рождённой" из головы Зевса-Отца, всё ещё носила волшебные крылья птицы и священных, свёрнутых в кольцо, змей древнего матриархата. (...)В книге "Время, когда падающие тела летят к свету", Томпсон обращается к мужскому ужасу по поводу возвращения к матриархату, возвращения к прошлому женскому общинному устройству мира. Независимо от того, насколько плохие вещи творятся в современном мире и невзирая на опасность ухудшения, мужчины (и женщины) до сих пор обусловлены всеми существующими патриархальными политическими, религиозными, экономическими и культурными убеждениями и верованиями, что человечеству гораздо лучше, чем когда мы были в тёмном, рудиментарном, и анонимном (читай: женском) прошлом. Христианский публицист и писатель К. С. Льюис определил этот "мужской кошмар" в привередливых словах: "Можно добавить, что в улье или в муравейнике мы видим полностью реализованные две вещи, которые для некоторых из нас являются наиболее ужасными по отношению к нашему собственному виду - доминирование женщин и доминирование коллективизма" (10). Забывая, конечно, что этот улей делает мёд. И что женский коллектив когда-то создал мир.
   10. C. S. Lewis, Surprised by Joy (London: Fontana Press, 1959), 13.
   (Страницы 219-227 оригинала, включая Сноску на странице 454)
  

Часть 4

ПАТРИАРХАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА И РЕЛИГИЯ

  

Глава 1

БОГ КАК ОТЕЦ

   Люди - женщины и мужчины - не равнозначные генетические родители. Женская Х-хромосома в три-четыре раза длиннее, чем мужская Y-хромосома; она носит подавляющее большинство критической генетической информации, не связанной с полом ребёнка, но просто необходимой для создания человека. (...)
   Женская яйцеклетка, ещё до её слияния со спермой, создаёт электрическое поле, которое становится формирующей энергией зародыша, основой для его развития в самостоятельное существо. Материнское поле - это и биологическая среда, и формообразующая сила окружающей среды. Эти биологические факты также должны восприниматься как духовные факты.
   Но, когда культ мужского божества был создан, сразу возникли сложности в объяснении того, как ОН смог быть дарителем жизни всему творению? - поскольку мужчина, в отличие от женщины, не может произвести из своего тела ребёнка или пищу для ребёнка. Поэтому все аспекты взаимоотношения людей с Богом должны были измениться - жёстко измениться. Отныне не могла существовать та же самая жизненно важная биологическая и магическая связь (Я - Ты) между ребёнком и отцом, как существует между ребёнком и его матерью, когда два существа развиваются в одном и том же теле, в тех же ритмах, тех же мечтах и снах.
   С религиозной точки зрения, это означает потерю прямого, непрерывного физического, эмоционального и духовного взаимоотношения между человеческим и божественным началом. Единство расслаивается, "я" изолируется внутри себя, а остальная Вселенная, включая Бога, смещается и отчуждается. Эволюционное, протоплазматическое родство между "Я" и Всем Сущим сломано, а новые связи становятся основаны на оппозиции: Я - Другие; или ещё хуже: Я - Это. (...) Так, отношения между людьми и Отцом Богом становятся абстрактными и отчуждёнными, далёкими и нравоучительными. Абстрактный Бог становится неорганическим существом.
   "Избранные" люди могут править многими только с помощью карательных религиозных идеологий, с помощью тех методов, где несправедливое преимущество немногих и грубая эксплуатация многих каким-то образом оправдываются "Богом", - усилиями теологических иерархов. Так, этот новый мужской Бог должен быть навязан людям с помощью карательных и обвиняющих идеологий привилегированного священства. В их писаниях и доктринах, наводнивших Бронзовый Век, сотворённый мир теперь рассматривается как зло: творец находится выше и отдельно от своего творения, он совершенен, в то время как остальной мир несовершенен. И поэтому идея о первородном грехе могла появиться впервые в целях рационализации неестественных новых отношений между людскими душами и отстранённым Богом. Это закладывает основу всех дальнейших отчуждённых отношений - между людьми и Богом, между человеком и человеком, между людьми и Природным миром, между правителями и народом. (...) И всё священство существует для того, чтобы "искупить" нас от "греха" рождения от Матери и чтобы рационализовать классовое неравенство, проповедуя, что новая классовая система - это "замысел Божий", его метод создания "цивилизованного порядка" для преодоления "испорченной и хаотичной" человеческой плоти. (...)
   Поэтому путь Отца - во всех патриархальных мировых религиях - это Абсолют. Такой чистый, такой отчуждённый от нас и от мира, и воспринимаемый только через словесные абстракции, которые пытаются описать его эманации или признаки проявления. Он является "совершенным", "хорошим", "бестелесным Духом" (Логосом). Он рассматривается как чисто "духовное образование", полностью освобождённое от материи (потому что священники постоянно настаивают, что он "свободен" от Великой Матери), и не участвует в материальных процессах. (...) Во всём обвиняют порочную Мать, её человеческих детей и её "языческого" любовника, Дьявола. Отныне становится возможным для индуистской мистики смешивать Богиню Времени (Майю) со злом (с одной стороны) и со всей физической Вселенной (с другой стороны), заставляя отвечать её за всё сотворённое зло, в то время как "Бог" остаётся "непричастным".
   В рамках онтологического дуализма, ум становится всё более и более запутанным из-за данного парадокса, и, чтобы выбраться из этой неразберихи, патриархальные теологи ищут способ абстрактного побега из природного мира, определяемого как ловушка соблазнов. Мир Майи называют простой иллюзией, завесой, скрывающей истинное бытие, и поэтому индуисты, буддисты и христиане стремятся к освобождению от Природы в поисках состояний сознания, лишённых чувственного опыта (нирвана или ангельский рай). (...) Алан Уотс, в книге "Природа, мужчина и женщина" описывает древний женский способ слияния духа и материи в неиерархическом союзе, в нераздельном единстве течения и формирования событий. Это путь танца, путь развёртывания растительных, животных и минеральных форм - стремление энергии сформировать себя в соответствии с собственными ритмами. В какой-то исторический момент, в агрессивном акте самоопределения, мужской ум интерпретировал эту энергию, эту органическую Волю как что-то Другое и мысленно отделил себя от него. Оно стало "Майей", "иллюзией", "злом", "простым веществом", "низшим объектом". Отрицая и борясь с этим, мужчина пытается искусственно и идеологически навязывать волю своего (противопоставленного всему) Эго; в этом процессе он разрушает Природу и, тем самым, самого себя как часть Природы (3)
   3. Alan W. Watts, Nature, Man "and Woman (London: Thames and Hudson, 1958; London: Abacus, 1976).
   В этих религиозных системах неотъемлемая часть жизни воспринимается как враг жизни, и уже не рассматривается как органическая часть жизненного процесса. (...). Материю больше не почитают как основную субстанцию мира - его роста и опыта. Материя больше не ощущается как эволюционный феномен, как форма духовной энергии, как потенция сознания. Материя теперь тупая тёмная женщина, презираемая как нечто низменное, в отличие от мужского идеала. В мусульманских и христианских доктринах материя становится инертной, полностью отрицательной, демонизированной и враждебной духу. Это женский мир, в отличие от божественного духа небес, что мужчины должны наследовать по праву рождения.
   Однако во время индустриальной революции и подъема науки, как доминирующей патриархальной религии или умственной технологии, произошло ироническое пересечение. Не отменяя существовавшие ранее негативные ассоциации, материализм становится по-мужски доминирующей идеологией, в то время как духовность - достоянием всё более бесплотной, несущественной и периферийной сферой существования: загробным миром, или "женскими фантазиями". Но всё так же, как раньше, материя рассматривается как тупая и инертная; материализм прославляет не материю, а мужскую способность манипулировать ею. Новый материализм - это поклонение машине, поклонение продукту; это - не жизненное и экстатическое празднование одухотворённой материи, которое характеризовало религию Богини. Нынешняя "опора"' материализма - убежать за орбиту Земли, чтобы убежать от осознания проблем нашего грязного, кровавого, голодного, и производящего отходы телесного происхождения - чтобы пребывать на полностью стерильных и искусственных станциях (застой, статика) в космосе, где космонавт, современный священник техно-фаллических религий, реализует свою древнюю мечту: полностью отказаться от земных процессов.(...)
   Анти-земной, анти-природный символизм отчетливо связан с религиозным дуализмом. От этого возникает чисто абстрактное мировоззрение, как в математике, в которой "искусственные" символы не воспринимаются как часть более широкой реальности; они постигаются как САМА реальность.
   Дуализм - это зрелищный вид спорта. Те, кто полностью включены в постоянный жизненный процесс, не мыслят в дуалистических терминах, и не объективируют свой опыт. Дуализм впервые возник среди мужчин, которые были функциональными зрителями жизни, созданной женщинами. Это было мужское духовенство - мужчины, не способные дать жизнь существам, которые впоследствии будут испытывать восторг и боль, существам, кто умрёт. Мужчины, чья самоназначенная задача состояла в организации и манипулировании жизнью, в которую они не были включены, с помощью абстрактных и систематизирующих условий, ради светского контроля и власти. Мужское священство характеризуется своими догматическими попытками контролировать процессы, в которых они могут участвовать сами лишь как ЗРИТЕЛИ.
   Такое механическое, анти-природное понимание жизни, попытки дистанционного управления ею, задушили источники живой воды. Патриархальное каббалистическое мировое дерево с корнями исключительно в небе - полностью вымышленное и нереальное. Если стереть земную часть духовного уравнения, то само уравнение потеряет энергию. Отрицать земные корни мирового древа - значит, отрицать змеиные корни позвоночника. И действительно, библейские евреи настроили себя против змей; таким образом, они сознательно заблокировали силу Кундалини в позвоночнике, половую чакру и древнюю (рептильную) часть мозга. И, таким образом, Отец Бог становится как анти-сексуальным, так и анти-эволюционным. Это и есть наша гротесковая сегодняшняя ситуация. Анти-сексуальному Богу теперь поклоняются как создателю жизни. И где бы вы ни нашли пуританского Бога, вы найдёте и порнографического Бога, так как человеческий разум будет стремиться к равновесию. И анти-эволюционному Богу теперь поклоняются как цели человеческого прогресса - прогресс должен быть достигнут не за счёт органического роста СОЗНАНИЯ, но благодаря поклонению "развитым" механическим программам и технологиям.
   Бессмертие, обещанное Богиней Луны, не было состоянием совершенства или застоем в вечном свете. Она предлагает постоянно обновляющуюся жизнь, как у самой Луны, в которой уменьшение и смерть так же важны для духовного роста, как рождение и становление. Её "искупление" - не из "греха" и материи, но из ментальных ловушек, которые блокируют "Я" от своего источника. Это - союз противоположностей в психике, который приносит освобождение от окончательной силы смерти, который позволяет сознанию пульсировать от одного измерения в другое в космическом поле.
   (Страницы 230-234 оригинала)
  

Глава 2

ОЛИМПИЙСКИЙ МУЖЧИНА

   Если религии Бога Отца реакционны и анти-эволюционны, то причина этого проста: они возникают как реакция на изначальные религии Богини, которые доминировали в человеческих мыслях и чувствах, по крайней мере, 300 000 лет. Напротив, Бог осмысляется полностью как мужчина только около трёх-четырёх тысяч лет назад. По этой причине, патриархальные религии начали с отрицания эволюции, ибо, если этот большой отрезок времени в человеческом развитии будет признан, он должен быть зачтён в качестве времени эволюционного творчества Великой Матери. Чтобы избежать этого, Отцы Боги начинают возникать, как бы, путем самозарождения, и человеческая жизнь внезапно появляется вместе с ними, полностью сформированная, возникающая произвольно из головы Его/Бога где-то около 2000 года до нашей эры.
   Характеристика Олимпийского Бога (патриархального) в отличие от Бога Мистерий (матриархального) - в том, что форма Олимпийца является жёстко фиксированной и всегда человеческой. Он потерял форму животного и его магические способности трансмутировать из одного вида энергии в другой. Он потерял свои алхимические свойства. Олимпиец идеализирован, рационализирован, отчуждён, бессмертен и, в конечном счёте, он кажется слишком "геометрическим", чтобы затронуть нас. Все поэты имели проблемы, когда пытались сделать его интересным, потому что он НЕ интересен. Олимпиец не развивается, он в апофеозе - под протяжные звуки труб. (...) Он представляет статическое совершенство в человеческом облике, (...) он является интеллектуальной концепцией. Поэтому энергетический обмен между всеми существами и их магическими, изменяющими форму божествами, теряется. Мистическая и эволюционная энергетическая связь сломана: Бог становится чистой идеей, а его мир - лишь механизм.
   Социальная структура в лице греческих олимпийцев была патрилинейной и классово-иерархической; таким образом, она возвышалась над старинными законами биологии и эволюции и опиралась на концепцию собственности и власти. Но, как только культ матери был свергнут, культ младенца Зевса нуждался в новой рационализации (...) И поэтому мы имеем нелепое зрелище Олимпийского Бога, пытающегося превратиться в мать: "Войдите сюда, в моё мужское чрево". Греческие обряды вторичного рождения после этого осуществлялись через отца. Они были, соответственно, всё более и более связаны с городскими храмами и социально-иерархическими политическими отношениями, и всё меньше и меньше с сезонными циклами посевов и животных стад.
   Греческие Олимпийцы были мирской правящей элитой, воплощённой в божествах. Они были богами городских высших классов - так же, как христианство в Европе изначально, и на протяжении многих столетий, было дворцовой религией колонистов - римских захватчиков - и местной аристократии, которая поднялась через сотрудничество с ними. Но такой абстрактный Бог-Отец и его лишённые магии обряды не соответствовали здравому смыслу простых людей. Крестьяне, которые работали на земле в Древней Греции, как и позднейшее Европейское крестьянство, очень хорошо знали из ежедневного опыта, откуда берётся жизнь и куда она уходит. Греческий простой народ, в городах и деревнях, продолжал поклоняться Богине-Матери и принимать участие в тайных обрядах Диониса, Деметры и Персефоны, Лунной Артемиды. Простолюдины позднего Рима молились в святилищах Дианы, а Европейские язычники (латинское слово "pagani": "крестьяне, люди земли") продолжали, вплоть до семнадцатого века, осуществлять обряды в честь Великой Матери, в честь Дианы со многими именами (Бригитты, Дану) и в честь её брата - Козлиного Бога, Диониса-Люцифера, Рогатого.
   Торжество патриархата в бронзовом веке соответствовало развитию тяжёлой металлургии, а также её связи с профессиональной войной. Металлургия, в начале своего появления, была исключительно ритуальным и священным искусством под опекой Богини, с сильными табу, связанными с ним. Металлы были лёгкие - золото, серебро, олово, медь - и в основном они использовались в ювелирных изделиях, украшениях, церемониальных сосудах. (...) Священная металлургия мудро служила Неолитической Богине и людям, но в Эпоху Бронзы этот ритуальный контроль был разрушен; металлургия полностью перешла в мужскую сферу, став светской промышленностью (или религиозной промышленностью на службе у Бога Войны). Это впервые открыло Землю для насильственной эксплуатации, включая борьбу между мужскими группировками за контроль над рудами земли. (...)
   Т. С. Летбридж, в книге "Ведьмы", предполагает, что развитие металлургии как мужского искусства положило конец культуре Богини-Матери. Крупное и тяжёлое металлическое оружие радикально изменило мужской опыт и методы войны, давая преимущество новым "профессиональным воинам"- и война из оборонительного племенного навыка превратилась в полностью новую игру, где подчёркнуты агрессивные действия и выгоды победы (5)
   5. T. C. Lethbridge, Witches (New York: The Citadel Press, 1968), 77.
   Новое оружие монтируется на колесных фурах, что теперь позволяет вести войны вдалеке от дома; война стала специальностью странствующих наемников, в то время как женщины оставались в родной деревне, сохраняя культуру. Однако, среди Неолитических сельскохозяйственных людей, так же, как среди африканских племён садоводов вплоть до недавнего времени, как женщины, так и мужчины носили копья и другое оружие с собой в полях, и, если на них нападали, оба пола оборонялись на равных. Так, по иронии судьбы, матриархальная культура была свергнута с помощью новой тяжёлой артиллерии, добытой и украденной у Матери-Земли. (...)
   Во времена Каменного Века, когда охота была важнейшим средством выживания, деятельность мужчин протекала на периферии женского лагеря. Охота держала мужчин вдали от мест проживания, иногда в течение длительного периода, но она также имела ритуальный фокус в пещерных религиозных действах. Охота давала мужчинам духовную и групповую идентичность в рамках поклонения Великой Матери. Но изобретение женщинами сельского хозяйства и одомашнивание животных в условиях оседлой жизни, создало устойчивое изобилие еды, что сделало охоту более или менее устарелой. Внезапно большой потенциал мужской рабочей силы оказался невостребованным, нуждающимся в трудоустройстве. Настенные росписи, найденные в Чатал Хююке, принадлежащие наиболее поздним культурным слоям (5400 г. до н. э.), показывают, что мужчины, занимающиеся ритуальной охотой, одеты в шкуры леопарда, находятся в сопровождении музыкантов и, как отмечает Томпсон, эти картины отражают не настоящую охоту Каменного Века, но травлю оленей и травлю быков, являясь воспоминанием или отражением ностальгии по "старым добрым дням охоты"(6)
   6. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 150-51.
   Нет больше нужды в охоте, и мужчины теперь не могут найти цель и духовную идентичность через неё. Мужская работа в селе сначала была неквалифицированным трудом в помощь женщинам. Они расчищали заросли, готовили почву, которую впоследствии засеивали женщины - это до сих пор практикуется в Африке, где сельское хозяйство является традиционно женской работой; так же происходит среди некоторых коренных Американцев, Индонезийцев, и многих других народов. Мужчины пилили деревья и готовили древесину для строительства. Только позже они начинают браться за создание самой конструкции, так же, как они постепенно стали брать на себя уход и разведение скота.
   С накоплением хранящегося зерна, с постоянно увеличивающимся изобилием в Неолитических поселениях, появилась новая мужская профессия: охранник зерна. Организованное мародерство началось в позднем Неолите, и, по мере того, как богатство в закромах возрастало, возрастало и мародёрство, а мужчины, охранявшие зерно, организовывали группы, всё больше и больше походящие на постоянную армию. Разведение скота привело к обнаружению роли отцовства - роли мужчины в зачатии и важность генетического отбора. Изначально, как Томпсон указывает, приручение животных, было "религиозным актом .... эмоциональным актом, в котором животные были впервые одомашнены, из-за их символической связи с человеком в рамках великой вселенской религии" Богини (7)
   7. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 123.
   Как только мужчины взялись за скотоводство, разведение крупного рогатого скота приобрело светский аспект: стада стали символом мужского богатства, власти и потенции. (Вряд ли случайно, что слово "капитализм" происходит от латинского "caput", или "capitellem", первоначально обозначая владельца крупного рогатого скота.)
   Это новое, наверняка ошеломляющее мужское чувство отцовства было семенем, которое должно было вырасти в образ Отца Бога. Но фактический рост мужской власти происходил из растущего мужского захватничества и из практик индустриализации древних женских ремёсел и задач. В отличие от женщин, мужчинам не приходилось начинать с нуля. Тысячелетняя работа женщин заложила основу для "мужской революции" Эпохи Бронзы. В сравнительно короткое время, мужчины стали не только овладевать навыками и ремеслами женщин, но начали корректировать инструменты и методы, всегда в направлении массового производства. Мужчины изобрели плуг, мужчины придумали колесо горшечника. Вполне вероятно, что женщины не изобретали такие "улучшения", потому что они не хотели нарушать прямые связи с материалами производства. Ремёсла были, как священный ритуал, делом ритма и движения, осязаемости. Женщины работали на земле руками и копательными палочками, женщины обрабатывали глину вручную, формируя глиняные спирали для чаш на своей груди. Более "продвинутые" инструменты и методы, разработанные мужчинами, пробили брешь между телом работника и телом материнского вещества; они объективировали задачи и секуляризовали их - что женщины и не собирались делать. Все мужские "улучшения" старинных женских ремесел в эпоху Бронзового Века были в направлении ускорения, массового производства, преобладания количества над качеством, в направлении фабрики и сборочной линии.
   То время, когда мужчины решали общие с женщинами задачи, но не брали над ними власть, было временем подлинного эгалитарного общества. Мужчины и женщины работали бок о бок, выполняя одни и те же задания, способствующие обилию пищи, текстиля, строительных материалов, что вело к созданию первых поселений и малых городов, где сосредотачивались излишки производства. Но это недолго длилось. Один из наиболее странных и горьких фактов позднейшего доминирования мужчин над женщинами заключается в том, что основные инструменты и отрасли этого господства были изобретены самими женщинами и подарены мужчинам. Керамическая, текстильная и швейная промышленность, медицинские и целительские профессии, фермерство и пищевая промышленность, одомашнивание животных, письменность и календарь, числа и химия, религиозные символы и ритуалы - все женские творения - были захвачены мужчинами и затем закрыты для входа женщин, за исключением рабских условий. (...)
   Вместе с гончарным колесом и плугом, мужчины в эпоху Неолита изобрели ещё одну вещь: профессиональные приёмы ведения войны. "Чем менее значительна была мужская деятельность, и чем более активно женщины производили богатство, тем более активно некоторые мужчины привлекались к воровству, а другие мужчины активно защищали новые приобретения. Так мужчины обнаружили новый способ собраться вместе, и родилась война ...". (8)
   8. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 133-34.
   Так был создан "институт насилия", и это была война: законодательно закреплённое искусство массового убийства. На войне мужчины возрождают групповую и духовную идентичность, которую они потеряли с утратой охотничьей жизни Каменного Века. Новый Бог, мужской Бог Войны, мог быть возведён, чтобы сакрализовать это, чтобы это казалось "святым". (...) И прежде всего, впервые, он дал мужчинам власть над женщинами, т. е. профессиональные военные действия позволили организованным и вооружённым железом мужчинам уничтожить древние женские коллективы.
   "Период 6000-4000 лет до нашей эры является закатом Золотого Века Неолитической Великой Богини ... Женщины были во главе традиционного Неолитического общества, но с переходом полномочий от духовной и магической власти к мужской военной силе, их влияние разрушается, и они становятся частной собственностью в новом торговом и захватническом обществе. Общество Мезолита могло наблюдать приручение животных, общество Неолита могло видеть окультуривание растений, но Пост-Неолитическая эпоха показывает "одомашнивание" женщин мужчинами" (9)
   9. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 155-56.
   Так, Великая Мать Всего Сущего, в Бронзовом Веке, была превращена в "простой сосуд для мужского семени". Женщина, в мужских глазах, больше не была мощным полноправным Творцом, но стала частью имущества. Новое богатство, новая власть над Жизнью, новая военная способность калечить, запугивать, убивать сотни и тысячи людей, всё это сформировало у мужчины высокомерное презрение к Жизни. Когда-то он испытывал благоговение к Жизни, но теперь он обнаружил, как легко оттолкнуть жизнь, убить её. Новое презрение мужчины к Жизни распространилось на Женщину, конечно, поскольку на протяжении тысячелетий она стояла как святой символ таинственной жизни, сакральной жизненной силы. Но теперь У НЕГО была сила, и он выяснил, что можно легко придумать свою собственную сакральность, - в приказном порядке. Бог стал мужчиной - воинственным мужчиной в своём образе.
   В начале патриархата, древние женские общинные задачи были превращены в рабский труд. Женщины производят избыток продуктов, на которых основывается мужская светская власть и контроль. На следующем этапе экономического развития эти рабские задачи стали выполняться отраслевыми рабочими, в то время как правящие мужчины (и их "жёны") были освобождены от труда. Правящие мужчины оставляли за собой "мужские" профессии - военного, охотника, спортсмена и жреца, в то время как "работники" несли на плечах весь мир. Принудительный женский труд, а позднее труд рабочего класса, освободил мужскую элиту для профессий адвокатов, судей, врачей, художников, священников и воинов - специализированных, привилегированных профессий, куда всем остальным доступ был запрещён. И целые системы правовых органов, религиозных доктрин и обычаев создаются, чтобы в принудительном порядке поддерживать этих людей на этих должностях власти. Патриархальный закон часто называется "Волей Бога", но на самом деле является полностью светской циничной правовой системой, специально разработанной для поддержания мужской власти с помощью институционального контроля женской энергии. В патриархальных правовых, религиозных, и экономически-социальных системах, мужчины также доминируют над другими мужчинами. Но все мужчины выигрывают от их организованного господства над сообществом женщин...
   ...которое больше не является сообществом. Патриархат разбивает женский коллектив, насильственно захватив в плен энергию каждой женщины в условиях патриархальной семьи. Внутри этого изолятора, творческая энергия каждой женщины становится служебной энергией, направленной и принадлежащей мужчине. В древнеиндийских законах Ману - что типично для всех патриархальных семейных дел - женщина никогда не должна быть свободна, от рождения до смерти, от порабощения родственником-мужчиной. Она переходит из-под опеки отца к мужу, и, наконец, к старшему сыну. Они контролируют её образование, её собственность, распоряжаются её разумом и телом, в жизни и в смерти. Подлость этой мужской одержимости контролем может сравниться лишь с его эффективностью. В соответствии с Кодексом Ману, Индийская женщина перестаёт быть личностью. Разрушение мощных древних женских коллективов было единственным путём, с помощью которого мужчины могли бы использовать сломанную женскую силу и независимость и, параллельно, держать вокруг себя едва живое тело, чтобы делать грязную работу в кровати и ванной комнате. Это - наилучший способ превращения Великой Богини в сексуальную рабыню, изолируя каждую отдельную женщину, держа её под тотальным контролем в условиях семьи, построенной на принципах мужского доминирования, где ей не позволена свобода передвижения, мысли, желаний, где её тело, её разум, её труд и ее дети рассматриваются как собственность, богатство, принадлежащее мужчине. Где единственное, что она может делать со своим сексуальным рабством - передать его на совесть своим дочерям.
   Конфуций, около 600 года до новой эры, в Китае, выступал за патриархальное тоталитарное государство. Функциональная основа этого государства была определена как женские "Три послушания" - отцу, мужу и сыновьям. В ХХ веке Адольф Гитлер в Германии сформулировал "Три женские сферы: дети, христианская церковь и кухня". В эти лозунги (которые также были законами) был заложен простой факт: между этими двумя мужчинами лежало 2500 лет патриархального общества, созданного и поддерживаемого по всему миру с помощью эксплуатации женской биологии и физического труда. Всё, что мы видим в качестве "мужской цивилизации", как правило, построено на женских спинах.
   Богиня была всесильна, но она была матерью сыновей так же, как дочерей. Сыновья вышли из ее тела, питались её грудью, и она не желала, чтобы мужчины были унижены или уничтожены. При матриархате мужчины не были сведены к уровню механического орудия, не были рабами или объектами низшего сорта. "Я привлекаю мужчину к женщине; я та, кто украшает мужчину для женщины, я та, кто украшает женщину для мужчины" (10)
   10. Из гимна Иштар: процитировано по книге М. Эстер Хардинг, "Женские мистерии, древние и современные: психологическая трактовка женского начала, изображённого в мифах, историях и снах. M. Esther Harding, Woman's Mysteries, Ancient and Modern: A Psychological Interpretation of the Feminine Principle as Portrayed in Myth, Story, and Dream (New York: Bantam, 1973), 189.
   Её сын также был её возлюбленным. Его унижение унизило бы её саму, желавшую только свободных и добрых последователей. Ни в одной из известных религий Богини люди НИКОГДА не изображались стоящими на коленях!
   Но Патриархат как неестественная система должен был поддерживаться силой. С тех пор, как всевышний творец стал мужчиной, женщина была переосмыслена как "собственность мужчины" т. е., как "жена". В самом деле, сама идея о мужском Боге-Творце несёт в себе необходимость какого-то строго контролируемого классово-сословного общества. Потому что только через создание жизни человеческими матерями, теперь пассивными и бессильными, мужчина Бог может претендовать на славу для себя. Лично он не может пройти через опасный эпизод родов. Он использует женщин, чтобы они сделали это за него. Затем, вопреки правде, он утверждает, что он есть могущественный творец. Женщина, в лучшем случае, покровительственно рассматривается в роли "Божественной домохозяйки".
   Сакральная сфера женской ежедневной совместной работы и ритуала уничтожена, в то время как женщин начали индивидуально изолировать в мужских домохозяйствах (...). Мало что осталось от Богини в патриархальной культуре, кроме прирученных "жён" - обладательниц невротической сексуальности с полностью осквернённым - вследствие изоляции - разумом.
   (Страницы 235-243 оригинала, включая сноску на странице 456)
  

Глава 3

ПОБЕДА СОЛНЦА НАД ТЁМНОЙ МАТЕРЬЮ

   Шумерскую культуру в аллювиальных равнинах нижней Месопотамии можно проследить примерно до 5500 года до нашей эры. Шумеры писали на глиняных табличках. Археологи провозгласили, что "история начинается в Шумере" только по этой причине - шумеры всё записывали. Таким образом, их записанные мифы претендуют на звание старейшей в мире известной литературы. Но что Шумерская литература содержит? Как говорит Томпсон, глиняные таблички отражают "следы революции, перехода от доминирующих женских божеств Неолитической деревни к организованным и контролирующим мужским богам грамотного города"(2)
   2. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 162.
   Один из этих переходных мифов даёт нам историю сказочного персонажа, которого справедливо можно назвать Энки Половой Член. Энки был Бог Воды, а Шумерское слово "вода" также означало "семя." В пышной оде его невидимому фаллосу, Энки практически затапливает Шумерские равнины семенем. Энки - забавный парень; он также осеменяет всех Шумерских людей, в том числе своих собственных дочерей и их дочерей. Древняя Богиня земли Нинхурсаг не может это больше выносить: ее дочь Уту также оплодотворяется новым кипучим Отцом Всего Сущего. Нинхурсаг удаляет семя Энки из своей дочери и превращает его в растения . . . которые Энки съедает, и, конечно же, беременеет от собственной спермы. Он становится очень больным. Только проникнув ползком во влагалище Нинхурсаг, с ее помощью, он смог родить восемь богинь, которые все названы по различным частям его тела (3)
   3. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 162-63.
   Как говорит Томпсон, этот миф "глубоко неоднозначен", а также гротескно забавен - он совмещает, в одном рассказе, смену мировоззрения, от матриархата к патриархату, в Древнем Шумере. (...)
   В более поздней истории Великая Богиня Инанна, Королева Неба и Мать 300 000 лет человеческого времени, должна прийти смиренно к Энки, прося его предоставить ей место в новом мужском порядке - теперь ей нечего делать, и некем быть: мужчины всё захватили. Как Энки хвастается, "Энки значительно усовершенствовал то, что делали женщины" (5)
   5. Samuel Noah Kramer, The Sumerians, Their History, Culture and Character (Chicago: University of Chicago Press, 1963), 182.
   Как отмечает Томпсон, с усилением милитаризации и урбанизации нового мужского мира происходит показательное изменение в мифологическом характере богини; из всемогущей и открытой Великой Матери она становится соблазняющей и коварной сексуальной Богиней. Без сомнения, это потому, что мужчины записывали мифы, но образный сдвиг также раскрывает изменения, через которые пришлось пройти реальным женщинам. (...)
   В "Эпосе о Гильгамеше", герой убивает священного небесного быка, Быка Инанны. Бык символизировал плодородие Земли, Луну, очень много вещей ... рога увенчивали груди на стенах Чатал-Хююка, рог полумесяца виден в поднятой руке Венеры Лоссельской. Что делает Гильгамеш с рогами священного небесного быка? Он вешает их в своей комнате, как охотничий трофей, как украшение своего мужского клуба. В этом действии, "старая традиционная религия женщин была осмеяна в праздновании мужской амбиции". Эпос о Гильгамеше датируется от 1600 до 2000 до новой эры. Томпсон называет это историей четырёх тысячелетней давности, находящейся "в самом основании Западной литературы: то, что мы наблюдаем здесь - это установление шаблона для всей еврейской и греческой литературы, идущей позже"(7)
   7. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 198.
   Эта попытка вытеснить женщину становится архетипическим основанием для цивилизации. Для мужчин это так и есть с тех пор, когда он бросает вызов Матери-Природе, чтоб улететь от неё в ракетах, или чтобы изменить её на земле с помощью генной инженерии. Мужчина никогда не оставляет попытку отнять мистерию жизни у Великой Матери и у традиционных женских религий (8)
   8. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 163.
   Среди женщин были те, которые боролись против патриархата. Племена амазонок в Сирии, Фракии, Македонии, Африке защищали себя от вторжения и боролись за сохранение своей матриархальной религии и культуры против нападения восходящего Солнечного Бога. Мы знаем об этих женщинах-воительницах, в основном, через греческие мифы (...) Амазонки проиграли в бою, но их доблесть, красота и сила долгое время изображались в греческом искусстве. Даже мужчины - бойцы Солнечного Бога - ценили их как свирепых и бесстрашных воительниц.
   Бахофен в книге "Миф, религия и материнское право" заявил, что появление отцовского права совпало с войнами против культуры Амазонок. Он также говорит, что после войны выжившие женщины Амазонки остепенились, строили города, занимались сельским хозяйством (9)
   9. J. J. Bachofen, Myth, Religion and Mother-Right: Selected Writings, with an introduction by Joseph Campbell (New Jersey: Princeton University Press, 1967; New York: Bollingen, 1973), 105-8
   Их кочевая жизнь на лошадях была закончена, но они всё равно творили великие дела. От берега Нила, через побережье Чёрного моря, от Центральной Азии до Италии и Западной Африки, имена Амазонок и их поступки переплетаются с историческими основателями знаменитых городов. Hiera воевала под Троей как лидер мисийских женских войск; но её не упоминает Гомер, потому что, по мнению Бахофена, она была намного красивее и интереснее, чем Елена, "звезда" Трои.
   Из-за того, что мы знаем амазонок на основании мифологии, мы научились сомневаться в их действительном существовании; но миф фиксирует реальную историю древнего дописьменного мира. Его реальность была доказана, когда реальная Троя была обнаружена на легендарном месте легендарной Трои. Древние легенды повествуют, что дикую лошадь впервые приручили и объездили амазонки старой Ливии (которая сейчас находится в Марокко). Богиня Луны везде связана с лошадью, поэтому от словосочетания "белая кобыла" (white mare) происходит слово "кошмар"(nightmare - буквально, "ночная кобыла"). Марокканская кожа была впервые обработана амазонками, которые мастерили из неё высокие, гибкие, тёмно-красные ботинки. Юлий Цезарь в своих исторических мемуарах говорит с уважением о Великой Царице Семирамиде, которая правила Сирией и возглавляла войска Амазонок. Цезарь также отмечает, что амазонки когда-то правили большей частью Азии. Когда римские войска вошли в Европу, они часто сталкивались с племенами, где воевали как женщины, так и мужчины. Ими управляли великие воины-королевы, как Боудикка Британская и Веллада Галльская. Африканские воительницы Амазонки по-прежнему были живы и здоровы в девятнадцатом Веке в Дагомее, а элитный корпус Амазонок из пяти тысяч женщин сыграл важную роль в завоевании независимости Африканского Малави в 1964 году.
   ...
   Для получения информации об Амазонках стоит прочитать книгу Хелен Дайнер "Матери и Амазонки: первая женская история культуры" Helen Diner Mothers and Amazons: the First Feminine History of Culture (Garden City, New York: Doubleday/ Anchor, 1973). Информация о Малавийских женщинах-воительницах получена от Энн Форфридом "Женщины вне истории: Антология Её Истории" Ann Forfreedom. Women Out of History: A Herstory Anthology (Sacramento, California: self-published, third printing 1972), 26: The New York Herald-Tribune, Paris Edition of December 2, 1964, page 10 Она описывает формирование Амазонок числом 5000 человек, являвшееся элитной частью Армии Dr. Hastings Banda, основателя и первого премьера Малави (Ньясаленд). Этот женский корпус сыграл важную роль в обретении независимости Малави и во время написания данной работы охранял важнейшие границы с Танганьикой.
   ...
   Не только одни женщины-амазонки хотели сохранить древнюю матриархальную культуру. Многие мужчины также жили с сознанием Богини-Матери и не хотели добровольно отказываться от своего пути и своих практик. (...). Все легенды указывают на то, что взаимная, андрогинная природа женского и мужского начала в культуре Богини была разрушена насильственно: силой тяжёлого патриархального оружия и идеологии. В этом еврейском мифе рассказывается, как Бог Отец разделил изначальных двуполых близнецов:
   ...Бог нашёл мужские Верхние Воды и женские Нижние Воды, заключённые в страстных объятиях. "Пусть одни из вас встанут", он приказал, - "а другие - упадут". Но они поднялись вместе, и тогда Бог спросил: "Почему вы поднимаетесь вместе?" "Мы неразделимы", - ответили они в один голос, - "Оставь нам нашу любовь!". Тогда Бог протянул мизинец и отрезал их друг от друга. Верхние Воды он поднял вверх; Нижние Воды он сбросил вниз. Чтобы наказать их неповиновение, Бог подпалил их огнём. Разделённые Воды кричали в агонии утраты, слепо спеша друг к другу и затопляя горные вершины. Но когда Нижние Воды плескались у подножия Божьего трона, он кричал в гневе и сминал их (её) под своими ногами (11)
   11. Robert Graves and Raphael Patai, Hebrew Myths: The Book of Genesis (London: Cassell, 1964; New York: McGraw-Hill, 1966), 40.
   Вот так Бог войны Яхве пришёл к власти.
   Когда было написано официальное Бытие еврейской Библии, древняя Богиня была описана в отрицательных абстракциях: "хаос", "тьма", "глубина" (Техом, Техом-эт. ) Техом, Мать Всего Сущего, в Библии определена как грязь, болото, какое-то бессмысленное звериное вещество, которое должно храниться под параноидным патриархальном управлении и всегда быть зависимым от Отцовского Логоса или Слова.
   "Техом (Бездна, Тёмная ночь, Нижние Воды) всегда с тех пор смиренно припадала к Земле в Её глубокой обители, как огромный зверь, посылая наверх источники для тех, кто заслуживал их, и питая корни деревьев. Хотя Она продолжала влиять на человеческие судьбы, никто больше не мог посещать Её укромные места" (12)
   12. Robert Graves and Raphael Patai, Hebrew Myths: The Book of Genesis (London: Cassell, 1964; New York: McGraw-Hill, 1966), 41.
   Богиня-Созидательница, которую сместил Яхве, была богиней Луны, плодородия и воды. Её плодородие включало в себя не только протоплазму; оно включало в себя всё мироздание и всю жизнь, а также психическое возрождение, энергию разума, воображение. Женские культуры изображались в этих мифах, как хаотическое взаимодействие обоих полов (у человека, животных и растений в восторженном духовно-поэтическом анимизме). Но эта путаница мешала созданию патриархального социального ПОРЯДКА. (...) Поэтому женские и мужские принципы решили тщательно разделить и "поставить на свои места" - как когда-то Египетский Бог-Отец Шу поднял Богиню Неба Нут, разомкнув её объятия с Богом Земли Гебом. Когда Вавилонский солнечный герой Мардук разрезал Тиамат на две части, он, на самом деле, отделил её от Апсу, Бога Верхних Вод.
   Тиамат, Грозная Вавилонская Богиня-Мать, стала моделью еврейской Техом( эт). Тиамат была Матерью Глубин, которая мастерила все вещи; она показывала себя как ночь, правда и справедливость. Техом-Маат. (Маат, Египетская Богиня истины и справедливости.) Тиамат родила богов. Затем, в более позднем патриархальном эпосе, боги восстают против нее, и она, в конечном итоге, покорена солнечным богом-героем Мардуком, которому было обещано господство над другими богами, если он это сделает. Он убивает её в форме великого кита-дракона, или космического змея. И тогда она отдаёт своё собственное тело в качестве строительного материала для Вселенной. Обратите внимание, что в изначальных матриархальных мифах о сотворении мира, Великая Мать всегда жертвует своим телом добровольно, чтобы создать мир из своей субстанции. В патриархальном мифе, основная идея сохраняется, но Материнское Тело не активно, - оно пассивно приносится в жертву - мир Бога Отца, по существу, создаётся на основе мужского завоевания и акте матереубийства.
   Вот что Элизабет Гоулд Дэвис говорит о Тиамат:
   "В Шумерском мифе творец-богиня Тиамат появилась из волн Эритрейского моря (Персидского залива) как "женщина-рыба", которая научила людей искусству жизни: "как строить города, как основать храмы, составлять законы, короче говоря, проинструктировала их во всех вещах, чтобы
   смягчить и очеловечить жизнь .... С того времени, настолько универсальны были [ее] инструкции, что ничего не могло быть добавлено"(14)
   14. Elizabeth Gould Davis, The First Sex (Baltimore: Penguin, 1971), 49.
   (...)
   Солнечный герой во всех культурах соотносится с созданием патриархального порядка. Порядок везде означает подавление и отрицание религии Великой Матери. (...) Рассмотрим наши классические рассказы о драконах. Змея Хаоса изначально и всегда есть женское тело. Как Великая Мать Хаоса, ещё неоформленной и недифференцированной Материи, она держит землю, словно яйцо, в чистой энергии её спиралей. Она представляет собой время "перед богами" - перед установлением патриархальной иерархии и дифференциации. Как Дракон, Материя, Неразделённое Единство, она также символизирует обыкновенную плоть и кровные узы людей. Вот почему змея/дракон везде отождествляется с туземными "мастерами почвы"- матрифокальным крестьянством - кто был покорён, завоёван, разграблен "убийцами драконов" в патриархальной истории.
   В индийском мифе индоевропейский Бог неба Индра подавляет Богиню Дану и ее сына Vrta, двух Дравидийских змей-создателей (или Великую Богиню-Корову и её телёнка). Они описываются как "неделимые (двуполые), затаённые, погружённые в глубокий сон, простёртые". Индра швыряет свою фаллическую молнию и обезглавливает их. Это убийство создает "акт творения", поскольку в Индо-Европейском представлении тёмные, змееподобные Дану и Vrta "удерживали воды в горных пустотах", и якобы сдерживали мир от становления. То есть от становления Индо-Европейского патриархата (15)
   15. Mircea Eliade, The Myth of the Eternal Return, or Cosmos and History (Princeton: Princeton University Press/Bollingen, 1974), 19-20.
   Техом, Тиамат/Апсу, Дану/Vrta, очевидно, были наименованиями для духа земли и подземных вод, магнитного змеевидного поля; двуполой силы, "которая была полновластной хозяйкой всего хаоса до начала творения". Её/его жертва позволяет создавать патриархальные творения - т. е., "закон и порядок".
   В Индии существует обычай, где, прежде чем первый камень будет заложен в фундамент культового здания, местный "астролог" определяет точное место на земле, которое находится над головой "змеи, что поддерживает мир". Строительство начинается с обряда подражания Индре, который ударяет змей Дану/Vrta в их логове. Деревянный колышек вбивается в этом месте, чтобы надёжно закрепить голову змеи. Об этом говорится в Ригведе II, 12,1 : "Если эта Змея когда-нибудь начнёт яростно трясти голову, она растрясёт мир на куски". Так, в рамках патриархата, именно смерть Мировой Змеи поддерживает строительство мужского мира. Но патриархату нужна змеиная энергия, которая является подземной энергией, питающей все аспекты жизни. Все знают, что змея не умерла на самом деле, но подавлена, репрессирована, и параноидная патриархальная одержимость "законом и порядком" - это необходимый механизм этих репрессий.
   Эта общемировая атака и завоевание космического змея называется в патриархальной истории "победой над водами", благодаря которой появились "стабильные формы" и "мировой порядок". То есть, мужской политический мир. (...) Везде существует этот мистический обряд строительства культового здания на завоёванном теле Матери-Змеи, что включает в себя поддержку патриархата. Фараоны, солнцепоклонники позднего Египта убивали Дракона Апофиса, Аполлон убивает питона Гайи. Греческий герой Персей убивает Амазонку Медузу,- которая описана как трёхглавая (Тройственная Богиня) со змеями, извивающимися из её трёх голов. Святой Георгий убивает дракона в Англии; даже Святой Патрик должен изгнать змей из лишённой змей Ирландии. И в еврейском Бытии, змей обречён Богом Войны Яхве быть вечным врагом рода человеческого: чтобы быть раздавленным под нашими каблуками, и чтобы отдавать назад нам только яд. В христианских пророчествах, в Откровении, глава 12, окончательное угасание дракона обещано, когда король-мессия убьёт водного космического змея, а потом захватит мировой трон безраздельно: "и моря уже нет" (глава 21:1). Это событие предначертано в Псалме 73:13: "Ты разбиваешь головы драконов в водах" (в русском варианте "Ты сокрушил головы змиев в воде"). Последовательность всех этих мифов соизмерима с их реальностью.
   Для наших древних предков, космический змей - дух земли и воды - повсюду был известен как источник энергии жизни: целительских и пророческих сил, плодородия и материнского благословения. Эта энергия, дух, с возникновением патриархата, был переосмыслен как опасный враг, которого необходимо оскорбить, победить, уничтожить. Потом было сказано новыми святыми людьми, что "Хаос был приведён в порядок, а змеиная сила была покорена". И что должно было стать новым источником мировой энергии? Рабский труд, военная сила, власть кулака, угроза наказания - в служении Богу Войны и Богатства.
   В Вавилоне борьба между богом-героем Мардуком и великим морским Драконом Тиамат церемониально разыгрывалась каждый Новый Год. Священники празднуют победу Мардука как "конец хаоса и тьмы". Мардук вновь создаёт космос из разорвавшихся осколков тела Тиамат, и он создает "мужчину" из крови демона "Кингу", которому Тиамат доверила таблицы судьбы. "Пусть он продолжает побеждать Тиамат и сокращает её дни!" - восклицают празднующие. Космический бой, победа героя и новое творение были представляемы в один и тот же миг каждый Новый Год. "Хаос и тьма", побеждённые Мардуком, имели чёткие социально-классовые последствия; по словам М. Элиаде, убитое тело Тиамат символизировало "вселенское смешение, отмену порядка и иерархии, оргию, хаос". Как говорил историк Berossus из Вавилона (4 век до нашей эры), где Тиамат набирала силу, там "рабы становились хозяевами," и вся власть рангов упразднялась (16)
   16. Mircea Eliade, The Myth of the Eternal Return, or Cosmos and History (Princeton: Princeton University Press/Bollingen, 1974), 56-57
   (...)
   В древнейшие времена святилища Богини находились в рощах, священных скважинах, в пещерах, на вершинах гор. Во время Мегалита, большие каменные комнаты были построены над слепыми родниками, и строители соотносились с астрономическими и земными силами, чтобы понять их постоянно меняющиеся токи. С возникновением больших городов и огромных солнечных храмов, архитекторы попытались зафиксировать и постоянно контролировать потоки земных сил. В Вавилоне и Египте, патриархат построил огромные, жёсткие памятники богам-царям в городских центрах, где зерно и другие продукты, извлечённые из сельской местности в виде налогов, громоздились во имя большей силы и славы правящего духовенства. Больше не было чувствительности к духовным земным энергиям, эти священники больше не были сами каналами реальных космических и земных сил. Вместо этого они прибегали к сознательной, намеренной манипуляции человеческими страхами, применяя всё более и более неистовые проповеди и кровавые массовые жертвы - и без всякого результата. Настоящий дух бродил в другом месте. Но здания становились все более грандиозными, величественными и дорогими.
   Одна вещь в патриархальных приказах всех времён и мест является общей: огромные и квадратные каменные блоки, которые больше не имеют духовного резонанса или целительной силы для человеческой психики. Космическая змея больше не живёт в этих камнях - в этих каменных метрополиях. Железный Век современности - там только светские амбиции живут. Наши предки предупреждали, что попытки направить и зафиксировать земную силу в корыстных интересах, обречены. Энергия Земли в искусственно созданной ловушке для служения особым интересам правящего класса мужчин, создаёт поле напряжения, тревожную сетку современной жизни. Стрессовое напряжение в земле, или у Великой Змеи под землёй, похоже, вот-вот начнёт раскручиваться и выпускать невероятную энергию. Дух всегда будет освобождаться и обретать свой собственный путь ... раз за разом.
   (Страницы 244-252 оригинала, включая сноску на странице 457)
  

Глава 4

БОГ СОЛНЦА

   Культ солнца - поклонение Богу Солнца и исключительно мужскому священству, как правило, устанавливался, с помощью указов военной диктатуры (например, в Вавилоне и Египте).
   В до-патриархальном Египте Богине Некхебт, (Коршуну, Стервятнику), поклонялись в Верхнем Египте, а Уаджит, Богине Кобре, в Нижнем Египте. Некхебт была изобретательницей земледелия, великой целительницей и врачом, подательницей законов и справедливости. Египет был глубоко матриархальным: женщины участвовали и достигали результатов во всех профессиях. Даже в позднем Египте женщины и мужчины вместе учились в медицинских школах, и многие известные врачи были женщины. После вторжения в Египет Индоевропейцев около 3000 года до новой эры, Нижний и Верхний Египет были объединены в рамках недавно созданного царства, и началась Династическая Эра. Захватчики, называвшие себя "Последователями Гора", образовали аристократию, расу господ, которая правила всем Египтом. Слово "фараон" ("pharaoh" par-a означает просто "большой дом") применялся лишь по отношению к королю-мужчине.
   Мужские божества быстро обрели власть над египетскими Богинями. Гор, "Бог Света", был официально преобразован в сына Великой Матери Исиды. (Слово "Исида" происходит от слова "Au Set" - "трона" Бессмертной Царицы Неба). Исида включила в себя более древнюю Уаджит, Великую Богиню-Кобру, которая сотворила всё сущее; она также носила крылья грифа - принадлежность к Некхебт. Вместе с братом и возлюбленным Луны - Осирисом, Исиде поклонялись простые люди далеко во времена Римской империи. Её культ стал наиболее важной мистерией в религии самого Рима, и Исида с Гором-младенцем отражены в Римском католицизме в культе Мадонны и Младенца. Исида, как и любая Великая Богиня, была "тихим центром, вокруг которого вращается мир". Увенчанная лунным диском, она поднимается из океана ночью, чтобы сказать: "Я - это Природа, Всеобщая Мать. Я - проявление всех богов и богинь".
   В бронзовом веке, в Египте, культ Бога Солнца Ра был введён привилегированным мужским священством для собственных политических и военных целей. Древний лунный календарь был переделан в солнечный календарь через введение пяти вставных дней. Чтобы приспособить эту новую веру, священство стало идентифицировать воскресшего Бога Луны Осириса с солнцем.
   Люди теперь должны были забыть то, что было написано на воротах древней Богини Нейт (Нут): "Что есть, что будет, что было - это я. Никто не раскрыл мой хитон, плод, что я носила - было Солнце". Вместо того, чтобы быть плодом Великой Матери-Дерева, правители-мужчины из египетских династий теперь притворялись, что были созданы Богом Отцом. Он, Пта, как предполагали, создал других богов через акт мастурбации. Давай дальше, Пта...
   Рамсес II, "Великий", был фараоном бронзового века и, вероятно, идентичен фараону из библейской истории. Рамзес II объявил себя "рождённым от Бога Солнца Ра". За шестьдесят семь лет фашистского правления, он вбивал своё превосходство в головы людей, и построил (вернее, построили для него) бесчисленные храмы и дворцы, простирающиеся от Дельты Нила через Луксор и Карнак в Судан. Он контролировал победоносную армию, и армию дешёвых работников. Его политико-религиозные взгляды характеризовали массовое производство. И в возрасте восьми лет он "завладел" гаремом из женщин, которые впоследствии родили ему сто детей. Моисей, основатель иудео-христианского патриархата, получил образование и моральные принципы во дворце этого Рамзеса и его предшественника около 1300 года до нашей эры.
   Считалось, что Ра - солнце - ежедневно борется со змеем тьмы, известным как Зет (позже Апофис). Зет был изначально древней Богиней-Коброй Уаджит матриархата додинастического Египта. Было официально объявлено, что "закон и порядок" были возможны только до тех пор, пока Богиня Кобра содержится под непосредственным контролем фараона и его жрецов. Таким образом, они "оберегали народ" от тёмных змей, от Тёмной Матери. Но так же, как атрибуты змеи и птицы богини Нейт были сохранены в классической греческой Афине, таким же образом, атрибуты древней Кобры-и-Грифа Богини Уаджит-Некхебт были сохранены в Исиде. Она носила Кобру на лбу, была с рогами коровы в обрамлении перьев. Кроме того, люди продолжали поклоняться Хатор как Великой Богине Корове. Маат, древняя богиня "почва-материя-мать", которая символизировала порядок Вселенной, теперь стала известна, как глаз Гора, то есть глаз солнца, Пта или Ра. Египетское слово "глаз" было "uzait" (очень похоже на Уаджит), и Маат являлась олицетворением Урея (кобры на головном уборе фараона). С ней была связана высшая мудрость и опасность, бунт и "хаос", и ей было позволено сохранять эти качества до тех пор, пока она была твёрдо прикреплена к мужчине Богу (в виде его "глаза"), и магически охраняла царя. Другими словами, Маат воплощала "опасные" элементы древней бесклассовой культуры коренных египтян, которые поклонялись экстатической Богине и её энергии. Теперь они постоянно контролировались военно-политической силой и жреческой догмой.
   Все религиозные, духовные и культурные ценности, которые были символом лунной Исиды, теперь были стратегически переделаны жрецами в рамках культа солнца, перешедшего под контроль мужчин. (...)
   Это типичный шаблон. Солнечный герой, который побеждает "зло" в виде чудовищного змея или дракона изначально был лунным героем, как Геркулес, так же как сыном/возлюбленным Великой Богини. В Лунных мистериях, он побеждает смерть в экстазе само-преодоления, испытывает лучезарное единство с ней. Но когда он становится патриархальным солнечным героем, он убивает Богиню-Мать в ее тёмном подземном змеином аспекте. Вместо выхода за пределы своего эго, он "перешагивает" через весь мир, через космическое единство, прокладывая путь к мировым завоеваниям и уничтожению источников жизни. Он разрушает жизнь во имя "покорения смерти". Юнгианские психоаналитики интерпретируют этот процесс как освобождение индивидуального эго - мужского эго, конечно же, - от "сил тьмы" и "бессознательного", т. е. от матери. Действие героя в спасении "девы" от дракона символизирует, по словам Юнга, освобождение своей анимы - своего сущностного Я - от "пожирающего" аспекта матери. Это практически говорит о том, что женщина, сама по себе, это всего лишь проекция мужской анимы, и, действительно, так рассматриваются женщины в большинстве психоаналитических систем. Юнгианцы никогда не проявляли осведомлённость о связи политики и мифологии, или о связи мифологии и истории дописьменного реального мира. Солнечный герой делает больше, чем "освобождение своего эго" от матери; он "освобождает" своё эго от ответственности за бытие мира. Он освобождает самого себя, нагло и безоглядно разрушая смежные миры, частью которых он является - и тогда "трагический герой" удивляется, когда он смотрит вокруг себя, и ничего не видит, кроме опустошения и смерти.
   Александр Македонский не убивал драконов: вместо этого он полоснул по Гордиеву узлу своим мечом. Узлы символизируют Богиню, как великую ткачиху паутины жизни. Узлы являются священными для ведьм и используются в магии заклинаний. Рифма и метр, на самом деле, и другие поэтические, песенные средства, являются языковыми узлами, используемыми для привязки, для концентрации магических энергий языка. Галстук был изначально волшебным устройством, заговорённым узлом против простуды горла. Но нетерпеливо и высокомерно разрезав волшебный узел мечом, вместо того, чтобы войти в транс, или ждать, пока он УЗНАЕТ, как развязать его, Александр исторически просигналил торжество патриархата. Солнечный герой проламывается через вневременную паутину взаимосвязанных жизненных энергий и оставляет её опустошённой, чтобы насладиться быстрым удовлетворением, славой и победой. Победой над чем? Над фактом, что жизнь-это парадокс: (1) над фактом, что психические силы, глубоко скрытые и опасные, необходимо оберегать с мудростью (как змея охраняет сокровища); и (2) над тем фактом, что их освобождение может привести к разрушению так же легко, как и к созиданию. Так начинаются войны солнечного героя против обоюдоострой реальности космического процесса, героя, проламывающегося через парадокс, отрицающего цикличность и змеиную мудрость, которая приходит вместе с ней, героя, отказывающегося верить, что его Эго должно умереть, прежде чем истинная магическая сила может быть безопасно выпущена. От Мардука до Супермена, он - маленький мальчик, воюющий против утончённой (змеевидной) природы жизни: он требует, чтобы она стала аккуратной, упрощённой, логичной, однозначной, выполненной на плоской сцене его триумфа - и ничего более.
   Рожденный от плоти женщины, входящий в её лоно в любви, уходящий в мать-землю после смерти, мужчина ужасается "собственному плотскому началу", проецируя на женщин и на мир "героические" поступки отсекающего отрицания и господства. Патриархальные религии и политические государства - институты этого доминирования, а война является его инструментом, его механизмом. (...)
   Именно поэтому первые патриархальные былины и мифы, от Махабхараты Ведической Индии до греческой Илиады, а также до героического эпоса евреев, тевтонских и кельтских народов - всё это одно и то же: бесконечные прославления войны. Эти военные сказки чётко описывают новую, влюблённую в битвы, Аристократию, которая сломала старый матриархальный мировой строй с помощью свирепых завоеваний и грозного железного оружия. Все древние неписаные законы человеческого общения были также разбиты, так как завоеватель устанавливал собственные правила - с целью поместить самого себя наверху каждый раз. Бог Солнца или Небесный Отец захватчиков везде завоёвывал власть над коренными землями и людьми, поклоняющимися Луне. Там, где Великая мать не была ликвидирована полностью, она была "выдана замуж" за завоевателя (Небесного Отца). В эпосе, народных сказках и обычаях она была "перетолкована" в безобидную, бесправную жену. Она никогда больше не появляется как носительница силы, кроме уничижительной силы "ревнивой, сварливой жены" или "плохой женщины - соблазнительницы"(...).
   Этот паттерн повторяется повсюду. Шумеры, которые вторглись в Месопотамию около 3000 года до новой эры, разворовали высокоразвитую цивилизацию оседлых матриархальных жителей, и посадили своего собственного солнечного короля на трон. Солнечный король был окружён солнечными священниками, которые "переписали" религию в мистико-духовной рационализации войны, завоеваний и "королевских" иерархий. Поскольку Бог Солнца пришёл к власти через войну и завоевания, следовательно, мифология, народный эпос и религиозные учения по всему миру должны подчёркивать и прославлять деяния патриархальных воинов. (...)
   Индоевропейские арийские народы были высокого роста, ширококостные и светлокожие. Они вошли в историю с помощью превосходной военной техники. Раньше повозки, запряженные ослами, использовались только для перевозки грузов и путешественников. Арийцы превратили их в конные военные колесницы. Управляя этими колесницами, используя железное оружие, кочевые Арийцы группировались в огромные полчища и неслись из регионов Российской степи и Казахстана. В несколько миграций на протяжении тысячелетия в Индии, Месопотамии, Греции, Европе они грабили, убивали и порабощали менее высоких, более тёмных людей, - сельскохозяйственные народы Богини, которые пытались жить по своему пути. Везде, где они селились, индоевропейцы назначали себя как жреческую, интеллектуальную и военную элиту, главным образом обеспокоенную военной деятельностью и управлением завоёванными территориями. (...) Расистские теории, уравнивающие тьму - зло - женщин - землю - пассивность - нечистоту - неполноценность и т. д., - это великое уравнение "Господин - Раб", где Арийцы выступают как господа, и всё это тесно связано с поражением Великой Богини, женских культур в южных регионах этими железными динамо-машинами с севера.
   Кельты, возможно, имели Арийское происхождение или были связаны с ним. Называемые Keltoi по-гречески, кто впервые записал их в 900 г. до н. э., они были высокими, голубоглазыми племенами, которые пришли в Европу с Востока, и прокатились до Атлантики. В третьем веке до н. э., значительная часть территории от современной Турции до Шотландии и Ирландии, и на юг через Испанию, была кельтской. Но они не были патриархальными. Роберт Грейвс проследил их текст "Огам" до Анатолии, и связал изначальных кельтов с остатками Неолитических матриархальных культур Ближнего Востока.(3)
   3. Robert Graves, "The Divine Rite of Mushrooms," Atlantic 225, no. 2 (February 1970): 110.
   Так как древняя Анатолия (ныне Турция) когда-то называлась Галатия, а некоторые ветви кельтов назывались Galateans, или Галлы, эта связь имеет смысл. (...)
   Кельты не владели рабами и не практиковали смертную казнь. В их племенных советах принимали участие и часто председательствовали женщины, они наследовали имущество, а также королевскую власть по женской линии. Их мужчины-лидеры избирались, и они имели репутацию демократической практики (5)
   5. Elizabeth Gould Davis, The First Sex (Baltimore: Penguin Books, 1971), 206.
   (...)
   В кельтских законах и обычаях женщины были относительно свободными и сильными. (...) Ранняя кельтская христианская церковь была подозрительна для Римско-католического ортодоксального священства именно потому, что она была ориентирована на женщин - женщины справляли мессу. Женщины-священники, называемые "conhospitae", вносили вино для причастия, а мужчины-священники раздавали облатки. Святой Патрик и римское христианство, в конце концов, положили конец Друидическому культу в Ирландии, так же как в Англии и Франции, но ирландская церковь сохранила много своего языческого мистицизма. Уэльс и Ирландия, даже в средневековые времена, сохранили Кельтский язык, искусство и литературу, включая ясновидческие ollave и бардовские традиции Богини с её священным дерево-алфавитом (6)
   6. Robert Graves, The White Goddess: A Historical Grammar of Poetic Myth (New York: Farrar, Straus and Giroux/Noonday Press, 1966).
   Жан Маркале в книге "Кельтские Женщины" отмечает, что галлы Франции были латинизированы очень рано, и приняли Римский патриархат вместе с Римским христианством. Этого не было в Ирландии, Уэльсе и Шотландии - наверное, потому, что римские солдаты не были сильно дислоцированы на этих Британских территориях. (...) Там были многие известные королевы-воины, как, например, английская Королева Боудикка в 61 г. до нашей эры. Мощные легендарные женщины, как королева Maeve of Connaught, несомненно, имели прототипы в реальных людях.
   Кельтские женщины владели собственностью и были свободны в выборе пары, или "мужей". В браке женщины не входили юридически в семью мужчины, но сохраняли свой независимый статус и собственность. Желая развода, женщина просто забирала вещи и приданое. Брак не был религиозной церемонией, и не было понятия измены. Были даже "ежегодные браки", заключённые мужчинами и женщинами, где обе стороны соглашались быть связанными один год; в конце каждого года союз бывал либо взаимно продлён, либо отменён. Полиандрия практиковалась в некоторых племенах; дети принадлежали племени (туату). Правовые договоры заключались "женой" независимо от своего супруга, и женщины часто были экономическими "главами" семьи, а дочери наследовали в равных долях с сыновьями. Кельтские герои назывались в честь своих матерей, и "героизм" не был ограничен мужчинами. Когда высокопоставленные кельты официально обручались, Она дарила ему коня и меч - и Он дарил ей коня и меч. (...). Кельтская жрица была похожа на Нордическую Вёльву, кто ездила по Скандинавии, сидя на большой повозке, покрытой шкурами, с которой она произносила пророчества, и, в трансе, отвечала на вопросы о будущем. The Voluspa Saga ("Прорицание Вёльвы") - это повествование легендарной провидицы. Все эти практики связывают Друидов, Кельтов и Скандинавских жриц с современными шаманами Азии и древними методами пророческих высказываний, идущих вглубь к европейским пещерам Каменного Века.
   Когда полностью мужские, исключительно патриархальные римские войска вошли в Европу, как их историки говорят нам, они часто сталкивались с галльскими, тевтонскими и кельтскими племенами, возглавляемыми воительницами-королевами. Римские солдаты были вовлечены в рукопашные бои с вооружёнными женщинами, которых они описывали как равных по размерам с мужчинами племени и как "ещё более свирепых в бою". Благодаря племенным узам идентичности между европейскими мужчинами и женщинами, их было трудно покорить или победить. Одним из умных приёмов, использованных Римской армией, чтобы разделить и покорить варваров, было насмешливо издеваться над мужчинами племени за то, что ими "правили женщины". Римляне отводили захваченных в плен мужчин в сторону и смеялись над ними, что они "позволяют своим женщинам" быть сильными и влиятельными. Римская армия предлагала перечень законопроектов многим Тевтонским и Галльским мужчинам, обещая расширение их власти и комфорта при новом режиме, если только они обратятся против своих женщин и начнут доминировать над ними, как это делали Римляне(8)
   8. Tacitus, Histories 5:25, in Cdmplete Works of Tacitus, translated by A. J. Church and W. J. Brodribb (New York: Modern Library, 1942), 672; cited in Davis, The First Sex, 210.
   Когда мужчины поддались, и отреклись от сильных женщин как лидеров и равноправных партнёрш в войне и любви, коренные племена Европы рухнули в беспорядке, и Рим переехал на континент без дальнейшего серьёзного сопротивления.
   С самого начала появления патриархата и вплоть до наших дней, империалистические захватчики используют эти сексистские уловки, чтобы разделять и властвовать над коренными народами. Вбить клин между женщинами и мужчинами - это наилучший способ деморализовать людей; заставить мужчин презирать и контролировать "своих женщин" - означает обратить их эффективно против самого источника своего бытия - против своих матерей, партнёрш, против Самой Земли (Земли как существа, а не "куска собственности"). (...) Через введение патриархальных законов, религий и обычаев, империалисты пытаются создать среди покорённых народов два враждебных класса людей - мужчин против женщин. Они больше не связаны друг с другом взаимным уважением и общей историей, но лишь обоюдным страхом и взаимными обвинениями. Мужественная энергия покорённых мужчин отвлекается от бунта и революции и направляется на агрессивное поведение "мачо" по отношению к женщинам. Покорители, по сути, говорят завоёванным, колонизированным и порабощённым мужчинам: "Вы не можете победить нас, но вы можете бить ваших женщин." История империализма есть история этой уловки в действии; по следам Римской армии, насмехавшейся над женщинами, появились проклинающие женщин христианские миссионеры, обвиняя во всех проблемах покорённых мужчин их "злых женщин". (...)
   Почему эта уловка работает? Потому что отношения между полами всегда очень деликатно сбалансированы. Они очень хрупкие, легко разрушаются, когда люди покорены и колонизированы. Мужская онтологическая ситуация, в частности, очень хрупкая. В процессе охоты и войны, мужчины добывают вещи, которые они сами не производили. Это может заставить Эго разбухнуть от ощущения власти. Среди людей каменного века, поклонявшихся Богине-Матери, так же, как и среди современных племён собирателей и охотников, эта опасность сбалансирована с помощью ритуалов умилостивления, и благодаря нетронутому духовному восприятию, что жизнь даётся, и не должна быть просто так отнята. Агрессивная идеология патриархального бога войны заменяет это восприятие, это скромное чувство жизни, другой идеей: победителю принадлежит добыча(...), мужскому эго дается власть над источником жизни, лишь слабаки ждут, когда им дадут подарок, - настоящие мужчины просто берут, что им нужно. (...)
   Даже Фрейд мог увидеть это, хотя и подсознательно. Через сексуальную силу, как он проанализировал, женщина опасна для общества (точнее - для мужского эго): вся социальная структура держится на подавлении её онтологической угрожающей силы, переданной во власть отца. (...). Эволюция отцовского господства во всё более сложной и мощной государственной мужской системе управления, по мнению З. Фрейда, является продолжением первобытных репрессий, которые имеют в качестве своей первичной цели широкое исключение из обихода женской силы. Фрейд видел это, но в его патриархальных глазах, такие женоненавистнические репрессии и отчуждение являются необходимыми для поддержания "цивилизации".
   Исторически сложилось так, что не только внешней силой оружия имперские войска и местные армии поддерживали эти репрессии и отчуждение женщин. Патриархальные религиозные учения - это внутренний механизм угнетения: божественный пистолет, приставленный к черепу. (...)
   Американское полушарие имеет своего собственного Бога Солнца. По легенде, Мексиканские ацтеки произошли с севера Мексики. Их племенами правила ведьма, Malinalxochitl, кто имела магические силы над всеми дикими животными, птицами, пауками и растениями. Во сне, ее брат Уицилопочтли предстал перед жрецом, сказав ему, что нужно уничтожить ведьму. Уицилопочтли обещал, что ацтеки завоеюют власть и славу не через старую женскую магию и чары, но с помощью мужской силы воли и безжалостных завоеваний благодаря "силе и доблести сердца и рук". Уицилопочтли был Ацтекский бог войны. Следуя за жрецом, ацтеки свергли своих женщин и их ведьму(...) она была обезглавлена и расчленена. Некоторые предполагают, что Ацтекские обряды человеческих жертвоприношений началась здесь, когда ацтеки провозгласили себя как солнечные воины, с ритуалом жертвоприношения Богу Войны его сестры Лунной Ведьмы. По крайней мере, отсюда начались ацтекские походы на юг, к Мехико, многие поколения завоеваний и доминирования. (...)
   Кецалькоатль был одним из самых передовых в мире богов, - богом мира, поэзии и обучения. Как пернатый змей, он представлял шаманские, йоговские ценности Богини Змеи-и-Птицы: самопознание и трансцендентность через светоносный опыт трёхуровнего мозга. Но с ростом светского изобилия и силы, Ацтекский Бог Солнца, бог войны, начал преобладать, а Кецалькоатль, Бог мира, бежал в Мексику как беглец. Мистико-милитаристское мировоззрение ацтеков подготовил священник и королевский советник, Тлакаэлель, в 1398; Тлакаэлель заявил, что вся цель творения человека - сдать кровь, чтобы накормить солнце. И Ацтекская империя является официальным поставщиком этой крови. Как военный диктатор, Ацтекская империя вела непрерывную войну с единственной целью захвата жертвы для заклания - на пике этого жреческого "кормления солнца" - сотням людей в день рассекали грудь, и их сердца вырывали наружу.
   (Страницы 253-263 оригинала)
  

Глава 5

РЕВНИВЫЙ БОГ

   Библейский царь Давид был священный пастух. Его чувственные и экстатические песни о земной любви, столь нетипичные для Библии, происходят от древних обрядов любви короля-пастуха и Богини - ее ханаанские имена были Ашера (Дубрава), Астарта, Ашторет. Оседлые люди Ветхого Завета, как и все остальные на Ближнем Востоке, практиковали поклонение Богине. Ветхий Завет - это летопись завоеваний и расправы над этими Неолитическими людьми, что совершили евреи-кочевники, последователи Бога Неба, который затем стал их библейским Богом на месте древней Богини.
   Библейские евреи были кочевым скотоводческим и патриархальным народом, племенами пастухов и воинов, которые вторглись в земли, принадлежащие матриархальным Ханаанцам. И евреи, и Ханаанцы были Семитскими народами. Ханаанцы жили в сельскохозяйственных общинах и поклонялись Лунной матери Астарте. (...) Мужчинам - пророкам Яхве и священникам, однако, несмотря на их политическую победу над Ханаанцами, пришлось вести непрерывную борьбу и громить собственный народ, который периодически возвращался к поклонению Великой Матери, - Богине всех ближневосточных соседей. Ибо она изначально была Богиней самих евреев.
   Эта постоянная борьба с матриархальной религией и обычаями является основной темой Ветхого Завета. Она начинается в Бытии, с захватом Сада Бессмертия Богини, мужчиной Богом, с инверсией всех её священных символов - дерева, змеи, лунного фрукта (плода), женщины - в негативное значение. (...) Война против Богини осуществляется проповедью пророков против "золотого телёнка", "медных змей", "великой шлюхи" и "блудницы Вавилона" (Вавилонской богини Иштар), против волшебниц, прорицателей и тех, кто занимается колдовством. Это была война пророков против Ханаанского поклонения "каменным истуканам" - Тройственной Лунной Богине поклонялись как трём рогатым столбам, или менгирам. Одна из её святынь была на горе Синай, что означает "Гора Луны". Моисей был послан "Господом" идти вперёд и уничтожить этих "идолов" - все они имели груди.
   Нам говорят, что монотеизм начался с евреев, что это было великим "духовным изобретением" религиозного лидера Моисея. Это не так. Поклонение единому Богу, как и всё остальное в религии, началась с поклонения Богине. Её универсальность была должным образом отмечена всеми, кто когда-либо изучал этот вопрос. "Единобожие, как когда-то полагали, было изобретением Моисея и Эхнатона, однако оно существовало во всём мире в доисторические времена и в начале исторического мира", т. е. на протяжении Палеолита и Неолита. (2)
   2. Elizabeth Gould Davis, The First Sex {Baltimore: Penguin Books, 1971), 67.
   Как Е. О. Джеймс пишет в "Культе Богини-Матери", "Похоже, что Эванс был прав, когда он подтвердил, что это был монотеизм, в главе которого женские формы божественности были представлены"(3)
   3. E. 0. James, The Cult of the Mother Goddess (New York: Praeger, 1959), 250.
   Об изначальном монотеизме Богини, пожалуй, наиболее ясно свидетельствует тот факт, что, по словам Элизабет Гоулд Дэвис, "Всемогущий Яхве, Бог Моисея и позже Евреев, была первоначально Богиней". Его имя, Иаху 'Анат, происходит от Шумерской Богини Инанны.
   Яхве, как и все мужские боги, сначала был двуполой Богиней, затем сыном, потом возлюбленным Богини (как царь-пастух). В процессе его отсоединения от Богини, вначале он оказался рядом с ней, как "во времена Иеровоама, Богиня делила храм с Иеговой."(4)
   4. Elizabeth Gould Davis, The First Sex {Baltimore: Penguin Books, 1971), 67.
   В конце концов, он был превращен его священникам и его воинственными последователями в верховного и единственного Бога. Чтобы усилить новый режим, старая религия Богини была проклята, ее люди убиты и (в основном украденная) мифология нового мужского Бога была записана мужчинами-пророками (пророк - слово, которое также означает "поэт"), и, таким образом, создаётся текстуальная власть как "Слово Божье". Но, тем не менее, "неисправимый оригинал" поддерживает её влияние на сердца, тела и умы людей. (5)
   3. E. 0. James, The Cult of the Mother Goddess (New York: Praeger, 1959), 250.
   Ваал (Баал) был одним из "богов", кого так сильно ненавидели библейские евреи. Ваал - это "господин", Ваалтис означает "госпожа" и "прекрасная"; и эта Богиня непосредственно связана с Белль у ведьм и Бельтейном в языческой Европе.(...)
   В книге "Когда Бог был женщиной", Мерлин Стоун предполагает, что правящие Левиты - древнееврейская жреческая каста - на самом деле, индоевропейские Арии по происхождению. (...)
   Левиты были элитарным классом, как Индуистские брахманы, живущие в роскоши, и обслуживались рабами.
   Правда и то, что Моисей, вождь и главный жрец Ветхого Завета, жил во дворце Рамзеса II, "великого" фараона-диктатора Египта. Рамзес II был светским создателем политического режима Бога Солнца в Египте. Несомненно, что светский, духовный и политический успех Рамзеса (...) вдохновил Моисея попытаться построить такой же политический порядок для своего народа, основанный на мужском Боге. Это также верно, что евреи целыми поколениями жили в Вавилонском плену, и основные мифы из Ветхого Завета не были оригинально еврейскими, но заимствованными из Семитских Вавилонских легенд и литературы - история Сада, история Потопа, мифо-историческая борьба между древними земледельческими людьми, поклонявшимися Богине и новой военной элитой Бога Войны Бронзового Века. Допатриархальные Левиты - священники и жрицы - происходят из Синима, что означало "Территория Луны": они носили головные уборы в форме лунных полумесяцев. Синн был Вавилонский Бог Луны, и Синим мог быть Вавилон или Шумер. (6)
   6. M. Esther Harding, Woman's Mysteries, Ancient and Modern: A Psychological Interpretation of the Feminine Principle as Portrayed in Myth, Story and Dream (New York: Bantam, 1973), 64, 103-5.
   Действительно, священники Левиты изначально были змеиными жрецами Великой Матери. Слово "Леви" родственно "змее", "Левиафану", Мировому Дракону Богини. (...) Также как позднейшие женоненавистники и аскеты Ессеи, ранее были экстатическими священниками Артемиды, возможно, что и другие патриархальные религии на Ближнем Востоке, в том числе и библейская религия Яхве, возникла как неистовое восстание этого нового богатого мужского духовенства против Богини, которой они когда-то служили. (...) Старый вдохновенный и целостный опыт единства с Землёй и Богиней исчез. Познавать Бога стало больше невозможным, но вместо этого о нём пришлось думать и думать как о чём-то отстранённом. Патриархальное священство должно было разработать словесные описания Бога, а также формальные правила, как действовать, чтобы привлечь внимание Бога. (...). В то время как люди отделялись всё больше и больше от единства Тела, Земли и Космоса, религиозное учение принимает форму инструктажа, карты - как туда добраться и как вернуться. (...)
   Во Второзаконии 16:20 сказало: "Ты не должен сажать никакое дерево как ашеру рядом с алтарём Бога" (в русском варианте 16:21: "Не сади себе рощи из каких-либо дерев при жертвеннике Господа")
   Ашера (дубрава) была Неолитическая Богиня (Инанна-Иштар, Астарты-Ашторет-Ашера) или символ Богини. Это было обычное или стилизованное дерево, воспринимаемое как её суть, и поэтому посаженное на всех алтарях и святых местах. Эта "ашера" представляла Богиню как Urikittu, Зелёную, Неолитическую мать-и-дочь всей растительности, сельскохозяйственного знания и изобилия. Абсолютная враждебность Яхве к "ашере" была политической враждебностью еврейских кочевников-пастухов, или, по крайней мере, их священников, по отношению к оседлым матриархальным культурам и их верованиям в Богиню. Это стало психологической враждебностью ко всему живому на земле и отразилось в библейских текстах. (...) Эта враждебность к живой земле, к ее божествам и символам, ко всем свободным проявлениям её жизни, иногда можно увидеть (...) когда каждое зеленое дерево, цветок или куст удаляется прочь от окоченелого камня анти-земных высокомерных зданий.(...)
   Авторами Ветхого Завета был добавлен ещё один новый элемент: концепция священной войны. Бог-Отец не только оправдывал, но и приказывал убивать религиозных врагов, т. е. людей, которые считали по-другому. В частности, людей, которые исповедовали старую религию Неолита и верили в Богиню. Еврейские воины стремились не только к завоеванию богатства и личной славы, как другие воины Бога Солнца и эпические герои бронзового века. Нет, их праведность исходила из того, что они также стремились навязать "правильного бога" - их новую идею "правильного бога" всем своим соседям. Текстуально, Ветхий Завет становится первым справочником "священной войны", т. е. впервые такая идеология была записана как правила игры - как игра сама по себе - для всех людей.(...)
   Яхве называют ревнивым Богом. К кому Яхве ревнует? К Богине и ее возлюбленному, к самой их святой сексуальной взаимосвязи, и к их господству над умами, сердцами и телами многих поколений неолитических людей. (...) Библейский Бог и его религия основаны на яростно асексуальной или антисексуальной морали, которую никогда не раньше не видели на земле. Секс - источник жизни и удовольствие любви - становится врагом Бога.
   Все древние народы мира видели воплощение единства земных сил рождения, жизни и смерти в Богине-Матери. Признание этого парадоксального функционирования земли было всеобщим. Евреи Бронзового Века, видимо, восприняли эту изначальную парадигму земли, как Рождающую Мать, Сексуальную Мать и Мать-Смерть, три ипостаси в единстве, и не могли справиться с этим. Они боялись и/или возмущались этим так глубоко, что в их религии, уникальной среди всех мировых религий, они полностью истребили Мать, и её Землю, и, тем самым, саму Эволюцию, и циклические процессы, исходя из их концепции божества. Ничего сакрального не осталось, кроме Яхве, Бога Войны и Морали. Яхве, который, единственный из всех мужских богов земли, ни разу не совокуплялся с женщиной. Ян имеет свою Инь, Небесные Отцы - Земных Матерей. Даже в Ведах и у позднейших индийских мужских богов есть "женские принципы", или "вторые половинки", или жёны, с которыми они совокуплялись. Но не Яхве. Яхве - единственный Бог мужского пола в истории мира, который никогда не любил ни женщину, ни землю. (...) Так поступали древние авторы еврейской Библии со своим мужским страхом и враждебностью по отношению к женскому полу: за счет исключения женского пола полностью от создания или предназначения в мире. (...)
   Женская кровь была священным элементом в сельскохозяйственных ритуалах у всех Неолитических людей, в том числе у матриархальных Ханаанцев. (...) Таким образом, в книге Левит, священники левиты записали чрезвычайно карательные табу и духовные законы против женской крови - менструальной крови, крови при родах. Что было священным в течение длительного времени, Материнское кровотечение во имя жизни, теперь было переписано как процесс омерзения, позора и физико-духовного растления. Это был исключительно политический шаг. Этот шаг был предназначен, чтобы взять контроль над человеческой жизнью и цветущим Неолитическим изобилием, уничтожив исконные общинные связи людей через кровь их матерей, и заменить это на новые иерархические связи на основе пастырской идеи Бога-Отца, хозяина и заводчика стада крупного рогатого скота как капитала. Женская кровь была табуирована, она больше не была посредником духовно-общественного единения. Новый договор был составлен с помощью мужской крови: крови из крайней плоти обрезанных младенцев мужского пола. Эта новая племенная связь была элитарной, а также сексистской. Племенной Бог Яхве был возведен в ранг одного единственного вселенского Бога; несмотря на то, что Яхве, как верили, признавал исключительно кровь еврейских мужчин в этой особенной связи, т. е. только еврейские мужчины могли достичь этих особых отношений с Богом.(...)
   Психический поворот был огромным. Он вырвал пола из равновесия, что происходит и по сей день. Мы до сих пор не излечились от этого акта первичного отчуждения от источника наших земных жизней. Неважно, насколько сложны наши технологии или насколько "светский" образ жизни мы ведём. Наша культура настолько исторически насыщена библейскими образами и мировоззрением, что по-прежнему нами, как правило, правят архетипические модели мужского пасторального Бога, чья сила приходит не от акта рождения, или повышения уровня жизни, но от доминирования и идеи размножения стад крупного рогатого скота как признака эгоистического индивидуального богатства. И также от идеи доминирования над женщинами как над нечистыми существами, но полезными, как коровы.
   Пуританская мораль Ветхого Завета в какой-то мере происходит от искажения древних ритуалов и табу. (...) Языческие неолитические люди не имели сексуальной моральной системы как таковой. Секс был священным, плоть была проявлением духа. Но дух был связан с энергией - человеческой и божественной - энергией, которая легко могла прийти в дисбаланс, начать неправильно течь или утратиться. Языческие люди разработали обряды очищения и концентрации энергии для специальных деятельностей или случаев, в которых душевная энергия подвергалась риску. (...) Душа как чувство личной идентичности и принадлежности подвергалась риску в архетипических, онтологических ситуациях: рождение, половое созревание, секс, убийство, еда, смерть. Так, мужчины должны были проходить как минимум три дня сексуального воздержания перед охотой или битвой. (...) Это очищение - концентрация духовной энергии - было способом встречи с какими-либо серьезными изменениями в жизни или душевными преобразованиями, которые могли бы угрожать балансу личной идентичности (персональное начало) и общественной жизни (трансперсональное начало).
   Будучи связанными или не связанными с сексуальной деятельностью, эти ритуальные очищения не были "моральными запретами". Они были, по словам Мирчи Элиаде и Джерома Ротенберга, сакральными технологиями: ритуальными средствами фокусировки и сохранения духовной энергии во всех кризисах или архетипических трансформациях. Сакральное среди языческих народов имеет отношение к магии, поскольку оно воспринимаются как энергетическое искусство: техники сбора и направления энергии к священной или трансфизической цели.
   Когда еврейские пророки свергли Великую Богиню и её языческую религию, они сохранили многие из этих методов очищения, но отделили их от магии или духовных искусств. При этом они создали морализм: т. е., человек воздерживается от секса в определенное время, не для фокусировки умственной, телесной и духовной энергии, но потому что секс - это плохо, аморально. Иудео-христианские религиозные системы, в их собственном мировоззрении, всецело осудили и искоренили магические обряды и причины церемоний очищения, но сохранили технологии очистки как таковые, дойдя до психологического фетиша чистоты и "незапятнанности". (...) Сексуальное морализаторство построено на этом фетишизме до патологического уровня, заполняя людей чувством отчуждения от собственного и чужого "гадкого тела", страхом и отвращением к телу и его жизнедеятельности, а также проективными системами, которые настаивают на "нечистоте" иноземцев и других - включая учение о "расовой чистоте" и "расовой нечистоте". Этот сексуальный морализм и фетиш чистоты, основанный изначально на неверном прочтении языческих методов работы с энергетическими каналами, заложил основу для расизма, а также для женоненавистнического сексизма. (...)
   Как говорится в их текстах и доктринах, духовной целью скотоводов - еврейских пророков и царей - было разделение и взаимная неприязнь женской и мужской энергий; их конечная политическая цель была наказать женщину с помощью мужчины (что привело к деградации обоих). (...)
   (Страницы 264-275 оригинала)
  

Глава 6

РАСКОЛ В САДУ

   Библейский миф о Еве и Адаме и их изгнании из Райского Сада - это ещё одна история об отделении женщины от мужчины, по повелению Яхве. Согласно иудейскому и христианскому учению, Ева - "первая женщина"- является причиной "падения" человечества из рая в земные страдания. Она является источником "первородного греха".
   В Бытии можно узнать все элементы гораздо более древних мифов, символов и ритуалов Богини-Матери. Мы узнаём Сад Богини и ее мудрого космического змея, древо познания с его тёмными фруктами сомы - фиговое дерево Критской Богини - которое стало в западной традиции волшебной яблоней Европейской "Белой Богини". Здесь также прослеживается сильное влияние ближневосточной мифологии творения, повествующей о том, как Великая Мать сформировала первых людей из земной пыли и ее собственной слюны, а потом вдохнула дыхание жизни в них. Ева означает "жизнь", и Ева называется Матерью Всех Живых. Адам означает "сын красной Матери Земли". Эти легенды, эти мифы о сотворении мира, появились за тысячу лет перед тем, как еврейские пророки написали Библию.
   Но в Бытии, - это Бог-Отец, кто создает всю жизнь. И первая женщина рождается из мужского тела. Очень интересный биологический разворот! В этой исходной книге Библии, историко-политическая идеология патриархата ясно показана: новый мужской Бог запрещает Адаму и Еве участвовать в священных мистериях и обрядах Великой Богини. Они не могут есть её фрукты и обретать трансцендентное знание. (...)
   Лилит, в еврейском предании, была непокорной женщиной, созданной до Евы. Она была изображена наполовину змеёй и носила крылья - "извивающаяся змея, кто была Лилит"- и была обвинена Яхве за то, что соблазнила Еву выдать секрет и посвятить Адама в тайны сада. Лилит представляла собой древний Ханаанский культ Астарты-Ашеры, а также Иштар из Вавилона. Её отношение к очень древней Богине в облике Змеи-и-Птицы - очевидно, и её мятежные мистерии были аналогичны йоге и практикам Кундалини (техники и методы коренных народов Ближнего Востока, а также Европы и Индии, существовавшие до тех пор, пока еврейские патриархи не установили на них запрет). Вплоть до средневековой Европейской христианской образности змей в раю изображается с головой женщины и грудями.
   Существенно, что наказанием Евы за её "грехи" становится патриархальный брак. (...) Другими словами, патрилокальный брак, в котором она изолирована от коллектива женщин и лишена древних знаний травяной контрацепции и лекарственных средств, использовавшихся для безболезненных родов. Она больше не является жрицей и акушеркой Богини. Она теперь будет в муках рожать детей, и они будут "принадлежать" мужчине. Она также должна пассивно принимать любовь к Адаму на спине, ибо он - воплощение активного Небесного Отца, доминирующего над кроткой женственной Землёй. Она должна играть роль "порочной материи", прикованной навечно к мужу, который стремится к "освобождению" своего бессмертного духа от неё.
   Ева до сих пор является воплощением каждой женщины. Все иные мифы сотворения мира сводятся к статусу "только сказки," однако "Бытие" Ветхого Завета по-прежнему воспринимается со всей серьёзностью и уважением в Западном политическом и культурном мире. Даже люди, кто не практикует иудаизм или христианство, попадают под его влияние, так как патриархальные понятия, воплощенные в Бытии, являются основой всех наших культурных, политических и экономических институтов. (...) "Бог" используется, чтобы оправдать эту систему, потому что всё остальное не может оправдать её. (...)
   В целом, когда мужчины взялись за контроль сельскохозяйственных работ, разработку плуга и других крупных инструментов для работы на земле, они начали развивать идеи мужского принципа создания космоса. Наблюдая, как прорастают зёрна в земле, будто самостоятельно, они начали представлять, что мужское семя само по себе уже содержит весь зародыш - энергию жизни. В Средние века люди верили, что капля мужского семени содержит полный миниатюрный эмбрион - некоторые известные ученые утверждали, что были в состоянии увидеть это крохотное существо и даже рисовали его. (...)
   Сельское хозяйство под мужским владычеством развивалось в понятии земли как инертной материи, ставшей всего лишь кормилицей жизненного семени, созданного мужчиной. По аналогии они верили, что человеческая (или животная) мать была просто пассивным вместилищем для семени отца, которое содержало ребёнка. "Когда семя брошено в землю или в лоно, - нет никакой разницы", - писал Гален. Мужчины воспринимали вспашку как принуждение к сексу, как изнасилование Земли - изнасилование "тупой" материи "просветленным" духом. Женщина также была как скромная борозда, где гордый мужчина сеет своё семя.
   Женская яйцеклетка или яйцо, не было обнаружено вплоть до 1827 года (!!!). Так, от двух до четырех тысяч лет патриархата, все религиозные, философские, биологические и медицинские теории основывались на предположении мужского начала в качестве единственной генеративной физической и космической силы. (...) Разработанные поколениями мужских умов, начиная с бронзового века, представления о женщине, как о земле, которая должна быть покорена и "осеменена", всё ещё остаются неизменным. Фрейд рассматривал либидо как полностью мужское, и, исходя из этого предположил, что всё творчество - мужское тоже. (...)
   Древние греки практиковали "идеальный гомосексуализм" - Платоническую любовь. (...) Как отмечает Роберт Грейвс, идеальный гомосексуализм был попыткой мужского интеллекта освободить себя духовно от Богини, чтобы сделать себя космически самодостаточным. Это было философским расширением патриархальной культурной стратегии: если физический (женский) мир можно свести к бессмысленной материи, тогда идеальный ум (мужской) имеет право манипулировать, эксплуатировать, и даже разрушить её. И после этого мужской ум определяется в своём умении организовывать природный мир в рациональных категориях. Чтобы "объективно" изучать и использовать.
   Сократ, сторонник идеального гомосексуализма, презирал мифическое и поэтическое мышление. Он повернулся спиной к древним мистериям и приучил себя думать "по-научному". В самом деле, Сократ мыслил вербально, превращая многомерные, мультисенсорные жизненные процессы в линейный диалог между аристократическими мужскими умами. Сократ, самый известный в мире одержимый разговорами, публично жаловался, что его жена Ксантиппа слишком много говорит. Когда Сократ как-то задуматься о невербальных неизвестных, тем не менее, он обратился к Диотиме, вдохновенной Пифии, чтобы выявить, что лежит за пределами слов - и она раскрыта ему эссенцию Богини. Она знаменита тем, что вылила горшок мочи на его голову.
   Во времена Сократа, реалии древней Крито-Микенской культуры помнили только как легенды прошлого "Золотого Века". Что осталось от символов и ритуалов Матери Богини, практиковалось в тайных культах, женщинами и крестьянами. Арийские захватчики из центральной Азии, в позднеминойские времена, уже приступили к систематической фальсификации существующих мифов. (...)
   Сократ считал, что понимание мифов и символов не имеет значения в "самопознании". Он также был, конечно же, горожанином. Он говорил бесконечно о "жизни", но был далек от истоков и последствий своей собственный жизни: еды, дыхания, испражнения и смерти. Древние мифы и ритуалы были основаны на знании растительности, на телесных непосредственных и ритмических связях с ритмами природы. Но со времён Сократа, "культура" в западном мире означает культуру мужской городской элиты, на основе интеллектуального презрения к откровениям и обычаям сельской жизни. (...)
   Для патриархального грека и римлянина, слава города была в том, что город отделил его от полей. Это определило его как политическое существо. Теперь он мог полностью структурировать мир с помощью ума (и рабского труда), чтобы освободить себя от природы. "Политическое" происходит от слова "полис" - "город". Город был мужским инструментом номер один, с помощью которого мужчина мог добиться управления и подчинения природного мира: женского начала. (...)
   Рим действительно вёл беспощадную борьбу, чтобы поднять патриархальное политическое Государство (...), введя "историческое" линейное представление о Вселенной вместо бывшего космического и циклического представления. "Престиж материнства" был изгнан из государственного права. Рим отошёл от "природного закона"- уничтожил матриархальный Карфаген и искоренил все следы великого матриархата Этрусской культуры. Незаменимые знания и опыт были потеряны через это уничтожение. (...)
   Но король Сервий, который основал Римскую общину, был сам, вероятно, Этрусском. Он был зачат в священный праздник Богини - как сын своей матери. (...) Высший класс - римские Патриции - были посвящены солнцу, в то время как плебс (простой народ) были посвящён Magna Mater, Праматери. Церера была их защитницей, и сообщество доверяло свою казну, свои законы, и решения Сената её храму, считая, что ничто там не будет фальсифицироваться. В Афинах также Народное Собрание отождествлялось с Деметрой, Матерью-Землёй.
   Таким образом, город возникает как конечная попытка мужчины стать "рукотворным", родиться от самого себя, а не от Матери-Природы. Чувство самодостаточности, которое он достигает благодаря городу, является в значительной степени абстрактным и надуманным: источники нашей биологической жизни остаются такими же, как они были всегда - они приходят от Материи и Земли. Но городской человек поддерживает контакт со своими естественными источниками жизни не через непосредственный опыт тела, но через искусственное средство обмена: ДЕНЬГИ. Он больше не работает с землёй; он покупает её. Древний энергетический обмен между человеком и природой превращается в обмен деньгами исключительно между людьми.
   Норман 0. Браун пишет в книге "Жизнь против смерти": "Деньги лежат в основе нового комплекса накопления; способность денег начислять проценты есть их энергия, их телом является фундаментальный институт цивилизованного мужчины - город. Археологи отмечают полный разрыв с предыдущим стилем жизни... Институт процентного накопления капитала является ключом к этой резкой перестройке. .... Город отражает новый мужской агрессивный психологический бунт против женских принципов доверия и естественности (5)
   5. Norman 0. Brown, Life Against Death: The Psychoanalytical Meaning of History (New York: Vintage Books, 1959), 281-82.
   Так возникли города-государства, семена современных наций, организованных вокруг профессионального мужского священства, политиков и других специалистов, живущих благодаря излишкам сельскохозяйственной продукции, зачастую получаемой искусственно и принудительно (с помощью принудительного рабского труда в прошлом, с помощью принудительного химического орошения сегодня). Центральной идеей города-государства была идентификация божественного короля с Солнцем. (...) Отец-Солнце стал господином посевов и измерителем новых солнечных сезонов. Теперь считалось, что Солнце выращивает семена с помощью фаллических лучей. Это - ложное понятие; солнце является необходимой, но не достаточной причиной для жизни. Все планеты получают солнечный свет, но только одна благодаря почве и воде даёт жизнь растениям. Король-солнце также определял сельскохозяйственный налог, из-за которого сельскохозяйственная продукция изымалась, дабы поддержать растущую городскую элиту, который жила роскошно, в то время как живущие на земле фермеры и крестьяне нищали. (...)
   Ко временам Римской Империи, над каждым аспектом жизни доминировали требования и образ жизни городских центров. Знаменитые римские дороги, построенные рабами, были предназначены, чтобы перевозить войска и оружие вовне - на племенные территории; богатство земель разворовывали в виде продуктов питания, металлов и людей-рабов, затем доставляли обратно в Рим для поддержки всё более сложного образа жизни этого имперского городского сердца. (...) "Все дороги ведут в Рим".
   Город разрушил органическую жизнь племени и сельскохозяйственной деревни. Это привело к окончательному уничтожению матриархата и возбудило патриархальное господство абстрактного городского "закона и порядка". Фаллическая психология привела к агрессивной манипуляции жизненными материалами, стилем жизни и жизненной энергией, а также к изнасилованию природы с помощью технико-механических средств. Всё это воспринималось как победа мужского ума над женской материей.
   Современная наша жизнь - это полный апофеоз интеллектуального Бога Солнца, победившего материю, с результатами, тикающими над нашими головами каждую секунду в виде глобального уничтожения. (...)
   Гильгамеш убил лесного демона, который являлся Матерью, и остался в одиночестве, наедине со своим знаменитым именем. Цивилизованное, болезненно эгоистическое мужское желание покорить землю, смерть, рабство плоти и женщину, создает ещё больший вид смерти для самого себя. Ибо он убил всё святое, и теперь должен действительно умереть в одиночестве. Как пишет Томпсон: "Эго, безусловно, вышло на арену истории, и оно кричит в своей космической изоляции .... Прежде все процессы культуры были связаны с циклами природы; умирая, человек племени просто возвращается к Великой Матери. Но когда цивилизованный человек создаёт стены между собой и лесом, и, когда он устанавливает своё личное имя против звёзд, можно полностью гарантировать, что нынешнее изолированное Эго будет вопить в болезненном признании своего полного отчуждения и в страхе смерти (7)
   7. William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 195. 196-97.
   Примечательно, что убийство леса всегда ведёт к пустыне. Пустыни всегда кажутся древними, но на самом деле они являются самой молодой средой на земле. Большинство пустынь рукотворно. Они то, что осталось после "завоевания", или использования земель.
   (Страницы 276-287 оригинала)
  

Глава 7

ЖИЗНЬ КАК ОШИБКА

   Будь то Восток или Запад, все патриархальные религии по своей сути нигилистические и фашиствующие. Они осуждают Землю в качестве источника материальной жизни (при этом жадно эксплуатируя её ресурсы и существ для своей выгоды) и ищут абстрактный "дух" где-то в небе. (...) Эта жизнь на земле не празднуется, но презирается - переходный момент убогости и боли на пороге ангелов. Чем больше такая доктрина проповедовалась, тем более точным становилось её соответствие реальности. Четыре тысячи лет существования патриархата превратили человеческую жизнь на земле в действительный ад. (...)
   На протяжении всего Европейского Средневековья, мир буквально изображался как экскременты дьявола. (...) Известны рисунки того времени, где города, поля, животные, люди, деревья, собаки, дети, цветы - всё падает как массы дерьма из зада Сатаны, кто сидит, ухмыляясь, на корточках (...)
   Любовь, чтобы быть набожной и полезной, должна быть санкционирована Господом и благословлена давшим обет безбрачия священником-мужчиной - для того, чтобы практиковать её только с целью продолжения рода. Праведно, но не в экстазе. Мужчины должны использовать женщин для Господа: плодить и размножать его последователей. El Shaddai, Бог ранних евреев, был беспощадным карателем "сексуальных отклонений", причём "отклонением" были любые сексуальные действия, не направлены на зачатие детей. Не репродуктивный секс считался возвращением к "животному состоянию"- странное заблуждение для евреев, которые исторически были опытными скотоводами, - они должны были заметить, что животные и только животные совокупляются исключительно для целей воспроизводства. Это заблуждение, несомненно, произошло от представления о "божественности" мужского семени. Тот, кто "впустую" расходует семя, считался убийцей и должен быть наказан. Онан, в Бытии (38: 8 - 10), был убит Яхве за прерванный половой акт, когда он выплеснул своё семя на землю для предотвращения зачатия; от этого происходит термин онанизм, означающий мужскую мастурбацию, преступление, наказуемое смертной казнью в Ветхом Завете. Указ еврейского племенного Бога против "расходования впустую" мужского семени является источником всех западных законов против абортов, контрацепции, онанизма, гомосексуализма, орального секса и так далее; ничто из этого не считалось "грехом" или "преступлением" в языческой Европе(2)
   2. Thomas S. Szasz, M.D., The Manufacture of Madness (New York: Dell/ Delta, 1970), 182; Alfred C. Kinsey, Wendell B. Pomeroy, Clyde E. Martin, and Paul Gebhard, Sexual Behavior in the Human Female (Philadelphia: Saunders, 1948), 168
   ...
   Szasz пишет: "Возражения против мастурбации, так же как против других типов не репродуктивных половых актов, происходят из иудео-христианских религиозные источников ... другие народы не осуждают онанизм так сильно, как евреи ... Логика этого запрета зависит, конечно, от репродуктивного мотива в сексуальной философии евреев. Это сделало любое действие, в котором не предлагается возможность зачатия, противоестественным, извращённым и греховным". По тем же самым причинам, религиозный запрет на аборты также вытекает из старого закона Моисея, который запрещал любое противодействие приказу Яхве, что еврейский народ должен "плодиться и размножаться" (Бытие 1:28). Как указывают исследователи этого вопроса, нет ни одного упоминания об абортах, за или против, ни в Евангелиях, ни в первые века распространения Христианской доктрины. В Греции и Риме законы и моральные установки санкционировали прерывание беременности, и это было обычной практикой. Так продолжалось вплоть до пятого века, когда Святой Августин, пытаясь взять политический контроль над европейскими язычниками, "вновь вызвал к жизни старый еврейский запрет на аборты и осудил все формы контрацепции". См. Richard Lewinsohn, M.D., A History of Sexual Customs, translated by Alexander Mayce (New York: Bell, 1958), 84
   ...
   Помимо всего прочего, женщина не должна была наслаждаться половым актом. Оргазм мужа был допустим, как он "работал для Господа". Но дать женщине удовольствие было равносильно плотской работе на Дьявола. Если женщина наслаждается сексом, - она испорчена. (...) А самое главное, взаимный экстаз обоих партнеров будет космическим союзом с Богиней, и есть опасность, что они тогда "отступят" на путь древних матриархальных религий и социальных отношений. (...)
   Ислам, который также вытекает из Библии, пошел ужасающе далеко, чтобы предотвратить женское удовольствие от секса. Инфибуляция и удаление клитора ещё практикуется в некоторых частях Йемена, Саудовской Аравии, Судана, Египта, Ирака, Сомали, Эфиопии, Того, и, вероятно, в других Восточных и Африканских регионах. Это практикуется на девочках, как правило, от семи до двенадцати лет, чтобы убедиться, что им не будет интересен секс. В наиболее крайней форме, инфибуляция, до сих пор практикуется в некоторых регионах, когда малые половые губы ребенка отрезают, клитор вырезают, а влагалище зашивают, оставляя трубочку для мочеиспускания и прохождения месячных. Это предотвращает девушку от стремления к половому акту до первой брачной ночи, когда её разрезают, чтобы соответствовать размеру пениса мужа; для родов её вскрывают дальше, а потом снова зашивают. Причины для этой "операции" объясняются как "гигиена", "красота" (естественные женские половые органы рассматривается как "уродливые"), и "борьба с проституцией". (...)
   В патриархате, понятия "Я" и "собственность" связаны, в то время как "экстаз" (ekstasis) означает "нахождение за пределами себя". Поэтому существует очень глубокое подавление экстаза в патриархальном обществе. Мужчины боятся покидать свои социальные статусы как хозяина или мужа, чтобы возвратиться в качестве сына к Космической Матери. Мужчины боятся безрассудства (космического разума) в пике оргазма, его сходства с опытом смерти (потеря эго) и безумием (лунатизмом, отдачей себя во власть Луны). И поэтому мужчины, отделив разум от тела, начинают манипуляции с телом (или пенисом) в качестве инструмента, оставаясь "непричастными" к данному опыту. Это механистическое дистанцирование опошляет сексуальность для того, чтобы предотвратить вызовы любви. Глубочайшее Я-Ты между людьми, аналогичное смерти оргазмическое переживание, в котором эго сдаёт свои защитные силы и становится единым с космическим "Я", - не может существовать в рамках патриархата, потому что патриархальный Бог осуждает и отвергает такой экстаз в своих творениях. Вместо этого, мужчина поддерживает своё замкнутое самодовольное Эго, в то время как женщина обезличена как объект плоти. Далее, женщины определяются как "сексуально пассивные" и "врождённые мазохистки" - всё это по глубоко политическим причинам: обезличенный секс позволяет мужчине сохранить свое эго, т. е. свою собственность. А патриархальная обусловленность гарантирует отсутствие сильной и здоровой женщины, способной ему бросить вызов во имя высшей трансцендентности; если такая женщина появляется, она отстраняется как "зло". За пределами пустоты отчаяния, страдания и отчуждения царство Богини дарит огромную радость и просветление, но Бог Войны и Нравственности стоит на границе и не позволит мужскому эго пересечь её. (...) Попытка убежать от сексуальности превращается в похоть и порнографию. (...)
   Наиболее лишённое святости триединство господствует в рамках патриархальной традиции: изнасилование, геноцид и война. (...) Любая форма жизни (люди, животные, растения, джунгли, горы, моря) рассматриваются как Женщина, т. е. повреждённая глупая материя, которая может быть взорвана, снесена, эксплуатирована или иным способом "улучшена" всепобеждающим мужским умом с благословения всего мужского священства. Женщины, в иудейской, христианской, исламской, буддийской, индуистской, конфуцианской традиции рассматривается как некая функциональная ошибка. Природа - тоже ошибка. Жизнь - тоже ошибка. И мужской разум возник, чтобы исправить это.
   "Каждая женщина должна быть переполнена стыда при одной мысли, что она женщина", - сказал Св. Климент. "Чтобы быть полностью развитым как человек, нужно родиться мужчиной", - сказал Фома Аквинский; Аквинский считал, что женский пол был произведён благодаря дефекту в природной "активной силе", или даже из-за порыва ветра, "такого, как Южный ветер, который является влажным." Ортодоксальный мужчина-еврей благодарит Бога каждое утро, что он не родился женщиной. "Если бы мир мог избавиться от женщины, мы не остались бы без Бога в нашем общении", - сказал Катон из Утики. "Среди всех диких зверей ничего не найдено настолько вредного, как женщина", - сказал Святой Иоанн Златоуст. "Что за несчастье быть женщиной! И еще худшее несчастье не понять - какое это несчастье", - сказал Серен Кьеркегор.
   Гражданская смерть замужних женщин стала основным законом в христианской Европе. (...) На Вселенском Соборе в Маконе в 900 году решили всего лишь с перевесом в один голос, что у женщин всё-таки есть души! Решение о наличии у нас души было принято благодаря некоторым радикальным епископам кельтской церкви. В ещё более поздние времена даже эти верования представлялись еретическими. Для христианских отцов, столетиями охотившихся на ведьм, если и была такая вещь как "женская душа", то она существовала исключительно как орудие дьявола.
   Пятьсот лет Европейской инквизиции были систематическим и интенсивным наказанием этой "женской души". Чтобы понять, как такое гротесковое явление могло произойти, нам понадобится краткий обзор развития Европейского ума, тела, сердца и души в рамках христианской религии. Лучший аналитический обзор этих времён дал Мишель Фуко в двух работах: "Безумие и цивилизация", и "Дисциплина и наказание, рождение тюрьмы". Не будучи феминистом как таковым, Фуко - превосходный аналитик, показавший, как тело, его ритмы и энергии, стали субъектом/объектом Западной техники тотального господства.
   Рим был первой имперской державой в мире, и Европа была первой колонией. Патриархальная машина, установленная на месте Римских завоеваний, и хорошо отлаженная христианская идеология, правили Европой благодаря тройному подчинению разума, духа и тела. (...) Рим не смог бы постоянно управлять Европой вооруженной силой, он должен был контролировать Европейский ум и дух, направив языческий народ на угнетение и контроль самих себя.(...)
   С развитием централизованного богатства и ростом городских центров, под королевским и клерикальным господством, всё больше людей втягивается в города, где контроль над населением максимален. Это было началом Европейской государственности, сговор судебной власти и церковной власти, формирующий центры управления жизнями людей. Хотя наши учебники истории подчеркивают борьбу за власть между религиозной и светской элитой Европы, в повседневной жизни большую часть времени они объединялись как единая духовно-светская власть, для того, чтобы держать в покорности народные массы. (...) Государственные мужи "чесали спинку" церкви, используя гражданское право и полицейскую власть в поддержку единой религии и наказывали любого, кто говорит иначе, как "еретика" или "богохульника". На протяжении формирования европейских национальных государств религиозные определения систематически становились правовыми категориями. Например, Французский эдикт 1347, опубликованный государством, предусматривал наказание каждого, кто критикует или сомневается в церкви, выступает против клерикалов любым способом, или "использует имя Божье всуе." Таких "богохульников" должны были приковывать в общественных местах к позорному столбу каждый день "от одного часа и до смерти." "И грязь и другие отходы, хоть и не камень или что-нибудь повреждающее, может быть брошено в их лица .... Во второй раз, в случае рецидива, это наша воля, что он будет стоять у позорного столба на рынке в торжественный день, и его верхняя губа быть разрезана так, чтобы показались зубы"(6)
   6. Michel Foucault, Madness and Civilization: A History of Insanity in the Age of Reason (New York: Vintage, 1973), 59.
   (...).
   Бедность среди большого скученного городского населения была разрушительна для "общественного спокойствия", с её преступностью, проституцией и повальными болезнями. И вот, впервые в истории, проблема бедности была "решена" в Европе, с обвинением в бедности самих бедняков. Светские и религиозные власти подчёркивали эту вину, объявив нищих грешниками и сумасшедшими, и запирали их в "клиниках", которые были, по сути, тюрьмами. Таково происхождение "психиатрических институтов", как Фуко описывает это в работе "Безумие и цивилизация". (...) Директора этих "больниц" имели полный контроль над заключенными, с "колами, кандалами, тюрьмами и подземельями" в их распоряжении для преподавания морали неимущим. (7)
   7. Michel Foucault, Madness and Civilization: A History of Insanity in the Age of Reason (New York: Vintage, 1973), 59.
   Как отмечает Фуко, в рамках империалистической классовой трудовой эксплуатации, а также христианской доктрины врождённой порочности человека, вся идея РАБОТЫ изменилась. Работа стала наказанием за то, что человек родился грешным. Ежедневная работа уже не рассматривалась как сезонно-циклическое ритуальное участие в жизни Земли (потому что этого больше не было), или как рост благосостояния, но в качестве морального урока или искупления смертельной вины. (...) Эта концепция человеческого труда управляла Западным миром веками. Религиозная идеология работы как божественного наказания приспособила сознание людей, чтобы принять идею о работе в качестве эксплуатации чьей-то жизненной энергии.
   Определение женского тела и женской энергии в рамках патриархальной системы соответствует определению тела/энергии бедняков и трудящихся в условиях капиталистической экономики. Телесные возможности и энергия одних людей эксплуатируется, используется в качестве инструментов другими людьми; и так происходит классовое развитие, которое может быть просто классифицировано как "пользователи" и "используемые". Фуко пишет, что "... тело становится полезной силой только в случае, если оно является одновременно продуктивным телом и эксплуатируемым телом"(9)
   9. Michel Foucault, Madness and Civilization: A History of Insanity in the Age of Reason (New York: Vintage, 1973), 25.
   Таким образом, появляется политическая польза организма: женского тела и тела рабочего класса. Тело может быть использовано или эксплуатировано, если оно является одновременно угнетённым и до сих пор функционирующим. Это состояние "полезного инструмента" женщин и работников достигается уменьшением жизненно важной сексуальной энергии тела, заставляя ее сублимироваться в благочестии и тяжёлом труде. И это состояние, как Райх ясно видел, всегда достигается через религию и религиозное воспитание; ведь, по сути, духовная и сексуальная энергии всегда подсознательно связаны.
   Церковно-государственной правящей элите нужны послушные работники, чтобы сохранить экономические и военные организации, службы её власти. Она также нуждается в послушных (или, по крайней мере, бессильных) женских телах для массового производства рабочих, армии, полиции, и так далее. (...)
   Еще одним средством контроля масс стало "изобретение" безумия, и его институциональных наказаний. Среди всех древних людей, язычников и шаманов, "безумие" - это духовная категория. Экзотическое поведение, "шизофрения" или галлюцинации могут означать предназначение человека для ясновидения или обладающего шаманской психической силой. Такие люди лечатся примерно так, как Рональд Лэнг предлагал работать с шизофреническим опытом: создать человеку условия как можно более комфортные и безопасные, а затем позволить ему пройти свой внутренний путь до конца. Следовательно, первобытное общество не имело "отвергнутых сумасшедших людей", которые должны быть заперты, чтобы "предотвратить вред себе или другим". Существование таких людей - сравнительно недавнее "изобретение" западного общества. Христианская культура имеет сильные табу в отношении "безумного поведения" (...) И государство налагает сильные табу в отношении несоответствий любого рода, рассматривая отсутствие желания соответствовать как социально опасный потенциал для политического восстания. Как показал Thomas Szasz в работе "Изготовление безумия", категория "безумия" в западном мире была создана официально, чтобы клеймить и контролировать этих непокорных людей, которые были, иными словами, "грешники" и "повстанцы".
   В книге "Безумие и цивилизация", Фуко показывает, как определение сумасшествия эволюционирует в западном обществе, в идеальном тандеме с его политической и идеологической эволюцией. В раннем Средневековье, "безумие" внутри человеческого существа определяется как остатки "естественного животного начала", как еще не "спасённого духом". Во времена инквизиции, безумие считалось сатанинским процессом в душе человека и наказывалось как грех. В "Век Разума", который следовал за Веком Сожжения Ведьм, "безумие" стало социально и терапевтически определяться как инстинктивный бунт против власти буржуазных отцов. (...) Безумие, как определено в Западных христианских государственных обществах, всегда было возвратом к язычеству, к природе и верховенству женщин, или к тому, что помнилось как атмосфера женской природы и культуры, в допатриархальном, дохристианском мире. То есть' "безумие" - это политическое определение, а также политическое состояния бытия. (...)
   Итак, у нас есть религиозно-политико-экономическая система, которая порождает нищету, а затем юридически наказывает бедных за то, что они - бедные; которая запрещает женщинам полностью контролировать свои репродуктивные процессы, поскольку эта система зависит от государственно-церковного контроля этих процессов; и, наконец, есть система, которая юридически уполномочена определять и наказывать как сумасшедшего, как безумного, каждого, кто глуп, или достаточно храбр, чтобы восстать против такой системы.(...)
   Это была среда Европы еще до появления Инквизиции - среда ада. Мир, в котором публичные пытки, казни и "танец смерти" являлись основными популярными развлечениями. Мир, в котором каждый город выставлял позорный столб, плаху, разнообразные цепи, хлысты и другие хронически использующиеся инструменты (...) Из такой среды возникновение пятисот лет инквизиции было неизбежно. (...) Церковно-судебная машина определяла жизнь человека как грех, ошибку и безумие, а потом уполномочивала сама себя как подходящий "божественный" аппарат для коррекции, лечения и наказания человеческой жизни.
   (Страницы 288-297 оригинала, включая Сноску на С.461).
  

Глава 8

ОХОТА НА ВЕДЬМ

   Миф о "женском зле", который доминировал в западном мире на протяжении более двух тысяч лет, привел логически и непосредственно к религиозному целенаправленному убийству женщин как ведьм во времена Великой Инквизиции. До недавнего времени, число погибших от инквизиции стыдливо недооценивали, как способ отрицания около пятисот лет систематических преследований и убийств, совершаемых святой христианской церковью. Теперь, возможно, смерти переоценены. Мы не знаем. По некоторым оценкам, от 1 миллиона до 9 миллионов человек сожгли как ведьм между пятнадцатым и восемнадцатым веками (ранее, между 1200 и 1484 годами людей официально убивали как "еретиков"). Одно известно точно: из всех людей, кого наказали за "колдовство" в Европе, кого обвиняли, пытали, и сжигали, 80 процентов из них были женщины. Городские архивы из Германии и Франции показывают, что целые деревни были опустошены во время пика огненного безумия: было уничтожено всё женское население, в том числе очень юные девочки и очень пожилые женщины. Путешественники того времени сообщали, что территория безобразно засорена горелыми столбами и кострами. Большое число гомосексуальных мужчин также было подвергнуто пыткам и сожжению на костре. На самом деле, в этом - происхождение термина "faggot" для обозначения мужчин-гомосексуалистов: гомосексуальных мужчин связывали у подножия ведьминских костров, их тела использовались как "faggots" (буквально - вязанки хвороста), чтобы разжечь пламя.
   В Европе, поначалу, христианство было религией элиты. Это было модой у феодалов, а затем и королей, - сделать Латинский язык официальным дворцовым, а так же церковным языком. Они также держали христианских священников рядом с собой как "домашних клерикалов". Основная масса людей остались прежней: язычниками, крестьянами, живущими на земле и практикующими древние земледельческие обряды Богини.
   Неожиданно для Римской церкви, однако, три века Крестовых Походов в "Святую Землю" принесли идеологический побочный эффект. Возвратившиеся феодалы приносили с собой "экзотические" религиозные идеи и образ жизни (в том числе, Тантрические сексуальные искусства), побывав в "стране неверных", т. е. в мусульманских странах, где в то время бытовал сильный Мавританско-языческий подтекст. Европейская элита, - номинально христианская, особенно в наиболее "цивилизованных" частях Европы, которые были в Южной Франции, в богатых городах Центральной Франции, Италии, Бельгии и Рейнланда - оставила увлечение христианством в пользу более чувственных и радостных духовных увеселений, включая общинный секс и бисексуальность. Не говоря уже о голиардах и труверах - трубадурах - авторах поэтической и романтической лютневой музыки ("лютня" происходит от арабского "al-'ud", "дерево"), которая часто сочинялась и пелась блуждающими бывшими монахами, наслаждающимися вином, женщинами и песнями. В своих песнях они часто глумились над церковью, превращая гимны Деве в эротические песни о любви к Венере, и изображали христианских клириков, как пьяных лодырей.
   Римско-Католическая церковь была неудобной в Европе в это время, её постоянно обвиняли в коррупции, роскоши и политико-религиозной софистике. Европейцы отошли к своему коренному язычеству, Гностические верования распространялись sub rosa (под розой, тайно), и сообщества средневековых "хиппи" растут везде. Напуганная церковь не могла терпеть массовое "отступничество" своей богатой южной феодальной элиты. Вовлечённая в сомнительные политические сделки с некоторыми северными феодалами, она устроила резню Тамплиеров и других мистических коммун на юге Франции. Таким образом, около 1200 года, была изобретена Инквизиция. Церковь утверждала, что это было наказание "еретиков". В самом деле, эти первые убийства игривой и поэтической южной французской аристократии были способом показать, что Римская церковь объявляет о политическом намерении остаться у власти в Европе любыми средствами, включая убийство любого, кто поставит под сомнение её власть, или просто примет образ жизни, который она политически не одобряет.
   Первоначально церковь не назначала никакого наказания за "колдовство"; на самом деле, это считалось ересью верить в возможность колдовства. Людей просто осуждали за заблуждения по поводу полёта, волшебства, и тому подобного. Но, в середине пятнадцатого века, Римско-Католическая Европа вновь столкнулась с отвратительной неурядицей: она подверглась чёрной чуме, Столетней Войне и многим другим физическим катастрофам (...). Нации начинают отмечать границы и усиливать светскую власть под королями наряду с "универсальной" властью Римского папы и его епископов по всей Европе. (...)
   Таким образом, в 1484 году, папа Иннокентий VIII произносит анафему против внезапно обнаруженного преступления - чародейства. Он осудил колдовство как организованный заговор армии Дьявола против мира и общественного порядка Святой Христианской Империи (...). И, таким образом, война против женщин была официально провозглашена христианским папством как отвлекающий маневр, чтобы держать власть через стратегию полнейшего террора.
   Два года спустя, в 1486 году, два Доминиканских монаха - Генрих Крамер и и Якоб Шпренгер - выпустили книгу под названием "Malleus Maleficarum" (Hexenhammer, "Молот ведьм"). Эта книга, в которой слово "Femina" произведено от латинского "fe minus" ("не хватает веры"), стала официальным справочником охотников на ведьм: они нашли в ней духовное и психологическое обоснование для их религиозно обострённой ненависти и страха перед женщинами.
   В "Книге Богини" Энн Форфридом пишет в главе "Гонения на ведьм":"Шпренгер был деканом Кельнского университета, и оба мужчины пользовались поддержкой Папы Иннокентия VIII. "Молот Ведьм" был опубликован в 1486 году, переиздан по меньшей мере тринадцать раз до 1520 года, затем вновь переиздается шестнадцать раз между 1574 и 1669 годами, и доступен по сей день(...). Там были, по крайней мере, шестнадцать немецких изданий, одиннадцать французских, два итальянских и несколько английских версий. (...) Невероятно, но Монтегю Саммерс, католик двадцатого века, верит в то, что эти два монаха говорили об "одержимости дьяволом". Он сам написал книгу под названием "Колдовство и Чёрная Магия" (Лондон 1946, 1964), с точки зрения христианского мужчины, кто симпатизирует инквизиции. В принципе, он соглашается с тем, что все эти ведьмы должны быть сожжены; и снова должны быть, если понадобится. См. Ann Forfreedom. Book of the Goddess, edited by Ann Forfreedom and Julie Ann (Sacramento: The Temple of the Goddess Within, 1980/9980 A.D.A.), 194
   ...
   Эта книга, "Молот Ведьм", стала незаменимым авторитетом для инквизиции в течение следующих трёхсот лет массового террора и преследований по всей Европе. "Молот" утверждал, что женщины были, по своей природе, агенты и инструменты Дьявола, и он дал четкие указания о признании "признаков" беснования. Любая бородавка, родинка или веснушка, или другой дефект кожи, был "знак", что женщина целовалась с Сатаной, и этого доказательства было достаточно, чтобы отправить её на костёр. Поведение также было признаком: то, как женщина (или молодая девушка) одевалась, как она ходила и говорила, ее причёска, как она двигала глазами. Любое подозрение (или зависть), что она могла вызвать у соседей, любая уникальность, творчество, власть, или упрямство ума, которое она могла проявить по какой-то причине, - всё, ВСЁ могло быть признаком Дьявола в её плоти. (...) В профессиональном мнении Крамера и Шпренгера, только редкие женщины (а также мёртвые) не были замешаны в дьявольском прельщении и обитании.
   Таким образом, возбуждённая Европа нашла причину всех своих горестей. Cherchez la femme: Ищите женщину - и сожгите её. "Молот ведьм" воспламенил паранойю и ненависть мужского ума против женской плоти (и умственной автономии), и в руках местного священника, проповедника и судьи, освятил аресты, пытки и сожжение любой женщины, которая была обвинена. Миллионы европейских женщин, среди которых были лучшие и смелые умы своего времени. (...)
   Христианские охотники на ведьм были помешаны на сексе, и "Молот ведьм" постоянно ставит параллель между Дьяволом и сексуальной активностью(...). Считалось также, что вся материальная жизнь рождается из семени. Говоря с телесной позиции, сыновья (и менее ценные дочери) находятся в собственности отца, как часть хозяйской Собственности наряду со слугами и животными. (...) За импотенцию мужчины, женщина могла быть подвергнута пыткам и сожжена. В застенках мрачной инквизиции, кроме того, похоть и набожность были двумя сцепленными руками. Женщины подвергались изнасилованию и сексуальному оскорблению со стороны своих официальных палачей, когда они лежали прикованные к стенам подземелья или растянутые голыми на дыбе - всё с благословения священников, которые легко рационализировали эту деятельность, как "изгнание дьявола". Орудия пыток были благословлены священниками, прежде чем они были использованы.
   Католическая церковь периодически "наказывала" Шпренгера и Крамера, двух доминиканских монахов, которые написали "Молот", за свою привычку ходить по немецким деревням и фабриковать доказательства "колдовства". Например, Крамер заплатил старой пьяной женщине, чтобы та скрылась в печи и издавала странные звуки, тем самым "доказав" своим соседям, что хозяйка дома была "одержима". Но, конечно, эти наказания были не тяжёлыми: даже если доказательства в отношении данной женщины были сфабрикованы, она, вероятно, всё равно была ведьмой, или, может, стала бы когда-нибудь. Немного профилактики... и многие женщины уже сожжены, или будут сожжены, и не было никакого способа, чтобы остановить это. (...)
   Искусство магии было религией сельского народа, оно служило в качестве центрального общинного ядра, вокруг которого могло зародиться и возникнуть восстание. Король Ричард I был ведуном; он мечтал возглавить языческое восстание (...), но крестовые походы иссушили ресурсы и энергию из его планов. Слишком многие феодалы предпочитали идти в бой в палестинскую "Святую Землю", а не оставаться дома бороться за свои собственные языческие земли, на "Святой Земле" старой религии. Из-за искусства магии церковь разрешила сжечь Жанну д'Арк: если она смогла повести Францию против своих светских врагов, она может также повести народ против деспотичного господства французской церкви и короны. Жанна Д'Арк была местная Европейская ведьма, резонирующая на нужды и мечты крестьянства.
   В борьбе за власть между католической церковью и новой Реформацией (протестантизмом), ведьмы были сделаны козлами отпущения обеими сторонами. В немецких католических деревнях и городах священники призывали людей сжигать протестантов и ведьм; в немецких протестантских городах и сёлах, проповедники призывали к сжиганию католиков и ведьм. В этих бесконечных сектантских играх, которым уделяется так много внимания в европейской истории, из людей сделали биофобов. Бесконечная паранойя и ненависть сопровождала догматические репрессии, проводимые систематически по указанию христианской церкви против ведьм, женщин и прочих козлов отпущения, и, таким образом, людей отвлекали от бунта против того, что действительно угнетало их: несметные богатства, власть и коррупция самой церкви. Мартин Лютер был назойливо разрекламирован в качестве "свободолюбивого реформатора"; на самом деле, он был такой же (переодетый) тиран. Все реформистские мужчины были фанатичными ненавистниками колдовства. Лютер кричал: "Я не имею сострадания к ведьмам! Я хотел бы сжечь их всех"(4)
   4. Pennethorne Hughes, Witchcraft (Middlesex, England: Pelican Books, 1965), 177.
   Мартин Лютер бушевал против крестьянских восстаний, которые были повсюду, потому что крестьяне были язычниками; Лютер считал, что восстания были спровоцированы и управляемы ведьмами и Сатаной. Он ясно видел, что эти народные восстания угрожали империалистическому контролю со стороны короны и христианской церкви в Европе, который он полностью поддерживал. Он призывал к беспощадному убийству всех непокорных крестьян, во имя Бога.
   Пять веков Святой Инквизиции, особенно интенсивные триста лет "охоты на ведьм" после Папского Бюллетеня 1484 года, были средствами увеличения реального богатства, а также власти христианской церкви. Вся собственность каждого сожженного человека переходила во владение церкви: земли, товары, деньги. Ведь не только бедных людей сжигали. Наоборот, Инквизиция, наконец, закончилась, потому что всё больше и больше городов были разорено и обезлюдело, а ведущие граждане были арестованы и посланы на костёр. Тысячи и тысячи акров земли, домов, ферм и предприятий, личного богатства и товаров - всё были отнято у обвиняемых "ведьм и ведунов" и передано церкви. Дети осужденных были вынуждены стоять перед костром, наблюдая за своими родителями, как их сжигают; когда они смотрели, их избивали священники, в качестве наказания за то, что они - "отродье дьявола". Эти дети, осиротевшие и потерявшие всё наследство, кроме стыда и горя, были отправлены скитаться, как нищие, или были заключены в христианские приюты. Мы можем предполагать, что многие из НАС являются потомками эти обездоленных детей-сирот, которых насчитывались миллионы.
   Это все происходило не так давно. Ведьм сжигали ежедневно в семнадцатом веке в Европе.
   Инквизиция дала себе лицензию на использование любых средств, чтобы добиться признательных показаний от обвиняемых. (...) "Доказательство" одержимости дьяволом достигалось хитрым путём: отказ признаться в общении с Сатаной рассматривался как верный признак вины, тогда как признание также служило доказательством вины (хотя большинство "признаний" были добыты только самыми ужасными пытками). И отрицание, и признание наказывались смертью. В некоторых "испытаниях" ведьм связывали по рукам и ногам и бросали в глубокие пруды: если они утонули, то были провозглашены невинными; если они успели всплыть, их вытаскивали, признавали виновными и тащили на костёр. Мужчины, чью профессию называли "колючки", зарабатывали на жизнь, двигаясь из города в город и втыкая иголки в женщин. Обвиняемых женщин раздевали от талии вниз на площади для этой цели. "Колючка" был инструмент с полым копьём, что позволяло "шилу" появляться и исчезать, когда копьё приставлялось к телу женщины; если она не кровоточила из раны, она объявлялась ведьмой. Конечно, со своей тайной выдвижной иглой, "колючка" мог гарантировать, что женщины не кровоточили. А за каждую разоблачённую и посланную на смерть "ведьму", ему платили деньги от местной церкви и городского правительства. (...)
   В некоторых случаях, с обвиняемой ведьмы фактически взимали все затраты: на обыск её дома, на транспорт до судебного разбирательства, стоимость бумаги, используемой для записи судебного процесса, стоимость съеденной пищи в тюрьме, стоимость древесины, израсходованной в процессе сожжения, "и транспортные расходы на двух судей, чтобы сопроводить сгоревшее тело к месту захоронения"(5)
   5. Forfreedom, "The Persecution of Witches," in Book of the Goddess, 192.
   "Молот" утверждает: "Никогда невинный человек не был наказан по подозрению в колдовстве, нет сомнения, что Господь никогда такого не допустит" (см. Andrea Dworkin, Woman Hating, (New York: E. P. Dutton, 1974), 118.
   ...
   Протоколы судебного разбирательства над ведьмами ужасающие, но отрезвляющие. Из таких протоколов Энн Форфридом узнала историю Фрау Пеллер. Выяснилось, что видный немецкий судья, Франц Буирманн, возжелал сестру Фрау Пеллер. Сестра отказывалась спать с ним. В отместку, Фрау Пеллер арестовали: "Она была арестована утром и в 2 часа дня, она была подвергнута пытке: из неё изгоняли дьявола, её обрили, обыскивали, её изнасиловал помощник мучителя, после чего её продолжали и дальше пытать. Чтобы заглушить ее крики, судья Буирманн
   сам сунул грязный платок в её рот". После пыток, когда требовали назвать её "подельников в колдовстве", Фрау Пеллер была осуждена и "сожжена заживо в хижине из сухой соломы". Ее муж, судебный заседатель, протестовал против суда над ней и был выброшен из зала суда; он умер несколько месяцев спустя. Судья Буирманн был занятой человек. В ходе двух визитов в три небольшие немецкие деревни недалеко от Бонна, в 1631 и в 1636 году, он успел сжечь заживо 150 человек из общего числа в 300 домохозяйств. (6)
   6. Forfreedom, "The Persecution of Witches," in Book of the Goddess, 192.
   Некоторые из наиболее простых инструментов пыток, которые использовали, были приборы для вырывания глаза, железные клейма, металлические лобные турникеты, шарики для позвоночника с острыми металлическими выступами. Там были "сворачиватели" пальцев и тиски для ног, подставки с железными шипами, и доски с острыми колышками, на которых людей заставляли стоять на коленях в течение нескольких часов. Один из наиболее экзотических инструментов назывался "груша". Он напоминал размером и формой грушу, построенную из двух металлических половинок, каждая прикреплена к ручке с петлями для открывания - типа ножниц или хирургических щипцов. Грушу нагревали до красноты, а затем вставляли в рот заключенного, анус и/или влагалище, и разводили до конца в стороны. Один известный судья во Франции, Жан Боден, хвастался, что мучает очень маленьких детей и инвалидов; юрист, философ и демонолог, считавшийся одним из лучших умов своего поколения, Боден специализировался в "выжигании калёным железом, после чего вырезал из разлагающуюся плоть". (...) Даже после того, как человек сознавался, был осуждён и ждал, чтобы быть сожжённым, он по-прежнему мог подвергаться периодическим пыткам. Руки, языки, носы и уши отрезали, женскую грудь разрывали раскалёнными клещами(7)
   7. По поводу пыток, их инструментов, включая судебные протоколы, см. Robbins, Encyclopedia, 498-510; информация о Жане Бодене - там же, на странице 55. Также см. Forfreedom, "The Persecution of Witches," in Book of the Goddess.
   Девочки в возрасте девяти - десяти лет также проходили через такие мучения, чтобы признаться, что они имели половые сношения с Дьяволом. В американских колониях, где около трёхсот человек были убиты как ведьмы, некоторых сожгли, но большинство повесили, причём пытка была применена и в отношении молодых, и старых. В Салеме, штат Массачусетс, в 1692 году, двух маленьких мальчиков связали от шеи до пяток, пока кровь не начала капать из их носа; затем они сознались - обвинили свою мать, кто была повешена(8)
   8. Forfreedom, "The Persecution of Witches," in Book of the Goddess, 191, 195.
   Некоторые из этих мероприятий проходили в подземельях, удовлетворяя страсти палачей, судей и священников. Другие пытки происходили в общественных местах, сопровождаясь набожным осуждением, якобы для того, чтобы "поучать" (пугать и развлекать) население в целом. И, конечно, дизайн, производство и продажа орудия пыток был большим бизнесом, особенно в Германии, но также и во Франции, и в Испании, где Инквизиция была наиболее свирепой и долгой.
   Все эти отвратительные действия, мы должны помнить, происходили во имя Христа и "по воле Бога", и были направлены исключительно на "дисциплину" и "спасение" человеческой души. Предписание Исхода 22:18 "не оставлять ворожеи в живых" часто цитировалось, хотя в 1584 году англичанин, Реджинальд Скотт, отметил, что еврейское слово "отравитель" было неправильно переведено как "ворожея"(9)
   9. Forfreedom, "The Persecution of Witches," in Book of the Goddess, 194.
   (...)
   Христианские апологеты нас хотели убедить, что церковь хотела казнить только плохих ведьм, людей, которые проклинали и травили своих сородичей. Это ложь. Христианская церковь, во время Инквизиции, конечно же, делала различие между "доброй ведьмой" и "плохой ведьмой", распоряжаясь, чтобы оба вида были уничтожены. Богословы тех дней писали, что "добрая ведьма" была "более ужасным и отвратительным монстром", чем злая ведьма; церковь утверждала, что "добрые ведьмы" были даже более вредны для её полномочий, чем злобные. Гражданское законодательство не призываю к наказанию "белой ведьмы" или "духовной ведьмы", как называли ведьм, приносящих пользу, но церковный закон призывал. Почему? Потому что "добрая ведьма" более эффективно убеждала своих соседей в природной силе своей религии. Она успешно подрывала представление, что люди должны страдать по "воле Божьей". Её лекарства работали!
   "Тысячу лет народ имел одну и только одну целительницу - Волшебницу. Императоры, короли, папы, богатые бароны имели различных Докторов из Салерно, или Мавританских и Еврейских врачей; но основное тело каждого государства, можно сказать, весь мир, консультировался ни с кем иным, кроме Саги, Мудрой Женщины ... Священник чётко понимает, где лежит опасность, что враг, грозный соперник, которого стоит опасаться, - это Верховная Жрица Природы, которую, он делает вид, что презирает" (10)
   10. Jules Michelet, Saranism and Witchcraft: A Study in Medieval Superstition, translated from French by A. R. Allinson (Secaucus, New Jersey: Lyle Stuart/Citadel Press, 1939)
   Доминиканец Шпренгер, автор "Молота", писал: "Мы должны говорить о ереси колдуний, а не колдунов; последних мало по количеству . .. . природа делает их Колдуньями". Французский писатель эпохи Людовика ХIII писал: "На одного колдуна - десять тысяч Колдуний." Чародейка, городская ведьма, везде и всегда была исцелителем народа, акушеркой, опытным фармакологом. Народ нуждался в ней. Женщины особенно нуждались в ней.
   Христианские власти признали, что помощь добрых ведьм деревенским людям была древней традицией и имела хороший эффект, но это и было ПРИЧИНОЙ для их сжигания. Сила белой ведьмы, способной вылечить болезнь, доказывала, что женщина имеет договор с дьяволом. Священники не могли вылечить, у них были только карательные догмы, абстрактные слова, пустые жесты, типичные для ритуалов, не имеющих корней. Если добрая ведьма могла вылечить, она явно обладала высшими знаниями и властью, а этой возможности церковь допустить не могла. Вместо этого, она официально объявила источником её силы зло: "белые и черные ведьмы считались виновными одинаково в сношениях с дьяволом". (...)
   Вся сила, человеческая или природная, угрожала тотальной власти отцов церкви; и реальные силы ведьм - силы природы и человеческой психики, знаний, традиций и техник, идущих из глубин тысячелетий - были самой большой угрозой из всех, ибо они были точно теми традициями, с которыми порвал патриархат. "Молот Ведьм" призывал к уничтожению "древних и тайных знаний о ядах," травах и лекарствах, - "лечебных и вредных," традицию знаний, которые передавались из самых отдаленных времен. (...). Это было не "злодейство" ведьмы, но её эффективность, что церковь хотела уничтожить.
   В патриархальных религиях только Бог имеет силу. Силы не существует в природе, и это не то, чем Он делится со своими созданиями. Мечты, вера и энергия должны быть строго направлены и контролируемы его церковью. Его полицией на земле. И никто не может летать через ночь с луной, или представлять себе другие миры, или общаться с землёй и звёздами, или лечить болезни травами - без того, чтобы не рассматриваться как агент дьявола. Монахи Крамер и Шпренгер "доказали", что любая форма знания, которая не является прямым откровением Бога-Отца, происходит от дьявола. И только священники получают "прямое откровение Бога", а обычный смертный, утверждая, что имеет такой опыт, явно одержим Сатаной.
   Древние знания народа, сама их природа, были подозрительны и греховны. (...) В христианстве, природа не имела ни благодати, ни силы. Если она что-то проявляет, то проявление это должно быть дьявольским. Святые чудеса были доказательством только анти-природной силы, принадлежащей тем, кто отрицает природу и отдаёт себя Отцу. Тип силы, проявленной одним "святым", который стоял перед толпой крестьян и медленно, по одному, ощипывал все перья из тела дикой птицы; потом он носил вокруг окровавленную, замученную массу как доказательство того, что Природа не могла спасти своё существо, так как Бог завещал ей гибель от рук святого человека. "Поскольку мы рождены от Бога, чего тогда удивляться, что сыны Божьи пользуются чрезвычайными полномочиями."
   Дочери Богини, с другой стороны, были сожжены заживо миллионами для экспонирования и использования этих "чрезвычайных полномочий". И когда мы видим, что знания ведьм идентичны сельскохозяйственным знаниям - с учениями о земле, луне и звёздах - тогда неудивительно, что восстания крестьян были исторически связаны с охотой на ведьм. (...)
   Христианство было абстрактной идеологией городских центров, судебного иерархического священства; его организация была одержима только политической властью. Она не знала ничего о Земле, временах года, растениях, природных энергиях. Если бы крестьяне слушались церковников, ничего бы не стало расти!
   Эти блестящие монахи, которые писали так презрительно о "суеверии", как мы помним, также считали, что земля плоская, и является центром Вселенной. (...) По данным Космоса, христианского географа шестого века, Иерусалим был в центре плоской земли, которая была создана около 4000 лет до нашей эры еврейским Богом Грома. Сомневаться в таких суевериях в дни инквизиции, означало ересь, и могло привести к сожжению на костре.
   Мы никогда не будем знать, какой вред человеческой психике причинил этот оголтелый терроризм. Но церковь уничтожала книги, библиотеки, целые культуры и их тексты, памятники древних знаний и прекрасное искусство - и это отбросило интеллектуальное развитие человеческой расы обратно на сотни тысяч лет, - мы это уже знаем. Мы можем только начать догадываться, что это сделало с естественной поэтической психикой человека, и с самим творческим процессом. Вдохновение, гадания, предсказания, транс, использование магических трав, лекарств и шаманских/йоговских методов - сил, присущих эволюции здоровья и балансу человеческой психики - были запрещены, наказаны и загнаны церковными догмами, с чувством вины, в подполье. "Молот Ведьм", усиленный Ветхим Заветом, гласит, что все обладатели психических сил должны быть забиты камнями до смерти. (...)
   И "Молот", и церковь осудили магию, как духовное преступление, как "богохульство" и "осквернение" Творца. Возможно, более существенно, что телепатические способности, полученные и активированные ведьмами, были определены как политическое преступление: "колдовство - это измена против Божьего величества". Так как государство выступало в роли полицейского, прокурора, судьи и палача в соответствии с церковным определением такого "преступления", государственная измена против Бога, безусловно, представляла собой угрозу их собственной временной власти. "Полиция мыслей" и "полиция мечты" - не двадцатого века атеистические изобретения; они - наше наследство от европейской инквизиции, которая - во имя Бога и короля - инициировала самые экстремальные из когда-либо известных, активные манипуляции, в процессе политизации человеческих психических процессов.
   Согласно церкви, человек может иметь только одну мечту: мечту об искуплении через Христа от греха рождения. Вся древняя связь между космосом и человеческим разумом, опосредованная процессами воображения, была разрушена или искажена патриархальными догмами. Ведьмы были обвинены в ночных полётах с Дианой, в практиках гадания, в изучении звёзд и наблюдениях за временами года, за наличие знаний о растениях для лекарственных и прорицательных целей. В других словах, они были обвинены в наличии воображения и использовании своих собственных умов. Они были обвинены и признаны виновными за общение с силами Вселенной. И за то, что они осознавали собственное единство с этой Вселенной.
   Такие знания, такое единение - серьёзное преступление в любом обществе, где правил страдавший биофобией Бог-Отец. Вплоть до нынешнего дня мы, в "просвещённом Западе", окружены законами, запрещающими использование натуральных препаратов, таких как пейот или грибы, для целей ясновидения. Североамериканские индейцы, как и другие языческие люди по всему миру, были наказаны своими завоевателями за практику ритуалов пейота и за шаманизм. (...). Алкоголь и наркотики становятся вредными привычками только в культурах, где ритуальное употребление наркотиков запрещено. Христианские миссионеры боролись с использованием пейота и грибов по политическим причинам: они хотели обрести полный контроль над визионерским опытом человека. Они хотели контролировать содержание и направление наших мыслей. И где миссионеры исчезают, современные психотерапевты обретают силу, создавая доктрины "психического здоровья", в которых все мощные послания и видения от "подсознания" (истинного Я) рассматриваются в качестве нежелательных симптомов психического расстройства. Слишком многие из наших современных ясновидящих стали жертвами новой "Инквизиции" - смирительными рубашками, "нормализующими" лекарствами, электрошоковой терапией и лоботомией. Между палачом инквизиции, разрывавшим тело на дыбе во имя "спасения души" и современным психиатром, управляющим электрошоком или звуковой лоботомией с целью "корректировки сознания" - немного разницы. Оба кремируют душу - душу, которая мечтает. Оба, во имя "лечения", наняты обществом, которое нуждается в "улучшенных" человеческих существах, переставших видеть сны.
   Сожжение ведьм не практиковалось во время Средневековья, как мы обыкновенно предполагаем. Оно имело место между пятнадцатым и восемнадцатым веками - именно во время и после эпохи Возрождения, в этот славный период, когда, как нас учили, "мужской" ум был освобождён от мрачности и суеверий. В то время как Микеланджело ваял и Шекспир писал, - ведьм сжигали. Всё светское "просвещение", на самом деле, все мужские профессии врача, юриста, судьи, художника, - выросли на пепле разрушенной женской культуры. Мужчины эпохи Возрождения чествовали обнажённую женскую красоту в искусстве, в то время как женские тела пытали и сжигали сотнями тысяч вокруг них.
   Новые коммуникационные технологии также способствовали охоте на ведьм. Печатный станок был создан в 1450, первая крупная печатная работа была Библия. Мартин Лютер родился в 1483. Мы знаем, что Протестантская Реформация в начале XVI века была, во многом, подогрета благодаря существованию новой массовой технологии печати. Латинская Библия, используемая Католической церковью, была элитарной книгой; мало кто имел её, ещё меньше, кто мог прочитать. Реформисты выступали за перевод Библии на немецкий язык, на все европейские наречия, так что люди могли читать "Слово Божье" сами. Эта религиозная революция стала возможной благодаря новой технологии печати. В шестнадцатом веке, как мы уже говорили, ведьмы везде попадали под перекрёстный огонь между Католической церковью и Протестантскими Реформаторами. Но там был ещё один поворот винта: в шестнадцатом веке впервые люди сумели прочитать библейское женоненавистничество на своём родном языке. До этого они получали только латинские цитаты в интерпретации священников, а теперь полное "Слово Божье" было распространено перед их глазами, и гневное осуждение Яхве женской плоти как нечистого игрового поля Дьявола стало вполне понятно. Из-за фундаменталистского буквализма в следовании "Священному Писанию", женоненавистничество у Реформистов часто более экстремальное, насколько это возможно, чем у католиков.
   Кроме того, новая "популярная пресса" преуспевала в охоте на ведьм. Гравюры с изображением порнографических сцен "ведьм" в окружении сатанинских фигур, графические офорты и ксилографии, показывающие разновидности пыток, утоплений и сожжений женщин, были напечатаны в большом количестве и транслировались во всех городах, больших и малых. (...) Нет никаких сомнений, что эти массовые печатные изображения подпитывали массовую паранойю против женщин, против ведьм; они также обозначают начало, на Западе, порнографии как популярного развлечения.
   С содроганием приходится думать, что новый печатный носитель, прежде чем он послужил в качестве инструмента массового образования и "просвещения", был использован в качестве головни для розжига массовой истерии и убийств. Но так было всегда. Новая технология радио послужила усилением террористической диктатуры Адольфа Гитлер таким же образом. И использование телевизионных средств (...) также должно нас насторожить. Джерри Мандер, аналитик современных электронных средств, указывал на то, что некоторые средства массовой информации активно используются в рамках определенных фундаменталистских религиозных мировоззрений: "Религиям с харизматичными лидерами... единым, всемогущим Богом, или некими отдельными богоподобными фигурами проще обосноваться на телевидении, потому что все они обладают весьма рельефными характеристиками. Религии, основанные на Природе, напротив, зависят от образов человеческих чувств и обмена восприятия с планетой, - они теряют свой смысл на телевидении" (16)
   16. Джерри Мандер. Четыре аргумента за устранение телевидения. Jerry Mander, Four Arguments for the Elimination of Television (New York: William Morrow, 1978), 324.
   Образ Дьявола и охота на ведьм являются функциональными частями патриархата; они являются важным средством массового контроля через массовые утечки энергии. Если жизнь рождается из зла, тогда "Дьявольская" паранойя - это хроническое состояние религиознй жизни. Если мы посмотрим на Западную христианскую историю через наши языческие, эволюционные очки, мы увидим, что демонические образы и охота на ведьм никогда не останавливались; они являются внутренне присущими Западной политике. Одна из причин, по которой Инквизиция и сожжение ведьм прекратились в Европе, была той, что христианские европейские короли, правительства, религиозные мужчины и светские граждане мужского пола нашли новые охотничьи площадки, новых козлов отпущения. (...) Европа перешла от Инквизиции собственных народов к Инквизиции "темнокожих других" через океаны, т. е. к империалистическому колониализму. Это были чёрные африканцы, порабощенные на их собственном континенте или закованные в цепи в американских колониях, где также были многочисленные коренные племена "языческих идолопоклонников" Северной, Центральной и Южной Америки - "Индейцы". Все они были определены как "просто животные", "озверевшие демоны" и "отродье дьявола"- всё, что требовалось, чтобы рационализировать порабощение их, убийство их, раздел и эксплуатацию их земель, культур и жизненных энергий. (...)
   В последние десятилетия в Америке и во всем мире, произошёл всплеск религиозной активности фундаменталистов, или, по крайней мере, повышенное внимание к этому в средствах массовой информации. Фундаментализм, в любой Западной религии - в христианстве, иудаизме, мусульманстве - означает строгое буквалистское толкование и послушное следование словам какого-то древнего текста/текстов, которые считаются боговдохновенными, в сочетании с рьяным желанием сделать мир соответствующим этим текстам, т. е. "Слову Божьему" или "Закону Божьему". В опросе середины 1970-х, проведённом одним из популярных изданий, 50 процентов опрошенных американцев согласились с утверждением, что "все мировые проблемы вызваны Дьяволом". (...) С этой вспышкой фундаменталистской онтологии, участились сообщения в СМИ о "сатанинских культах" и (...)"ритуальных убийствах" в Америке. Несомненно, есть "сатанинские культы" в Соединенных Штатах, состоящие из глупых и опасных людей. Но, необходимо отметить, что не существует исторического рекорда массовых убийств сатанистами в любом месте и в любое время.
   Мировой рекорд по массовым убийствам установили христиане. (...) Мы только что говорили о первом Холокосте, о трёх сотнях лет сжигания ведьм в Европе. Во втором Холокосте во время Второй мировой войны, от 5 до 6 миллионов евреев были уничтожены вместе с миллионами других "поганых недочеловеков": коммунисты, феминистки, цыгане, гомосексуалисты, лица с физическими и умственными недостатками в Германии, Австрии и Франции. В общей сложности погибло около 45 миллионов человек в той войне, в том числе 22 миллиона россиян и все японские граждане, погибшие в ядерном Холокосте Хиросимы и Нагасаки. Вторая Мировая Война имела несколько причин и светских триггеров; но по существу это была ещё одна религиозная война. Адольф Гитлер родился и вырос в католической Германии; в 1941 г. он заявил одному из его генералов, Герхарду Энгелю: "Я сейчас, как и прежде, католик и всегда останусь таковым". В "Майн Кампф", Гитлер неоднократно заявляет о своем убеждении, что он работает для Бога и Христа: "Поэтому, я убежден, что я действую как агент нашего Создателя. Борясь с евреями, я выполняю работу Господа." В праздновании нацистами Рождества в 1926 году, Гитлер провозгласил: "Христос был первым величайшим бойцом в битве против всего мирового врага, против евреев .... Работу, начатую Христом, но не завершённую, я - Адольф Гитлер - завершу" (17)
   17. Anne Gaylor "Hitler's Religion," // Freedom From Religion Foundation Newsletter (March 1982).
   Программа Гитлера была, по сути, фундаменталистской программой. Он был чрезвычайным моралистом, яростно выступал против "супружеской измены", любого вида сексуального освобождения для женщин, или каких-либо ролей для женщин за пределами жены, матери, и волонтера церкви. Он выступал против абортов (хотя это не помешало ему санкционировать убийства детей и беременных женщин...), он выступал против порнографии (хотя это не помешало ему санкционировать извращения Освенцима или Дахау).
   На самом деле, исторически никогда не было массовых "сатанинских культов" или "дьяволопоклонников", что поставили бы под угрозу мир в крупном масштабе (даже когда отдельные такие группы существовали). Мир оказывался под угрозой, опустошался в исторические времена, и вновь оказался под угрозой исчезновения сейчас, благодаря, "праведникам", фундаменталистам, моралистам. Эти люди утверждают, что работают для Бога, "выполняют работу Господа"- и им удаётся получить большое количество людей, согласных с ними, в основном, вооружённых мужчин. (...)
   В 1976 году, христианская фундаменталистская секта была причастна к избиению до смерти трехлетнего мальчика, чьи родители были членами секты; они избивали "Дьявола" из мальчика. В Филадельфии, в 1979 году трёхмесячный ребёнок был выброшен из окна второго этажа собственной тётей, потому что она сказала: "Господь сказал мне сделать это." В Нью-Йорке, в 1980 году из мальчика в возрасте двадцати одного месяца мать "изгоняла дьявола", в то время как три брата на это смотрели. Младенец был ошпарен кипятком, а затем сгорел до смерти в печи; мать объяснила полицейским, что ей пришлось "сделать это, чтоб изгнать дьявола" из своего ребенка. В 1983 году, в Калифорнии, девочку двух с половиной лет отец положил на горячий обогреватель пола, пока "Дьявол не оставил ее," и она умерла. В 1984 году, в городе Бангор, штат Мэн, мужчина убил четырёхлетнюю дочь любовницы, сжигая ее в электрической печи; он утверждал, ребенок был Люцифер, и он проводил обряд экзорцизма над ней (...) (18)
   18. Информация о случаях экзорцизма над детьми взята из Freedom From Religion Foundation Newsletter (May 1979).
   Кстати, "сатанизм" сам по себе, не имеет ничего общего с магией. Магия, как известно, - это древняя Европейская языческая религия, идущая вглубь к временам охоты и Палеолитическим пещерам. Её практиковали люди, поклоняющиеся Богине-Женщине и ее супругу, Рогатому Богу, кто представлял собой Пана, божество с козлиными копытами и рогами, духу плодородия Природы (Пан означает "всё"). Пан восходит к шаманскому рисунку в пещере Труа Фрер, где изображён танцующий колдун в маске животного и в шкуре. Этот рисунок был воспринят христианами как Дьявол, объединённый с их понятиями о принципах зла. Но Пан олицетворяет жизнь и жизненную энергию, а не зло. Ведьмы никогда не поклонялись "злу"; это - христианская одержимость. Они поклонялись тому же, чему люди поклонялись в начале времён: Богине, её природе, её плодородию, и её циклическому Космосу жизни и смерти.
   Сатанизм - это христианская ересь. Вы не можете верить в "Сатану", если вы не верите в христианскую онтологию, и в Библию. "Сатанизм" имеет очень недавнее происхождение. Первая "черная месса", проводимая как пародия на Католическую мессу, была исполнена в конце XVII века при дворе Людовика XIV. Она была исполнена группой от пятидесяти до шестидесяти Римско-католических священников, нанятых королём, которые провели мессу на животе голой девушки, как "любительская шутка", чтобы потешить двор. Сатанинская чёрная месса, посвящённая Антихристу и предназначенная для поклонения и для вызова принципа зла, не появляется в истории до XIX века. Она был в основном литературным изобретением и развлечением декаданса аристократов и художников; и от этого произошла идея "сатанизма"(20)
   20. Robbins, Encyclopedia, 50-52.
   (Страницы 298-314 оригинала, включая Сноски на С.462-463).
  

Глава 9

ОТРИЦАНИЕ МАТЕРИ: ОТРИЦАНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

   Нигилистическое отрицание ценности земной жизни, в сочетании с призывом христианской церкви контролировать эту жизнь, в частности, контролировать женщин и рождаемость - в значительной степени способствовало сумасшедшей биофобии последних двух тысяч лет человеческого существования. (...)
   Человеческие существа связаны друг с другом через Мать. Как её дети, мы разделяем кровную связь со всем творением, мы все сделаны похожими: от её плоти, её желаний, её мечты. Под патриархатом, эта мистическая кровная связь разрушается. Наша плотская связь становится источником всех зол. (...)
   Под патриархатом существует буквальная вера в то, что вся жизнь создана для того, чтобы мужчины её ИСПОЛЬЗОВАЛИ. И то, что патриархальные мужчины видят в качестве "полезного", также называется ими - "презренным". Мы предполагаем, что атомный (или ядерный) взрыв является окончательным отождествлением мужчины с Богом Солнца, окончательной аннигиляцией материи/матери - что, собственно и является подразумеваемой целью всех патриархальных религий. Если они не смогут взять жизнь под тотальный контроль, они предпочтут уничтожить её. (...)
   Исключительная идентификация с отцом - это способ отрицать зависимость от матери, которая всегда, в конечном счете, - Мать-Земля. Это - отрицание зависимости, а также преобразование чувства долга в агрессию. Маскулинный комплекс, навязчивое отрицание женственности, - изначально нигилистическое и агрессивное. (...)
   Священники и схоласты были единственной группой людей, которым разрешалось образование; огромные массы народа, с их языческими неолитическими знаниями, которые были уничтожены или запрещены, держались в глубоком невежестве. Церковь работала, чтобы их умы были заполнены только христианской догмой, чувством вины, страхами и суевериями о Дьяволе. (...)
   Церковь, вплоть до шестнадцатого века, была Католической церковью. Её чрезмерная коррупция и репрессии спровоцировали рост протестантского Реформизма - но сложно увидеть, что именно люди выиграли от появления еще одной "отцовской церкви". Лютер воевал не только с папством. Во время крестьянского Восстания 1500 года, Лютер писал свирепые памфлеты, призывающие к наказанию "вороватой, убийственной банды крестьян"- и были убиты 100 000 крестьян. Частично крестьяне были насильственно переселены в города, в качестве дешёвой городской рабочей силы(...)
   В рамках феодального строя, крестьяне имели определенное чувство безопасности наряду с их угнетением: они по-прежнему жили в деревенской общине и сохраняли древние языческие обычаи и обрядовые традиции. (...) Именно поэтому языческая религия выживала, как минимум, тысячу лет христианского правления в Европе: сила оставалась в сельской местности. Миссионеры, под руководством Римского Папы, приспосабливали языческие традиции, где они не могли быть преодолены. Таким образом, христианские церкви по всей Европе построены на местах языческих храмов, и на многих европейских церковных барельефах изображены как языческие, так и христианские божества. Обнажённая Богиня, с ногами, широко раздвинутыми, чтобы показать истоки жизни, украшает перемычки церковных дверей, даже женские монастыри, во многих частях Кельтской Британии, особенно в Ирландии, где она называется Sheela-Na-Gig (Шила-На-Гиг). Таким же образом христианские символы были включены в древние языческие праздники. Рождество - праздник зимнего солнцестояния (так же, как римские Сатурналии); дерево и обмен дарами - языческие обычаи, происходящие от ритуалов Богини. Санта-Клаус возникает в Сибири, в образе Древнескандинавской Богини по имени Nerthus/Hertha (Нертус/Герта)
   ...
   Существуют удивительные связи между сибирским шаманизмом и легендой о Санта Клаусе, включая оленя, красный и белый цвета мухомора, использовавшегося для духовных полётов - даже спуск через камин аналогичен шаманскому трансовому духу, который входит и выходит через отверстие в крыше сибирского жилища.
   ...
   Скандинавский Йоль (Jul или Yule в Саксонской традиции) изначально праздновали в зимнее солнцестояние как "Колесо Года", когда солнце катится по возвращении из Северной точки; "hjul" означает "колесо" по-шведски. Пасха (по-английски Easter) - это языческий праздник весны, ежегодного возрождения или воскресения. Имя происходит от Саксонской Богини весны, Oestre, которая также даёт название циклу течки у животных самок - estrus-cycle. Её имя родственно с неолитическими ближневосточными Богинями Остарте, Астарта, Иштар, Ашторет. Пасхальные кролики, цветные яйца, скрытые в траве или катящиеся по склону, - символы плодородия Богини. (...)
   Христианские миссионеры, когда они могли, запрещали сельским людям поклоняться природе - деревьям, источникам, пещерам и священным камням. Но они сначала не имели никакой реальной власти для реализации этих табу, и крестьяне по доброй воле включали некоторые христианские символы в свои языческие обряды, которые они продолжали практиковать. Языческие люди по всему миру стремятся быть духовно открытыми, не фанатичными. И, в конце концов, европейские язычники уже давно поклонялись Великой Матери и её волшебному ребёнку. Христианство смогло включиться в это поклонение без особых проблем на своей ранней стадии. На протяжении многих веков оно не имело другого выбора.
   Но с распадом феодальной системы - во многом благодаря уловке церкви отправлять феодалов воевать и умирать в крестовых походах далеко, в "Святой Земле", в то время как церковь осуществляла замысел получить контроль на родине в Европе - власть перешла от децентрализованных сельских/ феодальных владений к централизованному городу/дворцу. Феодалы обанкротились в Крестовых походах; они вернулись, чтобы обнаружить городских ростовщиков у ворот своих замков. Они не смогли преодолеть подъем королей, их двор, поддержанный Римом и его священниками. В тринадцатом и четырнадцатом веках церковь начала собирать мощные светские вооружённые силы, что позволило ей, пару столетий спустя, сжечь дотла значительную долю Европейского населения. Наряду с древними знаниями ведьм, унаследованными от эпох Палеолитических пещер.
   В этих жестоких переходных веках появилось много мессианских движений среди людей. Хотя они были частично облачены в христианское звучание доктрин и апокалипсических образов, народная природа таких движений делала их проклятием для церкви, которая осудила их как "сатанинские". Многие другие движения были воплощением возрождающейся языческой энергии. Было много связей, практических и символических, между ведьмами, тамплиерами, гностиками, каббалистами, флагеллантами, и ранними крестовыми походами бедноты. (...) Там были Бегарды и Бегинки - "Братья и Сёстры Свободного Духа" - женщины и мужчины, которые ратовали за общину, общую собственность и добровольную бедность. Женщины Бегинки отказывались выходить замуж, утверждая свободу сексуальности и духа как своё божественное право. Общины женщин Бегинок могли быть найдены повсеместно в двенадцатом веке в Европе, и много женщин-художниц, мыслителей и мистиков были связаны с ними. Эти женские города, самые крупные из которых были расположены во Фландрии, сами себя обеспечивали; в них развивались ремёсла и образование для девочек. Номинально христианские, общины женщин Бегинок отказывались подчиняться церковной власти, и изначально были наказаны за свою успешную независимость тяжёлыми налогами, наносящими вред их экономике. Многие из них, и женщины и мужчины, были бисексуальными; наше слово "buggering" (означающее мужской гомосексуализм) происходит от Boughers или Beghards ( ...). Чувствуя себя космическими детьми Божественного Родителя (не карающего Отца), даже полагая, что они могут быть "живыми богами", Бегарды и Бегинки утверждали, что ничего не знают о "моём и твоём", кроме взаимного экстаза быть живыми в Божественной Вселенной. Не удивительно, что они тоже были сожжены.
   Там также были широко распространены убеждения о приходе Женщины-Мессии. Наверное, именно поэтому Жанна д'Арк была ликвидирована как светская и божественная соперница церкви: она была любимицей народа. Большинство из этих групп и движений было уничтожено инквизицией, или загнано глубоко в подполье, что почти не осталось памяти об их верованиях и обычаях. Но их духовные наследники продолжают появляться, везде и всегда, даже в этот день. Значительно, что они всегда возникают среди "народа" - бедные, молодые, отверженные, женщины и меньшинства, "сумасшедшие", артисты, художники - они всегда рассматриваются как угроза сложившимся патриархальным порядкам. И правильно: они - дети Великой Матери, пытающиеся перегруппироваться.
   Для древних людей, все явления и события, воспринимаемые органами чувств и интуицией, были взаимосвязаны как разные проявления одного и того же первичного потока реальности. Вселенная была единой и неделимой, и понятие изолированного индивидуального "я" являлось эго-иллюзией, которую преодолевали в экстатических ритуалах и медитациях Кундалини. Это был естественный целостный взгляд на мир, который христианская Инквизиция и костры, сжигавшие ведьм, пытались выжечь из глаз Западных людей. По иронии судьбы, бесчинства инквизиции оказались так противны "интеллектуальным мужчинам", что они отвернулись от церкви, отвергли религию, и начали строить совершенно светский мир на тлеющем прахе "святого огня".
   От этих костров поднялся Фрэнсис Бэкон, призывая к "рождению истинно мужского Времени"(9)
   9. Фрэнсис Бэкон "Мужское Рождение Времени или Великая Реставрация Доминирования Мужчины над Вселенной": см. The Philosophy of Francis Bacon, edited by Benjamin Farrington (Liverpool: University Press, 1970)
   "Патриарх экспериментальной философии", как он был назван поклонниками, Бэкон привнёс в современную науку характерный язык, призывающий к агрессивной мужской атаке на "секреты" природы (частая метафора для женских гениталий). Бэкон искал то, что он определил как "движок" мысли, машину научного метода, которая позволила бы мужчине, "допрашивать Природу с применением силы, "поставить ее на дыбу" с целью раскрыть скрытые процессы в ней и секреты использования, что .... ещё лежат в её чреве". 11
   11. См. Easlea, Fathering the Unthinkable, 19-22. По поводу "дыбы" см. William Leis, The Domination of Nature (New York: Braziller, 1972), 57. Насчёт влияния, в целом, мужской науки на женское начало жизни см. работу Сюзан Гриффин "Женщина и Природа: Рёв Внутри Неё" Susan Griffin's Woman and Nature, The Roaring Inside Her (New York: Harper & Row, 1978).
   Такие метафоры не были случайными. Когда Бэкон жил и писал, двигатели Инквизиции работали методически круглосуточно, допрашивая Природу в подземельях через обнажённые тела женщин, обвиняемых в колдовстве, допрашивая всю европейскую жизнь с позиции религиозно-судебной силы, пыток и огня. Хотя Бэкон выступал против преследования ведьм на том основании, что их "признания" были слишком фантастичными (т. е. ненаучными), чтобы в это поверить, вполне возможно, что он сам, как генеральный прокурор Англии, был вовлечён в санкционирование арестов, судебных процессов, пыток и сожжений обвиняемых ведьм. Brian Easlea, английский математический физик и критик маскулинной ориентации Западной науки, ссылается на тезис Бэкона как о "грядущем групповом изнасиловании" женской Природы (12)
   12. Easlea, Fathering the Unthinkable, 20
   Рационалистический контроль и эксплуатация природных процессов, начатые методом Бэкона в XVII веке, приведут к рождению "продукта" в качестве суррогата жизни. Это было всё, что просвещенный европейский мужской ум мог извлечь из опустошённого церковью изначального холизма. Во имя какой благородной цели? По словам Бэкона: "Я пришёл во имя правды, ведущей к вам Природу со всеми её детьми, чтобы привязать ее к вашим услугам и сделать её вашей рабыней." 13
   13. Farrington, The Philosophy of Francis Bacon, 62.
   За Бэконом последовал Рене Декарт, который увеличил теологическое расслоение между умом и материей; духом и плотью, обеспечив сферу физических наук интеллектуальным хлыстом для такого порабощения. Разум и материя стали двумя совершенно разными сферами, одна "живой" и одна "мёртвой". Это Декартово разделение позволило ученым рассматривать материю как абсолютно инертный "материал", полностью отделённый от самих себя, чтобы увидеть материальный мир как изолированные объекты, собранные в огромные машины (...). Ничего не было оставлено живым внутри в Теоретической Вселенной Декарта. Как пишет Карл Штерн, Картезианский рационализм представляет собой "чистую маскулинизацию мысли. Ничего не осталось детского во взгляде мужчины. Рука Мудрости, Софии, материнское начало, отрицается, и гордый разум претендует на всесилие". (14)
   14. Karl Stern, The Flight From Woman (New York: Noonday Press, 1965), 104-5.
   Как отмечает Штерн, мать Декарта умерла при родах, когда ему было чуть более года, и его недолгая жизнь прошла в физической слабости и меланхолии. Интенсивное горе было в основе Картезианского дуализма; он вел борьбу с онтологическим чувством потери с помощью точных инструментов умозаключения, которые делали всё мертвым, кроме его собственного разума. В этом он был живым символом Европы, которая убивает собственную древнюю Великую Мать с помощью гонений и огня, и который находит себя оставшимся ни с чем, кроме холодного пепла собственного мужского мышления, и всеми сказочными маленькими машинами, что он собирался построить, как заменитель правды живой плоти.
   Ньютон был мастером механического мировоззрения, и сделал это основами классической физики. С семнадцатого века до конца девятнадцатого, это доминирующее философское представление о "мире как машине" направляло научную мысль, и было также образцом для социальной и религиозной мысли. Логичный, технократический Бог правил миром свысока через навязывание своего "закона", который был безличный закон ньютоновской физики и геометрии. (...)
   Этот "просвещенный" взгляд на мир, оказал огромное влияние на всю Западную мысль вплоть до недавнего времени. Западный "мужчина" выработал свою идентичность с сознанием, но не с целостным организмом. Умом предполагалось "контролировать" организм, представляя всё это как что-то отдельное - так, как Рене Декарт справлялся со своим горем, и так, как "Западный мужчина" справляется со своим. Метод, который вызывает невероятную раздробленность и отчуждение в психике, а также в органическом мире, окружающим её.
   Линеаризм - полностью линейно-логическая концепция времени и эволюции - уже был заложен в библейском мировоззрении, который исторически настроил евреев против цикличности языческой Богини Неолитической религии. С начала XVII века Европейский линеаризм развивается как рациональная вера в "прогресс", который является эволюционным накоплением товаров - имущества, материальных продуктов, знаний и техник, направленный мужской волей Бога. (...) Настоящие мужчины - "выше судьбы", и творческие энергии души были убраны как детские игрушки. Природа становилась впредь послушной служанкой логического ума - мужчины с "ноу-хау." Эти известные западные ноу-хау, которые дали нам, среди прочего, большой процент социальных, экологических и духовных катастроф и кризисов "нашего современного мира".
   Как Фуко раскрывает в работе "Дисциплина и Наказание", - "науки о природе . . . родились, в какой-то степени, в конце Средневековья, из практик расследования, разработанных инквизицией". "Инквизиционные техники"- пятьсот лет непрерывных садистских пыток тела, разума и духа, в первую очередь, женщин, - стали основой "научных методов" экспериментального исследования. (...) То, что христианская Инквизиция проводила над человеком, научная инквизиция стала проводить над всей Природой, что, по логике, в конце концов, превращает их всех, и природу, и человека, в полезные машины или функциональные механизмы.
   Пресловутые западные "дисциплины" начиналась как христианская монашеская техника. Это не было изучением всего сущего - сезонных ритмов, внутренних телесных ритмов и цикличности. Это не было изучением путей просветления через телесные спинальные энергии Кундалини. Нет: христианская монашеская дисциплина была жёсткой и целенаправленной программой анти-естественности, аскетично и наказывая противопоставляющей дух против тела, против древней плоти. Монахи создали режим, который был идеологически враждебен луне, солнцу, временам года и звёздам; вместо этого он был основан на христианской умственной идее, как плоть должна быть "стеснена", как заставить её идти против собственных биологических склонностей. Этот монашеский режим и аскетические практики вскоре распространились на учреждения, находящиеся при церкви: на школы и богадельни. (...) Если организм будет достаточно наказан, он будет тем самым отучен от природы, и тогда "христианский дух" смог бы зацвести в славной покорности. Эти монастырские программы, предназначенные для превращения человеческого тела в послушные машины, успешно распространились в XVII - XIX веках в больших коммерческих индустриальных мануфактурах Европы, в которых заводская рутина была странным образом переплетена с набожными практиками. (...)
   И кто-то от этого выигрывал, мы можем быть уверены. Монастырская рутина была впоследствии заведена в больницах и тюрьмах и достигла своего апогея там, где мы могли бы предсказать, каким это будет: в армейской жизни. В шведской протестантской армии XVII века, "военная дисциплина была достигнута через ритмы времени, где точками отсчёта были набожные упражнения". Boussanelle, кто написал шведский справочник об этой смеси христианской молитвы и войны, считал, что военный устав и монастырь имеет в основе одни и те же "совершенства". С помощью этих методов государство осуществило трюк, избавившись от крестьянина, наделив его аурой солдата(17)
   15. Michel Foucault, Discipline and Punish: The Birth of the Prison (New York: Vintage Books, 1977), 135, 150.
   Таким же образом, индустрия превратила "рабочего" в "орудие", избавившись в нём от человеческого существа.(...) И это прямо вело к механизации тела, превращению человека в придаток машины, в сервомеханизм в работе, игре, любви и войне. Дух никогда больше не освобождался в этом процессе, излишне говорить (...)
   Тавтология фундаменталистов-протестантов, что "богатство является знаком Божьего благоволения, потому что Бог хочет вас видеть богатыми" - это идеальная машина. В то время как они вытачивают "выгоду нравственности" для многих, они объясняют "нравственность выгоды" для нескольких и, вместе с этим, - христианский капитализм, где Бог становится неким проницательным мировым банкиром в небе, обменивающим души за доллары, а доллары за души ... по ужасному курсу обмена.
   Фуко описывает проектирование и строительство Паноптикума XIX века, символического утопического здания Христианско-капиталистического Запада, разработанного Джереми Бентамом. Это всевидящее здание исходит из потребностей тюрьмы, армейских лагерей, мастерских и фабрик для постоянного контроля через вечный надзор. "Идеальный дисциплинарный аппарат сделал бы возможным, чтобы единым взором видеть всё постоянно. Центральная точка будет как источник света, который освещает всё, что необходимо знать: совершенный глаз, от которого ничто не сможет убежать, и центром, к которому все взгляды обратятся". 19
   19. Michel Foucault, Discipline and Punish: The Birth of the Prison (New York: Vintage Books, 1977), 173.
   Это глаз Бога - Бога, который есть вечный тюремщик, Большой Брат, подглядывающий судья нравов. Цель такого дома и такого Бога - это, по словам Фуко, "иерархическое наблюдение" (...); и мы должны помнить, что этот "всевидящий" структурный глаза Бога быстро становится все контролирующим структурным глазом прибыли.
   Это была проблема большого цеха и завода, в которых был организован новый тип наблюдения. На большом заводе всё регулируется по часам. (...) Так, наблюдение становится решающим экономическим оператором как внутренняя часть производственных машин и в качестве специфического механизма дисциплинарной власти. Работа направляется, контролируется и регулируется как одна из функций капитала (21).
   21. Michel Foucault, Discipline and Punish: The Birth of the Prison (New York: Vintage Books, 1977), 175. Фуко цитирует "Капитал" Маркса.
   Такой своеобразный фашизм этого "глаза" - вечный контроль некрофила через тотальный структурный надзор - был построен в нервной системе Запада задолго до появления Гитлера. "Прогресс" Запада осуществился через готовность превратить тело в дисциплинированный инструмент, использовать тело как послушную часть машины. А строительство религиозно-политико-экономической машины, которая, через постоянный визуальный контроль движений тела - рабочих движений, сексуальных движений, социальных движений - обеспечило успех этого процесса механизации. Успех: то есть его интроекцию, его усвоение большинством своего народа. Сегодня, на современном Западе, механические наблюдения почти полностью автоматизированы, "как часть жизни". Работодатели, социальные агентства, государственные институты, политические и военные лидеры полагаются на постоянный технологический надзор как (1) на метод поддержания контроля и (2) на метод сбора информации, чтобы усилить контроль. (...)
   Порнография - это также функция паноптикума. Паноптикум - это всё, что наблюдал механический глаз. Все наши современные носители света, на самом деле, - фотография, кино, телевидение, видеоигры - на всём Западе, почти на всём глобусе, установлены системы паноптикума. Есть немного мест, куда можно пойти, чтобы избежать этого "идеального глаза", этого "единого взгляда", который является современным электронным наблюдением. Оптика - это "гений" Запада, и вуайеризм - основной механизм контроля(...)
   Патриархальное отрицание Матери становится политическим отрицанием человечества, людей, которые подвергаются общей механизации, капитализации человеческого тела. (...)Запад создал Бога в качестве тюремщика, в качестве хозяина фабрики, а не как Живой Космос. Это - Бог сборочной линии, а не танца. И этот механический Бог, и механизм этого Бога, был подключён к нервной системе поколений и поколений людей.
   Фуко говорит: "В сердце всех дисциплинарных систем функционирует маленький карательный механизм"(23)
   23. Foucault, Discipline an1 Punish, 177.
   (Страницы 315-329 оригинала, включая Сноски на С.489-490).
  

Глава 10

АМЕРИКАНСКИЙ РАСКОЛ

   Будучи номинально христианами и почитателями Иисуса, в своих законах и обычаях, Пуритане, кто пытался жить в Новом Свете, именно Ветхий Завет использовали как социальную и политическую основу жизни. Пуритане были под сильным влиянием концепций Ветхого Завета, считая себя избранным народом у библейского Бога, чтобы осуществить его волю и привести весь остальной мир к "праведности". (...)
   При основании Гарвардского университета в 1636 году, двумя основными языками преподавания были иврит и латынь. Губернатор колониального Массачусетса Коттон хотел сделать Закон Моисея официальным государственным законом, и Иврит государственным языком. Когда женщины, и некоторые мужчины, были обвинены, привлечены к суду и казнены как "ведьмы" в колониях, это было благодаря Пуританам, которые, таким образом, толковали ветхозаветные запреты против религии Неолитической Богини в качестве колониального мандата, чтобы уничтожить в "Новом Свете" колдовство и язычество. Для этих Пуритан, Новый Свет был миром библейского Яхве; и когда американцы начали наступать на западные границы, расчищая земли от леса - и от коренных американцев - всю дорогу до Тихого океана, это был Пуританский Ветхий Завет в его понятии "манифеста судьбы", который питал их движение на Запад. Как говорит Даймонт, "хотя политическая власть Пуритан была уничтожена в 1800 году, их идеология стала сутью американского духа".
   1. Max I. Dimont, The Indestructible Jews (New York: New American Library/ Signet Edition, 1971)
   Пуританская религиозная власть была сломана в 1800 году. Она был сломана (или заблокирована, или перенаправлена) вторым главным влиянием на американскую жизнь: "светской" властью. Кто и что был этот светской власти? Их называют "Отцами-Основателями": Томас Пейн, Томас Джефферсон, Джордж Вашингтон, Джон Адамс, Джеймс Мэдисон, Бенджамин Франклин и другие. (...)
   "Отцы-основатели" не были христианами. Они были Деистами. Деизм был философией рационализма восемнадцатого века, возникшей из Европейского Просвещения. Деисты понимали "Бога", как принцип организации и разума во Вселенной. (...) Они поддерживали философию восемнадцатого века, которая определила человека как (1) по существу хорошего, и (2) способного прогрессировать с помощью знаний, разума, справедливости, и свободы. Деисты отрицали догматы непорочного зачатия, божественности Христа, концепцию рая и ада и все идеи о проклятии и искуплении. Деизм был, в самом деле, у истоков того, что сейчас называется "светским гуманизмом" и он был практической философией мужчин, которые вели и победили в американской революции, и стали "отцами-основателями" Американского правительства.(...) Двумя главными ценностями, для Деистов, были свобода и знания, по крайней мере, для белых мужчин, как они сами. (...)
   Ещё одно сильное, небиблейского происхождения, влияние на американскую Конституцию оказали, конечно же, коренные жители этого континента. "Великий Закон Мира Людей Большого Дома," известный как Конфедерация Ирокезов, или Лига Шести Наций, существует, пожалуй, тысячу лет, и до сих пор управляет людьми Большого Дома северо-восточной Америки. Его целью было объединить индейские народности и племена, которые говорили на разных языках, в одно сообщество как "Альянс за мир". Деистические "Отцы-основатели" были в курсе этого великого закона, и впечатлены его здравомыслием и практической мудростью; Конституция США вобрала в себя многое от духа этого закона и некоторые его организационные подробности. (...)
   Существовал и третий поток в североамериканской жизни. Он никогда не был на исторической поверхности белого американского сознания, как колониальное Пуританство и рационально-гуманистический Деизм авторов Конституции. Он всегда был подземным потоком: диким, чувственным, невинным, языческим. Многие европейцы пришли в Америку с сознательным желанием "избежать цивилизации"- цивилизации постоянного неравенства, суровой морали и войны, - и "возвратиться к природе". (...) Этот подземный поток возникает как настоящая "американская мечта" - своеобразная "жажда невинности", которую всегда искали, но не находили. Этот языческий американский поиск был не во имя пуританского морализаторского Бога, или рационального Бога Деистов, но во имя райских времён до появления этих Богов. Сад зверей, деревьев, и человеческих душ, живущих в гармонии перед временами Яхве, Христа и Декарта. Существует генно-родовая память о подобных временах, и Америка какое-то время казалась местом, где к этим временам может быть возврат.
   В девятнадцатом веке в Америке было много "райских" или "утопических" экспериментов общинной жизни, подпитываемой мечтой об общественной гармонии и личном экстазе; но боги-близнецы морали и рациональности всегда, казалось, одерживали победу: они либо разрушали такие общины изнутри, либо снаружи, изгоняя их из поля зрения. Великая Американская традиция "нормальности" всегда была в основе общественного устройства контроля и изгнания этих притаившихся демонов и мечтаний о личной "дикости". (...) "Нормальные" люди невероятно опасаются этой "дикости", потому что она всегда с нами, она присуща не только этой земле, но и нашим собственным добиблейским корням. Наш сознательный возврат к язычеству спорадический и локальный. Общины "богемы" или "хиппи" в Америке - в числе подобных попыток, но такие попытки повлияли и изменили нашу жизнь стилистически и политически, возможно, больше, чем мы знаем. (...)
   Мы с трудом возвращаемся к нашим корням - ведь для большинства из нас, наши корни находятся в другом месте, погребенные под сотнями и тысячами лет "мужской" истории. Мы никогда не сможем вернуться в сад гармонии и экстаза, пока не узнаем, как пройти мимо двух жестоких ангелов, блокирующих его вход: морализма и рациональности. И мы никогда не сможем пройти мимо этих патриархальных охранников, если не вспомним, чей это сад на самом деле.
   Причины столь жесткого пуританства в Протестантском фундаментализме могут быть прослежены до библейского Ветхого Завета, однако многое из католического исторического женоненавистничества и рвения обращать в веру можно проследить до Нового Завета. Апостол Павел, который сам был фанатиком обращения в веру, был также фанатичным женоненавистником. На протяжении европейской истории, были периодические попытки людей, которые рассматривали себя как христианских радикалов, чтобы преодолеть Ветхий Завет и учение Павла (...). Эти люди предпочли следовать евангельскому образу Иисуса как радикального социального реформатора, Иисуса в качестве социального революционера. Тамплиеры, Бегарды, Бегинки, Альбигойцы, Катары и так далее,- все они пробовали на практике то, что они поняли, как Евангельский коммунизм, открытый и экстатический обмен продуктами питания, товарами и взаимной заботой. (...). Все они были обвинены церковью в социальной и духовной ереси, включая разнузданное сексуальное поведение. Все они оказались на кострах.
   Многие из экспериментальных коммун в девятнадцатом веке в Северной Америке состояли из подобных радикальных христиан, пытающихся жить в соответствии с их собственным толкованием Евангелий и образом Иисуса как призыв вернуться в общину и к экстатическому, не собственническому поведению. В то время как Викторианское общество ценило накопление частной собственности и богатства как моральный долг, североамериканские коммуны практикуют обмен жилья и всех материальных благ в повседневной деятельности; в то время, как Викторианское общество покрывает "ножки" рояля вышитыми манжетами крючком, чтобы не было повода ни видеть, или даже упоминать факт существования "ног" (в обществе, в котором было больше борделей на душу населения, чем в любом другом обществе на земле), радикальные коммуны практиковали как свободный секс, так и строгий целибат, где брачные партнеры шли по жизни как "братья и сёстры". (...)
   В Христианско-капиталистическом контексте, "радикальный" социальный эксперимент всегда означает (1) Общинную жизнь и обмен товаров, (2) сексуальную свободу и равенство, (3) практики ясновидения и экстатические техники, общие и индивидуальные. Многие участники этих коммун называют себя "истинными христианами" или рассматривают свои эксперименты, как способ, чтобы быть "ближе" к Евангельским намерениям Христа, чем "нормальный" образ жизни, одобренный церковью. Но на самом деле такие социально-революционные коммунальные эксперименты - это всегда возвращение к дохристианским, языческим социальным и духовным структурам, хотя они поют и танцуют на основе евангельских текстов. (...)
   Именно поэтому они всегда наталкиваются на сопротивление подавляющей их церкви. (...)Богатые и влиятельные люди поддерживают церковь как важнейший инструмент общественной дисциплины и репрессий, и как самый эффективный инструмент насаждения представления о "божественности" статуса-кво; церковь, в свою очередь ставит "божественную" печать одобрения на существующую социальную систему, кондиционируя людей с самого раннего возраста, чтобы они видели несоответствие нормам как "плохое", а серьёзный бунт как "бесовский". (...)
   В самом деле, церковь всегда видела какой-либо анализ состояния человека, вне её доктрины, как угрозу для своей империалистической гегемонии. Она создала инквизицию в 1200 для борьбы с "ересью", то есть мавританским мировоззрением; позже, в 1484 году, она начала свою трёхсотлетнюю войну против "колдовства", т. е. языческого Европейского мировоззрения; теперь, в середине 1980-х годов, она борется против "Марксистского атеизма". (...)
   Библия, как и все большие космологические произведения человеческого разума, дает нам по сути то, что мы искали: авторитарный человек ищет тексты, обещающие Божье благословение на фашистский статус-кво, и находит их; радикал ищет подтверждения активного революционного видения, и находит его. Конечно, есть более чем достаточно новозаветных отрывков, иллюстрирующих радикальные идеи Иисуса, его социальную интуицию и его желание покончить с тяжёлыми и коррумпированными институтами, которые блокируют и искажают устремления души. (...) Политика начинается, когда люди осознают, что их собственные ежедневные проблемы выживания не вызваны индивидуальными "грехами' и "виной", но неправильным общественным устройством. В патриархальном христианском капитализме, это - табуированное видение(...)
   В то время как освободительная теология стремится вызволить человека из тяжёлых и эксплуататорских социально-экономических условий, консервативные Католические иерархи, видимо, считают, что голод и нищета, принудительный и неблагодарный труд, а также массивная жестокая эксплуатация со стороны глобальных экономических и политических сил, должны быть поняты и приняты "смиренными грешниками" как Божье наказание за свои "грехи". (...) Хотя, по правде говоря, это не бедные люди, кто нуждается в "искуплении", но сами сказочно богатые церкви(...)
   Может ли христианство действительно быть революционным? Может ли оно изменить свои институциональные, идейные установки и таким образом помочь изменить мир? Что такое христианство? Если оно вытекает из библейских заветов, то это набор онтологических принципов, или допущений, которые должны быть решены на онтологическом уровне для тех, кто ищет слияния христианской религии и подлинного мира. Эти принципы (1), Что творец отделен от создания, поэтому не участвует постоянно в эволюционном процессе; (2) что творец - это чистый дух, механическим способом отделённый с созданной нечистой материи; (3) что люди совершили первородный грех, или преступление, неповиновение воле Божьей; ( 4) что Бог, поэтому, осудил весь род человеческий на непрерывные страдания и наказание на злой земле, как искупление изначального преступления "наших родителей" в Эдеме; (5) всё, что рождается - рождается в грехе; т. е., рождается от матери, которая представляет собой "первородный грех" и врождённую порочную плоть; (6) чтобы выжить в мире греха, мужчина должен доминировать в природе, в то время как женщина, как олицетворение природы и ее "сосуд", должна подчиняться; (7), что единственный способ спастись от этой ситуации - через покорность Иисусу Христу, (...); (8) что эти принципы существуют, потому что мир представляет собой механический структурированный дуализм Бога и Дьявола, чистого добра и чистого зла, вечно воюющих друг с другом и вечно непримиримых. В котором человеческая жизнь имеет смысл лишь постольку, поскольку она функционирует как поле битвы для этих двух сил. Человек должен выбрать одну или другую сторону, но никогда не сможет преодолеть дуализм, или разрешить их в целостном сознании (которое было сознанием, запрещённым Яхве в Саду Бытия).
   Поскольку онтологическое мировоззрение, встроенное в эти принципы, усматривается многими из нас, как причины проблем, то как радикальные изменения могут произойти по этим же принципам? Может ли мир, или "христианская цивилизация" радикально измениться без кардинальных изменений данной мировой структурированной онтологии? Как можно найти по-настоящему революционное решение без радикальных изменений условий и космологических допущений проблемы?
   Мэри Дэйли - одна из немногих людей, среди феминисток и современных мыслителей в целом, кто боролся с этой ситуацией в её онтологических корнях; она сделала это, как феминистка, в книгах "За пределами Бога-Отца", "Гинекология/Экология" и "Чистое Вожделение". (...)
   "Грешить", в патриархальном религиозном контексте христианства, значит "рисковать". Т. е., в этом контексте, истинное бытие может произойти только при отступлении за пределы установленной религии, совершенно вне и за пределами её условий. Христианская мечта уже написана, от начала до конца. (...)Христианство обещает спасти душу человека; но, по сути, христианство существует во имя спасения людей от опыта нашей собственной души. (...)
   Как мы уже говорили, нужно идти ещё дальше: к Неолитическому видению божества растительности, или к самой изначальной Великой Матери, к первобытным существам, которые жертвуют собой, чтобы через любовь восстановить и возродить всю жизнь на земле. Радикальное христианское видение является, и всегда было, в возрождении язычества.(...) Придется коренным образом возвратиться к образу Бога на основе добиблейского всеобщего восприятия Великой Матери - двуполого существа, мужского и женского в единстве духа и функций, которая хочет, чтобы мы наслаждались экстазом и вкушали плод бессмертия. (...). Но, как мы сказали, если бы христианская церковь когда-нибудь в корне изменит себя, она станет языческой. (...)
   В течение нескольких поколений, многие люди чувствовали, что они стоят в очень сухой, прагматичной пустоши - светской Америке - без подлинной традиции духовного торжества, всеобщего озарения. Американцы стремились к этому больше, чем они знают сами; в результате создавая эрзацы в виде оргий патриотизма, игровой лихорадки, на парадах и на футбольных стадионах. Но это - не совсем реальная вещь...
   ... остатки машины Инквизиции ещё не полностью разобраны - они теперь заново смазаны, обновлены, переработаны и модернизированы...
   (Страницы 330-345 оригинала)
  

Глава 11

"БОЖЕСТВЕННАЯ ОДНОПОЛАЯ СЕМЬЯ"

   Либеральные протестантские конфессии теперь позволяют женщинам служить в церкви, и даже консервативные еврейские лидеры недавно открыли путь для женщин-раввинов в синагогах; но среди консервативных христианских церквей женщины по-прежнему не считаются надлежащим полом в качестве "священных лидеров" или толкователей библейского Бога. (...)
   Либеральное равноправие некоторых христианских и еврейских конфессий, где женщины-пасторы и раввины сейчас допускаются, является очень недавним событием; оно появилось только благодаря феминизму, давлению христианских и еврейских женщин во имя духовного признания их соответствующими задачам веры. На протяжении тысячелетий христианской (и иудейской) истории, библейский Бог Яхве и его непорочно рожденный сын, Христос, допускали в качестве своих представителей у алтаря исключительно мужчин. Довольно часто эти мужчины носили юбки. И всегда, во все времена, они были создателями и сторонниками догматических законов, касающихся женщин - законов, говорящих женщинам, как одеваться, как двигаться, как вести себя, как относиться к телу, как рожать, когда рожать, как заниматься сексом, когда заниматься сексом, как относиться к менструальным периодам, родам и послеродовому периоду, как склонять головы, покрывать волосы, держать глаза скромно отведёнными; как, в общем, быть уступчивыми, покорными и беспрекословными служанками.
   Действительно, это странное стремление "святых мужчин" всех патриархальных конфессий стоять, носить юбки, читать проповеди в мире подлинных женщин о том, что действительно означает быть женщиной ... - эта склонность нуждается в глубоком обдумывании. Тем не менее, она является историей религий мужского Бога.
   Иерархи-мужчины в католической церкви не нуждаются в женщинах-священниках и отвергают саму идею с презрением. Но Католической церкви нужны женщины. Везде, где церковь существует, это миллионы и миллионы женщин верующих - низкооплачиваемые монахини-учительницы, женщины - добровольные помощницы-прихожанки, матери, занимающиеся духовным обучением и наставлением своих детей - благодаря кому Католическая церковь живёт.
   Во всех христианских церквях, вплоть до недавнего времени, это было традиционным делом. Естественный религиозный импульс и возможности женщин сохраняли патриархальные церкви в деле так долго. Женский дар духовности - в который, под патриархатом, мы вливаем так много подавленной сексуальной энергии, - он направляется против нас мужскими иерархами церквей мужского Бога. Они ловко держат женщин на коленях, когда мы моем и созерцаем святой пол, в то время как они - несколько избранных церковных принцев - взмывают вверх на высоких облаках земной власти и роскоши. Религиозные женщины думают, что они поклоняются "Богу", но, на самом деле, в условиях патриархальных религий, женщины-верующие существуют только для обслуживания и поддержания Эго формально посвящённых обыкновенных смертных мужчин.
   Животрепещущий вопрос остается: почему женщины по-прежнему предлагают дары духовной преданности, страстной энергии, умственной яркости, глубокой социальной заботы институтам мужского доминирования и мужского управления: религиозным учреждениям, которые основаны, структурно и идеологически, на иссушающем презрении и ненависти к женщинам? Почему женщины по-прежнему предлагают дары физической выносливости и биологические дары патриархальным церквям, которые существуют, онтологически и практически, пытаясь доминировать и контролировать женскую репродуктивную деятельность, как группа животноводов управляет плодородием крупного рогатого скота? Что произошло бы сегодня, если все миллионы религиозно активных женщин на земле просто вышли бы из лона патриархальных церквей, просто оставив их?
   В давние годы, когда все варианты для женщин были ужасны, для творческой самостоятельной женщины это часто было освобождением, - уйти в монастырь, вместо того, чтобы вступить в жестокий брак и в вечное деторождение. Многие из великих женщин-художниц и поэтесс в Средние века и Эпоху Возрождения были монахинями, проживавшими в окружении женщин, имевшими свободу и время, чтобы размышлять, читать, писать и творить. В ранней кельтской церкви, особенно в Ирландии, многие из "монахинь" происходили от жриц Друидов, всё ещё смешивающих магические заклинания и поклонение Богине Бригитте с христианскими обязанностями. Как Мэлори рассказывает нам "Смерти Артура", "Морган Ле Фэй не была отдана замуж, но отправлена в школу при женском монастыре, где она стала великой обладательницей магии". "Convent" ("Монастырь") и "coven" ("шабаш") - одно и то же слово. Несомненно, психологическое воздействие этих "ведьм-монахинь" внесло вклад в общее выживание Богини в Ирландии; согласно фольклористу Льюису Спенсу, в конце 1850-х, ирландский народ ещё почитал её, независимо от Католического священства.
   "У колодца в Санкт-Деклане, Ардмор, графство Уотерфорд, ... массы людей ежегодно собираются на 22 декабря, проползают под выдолбленным камнем, а затем пьют из колодца. Он увенчан изображением женской фигуры, которая описывается как "похожая на изображение Кали, Чёрной Богини Индостана". Католические священники пытаются выгнать народ этого места, но без толку".(2)
   2. Lewis Spence, The Minor Traditions of British Mythology (London: Rider & Co., 1948), 37.
   Христианскую Троицу уже окрестили "Божественной однополой семьёй". Большинство современных христиан не знают, правда, что в эпоху раннего Средневековья Святой Дух Троицы воспринимался люди как женщина - как ещё один пережиток поклонения Богине. Преступление против Святого Духа является, по христианскому учению, единственным непростительным грехом: это продолжаются языческие традиции матриархата, когда убийство матери - это преступление без прощения.
   Мария, единственная женщина, оставленная на божественной сцене, ничего не получила от первозданной создательницы. Она - простая, скромная, смертная женщина(...) Запутанное женское начало в Марии связано с представлением, что его просто не существует; и это стало судьбой женской сексуальности в христианстве: её там просто не существует. Это - история о бестелесном отчуждении и отсутствии идентичности, которая простирается от Девы Марии Нового Завета до современной "История О" - где женщина якобы достигает полного сексуального удовлетворения, отдавая мужчине полный контроль над её телом, в то время как она остается анонимной, без идентичности или страсти: этого просто не существует. О - это "перевёрнутое" воплощение Марии в 20-м веке; в обеих, сущностный ум антисексуальной культуры имеет дело с женской сексуальностью, используя её без того, чтобы затронуть её. (...) Безликая О идёт на ежедневное сексуальное самопожертвование и калечащие операции на алтаре Фаллического Бога, подобно тому, как архетипическая Мария приносится в жертву на протяжении всей своей жизни как активная личность, наносится увечье её сознательной идентичности на алтаре антисексуального Бога. Мария и О - первая и последняя глава истории жизни женщин под патриархальной религией. В этих историях они действуют отчуждённо в личном, социальном, мифическом, космическом и универсальном плане. (...)Библейское определение "хорошей женщины" - это та, кто жертвует собой полностью ради нужд и потребностей других людей, особенно мужчин, и при этом ничего не просит для себя. (...)
   В патриархальных религиях, мужское начало присутствует - оно придумано, сделано, массово произведено; в то время как женское начало - демонтируется, де-эволюционирует, исчезает. Более двух тысяч лет Западные, воспитанные Библией, женщины переживают обстоятельства, забирающие у нас наши природные силы и мудрость; мы растём, учимся игнорировать эффекты наших собственных ритмов, цикличных, как луна, морские приливы, времена года. Мы усваиваем привычку игнорировать их, отрицать их, пытаемся забыть или преодолеть их, так как мы живем под властью мужчины (реального или внутри нас), кто воспринимает время как нечто, что можно заказать и обработать в ментально-механической категории, независимо от тела или фаз земли. В этом смысле, вся Западная культура построена на идеальной мужской однополости - классические патриархальные институты военных, иерархически централизованные правительства, академические, медицинские и юридические профессии, а также священнослужители различных библейски производных деноминаций,- всё строится вокруг мужского тела в его взаимоотношениях к другим мужчинам, что приводит к исключению из внимания женского тела, его циклов, потребностей и потенциала. (...)
   Христианство-это религия правой руки во всех её аспектах; знак креста делается правой рукой, как благословение. Иисус всегда поднимает правую руку в благословении, и в живописи, и в небесах он сидит по правую руку Отца. Любое благословение, идущее с левой стороны - это рассматривается христианами как кощунство, часть поклонения демонам. Левая сторона представляет собой не только социально-политико-экономическое "левое", но так же сторону Всеобщей Матери. (...) Женское тело, другими словами, является политически подрывным или имеет скрытый изменнический потенциал. Весь патриархат структурирован, таким образом, как воинственное противодействие этому потенциалу.
   В древнем матриархальном обществе мужчина всегда находился в родственной связи как сын своей матери. Он мог стать божественным, он становился божественным, будучи рождённым от Божественной Матери: путем прохождения лунных процессов, двойного мира Бога Луны, испытывающего как рост, так и убывание, космическое растворение так же, как и космический союз. В этом случае его индивидуальное эго избегало высокомерия и стремления к эксплуатации и становилось по-настоящему мудрым. Все древние герои-мужчины (даже такой человек, как Шумеро-Вавилонский Гильгамеш, кто бросает вызов Великой Богине Инанне - Иштар и проклят ею), свою удивительную красоту, силу и созидательно-разрушительную активность получают от своих матерей в облике Богини. Их смертность идет от их человеческих отцов, но это не имеет коннотации плотского греха, вины или наказания - это просто смерть, в великом круге жизни. Гильгамешу, как и его Вавилонскому собрату Мардуку, "сыну солнца", было дано задание преодолеть и убить Великую Мать, в её форме космического дракона. Но Гильгамеш находится всего лишь в начале патриархата. В отличие от одномерных супер-героев более поздних времен, он по-прежнему сохраняет некоторую чувствительность, мудрость, двуполую цельность древнего матриархата. Он чувствует и признаёт страх и сомнения; он повторяет снова и снова, что он не должен приносить вред или горе своей матери; он изображается часто трусливым, он любит другого человека, и он терпит неудачу в своей борьбе, чтобы стать бессмертным. Гильгамешу сказано, убедительно и искренне, что все рождённые должны умереть; иначе нет, и не может быть, никакой магии жизни или новых начинаний. Человек не может завоевать бессмертие хитростью, уловками, агрессивными игровыми планами или вооруженными войнами. Он может только осознать бессмертие, став целостным. В "Эпосе о Гильгамеше" четыре тысячи лет назад, Богиня Рождения, Смерти и Возрождения ещё не была покорена, она ещё жила как естественный процесс мудрости в человеческом сознании, и в эволюции человеческих чувств в развивающейся Вселенной.
   Герои нашего нынешнего времени, тем не менее, являются кем-то иным. Они - Супермены, Мужчины-Роботы, Джеймсы Бонды, Терминаторы, Рэмбо. Они - одномерные мультипликационные мужчины из детских комиксов и телепередач. Они не нуждаются в глубокой человеческой интеллигентности - у них есть машины. (...) Их первозданные чувственные отношения обращены к механизмам: единственное "дикое" начало вокруг них, благодаря скорости средств массовой информации, воплощается в искусственных объектах, как правило, из блестящего металла. Магический быстрый пистолет, магический быстрый автомобиль, сверхъестественные технологии в шпионаже, захвате и смерти: только они живые и "дикие". (...)Облачённые в сталь, никогда не рождённые от матери, мультипликационные герои - истинные продукты огромных мегаполисов, фаллических небоскрёбов, и расчётливых умов, которые кликают и тикают, как бомбы... и они могут возродиться с помощью отвёртки. Этот гуманоидный супергерой - чисто мужской идеал однополого общества. (...)
   В "Лабиринте Одиночества", Октавио Паз исследует современный садизм и пытки как крайнюю попытку мачо "отомстить женскому герметизму," пассивной женской инаковости - это "отчаянная попытка получить ответ от тела, которое потеряло чувствительность".(6)
   6. Octavio Paz, Labyrinth of Solitude (New York: Grove Press, 1961), 66.
   Но женская роль бесчувственного, пассивного тела жертвы - это всего лишь роль. Роль прививается, навязывается, и продлевается патриархальными религиями, которые должны держать женщин немыми и молчаливыми. (...)
   В таком мире, где пытки и жестокость - или постоянные угрозы пыток и грубости представляют собой ежедневные факты из жизни большинства людей, садомазохизм стал игрой для некоторых людей. В эту игру играют гетеросексуалы, лесбиянки, геи и бисексуалы. Садомазохизм хотят серьёзно оправдать или рационализировать его участники как (1) Деятельность, что "освобождает" людей от сексуальных ролей, позволяя им обмениваться ролями и "опытом других", и (2) средство познания "силы", приобретения "власти" и понимания "силовых отношений". (...) Но это не так. Скорее, эта игра учит нас ролям, навязанным нам культурой уже несколько тысяч лет как психолого-политическое средство запутывания, замещения и подавления наших истинных энергий.
   В своем исследовании влияния протестантского христианства на рабочий класс Англии, Э. П. Томпсон также говорит о том, как Методистская церковь помогла проложить путь к закабалению крестьян, лишённых экономических корней, на городских заводах в эпоху промышленной революции. (...) В Англии протестантская религия была правой рукой владельцев заводов. Вынужденные покинуть свои сельские промыслы и согнанные в толпу в переполненные, больные города, крестьянам было запрещено "Богом" продолжать жить естественной жизнью. Им были запрещены их сезонные фестивали, их танцы, своя музыка, своё пение, все эти языческие общинные ритмические обряды, которые зажигали людей и давали им понять, кем они были. И ЧЕМ они были: живыми существами на живой земле. Запретив всю память о практиках органического ритма, люди более охотно привыкали к жизни в условиях механических ритмов. Таким образом, сельские английские крестьяне были перепрограммированы, усилиями Протестантских церквей, в городских рабочих фабрики. Суровые последствия остаются и по сей день.
   Языческая музыка и танцы были построены на эротических и меланхолических модальных ладах и комплексных чувственных ритмах барабана, которые протестантское христианство особенно рассматривало как "дьявольское вдохновение". Это была протестантская мораль и рациональность, которая наконец-то загнала европейскую музыку в удушающие рамки мажора и минора, и в тикающие маршевые ритмы 2/4 и 4/4 размеров. Интересно, что модальные лады и языческие ритмы вернулись в общественную жизнь через рок-музыку; (...) в самом деле, рок-это языческая музыка, и его ритмы и лирика остались как память крови. (...)
   Протестантская церковь избавилась от образа Матери в целом - и с ней исчезли все органические, праздничные связи с землёй, и с телесными экстатическими ритмами жизни. Вместо них мы получили МАШИНУ.
   (Страницы 346- 358 оригинала)
  

Глава 12

МАШИНА

   Три взаимосвязанных явления происходят вокруг нас, в нашем "современном" мире 1980-х годов. Это (1) обретение силы фундаменталистскими сектами - христианскими, иудаистскими, исламскими, индуистскими, буддийскими, конфуцианскими - и их сговор с бизнесом и военно-ориентированными правительствами в направлении духовной и политической атаки на женские права, в частности, на право женщин контролировать свой репродуктивный потенциал; (2) рост и глобальное распространение репродуктивных технологий, всё - от противозачаточных таблеток, внутриматочных спиралей и программ принудительной стерилизации в отношении женщин третьего мира до дорогих и сложных западных технологий, чтобы бесплодные женщины могли забеременеть (...) параллельно с разработками генной инженерии эмбрионов, чтобы "делать детей на заказ"; и (3) распространение американских корпоративных структур и передовых производственных технологий в "глобальные заводы", где практически пойманные в ловушку рабочие, более 80 процентов из которых - женщины, работают и зачастую живут за колючей проволокой стен "зон свободной торговли". (...)
   Эти три тенденции могут показаться не связанными друг с другом, даже иногда кажутся антагонистическими - но, на самом деле, они глубоко взаимозависимы. Их связь может быть прослежена до Бронзового Века, к практическим зачаткам патриархата в конце Неолита, когда мужчины впервые начали организовываться для получения систематического контроля за (1) женским трудом и (2) женским воспроизводством.(...)
   В начале патриархата бронзового века, мужчины начали забирать женские древние изобретения и "улучшать" их, т. е. "капитализировать" их, поворачивая художественную местную качественную ручную работу в русло количественного механизированного массового производства, торговли и накопления богатства. Одновременно патриархальные мужчины постарались забрать под свой контроль и "улучшить"- "капитализировать" - наиболее первозданное "производство" из всех существующих: "производство" женщинами детей. Моделируя религиозные и практические представления, полученные благодаря новому опыту - разведению крупного рогатого скота, - мужчины превратили изначально автономное творческое женское тело в машину по производству богатства. Машину для производства богатства для мужчин через патриархальную семью в виде детей, как наследников патриархальной контролируемой собственности, и детей, которые могли бы быть использованы, чтобы увеличить богатство, как рабочие, или быть проданными во имя богатства, в виде женских тел, проданных в качестве "жён". Патриархальные религии выросли бок о бок с патриархальным богатством и светской властью. Мужское жречество Бога-Отца объясняло и освящало скотоводческий контроль и использование женского тела в качестве дающей богатство племенной машины, одновременно со скотоводством, шло духовное программирование поколений, как женщин, так и мужчин, полагающих теперь, что Бог - это мужчина, который хотел именно таким образом. Религия Неолитической Богини, которая поддерживала женскую сексуальную автономию - женский контроль над сексуальным удовольствием и размножением - была религиозно "демонизирована" и политически уничтожена. Наряду с ростом и превращением племён в народы и империи, структурно-системный контроль женской репродукции перешёл из частных рук отцов и мужей в функциональный механизм государственно-политической экономики; мужчины-правители пытались, по крайней мере, регулировать население в соответствии с потребностями государственных дел. (...)
   На протяжении более четырех тысяч лет, женское размножение не было автономной функцией женщины, но вспомогательной функцией патриархальных систем. В то же самое время труд работника также становился частью патриархально-иерархической машины для производства богатства. (...)
   И труд рабочего, и женская репродуктивная функция контролируется и направляется одними и теми же силами: сексуально-духовной идеологической системой благочестия и рутинной тяжёлой работы, которые сами по себе являются телеологическими машинами, способными производить достаточно энергии, чтобы автоматически упорядочивать себя, сохраняя себя в мощности. Благочестие и рутина усиливают друг друга догматически, физически и привычно подавляют энергию до простого прожиточного минимума. Этот прожиточный минимум даёт силы лишь на продолжение благочестия и рутины, т. е. не способствует революционному экстазу или творческому порыву, необходимому, чтобы вырваться за пределы прожиточного минимума системы. (...)
   В конце концов, это условие являлось результатом патриархального переосмысления в Бронзовом Веке женского тела: из органического автономного создателя получилась репродуктивная машина под контролем мужчин. (...) В капиталистическом мире патриархата, матка - это завод, а завод - это матка, и огромные прибыли извлекаются в их совместной биологической и механической деятельности, результатами которой работники, разумеется, не пользуются. Они не могут взять власть над этой продуктивно-репродуктивной системой; их держат слишком занятыми и слишком усталыми, функционирующими на элементарном прожиточном уровне механического подчинения и маеты. С точки зрения эволюционной биологии и йоги можно сказать, что большие массы людей насильно удерживаются и сохраняются на уровне рептильного мозга - мозга, настроенного на ритуальное повторение и парализованную ярость, так как Кундалини туда не допускается, в первую очередь в силу моральных ограничений, чтобы подняться и прояснить эту ситуацию. Действительно, рептильный мозг держится под каким-то странным гипнозом, извне, путем образов массового производства и коммерческих галлюцинаций превосходства; он освещается развлечениями с экрана, в то время как эволюционный мозг пребывает в темноте.
   Правительства манипулируют миллиардами женских утроб и яичников, и крайне редко непосредственно в интересах самих женщин. Правительственные руководители стремятся к увеличению или уменьшению населения в интересах своих собственных политических карьер и/или для удовлетворения потребностей глобальных корпоративных инвесторов. (...)
   Во всех случаях, независимо от того, планируется увеличение или уменьшение населения, государственно-политический контроль репродуктивной функции женщин напрямую связан с управлением .рабочей силой (...)
   Классические революционные стратегии, издавна находившиеся под управлением мужчин, с неохотой склонны рассматривать политический приоритет женского вопроса, и, в равной мере, презирают мысль о том, что революция должна базироваться на решении проблемы женского угнетения/освобождения. (...) Однако никто не может быть свободен, пока женщины не свободны контролировать собственный секс и размножение. Если мы не можем контролировать наши собственные тела, они контролируются боссом, и это держит босса во власти навсегда. Некоторые рабы могут доминировать и эксплуатировать рабство других рабов - это классическая империалистическая ситуация; но ни у кого не будет шанса стать истинно свободным в этой ситуации. (...)
   Как религиозный фундаментализм вписывается во всё это? (...) Именно в эпоху Бронзового Века жрецы, в частности, священники Яхве, впервые записали и применили моральные санкции и религиозные обоснования для обращения с женщинами в качестве онтологически низших существ, ценных только в той степени, что в нас есть - или должна быть - божественная мужская сперма, растущая внутри нашей утробы. (...) Основные постулаты жрецов Бронзового Века заключались в том, что (1) человеческий секс - это таинство только для репродуктивных целей и (2) женщины не имеют права ничего говорить об этом, кроме "да, хозяин". Женщина, как сущностное зло, сакрализуется только для покорного самопожертвования на протяжении всей своей жизни - во имя мужского секса и размножения. Именно так продолжают говорить "святые мужи" Бронзового Века 1980-х годов.
   Когда Кертис Антон Беседа был арестован за поджог феминистского медицинского центра и клиники абортов в г. Эверетт, штат Вашингтон, в 1984 году, он признался в полиции: "Я сделал это для славы Божьей." В 1984 году, двадцать четыре абортария и консультационных центра в семи Штатах были уничтожены или сильно повреждены бутылками с зажигательной смесью или другими устройствами, и там было 150 случаев вандализма и издевательства. Дон Бенни Андерсон, который сейчас отбывает сорок два года в тюрьме в Висконсине за бомбардировку клиники в пригороде Вашингтона, два взрыва во Флориде и похищение врача в Иллинойсе, выполнявшего аборты, - также является человеком, который измыслил термин "Армия Бога" для описания миссии фундаменталистов остановить аборты в Америке. Ссылаясь на эти взрывы, он сказал: "Это всего лишь знак предупреждения. Мы находимся в зачаточной стадии гражданской войны, святой войны".
   "Святые поджигатели" абортариев совершенно искренни в своих убеждениях; кроме того, они правы с той точки зрения, что ИХ Бог действительно призывал мужчин к тотальному контролю над половыми и репродуктивными функциями женщин, что далеко выходило за пределы запрета абортов - любой вид контрацепции запрещался, или любой метод, который может позволить женщинам заниматься сексом не для репродукции, а для удовольствия. Их Бог - это Бог заводчиков крупного рогатого скота эпохи Бронзового Века, Бог Отец, библейский Яхве, для которого еврейская женщина в те дни должна была беременеть так часто, как это возможно, чтобы умножать паству, при этом не жалея беременных женщин из других соседних конфессий (...)
   Эволюционная биология показывает, что одна лишь женщина, среди всех существ земли, предназначена не только для репродукции, но и для оргастического наслаждения самого по себе. В процессе развития менструального цикла и исчезновения течки, "горячего" цикла в мире млекопитающих, женщина проложила путь к расширению возможностей нашего вида. Только люди совокупляются для целей, выходящих за рамки воспроизводства вида: для эмоционального сближения и самовыражения, для личного удовольствия, для личностного слияния, личной силы и радости, личного откровения - в то время как именно животные совокупляются только для целей воспроизводства. (...)
   Когда проповедники всех времён осуждают Еву, и через неё всех женщин, за нашу "врождённую похоть и дьявольскую сексуальность" - почему они совершают ужасную ошибку, путая то, что демонизирует нас, с тем, что очеловечивает нас? Ответ таков: (1), потому что священники Бронзового Века были членами скотоводческих племён, и их новые патриархальные идеи Бога и человеческого совокупления были получены из обобщения практик размножения крупного рогатого скота; и (2) потому что женская сексуальная автономия представляет древнюю религию Неолитической Богини, которую эти священники постановили "демонизировать" и уничтожить. Библейский Бог был действительно "ревнивым Богом", и это была именно Богиня, её женщины и человеческое удовольствие, чему он так завидовал. (...) Боги Отцы и Сыновья Богов, которые, начиная с эпохи Бронзового Века, стали торжествовать через силу оружия и фанатизм, не были связаны ни с человеческим удовольствием, ни с человеческой эволюцией, ни с человеческой трансцендентностью. Они - и их правящее духовенство - были озабочены властью и контролем, где основной способ контроля над людьми, способ получить власть над человеческой биологической энергией и энергией человеческой психики, заключается в доминировании и контроле половой и репродуктивной функции женщин. Это достигается путём (1) попытки ограничивать секс только для размножения (или попыток размножения); и (2) лишение женщин контроля над деторождением и передача его мужчинам, которые потом набожно-механистически начинают понимать секс, через женское тело, "как служение Богу".
   Христианская религия в прошлом и библейские фундаменталисты сегодня (христианские, иудейские и исламские), активно пытаются опровергнуть доказательства эволюции, потому что они стремятся опровергнуть онтологическую первичность, или сущность женщины, как она есть. Через это анти-эволюционное устройство, священство Бронзового Века стремилось, таким образом, настроить их чистого Бога (асексуального, антисексуального, небиологического Бога) против сексуальной Богини, которая представляет собой онтологическое появление человеческого существа через миллиарды лет эволюции как сознательного, духовного и сексуального создания - воплощение нашей уникальности. И нашей истинной сущности.
   В этом заключается ужасная ирония, когда на протяжении веков человеческого существования, во имя отделения "человеческого духа" от низшего животного начала, фундаменталисты-священники тупо и грубо пытались ограничить сексуальную активность человека именно животным уровнем. Это ирония, или это было преднамеренным? Сексуальное ограничение и контроль, принятие и соблюдение моральных норм, основанное на сексуальной паранойе, было МАШИНОЙ, с помощью которой духовенство держало себя во власти, сохраняя свой контроль над людьми. Патриархальная религиозная власть над человеческим разумом и человеческим духом достигалась... через гениталии - вот как механизм управления и власти работает. Сущностное единение женского и мужского пола было разбито на части, и органическая сексуальная энергия, высвобожденная таким образом, была превращена в механистическую энергию сексуальной вражды. Это "Адамово" разделение было сделано мужским священством, определившим женщину и секс, как злое и опасное начало, с целью передать мужчине "моральный контроль" над этой "злой" ситуацией, мужчине, кто, тем самым, стал отчуждён сам от себя, от женщины и от всего природного мира. (...) Тотально колонизированный мужчина (колонизированный жреческой идеологией) получал отдушину лишь в том, что сам мог колонизировать таким образом "отданную" ему женщину. Таким образом, потенциал его революционной энергии превращался в подавленную/подавляющую враждебность против женщины - против его второй половинки, его пары, его матери, его целостной личности. Вот так "божественная однополая семья" патриархального духовенства сохраняет свою власть. Огромную и, казалось бы, безграничную власть.
   "Демонизация" женского сексуального удовольствия и самостоятельности, привитие вины на протяжении всей жизни и вечный страх по поводу акта и самого факта секса - мы знаем, что всё это не позволит улучшить отношения между женщиной и мужчиной, или женщиной и женщиной, или мужчиной и мужчиной. Наоборот, это, как точно воспринял Вильгельм Райх, создаёт горько деформированный и обделённый механизм репрессий и подавления, который функционирует как механико-патологическая энергия, источник всех наших "больших" человеческих конфликтов. (...) Вечное бурление ярости и постоянного насилия, когда мир постоянно и всесторонне в войне, есть неизбежный результат, когда мужчинам говорят, снова и снова, с самого появления у их сознания, что сам источник бытия есть зло, когда людям говорят, что Бог хочет, чтобы они вели себя в своих постелях по примеру размножения в животноводстве.
   Во всём христианском мире, древние растительные контрацептивы, языческое телесное знание, фольклорные и традиционные практики не репродуктивного секса, передаваемые от матери к дочери, были уничтожены святыми кострами или загнаны в подполье настолько глубоко, что западные женщины неизвестно когда снова получат доступ к ним. Со всеми нашими клинико-техническими знаниями о женской биологии и размножении сегодня, большинство подростковых беременностей происходят среди девушек, которые никогда не знали, никогда не были обучены, как их тела работают, или как заниматься безопасным сексом. Они не знают, потому что их родители, их церкви, их культуры по-прежнему считают, что невежество идентично предотвращению (так как знание - это грех), и это, несмотря на всю неопровержимую статистику, доказывающую обратное. (...)
   Несомненно, Ватикан должен знать, что на протяжении всей христианской (в том числе католической) истории, женщины всегда делали аборты, или пробовали самые причудливые средства предотвращения беременности или прекращения её. Но, конечно, они часто рисковали жизнью, делая это. Зачастую, контрацепции или аборт не удавались, и женщины умирали в родах; или они переживали роды и смотрели, как их дети умирают от голода; или наблюдали, как их дети вырастают, а потом умирают как пушечное мясо или как жертва изнасилования... Или они все вместе погибали в эпидемии чумы, усугублённой запретами церкви на основные гигиенические знания и медицинскую помощь ведьм; или ....
   Мы вынуждены заключить, прежде всего, что это не контрацепция или аборт, как таковой, против чего церковь выступает. То, против чего выступает Ватикан и всё фундаменталистское духовенство - против БЕЗНАКАЗАННОГО женского секса. Беременность рассматривается божественно санкционированной расплатой за секс, контрацепция и аборт запрещаются, потому что они позволяют женщине избежать наказания: заниматься сексом, и уйти от расплаты! Но в старые времена, по крайней мере, во времена охоты на ведьм и невежества, контрацепция и особенно аборт могли быть опасным для жизни. Если женщина искала аборт и умирала, то, естественно, была достаточно наказана. Беременность или летальный аборт, это не важно: в любом случае женщина была достаточно наказана за секс.
   Проблема сегодня, почему папа сокрушается о массовом "гедонизме", заключается в том, что контроль над рождаемостью, и, в частности, современные аборты, стали относительно безопасными. Стало возможно для женщины, заняться сексом, и уйти свободной (относительно). Стало возможно для женщины наслаждаться сексуальными удовольствиями без угрозы расплаты. И когда это происходит, женщины снова становятся женщинами. И мужчины могут также снова стать мужчинами. Мы можем вновь обрести всю нашу сущность. И стоп! Патриархальному священству грозит потеря занятости: потеря контроля.
   Половой фашизм - это условие, при котором наша сексуальная энергия сублимируется с помощью автоматизированной машины ханжества и рутины. Эту машину приводит в движение правящая элита, чтобы оттянуть человеческую биологическую энергию, использовать её для обслуживания дворцов, особняков, великолепных религиозных сооружений, чтобы обеспечить существование роскоши и войн, в то время как большая потенциально революционная масса эксплуатируемого народа содержится в состоянии манипулирования и производственного подавления. (...)
   В современном мире тысячи детей умирают от голода каждый день; миллионы людей страдают от недоедания, что неизбежно разрушает мозг и тело. Священники из крупнейших в мире патриархальных религий считают это нормальным. "Бедные всегда с нами", "жизнь - это ад" и т. д.; ситуация будто специально создана, чтобы проиллюстрировать их идеи биофобии. (...)
   Правда же такова: эти огромные страдания, эти огромные общемировые страдания от голода, деградации, жестокости и нищеты, не являются ни нормальными, ни естественными, ни данными изначально. Нет нормальной живой женщины, в нормальной жизненной ситуации, которая продолжала бы рожать детей, год за годом, просто чтобы посмотреть, как половина из них умирает в возрасте до двенадцати лет. Даже приматы нянчат одного ребёнка от трех до шести лет, прежде чем стать снова беременной; даже обезьяны! Ни одну мать среди шимпанзе или горилл не вынуждают рожать ежегодно, год за годом, это просто не происходит! И это не происходит нигде, если женщины имеют здоровый контроль над собственным воспроизводством. Проблема массовой бедности, массового голода, ежегодной массовой гибели детей и младенцев от простого отсутствия надлежащего питания, - это не нормально, это не "жизнь", и это не по вине "человеческого греха" или "секса", и не по вине женщин. Это состояние прослеживается исключительно в рамках патриархальных религий и патриархального религиозного четырёх тысячелетнего фашистского контроля за женским воспроизводством. (...)
   Антиабортное движение в Америке называет себя "пролайф" ("за жизнь"). По факту, это "про-эмбрион". Защищать эмбрион легко - тело матери сделает всю работу. Что намного труднее - это изменить мир, чтобы миллионы и миллионы детей получили шанс на элементарную качественную жизнь после того, как они родятся - только это и есть подлинный "пролайф". Это не означает, что аборт - это ответ на все наши проблемы от недоедания, неотрегулированной промышленности и неравномерного распределения богатства и ресурсов. Аргумент заключается в том, что с пеной у рта защищать плод на протяжении полного срока в утробе, а затем полностью отвернуться от него после рождения, - смехотворно.
   Когда рассматриваешь общую картину движения против абортов, становится ясно, что среднестатистический "пролайфер" отнюдь не "за ЖИЗНЬ" и уж точно не за КАЧЕСТВО жизни. Скорее, они "за КОНТРОЛЬ"; их одержимость коренится в древней одержимости патриархальных фундаменталистов Бронзового Века - контролировать женский секс и размножение. Мужчины "пролайферы", в частности, те, кто бомбили абортарии "для славы Божьей," раскрывают свои скотоводческие убеждения, что человеческая жизнь происходит от "божественной" мужской спермы, а женщина - это просто "сосуд", содержащий эту жизнь (...)
   Пожалуй, самая трудная часть проблемы абортов для женщин, также как и для мужчин, заключается в вопросе, который никогда не поднимался и подробно не обсуждался: в праве женщины принимать "РЕШЕНИЯ О ЖИЗНИ И СМЕРТИ". Конечно, мы живём в мире, в котором взаимосвязанная правящая кучка военных, предпринимателей и политиков обладает властью принятия "решений о жизни и смерти" над всеми нами и над всем существованием жизни на Земле, всё время. В любой момент, "они" могут принять решение убить нас ядерными ракетами, ослабить и уничтожить нас различными видами химических и нервно-паралитических газов, затащить нас в концентрационные лагеря или в пыточные застенки (...), отправить наших сыновей, возможно, и наших дочерей, в любом количестве, на смерть и увечья в сомнительные мировые конфликты. Конечно, нам не нравится эта ситуация, но мы живём с этим каждый день. В течение четырёх тысяч лет патриархальных условий, мы пришли к восприятию этой ситуации как "нормальной" или "разумеющейся", - что некое количество избранных мужчин должно обладать абсолютной властью над жизнью и смертью всех живущих, - над нашими жизнями, жизнями наших детей, по крайней мере, в определённых сконструированных ситуациях - ситуациях, определённых и обозначенных мужчинами. (...) Мы все знаем, что такие решения принимаются, каждый день (...), Мы предпочитаем не думать об этом; но это не останавливает принятие решений.
   Для женщин, проблема властного принятия "решений жизни и смерти" чужими руками ещё более актуальна. Везде, где женщины ходят в этом мире, - мужской пол обладает властью "жизни и смерти" над нами. Мужчины могут нас избить, изнасиловать. На самом деле, исключительное право мужчин принимать "решения жизни и смерти" и определяют патриархальную власть. "Армия Бога" мужчин, противников абортов, мужчины-фундаменталисты, которые так много говорят о "Законе Божьем" в отношении женского репродуктивного выбора, являются теми же мужчинами, которые полностью согласны с абсолютной властью, данной библейским патриархам, "волей Бога" над жизнями их семей. Тот тип божественного мандата власти, который давал право еврейским отцам забивать насмерть камнями собственных дочерей, если они, предположительно лишались девственности до брака; мать девушки не имела голоса в этом вопросе, она просто должна была стоять и смотреть, как её дочь забрасывают камнями до смерти. Возможно, за совершение большого "преступления" - отсутствие следов нарушения девственной плевы: состояние, которое возникает, рассказывают медики, по разным причинам, примерно у 50 процентов женского населения. "Богобоязненные" мужчины, которые так беспокоятся об эмбрионе, верят в Бога, который дал отцам право убивать своих живых детей в любое время, если они считались "непокорными" или "порочными". И это тот же Бог, который запрещает женщине сделать аборт утробного плода?
   Да, это так. Потому что библейский Бог и мужчины-фундаменталисты, которые машут его священной книгой под носом женщин, сторонниц абортов, не участвуют в религии Жизни, но в религии мужского Контроля. Основой этой религии, и этого контроля, является исключительное право мужчин принимать "решения жизни и смерти". Аборт иллюстрирует право женщины принимать такое же решение. И фундаменталисты-мужчины не могут смириться с мыслью, чтобы поделиться такой основополагающей властью с женщинами. Они выступают против абортов не потому, что сильно волнуются о судьбе эмбриона - историческая летопись показывает, что они никогда об этом не волновались - но они чрезвычайно заботятся о сохранении этой эксклюзивной мужской власти над жизнью и смертью. (...)
   Но не только мужчины ужасаются возможностью женщин вернуть себе изначальную власть принимать "решения жизни и смерти". Женщины страшатся этого чрезвычайно и не зря: онтологическая власть равна онтологической ответственности. Женщина, которая полностью осознаёт, что она принимает "решения жизни и смерти", за которые ей одной придётся отвечать перед Космосом - подобная женщина никогда не сможет быть "маленькой девочкой" снова; никогда больше не будет "папиной хорошей маленькой девочкой" или "Божиим милым ангелом". Она лишится всех аналогичных ситуативных эпитетов, предназначенных для привития у женщин хронического состояния космической безответственности, т. е. личной незаинтересованности или уклонения от всеобщего резонанса "жизни и смерти" и целостного отражения последствий её выбора.
   То есть она никогда больше не сможет быть бездумным человеком. Но в этом нуждается мир: чтобы женщины задумались о "жизни и смерти", проделали тяжёлую онтологическую работу, не отвлекаясь, не унывая, не подавляя себя четырёх тысячелетними, от имени Бога, мужскими проповедями о том, что есть жизнь, что есть Бог, что есть женщина, что есть мужчина, каким это всё должно быть (...) Как Поль Вирилио указывает в книге "Чистая война", женщин трепали по головке и покровительственно освобождали от размышлений о жизни и смерти на протяжении многих поколений. Большой мужчина - отец, муж, священник, босс, царь, президент, военный лидер - берёт тяжёлое, кровавое, страшное чествование "жизни и смерти" из наших рук и говорит: "Вот; дорогуша, позволь мне сделать это для тебя". А теперь, в конце концов - в дни возможного конца всего человечества - мы видим, куда это ведёт (15)
   15. Paul Virilio and Sylvere Lotringer, Pure War, translated by Mark Polizotti (New York: Semiotext(e), Foreign Agents Series, Columbia University, 1983), 110.
   Если это не слишком поздно для всех нас, все женщины - в глобальном масштабе - должны вернуть себе древнюю онтологическую силу и интуитивные способности, чтобы принимать "решения жизни и смерти". Все женщины и, прежде всего, достаточно защищённые белые женщины должны начать повседневную практику восстановления эволюционной памяти и привычки снова стать Космической Женщиной. И мы поймём, как возродить Богиню.
   Когда женщины перестают быть пассивными сосудами "божественной" мужской спермы, мы перестаём быть пассивными сосудами мужской идеологии, в том числе религиозных патриархальных образов Бога. (...) Женская сексуальная автономия равна женской психической автономии, и вместе они приводят к женской духовной автономии. Когда женщины начинают определять образ собственной жизни, в том числе принимая онтологическую ответственность за другую жизнь, которую мы выбираем привести (или не привести) в мир, тогда женщины становятся полностью функционирующими определять образ мира. И тогда мы начинаем нести полную ответственность за такой мир, за духовные и физические качества мира, в который мы приносим новую жизнь.
   И это, несомненно, коренной страх патриархальных религий, их духовенства и преданных последователей: что когда-нибудь половина населения мира начнёт вставать с колен...
   Ещё одна мрачноватая тенденция маячит на горизонте: она завёрнута в американскую неоконсервативную экономическую теорию под названием "закон и экономика". Разработанная, в основном, в Юридической Школе Университета Чикаго под эгидой доктора Милтона Фридмана и доктора Джорджа Стиглера и их последователей, "право и экономика" предполагает, что все юридические вопросы, в том числе изнасилование, убийство, усыновление, аборт, установление опеки над детьми - можгут быть сведены к экономическим понятиям свободного предпринимательства и рыночной системы. Это значит, что все юридические и моральные вопросы могут быть количественно измерены экономически, и разрешены - по закону - с точки зрения их денежной стоимости или стоимости для общества. Другими словами, "право и экономика" приравнивает законность к рынку, сводя при этом наши представления о личной и общественной морали к доллару.
   Ричард Познер, выпускник университета в юридической школе в Чикаго, также является одним из основных приверженцев теории "права и экономики". В качестве примера "права и экономики" в действии, он выступал за полную легализацию медицинских экспериментов над людьми в тюрьме, утверждая, что такие эксперименты морально и юридически оправданны, "если они убедительно покажут, что социальная выгода от таких экспериментов значительно превысит расходы"
   Что же такое МАШИНА? Машину называют "ребенком мужчины", иногда "истинной возлюбленной мужчины". Это также патриархальная мужская версия Матери Мира. Машина - это мужской трансформационный ритуал, его магическая утроба массового производства. Машина представляет собой искусственное сооружение, устройство или теологию/философию для преобразования мировой энергии (животной, растительной, минеральной) в человеческое богатство. (...) Машина преобразует кенгуру и китов в собачий корм, древние леса в зубочистки, а маслянистую чёрную кровь и металлические вены Земли в ядерные ракеты, банки для пива и смог.
   Последние четыре тысячи лет сопровождались тотальным физическим и идеологическим подавлением женского тела. Следующий этап зависит от тотальной физической и экономической механизации женского тела. Глобальный конвейер, производящий потребительский хлам и люди-потребители (а также роботы, заменившие человека) будут большой механической "матерью мира" - с яичниками, маткой и гормональной системой живых женщин, прикреплённых к ней, таким или иным способом, в функции сервомеханизма. Мода на женские тела, замотанные цепями, дисциплинарными ремнями, резиновыми и металлическими подвязками, увлекает некоторых людей, в частности, потому, что это механизирует женскую плоть. СМИ механизируют женскую плоть, сделав ее доступной прямо в мозг через бестелесные световые технологии. Современная порнография имеет большую прибыль, не благодаря эротизации плоти, но благодаря эротической механизации плоти: например, когда женщина носит металлические украшения наподобие орудий пытки. (...)
   Патриархальный мужчина, несомненно, возжелал женщину в сердце своем, как сексуальное тело. Даже больше, он возжелал материнства. Контроль над женским сексом и размножением стал эрзацем материнства. Он завладел женской репродуктивной машиной, как хозяин завода владеет производственными машинами. Как скотоводы владеют коровами. В современных репродуктивных технологиях то же желание очевидно. Знать тайные механизмы размножения - знать тайну жизни. (...) То, что хозяин делает с фабричным машинным оборудованием, биотехнолог может сделать сейчас в лаборатории: контролировать и программировать механический процесс воспроизводства-производства. Т. е., он тоже может быть "матерью" - если материнство определяется как механическое разведение. (...)
   Чем более мы относимся к жизни, как к механизму космической машины (а не в качестве органа в космическом организме), тем более дьявольски механическим будет его ответ - наши ДНК будут раскручены, и мы все превратимся в производственные единицы с взаимозаменяемыми деталями. (...)
   Каждый пойман этим механизмом. Мы не можем убежать от него - только вовнутрь, к определению жизни как сознательного организма, а не тупого механизма. Это единственный способ, как мы можем остановить жизнь от превращения в тупой механизм и ничего более. Теперь мы видим, что все, кто вовлечён во власть машины, порабощён и механизирован ею; теперь мы также можем увидеть, что после четырех тысяч лет систематического физического и идеологического мужского господства над женскими сексуальными и репродуктивными процессами, не осталось свободных мужчин на земле! Если источник жизни определяется не как сознательный автономный организм, но как глупая полезная машина, - каждый оказывается в этой безусловной машине (...)
   Биологические существа не аналогичны машинам. Четыре тысячи лет назад, патриархальные религии и культуры стали насильно определять биологических существ - и прежде всего женщин - в механистических терминах эксплуатации. С тех пор, потому что поведение соответствует понятиям, человеческий мир пошел по пути логарифмического ускорения процесса механизации. Патриархальные религии опустошили биологию от духа и сознания, через их машинный дуализм телесного тела против божественного разума, материального зла против абстрактного добра - таким образом, они уничтожили Неолитические религии Богини и поработили женское существо. Патриархальные науки последовали затем за Декартовым определением материи как совершенно механической и мёртвой, над которой действует - объективно наблюдает, манипулирует - обособленный мужской ум. Хотя современные физики и биологи в очередной раз пересмотрели жизнь как волшебный органический процесс, организованный и изменяемый благодаря субъективному восприятию, наши мировые религии, законы, социальные структуры и традиции продолжают следовать теперь устаревшему патриархальному определению жизни как глупого механизма. Так что мы забыли, или нам ещё не разрешили вспомнить, что биологические существа не являются аналогами машин.
   В непрерывной спирали эволюции-регресса, биология - это духовный процесс, а дух - это биологический процесс. Духовная энергия питает наши биологические организмы, а биологическая энергия питает наши духовные переживания. Биология и духовность, сексуальность и духовность, не могут быть разделены без уничтожения живого холизма и производства мёртвого механизма: механическую сексуальность, механическую набожность, механическую работу, механическое существование. Чтобы вернуть осознание биологических процессов как божественного начала, необходимо вернуть осознание изначальных процессов на Земле, которая является геолого-биологическим духовным Существом, способным к осознанию и сознательному отношению к своим творениям. Магия присутствует в молекулах, в танце энергии. Твердый камень и человеческая плоть - продукты фантазии Земли.
   Женщины изначально знали это, так же, как и мужчины, в течение десятков тысяч лет биологического и духовного взаимодействия с первобытной Землёй, всеобщей Матерью. Дух и пол не были разделёнными, дуальными, или антагонистическими, но воспринимались как две змеи-близнецы или два энергетических потока, сцепленные и вращающиеся по спирали вокруг друг друга. Когда женщины знали об этом, мужчины тоже это знали. Это было опытом онтологической реальности. Земля и жизнь не изменились - были изменены наши представления о реальности, разрешив нам воспринимать и переживать только самые механистические аспекты жизненного процесса. Глубокие структуры воображения остаются всё теми же, где мы испытываем единство биологии и духа: это происходит во снах, с помощью естественных растений силы, и в искусстве (иногда). Религиозный ритуал был когда-то одним из основных способов переживания непосредственного общения человеческих существ и Земли. Патриархальные религии превратили этот открытый канал в заблокированную дорогу, подменив древние языческие обряды природного вдохновения некрофильными моралистическими ритуалами. Теперь настало время вернуться. Если мы не можем разблокировать дорогу с помощью динамита революционного сознания, то мы должны построить новую дорогу назад с помощью медленной, устойчивой энергии эволюционирующего сознания.
   Так как патриархат начался с завладения женским телом как собственностью и глупой машиной, обратный путь начинается, когда женщины вновь утверждают полную сексуальную и репродуктивную автономию: не в погоне за дешёвыми острыми ощущениями, или "равенством" в рамках нынешней системы, которая является мёртвой системой; но в погоне за изначальным холизмом биологии и духа в своём существе.
   Это означает, что вопрос - быть беременной, или нет - должен быть возвращён женской интуиции, ибо эта ситуация не является аналогичной любой другой ситуации. Ни мужская логика, ни мужская теология не применимы к женскому воспроизводству, к беременности, контрацепции или к аборту, потому что мужская логика и мужская теология порождены существами, которые никогда не беременели, не рожали и не делали аборты. (...)
   В дебатах об абортах, один из наиболее частых вопросов: когда начинается жизнь? Вопрос механистический, предполагающий некую идеальную точку на линейной шкале, перед которой аборт является "правильным", а после которой - "не правильным". Проблема в этом подходе такова: жизнь не начинается. Она всегда здесь. Природа - живая и щедрая с самого начала. Жизнь не проистекает ИЗ НАС, это мы проистекаем ИЗ НЕЁ. Беременность и роды - это ритуальные эпизоды вечной жизни через тела отдельных женщин. От первой клетки, плававшей в первом море от первого выдоха мира, - всё является живым. Жизнь не начинается с оплодотворённой яйцеклетки или эмбриона. Мужской сперматозоид живой, женская яйцеклетка живая. (...)Природа чрезвычайно живая и чрезвычайно расточительная.
   Где начинается жизнь? Чем ближе мы смотрим, тем яснее видим, что "жизнь" не начинается: она коренится в истоках Земли, а дальше - в истоках Вселенной.
   Этот вопрос также вытекает из патриархально-скотоводческих понятий, что жизнь не является "божественной" до тех пор, как мужская сперма не попадёт в лоно женщины, которая с этого момента -пассивный контейнер, в котором "Божий ребёнок" растёт.
   Противоположностью жизни является не смерть, но становление "механизмом". Женщин заставляли насильно, против их воли или инстинктов, рожать, как племенные машины, во имя "священного плода", - это является пародией на жизнь.(...). Сакральная, священная жизнь не может быть рождена из машины.
   В то время, когда сообщество женщин крепчает, приближается время восстановления женской силы. Мы не можем вернуть себе силу посредством какой-либо политической, экономической или социальной системы, построенной, на самом деле, на факте нашей слабости, - это несомненно. Все нынешние политические, экономические, социальные и религиозные системы на земле прочно построены на факте женской слабости. Живя в этих системах, не имея из них выхода, мы, напротив, поворачиваемся вовнутрь и находим кардинально иную мировую систему внутри, ожидающую революции (...)
   Женская автономия всегда означает общечеловеческую автономию, так же как патриархальное господство над женскими репродуктивными функциями всегда означает патриархальное господство над общечеловеческим производительным трудом. Организм - это организм, так же, как машина - это машина. Мы либо вновь станем детьми Великой Матери, либо мы останемся детьми Машины. Противоположностью жизни является не смерть, но превращение в машину. Мы сейчас уже почти полу-механизмы, живущие в мировой машине. Мы должны освободиться от механистичности, которая и не жизнь, и не смерть, но пародия на них и отчуждение. Политика важна, социальная и культурная деятельность очень важна, всё, что может быть сделано, должно быть сделано, чтобы изменить нашу ситуацию; но эта деятельность не сможет избавить нас от механистичности, если она всё ещё подчинена машине. Онтологическая эволюция и революция должна проводиться в режиме природы-и-воображения. Это режим, в который никакая техника не сможет войти. Только живые существа смогут.
   (Страницы 359- 391оригинала)
  

Глава 13

ЗА ПРЕДЕЛАМИ МУЖСКОГО БОГА И ЕГО МАШИНЫ

   Патриархальное "Божество" во всех крупных мировых религиях определяется как (1) Бог праведной войны; (2) Доминирующий над женщинами; (3) Бог богатства и иерархической власти; ( 4) Империалистический Бог, который контролирует огромные ресурсы богатства и власти, контролирует женский организм и его репродуктивные процессы как эксплуататор собственности; (5) сексуально пуританский Бог, который определяет секс как "нечистоту" и "зло", и, таким образом, инициирует жестокую порнографию как сексуальное наказание и изгнание дьявола из женщин; и (6) Бог, который процветает за счёт шпионажа и наказания самой Жизни.
   Определение Бога в мире - это самоопределение человечества. Боги, которые правят нами "сверху" - просто небесные зеркала, точно отражающие наши собственные лица. Боги, которые правят нами "изнутри", могут отражать глубокие истины ума и сердца, или они могут отражать глубокое само-искажение четырех тысячелетий онтологического искажённого восприятия. (...). Если мы принимаем идеологию оправданной священной войны, мы будем вечно воевать и навязывать войну другим. Если мы поклоняемся карающему Богу, мы будем вечно наказаны и будем наказывать других. (...) Всё это очень просто, но как только это пришло в движение, как мировая машина, каждое живое существо на земле запуталось в её шестерёнках, все наши функции стали точным воплощением её функций. Очень тяжело для живущих внутри машины остановить машину, потому что наши жизни и все условия бытия стали зависеть от движения машины во всех смыслах.
   Будучи человеческими существами, мы не только поклоняемся нашим богам. Мы становимся ими. Бог Патриархата с самого начала был Богом Войны и экономической эксплуатации (...); Неудивительно, что мир сегодня, в апофеозе патриархата, - это мир войны и денег. Что ещё управляет нами, в любом месте, где мы идём по земле? (...)
   Разработанный американцами монопольный капитализм частных предприятий рассматривает человеческие существа (и всю природу) в качестве функции рынка; советский государственный капитализм на основе государственно-корпоративной монополии определяет человеческих существ (и всю природу) как функции государства. Есть ли онтологическая разница? Чтобы рассматривать людей, как функцию и расходный материал, а не как священных самодостаточных существ, нужно создать, по определению, постоянное состояние войны. Вместе эти две мировые машины - известные на политической арене, как США и СССР - усердно работают как взаимосвязанные функции, вовлекая государственную экономику или частную экономику в явный или риторический конфликт, тогда как в реальности они подчинены одной глобальной, единой военной экономике, которая, в свою очередь, служит им обеим, и в которой обе они в сговоре. Постоянная война против поддельных "врагов" и против собственного народа нужна в целях сохранения человеческих существ в вечном состоянии "расходного материала", а не "священных самодостаточных существ". Вот почему патриархальный Бог начинается, и заканчивается, как Бог Войны. Для поддержания себя в силе, он должен вести войну против человеческой жизни. Его священство, святые тексты, доктрины и догмы существуют, чтобы обосновать это ужасное состояние непрекращающиеся войны, как "человеческую духовную судьбу". Его социальные и экономические учреждения существуют для обеспечения непрерывного пушечное мяса и средств для непрерывной войны.
   Глобальный Бог Войны, которому служит мировая религия денег, определяет сегодня состояние человечества. (...) Всё человечество сегодня живёт под одним глобальным Богом: Богом Войны, который постоянно растёт и крепнет благодаря религии денег. (...) В 1979 году согласно изданию "Мировые приоритеты", человечество инвестировало "в 2500 раз больше на нужды войны, чем на нужды поддержания мира". (...) На каждые 100 000 человек в мире насчитывается 556 солдат, но только 85 врачей. (...)
   Бог Войны. Весь современный мир находится в состоянии психического и материального рабства у него, и если мы рассмотрим последние четыре тысячи лет человеческой истории, это совершенное ясно. Просто в качестве основной мотивации патриархата бронзового века выступала прибыль через войну - война за счёт женщин, война за счёт Природы, война за счёт человеческого труда - в общем, конечная цель патриархата практически всегда одинакова: доходы от войны. За четыре тысячелетия война была фактическим источником патриархальной власти. (...) Как отмечают Уильям Ирвин Томпсон и Павел Вирилио, города начинались как крепости; Вирилио, городской архитектор, утверждает, что город "является результатом войны, по крайней мере, подготовки к войне" - это результат крупномасштабных, патриархальных профессиональных войн. (5)
   5. Paul Virilio and Sylvere Lotringer, Pure War, translated by Mark Polizotti (New York: Semiotext(e), Foreign Agents Series, Columbia University, 1983), 2-3; William Irwin Thompson, The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality and the Origins of Culture (New York: St. Martin's Press, 1981), 159.
   (...)
   Это не случайно, что государственные социальные программы - социального обеспечения, здравоохранения, образования, окружающей среды, транспорта, искусства, культуры и т. д. - определяются как "внутренние" и "женские", в то время как программы министерств обороны всегда позиционируется как "глобальные" и "мужественные"; и это не случайно, что либеральных политиков-мужчин, которые поддерживают "внутренние" программы, всегда упрекают и бросают им обвинения как "слабакам", "мягкотелым" и "сердобольным." (...) Что касается правящих элит, которым патриархат дал манипулятивную власть и над мужчинами, и над женщинами, - для них Бог Войны всегда был выгодной машиной(...)
   Глобальный Бог Войны теперь маячит над ними, как и над всем остальным на земле; но этот онтологический вызов, очевидно, не регулирует поведение военных финансистов, или людей, занимающихся изготовлением и продажей оружия. (...) В качестве дополнительного свидетельства логарифмического перерастания различных патриархальных Богов Войны в Глобального Бога Войны является тот факт, что развитие мирового мужского населения, в первую очередь, происходит в армиях или в качестве военных техников или учёных тех или иных направлений, это стало основным глобальным каналом мужской энергии; (...) Таким образом, машина Бога Войны увековечивает себя на трёх уровнях: вера, прибыль и ежедневное выживание. (...) Кроме того, как подчеркивает Вирилио, не имеет принципиального значения, происходят войны или не происходят на любом уровне: именно подготовка к войне поддерживает военную машину у власти путем выкачивания из социальных секторов всех ресурсов, денег и воли. Когда мы боремся с другими, воюем между собой, или просто хронически готовимся к бою, нет большой разницы: нами эффективно правит Бог Войны; мы эффективно живём (и умираем) в привычном и знакомом состоянии вечной войны.
   А какая цель, или результат, в таком состоянии? Как Вирилио говорит: "Бессознательность - это чистая цель войны"(7)
   5. Paul Virilio and Sylvere Lotringer, Pure War, translated by Mark Polizotti (New York: Semiotext(e), Foreign Agents Series, Columbia University, 1983), 124
   Но, как мы знаем, или должны знать, СОЗНАНИЕ является целью эволюции. Поэтому конечной целью, или результатом, патриархальной погони за прибылью посредством войны, является анти-эволюция: в массовом масштабе, нас стремятся втянуть обратно в состояние забвения, предшествовавшее человеческому сознанию. (...)
   Идущее из глубин Бронзового Века патриархальное желание контролировать женский секс и размножение, а также все трудовые и производственные функции человека, заложили основу фашизма. В "Американском Словаре Наследия Английского Языка" даётся определение понятия "фашизм" как "Система власти, которая осуществляет диктатуру крайне правых, как правило, путем слияния руководства государством и бизнесом, вместе с воинственным национализмом". (...) Если следовать этому определению, то оказывается не слишком притянутой за уши мысль, что история патриархата - это и есть история фашизма; и что патриархальная экономика, экономическая система всегда были фашистскими экономическими системами, в коих судебная, государственная, религиозная, военная и деловая правящая элита способствовали взаимному усилению, и сила подкреплялась, чтобы эксплуатировать человеческий труд и ресурсы земли, начиная с эксплуатации женских репродуктивных функций, а также женского творческого совместного труда, в целом. (...)
   Неоконсервативная экономика, по сути, такая же старая фашистская экономика, которая с самого начала заложила основы социальной и моральной системы с помощью патриархального определения "эксплуатировать во имя прибыли"; эволюция "права и экономики" неизбежно привела к теоретическому обоснованию этого постулата, где человеческие существа определяются, от колыбели до могилы, как "товарные предметы потребления", и все законы, регулирующие общественные условия и отношения, были записаны, чтобы структурировать жизнь человека с точки зрения его рыночной стоимости. Если мы не называем это "неофашистской" экономикой, возможно, название "нео-скотоводческая" было бы уместно: разведение человеческих существ для хозяйственного использования и убоя. (...).
   Мужчины намеренно построили мир, где вся власть над жизнью и смертью - это функция денег, определяемая богатством. Это мир мужской силы, который экономически создан на факте неоплачиваемого (домашнего) женского труда. Но миллионы замужних женщин принимают этот вздор, так же как покровительственные поглаживания по головке, потому что они видят очень чётко, что неоплачиваемый труд в браке - это всё равно лучше, чем большинство альтернатив. То есть эффект увеличения масштабов нищеты, особенно процесс "феминизации бедности", - это заставляет новые поколения женщин принимать старые традиционные условия патриархального брака. (...). Патриархальная, фашистская экономическая система, онтологически основанная на эксплуатации женского труда, не может предложить огромному числу женщин ничего, кроме двух вариантов: экономическое закабаление внутри брака или экономическое порабощение вне брака. Третий вариант - это тотальная нищета.
   На самом деле, факт женского труда представляет собой самый безответный аргумент против теоретических и практических постулатов экономики "свободного предпринимательства". Проще говоря, эти суммированные дни, года и века женского не оплаченного или плохо оплаченного труда, совершенно опровергают удивительно наивные понятия, что тяжёлая работа приводит к богатству. Если бы тяжёлый труд вёл к богатству, все женщины мира были бы весьма богаты. Но очевидно, что женщины в мире не богаты. (...) Люди, которые вырабатывают две трети рабочего времени в мировом масштабе и получают в ответ одну десятую часть мирового дохода, имеют, что сказать по поводу идеи о том, что тяжёлая работа приводит к богатству.
   Робин Морган подчёркивает в книге "Анатомия Свободы", что все основные вопросы с маркировкой "мировые проблемы" являются в действительности, проблемами женщин. (...). Даже война, гламурный "мужской вопрос" - это проблема женщин, так как глобальная женская энергия идёт на поддержание биологической жизни в то время, как мужчины озабочены технологиями смерти. И эта мужская озабоченность востребует все денежные ресурсы; эта навязчивая подготовка к войне истощает все ресурсы воли и энергии, необходимой для продолжения жизни. Требуется девять месяцев, чтобы создать человеческое тело, - требуется доля секунды, чтобы уничтожить его. Видимо, мужчины, ориентированные на войну, чувствуют, что это даёт им технологическое превосходство над женщинами, несмотря на то, что всё это превосходство - на стороне смерти.
   Морган также рассказывает, как технологическое развитие, возглавляемое Западными -преимущественно американскими - мужчинами-экспертами, с самого начала разрушало традиционное женское сельское хозяйство Третьего Мира, ремёсла и маркетинговые системы, переворачивая всё это новой техникой и планами развития, отдавая городские фабрики и сельскохозяйственные технологии местным мужчинам. Только мужчины проходят подготовку по использованию новых высокопроизводительных машин; кроме того, "для удобства машин," земля перераспределяется - женские садовые участки конфискуются и передаются мужчинам для крупного, часто монокультурного, земледелия. (...) Морган описывает современные "Программы развития Третьего Мира" как неоколониальные (...)
   "Одной из наиболее последовательных несообразностей Мужского неоколониального подхода заключается в том, что если существует местная традиция в интересах женщин (таких как матрифокальная собственность на землю или индустрия батика, контролируемая в течение нескольких поколений женщинами), Мужчина уничтожает эту традицию во имя "прогресса". Но если местная традиция вредна для женщины (практики генитальных увечий как "обряд инициации", или восприятие протеина как диетического табу для женщин), Мужчина признаёт эту традицию, выражает уважение к ней, и включает её в свой план"(13)
   13. Robin Morgan, Anatomy of Freedom (Garden City, New York: Doubleday/Anchor Press, 1982), 263-65.
   Конечно, это не "несообразность", но классическая империалистическая уловка доминировать и управлять людьми, "отдав" мужчинам "власть над женщинами" - идеологическая власть, подкреплённая технологической властью, будь она в форме винтовок или зернохранилищ или текстильных фабрик. Т. е. мужчины доминируют над женщинами через "передовые технологии". Но этот неоколониальный маневр не только подавляет и уничтожает древние навыки и независимость женщин; он также превращает традиционно женские системы, основанные на общинной кооперации, в мужские системы заработной платы и прибыли. (...)
   Увидев этот процесс в работе, снова и снова, женщины могут укрепиться в глубоко укоренившейся враждебности по отношению к технологиям, потому что, в наших костях, мы знаем, как вся техника была использована против нас, как оружие. Но, как Морган указывает, и как мы старались показать в нашем обсуждении женской Неолитической культуры, именно женщины развивали большинство современных технологий. Керамика, текстиль, приготовление пищи - всё это было женскими изобретениями и первыми индустриями; лекарства и медицина, письмо, сельское хозяйство - всё было произведено женщинами. Это не технологии как таковые, что является врагом женщин, но специфический способ использовать их в целях мужского доминирования в рамках мужских доминирующих систем: т. е. патриархальных, основанных на "эксплуатации во имя прибыли," фашистских экономических систем. Сегодня глобальная женская задача - не бороться с технологиями, не разбивать машины, чтобы вернуться в каменный век ручной работы; скорее, мы должны изучить, как самые современные и полезные технологии могут быть использованы в общинных системах сотрудничества, не для прибыли единиц, но на пользу многим. Сами по себе технологии не являются политически или экономически обусловленными; они могут быть подключены к любой системе. (...)
   Капитализм монополизирует мировые технологии и ресурсы, распределяет их только для получения прибыли, являясь, на самом деле, системой, опирающейся на жадность, а не на необходимость, (...) Сегодня обе ведущие мировые системы сцеплены вместе в мужском танце власти; обе системы оказались в ловушке в плане собственных патриархальных предрассудков: (1) Контроль и прибыль через войну ("оборона", "безопасность"), и (2) контроль и прибыль через эксплуатацию труда, начиная с эксплуатации женских репродуктивных функций и заканчивая иссякающими ресурсами земли. Непрерывные войны и непрерывная эксплуатация энергии являются принципами патриархальной системы в течение четырех тысяч лет (...)
   Женщины должны отклонить постоянно встречающееся предположение, что у нас есть только эти два выхода: мужской капитализм или мужской коммунизм. Мы должны опровергнуть постоянные отвлекающие предположение о том, что нет прецедента для третьего варианта: сообщества, ориентированного на женщину. Против четырех тысяч лет патриархата - от Бронзового до Ядерного Века, - мы должны поставить, по крайней мере, 300000 лет женского приоритета в Каменном Веке. За это время все основные технологии и отрасли человеческой жизни зародились и были разработаны на благо всех форм жизни, включая психические, медитативно-духовные технологии, которые никогда не были улучшены, но вместо этого были только потеряны, перевраны, или деградированы в условиях религий патриархального мира.
   Помните, что Великая Богиня всегда была троична; между всеми дуалистическими выборами, всеми воюющими оппонентами, стояло её существо - третья сила, которая опосредует и синтезирует полярности на новый уровень, уровень прозрения (...).
   Уильям Ирвин Томпсон рассказывает о критически важной связи между историей, онтологией и политикой; он утверждает, что историческая экстраполяция онтологии "Мужчина-как-обладатель-территории-и-агрессор" приводит к одному виду политики, в то время как экстраполяция онтологии "Женщина-как-творец-и-дарительница-пищи" приводит к совершенно другому. В терминах социологии знания, можно сказать, что ракурс видения истоков человеческой культуры влияет на политическое поведение в современной культуре. Если человек считает, что оружие и убийство являются фундаментом человеческой культуры, то он будет склонен поддерживать раскол, в рамках которого технологически продвинутые культуры двигаются "вперед", в то время как "низшие" культуры направляются на путь к вымиранию. (...) Если, с другой стороны, кто-то верит, что совместный приём пищи является изначальным законом, который сделал нас людьми, то мировой кризис будет преодолён благодаря созданному образу сострадания и обмена. (...)
   Осознание человечества как сострадательного, принимающего совместно пищу, имеет корни в сотнях тысяч лет матрифокальной культуры Каменного Века. Но, конечно, эта точка зрения разделяется не только женщинами в одиночку. Многие мужчины приняли это определение, аргументировали за него, пропагандировали его и даже отдали свои жизни за него. Величайшие мужчины всегда олицетворяли эту позицию. (...)
   (Страницы 392- 409 оригинала)
  

Глава 14

ВОЛШЕБНЫЙ ПОЛЁТ ДОМОЙ

   Для человеческого духа и духовного мира, существующего с самого начала, сознание-это свойство материи, а эволюция - игра духа. Путем абстрагирования "духа" от "плоти", путём демонизации физического мира и женщины как его источника, патриархат почти уничтожил дом духа, которым является священная Земля и всякая плоть. На месте этого патриархат построил убогий пустырь, наполненный материальной продукцией, прибылью, системами власти и машинами смерти - неизбежный результат четырех тысяч лет воинствующей биофобии и циничного меркантилизма. (...) Являемся ли мы женщинами или мужчинами, мы все продаёмся в современном мире. (...) Сегодня, как и в начале, патриархат претендует на то, чтобы "учить" нас о наших душах, и предлагает нам "духовное спасение". По правде говоря, патриархат никогда не делал ничего, кроме воровства и эксплуатации человеческой души, с самого начала и на протяжении четырёх тысячелетий грабил и эксплуатировал энергию земли и ее существ путём массовых кровопролитий, репрессий и грабежа.
   Настроив себя против эволюции, т. е. против непрерывного одухотворения биологического развития, патриархат поставил себя против самой жизни. На протяжении четырёх тысяч лет он прокладывает свой путь по направлению строительства искусственной жизни - эрзаца земли, глобального торгового центра, искусственного механического рая. Игнорирование, отрицание и оскорбление космических законов о растущем и живущем идёт параллельно с развитием специализированных механизмов в любой сфере, якобы для нашего блага. Это разрушает или переосмысляет интегрированные жизненные процессы, превращая их в металлоидные и пластиковые вещи, мёртвые вещи, на которые, соответственно, человеческие существа должны тратить свои жуткие жизни, покупая их и потребляя. (...) Классическая патриархальная паранойя становится вполне обоснованной: Земля становится действительно уродливым, адским местом, в котором уродливые, адские вещи производятся для нас. Мать-Земля может отказаться отвечать на наши нужды, и, вместо этого, может начать соответствовать нашему стремлению к разрушению своими собственными разрушительными процессами. В ответ мужчина говорит: "Не беспокойтесь!" и угощает нас своими планами полностью запрограммированной, искусственной жизни. (...)
   Чем больше люди полагаются на машины, тем больше они становятся придатками машин. Процессы механизации предназначены для "освобождения" нас вместо того, чтобы раскрывать нашу сущность. С мальчишеским энтузиазмом полагаясь на собственные изобретения, мужчина снова пропустил основательный момент, который заключается в следующем: только полностью живые существа могут полностью испытать жизнь.
   Мы все остаёмся привязанными к земле, но живём на умирающей планете - планете, которая переживает продолжительные пытки, то есть огромное, полностью чувствующее существо подвергался бесконечным разнообразным формам убийств. Её взрывают, её режут, добывая уголь, она загазована и отравлена химикатами. Она пронизана скважинами в поисках нефти, её крови, которую высасывают до последних чёрных капель. Её мозг, море, загрязнён ядами. Воздух, через который она дышит, становится густым ядовитым облаком. (...)Человечество лишается энергии, убивая собственную мать, в то время, как Природа свободно дарит здоровые, целостные энергии солнца, ветра, тепловой энергии, воды, лунных приливов, (...) но мужской западный мир привык к крупномасштабной эксплуатации, а не как местному сотрудничеству.
   "Среднестатистический человек" двадцать четыре часа в сутки зависит от потребления искусственной энергии (от сахара до электричества, от массовых развлечений до бомб), в сто раз больше, чем любому здоровому человек нужно и необходимо когда бы то ни было. (...) Патриархат не может измениться любым радикальным (т. е. коренным) образом, ведь он онтологически основан на отрубании человеческих корней. Патриархальный мир не может решить свои энергетические проблемы, потому что наш разум и дух уже давно отрезан от реального источника энергии или творческой мощи. (...)
   Если мы будем продолжать выживать, эксплуатируя друг друга, мы конечно же, никогда не узнаем, не вспомним, как жить в надежде на взаимное благополучие. Патриархат процветает на человеческом разладе; как система он стремится захватить всех нас, купить и продать всех нас, настроив одного против другого. (...)Как Франц Фанон писал в книге "Несчастные на Земле": "На протяжении веков они душили почти всё человечество во имя так называемого духовного опыта".(4)
   4. Franz Fanon, The Wretched of the Earth (New York: Grove Press, 1966), 252.
   (...)
   Истинный подлинный опыт Великой Матери, полное физическое и духовное объединение всего живого на земле не позволит нам отвернуться от "мужского мира" - мы живём в нём и являемся его частью, и его страдания - это продолжение нас, как и мы являемся продолжением этих страданий. В истинном переживании первой из мировых религий, мы не можем сделать никаких различий между "жизнью духа" и "жизнью плоти", ибо они едины. Так же, мы не можем сделать никакого разделения между "духовностью" и "политикой". Мы сами есть этот мир, мы не можем покинуть его. Мы можем только работать, чтобы преобразовать его, как мы преобразуем себя, в актах эволюции и революции. (...) Феминистская духовность должна начинаться с того факта, что мы живём, как биологическое тело, на живой и сознательной планете. Это онтологическое состояние человека; это условие всей человеческой эволюции и всей творческой деятельности человека.
   Богиня не "живёт" наедине с собой в элитных отдалённых чертогах, она не танцует обнажённая в сосновых лесах под белой полной луной. Богиня в настоящий момент умирает от голода в лагерях беженцев, с худым, как скелет, ребёнком, приникшим к её соскам. Богиня в этот момент переживает рутинное "разденься и сядь на корточки" в американской тюрьме. Богиня живёт на зарплату, воспитывая детей в гетто рядом с развязкой шоссе, которое наполняет их клетки крови и нейроны свинцом. (...) Богиня - это САМ МИР, Богиня живёт В мире. И никто не может сбежать от мира. Мы знаем это, но мы забываем об этом.
   Когда Стив Бико занялся изучением чёрного сознания в Африке в поисках "истинной человечности", стремившись определить человека как "заканчивающегося в самом себе": не как "средство" для технологического развития, не как простую деталь или функцию экономической системы или политической системы, не так "дополнение" к венику или к поворотной кнопке на машине, но как "стремление чернокожих подняться и достичь подлинного Я, смотрящего прямо в глаза" - он отразил как духовное, так и политическое представление, и его слова должны быть применены ко всем людям в мире(6)
   Ida Fuller. "South African Youth in Revolt," News and Letters 29, no. 8 (November 1984): 11.
   Подлинное Я, глядящее прямо в глаза, - это следующий этап в развитии человечества, и оно будет рождено от сплавления опыта духа и опыта плоти - не как "средств" для достижения какой-либо внешне установленной "цели", но как сознательно воспринимаемый разворачивающийся внутренний эволюционный процесс. Нам нужна новая, глобальная духовность - органическая духовность, которая принадлежит врождённо нам всем, как детям Земли. Подлинная духовность, что полностью опровергает нравоучительную, манипулятивную патриархальную систему, механистические религии, которые стремятся разделить нас, дабы контролировать и угнетать нас после успешного разделения. Нам нужна духовность, что подтверждает наши земные корни, как эволюционных и сексуальных существ; мы нуждаемся в онтологии, признающей, что земля - это сознательное и духовное существо. Мы нуждаемся в органической, глобальной духовности, потому что мы готовы развиваться как глобальные сознательные существа. Мы находимся в той точке, где мы должны либо начать развиваться, либо умереть. В леденящей кровь книге, изданной в 1972 году, которая называется "Книгой Мёртвых 20 века", Джил Эллиот собирает статистические данные всех известных вариантов смерти. Только в ХХ веке, по данным Эллиот, было 110 миллионов неестественных человеческих смертей, в том числе 62 миллиона в ходе различных форм лишений (лагеря смерти, рабский труд, насильственные передвижения, лишение свободы), 46 миллионов - от оружия и бомб, 2 миллиона - от химических веществ(7)
   7. Gil Elliot, The 20th Century Book of the Dead (New York: Charles Scribner's Sons, 1972)
   Мы живем в мире, который практикует политику смерти. И эти цифры уже устарели: добавьте все войны, политические убийства, голодоморы начиная с 1972 года. Это патриархат, который практикует политику смерти. (...)Мы на пороге гибели всего нашего вида, если мы не узнаем, как развиваться вне политики смерти, - в условиях политики жизни.
   Политические революции, которые не следуют органическому земному/космическому духовному восприятию, в конечном итоге, приведут к предсказанному вымиранию. "Религиозное возрождение" на основе устаревшей патриархальной онтологии закончится только массовыми политическими смертями, в рамках пресловутых "священных войн". Мы действительно в ловушке. Мы должны развиваться или умереть. (...)
   Бесполезно искать врага. Потому что враг существует не в пространстве, но во времени: он появился четыре тысячи лет назад. Мы близки к уничтожению друг друга и мира из-за серьёзных ошибок, сделанных во времена Бронзового Века патриархальной онтологией - ошибочным восприятием природы бытия, природы человеческого бытия в мире.
   Но мы обладаем тем, что называется магическими способностями, встроенными в наши гены. (...) В нашей ДНК - это генетическая память, возвращающая нас сквозь время к первой клетке и за её пределы; через космос, к большому взрыву (к космическому яйцу), и за его пределы также. Чтобы развиваться дальше - чтобы спасти себя от вымирания нашего вида, мы должны активировать наш генетический магический потенциал. Мы должны вернуться назад во времени к нашему до-патриархальному осознанию единства Человека и Земли. Эта память в наших генах, мы прожили её, мы ей обладаем.
   "Мы знаем это. Земля не принадлежит человеку, человек принадлежит Земле. Это мы знаем. Все вещи связаны, подобно крови, которая объединяет одну семью. Все вещи связаны. Всё, что постигает Землю, постигает и сыновей земли. Человек не плетет паутину жизни, он всего лишь нить в ней. Что он сделал по отношению к паутине, он делает самому себе"(9)
   9. Слова Вождя Сиэтла процитированы Ричардом Лэммом в книге "Goodbye to My West," by Richard D. Lamm, Rocky Mountain Magazine (Denver, Colorado, March 1982): 50.
   Это были слова Вождя Сиэтла, произнесённые в 1852 году. Но они не были словами "какого-то одного индейца", жившего в том или ином веке. Они представляют собой воплощение ВСЕЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПАМЯТИ. Это - наша глобальная память. Вернувшись к чёткому пониманию, что Земля не принадлежит нам, а мы принадлежим Земле, так же, как космос не принадлежит нам, но мы принадлежим космосу, - мы сможем совершить скачок вперёд в те времена, когда мы осознаем, с такой же ясностью, что мы все вместе, в равной степени принадлежим друг другу, и живём на Земле, которая наша Мать и наш дом.
   Эти слова вождя Сиэтла не являются моральными сантиментами и эмоциональными пожеланиями. Они - утверждение космического закона, биологических и физических законов. Наше сознание - это свойство нашего биологического бытия. На самом глубоком уровне биологического и физического существа, всё сознание во Вселенной неразрывно связано в галактической сети, или паутине, во взаимном осознании и взаимодействующих образах. Это взаимодействие можно описать, как мозг Бога, в котором все "мысли" - это живая реальность. (...) "Изолированного индивида" не существует. "Личная выгода" - это иллюзия, дисбаланс (...).Мы все соединены вместе, и нам некуда идти. Что бы мы ни делали, последствия нынешней ситуации будут глобальными. Земля неумолимо круглая.
   Впрочем, мы можем изменить наши мысли. Эволюция начинается в мозге любого существа, кто испытывает потребность развиваться.
   Мы должны ВСПОМНИТЬ о химических связях между нашими клетками и звёздами, между началом и нынешним днём. Мы должны вспомнить и активировать изначальное сознание единства между всеми живыми существами. Мы должны вернуться в то время,- в нашей генетической памяти, в наших снах, когда мы были одним видом, рождённые, чтобы жить вместе на Земле, как её волшебные дети. Эти вещи люди знали большую часть времени нашего существования на Земле. По меньшей мере, 500 000 лет человеческого времени мы знали это; 5 миллиардов лет земного времени мы знали это; 13 миллиардов лет галактического времени мы знали это и, без сомнения, дольше. Когда мы вновь познаем наше единство, то отрицание его, институционно и доктринально установленное патриархатом за последние четыре тысячи лет, против этого долгого галактического, земного и человеческого времени, будет воспринято как простая аберрация. Просто как краткое забвение.
   (Страницы 410- 424 оригинала)
  

Глава 15

РАСКОЛДОВАТЬ МИР

   "Расколдовать мир" - означает пересмотреть корень нашего бытия. Это означает переопределить нас самих и, таким образом, изменить нас, возвращая к нашему изначальному осознанию процессов магии и эволюции. Это сознание находится внутри нас, в нашей биологии и в наших фантазиях. Оно работает на подсознательном уровне, осознаём мы это или нет, потому что это энергия жизни и воображения. Когда мы понимаем это, оно работает на нас, как энергия судьбы. И она мощная, с подлинной силой биологической жизни и космической фантазии.
   Возможно, древние женщины имели доступ к психической и физической силе, о коих мы забыли. Древние люди обоего пола, жившие в Каменном Веке в лоне Великой Матери, наподобие современных первобытных людей, обладали "магическими" силами - телепатией, ясновидением, предвидением, телепортацией, способностью ходить в огне и изменять форму, исцелять и воссоздавать - не потому, что такие силы были "языческими суевериями" или "кознями дьявола", но потому что это природные силы Земли. Мы знаем, что психофизические спинальные методы просветления, используемые йогами и мистиками, глубинные техники, которые дремлют в каждом из нас, были впервые разработаны женщинами, как естественные способы общения с собственной сущностью, землёй и космосом. Во время позднего палеолита и на протяжении неолита, сексуальные и духовные силы соединялись с помощью техник медитации, использования природных растений силы и спиральных танцев-мандал, воплощающих творение/растворение, внутри большой пещеры, лабиринтов и каменных кругов. Энергии, порождённые этими методами, становились силой, использовавшейся на благо всех - это единственный способ, когда силу можно безопасно использовать. Древние легенды говорят о "крылатом сиянии тех, кто добился динамического равновесия, экстатического единения потоков" - это описание тех, кто поднял эволюционные энергии, в виде Кундалини, космической змеи, сквозь позвоночник - мировое древо всех существ, - вплоть до достижения высшей чакры человеческого разума, став крылатым просветлённым. Эти существа были названы "неразделимыми", обладающими изначальным андрогинным сознанием. (...)
   Более важно, что состояние сознания позволяло людям жить вместе гармонично, содержательно и вдохновенно общаясь со всеми живыми существами на земле, с самой Землёй, и энергетической сущностью луны, солнца, планет и звёзд. Время, когда "горы пели и реки хлопали в ладоши", было, возможно, тем божественным земным временем, когда все люди могли жить гармонично и осознанно вместе, как волшебные дети в живом теле космоса.
   Возможно. Мы этого не знаем. Мы можем только смотреть на доказательства, представлять и фантазировать. Мы знаем только то, что мы можем себе представить. (...)Мы - единственные живые существа, способные к воображению. Мы - это те, кто участвует в эволюционном процессе воображения Земли.
   Возможно, величайший вред, что патриархат нанёс нам, когда задушил, поработил и деформировал наши способности воображения. Морализм, дуалистические догмы, репрессивные запреты блокируют наше воображение в его источнике, который живёт слиянием сексуальной и духовной энергий. Патриархальные религии удерживают это слияние от осуществления, и воображение умирает, заменяясь механическими-линейными паттернами мышления, т. е. идеологической обработкой. Человека покалечили на уровне воображения. Не будучи в состоянии жить в сновидческом (творческом) пространстве, человеческие существа подвергаются идеологической обработке, эксплуатации, колонизации. Для многих единственный способ не попасть туда - через наркотики, пьянство, безумие. Или опосредовано, - через искусство, развлечения и средства массовой информации. Патриархат - это анти-эволюционная и анти-магическая сила. Отрезав нас от нашей долгой эволюционной истории, и, в частности, бессовестно поучая нас, что наши до-патриархальные предки были "аморальными дикарями" или тупыми нереализованными существами, чья жизнь была "отвратительна, жестока и коротка", он блокирует наш доступ к истории нашей крови, он отрезает нас от миллионов лет творческой эволюционной энергии, накопленной в наших генах, в нашей генетической памяти, силе воображения. Он лжёт нам о том, кто мы, рассказывая нам неправду о том, кем мы были; он превращает нас из "волшебников" в "грешников" для того, чтобы заставить нас поверить, что нам нужен патриархат, чтобы "спасти" нас от нас самих. Отрезав нас от магии, - природного свойства Земли как сознательной формы биологической энергии, патриархат пытается сделать нас зависимыми от его механических систем и правил в качестве единственного режима функционирования жизни. В своём отрицании магии, патриархат создаёт "объективность" в качестве единственного законного режима знания. Объективность, как мы уже говорили, является зрелищным спортом, основанным на иллюзии, что наблюдатель находится за пределами наблюдаемого явления; "объективный наблюдатель" отрицает своё участие в наблюдаемом явлении, практически убивая его, превращая его в мёртвую вещь. Таким образом, вся "объективная информация" аналогична исследованиям аутопсии, сделанных на трупах. Патриархат пытался рассмотреть и переопределить всю землю и всех её существ, как мёртвых, в целях поддержания своего притворства обладания "объективной информацией" обо всех нас. "Объективная информация", как, в частности, показал Фуко, является лишь инструментом контроля и эксплуатации; это один из режимов нелегитимной власти, иначе известный как выгода.
   Физически, то есть в квантовой реальности, никаких границ не существует. Нет границ, существующих в реальности духа, так как дух - это сознательное восприятие реальных энергетических полей и взаимодействий. Границы восприятия - это функция индивидуального опыта эволюции во времени и пространстве, чтобы изначально воспринимать реальность себя, возможно, нам понадобятся границы восприятия (у младенцев, с неокрепшими глазами, такой границы нет). Чтобы начать воспринимать реальность мира, мы должны "стереть" его, "преодолеть" его. Всё взаимосвязано в реальном мире, там нет границ - и это факт, на котором действие магии основано. Т. е., чтобы "объективизировать" нас, чтобы разделять и властвовать над нами, патриархат должен настоять на реальности границ, отрицая реальность магии. Только в этом случае мы можем быть перцептивно, интеллектуально, систематически разделены и, таким образом, ослаблены, в то время, как великая целительная сила нашей общей взаимосвязи остаётся подавленной. Эта "общая связь" - отнюдь не нравственное чувство или гуманистический идеал, но биологический и квантовый факт. Его абсолютная мощь, когда поднимается из подсознания на сознательный уровень, могла бы генерировать энергии больше, чем равносильно всей хранимой энергии уничтожения наших бомб - потому что внутри нас хранится творчество миллиардов и миллиардов атомов, мы знаем это. Штука, которая удерживает нас от активизации наших общих творческих, эволюционных сил - это перцептивная и интеллектуальная привычка обособленности - т. е., четыре тысячи лет патриархальной идеологии.
   Во всех патриархальных религиях есть свои мистики, и многие из них теперь выступают, чтобы предложить человечеству "духовное решение" в нашем человеческом кризисе. (...) Но патриархальные мистики находятся вне резонанса с землёй(...). Более того, они находятся вне контакта с женской энергией - их патриархальное мировоззрение зиждется на основе биофобии, отрицания творческой женской энергии как у женщин, так и мужчин. Все мы живём в обществах, построенных на этом отрицании, в обществах, которые пытались в течение четырех тысячелетий подавить и уничтожить двуполую природу сущего. В таком нигилистическом социально-энергетическом поле никакой реальной магии не может произойти(...). Союз или слияние не может произойти в патриархальных условиях. Это патриархат, в конце концов, сознательно изгонял и уничтожал экстаз.
   Что такое экстаз? Это наше исходное состояние. Это сознательное расширение Вселенной на множество взаимодействующих измерений и форм. Это её танец бытия, из которого все мы родились. Экстаз - это страсть, что выражает себя через форму. В случае земли, человеческие существа и все другие существа, биологическая и геологическая деятельность являются формой, космической энергией, страстью. Но экстаз, по определению, не может существовать в патриархальных условиях. Экстаз - полный онтологический вызов патриархальному "объяснению" жизни. Где патриархальные религиозные и социальные системы не могут полностью подавить экстаз, они начинают демонизировать его - экстаз становится подпольной или запрещённой деятельностью, очень часто практикуется "тайно" и сопровождается чувством вины, редко - в сообществе и в сопровождении всего мира.
   "Возвращение к Богине" - это путешествие не отбрасывает нас назад сквозь пространство или
   время. Человечество не может вернуться в младенчество; мы слишком далеко ушли от него. Мы возвращаемся к Богине благодаря ПАМЯТИ, ПЕРЕОСМЫСЛЕНИЮ, СНЯТИЮ ЧАР, поворачиваясь, как в танце, от одного жеста к другому. Патриархальная онтология основана на трёхмерной реальности. Современная физика показывает нам, что Вселенная имеет даже не четыре измерения, но не менее одиннадцати измерений (2)
   2. Paul Davies, "The Eleventh Dimension," Science Digest 92, no. 1 (January 1984), 72.
   Может быть, даже больше. Вселенная переживает экстатический экспоненциальный рост в одиннадцать или больше измерений - несомненно, трехмерные религии не могут держать нас в контакте с такой Вселенной! Если мы не хотим умирать, то мы должны развиваться, а это значит, что мы должны танцевать, расширяться в геометрической прогрессии с танцующим Космосом. (...) Вернуться к гармонии - вернуться к Богине, чтобы стать возлюбленными Богини снова - мы должны перестроить наши жесты в танце. Мы должны стать людьми, которые не хотят контролировать Жизнь, но только слушать музыку и танцевать. Это нелегко сделать, это кажется невозможным. Но это наша единственная альтернатива массовым смертям, будь то войны, или общая глобальная механизация.
   У патриархального Бога есть только одна заповедь: "Накажи жизнь за то, что она такая". У Богини также есть только одна заповедь: "Полюби жизнь за то, что она такая".
   Женщины, созданные эволюцией, как связь между духом и плотью, возможно, также избраны Космосом, чтобы теперь привести человеческий мир, в великий праздник примирения плоти и духа. Таким образом, на самом краю смерти, мы вернемся к началу. Так, в конце мира (где мы, безусловно, находимся!) мы вернемся к Богине, Великой Матери Всей Жизни, всех её волшебных детей. В круглом мире, единственный способ для человека выжить, в конце концов, - это вернуться к началу. Таким образом, мы замыкаем круг; но, двигаясь по спирали, мы эволюционируем ("революционируем") на следующий уровень.
   Сейчас настало время, чтобы снова сделать священным наш опыт.
   Сила ведьмы, как говорят, не может по-настоящему умереть, так как это реальная сила настоящего космоса. Она не может умереть, она может только быть забыта - это означает, что её можно ВСПОМНИТЬ, как змея может быть разбужена от своего трансового сна в нижней части позвоночника, и начнёт расти, чтобы стать снова светящейся летящей птицей творческого ума. Как только мы досконально разберёмся, как и почему патриархат приобрел власть над нами - власть укоренившейся ошибки над умами и жизнью всех людей, как только мы ясно поймём и почувствуем, что борьба женщин-ведьм - то же самое, что борьба людей Земли везде против механического подчинения и эксплуатации, как только мы восстановим магическую связь между индивидуальной психикой и потоками земной жизненной энергии, между эволюционирующей материей и эволюционирующим духом, сможем поощрять и учить других делать то же самое, - в любви вернуться к тому, кем и чем мы всегда были - и тогда, возможно, в последние времена кризиса, Богиня Змея встряхнётся и освободится от своего глубокого сна в толщах Земли, возвратившись из изгнания. Возможно, змеиные жизнетворные потоки энергии снова начнут расти, освещая Землю, и дети Великой Матери будут расти вместе с ними, и вся Вселенная станет нашим домом так же, как и раньше. Этот полёт - не бегство, но возвращение.
   (Страницы 425- 431 оригинала)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

1

  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"