Холодная зима опустилась на землю. Побелел сказочный лес. Накрыла снежная шапка деревья, кусты, водоёмы. Сухой треск зазвучал в лесу. От холода никуда не деться, а липкий снег замёл дорожки и тропинки.
Наступили трудные времена для жителей леса. Голодно. Холодно. Тоскливо. Вот и медведь, который должен спать зимой, не может уснуть. Замучил косолапого зверя голод. Вылез он из берлоги и решил найти хоть что-то съедобное в родном лесе. Побрёл косолапый по белому снегу, посмотрел на деревья и на кусты, вспомнил, что совсем недавно было тепло. А сколько было мёда. Ой, медведь даже правую лапу облизал. Но теперь наступила суровая зима. И косолапый решил покушать.
- А! - завопил медведь, когда очутился на дне глубокой ямы. - Съем того, кто выкопал эту канаву! Совсем... совсем... Съем даже с одеждой и обувью. Костей... Костей не оставлю! Уже нельзя пройти по сказочному лесу. Кругом одни канавы да ямы.
И медведь поднялся на задние лапы и попытался вылезть из ямы. Но у него ничего не получилось. Он подпрыгнул. Но лишь чуть-чуть оторвался и плюхнулся на холодную землю. Косолапый грозно зарычал...
А тем временем мимо бежал белый зайчик. И жизнь его висела на тоненьком волоске. Потому что гнался за бедняжкой волк. Прижал зайчик длинные уши к голове и улепётывал так быстро, что злой волк видел только задние лапки. Волчище стучал зубами от гнева и мечтал, что сделает с зайцем, когда поймает его. Сверху слышался птичий спор. Потому что вороны, синички на деревьях смотрели за погоней и делали ставки.
Не заметил заяц ямы и полетел вниз, ударив медведя по мохнатой морде маленькой лапкой. Зарычал косолапый ещё сильнее. Волк тоже не увидел ямы и упал в неё. При этом взвизгнул, заскулил, поцарапал медвежью морду. На косолапого страшно было взглянуть. Птицы на деревьях притихли и стали делать новые ставки. Вороны были уверены, что выживет заяц. А синички, шустрые птички, были уверены, что выживет волк.
Заяц тут же спрятался в угол ямы и притих, прижал длинные уши к маленькой головёнке. А волку не поздоровилось, так как влепил медведь тяжёлую оплеуху серому хищнику. И волчище, прикрыв посиневший глаз лапой, тоже прилёг в углу ямы.
- Так, - начал медведище, когда разум возобладал в его голове, - что будем делать? Как выбраться отсюда? Есть... Есть предложения?
- Медвежонок, - ослабевшим голосом произнёс волк, - сейчас рядом должна быть лисица. Давай закричим громко, позовём рыжую. Она придумает что-нибудь. А?
- Согласен! - заорал медведь. - Эх, волк! Умный ты парень. Зря... Зря я тебя ударил. Ладно. Когда вылезем отсюда, получишь большую благодарность. Лиса! Лиса! Лиса!
- Ну, - раздался тихий голос на краю ямы, - кто здесь зовёт лисичку. А... Я вижу, что в беду попали волк, медведь и заяц, из которого получился бы вкусный ужин. А как мне помочь вам, ребята?
- Лиса, - взмолился волк, - дай скорее лапу. Когда вылезу, то позову кабана, чтобы он помог вытащить медведя. А заяц... Зайца тоже вытащим. Не пропадёт зайчик...
И лиса наклонилась, протянула рыжую лапу волку. Серый вцепился. Но лисе, однако, не хватило сил, чтобы вытащить толстого волка. Полетела рыжая лисичка в яму, ударила хвостом по медвежьему носу. Косолапый зарычал от злости, боли и обиды. А лисичка, посмотрев на запуганного зайчика, тут же спряталась за его белой спиной.
- Лиса! - раздался медвежий рёв. - Здесь мало места. А ты... Ты занимаешь много места. А? Что... Что будем делать? Надо решать. У меня в брюхе всё бурчит и бурчит... Кушать хочется, друзья. С кого начнём?
Медведь, волк и лиса посмотрели на испуганного зайца. Волк, открыв широко пасть, облизывался. Медведь, поглаживая толстое брюхо, сопел. А лисичка, сощурив чёрные глазки, виляла рыжим хвостом.
Наступила зловещая развязка. И тут свершилось чудо. Потому что притихший зайчик понял, что пришёл ему конец. Выскочил он в самый центр ямы и закричал:
- Эй! Волк! Лиса! Кто из вас захочет обидеть медвежонка! Я... Я за себя не ручаюсь. Тот будет иметь дело со мной.
Потом стал зайчик высоко подпрыгивать. Да так подпрыгнул, что выскочил из неё. Помчался зайчик дальше, хвастаясь всем, как выбрался из ямы.
Кстати, медведь, лиса и волк ещё долго звали кабана, который обнаружил их только ночью.