Луиза-Франсуаза : другие произведения.

Уроки ирокезского 31

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 4.00*3  Ваша оценка:

  Пять месяцев - это срок небольшой, но когда делать нечего, время тянется долго. И мучительно - если заранее знаешь, что нечего и пытаться что-то сделать. Пять месяцев назад Иосиф, впервые войдя в новенькую избу, как-то сразу осознал, что ему ничего сделать не дадут: хотя ему и приходилось драться, вид двух дерущихся девчонок поверг его в состояние, близкое к панике.
  Девочки дрались яростно и самозабвенно: на зашедшего гостя даже внимания не обратили. А третья, которая его в гости и пригласила, неожиданно крикнула "Стоп!" и - к величайшему удивлению Иосифа - начала объяснять дерущимся, что они делали неправильно. Самая маленькая выслушала замечания, а затем - видимо раздосадованная поучениями - подошла к столу, на котором зачем-то были сложены стопкой кирпичи, и ударом руки один из них разбила. Ударом голой руки - и Иосифу, в свете ранее сделанных предупреждений, стало немного тоскливо.
  Совсем тоскливо стало, когда на Пасху несколько пьяных мужиков пошли "инородок бить". Старик-казак с женой в церковь ушли, оставив девочек в доме одних - но через пару минут стало ясно, почему он за своих воспитанниц не боялся: три девочки пинками выкатили на улицу пятерых взрослых (хотя и подвыпивших) мужчин. А Марфа - хозяйка дома, где Иосиф снимал угол, божилась, что девчонки даже не запыхались...
  Иосиф уже почти смирился с тем, что забытая Богом Новая Уда будет ему домом и следующие три года, когда в конце мая старшая (или просто самая большая) девочка - Иосиф имени ее так и не узнал - зашла к нему и спокойно сообщила:
  - Собирайся, за тобой приехали.
  - Кто?
  - Сейчас я. Собирайся, через час едем.
  Через час он действительно покинул Новую Уду - причем околоточный даже честь отдал на прощание. Не ему, а все же, наверное, поручику гвардии, ехавшему рядом с повозкой верхами. А в повозке рядом с Иосифом сидели три безымянные девочки...
  Неделей позже эта пятерка села в поезд в Иркутске, причем все пятеро ехали в одном вагоне первого класса. Но поразило Иосифа не это, а то что в вагоне целую неделю кроме них никого больше не было до самой Самары, где они сошли с поезда и дальше добирались по Волге, на каком-то странном катере. Который привез их в город... еще более странный.
  Иосифа поселили в небольшой, но очень уютной квартире. Небольшой, но все же раза в три больше той, которую они снимали с Костой в Батуме, да еще в квартире была ванная комната и ватерклозет. И все было подготовлено для приема гостя: в комнате в небольшом шкафчике рядом с кроватью лежало два комплекта постельного белья, в платяном шкафу - два парусиновых костюма (непривычного покроя, но весьма удобные в носке) и три мужских сорочки правильного размера (вот почему девочки его в дороге измеряли!), в небольшом комоде лежало несколько смен нижнего белья (хотя и довольно необычного), в ванной комнате висели полотенца - причем даже по виду дорогие, мягкие и пушистые (сопровождающий назвал их "махровыми")! На комоде в комнате нашелся и большой - на фунт, не меньше - хьюмидор с папиросным табаком и несколько коробок с гильзами, правда сопровождающий его мальчик сообщил, что табак в городе вообще не продается и когда этот подойдет к концу, нужно будет особо запросить в городской управе - но пока и этого хватит.
  Кухня - хотя и довольно маленькая - тоже имелась, и в шкафчике, удивительным образом подвешенном над стоящими вдоль стен тумбочками, нашлись три тарелки и фаянсовая кружка, а в одной из тумбочек нашлись две кастрюли и сковорода. И все прочее, для еды необходимое - впрочем, богатство это не использовались: мальчик, показывавший Иосифу как пользоваться газом, ватерклозетом и ванной, перед уходом оставил ему двадцать с лишним рублей денег... тоже каких-то необычных денег - и, судя по здешним ценам, это было очень немало. По крайней мере в разместившейся на углу дома харчевне с названием "Забегаловка No 9" всего за четыре копейки делали огромный бутерброд из небольшого, на полфунта, батона под названием "сайка", в который пихали (на выбор) ветчину, кусок курицы или говяжью котлету, обильно украшенные различной зеленью с каким-нибудь из четырех соусов, а в соседнем доме обнаружилось весьма приличное и очень недорогое кафе под названием "Столовая No 7", где можно было пообедать за гривенник - причем выбор блюд был как в ресторане средней руки и в котором даже делали хачапури! И подавали их под удивительным названием "грузинские хачапури", хотя какие еще-то могут быть? В прачечной, что размещалась в подвале, можно было постираться с помощью хитрых машин, причем и вовсе бесплатно - а всего за копейку работающая там женщина готова была и выгладить любую вещь, причем в утюг даже не нужно было угли сыпать - он работал от электричества!
  Вообще на электричестве здесь почти все работало: в квартире везде были лампы электрические, в комнате из электрической же коробки играла музыка и рассказывали разные новости, да и машины, что одежду стирали, тоже были электрические. И фонари на улицах, горящие удивительным рыжим светом...
  Но странен город был не этим, и даже не восхитительными трамваями, проезд на которых был вообще бесплатным. Казалось, что город населяют дети. Детей было просто невероятно много, причем детей каких-то важных, солидных... ну, чаще всего. Нет, взрослые тоже в городе встречались - но вот они-то тут казались большими детьми: на улицах часто шутили, смеялись... не все. Иосиф даже ущипнул себя больно, когда ужиная в "Шашлычной" в городском парке, он увидел сидящего за соседним столом самого императора с царицей и двумя маленькими девочками - видимо дочерьми. Но от щипка те не исчезли, а подошедшая к соседнему столику девушка-прислужница поинтересовалась у сидящих:
  - Ваши императорские величества будут как обычно? Сегодня привезли прекрасный кагор из Массандры, не желаете продегустировать? А их императорские высочества могут оценить мандариновый сок газированный - новое изобретение Анастасии Петровны...
  Да, царь собственной персоной - при том, что все соседи Иосифа по дому были, как он с удивлением узнал, простыми рабочими. Наверное, все же не совсем простыми: почти все они после работы еще успевали ходить в какие-то "вечерние школы", радуясь, что "летом в школах всего два урока, а не четыре, как остальной год". Да и вряд ли простой рабочий (к тому же совсем молодой, детей еще вроде ни у кого в доме не было) может снимать с женой квартиру с двумя комнатами. Но в городе, как соседи говорили, у всех рабочих было жилье не хуже: даже неженатые парни и девицы делили такую же, как у Иосифа, квартиру максимум на двоих-троих.
  Еще в городе было несколько театров, множество людей - и детей, и взрослых - играли в разные спортивные игры на специальных "спортивных площадках", и Иосиф с удовольствием несколько раз присоединялся к командам городошников или играл в странную игру с мячом, называемую "волейбол". Не то, чтобы он очень любил подобные занятия - просто иных дел у него не находилось. Две недели на Иосифа в городе, казалось, никто и внимания не обращал, но однажды все та же безымянная девочка встретила его на улице и снова безо всяких предисловий сообщила:
  - Пойдем, тебя ждут.
  Через десять минут Иосиф оказался в довольно большом кабинете дома, стоящего у торца проходящего через город канала. И молодой парень, сидящий в кабинете за письменным столом, поздоровавшись и предложив сесть, поинтересовался:
  - Говорят, вы пользуетесь популярностью среди рабочих, вам даже кличку дали "учитель". И чему же вы их учите?
  Иосиф не скрыл усмешки:
  - Учу бороться за свои права, а вам это не нравится?
  - Вы марксист, если я правильно понимаю?
  - Да. Я марксист и не собираюсь этого скрывать.
  - Ага, писаюсь в постель, но горжусь этим... Поскольку вы храбры, вы идёте впереди других. Но так как не знаете, куда идёте, вы ведете тех же рабочих прямиком в ад. Вам не кажется, что прежде чем учить других, следует выучиться самому?
  - Я достаточно изучил того же Маркса, чтобы...
  - Вам. Нужно. Сначала. Выучиться. Самому. Чтобы получить моральное право вести людей за собой, нужно сначала учиться. Как там... учиться, учиться и учиться социализму настоящим образом. Для начала почитайте вот это, а через неделю поговорим уже о деле - и с этими словами молодой человек протянул Иосифу книжку в красном и как бы не кожаном переплете. На котором золотом сияли тисненые буквы названия: "Экономические проблемы социализма"...
  
  Возня с царем - мера для меня была вынужденная: проще было Николая заставить подписать отречение. Однако даже должность канцлера - вовсе не кольцо всевластия какое-то. Это всего лишь формальный повод притворяться "самым главным". Указы какие-нибудь поиздавать, в свою пользу конечно, слегка порулить убогой государственной копеечкой - и всё. Потому что государство работает по своим правилам, и правила эти устанавливает вовсе не "самый главный", а - по взаимному согласию - те, кто этого "главного" окружает. Ведь указы можно и проигнорировать, копеечку потратить немного иначе - и никакой канцлер с этим ничего поделать не сможет. Чтобы повернуть государственную машину, нужно - назовем это словами из моего "прошлого будущего" - согласие элит. Вот только с элитами этими в России неважно...
  Пока элитные ширнармассы искренне убеждены, что "канцлер действует по поручению Императора, воплощая императорские планы за которые его потом закопают в тихом уголке", особого сопротивления "элит" не будет. Ну да, кое-кто побрыкается - но без энтузиазма, формально. Ведь войну-то этот канцлер вроде выиграл... причем методами, за которые с царем "зарубежные лидеры" точно бы здороваться бы перестали, но царь-то тут как раз ни при чем, в отпуске царь был. Да, недоглядел - но и такое бывает, зато потом он вернется и ка-ак взгреет зарвавшегося заместителя!
  А что Нобелей с Ротшильдами канцлер на нефтяном рынке завалил, так и вовсе понятно: так на его месте поступил бы каждый. Керосина-то в стране меньше не стало, вдобавок и подешевел керосин, что неплохо - ну а то, что это теперь не нобелевский, а канцлеровский керосин, должно волновать лишь Нобелей и Ротшильдов. Опять же, французскому хлеботорговцу плохо канцлер сделал, но ведь теперь крестьяне сто раз подумают прежде чем бунтовать и землевладельцев грабить, так что опять вышло даже лучше чем было. Впрочем, пока вообще о том, что этот канцлер творит, можно особо и не думать: вот закончится война...
  Игнатьев договор о мире подписал правильный, согласно ему война не закончилась. Она юридически закончится в тот момент, когда последний русский солдат на последнем судне покинет гостеприимный берег острова Хонсю. То есть где-то ближе к концу августа.
  И поэтому до середины августа мне нужно было собрать в единую команду новую элиту Державы...
  Чисто теоретически ядро этой "новой элиты" уже сформировалось. Коковцев плотоядно облизывался, глядя на растущее число нулей в бюджете и золотых слитков в хранилище, фон Плеве занимался формированием новых полицейских структур и подразделений, Ламздорф предвкушал дипломатические победы под прикрытием неведомой, а от того еще более страшной "Красной армии". Вдобавок я, запустив (с мелкими "улучшениями") разработанный еще пять лет назад проект приведения в порядок Тихвинской водной системы, обрел некоторый авторитет в Инженерном совете МПС. На самом деле я просто перенаправил "сэкономленное на железных дорогах" на иные проекты, но все же очень не все сэкономленное... Конечно, эти ребята сразу же вывалили на меня целую гору "еще более эффективных" проектов, буквально требующих немедленного финансирования - но после некоторого числа "уточняющих вопросов" они всерьез занялись качественной этих проектов проработкой в явной надежде на осыпание их пряниками в ближайшем будущем. Все почему-то именно пряников от меня и ждали...
  Даже генералы, протиравшие в Маньчжурии и на Ляодуне штаны, сверлили дырочки в мундирах под будущие ордена, а адмиралы мысленно делили корабли бывшего японского флота. И все, практически без исключения все чиновники, как гражданские, так и военные, хоть как-то связанные с Дальним Востоком, запасались кошельками повместительнее.
  Ну насчет кошельков - это они, безусловно, погорячились, однако пусть пока остаются в неведении относительно своего светлого будущего. А я займусь светлым настоящим.
  Специфика заокеанского торгового бизнеса заключалась в том, что денег он приносил много, однако потратить эти деньги на что-то нужное - России нужное - раньше возможности особой не было. Ну, потратил бы я миллиард-другой на станки, оборудование, на ценное сырье и материалы - и куда бы это все я дел? Вот взять хотя бы рельсы...
  Рельс, купленный за двадцать долларов (то есть за сорок рублей) у того же, скажем, Карнеги, при въезде в Россию - пока пост канцлера был вакантным - сразу дорожал на тридцать рублей: пошлина таможенная. Понятно, то пошлина защищает отечественного производителя. Вот только защищает она его если он, производитель этот, есть. А если его нет, то пошлина вдвое увеличивает прибыли иностранцев, под такового производителя маскирующегося. Если же рельсов нужна не одна тонна, за эти двадцать долларов приобретенная, а много-много этих тонн, потребных, скажем, для чугунки от Мурманска и Костомукши до Воркуты, да еще с заходом в Череповец, то тут проявляется еще одна проблема: рельсов, крепежа всякого для них и прочего железа нужно миллион тонн. А столько даже янки быстро не сделают...
  Истомин - давно еще - предложил очень забавное решение проблемы: рельсы закупать "по возможности", но вместо отправки их в Россию задорого строить с их помощью железные дороги в Америке - задешево. Причем дороги узкоколейные и вообще временные. Проблем тут было всего лишь две: железных дорог в США и так был изрядный избыток - раз, и два - как потом все это богатство перевезти куда надо.
  Когда правительство США стало отдавать железнодорожникам (причем бесплатно) землю полосой по десять миль в стороны от пути, дороги бросились строить все. А если государство за каждую построенную милю еще и дотацию выдает от двадцати до пятидесяти тысяч долларов...
  По некоторым дорогам поезда - причем из пары вагонов - вообще ходили раз в неделю. Но - ходили, стране требовались "действующие" дороги. А бросать дорогу пока еще не вся полученная нахаляву земля продана, невыгодно.
  Поэтому в США даже поговорка была, что от любого места до железной дороги не более десяти миль - но тем не менее Истомин нашел местечко для почти двенадцати тысяч миль своих узкоколеек. По которым бегали практически "игрушечные" поезда, влекомые игрушечными же "локомотивами": самобеглыми тележками с калоризационными моторами сил по сорок-пятьдесят. Пользы от этих дорог было гораздо меньше чем вреда, разве что быстрее доставлялись некоторые продукты к сетевым складам и упаковочным фабрикам - и в целом бизнес прибыли не давал. Так что когда мистер Истман решил от явно убыточного актива (на узкоколейки государственные субсидии не полагались) избавиться, никто и не удивился. Немного странным показалось то, что у Истмана были заранее подготовлены платформы, перевозящие целиком восьмидесятифутовые звенья рельсов вместе со шпалами, ну так они вообще-то для строительства этих дорог изначально вроде бы предназначались. А то, что Истман все свои узкоколейки тридцатидвухфунтовым рельсом протянул, так тоже понятно: самый массовый типоразмер в стране.
  Также никто не удивился тому, что свои дороги Истман продал в Россию: он изначально проложил их с шириной колеи в семьсот пятьдесят миллиметров (что давало при постройке экономию почти в четверть при закупке шпал), но традиционная американская "узкоколейка" имела ширину в три фута, поэтому ни сама дорога, ни вагоны с локомотивами с нее в принципе в США никого заинтересовать не могли...
  Вместе со шпалами секция узкоколейки весила около трех тонн. Километр пути - сто двадцать тонн. В каждый сухогруз, которых во флоте Истмана было чуть больше трех десятков, влезало почти восемьдесят километров дороги. За один рейс все вместе они могли перевезти две с половиной тысячи километров одноколейки, причем почти четверть - даже в неразобранном виде. А что, очень удобно: разгрузил где-нибудь на Мурмане на дебаркадер двадцать верст готовых рельсов со шпалами, погрузил их на привезенные из Америки вместе с рельсами платформы - и знай кидай секции в грязь по направлению на юг. С помощью изготовленного Ильей путеукладчика кидай, по десять секций в час. Или с помощью двух сотен мужиков с той же скоростью... Лето же, заполярье - так что выходит аж по шесть километров в день. А ведь можно еще и в Кандалакше разгрузиться, в Кеми... А еще можно - перегрузив с океанских сухогрузов секции на баржи - их перетащить в Ладогу, или даже - пока на Свири никаких плотин нет - в Онегу...
  За месяц тысяча километров узкоколейки соединилась в единую дорогу. Нормальную, с разъездами, станциями, локомотивными и вагонными депо и прочим хозяйством, сляпанным из горбыля на скорую руку. С деревянными, причем чаще выстроенными даже из неошкуренных бревен мостами, с узкими - с вагона не сойти - и сомнительной надежности насыпями в довольно многочисленных болотах - но по дороге можно было уже ездить и возить разные грузы: те же рельсы, шпалы... даже землю для насыпей или щебень для балласта.
  Кроме грузовых вагонов и платформ американские "игрушечные" локомотивы таскали и американские пассажирские вагончики - и в них русские мужики ездили на работу: углублять углубления, насыпать насыпи, ставить мосты. Лето: тепло, светло и мухи не кусают. Последнее - потому что Камилла "вскрыв" формулу завалявшегося в моем рюкзачке флакона Дэты, начала производство диэтилтолуамида в относительно промышленных масштабах. "Вскрывать" было просто: это слово там было написано. Труднее было придумать, как написанное превратить в реальное вещество, но Камилла справилась...
  Началось и строительство дороги в сторону Воркуты. В тот же Котлас рельсы - с перегрузкой на баржи - доставить и через Архангельск несложно. С Печорой было сложнее, но оказалось, что какой-то норвежец выстроил на реке в сотне верст от устья лесопильный заводик, причем туда и вполне морские суда доплыть по реке могли. Так что из "местных" досок настругали дебаркадеров, барж опять же. И потихоньку рельсы потащились к тем местам, где строящаяся дорога будет пересекать Ижму и Печору. Если два лета подряд нанимать железнодорожных инженеров для прокладки трассы будущих дорог, то на третье лето эти дороги, оказывается, можно начинать строить. Если есть рельсы.
  И, конечно же, если люди есть, которые строительством и займутся.
  Это строительство - по предложению министра путей сообщений Хилкова - возглавил Александр Иванович Урсати. Железнодорожник знатный: ведь именно он начал строительство Великого Сибирского пути, да и проект большей его части сам составил - так что его назначение особых споров не вызвало. Но все же строить дороги и управлять ими - занятия совершенно разные с точки зрения опыта и навыков работы, однако Александр Иванович и сам это хорошо понимал, так что сам он в основном управлял новым строительством, а прочими вопросами он поставил заниматься именно специалистов-транспортников. Где он их брал - его забота, я в "кадровые вопросы" не вмешивался. Мне важен был только результат - а вот как раз он получался (с моей точки зрения) правильный. И - своевременный.
  Чтобы за лето выстроить железную дорогу - не узкоколейку, а нормальную дорогу широкой колеи - нужно всего примерно сто человек с лопатами и кувалдами. На каждый километр этой дороги нужно. На мурманскую дорогу людей получилось навербовать в Псковской губернии - там народу всегда было лишку, и за рубль в сутки при кормежке "за счет казны" желающих поработать оказалось достаточно. Даже с избытком - но вот избыток весь ушел на участок существующей дороги от Званки до Вологды. На участок от Вологды до Котласа удалось местных мужиков набрать в помощь направленным туда солдатикам. А вот дальше - народу уже сильно не хватало. Я, конечно, подписал новый указ...
  Указы - это вещь очень полезная. Но лишь в том случае, если есть люди, которые указ этот выполнять будут. По счастью, такой человек нашелся - собственно, мы этот указ вместе с ним и готовили. Александр Семенович Стишинский, после нескольких весьма непростых с ним бесед, задачами своей новой службы проникся и, проявив недюжинные организаторские способности, менее чем за месяц создал не просто управляющий аппарат, но и заполнил практически полностью все возникшие вакансии. Контингент он свой знал хорошо (прежде в должности замминистра МВД он возглавлял "крестьянский отдел") и поэтому прекрасно понимал, кем эти самые вакансии заполнять. Войны вроде в ближайшем будущем новой не ожидалось, поэтому направить пару тысяч казаков "в глубокий тыл" проблемы не представляло. Ну под присмотром этих казаков туда же направились и крестьяне, осужденные за бунты... ?
  Бунтов все же было немного, да и массовостью они - благодаря заботам Вячеслава Константиновича - несколько лет уже не отличались, так что "бунтовщиков" на Печору отправилось всего тысяч двадцать. Причем добровольно отправились: осужденным на выбор предлагалось либо полгода исправительных работ, либо "по всей строгости закона"... И еще несколько тысяч человек отправились в Припечорье по другому указу.
  Простому такому указу, под названием "О смягчении наказаний за агитацию и пропаганду, направленную против государственного строя". По этому указу теперь всякие социалисты и анархисты по тюрьмам не отправлялись, а исключительно в ссылку. Правда, теперь побег из ссылки признавался уже уголовным преступлением, за которое - независимо от обстоятельств и причин побега - полагалась минимум каторга. Ну а места ссылки теперь определял не суд, а исключительно "Служба исполнения наказаний". И Александр Семенович (с подачи Александра уже Ивановича) решил, что незачем народ ссылать в далекую Сибирь - и в Европейской части много вполне приятных мест. Например, Северный Урал, а еще лучше - тоже Урал, но уже Полярный...
  В принципе было несложно и добровольцев побольше набрать, но на воркутинскую трассу их нужно было не просто доставить, а еще и кормить-поить и обувать-одевать, от комаров оберегать - и даже если с кормом и одежей больших проблем не возникало, недостающие проблемы тут же обеспечивала доставка всего потребного на место потребления. Так что добровольцы в основном логистикой и занимались - и дурака валять им не приходилось. Печора - она далеко, и на прокорм каждой тысячи человек, занятых на строительстве дороги, нужно найти еще почти пятьсот для подвоза "расходных материалов". Поэтому в планах этого года стояла лишь узкоколейка, по которой прокорм будет доставляться строителям в следующем сезоне. Ну а до конца лета придется ограничиться полновесной дорогой до Ухты: я подумал, что если город с таким названием был раньше, то наверняка он стоял в месте впадения одноименной речки в Ижму - где как раз и намечено было возвести мост. А так как сейчас там тоже начал подниматься городок, то пусть он так и называется.
  С названиями-то все просто... а где брать уголь для завода, который будет зимой уже достроен? Впрочем, одно местечко я знал - и отозванный из Порт-Артура адмирал Макаров (не повезло ему в этот раз подорваться на мине) с тремя тысячами моряков с балтийских экипажей и двумя тысячами поморов, нанятых на стройку, отправились осваивать Грумант. Формально Грумант пока "ничей", ну а кто первым встал - того и тапки. И отобрать наши русские тапки будет очень непросто...
  Но пока вроде никто за наши северные тапки покушаться не собирался, а вот остаться без этих тапок где-нибудь на юге было не просто, а очень просто. Вот взять, к примеру, хотя бы один Батум... Все, что я раньше про Батум знал, заключалось в том, что это город в Грузии, на побережье. И что вроде бы там Сталин начал свою революционную деятельность. Став канцлером, узнал чуть побольше: да, начинал. На заводе как раз Манташьянца, ну и завод Ротшильда краем зацепил. У армянина в городе был завод по производству тары - ящиков и жестяных банок, а у Ротшильдов - нефтяной, гнавший керосин для заграницы. Да и Манташьянц банки не просто так делал, а для вывозимого керосина как раз, так что мой указ о пошлинах на нефть и нефтепродукты... в общем, заводы закроют. А народ там горячий, два года назад солдат камнями закидали и получили в ответ пятнадцать трупов - когда солдаты отстреливаться начали. Но тогда всего-то триста с чем-то человек у Ротшильда уволили, так что если уволят всех, то мало не покажется никому.
  Не покажется, если просто на все это свысока посматривать и поплевывать. Поэтому еще до указа в Батум поехал Васильев с группой обучавшихся у него "юных техников" и приступил к строительству всякого разного. Для начала - жилых домов для рабочих, заводика нового... судостроительного, чтобы на Черном море суда каботажного плавания строить. Потом посмотрим, что там еще можно будет поставить, но это - потом. Потому что большую часть уволенных рабочих пришлось (или удалось - с какой стороны посмотреть) пристроить на совсем другую работу.
  Вот что меня больше всего поражало все эти годы начала века, так это отсутствие в России топлива. Да, мне "раньше" уголь аж из Австралии возить пришлось, чтобы хоть как-то перебиться: если и были свои месторождения, то с них уголь разве что на арбах возить пришлось бы. И дом кирпичный выстроить было несложно, а много домов - уже фигу: чтобы нажечь много кирпича, нужно много топлива. Угля, газа, даже мазут в принципе годился бы - а нету.
  Я даже подсчитал, что деревянные дома в России строить оказывалось энергетически невыгодно: из бревен, потребных для строительства одного дома, можно нажечь угля, достаточного для обжига кирпичей из которых можно три таких же дома выстроить - да и цемента на эти три дома сделать. Но это конечно если есть печи кирпичные и цементные, да...
  Но в Грузии и Армении, причем довольно близко от уже существующих дорог железных, был вовсе не кирпич, а туф - вполне годный для строительства. В Грузии нашлось пара мест с хорошим, хотя и темно-серым туфом, а про армянский розовый разве что глухой не слышал. И если его там напилить, то оказывается дома из него даже в Батуме будут вдвое дешевле кирпичных. В смысле, сами коробки, без отделки конечно. А пилится туф легко, но чтобы его было на стройках много, нужно чтобы его много народу пилило - вот большую часть уволенных на пилку камня и отправили. Там в принципе все не очень далеко, так что работа по две недели в карьере и неделю дома народу понравилась. Если цистерны с нефтью больше из Баку в Батум возить не нужно, то можно возить из Тифлиса в Батум камень. И в другой конец этой же дороги, в Баку - тоже, а если уже в Баку туфовые блоки погрузить на баржи, то туф дешевле кирпича окажется не только в Астрахани или Царицыне, но и в Москве - хотя на Москву у меня были совсем другие планы, да и избытка барж не наблюдалось.
  Вообще-то планов у меня было такое громадьё, что буквально времени поесть нормально не было: через день после приезда в городок провел совещание с несколькими губернаторами по поводу перспектив развития. Дмитрия Гавриловича Арсеньева удалось упросить снова возглавить Пермскую губернию и там все казалось простым, а новому астраханскому губернатору Громбчевскому пришлось долго объяснять, что, собственно, от губернаторов нынче требуется. В принципе Бронислав Людвигович руководителем был неплохим, но уж слишком генерал-майором, а народ - это совсем не солдаты, которым можно приказать и они все сами сделают. С другой стороны, если ему верно задачу поставить, он ее выполнит - вот только кто бы меня научил задачи ставить исключительно верно? Хорошо, что Арсеньев дал кучу полезных советов...
  Но и Громбчевский сильно помог в части "формирования новой элиты": при обсуждении какого-то вопроса он порекомендовал своего старого приятеля генерала Вогака на должность начальника службы внешней разведки КГБ. Не то чтобы прямо так и рекомендовал, но довольно подробно рассказал, чем Константин Ипполитович занимался и каких успехов добился - ну а уж запросить личное дело и подробно его изучить канцлеру несложно. Вот только опять время все это отнимает немало, да и мозги все время в напряжении - и кое-что я просто выпустил из виду.
  Так что когда спустя неделю я встретил на улице Байру - внучку Байгала, то очень удивился. В прошлой жизни я им много задолжал, так что в этой нашел и уговорил отдать Байру учиться. Понятно, что отправил ее в первую школу - но затем, когда потребовался человек, которому можно очень сильно довериться, да еще с определенными навыками человек - попросил ее с двумя подругами присмотреть за одной интересной личностью. Точнее, поберечь эту личность, не привлекая излишнего внимания...
  - Байра, а почему ты здесь? - спросил я и только потом вспомнил.
  - Ну вы же просили привезти этого господина сюда... Он уже две недели в городке, даже чуть больше.
  - Вот за что я вас всех так люблю, так это за точное исполнение сказанного. Сказал привезти - привезла, не сказал доложить - не доложила. Извини, это я пошутил... Ладно, приведи его ко мне.
  - Когда?
  - Да через час и приведи, я как раз домой вернусь.
  И через час молодой и очень ссыльный революционер Иосиф Джугашвили сидел передо мной в кабинете. Я уже успел внимательно прочитать его "дело", и у меня возникло очень много вопросов к "будущему руководителю СССР", который пока успел отметиться лишь в Батуми:
  - Иосиф Виссарионович, я немного ознакомился с вашим делом, и, думаю, цели ваши понимаю. Но вот средства... скажите, зачем вы подняли рабочих на демонстрацию?
  - Их права были нарушены, а каждый человек может и должен за них бороться.
  - Ну, допустим... вы, я знаю, шли в первых рядах этих демонстрантов. Ладно, по молодости вы не сообразили, что если швырять камни в солдат, то те скорее всего в ответ стрелять начнут. А так как психологию люмпенизированной толпы вы не изучали, то и догадаться, что камни полетят обязательно, вы не могли. Ровно как и того, что солдаты обязательно начнут в толпу стрелять. Не для того, чтобы именно рабочих поубивать, а чтобы самим не оказаться убитыми. Но руководили-то толпой люмпенов вы! Руководили, не учтя, что и толпа для подобных действий негодная, и лозунги, под которыми вы ее вели, деструктивные.
  - Какие, извините?
  - Деструк... в смысле, они никаких проблем не решают, зато порождают проблемы куда как более серьезные. Они, собственно, их и породили. Это - ваш просчет, и на вашей совести пятнадцать погубленных жизней... но важно не это. На моей - признаюсь откровенно - за сотню тысяч уже будет, хотя и японцев, которые сами виноваты. И не японцев, кстати, тоже немало. Но я-то с совестью своей в ладах, потому что защищал страну. А вы? Какую пользу получили рабочие от ваших жертв? За что вы их - да, того совершенно не желая - повели на смерть?
  - За лучшую жизнь...
  - Так, понятно... за большую зарплату. Но каков смысл тех ваших требований?
  - А большая зарплата не улучшит жизнь рабочих?
  - Угу, Маркса начитались... хотя откуда? Наслушались пересказов бредней о светлом будущем... Ладно, в двух словах пока поясню. Если рабочие просто будут получать больше денег, лучше они жить не станут. Скажите, в Батуми торговцы выкидывали в море непроданные продукты?
  - А... а зачем?
  - В Америке выкидывали, чтобы цены не упали. Но в Батуми - точно нет. Потому что ВСЕ продукты рабочие ПОКУПАЛИ. На все полученные деньги. Если у них денег станет больше, продуктов от этого не станет больше, а они просто станут дороже. Причем - смею вас заверить - они станут дороже настолько, что рабочие станут жить еще хуже. Вы просто пока не понимаете, как работает экономика.
  - Но Маркс писал...
  - Маркса Людвиг Фейербах выгнал из своих учеников за непонимание материализма. И Маркс писал свои книжонки по заказу и за плату, получаемую от Ротшильдов.
  - Неправда, ему на жизнь давал Энгельс!
  - А Энгельс откуда брал деньги? Подумайте сами, как немецкий журналист, получающий гонорары за статейки в малоизвестной американской газетке, мог заработать достаточно, чтобы купить в Англии три дома, причем в самых дорогих районах?
  - Энгельс сам был промышленником...
  - Ошибаетесь: промышленником, причем успешным, был Фридрих Энгельс, но не журналист, а отец этого журналиста. И он сыну после шестнадцатилетия не давал ни пфеннига. Дома, женщин, того же Маркса Энгельс покупал на деньги, полученные от американских банкиров из клана Ротшильдов. За то, что своим так называемым коммунизмом он - вместе с Марксом, конечно - подрывал и разрушал идеологию социализма. Видите ли, шестьдесят лет назад в Парагвае уже было социалистическое государство, и его опыт показал, что распространись социализм дальше - и от могущества банкиров останется один пшик. Парагвай был уничтожен, причем вместе со всем населением! Но нужно было уничтожить и его идеологические основы, чем эта сладкая парочка и занялась за мелкие подачки. Вам учиться надо, учиться не этой белиберде, а социализму. Вот, возьмите, почитайте - я протянул Иосифу Джугашвили только что напечатанную книжку, которую я написал как учебник для моих школ. - Вы человек несомненно умный, в основах, думаю, разберетесь. А через неделю поговорим еще...
  Последнюю фразу я произнес, глядя на входящую в кабинет жену. Камилла посмотрела на сидящего передо мной человека, потом на меня:
  - Молодой человек, вы особо не расстраивайтесь, Саша ругается только с теми, кого уважает. И... я вас раньше вроде не встречала...
  - Иосиф Джугашвили.
  - Очень приятно, Камилла... но нет, вы давно здесь у нас?
  - Пару недель...
  - А образование у вас какое?
  - Тифлисская семинария, а...
  - Видите ли, Саша немного странно пишет научные работы, просто он писатель, сказки сочиняет разные... вы лучше вместе с этой книжкой возьмите и дневники Лопеса. Саша, у тебя тут есть?
  - Здесь - нет.
  - Иосиф, вы можете их найти в городской библиотеке, знаете, где?
  - Нет.
  - На Главной улице, в Аничковом дворце, вход со двора. Там вывеска есть, ну или спросите кого угодно на улице, вам покажут.
  - А как в нее записаться? Ведь у меня тут нет документов...
  - Просто скажите, что Саша прислал.
  - Саша? Александр...
  - Александр Волков. - Я уже успокоился, и, скорчив печальную физиономию, уточнил: - Канцлер Империи...
Оценка: 4.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"